По своей дикости и молчаливости, кошка Василиса ни с кем из местных животных не разговаривала, и с ней никто не говорил. Все считали ее дурочкой, так как она не допускала до себя котов. В период течки Василиса уходила в лес и возвращалась оттуда только через месяц, когда течка заканчивалась, и коты как таковые ее не интересовали вовсе.
Когда она проходила мимо беременных кошечек, каждая из них считала своим долгом посмеяться над угрюмым видом несчастной Василисы. Ни сверкающие глаза, ни стоявшая на спине шерсть Василисы не пугали этих отважных дам, уже надкусивших запретный плод, и все наперебой старались раздразнить ее.
-Обратите внимание на ее грязный хвост,- кричала одна из кошек,- кому нужна такая красота? Да никто из приличных котов даже не посмотрит в ее сторону, да ей только с лесными котами и гулять. Чушка.
- Посмотрите на ее впалый живот,- подхватывала другая кошка,- какие котята, да там все глисты вымрут от голода.
Преследуемая взрывом хохота, Василиса торопилась поскорее скрыться от ненавистных взоров неуравновешенных особ и свернуться клубком в старое пыльное одеяло, брошенное хозяйкой на чердаке дома. Ни сил, ни желания связываться с кошками у нее не было.
В доме, под крышей которого ютилась Василиса, доживала свой век наивреднейшая старуха Авдотья, которая терпеть не могла не то, что кошек, но и саму себя выносила с трудом.
Правда зимой старуха все же запускала Василису в дом и кормила, скрипя вставными челюстями, но в остальное время года кошка искала пропитание сама: ловила полевых мышей и птиц.
***
Однажды, когда Василиса грелась на солнышке, катаясь на спине по песчаному берегу лесного озера, куда частенько наведывалась порыбачить и просто позагорать, заметила она аппетитную уточку, вышедшую из воды. Василиса пригнулась и спряталась за камень, чтобы не спугнуть добычу. Долго лежала она так, приготовившись к прыжку. Вдруг из расщелины скалы выползла зеленая змея, расправила свои большие кольца и осторожно стала приближаться к уточке.
Самое интересное, что встретились они, как старые знакомые, и змея обвилась вокруг шеи уточки, будто ее целовала. Так, обнявшись, оставались они несколько минут, потом змея уползла в расщелину, а уточка спустилась на воду, и исчезла.
Удивившись тому, что увидела, кошка пришла сюда и на следующий день, и на следующий. Целый месяц понадобился Василисе, чтобы понять, в чем тут дело и разгадать тайну змеи и уточки.
Однако кроме любопытной Василисы за странной парочкой наблюдал еще и лесной кот, сидевший в засаде. Когда в очередной раз зеленая змея прижалась к уточке, из засады выскочил огромный котище и бросился на несчастных. Василиса сразу же узнала в нем своего врага, постоянно претендующего на ее охотничьи угодья. И хотя территория озера считалась нейтральной, и здесь мог рыбачить кто угодно, тем не менее, Василиса не захотела терпеть присутствие своего обидчика и громко закричала:
- Караул, насилуют!
На ее крик прибежали местные кошки (из феминисток), гулявшие рядом с озером, и втроем они без особого напряга загрызли того кота насмерть. Про аппетитную уточку и змею никто и не вспомнил. Но как только кошки закинули тело мертвого кота в озеро и сели передохнуть после битвы, как пред ними явились две непохожие на деревенских баб женщины: одна неуклюжая, как уточка, плотного телосложения, с птичьими перьями на голове, другая - в обтягивающем трико из змеиной кожи, худая, как скелет. Околдованные злым духом, узнавшим их тайну, они должны были остаться змеей и уточкой до тех пор, пока чья-нибудь рука или лапа не избавит их от злейшего врага. Короче, они были обязаны кошкам феминисткам своей свободой и могуществом.
- Просите у нас чего хотите,- сказали феи.
- Надо подумать,- завертели хвостами кошки, ошарашенные таким поворотом событий.
Пока они совещались между собой, феи тихонечко уединились в кусты.
Долго ждали их кошки, пока не стемнело и, полногрудая луна не отворила перед ними свое окошечко в мир теней. По спинам бесстрашных воительниц пробежали мурашки.
- Наверное, феи изголодались по человеческому обличью,- решили кошки и без всякого угрызения совести отправились ловить себе на ужин зазевавшихся перед сном птиц. Увлекшись охотой, они углубились в чащу леса, потому как все птицы уже попрятались по своим гнездам, и на берегу озера никого не осталось.
В лесу кошки разожгли среди ночи большой костер, и стали нанизывать птиц на шампуры. Ни одной крупной птицы они так и не поймали. Одна мелочь.
Вдруг из темноты леса, на запах жареных птичек, вышли тринадцать огромных и жутких котов. Двенадцать котов, ростом с овчарку, а тринадцатый кот, их вожак, еще больше. Совершенно свирепого вида, с зелеными глазами навылет, сверкавшими как лампа Аладдина, он уселся у огня и уставился на испуганных кошечек. Остальные коты окружили плотным кольцом костер и принялись громко мурлыкать, пожирая сальными глазами невинные создания.
-Ну, че, девки, позабавимся?
Первой пришла в себя (вышла из ступора) Василиса, и, перемахнув через лохматую голову вожака, запрыгнула на дерево, зацепившись лапами за нижние ветки.
Муся и Дуся, казалось потерявшие от страха чувство реальности, машинально переворачивали над костром дымящихся птиц.
Коты громко мурлыкали и пускали слюни. Раскачивающаяся на верхушке дерева Василиса дрожала как осиновый лист. Серебристая луна, висевшая над поляной, загадочно улыбалась, но коты не понимали тайных знаков Луны и продолжали мурлыкать.
Наконец, Муся и Дуся сообразили швырнуть в вожака недожаренные шашлыки. Вожак завопил как раненый бык и заметался от боли, его дружки прекратили свое бессмысленное мурлыкание и бросились ловить отчаянных кошечек. Но Муся и Дуся уже достигли смолистого дерева и быстренько вскарабкались наверх.
- Убью!- ревел на весь лес обожженный вожак,- урою с потрохами!
Двенадцать котов окружили деревья, на которых сидели кошки и принялись подгрызать стволы. Но когда дерево падало, кошки перебирались на ветки соседнего дерева. Эта вакханалия продолжалась всю ночь, оглушая окрестности жутким треском поваленных деревьев и нецензурными выражениями, так что кое-кому из старожилов (кажется, медведю) пришлось срочно вызывать доктора Айболита, однако доктор Айболит побоялся войти в осажденный котами лес и дожидался своего часа на берегу озера.
***
К своему немалому удивлению, доктор Айболит обнаружил в кустах пышно цветущей черемухи разметавшуюся во сне молодую женщину, своими аппетитными формами напомнившую жареную уточку на подносе.
- Спать на сырой земле вредно для здоровья,- сказал доктор Айболит и соорудил из веток ивы мягкое ложе для молодой женщины, потом он прикрыл тело незнакомки своим белым халатом и тяжко вздохнул:
-Где мои восемнадцать лет.
Не успел он закончить свою работу, как заметил при свете Луны, что в траве, в двух шагах от незнакомки, ползет змея.
-Какая маленькая, а какая злая,- сказал доктор Айболит.
Доктор попытался ее загипнотизировать, как делал это не один раз, и многие из его пациентов умирали спокойно, не сознавая, что происходит. Нередко ему удавалось даже вызвать у животных глубокий сон, но эта змея не поддавалась гипнозу.
Тогда он достал из своего саквояжа шприц с морфием и уколол гадюку, а потом складным ножиком доктор Айболит разрезал змею на три части. Из змеи брызнула кровь, и одна капля попала на лицо доктора. Доктор Айболит даже не заметил этой капли. Куски шевелились, как будто все еще хотели добраться до прекрасной незнакомки, но мужественный Айболит сбросил их ногою в озеро. Упав в воду, они зашипели, как раскаленное железо.
От этого шума женщина проснулась и закричала на доктора Айболита.
- Что вы наделали, похотливый старикашка! Вы убили мою подругу!
И залилась горючими слезами, уткнувшись в плечо растерянного доктора.
Вдруг она оттолкнула от себя Айболита.
- Я знаю, почему это случилось,- сказала она, вытирая рукавом прозрачного платья свое мокрое от слез лицо, - мы забыли про диких кошек, которые спасли нас от заклятия и не исполнили их заветные желания.
Доктор Айболит заткнул уши, чтобы не слышать больше этой истеричной женщины.
- Надо бы ей хоть валидол дать,- подумал он, но не сдвинулся с места.
А фея, тем временем, спустив пар, взмахнула в воздухе своей волшебной палочкой, и вошла в окутанное туманом озеро с такой легкостью, что вода даже не шелохнулась. Навстречу ей со дна озера поднялось облако, на котором лежала полупрозрачная змея, разрезанная на куски. Фея протянула к ней свои дрожащие руки, но мертвая змея не подавала никаких признаков жизни.
Фея взмахнула палочкой еще раз - и тотчас же вода расступилась и приняла змею назад. Над головой феи нависла тень и воцарилась странная тишина, среди которой были слышны только всхлипывания несчастной женщины. Казалось, фея сошла с ума: она трясла своей ореховой палочкой до тех пор, пока палочка не переломилась надвое, и тогда фея вскрикнула как раненая птица и превратилась в уточку.
В этот момент над спящим озером взошло яркое июньское солнце, и перевозбужденный доктор поспешил от проклятого места прочь. Такое множество душевных волнений за ночь в состоянии были разогнать сон у всякого, не только у доктора, по крайней мере, с волшебством, он столкнулся впервые, если не считать за волшебство то, что доктор Айболит умел понимать язык животных.
***
К утру уставшие от тяжелой работы коты потеряли всякую надежду достать с макушек деревьев шкодливых кошечек.
- Кончай тупить зубы,- сказал вожак, - перекур!
Он вытащил из-за пояса бутылочку с валерьянкой и прополоскал свое горло. Корешки волчьей ягоды оставил на десерт.
- Два зуба сточил, зараза.
- А я целых три сломал,- тяжело вздохнул серый кот и тоже присосался к своему флакончику с лекарством.
- У меня вообще прикус изменился за ночь,- еле выдавил из себя плешивый котяра с разорванным ухом.
- Погуляли, называется.
- А я знаю историю про одного кота,- начал трехцветный кот Чукча,- который питался исключительно белыми камнями. По всему телу у него стала расти белая шерсть. Посмотрит, бывало на эти камни на солнце и сейчас же знает, который из них сладкий, который горький, кислый или соленый, как сало.
-И что,- отозвался плешивый котяра,- прикажешь нам тоже камни жрать и не ходить к поезду? К чему ты клонишь?
- Да ни к чему, просто вспомнил китайскую сказку.
- Хочешь показать, что ты ученый кот, а мы, значит, деревенское быдло? Глаза плешивого налились кровью.
-Кончай, пацаны,- прервал их дискуссию вожак,- надо выспаться до прибытия поезда.
Коты собрались в кружок у потухшего костра, и, опустошив свои заначки (выхлебав все запасы валерьянки) уснули как новорожденные котята, безмятежно раскинув лапы во все стороны.
Часовой Чукча, молодой трехцветный кот, поджарый и мускулистый как дог, степенно прохаживался между спящими котами и соснами, на которых прятались наглые кошки.
Затекшие от неподвижного сидения, лапы кошек сводило судорогой. В пустых животах урчало. Слипшаяся на спине шерсть висела как тряпка.
- Мне кажется,- пошутила Муся,- в таком затрапезном виде мы никому уже не нужны.
- Ты не знаешь этих вурдалаков,- возразила ей Василиса,- им глубоко наплевать на твой внешний вид, они всеядные.
- Девочки,- осенило Дусю,- а давайте попробуем строить глазки?
- Чукче, что ли? - скривилась в улыбке Василиса,- так он же евнух.
- Как евнух?- удивилась Дуся.
- Он из домашних, у меня точные сведения,- сказала Василиса,- причем не из деревенских, а из городских котов. Забыли на платформе. Сами уехали, а Чукчу оставили на произвол судьбы.
- И что же нам делать? - захныкала Муся.
- Бежать!
Василиса осторожно стала сползать вниз. Вдруг одна из нижних веток предательски зашуршала. Чукча остановился и стал прислушиваться к каждому шороху. Василиса замерла. И вдруг, разорвав предрассветную тишину в клочья, повсюду: затрещали, защебетали, заворковали проснувшиеся с первыми лучами солнца птицы. И под этот шумок Василиса с подружками спокойно спустились с деревьев, проскочив мимо осоловевшего от пения птиц Чукчи.
***
Старуха Авдодья проснулась от нехороших предчувствий. Ее мутило, мысли путались и просились наружу, но Авдотья не могла перевести эти мысли в слова. Язык, как будто прилипший к небу, не шевелился. И самое страшное было то, что она не чувствовала своего тела.
-Парализовало,- ужаснулась Авдотья.
И тоскливое чувство одиночества накрыло бедную женщину с головой. Авдотья снова погрузилась в некое пограничное состояние между сном и явью.
Постыдные фрагменты ее трудной жизни выстроились в очередь на покаяние.
Фрагмент первый.
Жаркое июньское солнце палило немилосердно. Авдотья остановилась на минутку перевести дух и посмотрела на часы: уже четверть второго. К шести вернется муж, а у нее еще и обед не готов. Опять будет скандал. Она с грустью посмотрела на оборванный подол длинной юбки, тянувшиеся за ней по траве, как большая раздавленная змея, и, вздохнув, собралась идти дальше, но коробка с котятами выскользнула из рук и плавно поползла вниз по насыпи, пока не остановилась, упершись в какую-то кочку. Авдотья попробовала достать коробку ногой, потянулась немного вниз, дотронулась кончиком резинового сапога, но коробка подпрыгнула и поскакала дальше. Крокодильи слезы выступили на глазах Авдотьи, ведь она же несла этих котят утопить, а не бросить на произвол судьбы, не отдать в хорошие руки, а именно утопить в озере. И почему она не утопила их дома, в ведре? И зачем надо было обязательно тащиться к озеру?
Фрагмент второй.
Как Авдотья утопила своего первенца в ведре.
- Нет,- заметалась на кровати Авдотья,- он умер сам. С большим трудом открыв тяжелые веки, она тут же зажмурила их снова. От страха Авдотья застучала пустым ртом (вставные челюсти ее находились в стакане на тумбочке) пытаясь что-нибудь выдавить из себя, хоть слово, но не смогла. Впервые в жизни кошка Василиса забралась к ней на грудь и осторожно топтала лапками ватное одеяло, которым была укрыта Авдотья. Старуха с испугом уставилась на кошку, от удивления выпучив свои выцветшие глаза.
- Мр-дура ты, в самом деле, мр-Авдотья, хоть и старая женщина, - промяукала Василиса, путая человеческий язык с кошачьим языком, - лечу я тебя, муу-мяу, вывожу из анабиоза.
- Все одно к одному: и парализовало, и сошла с ума,- сделала неутешительный вывод Авдотья.
Вчера она получила из города телеграмму. Ее сын, Василий утонул на рыбалке. Собиралась ехать на похороны, но вот слегла.
- Никакой телеграммы не было,- сказала Василиса,- просто водка у соседки Матрены оказалась паленой. И вообще, пить в твоем возрасте вредно. Бр-мяу...
После слов Василисы в голове у Авдотьи все сразу же встало на свои места. Всплыло, называется, правда не все, но кое-что вспомнила.
-А Матрена где?
-Жива твоя Матрена,чего ей сделается.
Авдотья улыбнулась и попыталась оторвать свинцовую голову от подушки.
- Да лежи уже, не мешай лечению.
***
Соседка Матрена, с помутившимся с перепоя взглядом и полуоткрытым ртом, скакала по избе как бешеная за мухами, что кружились в воздухе.
Кот Барсик, наблюдавший за своей хозяйкой с печи, недовольно бормотал себе под нос:
- Как несмышленое дите, честное слово. И зачем таким людям здоровье?
Косматая Матрена с пожелтевшей газетой в трясущихся руках, мычала, как недоенная корова:
- у-у-у - убью!
- Пить меньше надо всякую гадость,- сердито клюнул ее в пятку петух.
Собравшиеся во дворе голодные куры с надеждой заглядывали в полуоткрытую дверь.
***
Но не все, не все в этой деревне пили горькую. И не все кошки были лечебные. Те немногие, что послужили когда-то у доктора Айболита в ветлечебнице санитарами, да еще те, у кого от природы был дар, как у Василисы. Сроду она никого не лечила, не потчевала своими мягкими лапками, да видимо от ночного приключения в лесу, от стресса проснулся в ней талант, и захотелось Василисе помочь своей непутевой хозяйке.
Авдотья, конечно, потом кошку отблагодарила: молока теплого налила в блюдечко, сметанки, но Василисе было не до угощений. Как только Авдотья поднялась на ноги, Василиса свалилась спать, так и не вылакав до конца сметану. Вырубилась рядом с блюдцем.
Старуха бережно взяла уснувшую кошку на руки и, подложив под ее худенькое тельце подушку, перенесла на кровать.
- Драгоценная ты моя,- хлопотала Авдотья,- докторша, совсем исхудала в лесу. Уж я тебя откормлю, лапонька, ты у меня зажиреешь, толще Матрениного Барсика станешь. И котятков если принесешь, не утоплю, честное слово.
Долго Авдотья причитала над спящей кошкой, пока и сама не задремала рядом, свернувшись калачиком.
***
Ветеринарная клиника доктора Айболита (громко сказано) находилась в двух шагах от деревни, в бывшем управлении колхоза имени Чуковского. Старое, обветшалое здание, брошенное за ненадобностью, с прогнившей крышей и удобствами на улице. Хорошо, что в доме была русская печь и колодец с водой во дворе, не будь нормальной печи и колодца, доктор Айболит не за что бы сюда не перебрался из своего уютного домика, в котором прожил целых тридцать лет. Лечить диких животных он еще начал при колхозе, будучи молодым ветеринаром, но сколько воды с тех пор утекло: и колхоза как такового нет, и не помнит уже, когда деревенские бабки прозвали его доктором Айболитом.
Лечил он местную живность совершенно бесплатно, водку брал только для медицинских надобностей. Жил на скромную пенсию, на нее же покупал и лекарства, а в основном, старался лечить народными средствами: травами да настоями, да заговорами разными, что в книжках вычитал. Раньше он не верил во всякую эту ерунду, а как научился понимать язык животных и птиц, то и поверил.
Некоторые животные, из тех, кого он вытащил с того света, в знак благодарности, оставались работать санитарами: дров натаскать, водички принести из колодца, рану больному обмыть, облизать, да успокоить бедолагу. Кое-кто и сказки научился плести. Вместо радио и телевизора целый день балагурил. Матренин кот, например, Барсик, чистый Пушкин, так мурлыкал, что самые безнадежные животные выздоравливали. Теперь Милочка здесь звезда. Славная кошечка.
Предлагали доктору Айболиту клинику в городе, да он отказался наотрез. Не захотел родные места покидать и зверушек оставлять без присмотра. Кто им поможет в наше-то непростое время, да никто. Ладно, свои, деревенские, за ними хоть старухи, да старики ходят, а лесным тварям?
Старый мишка вот в прошлом году чипсов объелся, раздуло его как бочку, едва откачали. Теперь доктор Айболит его подкармливает иногда: ягоды со своего огорода, печеньица покупает. Дряхлый совсем мишка стал, ревматизм его мучит и коты разбойники. Раздобрели те коты у железной дороги, обнаглели совсем, были случаи и на людей нападали, особенно на беззащитных старушек, возвращающихся на электричках из города. Сумки отбирали с продуктами, прокусывали ноги. Однажды молодую девушку чуть не изнасиловали всей сворой. Всю одежду на ней изорвали в клочья. Естественно, что сама девушка им была не нужна. Просто к груди она крепко прижимала корзинку с британской кошечкой, вот на эту британку коты и позарились. Если бы не вовремя подоспевший Тихон, из деревенских гармонистов, играющий в электричках за деньги, остались бы от той британки рожки да ножки. Тихон, конечно, горластый дед, как замахнулся на этих котов своей клюкой, как понес на них трехэтажным матом, они и струхнули. И не столько самого Тихона испугались, сколько гармонь его зубастую: звуки "Му" называли ее старухи, и давали Тихону водку, чтобы только не играл. Но он как напьется, снова в руки берет свою гармонь, настырный зараза.
Вот и сегодня, после ночного приключения в лесу, Айболит задумался, услышав не далеко от своего дома звуки Му.
- Надо что-то с этими лесными котами делать, ведь никакой управы на них нет. Позорят все кошачье племя своими дурацкими выходками. Лес вздумали грызть по ночам, куда это годится. С другой стороны, если бы не они, не повстречал бы он у озера прекрасную незнакомку, воспоминание о которой грело душу старого доктора.
Целый день крутилась в голове у доктора Айболита эта прекрасная незнакомка, похожая на уточку, и, какими бы делами он не занимался: будь то осмотр пациента или приготовление ужина, образ незнакомки стоял рядом. Он даже не прилег за день ни разу, весь извелся. И к вечеру, наконец, решился: помылся в летнем душе, подравнял бороду и усы, и, облачившись в свой единственный выходной костюм, направился на свидание с феей. Да, он надеялся застать ее у волшебного озера и предложить даме руку и сердце, как бы это смешно ни выглядело в его почтенном возрасте.
***
Фея стояла на берегу озера и задумчиво смотрела вниз, на темную воду. В руках она держала веточку цветущей черемухи. Прозрачное платье бесстыдно облегало ее роскошные формы. У доктора Айболита защемило в груди.
-Вы приводите меня в отчаяние,- воскликнул в порыве чувств доктор.
-Я узнала вас,- холодно ответила фея,- подойдите ближе и покажите мне вашу руку.
Доктор с уверенностью подал ей руку, и, фея долго всматривалась в нее при свете мерцающего в ночи куста цветущей черемухи.
- Никогда в жизни не видел фосфоресцирующую черемуху,- удивился доктор и свободной рукой достал и кармана чистый носовой платок, чтобы протереть очки.
-Вы не способны на большое чувство,- резко сказала фея,- даже какой-то паршивый куст цветущей черемухи способен отвлечь ваше внимание от объекта любви. Прощайте!
И она оттолкнула от себя доктора Айболита в сторону.
- Мадам, уверяю вас, что это не правда,- взмолился вспотевший от волнения доктор.
Но фея не слушала его и, взмахнув веточкой черемухи в воздухе, исчезла.
Черемуха потухла (погасла), и кроме смеющейся луны этого позора, слава богу, никто не видел. Доктор Айболит опустился на камень и заплакал как мальчишка.
-Все кончено. Занавес,- продекламировал он,- Проклятое озеро, будь оно не ладно.
И обливаясь горючими слезами, он погрозил волшебному озеру кулаком.
Вода в озере вдруг поднялась и выплеснула на берег тело мертвого кота, окутанного водорослями. Это был тот самый кот, которого прошлой ночью загрызли здесь дикие кошки. Когда-то давно, когда неизвестный котяра имел не только имя, но и статус волшебника, одна из бродячих кошек нагадала ему странную смерть: "Ты умрешь от острых зубов девственниц, и мой совет тебе будет таков - насилуй и убивай!", чем кот-колдун и занимался впоследствии, причем с переменным успехом: пятьдесят на пятьдесят процентов. Но сейчас его раскисшее от воды тело уже не представляло никакой угрозы для малолетних кошек, все его колдовские навыки, все мастерство и мужская сила - все ушло в землю вместе с кровью. По колдовскому кодексу чести, кошкам, убившим кота-колдуна, к девятой жизни добавлялась (приплюсовывалась) десятая жизнь, но кошки об этом счастье даже не подозревали.
Муся и Дуся, добравшись до бесхозного курятника пьяной Матрены, виртуозно проковыряли коготками в куриных яйцах дырочки и, напившись божественной амброзии, сладко уснули на месте преступления, но злобный петух Матрены скоро обнаружил воришек, и выгнал кошек на улицу. Муся и Дуся поводили своими умными носиками по ветру и тут же определили место проживания своей новой подружки - Василисы. И когда наивреднейшая старуха Авдотья проснулась и открыла глаза, то увидела на своей неприбранной кровати трех симпатичных кошек: Василису, Дусю и Мусю. Все кошки были одной масти: трехцветные, а значит, счастливые.
-Если Василиса будет не против, оставлю всех троих,- решила она.
Доктор Айболит,тоже ничего не знавший о колдовском кодексе чести, чисто по-человечески, проникся к бедному животному жалостью и похоронил кота-колдуна, за что ему полагался бонус: он избавился от фальшивой влюбленности и стал снова жизнерадостным доктором.