Мороз Александра : другие произведения.

Ее Тьма. Прогулка первая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.31*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Я не аскет, я просто зло.
    Я знаю, белое черно.
    В любовь не верю, в счастье тоже.
    И разум нам уж не поможет.
    Рассказ о светлом оракуле, лишенном Света, и святом посланнике Тьмы.

Ее тьма

Я не аскет, я просто зло.

Я знаю белое черно.

В любовь не верю, в счастье тоже

И разум нам уж не поможет.

  

Прогулка первая

Восточное побережье Дил-тенда, Лисшир, предгорье Тайкира

  
   На восточной оконечности Дил-тенда, самого большого известного материка, бушевала буря. Ветер рвал якорные канаты стоящих в бухте кораблей, он заставлял отчаянно стенать мачты, а огромные темно-зеленые соленые волны облизывали деревянные борта кораблей, с тем же удовольствием с каким маленький проказник слизывает крем с торта. Мощеная деревянная набережная давно пропиталась сыростью и солью насквозь, и сейчас любой неосторожный прохожий с легкостью мог оказаться в воде, настолько скользкой она стала из-за разгула стихии. Но прохожих не было. Люди, словно трусливые крысы, забивались в такие ночи в свои дома-норы, и даже для бездомных побирушек находился угол под крышей. Люди боялись бурь, а еще больше они боялись тьмы, которая кружила над миром в полном своем праве. Спрятавшиеся от дождя и ветра в кажущихся на первый взгляд неприступными домах, люди ждали, наступления утра, пугливо вздрагивая с каждым новым ударом стихии.
   Ему давно было плевать на людей, хотя, стоит признать, они порой неплохо развлекали его, с ними даже можно было играть. Но сегодня Киариш дан Вэррон, по прозвищу Темный, ничего не хотел. Мужчина просто получал удовольствие от возможности быть собой. Он с наслаждением подставлял лицо под острые и совершенно не по сезону ледяные капля дождя, ловил губами с размаху бьющий в лицо ветер. Казалось, мужчина пьет саму бурю, купается в самом естестве ночи и тьмы. В такие ночи он был сильнее, кого бы то ни было на земле, хотя Киариша давно перестала завораживать сила. Куда интереснее было исследовать души людей с их страстями и пороками, играть на их слабостях.
   - Ты прекрасна! - прокричал он морю. Его покровительница, его богиня, услышит, она слышит все и всегда, потому что не бывает абсолютного света, только совершенная тьма. Пусть она не ответит. Это совсем не важно.
   - Помогите! - прошептал ему в ответ полным отчаяния голосом ветер. Неужели, кто-то настолько самонадеян, что смеет просить помощи у Тьмы? Как интересно! Он усмехнулся, отчего тонкие губы сложились в малоприятную кривоватую улыбку, и прислушался.
   Ветер вновь кинул ему в лицо этот полный обреченной ярости шепот, и Киариш ухватился за него, потянул к себе, словно за нить. Перед глазами Темного предстал один из пыльных городков в западной части Дил-тенда. На центральной площади уже разложили два костра, и люди толпились вокруг, крича и улюлюкая, в ожидании скорой расправы. Зенитное солнце нещадно палило, подогревая низменные страсти людишек. Епископ, облаченный в тяжелые церемониальные одежды, самодовольно расхаживал по помосту, зачитывая приговор. Его красное круглое лицо с тройным подбородком почти достигло того же цвета, что и драгоценные ткани, которые пошли на пошив роскошных одеяний служителя Света.
   Мужчина заковыристо выругался, глядя на то, как павлином выхаживает пред толпой зевак эта мерзость в рясе. Видение пропало, Темный сам оборвал его, чтобы ничего не отвлекало его от перехода. Путешествие во тьме мира сложная, зато быстрая штука. Он, не задумываясь, с самонадеянной легкостью нырнул в самую бездну бушующих вод. А вынырнул уже в известном ему городке, шагнув на пыльную землю из одной из теней в маленьком узком переулке. Встряхнулся словно собака, забрызгав соленой водой грязные стены лачуг, и уже совершенно сухим начал пробираться поближе к месту действия.
   Разношерстная толпа раздражала. Крики, улюлюканье, вонь. Ароманты изысканных духов смешивались с запахами давно не мытых тел. И не важно, чернь или аристократы, монахи или обыватели, все они требовали и предвкушали расправу, словно стая голодных волков, загоняющих дичь. Это было противно: вот так всем скопом на двух беззащитных людей. Он ненавидел подобное. Полагая, что если драться, то один на один; если мстить, то только самому. Так считал он, Киариш дан Вэррон, прозванный Темным. Человек, в чьей душе властвовала Тьма, тот, кого боялись и ненавидели обыватели всего Дил-тенда. Хотя ему самому было плевать на все это. Страх - это скучно, а ненависть... Ненавидеть можно лишь того, кого признаешь равным, иначе это всего лишь оправдание собственных слабости и зависти. Ненависть, в отличие от любви, чувство восхитительно рациональное и предназначенное для равных, иначе это не ненависть.
   Он не раз видел примеры подобного. Обычно самые ярые борцы с инакомыслием и прочей чуждостью, которые кричали о своей ненависти к "не таким", были сами лишены полного соответствия со своим идеалом. Их "ненависть" лишь скрывала слабость и собственную неуверенность, но не была рационально взращенным чувством. Еще чаще люди говорят, что ненавидят кого-то, когда просто захлебываются в своей беспомощности и зависти. Сказать "ненавижу", гораздо проще, чем бороться с собой и окружающими. Ненавидеть сильного, плевать на слабого - вот участь этих людей. Жалкая, на его взгляд, участь.
   Киариш мысленно себя отругал за то, что отвлекся, и вернулся к делам насущным - пофилософствовать время будет и потом. Отыскать пленников не составило труда. Клетка, в которой их держали, стояла прямо перед помостом, где чинно вышагивал, оглашая приговор, епископ. Киаришу пришлось долго проталкиваться поближе к месту действия, чтобы увидеть осужденных. Когда головы зевак перестали ему мешать, Темный наконец-то смог лицезреть приговоренных. Мать сжимала в руках светловолосую девочку лет трех, стараясь закрыть ее от камней и объедков, которые бросили в них из толпы. Женщина лишь сверкала ярко-синими словно летнее небо после грозы глазами на толпу в ответ, тщетно перебирая взглядом отвратительные лица-маски обывателей в поисках заступника, среди этого племени падких на чужое горе стервятников, которыми были глумящиеся люди. Толпа была опьянена предвкушением крови и чувством своей "святости" и силы, ведь в этот момент им было дозволено все.
   Взгляды встретились. Он видел, как расширились темные зрачки в светло-карих глазах напротив, услышал, как безмолвно прокричала женщина, моля его помочь.
   - Я помогу, но тогда ты никогда не сможешь вернуть чистые имена себе и дочери, - так же безмолвно, ответил он.
   - Зачем мертвым чистые имена? - спросила его в ответ приговоренная.
   - Ты готова заплатить?
   - Всем, что у меня осталось. Делай со мной, что хочешь, но спаси мою дочь! - молила она взглядом.
   - Хорошо, - мысленно ответил Киариш и отвернулся.
   - Да покарает отступниц священный огонь, несущий Свет! - продолжал разглагольствовать епископ. - Да, сожжет он тьму, что засела в телах их.
   Киариш дан Вэррон удивился. Он ведь не замети меток Тьмы ни на лицах осужденных, ни на их душах. Так о чем же мог говорить тогда служитель врага? О каких метках? На то, что женщину застали за неверностью, не похоже, да и ребенок при ней, кажется, законнорожденный. Ну, по крайней мере душа матери по-настоящему чиста и ярка. Огонь горит в ней настоящий, а не безразличный опороченный Светом. Так в чем же причина?
   - Да, прозреет в очищающем огне та, что должна была стать гласом Света.
   "О, да!" - мысленно желчно усмехнулся он. Как-как они говорят? Что-то вроде: "Не может быть гласом Света тот, кто погружен во Тьму". Да, именно так, кажется. Киараш наконец-то понял, где именно оказался. Лисшир. Небольшая страна, где у власти стоят первосвященники. Здесь чаще всего полыхают костры с "неверными", здесь больше всего доносов и наказаний, чем в остальных странах Дил-тенда вместе взятых. И да, именно это "светлое" государство настолько погрязло в пороке, что он не любил в него наведываться - слишком скучно, слишком легко управлять этим стадом. Да-да, именно стадом, потому что эта паства давно перестала быть думающей или чувствующей. Порок, так много порока в этом месте. И чем ближе эти "люди" к своему обожествляемому Свету, чем порочнее, чем горделивее. Их давно уже не интересует ни служение Свету, ни собственная душа. Все, что ими движет, это всего лишь желание власти. И как он сразу не понял?
   По приказу епископа приговоренных вытащили из клетки и женщину первой начали привязывать к столбу. Странно, но малышка не плакала, даже когда ее забирали из материнских рук. Это удивило Киариша и на секунду заставило замешкаться, но он не собирался подводить оставшуюся незнакомой женщину. Он обещал спасти ребенка, и обязательно спасет малышку. А мать... Ну, она согласилась заплатить, значит, его богиня получит прекраснейшую душу, что будет сиять во тьме. Забавно, но его покровительница всегда любила все истинно чистое. Странная слабость для той, что зовется Тьмой.
   Времени почти не осталось. Под дружный рев толпы первосвященник распорядился привязать дитя к столбу. Ждать дальше было бессмысленно. Киараш, пользуясь силой Тьмы и тем, что люди так боятся ее, рванулся вперед, расталкивая людей. Воздух вокруг него полыхал тьмой. Она закручивалась воронками и разлеталась в стороны. Провернуть подобное было легко - тьмы в душах горожан было так много, что он мог без труда ею подпитываться. У Киариша была лишь одна цель - спасти ребенка, и он не остановила бы никакая цена, какую не пришлось бы за это заплатить.
   Первым ему под руку попался больно уж расторопный охранник. Пачкать о него меч Киариш не стал. Он с легкостью приблизился к человеку на расстояние удара и с силой приложил его ребром ладони в основание шеи. Парень тут же осел на землю. Дальше - больше. От кого-то он просто отмахивался, кто-то попадал под действие силы, но время на это все равно уходило. Ни на что не реагирующую, точно мертвую, малышку успели передать стремительно багровеющему первосвященнику, который верещал как резаный поросенок. Епископ постоянно срывался на визг и пытался сотворить кривоватые знаки Света свободной рукой.
   - Видите, люди! Тьма пытается выкрасть то, что уже запятнала! - визжал священник, пока Киариш продирался к нему.
   Кровь, тела убитых или покалеченных им людей. Дан Вэррон не замечал их, они просто ничего не значили. Была лишь цель. Маленькая девочка подозрительно спокойная на руках епископа. Он рвался вперед, убивая и калеча. Людские судьбы редко заботили Темного. Знаки Света, творимые в неимоверных количествах, не трогали Киариша дан Вэррона - слишком много Тьмы было в сердцах и душах собравшихся наблюдать за расправой на площади людей. Мужчина, не особо таясь, тянул этот коктейль силы, состоящий из грехов, страхов и пороков. Эта сила будоражила кровь, подгоняла вперед, чтобы поскорее выполнить приказ госпожи, чтобы освободить слепого оракула из рук нечестивцев.
   Он немного пришел в себя, лишь взлетев на помост и оказавшись лицом к лицу с первосвященником. Этот жирный боров угрожающе сжимал такую маленькую на его фоне малышку, грозя Темному тем, что следующий шаг станет последним для заложницы. Киариш угрожающе оскалился, показывая ровные белые зубы, а потом поймал взгляд мутных почти выцветших глаз епископа, чтобы больше его не отпустить.
   Темный редко использовал всю свою силу, дарованную ему самой Тьмой, но сегодня пришлось. Он с легкостью погрузился в самые глубокие, в самые потаенные от глаз и оттого особенно отвратительные уголки чужой души. Тьмы в существе епископа было достаточно, Киаришу даже не пришлось особо напрягаться, чтобы усилить давние страхи и воспоминания о когда-то пережитой боли. Он надавливал на больные мозоли, видя, как стремительно багровеет лицо священного борова, как струями бежит с него пот.
   - Прекрати! Нет! Не надо! - кричал епископ, падая на колени, под грузом собственных грехов и страхов. Первосвященник по-прежнему держал девочку, но уже был ей не опасен, полностью погрузившись в свои страдания. Что и ожить от того, кто давно забыл о том, что такое умерщвление плоти и укрепление духа аскезой.
   Киариш не спеша, контролируя епископа, подошел и забрал у него девочку. Толпа взволнованно и угрожающе загудела, но приближаться к бешенному воину-одиночке никто не спешил. Темного это вполне устраивало. Удивительно, но в горячке боя он совсем забыл о том, что ему еще и выбираться отсюда как-то придется. Сделать это сейчас было затруднительно. Все-таки спокойно добраться до достаточно густой тени ему вряд ли дадут, стоит сделать лишь несколько неосмотрительных движений, и толпа вспомнит, что "всех не убить". И тогда будет по-настоящему жарко.
   "Я помогу тебе!" - шепнула ласково Тьма.
   И через мгновение на солнце набежало облако, скрыв лучи светила. Этого оказалось достаточно, чтобы по воле Тьмы он вместе с ребенком растворился в жиденькой тени. Девочка была спасена.
  
   Потрескивали горящие свечи, освещая небольшой холодный кабинет на верхнем этаже одной из монастырских башен. Света хватала лишь для того, чтобы не очень сильно напрягать и без того усталые глаза при чтении. Хозяйка кабинета не слишком жаловала ярко освещенные помещения - это напоминало ей о прошлом, от которого она добровольно отказалась. Кайлена не любила все, что напоминало ей о тех далеких временах.
   Настоятельница женского монастыря святого Вэриша дан Киаррона который вечер просиживала за столом с кипой бумаг, пытаясь свести концы с концами в казне. Сказать честно, проблема была совсем не в недостаче. Напротив, денег было слишком много! Пожертвования, продажа кружев и самотканых полотен, гобеленов и религиозных атрибутов - все это приносило немалый доход монастырю, но и расходов было не мало. А деньги, казалось, из казны никуда не убывают! Это было неправильно, и она подозревала, что знает причину этих странностей. И это пугало женщину куда сильнее, чем все остальное в этом мире, ведь люди всегда боятся того, что не понимают.
   Скрипело перо, когда она в задумчивости водила им по клочку бумаги, на котором обычно расписывала перо. Ровные столбцы цифр в приходной книге навевали на нее тоску: Кайлена ненавидела считать деньги, свои или чужие - без разницы. Ненавидела, но всегда была вынуждена это делать - такая вот ирония жизни. Жизни... Сколько раз она круто менялась?! Дважды, наверное, если подумать. Но что-то подсказывало, скоро ее жизнь вновь сделает крутой поворот. И это тоже пугало, ведь Кайлена не знала, что это будет за поворот. И вряд ли она сможет что-то сама решить. Жаль.
   Монахиня пощекотала кончик носа пером и вымученно улыбнулась. Когда-то ее мать учила ее улыбаться сквозь слезы, говоря, что сердце легче поверить в улыбку, елси она живет на твоих губах.
   Четырнадцать лет. Много ли это? Кому как, наверное. Для нее чуть меньше, чем половина жизни. Или нет, не так. Это целая жизнь Кайлены дан Лайш, благороднорожденной и непорочной. Давняя, застарелая злость поднялась из глубин ее сознания, прокатилась мурашками по коже. Нет, так нельзя! Она простила! Она простила! Она должна была простить их! Иначе как быть ей монахиней, как замолить свои грехи перед Светом, чтобы после смерти... Нет! Не думать об этом, не сейчас. Четырнадцать лет... Четырнадцать лет она не видела своего спасителя, не видела и не желала видеть.
   Четырнадцать лет назад...
   В нее никто не верил. Никто не верил, что она сможет осуществить свою мечту, воплотить ее в жизнь! Да что там, никто не собирался ее поддерживать: все знакомые и даже отказавшиеся когда-то родственники отговаривали ее, говорили, что не стоит делать глупости. Но Кайлена больше так не могла! Шлюхе, пусть и дорогостоящей, не пристало думать о высоком, не стоит ей так же помышлять и о душе. Не говоря, о ее спасении. Нет, подобное не для продавших свое тело. Ведь подобные мысли, живущие в дамских головках, необычайно скучны и несоблазнительны в мужских глазах. Женщина же ее типа должна была заботиться лишь об украшениях, нарядах и удовольствии своего благодетеля. Но она хотела думать! Хотела и думала.
   Она всей душой стремилась к Свету, так отчаянно молилась ему, прося прощения за себя и брата, но Свет молчал. Казалось, ему было безразлично. Но, оказалось, ей внимала Тьма. Внимала и ответила в своей поистине насмешливой манере. Тьма прислала ей на встречу своего поверенного Киариша дан Вэррона, носящего прозвище Темный. Прислала на помощь, не оставив ей никаких шансов к отступлению. Свет, как же это по-темному! Тьма мягкая и обманчиво уютная, но на самом деле она как кошка - своенравна и своевольна. Она делает лишь то, что ей хочется и никому не принадлежит. Постоянно меняющаяся и неизменная сила, имя которой свобода выбирать. Она пугает и притягивает слишком слабых или слишком сильных для простых и незамысловатых путей. Да, Тьма притягивает их, а не посредственностей, что идут путем Света.
   В тот день ее благодетель наконец-то возвращался к себе домой, так что она смогла бы спокойно перевести дух. С каждым разом визиты Апока дан Кальпа становились для нее все невыносимее и невыносимее. Три года она прожила как в аду и думала, что уже смирилась, но этот визит посланника Тьмы заставил рухнуть всю стену ее самообладания. Апок дан Кальп был седеющим и медленно толстеющим мужчиной средних лет. Весьма богатым, разумеется, мужчиной, способным не только содержать благороднорожденную любовницу, но и выкупить у обедневшей аристократической семьи чистую девочку. Богатый и беспринципный. Она ненавидела Апока, его руки и запах, его грязную страсть и надменное призрение.
   Они столкнулись в воротах, когда дан Кальп выезжал из купленного для нее поместья: молодой красавец с нахальным взглядом и возвращающийся к законной супруге стареющий ловелас. Они встретились взглядами, и Кайлена поняла, что сейчас будет скандал. Женщина уже тогда обладала умением быстро оценивать ситуацию и держать лицо, поэтому сочла за благо вмешаться.
   - Простите, сударь, не могли бы вы освободить проезд? - спросила она, глядя снизу вверх на незнакомца.
   - Вы уверены, что хотите этого, сударыня? - рассмеялся в ответ незваный визитер.
   - Да, я настаиваю! - холодно заявила Кайлена, рассматривая всадника. Да, именно так правильно. Показать благодетелю, что не имеешь никаких отношений с этим молодым нахалом. Гордость и холодность - вот он выход.
   - Боюсь, не могу удовлетворить вашу просьбу, сударыня, - расплылся черноглазый нахал в чарующей улыбке.
   - Да, как ты смеешь, сосунок! - "проснулся" дан Кальп. - Знай свое место, щенок! С дороги!
   - Сударь, ваша любезность задевает самые потайные уголки моего сердца, - незнакомец лихо тряхнул черными кудрями, совершенно не характерными для людей, рожденных в западных княжествах. - Что ж, думаю, следует исправить свою невежливость и назваться. Мое имя Киариш дан Вэррон, - легкий издевательский поклон венчал его приветственную речь.
   - Темный! - словно резанный поросенок взвизгнул дан Кальп, а потом посмотрел на нее. Его взгляд сверху вниз (Апок был верхом на гнедом красавце-коне) был полон ненависти и презрения. - Ты?! Шлюха! Как ты могла связаться с Темным?! Вон! Вон из моего дома!!
   - Вот видите, сударыня, - самодовольно рассмеялся виновник ее бед, - думаю, вам не стоит тут задерживаться!
   Киариш дан Вэррон легко схватил ее за руку и потянул вверх, Кайлена как по волшебству тут же оказалась в седле перед Темным. Мужчина, окончательно сломавший ее жизнь, лихо развернул коня и, пришпорив его, увез Кайлену навстречу новой жизни. Им вослед еще долго неслись проклятья и ругань, но она почти не слышала бранных слов. Сердце билось, казалось, прямо в горле. По щекам текли злые горячие слезы.
   - Зачем? - всхлипнула она, когда немного пришла в себя.
   - Вы же просили о помощи, сударыня. И помощь пришла, - она затылком чувствовала самодовольную улыбку Темного.
   - Как вы посмели?! - задыхаясь от возмущения, воскликнула Кайлена. Злость ее была настолько безграничной, что даже благородная беспристрастность, впитанная ею с молоком матери, не пришла на помощь женщине.
   - Успокойтесь, Кайлена, - осадил ее похититель.
   - Вы?..
   - Да, я знаю ваше имя. Моя госпожа приняла Вашу просьбу о помощи, так что я буду содействовать вам в постройке монастыря.
   - Вы?! - ее удивлению не было конца: зачем монастырь Тьме? Почему она? Почему?! Кайлена не просила помощи у Тьмы, да и как просить помощь у злейшего врага твоего Бога?!
   - Вы просили "высшие силы". Высшие силы - это не только Свет, - хмыкнул у нее над ухом мужчина, обдав шею теплым дыханием. Кайлене сразу стало совсем неудобно сидеть. Все-таки кто знает, что ждать от Темного?
   - Скажите лучше, где бы вы хотели возвести свой храм? - вежливо спросил Киариш дан Вэррон, совсем ее смутив. Она не понимала логики этого мужчины, не понимала и понимать отказывалась!
   - Я хотела бы построить монастырь для таких же женщин, как я, для тех, кто потерял смысл жизни и право быть собой. А место? Разве место имеет значение?
   - Разумная мысль. Тогда что скажете о предгорье Толского хвоста, скажем, в княжестве Зонраш?
   - Центральные княжества Востока? - переспросила Кайлена. Насколько она помнила, княжество Зонраш было на юго-востоке Дил-тенда. В этом княжестве было вполне лояльное отношение к женщинам. Они обладали даже большей свободой, чем в крайних восточных землях материка, славящихся не большим почитанием светлых законов и большими правами слабого пола.
   - Да, думаю, они подойдут идеально. Да и места там красивые, - мечтательно и чуточку грустно протянул мужчина, - особенно в горах.
   - Я бы с удовольствием на них посмотрела, - вдруг призналась Кайлена.
   - Обязательно покажу их вам, - услышала она обещание в ответ.
   А потом потянулись странные, непонятные дни. Они доехали в земли Зонраша они подозрительно быстро, но Кайлена приказала себе не удивляться и держать лицо. Это было самым сложным, не помогала естественная холодность ее натуры. Темный удивлял ее постоянно: учтивостью и мягкой мудростью, строгостью и суровым расчетом, а больше всего тем, как легко и просто он делал все, что нужно для ее монастыря. Каменные безумно дорогие здания росли прямо на глазах, с каждым днем прибавляя в высоте. Деньги... Темный их совсем не считал, напротив, тратил с такой потрясающей легкостью, что Кайлене становилось не по себе каждый раз, когда она видела, как Киариш дан Вэррон отдает кошели с золотом, расплачиваясь с каменщиками за строительство.
   - Что вы хотите за это? - обвела она взглядом стремительно растущие стены.
   - Пока ничего, - говорил каждый раз мужчина. Он даже не пытался стать ей ближе, лишь проявлял братскую заботу.
   - Но скажите? - молила она.
   - Я не волен ничего вам говорить, сударыня Кайлена.
   - Жаль, - честно, - меня терзают мысли о плате.
   - О плате? Зря вы думаете так, сударыня. Плата стандартна - душа, но кроме этого Тьма может потребовать что угодно в любой момент.
   - В любой момент, - тихо повторила она. - Понимаю, это справедливо.
   - Удивительно слышать такое от вас, Кайлена, - опираясь спиной о недостроенную каменную стену, заметил Темный, - вы все-таки примете мою госпожу?
   - Нет! - резко, так что ей самой стало неудобно пред собеседником, возразила женщина.
   - Ну, это ваше право, сударыня, - улыбнулся-оскалился Киариш дан Вэррон. Темный был неприлично красив в этот момент. Вы знаете различие между Светом и Тьмой?
   - Н-нет, - осторожно ответила бывшая содержанка.
   - Тогда я расскажу вам, сударыня Кайлена, - кивнул он. - Присаживайтесь.
   Мужчина галантно снял плащ и постелил его на один из больших каменных лбов, устраивая место для сидения. Кайлена осторожно опустилась на предложенное место и осмотрелась. Везде сновали, точно сноровистые муравьи, занятые люди. Они беспрестанно переговаривались, что-то обсуждая и смеясь. Мужчины таскали тяжелые шлифованные камни и укладывали их с помощью раствора на стены. Мужчины таскали тяжелые шлифованные камни, возводя высокие стены. Центральная башня была уже почти полностью достроена, а вот общая часть монастыря росла медленно. Крепостные стены вокруг всех строений возводились тоже медленно, по сравнению с другими частями монастыря. Но если быть честной с самой собой, Кайлена и не подозревала, что постройка может быть настолько быстрой. Все-таки Киариш дан Вэррон смог привлечь поразительное количество людей! И при этом Темный умудрялся хранить свое и ее инкогнито!
   - Вы просили Свет о милости, но не дождались ее, ведь так, Кайлена? - она горько кивнула, чувствуя, как сжалось сердце. - Все просто. Свет - сторонний наблюдатель, он безразличен ко всему и всем, холоден и беспристрастен. Проси, не проси, а помощи от него все равно не дождешься. Тьма же отзывчива. Стоит только попросить ее о помощи с достойной страстью, и она отзовется. И она, разумеется, поможет, но за помощь Тьма всегда берет плату. В этом ее коварство.
   - Коварство? - пожала она плечами. - Наверное, так. Но я уже заключила договор... Тьме не откажешь в странном великодушии. Позволить мне открыть Светлый монастырь - это абсурдно, но, в то же время, восхитительно.
   - Она такая, - мечтательно проговорил Киариш. - Алогичная, несовершенная и восхитительно живая.
   - Вы любите ее, сударь?
   - Нет, я боготворю ее, - рассмеялся мужчина, задорно тряхнув темными немного отросшими кудрями.
   Тогда у них было еще много занятных разговоров и вееров-планов. Она настолько привыкла к Киаришу дан Вэррону, что ей было даже жаль прощаться с ним.
   Но все это было давно. А сейчас ей нужно было заниматься казной. Кайлена потерла виски, пытаясь сосредоточится на делах насущных. К чему же были эти воспоминания? Интуиция подсказывала настоятельнице, что все происходящее неспроста. Сердце неприятно защемило, словно предсказывая грядущие неприятности.
   - Не выйдите ли на крыльцо, сударыня? - донесся до нее из дальнего темного угла кабинета знакомый, никак не желающий стираться из памяти голос.
   - Сейчас, - послушно ответила она темноте и поднялась из-за стола. Не стоит заставлять Темного ждать, раз уж он явился прямо под стены ее монастыря.
   Длинная крутая лестница привычно свивалась спиралью, точно змея. И надо было ей когда-то выбрать для своего кабинета верхний этаж центрально башни! Сама выбрала - сама и бегает теперь. Впрочем, даже крайняя спешка не могла заставить Кайлену на самом деле побежать. Нет, двигалась женщина стремительно и быстро, но это был все же грациозный и плавный шаг, а не бег. Да и глупо бежать по такой лестнице, если только не хочешь свернуть себе шею. А этого делать настоятельница никак уж точно не хотела. Во дворе гулял не по-летнему холодный вечерний ветер. Женщина зябко повела плечами и плотнее запахнула старую шаль, накинутую поверх монашеского одеяния. Караулящие этой ночью ворота близняшки-послушницы синхронно отвесили ей глубокие поклоны. Светлые стриженные девичьи макушки навевали мысли о янтаре или меде, такой праздничный цвет они имели.
   - Благослови, матушка, - выпалили стражницы хором, протягивая к ней ладони сложенные лодочкой.
   - Светом благословенны будьте, - ответила она привычно. Капельки холодного пота скатились по хребту, напоминая, что буквально за каменной стеной ее ожидает посланник самой Тьмы. - Открывайте!
   - Матушка?
   - Открывайте, гость у нас, - строго ответствовала она. Нельзя показывать, что она боится. Нельзя давать своей подопечным знать о страхе.
   Девицы непонимающе переглянулись и отправились отворять калитку. Требовало это немало сил и времени: монастырь был построен, как настоящая крепость, чтобы уберечь скрывшихся за его стенами от суеты и грязи мира женщин. Тяжелый засов поддался стражницам с трудом. Но через пару минут скрипнули петли и калитка распахнулась, открыв взору высокого статного мужчину в темном развевающемся на ветру плаще. На его руках мирно спала маленькая девочка.
   - Здравствуйте, сударыни, - галантно кивнул мужчина, ослепительно улыбаясь, показывая ровные белоснежные зубы.
   - Входите, сударь, - тут же вмешалась Кайлена. Она не хотела, чтобы обыватели монастыря знали о том, кто пожаловал к ней в гости. Все же присутствие мужчины в стенах женского монастыря уже повод для беспокойства, а когда этот мужчина к тому же сам Темный...
   - Входите, - открыла она дверь в свой кабинет перед Киаришем дан Вэрроном.
   - Вы боитесь, сударыня Кайлена, - усаживаясь в гостевое кресло, проговорил он.
   - Да, я боюсь, - не стала скрывать свои чувства настоятельница монастыря святого мученика Вэриша дан Киаррон.
   - Зря, сударыня. Я не намерен причинять пустого беспокойство ни вам, ни вашим подопечным, - ровно заметил мужчина, сверкнув черными глазами.
   - Что ж, тогда, может, перейдем к делу? Вы пришли за платой?
   - Разумеется, - легко оскалился Темный, отчего по спине женщины побежали мурашки. Все-таки противостоять такому человеку на равных она бы никогда не смогла.
   - Что вы хотите в качестве платы, сударь? - стараясь заставить свой голос не дрожать, спросила Кайлена.
   - Я хочу? - наигранно возмутился он. - Не я. Моя госпожа желает, чтобы вы достойно воспитали вот эту малышку, - он взглядом указал на спящую у него на руках девочку.
   - Неожиданно, - призналась настоятельница и настороженно спросила: - что не так с этим ребенком?
   - Она слепа, но, думаю, вас интересует не это, Кайлена. Девочка должна была стать светлым оракулом.
   - Светлым?! - изумилась она.
   - Да, - спокойно кинул мужчина. Казалось, ему совершенно все равно Светлый или Темный, добро или зло. Это не показное безразличие раздражало Кайлену.
   - Хорошо, я позабочусь о девчушке, - согласила она, хотя другого выбора у настоятельницы все равно не было. - Как ее зовут?
   - Тайрина дан Сейрен.
   - Благородная? - открыто подивилась женщина.
   - Именно. Правда, это имя больше ей не принадлежит, если вы не хотите неприятностей для себя и монастыря, настоятельница, - от белозубой самодовольной улыбки Темного Кайлене стало совсем не по себе, настолько жутко смотрелась эта широкая открытая улыбка и абсолютно безразличные глаза.
   - Но зачем Тьме эта девочка?
   - За нее заплатили.
   - Чем? - не удержала она вопрос за замком губ.
   - Кайлена, неужели вы не знаете, что любопытство самый страшный порок для женщины? - мягко усмехнулся Киариш. - Разумеется, заплатили душой.
   - Чьей? - робко, надеясь на то, что девочка еще принадлежит себе, спросила женщина.
   - Это не важно, - оскалился ее собеседник. - Тайрина свободна в выборе своего пути. Я оставляю девочку вам, настоятельница, а мне пора откланяться.
   - Как пожелаете, сударь, - сухо ответила Кайлена, пытаясь скрыть радость от его заявления: женщина хотела как можно скорее распрощаться с Темным. Все же от его присутствия Кайлене было совсем не по себе.
   Мужчина передал ей по-прежнему спящую малышку и улыбнулся.
   - Проводите?
   - Да, разумеется, - с благоговением рассматривая свою драгоценную ношу, ответила женщина. - С ней все хорошо? Почему еще спит?
   - Тайрина проспит до завтрашнего дня. С ней все хорошо, не волнуйтесь.
   - Я рада это слышать. Идемте.
   - Да, - кивнул мужчина, галантно открывая перед ней двери.
   Кайлена успокоено выдохнула лишь тогда, когда за Темным закрылась калитка и все засовы вернулись на свое место, надежно отрезав их от остального мира. Девочка по-прежнему спала у нее на руках. Надо же! Светлая! У нее будет, пусть не родная, но дочь! Маленькая, спящая у нее на руках, девочка уже казалась Кайлене прекрасной. И светлая кожа ее, и длинные ресницы обрамляющие закрытые глаза, и тонкие черты лица - ей нравилось в малышке все.
   - Тайрина! - с улыбкой прошептала Кайлена, неся девочку под защиту стен. Настоятельница первого самостоятельного женского монастыря была счастлива в этот момент. Ее жизнь сделала очередной крутой поворот, но Кайлене это впервые нравилось.
  
Оценка: 7.31*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"