Тагрин София : другие произведения.

Глава 10

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Автор дал себе волю и от души поиздевался над любимыми персонажами. К тому же - провожу параллель с любимым произведением "Черный отряд" Глена Кука. Своеобразная дань уважения.

  
   Глава 10.
  
   Аида.
  
   Крепость преподнесла несколько сюрпризов, когда группа вернулась. Первым из них были полностью отстроенные таверна и казармы. Таверна, избавившись от ночевавших там солдат, начала принимать немногочисленных гражданских посетителей, забредавших с тракта, и ту горстку крестьян, что оставалась на этих землях. Казармы и ранее были в неплохом состоянии, поэтому восстановление не заняло много времени.
   Так же Аида с удовлетворением подметила, что ведется активное восстановление кузницы и торговой лавки. Кузница также была почти готова, так как изначально была в состоянии даже лучшем, чем таверна.
   Второй сюрприз заключался в том, что солдаты перестали бестолково шляться по территории. Для каждого нашлось дело. Как выяснилось позже, в том была заслуга не только Каны, но и прибывшей на новое место службы Катрионы. Аида не общалась с ней толком. Только понаблюдала со стороны не без удовольствия. Было приятно наконец-то видеть, что, помимо ее компаньонов и Каны, кто-то еще может отдавать себе отчет в своих действиях и работать нормально. Даже наблюдая мельком было видно, что Кана и Катриона отлично сработались. Только этого все равно было недостаточно. Она не могла позволить себе загнать женщин насмерть. Они были ценными работниками. Наверное, придется подключить ее спутников. Ведь, если она - капитан, а они - "благородные господа", то они получаются... лейтенантами, наверное. Ха! Интересно, если она расскажет Бишопу до чего додумалась - что скажет новоиспеченный лейтенант? Ей действительно было интересно. Бишоп говорил редко - но метко. Ее словарный запас основательно пополнился, по крайней мере. Черт! Что ж он из головы нейдет, зараза!..
   Девушка покачала головой на свои мысли, проходя в здание крепости. Кана, судя по ее взглядам, просто жаждала осчастливить капитана подробностями местных проблем.
   Но, вместо того, чтобы накинуться с жалобами и требованиями подопечных, Кана как-то слишком уж отстраненно поведала о неожиданном пришельце. Рассказала, что в Крепость явился довольно странный тип, заявивший, что он работает на капитана. Представился Анкусом Речником и обосновался в таверне, ожидая возвращения Аиды. Судя по наличию клички и неодобрительному тону Каны - ничего хорошего Аиду не ждало. Девушка направилась в таверну, желая познакомиться со странным новичком.
   В таверне, к ее удивлению, всем заправлял Сэл. Перекинувшись парой слов с мужчиной, Аида выяснила, что он бросил ее дядю, едва услышав о том, что таверна Крепости стоит бесхозная. Припомнив о том, как часто он поговаривал о собственном деле, и как обслуживал ее в Невервинтере - она позволила мужчине остаться. Хотя должок за ним запомнила. Нельзя подставлять ее родню, и считать, что это сойдет с рук. Ему придется хор-рошенько потрудиться. В том числе - отправляя Дункану процент от доходов по первому времени. Через нее разумеется.
   Сэл даже не пытался блюсти покой и безопасность постояльцев перед Аидой, молча выдав ей ключ от комнаты Речника. Девушка бесшумно прошла в скромно, но уютно обставленную комнату. Кинула взгляд на кровать. Она была пуста. А ей сказали, что мутный новичок не покидал комнаты несколько часов. Резко развернувшись, она обнаружила тень у стены, которая метнулась к двери, тихо закрыв ее. Девушка спокойно сложила руки на груди, глядя исподлобья в немом ожидании. Тень замерцала переливами серых и черных тонов на мгновение, а потом перед ней оказался высокий, бритый наголо и тощий мужчина, стягивающий плащ теней. Ему было заметно за тридцать, но жилистое, чуть усохшее от какого-то недуга тело, неприметный кинжал в ножнах, цепкий взгляд бледно-зеленых глаз и плотно сжатые бледные губы говорили о том, что он сможет не то чтобы постоять за себя, но выкрутиться из любой ситуации. Не смотря на светлые глаза и почти белые губы - сам он был очень смуглым. То ли загорелым, то ли от природы. Когда он заговорил, то поразил неожиданно приятным, чуть низковатым, но мягким голосом:
   - Я рад приветствовать вас, миледи.
   - Ты от Эксла. - Она не спрашивала, а утверждала. Она даже не надеялась, что Эксл оставит ее в покое.
   - В каком-то смысле. Мне сказали, что я должен помогать вам. А это означает, что я буду помогать лишь вам. Я никогда не пытаюсь усидеть на двух лошадях разом. Это ниже моего достоинства. Я не растрачиваю себя и служу лишь тому, кто дает мне приказы.
   "А кто будет давать тебе приказы? Я или Эксл? Прихвостень".
   - Я рада слышать это. Но я могу и отказаться от тебя.
   - Само собой, леди. Но я бы не стал. У вас вряд ли найдется тот, кто сможет... безопасно... договариваться в сложных ситуациях.
   "Прихвостень... Если я пошлю его куда подальше, это будет то же самое, как если бы я послала Экслу письмо с объявлением войны... ну, посмотрим, как ты будешь изворачиваться с нами двоими".
   Она медленно растянула губы в улыбке и вкрадчиво, копируя тон Бишопа, произнесла:
   - Отлично. Мне не хватает умения договариваться... безопасно.
   - Значит, мы пригодимся друг другу. - Казалось он пытается дырку в ней просверлить, так он вперился в нее взглядом. Выбранный ею тон на него, кажется, вообще не подействовал. Надо будет еще попрактиковаться. У Бишопа же получается так, что до костей пробирает...
   - И? Возможно уже есть предложения? Или дельные мысли?
   Он прошел к столу, выудив на свет какие-то записи и поманив Аиду рукой. Когда девушка приблизилась, он ткнул в один из свитков шишковатым худым пальцем, пояснив:
   - Это список тех, кто у тебя уже работает, леди. А это - список тех, кто хотел бы присоединиться, да не может. Потому, что считает, что здесь воли нет простому солдату. Все Нашеру подчиняется. А есть ведь и такие, кто от власти устал, да страну свою любит.
   - И денежки, которую страна в моем лице может предоставить?
   - И власть, которая будет снисходительна.
   - К слабостям?
   - К былым обстоятельствам.
   - Например?
   - Амнистия преступникам. И они будут верны тебе.
   - До поры.
   - Любая пора проходит. Пока она еще не настала. А там, глядишь, им здесь понравится.
   Аида улыбнулась. Даже не смотря на то, что это человек Эксла - план недурен. Ей все равно кто будет служить в гарнизоне. Уж она позаботится о том, чтобы присяга им в душу запала. А благочестие нашерских солдат разбавить свежей кровью, показать им настоящих, бывалых ребят просто необходимо. Девушка кивнула и произнесла:
   - Хорошо. Займись этим.
   - Такое доверие? Так сразу?
   Она счастливо улыбнулась и доверительно сообщила:
   - Я имею некоторые основания надеяться, что Экслу я дорога как память и как хороший работник. А это значит, что он не причинит мне вреда. Точнее... я точно могу рассчитывать на то, что он не пришлет мне в помощь крысу.
   Он коротко прищурился, а потом она увидела, как он улыбнулся. Бледные губы растянулись, обнажая крепкие, ровные зубы, прокладывая морщинки в уголках глаз и губ. Занимательное зрелище. Как-то не вязался образ этого человека с улыбками. Девушка направилась к выходу, бросив через плечо:
   - К Кане подходи если нужно. Я объясню ей, что тебе не стоит вставлять палки в колеса. Да и... разбойники шалят в окрестностях. Подумай над этим.
   - А ты хороша командовать, миледи.
   Девушка замерла на пороге, потом медленно обернулась, посмотрев прямо в глаза прихвостню:
   - Я вообще хороша. И командовать тоже. Тебе понравится. А я посмотрю потом, понравишься ли мне ты. Лады?
   Странная улыбка еще раз прорезала его лицо, когда он буркнул на прощание:
   - Мне уже нравится.
   - Вот и чудно. - Аида прикрыла дверь, заметив, как он достал чистый свиток и уселся за стол. За ним пригляд нужен. Только к кому обращаться? К Бишопу? Но он не может разорваться. Да и не станет выполнять все ее просьбы. И в походах она тоже не может от него отказаться. А она и так уже попросила, чтобы он давал указания по тренировке разведчиков, так же как паладин и Келгар корректировали тренировку пехоты и караульных. К тому же Бишоп следил за ходом проверок прилегающих территорий. Общие доклады патрулей и разведки докладывались Кане, а она отсеивала ему те, по которым нужно было принимать... особые решения. Ну а те из них, которые заслуживали отдельного разговора и отдельной ответственности - доставлялись Аиде. То же самое было и с Касавиром, и с Карой, под контроль которой определили трех боевых колдунов. Нишка приглядывала за группой воришек-подростков, которые прибыли в Крепость из Невервинтера. Аида решила не гнать детей из Крепости, понимая, что уж эти-то будут преданы именно ей. Такие оборванцы долги ценили и умели платить. В них она была уверена. Сэнда Аида оставила в покое, позволив заниматься своими делами и опытами. Единственное, что она на него свалила - это картографию местности по сведениям, которые давал Бишоп, и пригляд за работой Алданона. Зджаэв капитан не доверяла, поэтому ничего поручать не стала, кроме работы с тем же Алданоном. Все равно всю библиотеку перерыть надо, а никто кроме нее не сможет понять, что именно они ищут. В итоге - старый мудрец, Сэнд и гитзерай были по уши завалены разнообразными картами, свитками и книгами, выискивая необходимую информацию. О том, чтобы поручить хоть что-нибудь Гробнару и речи не шло. Пусть себе ковыряется с доспехом. Хоть такая польза от него. А уж от Элани и Шандры - толку было и вовсе ноль. Даже безумный гном оказался нужнее, чем эти две... женщины. Правда Элани, видать со скуки, принялась устраивать себе долгие прогулки по ее землям, иногда пропадая и с ночевкой. И Аида не могла не признать, что земле лучше под присмотром друидки. Она могла сказать это даже сейчас, когда последний месяц зимы только наступил.
   Уж понятное дело, что Бишопа пришлось до-олго уговаривать помочь с работой в крепости. Цену он заломил ужасающую. И даже после того, как Аида согласилась платить ему такие деньги, еще сама толком не представляя, где их возьмет, он отказывался. Согласился только за "должок". Эх, и любит он взыскивать долги. Живет на чужих "должках", за самим небось не один числится... Вот и вся его хваленая свобода. Хотя... у большинства и такой нет. Уж, она-то точно должна бы в тряпочку молчать...
   Не смотря на такое обилие заданий и работы - отряд неплохо отдохнул три недели. Аида привыкала к новой и ненужной ответственности. Девушка подозревала, что Кана довольна той системой управления, которую построила Аида. Приказы ее лейтенантов - выполняются беспрекословно. Если возникают вопросы, или с приказами ее компаньонов несогласны - обращаться стоит к Кане. Аида же давала приказы только своим лейтенантам, не трогая солдат и единственного сержанта. Каждый оказался при деле. Гробнар к тому же спелся с мастером Видлем, и они постоянно донимали ее с предложениями и совершенно ненормальными проектами. Но бард вдохновлял строителей на работу, солдат на тренировки. Он был нужен, коротышка. С ним работа шла споро, что Аиду полностью устраивало. Только Бишоп выполнял работу через раз. Захочет - выполнит, захочет - нет. Но, не смотря на это, умудрялся держать вверенные ему дела в относительном порядке, что несколько удивляло Аиду. Она-то считала его абсолютным раздолбаем, не способным обращать свое внимание на что-то, что не представляет для него интереса. Но он построил работу подчиненных людей довольно неплохо. Проще говоря - как и она - свалил всю работу на чужие плечи, изредка подталкивая процесс профилактическими пинками. Дав Катрионе указания по тренировке, каждому из имеющихся следопытов объяснил, какие пометки на картах ему нужны и отправил гулять за ворота.
   Из десяти отправленных парней вернулись только восемь. А уже с их рапортов и помеченных карт Аида получила так нужную Анкусу информацию. Основные места сходок, вешки, тайники - почти каждый шаг нескольких разбойничьих банд был расписан почти по минутам. Она бы так организовать все не смогла. У нее просто не было опыта именно в разведке. И она была благодарна следопыту. Даже когда он подсел за их с Анкусом столик. Она как раз обсуждала с мужчиной, какие из разбойничьих тайников стоит зачистить первыми. Следопыт тогда заявил, что его доля - половина. Девушка легко согласилась отдать ему сорок процентов, понимая, что без него этих денег просто не было бы. Десять процентов она решила отправить Экслу, как благодарность за Анкуса. Мужчина нравился ей все больше с каждым днем. Еще десять отправлялись в казну, ну а оставшиеся сорок они с Анкусом делили пополам. То, что Бишоп оставался в выигрыше, даже как-то смутно радовало ее. Она хотела, чтобы он понимал, как она его ценит. Это был один из намеков: просто будь рядом, я готова платить любые деньги, потому что не могу позволить себе тебя потерять. Как-то так. Она все больше начинала опасаться того, что следопыт уйдет, послав к черту все опасности и риск. Дункан сказал, что за следопытом больше долга нет, а Аиде Бишоп и подавно ничего не был должен. И он, в отличие от всех остальных, был из тех, кто мог бросить ее с чистой совестью.
   Но, не смотря на все приятные моменты, управлять крепостью ей не очень-то понравилось. Слишком много бумаг. Кана заваливала ее неимоверным количеством докладов и нерешенных вопросов, пытаясь сделать как можно больше, пока капитан и все лейтенанты в Крепости. А решать было что. Кана хотела, чтобы были подписаны приказы об обмундировании и перевооружении. Анкус хотел, чтобы больше людей было отправлено на зачистку территорий. Планировалось, что те из разбойников, кто не захочет подыхать, будут приглашены в ряды серых плащей. Видль хотел, чтобы ему предоставили больше материалов. Сэнд хотел больше денег на ингредиенты, благодаря которым он прорицал. Это было необходимо для поисков Арвана и убежища. Касавир ничего не требовал, но Аида понимала, что ему нужно больше людей, так как всех не хватало для полноценных караулов и патрулей. Малочисленный гарнизон выбивался из сил. Слишком много людей она отдала Бишопу. Одиннадцать - считая десятника. Это было необходимо. Катриона хотела, чтобы Аида нашла новых сержантов, так как не справлялась с таким количеством заданий. Прибывшие совсем недавно Эдарио и Джекоби тоже хотели материал для работы. И оружейник, и бронник привели с собой подмастерьев, но Аида попросила Видля выделить им в помощь нескольких рабочих. Шутка ли - вооружить и одеть в доспех целый гарнизон. Впрочем - с дополнительной помощью особых проблем возникнуть не должно было. Стандартные лекала были готовы изначально. Оставалось только подгонять готовое под определенного человека.
   От нее слишком многого хотели. Поэтому, она чуть ли не подпрыгнула от радости, когда постучавший в дверь ее комнаты Бишоп бесцеремонно вломился внутрь и кинул прямо на не разобранную, но помятую постель старую карту, и заявил:
   - Три безумца из библиотеки ткнули мне в обведенный участок карты пальцем, крича о том, что точнее ничего уже узнать не могут. Ну а я говорю, что если их расчеты верны, то мы нашли проклятый Арван. В этом участке есть только один старый город. Скорее - крепость. Мимо не пройдешь, только холмы и эта крепость в низине, как в чаше.
   Они могут уходить!
   - Конечно, не пройду. Ты нас поведешь.
   - Неужели? Иначе что? Передохнете без меня по одному? - Злобный, саркастичный тон. И раздражение в высокомерном взгляде.
   Девушка потерла ладонями лицо. Она устала с ним ссориться. Устала спорить, уговаривать... Надоело. Тяжело вздохнув, она хмуро глянула на него и уточнила:
   - Опять на должок? Или сделаем вид, что ты вроде как следопыт, согласившийся ходить со мной? И вроде как согласился работать на меня? Типа помогать, когда попрошу, вести по незнакомым мне тропам? Или я слишком уж наивная?
   Бишоп, до того рассеянно глядевший в окно на суету рабочих обернулся, несколько удивленно вскинув брови. Потом медленно растянул губы в улыбке, неприятной такой, и насмешливо протянул:
   - Отлично. Давно ты зубки не показывала, капитан. Все больше просила, да платила. Может я и сделаю вид, что "как бы" с вами. А может и нет. Подходи вечерком, за кружечкой и обсудим.
   Опять его проклятое, меняющееся с неимоверной скоростью настроение! А проходя мимо, он еще и слегка шлепнул ее по бедру, как норовистую кобылу, при этом усмехнувшись так, что захотелось дать ему хорошенького пинка:
   - Руки не распускай. - Это было шипение на грани угрозы.
   - Сопли-слюни подбери, глядишь, снова за человека считать начну. Тогда и руки при себе держать буду. А так - очередная девка. Не хуже, не лучше. Эта крепость из тебя обычную, одомашенную офицерскую крысу делает. До вечера... миледи.
   - Стоять!
   Она видела, как напряглась его спина, а потом он повернулся, молча уставившись на нее. Аида сложила руки за спиной и перевела взгляд куда-то ему за плечо. Смотреть в глаза она не могла. Что хочет, то и получит. Глухим голосом, четко проговаривая слова, поразительно спокойно и отстраненно она произнесла:
   - Деньги за выполненную работу получишь у Каны. Остальные задания, каждое из которых было не таким уж трудоемким, я с тебя снимаю. За тобой остается право давать поручения моим людям, если тебе это нужно. Но с работой, просьбами и соответствующей оплатой я тебя больше не побеспокою. Уходить с нами на задания или нет - тоже теперь буду решать не я, а ты. Это все. Свободен.
   Она проигнорировала его пристальный взгляд, и гневно сжавшиеся губы. После короткого молчания он вкрадчиво, именно тем тоном, который у нее не получился с Анкусом, произнес:
   - Отлично. Давно мечтал... - А потом коротко, хлестко отрезал, словно сделал огромное одолжение - Проведу короткой дорогой до предгорий - дальше сами.
   - Как хочешь. Буду рада любым предложениям. - Это она тоже бросила сухо, с гордо вскинутым подбородком. Он только зло хмыкнул:
   - Чтоб ты провалилась, капитан.
   Он взбесил ее окончательно. Дождавшись, когда во дворе появится Кана и Касавир, Аида буквально слетела по лестнице, устроив показательное представление, даже не сомневаясь в том, что Бишоп наблюдает откуда-нибудь:
   - Кана! Разведка теперь докладывается мне. Исключительно мне. Пришли ко мне десятника. Касавир, я отдаю тебе еще трех человек. Кана - передай солдатам и слугам - приказы Бишопа выполнять беспрекословно, но только сверившись с тобой. Выплати ему за особые задания и переведи на старое жалование. Сама к нему с работой не подходи. Это все - разошлись.
   Ей не понравился задумчивый взгляд Касавира, но умница кастелян молча кивнула и направилась в крепость.
   Десятник явился к ней через двадцать минут. А через час общения она прокляла все на свете и готова была просить Бишопа снова приняться за дело. Она плохо разбиралась в военных делах. По этой части самыми опытными людьми у нее были Касавир, Бишоп и Кана. Ну что ж... Она тоже не пальцем делана, разберется...
   Выход был назначен через пару дней, в течение которых ничего примечательного не произошло. Кроме одного момента. Кана доложилась ей с депешей, пришедшей из Невервинтера. В письме сообщалось, что бывший посол Лускана, Торио Клэвен, поймана. Женщина скрывалась от правосудия, понимая, что теперь даже ее город не сможет и не станет ее защищать. Она работала на предателя. Аиде сообщалось, что право решить судьбу пленницы закрепляют за ней, как за пострадавшей стороной. Приказать повесить ее? Помиловать? Она не могла решить так сразу. Такие как Торио... бывают полезными. Аида велела доставить ее в крепость. А по возвращении она примет окончательное решение.
  
   Они прошли уже больше половины намеченного на сегодня пути. Бишоп велел не брать лошадей, так как по нормальной дороге они будут идти не долго. Остальной путь придется проделать через лес и холмы. Соответственно и количество поклажи было уменьшено со скидкой на человеческую выносливость и потребности. Только самые необходимые запасы зелий, смена белья, и совсем немного еды. Если сильно прижмет - следопыты поохотятся.
   Они только недавно вышли из леса, и теперь поднимались вверх по холмам. Если верить Бишопу, а ему она в таких вопросах верила, они все еще шли по ее землям. Территория Крепости-на-Перекрестке. Аида как раз раздумывала о том, что пора высматривать место для привала. Сейчас она вела группу, сменив Бишопа. Что-то заставило ее насторожиться. Шорох, одинокий топот явно тяжеловесного бегуна. Фейдх, патрулирующий местность где-то на километр впереди, сказал, что они попали на охоту. Девушка вскинула руку, останавливая спутников, и давая знак приготовить оружие. Из-за ближайшего поворота выбежал запыхавшийся крестьянин. Пот стекал по раскрасневшейся физиономии, борода топорщилась неопрятными клочками, шляпа давно слетела, обнажая красную лысину. Мужчина резко остановился, увидев их компанию, уперся ладонями в колени, тяжело отфыркиваясь и хватая ртом воздух. Наконец отдышавшись, он медленно распрямился, с какой-то странной гордостью и величавостью, и прохрипел:
   - Что ж... вы меня поймали. Я не буду больше бежать, не дождетесь. Покончим с этим.
   Аида недоуменно переглянулась с остальными:
   - Что...
   Ее заставило заткнуться выражение лица Бишопа. Парень наложил стрелу на тетиву, зажав две других в руке. Его взгляд пробежался по местности, а потом он уставился куда-то за спину крестьянина, зло прищурившись. Аида тут же повторила его действия, готовясь к бою. Бишоп никогда не ошибался. Это она накрепко запомнила. Его реакция и интуиция уже не раз давала им преимущество в переделках.
   Из-за того же поворота медленно, бесшумно появились два человека. На ближайших холмах, зажимая их компанию в кольцо - появилось еще пять человек.
   Один из тех, кто шел по следам крестьянина, вышел чуть вперед, настороженно обратившись к Аиде и как-то странно ее разглядывая:
   - Это наша добыча. Не вмешивайтесь в охоту.
   Только одно сообщество в Фаэруне станет называть загнанного человека добычей. Малариты. Она встретилась с единоверцами второй раз в жизни. Девушка почувствовала острое любопытство и решила пойти на мировую, разрядив обстановку:
   - Я могу убить его для вас.
   - Нет! Это наша охота. А ты - ответишь за оскорбление.
   Оскорбление? Разве? Ладно... Аида резко отпрыгнула назад, присоединяясь к компании. Краем глаза увидела, что крестьянин решил тихо свалить под шумок. Первую стрелу пришлось потратить на него. Неожиданно повел себя Касавир. Он подскочил к Аиде, прежде чем кинуться в драку:
   - Кара, не колдуй. Аида - отпусти свою ауру. Я хочу, чтобы ты пожелала, чтобы они тебя боялись.
   Отпустить ауру? Пожелать, чтобы они боялись? Ну, о страхе для жертвы надо взывать к Малару. Правда, она не пробовала молиться посреди заварушки, но раз паладин говорит...
   Девушка сосредоточилась, взывая к своему богу, и стреляя по удивительно резвым маларитам. Они уворачивалась как от ее, так и от стрел Бишопа. Только двоих Бишопу удалось серьезно ранить, прострелив ноги там, где были основные артерии. Это не очень-то мешало разъяренным мужчинам сражаться с паладином и Шандрой, которую святой воин пытался прикрыть. Кара растерянно мялась в сторонке. В ее ладонях то вспыхивал, то гас огненный шар. Она буквально заставляла себя не колдовать. Бишоп крепко выругался, и отбросил лук в сторону, выхватывая мечи. По быстроте и ловкости он равнялся маларитам, и был для них куда более опасным противником, чем Касавир, который, почему-то, не предпринимал активных действий. Только осторожно отбивался, прикрывая Шандру. Он что-то резко бросил Зджаэв через плечо. Жрица опустилась на колени, сложив перед собой руки. От нее начало исходить слабое бледно-голубое свечение, постепенно окутывая и крестьянку и Касавира. Аида, между тем, заманила на себя одного из мужчин, осторожно орудуя рапирой и коротким мечом, и молясь Малару:
   "Э-э-э... Господь мой! Я пролью их кровь для тебя. Я не буду бояться. Я буду сильной для тебя. Я стану ужасом для них. Я хищник, а они добыча. Прошу милосердия для твоих побежденных детей. Я отправляю их тебе. Прими мой скромный дар, с милостью к победителю. Я всегда побеждаю с твоим именем в сердце. Прости, господи, как-то так, по-другому не умею...".
   Она не очень-то поняла, что от нее хотел паладин. Но все же... было что-то...
   Ее посетило ощущение, будто из нее что-то безболезненно вынимают. Что-то сильным потоком пробежалось по венам, и вышло через поры кожи. Это сочилось из глаз, ушей, из-под ногтей. Казалось, что воздух в ее легких наполнен этой энергией, что она в ее венах, в сердце и душе. Зрение на мгновение перестроилось, будто внезапно потемнело, и тут же вернулось в обычный режим. За время этой вспышки тьмы рядом с ней появился уже знакомый скелет, мгновенно напавший на почему-то застывшего маларита. Мужчина очухался и принялся отбиваться.
   Аида слепо шагнула вперед. Будто в каком-то трансе она продвигалась к основной дерущейся группе. По мере ее приближения паладин все больше жался к молящейся Зджаэв, напряженно глядя на капитана. Малариты, явно очень опытные и сильные охотники, замедлились и обернулись в ее сторону. Все. Каждый.
   Чем Бишоп и воспользовался, быстро перерезав глотки двоим из них. Касавир приложил еще одного молотом и мельком обернулся к Каре:
   - Теперь можно.
   Девушка швырнула здоровенный огненный шар в оставшихся. Бишоп, оказавшийся на траектории полета магического снаряда - отпрыгнул в сторону, грязно матерясь.
   На какое-то время все замерло. Аида резко вдыхала и выдыхала воздух сквозь зубы, стараясь справиться с незнакомыми ощущениями. Она видела, как к ней подошли Кара и следопыт. Бишоп щелкнул пальцами у нее перед носом, пристально всматриваясь в ее глаза. Кара осторожно дотронулась до ее плеча:
   - Э-эй! Ты чего застыла? Аида - отомри.
   Все казалось каким-то нереальным, ненастоящим, неправильным. Ее спутники - похожи на привидения. Трава, камни - будто вырезанные мастером по серому дереву. Движения замедленные у всех. Запах вокруг - омерзительный. Будто она находилась посреди поля, где произошла нехилая бойня. Запах смерти. Звуки... Глухой, отдаленный голос Кары смешивался с какими-то далекими криками, плачем, кто-то скулил... Взгляд Аиды лихорадочно перебегал с предмета на предмет, скользил по лицам спутников, дальше... И вдруг замер. Она смотрела в глаза Бишопа с каким-то растерянным выражением, будто видела его впервые. Просто ей казалось, что его глаза - это единственное настоящее, из всего, что ее окружает. Вдох, выдох... Он сам настоящий... Вдох... Кара, Касавир... все хорошо... выдох... запах травы и земли... вдох... голубое небо, зеленая Зджаэв... И яркие золотистые глаза. Такие реальные, настоящие...
   - Эй! Ты опять отключилась!
   - Хорош таращиться на меня, командир.
   Аида совсем отвернулась, поглядев на Касавира. Ее голос был чуть хриплым:
   - Ты знал? Что со мной?
   - Хотел убедиться, что ты... ну, если примерно - паладин своего бога. Это так. Они почувствовали его благословение в тебе. Они не ожидали этого. Ты темный страж Малара. Антипаладин. Он дает тебе силы, он присылает тебе своего слугу, он даже в твоей ауре есть.
   - Знай, твоя связь с богом сильна. Твоя воля тоже станет сильнее. Это поможет тебе побеждать, Калак-Ча.
   - Знай, у меня есть имя! Фу, а чего так кровищей воняет?
   Бишоп хмыкнул, взъерошив волосы на затылке:
   - Ну, тут восемь трупов. Как тебе причина?
   - Издеваешься?
   - Знай, один из твоих духовных братьев жив, Носитель Осколка.
   - У меня. Есть. Имя!!!
   - Командир не верещи. - Бишоп поморщился. Кара поддержала его кивком головы и наглым взглядом. Блин, все совсем страх потеряли! Даже Касавиру хоть бы хны! Спрятался в молитвах гитзерай, и доволен. Аида гневно фыркнула, и парой пинков перевернула тело мужчины, которого стукнул Касавир. Тело уже немного оклемалось. Мужчина застонал и осторожно дотронулся до головы. Присев перед ним на корточки, девушка внимательно всмотрелась в его лицо. Было что-то в этих до ужаса обезображенных шрамами чертах... Но только когда ее взгляд скрестился со взглядом его единственного, темно-зеленого глаза, девушка узнала его:
   - Ты?!
   Он прищурился, пристально всматриваясь в ее лицо, а потом расслабленно откинулся на траву, тихо рассмеявшись каким-то лающим смехом:
   - Не может быть. Ты сильно переменилась, маленькая фея. Такой грозной девочкой стала...
   По его тону трудно было определить, где издевка, а где болезненная бравада. Аида злобно хмыкнула, пытаясь спрятать растерянность за грубоватым флиртом:
   - Неужто все еще фея?
   - Да нет. Теперь я так бы не сказал. Не обижайся. Ты красавица.
   - Еще бы! Как ты мог связаться со слабаками?
   - Слабаками? Вообще-то это были одни из самых умелых охотников. А наш командир - был жрецом.
   - Да-а?.. Касавир! Вылечи его.
   Паладин посмотрел на нее как-то странно, но приблизился и вытянул руки над плечами Райана. Маларит недовольно дернулся, но терпеливо замер, и стоически перенес лечение, не отрывая взгляда от Аиды. Остальная группа не вмешивалась, чувствуя напряженность старых знакомых. Видя, что его взгляд заставляет девушку нервничать, Райан улыбнулся еще шире. Аида слышала, как Шандра втянула воздух сквозь зубы. Ну, да. Не очень приятное зрелище для слабонервных. Звериный оскал обезображенного лица. У него прибавилось шрамов, причем на той же стороне. Аида весело усмехнулась ему в ответ, поддев мужчину:
   - Левая сторона у тебя явно слабая. Или ты просто плохо видишь с того боку?
   Он беззлобно хохотнул, не отвечая на провокацию. Аида испытала что-то вроде прилива нежности, увидев эту улыбку. Ту самую, в которую она когда-то влюбилась по уши. Она не думала, что их дороги снова пересекутся. Девушка провела рукой по волосам, лихорадочно соображая...
   - Что ты здесь делаешь малышка? Решила последовать моему совету и бросить болота?
   - В каком-то смысле. А тут я живу. Ты охотился на моих землях.
   - На твоей территории?
   - На моих землях. Эта земля принадлежит мне. Я капитан Крепости-на-Перекрестке.
   - Неужели? Мы слышали, что это место крестьяне окрестили поганым. О нем вообще плохие слухи ходят уже лет так двадцать пять...
   - Двадцать три.
   - Может и так. Не думал, что эти слухи как-то связаны с тобой.
   - Не со мной. Долго рассказывать. Если хочешь - можешь остановиться в Крепости. Скажи лейтенанту Кане - управляющей, что ты прибыл от меня. Она разместит тебя.
   Он задумчиво поглядел на нее, а потом снова улыбнулся, мягко проговорив:
   - Возможно, я так и поступлю. Ты лишила меня интересной компании. А твой спутник дал повод хорошенько отдохнуть.
   - Отлично. Тогда дождись меня.
   - А ты надолго?
   - Ну... туда - обратно недели две, Бишоп так? Там я не знаю сколько... не думаю, что больше пары дней...
   - Я тебя дождусь.
   Что-то такое было в его тоне, заставившее девушку... смутиться. Пряча свою реакцию, она строго нахмурилась:
   - Но про охоту придется забыть. Это моя территория.
   - Я понял с первого раза, малышка.
   - Ну ладно. Мы пойдем дальше. Бишоп покажет тебе дорогу к Крепости...
   - Я иду с вами. - Ровный голос следопыта. Простая констатация факта. Хочу, иду. Хочу, не иду. В ее сторону он даже не глянул. Они вообще мало разговаривали с той ссоры в таверне.
   - Я и сам дойду. Малышка... На трупе жреца. Там должна быть сабля... Возьми как трофей. Тебе пойдет, если я тебя хорошо помню.
   - Да? А в чем подвох?
   - Ха-ха. Никакого подвоха. Сабля скорости. Ты и так быстрая. А с ней - тебя вообще никто опередить не сможет. Мой подарок наместнице Малара.
   - Твой подарок? Это моя законная добыча.
   Он только улыбнулся, склонив голову:
   - Твое слово выше моего, Страж. Как ты скажешь.
   Аида ошеломленно вытаращилась на него, переваривая коротко оброненную информацию. Почувствовав тычок под ребра, обернулась на Шандру, оказавшуюся рядом. Она крутила в руках саблю, вид которой сразу вызвал у Аиды священный трепет. Очень простая рукоять, которая выглядела невероятно удобной, небольшой. И бледно-серый, немного матовый металл острия, по которому будто пробегали искорки. Как будто молнию заточили в куске стали. Следопыт тоже заметил красоту оружия. Взяв клинок у крестьянки, он небрежно проверил баланс, насмешливо фыркнув:
   - А красавчик-то прав. Тебе в самый раз будет, капитан. Ты мелкая, небось, не уронишь.
   Аида чувствовала себя не очень хорошо, стоя между этими двумя мужчинами. То, что они находились в ее компании одновременно, было как-то... неправильно. Девушка окончательно смутилась, молча взяла саблю, и отошла к Касавиру. Так безопаснее на данный момент.
   Бишоп же протянул руку Райану, помогая подняться, и с радушным ддемоническим оскалом сообщил:
   - Тут места дикие, смотри в оба.
   Аида, честно, не хотела. Но не смогла сдержать смешок. Эта ее реакция, кажется, понравилась следопыту, потому что в нем что-то неуловимо изменилось. Будто он внутренне расслабился. Впрочем, внешне, разумеется, ничего заметно не было. Возможно, это лишь ее воображение. Парень отошел к Каре и Шандре, стараясь держаться подальше от Зджаэв. То, что гитзерай была ему неприятна, он даже не пытался скрывать. Что неудивительно. Он вообще не обладал особым тактом и дипломатией.
   Райан же только улыбнулся в спину Бишопа своей жуткой улыбкой и попрощался с Аидой, коротким рукопожатием. Прежде чем отпустить ее руку, его теплые пальцы пробежались по ее запястью и ладони в мимолетной, но многозначительной ласке. О-ох... не стоило ему так... она так давно не...
  
   Бишоп.
  
   Они только начали приближаться к Арвану. Аида вела группу. Будто специально, чтобы доказать ему, что и без его помощи как-нибудь управятся. Вот идиотка. Хотя, он тоже хорош. Ну и расслабился же он, раз позволил себе высказать ей, что действительно думает. Да еще и забыл о том, что его никто и никогда не будет считать чем-то большим, чем просто хороший исполнитель. Как на человека - на него не посмотрят. Считаться с его мнением - не станут. Только приказы... И в итоге, чуть не упустил добычу. Хотя все еще было поправимо. Она просто дулась, а это решаемо. Вопрос в другом - она заставляет его расслабляться. Терять бдительность. С девчонкой пора было кончать. Теперь время пришло. Он приступит к основной работе, когда они вернутся в крепость. Да. Пожалуй, так. Он, все же, достаточно уважал ее, чтобы позволить умереть красиво, в неплохой игре с ним самим. Она заслужила такое право. Любого другого он просто пристрелил бы и прикопал в ближайшем лесочке. Но эта ему нравилась. А вот покончить с ней надо быстрее. Она уже успела достаточно привыкнуть к нему. Но больше не хотела его. Уж это-то он умел улавливать вовремя. Нет, физически все еще тянулась к нему иногда. А вот морально предпочитала держаться подальше. Короче говоря,... раньше хотела. Теперь - нет. Они перешли в стадию каких-то... приятельских отношений. Если кого-либо вообще можно назвать его приятелем. Хотя с ней и было довольно интересно. Но интересные опасности можно найти не только с ней. А вот возможность отомстить так, что комар носу не подточит... только здесь и только так. Дункан будет испытывать... боль. И горечь. В очередной раз выживет. Похоронив всех. Пережив всех. Ага... Пожалуй, ему стоит принести какой-нибудь подарочек от мертвой Аиды. Типа трофея на стену. У которого тоже будет своя история...
   С холма, на котором они обустроили привал, открывался вид на старую, полуразрушенную крепость. Стены наполовину ушли под землю. А за ними, в очертаниях холмистой местности кое-где можно было разглядеть линии бывших улиц, места, где стояли дома. В прошлый раз он проходил здесь только мельком, поздней весной. Тогда даже этих признаков бывшей жизни не было видно за густой травой.
   Жрица стояла у дерева, разглядывая территорию крепости, копошившихся там зеленокожих, которые были видны, как на ладони. Аида, копавшаяся в своих вещах, обратила внимание на задумчивость гитзерай и подошла к ней, стараясь держаться в тени. Правильно. Если они видят орков, то и те могут заметить их компанию, не смотря на прикрытие деревьев. Жрица обернулась к командиру, и произнесла своим потусторонним голоском:
   - Я чувствую Иллефарн вокруг нас. - Вообще-то Бишоп сильно сомневался, что вот эти старые обломки и есть древний город, с более чем тысячелетней историей. Этому месту лет пятьсот, не больше. - И под нами - добавила жрица. А-а-а... тогда понятно. Под ними - возможно.
   Они не могли разводить здесь костер, а торчать на зимнем ветру просто так не было смысла. Командир скомандовала выход через час, как все отдышатся. Бишоп поудобнее пристроил длинный меч, зачарованный на огонь. Аида как-то притащила его, как добычу. Девчонке он не подходил - слишком большой для нее, а вот Бишоп решил оставить себе. Он ему понравился. В руке лежал удобно. Вес в нем был магически чуть снижен. Черная сталь с красноватыми отливами. Магическое пламя вспыхивало по команде владельца. Он уже успел опробовать его в паре потасовок, и оружие не подвело. По крайней мере, теперь он таскал с собой не только Клинок льда и Пронзающее лезвие, но и этот Меч огня. Ну, это он его так обозвал. Он вообще редко прикладывал фантазию, когда называл оружие. Ни к чему это. Главное, чтобы работало. Адский холод - он против любого противника сгодится. А вот пронзающий клинок - раны от которого не затягивались никогда и продолжали кровоточить - только против существ из плоти и крови. А огонь сгодится против всякой нечисти. Хорошо иметь под рукой постоянное зачарованное оружие, потому что магических стрел на всех не хватит, а обычные стрелы - не каждого противника возьмут. Пора бы уже было выдвигаться. Он начинал терять тепло, ему надо было шевелиться. Судя по тому, как посинели губы командирши - ей тоже не помешало бы. Девчонка еще раз проверила свои клинки, натянула на голову капюшон, а на лицо - платок, всегда свободно болтавшийся на шее. Остались видны только воспаленные глаза. Ну, натурально - грозный, взъерошенный и решительно настроенный... псих. Бишопу захотелось рассмеяться. Он вообще недавно начал ловить себя на мысли, что девчонка больно часто его веселит. Но она и правда была смешная. Вроде бы и сильная, вроде и не совсем дура даже, вроде противник достойный, с оружием обращаться умеет, соображает... да только... Черт, сам себе объяснить не может, что его так забавляет. Точно пора ее грохнуть. Его напрягало такое количество эмоций. Ему это не нравилось, раздражало. До того, чтобы совсем уж пристально вникать в ее проблемы он еще не дошел, но ему начинало нравиться с ней разговаривать. А уж говорить свободно он даже с Мэлин не мог себя заставить. Вообще много болтать - потом себе дороже. Еще один минус в сторону Аиды.
   Довольно крупный лагерь орков они пока обошли. Разобраться же с маленькими группами нечисти - особого труда не составило. Ни Аида, ни он сам - не захотели тратить стрелы на такую погань, как гоблины, и просто поперерезали им глотки. Первую статую из тех, о которых говорила Зджаэв, они встретили сразу же, едва пересекли то, что ранее было крепостными воротами. Жрица что-то пошептала командирше на ушко, после чего Аида с сомнением оглядела каменную женщину, возвышавшуюся над ней. Она повела пальцами по камню, потом стянула свои обрезанные перчатки и всунула обнаженные кисти рук в чашу, которую держала в руках статуя. Ну а дальше началась забава - глаза в кучу, бессильно прислонилась к камню... воздух вокруг предводительницы засветился странными линиями. Эти линии плавно вились, как щупальца. А потом - каждое из щупалец метнулось к ним. Отреагировали кто как. Жрица и паладин стояли спокойно. Гит - потому что знала, что происходит, а паладин - потому что готов был разделить с Аидой все, что ей выпадет. Шандра вообще не успела отреагировать. Просто дернулась слегка, а все уже закончилось. Кара попыталась, но не успела произнести заклинание магического щита. Ну а он сам... не был готов делить с Аидой ее психоз. Он увернулся от одного щупальца света, едва не угодив во второе. Увернулся и от него, но его достало третье. Что-то за секунду пробежалось по нутру, по каждой венке, раздавшись короткой вспышкой головной боли. На мгновение он... почувствовал остальных спутников. Был ими. Недолго. Недостаточно, чтобы понять их мотивы, проникнуть в мысли или оценить слабости. Нет, просто... он вдруг полюбил весь мир, возненавидел себя самого, начал испытывать отвращение к зубрежке, и, до кучи, ощутил безмятежность того, кто выполняет свой долг. И не только. Он хотел драться, как Келгар. Хотел спеть песню. Уснуть в тени деревьев, питаясь их силой. Провести новый эксперимент с магическими потоками плетения. И украсть что-нибудь, лишь для того, чтобы почувствовать риск. Только от Аиды он за эту дикую секунду ничего не почувствовал.
   Фу! Твою!.. Бога... душу...мать!!! Что за хрень?!
   Аида перевела на гитзерай мутный, дикий взгляд. Зджаэв спокойно осматривала местность своими рыбьими глазками. Потом, будто и не замечая недружелюбного молчания, ровно произнесла:
   - Первая часть ритуала пройдена. Теперь ты сможешь защитить своих спутников, силой ритуала укрыв их от тени. Потому что теперь ты чувствуешь, знаешь наш вкус. Мы должны идти дальше.
   Капитан выглядела так, будто готова убить гит на месте. Вместо этого она только раздраженно повела плечами и махнула рукой к громаде крепости. Судя по тому, как покосился в сторону Бишопа паладин, ему тоже не особо понравилось ощущать следопыта. Ну-ну...
   В здании они первым делом, прямо в парадном холле обнаружили знатный такой саркофаг. Каменная плита изображала спящую воительницу. В каменных ладонях зияла дыра - там не хватало меча. В ногах угадывались следы от ранее лежащего там щита. У постамента была маловразумительная запись. Что-то там про то, что владеть крепостью будет тот, кто удержит щит, меч и скипетр хозяина. Ну и в чем суть символики?
   Верхние этажи были полностью разрушены, да и не были им нужны. Жрица уверенно указывала вниз.
   Первый этаж подвала был полностью засижен гоблинами. В общем-то не проблема. Но их было что-то уж слишком много. Впрочем, на трупе их вожака они нашли старый, покореженный от времени длинный меч. На кой черт он был нужен гоблинам, которые такую штуку могли поднять только вдвоем - непонятно. Командирша вручила штуковину Касавиру, и велела тащить с собой. Было очевидно, что именно этот меч отодрали от саркофага.
   Когда они наконец-то нашли лестницу вниз - половина из их компании уже выдохлась. Кара нервно теребила кисточки пояса. Она потратила некоторые массовые заклятия вроде огненных шаров и этих... как их... светящихся стрел, которые кишки выворачивают. Короче - если дальше будет заварушка, колдунье лучше отдохнуть. Она была нужна им.
   Аида думала точно так же. Раскидывая сапогами трупы крыс, она обозначила что-то вроде площадки. После гоблинов здесь осталась кое-какая обстановка. Грубо сколоченные из разного хлама столы и лавки. Какие-то шкурки и тряпки, заменявшие им постель - валялись прямо на полу у стен. Девчонка еще раз огляделась, стянула с носа платок, почесала подбородок,.. а потом раскомандовалась:
   - Касавир - стереги тот коридор. Шандра - за тобой мелкий, который с поворотом. Кара - отдыхай. Как можно лучше и быстрее. Мне понадобится твоя сила. Я проверю, что там у нас. Далеко не пойду, поэтому должна скоро быть.
   Рыжая фыркнула и несколько брезгливо отерла подолом мантии стол и лавку, только потом усевшись. Что хорошо - ее все же успели научить медитации. Если прижимало, она могла уйти в себя и восстанавливаться даже посреди драки.
   Ну а то, что Аида даже не глянула в сторону Зджаэв и на него - говорило о ее недоверии красноречивее любых воплей. Ну-ну... На обиженных воду возят.
   Девчонка оставила свой мешок и оружие. Прихватила только лук и саблю, что сняла с мертвого маларита. Бесшумно спустилась по лестнице и исчезла в темноте поворота. Ну и хрен с ней. Бишоп затолкал тревожное предчувствие вглубь подсознания, усевшись у стенки и расслабившись.
  
   Он понял, что что-то случилось где-то через полчаса. Просто потому, что она уже десять раз успела бы вернуться. Но он из принципа не шелохнулся. Ему было интересно, кто из этих идиотов попытается взять командование на себя. Попытался Касавир. Ну, кто бы сомневался. Биш демонстративно проигнорировал нервно брошенную фразу паладина, ушедшего со своего поста:
   - Она не возвращается слишком долго. Кто-то должен сходить и посмотреть, что произошло.
   Бишоп просто разглядывал его, прикидывая, как долго святоша будет соображать. Касавир же кинул в его сторону пару странных взглядов, а потом вздохнул, провел рукой по волосам и скомандовал:
   - Идем все. Шандра - возьми вещи Аиды и уйди за спины. - Вовремя сообразив, что крестьянка опять готова не к месту взвиться, добавил: - Пожалуйста. Так нужно.
   Когда за поворотом лестницы замерцал слабый свет, Бишоп все же прекратил ломать дурочку и махнул рукой, заставляя всех остановиться. Жестами велев Касавиру следить за тишиной, осторожно прошел вперед. Выход с лестницы упирался в стену, за поворотом которой раздавалась возня и похрюкивание. Бишоп слился с тенями у стены и прокрался вперед. Чудная картина. Разведя костер посреди коридора, впереди возились два огра и два гоблина. Судя по спокойному и немного сонному поведению здоровенных уродцев - один из гоблинов был шаманом и контролировал их. Продвинувшись чуть вперед, он увидел и Аиду. Девчонка лежала на куче грязного тряпья, свернувшись калачиком. То ли спала, то ли без сознания, что более вероятно.
   Он совершенно точно не издал ни малейшего звука. Такого просто не могло быть. Его было не видно и не слышно. Но один из гоблинов, на шее которого болталась целая куча ожерелий и амулетов, неожиданно развернулся в его сторону, выбросив руку, в которой был зажат жезл. Волна силы прокатилась по коридору. Амулет, блокирующий психические атаки, выдержал натиск. Единственное, что Бишоп почувствовал, это легкое головокружение. Прятаться дальше или бежать к своим было опасно. Нужно было кидаться в бой, пока шаман не разрядил весь амулет своими атаками. Тогда - конец. Будет валяться, как Аида и терпеливо ждать, когда им решат пообедать. Но и кидаться в драку с ограми в одиночку - было бессмысленно. Он крикнул за спину:
   - Огры и шаман!
   Пытаться использовать лук в замкнутом пространстве было без толку. Да он и не успевал. Хотя ближний бой с ограми... просто чудесно!
   Естественно они кинулись на него, прикрывая шамана. А тот продолжал посылать из жезла потоки энергии. Бишоп чувствовал, как дрожит на груди амулет, голова кружилась сильнее. Рядом объявились примчавшиеся Касавир и Шандра. Стоило крестьянке выскочить из-за поворота стены и попасть под удар жезла, как она ощерилась и развернулась к ним, с пустым, равнодушным взглядом. Ну, чудесно! Касавир отбивался от одного из огров, щитом сдерживая удары крестьянки, которая напала на них, контролируемая шаманом.
   Из-за спины второго огра, вокруг которого наматывал круги сам Бишоп, выскочила Аида. Тоже пустой и бессмысленный взгляд. А ведь сабля-то и правда скорости добавляет. Раньше Аида была только равна ему по быстроте. Теперь же ее клинок так и мелькал вокруг. Бишоп даже не матерился - берег дыхание. Стиснув зубы, пытался исхитриться, и суметь стукнуть девку по макушке. Не мог дотянуться. Она скакала вокруг, что тот заяц. Все, что он мог, это принимать ее удары на свой меч, уворачиваясь и от нее, и от огромного огровского топора, мелькающего то с одного бока, то с другого. Аида била, использовав заклинание бычьей силы. Уже после нескольких ударов у него руки заныли, столько мощи она вкладывала. Ничего так себе...
   Картинка перед глазами поплыла, а в грудь что-то сильно кольнуло. Амулет не выдержал и треснул пополам. Черт!.. И тут же - туман, головокружение...
   Прояснение сознания наступило так резко, что он едва не потерял ориентацию, шагнув не в ту сторону, в которую хотел. Увернуться от топора, на встречу которому и прыгнул, он уже не успевал. Пришлось шарахнуться назад и перекатиться по полу. Там была Аида, но он сгруппировался так, чтобы ее клинок задел лишь вскользь. Но удара не последовало. Аида тоже пришла в себя. Перепрыгнув через него, она кинулась на огра с огромной скоростью, и принялась полосовать его саблей. Великан просто не успевал сообразить, с какой стороны его бьют. Решив не мешать девчонке, Бишоп обошел дерущихся, развернувшись ко второму огру. Его кромсали на ленточки Касавир и оклемавшаяся Шандра. Поэтому Бишоп прошел дальше, за спины гигантов. Шаман продолжал размахивать жезлом, яростно хрюкая. Пары ударов ему хватило. Обернувшись, он понял, что все закончилось. Два отрядных здоровяка - крестьянка и паладин - справились с одним огром. Аиде помогла то ли Кара, то ли Зджаэв. Но туша валялась у ног командирши, поглощаемая магическим пламенем. И воняя к тому же.
   Встретившись взглядом с гитзерай, он слегка кивнул. Это благодаря ей их разум не поработили один за другим. Было у жрецов такое заклинание, которое мозги проясняет. Ему довелось уже на себе попробовать однажды. Жрица изобразила странный жест рукой перед грудью. Он видел похожий знак очень давно. Если эти языки хоть в чем-то схожи, то она изобразила что-то вроде: "мой долг защитить", типа - не за что. Хотя, с тем же успехом, она могла извилисто послать в задницу. Он уже об этом не узнает.
   Потерев ноющее предплечье, Бишоп вернулся к своим сброшенным вещам и пристроился в хвосте отряда. Пусть командир ведет.
   Аида, проходя мимо, ненадолго задержалась, задумчиво поглядев на него. Ему этот взгляд не понравился. Какой-то... любопытный. Он не диковинка в зверинце, чтобы на него таращиться с любопытством. Он угрюмо буркнул:
   - Чего уставилась?
   - Не замечала раньше, что ты левша.
   - А сейчас с чего внимание обратила?
   - Драться с тобой неудобно. С непривычной руки бьешь.
   - Я об удобстве врагов не беспокоюсь. Неудобно им - тем лучше.
   Она кивнула, снова напустив на себя равнодушно-надменный вид. Что, оттаивает обида? Ну-ну. Глядишь, еще ума наберется.
   Засунув руку за пазуху, он выдрал осколок сломанного амулета из груди, выбросив бесполезную вещицу.
  
   Аида.
  
   Второй этаж далее они прошли почти без проблем. Вот странно. Второй этаж занимали багбиры. А еще, в одной из запертых комнат они нашли какого-то... варвара. Абсолютно бешенное, неуправляемое создание. Она не поняла, чего он хотел. Не успела понять. Мужчина накинулся на нее с кулаками. Пришлось убить.
   На теле предводителей багбиров они обнаружили старый щит. Тоже с саркофага. Он подходил к длинному мечу, который тащил Касавир. Аида не знала, зачем именно тащит с собой эти вещи. Чем-то зацепила ее та надпись. Ей хотелось вернуть вещи мертвецу. Именно эти вещи, именно этому мертвецу. Или себе оставить, как знак... хозяина крепости. Хотя ей и не нужны эти развалины. Но это позже. Сейчас им предстояло пройти последний, судя по всему, этаж. Зджаэв гудела о том, что они уже близко ко второй статуе.
   Они уже видели лестницу, ведущую на нижний этаж, когда две соседние двери распахнулись, и оттуда повалили багбиры. Малар, откуда столько нечисти в одном месте?!
   Драка была быстрой и короткой. Аида с упоением пробовала новое оружие. Спасибо, Райан за подсказку! Девушка наслаждалась ощущением скорости, кидаясь чуть ли не под мечи здоровенных человекообразных. Она даже немного забыла о безопасности. Вот он - минус этого оружия. Эйфория и чувство непобедимости. Зачем беспокоиться о защите, если все равно успеешь увернуться?! И она едва не поплатилась за свою беспечность.
   Коридор был узким, а разъяренных, приготовившихся умирать багбиров - слишком много. Ее зажали в кольцо смертников. Трое спереди, трое сзади. А за спинами этих шестерых - еще толпа. Никто из ее группы не успевал пробиться к ней, чтобы помочь. А против кольца воинов, даже неимоверная скорость не спасет. Кара опасалась кидать массовые заклинания в кучу малу - могла задеть Аиду.
   Девушка чертыхнулась. Выхода нет. Дура! Сама себя в ловушку загнала...
   Из-за плеча одного из багбиров, она видела, как мечи ее спутников расправляются с врагами. Помощь была уже близко. Но слишком далеко. Чтобы убить одного такого - нужно серьезно ранить несколько раз. Ее спутники просто физически не успевали. Че-ерт!!!
   Касавир с непривычной яростью набросился сразу на двоих багбиров, отвлекая от нее. Девушка изо всех сил сдерживала натиск еще троих впереди, прикрываясь трупом. Она успела убить одного из них, но на его место встал новый. Числом давят, твари! Снова обернувшись, она даже слегка вскрикнула от неожиданности- так быстро все произошло.
   За спиной Касавира маячила тень Бишопа. Следопыт отошел чуть дальше, разбежался, а добежав до паладина, отклонился в сторону, подпрыгнул, оттолкнулся от стены одной ногой и уже в прыжке перерубил шею одному из багбиров, которые нападали на Аиду. Получилось, что он перепрыгнул и через задний ряд багбиров, и через саму Аиду, оказавшись в одном с ней круге атакующих.
   Хотя... это был уже не круг. Аида как на задницу плюхнулась, уворачиваясь от Бишопа, так там сидеть и осталась. Касавир забил одного из медвежатников. А Бишоп вроде как крутился на одном месте только парируя удары, а вроде как и успел ранить еще троих. Короче говоря - мужчины быстро справились с оставшимися.
   Аида оглядела следопыта восхищенно-ехидным взглядом. Ни фига себе - как летает. Ор-рел, бля! Он перехватил ее взгляд, как-то неуютно повел плечами, а потом отвел глаза и сварливо пробурчал:
   - Что смотришь? Сам охренел.
   Девушка нервно рассмеялась. Жаль, но долго обижаться на него не получалось. В этот раз он довольно сильно ее задел, но она уже пару дней как начала оттаивать. Ну что с него, действительно раздолбая, возьмешь? Он себе на уме - она об этом знала. Рассчитывать на него - все равно, что расписываться в собственной глупости. Но он ей жизнь спас. Уже не впервые. За один этот день - два раза. А еще раньше? Он рядом - и этого должно быть достаточно. Что-то... забывается Аида. Забыла, с кем имеет дело. Да и злилась она скорее не на него, а на то, что глупость сморозила.
  
   Третий этаж оказался оккупированным ограми. Предводителем был чересчур громадный, вонючий и наглый монстр. Да еще и маг к тому же. Что Аиду позабавило больше всего - он попытался быть вежливым. Смерив их группу внимательным взглядом, он на довольно сносном всеобщем произнес:
   - А, гости! Что вас привело сюда? Какую цель вы преследуете?
   Аида мило улыбнулась:
   - Грабеж и убийства. Я предпочитаю грабеж, но сойдут и убийства.
   Он задумчиво кивнул, глубокомысленно выдав:
   - Жаль. А я думал договориться.
   Аида тоже глубокомысленно кивнула. Почти философский разговор получился. Дружелюбный такой. А потом понеслась...
   На трупе философствующего огра они обнаружили и старый скипетр. А подойдя к закрытой двери, которую этот самый огр пытался вскрыть, Аида в который раз убедилась в том, что иногда интуиция ее не подводит. Таблица с выбитой надписью на двери, была похожа по оформлению на ту, что они нашли у саркофага. Надпись гласила: "Только хозяин крепости может здесь пройти". Она прихватила довольно тяжелый щит, меч и скипетр и приблизилась к двери. Чувствовала себя порядком глупо, но дверь-то открылась. Судя по тому, что она видела искры электрической энергии, пробегавшие и затухающие на двери - без этих атрибутов "хозяина" им бы пригодились трупы пленных гоблинов, которых они поубивали в соседних комнатах на этом же этаже.
   За дверью, как и ожидалось, обнаружилась еще одна статуя. Аиде очень не хотелось трогать ее. Ей не понравилось в первый раз, и непонятно что случится во второй. По крайней мере, ощущать в голове всех своих спутников сразу она больше не хотела бы. Преотвратные ощущения - быть другим человеком. Особенно кем-то вроде Шандры или Гробнара. Что странно... тогда все произошло менее чем за мгновение, но она четко различила каждого. Кроме Бишопа. Ну конечно. Он и тут сюрпризы преподнес. От него не было ничего кроме глухой каменной стены и ощущения немного усталого раздражения.
   Ее спутники входить в комнату не торопились. Шандра вообще не пошла сюда, оставшись сторожить коридоры. Кара и Бишоп переглянулись и дружно сделали шаг назад, идентично надменными взглядами посмотрев на Аиду. Прямо на лбу написано было: "Я туда не пойду, ори сколько влезет". Да больно надо! Правильно. Не у них же была мамаша-героиня, папа-врун и железка в груди. Дааа... Аида особенная, Аида со всем справится сама... Девушка угрюмо буркнула на их демонстративный протест:
   - Ну да. Я же, сука, спаситель мира!
   Бишоп хохотнул:
   - Определилась бы - сука ты, или спаситель мира.
   Кара сухо бросила:
   - Одно другому не мешает.
   Следопыт согласно кивнул и улыбнулся. Не обычной своей поганой усмешкой, а именно... улыбнулся. Ей. Девушка не позволила отразиться удивлению. Только шмыгнула носом и прошла в комнату, где ее уже поджидали жрица с паладином. Но на душе полегчало. Да все равно, это ничего не значит. Он помириться пытается. Приятно конечно, но поздновато. Больше она забываться не будет. Хотя общение, естественно, восстановит полностью.
   Зджаэв молчала, но ее нетерпение чувствовалось. Паладин слегка кивнул Аиде и тихо, успокаивающе произнес:
   - Если что - я рядом.
   И... это, правда, успокаивало. У нее есть на кого положиться.
   Эта статуя преподнесла сюрприз тем, что не преподнесла никаких сюрпризов. Девушка даже не почувствовала ничего толком. Так, немного странное ощущение. Слегка закружилась голова, взгляд расфокусировался. Наверное... так падают в обморок. Она не знала. Никогда не теряла сознания самостоятельно. Только если по голове били.
   А потом все закончилось. Даже Зджаэв промолчала. Она просто взяла лицо Аиды в ладони, и оттянула ее веко вниз, внимательно вглядываясь в глаза. Потом прошептала что-то на незнакомом языке. Аида видела искаженное отражение своих глаз в отполированной поверхности большой серебряной броши, перехватывающий плащ Зджаэв. Сосуды полопались. Очень светлую, серую радужку окружала кровавая краснота. Уууу... страшная какая. Но, под действием заклинания жрицы краснота уходила. Белки снова стали того цвета, что им и положено - белого. Даже воспаление вокруг глаз прошло.
   - Командир, нам бы отдохнуть, прежде чем к оркам соваться. Кару вырубило.
   Девушка повернула голову. Бишоп небрежно прислонился плечом к дверному косяку, сложив руки на груди. С любопытством глядя на то, как жрица прикасается к лицу Аиды, он уточнил:
   - Как ощущения?
   - Шершаво.
   Он хмыкнул, а паладин бросил укоризненный взгляд в сторону Аиды. А что? Она правду сказала. Ладони и пальцы Зджаэв были грубыми, мозолистыми. Так же, как и у любого существа, постоянно таскающего оружие. И немного... ну, они были покрыты такими маленькими, мягкими чешуйками. На ощупь - шершаво и немного щекотно.
   Они обустроили привал прямо в том же коридоре, предварительно проверив лестницу, обнаружившуюся в дальнем конце. Она вела наверх и выводила прямо в парадный холл, к саркофагу, и была так удачно спрятана, что заметить ее было очень трудно. Вот они и прошли мимо. Интересно, много здесь еще таких тайных лестниц и переходов? Наверняка. Но у них не было времени разгадывать загадки этой крепости. Отдохнуть нормально дали бы - и ладно.
   Засыпая, Аида решила, что если они не найдут оставшиеся статуи за завтра, то снова вернутся на ночь сюда. Все же в подвале, хоть и воняло от огров, но не было ветра и снега.
  
   Как ни странно, никто из орков не пытался напасть на них. Их часовые просто проводили группу взглядами, но даже не дернулись, и тревогу трубить не стали. Такое поведение несколько озадачило Аиду. Она повернулась в сторону Касавира:
   - Эй, эксперт по оркам... а чего они такие мирные?
   - Я не знаю. Но, надеюсь, ты не станешь нападать на тех, кто ничего тебе не сделал?
   - Чтобы они потом ударили в спины? С ума сошел?
   - Они не трогали тебя.
   - Именно поэтому, я, пока, не трогаю их. Да и неразумно вшестером нападать на воинский лагерь. Так?
   Бишоп хмыкнул:
   - Так, капитан. А еще неразумно прислушиваться к придуркам, у которых семь пятниц на неделе.
   Касавир покосился на Бишопа, вопросительно выгнув бровь. Следопыт ухмыльнулся, и изобразил гадание на ромашке:
   - Режу орков в Роднике. Не режу орков в Арване. Хочу убивать. Не хочу убивать...
   Кара и Аида прыснули со смеху, а Касавир покачал головой и с легкой улыбкой произнес:
   - Ну, уж у тебя точно таких дилемм не возникает - убил и дело с концом.
   - Точно. И живется мне куда проще.
   - Ага. Ты вообще простой как медный грошик. Этакий... примитивный.
   - Не обзавидуйся, паладин. Грешно.
   - О моей душе печешься? Спасибо на добром слове.
   - Угу. Должок за тобой.
   - Верну, Бишоп. Обязательно. Могу прямо сейчас. Благословение Тира - как ты на это смотришь?
   Следопыт мрачно покосился в его сторону и веско ответил:
   - Иди на хрен с такими предложениями.
   - Нет? Ну ладно. Тогда, обещаю, помолюсь за твою душу, когда время придет.
   - Ты сдохнешь первым. Не сомневайся.
   - Уж ни от твоей ли руки?
   - Нет. Я в грязи руки не мараю.
   - Приятно слышать.
   Аида тихо произнесла:
   - Парни не ссорьтесь. Лагерь.
   Орки, естественно, знали об их приближении. Их встречал здоровый детина - явно предводитель. Из-за жуткого акцента его речь можно было разобрать с большим трудом.
   - Здесь может пройти только друг клана. Вам дороги нет.
   - Неужели? Значит - мы враги клана? - Аида подметила краем глаза, что орки, активно изображавшие повседневный быт, окружают их в кольцо, готовые защищать командира.
   - Нет. Но вы не пройдете.
   - Ты предлагаешь мне считаться с твоим мнением... Зря. Я никого не слушаю, и делаю, что хочу. И я пройду здесь.
   - Ты ведешь себя... - Его взгляд метнулся к Касавиру, и поросячие глазки сощурились до узких щелочек: - Ты! Ты убил моего брата в Роднике Старого Филина!
   - Твой брат убивал моих братьев и сестер. Я должен был сдаться?
   Орк отвернулся от Касавира, снова повернувшись к Аиде, при этом оставаясь спокойным. Что странно. Обычно разозлить орка можно было с полпинка:
   - Вам придется платить. И за свои жизни, и за проход. Ты была там. Ты уничтожила наши кланы. Мы помним тебя.
   - Ого! Я знаменита! И какую же плату ты рассчитываешь с нас снять?
   - Рядом находится старая Крепость Ривергарда. И я хочу получить ее в свои владения. Но там обосновался огр-маг Гхеллу, и я не могу выбить его оттуда...
   - Так этот уже сдох. Я вчера с ним столкнулась.
   - Принеси мне его голову, и я пропущу тебя.
   - Побежала спотыкаясь! Я убила твоего брата. И тебя убью, если надо будет. Причем одним ударом сразу всех. Не испытывай меня.
   Главный орк задумчиво прищурился, спокойно разглядывая ее. Этакая игра в гляделки. Были в этом разговоре какие-то подводные течения. Оба понимали, что представляют из себя далеко не только то, что показывают.
   Командир орков подумал, а потом прохрюкал какую-то команду. Два вооруженных луками орка сорвались с места и убежали в сторону крепости. Аида огляделась и направилась к самому яркому шатру, раскинутому на территории. Махнув рукой командиру, она уточнила:
   - Вот объясни мне... Сейчас хозяином крепости являюсь я. Но мне эти развалины до фонаря. Вот что ты будешь делать, если займешь крепость?
   - Это мое дело.
   - Это-то понятно. Непонятно вот что - если ты не мог справиться с магом, то как ты будешь отстаивать территорию, если придет кто-то посильнее его?
   - Мои братья идут сюда. Нас будет больше. Мы будем сильнее.
   - Вот оно как... А давай-ка мы кое что обсудим. Пригласишь?
   Он молча откинул полог своего шатра. Шаману, который ни на шаг не отставал, он велел оставаться снаружи. Ее спутники тоже не стали проходить внутрь.
   Ну а внутри она... заключила договор. Орочья территория неподалеку от Невервинтера... Орочий клан, который вполне мог со временем обрести силу... И у которого уже есть старый и проверенный союзник... Хе-хе-хе... В обход Нашера и Эксла.
   В качестве жеста доброй воли новый союзник отсыпал им внушительный мешочек золота. За услугу так сказать... Убежавшие разведчики еще на середине разговора притащили отпиленную голову Гхеллу.
   Касавир промолчал. Оно и хорошо. Вот и чудненько.
  
   Самоцветные копи... странное название для места, в котором не пахнет не то что самоцветами, даже рудой какой-нибудь. Зато очень хорошо пахнет затхлостью, пылью и... мертвечиной. Такой же запах, как на кладбище у Форта Локк и в крепости у Хайклифа. Зомби. И, как выяснилось при входе в подземелье, не только они.
   В просторном холле заставленном старыми, покосившимися книжными шкафами их встретил... призрак. Стоячий воздух чуть дрогнул, замерцал, складываясь в четкую человеческую фигуру. Он был полупрозрачным, но настолько реальным, что они даже могли разобрать цвет его глаз. Очень-очень синих, печальных глаз. Привидение вело себя так, будто плохо понимает, где находится, в каком времени и с кем разговаривает. Казалось даже, что он вообще с трудом отдает себе отчет, что разговаривает. Его голос был вполне обычным, разве что глуховатым, будто из бочки. Боль и печаль звучавшие в его голосе каким-то образом пробирали до самых костей. Он был спокоен, расслаблен, печален. И его печаль впитывалась, въедалась в поры кожи, не оставляя возможности отнестись к ней равнодушно.
   Он говорил о Страже Иллефарна. Павшем герое, смельчаке и патриоте. О человеке, в котором было столько любви, что он готов был пожертвовать собой, ради своей страны. Он рассказал о появлении Короля Теней. Древний обряд, призванный создать Стража, который сможет защитить Иллефарн. Нападение. Смерть Мистры. Уничтожение плетения, к которому был привязан Страж. Его решение подключиться к темному плетению, чтобы защита не ослабевала. И... конец Иллефарна. Тьма, поглотившая Стража, а за ним - всю империю. И боль, боль, боль в голосе призрака, который видел конец.
   Нельзя было остаться равнодушным. Нельзя было не...
   Шандра прижимала руки к груди, сидя прямо на полу. Кара буркнула что-то о том, что плетение нельзя подчинять, только брать то, что оно дало от природы. Но волшебники, раз за разом делающие вот такие вот ошибки - отказываются это понимать. Касавир смотрел в пол, с непроницаемым лицом. Только морщинки вокруг глаз стали глубже. Бишоп презрительно улыбался, сидя на корточках у шкафа и слушая, чуть прикрыв глаза. Он дремал, мало обращая внимание на происходящее. Ну а Аида злилась, пытаясь избавиться от этого чувства навязанной боли. Не она печалилась о павшей империи. Не она переживала те страхи и боль. У нее и своей достаточно. По вине вот этого призрака в том числе. По их вине. Всех их...
   Призрак объяснил, что до статуи они могут добраться лишь одним путем - приведя призраки трех эльфов и трех дворфов к Древу Союза, находящегося в соседнем зале. Чтобы призраки прошли, им нужно было гасить вечно горящие огни магических факелов. Огни, заточенные в кристаллах. Для этого было достаточно простого человеческого прикосновения. А для того, чтобы приведения появились, требовалось уничтожить порождения их боли и гнева.
   Нежить значит... Как выяснилось на практике - обладающая сильными магическими способностями. Если бы не Зджаэв, отводящая от них враждебную магию и изгоняющая нежить, да не Кара со своими огненными шарами... Зомби, которые подчинялись этой странной, полуистлевшей человеческой фигуре - они с Бишопом сняли быстро и чисто. Даже Шандра не особо сильно визжала. Наверное, общая угнетающая обстановка так действовала. В этом месте не хотелось не то что кричать, даже шепотом разговаривать не хотелось.
   Уничтожить этого неживого мага удалось лишь Касавиру. Стрелы нежить не брали, мечи лишь наносили незначительный урон. Тогда Касавир поднял зажатый в обеих руках молот над головой. От его ладоней по оружию прошли светлые блики. А потом он, не беспокоясь о том, что открыл грудь и живот для удара, с размаху опустил молот на голову нежити. Концентрированный свет вырвался из оружия, прошив насквозь все истлевшее тело. На мгновение высветились старые кости, а потом существо распалось прямо у ног паладина. Сокрушение зла - способность довольно впечатляющая.
   И там же воздух заколыхался, являя им привидение. Это был миниатюрный эльф с очень внимательным, цепким взглядом. В уголках губ застыло горькое выражение, из-за чего вечно юное создание казалось обыкновенным человеческим стариком. Этот вел себя еще хуже, чем эльф-библиотекарь. Вообще ничего не соображал. Смотрел на Аиду, казалось, не видя ее. Отвечал на вопросы, да, но... Скорее говорил сам с собой. О Страже. Послушав гневно-жалобные слова эльфа, она смогла уловить, что это учитель того, кто стал Королем Теней. Этот эльф учил его еще при жизни. Оказывается, Король Теней был когда-то человеком. Обычным человеком. И судьбой ему было отведено жить не более века. Ан, нет. Сколько ему уже тысячелетий?
   Призрак с презрением отзывался о патриотизме своего ученика, с чем Бишоп и Аида выразили полное согласие, расстроив тем самым Касавира. Но до его расстройства следопытам дела не было. Когда Аида спросила, откроет ли он Древо Союза, эльф только кивнул, и направился к большому дереву, слегка светящемуся в соседнем зале. Красивое и странное деревце, но им предстояло разглядеть его позже. Рядом были два прохода в западное и восточное крыло помещения.
   Аида выбрала западное направление. Когда они продвигались по пустым, пыльным коридорам, даже Шандра приложила массу усилий, чтобы не шуметь. Не хотелось лишний раз тревожить это место. Пустые комнаты с остатками истлевшей, или местами сохранившейся мебели. В одной из комнат они даже обнаружили большой запертый сундук. Вот тут уж, не смотря на мрачную ситуацию, Аида не могла сдержать любопытства и проверила содержимое. Внутри, под слоем пыли, нашлись чьи-то вещи. Мужской пояс, амулет и еще что-то, что рассыпалось в труху при прикосновении. То, что амулет и пояс не рассыпались - говорило об их магическом происхождении. Аида положила их к своим вещам, решив потом отдать Сэнду на проверку.
   Ну а в соседней комнате их ждала встреча с новой группой зомби и таким же немертвым магом - бэлорном. Когда нежить была уничтожена, перед ними появился призрак дворфа в длинной жреческой мантии. Аида испытала отвращение настолько сильное и необъяснимое, что ее бросило в холодный пот. Все в этом существе ее бесило. Аккуратно заплетенная в косички борода, пухлые руки, спокойно обнимавшие живот. И безумные глаза, полные... осознания собственной силы и превосходства. Этот, третий встреченный ими призрак удивил ее. Он разговаривал совершенно спокойно, не насылая на живых свои мертвые эмоции, не забираясь им в души бессознательно. Он понимал, что происходит вокруг, кто он, где находится, в каком состоянии и зачем к нему явились. Жрец мягко улыбнулся, грустно разведя руками:
   - Прости. При жизни у меня не было привычки посылать гостям навстречу толпы нежити. Приветствую тебя, меня зовут Аннэй.
   - Ты... жрец. Тот, кто создал Короля Теней?
   - Стража? Да, это я. Я создал этот... инструмент. И я ни о чем не жалею.
   - Ах, не жалеешь...
   Призрак внимательно следил за ней с мягкой улыбкой. Аида нависла прямо над ним и зашипела:
   - Из-за тебя... я должна умереть. Из-за тебя я должна сражаться с твоим... чудовищем...
   - Я понимаю твою боль...
   - Да неужели?! К Дереву Союза. Сейчас же.
   Он вздохнул и направился вперед медленной, спокойной походкой человека, чья совесть чиста. Но, выйдя в коридор, он остановился, с ужасом глядя на два кристалла, светящиеся в коридоре. Аида прошла по тому коридору, по которому они пришли сюда, и дотронулась до одного из светильников. Свет погас. Призрак прошел мимо нее и снова остановился в нерешительности. Аида отбежала вперед и погасила следующий, но призрак не шелохнулся. Аннэй растерянно оглядывался, и в его спокойных чертах впервые проступили черты тысячелетий безумия. Аида прикрикнула:
   - Ну?! Иди же!
   И пошел. В обратную сторону. Его тянуло к тому месту, где он провел последние годы. Аида, раздраженная сверх меры, принялась материться грязнее Бишопа. Первой отреагировала Кара. Аннэй еще не успел дойти до светильника, как она метнулась ему наперерез, прикоснувшись к кристаллу, который тут же засиял. Дворф издал нечеловеческое шипение и с поразительной прытью убежал к Аиде. Поняв, как следует действовать, девушка кивнула следопыту на потухший от прикосновения ее руки светильник и побежала тушить следующий. Стоило ей погасить его, как Бишоп за спиной прикоснулся к кристаллу, снова пробуждая свет. Так они и вели Аннэя до самого дерева.
   Потом вернулись в западное крыло, свернув в непроверенные коридоры. И снова по мертвым коридорам, среди мертвой тишины в месте, полном смерти. Следующая обитаемая комната порадовала их призраком красивой эльфийской девушки.
   Стоило ей появиться, как девушка огляделась вокруг, а потом уткнулась лицом в ладони, и жалобно заплакала. Ее плачь эхом отражался от стен, порождая какие-то нереальные ощущения. Их обдало горечью, сердце сжалось от боли. Что-то в солнечном сплетении перевернулось, рождая ощущение болезненной пустоты, серой безнадежности. Беспокойство, страх за кого-то другого, бессилие.
   Все эти чувства были настолько яркими, что заставили Аиду задохнуться с непривычки. Ее рука дернулась к груди. Рефлекторное, бессознательное движение. Попытка унять боль, которая не имеет никакого отношения к физической. Да что там говорить?.. Даже Бишоп возмущенно втянул воздух сквозь зубы и отошел почти к самому выходу, тряхнув головой, будто пытался сбросить не принадлежащие ему чувства. На лице Шандры блестели дорожки тихих слез. Кара хмурилась и поглаживала висок тонкими пальцами. Касавир старался держать себя в руках, но было видно, как сильно он стиснул зубы, даже желваки появились и обозначились жилы на шее. Только Зджаэв сохранила безмятежность. Иномирянка, которой чужды человеческие чувства.
   Аида даже не знала, как заговаривать с призраком девушки. Казалось, что та вообще не замечает пришельцев, продолжая оплакивать свое горе. Но девушка отняла руки от лица и посмотрела прямо в глаза Аиде, зарыдав еще горше:
   - Он горит! Он кричит! Неужели никто этого не видит!? Почему никто не остановит это?! Неужели его недостаточно мучили? Сорок дней! Сорок дней агонии, а Аннэй говорит, что так нужно. Боль только усилилась! Он ничего не делает, чтобы облегчить его боль! Он безумен, этот дворф! Мне никто не верит. Но ведь достаточно посмотреть в его глаза! Кто-то должен прекратить это! Кто-то должен...
   Аида отвела взгляд, тихо произнеся:
   - Все уже прекратилось.
   - Что? Но я только что пришла из храма. Я до сих пор чувствую, какая горячая у него кожа! Они хотят сделать из него Стража! Но он же просто человек! Неужели никто не поможет мне? Неужели никто не видит?
   Зджаэв слегка повернула голову в сторону Аиды. Ее глаза и голос были абсолютно бесстрастными:
   - Знай, она снова и снова прокручивает моменты прошлого в своей памяти. Она думает, что Страж все еще жив. Мы можем успокоить ее боль, только освободив всех их. А для этого Страж должен быть уничтожен.
   Аида внутренне усмехнулась на эту попытку сыграть на ее чувствах. Насколько бы емко она не чувствовала эмоции призрака, она все же могла отличить свое и чужое восприятие. Какая-то часть ее загибалась от боли за любимого. Ну а другая просто испытывала легкое чувство признательности к этому призраку. Вот тот единственный житель Иллефарна, который всеми своими жалкими силами пытался остановить катастрофу. Эта девочка, судя по ее памяти, до последнего боролась за то, чтобы с Аидой не случись того, что случилось. Не из-за Аиды, конечно, а из-за любимого. Но если бы у нее получилось... если бы только получилось...
   Девушка вздохнула и мягко позвала эльфийку:
   - Я пытаюсь ему помочь. Пойдем. Мне нужно, чтобы ты помогла мне открыть Древо Союза. Ради него.
   - Я... хорошо. Хорошо, я следую за тобой.
   И снова они выстроились цепочкой, гася и зажигая за призраком светильники, обозначая путь несчастной, безумной души.
   Когда они довели ее до зала с Древом Союза, Бишоп оглядел женщин отряда, и усмехнулся:
   - Что-то на вас лица нет, девки. Жалко?
   Кара презрительно фыркнула. Шандра, на удивление тихо и искренне ответила:
   - Ты настоящая сволочь, Бишоп.
   Ну а Аида заставила себя улыбнуться. Чего жалеть-то? Девчонка была слабачкой. Была бы сильной - ничего этого не случилось бы. Или случилось бы, но по-другому. В принципе, на вопрос она так же и ответила:
   - Она была слишком слабой. Ее не за что жалеть. Была бы сильной - помогла бы своему пареньку.
   Касавир удивленно выгнул бровь:
   - Это каким же образом?
   - Ну, она же сказала, что у нее был доступ в храм, где из человека делали стража. Перерезала бы ему глотку, пока он бьется в агонии и дело с концом.
   Шок всей команды, и радостный, глумливый смех Бишопа. И его же подначка:
   - Напомни мне никогда не подпускать тебя к себе - если заболею. А то вдруг решишь, что это агония. Перережешь глотку и дело с концом...
   - Нет, дорогой. Тебе глотку я перережу только тогда, когда пойму, что твоя душа сгорела, и от тебя самого ничего не осталось.
   Бишоп ухмыльнулся с мрачноватым юмором, но, в общем, ее последняя фраза вернула угнетающую атмосферу, и они двинулись вперед в хмуром молчании.
   Теперь их ждало восточное крыло. Такое же пыльное и мертвое. Они нашли еще один магический тайник. Не тайник даже... когда-то давно оставленные кем-то вещи. В старой кузнице, среди покрывшихся ржавчиной инструментов они обнаружили чистую, даже отполированную каменную плитку, покрытую едва заметными, сияющими рунами. Плитка была небольшой и не тяжелой. Аиде показалось, что остаток выцветших чернил внутри выбитых в камне букв похож по цвету на те, что смастерил Гробнар для своего конструкта. Девушка прихватила эту вещицу, решив показать гному. В той же комнате им посчастливилось найти средний боевой молот в таком хорошем состоянии, будто его выковали только вчера. Аида заметила, как загорелись глаза у Касавира. Ну, е-мое! Ишь ты - игрушку новую увидал...
   Девушка вручила тяжелое оружие паладину, который тут же начал разглядывать его с одобрительным видом. Но в руках его не оставил, устроив в креплениях своего походного мешка. Верно. Идти в бой с неопробованным оружием - опасно для здоровья.
   В соседней комнате, в бою с очередной группой нежити, Шандра и Бишоп были ранены. Когти вурдалака располосовали крестьянке живот, мгновенно вызвав заражение. Прежде чем Зджаэв ее вылечила, девчонка успела все углы заблевать кровью и желчью. Бишоп вылечил себя сам, рыкнув, когда Зджаэв попыталась приблизиться. Наскоро замотав ногу, ту, что была сломана пару месяцев назад при штурме крепости, он прохромал к старой на вид лавке. Проверив ее на крепость - устало плюхнулся, и принялся с интересом разглядывать привидение, появившееся после уничтожения нежити.
   Привидением была красивая эльфийская воительница. Только взгляд у нее был какой-то странный. И она, так же, как Аннэй, не посылала свои ощущения и эмоции на живых. Она понимала, что рядом кто-то есть. И... попыталась спрятаться. Забилась в темный угол, вся сжалась, глядя на них огромными эльфийскими глазищами.
   Аида присела напротив нее, разглядывая девушку. Что-то в ней было не так. Что-то помимо безумия проклятых душ. Она казалась невменяемой. Ее выражение лица постоянно менялось. То ее глаза злобно сужались, а губы превращались в тонкую ниточку. То на лице появлялось испуганно-яростное выражение. Тут же оно перетекало в выражение печали и глубочайшей скорби. Потом было ледяное спокойствие.
   Аида позвала:
   - Эй, ты видишь меня?
   Девушка резко, какими-то ломанными движениями головы заозиралась, и скривилась в жутком оскале на красивом лице:
   - Тише сестры! Здесь кто-то есть!
   И тут же произнесла уже презрительно-разозленным, язвительным тоном:
   - Оно хочет убить нас? Оно хочет спасти нас?
   Аида наклонила голову набок, осторожно уточнив:
   - Вас? Сколько вас?
   - Шесть. Шесть нас было. - Спокойный, ледяной голос. Уравновешенный. И блуждающий, сумасшедший взгляд. - Шелковыми сестрами мы были. Мы сражались с ним. И пришли сюда дорогами неведомыми.
   - Вы сражались с Королем Теней?
   Ответил ей снова несдержанный тон, полный бессильной ярости:
   - Он управляет тенью, да. Может придавать ей форму. Когда мы проиграли, он решил развлечься с нами... Но это было не все, правда сестры? Нет! Он соединил нас!
   И вдруг голос, который был до этого презрительным, жалобно проскулил:
   - Шесть лезвий, перекованных в одно!
   От этого воя будто что-то пронеслось по комнате. Сумасшествие этой женщины... женщин - накрыло с головой. Аида застонала, схватившись за голову. Эти ощущения не были определенными. Они были похожи на удары кнута. Боль. Вжик! Шок. Вжик! Смех. Вжик! Трясет изнутри от страха. Вжик! Слезы. Вжик! Бежать! Опасность! Страх, ужас, трепет, упадок сил, последний рывок, тьма, тень, боль, страх, потеря, покалечены, истерзанны, убиты, соеденены...
   Малар! Малааарррр....
   Девушка дышала именем своего бога, постепенно отгораживаясь от очень мощной атаки чужого разума, чужой боли. Мельком оглянулась на спутников. Губы Касавира беззвучно шевелились в молитве. Казалось, что воздух вокруг него колеблется, закрывая и остальных. Даже Бишоп не возражал. Теперь он не валялся лениво на старой резной лавке, а напряженно следил взглядом за привидением. В его руке был метательный нож, с лезвия которого капала прозрачная жидкость. Святая вода. Он готов был ранить приведение, если оно зайдет слишком далеко. Аида снова посмотрела на призрака, который пристально глядел на нее с неприятной улыбочкой. Эльфийка, поняв, что Аида снова контролирует себя, печально кивнула ей и повторила, грустным, но достаточно злым тоном:
   - Шесть лезвий, перекованных в одно...
   - Как вы оказались здесь?
   - Здесь его место, правда, сестры? Да.
   - Да! Тянет его тень!
   - Сильно воняет им!
   - Мы пришли дорогами неведомыми. Очнулись уже здесь.
   Эти три разных тона порядком действовали на нервы. Аида потерла виски пальцами и переспросила:
   - Я слышала только три голоса. А где еще трое?
   Ей ответила та из сестер, что была поспокойнее:
   - Когда он закончил работу с нами, три голоса исчезли. Воспоминания смяты, мозги превращены в кашу. Трое осталось.
   - Мне нужна ваша помощь. Я хочу, чтобы вы открыли Древо Союза.
   - Оно хочет сразиться с ним?!
   - Да, да! Услуга, в обмен на освобождение!
   - Оно может помочь. Оно сразиться с ним, и освободит нас, сестры. Мы поможем. - Тот голос, что всегда был убийственно спокойным, сейчас приобрел нотки некоторого удовлетворения. А презрительный и яростный голоса - кажется, испытывали легкий триумф. Сумасшедшие, безумные...
   Они повели сестер так же, как до этого водили других призраков. Когда сестры пробегали мимо Шандры, та даже в стенку вжалась, опасаясь ненормальных. Вот дурная. Да что они могут? Так, припугнуть своими мыслями. Но ничего больше.
   Когда сестры поравнялись с Бишопом, следопыт улыбнулся эльфийке потрясающе привлекательной улыбкой и зажег светильник раньше, чем та успела отбежать хотя бы на несколько шагов. Болезненный вой трех женских голосов заглушил тихий смех следопыта. Аида фыркнула - нашел себе развлечение...
   Оставалось еще два призрака. Их они нашли в тайных коридорах, прорытых на случай беды. Скорее всего, когда-то эти коридоры вели дальше. Но со временем обвалились, образуя замкнутое пространство. Как подземный переход между западным и восточным крылом. Здесь не было ни иллефарнского мрамора, ни статуй. Только основательно подгнившие подпорки, удерживающие земляной потолок и стены. Но светильники были, что давало представление о том, где примерно можно искать призраков. Одного из них охранял не мертвый маг, как ранее, а громадный, в три человеческих роста, но насквозь ржавый доспех. Кара надменно усмехнулась, и ее ладони покрылись инеем. Она редко использовала это заклинание, но метко. Все же - ее стихия, это огонь, не лед. Заморозив голема так, что от него на целый коридор вперед тянуло холодом, она удовлетворенно прислонилась к стенке и произнесла:
   - Все. Это последнее заклинание. Я все истратила. Нужен отдых Аида.
   - Хорошо.
   Воины быстро разбили голема на куски. Даже Кара пару раз посохом приложила. Металл легко поддавался под действием старой ржавчины и холода. Бишоп, почему-то принимать участие в общем веселье не стал. Он сидел, прислонившись спиной к стене и вытянув ногу. Опять дремал. Аида давно замечала, что он умеет засыпать при любых обстоятельствах. А когда уставал или бывал ранен - пользовался любой возможностью, чтобы задрыхнуть. Это выглядело... мило. На появившееся привидение он не обратил внимания. Точнее, Аида, изучавшая следопыта, видела, как он чуть вздрогнул и мельком глянул в сторону основной компании из-под ресниц, но тут же запахнул куртку плотнее и снова уснул.
   Привидением был довольно высокий для дворфа мужчина. Он тоже попытался пришибить их своим безумием. Ощущения недоумения, растерянности, странного, мрачного спокойствия и горечи.
   - Кто ты? - Аида уже поняла, что призраков нужно быстрее отвлекать разговором. Тогда, вместо того, чтобы терзать чувства живых, они пытались сосредоточиться и суметь ответить на вопросы.
   - Имен ты здесь не найдешь, грабитель. А что ты ищешь - другой вопрос.
   - Я ищу способ открыть Древо Союза. Ты поможешь?
   - Аааа... тоже хочешь сразиться с ним... тоже проиграешь. Не поняв - проиграешь.
   - Что я должна понять?
   - Ответов здесь тоже нет. Никто не думает. Почему никто не остановил этих бешенных эльфиек? Они кинулись в драку, даже не попытавшись подумать. Надо было попытаться понять, чего Страж хотел.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Хотел ли он питаться? Или хотел убивать? А может быть, он просто хотел выполнить свой долг?
   - Ты хочешь сказать, что он хотел защитить Иллефарн? И до сих пор хочет того же?
   Дворф довольно захихикал, сварливо ответив:
   - А может быть, это только вопли обезумевшей души? Ответов не ищи. Здесь нет имен. Нет ответов. Нет истины. Я открою тебе Древо Союза. Но больше не скажу ни слова.
   За все время разговора, он ни разу не посмотрел ей в глаза. Все время либо в пол, либо в сторону. Теперь он сам двинулся к огням светильников, подойдя так близко, как только мог. Он вел призрачной рукой по стенке, будто пытаясь вспомнить ощущения от прикосновения пальцев к чему-то. Его руки постоянно блуждали, находились в движении. Когда его довели до центрального зала, он гневно покосился на Аннэя, и отошел от него как можно дальше.
   Последний призрак нашелся в земляных коридорах восточного крыла. Это привидение понравилось Аиде больше всех остальных. Коренастый крепыш-дворф чем-то напомнил ей добродушного Келгара. Он тоже бросил им ощущения своих эмоций, но... сумасшествия там не было. Спокойная, удовлетворенная безмятежность. Покой. Малар, наконец-то! Хоть какой-то отдых. Вся компания столпилась вокруг этого дворфа, наслаждаясь этим ощущением.
   Он глянул на них с хитрецой и вдруг заявил:
   - Я - мертв!
   Кара хмыкнула, глядя в сторону:
   - Живее не бывает.
   - Нет-нет. Я мертв. Знаете почему? Я не чувствую боли. Это хорошо. Раньше постоянно болело. Теперь нет.
   - Как ты оказался здесь? - Аида глянула на крепыша с любопытством.
   - Я... не помню. Мы сражались со Стражем. Говорят, что потом его все же победили... но последнее, что я помню, это то, как этот огромный вирм пал, ослепительный свет залил все поле боя. Тени завизжали и бросились в атаку... и... и...
   - И ты оказался здесь.
   - Да. Я сам согласился на это. Потом я видел, как души моих товарищей один за одним уходили... куда-то, но не я. Я остался.
   - Почему?
   - Таков мой долг. Я поклялся, что помогу уничтожить Стража. И выполню свою клятву. - Для придания своим словам большей верности, он стукнул об пол древком секиры, на которую опирался.
   Аида улыбнулась:
   - Хорошо. Тогда ты откроешь мне Древо Союза?
   - Да. Я иду за тобой.
   Когда все шесть призраков были собраны в одном зале, древняя магия освободила себя. Каждый из них замерцал, будто растворяясь в листве дерева. Потом они исчезли. Без следа. Памятью о них остались только их рассказы. Дерево сияло все ярче. Когда же ослепительный свет рассеялся, перед ними находилась уже знакомая статуя, изображавшая все ту же женщину с чашей.
   Помня общение со второй, Аида безбоязненно приблизилась к этой статуе. И снова сюрприз. Боль скрутила внутренности, заставив ее согнуться пополам. Ощущение было такое, будто кто-то сжал ее кишки в кулаке, и теперь наматывает на руку. Во рту появился металлический привкус, глаза не видели ничего, кроме света. Когда этот свет начал жечь веки и глаза, Аида вскрикнула. Свет чуть отстранился от нее, а потом резко впитался в ее тело. Зджаэв, стоящая у стенки и безразлично разглядывающая согнувшуюся пополам Аиду прокомментировала:
   - Теперь ты сможешь ранить тень светом. Мы должны двигаться дальше.
  
   Они переночевали в орочьем лагере. Им даже поставили отдельный шатер, так что ничьи чувства не были особо задеты. Да и не до брезгливости им было. Самоцветная шахта вымотала их группу до предела. Не только физически, хоть синяки, шишки, ссадины и кровоподтеки ныли по всему телу, но и морально тоже, со своими психическими атаками.
   На следующий день орочьи разведчики сообщили им, что с другой стороны холма есть еще один полузаваленный вход в какое-то бывшее здание, полностью вросшее в холм.
   Когда они оказались внутри, то смогли примерно предположить, что это было чем-то вроде храма. В центральном зале их встретили пять статуй, изображавшие неизвестных людей. На одной из них - статуе барда, были перечислены имена и... великие деяния... четырех героев, погибших когда-то за свою страну. Опять патриотизм. Опять жертвы "во имя...", и долг "перед...". Бред. Сплошной и безостановочный бред этот Арван. Неудивительно, что они все передохли.
   Как выяснилось, к статуе вела цепь залов, каждый из которых знаменовал собой одно из времен года. Выполнение несложных испытаний, таких как - победить морозных псов, уничтожить элементалей земли, или сильфов - открывало двери в следующий зал. Последняя дверь вела в зал, где находилась статуя.
   На этот раз Аида приблизилась к древней штуковине с обреченным безразличием. Что ее ожидает на этот раз? Эмоции? Физическая боль? Опять обморок?
   Ничего. Луч света опустился с потолка, мягко обласкав ее тело едва заметным теплом. И все. Больше ничего не произошло. Аида, облегченно улыбаясь повернулась к своим спутникам. И тут Зджаэв, молчаливая и безэмоциональная, произнесла заметно дрогнувшим голосом:
   - Он знает! Он знает, что мы делаем!
   Ее глаза чуть округлились. Какое-то время она глядела в пространство, будто прислушиваясь к чему-то. Потом спокойно проговорила:
   - Враг знает, что мы делаем и будет готовить ответный удар. Но мы будем к этому готовы... Мы должны следовать дальше.
   Как же уже достало ее "мы должны"! Аида раздраженно дернула подбородком в сторону выхода. Зджаэв вела их вперед, заявив, что слышит "Портал песни", который выведет их к пятой статуе. Что за портал - никто, кроме гитзерай не знал. Ну и черт с ним. Жрице виднее. Она убедила Аиду в том, что будет хранить ее жизнь чуть ли не преданнее Касавира. Паладин хочет использовать Аиду для спасения мира. Жрица же - хочет сделать ее своим оружием. Это разные вещи.
   Кстати о Касавире! Девушка подошла к излишне молчаливому, не обращающему ни на что внимание паладину. Он окинул ее рассеянным взглядом и отвернулся, снова о чем-то задумавшись. Аида осторожно уточнила:
   - О чем ты думаешь?
   - О тех героях. Мы встретили саркофаги с их телами... Такой почет в прошлом. И никто не знает о них теперь. Неужели так кончаются все великие дела? Неужели что-то великое существует лишь до тех пор, пока есть кто-то, кто сражается за это "великое"? И умирает за него...
   Странный вопрос. Аида не понимала, что так сильно расстроило паладина. Ну не помнят о них. И чего? Не стоит бередить прошлые истории и дела, если нет необходимости. Касавир смотрел на нее, ожидая ответа. Смотрел так, будто ее мнение действительно что-то значило для него. Это было... странно сознавать. Аида тихо произнесла:
   - Касавир, герои не умирают. И твое добро хваленое - тоже. Тысячи людей спасают котят, горбатятся ради своих детей, умирают в темных переулках, спасая какую-нибудь девку. Просто об этих ситуациях не трубят по всему свету. Ничьи дела не проходят просто так. Да это и по тебе видно. Ты ж герой. Но твое имя не произносят с трепетом на каждом углу. Поэтому... да, это все. Все, к чему только можно стремиться. Сделать то, что тебе на роду написано. И позволить миру забыть о тебе. Это как в той поговорке: "Пусть мертвые хоронят мертвых".
   На этой фразе Бишоп, шедший немного впереди, коротко обернулся, осчастливив их с паладином мимолетным, насмешливым оскалом. Касавир, не обращавший особого внимания на следопыта, уточнил у Аиды:
   - Не слышал такой. Что она означает?
   - Что прошлое должно оставаться в прошлом. Все должно забываться. То, что их имена затерялись - закономерно. Это хорошо, Касавир. Очень хорошо. Твое имя тоже будет забыто со временем. И о твоих благих делах, скорее всего, забудут раньше, чем остынет твое тело.
   Он слегка улыбнулся. А после недолгого молчания, медленно, будто подбирая слова, сказал:
   - Если я не выживу в борьбе, которая нам предстоит... Я хочу, чтобы ты похоронила меня здесь. Здесь все дышит покоем. Это просьба. - И пронзительно посмотрел ей в глаза так, что на секунду вызвал вспышку раздражения. Этак... по-паладински посмотрел. Но девушка затолкала эти эмоции поглубже, как можно более ровно ответив:
   - Хорошо, Касавир.
   Он просто кивнул. Но в глазах мелькнуло облегчение. Как будто она собиралась ему отказывать! Ей-то что... ей было все равно.
  
   Портал мягко мерцал странными искрами. Зджаэв пыталась заверить, что идти туда - безопасно. Аида не поверила. На проверку первым должен был идти разведчик. Но Бишоп такого желания не изъявил. Просить его она не собиралась. Приказывать тоже - ей жизнь пока была дорога. Поэтому пошла первой.
   Сначала она различила запахи. Жуткая вонь мертвечины. Еще хуже, чем в самоцветной шахте или на кладбищах. Там зомби воняют старой смертью. Это был густой запах крови, смерти, гари, ужаса и... еще чего-то, неуловимо знакомого. Когда перед глазами перестали плясать темные круги, и она сумела различить...
   Западная Гавань. Как? Почему здесь?
   Ее спутники беспокойно оглядывались позади. Они все, кроме Зджаэв, были здесь всего месяц назад...
   Они стояли около ее дома. Сгоревшего дома. Почерневшие стены, внутри угадывался обвалившийся второй этаж, рухнувшие балки... Девушка неверяще смотрела на это. Просто смотрела. В голове как-то не появлялось никаких мыслей. Какое-то отстраненное спокойствие. Она почему-то решила обойти вокруг дома и оценить ущерб. Оценить, как огонь ударил по папиному карману. Хорошо так ударил. Ничего не осталось. Вообще.
   Когда она подходила к крыльцу из тени выплыла человеческая фигура. Две. Два мужчины. Их темная одежда сливалась с черными от сажи стенами, да еще и ночная тьма прикрыла. Бишоп отодрал от ее дома полуобгоревшую доску и приложил к ней лезвие длинного меча. Получился импровизированный факел. Он просто посветил в сторону мужчин, которые шарахнулись обратно в тень, издав какие-то странные звуки.
  
   Кара.
  
   Что-то не так было с этими парнями. Во первых - они вели себя странно. Во вторых - следопыт и паладин насторожились. А они не напрягались понапрасну. Ну, а в третьих - Аида шарахнулась назад, как от прокаженных. В ее глазах застыл... не то, чтобы испуг, но... она смотрела с каким-то странным, мстительно-неприязненным чувством.
   Один из парней помотал головой, будто был пьян, и как-то жалобно проговорил:
   - Я ничего не помню. Аида, это ты?
   Девушка прищурилась:
   - Как ты тут оказался? - и сделала шаг ему навстречу.
   Он тоже шагнул ближе, так же растерянно оглядываясь:
   - Я не помню. Мы ничего не помним.
   Второй парень тоже немного вышел из тени. Сходство между ними угадывалось безошибочно. Очевидно - они были родственниками. Оба выглядели странно, будто давно не ели, не мылись и не спали. И не вылезали на свет божий из какого-нибудь подвала. Сероватая, бледная кожа. Тусклые глаза, потрескавшиеся, темные губы. И везде угадывались странные потемнения на коже. Касавир, находящийся неподалеку от Кары, тихо прошептал, не обращаясь ни к кому конкретно:
   - Чума?
   Следопыт отрицательно мотнул головой, незаметно поведя рукой, немного приближая свет факела к парню. Тот неуютно сжался, пытаясь отстраниться. Аида полуобернулась в сторону Кары. Рука, опущенная вниз и скрытая от странных парней, изобразила команду к бою. Кара сжала в кулаке огненный шар. А потом Аида отпрыгнула, на ходу оттолкнув Бишопа с траектории удара, и крикнула:
   - Давай!
   Кара метнула сгусток пылающей магии. Визг, который издали эти... существа, не мог принадлежать людям. Сквозь огонь можно было угадать, что их тела будто бы... поплыли. Люди, попавшие в огненный шар - вспыхивают как свечки. Эти же - поплыли, потеряли четкие очертания, наполнились тьмой - это было видно даже сквозь огонь - и истаяли.
   Кара огляделась. Касавир изумленно смотрел на то место, где только что были эти... тени людей. Рука Зджаэв спокойно прикасалась к его предплечью, будто жрица пыталась его успокоить. Странная она. Но сильная - это Кара успела заметить и в "самоцветных копях" и вообще...
   Аида просто смотрела на свежую подпалину. Ее строгое лицо стало еще более неприятным. Губы плотно сжались, брови чуть сдвинулись, скулы обозначились четче. Глаза... нехороший взгляд был у их лидера. Касавир обвел взглядом виднеющиеся в тумане дома за речкой, и тихо произнес:
   - Это были не люди. Я почувствовал... зло. Не так как от людей. Люди злятся чувственно, от сердца и разума. Эти... злились от... души. Я не знаю, как объяснить вам вернее. Но это точно не люди. Аида, откуда ты узнала это? Я до последнего момента ничего не понял. Я вообще впервые встречаю что-то подобное.
   Девушка четко и медленно, без каких-либо эмоций в голосе ответила:
   - Просто я лично убила их восемь с половиной месяцев назад. Наверняка. Я проверяла.
   Касавир не стал уточнять за что именно. И правильно. С него бы сталось. Он тоже странный дядя. Не то чтобы он не нравился Каре, но она его не понимала. Иногда он говорил такие вещи, что казался наивным. Но при этом - отнюдь наивным не был. И глупым не был. А дорогу все равно выбрал не верную. И понимай, как знаешь. Как умный человек сознательно мог решиться жертвовать собой во имя добра, позволяя шпынять себя на каждом шагу? Это было Каре непонятно.
   А потом они пошли мимо деревни. Не встретили никого. Только... трупы. Это было... не очень приятное зрелище. Да кого она обманывает?! С самой собой Кара могла не лицемерить, и не строить из себя более сильную личность, чем была на самом деле. Зрелище было преотвратным. Хотя и не неожиданным. Кара видела раньше картинки, изображавшие нечто подобное. Люди, истерзанные демонами - ужасное зрелище. Поэтому Кара заставляла себя смотреть. Смотреть внимательно, вдумчиво, старательно подмечая детали. Если она продолжит заниматься колдовством, рано или поздно, ей придется иметь дело с жителями нижних миров. Надо запомнить, как выглядит в реальности то, на что они могут быть способны.
   Ее спутники вели себя довольно прилично. Даже Шандра. Кара всегда несколько презрительно относилась к ней. И дело было не только в разном социальном статусе. В конце концов, Аида тоже всего-то фермерша с сомнительным происхождением. Было еще что-то... Кара презирала... у Шандры не было внутреннего стержня. Она была морально слабой. По крайней мере так считала колдунья.
   Аида оставила всех у колодца, велев дожидаться ее, и свернула куда-то в сторону. Она направилась к большой ферме, стоящей чуть поодаль от всех домов.
   Здесь, около колодца, Аида будто нарочно оставила их тут, вповалку лежало около двадцати трупов. Все в доспехах, с оружием в руках. Положение трупов, раны - говорили о том, что люди пытались сражаться за свои жизни, но просто не успели толком среагировать. Больше всего Каре не хотелось смотреть в сторону трупа девочки, которой на вид было около пятнадцати лет. Кольчуга с чужого плеча не спасла ее. Порванные металлические звенья доспеха впивались в ее же внутренности, вывалившиеся из распоротого когтями живота.
   Касавир стоял у колодца, чуть в стороне от них, прикрыв глаза. Кара подозревала, что он молится за погибших. Правильно. Он паладин и имеет право отмаливать погибших от демонской силы у всех богов, молясь через своего бога.
   Зджаэв будто прислушивалась к чему-то. Осторожно поводила головой из стороны в сторону. Как будто слышит звук, который постоянно ускользает.
   Следопыт на всякий случай приготовился к стрельбе, но, в общем и целом выглядел расслабленным. Только один раз кинул мимолетный, но странный взгляд на труп девушки в тренировочном доспехе, натянутом прямо поверх ночной сорочки, что лежал почти у его ног. А потом отвел взгляд и прошел мимо, случайно наступив на ее русые волосы, разметавшиеся по земле.
   Аида вернулась, задумчиво хмурясь и оглядываясь по сторонам. Девушка оглядела их компанию, трупы повсюду, а потом обратилась к Зджаэв:
   - Неподалеку есть старые иллефарнские развалины. В некоторых, совсем разрушенных, я лазила с детства. Но в одно - относительно целое здание, мне ни разу не удалось проникнуть. Это может быть тем, что мы ищем?
   - Мы не зря оказались здесь. Просто что-то более мощное отклонило нас с заданного курса...
   Шандра округлила глаза:
   - Что-то более мощное, чем телепортация? Отлично! - Это было произнесено с необычным для нее сарказмом. Аида не обратила на нее ни малейшего внимания, а Бишоп кинул чуть прищуренный, спокойно-насмешливый взгляд.
   - Знай, мы должны пройти к тому месту. - И тут, неожиданно, спросила совсем не в тему. - Ты не видела здесь живых людей?
   - В этой-то мясорубке? Нет, живых я не видела.
   - Просто... я слышу... Похоже на плачь ребенка...
   Аида повернулась к мужчинам:
   - Бишоп, тут плачет ребенок?
   - Нет.
   - Касавир?
   - Нет... мне жаль, но нет.
   Аида обернулась к Зджаэв:
   - Вот видишь. Бишоп не упустил бы это потому, что вообще все замечает. А Касавир в принципе бы не упустил взывающее о помощи дитя. Так что... вперед. Это место... угнетает меня.
   Бишоп хотел что-то сказать. Кара готова была поклясться, что у него в одном месте свербит от желания поиздеваться над Аидой. Ну, что-нибудь из разряда: "Что жалко родную деревню? Или тех, кого ты знала с детства?". Он даже слегка нахмурился от попыток сдержаться. И еще плотнее сжал губы. Но... он промолчал.
  
   Аида уверенно вела их малозаметными тропками, которые знала всю жизнь. Из этого двухчасового путешествия Кара сделала два вывода: ей не нравятся топи и без проводника ей гулять не стоит.
   Когда они приблизились к зданию, затерянному на болоте, Аида остановилась, подняв руку. Щелкнула пальцами указав Бишопу на открытую дверь, а потом махнула к боковой стене, приказывая остальным скрыться. Кара не нашла лучшего варианта, чем спрятаться за крупным деревом, чей ствол был покрыт мхом, так, чтобы ее не было видно из здания. Следопыты прошли вперед. Аида осторожно заглянула внутрь. Бишоп прикрывал ее, передавая жестами ее указания. Он велел остальным тихо приблизиться по одному. Когда Кара подобралась, стараясь ступать как можно тише, их компания дружно прошла внутрь. По мнению Кары - глупо. Но так велела Аида. Так же, по ее приказу, переданному через Бишопа, Кара приготовила несколько заклинаний, готовых в любой момент активизироваться. Полная защита - раз. Два огненных шара - два. А впереди...
   Что ж, у Аиды были основания звать их всех сразу, даже не возвращаясь для принятия какого-то конкретного плана. План тут помочь не мог.
   Дверь вела в большую комнату, с высокими потолками. Посередине комнаты стояла уже знакомая статуя. А вокруг нее... Несколько жрецов тени, каждый из которых был не слабым магом. Это они наизусть выучили, не однажды испробовав их возможности на практике. Этих жрецов окружали странные... тени. Сгустки тьмы, принявшие форму человеческих фигур. Единственным ярким пятном у них были красноватые уголечки там, где должны быть глаза у человека.
   Но больше всего внимания привлекала недостаточно высокая и мощная для орка, но слишком большая для человека фигура. Темная мантия до пят, плотные наручи, сильные руки, затянутые в черные перчатки, черный капюшон полностью скрывал голову. Очевидно - незнакомец был предводителем этих... существ. И жрецов.
   И тут предводитель заговорил. Кара неуютно поежилась. Голос не имел ничего общего с человеческим. Хриплое, полудемоническое шипение.
   - Эта уже бесполезна! Кто-то прошел ритуал до нас.
   Один из жрецов подал голос:
   - Но у нас остается еще четыре.
   - Да... нам нужно добраться до них первыми...
   Он немного постоял, глядя на статую, а потом медленно поднял руку. А потом внезапно прошипел что-то совсем уж неразборчивое, резко выбросив руку вперед - будто хотел ударить статую. Камень задрожал, луч света прорезал его напополам, и половина статуи, от головы до торса, упала к ногам странного мужчины. Мужчины ли?
   Зджаэв нервно подалась вперед:
   - Нет.
   Аида схватила ее за руку, но было поздно. Все присутствующие резко обернулись ко входу, чуть подавшись вперед. Каре даже показалось, что невидимое облако тьмы метнулось к ним, обступив со всех сторон. А потом она пригляделась к предводителю, и приготовленные заклинания сами собой сорвались из памяти, окружая ее непробиваемой защитой.
   Это был... скелет. Мать твою - огромный скелет, принадлежавший ранее кому-то человекообразному, но не человеку. Глазницы светились ярким, голубым светом. Дыхание вырывающееся из... пасти окрашивалось в синеватый цвет. Вообще вся черепушка светилась - если хорошо приглядеться.
   Судя по реакции остальных - они тоже видели такое существо впервые. Судя по реакции Зджаэв - она опять в курсе всех событий. Женщина пристально глядела на существо поверх вуали напряженным, но все равно слишком спокойным взглядом. Ну а чудовище, увидев их компанию, радостно прошипело:
   - Ты опоздала, Носитель осколка. Ритуал уже пройден другим. А ты, судя по всему, прошла остальные. Теперь я убью тебя, и нашему хозяину никто не сможет помешать.
   Зджаэв вскинула голову:
   - Кто-то другой прошел ритуал? Ты лжешь.
   - Это не важно. Он не завершил остальные части.
   - Значит, пока он жив, у нас есть шанс. И все, что нужно сейчас, это уничтожить тебя...
   - А-а-а... гит...зерай... Не вам меня останавливать. Меня невозможно уничтожить.
   - Ты раб. И если не можешь освободиться от власти своего хозяина - ты слаб.
   - Слаб?! Моей силы хватит на то, чтобы обрушить эти руины вам на головы! Или сжечь не только тела, но и души в угольки!
   Кара покосилась на Аиду. Девушка только закатила глаза, вытаскивая несколько стрел из колчана. Она присела на корточки, положив стрелы на пол рядом, взяла оружие наизготовку, прицелившись прямо в черепушку, натянуто ухмыльнулась:
   - То есть ты не проверял это свое "бессмертие"?
   Он почти по-человечески, до ужаса ласково рассмеялся:
   - Нет...
  
  
   Бишоп.
  
   Бой шел размеренно. Ну, если можно так выразиться. Паладин и Зджаэв снова и снова выкрикивали имена своих богов, гоняя по комнате волны силы, изгоняющей нежить. Как ни странно, против теней это не очень-то помогало. Сгустки тьмы лишь ненадолго теряли ориентацию и замедлялись.
   Они с Аидой взяли на себя жрецов, которые стопроцентно были людьми. С ними было проще всего покончить, и они погибли первыми. А вот со здоровенным мертвяком было сложнее. Тварь отказывалась дохнуть. Да еще и колдовала.
   Кара выбивалась из сил, отводя некоторые его чары, нейтрализуя другие и пытаясь при этом атаковать. Лицо девушки покрылось испариной, движения, хоть и оставались выверенными и четкими, стали нервными. Ее тело пылало, не подпуская к себе тени. Бишоп обратил внимание, что эта пакость боится огня.
   Кислота на них не действовала. А стрелы его именно на кислоту и были зачарованы. Зато она неплохо действовала на кости нежити. Когда Касавир сбил со скелета защиту, когда стрелы начали впиваться в полы одежды, в кости - они принялись за дело. Медленно разъедали кость и одежду, уничтожая защитную магию. Все, Касавир справится. У него тут свои проблемы.
   Тени почему-то решили, что он - отличная мишень. По крайней мере, три из них взяли его в кольцо, прижимая к стене. Бишоп выхватил тот самый меч огня, и повел им из стороны в сторону перед собой. Тени шарахнулись, и стали вести себя осторожнее. Они не пытались нападать. В общепринятом смысле слова. Они тянули к нему руки, пальцы которых были удлиненными, плавно переходящими в острые теневые когти. Пытались дотронуться до обнаженных участков кожи. Тянули руки к лицу, к шее. Одна из теней прыгнула, схватив его за руку. Бишоп дернулся, уворачиваясь из захвата и от двух других. Снова повел мечом, не подпуская атакующих. В ту, что была рядом он смог только воткнуть кинжал. Оружие будто увязло в чем-то, когда коснулось теневой плоти. Визг, который издала эта дрянь был настолько тонким и громким, что Бишоп не удивился бы, если бы у него кровь из ушей потекла. Он выдернул кинжал и тут же воткнул снова. Тень заверещала, и самоубийственно метнулась в его сторону, обхватив руками и впечатав в стену. Две другие воспользовались моментом, так же стиснув его в объятьях. Твари не обращали внимания на раны, которые он успел нанести. Только верещали, когда к ним прикасался огонь меча. Он чувствовал, как руки, плотные только наполовину, шарят по телу, пытаются порвать одежду, стремятся к нему. Осознание того, что нельзя допустить, чтобы они дотронулись до него было таким четким, что Бишоп принялся извиваться, пытаясь вырваться из захвата тварей. Одна из теней нагнулась вниз и укусила его за руку, пытаясь добиться того, чтобы он выронил меч, полыхающий огнем. Черт! Куда остальные смотрят - он тут подыхает!? За телами теней он видел только тот участок комнаты, где без движения застыла Кара, превратившись в живую статую, и Шандра, пытающаяся защитить беспомощное тело колдуньи. А потом когти все же дотянулись до его лица.
   Он успел ощутить только легкое прикосновение, прежде чем потерял... нет, не сознание. Прежде чем стал кем-то другим...
   ... А был ли он другим? Нет, это он. Он умирает в подвалах гильдии. Он был одним из лучших убийц гильдии, прежде чем попал в немилость. И не смог уйти. И теперь - без пальцев на руках, без ног, привязанный к столу - чувствует, как с болью и кровью из него вытекают остатки жизни. По капле, медленно. Настолько медленно, что приходит осознание - он может умирать так еще годами. Сколько раз его уже лечили, лишь для того, чтобы продлить его мучения? Да и врожденная живучесть не помогала. Он был эльфом, поэтому мог терпеть пытки намного дольше, чем простой человек. Но он не хотел больше терпеть. Боль невыносима... Столько крови... Столько боли... Он так хочет умереть... Ну, пожалуйста... Смерть - это все, о чем он просит....
   ... Насилие. Неужели женщины только для насилия и существуют? За что... Только из-за того, что отказалась быть наложницей... Не будешь моей, не доставайся никому. А точнее - всем сразу. Больно... Что ж... она наизусть выучила, что некоторые мужчины мастера по причинению боли. И настоящие психи. Только ненормальный будет обращаться с человеческим телом... так. Перекрученные под неправильным углом руки и ноги. Сломанные тазовые кости. Затухающий разум. Она - только обрубок человека... Смерть - все, о чем она мечтает...
   ... Карнавал воров... а он... помнит, как они все умирали один за другим. Сейчас колени дрожали от страха. Тело, покалеченное после пятнадцати испытаний, больше не могло терпеть пытки. Это был не закон. Это была не справедливость. Он был пиратом, да. Но его жертвы умирали быстро. Он не пытал никого. Не мучил. Он не должен умирать... так. Господи! Амберли, спаси! Спаси меня! Я не могу... не могу... убейте меня... убейте...
   Черт! Он... что происходит? Тело болит так, будто нет ни одной целой косточки, будто он истекает кровью. И визг этих тварей. Он же сейчас от одной только боли загнется...
   Сердце заболело так, что передать нельзя. Голова раскалывалась от боли. Во рту - привкус собственной крови. Чернота перед глазами. Тело, истерзанное пытками - не слушается. И... все. Смерть.
   Как когти располосовали горло - он уже не почувствовал. Ему было достаточно боли...
  
   Касавир.
  
   Зджаэв сумела поддеть существо, которое называла рабом на копье. Но сил поднять его - ей не хватило. Воин перехватил оружие чуть выше ее рук, и резко вздернул наверх. Существо завизжало, принявшись извиваться на копье. Во многих местах доспех и куски плоти... костей этого существа были изъедены кислотой. Одна рука отвалилась и упала на пол. Копье так и дергалось в руках, но Зджаэв подперла его ногой, на ходу читая новое заклинание. В принципе она держала ситуацию под контролем. Шандра тоже справлялась, удерживая двоих зомби, и не подпуская к обездвиженной Каре. Аида стояла на коленях, одной рукой держась за стенку и пытаясь встать, а другую прижимая к голове. Весь правый висок, часть лба, бровь и скула - были залиты кровью. Девушка осторожно мотнула головой, и потянулась к поясу, где в специальных, плотных кармашках всегда носила пару маленьких склянок с исцеляющими зельями.
   Касавир уже хотел отвести взгляд, как Аида, даже не успев вскрыть маленькую колбу, выронила ее, глядя вперед с открытым ртом. А потом в ее глазах полыхнула такая ярость, какой Касавир никогда не видел. Будто в ней открылось второе дыхание, а раны зажили все разом. С удивительной прытью она метнулась к другой стене.
   Касавир резко обернулся. И едва не обмер. Не то чтобы он был в восторге от факта существования Бишопа, но... Он не желал ему ни зла, ни смерти. Тем более такой.
   Четыре тени рвали следопыта на части. Пытались порвать. Они не могли выдрать куски плоти, но борозды, которые оставляли их когти, были очень глубокими. Кровь так и брызгала вокруг. На стены, на пол. Лужей собиралась под ногами. И, что больше всего поразило Касавира - следопыт не сопротивлялся. Уж кто-кто, а он должен был бы умирать по принципу: "заберу с собой всех кого успею". Сражаясь до последнего. Он же просто смотрел вперед безвольным взглядом. Его оружие валялось рядом, прямо на полу. При желании до него можно было бы дотянуться. Если бы у Бишопа было желание. Но он был не в себе... Будто не был собой. Даже не кричал. А должен был бы...
   Призванная способность сокрушать зло заставила чуть вздрогнуть. Он тоже метнулся в ту сторону. Он бежал наравне с Аидой. Прямо перед их носом пятая тень присоединилась к группе, так же набросившись на следопыта. Его тело скрылось за... тенью.
   Молот паладина отшвырнул одну из тварей, пронзив светом насквозь. Визг был громким, но коротким. Тень истлела, растаяла дымом. В то же время Аида, едва ли не с голыми руками бросилась в эту кучу малу, каким-то чудом отшвырнув тварей. Подхватив длинный меч Бишопа, полыхнувший огнем, она перехватила его за рукоять обеими руками. Упав на колени рядом с истекающим кровью следопытом, она описала мощный круг над головой. Твари отскочили в разные стороны. Злоба застыла в ее темных глазах. Отброшенная тень снова рванула в сторону следопытов, но получила свою порцию сокрушающего света. Касавир кинулся наперерез остальным трем. Две проскочили мимо. Третья кинулась на него, будто готовясь обнять. Со всей силы вогнала когти в предплечье, просунув их под доспех. Сердце запнулось, дыхание перехватило. Картинка перед глазами поплыла, а тело скрутила боль. Его пытали...
   ... Именно его. Его тело скручивали жгутами. Ненормальный некромант. Занимался бы некромантией! Убил бы сначала! Лучше бы убил! А так... на живую... выдирает жилы, отрезает полоски мяса, заменяя их светящимися сгустками. Должно быть магия. Он делает из него живьем какого-то монстра... Живьем!!!...
   Визг тени. Она сгорела и растаяла дымом. Касавир чувствовал жар от огня, который спалил тень. Он лежал на каменном полу, прижимаясь к нему одной щекой. Прижимаясь к мокрому полу. В крови Бишопа. И в своей собственной.
   Аида была где-то рядом, с огненным мечом. Он с трудом смог повернуть голову. Шея еще хранила память об оголенном позвоночнике... Нет! Это не его пытали. Это та тень бывшая когда-то человеком вспоминала свой конец. Но как же хорошо он его прочувствовал...
   В лицо командира было страшно смотреть. Она скривилась от дикой, необузданной ярости. Согнулась пополам, а потом резко выпрямилась. Волна сметающей силы прокатилась по коридору. Темная, будто на секунду наступили сумерки. Она изгоняла нежить. Приказывала тьме убраться еще большей тьмой своей души. Темный страж...
   Но жалеть об этом не время. Собрав силы, которые уходили вместе с кровью - он сосредоточился и приказал тьме убраться светом своего бога. Светлая волна от него прокатилась следом за той, что создала Аида. И тут же на нее наложилось изгнание Зджаэв. Тройное изгнание не могло не помочь. Даже существо, извивающееся на копье жрицы, захрипело в последний раз, и истаяло. На пол упала лишь груда одежды.
   Все закончилось.
   Аида прислонилась к стене, вся измазанная кровью. Меч выпал из рук, и она прижала ладони к лицу. Ноги ее не держали, и она тяжело опустилась на пол.
   Все закончилось...
   Но нет!
   Зджаэв суетно подбежала и перевернула тело Бишопа лицом вверх. Вряд ли она могла ему помочь. Но жрица, будто не замечая смертельных ран, вытянула руки над его порванным горлом, над грудью. Что-то прошептав, она зажмурилась... а потом откинула голову. Вуаль многое скрывала, но было видно, что рот жрицы распахнут в беззвучном крике. Ее тело, особенно ладони сияли... Не может быть...
   Касавир лишь однажды видел в действии жреца настолько сильного, что тот уже владел заклинанием воскрешения. Судя по тому, какую сильную боль Зджаэв испытывает - она еще не умеет применять это заклинание часто и емко. Но порой достаточно лишь частицы такого могущества, чтобы... Да! Должно хватить. Его дух еще здесь. Все произошло за считанные мгновения. Он умер - всего секунды назад. Должно хватить! Тир, помоги ей...
   Раны затянулись прямо на глазах. Бишоп резко дернулся, закашлялся и перевернулся, выплевывая из легких сгустки крови. Недолго. Зджаэв потеряла сознание, грузно рухнув на него сверху. Следопыт опять шарахнулся. Отбросил от себя жрицу. Метнулся к стене. Оттолкнул Аиду, схватившись за оружие... Его блуждающий взгляд... был взглядом загнанного зверя. Только сейчас Касавир обратил внимание, что обычно загорелая кожа стала серой... даже... фиолетовой. Тонкие губы и вовсе почернели.
   Аида, растянувшаяся от неожиданного толчка на полу, изумленно смотрела на живого следопыта. Молча. А потом, откинулась на спину, и снова спрятала лицо в ладонях, резко выдохнув. Этот выдох отдаленно походил на стон облегчения. Ее тело мелко трясло. Бишоп, прижавшийся к стене, тяжело дышал и, кажется, не соображал, что происходит. Зджаэв без сознания. Кара обездвижена. Он ранен. Только Шандра в порядке, но перепугана до чертиков.
   Касавир снова перевел взгляд на Бишопа. Сейчас он мог быть опасным. Но следопыт сел на корточки, как-то излишне медленно и аккуратно положив оружие на пол. Опустил голову и обхватил ее руками. Он медленно и глубоко дышал, как делают люди, пытающиеся справиться с тошнотой. Да. Касавир видел... давно, еще во время войны, как вели себя люди после воскрешения. Судя по поведению следопыта, он.... умирает не в первый раз. И знает как себя вести, и максимально быстро прийти в себя. Эта мысль почему-то показалась... забавной. Касавир нервно хмыкнул, и с трудом поднялся на ноги, направляясь к Аиде.
   Девушка все так же прятала лицо в ладонях. А между ее пальцами сочилась кровь. Помимо старой раны на голове, появилась новая - куртка была распорота когтями от ключицы, по плечу, уходя к подмышке и по ребрам. Все в крови. Уже непонятно в чьей - ее, Касавира или Бишопа. Скорее всего - все вместе. Касавир вытянул руку, но остановился, передумав. Сегодня, совсем недавно, она впервые изгнала нежить. Непроизвольно. Сущность темного стража должна бушевать внутри. И вряд ли Аиде поможет прикосновение света.
   Он просто буркнул:
   - Выпей. - И подтолкнул к ней исцеляющее зелье.
   Повернулся к Бишопу:
   - Как ты?
   Речь следопыта была не совсем четкой, будто он пьян. К тому же акцент усилился. Не поднимая головы, размеренно и немного устало он проговорил:
   - Ты.. и... в... на... со своим лицемерием, паладин.
   Значит в порядке. Хорошо. А ведь Касавир только поинтересовался о самочувствии. Интересно, что будет если он следопыту в душу плюнет?..
   Аида глухо захихикала. Нервно. Истерика? Вряд ли... Перенапряжение.
   Шандра осторожно поинтересовалась:
   - Как быть с Карой?
   Касавир провел рукой по мокрым волосам. И ответил, оттирая от себя кровь:
   - Магия скоро рассеется. Все будет хорошо.
   Бишоп выдал:
   - Жрать хочу. - А потом закашлялся. Громко, как тяжело больной. И выплюнул большой сгусток крови. М-да. Ну, оно понятно, что есть хочет - он, наверное, чувствует жуткую слабость.
   Шандра, единственная остававшаяся на ногах, закопалась в своем рюкзаке. Так уж повелось, что основные продукты и инвентарь носит она. Девушка достала три полоски вяленого мяса и последнюю палочку сахарного тростника, которые очень любила. Молча отдала следопыту. Пробормотала, пытаясь разрядить обстановку:
   - Шоколад должен будешь. - Даже Касавир едва не поперхнулся. Шоколад считался очень дорогим лакомством, поставляемым в Невервинтер только для очень богатых людей.
   - А больше тебе ничего не надо? Сгинь.
   Касавир промолчал, с саркастичным умилением подумав, что следопыт почти пришел в себя.
  
   Они приближались к лесу. Его беспокоила Аида - необычно молчаливая и нервная. Но тут он ничего не мог поделать. А вот за следопытом, который скрылся в подлеске у подножия холма, стоило приглядеть. Просто потому, что Касавир помнил еще по рассказам учителей о симптомах воскрешения. Периодическая потеря ориентации может продолжаться до пяти дней - в зависимости от человека. Головокружения - мозг постепенно возвращается к нормальному состоянию, отходя от шока. Ну и прочее...
   К тому же... Неплохо было бы поговорить с ним. Точнее... спровоцировать на разговор. Только осторожно. В конце концов - мастером подстрекательства был именно Бишоп, а не он. Ну, как пойдет - основная задача - доставить в лагерь в целости и сохранности. Эх, и зачем ему это надо?.. Глупый вопрос. Надо и точка.
   Бишопа не пришлось искать долго. Парень распластался на одном из камней, по локоть засунув руку в щель между валунами. Касавир остановился и с любопытством принялся наблюдать за следопытом.
   Досадливо цыкнув, тот плавным движением поднялся на ноги, все еще стоя спиной к Касавиру. В пальцах он вертел что-то, что было похоже на комок мха. Парень завернул добытое растение в клочок ткани, и засунул в карман. Хрипло, будто со сна, лениво и спокойно он протянул:
   - Шумишь. Твой топот слышен еще с того холма. Как медведь-шатун по лесу. Хотя... они потише. Чего ты приперся? Отстаивать честь дамы? Типа: "держись подальше, Бишоп".
   - Это не имеет никакого отношения к ней.
   - Правда?! Значит, я ошибся. - Полушутливый, насмешливый тон, сдобренный легким раздражением. Кажется, то, что Касавир решился поговорить - позабавило его.
   Касавир не хотел врать или юлить. Никогда этого не делал, и не собирался начинать. Он сказал прямо:
   - Я слежу за тобой, Бишоп. Если ты решишься причинить ей вред...
   - То только она сама будет отвечать за последствия. - Он наконец повернулся в его сторону. Хитрый, насмешливый прищур и едва заметная ухмылка. Талантливый он актер, все же - одним выражением лица и тоном дал понять, что не находит целесообразным тратить усилия даже на то, чтобы поиздеваться над паладином. Просто констатирует факты, и объясняет прописные истины: - Не надо говорить за нее. Ты думаешь, что понимаешь, что ты творишь. Да только, правда в том, что ей не нужны уверения в вечной преданности. Ей не нужны благочестивые речи и плечо друга. Ей нужно, чтобы кто-то помимо нее мог принимать сложные решения. Быстрые, четкие, безжалостные. Я делаю, а не говорю, паладин. Потому что, видишь ли в чем дело, такие мужчины как я, куда честнее любого, кто натягивает на себя поповский плащ. Ты считаешь мою правду грязью. И лицемеришь перед самим собой. Ба! Паладин хренов, который даже не может признаться себе, что чувствует что-то к бабе. Лицемер и дерьмо. Все. Ушел отсюда. Сейчас же.
   Окончив разговор, он глянул вниз и спрыгнул с валуна, скрывшись из виду. Касавир подбежал к обрыву. Следопыта и след простыл.
   Что ж... Возможно, в чем-то и где-то... Как всегда, эта жуткая, извращенная правда жизни. Поразительно логичная. Поразительно простая и отрезвляющая. Сбивающая с пути истинного, и заставляющая сомневаться в себе. Нет, не следопыт будет тем человеком, который заставит Касавира усомниться в правильности выбранных дорог. Но в одном он все же был прав - такой как он сам Аиде не нужен. Она просто не поймет того добра, которое мог бы предложить такой как Касавир. Не примет, не сумеет справиться с ним. Точно так же будет считать его лицемерием, или, того хуже, ловушкой.
   А что самое неприятное - Бишоп не стал отрицать, что собирается причинить командиру вред. Остается только надеяться, что Касавир успеет вовремя среагировать.
  
   Аида.
  
   Он снова кашлял. Черт возьми, да его буквально выворачивало! Слишком много крови в легких. Девушка искоса наблюдала, как он, в очередной раз отплевавшись, снова приложился к кружке с каким-то странным, неприятно пахнувшим болотом варевом. Он поймал ее взгляд. Но ничего не сказал, молча глядя на нее, по другую сторону костра. Потом он засунул руку в карман, и кинул ей что-то над огнем. Аида поймала. Снова травы. На вопросительно выгнутую бровь он пояснил:
   - То, что я давал помнишь? Сократи порцию до двух щепоток, а вместо третьей сыпь это. Тошнить будет по первому времени. Потом привыкнешь.
   Аида немного помолчала, а потом тихо произнесла, глядя в огонь, а не на его темный силуэт:
   - Я больше не доверяю тебе, Бишоп.
   - Я знаю. Но это тебя не убьет. Спроси у Элани, если хочешь.
   - Хорошо...
   Через еще какое-то время она уточнила:
   - Бишоп... зачем?
   - Это не важно, капитан. Что бы я ни сказал - это может оказаться ложью. А может и правдой. Но ты-то об этом знать не будешь, верно? Так зачем голову себе забивать?
   - И то верно. Спи.
   - Опя-а-а-ать приказ, командир. - Широкий зевок и тихая возня на лежанке.
   - Просьба. Не забывай. Я умница - поэтому для тебя - только просьбы.
   - Закрыла бы ты рот, Аида.
   - Угу.
   Она сцепила ладони замком на коленях. А подбородком уперлась в руки. Неприятное это чувство - беспокойство за кого-то другого. Ей хотелось подойти и прикоснуться к нему. Хотелось дотрагиваться до него. И, самое мерзкое было в том, что это желание имело мало общего с физиологией. Ей просто хотелось убедиться в том, что он в порядке и довольно быстро восстанавливается. Хотя никаких признаков недомоганий, кроме этого жуткого кашля, он не выказывал.
   Девушка протянула руку, и зарылась пальцами в шерсть Фейдха. Ей просто необходимо было прикасаться к кому-то, кто ей дорог. Хотелось подавить эти странные эмоции... Странной тоски и легкого... испуга. Беспокойства. Она чуть не потеряла его...
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"