В декабре 2012 года в Вологде, в своей квартире умер Василий Белов. Ему было 80 лет. Слово на его уход написал в "Верности" С.Аникин ("Мы обязаны будить! Нам надо делать сообща наше общее русское дело"). Прочитав это слово, не могу не поделиться своими мыслями, так как главного, все-таки Аникин не сказал.
Что бросается в глаза: это что Василий Белов был коммунистом и стал трезвенником. Это, в понимании автора, главное, за что нужно помнить В.Белова. Не спорю, что алкоголизм в РФ достиг такого тотального уровня, что всякого человека, выступающего за трезвый образ жизни, нужно ценить, а тем более, если это большой писатель Василий Белов. Нужно ли помнить писателя за то, что он был членом КПСС? В этом я глубоко сомневаюсь.
Нет, совсем не этим остался в нашей памяти автор "Привычного дела", "Плотницких рассказов" и книги мемуарно-этнографических очерков "Лад". Думаю, что останется В.Белов в памяти русских людей прежде всего, как певец странного, уродливого, жестокого и безбожного мира, в котором медленно, на протяжении десятилетий погибал наш народ. И погиб!
В отличие от всяких Евтушенок, Вознесенских-Рождественских, Битовых, Ахмадулиных, Аксеновых, двух Ерофеевых, Войновичей, не говоря уже о последнем отстое советской макулатурности - Маркове, Чаковском, Кожевникове, Михалкове, Грибачеве, А.Иванове, Проскурине и несть им числа, - у Василия Белова сохранялся честный взгляд на происходящее в его стране.
Хватило ему таланта запечатлеть этот ужас полной деградации русского человека, гибели русской цивилизации, но не было у него хитроумности и юркости словесных подыгрышей превращать все происходящее в фарс, клоунаду.
Впрочем, чего еще недостало Василию Белову, это способности осознать глубину трагедии: перед ним, перед его односельчанами из родной деревни Тимонихи, перед вологжанами, а с ними и костромичами, рязанцами, вятскими, тамбовскими, уральцами, перед всеми русскими, принявшими чуждую интернациональную власть, разверзлась бездна - и они безудержно валились в нее. Но не нашлось у советских писателей, даже такого уровня, как Василий Белов, громового голоса, который бы призвал: русские, с нами Бог, сметем чуждую, грязную, преступную власть чекистов!
Я помню собственные впечатления от ранних вещей Василия Белова, тогда, в начале-середине 70-х годов прошлого столетия. От его Ивана Африкановича (какое несуразное имя-отчество, но почему Африканович, что общего у мужичка из северной русской деревеньки с Африкой?), который наделал целую кучу детей и по пьянке не мог даже сказать, сколько у него детей. А потом так же несуразно, бездумно, безвольно потерял жену, которая, не оправившись после родов, должна была выходить на работу, надорвалась и умерла. Потерял и всю семью: распихал детишек кого куда!
Позже катастрофа была обозначена еще яснее: появилась повесть В.Крупина "Живая вода", возник из пьяного угара Веничка Ерофеев со своей "Москва-Петушки". Подсоветский мужчина, даже и русский этнически, по крови от русских родителей, от русских дедушек и бабушек, оказывается пьянью подзаборной. Трясучка от пьянки, бездомность, безсемейность, одиночество, нищета... И не просто отсутствие религии - алкаш Венички Ерофеева в своем диком алкогольном мираже уже переходит все границы - он богохульствует матом, этим грязным и мерзким языком советской эпохи. И богохульствует не против еврейского бога, не против будды или аллаха. Он богохульствует против Иисуса и Богоматери.
Но это будет уже в 80-90-х. А в начале 70-х мы удивлялись, посмеивались над Иваном Африкановичем, но когда дочитывали до конца, то начинало отчего-то щемить сердце. У нас тогда не было доступа к настоящей русской литературе 20-го века, к строгому и честному слову П.Краснова, к сладкой, пахнущей свечами, медом, ладаном, а то и пронзительно страшной прозе Ивана Шмелева, к светозарной глубоко-православной прозе В.Никифорова-Волгина, к горячей и трагической поэзии Ивана Савина и сильной, оптимистичной прозе М.Каратеева.
Что говорить об этих прекрасных мастерах русского слова, если лучший из них, Иван Бунин, в те годы только-только входил в литературный мир советчины - советскому литературоведению было трудно обойти молчанием лауреата Нобелевской премии по литературе. Тем более, что он скончался в 1953-м году, и не мог со свойственной ему гениальной язвительностью повторить: "Доктора Живаго" я бы назвал "Доктор Мертваго!"
Да что там о Бунине или Шмелеве? Библия, Книга книг, основа всей нашей русской культуры, была под запретом. Это сейчас пост-советская власть разрешила продавать православную литературу - и то под контролем своего идеологического аппарата, МП РПЦ. Тогда же, в эпоху брежневизма, о религии можно было говорить только с осуждением, иронией и искренним удивлением: как же так, весь советский народ строит коммунизм, а кто-то ходит в церковь, экие пережитки прошлого.
Но все-таки пробивалась к читателю так называемая "деревенская проза". Авторов-"деревенщиков" рассматривали если не первосортными советскими прозаиками, то по крайней мере, кем-то, кто имел место быть. Василий Белов был одним из основателей этого направления вместе с Федором Абрамовым, Валентином Распутиным, Василием Шукшиным, Виктором Астафьевым, Борисом Можаевым. Немного позже к ним пришел Владимир Личутин и мой земляк, вятский писатель Владимир Крупин.
Странное дело, эти авторы нашли себя в совершенно непостижимом: они говорили правду о русской жизни языком деревенского быта, языком завалинок и околиц, покосов и пахоты, рубкой леса и колкой дров, языком старой доброй русской печи, кадки с квашеной капустой, отреза ситца на юбку или рубашку мальчонке.
В то же время это была уже не русская жизнь. Это была жизнь колхозов, трудодней, уполномоченных, милиционеров, сельсоветов, пляшущих попов, вопящих при этом кощунственно: "Верую! Верую!.." (В.Шукшин), а в конце концов, жизнь полного духовного растления и упадка.
Кончина Василия Белова заставила меня снова заглянуть на страницы его произведений. Уже отсюда, из Америки. После пережитой мерзости и пакости 80-х. После "великой криминальной революции" начала 90-х. После позорного предательства Ельциным нас, русских, которых уже почти не осталось, но которые еще могли возродить Россию. Настоящую, богатую, щедрую, боголюбивую, могучую! После того, как власть в РФ снова утвердилась такой, какой она была все эти 90 лет - чекистско-инородной.
Стал перечитывать страницы про Ивана Африкановича - после того, как сам напитался истинно русским словом старых мастеров. И с первых же строк "Привычного дела" чувство тошноты стало подниматься откуда-то изнутри. Потому что начинается повесть с монолога к лошади: "А я, Пармеша, маленько выпил, выпил, друг мой, ты уж меня не осуди. Да, не осуди, значит..."
Конечно, это слова Евангелия: "Не суди, да не судим будешь" (Матф. 7: 1), но только обращены они к... мерину.
Речь Ивана Африкановича, зачуханного мужичка из вологодской деревеньки, всегда казалась надуманной, многословной, вычурной. Условия жанра! Тогда, в 60-70-х, не только взрослые и серьезные писатели вдруг заговорили странным, никогда не существовавшим языком. Тогда и мультфильмы стали озвучиваться только теми, у кого была какая-то дурость в голосе.
Однако лишь прикоснувшись в подлинной русской, насквозь православной культуре, я смог осознать, в какой помойной яме оказались те подсоветские, а теперь пост-советские - и которые писали, и которые читали. У Венички Ерофеева, с его алкогольными химерами и постоянным синдромом, оказалась социальная база, весь советский народ, жестоко спивающийся и озаренный яростью самоуничтожения. У него оказались предтечи, и один из них - Василий Белов.
Иван Африканович Дрынов продолжает свой монолог: "Все мы, Парменушко, под сельпом ходим, ты уж меня не ругай. Да, милой, не ругай..."
Тысячу лет русские с благоговением и страхом говорили: все под Богом ходим! В этом было и признание нашей человеческой, тварной слабости, и самоотдача на волю Божью, и бесконечная вера в Его милости для нас, грешных, но кающихся. На том стояла и стоит русская жизнь, кульура, цивилизация.
Но вот речь беловского героя вдруг обнаруживает иное измерение всего: все под сельпом ходим!
Нынешнему поколению надо объяснять уже многое. Давно закончилась эпоха "сельпа", то есть магазина сельской потребкооперации, а по простому, деревенской продуктово-промышленной лавки. Какой самый популярный продукт был в сельпо? Конечно, же вино (красненькое) и водка (беленькая).
Я застал еще время сельпо. Заходил в Копорье и Гостилицах, что под Питером, и в Бузулукском сельце Пасмурово, и у себя на родине, в Игре, на Чуру, и в деревнях по владимирским, рязанским и псковским проселкам, под Новосибирском в селе Мотково и в Грязях-Воронежских. Это были густо засеянные мухами лавки и магазинчики, где продавался также хлеб, два-три вида круп, подсолнуховое масло, в 500-граммовых стеклянных банках - свинина. Нищета людей, приходивших отовариваться, могла сравниться только с хамством и грубостью продавщиц. Когда завозили водку, сельпо становился буквально меккой для местных жителей - они шли гуськом, как зомби, иногда делая по 5-8 километров, только бы успеть, пока не все продали.
Дрынов, таким образом, устанавливает новую, до советской власти не виданную, шкалу ценностей: не Бог, а водка, выпивка - основа всего, советская "альфа и омега". Все ходим под сельпо, которое нам выдает порцию этого пойла. Сельпо - наш бог, продавшица - жрица нашей веры! На этом нечистом учении выросли миллионы тех, кто мог бы стать русским.
И сам Иван Африканович, совсем безобидный в своем тихом алкоголизме, приговаривая свою знаменитую фразочку "дело привычное", один их тех, кто так и не стал русским. Потому что дедову Библию, старинную, хранимую в семье "пуще коровы, пуще лошади" он унес и променял на гармонь. Той гармонью решил ублажить жену, Катерину, чтоб не помнила его блудный грех...
Василий Белов, сам того не замечая, воспевал не русский народ, а его выродка, совковую популяцию. В этой популяции места церкви не было, как не стало ни места русским православным обычаям, ни самой вере православной. Родившегося девятого ребенка, сына, Иван и Катерина называют по дороге домой, надо же как-то записать в сельсовете, в книге ЗАГСа. Ни тебе церковного обряда наречения, ни таинства крещения, ни молитв, ни благоговения перед Богом.
"- Как парня-то назовем? - спросил Иван Африканович, когда подошли к сельсовету. - Может, Иваном? Хоть и не в мою породу, а я бы Иваном.
- Давай и Иваном, - вздохнула Катерина.
- Давай. Дело привычное..."
Вот и все таинство!
Но как большой, чуткий и совестливый художник, В.Белов нет-нет да и проговорится пророчеством. Страшным и верным. Тот же местный мужик, который сменял свою гармонь на старинную Библию из семьи Дрыновых, сам по презрительной кличке Пятак, "и сейчас читает эту Библию и всем говорит, что вот придет время, жить будет добро, а жить будет некому".
Пройдет тридцать-сорок лет, и жить станет некому. Не станет у Василия Белова его собственной малой родины, деревни Тимонихи. Исчезнет, как ее не бывало. Он будет только с горечью следить: вот пять домов осталось, два дома осталось, там две старухи еще живут... По всей Вологодской земле, скажет он позже, с 20-х годов десять тысяч деревень и сел погибло. Десять тысяч! Да добавьте сюда соседние области - Костромскую, Ивановскую, Владимирскую, Вятскую, Пермскую, Архангельскую... Так убили русский север, так и убили Россию.
Позже сам В.Белов признается: "...мучает меня, что я очень уж долгое время был атеистом. Причем воинственным атеистом" Так он сказал в интервью 2002 года литературному критику Владимиру Бондаренко, за десять лет до своей кончины, уже став 70-летним "живым классиком". Хорошее то было интервью. Говорил маститый писатель о вере, к которой пришел, о своем стыде, о совестливости, о терпении и сострадании русского человека.
Между прочим, затронул он и вопрос о своем членстве в КПСС, о чем не преминул сообщить в своем коротком сообщении С.Аникин. Но затронув этот вопрос, Белов, по большому счету, остался в тенетах совковой идеологии:
"И в партии немало честных тружеников было. Я ведь сам короткое время побывал партийным работником. Работал секретарем райкома комсомола. И даже членом ЦК КПСС был. Но это уже в горбачевское время. Ведь тоже стыдно нам за такое участие. Стыжусь своей работы в ЦК КПСС в горбачевское время, будто я в развале страны поучаствовал".
Читаю публицистические выступления его, и спрашиваю: но отчего же, Василий Иванович, ты жалишься о погибели русского крестьянина, всего русского народа, а не видишь, что "страна" - это уже не Россия совсем? Отчего нигде и никогда не расскажешь, что чекисты, убившие отца твоего друга В.Шукшина, все были коммунистами. Что Сталин с его бандой замордовал и казнил то самое крестьянство не тысячами, а миллионами. Что Хрущев с бандой разрушал церкви, снова объявил и стал проводить политику уничтожения православия. Что Брежнев с бандой споили остатки русских, превратив их в быдло, окончательно добив все человеческое в ими созданном монстре - совке.
Отчего ты сам пишешь и выступаешь против интернационалистов и "французов" (действительно, мы так и называли в 70-80-х это нерусское племя, захватившее всю власть, уничтожавшее все русское, вытравляющее православное из людей - в быту, в культуре, в литературе, в кино, в науке, в самой религии!), но упорно цепляешься за советчину.
Ведь в том же интервью В.Бондаренко спрашивает "классика": "И все же ты себя считаешь советским человеком?" На что В.Белов, словно бы забыв собственные заклинания о стыдливости, совести, терпении и сострадании, со легко узнаваемой гордостью ответил:
"А какой иначе? Я не буржуазный человек"
И дальше излагает кредо большей части совков реформированно-возрождающейся "России".
"Советский человек, по-моему, это прежде всего и русский человек. Потому что вне национальности людей не существует... Советская власть - была нормальная власть, даже сталинская власть, и народ к ней приспособился".
В этих признаниях одни несуразности. Прежде всего несуразность в том, что это говорит не прожженный, клейма негде ставить, партократ, а большой художник, настоящий русский писатель, чутко внимающий своему народу, умеющий показать людям, до какого гибельного растления его довела чекистско-советская власть. Это говорит честный трудяга, очень отзывчивый на боль ближнего. Это говорит плакальщик по погибшему русскому мужику, корню Русской земли.
Но и ему чекистско-советская власть так промыла сознание, что он забывает даже то, что он сам пишет, о чем сам плачет.
Советский человек это меньше всего русский человек. Этнически русский может стать советским, но только в процессе перерождения. Точнее вырождения. Когда с самого появления своего на свет, ему имя дают не по святкам, а по требованию как-то записать в книге ЗАГСа. Когда он совсем маленьким идет на новогоднюю (не Рождественскую!!!) елку, а на самой верхушке той елки... красная звезда. Когда в 7-8 лет ему цепляют на грудь красную звездочку с портретом кучерявого мальчика, и он становится "октябренком". А потом ему повязывают красный галстук, и он становится "пионером". И уже осознанно повторяет за взрослыми дядями и тетями: Бога нет! Религия - пережиток прошлого, религия - опиум для народа. Когда примером ему какой-то "Тимур и его команда" да Павлик Морозов, донесший на собственного отца-крестьянина. Что в этом всем русского? Донос на отца? Да это же грех!
Советский человек рожден вне семьи, вне нормальной семьи, с отцом-матерью, с дедушками и бабушками. Василий Белов знает это. Он сам из неполной семьи: его отца убили на войне в 1943 году. Василий Иванович об этом и пишет: не было по деревням и селам мужчин после войны. Сиротство, неприкаянность, голодное детство, болезни, часто и смерть - вот что такое советский ребенок, особенно в разоряемой и безответной русской деревне. Удивительно ли, что почти все писатели-деревенщики - из таких неполных семей. Федор Абрамов потерял отца не то 2-х, не то 4-х лет от роду. Вечно голодной безотцовщиной был Владимир Личутин, мыкался по чужим домам и сиротским приютам все свое детство Николай Рубцов, выживал как мог Василий Шукшин. Даже у более или менее успешного Владимира Крупина, выросшего в семье лесника в большом каменном доме, знающем, что такое свое гнездо, его дедов, оказывается, чекисты сослали в Нарымский край.
У советского человека деформировано понятие семьи, освященного Богом брака. Совки слетаются, спариваются, как мухи, потом разлетаются. По пьянке гордятся новой "победой". Стареют - напрочь забывают про "победы", как и про детей, которые отчего-то появились. Если внимательно вчитаться в "Привычное дело", то и главный герой, Иван Африканович живет вторым браком. Устои православной жизни не только чужды евтушенкам-марковым-битовым-чаковским-ахмадулиным-вознесенским, они оказывались вымыты и у "деревенщиков". Почему? Потому что сама русская семья должна была быть разрушена и развалена. Это было одной из главных целей чекистско-инородной власти - лишить русских основы в фамильном устройстве, через который передается и вера, и характер, и судьба.
Русский человек - меньше всего советский. Он всегда был и оставался антисоветским. Он всегда был и оставался антикоммунистом. Он не принимал эту "французскую" теорийку о классах, о пролетариате, о построении рая на земле. Потому что знал с младых ногтей: рай на земле - от лукавого. Он знал, как коварен и безжалостен сатана, алчущий одного, души христианской. Изнохратив и пожрав ее, душу русского православного народа, он изгубит и землю, и реки, и моря, и горы. Разрушит русские города до основания, как это было сделано с моим родным Ижевском. Высосет соки из обильных сел и деревень, оставив на их месте пустыри. Казнит церкви, срубив маковки золотые да лазоревые. Расстреляет священников и архиереев. Растопчет святыни русских людей. Чтоб не верили, чтоб не знали Бога!
Все это чуяли, внутренним взором духовным видели и мои предки, незабвенные Ижевцы, взявшиеся за винтовки против сатанинского отродья. Угадывали русские мальчики, гимназисты и реалисты, студенты и юнкера, тысячами вливаясь в Белые отряды и батальоны Юга России, не желая видеть безнадежность Белой борьбы. Твердо ведали казачьи кланы по станицам на Кубани и Дону, на Урале и в Трехречье, накрепко связывая свою войну против красных с борьбой против нечистого.
И после гражданской, уже окончательно уверившись, что советская власть "французов" пришла основательно и надолго, русский человек никогда не воспринимал ее как нормальную власть. Это была власть ненормальная, власть ненормальных, психически нездоровых, морально падших, дегенерирующих двуногих гуманоидов. Никогда народ не хотел и не пытался приспособиться к сталинской власти. А то не сам же В.Белов вместе с В.Шукшиным страдали и мучились: давай напишем про восстание в концлагере, как пошли зэки на винтовки охраны, как растерзали вохру, как отбивались от регулярных частей карателей?
Только не осмелились. Даже бы и в стол. Хотя бы, чтоб через полвека с достоинством сказать: да, мы об этом знали, мы это описали, мы сохранили это для потомков. Не осмелились, потому что по сути своей были уже не русскими, а советскими.
Во время Второй мировой войны русский народ показал свое истинное отношение к сталинской власти. Приспособился? Нет, был запуган и сломлен лагерями, тюрьмами, раскулачиванием, голодными смертями, непосильным трудом, а затем Великой Чисткой. Но заурчали немецкие танки, полетели немецкие самолеты, затарахтели мотоциклетки. И что? Миллионы советских пленных в первые же месяцы войны - шли и шли в тыл немецким танковым колоннам. Русский народ не хотел сражаться за советскую "родину", за упыря Сталина, за призраки коммунизма.
Война добила последние животворные силы русского народа на той, "французской" территории. Как писал и говорил замечательный русский молитвенник и богослов протоиерей Лев Лебедев: "Весь русский православный народ в целом, около 80 миллионов только великороссов, с Русью Святой в своем основании был ФИЗИЧЕСКИ УНИЧТОЖЕН в период с 1917 по 1945 г..." Это и есть слово правды!
Возврат к православным корням у Василия Белова проходил тоже как бы под контролем. В книге "Лад", которую я находил во многих домашних библиотеках наших старых эмигрантов и которая, конечно, теперь есть и у меня на полке, он пытался осмыслить народную жизнь в ее полноте. И оказалось, что без веры, без горения пудовых свечей, без чтения закапанных воском старинных псалтырей, без потемневший ликов икон, без размеренного хода литургии, без молитв на каждый случай и земной жизни, и по уходу из нее, народ не существовал. Потому было странно, что описывая даже святки, Василий Иванович умудрился сам ни разу не произнести слово Рождество, только намекнув об этой прямой связи в упоминании повести Н.В.Гоголя "Ночь перед Рождеством".
Тогда, в самом начале 80-х, книга "Лад" всколыхнула меня до глубин души. Автор был с севера, я помнил и любил свой северо-восток, Прикамье, певучее приокивание крестной, старинные романсы моей бабушки, старинную Библию в ее кованом сундуке, мерное тиканье часов с кукушкой, охальные прибаутки родственников с Завода, ужение плотвы на мух, походы за маслятами и обабками, темные ели бескрайних вятских лесов, жаркую баньку с "поркой" можжевеловым веником...
Но чего-то не хватало в книге тогда уже маститого автора. Да, и у нас были камешки с дырочкой - "курий бог", и мы верили в черный глаз да всхлипы по болотинам, и мы ходили на покосы с песнями, и мы вязали веники, перекладывали каменку, меняли нижние погнившие венцы у дома, и ублажали печника, а тот кобенился, да еще к "беленькой" требовал "красненькую", хотя уже было все уговорено.
А не было в книге В.Белова как раз этого - бабушка в официальную церковь не ходила, а часто, когда все уже забирались кто на полати, кто на печку, кто на топчан, она поднимала тяжелую крышку сундука. Петли скрипели. За перегородкой, отделяющей кухню от темного кильдима, она зажигала лампочку. Кильдим освещался. И тихо, чтобы не будить никого, монотонно и словно бы причитая, они начинала читать Книгу книг.
Или как мы ездили на Чур, в моей крестной, тете Вере! Как потихоньку подбирались к ее домику, сложенному из старых шпал, старухи, ветхие, обношенные, в глубоких галошах, в ботах или резиновых сапогах, в овчиных душегреях, в протертых платках. Сидели на табуретках и сундуках, ждали терпеливо. Потом гудел поезд. "На энтом будет!" - говорила тетя Вера. И спустя полчаса в калитку входил еще более ветхий, дунь - и рассыплется! - старичок с изжелта-белой бороденкой. Из кирзовой котомки доставал он какие-то свернутые вещи, мешочки, металлические предметы. Старушки подхватывались, кружились вокруг него. Вещи разворачивались, мешочки опрастывались, металлические предметы оказывались паникадилом, подсвечником. И возникал вместо старичка настоящий русский священник: спина прямая, взгляд строгий, слова веками выверенные. Все склонялись перед молитвенными обращениями.
Не было ничего этого в "Ладу". Аккуратно обходил автор все, что могло к подлинной христианской духовности привести. А ведь к этому времени давно уже были написаны и опубликованы солоухинские "Черные доски" (1969). Вроде бы тоже всего лишь как бы рассказ любителя-собирателя, с подчеркиванием нерелигиозности, однако читали мы и в сердце просыпалось задавленное советчиной чувство - есть Бог!
Позже все это сыграло свою злую шутку с Василием Беловым. Он зачем-то стал писать никому не нужный роман из жизни московской интеллигенции "Все впереди" (1986). Интеллигенция у него получилась блеклая, неживая. Шла горбачевская перестройка, и он обдумывал и работал уже над эпопеей "Год великого перелома" (1987-1991). И все-таки, даже крупно, мастерскими мазками описывая погибельность коллективизации, он оставался и советским, и коммунистом. Уходил в красивости языка, в рискованности ситуаций, в обличение Сталина и когорты его приближенных палачей, многих с "французскими" фамилиями. Но все это было как махание кулаками после драки. Кто сейчас читает этот роман?
После ухода В.Белова появился довольно полный список его наград. Награды, как правило, государственные, а следовательно, удостоверяющие его верность и преданность властям. В 1967 году, тогда 35-летним, он получает медаль "За трудовое отличие". Через три года - юбилейную медаль "За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина". В 1981 году - Государственную премию СССР в области литературы. Это при Брежневе. Государственная премия тогда стоила 5000 рублей. Что такое пять тысяч в те годы? Это двухлетняя зарплата рабочего-станочника, полуторалетняя зарплата кандидата наук. Трудно не увидеть, что его прикармливали. И он... прикармливался, становился ручным, работал на Систему.
Каждый новый "начальник лагеря" одаривал В.Белова новыми орденами и премиями. При Андропове он награжден орденом "Трудового Красного знамени" (1983), при Черненко - орденом Ленина (1984), высшим государственно-партийным знаком отличия в СССР. За каждым орденом стоит премия, а также денежные добавки к пенсии. Например, кавалер ордена Ленина имеет добавку к пенсии в 330% от базовой части.
Потом в наградах была какая-то передышка. Это когда В.Белов пошел во власть. По списку КПСС он был избран народным депутатом СССР и был членом Верховного Совета СССР (1989 - 1991). С 1990 - член ЦК КПСС.
Но с начала 90-х новые награды и премии, ордена и медали, как из рога изобилия посыпались на В.Белова.
1992 - лауреат литературной премии им.Л.Толстого и кавалер церковного (МП РПЦ) ордена святого благоверного князя Даниила Московского 3-й степени. Это при Ельцине. Орден выдал ему вологодский епископ Максимилиан - за восстановление Никольской церкви недалеко от родной деревни писателя Тимонихи.
С февраля 1993 года - действительный член Петровской академии наук. С декабря 1995 года академик Русской академии. В 1996 лауреат премии им.С.Аксакова. Также при Ельцине.
В 1997 году он получает юбилейную медаль "маршал Жуков", и в том же году становится почетным гражданином города Вологды. В 1999 году получает медаль "За развитие русской мысли имени А.А.Ильина". В том же году - золотая медаль к 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина "За вклад, сохранение и приумножение традиций отечественной культуры". В 2001 году В.Белов становится лауреатом литературной премии им. Алексея Толстого...
Даже само перечисление этих наград удивляет неразборчивостью самого лауреата. Скажите, что общего между советским маршалом Жуковым, который с щедрой преступностью на десятилетия удобрил русским мясом землю под Смоленском, Курском, Ленинградом, а потом на Украине, в Белоруссии, Польше, Германии, и философом-эмигрантом А.Ильиным? Или между А.С.Пушкиным, великим русским поэтом, для которого дело чести было и делом жизни, и "красным графом" Толстым, который на самом деле никакой не граф, а просто "Алешка Толстой", любитель вкусно поесть и пьяно попить, сталинский блюдолиз.
В 2002 году Василию Ивановичу исполнилось 70 лет. Уже упомянутое интервью В.Бондаренко тогда и было опубликовано. Это было своеобразное подведение итогов. Титулованности достаточно, известности и веса в обществе - порядочно. Что-то гложет тем не менее В.Белова. В своих публичных выступлениях он раз за разом повторяет, что всю жизнь ему не хватало образования. Но образования ли?
Вот он сетует, что в 90-х народ кинулся в торговлю и никто не хотел больше работать на земле. Для него, бывшего члена ЦК КПСС, торговый капитал - это капитал! А он сам не капиталист, он - советский. Будто он сам не видел, как советчина начисто выбила у народа желание трудиться. Не видел, как дети крестьянские всеми правдами и неправдами, будучи до почти середины 60-х годов закреплены за своими колхозами и совхозами, бежали из деревень в город. Чтобы пристроиться там. Чтобы не повторять опыт его же Ивана Африкановича Дрынова.
Другой и очень важной стороны народной экономики совсем не видел и не понимал В.Белов. Речь идет о торговле, о купле-продаже, о кругообороте денег и средств, о развитии купеческого дела. Изничтоженное коммунистами сословие купечества российского на начало 90-х стало возрождаться. Поползли торгаши из города в город. В Гусе Хрустальном выдается зарплата вазочками и стеклянными сервизами? А в Воронеже на заводе "Электросигнал" - телевизорами. В самом начале 90-х знавал семью из Рязани, которые набрав деньжат, ехали в Гусь Хрустальный, закупали там стекло, везли его в Воронеж, продавали по пути и в самом Воронеже на рынках, закупали телевизоры, везли их в Тулу, Рязань, Москву, Тверь, Питер. Продавали там в магазины оптом. На вырученные деньги снова закупали стекло-хрусталь. Все повторялось. Тяжелый и рискованный труд, между прочим.
Потом в этот цикл стало входить зерно. Как раз коммунисты накушались своими "трудами" на товарно-продовольственных "биржах", а Ельцин с Чубайсом и гарвардским болтуном Джеффри Саксом проводили свою жульническую "прихватизацию". Мои знакомцы наплевали на все эти ваучеры, акции, обещания и грандиозные планы. Они купили брошенную мельницу, наладили в ней крупорушку, отдельное помещение выделили для варки... пива. Их грабили с регулярностью раз в два месяца. Они продолжали покупать-продавать, варить пиво, потом развернулись на колбасный цех.
Другие предпочитали "челночное дело": самолетом или поездом-автобусом да в Турцию, Польшу, Румынию, Болгарию. Туда с дойч-марками и долларами, оттуда с кожей: обувь, куртки, дубленки, шапки. И сам автор этих строк в те годы был не чужд живому торговому делу: торговал газетами, журналами, книгами. Ночным поездом в Москву, весь день по "точкам", рюкзаки на горб и вперед. Вокзал, камера хранения, новая ходка за товаром. Потом все в отдельный купейный номер. И домой. Там уже продавцы ждут. Позже стал Зил-130 нанимать. Дело росло. Пока коммунисты-партократы обворовывали народ, нацепив триколоры и крича о "реформах", а безработица в некоторых городах достигала 80 процентов, у меня кормилось 17 человек. С Божьей помощью!
Уже сейчас есть приличная литература о челноках, об извозах, о таксистах, о предпринимателях, которые поняли: не слюни пускать надо, а вкалывать, и если кто-то мешает тебе, то не зазорно за ствол взяться. Но вот за ствол, за топор, за нож, за бандитское шильце - этого В.Белову было не дано. Да и к чему? Довольно того, что уже описал все страдания с такой болью и искренностью, талантливо и вовремя. Теперь же награды и премии идут. Хвала и честь. Лауреатства и медали. Под сурдинку можно высказать и наболевшее слово:
- Вы верите в то, что Владимир Путин сможет изменить положение в стране?
- К сожалению, нет, - ответил В.Белов.
Сказано в 2001 году. Ну, так каждый имеет право на свое мнение. А в 2002 он награжден Почетной грамотой Государственной Думы. 2003 год приносит ему новые ордена: "За заслуги перед Отечеством" 4-й степени и преподобного Сергия Радонежского 3-й степени. И наконец, в июне 2004 года - Государственная премия РФ в области литературы и искусства. Тогда эта премия сопровождалась денежной мерой поощрения - премией в 300 тысяч рублей. Указы подписаны Путиным, тот же Путин и награждал.
Хотя о себе он однажды сказал, что он - монархист, это, думаю, ради красного словца. Потому что В.Белов был не только убежденный коммунист, но и государственник-охранитель. Вся собственность должна быть государственной. И земля должна быть государственной. Пусть только будет передана тем, кто на ней работает. А частного, то есть подлежащего купле-продаже, ничего не должно быть. Известная теорийка?
Некоторые из последних его книг финансировал небезызвестный Газпром, в лице начальника его регионального отделения Вологдарегионгаз Н.Пеганова. Финансировать-то финансировал, а вот уважал ли? Один показательный случай: 2002 год, 70-летие "классика", торжественное заседание в вологодской областном театре. Речи, поздравления В.Белова. Наконец, он сам поднимается на сцену к микрофону.
Дальше цитирую очевидца:
"В присущей ему (Белову) полушутливой манере отозвался о "своем празднике", а потом вполне серьезно коснулся некоторых насущных проблем дня, в том числе и такой, как существование творческой личности в условиях рынка. Теперь на гонорары от изданий едва ли можно достойно прожить, и без поддержки заинтересованных людей просто не обойтись.
- Я лично очень благодарен за понимание и поддержку Вам, Николай Николаевич Пеганов, - сказал писатель, - и прошу Вас подняться сюда на сцену...
Но, к сожалению, приглашенный не поднялся, поскольку его не оказалось в зале..."
Вообще-то это плевок в лицо. В свое время, получив приглашение на 70-летний юбилей одного писателя, и совсем не такого высокого уровня, как В.Белов, вся администрация города, в котором я жил, не говоря уже о журналистах и писателях, явились на торжество. Попробовали бы они не явиться! И дело было не в каком-то давлении, а в том установленном порядке, который отличает цивилизованное общество от быдла.
Он уже давно ничего не пишет (последняя компилятивная книга вышла в 2000 году), подолгу болеет, много заботится о других, ходатайствует, советует, помогает. В 2008 году создал всероссийскую премию своего имени. Первым луареатом премии имени В.Белова стал Владимир Личутин, друг, единомышленник.
С годами все чаще обращается к Богу. Несколько раз бывал на Валааме. В 2003 году едет на Афон. Молится. Посещает русские святыни Зарубежья. К сожаленью, нигде не нашел я его мнения о предательском "объединении" секты РПЦ МП с РПЦЗ. Но думается, что кавалеру двух церковных орденов и целой кучи орденов советско-государственных было бы трудно поднять свой голос за истинную веру. Да и что такое истинная вера для лауреатов, дипломантов, орденоносцев?
С 1992 года он постоянно вкладывал деньги в Никольскую церковь в деревне Лобаниха. Средства на реставрацию Василий Иванович первоначально взял из той же Толстовской премии. Местные мужики помогали физической силой. Говорят, дубовый крест над маковкой Василий Иванович водрузил сам.
В 2006 году эту церковь грабят, уносят старинные иконы. Грабителей не нашли. Одни говорят, что это местные, другие - что это дачники. Как бы то ни было, но это был еще один плевок в лицо. Очевидно, после этого он сменил палку на коляску. Сидел, смотрел телевизор, ругался, как рассказала недавно его вдова, Ольга Сергеевна. Тот камерный мирок, что создавали для самих себя "деревенщики", при столкновении с реальным миром, миром безбожного совка, трещал и разваливался. Василий Белов постепенно угасает, как и все движение "деревенщиков".
Впрочем, если по правде, то с 80-х движение спокойно перешло в летаргию. Снова по воле чужого дяди сменились координаты и векторы. И в экономике, и в идеологии, и в литературе. "Деревенская проза" - это прошлое, плюнь и забудь, новое пришло в макулатурный мир, триллеры, бестселлеры, боевики, бандитская проза, акунины, сорокины, устинины, пелевины, маринины, улицкие, имя им легион. "Деревенщики", похоже, сами не заметили, как их скупили на корню. Сначала загнали в стойло, там уже под руководством опытных селекционеров, укормили и, - незаметно для них самих, - кастрировали.
В ноябре 2008 году Василий Белов награждается орденом Почета "за большой вклад в развитие отечественной литературы и многолетнюю творческую деятельность". Указ подписан уже Медведевым.
Свой краткий обзор жизни и деятельности В.Белова я начинал с обращения к статье С.Аникина, опубликованной в "Верности". Говорильня насчет алкоголизма в РФ продолжается. Ситуация становится только хуже. Одной из причин, между прочим, является то лицемерие, с которым люди пытаются лечить рак таблетками цитрамона. Вот и насчет трезвенности В.Белова тоже надо внести некоторые коррективы.
Он действительно принял трезвый образ жизни в середине 80-х. Как сам объяснял, "по политическим мотивам". Меня удивило это. Пить или не пить - и политика? Потом я вспомнил: середина 80-х - это Горбачев и его анти-алкогольная кампания. Как раньше против "опиума для народа", так теперь против алкоголя для населения. Вырубленные виноградники в Молдавии, Грузии, Азербайджане, на Кубани, в Крыму. Разрушение давно налаженной индустрии, сотен и сотен хозяйств. И расцвет самогоноварения. Сахар стал самым популярным продуктом питания. На него выдавали талоны. Кстати, самогон из сахара действительно приятнее самогона из картофеля или буряка.
Василий Иванович всегда шел в фарватере партии. Покуда мог. Или покуда требовалось.
Есть любопытное мемуарное описание А.Грешневикова под названием "Мелодии старого патефона". Автор, познакомившись с писателем в начале 2000-х, стал его другом и нередким гостем в Вологде. И вот приехав в очередной раз, увидел, как Василий Иванович настаивает, чтобы жена и дочь шли без него куда-то на встречу. А сам остается с Грешневиковым, чтобы послушать старые песни с патефонных пластинок. И тут нечаянно, без всякого злого умысла гость раскрывает один из маленьких секретов большого мастера:
"Казалось, тишину вот-вот взорвет стук в дверь. Но нас никто не тревожил. Мучительные ностальгические чувства наплывали на меня от стародавних песен. Не хватало свечей, бокала ароматного коньяка. Белов догадливо поискал бутылку спиртного... Но хозяйка предусмотрительно все убрала, беспокоясь о предстоящем главном вечере встречи писателя с читателями..."
Картина знакома? И выписана, кстати, точно и фактически, и психологически. Событие относится как раз к 2002 году. Если уж быть до конца въедливым и пунктуальным, то, возможно, конечно, Василий Иванович стал трезвенником при Горбачеве. Но при Путине его жена Ольга Сергеевна прятала бутылки с алкоголем от своего титулованного мужа. Вот вам и политические мотивы!
Ни в коем разе не хочу судить или осуждать Василия Ивановича. Посмотрю на самого себя, если Господь даст мне дожить до его возраста патриарха. Просто сусальную картинку о пророке в своем отечестве с В.Белова писать не стоит.
А еще добавлю следующее: 17 лет я живу в Америке, живу обычной полнокровной жизнью рядового американца, работаю, молюсь, болею, теряю работу, нахожу работу, что-то пишу, знаком с Гарлемом, как мало кто из пресловутых "соотечественников" может быть знаком с такими местами, знаком с фешенебельными районами Лонг-Айлэнда, коннектикутского Гринвича и Фрэнклин-Лэйкс, что в Нью-Джерси, куда мало кто из пресловутых "соотечественников" вообще попадает. Так вот что я хочу всем этим сказать: в Америке алкоголизма, подобного тому, что царствует в РФ, нет! Винно-водочные магазины полны, в самом жалком "лабазе" где-нибудь на Черч-Авеню в Бруклине одного вина сортов сто-сто двадцать, да пятнадцать сортов водки, да столько же виски, текилы, рома, коньяка и бренди. И все по сверх-доступным ценам. А запойных не видать. За все годы, может быть, два-три таких вспоминаются - и те поляки.
Что делает американское правительство, чтобы народ не спивался? Похоже, что ничего. С табаком ведется борьба. Против наркотиков работают целые подразделения полиции и ФБР. Что касается водки-пива, то единственный запрет: не потреблять в открытом виде в публичных местах, например, в подземке или в скверах, и не держать в открытом виде в автомобиле. Что будет, если у вас в подстаканнике для кофе открытая банка "Будвайзера" (эту бурду здесь нередко называют пивом) и коп остановит вашу машину? Да ничего. Влепит штраф, если вы еще можете смотреть на него честными глазами. Правда, если не можете, то попросит выйти и пересесть в его патрульную машину. Потому что это его работа - заботиться о безопасности на дорогах.
Но почему же американцы не спиваются? Может, они все "зашиты", может, их всех пропустили через какую-нибудь химио-терапию? Нет, никаких терапий, никаких инъекций. Бывает, что квасят так, что ой-ей-ей! Например, на некоторых скоростных дорогах в Пеннсильвании прямо по асфальту овалы белые пораскрашены. И знак-надпись: если между вами и впереди идущим автомобилем меньше двух "кругов", то вы очень слишком приблизились. Моя друзья-американцы разъяснили: это для "набратых", круги может сосчитать, значит, еще не совсем пьян и не врежется.
А вот алкашей вконец потерянных - нет как нет!
Опять вернусь к судьбе В.Белова - потому что, несмотря ни на что, продолжаю любить его, как может любить русский человек русского. То, что он шел к вере в Бога, нет никакого сомнения. Он уже прошел большую часть пути, от "воинственного атеиста" к ремонту церкви, к поездкам по святыням, в том числе на Афон, к ежедневным молитвам. Но оказалось, что 80 лет для такого пути не всегда хватает. Потому что большую часть жизни и лучшие годы, он вместе со всеми строил коммунизм.
Бесы коммунизма не были неблагодарными, они всегда были хитрыми, расчетливыми. Они дали ему почет, уважение, постоянные доходы. Когда его дочь Аня потеряла работу, то никто иной, как А.Лукьянов устроил ее гидом в Кремль.
Кто такой Анатолий Лукьянов, скоро уже все забудут, поэтому напомню: член ЦК КПСС, последний председатель Верховного Совета СССР, после недоношенного путча августа 1991 года на полтора года сошел с арены, потом возник как то же самое, что в воде не тонет: депутат Госдумы, председатель Комитета ГД по законодательству и судебно-правовой реформе, председатель комитета ГД по государственному строительству. Он же еще и поэт Анатолий Осенев - побаловался партократ в 1990 году, выпустил свою единственную книжку рифмоплетства.
Другим "единомышленником" В.Белова оказался Сергей Бабурин, прощелыга-коммунист еще с горбачевских времен. С Бабуриным они ездили в Сербию во время войны начала-середины 90-х. Стрелять не стреляли, но с военными эрефийского батальона миротворцев попозировали перед фотокамерами. Когда смотришь на эти фотографии, невольно задаешься вопросом: что общего может быть у этих откормленных кабанов, которые делают и будут делать карьеры на чем угодно, на вранье, на войне, с этим маленьким, щуплым, усталым и словно придавленным своим глубоким знанием человеком?
Отдаривая, бесы коммунизма, - в соответствии с неписанным кодом нечисти, - забирали у человека главное, они забирали его талант, его волю, его душу. Этого не мог различить В.Белов, который с 1981 года, с той самой Госпремии, полученной при Брежневе, на самом деле большого и значимого ничего не создал.
В близком Василию Ивановичу кругу оказались уже упомянутые В.Крупин и В.Личутин. Наверное, если бы не смерть Белова, я так бы и не заглянул в биографию Крупина, автора "Живой воды". Член КПСС с 1961 по 1990. После окончания МОПИ им.Крупской, работает на Центральном телевидении и в различных художественных издательствах. Был парторгом издательства "Современник", секретарем правления Московского отделения СП РСФСР, СП СССР - последние два поста были подконтрольны идеологическому отделу ЦК КПСС. Был членом редколлегии журнала "Новый мир", главным редактором журнала "Москва" (1989-1992) - тоже номенклатурная должность.
С начала 90-х в его жизни поворот к МП. Публикует вещи с "духовной подкладкой". Заметили и признали. С 1994 года В. Крупин преподает в Московской духовной академии (РПЦ МП), стал крупной фигурой в идеологической работе МП. В 2011 году он первый лауреат "Патриаршей премии" по литературе. Автор многих произведений, главной темой которые является православие, духовная жизнь народа.
Однако то, что они все понимают под православием, на самом-то деле не имеет к православию никакого отношения. Потому что это - всего лишь идеология РПЦ МП, все та же коммунистическая теория передового класса, только теперь это не пролетариат, а активисты МП, и теперь цель - не коммунизм, а "возрождение России".
Можно было бы согласиться с этими идеологами новой волны. Так, для американцев свято два понятия: свобода и доллар (сами они официально стоят на другом наборе: Бог, страна, мама и яблочный пирог!) Для китайцев - великий Китай на весь мир. Почему бы россиянцам не установить за супер-идею "возрождение России"? Пусть пробуют следующие 50 лет, как пробовали предыдущие 20. Только пусть не называют это православием, потому что это самая пошлая ересь.
Тот же Владимир Личутин недавно одарил мир очередным лозунгом: "Кому Россия не мать, тому и Бог не отец!" Хлестко, действенно, прямо в ногу со временем. И еретично! Потому что есть у нас, православных, Символ Веры. Эту молитву читаем всем народом на каждой литургии. Так вот там нет ничего ни насчет России, ни насчет любой другой страны, которая должна быть матерью, и только при этом условии мы можем считаться православными.
Он же, первым получивший премию имени В.Белова, в 2010 году писал: "Ленин положил жизнь свою на алтарь, чтобы дать русскому мужику землю и волю..." Это не отрывок из сатирического выступления Жванецкого или Хазанова. Это цитата из его статьи "Мавзолей и Ленин" в прохановской газете "Завтра". И дальше из нее же: "Именно Ленин и Сталин спасали, оберегали мужицкую Русь, угадывая её предназначение..."
Что есть ересь историческая и политическая. По-русски этому название - наглое вранье. Но в той стране давно привыкли выдавать черное за белое, а палачей - за святых. Почему-то там считают, что у нас, оставшихся русских, память отбило. Что нам стали недоступны публикации Ленина как раз о "мужичках". Или забыто, как в мой же родной край, в Вятскую губернию, Лениным были посланы в 1918 году продотряды А.Шлихтера и Г.Зусмановича? Предписывалось тем отрядам забрать хлебные "излишки" у крестьян, а если "мужички" не захотят отдавать добром, то Ленин самолично распорядился "говорить с ними пушками".
И говорили пушками. Косили пулеметами. Расстреливали и вешали крестьян, которые сопротивлялись "выемке излишков". Сжигали деревни и села. Что такое "расказачивание" по методу Якова Свердлова, мы хорошо помним. Антоновское восстание, вырубленное бандитами Котовского, выжженное огнеметами Уборевича и Тухачевского, тоже будет в нашей памяти всегда.
Грабеж крестьян под названием "продразверстка" проводился не только для удовлетворения насущных нужд большевистской власти. Он имел и другое значение. Именно Ленин был против отмены продразверстки. 6 марта 1920 г. на заседании Московского Совета он настаивал, что по отношению к "мелкобуржуазным собственникам, к мелким спекулянтам, число которых миллион... наше отношение к ним есть отношение войны. Это мы заявляем прямо, и это лежит в основе диктатуры пролетариата" (Ленин В.И., ПСС, том 40, стр.198).
По материалам ВЧК, в 1918 г. в 20 губерниях имели место 245 восстаний, за первую половину 1919 г. - 99, всего 344 восстания за полтора года, пишет доктор исторический наук Т.В.Осипова в своей работе "Крестьянский фронт в гражданской войне".
Она же отмечает чрезвычайно важное обстоятельство: "В 1918 - 1922 гг. произошло 1414 выступлений на религиозной почве как ответ на призыв патриарха Тихона. Значительное число их отмечено в Тамбовской, Воронежской, Курской губерниях, в Верейском, Рузском уездах Московской губернии, в Варнавинском уезде Костромской губернии и др."
Это - настоящая история русского народного неприятия советско-чекистской власти, и настоящее отношение банды Ленина-Троцкого-Свердлова-Сталина к мужицкой Руси.
Но теперь становится понятно, в каком затхлом социальном и идейном окружении жил В.Белов, сам по себе человек бесхитростный, с открытой душой, с детским восприятием мира. Это окружение душило. Правоверные коммунисты после 1991 года вдруг стали православными и националистами. Перевернулись - и вот они, снова здесь, снова при должностях и кормушках. Хорошо пишут, сладко и оптимистично. Только ложь все это.
Они создали свой собственный искусственный мирок, со своим языком, своими принципами, своими образами, своим набором идей, со своими средствами доставки этих идей: издательствами, журналами, газетами, киностудиями, а главное, постоянной финансовой подпиткой Системой. Система финансирует их, потому что они - часть ее.
В этом мирке русский читатель найдет множество мыслей, созвучных тому, что выстрадал и сам он. Этот мирок предлагает сострадание, понимание, успокоение и... примирение со властью. Главное, удержать статус кво. Чтобы ничего не менялось. По терминологии манипуляторов из правохранительных органов - это ни что иное, как "окукливание".
Бывшие члены КПСС теперь громко заявляют о геноциде русского народа, о засилии "французов" в экономике, финансово-банковской сфере, в культуре и литературе. Правда, они никогда не расскажут тому же читателю, что кормятся от тех же "французов", из того же Газпрома, например. Они критикуют некоторые аспекты недавнего прошлого Системы, ту же приватизацию, например. Но лгут, не договаривая, что приватизация была проведена Системой в пользу "красных директоров".
Они могут отругивать силовых министров и даже самого Путина за то, что якобы они не заботятся и разваливают армию. И снова лгут, не договаривая, что внутренние военно-полицейские силы увеличились в десятки раз, что те, кто должны были быть в армии, теперь служат в частях ОМОНа, разных спецназах, военизированных частях министерства чрезвычайных ситуаций - и главная задача перед "человеком с ружьем" не столько защита людей, сколько защита режима от людей.
Еще совсем недавно гонители православия, скоморошьи издевавшиеся и глумившиеся над верой, эти "национал-патриоты" вдруг все враз перевернулись - и стали идеологами православия. Без покаяния, без слезных молитв к Господу о прощении, без действительного внутреннего перерождения. Просто потому что теперь там оказалась и кормушка, и поилка - в организации, которую они называют "церковью", в РПЦ МП.
Уровень их пропагандистской работы высок. Читаешь рассказы, повести, публицистику того же В.Личутина, В.Крупина, А.Гребнева, Н.Коняева, и видишь как умело они используют православные понятия, слова, выражения. Только внимательный и знающий человек вдруг по малейшим признакам обнаруживает подлог. Что когда церковь заботится о благе государства, то это не церковь, а политическая структура. Что когда священники и архиереи обратились в функционеров бизнеса по откачке материальных средств, то они не духовные лица, а совсем наоборот, антидуховные лица. Что когда так называемый "патриарх" К.Гундяев звереет от того, что люди указывают на его часы стоимостью 30-50 тысяч долларов, то это потому, что душу свою он сдал в ломбард сатане за эти часы. Что, наконец, вся РПЦ МП - это антихристово порождение, секта богохульников и врагов Христа...
...Вся история жизни В.Белова подтверждает одно: все в той стране пропитано ложью. В этой лжи погибает любой русский талант.