Смоленцев-Соболь Николай Николаевич : другие произведения.

Ижевское Восстание-6

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.44*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Удивительно, как это современные "историки", культурологи и прочие знатоки, до сих пор умильно обсасывающие "достижения советской власти" обошли данную тему: "Роль кокаина в "победном шествии советской власти" 1918-1921 гг. и формировании политико-командного состава красной армии".
  Н.Н.Смоленцев-Соболь
  
  
   ИЖЕВСКОЕ ВОССТАНИЕ
   (Продолжение)
  
  
   "ЛАПОТНАЯ" РУСЬ ПРОТИВ КОМИССАРОВ В КРАГАХ
   (часть 2-я)
  
   Восстание в Ижевском 8 августа 1918 г. было словно бы сигналом, по которому поднялась в более яростном сопротивлении и село. Первые бои под Ижевском показали, что рабочие поставили на карту жизнь и смерть. Нет больше сомнений. Будут драться за свой Завод отчаянно. Об этом, возвращаясь из Ижевского, рассказывали крестьяне Глазовского, Сарапульского, Малмыжского уездов. Как мы помним, животворная связь между сельским населением и Заводом не прерывалась никогда.
   Уже к середине августа десятки очагов крестьянского сопротивления большевицким мародерам слились в одну полыхающую полосу вокруг Ижевского. Эта полоса центробежно росла и расходилась, захватывая все новые волости и уезды. Не проходит и двух недель, как уже в радиусе 50-100 верст по селам и деревням начинается повальное свержение советско-комиссарской власти, всего этого косоглазого, косорылого и картавого "интернационала".
   Сразу же налаживаются взаимовыгодные военно-экономические отношения. Ижевск дает селу винтовки, посылает кадровых военных. Даже в количестве нескольких человек на волость, фронтовики оказывают огромное влияние на самосознание крестьян. Они организуют отряды самообороны и крестьянские дружины. Обучают мужиков приемам боя, разведке, обороне, атаке.
   В ответ село направляет в город обозы с хлебом, крупами, мясом, маслом. В дальнейшем, по деревням организуется сбор теплых вещей для Ижевцев. Большое количество крестьян едет в Ижевский на своих телегах и бричках, оказывая траспортные услуги повстанцам. Отмечено в этом активное участие удмуртского и татарского населения. По волостям организуется пополнение конного состава - табуны лошадей направляются с юга и запада, это уже татары и башкиры поддерживают русский город-завод Ижевск. Что очень важно, это отклик села на призыв Ижевцев в живой силе.
   Мобилизацию, как таковую, по деревням Ижевску было бы не поднять, однако старики на своих сходах решают: ребята должны послужить, должны вступать в Народную Армию.
   То, о чем постоянно болтали большевики, о спайке пролетариата и беднейшего крестьянства в установлении их власти, идеально произошло в кровном родстве Ижевских рабочих-оружейников и крестьян Вятской губернии - только против большевицкой власти.
  
  
   КРЕСТЬЯНСКИЕ ОТРЯДЫ - ФРОНТЫ ИЖЕВЦЕВ
  
   Если на правом, безлесном берегу Вятки крестьянские отряды и степановцы стали терпеть поражение, то в нашей лесной сторонушке каратели и комиссары в августе-сентябре 1918 г. получали все сполна, мало не казалось.
   К северу от Ижевска, в Глазовском уезде поднялись крестьяне Святогорской, Афанасьевской, Васильевской, Быковской, Юкаменской волостей. Как раз там большевики предпринимали попытки с июня 1918 г. создать свои "коммуны": лошадей, коров, коз, овец, домашнюю птицу, запасы продовольствия - все в единое пользование. Заодно и баб помоложе, и девок! И выдавать их по разнарядке особо отличившимся борцам за революцию. Сказано же: коммуния!
   Селяне возмутились: а рожа не треснет?
   В большом селе Афанасьевском Глазовского уезда в начале августа 1918 г. крестьяне сорганизовались в отряд. Набежало более 500 человек. Желание одно: защищать свою землю. Вооружение было аховое: в лучшем случае пулевые "берданы", а так - дробовики, косы, топоры, рогатины, да гири на цепях - местный кузнец наковал, услышав, что такими же гирями в Ижевском вооружаются.
   Отправившийся туда помощник уездного комиссара А.Соболев и красноармейцами был встречен боем. Соболев и 6 солдат были убиты.
   Большевики и советчики рассыпались по лесам. На русских крестьян они попытались натравить удмуртов из окрестных деревень. Согнали несколько сот. Удмурты посмотрели да послушали странных людей. Потом исчезли. Всего и набрали большевики 20 человек.
   Тогда подавлением афанасьевцев занялись большевики из Глазова. Они прислали мобилизованных из Омутнинского и Песковского заводов до трехсот человек под командой некоего Бабурина. Многие из "рабочих-омутнинцев", как рассказывает современник, оказались "косоглазы и желтолицы, и все в красных рубахах". Это были китайцы. Им были приданы подразделения из 154-го запасного полка, дислоцированного в Глазове.
   Китайцам, как полагается, объявили, что будут платить за каждую голову. Они восприняли это объявление буквально. Зверства китайцев, мадьяр и латышей вызывали психологический шок. После китайских рот оставались обезглавленные трупы. Занимая деревню, каратели расстреливали крестьян, а косоглазые потом отрезали головы казненных и собирали их в мешки. Эти мешки возили с собой, чтобы позже получить свои 10 рублей за голову. Латыши и мадьяры жгли деревни, засылая вперед лазутчиков, травили колодцы. Все эти иностранцы вызвали особую озлобленность у русского населения.
   К северо-востоку от Ижевска, в Оханском уезде Пермской губернии, 18 августа восстали крестьяне Сепычевской, Григорьевской, Бубинской, Путинской и Ново-путинской волостей. Причиной восстания было объявление мобилизации в красную армию. Восставшие взяли г.Сепыч, часть военкомовских и советских работников была перебита, часть была публично выпорота.
   Таким образом, удачное восстание рабочих в Воткинске 17 августа 1918 г. распространилось дальше, захватывая территорию Пермской губернии. Разумеется, все планы ЦК, ЦИК-а и прочей большевицкой картавни по выкачке хлеба из северо-восточных губерний оказались сорваны.
   А.Шлихтер пишет Ленину в августе 1918-го: "Восстание на Ижевском заводе, авантюра Степанова, полное прекращение движения транспорта по Казанско-Екатеринбургской железной дороге и по рекам Вятка и Кама сделали совершенно невозможными дальнейшие заготовки... В настоящее время, в виду занятия Ижевска, Камских пристаней бандитами, жестокого обстрела, пароходы нет возможности вывести".
   Ленин отвечает Шлихтеру: "24.08. Вятка. Шлихтеру. Вы остались в Вятке в главном для энергичнейших продовольственных операций в связи с успешно идущим подавлением кулацких восстаний к югу от Вятки в целях беспощадного истребления кулаков и конфискации у них всего хлеба".
   Вчитайтесь внимательно в эти слова главаря партии и советского государства. Он определенно указывает Шлихтеру: требую энергичнейших продовольственных операций! Цель - беспощадное истребление крестьян-хлеборобов и конфискация ВСЕГО хлеба. Куда как прозрачно!
   А раньше, 10 августа 1918 г. им же отправлена такая телеграмма в Пензенский губисполком:
   "Товарищи! Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению. Этого требует интерес всей революции, ибо теперь взят "последний решительный бой" с кулачьем. Образец надо дать.
   1)Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц.
   2) Опубликовать их имена.
   3) Отнять у них весь хлеб.
   4) Назначить заложников - согласно вчерашней телеграмме.
   Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц кулаков.
   Телеграфируйте получение и исполнение.
   Ваш Ленин.
   Найдите людей потверже".
   Да, именно так. Крестьянина убить, выжечь деревню, "чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал", хлеб забрать, отослать в Москву и Питер.
   Оттуда большевицкие "дельцы" перенаправят продовольствие на Запад, продадут за бесценок торгашам и биржевикам Германии, Австрии, Франции, Бельгии, Великобритании. Пусть за бесценок, но много. Так наберут коммунисты необходимые суммы для выплат мистеру Я.Шиффу и его соплеменникам из Нью-Йорка.
  
  
   СВЯТОГОРЬЕ
  
   О восстании в Святогорье почти 90 лет спустя собирал сведения местный краевед и журналист А.Гончаров. Даже в 2007 году, по его утверждению, архивы об этом восстании были закрыты органами госбезопасности. Несколько лет мы переписывались с Анатолием Николаевичем, он со своей стороны, я - со своей, стараясь по крупицам воссоздать историю этого крестьянского выступления.
   Святогорье ныне это районный центр Красногорье. Находится на расстоянии около 60 верст к югу от Глазова, на водоразделе: к северу уходят притоки р.Чепца, на которой собственно город Глазов и расположен, к югу - многочисленные родники, ручьи, речушки, притоки р.Кильмезь. Место чистое, заповедное.
   Святогорцы, а также жители окрестных деревень, услышав о восстании в Ижевском, послали своих людей: натерпелись, мочи больше нет, снабдите нас оружием, будем отбиваться от грабителей комиссаров, просим не задаром, желаем менять наш хлеб, крупы, мясо, масло, мед, овощи на винтовки.
   Ижевцы откликнулись на призыв крестьян. Был послан обоз с оружием и огнеприпасами. Об этом обозе стало известно карателям. Коммунист С.Барышников, вновь назначенный глазовский военком, возглавил отряд для перехвата.
   Уже в наши дни, в 2008 г., находятся такие, что пытаются Степана Барышникова выставить, чуть ли не лучом света в темном царстве, дескать, был он против насильственных мер, против использования оружия для осуществления реквизиционных дйствий.
   Вранье!
   Шел Барышников со своими полутора сотнями карателей страшно: не дает село продовольствия - сжигает село. Сделан был выстрел со стороны деревни Тараканово - одни трубы да головешки от деревни. Перехватил обоз с оружием неподалеку от дер. Андреевцы. Самой деревни больше не существует. Провел массовые казни в дер.Русский Караул, хотя "там им не оказали сопротивления", сообщает А.Гончаров.
   Местные старатели от советской мифологии всячески обсасывали объяснение: 25-летний Степан Барышников шел, де, освобождать свою любимую в Святогорье. Некая Тина Вершинина, якобы учительница, была неуемной пропагандисткой, даже обличала священников.
   Как установил А.Гончаров, девочку-сироту Тину (Устинью - ?) Вершинину в свое время принял к себе в дом священник, о. Василий (Лапшин) из с.Архангельского, что недалеко от Святогорья. Девочка дружила с дочками-поповнами, позже уехала в гимназию в Глазов, переписывалась с ними. Затем была принята в Коммерческое училище в Киеве. Возможно, училась на деньги священника.
   Когда же вернулась весной 1918 г. - как подменили. Нашла место учительницы в школе села Широково, по соседству с Архангельским. Но оказалась ярой анархисткой, речи повела против народа, пьянь-голытьбу давай настраивать, "виновных" стала указывать: офицеры и кулаки.
   Офицерами по деревням и селам были молодые мужчины, дети своих же, испокон веков живших здесь крестьян. Офицерские чины они получили уже в войну. Кулаками, при большом желании, можно было назвать и вовсе всех: не бедствовал трудолюбивый народ, по дорогам не бродили, в ставни не стучали, куски не собирали.
   Вершинину арестовали и отвели в волостную управу. Степан Барышников, якобы узнав об этом, вышел со своими головорезами. Освободил Вершинину, ограбил крестьян и вернулся в Глазов. Боец его отряда М.Сигов повествует об этом так:
   "Придя в Святогорье, красногвардейцы нашли село пустым: все жители бежали из него в леса. В Святогорье отряд стоял неделю. Крестьяне не давали ни подвод, ни продовольствия, вследствие чего отряд красногвардейцев вынужден был окружным путем через село Васильевское вернуться в уездный город Глазов..."
   Уточним, что за красногвардейцы были под началом Барышникова. По данным А.Гончарова, 125 человек были красноармейцы (разница между регулярной армией и военизированными отрядами "красной гвардии" известна), еще 35 матросов, да впридачу 2 пулемета. С матросами и пулеметами все ясно. По моим сведениям, из 125 красноармейцев более половины были уголовники, выпущенные из тюрем, остальные - бывшие военно-пленные из Глазова.
   Вершинина после ухода Барышникова снова повела пропаганду, призывая к тотальной сдаче хлеба и прочего продовольствия, стращая карами, стараясь поднять местную рвань. Тогда ее арестовали снова, и на этот раз, 26 августа 1918 г., расстреляли, припомнив все, что она за короткое пребывание в с.Архангельском и Святогорье натворила.
   А.Гончаров тщательно проработал доступные материалы по Тине Вершининой. Как получилось,что девочка, воспитанная в доме священника, вернулась из Киева законченной подлюкой? Объяснения такой метаморфозе он дать не мог.
   Стоит однако обратить внимание на то, что девочка была сиротой. Дата рождения Вершининой также неизвестна. Как это девочка-сирота из вятской глухомани вдруг едет в Киев и поступает в Коммерческое училище, тоже трудно сказать. Одно дело поехать из деревни учиться в Глазов, Вятку или Казань, даже в Санкт-Петербург (кстати, С.Барышников учился в Санкт-Петербургском университете), другое дело - почему-то в Киев и почему-то в Коммерческое училище.
   Не было ли у Тины Вершининой там, в Киеве, родственников? Если были, то кто они? Какого происхождения? Не оказали ли они такого воздействия на девушку, что назад в с.Архангельское возвратился совсем другой человек? И с какой это стати молодая женщина, обучавшаяся коммерции, вдруг оказалась "учительницей"?
   Развитие этого исторического сюжета вдруг делает резкий поворот... в начале 1970-х. После десятилетий восхваления "подвига" Вершининой, после ежегодных митингов общественности и пионерских линеек на ее месте захоронения в Святогорье (в советское время и до сих пор - Красногорье), вдруг было решено останки перезахоронить в более подходящем месте. Когда могилу вскрыли, то в ней обнаружились кости... мужчины.
   Вот так штука!
   А.Гончаров замечает, что в связи с этим возникло сомнение: а была ли девочка? Это сомнение, в том числе, высказал и автор этих строк.
   Прежде всего, я обратил внимание, что вернувшись в с.Архангельское, "Тина" отлеживалась от тифа. Факт сам по себе примечательный. Это значит, что волосы ей, скорее всего, обстригли. Селяне не видели ее несколько лет, внешне измениться она могла до неузнаваемости. Да еще стриженная голова - "после тифа"!
   Поведение "Тины" по возвращении представляется диким. "Она" выступает на митингах, призывает к раскулачиванию, требует расправ над зажиточными крестьянами, а заодно над о.Василием, давшим ей кров и семейный уют. Это поведение не женщины и, тем более, не человека, выросшего и воспитанного в наших краях.
   К односельчанам у нее ни сожаления, ни покаяния. Опять собирает всякую рвань, подзуживает их на расправу с домовитыми хозяевами, митингует, агитирует, угрожает, требует сдавать зерно, продукты. Другими словами, это поведение засланного продотрядовца или пропагандиста. Таких сотнями засылали в наши края - таково было распоряжение ВЦИК-а.
   Например, Дмитриев и Куликов в своем опусе "Мятеж" проговариваются: "Еще задолго до организации Особой Вятской дивизии (карательное соединение, созданное в сентябре 1918 г. - Н.С.-С.) в глухие удмуртские селения был направлен рабочий московского завода "Динамо" Николай Кузьмичев. Он поселился в Зуре, провел выборы в советы, организовал деревенскую бедноту..."
   Зуринское - село в тридцати верстах к востоку от Святогорья.
   Для большевиков это была обычная практика - загодя засылать своих агентов в места, из которых впоследствии предполагалось брать хлеб. Либо которые затем станут стратегическими пунктами для формирования их банд.
   Останки неизвестного мужчины вместо косточек "учительницы" все ставят на свои места.
   Хотя пытается А.Гончаров объяснить эту метаморфозу тем, что якобы тетка Вершининой, женщина богомольная, тайком выкопала труп да перевезла в незнакомое место, эта гипотеза в свою очередь требует пояснения: кто ж богомольной старухе дал идею вместо убитой племянницы мужской труп подложить? И где она приобрела этот труп?
   Посмотрим на эти превращения иначе: не было женщины, был молодой чловек, стрижка короткая, подделывался под женщину, возможно, и юбки носил с кофточками и жакетками. Агитатор в политическом смысле, а в личностном - гомосек, любимец военкома С.Барышникова.
   Кстати, женился Барышников довольно поздно, уже в Сибири, на такой же партийной работнице. А из иных источников мы узнаем, что этот самый Барышников впоследствии сделает показательную карьеру, трижды будет занимать пост первого секретаря Удмуртского обкома ВКП(б). Его отчего-то сильно полюбит и приблизит Сталин, будет приглашать на свои выпивоны.
   По воспоминаниям современников, умел Степушка пить много, но оставаться ласковым и послушным. Таких Усатый любил. Что не помешало ему в 1938 году подписать приказ об аресте Барышникова, как и многих других, с кем еще недавно пил красное вино и от которых слушал здравицы в свою честь. На том Барышников и кончился. Говорят, сгинул в лагере в 1942-ом.
  
  
   АВТОРСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ О НРАВАХ КОМИССАРОВ
  
   Надо добавить, что нравы у самих комиссаров были - подстать нравам их накокаиненной и проспиртованной матросне.
   Например, близок был Барышников к Штернбергу Павлу Карловичу (1865 - 1920), которого его жена, В.Яковлева, председательница Петроградской ЧК, называла "мой профессор-боевик".
   Оба, профессор-боевик и его чекистская садистка, прибыли в Вятку в августе 1918 года, как раз при известии о восстании в Ижевском. Оба были сторонниками самых жестких мер. Что такое жесткие меры? По Ленину, это исключительно зверский террор. Захват и расстрел заложников, массовые казни, грабежи и насилия, а при оказании малейшего сопротивления - поголовное уничтожение населения.
   В официальных справках сегодня сообщается, что с 17 сентября 1918 по 18 июня 1919, Штернберг - член РВС 2-ой советской армии, затем член РВС Восточного фронта. Звучит респектабельно? Однако это - манная кашка для пост-советских школьников и студентов, пишущих рефераты по "истории развития революции в Удмуртии". Как бы между прочим, им до сих пор втирают в детско-недоразвитые мозги: революция должна уметь защищаться, так говорил Ленин. Следовательно, жесткие меры подавления контр-революционных выступлений были исторически необходимы... И прочий силос на навоз!
   Есть однако другая сторона жизни Штернберга и Яковлевой, о которой зилоты исторической детерминации предпочитают не рассказывать. Оказывается, этот астроном-революционер высчитывал по звездам для себя "пик сексуальной активности" и со своей женой-садисткой заказывали подчиненным девушек-удмурток к этому времени.
   Поставляли их ему гуртами, по 50-70 человек. Усердствовали в этом местные комиссары и командиры "бонв", в том числе и... С.Барышников. Штернберг с Яковлевой были довольны. Тем самым они осуществляли декреты советско-комиссарской власти "об отмене частного владения женщинами".
   До сих пор нет подтверждений, что "декреты" были официально приняты большевицкой верхушкой, ВЦИК-ом и Совнаркомом, это верно. Однако они ловко вводились комиссарами на местах, например, в Вологде, Саратове, Вятке. Получалась как бы творческая революционная инициатива "снизу".
   По этим декретам местного значения, мужья отменялись, им на смену являлись "мущины, члены трудового коллектива", а сами женщина объявлялись "достоянием всего трудового класса". В параграфе 5-ом подобного "декрета Саратовского губисполкома", например утверждалось: "Распределенiе заведыванiя отчужденныхь женщинъ предоставляетя Сов. Раб. Солд. и Крест. Депутатовъ Губернскому, Уезднымъ и Сельскимъ по принадлежности".
   Каков механизм этой законодательной инициативы "снизу" мы уже видели. При введении военного положения вся власть, гражданская, административная, судебная, карательная и военная переходила к ревкомам, к "бонв", к "диктаторам", вроде матроса Бабкина, комиссара Хомака или астронома Штернберга. Им же переходило право на "распределение отчужденных женщин".
   Что такое "ревкомы" и кто такие "диктаторы", мы уже видели.
   После удовлетворения своего "пика сексуальной активности", или после изменения положения звезд, астроном-революционер сдавал гурты опозоренных женщин матросам и карателям - а куда ему было их девать?
   Те утаскивали их на свои суда - как раз орудовала на юге Вятской губернии известная Волжская флотилия под общей командой Ф.Раскольникова. Обожравшись спиртом, "революционные" матросы продолжали оргии на своих баржах и пароходах. Затем кололи штыками или расстреливали женщин и сбрасывали их в реки.
   Эти сотни замученных, со вспоротыми животами молодых женщин оказались частью красного террора. Это их вылавливали баграми и бредешками крестьяне по берегу Вятки, Камы и Валы.
   В конце концов, навысчитывал "профессор-боевик" себе сифилис - уже в Сибири. Уехал в Москву. Там умер в 1920-ом от прогрессивного паралича. Согласно советских источников, которые очень уж настойчиво дудят в один голос, - от пневмонии, по пути в Москву. Как же, повезли человека с воспаленьем легких из Омска в Москву! Даже врать правдоподобно разучились.
   Совершенно дегенеративной личностью был другой соратник С.Барышникова по "подвигам" в Вятской губернии - Г.М. Зусманович (1889-1944), в 1918 году начальник продовольственного снабжения советского Восточного фронта.
   Это был открытый педераст, возивший в своем вагоне трех-четырех "адъютантов" с накрашенными глазами. Любил Григорий Моисеевич сладко поесть, пьяно попить. Практически на всех должностях в красной армии, начиная с 1918 г. и по самый немецкий плен в 1942-ом, числился по обеспечению, тыловым и интендантским службам. Либо в карательных частях.
   Между прочим, есть в его послужном списке и такое назначение: с 1928 по 1935 год Зусманович был командиром и комиссаром 2-й Украинской конвойной дивизии Киевского военного округа. Вторая конвойная дивизия - это та самая, которая обеспечила военной силой "голодомор" в 1931-1933 годах, унесший жизни 10 миллионов украинцев. Ее спецподразделения блокировали въезды-выезды из сел и целых районов, обрекая жителей на медленную, страшную, голодную смерть. За свои "подвиги" Г.М.Зусманович был награжден... орденом Трудового Красного Знамени в 1932 году.
   Попав в плен к немцам в 1942 году, "генерал" Зусманович требовал к себе "генеральского" отношения, много жаловался (!) лагерным и тюремным властям на недостаточно хорошую пищу и условия содержания. По сведениям его соплеменников, однажды даже ногой отшвырнул и перевернул миску с похлебкой. Словом, наглости данному экземпляру было не занимать.
   Но у немцев периода Второй Мировой войны были свои методы объяснения, что миску ногой отшвыривать не надо. А именно: после тюрьмы Нюренберга, Зусмановича перевели в крепость городка Вайсенбург, а оттуда в Аушвиц, где он окочурился в июле 1944 г. и пополнил своим именем список из 6 млн. "жертв холокоста".
   Еще оно действующее лицо трагедии русских и в частности, наших вятских, - Бриллиант Григорий Яковлевич (1886-1938). Уже упоминалось, что это его усилиями в наш Вятский край был введен принцип террора, как непременнейшего фактора утверждения власти большевиков.
   Бриллиант был интеллектуал. Во время беспорядков 1905-06 гг. он посидел немного в тюрьме в московских Сокольниках, и позже взял вполне русскую фамилию Сокольников. Потом выехал в Европу. Проходил курс обучения в Париже, был близок к Троцкому, вместе сотрудничали в эмигрантских изданиях вроде "Наше слово". Бриллиант-Сокольников говорил свободно на шести языках. Что не мешало ему позже лично вешать и расстреливать крестьян и сжигать деревни в Вятской губернии.
   Это он ввел образцом для карательных подразделений "Чертову дюжину" - нацистские зондер-команды блекнут перед палачами. Тогда же он передавал свой опыт Чевереву, насыщая карателей интеллектуальным багажом: мало убить, нужно внедрить страх в подсознание населения. Чтобы интеллектуальный багаж усваивался быстрей, Бриллиант-Сокольников, сын московского аптекаря, накачивал "боевиков" кокаином и спиртом. Действовало безотказно.
   В "Чертовой дюжине" он орудовал вместе с Раисой Азарх. Обожравшись кокаином, они казнили безоружных крестьян сотнями. По воспоминаниям самой Азарх, любили каратели, например, под вечер на полном ходу на шарабанах прокатить по деревне, разбрасывая во дворы и окна гранаты. Конечно, при этом она утверждала, что в домах были белогвардейцы.
   О садо-мазохистских и педерастических склонностях Бриллианта хорошо знали, например, в Британии. Когда он был назначен чрезвычайным послом в Лондон, в декабре 1929 г., король Георг V отказался пожать ему руку. Как сообщала британская пресса: по особой причине. При этом знали также, что Бриллиант трижды женат, от разных браков имеет детей.
   Заходя несколько вперед, скажем, что в 1937 году Бриллиант-Сокольников был арестован по обвинению в поддержке троцкистско-зиновьевского блока. Была также арестована его третья жена Галина Серебрякова. Оба получили от Сталина 10-летние срока. Галина Серебрякова, отсидев 18 лет, вышла. До конца жизни писала лживо-коммунистические книжки. Мужу ее не повезло. Его урки в камере долго обижали, и в одиночку и по очереди, а потом и вовсе замучили до смерти в 1939-ом.
   Революция дала выход самым низменным и грязным инстинктам. Среди комиссаров процветали наркомания, различные психические отклонения и тяжелые заболевания. Есть документированные свидетельства об Александре Коллонтай, о Ларисе Рейснер, жене-любовнице Ф.Раскольникова, которому она наставляла рога с каждым мало-мальски здоровенным матросом в краткие периоды между карательными экспедициями, об садисте-невротике Урицком, о наркомане-педерасте Менжинском, о знаменитой садистке Розалии Самойловне Землячке, исторгавшей сладострастные стоны при расстрелах офицеров.
   Из тех, кто подавлял Ижевцев и крестьян Вятской губернии, наркоманами были Блохин, так называемый "командарм-2", вятский губвоенком С.Малыгин, получивший приказ создать Особую Вятскую дивизию, известный нам уже великий "стратег" Антонов-Овсеенко, так называемый "командарм-3" Я.Берзин, каратели Ю.Аплок, В.Азин, Крымкин, и "старый большевик" Г.Лунц, получавшие кокаин и морфий "из центра". В пьяном угаре творили свои преступления Чеверев, Кожевников, Деткин, Вахрамеев, главари вооруженных банд.
   Удивительно, как это современные "историки", культурологи и прочие знатоки, до сих пор умильно обсасывающие "достижения советской власти" обошли данную тему: "Роль кокаина в "победном шествии советской власти" 1918-1921 гг. и формировании политико-командного состава красной армии".
   У исследователя С.Жилина в его книге "От Прикамья до Приморья" приведен следующий документ из центрального госархива Удмуртской Республики:
   "...в отношении пленных белогвардейских офицеров у т.Азина не было пощады, очень редкий офицер оставался живым, в большинстве случаев расстреливались самим т.Азиным, факт неотрицаемый, что т.Азин работает посредством какаина. Вечная Памят! т. Азину!" - свидетельствует В.Баташев (ЦГА УР, Ф. Р-1061, оп. 1, д.20, л. 7-8). Правописание источника сохранено. Что такое "какаин", думаю, объяснять не надо.
  
   ***
   Вернемся к С.Барышникову и более пристально всмотримся в его личность. Удмурт по национальности, не из бедных, семья имела 5 лошадей, 4-5 дойных коров и прочую мелкую скотину типа свиней, телят, в сезон нанимала нескольких работников, как сообщил А.Гончаров.
   Закончил гимназию в Глазове, на государственный кошт послан учиться в лучший университет Империи, в Санкт-Петербург. Прошел три курса обучения. В конце войны прервал занятия, поступил в школу прапорщиков, был отправлен на Румынский фронт. Там встречает известие о революции. Барышников возвращается в Вятку. В 1918-м его направляют в Глазов, где он становится военным комиссаром и возглавляет карательные экспедиции.
   Как же так получилось, что удмурт-комиссар не жалел своих же удмуртских девушек, поставляя их "гуртами" сладкой садистской парочке Штернбергу-Яковлевой? Ответ мне дали земляки-удмурты: оказывается, происходил Барышников из северных удмуртов, которые исторически находились в неприятии и почти враждебности с южными кланами. Вот девушек из южных кланов и сгоняли по приказу Барышникова - и не только его одного! - интернациональная политика большевиков в действии.
   У любого мужчины при виде беззащитных женщин и девушек просыпается чувство жалости, инстинктивное желание оберечь, защитить. Однако это у мужчины. У педерастов такие инстинкты подавлены их психо-отклонениями. У них развивается извращенная "женская психология": ревность, соперничество с женским полом. Когда же "соперницы" попадают в трудную ситуацию, срабатывает рефлекс: падающего - подтолкни! По С.Барышникову можно было бы, наверное, изучать все фрейдистские комплексы неполноценности.
   Жестокость, с какой Барышников расправляется с жителями Святогорской волости, выдает его психические аномалии.
   Только вчитайтесь в слова свидетеля, того же М.Сигова:
   "...Но через неделю из города двинулся опять отряд Красной гвардии уже 150 человек и с 2-мя пулеметами. Дело принимало серьезный оборот... Красных били из-за каждой ели, с каждого дерева, в лесу и из деревни, стоящей позади... К вечеру красные прорвались через лес, рассеяли беспорядочную толпу белых и двинулись к Святогорью. Проходя по кулацко-кержацким деревням, красные предостерегали крестьян, что если по ним будет дан хоть один выстрел в этой деревне, будут жечь эти разбойничьи гнезда. И вынуждены были делать это..." (Цитируется по С.Жилин "От Прикамья до Приморья", стр. 95).
   Вынуждены? Нет, жгли деревни безжалостно. Вне зависимости, было оказано там сопротивление или нет. После карателей отряда Барышникова оставались выженные села и трупы крестьян. Пройдет какое-то время, и правда всплывет в уголовном деле на "врага народа" Барышникова - в 1938-ом году. По показаниям свидетелей Перминова (местная староверская фамилия) и Степана Князева (фамилия удмуртская): "...в ходе подавления мятежа допускал бандитские проявления по отношению к мирному населению, при отказе дать масло, яйца, другие продукты отдавал деревни на разграбление, сжег 9 деревень..."
   Что такое кулацко-кержацкие деревни? О кулаках мы уже неоднократно говорили: почитай, все в нашей Вятской сторонке могли считаться таковыми, сильный, богатый, трудолюбивый, умелый народ жил в наших лесах.
   Кержаки, как известно, это сибирское название раскольников, то есть староверов. Весь наш лесной север был прибежищем для православных христиан, сохранивших старую веру и старый обряд.
   Уже неоднократно цитированный мной А.Гончаров опубликовал целый цикл статей о староверах Удмуртии (многие на Интернете), однако важнейшим вкладом его в описание Святогорского восстания было то, что им установлено, кого С.Барышников казнил прежде всего и напоказ, при большом стечении людей: двух священников, о.Василия (Лапшина) из с.Архангельского, того самого, что когда-то дал кров и домашний уют девочке по имени Тина Вершинина, и о.Иоанна (Блинова) из Святогорья.
   Обоих закололи штыками прямо во дворе Святогорского храма 13 сентября 1918 года, предварительно собрав оставшихся святогорцев "на посмотр". Святогорское восстание было жесточайшим образом подавлено. Деревни Тараканово, Рябово, само село Святогорье были сожжены и разграблены.
   Рассказывала старуха Матвеевна, подруга М.К.Злобиной, крестной моей матери:
   "Я сама с-под Глазова, из Тутаевских. Барышников... мы ево ненавидели... Моих трех сестер штыком заколол... Я с Иванихой в Балезино уехала, там прятались. Один мужик увез нас, добрый человек. У ее, у Иванихи-то, матерь застрелили. Она к колодцу пошла, хотела было воды набрать, солдат выстрелил и убил ее..."
   У самой Матвеевны было пол-тела обожжено. У моей бабушки, Людмилы Павловны, тоже - вся левая сторона, от плеча и ниже, до пояса. Сама она не помнила, при каких обстоятельствах получила столь обширный ожог, ей было 4 года, когда красные брали и жгли Ижевск в ноябре 1918 года. А Матвеевна, которую она записала в своей тетради, была старше, ей в начале 1970-х было лет семьдесят, не меньше.
   Я хорошо помню эту старуху, потому что потом с бабушкой много говорили о ней, о наших родичах, свойниках, дедах, дядьях, кумовьях, по крови ли, по духу ли родных нам. Когда я спросил, как Матвеевна получила свой ожог, бабушка поджала губы: в бане погорела. И все. Молчали люди о своем прошлом.
  
   ***
   Где и когда произошел этот слом в бывшем столичном студенте, в прапорщике военного времени Барышникове сказать трудно. В Петрограде ли, на фронте ли, или по возвращению в Вятку? Практически все красные палачи были явными садистами, что как известно, является видом сексуальных расстройств. И Барышников не исключение.
   Цитирую А.Гончарова: "Сам Барышников вспоминал, что увидел в деревне (Тараканово): "Смотрю - убитые женщина и мальчик лет пяти. Я обратился к красноармейцам - кто это сделал? Кто убил? "Я, - говорит Коробейников (один из командиров). - Я ей кричу: стой, а она бежит. Выстрелил вверх, а она бежит, выстрелил еще и убил двоих одной пулей..."
   Убить двух одной пулей? Знаток снайперского дела был этот Коробейников.
   И еще о Барышникове. С детства запомнился один разговор. Мой дед, отдыхая от распилки бревен на дрова, прямо перед их домом в Игре, говорил соседу:
   -Барышников твой - паскуда. Враг народа он. Свое получил...
   Стоял примерно 1965 год. Сосед, с которым дед пилил бревна, спросил:
   -Не забыл, Владимирыч? Уже, поди, сгнил он.
   На что дед ответил:
   -А тебе и память не нужна? Эх, голова - два уха...
   О чем они говорили? Не моего детского разумения то было. Но если уж мой дед, самый справедливый человек на свете, сказал, что Барышников - паскуда, то так оно и останется навсегда.
  
  
   СЕВЕРНЫЙ ФРОНТ
  
   Как и в случае степановского восстания в Малмыже, повстанцы Святогорья после разгрома их волости не сложили оружия. Отряды под командованием офицеров Леснина (по другому источнику - Леснова) и Миронова отступили к югу, где вошли в контакт с Ижевской Народной Армией, а вскоре влились в ее ряды.
   Крестьянские дружины и отряды к северу от Ижевска вскоре сформировали настоящий северный фронт. Он растянулся на целых 200 верст, от волостей Нолинского уезда к Богородской и Юкаменской волостям, чуть к югу от Глазова, и оттуда к Святогорью, к Зуре-Чепце-Дебесам-Осе-Оханску.
   История оставила имена других славных офицеров "северного фронта", организовавших крестьян в боевые подразделения.
   Брат штабс-капитана Миронова, тоже офицер военного времени, между прочим, остался на территории красных, в основном действовал в Глазове - собирал и передавал разведданные по красным силам. Его очень небольшая, связанная родством разведсеть была, возможно, самой успешной на северном фронте Ижевцев. Она так и не была раскрыта.
   Поручик Михайлов и подпоручик Вершинин тоже начинали свою борьбу в подпольной офицерской организации в Глазове. Чекисты схватили их летом 1918 года, заключили в тюрьму. Подкупив стражу, офицеры совершили дерзкий побег, скрывались в лесах вокруг Глазова. Услышав о восстании в Ижевском, стали пробираться туда.
   Как пишет летописец Ижевско-Воткинской дивизии полковник А.Г.Ефимов, "подпоручик Вершинин, совсем молодой офицер, раньше прибыл в район восстания и получил в командование правую группу Северного фронта. Поручик Михайлов, пробравшись к Ижевцам позднее, попал помощником к своему соучастнику по тайной организации и бегству от большевиков".
   Третья советская армия Я.Берзина, противостоявшая этому "северному фронту", практически была парализована. Под ее контролем оставалась железная дорога Вятка-Глазов-Пермь, однако это все, что красные могли сделать.
   Усиленная пропаганда и мобилизация в красную армию не давали никаких результатов. Посланный в Глазов для создания карательного соединения С.Малыгин разводит руками: местные прячутся по лесам. Ах, знали бы вы, что такое вятские леса! Да в них одни лешаки перетопят в болотах любых комиссаров.
   Только в середине сентября С.Малыгин кое-как сколачивает ядро своей "Особой Вятской дивизии". Конечно, название "вятская" взята была для пропагандистских целей. Никаких исконне вятских там не было. Ядро карателей составил отдельный батальон им. Володарского в 170 штыков и эскадрон красноштанников-"гусар" в 90 сабель. Вскоре к этим люмпенам Питера присоединились латыши из 7-го Баусского стрелкового полка.
   Из тюрем Вятки, Глазова, Перми были выпущены уголовники. Ими пополнялись красноармейские отряды. Убил, ограбил, изнасиловал? Большевицкая власть дает тебе оружие в руки: продолжай! Чтобы уголовникам веселее жилось и легче убивалось, их регулярно снабжают кокаином и спиртом.
   Однако первое же наступление этой "Особой дивизии" на Зуру-Игру-Чутырь окончилось для нее плачевно. Отряды крестьян, организованные фронтовиками, офицерами и нижними чинами, неожиданно оказали самое упорное сопротивление.
   Еще за десять дней до того волостное собрание в с.Игра постановило:
   "...поддерживать советскую власть только в том случае, если будут осуществлены полное равноправие всех граждан без различия классов, вероисповедания и состояния, и начала свободы: свобода собраний, союзов, слова, печати, вероисповедания и неприкосновенность личности и жилища.
   Обязательный созыв Учредительного Собрания.
   Обязательный референдум всех объявленных Основных законов..."
   Читаешь этот документ и поражаешься: да ведь это моя родная Игра, с кричащими паровозами в начале 60-х, с грязью непролазной, с очередями за макаронами, с длинными огородами, по которым весной ползала полудохлая кляча соседа, вздергивая верхний пласт, с картошкой-матушкой, с бабушкиными рассказами о лешем с Чутыря, с горячими шаньгами под ледяное молоко "из подпола", с упорной распилкой сосновых и березовых бревен, с грибными пирогами, с восторженным возгласом дяди Коли, который вошел в избу, размахивая газетой: "Читали, папа? Одну задницу убрали, на ее место три посадили..." И дед ему в ответ: "Молчи... Задницы, задницы..." А дядя Коля: "Да я же только вам, в доме..." И дед снова: "Вот и молчи!"
   Дело было никак в 64-ом, после смещения Хруща и выдвижения Брежнева-Подгорного-Косыгина (соответственно: генсек КПСС, председатель президиума Верховного совета СССР и председатель Совмина СССР).
   Вот она какая была, моя Игра: требуем обязательного созыва Учредительного собрания, обязательного референдума по Основным Законам...
   Чем отличалась моя Игра того времени от любого американского городка, где избиратель, сдвинув шляпу на затылок и пристально глядя в глаза собеседнику, может процедить: "Господь Бог создал всех людей разными, а мистер Кольт их уравнял!" - и обязательно припомнит свои права по Конституции и Поправкам к ней.
   Заметили ли вы, что слово "вероисповедание" у игринцев повторено дважды? Чувствовал, нутром своим ощущал вятский народ: веры надо держаться!
   А еще:
   "Мобилизация может быть только общая, и то для защиты страны от внешних врагов, а казачество - не внешний враг, а такие же хлеборобы, как и мы... В случае мобилизации вооружение и обмундирование должны быть доставлены на места, точно так же и организация отдельных боевых дружин. Начальство боевых единиц должно быть выбрано из среды мобилизованных местных граждан.
   ...Частичную мобилизацию офицеров, унтер-офицеров и фельдшеров впредь до общей мобилизации не производить.
   Волостному военкому не подчиняться".
   Красноштанным комиссарам волеизъявление народа не в указ? Игринцы стали вооружаться. На помощь им прибыли Ижевцы небольшой, но крепкой командой. Они же сообщили, что выдвинут на игринцев карательный полк им.Володарского.
   Что делать? Ижевцы знали. Прежде всего создать оборонительные рубежи, как вокруг Ижевского. Каждому подразделению игринцев проходить обучение и подготовку. Строгая дисциплина в бою. Сформировать отряды "охотников" - на красного зверя пойдем, ребята!
   Вокруг Игры все население вышло на рытье окопов. Нашествие "володарцев" было встречено достойно. Летучие отряды охотников выбивали красных на привалах и в походах. Нападали ночью и на рассвете. Гонялись за каждым, кто пытался скрыться в лесах. Открытый бой не принимали, так как кроме винтовок, никакого другого воооружения не имели. Ничего, действовали засадами и обходами.
   Когда "володарцы" подошли к Игре, рота в 100 человек, оборонявшая Игру, тем не менее отошла, скрылась в лесах.
   Захватив Игру, "володарцы" двинулись на Чутырь. Похохатывали: мы этих вотяков и ижевцев - к ногтю! "Вотяками" называли не только удмуртов. В среде красных карателей это слово употреблялось как оскорбительно-уничижительное по отношению ко всем повстанцам. Им еще было невдомек, что тут, у нашего заповедного Чутыря, им придет окончательный кердык. Кольцо крестьянских дружин медленно, но неумолимо сжималось вокруг банды малыгинцев.
   Контр-атака наших на Чутырь увенчалась успехом. Красные побежали. Игру они оставили уже в полной панике. Комиссару Рожковскому его красные стрелки дали по затылку чем-то тяжелым и отказались стрелять по наступающим крестьянам.
   Карательный полк им.Володарского бежал дальше. "Гусары" в красных штанах, остатки люмпенско-латышской банды и несколько десятков человек из банды Широбокова отошли на Зуру. Здесь всю вторую половину сентября красные наращивали новые силы.
  
  
   ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ
  
   "Северный фронт" незаметно переходил в "западный". К северо-западу от Ижевска повстанческие крестьянские отряды у Якшур-Бодьи, Старых Зятцев, Селтов, и дальше к югу, по реке Вала, занимали новые позиции против большевицких карательных банд.
   Связь у западного фронта с Ижевском была надежной. Ижевцы призвали жителей Большеучинской, Воляпельгинской и Вавожской волостей к поддержке их борьбы. Крестьяне откликнулись и Ижевцы начали посылать оружие и небольшие отряды на поддержку крестьян.
   Так, завотделом по управлению Малмыжским уездом (то есть уеком) Зорин сообщает, что Зятцы, Мултан и Узи-луд в руках "белогвардейцев". Он пишет: "Мултанская волость из Ижевска вернулась с винтовками, а Селтинская, вооруженная винтовками, вернется 9 сентября, а также вооружается Сямь-Можгинская волость. Селтинская волость мобилизована белыми... В дер.Урме появились ижевцы, двигаются на Кильмезь и Константиновку. Кроме того, белыми вооружены Учинская, Волипельгинская и Вавожская волости, с коими предполагают занять Водзимонье. В Вавоже телеграф занят белыми и поставлены им свои телеграфисты..."
   Село Вавож - это в 140 верстах на запад от Ижевска. Все вышеназванные населенные пункты по преимуществу были населены удмуртами или смешанным населением: удмурты-татары-русские.
   В конце августа волостной сход Вавожа принял решение о вооружении и выступлении против красных. Вел собрание деревенских представителей крестьянин Лесков. Тут же постановили организовать двухротный отряд. Командиром отряда просили стать штабс-капитана А.Логинова, местного жителя из дер.Дендывай. Боевое подразделение получило наименование Вавожский отряд Народной Армии.
   На собрании присутствовали посланцы из Ижевского. К ним обратились вавожцы: нам нужно оружие, патроны, военное снаряжение, телефоны для связи.
   Ижевцы откликнулись на просьбу вавожцев. Отряды повстанцев Нылги-Жиквинской, Больше-Учинской, Ува-Туклинской, Сюмсинской и Вавожской волостей получили винтовки, а затем еще и опытных строевых командиров из Ижевска.
   К Вавожскому отряду присоединились, Нылгинский (штабс-капитан Шишкин) и Больше-Учинский (прапорщик военного времени Гагарин) отряды. Вскоре под ружьем у повстанцев насчитывалось вскоре до 900 человек.
   Ижевцы, опираясь на местных фронтовиков, быстро сформировали из крестьянских отрядов боеспособные единицы, которые начали наносить противнику беспрестанные удары. Из Зятцев, Мултана, Узи, что находятся к северу от Вавожа, волостные большевики и анархисты бежали, их власть была смыта, как грязь. Там стали воссоздаваться земства, органы народного самоуправления. Мултанцы, как и многие, получили оружие от Ижевцев. Жители с. Селты объявили о своей поддержке Ижевского. Стала вооружаться Сям-Можгинская волость. Таким образом антибольшевицкое движение расширило свои границы.
   Туда, в район Вавожа и далее на Селты направились от Малмыжа значительные отряды М.Горелова и Г.Савинцева. В составе первого было 400 человек пехоты (2-й батальон 19-го Уральского красного полка), двух-орудийная артбатарея и пулеметная команда при 7 пулеметах. Второй представлял из себя до 50 конных (по другим данным - 19 конных и 30 человек пехоты), с карательной задачей подавить жителей села Сюмси, где шло формирование крестьянского отряда Народной Армии.
   Однако при первой же стычке 9 сентября красные были разбиты. Этому помогло немаловажное обстоятельство. Как раз в этот день Горелов, войдя практически беспрепятственно в с.Вавож и разграбив его, стал раздавать добычу своим бандитам. На радостях все перепились. Крестьянские дружины Народной Армии начали под покровом ночи окружение Вавожа.
   Кто дал Горелову добрый совет убираться подобру-поздорову, сказать трудно. Только что-то просверкнуло в его одеревеневших от самогона мозгах - прыгнул с ближними шестерками на шарабан и драпанул. Пешие повстанцы догнать его не смогли. Зато вся артиллерия и пулеметы, а также часть пехоты, достались повстанцам трофеями и пленными. Как сообщает тот же Зорин, "наверное, все убиты, так как оттуда никто не вышел".
   Он точно употребил слово "наверное", потому что десятки красных бандитов пытались отсидеться в погребах и сараях Вавожа - с пьяных глаз чего только ни приблазнится, дескать, может, переждем... Однако когда хмель выветрился, реальность в их мозгах обозначилась более отчетливо: в Вавоже стояли повстанцы. Они вытаскивали на свет Божий эту красную нечисть. Тут же составлялись протоколы, давались свидетельские показания. С надлежащими бумагами их затем отправляли в Ижевский - там был штаб Народной Армии, там была следственная комиссия и осуществлялось правосудие.
   Остатки отряда Горелова бежали на с.Водзимонье, использовав большевицкое тактическое новшество: они захватили несколько десятков вавожцев, большей частью женщин и детей, и использовали их в качестве живого щита. Среди захваченных были начальник почты, телеграфист, две сестры милосердия, дочь местного священника.
   Красные каратели полагали, что в Водзимонье соединятся с отрядом Иосифа Лепика. Еще за неделю до того, мародеры Лепика были посланы туда. Дело в том, что крестьяне Водзимоньинской, Брызгаловской стихийно поднялись против большевиков и комиссаров. На их подавление 5-6 сентября 1918 г. и был брошен 1-й батальон Московского полка под командованием И.Лепика. Батальон был вооружен до зубов, при нем была не только пулеметная команды, но и полковая артиллерия.
   Войдя в село Водзимонье, каратели провели аресты крестьян, тут же расстреливая тех, кто был заподозрен в том, что может поддерживать ижевцев и может иметь оружие. Либо кто не хотел поддерживать красных бандитов. Их называли саботажниками. В Кильмези таких саботажников расстреляно 5 человек, в Водзимонье - 15 человек.
   Однако проведя карательные экзекуции, Лепик со своими подручными, быстро схлынул. Это была их отработанная тактика: ворваться, устроить погром, сжечь пол-села, казнить показательно десятки людей, потом бежать. В результате, появившись 11-го сентября, Горелов со своими отщепенцами в Водзимонье московских карателей, похоже, не нашел.
   Повстанцы же продолжали преследование красных мародеров.
   Г.Савинцев, который в некоторых источниках определяется как комиссар при М.Горелове, быстро вернулся из похода на Сюмси и принял команду над остатками из 70 красных.
   Единственное, что они могли, это блокировать дорогу из Вавожа на Малмыж, но при этом рассматривать противника только в сильнейшие американские и германские бинокли.
   Вавожский отряд Народной Армии под командованием К.Хлыбова повел атаку на позиции красных. 11 сентября 1918 года бандиты Савинцева и Горелова бежали из с. Вихарева к Кильмези, еще через два дня Горелов со своим отрядом бежит из Кильмези, оставив Савинцева с 70 стрелками.
   Однако стрелки Савинцева в полном разброде, дезертируют малыми группами, просто разбегаются, подхватив портки. Савинцев объявляет о наборе в "добровольную" дружину. С остатками своей банды набирает 40 человек, о чем сообщает завотделом по управлению Малмыжским уездом Зорину. И требует винтовки и патроны. Ясно, что дезертировавшие красноармейцы унесли с собой и оружие.
   Так, Ижевцы с крестьянами-постанцами развивали наступление к западу от города, очищая все новые деревни и села. Все попытки Горелова вернуть позиции на правом берегу реки Валы были неудачны. Сам Горелов упал вместе с лошадью с моста в реку и ушиб ногу.
   Как сообщает тот же неутомимый Зорин, "у противника около 500 человек, орудий у них не обнаружено, есть пулеметы. Противник защищает Валу составом солдат старой армии. Позиции, занятые ими, очень удобны и кругом окопаны..."
  
   ***
   Ко 20-м числам сентября 1918 года Ижевское восстание разрослось на сотни километров в радиусе от Ижевска. Оно охватило соседние уезды: Малмыжский, Нолинский, Елабужский, Глазовский. Частично оно перекинулось даже в соседние губернии - Пермскую и Казанскую.
   Посмотрим на карту Вятской губернии. К осени 1918 года практически ни одного крупного населенного пункта к югу и востоку от Вятки, в котором не горел бы пожар восстания.
   Как говорил А.Гончаров, выступая на конференции краеведов в 2007 году: "Сейчас полная карта этих выступлений есть в энциклопедии "Удмуртия", а прежде сведения о сопротивлении советской власти приходилось искать по крупицам. На карте, опубликованной на 505 странице энциклопедии, практически вся нынешняя Удмуртия от Святогорья на севере (ныне село Красногорское) до Каракулино и Камбарки на юге отмечена огромным черным пятном как занятая "белогвардейцами и белоучредиловцами". Плюс тут же два отдельных крупных пятна - Алнаши-Елабуга и Уржум - ныне Кировская область, но прежде это была территория, заселенная удмуртами. Остается гадать: так где же тогда оставалась власть Советов?"
   При этом русские крестьяне и заводские рабочие были поддержаны удмуртами, татарами, марийцами, башкирами. Уровень самосознания так называемых "малых народов" был не ниже, чем у русских. Они прекрасно понимали, что большевизм несет им грабеж, духовное и культурное обнищание. Они были против новой власти.
   В той же Китякской волости Малмыжского уезда татары попросту отказались от всякой регистрации, и разумеется, от мобилизации в красную армию. Враждебное отношение к волостным военкомам проявлялось во многих местах.
   В своих мемуарах красный командарм В.Шорин (1870-1938), прибывший на подавление Ижевцев и крестьян-повстанцев 8 сентября 1918 года, особо отмечал: "Насколько все были панически настроены, измучены отступлениями, насколько потеряли всякую веру в успех борьбы, можно судить по тому, что как только был отдан боевой приказ о наступлении, то со стороны некоторых частей выяснилось явно недоброжелательное отношение к нему, с попыткой его не исполнять..."
   Это было мягко сказано. Упорное сопротивление Ижевцев, умелое и правдивое объяснение ими причин, целей и хода восстания, деморализовало красных.
   Формы этой деморализации заключались не только в потреблении лошадиных доз спирта и кокаина, не только в массовых насилиях и казнях крестьян, не только в не поддающихся описанию видах террора. Было множество диких случаев, когда красные вдруг начинали истреблять не только повстанцев, но и своих же красных.
   Тот же А.Хомак, разбитый капитаном Степановым, обвинил во всех бедах Вятские большевицкие власти. На подавление Хомака, что захотел быть "святее Папы", выслали особый карательный отряд. Что не сделал Степанов, довершили свои каратели. Под Уржумом А.Хомак сгинул в небытие.
   Уголовник Чеверев казнил не только эсеров и анархистов, но и коммунистов. Уж не потому ли, уже в самом конце гражданской войны, отказавшись учиться в красной военной академии, он однажды попил пивка да заел его рыбкой и... помер?
   На той же реке Вале матрос Булкин, не иначе как в "белой горячке", поднял восстание против всех. Себя он объявил "полновластным диктатором" и приказал своим карателям убивать. Кого? Кого увидишь, того и пристреливай! - был ответ.
   Крестьяне в конце концов уничтожили отряд Булкина и пустили трупы по реке, как и он пускал трупы стариков и женщин. Долго изумлялись красные ниже по течению, видя, как плывут и плывут матросики со вздутыми животами и разбитыми черепами.
   А стрельба красных по советчикам в Сарапуле? Били из пулеметов и брали атакой здание совета. Об это мы расскажем в следующей главе подробнее.
   А неоднократная пальба карателей Аплока по своим же. Дострелялся до того, что большевики бросили его на произвол судьбы, и под с. Бабки объединенные силы Ижевцев и Воткинцев при поддержке повстанцев-крестьян устроили Аплоку "мясорубку". Три тысячи карателей были перебиты, изрублены и доколоты, дезертировали, бежали куда глаза глядят. Сам Аплок козлом перемахивал через речушки и ручьи, удирая во все лопатки.
   Главное же, чего добились Ижевцы, это практически разгромили 2-ю советскую армию, которая к сентябрю 1918 г. прекратила существование. Кроме этого, Ижевцы своим "фронтами" сковали действия 3-ей советской армии на севере.
   Если бы не поддержка крестьян, этой коренной массы населения, Ижевцы вряд ли достигли такого успеха. Но в том-то и дело, что Ижевск свержением комиссаров выразил волю и чаяния всего трудового народа России.
   ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Оценка: 7.44*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"