"Смейся, если тебе весело. Плач, если тебе грустно. Ведь отворачиваясь от своих эмоций - отворачиваешься от самого себя".
Все началось сорок шесть лет назад. Фаренгард, некогда второй по величине город Лоара, затребовал получение автономии, поскольку местная власть больше не желала разделять политику Лоара. Вопрос о независимости Фаренгарда не могли решить в течение двух лет, пока дело не дошло до восстания. По сравнению с крупным, средиземным государством - Фаренгард не мог похвастать большой армией даже при населении в восемнадцать миллионов человек. Однако город оказал отважное сопротивление натиску врага. А потом - пришли они.
Хранители. Люди, чьи даже самые мимолетные мысли и эмоции - навсегда становились едиными с ними. Тайно от правительства Лоара, Фаренгард, благодаря финансированию со стороны семьи Ламелл, многие десятилетия вел разработку "Эмотиконов". Изначально их планировали применять лишь в медицинских целях, дабы лучше понять непосредственно психологию человека. Но исследования пришлось засекретить. Результаты, попав не в те руки, могли бы стать сильной угрозой для враждебных Лоару государств. Учитывая и без того напряженные отношения между Фаренгардом и Лоаром - помогать потенциальному врагу Ламеллы не хотели.
Исследование эмотиконов привело к тому, что появились первые из хранителей. Накапливающиеся эмоции, всплески агрессии, любовь, ненависть, желание творить добро и прочее - все становилось частью эмотиконов. В дальнейшем же, хранители научились создавать из своего эмотикона оружие. Будучи единым со своим хозяином, эмотикон передавал ему знания о собственной форме и самостоятельно учил пользоваться собой. За это - эмотикон требовал лишь одного. Искренности со стороны своего хозяина.
Война была выиграна, и Фаренгард получил независимость, отделившись от Лоара. По сравнению с рядовыми солдатами Лоара, хранители были практически всесильны. В одиночку, каждый из них мог без лишних проблем уничтожить целый вражеский батальон. Лоару пришлось отступить, а над Фаренгардом был поднят новый флаг.
На протяжении многих лет, Лоар еще не прекращал свои попытки вернуть контроль над Фаренгардом. В то же время, хранители, оставшись без необходимости отдавать свои собственные жизни за свободу своего города на постоянной основе, заводили семьи. Скрещивание хранителей и "серых", как они сами же назвали обычных людей, привело к рождению хранителей нового типа. Их эмотиконы были не приобретенными. Они были с ними с самого рождения.
В тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, над Фаренгардом, дабы служить естественной защитой от врага, был повешен купол. Невооруженным глазом его было невозможно заметить, однако ощутить на себе его влияние - мог каждый, кто подошел бы слишком близко к городу. Уже на подходе, любое живое существо чувствовало себя отвратительно. Работа над эмотиконами дала результат. Научный центр Фаренгарда смог создать поле, пробуждающее в человеке негативные эмоции. Загонять его в депрессию. Лишать радости. И опускать общий уровень морали за далекие пределы нижнего плинтуса. Местных жителей быстро научили всем тонкостям жизни с висящим над головой куполом. Неподготовленный же человек - сходил с ума от отчаянья. Война была временно прекращена, и Лоар оставил попытки вернуть себе контроль над Фаренгардом. В дальнейшем же - Лоар и Фаренгард заключили военный союз, и последний стал помогать Лоару в оборонительных войнах против запада и востока. Их вмешательство, по заключенному договору, продолжалось ровно до тех пор, пока Лоар не переходил в наступление. Фаренгард был согласен оказывать поддержку исключительно на территории Лоара. А купол - так и остался висеть над городом. Пока было неизвестно, что мог бы сделать Лоар, добившись успеха в наступательных войнах - оставалась угроза возобновления внутренних военных конфликтов. А этого - как Ламеллам, так и коллективному разуму жителей Фаренгарда, не очень хотелось.
Глава 1. Задание.
"Ни один клинок не способен ранить душу. Нанести ей вред могут лишь чувства и эмоции. Создай свое оружие из эмоций - и оно будет страшнее любого клинка".
18-ое июня 2007-го года.
Фаренгард, южный округ.
- Мама! - прозвучал громкий, детский крик в ночном полумраке дома.
Маленький мальчик лет пяти быстрыми, неуверенными шагами спускался по лестнице, боязливо оглядываясь по сторонам. Среди ночной тишины его разбудил громкий стук с первого этажа.
- Мама! - вновь покричал он, уже пересекая гостиную и направляясь в сторону слегка приоткрытой двери, из которой сочился бледно-желтый свет.
Со скрипом открыв дверь, он замер на пороге. По щекам потекли слезы. Некогда молодое, улыбчивое лицо светловолосой женщины, лежащей на полу в луже крови, потеряло свои былые краски. Она не дышала. Она была мертва.
Рядом с телом лежал окровавленный нож. Подойдя, мальчик провел рукой по окровавленному телу, после чего перевел взгляд на свою руку, которая теперь была в крови его собственной матери. Громко взвыв, он уперся головой в ее бездыханное, еще теплое тело.
Проснувшись, двадцатилетний Вильям резко присел и схватился рукой за покрывшееся холодным потом лицо. Сердце бешено колотилось. Этот сон периодически возвращался к нему, никак не желая оставить его в покое. Его мать покончила с собой, не выдержав давления защитного купола.
Переведя взгляд на пульсирующий, зеркальный кристалл на тыльной стороне его левой руки, Вильям еще какое-то время старательно пытался внушить себе, что это был всего лишь сон. Отдышавшись и взглянув через окно на ночное небо, он тяжело вздохнул и забрался обратно под одеяло.
- А, утро, - отвлекшись от чашки кофе, приветливо бросил спустившемуся по лестнице Вильяму мужчина за столом. Быстро оценив взглядом неаккуратно заправленную в брюки белую рубашку и уставшие глаза сожителя, он лишь коротко усмехнулся и удрученно покачал головой. - Опять не спалось?
- Не хотелось бы об этом говорить, - коротко бросил в ответ Вильям. - Доброго, Виктор.
- Как знаешь, - потянувшись левой, полностью металлической рукой за лежащим на подносе посреди стола бутербродом, лениво бросил Виктор. Откусив кусок и напряженно глядя на севшего напротив Вильяма, он убрал бутерброд ото рта и обреченно вздохнул. - Есть будешь?
- Только кофе, - упершись локтем в стол, бросил Вильям. - Аппетита нет.
- Как знаешь, - повторил свою любимую фразу Виктор и отъехал на своем стуле на колесиках к холодильнику. Рядом с ним стоял электрический чайник, из которого все еще сочился легкий, слегка заметный пар. Судя по внешнему виду чайника, работа была ручной. По крайней мере, такое могли бы производить, но шансы на продажу были бы минимальными. - Слышал новость?
- Какую? - убрав от лица руку, озадаченно спросил Вильям.
- Государственные хранители крайне озадачены, - усмехнувшись, ответил Виктор. - У них паника. Потеряли трех человек за последние две недели.
- Откуда слухи? - призадумавшись, спросил Вильям.
- В новостях утром было, - еще шире улыбнувшись и поставив чайник на место, ответил Виктор. - Не думал, что они столь скоро обнародуют информацию.
- Да, на них и правда не похоже, - улыбнулся в ответ Вильям и благодарно кивнул, едва получив кружку.
- Хотя странно, что только трое, - вновь прильнув к своей кружке, озадаченно бросил Виктор.
- Думаю, не хотят привлекать внимание властей Лоара, - поморщившись, едва горячий кофе обжег ему язык, предположил Вильям. - Они и так ждут любой удобной возможности для продолжения войны.
- Тоже верно, - кивнув, ответил Виктор и полез во внутренний карман жилетки. Вытащив оттуда цилиндрическую, белую бутылку, и с легким щелчком открыв крышку, он высыпал на здоровую руку белую капсулу. Забросив ее в рот и запив кофе, он поморщился, проведя пальцем под носом.
- В любом случае, - проследив за манипуляциями с таблетками, аккуратно продолжил Вильям. - Есть еще зацепки?
Нахмурившись, Виктор спрятал лекарство обратно в жилетку и встал со стула, отойдя к окну. На подоконнике лежала кипа бумаг с его записями. Присев, и быстро найдя все необходимое, он подошел к Вильяму и протянул ему три листа.
- Карлион Мауэр чист, - глядя на разложенные Вильямом на столе бумаги, коротко сказал Виктор. - Были подозрения, но он честно несет службу.
- Ясно, - коротко кивнул Вильям и быстро пробежался по отчету о слежке за Карлионом.
- Мариана Вайнс тоже чиста, - продолжил Виктор. - А вот третий...
- Третий? - отложив бумагу с Клаироном, озадаченно переспросил Вильям.
- Шэймус Валлен, - взяв со стола отчет о третьем подозреваемом, коротко назвал имя Виктор. - Вчера вечером он попытался напасть на Мариану. Не думаю, что она его узнала, но государственные хранители вовремя вмешались, и ей удалось избежать проблем.
- А он не затаится теперь? - взяв протянутый Виктором лист, спросил Вильям. - Нападение на хранителя преступление тяжелое. Если что-то всплывет наружу...
- Если это не первая его жертва, то ему уже все равно, - тяжело вздохнул Виктор и взял со стола пачку тонких, коричневых сигарет. Быстро подкурив, он выпустил клубок некогда ненавистного Вильяму табачного дыма.
Теперь лишь тлеющая сигарета в руке Виктора нарушала нависшую тишину. Оба они знали, насколько опасны энергетические вампиры. Убивая других хранителей, они поглощали их эмотиконы. Поглощение редко проходило для них успешно - большая часть просто сходила с ума от огромного потока эмоций, пережитых жертвой за время ее жизни. Однако были среди них и те, которым удавалось это пережить. Они смешивались с толпой и продолжали жить, как ни в чем не бывало. За одним исключением: каждый, кто слишком долго близко общался с вампиром - мог почувствовать на себе странную тяжесть и обреченность. Словно перед ними был не человек. Словно человека внутри вампира заменил маленький, портативный купол, столь старательно защищающий Фаренгард он нападения извне.
- Есть информация о том, где Шэймус сейчас? - нарушив тишину, аккуратно спросил Вильям.
- Да, - коротко ответил Виктор. - Сейчас он в центре Фаренгарда.
- Среди других хранителей? - озадаченно уточнил Вильям.
Коротко кивнув, Виктор озадаченно посмотрел на поникшего Вильяма. Он прекрасно знал, что его подопечный не станет лезть на рожон. Может, он этого и хотел, но прекрасно понимал, что таким образом подставляет других людей, которые могут быть вовлечены в конфликт.
В этом Виктор видел особую силу Вильяма. В то время как каждый из хранителей был заложником собственных эмоций - Вильям был способен этому воспротивиться. Он не отказывался от собственных желаний - даже напротив, всегда оставался верен им. Вместо этого, он нашел другой способ. А именно - пытался понять свои собственные чувства логикой. Иногда Виктору даже казалось, что в такие моменты тишины Вильям спорит со своим эмотиконом.
Нервно усмехнувшись, Виктор растрепал металлической рукой волосы Вильяму и направился обратно в сторону своего стула, попутно затушив окурок и бросив его в пепельницу. Сейчас Виктор не хотел его отвлекать. Они и так уже многое сделали, дабы защитить других хранителей от вампиров. Поскольку сами хранители не могли определить, кто из них был кем - естественно, это вызывало среди их рядов переполох. Попытка связаться с властями и передавать им информацию - также закончилась полным фиаско. Оставалось только действовать самим.
nbsp;