Sterva И Полночь : другие произведения.

Метморфозы. 6 глава

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    События, которые многое изменят, дадут ответы на многие вопросы. Прошлое и не думает отпускать, а будущее еще не ясно.

  6 глава.
  
  Жизнь в маленьком городке уже бурлила, когда Кристиан появился у ворот, спугнув старого пса и заработав недовольное ворчание вслед. Конь ступал не спеша, уставший после нескольких часов скачки с настолько короткими перерывами, что восстановить силы животному не удавалось. Центральная улица змеилась, поднимаясь выше, вокруг становилось все многолюднее - жители Грастоуна спешили по своим делам. Крис без труда смешался с яркой многоголосой толпой и направился в сторону площади Колодца - на главный рынок в этих местах. Оружейнику повезло, что он появился здесь почти в полдень, потому как в этот час даже те редкие любопытные взгляды, которых он удостаивался, не таили угрозы - Кристиан почти ничем не отличался от обычного путешественника.
  
  Он неплохо изучил это место во время своих прошлых вылазок - от узких улочек, украшенных цветами бугенвилеи, до огромного гомонящего скопища горожан всех мастей, обожающих развлечься и покутить на праздниках и ярмарках. Гостеприимство было здесь в почете, а потому Крису часто улыбались или же просто кивали, зазывая в трактиры или мелкие лавочки. Постоялый двор Кристиан выбирал всегда один и тот же, и сейчас хозяин этого двора, Брайан, уже распахивал перед ним ворота: клиент был щедрым и требовал только одного - держать язык за зубами. Подбежавший мальчишка забрал лошадь, а Брайан, получив задаток, улыбался во все свое широкоскулое лицо.
  
  Спустя полчаса кузнец, успевший разобрать вещи и напоить коня, бродил между столов лавочников, едва прикрытых старым полотном, и богатых витрин зажиточных торговцев. Он уже сумел продать два клинка, и в сумке остались только небольшой топор да самый дорогой заказ: пара охотничьих ножей, украшенных оскаленными головами медведей и орнаментом из терновых веток. За это можно было выручить очень неплохие деньги, а потом... потом нужно отдохнуть и прикупить все необходимое для дальнего путешествия, в том числе и одежду - Люсьен сильно проредил его гардероб своими несдержанными порывами. Мысль о любовнике, наверняка только-только поднявшемся с кровати, кольнула, но не привычной злобой, а легким отголоском возбуждения. Настроения это не прибавило, к тому же, к сексуальному голоду прибавился еще и голод физический, поэтому, завершив сделку, Крис отправился в ближайшую таверну, намереваясь перекусить, а потом уже поскорее покончить со всеми делами, чтобы наконец-то убраться подальше.
  
  С террасы небольшого каменного дома, примостившегося на углу, открывался прекрасный вид на всю площадь. Посетителей сегодня угощали местной рыбой, жареным в чесноке кроликом и тушеной говядиной. За трапезой Кристиан сумел привести в порядок свои мысли и справиться с так некстати нахлынувшими воспоминаниями о Леруа. Все же уехать сегодня ночью из его поместья оказалось намного сложнее, чем из десятка других, где Крис скрывался раньше, но это было верным решением. Скоро ему придется покинуть эти места навсегда, только в этот раз опасаясь не обнаружения, а убегая от собственных чувств. Люсьен оказался хитрой лисой, коварной и наблюдательной, к тому же он был чертовски хорош собой. Даже сейчас, измученное почти двумя сутками без сна тело предавало, наливаясь нетерпеливым теплом возбуждения от одной только мысли о полусонном Леруа, раскинувшемся на смятых простынях. Но, строго приказав себе не думать о соблазнительном хозяине так неудачно встретившегося ему на пути поместья, Кристиан пригубил вино, заканчивая трапезу, и встал, отряхнувшись. Времени жалеть о потерянном любовнике не было.
  
  Ножи ушли за прекрасную цену, и можно было возвращаться в дом Брайана, где его ждали постель, тишина и одиночество. Задержавшись напоследок возле ювелирной лавки, чтобы купить тонкую пластину серебра для будущего клинка с кленовыми листьями, он не заметил остановившегося за спиной мужчину. Взгляд незнакомца скользнул по фигуре покупателя, задержавшись на толстой косе, заправленной за воротник рубашки.
  
  Кристиан весьма благодушно пообщался с хозяином лавки, который бесхитростно пожаловался ему на своего нерадивого помощника, еще не вернувшегося с обеда, на старую рану в ноге, разнывшуюся от долгого пребывания в хранилище, где он наводил порядок... Старик много еще чего мог бы рассказать, но Крис вежливо свернул разговор, подозревая, что иначе придется остаться здесь на пару часов. Все еще улыбаясь и пряча в сумку последнюю покупку, кузнец повернулся к выходу и замер, натолкнувшись на торжествующий взгляд знакомых оливковых глаз.
  
  - Здравствуйте, Ваше Высочество.
  
  ~*~*~*~
  
  Валлийская знать с предвкушением ожидала традиционного весеннего бала - принц Эдвард отмечал свое совершеннолетие и возвращался из восточной резиденции вместе со своей небольшой свитой. Король Доминик сумел уговорить старшего сына приехать ко двору, чтобы начать принимать участие в государственной жизни. Это была официальная версия, но языки сплетников поговаривали, что отцу просто захотелось поскорее увидеть внуков. Своенравие Эдварда уже стало притчей во языцех, после того, как он неоднократно прилюдно ставил на место ретивых поклонников и слишком льстивых претендентов на его дружбу. Два года назад, решив, что образование в данный момент для него важнее ублажения придворных, он уехал с небольшой группой сторонников в Салис. Поговаривали также, что юный Пол Лефьер последовал за лучшим другом, дабы не спускать глаз с надежды всего государства и заодно продолжать семейную традицию хранителей королевского покоя. Так или иначе, но последнее время в Кемпере было достаточно спокойно, если не сказать слишком спокойно, слишком скучно и уныло. Месяц за месяцем, сезон за сезоном, а потому взрывная новость о возращении наследника была воспринята с невероятным энтузиазмом.
  
  Готовясь к этому вечеру, все слуги носились по коридорам, устраивая приезжающих гостей, принимая благодарственные письма, встречая обозы с продовольствием и вещами. Старинный замок Каролингов просыпался, отряхивался от пыли и предвкушал торжественное вступление своего очередного правителя во взрослую жизнь. Главный виновник не обращал внимания на всю эту суету, успевая только подмигивать хорошеньким фрейлинам и получать выговоры от наставников, впрочем, безрезультатно, как и всегда. Семнадцатый принц Валии жил так, как ему хотелось, при этом ухитряясь не нарушать слишком серьезно обязательных предписаний, прилагающихся к титулу. Отец лишь посмеивался и уходил работать в кабинет, зная, что Эдвард сумеет настоять на своем и проявить характер, и полагая это очень важным качеством для будущего правителя.
  
  Молодой секретарь Министра финансов только диву давался, глядя на весь этот ажиотаж. Карл Круэл, баронет Делинг, начал строить свою карьеру как раз в тот период затишья, когда двор отдыхал от взрывных выходок наследника престола. Амбициозный молодой дворянин смог в полной мере проявить врожденную изворотливость, чтобы занять одно из самых теплых мест. Приезд Эдварда помимо неизвестности сулил и новые возможности, а Карла учили из всего извлекать выгоду. Как - он не знал, но предчувствие скорых перемен не оставляло.
  
  Ожидания оправдались в день торжества. Все шло, как и планировалось: музыка, море цветов и ярких нарядов, смех, уносящийся под своды золоченого потолка к символу королевского дома: стилизованным ветвям дуба, обвеваемым потоками воздуха, призванными олицетворять порывы северного ветра. Именно этот холодный и пронизывающий ветер считался покровителем королевской семьи. Король Доминик приветствовал склоненных перед ним сыновей и после подобающей случаю речи, подняв наследника с колен, повел его за собой на тронное возвышение.
  
  - С этого момента мой старший сын, принц Эдвард, герцог Арагонский, вступает в совершеннолетие и получает все права истинного наследника и властителя Валии. Его слово - мое слово, его решение - мое решение. Приветствуйте своего будущего короля. Да здравствует Эдвард!
  
  Карл стоял на положенном ему месте, рядом с министром Томасом Доджем, не отрывая глаз от разворачивающейся картины официального посвящения. Юноша рядом с правителем приковывал взгляд не только из верноподданнических чувств - ведь, по сути, древний ритуал предполагал клятву истинной покорности всего дворянства наследнику дабы предотвратить саму возможность бунта: круговая громогласная клятва связывала всех и заставляла не единожды задуматься, прежде чем допустить саму мысль о предательстве.
  
  Сейчас же, автоматически произнося слова, Круэл мог думать только о том, что молодой бунтарь, нагоняющий ужас на весь кабинет министров, оказался высоким черноволосым юношей, мало похожим на тощего нескладного подростка пятилетней давности. Мальчишка вырос, сохранив ехидную искру во взгляде и обзаведясь великолепным разворотом плеч. Фамильная черта Каролингов, кстати, судя по идеальной осанке действующего короля. Карл сдвинулся в сторону, обходя группу придворных, чтобы никто не мешал ему рассматривать тонкий спокойный профиль Эдварда. Весьма, весьма... куда уж тут Томасу со своими старческими одышками и неудачной моложавостью. При мысли о престарелом любовнике губы невольно искривились в пренебрежительной ухмылке. Похоже, пора было подумать о новой вершине. Черноволосый красавец подходил как нельзя лучше, потому как уже сейчас легкая дрожь возбуждения бередила все чувства и подстегивала решительность. Охота началась.
  
  ~*~*~*~
  
  - Черт, ну куда от нее спрятаться?
  
  Принц нервно оглядывался, почти в паническом ужасе ища убежище, где можно было бы скрыться от леди Изабеллы. Старая графиня уже тащила в его сторону свою лошадиноподобную дочь, а танцевать с этим монстром в фиалковых кружевах у Эдварда не было никакого желания. Неожиданно чьи-то руки обхватили его за талию и потащили куда-то назад, а буквально через пару секунд перед его лицом опустился полог гобелена, скрывая от окружающих.
  
  - Не двигайтесь, Ваше Высочество. Нападение такого врага лучше переждать, - в тихом мужском голосе слышалось теплое участие. - Даже для вас простительно спасовать перед молодой Мирабель. Ее будущему мужу лучше начинать слепнуть прямо сейчас.
  
  Наследник попытался вывернуться, но ниша между двумя колоннами была так узка, что приходилось быть осторожным, чтобы не задевать ткань. Единственное, что он успел заметить перед тем, как его затащили сюда - это глаза какого-то совершенно нереального зелено-янтарного оттенка. И, судя по всему, их владелец сейчас улыбался.
  
  - Вы решили меня спасти? Или тоже здесь от кого-то прячетесь?
  
  - Скорее, я оказался случайно в нужном месте. Тшшшш... не выдавайте нас, - мимо них как раз прошла группа смеющихся девушек, но Эдварда занимало другое: дыхание незнакомца скользило по затылку, шевеля короткие волосы, и молодой человек едва удерживался, чтобы не поежиться. Было непривычно щекотно... и приятно.
  
  - Если уж мы стали сообщниками, - принц передвинулся, поневоле плотнее прижимаясь к спутнику, но тот в ответ лишь сильнее обнял его, - может быть, вы назовете свое имя? - Эдвард не мог объяснить, почему самые невинные слова в этой нише приобретали непривычный оттенок тайной интриги.
  
  - Сообщники? Звучит почти преступно... но с вами можно пойти и не на такое, - Карл чувствовал, что юноша в его руках готов в любую минуту сорваться и сбежать.
  
  - Неужели? - наследник Валии не оставил без внимания то, что его вопрос об имени проигнорировали. - И на что же еще вы готовы, как заявляете, пойти ряди меня?
  
  "Дьявол меня подери, я флиртую с мужчиной! Незнакомым! Зажатый, как девица на первом балу в темном углу!" - Эдвард хмыкнул своим мыслям, почему-то не слишком желая прерывать контакт их тел. Оправдание можно было найти в том, что незнакомец не позволял себе вольностей, как многие до него. А еще... еще принцу было просто интересно. Именно интерес ко всему новому подталкивал его к постоянным провокациям и насмешкам.
  
  - Время покажет, мой принц... - прозвучал многообещающий ответ, а потом чужие руки разжались, полог гобелена приподнялся, и Эдвард оказался на ярком свету, ослепнув на секунду.
  
  Когда он обернулся, зеленоглазого нахала уже не было рядом. Наследник даже не мог сказать, как тот выглядел, и были ли его глаза на самом деле такими зелеными, как он запомнил.
  
  Еще четыре часа официального приема он высматривал в толпе знакомый силуэт. Пола, как назло, сегодня не было рядом - Лефьеры понадобились отцу для какого-то тайного задания. Именно потому он оказался один среди шуршащих оборками знатных девиц и спасался, как мальчишка, от навязчивых правил этикета в таком непривычном месте. Но почему-то Эдвард чувствовал, что в этот раз присутствие друга не позволило бы ему в полной мере распробовать вкус произошедшего с ним маленького приключения.
  
  ~*~*~*~
  
  Пол вернулся через десять дней, прекрасно справившийся с поручением и даже привезший хорошие новости, но Эдварда это совсем не интересовало. Еще два месяца прошло за напряженной учебой уже под руководством отца, скучными заседаниями Совета и редкими утренними тренировками на террасе Роз в западном крыле дворца. Для забав не оставалось места, даже роман с бывшей фавориткой затух сам собой, и сожалений по этому поводу принц не испытывал. На новых любовниц не было ни времени, ни особого желания - все это он уже проходил пару лет назад, меняя девиц в своей постели так часто, как мог.
  
  Этим утром, отрабатывая сложный поворот и одновременный бросок двух ножей, наследник наслаждался одиночеством, ломотой в плечах и тишиной утра. Это была его стихия, его борьба, его преодоление себя. На деревянной панели уже появилась глубокая щербина от острия ножей, которая стоила ему нескольких влажных дорожек пота на спине и ноющих мышц, но зато принесла почти полное удовлетворение. Несомненно, ему еще будет высказано за порчу изысканной деревянной резьбы, но Эдварду было откровенно плевать на это. Лефьер смел насмехаться, утверждая, что он скорее прирежет пару слуг, чем научится точно метать клинки. Ха, милый Пол, вот и посмотрим в следующий раз, кто оказался прав.
  
  Последний заход к начальной точке, прыжок, несколько быстрых шагов, поворот и мгновенный выпад вперед - два ножа врезались в столб арки, содрогаясь возле лица непрошенного наблюдателя еще пару секунд. Эдвард сразу же подобрался, тяжело дыша и напряженно всматриваясь в это лицо. Светлые глаза, не зеленые, а оливковые, с темным ободком по краю радужки, и знакомый голос, в котором слышится усмешка и одобрение:
  
  - Здравствуйте, Ваше Высочество.
  
  ~*~*~*~
  
  Даже в полутьме лавки было заметно, как померкла улыбка Кристиана, буквально сползая с его лица. Позорная слабость, но встретить этого человека здесь он ожидал менее всего. Хотя, кто виноват, что он расслабился, как сопливый юнец, и носился по городу, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Сходил за покупками, конечно, а то Леруа не начхать, какую рубашку на нем рвать в очередной раз! Но упрямая гордость требовала независимости, а независимость - или, в данном случае, ее подобие - требовала денег. Грастоун стал очень удобным источником дохода, у Криса даже появились постоянные покупатели, хотя никто и не знал, откуда он появлялся - хватало ума каждый раз делать большой крюк и менять направление при отъезде.
  
  Спустя несколько секунд Кристиан сумел совладать с первой растерянностью. Одна его рука сжала лямку походного мешка, а вторая привычным движением опустилась на пояс, скользнув по холодному эфесу рапиры. После этого Крис замер, храня напряженное молчание и не сводя глаз с высокой фигуры нового посетителя, перегородившего ему дорогу (что, впрочем, не помешало ему отметить краем глаза, как попытавшийся было незаметно ускользнуть хозяин лавочки был остановлен одним из головорезов). Наверное, старик хотел позвать своего помощника, опасаясь за товар, и в любой другой ситуации оружейник непременно помог бы ему, но только не сейчас.
  
  Шок от встречи окончательно испарился, и Кристиан весь подобрался, готовясь ударить в любой момент. Мысленно он клял себя последними словами, отчего синие глаза наливались злой чернотой - так опрометчиво расслабиться, так сглупить и подставиться! Невероятная тупость! Все эти мысли пронеслись в голове очень быстро, так же быстро, как Кристиан окинул взглядом площадку за спиной нежданного знакомого: двое наемников стояли в стороне, не скрываясь, а вот еще трое прятались за спинами прохожих. Профессиональный взгляд теперь отыскал их без труда, но это мало утешало, ведь он не сумел заметить их раньше, а кто знает, сколько времени они за ним ходили сегодня?
  
  - Разве так встречают старых знакомых? Эдвард, ты совсем одичал, мой милый, - с заботливым укором произнес теплый баритон. - Я так скучал... Где же ты был так долго? Мне пришлось искать тебя во всему миру...
  
  - Что-то мир нынче стал слишком маленьким, Круэл. Шел бы ты дальше.
  
  При словах "я скучал" в груди Криса что-то дернулось, заметалось, словно пытаясь найти выход, но жестокой волей сразу же было задавлено на корню - теперь он умел противостоять этим искушающим интонациям. Но грубый тон, казалось, совершенно не смутил собеседника, сделавшего шаг вперед, словно не замечая угрожающего движения руки. В этом всегда была порабощающая сила Карла: его самоуверенность, его умение играть на чувствах других и знание того, как он действует на окружающих. Как он действует на этого конкретного мужчину.
  
  - Зря ты так, - мурчаще-ласковый голос уговаривал, почти гипнотизировал. Зеленые глаза парализовывали, и сильные пальцы, не встретив сопротивления, легли на плечо Криса. - Мне так хочется снова обнять тебя. Я глазам своим не поверил, когда увидел тебя. Ты так же прекрасен, так же желанен... Ты же помнишь нас, ты же не мог не вспоминать, мой принц. Я никуда не отпущу тебя теперь. Ты мой, Эдвард! Мой! Я люблю тебя!
  
  Все это было бы глупо и выглядело бы фарсом, если бы не эта энергетика уверенности и мощи, прошибающая Криса насквозь. Хотелось закрыть глаза, чтобы не слышать и не видеть... или наоборот, позволить этому голосу так привычно шептать ему на ухо непристойные нежности, заставляя плавиться и терять контроль. Они уже играли в эти игры раньше: Круэл испытывал его на прочность, проверяя свои чары, заводил почти до невменяемого состояния, а потом делал вид, что собирается уйти. Естественно, все дела тут же откладывались на время ради потрясающего и дикого секса прямо там, на столе кабинета, при едва закрытых дверях или за пологом походной палатки. Эти картины настолько ярко встали в памяти, что Кристиан с силой прикусил изнутри щеку, чтобы вернуть себе ощущение реальности. Металлический привкус во рту отрезвил, заставляя резко скинуть чужую руку с плеча и сделать пару быстрых шагов назад.
  
  - Убирайся! - звук больше походил на ледяное шипение, а синие глаза были полны яростного протеста: злость на самого себя была слишком сильна, ведь он снова захотел поверить и вернуть прошлое.
  
  Однако Карл уже почувствовал слабину и мгновенно собрался, чтобы завершить начатое. Он все еще действовал на этого гордеца королевской крови, и замешательство в глазах напротив только подтвердило это. Рука стремительно перехватила запястье на ремне сумки и вывернула его за спину Кристиана. Сильный, жестокий нажим, причиняющий выверенную порцию боли - и Круэл крепко прижался к спине Криса всем телом, продолжая выворачивать его руку. А пугающе-мягкий голос уже нашептывал на ухо:
  
  - Вот уж нет, теперь я тебя не отпущу. Слишком многое стоит на кону, Эдвард... - Крис лишь зло стиснул зубы, когда теплые губы коснулись его шеи. - Не вырывайся... Не надо... Я пришел не один, ты же успел понять это? Давай просто выйдем отсюда, не привлекая внимания. Обещаю... Я не сделаю тебе больно... если ты выполнишь все, что обещал мне, любимый...
  
  - Не смей... Не смей даже слово это произносить! - резко дернув головой, Крис с удовольствием почувствовал, что попал в цель, разбив нос противника, и в тот же момент рванувшись вперед, оставил в его руках только свой плащ. - В тебе нет ни любви, ни чести, ублюдок!
  
  Вытащив рапиру из ножен, Кристиан сделал шаг в сторону, чтобы обойти бывшего любовника, закипая от ярости. И что хуже всего, эта злость была направлена не на Карла: слишком много эмоций, слишком много желаний вызвала эта встреча. И в том, что преобладающим чувством здесь была ненависть, самого себя нужно было еще убедить.
  
  - Решил поиграть, родной? - эту проклятую улыбку не смогла стереть даже кровь. Карл вытащил чистый платок, промокнул разбитое лицо, и, с усмешкой поглядев на испачканный батист, взмахнул рукой, чтобы двое наемников снова отошли в тень. - Что ж... поиграем.
  
  Он тоже обнажил оружие, принимая боевую стойку.
  
  - Неужели ты не скучал по нашим ночам? Неужели даже не вспоминал обо мне? - искушающий голос провоцировал, пока двое кружили по небольшой комнате, не спуская друг с друга глаз и выжидая, кто же первым решится атаковать. Эдвард был очень эмоционален, баронет знал это, главное - вовремя тронуть нужные струны.
  
  - Я даже не думал о тебе. Такое ничтожество этого не достойно. А если и вспоминал, то только видя грязь под ногами: ты очень похож.
  
  Крису нужно было обойти Делинга, чтобы пробраться к прилавку и черному ходу за ним. Ведь еще неизвестно, сколько наемников ошивалось сейчас на улице. Вряд ли ему удастся справиться со всеми, да еще в таком вымотанном состоянии. Но вот Карла... Карла Кристиан хотел убить своими руками и прямо сейчас. Убить - чтобы освободиться, чтобы, наконец, начать жить свободно... Он просто должен это сделать! ДОЛЖЕН!
  
  - Какие слова, - в зеленых глазах плясали смешинки. - Я бы поверил, любимый, если бы ты сам в них верил. Ты никогда не сможешь забыть меня, Эдвард. Ну кого ты хочешь обмануть? Я - твоя первая любовь, твой первый мужчина... такое не забывают. Ты не сможешь избавиться от мыслей обо мне, даже если я буду мертв! Только я смог завоевать тебя, - при этих словах Крис дернулся, пытаясь возразить. - О нет! Ты же знаешь, что только я имею права на тебя. Я оставил след на каждой частичке твоего тела. Помнишь? Языком, руками, губами... на тебе моя печать, Эдвард... ты не сможешь без меня...
  
  На мгновение потеряв бдительность от этих слов, Крис сделал слишком неловкий выпад вперед, уже через секунду проклиная себя за то, что стал слушать Карла и что вообще позволил открыть ему рот.
  
  - Ты никогда! Не владел! Мной!! - злое рычание, и он снова занес руку для удара, стремительно теряя хладнокровие.
  
  - А когда ты говорил... - Карл отбивал удары легко и непринужденно, - что любишь меня? Когда ты клялся, что я твой бог? Когда делал все, что бы я ни пожелал?..
  
  "Пусть даже не зная, какие последствия это имело".
  
  - ...ты разве не принадлежал мне?
  
  "Ты всегда был младше, неразумнее, вспыльчивее, ты всегда был у меня в подчинении и не посмеешь сорваться с крючка еще раз".
  
  - Ты видел только меня... тебе никто не был нужен... Ты не мог даже подумать, чтобы делить меня с кем-то...
  
  Острие клинка было направлено на грудь Кристиана, а слова уже ранили сами по себе, и неясно, что было хуже: слушать их или пытаться прикончить любовника.
  
  - Вспомни, Эдвард... тебе же было хорошо со мной. Ты молился на меня, хоть и боишься сейчас признать это. Я делал все, чтобы ты мог быть только моим...
  
  "Скольких я убрал со своего пути..."
  
  - Целыми днями, месяцы напролет... Вернись ко мне, и все будет по-старому.
  Лязг металла о металл, и Карл отбил еще один удар. Мужчины снова закружили, чувствуя, как воздух вокруг накаляется.
  
  - Ты ненормальный! Ничего этого не будет. Ты убийца! Ты... - Крис глубоко вздохнул и постарался сбросить накатившую слабость. Неожиданно стало противно от своих сильных эмоций, от своего глупого желания стоять здесь и слушать все эти тонны лжи снова и снова, пусть почти все и было правдой, искаженной, но правдой. - Я жил и буду жить без тебя. Ты мне не нужен. - Он тоже многому научился за это время, научился даже коварности. - У меня были другие. Лучше тебя. Слаще. Красивее. И знаешь, в чем их главное преимущество? Ни один из них не был таким чудовищем, как ты.
  
  Карл искренне рассмеялся.
  
  - Другие? И кто был настолько смел, чтобы связаться с наследником престола? Это смешно, любовь моя. Все аристократы преклоняются перед тобой, но никто бы не позволил себе стать твоим любовником. Неужели ты связался с простолюдином?
  
  С этими словами, сумев извернуться, Карл пробил брешь в защите Криса и удачным взмахом рапиры рассек ткань рубашки, заодно с кожей на плече. Но Кристиан почти не почувствовал боли. Сейчас он дошел до той грани, когда в бою его боялись собственные солдаты - горячие глаза, нереальная дьявольская усмешка и полное отсутствие жалости.
  
  - О не-е-е-ет, - Карл удивленно дернулся, уставившись на лицо Криса, где вдруг вместо недавнего оскала расцвела мечтательная улыбка, - он прекрасен. Мы уже столько времени вместе. Жаль, его нет рядом, ты бы убедился. С ним я парю, и мы занимаемся любовью ночи напролет, - почему-то слово "любовь" сорвалось на удивление легко, когда перед глазами возник образ Люка, умоляющего не останавливаться.
  
  И что-то в его словах, или во взгляде, отразившем воспоминания, начало злить Делинга. Злить от того, что, досконально изучив все привычки своего принца, он точно знал, когда тот скрывает правду или расстроен. А тут... У Эдварда точно кто-то был, совсем недавно... Может быть, его постель еще не остыла после тела нового любовника.
  
  Но не только ревность и ярость заставили Карла упрямо поджать губы. Если сейчас отпустить Эдварда, позволить ему почувствовать свою силу - он будет потерян для него навсегда. А, значит, и все его планы мести сорвутся... и тогда Карл потеряет все! Все, что долго выстраивал, все, что готовил с такой страстью. Наследник должен принадлежать ему! Уговорами, силой, шантажом или обманом, но он вернет его снова. Сцепив зубы, Делинг атаковал все еще ухмылявшегося противника. Сложный пируэт, звон сцепленных эфесов, и их глаза оказались на секунду так близко друг к другу, как бывают близки только взгляды любовников. У обоих перед глазами встала одна и та же картинка, но Кристиан успел чуть раньше сморгнуть марево и отскочить, излюбленным приемом выбивая рапиру из рук Карла. Лезвие по инерции двинулось дальше и глубоко вошло в незащищенную грудь баронета. Не ожидая такого поворота событий, Крис дернул руку назад, видя, как кровь хлынула из раны, заливая дорогую рубашку. Но проверять, насколько смертельной была эта рана, не было времени: к ним уже спешили люди Круэла, обнажая свои клинки. Подобрав с пола сумку и забыв о плаще, Кристиан одним махом перепрыгнул через прилавок, свалив несколько коробок с товаром, и вылетел на улицу через дверь черного хода, по пути своротив на пол еще и шкаф с серебряной посудой.
  
  Карла уже окружили, и кто-то осторожно приподнял его голову, разрезая ткань рубашки. Ослепительная боль заставила мутные зеленые глаза приоткрыться... В этом взгляде все еще застыло неверие... Невероятно! Просто не может быть, чтобы Эдвард оказал такое сопротивление, чтобы посмел поднять на него руку! Сделав ставку на старые чувства, Карл понял, что уже упустил перемены в принце, губительные для себя перемены. И только дрогнувшая рука или неожиданность выпада не позволила рапире войти прямо в сердце. Прежде чем темнота накрыла Карла Круэла, садистская улыбка тронула его губы, и он успел подумать, что не умрет, пока не найдет Эдварда и не заставит его заплатить за это поражение...
  
  Тем временем Кристиан, ворвавшись в трактир, приказал вывести своего коня, молнией взбежал в отведенную ему наверху комнату, доставая из сумки купленный пару часов назад сюртук, шляпу и перчатки, завязал волосы узлом на затылке, и через пару минут уже вылетел из ворот, ничего не объяснив ошеломленному хозяину. Солнце почти село, и на узких улочках появились длинные тени, у стен домов и вовсе скапливаясь спасительным мраком. Пробираясь короткими рывками, уже через полчаса всадник оказался у Западных ворот - тяжелые створки оказались закрыты. Тихо выругавшись, и чувствуя, как рана заныла сильнее, он поскакал вдоль стены, надеясь отыскать лазейку. Час поисков, полкошелька монет для алчного охранника, и Крис сумел выбраться наружу через узкий каменный лаз, ведя коня под уздцы. Еще несколько драгоценных минут было потрачено на спуск с пригорка к реке. Оглядевшись на мигающий редкими огнями город, мужчина прислушался: едва слышный ропот, лай, редкие крики пьяниц в кабаках... и - ничего. Погони не было.
  
  От воды веяло прохладой и сыростью, конь тревожно стриг ушами, но был послушен уверенной руке. Следующие несколько часов Кристиан скакал вдоль берега, уходя на запад. И только на рассвете, дав себе и лошади короткий отдых, переплыл реку, скользнув быстрой тенью в ближайшую рощу. Запутав все следы окончательно и чувствуя, как в голове мутится от усталости и потери крови, он почти свалился с коня возле небольшого ручья, засунув голову в ледяные струи. Напряжение гнало его дальше, инстинкты приказывали скакать прочь, как можно дальше, но конь уже не выдерживал. О себе Кристиан даже не думал. Кое-как перевязав рану обрывком рубашки, криво оскалившись своим мыслям, всадник продремал под деревом около двух часов, не выпуская из рук оружие. А после полудня, выбравшись из леса, он погнал коня на юг, к конечной цели своего пути, появившись в родовом поместье Леруа-де-Тур уже заполночь.
  
  ~*~*~*~
  
  После того, как Кристиан выскочил, будто ошпаренный, из его спальни, Люк почувствовал внутри глухое раздражение и жгучую обиду. Не замышляя ничего плохого, он оказался виноватым в чем-то совсем ему не понятном, ведь он совершенно искренне предлагал свою помощь и поддержку. Прекрасно зная, что спорить с раздраженным Крисом совершенно бесполезно, Люсьен решил подождать, пока тот сам успокоится. Он сожалел, что такой чудный день закончился настолько неожиданно и неприятно, но от его любовника всего можно было ожидать, и Леруа уже начинал привыкать к подобным взрывам, почему-то покорно терпя все эти вспышки. Но этот раз - как он твердо решил для себя - будет последним. С этого момента и Кристиану придется идти на компромисс, потому как у Леруа также имелась гордость - и в огромных количествах при этом - так что пора бы кузнецу и честь знать.
  
  Твердо решив завтра показать любовнику, кто в доме на самом деле хозяин, Люк заставил себя успокоиться и забылся на удивление крепким сном, закутавшись в простынь.
  
  Жаклин проснулась удивительно рано, вероятно, виноват в этом был свежий воздух из открытого окна и запах полевых цветов, принесенных на рассвете услужливой горничной. Девушка улыбнулась яркому солнцу и выпорхнула из постели, намереваясь пошалить.
  
  Когда-то давно, еще в далеком детстве, частенько оставаясь в Леруа-де-тур на несколько месяцев, мадемуазель Лефьер обожала устраивать Люсьену всякие пакости, в особенности по утрам, когда мальчишка был расслаблен и терял бдительность. Вот и сейчас ей захотелось пощекотать друга перышком или спрятать одеяло, чтобы он замерз, но возле самой двери ее перехватила бдительная компаньонка и громким возмущенным шепотом поинтересовалась, уперев руки в бока:
  
  - Куда это вы, юная леди, направляетесь?
  
  - Мисси, не ругайся, - попыталась смягчить свою воспитательницу Жаклин. - Я всего лишь хотела...
  
  - Знаю я, чего ты хотела, - ворчливо ответила женщина. - Нечего шастать по спальням мужчин, даже если эти мужчины спят с другими мужчинами!
  
  - Но, Мисси, я...
  
  - Немедленно в свою комнату! - тон компаньонки недвусмысленно намекал, что возражения неуместны, и Жаклин ничего не оставалось, кроме как подчиниться и скрыться за дверью собственных покоев, сожалея, что коварный план не удался.
  
  В спальне было скучно, и настроение портилось с каждой секундой, поэтому мадемуазель Лефьер решила отправиться на прогулку. Выбрав простое платье, без модных воланов и кружев, девушка оделась сама, гордо отказавшись от услуг компаньонки, и выскользнула из спальни.
  
  На улице было немного прохладно, и Жаклин тут же пожалела о том, что не взяла с собой накидку, но в комнату возвращаться уж очень не хотелось, поэтому она направилась в сторону кухни, тем более что оттуда уже доносился соблазнительный запах свежей выпечки. На пороге о чем-то спорили несколько дворовых, и Жаклин прошмыгнула мимо них, оказавшись в огромном, знакомом с детства помещении. Здесь всегда пахло ванилью, оливковым маслом, жареной грудинкой и разнообразными приправами, названий которых гостья никогда не знала.
  
  Сара, как и всегда одетая в просторное платье, с повязанным поверх него безразмерным фартуком, суетилась у огромной печи, сворачивая из податливого теста рогалики идеальной формы. Руки женщины двигались быстро и умело, а губы шевелились, что-то приговаривая. Посторонний человек мог бы подумать, что Сара колдует, потому что внешний вид поварихи - густые, янтарно-рыжие волосы и глубокие зеленые глаза - наталкивал на подобные мысли, а уж привычка постоянно что-то шептать, готовя еду, и вовсе пугала. Но Жаклин знала наверняка, что добродушная кухарка просто уговаривала тесто стать мягким и хрустящим, а начинку - не вытекать из своего укрытия. Так ее учила делать покойная мать, об этом Сара сама когда-то рассказала им с Люком.
  
  Подойдя поближе к поварихе, девушка хихикнула и закрыла ей глаза, для чего пришлось даже встать на цыпочки: ростом бог Сару не обделил, впрочем, как и объемами.
  
  - Это кто тут такой озорник? - с улыбкой в голосе проворковала женщина, разворачиваясь и вытирая руки, хотя сразу узнала девушку по смеху.
  
  Жаклин присела в кокетливом книксене, приветствуя немолодую служанку.
  
  - Ах, какая же ты красивая стала, - восхищенно охнула Сара, прижимая руки к груди. - Прямо расцвела, как роза! А издалека и не видно было, я совсем ослепла уже, старая... Да ты садись, садись, я тебя накормлю! Гляди, какая худая!
  
  Девушка послушно присела на скамейку, зная, что спорить бесполезно, и уже через несколько секунд перед ней появился стакан парного молока и несколько румяных пирожков.
  
  - Давненько ты не приезжала, - с улыбкой заметила кухарка, садясь напротив, после того как поручила молоденькой служанке доделать круассаны. - Как Пол? Его Высочество доволен им? Да не смотри ты так, здесь тайны нету. Мне лорд Люсьен рассказывал, что его назначили.
  
  - О, Сара, я почти ничего не знаю, - с сожалением вздохнула Жаклин. - Пол пишет очень редко, но у него все в порядке. Он обещал заехать к Люку, как только подвернется возможность. Надеюсь застать его здесь.
  
  - Ох, ну дай бог, дай бог, чтобы все с ним было хорошо! - женщина перекрестилась, прошептала благословление Полу, а потом вдруг лукаво прищурилась, разглядывая молодую аристократку. - А ты, моя дорогая, разве приехала только из-за брата? Или, наконец, образумилась и согласилась выполнить волю родителей покойных, земля пусть будет им пухом?
  
  - Ты о чем? - искренне удивилась девушка.
  
  - Ну так батюшка твой покойный тебя с нашим паршивцем ясноглазым обвенчал поди в детстве еще! Все хотел, чтобы детки у вас были белокурые, на тебя похожие. Они с матушкой твоей к хозяину Ксандру, да упокоится душа его в мире, часто ездили и подолгу гостили, хорошими друзьями были. Да ты и помнить должна, как вы с Люсьеном у меня тут пирожные воровали, озорники! Вот и договорились батюшки ваши, что свадебку сыграют, как вы подрастете, а оно вона как вышло... война эта окаянная... - повариха вдохнула и даже смахнула пару слезинок с глаз. - Так ты не знала, что ли?
  
  - Нет, - искренне выдохнула Жаклин, удивленно глядя на нее. - Но думаю, Люку сейчас совсем не до женитьбы, с его-то новым фаворитом, - она ехидно хихикнула.
  
  - Ох, - недовольно махнула рукой Сара, покачав головой, - вот связался наш хозяин с этим человеком... Чует мое сердце, не к добру это все! Заставит он Люсьена страдать, ох как заставит...
  
  - А мне Кристиан показался очень милым и воспитанным, - запротестовала девушка.
  
  - Да человек он хороший, кузнец этот. Вот только не пара он хозяину, точно тебе говорю. Не будет между ними мира, слишком много скрывает ваш Кристиан. Не тот он, за кого себя выдает, я сердцем знаю. А вдруг разбойник какой? Вор или того хуже... Так что ты, моя золотая, давай, бери все в свои руки.
  
  - Но, Сара, - рассмеялась мадемуазель Лефьер, - разве это так необходимо? Мы ведь даже не влюблены друг в друга.
  
  - Это сейчас нет! Вы с ним друзья какие, уважаете друг друга, обижать не будете. А уж красота-то ваша... Тут и любви родиться совсем недалече, - лукаво прищурилась мудрая женщина. - Да и по положению вы подходите друг другу...
  
  Жаклин рассмеялась, но разубеждать кухарку не стала.
  
  - Всему свое время, Сара, - не по возрасту рассудительно заметила она. - Сейчас у Люка другое на уме, а время пройдет - посмотрим. Да и я пока что надеюсь найти свою судьбу где-то в другом месте, а Леруа для меня более привлекателен в качестве братишки.
  
  Повариха покачала головой, но не стала возражать. С удовольствием проследив, чтобы гостья съела все предложенное, она вручила ей корзинку с фруктами, и девушка, поцеловав Сару на прощанье в щеку, отправилась в дом, чтобы узнать, как там дела у Люка. Когда мужчины с ней вчера попрощались, сомнений в том, чем они намерены заняться, у Жаклин не осталось, а значит, будет повод поддразнить их.
  
  Но, видимо, сегодня звезды расположились так, что мадемуазель Лефьер не суждено было попасть в комнату Люсьена. Девушка встретила его в просторной гостиной по дороге в столовую, куда намеревалась заглянуть, чтобы оставить фрукты.
  
  - Доброе утро, милый, - прощебетала она, подходя к Леруа и целуя его в щеку.
  
  Люк сидел в одном из кресел, нахохлившись, и по его лицу сразу было видно, насколько он не в духе. Тонкие брови чуть сдвинуты, губы сжаты в полоску, а серые глаза метали молнии так яростно, что слуги предпочли тихонечко скрыться за дверью, дабы лишний раз не попадаться под горячую руку хозяина.
  
  - Доброе утро, - выдавил из себя Люсьен.
  
  Обижать Жаклин не хотелось, но ее радужный настрой сейчас раздражал неимоверно, а он не привык сдерживать свое желание накричать или выпустить пар.
  
  - А я была у Сары. Она мне фруктов дала, - сообщила девушка, присматриваясь к другу.
  
  - Прекрасно, - последовал сухой ответ.
  
  Для наблюдательной гостьи стало очевидно, что вчера вечером Кристиан и Люк поссорились, иначе с чего бы вдруг Леруа поднялся так рано, да еще и в отвратном настроении? Дразнить его было так забавно, что Жаклин не могла отказать себе в этом удовольствии.
  
  - А Сара рассказала мне кое-что интересное, - кокетливо заявила девушка, усаживаясь на диванчик напротив Люсьена и аккуратно кусая сочное зеленое яблоко, извлеченное из корзинки. - Спорим, ты ни за что не догадаешься, что именно?
  
  - Опять сплетни?
  
  Голос Люка был таким недовольным и раздраженным, что мадемуазель Лефьер не смогла сдержать смешок.
  
  - Дорогой, ты так очаровательно невежлив по утрам, что я начинаю сомневаться в качестве твоего воспитания. Разве твой преподаватель этикета не учил тебя, что с гостями нужно вести себя как можно вежливее, даже если на самом деле ты хотел бы нагрубить им или выставить вон?
  
  - Дорогая, а разве твой преподаватель этикета не учил тебя, что тревожить хозяина в столь ранний час - верх бестактности? - ехидно отозвался Люк.
  
  - Ты язва, милый. И ты же сам говорил, что мне позволено тревожить тебя в любое время.
  
  - Ты наивна, милая. Я просто хотел показаться вежливым. Не стоило принимать это предложение всерьез.
  
  Жаклин улыбнулась, отдавая дань маленькой словесной пикировке, но потом внезапно посерьезнела и пристально посмотрела в глаза Люсьена.
  
  - Ладно, Люк. Шутки в сторону. Я же вижу, что тебя что-то терзает. Не хочешь рассказать? Раньше ты не стеснялся делиться со мной своими переживаниями.
  
  - Вряд ли это прилично - обсуждать с девушкой, тем более, гостьей, поведение моего любовника, - прямолинейно ответил Леруа, замечая, как на мгновение Жаклин вспыхнула, но тут же взяла себя в руки.
  
  - Мы друзья. Полу бы ты рассказал! - это прозвучало ревниво и обвиняюще.
  
  - Да тут нечего рассказывать, милая. Мы поссорились сильней обычного. И мириться этот упрямый кузнец, конечно же, не придет. А мне порядком надоело уговаривать его и заверять в моих самых искренних намерениях по той простой причине, что я влюблен в него по уши, - горько пожаловался Люк, втайне благодарный девушке за предложение выслушать его.
  
  - Он не верит в то, что ты его любишь?
  
  - Он не верит в то, что я хочу помочь! Я предложил ему быть гостем, а не крепостным, тем более что свое дворянское происхождение он отрицать не стал. Я всего лишь хотел избавить его от тяжелой работы, разве это так ужасно? А Крис заявил, что я все испортил, и что он уходит!
  
  Несколько минут мадемуазель Лефьер обдумывала слова друга, а потом спросила, прищурившись:
  
  - Люк, а что бы ты делал на его месте? Ты бы согласился на свое предложение?
  
  Теперь настал черед Леруа задуматься. Он нахмурился еще больше и молчал намного дольше, пока, наконец, не признал:
  
  - Ты права. Я бы тоже не согласился. Но...
  
  - Просто смирись, милый. Тебе попался человек с непростым характером. Он очень горд и упрям, и раз он выбрал для себя такое положение, значит, ему так нужно. Подумай сам, мало кто из господ обращает на крепостных внимание. И если он скрывается от знати, то сделал правильный выбор: вряд ли кто-то подумает, что прирожденный аристократ опустится до того, чтобы стать чьим-то крепостным.
  
  Люк вздохнул, и черты его лица, наконец-то, разгладились, доказывая, что он смирился с положением вещей.
  
  - Знаешь... Мне иногда кажется, что он преступник. Хитрый, коварный, опасный. Но так бывает только, когда я злюсь на него. А когда... в общем, когда мы миримся... - Леруа кашлянул, подтвердив догадки девушки, какой именно способ примирения он имел в виду, - у меня такое чувство, будто он самый честный и искренний в мире человек. И хотя его окружает столько тайн, я уверен, что он не понаслышке знает о таких понятиях, как честь и достоинство.
  
  - Тогда пойди и скажи ему, что не станешь настаивать. Давай, поднимайся, Люк! Тебе плохо, я же вижу. Милый, нужно уступать тем, кого любишь, иначе ты можешь его потерять.
  
  Фыркнув пару раз для приличия и пробурчав что-то по поводу не по годам рассудительных и занудных подруг, Леруа послушно поднялся и, бросив в рот несколько виноградинок, отправился в кузницу, чтобы в очередной раз уговорами и лаской вернуть в свою постель строптивого любовника.
  
  Наблюдая из окна за своим другом, Жаклин задумчиво любовалась им: Люсьен легко сбежал по ступенькам, улыбнулся нескольким девушкам, идущим мимо дома с корзинами чистого белья, и скрылся за поворотом.
  
  Жаклин вздохнула и поймала себя на мысли, что даже испытывает легкий укол сожаления, что этот прекрасный мужчина вряд ли станет ее мужем, как бы ни хотели этого их родители.
  
  Вернулся Люк на удивление быстро, растрепанный и в еще более расстроенных чувствах, чем был с утра. Его глаза лихорадочно бегали по гостиной, будто не знали на чем остановиться, пока, наконец, он не нашел взглядом Жаклин. На лице Леруа была написана такая глубокая растерянность и отчаяние, что девушке на мгновение показалось, будто она снова переживает тот момент, когда Люсьену сообщили о смерти его отца.
  
  - Что случилось, милый? - взволнованно поинтересовалась она, мгновенно подлетая к другу и приобнимая за плечи, чтобы усадить на диван. - Вы снова поссорились?
  
  - Его нет, - коротко ответил Люк, но в его голосе было столько ужаса, что Жаклин передернула плечами от поползших по спине мурашек.
  
  - Ты его не нашел?
  
  - Его нет, - повторил Люсьен. - И вещей его тоже нет. И коня одного в конюшне не досчитались.
  
  - То есть ты хочешь сказать... Он совсем ушел? Вообще из поместья? - удивленно воскликнула гостья.
  
  - Ушел, - подтвердил Люк и скривился, будто одно это слово причиняло боль. - Сказал, что уйдет, и ушел. Совсем ушел... И я не знаю, где его искать...
  
  - Но можно же послать людей...
  
  Леруа, сжав кулаки, так раздраженно взглянул на девушку, что она поняла, какую глупость сказала. Из того, что они знали о Кристиане, легко было предположить неблагоприятный исход подобных поисков. Если кузнец покинул поместье, значит, он не хотел, чтобы его нашли. Девушка почти физически ощущала отчаяние, волнами исходящее от Люка, но, к сожалению, совершенно не понимала, как ему помочь. Был только один способ хотя бы на время заглушить сильную боль, отражавшуюся в потухших серых глазах ее друга, и Жаклин ничего не оставалось, кроме как прибегнуть к нему.
  
  Она решительным шагом направилась в кабинет Леруа, выудила из дубового серванта тяжелую бутыль с виски и поспешила обратно, по пути предупредив дворецкого, что он в скором времени может понадобиться.
  
  Люк сидел в той же позе и, казалось, совершенно потерял связь с реальностью. Только когда прямо перед ним опустился невысокий стакан с янтарной, остро пахнущей жидкостью, он поднял на подругу удивленный взгляд.
  
  - Пей, - приказала она, подталкивая к нему напиток. - Это поможет забыться на время. Пей.
  
  И Люк послушался. Напивался он быстро и методично, проглатывая порцию за порцией, пока в голове не зашумело, а глаза самопроизвольно не закрылись. За всю свою жизнь Люсьен ни разу так сильно не пьянел, потому что считал это состояние недостойным благородного лорда, и только сейчас он понял тех бедолаг, что заливали свое горе в душных тавернах.
  
  Через несколько минут Леруа уснул, и бдительный дворецкий, явившийся на зов Жаклин, аккуратно перенес хозяина в его спальню, предусмотрительно оставив на ночном столике графин с водой и несколько лимонов.
  
  ~*~*~*~
  
  На следующий день, не став дожидаться, пока проснется недовольный и несчастный Люк, Жаклин развила бурную деятельность. Она опросила почти всех слуг, которых нашла в доме, но они ничего не знали о Кристиане, кроме того, что кузнец в последнее время часто ночевал в спальне хозяина, а по утрам неизменно уходил. Горничные стремились не пересекаться с таинственным, хмурым мужчиной, а дворецкий, считавший себя намного выше простого оружейника по положению, презрительно фыркал и пояснял, что разговаривать с грязнорабочими крепостными ниже его достоинства.
  
  Не найдя управляющего, который отлучился, как ей сказали, с проверкой на дальние конюшни, мадемуазель Лефьер решилась на вылазку в людскую столовую, где собирались дворовые мужики, работающие в полях и ухаживающие за скотом. Ей казалось, что они должны знать о кузнеце хоть что-нибудь, и может даже о том, куда мог деться Кристиан, поэтому, наплевав на то, что приличной девушке возбранялось появляться в таких местах, Жаклин смело шагнула через порог небольшой постройки. В нос тут же ударила ядреная смесь из запахов пота, грязного тела и жирной похлебки, заставив чувствительную девушку прижать к носу накрахмаленный платок, сбрызнутый по традиции парой капель любимых духов, чтобы унять приступ тошноты, подкатившей к горлу.
  
  Появление мадемуазель Лефьер тут же привлекло внимание рабочих, отчего по толпе пошел гул, и то тут, то там слышались скабрезные комментарии и пошловатые шуточки, пока, наконец, кто-то из мужиков не узнал в ней гостью хозяина. После этого все моментально замолчали и только с интересом разглядывали испуганную девушку в светло-голубом кружевном платье, которая силилась что-то сказать, но прерывалась на полуслове, закрывая лицо платочком. Неизвестно, сколько бы еще она так мучилась, если бы один из крепостных, совсем уже пожилой, не встал, кряхтя, из-за своего стола и не вышел на улицу, предложив ей поговорить там.
  
  - Вы уж простите мужиков, не признали сразу. Чего изволите, барыня? - добродушно поинтересовался он, отводя Жаклин подальше от столовой.
  
  - Мне нужно было поговорить с конюхами, а я их совсем не знаю в лицо, - пояснила она, с наслаждением вдыхая свежий воздух.
  
  - Вам лошадку оседлать? Так это мы мигом.
  
  - Нет, мне нужно выяснить, куда пропал кузнец. Никто из домашних слуг не знает, вот я и подумала...
  
  - Ох, барышня, под счастливой звездой вы родились, видать, раз смелая такая. Да не место вам среди крепостных, подослать кого могли, служанку свою хотя бы, - встретив недоумевающий взгляд Жаклин, привыкшей свободно общаться с дворовыми у себя дома, старик лишь взмахнул рукой. - Так что вы узнать хотели-то? Я из конюхов старший.
  
  - О... - на лице мадемуазель Лефьер отразилось удивление, но она быстро справилась с собой, совершенно не желая оскорблять старичка неверием. - Кристиан. Оружейник. Я хотела узнать, куда он мог пропасть? Управляющего нет, но рабочим лучше знать, куда кузнец мог подеваться. Со слугами в доме он не слишком дружен, - усмехнулась она, вспомнив реакцию дворецкого.
  
  - Кузнец наш своенравный малый. Отлучается часто, мы-то и привыкли уже. А хозяин пущай не волнуется, вернется его оружейник, всегда возвращался, куды ж ему деваться, крепостной, как-никак.
  
  - А вы не знаете, куда он ездит?
  
  - Да в город, говорят... С управляющим, кажись, оговорено. Он там железо покупает и всякие штуки, надобные ему, - простодушно рассказал конюх, почесывая густую бороду.
  
  Этого оказалось достаточно, и Жаклин, искренне поблагодарив крепостного, побежала в дом, чтобы приободрить страдающего друга. А старый конюх с улыбкой смотрел ей вслед, посмеиваясь и размышляя, какая прекрасная из нее получится хозяйка, если ветреный лорд, наконец, возьмется за ум и решит исполнить волю своего отца.
  
  Сидя на широком подоконнике в своей спальне, Люсьен рассеянно скользил глазами по усыпанному звездами небу, думая совершенно о другом. Сегодняшний день стал настоящей пыткой для лорда, в первый раз в жизни испытавшего на себе похмелье. Хотя втайне Люк был рад физической боли, потому что она на время перебила то тянущее ощущение внутри, будто сердце пытаются выдрать клещами. Слуги суетились вокруг него, пытаясь облегчить ему существование, и, в конце концов, голова болеть перестала, но настроение от этого абсолютно не улучшилось.
  
  Не прибавило радости и то, что, по словам Жаклин, кузнец нередко отлучался из поместья. Волнение за строптивого любовника, пропадающего уже вторые сутки, никак не проходило: Люк прекрасно знал, как опасны могут быть дороги для одинокого путника, особенно ночью. Да и в то, что Кристиан вернется, верилось с трудом. Только сейчас Люк до конца осознал, что именно имел в виду его любовник, сказав: "Я ухожу". Это не могло быть совпадением, но людям свойственно надеяться до последнего, потому Люк и вглядывался в темноту, вопреки всему ожидая увидеть там фигуру Криса.
  
  Замечтавшись, Люсьен задремал, чудом не вывалившись в открытое окно, и очнулся, только когда часы в коридоре хрипло пробили полночь. Встрепенувшись и душераздирающе зевнув, Леруа понуро сполз с подоконника, собираясь лечь в постель и уговаривая себя, что сегодня он точно никого не дождется. А завтра и правда можно, как говорила Жаклин, отправиться в город и поспрашивать там у торговцев, не появлялся ли недавно покупатель с необычной внешностью. Волосы Криса были довольно яркой приметой, поэтому Люк рассчитывал на успех.
  
  Вздохнув пару раз и потянувшись к ставням, намереваясь закрыть на ночь окно, Люсьен вдруг уловил едва слышный стук копыт, который с каждой секундой все нарастал, свидетельствуя о приближающемся всаднике. Сердце несчастного влюбленного забилось чаще, и он высунулся из окна по пояс, рассматривая человека, приближающегося к воротам. Тот спешился, и через минуту ворота открылись, пропуская прибывшего в поместье - по всей видимости, охранники его узнали. Не в силах больше терпеть и сомневаться, Леруа выскочил из спальни и понесся в кузницу, прекрасно зная, что если это Крис, то он первым делом наведается туда.
  
  А тем временем безумно уставший от долгой скачки Кристиан уже всучил поводья коня одному из охранников, приказав напоить и почистить животное, и побрел в сторону дома, даже не заметив, какими пораженными выглядели те, кто стерег ворота. Мало того, что он выглядел, как бандит с большой дороги, так еще и распоряжения отдавал таким тоном, что даже у Сэма, старшего из них, протест застрял в горле. Так и не решившись возмутиться, охранник отправил заниматься животным самого младшего, как это обычно и водилось, а остальные принялись с удовольствием обсуждать произошедшее.
  
  До своей кузницы Кристиан дошел быстро, подстегиваемый желанием поскорее отдохнуть. Мысли все время возвращались к тому моменту, когда рапира с хрустом вошла в плоть его бывшего любовника. Раздираемый противоречивыми эмоциями, Крис пытался заставить себя забыть удивленное лицо Карла, уже в следующее мгновение перекосившееся от боли, потому что где-то в глубине души еще тлела болезненная зависимость от этого ужасного человека. Увлеченный собственными переживаниями, в то время как руки автоматически выкладывали вещи из дорожной сумки, Кристиан не услышал легкие шаги за спиной, отчего тихий оклик заставил его вздрогнуть и обернуться.
  
  - Крис?
  
  Стоящий перед ним лорд Леруа напоминал привидение: бледный, белокурый, в обтягивающих, коротких ночных панталонах и белой свободной рубашке. Ответить оружейник не успел, потому что в следующую секунду Люсьен уже повис на нем, крепко обняв руками за шею и прижимаясь всем телом, отчего успокоившаяся было рана на плече снова заныла.
  
  Почувствовав, как дернулся Кристиан, Люк тут же отстранился, взволнованно спрашивая:
  
  - Ты ранен?
  
  - Немного. Так, царапина. Но я устал, - хрипло ответил оружейник, чувствуя, как от искреннего волнения, звучащего в голосе любовника, и порывистого объятия по телу разливалось странное тепло.
  
  Как же он, оказывается, соскучился по этой неподдельной эмоциональности стоящего рядом с ним создания. Даже вымотавший все нервы и до сих пор втайне обожаемый Карл не смог перебить растущее с каждым днем нежное чувство к молодому лорду, и это все сильнее беспокоило Криса. Любовь делала его уязвимым, а такой роскоши повторно он не мог себе позволить.
  
  Люсьен, уже совладавший с собой, заворчал что-то по поводу неосторожных идиотов и потянул Кристиана в дом. Убедившись, что он настоящий, из плоти и крови, а не видение, созданное его воспаленным воображением, Люк был намерен вытрясти из любовника душу за то, что заставил так сильно волноваться, а потом привязать к кровати, чтобы уж точно больше не сбежал.
  
  - Куда ты меня ведешь? - поинтересовался Крис, слишком вымотанный для того, чтобы играться в "милордов" и "хозяинов".
  
  Люк молча втолкнул кузнеца в свою спальню, закрывая двери на замок и пряча ключ, и лишь потом приказал:
  
  - Раздевайся.
  
  - Прям вот так сразу? - округлил глаза оружейник.
  
  Но Леруа уже скрылся за неприметной узкой дверью, чем-то зашумев в соседней комнате. Удивительно, но проводя в этой комнате почти каждую ночь, Крису ни разу не пришло в голову поинтересоваться, что находится за той дверью. Пока он строил предположения, Люк уже вернулся в комнату, сморщив нос.
  
  - Ты ранен и к тому же неприятно пахнешь. Неужели ты подумал, что я стал бы тащить тебя в постель в таком состоянии? - фыркнул он, расстегивая пыльную одежду Кристиана. - Я всего лишь хочу тебя вымыть и уложить спать.
  
  - С чего вдруг такая забота?
  
  - А ты во всем и всегда ищешь причины? - мягко подтолкнув недовольного оружейника к двери, Леруа даже не стал ничего объяснять.
  
  Только спустя несколько мгновений Крис осознал, что его нагло засунули в ванную комнату, и решил осмотреться. Темноту разгоняла лишь пара светильников, примостившихся на туалетном столике, но даже этого света было достаточно, чтобы понять, как много времени Леруа уделял собственному комфорту.
  
  - Маленькая поганка с манией величия, - недовольно проворчал еще способный удивляться Крис, оглядев помещение, поражавшее своими размерами. Камин занимал почти полстены и был отделан светлым мрамором, как и пол, на который ступил оружейник. Люк настолько любил светлые тона, что, судя по всему, старался окружить себя ими, не задумываясь, как тяжело слугам будет содержать все в порядке - от одежды до комнат. Крис обернулся и вздрогнул, уставившись на свое отражение в большом зеркале: встрепанный, замученный, грязный мужлан с двухдневной щетиной. Одежда изорвана и в беспорядке. Стянув с себя рубашку, Крис повел плечом - рана подсохла, но все равно выглядела неаккуратно. Подойдя к белоснежному чудовищу, выполняющему роль ванной, мужчина огляделся - нигде не было видно ведер или чана с водой. Только спустя пару минут он заметил резной рычаг, выполненный из того же металла, что и ножки ванной, похожие на лапы хищника. Водопровод? Здесь? Вдали от столицы, где подобное даже вельможи не слишком признавали?
  
  - Люсьен... Да ты набрался заморских пороков... - прошептал кузнец и довольно усмехнулся, наблюдая, как теплый поток воды наполнял ванную.
  
  Заметив на небольшом столике неподалеку корзину со множеством флаконов и баночек, Крис выбрал пару, на которых висели ярлыки с названием "Lavandula". Несколько капель в воду... и душистый пар наполнил комнату. Кристиан опустился в ванную и застонал от болезненного удовольствия. Невероятно. Откинувшись на специальную подушечку на краю, он расплел пальцами лохматую косу и закрыл глаза. Ломота в затылке стала глуше, а тело блаженствовало, радуясь такому запретному удовольствию. Только спустя минут пятнадцать, кузнец понял, что уснет прямо в воде, если не начнет шевелиться. Вода уже стала серой от грязи, и он принялся вымывать волосы, втерев в них мыло с тем же запахом. Оставалось побриться, и Крис справился с этим за пару минут.
  
  Быстро ополоснувшись, он снова осмотрелся: надевать свое грязное тряпье Крис не согласился бы теперь даже под страхом смерти, а его обычно такой предупредительный любовник чистой одежды не оставил. Плюнув на все и просто обмотав бедра полотенцем, он с сожалением покинул замечательную комнату, вспоминая, что там его ждет Леруа.
  
  Вернувшийся из ванной Кристиан выглядел довольным и посвежевшим. Чистая кожа источала аромат душистого лавандового мыла и мужского тела, отчего Люка тут же потянуло на нежности. Не удержавшись, он мимолетно поцеловал Криса, не обратив внимания на недовольный взгляд, и усадил его на кровать, принявшись ловко обрабатывать рану. Кристиан понял, что сопротивляться бесполезно, да и не слишком-то и хотелось, а потому был непривычно тих и покорен. Порез и в самом деле оказался неопасным, но Люсьен все равно с особой осторожностью смазал края уже знакомой оружейнику солдатской мазью, и только после этого позволил любовнику расслабленно откинуться на подушки.
  
  - Я не буду тебя тревожить и привязывать только в том случае, - услышал Кристиан настойчивый шепот над ухом, - если ты клятвенно пообещаешь мне остаться здесь до тех пор, пока я не проснусь.
  
  - Ты думаешь, я способен сбежать после такого радушного приема? - усмехнулся Крис и вдруг притянул Люка поближе, устраивая его голову на своей груди. - Можешь не волноваться, я так чертовски устал, что просплю не меньше твоего.
  
  - Вот и договорились, - мурлыкнул довольный Люсьен и почти сразу спокойно засопел, уснув.
  
  Крис еще некоторое время разглядывал силуэт прижавшегося к нему юноши, неосознанно поглаживая его плечо. Он чувствовал себя спокойно рядом с Люком, настолько умиротворенно и правильно, что это не могло не пугать. Хотелось бросить все и остаться с этим нежным мальчиком навсегда, наплевав на долг, на предназначенную ему судьбу и на старые болезненные чувства, которые совершенно его не беспокоили, когда Люсьен был рядом. А ведь опасность никуда не пропала... он только убегал и отодвигал неизбежный момент. Только сейчас, вырвавшись из бешеного ритма своей прошлой жизни, в Леруа-де-тур он падал в неторопливое, счастливое существование.
  
  Мечты о том, какой могла бы быть их жизнь, если бы не все условности, которым нужно было соответствовать, наконец, сморили Криса, и он тоже уснул.
   Впервые за долгое время ему снились цветные сладкие сны.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"