Порывисто дунул ветер, бросил в лицо пригоршню колючего снега - будто ледяные иголки вонзились в кожу. Сергей прищурил глаза, вглядываясь в метель. Но, к сожалению для себя, не обнаружил ничего и вновь повернулся спиной к холодным, злым порывам.
Уже битый час он с ёлкой наперевес ждал транспорт - единственный трамвай, который ходил отсюда, с северной окраины города. Угораздило же поверить напевам тёщи, что в канун Нового Года здесь продавцы не задрали вдвое цены на необходимый вечнозелёный атрибут праздника. А денег - в обрез, до следующей зарплаты. Если бы не умоляющие глаза дочери, в которые Сергей смотрел в тот момент, когда жена сетовала, что живую ель, скорее всего, на праздник они ставить не будут и обойдутся искусственной - он, может быть, и не поехал бы за тридевять земель.
Да и сейчас Сергей уже жалел, что отправился к чёрту на кулички. Лучше бы залез в долг, занял денег у соседей, но купил бы колючее, пахнущее Новым Годом деревце в магазине рядом с домом. Пусть дороже. Зато здоровью дешевле бы обошлось.
Ноги почти оледенели. Под полы потёртого временем пальто задувало. Не спасало даже традиционное для мёрзнущего на остановке человека приплясывание на месте. Сергей чувствовал, что ещё немного, и он перестанет ощущать пальцы в своих ботиночках на легкой подошве. А после и сам превратится в сосульку.
Скорее бы в тепло. И чёрт с ним, с грозящим насморком. Главное - не схватить славное обморожение. Сам, конечно, тоже молодец - додумался одеться по-осеннему. Впрочем, и погода-то с утра не предвещала светопредставления, которое сейчас явилось окрестностям во всей красе. Было около ноля, лёгкий юго-восточный ветер, дышащий оттепелью.
А сейчас что? Растудыть чёртову метеорологию в хвост и в гриву! По-другому и не вышепчешь.
Лучше бы клятый Новый Год, вообще, никогда не наступал. Взять бы, да выкинуть дату из календаря...
Сергей судорожно чихнул.
Ну вот. Значит, точно. Раз 'чихало' согласилось с ним.
- Это 'тройка'? - на всякий пожарный случай переспросил Сергей, обращаясь неизвестно к кому.
Никто и не ответил. Естественно, вопрос был риторическим. Другого трамвая здесь и быть не могло.
- Осторожно! Двери закрываются! - доложил голос из репродуктора.
Сергей послушно отошёл подальше от подножек, едва не задев еловой веткой пассажира в чёрном осеннем плаще и старомодной шляпе. Тот неприязненно покосился на неуклюжего человека с ёлкой и демонстративно отвернулся к окну. Мол, что на тебя время тратить, невежа.
- Извините, - Сергею стало неловко.
Пассажир в чёрном на мгновение оторвался от созерцания пейзажей за окном. Безразлично махнул рукой, в духе того, чтобы Сергей не беспокоился и отстал от него. После чего благородно вернулся к оставленному занятию.
Сергей как раз раздумывал над тем, как бы поудобнее устроиться вместе с грузом, когда за его спиной раздалось недовольное рычание и нетерпеливый перезвон колокольчиков.
- У меня проездной, - буркнул мужчина, поворачиваясь к кондукторше, не успев даже задуматься, кто или что могло рычать и звенеть, - а за багаж сейчас расплачусь.
Повернулся и замер с открытым ртом.
Рядом с кривой, сгорбленной старушонкой тщедушного вида (ни дать, ни взять - Баба-Яга) стояла медвежья туша, осклабившись во все свои сорок два зуба. Косолапый, на чьей голове красовался разноцветный колпак с целой гроздью бубенчиков, приветливо закивал. По трамваю разнёсся радостный перезвон.
- Проездные недействительны, - тем временем безапелляционно заявила кондукторша, - а с ёлки твоей чего взять, кроме иголок...
Мишка рыкнул, словно соглашаясь с женщиной. Колокольчики на его колпаке коротко звякнули.
- Ну-ка, не буянь, Топтыгин, - прикрикнула на медведя кривая горбунья, - нечего мне пассажиров распугивать! Чеши вальсом отседова!
Бубенцы печально тренькнули и смолкли. Медведь понурил голову и поплёлся в хвост вагона.
- Так, я жду оплаты, - заявила старушка, снова обращаясь к незадачливому покупателю ёлки.
Делать нечего - опешивший Сергей полез за кошельком. Ссаживаться он был не намерен. И так намёрзся вдосталь, а дома жена с дочкой, наверное, уже по папе все жданки съели.
- На кой чёрт мне ваши бумажки? - кондукторшу передёрнуло от омерзения, - Оплачиваем или выходим!
Изумленно взглянув в нахмуренное лицо старушки, Сергей задумался, чего она хочет от него.
- Натурой что ли взять хотите? - попытка отшутиться была не слишком удачной.
- Остряк нашёлся, - старушенция многозначительно хмыкнула, дернула щекой, - сдались мне твои чресла сто лет как.
- Так что же... - начал было Сергей, но странная кондукторша жестом заставила его умолкнуть.
- Душа мне твоя нужна, - протянула она, - душа-душоночка... Имеется в наличии? Берём в качестве арендной платы на время проезда.
Мужчина в очередной раз опешил. Нет, конечно, в жизни Сергею многое доводилось видать. Но чтоб сумасшедших допускали до работы в общественном транспорте - никогда. Да, ещё и с медведем в придачу.
В хвосте трамвая затренькали бубенцы, рыкнул Топтыгин, словно почувствовав, что Сергей подумал о нём.
- Вы в своём уме, бабуля? - мужчина постарался отгородиться от психически нездоровой старухи купленной елью. Мало ли, что ей в голову взбредёт.
- Не устраивает что-то? На выход! - поза, которую приняла странная кондукторша, была красноречивым дополнением к её словам. Кривой палец недвусмысленно указывал на дверь, - Нет души на оплату или не хотите платить - значит, никуда не едете. Зайцев не возим.
- Это что, розыгрыш? Или где-то скрытая камера? Идите вы к чёрту вместе со своими шутками! - взорвался Сергей.
Сначала он чуть не промёрз насквозь. Теперь ещё или с психической, или ещё чёрт пойми с кем объясняться приходится. Наконец пристроив ель и демонстративно развернувшись, он, ища поддержки, присел рядом с пассажиром в чёрном плаще, который, не обращая внимания на перепалку, продолжал пялиться в окно.
Кондукторша, запричитав на весь вагон что-то невнятное, бросилась к кабине водителя - жаловаться. Зазвенели бубенчики - косолапый в шутовском колпаке, устроившийся на одном из сидений, казалось, смеялся.
- Вот хохма! - Сергей через силу заставил себя улыбнуться.
- Зря улыбаетесь, молодой человек, - пассажир в шляпе, наконец-то, соизволил отвернуться от окна и произнести пару слов, - ведь, действительно, ссадят. А оно вам надо?
- Нет, конечно, - Сергей смутился, - мне домой надо, чем скорее - тем лучше. Жена с дочкой ждут... Новый Год, всё-таки!
- Тогда зачем вы сели в трамвай? - незнакомец сделал недоумённую мину.
- Как зачем... - Сергей сразу же пришёл к выводу, что столкнулся ещё с одним сумасшедшим. Второй вывод, который напрашивался сам собой - нормальных в трамвае двое: он и медведь, - Я домой тороплюсь, да ещё и замёрз на остановке, как собака. Чёрт бы побрал такой 'праздник'.
- А... Тогда всё понятно, - пассажир в чёрном лениво зевнул, - вы по ошибке, а не по убеждениям.
- В смысле?
- Ну вот, смотрите, - незнакомец пожевал губами, - я здесь оказался, потому что стал искренне ненавидеть Новый Год. Не хочу, чтобы завтра наступало. Эти ёлки, гирлянды, пьяные рожи, мордобой под бой Курантов... Фу, мерзость! А здесь - тихо, спокойно. Тишь да благодать. Вечное сегодня без завтрашнего дня. Да, отдал душу, и что?
'Дочертыхался', - подумалось Сергею. Почему-то, история показалась ему довольно-таки правдоподобной. Тем более в канун Нового Года - поры чудес, - 'Душу, значит, в аренду, и катайся, сколько влезет. Сам же желал, чтобы праздник не наступал', - машинально он перекрестился.
- Вон, и Топтыгин здесь по той же причине катается, - продолжал попутчик в чёрном, - Завела его как-то в трамвай группа циркачей. Тоже ошиблись, как и ты. Они на новогоднее выступление торопились, не знаю уж, какое по счёту. А медведь уже был измотан празднествами и ссаживаться вместе с остальной труппой не пожелал. Что ему, души, по-твоему, жалко за толику отдыха? Ничуть! Подумаешь, душу в аренду сдал на время проезда. При выходе - вернут.
- Сколько вы уже так катаетесь? - рассеянно спросил Сергей. Мысли его были сейчас не с ним - уплыли к жене с дочерью. А взгляд блуждал в поисках стоп-крана - остановить проклятый вагон.
- Не знаю, - пассажир в шляпе наморщил лоб, погрузившись в раздумья, - сложно сказать, ведь здесь вечное сегодня. Когда вы вошли, я как раз раздумывал над тем, как течёт время в трамвае и за окном. Но так и не смог прийти к однозначному выводу.
- И за всё время, что вы здесь, ненависть так и не прошла? Не хотелось сойти? - на волне поднимающейся паники Сергей и забыл, что он до сих пор не оплатил проезд. Стоп-кран, ожидаемо, отсутствовал. На выход, когда пожелаете? Ну-ну!
- Может быть, когда-нибудь мне и захочется... - незнакомец пожал плечами, - но, наверное, это произойдёт не раньше, чем Топтыгин заговорит.
- А семья? Родные, близкие? - недоумённо спросил Сергей, - о них вы подумали?
- У меня только мама... - пассажир неожиданно умолк и отвернулся.
Трамвай остановился.
- Выходите! Живо! - Сергея рванула за плечо чья-то сильная рука. Видимо, водителя, которому успела нажаловаться старушка-кондуктор, чёрт её дери, - Тоже мне, заяц-безбилетник нашёлся.
Сергей даже не успел что-то сказать в собственную защиту, как его, в прямом смысле, за шкирку выкинули в открывшиеся двери трамвая вместе с елью.
Он сидел в снегу на той же самой остановке. Рядом лежала злополучная ёлка.
Из окна набирающего ход загадочного трамвая улыбалась морда Топтыгина. Медведь махал лапой на прощание. Весело звенели бубенцы...
Внезапно трамвай остановился, будто кто-то нажал отсутствующий стоп-кран. Из раскрывшихся дверей выскочил пассажир в чёрном плаще. Улыбнулся сидящему в снегу мужчине, на прощание махнул старомодной шляпой.
Сквозь метель до Сергея донеслось:
- Спасибо...
И голос растворился в морозном воздухе вместе с его обладателем, который в этот момент, наверняка, нашёл подтверждение одной своих из теорий о течении времени в трамвае.
Сергей встал и отряхнулся. Облегченно вздохнув, поднял ёлку.
Видимо, ему всё-таки придётся идти домой пешком. Но теперь путь по заметенным сугробами улицам не казался чем-то пугающим. Тем более что холод не чувствовался, по телу странным образом разлилось тепло.
За спиной раздался трезвон приближающегося трамвая...