Смолюк Андрей Леонидович
Бокс No3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Смолюк Андрей Леонидович
  
  
  
  
  БоксNo3
  
  
  
  
  
  Стихи и рассказы, написанные автором, когда
  он находился на лечении в инфекционном
  кожном отделении городской больницы.
  
  
  
  
  
  
  Снежинск июнь 2010
  
  
  
  
  
  
   Замечание автора:
  
  В
   инфекционном кожном отделении городской больницы я лежал два раза. Лечил я грибки (в дальнейшем грибы), который вдруг так неожиданно проросли, причём обильно, на моей спине. Первый раз я лежал в марте 2010 года, а второй - в мае этого же года.
  Однако, когда я лежал первый раз, то как-то не очень проникся всем этим кожным отделением и написал всего-то два стиха по этому поводу. Наверное, просто мне не очень хотелось идти в больницу, отчего я находился в полудепрессивном состоянии, и муза, по настоящему, ко мне так и не пришла.
  За то, когда меня положили второй раз, то я уже как-то с юмором и с полунаплевательским настроением смотрел на всё это. На все мои грибы и на псориазы соседей. Кроме того, в боксе No3 у нас подобралась весёлая компания, которая меня очень сильно вдохновила и побудила к тому, что вот на свет появилась такая книжка. Музы было много, что, в общем-то, совершенно неплохо.
  Почитайте эту книжку, уважаемый читатель, может быть, она принесёт вам заряд бодрости и поднимает ваше настроение. Уж больно замечательно мы жили три недели в боксе No3, который был огорожен от окружающего мира (кожные заболевания относятся к инфекционным заболевания, то есть к заразным).
  Почитайте и посмейтесь, если, конечно, вам будет смешно.
  И так в добрый путь по страницам этой книги, потому что я начинаю своё повествование.
  
  
  
  
  
  
  
  В больнице
  
  Болеть, ребята, это дело.
  Раз заболел - в больницу смело
  Иди и с радостью болей
  Пятнадцать-двадцать славных дней.
  
  Ну, а в больнице процедуры:
  Давленье и температуры
  Тут измеряют да у всех,
  В больницах это, нет, не грех.
  
  Мне кто-то скажет, что тоскливо
  В больницах, только терпеливо
  Тоску я здесь сведу на нет,
  Заботы ощущая свет.
  
  Уколы, как же нам без них,
  Вот укололся и притих,
  В груди сжигающий пожар,
  Уколы - это счастья дар.
  
  Ну, а без капельницы всем
  Судьба несёт полно проблем
  И капли капают кап-кап
  И жизнь несут тем, кто ослаб.
  
  А медсестра та, о-го-го,
  Для сердца - радость моего,
  И я влюбляюсь, вот те раз
  В сестричку, прямо так подчас.
  
  Болеть без доктора нельзя,
  Об этом точно знаю я.
  Я верю, доктор, очень вам,
  Что с вами подлечусь я сам.
  
  Болеть, ребята, это дело,
  Моё об этом знает тело,
  А так же знает и душа,
  Ложись, Андрюха, неспеша.
  
   май 2010
  
  
  
  
  
  
  
  Грибы на спине
  
  В кожной я больнице
  Во второй уж раз,
  На спине грибницы,
  Жарь хоть прям сейчас.
  Только несъедобны
  К жалости грибы,
  Белым не подобны
  Баловням судьбы.
  
  
  Ни антибиотик,
  Ни гормоны, нет,
  Что я пью в животик
  Не дают ответ
  На вопрос обычный,
  Что спасёт меня?
  И сюжет больничный
  Позабуду я.
  
  "Доктор, помогите, -
  Говорю я вслух, -
  Вы уж подлечите
  Тело да и дух.
  От грибов спасите,
  Тех, что на спине,
  Вы меня поймите -
  Тошно очень мне!"
  
   май 2010
  
  
  Замечание автора:
  
  В
  сё начинается со знакомства. Сначала я, можно сказать, лежал в боксе один, и мне было скучновато. Но затем у меня появились весёлые соседи, и нас стало троё. Это хорошо, поскольку люди - всегда интересно. Каждый со своими мыслями, со своими ощущениями этого мира. Причём все знакомства, как правило, начинаются с курилки, где куришь и ведёшь разговоры. Пусть курево - это зараза, но за ним как-то быстрее сближаешься с мужиками, так как ведёшь, в общем-то, ни к чему не обязывающие разговоры. Вот и у нас всё началось с курилки. Об этом мой первый рассказик.
  
   "Рекламная пауза"
  
  В
   нашем боксе No3 кожного отделения горбольницы, я был, старожилом. Сначала мы лежали в этом боксе вдвоём с неким Васей, но потом этого Васю, мягко так, попросили из больницы за нарушение режима. Он уходил и приходил в больницу, когда ему вздумается, причём иногда он возвращался под шафе, а это уж никому не нравилось совсем. Вот его и попросили, а точнее просто выперли из больницы. И я так и не понял, зачем нужно было ложиться в больницу и лечить себе кожу, если всё этому Васе было до барабана.
  Одним словом Васю выперли, и в боксе No3 я остался один. Был я один ровно три дня, но, как говорится, свято место пусто не бывает - и сначала в нашем боксе, точнее в моём, появился Юра-татарин, а затем, через пять дней, появился и Володя, симпатичный трудяга пятидесяти лет.
  И Юра-татарин, и Володя были мужиками хорошими и компанейскими. Правда, Юра-татарин по-русски говорил плохо, так что мы в основном общались с Володей. Этот Володя был мужиком интересным. Пить он, по его рассказам, мог чуть ли не каждый день, причём в неограниченном количестве. Курить, впрочем, тоже. Однако при этом он был чрезвычайно начитан и целый день читал книги, а поэтому общаться с ним было весьма интересно и приятно. Я ему, между делом, подсовывал свои рассказы, и он читал их взахлёб, что мне, естественно, очень даже нравилось. И пить он в больнице не пил ("Я всё-таки в больнице" - так говорил он), в отличие от предыдущего моего компаньона Васи. И мне было не понято, почему его все зовут Володей, а не Владимиром Сергеевичем как в пятьдесят лет положено. Даже мне он сказал, когда я обратился к нему как к Владимиру Сергеевичу, что это отчество ни к чему и его просто надо кликать Володей. Ну, Володей так Володей, мне, в общем-то, было всё равно.
  А чтобы у читателя сложилось некоторое представление о боксе, в котором мы лежали, то я хочу здесь сказать, что в нём было предусмотрено всё, чтобы отгородить нас от окружающего мира. Кожное отделение считается инфекционным, со всеми отсюда вытекающими выводами. В частности бокс имел два отделения. В одном мы спали, то есть там стояли кровати, а в другом находился туалет, ванна и раковина для умывания. И вот в этом во втором отделении была у нас курилка, так как другого места, где можно покурить, и не было. Благо на дворе был май, а значит относительно тёплая погода стояла. И мы смело открывали окошко и курили, причём стараясь так это делать, чтоб в больничный коридор запах нашего курева не проходил. Медперсонал за это нас не ругал, и всё было, в смысле покурить, на должном уровне. Мы старались не гадить, это технички понимали и к нашему курению относились благосклонно.
  Сначала, как мне показалось, Володя не курил, поскольку на мои слова "А не пойти ли нам покурить" он как-то странно реагировал и курить со мной не шёл. Зато сам примерно через час-полтора отрывался от очередной книги и говорил, причём очень нежным голосом, что у него "рекламная пауза".
  Я сначала никак не мог понять, что это у него за "рекламная пауза", потому что он удалялся во второе отделение бокса и что-то там делал. Я было сначала не очень вникал в то, что он там делает, и что это за "рекламная пауза", но, в конце концов, меня это дело заинтересовало и я посмотрел, что же делает Володя во втором отделении бокса.
  И оказалось всё очень просто. "Рекламной паузой" Володя называл обыкновенный перекур, по-нашему, по-простому. Мне это выражение очень даже понравилось, и я тоже стал перекуры называть "рекламной паузой". Так что через каждые час-полтора мы с Володей уходили во второе отделение бокса и занимались там этой самой "рекламной паузой".
  Однако учитывая то, что в больнице абсолютно делать нечего, то наши "рекламные паузы" следовали одна за другой, и мы их делали, в конце концов, примерно через каждые полчаса. Потом уже даже ночью у нас были эти паузы, причём начиная с часа ночи. Мы с Володей как лунатики бродили всю ночь по второму отделению бокса, чтобы совершить эту самую "рекламную паузу" (за день выспишься, и ночью сон не идёт к тебе, ну, хоть тресни). Дело дошло даже до того, что сигареты уже не лезли в мой рот и выпрыгивали из него, едва я только начинал курить. Поэтому я прекратил ночные хождения, а потом и дневные через каждые полчаса в курилку, и занялся тем, что просто бесцельно лежал на кровати и смотрел в потолок. А если учесть, что в кожном отделении, как в инфекционном, не было ни радио, ни телевизора, то можете себе представить, какая тоска была у меня, да и у Володи, и почему промежутки времени между "рекламными паузами" всё уменьшались и уменьшались, несмотря на то, что я прилагал максимум усилия, чтоб наоборот их удлинить. Так вот мы и жили всё время моего пребывания в больнице.
  Очень интересной была позиция Юры-татарина в смысле покурить. Мы сначала с Володей всё подбивали его присоединится к нашим "рекламным паузам", но на это Юра что-то лепетал, вроде того, что "моя твоя не понимай" и дальше происходили словоизвержения с татарскими словами вперемешку с беззлобным русским матом, из которого следовало что-то вроде "я как полчаса бросил курить!" Причём каждый раз, когда мы уходили в курилку и звали Юру, то следовало вот это "я как полчаса бросил курить!". Я так, честно говоря, и не понял, курит ли этот Юра или нет. По всей видимости нет, но точной уверенности у меня не было.
  И надо сказать, что выражение "рекламная пауза" мне так понравилось, что даже вот сейчас дома я и употребляю его в момент, когда иду на улицу покурить (дома курить мне жена запрещает).
  Ну, вот и ладненько. Кончаю я про "рекламную паузу", причём именно для того, чтобы и совершить её. Пойду-ка я покурю, подымлю и тем "рекламную паузу" совершу. А если кто хочет, то может ко мне присоединиться, потому что "рекламная пауза" - не "рекламная пауза", а покурить, иногда, дело стоящее (хотя все утверждают обратное).
  
  май 2010
  
  Замечание автора:
  
  К
  апельница - это вещь замечательная. Это в больнице святое. Говорят, что в Китае даже насморк лечат капельницами. Может это и смешно для нас, но что-то, если подумать, в этом есть. Так что к капельнице все больные готовятся с чувством долга и с чувством самоуважения. А уж лежат под ней с наслаждением и самоотдачей. Так было и у нас в боксе No3. Вот об этом два стишка и рассказ.
  
  
  Капельница
  
  Капельница милая, родная,
  Под тобой лежу я отдыхая.
  Капельки же капают, как-кап,
  Чтобы кожный зуд мой взял ослаб.
  
  Получилось как-то, в общем, странно,
  Проросли грибы на спинке явно.
  И теперь лечусь, чтоб те грибы
  Стать не стали символом судьбы.
  
  Капельница милая, родная,
  С наслажденьем от тебя вздыхая
  Жду я нашей встречи каждый день
  И признаюсь это мне не лень.
  
  В капельницах тех антибиотик,
  Он излечит спинку и животик,
  Всё идёт, увы, от живота,
  Хошь не хошь такая красота.
  
  Капельница милая, родная,
  Нахожусь в больнице я, мечтая,
  Чтобы поскорей придти домой,
  Где и уют и добрый мне покой.
  
  Подлечусь, вернусь домой я точно,
  Это без сомненья правомочно
  И скажу я капельнице ей:
  "Что ж, спасибо, от души моей!"
  
  март 2010
  
  
  
  
  
  
  
  
  Размышления под капельницей
  
  Такая в жизни вышла полоса:
  Под капельницей лёжа три часа,
  Я думал о любви к тебе большой,
  Такой обычной и такой земной.
  
  А капельница капает, кап-кап
  И хороша для тех, кто взял ослаб,
  А я же, вроде, ничего мужик
  И вроде не кривой имею лик.
  
  А капельница - это как беда,
  Кто не лежал, поверьте, господа,
  Под ней лежать, скажу, тоска тоской,
  Да целых три часа, ах, боже мой!
  
  А на моей спине растут грибы,
  Такой вот оборот моей судьбы.
  Растут грибы, собрать их можно всех,
  Но жарить их и есть - огромный грех.
  
  А капельница та убрать грибы
  Должна без шума, пыли и борьбы,
  Но три часа терпения предел,
  Ведь эти три часа лежу без дел.
  
  Поспать бы, но, увы, никак нельзя,
  От медсестры узнал об этом я,
  Из вены может выскочить игла
  И будет жизнь, как сажа вся бела!
  
  
   май 2010
  
  
  
  
  
  Четыре часа под капельницей
  
  Ж
  изнь наша в третьем боксе кожного отделения начиналась с шести утра. Сначала просыпался Володя и сразу шёл совершать "рекламную паузу", то есть шёл покурить. Затем вставал Юра-татарин. Он долго егозил в кровати и, наконец, с ворчаниями вставал. Может быть его будил Володя свой "рекламной паузой", а может и нет, так как понять его было сложно, поскольку если его что-то спрашивали, то следовал ответ, что-то типа "моя твои не понимай". Думаю я, что всё он "понимай", просто он был малоразговорчив и поэтому почти всегда молчал.
  Ну, а за Юрой вставал я и тоже шёл свершать "рекламную паузу", то есть покурить. После "рекламной паузы" начиналось умывание и кончалось оно где-то без пятнадцати семь. И мы сразу ложились в кровать, так как знали, что ровно в семь к нам придёт медсестра, чтобы поставить нам всем троим по капельнице. Эта капельница у нас троих вызывала разные ощущения: от отвращения до любви. Любил капельницу Володя, я относился к ней нейтрально, а вот Юра-татарин капельницу не любил. Он так и говорил нам:
  -Моя твоя не понимай, но капельница во жизни даёт и мне понимай тоску наводит.
  Так он говорил каждый день, и эта его фраза нам начала поднадоедать. Первым не выдержал я. Я сказал:
  -Да чего ты, Юра, так к капельнице относишься, двадцать минут и всё!
  На это Юра ответил:
  -Моя твоя не понимай, но игла, кровь мой и неприятно.
  -А чего тебе неприятно? Девушка-медсестра ставит капельницу, а это всегда приятно и полезно для всего организма, тем более с ослабленной кожей, - ответил я.
  -Моя твоя не понимай, - ответил на это Юра, - но всё равно моя неприятно!
  Тут в разговор вмешался Володя. Он сказал:
  -Да разве здесь капельница. Двадцать минут и вся процедура. Вот в хирургическом корпусе, где я лежал пять лет назад, там капельница так капельница. Всем капельницам капельница.
  -И чем же эта капельница в хирургическом корпусе всем капельницам капельница? - не удержался я от вопроса.
  -Вообще-то, об этой капельнице, что мне ставили, когда я лежал в хирургическом корпусе, лучше и не вспоминать, это был кошмар, - так ответил нам Володя.
  -Ну, ты вспомни, да нам расскажи, - вставил тут я, - мне лично даже интересно, что, как и почему.
  -Во-первых, - ответил Володя, - капельница там, что мне ставили не двести миллиграмм как здесь, а, пожалуй, с литр, а может быть и ещё больше, а во-вторых, капала она, прямо жуть говорить, ровно четыре часа. Вот уж где тоска, так тоска, а тут всего-то двадцать минут и всё.
  -И как же ты четыре часа выдерживал? - спросил я удивлённый.
  -А что поделаешь, приходилось выдерживать, хотя под конец лично мне уже волком выть было охота, - ответил Володя.
  -Могу себе представить, - заметил я, - и что же ты эти четыре часа делал.
  -В основном лежал и в голове моей были тоскливые мысли, что вот "рекламную паузу" не сделаешь, и не поспишь (спать при капельнице, как сказала нам медсестра нельзя, ввиду того, что иголка может из вены выскочить), и в туалет не сходишь!
  -Да, - согласился тут Юра-татарин, - и хоть моя твоя не понимай, но без туалета, так моя думает, очень плохо, считай!
  Всё этот Юра "понимай", мы тут сразу поняли. Придуряется больше.
  -И как же ты без туалета, хоть бы утку просил, а то ведь четыре часа без туалета - это не шутка, - заметил я.
  -Да утку я-то просил, только вот сколько не пыжился в неё так сходить и не смог. А один раз (а такая жуткая капельница у меня неделю была), по большому захотел. Вот это была проблема. Так что, Юра, здесь капельницы - это так, шутка, а не капельницы.
  -Но ты ведь наверное книжек много прочёл? - не унимался я.
  -Да, конечно, прочёл, да вот разве все четыре часа будешь читать. Без "рекламной паузы" мне это дело не под силу. Да и потом. ну, раз почитаешь все четыре часа, ну, два и всё. Потом это занятие поднадоедает и чтение прекращается.
  -Да, - подвёл я итог нашего разговора, - под капельницей подряд целых четыре часа - это и кошмарно, и тоскливо, так что тебя, Володя, надо к награде какой-нибудь приставить.
  -Ну, приставлять может быть и не надо, но для меня был праздник, когда эти капельницы кончились. Я сразу попросился на выписку, потому что терпения лежать в хирургическом корпусе больше не было.
  -И что выписали? - в который раз поинтересовался я.
  Володя хотел мне на это что-то ответить, но тут к нам в бокс пришла симпатичная медсестра с капельницами и наш разговор на этом прекратился. Только Юра-татарин опять что-то пробубнил, вроде "моя твоя не понимай, но четыре часа капельница во как жизни даёт".
  Тут нам поставили по капельнице, и мы замолчали, а когда капельницы кончились, то мы с Володей пошли совершать "рекламную паузу" и разговор у нас на другое переключился. Я лишь одно заметил, что двадцать минут - это действительно ерунда и под такой капельницей даже радостно лежать, поскольку лично у меня мои грибы на спине она убивает. А вот как Володя четыре часа выдерживал, мне так было и непонятно. Но Володя больше на эту тему разговора не заводил. Я было попробовал его спросить ещё раз про капельницу длиной четыре часа, но он мне сказал: "Отстань" и уткнулся в очередную книжку. Видно вспоминать ему про это всё дело было неприятно. Да, впрочем, его можно понять, ведь капельница длинною в четыре часа - это действительно кошмар, а вспоминать, так это значит снова в этот кошмар погружаться.
  И не стал я больше, так сказать, терроризировать Володю расспросами. В конце концов, если захочет, то и расскажет, когда выписали его из хирургического корпуса после этой ужасной капельницы. А если не захочет, то и ладно, переживём мы это с Юрой-татарином это и даже не помрём от любопытства.
  
  май 2010
  
  
  
  
  Замечание автора:
  
  А
   за окном, между прочим, весна. А если честно, то хочется чего-то большого и чистого. Более того, хочется на природу в лес, вот жалко, что клещи, и мою половинку никак не вытащить в лес. Да, весна. А тут, понимаете ли, всякие КГБ, который совершенно не КГБ и которые в весну и не вписываются. Но что поделаешь, тем более всё уж и не так плохо, да в хорошей компании. Можно и поговорить, можно и повеселится, можно и пописать о том, о чём разговоры да поучения некоторых не очень понятливых товарищей. Да и погрустить можно, поскольку хоть как шути не шути, а болеть всегда неприятно, тем более в майские дни. Так что посмотрел я в окошко, и вот такое стихотворение у меня родилось. Впрочем, нам пришлось тут ещё между делом некоторых поучать, и потому после грустного стихотворения будет и весёлый рассказ.
  
  
  За больничным окошком весна...
  
  За больничным окошком весна,
  А в палате моей тишина,
  Все соседи куда-то ушли,
  Разговоры все вдаль отошли.
  
  Я один и тоскую слегка,
  Жизнь привычная так далека,
  А сейчас же таблетки одни
  И уколы, всё в вену они!
  
  Заболел не на шутку, грущу,
  Из болезни я выход ищу,
  Ну, а там за окном где-то сад,
  Тот, которому я очень рад.
  
  Надо делать посадки, а я
  Не могу, что ж, супруга моя,
  Пусть поможет тебе наш сынок,
  Ты да он всё посадите в срок.
  
  Может доктор отпустит меня
  На побывку воскресного дня,
  Вместе с вами отправлюсь тогда
  Поработать в саду, не беда!
  
  За больничным окошком весна,
  Май себя просит выпить до дна,
  Только вот заболел, чёрт возьми,
  И хандрю, дорогая, пойми.
   май 2010
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  КГБ
  
  Л
  ежу я, значит, в больнице и болею. Положено это в больнице болеть, а иначе зачем тогда эти больницы существуют. А лежу я в кожном отделении и лечу свою спину родненькую, поскольку на ней выросли какие-то грибы, что не совсем, мягко выражаясь, хорошее дело!
  Ну, там, сами понимаете, капельницы, уколы и мази. Одним словом всё, как в больнице положено.
  А палата наша, точнее бокс, рассчитана на троих человек. Вот втроём мы и лежим. Я, значит, Володя - мужичок лет пятидесяти, и третий - Юра-татарин, мужик лет шестидесяти. Его, конечно, не Юра зовут, но выговорить его настоящее имя, лично я да и Володя, не можем, поэтому Юрой и кличем. На это, должен заметить, Юра-татарин не обижается, ну, Юра так Юра и бог с ним.
  Так вот. Этот самый Юра из какой-то глухой татарской деревни, что на озере Иткуль, и как он к нам попал в нашу городскую больницу не очень понятно. Но вот попал и теперь с нами лежит и тоже болеет.
  А по-русски он говорит плохо, так что в основном молчит и что-то там себе под нос по-татарски бормочет. Так сказать: тихо сам с собою. Иногда, правда, он пытается что-то нам рассказать, но из его уст вырываются только матерные слова, в виду малого знакомства с литературным русским языком. Как известно, матерятся все по-русски, причём даже тогда, когда в русской речи ни черта не понимают.
  И вот этот Юра лежит, а тут его из бокса медсестра зачем-то позвала. Позвала и позвала, лично мы с Володей на это даже внимания не обратили, потому что медсестра может каждого позвать и что-то там ему сказать.
  И вот Юра с медсестрой поговорил и пришёл в наш бокс, как я почувствовал, в каких-то расстроенных чувствах. Держит в руке какую-то бумажку и всё про себя по-татарски что-то бормочет.
  Мне лично всё равно, что он там бормочет, а вот Володя, мой второй сосед, заинтересовался этим бормотанием, да и спрашивает этого Юру:
  -Ты чего там бормочешь, да ещё в расстроенных чувствах, как видно? Что там у тебя за бумажка в руке?
  -Моя ничего не понимай, - отвечает Юра, - на какое-то КГБ меня посылай, тра-та-та, а моя и не знай, тра-та-та, что это такое, тра-та-та, и куда идти моя тоже не понимай, тра-та-та!
  Тут мы с Володей удивились, что это за КГБ такое, поскольку знаем, что это самое КГБ давно кануло в лету и теперь вместо этого КГБ есть ФСБ - Федеральная служба безопасности.
  -Ну-ка, давай-ка мне твой листочек, - сказал удивлённый Володя, - посмотрим, что это за КГБ тебе назначили.
  Лично я тоже заинтересовался, что это за КГБ в больнице может быть, да тем более в кожном отделении.
  -Раз он из глухой деревни, - подумал я, - то может быть действительно его, Юру, в секретную службу посылают, чтобы он там инструктаж прошёл, так как городок наш закрытый и не каждый в него попадёт.
  Тут Володя взял листочек, что держал Юра в руках, почитал его и тихонечко так рассмеялся.
  -Моя не понимай, чего хохочешь, тра-та-та? - говорит Юра.
  -А моя хохочет потому, - коверкая русские слова, сказал Володя, - что тебя не в КГБ отправляй, а отправляй тебя пройти ЭКГ сердца, чтобы узнать как оно там у тебя в груди поживай.
  -Моя не понимай, что такое есть ЭКГ, - отвечает Юра, - не знай я там никакого КГБ или ЭКГ, поскольку нам, татарам, всё равно, тра-та-та!
  Пришлось нам с Володей долго объяснять этому Юре, что такое ЭКГ и чем оно от КГБ отличается, а также куда пойти, чтобы сделать эту самую КГБ-ЭКГ.
  Но упорный Юра всё твердил:
  -Моя ничего не понимай и куда идти не знай!
  Пришлось нам взять этого Юру за руки и отвести туда, где это ЭКГ делают. А Юра всё бормотал себе что-то под нос типа:
  -Моя не понимай ничего!
  Так что он так и не понял, что такое ЭКГ, и так же по-прежнему называл её КГБ, видимо ему так в голову это дело запало.
  Однако он ЭКГ всё же сделал, а это самое главное и, причём, винить его в том, что ему всё равно: что ЭКГ, что КГБ - особо нельзя, поскольку он кроме своей татарской деревни на Иткуле больше ничего и не видел в жизни и очевидно, что уже больше никогда не увидит. Лично мне его даже жалко стало, а поэтому я его подбодрил, сказав:
  -Ничего, Юра, вылечат тебя здесь, и ты опять уедешь в свою деревню на озере Иткуль весёлым и здоровым и забудешь, что есть на свете такое ЭКГ, которое ты всё КГБ называешь. И пусть всем татарам всё равно, но это самое ЭКГ-КГБ поможет врачам скорее тебя вылечить.
  
  май 2010
  
  Замечание автора:
  
  П
  онятно нам всем, что раз больница, то и уколы, капельницы, как я уже говорил. Но самое главное в кожном отделении - это мазюки. И самая, что ни на есть мазюка - это обыкновенный дёготь. Без него в кожном отделении тебе вообще делать нечего. А так дёгтем намазался, весь пахнешь и ходишь по отделению весёленьким. Да не только я один, всё отделение радуется, когда дёгтем всех перемажут. А если нет дёгтя, то дело - хана и никак иначе.
  
  Банка дёгтя
  
  К
  ак известно, ложка дёгтя портит нам всё счастье. Ну, это в смысле радости и удовольствия. А вот в смысле разных там кожных заболеваний, там грибков, экзем и псориазов, как раз эта ложка очень даже и хорошо. Способствует она тому, чтоб эти грибки, экземы и псориазы быстренько излечивались, причём без всякого остатка.
  Вот и прописали мне этот дёготь, чтобы спину мазать и грибки там на моей спине убивать. Причём не только мне. Юре-татарину тоже этот дёготь прописали и сказали нам, что мазать нужно два раза в день, причём без пропусков и всё будет о,кей. Не знаю как кто, но я честно ходил в процедурный кабинет и там медсестра мне спину дёгтем мазала. Вот и Юра-татарин тоже ходил и тоже его там мазали, правда, не спину, как мне, а ноги, поскольку именно на ногах у Юры-татарина был непорядок.
  Ну, мазали нам, мазали и вдруг эта банка дёгтя, что была в процедурном кабинете, взяла и исчезла. Прихожу я как-то в процедурный кабинет, а медсестра мне и говорит:
  -Куда-то банка с дёгтем из холодильника пропала, и я не могу её найти. Так что пока мазать вам спину я не буду. Надо банку найти.
  Я маленько расстроился и удивился одновременно, так как было не понятно, куда эта банка исчезла, и как же теперь моя спина будет жить и поживать без дёгтя.
  А банку с дёгтем между тем начали искать по всему кожному отделению. И там смотрели и тут, нет банки и всё тут тебе. Ни в буфете, ни в столовой, ни даже в кабинете у врача. Ищут медсёстры банку и дивятся, куда же она могла исчезнуть. Причём постепенно всё кожное отделение перешло от спокойствия к возбуждению и все стали искать эту банку с дёгтем. Дёготь, ведь я сказал, первое дело при кожных заболеваниях.
  А медсёстры между делом всё перерыв в своих "амбарах и сусеках" на боксы перешли. Ходят по боксам и у больных спрашивают, не видал ли кто банку с дёгтем. А больные тоже все в возбуждении, так как непонятно им, чем же теперь их лечить будут. Ну, там капельницы и уколы - это всё понятно, не исключаются, но вот дёготь, он лучше всех.
  Вот и к нам в бокс No3 медсестра вместе с доктором зашла и спрашивает:
  -Не брали ли вы банку с дёгтем?
  Мы с Володей ответили отрицательно, а я ещё подумал, что кому нужна эта банка, так как и так из неё всех и вся мазали.
  А Юра-татарин в ответ на этот вопрос произнёс своё традиционное:
  -Моя твоя не понимай!
  Сначала доктор попытался Юре втолковать что и как, но Юра всё твердил своё "Моя твоя не понимай" и от него отстали.
  Так что после этого медсестра и доктор наш бокс покинули и пошли в другие боксы у больных спрашивать, не брал ли кто?
  Но и там все отвечали отрицательно, что, в общем-то, и понятно.
  Так что куда девалась банка с дёгтем было непонятно, поскольку чудес на свете не бывает.
  Я тут у доктора спросил:
  -И что же теперь?
  А доктор отвечал:
  -А теперь надо ждать. Нам придётся вновь заказывать дёготь на складе, и когда его привезут - неизвестно. По крайней мере, через две недели, не раньше.
  Я тут, честно говоря, расстроился: ждать и жить две недели без дёгтя плохо, так как мои грибки на спине будут теперь радоваться, что их дёгтем не мажут, их не убивают, и они могут преспокойно жить дальше. В общем, расстроился я, и, причём, не я один, а всё кожное отделение. И в таком миноре находился я дня два.
  А тут как-то гляжу вечерком Юра-татарин что-то там сам себе бормочет и чем-то мажет свои ноги. Причём мажет чем-то таким тёмным и с явным запахом моего любимого, да и не только моего, дёгтя. И тут, надо признать, запало мне в душу сомнение. А поэтому я у Юры-татарина и спрашиваю:
  -Чем это ты таким, Юра, себя мажешь подозрительным в смысле дёгтя?
  -Почему твоя меня спросил "в смысле" дёгтя? Моя и так дёгтем намазал себя. Вот банка смотри, моя почитал правильно, а тут "Дёготь" написан, мать его!
  И достает он из своей тумбочки ту самую банку, которую уже неделю всё кожное отделение ищет.
  Тут, надо сказать, я понял с Володей всё.
  -Мать твою, - не удержался я, - вот оказывается кто банку с дёгтем стащил, слямзил по-простому. Что же ты, Юра, всё отделение удовольствие лишил, растуды твою ...!
  -Моя никого удовольствий не лишал, моя просто ходить устал в процедурный кабинет, вот и взял банку.
  -Давай её сюда, - сказал Володя и добавил, - в процедурный кабинет видите ли ему ходить надоело. Тебя ведь по-хорошему спрашивали, не брал ли ты случайно эту банку.
  -А моя твоя не понимай, что говорит, - ответил Юра-татарин своей традиционной фразой.
  -Ладно, - сказал я, - сейчас я возьму эту банку у тебя и отдам медсёстрам. Пусть всё кожное отделение радуется и мазаться ходит, в том числе и мы с Володей!
  Я забрал эту банку у Юры и отнёс медсёстрам. Те, конечно, обрадовались и срочно побежали по боксам всех мазать, спросив, конечно, где я её взял.
  А я не стал выдавать Юру-татарина и лишь так намекнул, что надо места знать, где банки с дёгтем водятся, потому что банка эта оказалась в далёкой татарской деревне на Иткуле.
  Надо сказать, что медсёстры меня практически сразу и поняли, но Юре-татарину они выговаривать не стали, так как всё может быть, в том числе и то, что когда они спрашивали у Юры, нет ли у него банки с дёгтем, он действительно "Моя твоя не понимай". Да и мы с Володей тоже решили, что Юра стащил эту банку не по злому умыслу, а потому что не знал, как этот самый дёготь нужен всему отделению!
  
  май 2010
  
  Замечание автора:
  
  Г
  рибы на спине - это, конечно, замечательно. Но сад тоже чего-то требует. Сами подумайте, раз май, то значит и картошку садить надо. Вот и приходится разрываться между грибами и садом. Хорошо, что доктор у меня понимающий, а то бы и не видать нам в этом году нашей картошки, как своих ушей. Отпустил меня доктор в сад, садить картошку, за что я ему очень благодарен.
  
  
  Картошка
  
  1. А сажать картошку надо -
  Ведь картошка, как награда,
  Без неё нельзя никак,
  Это точно, это так.
  Я ж в больнице, вот задача
  Жизни, скажем, неудача,
  Что же делать, как же быть,
  Как картошку посадить?
  
  Припев:
  
  А людей хороших много,
  Врач моя, совсем нестрога,
  Если что я ей букет
  Принесу как сада свет.
  
  2. И врача прошу, ребята,
  Ведь картошка - это свято:
  "Отпустите же меня
  Из больницы на полдня!".
  Что мне скажет врач - не знаю,
  Но его я понимаю,
  Ведь всего три дня как я
  Здесь лечусь, а то не зря.
  
  Припев.
  
  
  3. Всё ж надеюсь: врач прикинет
  И мозгами пораскинет,
  И отпустит в сад меня,
  Как прошу я на полдня
  И посадим мы картошку,
  Потихоньку, понемножку
  
  
  И врача я по зиме
  Вспомню, так-то вот, в уме.
  
  Припев
  
   май 2010
  
  
  
  
  
  Замечание автора:
  
  Г
  рибы да псориазы надо лечить. Но ведь и денежки тоже надо получать. В больнице это невозможно, но всё равно про пенсию разговор да и зашёл. Хорошая это штука пенсия, жалко только вот всё один раз в месяц. Лично бы я с удовольствием её каждый день получал. Государство от этого не обеднеет, а мне хорошо будет, так как жизнь тогда прям как малина станет. Да и дней хороших от этого в месяце поприбавится. А почему хороших, спросите вы, а вот сами посудите.
  
   Хороший день
  
  В
  троём мы, значит, в больничной палате. Я, Володя (мужичок пятидесяти лет) и Юра-татарин. Лежим мы, значит, и разговоры там всякие разные ведём, поскольку делать, в общем-то, больше и нечего. Книжки надоели, телевизора нет, радио нет, вот и скукотище невероятное. Правда, если по-честному, то разговоры в основном мы с Володей ведём, поскольку Юра-татарин (он, конечно, не Юра, но выговорить его настоящее имя для русского человека очень сложно), по-русски говорит плохо и всё твердит что-то вроде "Моя, твоя не понимай".
  Однако и к его голосу мы тоже прислушиваемся, так как хоть Юра и татарин, но татарин тоже человек, к тому же Юра мужичок вроде и неплохой.
  А нынче май выдался какой-то неустойчивый. То жара под тридцать, то ветер, дождь и даже снег, одним словом что-то малосимпатичное. Нет, на деревьях листочки зелёные есть и одуванчики цветут, но сегодня погода препаршивая и никак радость в сердце не добавляет. На улице плюс один, как мне жена по телефону сказала, и этим всё сказано.
  И вот разговоры у нас, что естественно, как раз о погоде. Мы всё спорили и говорили про то, когда же будет хорошая погода и когда этот дурацкий дождь-снег прекратится.
  Юра-татарин что-то по этому поводу долго нам говорил, путая русскую речь с татарский, но мы его поняли так, что такая погода, как его знающая апай в деревне говорит, будет до конца мая. Мне в это не очень поверилось, а поэтому я встал с кровати (это надо же) и пошёл к телефону-автомату, чтобы позвонить на работу жене и узнать, какая там погода по Интернету нас ожидает.
  Ну, жена моя там посмотрела в Интернете и сказала, что вот до пятнадцатого мая прогноз плохой (то есть, как есть сейчас, так и будет), а потом что будет дальше, то неизвестно. По крайней мере, Интернет об этом помалкивает.
  Я сказал жене: "Спасибо за информацию" и пошёл "радовать" мужиков в палате прогнозом погоды по Интернету.
  Мужики, конечно, от такого моего, точнее Интернетовского, прогноза в радость великую впали, особенно почему-то Юра-татарин. Наверное, потому, что этот прогноз по Интернету с прогнозом погоды его знающей апай в деревне совпадали. Он так и сказал:
  -Моя твоя не понимай, но апай она всегда права!
  Это были не все слова, которые произнёс Юра-татарин, но остальные слова я здесь приводит не буду, поскольку они, прямо скажем, нелитературные (то есть матерился Юра-татарин по-русски, это видать для него запросто, в отличие от нормальной русской речи).
  Ну, обсудили мы прогноз по Интернету и от этого в депрессию небольшую впали. Лежим на кроватях и молчим.
  И вдруг Володя взял нам так к радости и сообщил:
  -А я знаю, когда будет хорошая погода!
  -Это когда же, - удивился я, - и откуда ты всё знаешь!
  Юра-татарин на эти мои слова сказал что-то вроде "Мать твою, моя твоя не понимай" и замолчал.
  -Откуда я знаю, - продолжил Володя, - а вот знаю и всё тут тебе.
  -И когда же по твоему прогнозу будет тепло? - спросил я.
  Юра-татарин спросил видать что-то то же в этом роде, но мы поняли только "Мать твою, моя твоя не понимай".
  -А хорошая погода и хороший день будут 25 мая, - заявил Володя, - это очень даже точно!
  -А почему 25, а не 24 или 26? - спросил я.
  -Эх, вы, молодёжь, - ответил Володя, хотя я уже давно не молодёжь, - ничего-то вы не знаете и ничего-то вы не умеете. Даже думать логически.
  Я было хотел возмутиться, дескать, хоть я и молодёжь для пятидесяти лет Володи, но всё же что-то знаю и что-то умею. А уж логически мыслить - это, пожалуйста, и очень даже запросто. Так я и сказал Володе.
  -Вот ты и подумай логически, - что такое 25 число, - заявил Володя.
  Я подумал и ответил, что не знаю.
  -Эх, вы, молодёжь, - опять вздохнул Володя, - не можете сообразить, что просто 25 числа мне приносят пенсию. И вот поэтому это будет тёплый и хороший день.
  -Да, - ответил я, - мысль твоя хоть и логическая, но всё же додуматься до неё не так уж просто, поскольку откуда мы знаем, когда тебе пенсию приносят.
  -Хотя, конечно, - согласился Володя, - но всё равно вы молодёжь (это я-то в пятьдесят шесть лет, да, да я старше Володи) ничего не умеете и ничего не можете.
  Тут в разговор вмешался Юра-татарин (тоже ведь, как любому человеку поболтать охота), но мы опять же только поняли "мать твою, моя твоя не понимай".
  -Ладно, - согласился я с Володей, - раз пенсию приносят 25, то значит это действительно хороший день, а потому и погода к этому дню может и изменится к лучшему!
  Так что на том мы и остановились, что конец мая тёплым будет, раз пенсия 25.
  Ждём мы теперь это 25 число и надеемся, что предсказания Володи сбудутся. По крайней мере, в лучшее всегда верить хочется.
  
  май 2010
  
  Замечание автора:
  
  В
  се мы уже люди в возрасте, у всех есть дети, которые давно выросли. Но почему-то все мы так устроены, что нам кажется, что дети наши ещё маленькие. А потому и воспоминания о них сохранились, так сказать детские. Всё мы считаем, что им надо помогать, их воспитывать, ну и так далее. А это уже совершенно всё не нужно, причём для нас к сожалению. Но воспоминания - это воспоминания и от них никуда не деться.
  Кроме того, так уж получилось, что годовщину нашей свадьбы с моей милой Надей мы встретили в разных местах. Я - в кожном отделении, она дома. Мы даже поначалу и не вспомнили, что годовщина (дата некруглая, но всё же дата), и я спохватился лишь на следующий день. Но лучше поздно, чем никогда - это знают все. Так что вот рассказ про детей и стихотворение про нашу годовщину.
  
   Колыбельная
  
  Ч
  то такое колыбельная никому объяснять не надо. Все мы знаем, что такое колыбельная. Наши бабушки пели её нашим папам и мамам, наши папы и мамы пели её нам, а мы, в свою очередь, пели её нашим детям.
  Я вот всё мечтаю, что может мне перед сном кто-нибудь колыбельную споёт для успокоения да для хорошего сна, да только вырос я уже из этого дела и никто колыбельную мне не споёт. А жаль.
  Однако все мы знаем, что колыбельная штука очень хорошая и нас она часто просто выручала, когда дети наши были маленькими. Кричит ребёнок, что с ним не понятно, а поэтому тихо колыбельную спел, и малыш успокоился и уснул всем нам на радость. Вот что такое колыбельная, если кто не знает.
  Ну, так вот. Сидим мы, значит, с Володей в курилке нашего бокса номер три кожного отделения горбольницы и занимаемся, как я уже говорил, "рекламной паузой", то есть покуриваем. И тут мне Володя вдруг так ни с того ни с сего неожиданно сказал:
  -Вот дочке моей уже тридцать лет исполнилось, а лично мне всё кажется, что она маленькая и так охота взять её в руки и покачать.
  -А ты знаешь, - в тон ему сказал я, - так уж мы устроены, и никуда от этого не деться. Мне вот тоже всё кажется, что сынишка мой ещё маленький и даже колыбельную иногда ему спеть охота.
  -Да, колыбельная - штука хорошая, - заметил Володя, - вот помню, случай такой был. Как-то под ночь раскричалась моя дочурка, когда ей полгода было, и жена, сколько не старалась, но никак не могла её успокоить. В конце концов, она вымоталась, положила кричащую дочурку в кровать и пошла на кухню, что-нибудь пивнуть, там кофе чашечку или чая. Сил, говорит, моих больше нету, надо что-нибудь придумать. Но сколько мы не придумывали, у нас ничего не получалось.
  -А может она просто заболела? - поинтересовался тут я.
  -Да мы вот тоже так подумали и вызвали скорую, - ответил Володя.
  -Ну, и...
  -А скорая приехала, врач дочурку осмотрел и ничего-то у неё такого энтакого не нашёл. Нормальная, говорит девочка, здоровая, так что ничем я вам помочь не могу. С тем врач и уехал. А дочурка всё кричит, слезами умывается, и лично мне её так жалко, ну, прямо до слёз.
  -И как же вы её успокоили?
  -А мне жена говорит, что, дескать, попробуй-ка ты, Володя, спеть песню колыбельную доченьке нашей.
  -И ты спел? - поинтересовался я.
  -Спел, но не сразу, - ответил Володя. - Просто когда мне это жена предложила, то я сказал ей, что в смысле колыбельной это у тебя лучше получится, чем у меня. Ладно, согласилась моя жена и пошла петь дочурки колыбельную. Качает её в кроватке и поёт.
  -И что, дочка успокоилась?
  -Да в том-то и дело что нет. Вроде сначала притихла, а потом опять кричать начала. Помаялась жена так минут тридцать, да и мне говорит, что, дескать, сил никаких больше нету петь колыбельную, надо тебе, Володя, попробовать. Может у тебя лучше получится.
  -Попробовал?
  -Попробовать я, конечно, попробовал, только прежде сказал жене, что знаю лишь матерные колыбельные. А жена мне на это говорит, что, дескать, пусть будет она матерной, лишь бы дочурка замолчала, так как я готова бежать из дома от этого крика. Сил терпеть и слушать это больше нет.
  -И ты спел матерную колыбельную?
  -Спел, да ещё какую!
  -И помогло?
  -Представь себе, помогло, - гордо ответил Володя. - Дочка, конечно, слов не понимала, но когда я начал эту матерную колыбельную петь, она вдруг замолчала и через десять минут спала крепким сном. Может это всё и нелитературно, но мат не зря всё же русские люди придумали.
  -Да, - тут заметил я, - вот уж чего не знал, так не знал, что матерные колыбельные существуют. Могуч наш русский народ, что-нибудь да и придумает в любом положении, пусть даже с матом.
  Я это сказал, а сам заинтересовался, что это за колыбельная, да ещё матерная.
  -Да если хочешь, - ответил мне на всё это Володя, - то я её и сейчас тебе могу спеть. Пою я не очень, но зато от души.
  -Спой, - попросил я, - жуть как интересно!
  И Володя спел.
  Пел он действительно не очень, но душа чувствовалась. Спел он и спрашивает:
  -Ну, как?
  -Сногсшибательно, - заметил я, - особенно последнее строка в четверостишье!
  -Вот если будешь что-то писать на эту тему, - так сказал Володя, - а писать ты будешь обязательно, знаю я тебя, ты эту колыбельную прямо так и напиши.
  -Хорошо, - ответил я, - так и быть напишу.
  И вот я, дорогие читатели, привожу эту колыбельную, ну, не всю, а последнее четверостишье, как Володя и просил. Вот оно, это четверостишье:
  
  ..............................................
  ..............................................
  ..............................................
  ...................................мать!
  
  Я, к сожалению, достаточно хорошо воспитан, а потому в колыбельной Володиной могу написать только лишь последнее слово, так как оно вполне литературно. Всё остальное понимая как хочешь, дорогой читатель, сам, поскольку мне писать не очень прилично, то что я услышал от Володи.
  Но как бы там ни было, матерная колыбельная достигла своей цели и Володя усыпил свою дочурку, причём достаточно крепко, так что она спала до утра, не просыпаясь. И с тех пор, как сказал Володя, если дочурка кричала и плакала перед сном, то он, Володя, пел ей эту колыбельную, и она засыпала крепким сном.
  А вывод здесь можно какой сделать: велик всё же наш русский язык и никуда от него не деться. Материться, конечно, нехорошо, но иногда и можно, если все возможности исчерпаны. Тем более Володе это можно простить, поскольку мужик он простой, работяга. А работяги, как известно, без мата жить не могут. Жалко это, конечно, но так уж на Руси повелось, что без мата порой достичь чего-то и невозможно. Так что простим Володю и на этом кончим рассказ. И материтесь себе на здоровье, тем более что от мата ещё никто не помирал!
  
  май 2010-06-29
  
  
  Годовщина
  
  
  Сегодня нашей свадьбы годовщина,
  А это, знаешь, повод и причина,
  Тебе сказать: "На свете ты милей
  Всех в этом мире множества людей!"
  
  Ты к сердцу моему нашла дорогу,
  Развеяв этим пустоту, тревогу,
  "Спасибо", - вот такой тебе ответ
  За этих двадцать долгих, длинных лет.
  Сынишка вырос наш, такое дело,
  По свету он шагает очень смело
  И наши в нём желания видны,
  И силы наши все ему даны.
  
  
  Ах, двадцать лет с копейками так много.
  И не судите тут нас люди строго,
  Но любим мы, так словно двадцать пять,
  И юность наша хочет всё сиять.
  
  Ах, время, да оно неумолимо,
  Морщинки не прошли нас, в общем, мимо,
  И седина на наших на висках,
  И есть грустинка светлая в словах.
  
  
  
  Сегодня нашей свадьбы годовщина
  И я как сильно любящий мужчина
  Дарю тебе цветов большой букет,
  Моей любви то сладостный привет.
  
  май 2010
  
  
  Замечание автора:
  
  В
  от такие, значит, пироги. Но всё проходит. Я, если честно, потом после того как жену по телефону поздравил с годовщиной, не удержался и сбегал домой, чтобы поцеловать мою милую. Да простит меня доктор. Кроме того, мы с женой теперь уже вдвоём не удержались и выпили по рюмочки "Токайского" вина, поскольку это вино нашей юности.
  А дальше дни опять потекли за днями и принесли новые сюжеты. Их я хочу дать без комментария, в конце концов, не всё можно и прокомментировать. Да, наверное, и ни к чему. Итак, два рассказа про жизнь нашу в кожном отделении.
  
  
   Папиросы
  
  А
   всё-таки Юра-татарин курил. Выяснили мы с Володей это через неделю после того, как Юра появился в нашем боксе. Причём курил он исключительно папиросы "Север". И самое интересное было здесь то, где он эти папиросы доставал, так как их давным-давно уже не выпускает наша промышленность. Наверное, в том сельпо, что было в его деревне, были неограниченныe запасы этого "Севера" ещё с советских времён. А иначе, где он мог доставать эти папиросы.
  И ещё было не очень понятно, как он эту неделю жил без курева. Может просто наши сигареты вызывали у Юры отвращение, а может сшибать их он у нас стеснялся. Но тем не менeе Юра закурил, да ещё как.
  А всё началось с того, что в этот день к Юре стали приходить посетители. А поскольку в отделение посетителей не пускали, то Юра беседовал с ними через открытое окно в нашей курилке. Благо погода была тёплая, и окно можно было открыть без ущерба своему здоровью. Беседовал Юра, конечно, по-татарски и о чём там шли речи нам с Володей можно было только догадываться. Все посетители Юры передавали ему передачи, большие кульки с неизвестно чем. Хорошо что у нас была верёвка, которую можно было выкинуть в окно, а потом затащить обратно, но уже с передачей. Конечно, передачи можно было передавать и, так сказать, официально через первый этаж больничного корпуса, но эта процедура долгая, а так с верёвкой было просто и быстро.
  Как мы поняли, в этот день Юру посетили три человека: две женщины (одна пожилая, другая средних лет) и мужчина, причём довольно молодой. Кто они такие нам, в общем-то, было неизвестно, поскольку, как я уже сказал, речь шла на татарском языке, а мы с Володей его не понимали.
  Но, тем не менее, папиросы у Юры появились, и теперь он вместе с нами ходил совершать "рекламную паузу". Мы с Володей даже были этому немножко рады, так как в курилке, а точнее во втором отделении бокса, появился ещё одни человек, и он мог, пусть и плохо, но что-нибудь и рассказать нам. Ведь, как известно, за перекуром разговор идёт лучше, поэтому и время бежит быстрей.
  И вот в очередную "рекламную паузу" Володя и поинтересовался:
  -И кто это к тебе, Юра, сегодня приходил?
  На это Юра сначала помолчал, очевидно подумав, как это можно сказать по-русски, а потом ответил:
  -Ко мне приходил мой жена, потом мой сестра и потом моя сын.
  -И все они живут в нашем городе? - опять поинтересовался Володя.
  -Моя сын живёт и мой сестра живёт, а мой жена просто в гости приехал, - заявил на это Юра.
  -А раз ты куришь, - заметил тут я, - то почему терпел, а не брал у нас? Как-нибудь уж и поделились.
  -Моя твоя плохо понимай, - ответил Юра, - но моя сигарет не курил, моя папирос "Север" курил, а потому и моя у вас не брал.
  -И терпел? - удивились мы с Володей.
  -Моя сильно курить хотел, но терпел. Моя сигарет не курил, потому что от них моя сильно кашлил.
  -Понятно, - заметил я и добавил, - однако ты молодец, раз целую неделю не курил. Сила воли есть!
  -Моя сила воли есть, - ответил вновь Юра, - но курить сильно моя хотел, но ничего!
  -Сколько же тебе твоих папирос принесли? - у Володи был сегодня очевидно день вопросов и ответов.
  -Моя теперь папиросы много. Шестьдесят пачка! Мой жена принёс, мой сестра принёс и моя сын принёс. Кури - не хочу. Моя кому надо теперь всем даёт!
  -Хоть моя теперь всем даёт, - подумал я, - но курить "Северок" как-то, прямо скажем, не фонтан.
  Когда-то по-молодости я пробовал этот "Северок" и это, скажу честно, ещё та отрава. Дерьмо, на которое только наша советская промышленность была горазда в застойный период. Так что не знаю, кто там как, но "Север" у Юры лично я просить не собирался. Пусть мои сигареты и подороже "Севера", но всё же лучше, хотя, конечно, про курево говорить, что там лучше, в общем-то, нельзя, поскольку, что та отрава, да и это отрава тоже.
  Думаю, что у Володи в голове мелькнули те же мысли, хотя он вслух ничего не сказал. Володя курил "Беломор" и перейти на "Север" ему было проще, чем мне с сигарет, но всё же "Беломор" - это маленько получше, чем "Север". Но он молча курил, и лишь в конце "рекламной паузы" сказал так:
  -Нет уж, ты, Юра, кури свой "Север", а мы уж свои, родные. И, вообще, куда тебе столько. Если курить по пачке в день, то ты тут можешь три месяца пролежать. А это для тебя слишком долго, думаю, что три недели ты тут отлежишь, и тебя выгонят.
  На этом наша очередная "рекламная пауза" кончилась, и мы пошли по своим кроватям дальше коротать больничный день.
  Так что на "рекламную паузу" мы теперь ходим втроём, от чего эта пауза стала интересней, поскольку Юра-татарин хоть по-русски говорит плохо, но понять его вполне можно. Пусть себе говорит да покуривает свой "Северок", нам от этого хуже не станет!
  
  май 2010
  
  
  Замечание автора:
  
  Я
   люблю майский дождь, если он, конечно, не нудный и противный, как осенью. А это иногда случается. Я просто смотрю, как падают капельки, и душа моя радуется, причём даже не очень понятно чему. Особенно если я не сплю, так ночь лучше коротать под капли дождя, чем просто лежать на кровати и придаваться своим мыслям. Вот и нынче ночью был дождь и я не удержался и написал песню.
  А днём мой сосед по боксу Володя рассказал довольно смешную историю и я от души посмеялся.
  Так что я привожу здесь своё стихотворение и Володин рассказ. Всё-таки мужики есть мужики (добытчики) и никуда от этого не деться. Почитайте и вы, уважаемый читатель, может быть песня вам будет приятна, а Володин рассказ вызовет у вас улыбку. Ну, а если не случится ни того, ни другого, что же прошу меня извинить за украденное время. Я хотел как лучше, по крайней мере, стремился к этому.
  Да и, вообще, надо сказать, что я подустал уже в отделении. Пора было домой. Так что скоро я закончу, потерпите чуть-чуть ещё маленько. До выписки оставалось совсем недолго. Грибы мои потихонечку отваливались со спины и я чувствовал, что выздоравливаю.
  
  
  
  
  Ночью был дождь
  
  1. Ночью был дождь,
   он стучался в окно.
  Тихо звенело
   от капель оно.
  Я же не спал,
   зачитался чуть-чуть,
  Ну, а потом
   было трудно уснуть.
  
  2. Слушал я дождь,
   эту сказку небес,
  Звуки его
   были полны чудес.
  Нравилось мне
   в тишине как ночной
  Дождик шумит
   над моею землёй.
  
  Припев:
  
  Дождик ночной
   так приятен собой.
  Дождик ночной,
   поздней майской весной.
  Нет суеты
   в каплях там, за окном
  И оттого
   так спокоен мой дом.
  
  3. Так и не спал
   я всю ночь напролёт,
  Вместе с дождём
   совершая полёт.
  Ну, а в окне
   видел город я мой,
  Чистым что был
   и умытый водой.
  
  4. Утром же вновь
   солнце вышло из туч,
  Был его луч
   так приятен, могуч.
  
  
  
  
  Свежестью вновь
   был раскрашен весь мир
  
  
  
  
  И наступал
   дня сверкающий пир.
  
  Припев.
  
  май 2010
  
  
  
   Успокоительное
  
  -С
  обрался я, значит, как-то на рыбалку, на Исток. Ты Андрюха, наверное, знаешь, где это, - начал как-то Володя мне рассказ, когда мы под капельницей в боксе No3 лежали.
  -Знаю, - подтвердил я и добавил, - впрочем, кто об этом не знает в нашем Снежинске.
  -Ну, так вот, - продолжил Володя, - собрался я не просто так, а на велосипеде. Всё как полагается с собой взял, а именно удочку, приманку, червей и успокоительного ноль пять литра не забыл. Думаю, если рыба клевать не будет, то душу я успокою. Выпью полбутылочки и всё будет нормально.
  Добрался я, значит, до Истока быстро, за сорок минут, дорога там хорошая и велосипед в своём заветном местечке припрятал, чтоб не стибрили в случае чего. Дальше мне надо было идти пешком. Вот я и пошёл.
  Иду, песенку под нос мурлычу и думаю: будет сегодня клёв или нет?
  -А клещей ты не боялся? - вставил я тут свой вопрос.
  -Нет, не боялся, - ответил Володя, - просто я их игнорирую, а раз я их игнорирую, то они меня и не кусают. Истина это прописная.
  И вот иду я вдоль речки и местечко себе подыскиваю. Минут пятнадцать шёл и вот вижу: хорошее местечко, да вот только на другой стороне речки. С этой стороны, где я стою, подступ к воде плох, а вот на другой стороне просто замечателен. И стал я думать, как мне на другую сторону перебраться, мостик бы какой.
  Я прошёлся ещё вперёд, думал что место на этой стороне речки всё же найду хорошее. Но такого места я не нашёл, зато нашёл мостик через речку.
  -Да там же, вроде, никаких мостиков нет, - заметил я.
  -Ну, то был не мостик, а просто сосна с ветвями, что поперёк речки и лежала. Я обрадовался, думаю, что вот сейчас на ту сторону перейду, и всё будет замечательно. Единственное что меня смущало, так это то, что мостик метра на полтора был выше воды. Высоту я не боюсь, но здесь всё же засомневался: а вдруг свалюсь, да прямо в воду. Но пройти по мостику, по сосне этой с ветвями, попробовал. Прошёл я где-то с метр, но чувствую, что дальше идти не могу, страшно.
  -Так-так и не перешёл? - вставил я свой вопрос.
  -Перешёл, но не сразу. Раз думаю так пройти мне страшно, то надо успокоительного глотнуть, не зря же я его с собой взял.
  -И помогло? - влез я опять в рассказ Володи.
  -Помогло, да ещё как. Я сначала четыре глоточка сделал, и пройти по мостику попробовал. Но чувствую, что хоть и легче стало, всё равно ещё боязно.
  -Ну, ты тогда бы ещё успокоительного принял.
  -Естественно. Сделал я ещё три глотка, правда больших, подождал, когда успокоительное действовать начнёт и пошёл. Буквально десять секунд и я на другом берегу. Не зря я успокоительного взял, только маловато. Но кто же знал, что так получится!
  И вот стою я на другом берегу, ловлю, значит, рыбку. А рыба поклёвывает, правда, не так часто, но всё же помаленечку, потихонечку ловлю.
  Смотрю, на том берегу, на котором я был, мужик какой-то появился. Тоже с удочками. Ага, - думаю, - знать так же на рыбалку пришёл.
  А мужик мне с того берега и кричит:
  -Здорово, как ты на тот берег перебрался? Если я к тебе присоединюсь, ты возражать не будешь?
  А я отвечаю:
  -Здорово! Нет, особо я возражать не буду. А насчёт того, как я перебрался, так ты метров двести пройди вперёд и там сосну с ветвями увидишь, что поперёк речки положена.
  Ну, мужик и пошёл мостик искать.
  -И перебрался? - удивился я.
  -Нет, не перебрался, - ответил Володя. - Успокоительного у него не было. Одним словом смотрю, а мужик опять на том берегу к речке подходит и мне кричит:
  -А как ты по этой сосне перебрался и не свалился в воду. Мне чего-то, как-то жутковато по нему идти.
  А я стою и думаю - помочь мужику или нет. Решил, что помогу, поскольку знаю, как ты к людям, так и люди к тебе.
  Подошёл я опять к мостику, сделал глоток успокоительного и спокойно так на другую сторону, где мужик стоял, перешёл.
  -Ну, ты даёшь! - говорит мне восхищённый мужик.
  -А ты сейчас пару-другую глоточков моего успокоительного примешь и тоже скоренько на том берегу окажешься.
  Мужик сначала не поверил и переспросил:
  -Точно?
  -Точно, точно, - ответил я, - не сомневайся, проверено!
  Вот мужик и глотнул три глотка, да больших. Чувствую, через минут десять плавность в его движениях появилась и появилась уверенность в себе.
  -Вот сейчас и иди, - говорю мужику.
  -И мужик перешёл? - спросил я.
  -Перешёл да спокойно, как будто по земле шёл. Ну, а я за ним.
  Так что встали мы недалеко друг от друга, чтоб не мешать, и рыбку ловим. Часа два стояли. Поклёвка была, а что ещё надо на рыбалке. Однако пришло время домой собираться. Значит, снова мне и мужику надо на другой берег перебираться.
  -Что, - говорю мужику, - наверное, хватит, пора и совесть знать.
  Мужик, а его, кстати, Михаилом звали, со мной согласился и стал удочки сворачивать.
  Подходим мы к мостику, и я опять успокоительного своего достаю. Голова у нас уже проветрилась и, чтоб на другую сторону перейти, опять нужен был допинг. Достаю я успокоительное своё, а там совсем немного осталось. Но делать нечего, надо пополам всё равно разделить, иначе хана и на ту сторону мы не попадём.
  А Михаил мне говорит:
  -Нам здесь на двоих успокоительного мало. Мне никак не перейти, страшновато. Давай ты примешь всё, а я тебе ключи от машины дам, она тут недалеко. Там в багажнике целая бутыль успокоительного. Ты багажник откроешь и сюда эту бутыль принесёшь. Тогда уж я перейду. А иначе никак.
  -Спорить я не стал, - продолжил Володя, - взял у мужика ключи от машины, хлебнул остатки своего лекарства и на другую сторону Истока перешёл. И пошёл я искать машину. А она была, действительно, недалеко, так что нашёл её я без особых проблем.
  Вернулся я к нашему мостику, как ты, Андрюха, понимаешь не с пустыми руками. Сначала я сам хлебнул, чтоб уж точно всё получилось, потом перешёл на сторону Михаила. А тот ждал меня с нетерпением, поскольку куда-то, незнамо куда, спешил. Михаил сделал аж шесть глотков и только после этого перешёл на нужную сторону речки. А после того как перешёл мне сказал:
  -Давай уж допьём. Не оставлять же, тем более что ты сегодня мой спаситель!
  -А как же ты машину поведёшь? - удивился я, говорит дальше Володя.
  -Да как-нибудь, - ответил Михаил и добавил, - волков бояться в лес не ходить. Ты, кстати, на чём?
  -На велосипеде.
  -Жалко, что его в машину не загрузишь, - заявил Михаил.
  -Да не беда. Потихонечку до города допиликаю, - так ответил я, а сам подумал, что с выпившим за рулём я всё же поостерегусь ехать.
  -На том и мы расстались, выпив всё, что в бутылке было, - кончил свой рассказ Володя и добавил, - Так что вот, Андрюха, не зря я успокоительного с собой взял. Выручило оно меня, да и Михаила. А так бы и рыбалка была бы не рыбалкой. Так что теперь уж я точно всюду и везде с собой хоть одну бутылочку, но беру. Помогает она, так я считаю, во всех ситуациях. Вот жалко, что в больницу этого успокоительного брать нельзя, а то бы совсем жизнь здесь была бы замечательной.
  Ну, а я что? Слегка посмеялся над Володей, который, похоже, употреблять горазд и пожелал ему того, что в таких случаях можно пожелать. А именно того, чтоб у него его успокоительное было всегда под рукой, раз на все случаи жизни!
  
  май 2010
  
  Замечание автора:
  
  П
  росто так, конечно, лежать в отделении целый день тяжело. Поэтому люди устраивают в больницах себе развлечения, причем, в основном, эти развлечения связаны с едой. Принесут тебе всяких передач да столько, что одному это всё не осилить. Ну, и, естественно, чаёк. Без него никак. Вот об этом небольшой следующий рассказ.
  
  Кипятильник
  
  Б
  ез кипятильника в больнице нельзя. Это очень даже простая истина. Без кипятильника и чайку не попьёшь, и кофейку не испробуешь. А поэтому я всегда беру с собой в больницу этот самый кипятильник. Надоело тебе лежать, "рекламную паузу" делать тоже надоело, так вот, возьмешь стакан воды из под крана нальёшь, кипятильником воду вскипятишь и пьёшь себе, что хочешь. Я вот всегда с собой к кипятильнику чая беру и баночку кофе. Пьешь, и радуется душа. А за чаем и разговор лучше, да и не так в больнице скучно.
  Вот и у нас так получилось, что у каждого свой кипятильник был. Володя пил чай чёрный, Юра-татарин, как истинный мусульманин, чай зелёный, а я пил, как говорил уже, то чай, то кофе, как захочу. И начиналось это у нас чаепитие аж в четыре часа утра, когда мы все вдруг просыпались и начинали шляться по нашему боксу No3. Мы предвкушали новый день, а поэтому чаем или кофе поднимали своё настроение.
  У меня кипятильник наш отечественный. Всё-таки иногда наша промышленность выпускает надёжные товары, и вот этот мой кипятильник к этим товарам и относился. Да и цена у него была приличная, где-то восемьдесят пять рублей. А вот у моих соседей кипятильники были немножко другие. У Юры-татарина тоже отечественный, а вот у Володи - китайский. Не знаю как кто, но я всегда с опаскою отношусь к этим китайским товарам, потому что зачастую - это дрянь, и никаких денег не стоит. Вот и кипятильник китайский к таким товарам относился, что дрянь одним словом. А вот почему, так я сейчас об этом и расскажу.
  Всё началось с того, что когда появился последний, так сказать член нашей славной команды бокса No3 Юра-татарин, то поначалу мы с ним пили чай вдвоём. Я своё кофе-чай, Юра своё - чай зелёный. Кипятили мы воду своими кипятильниками и радовались жизни при этом. Кстати, у Юры кипятильник был помощней, чем у меня, а, следовательно, и подороже. Как потом выяснилось, его кипятильник стоил порядка ста рублей.
  Так вот. Пили мы с ним как-то утром свежий чаёк и покрякивали при этом в удовольствие. Видя, как нам хорошо при этом, Володя вдруг сказал:
  -Чёрт побери, вы вот так смачно чай пьете, что завидки берут. Надо мне тоже чай с утра пить.
  -Да ради бога, - я отвечаю, - вот бери мой кипятильник, нагревай себе воду, бери чай у меня и пей. Мне не жалко.
  Ну, Володя так и делал поначалу. Однако, похоже, что ему было не очень удобно просить у нас кипятильник и особенно чай каждое утро и день, так он позвонил своим домашним и попросил, чтобы его жена ему кипятильник купила вместе с пачкой чая в пакетиках и всё это ему принесла. Жена Володи так и сделала, и в одно прекрасное утро у Володи появился свой кипятильник и чай. Так что здесь все проблемы с неудобством были разрешены. Вот Володя и начал тут хвастаться своим кипятильником, который на вид был просто замечательный. Он сверкал в лучах солнца и Володя первые дни просто смотрел на него с любовью.
  -У меня, - говорит, - кипятильник супер, вон как сверкает, а у вас всё тёмное и глазу не в удовольствие на него смотреть.
  -Да, - тут сказал я, - а вот сколько у тебя кипятильник стоит? Интересно, да и чьё это производство тоже интересно.
  -А чёрт его знает, чьё это производство, - отвечал Володя, - и сколько он стоит, надо будет у жены спросить.
  Так он и спросил, а потом нам сказал:
  -Стоит моё чудо электричества всего-то сорок пять рублей, а производён, оно в Китае.
  И как он только это сказал, так всё моё уважение к его кипятильнику пропало.
  -Зря твоя жена денег пожалела, - так ему я сказал, - но раз китайский, то это значит - дрянь.
  -Хоть моя твоя не понимай, - тоже заметил Юра-татарин, - но моя тоже знай, что Китай - это совсем нехорошо!
  -Это почему ещё? - удивился Володя. - Кипятильник как кипятильник, вон как сверкает.
  -Не знаю, почему Юра относится к китайскому кипятильнику плохо, - заметил я, - а вот у меня однажды был такой случай, который связан с этим кипятильником китайским. Если хотите, то расскажу.
  Мужики мои в знак согласия закивали головами, дескать, рассказывай, а мы послушаем.
  А Юра-татарин при этом даже добавил:
  -Хоть моя твоя понимай плохо, но расскажи, моя очень интересно!
  Ну, я и начал свой рассказ.
  -Дали мне как-то путёвку, - начал я, - в наш очень замечательный санаторий "Сунгуль". Недалеко от дома, природа там будь здоров, да и я отдыхать туда поехал уже второй раз, причём, признаюсь, не без удовольствия.
  Первый раз, когда я там был, кипятильника у меня не было. А мужики в номере (нас, кстати, тоже в номере трое было) там всё время чай гоняли. И меня к этому делу приучили. Чай-то я там, в буфете купил, а вот кипятильник у мужиков я брал. Мне тоже, как вот тебе Володя, было не очень удобно, но уж так получилось, что пользовался я кипятильником мужиков, аж до конца пребывания в санатории.
  Так что в это раз я подумал, что надо кипятильник купить, и я это сделал. И честно говоря, тоже здесь за дешевизмом погнался. Купил себе китайский кипятильник и с ним в "Сунгуль" и поехал. Знал бы наперёд, что с этим кипятильником получится, ни за что бы его не купил. Одним словом, дрянь и всё тут тебе.
  Сначала у него порвался электрический шнур в том месте, где он входит в пластмассовый набалдашник, к которому и крепится сама нагревательная часть кипятильника.. Но тут я его починил. Разобрал этот набалдашник, оторвал там все провода и всё по-новому сделал. Потом сломался сам этот набалдашник. Раскололся пополам. Но я тут и это починил, взял у электриков изоленту и этой изолентой всё и скрепил. Однако на этом мои беды не кончились.
  Просто в один прекрасный момент, вечерочком, когда я кипятильник поставил для нагревания воды, вдруг раздался треск, из кипятильника полетели искры и свет в моём номере погас. Надо сказать, что, правда, я на сей раз жил в одноместном номере, а поэтому вначале не очень-то переживал это. Ну, коротыш, что тут поделаешь, всякое бывает с электричеством. Но с другой стороны всё вокруг стало вдруг тихо, и даже телевизор в соседнем номере, перестал орать на всю катушку.
  Так я просидел в темноте да тишине минут пятнадцать. И тут в мою душу стало закрадываться очень нехорошее сомнение. Я выглянул из номера в коридор, а там всё было темно как в танке.
  -Так, - подумал я, - похоже дело швах!
  Я наощуп вышел на балкон и что я там увидел - меня потрясло. Всё было во власти тьмы!
  -Понятно, - сказал я сам себе, - теперь вот только не ясно, во что это всё, так сказать, выльется. Похоже, кипятильник надо срочно выкинуть, иначе я могу получить хорошую взбучку, вплоть до денежного штрафа.
  Я, опять же, наощуп достал из тумбочки газету, завернул в него свой горе-китайский кипятильник и с балкона зашвырнул его прямо в лес, благо лес здесь совсем недалеко от санаторного корпуса.
  Потом свет в "Сунгуле" восстанавливали весь следующий день, и я видел, как по коридору шагали злые электрики, которые во всё горло материли того, кто это безобразие с коротышом устроил в санатории, то есть меня.
  -Слава богу, - подумал я тогда, - что я выкинул кипятильник.
  И ещё я подумал, что теперь ни за что эти дешёвые китайские товары покупать не буду. Пусть наши кипятильники и не такие красивые и не такие дешёвые, зато они надежнее и вероятность того, что они устроят коротыш, очень мала.
  -Так что вот, - сказал я, заканчивая свой рассказ, - если ты, Володя, не боишься оставить нас и всё наше кожное отделение без света, то можешь этим китайским кипятильником пользоваться, но учти всё то, что я вам рассказал.
  -Да, - ответил Володя, - дела! Тут надо подумать.
  -Вот и думай, - ответил на это я.
  Володя думал два дня, а затем у его кипятильника китайского переломился провод, да как раз в том месте, как и у меня в "Сунгуле".
  -Во, во, - заметил на это я, - началось.
  Но Володя был человеком умным, а поэтому он мне на моё замечание ответил:
  -Сейчас позвоню жене, пусть купит обычный наш отечественный кипятильник и на этом все вопросы у нас закончатся.
  Так что через пару дней у Володи появился наш надёжный отечественный кипятильник. И мы теперь пьём чаи без оглядки на эти кипятильники. И нам хорошо и всем хорошо тоже, ведь вероятность коротыша теперь сведена к минимуму.
  И в заключении скажу, что всё же верить надо во всё наше, так как всем известно, что мы тоже не лаптем щи хлебаем!
  
  май 2010
  
  Замечание автора:
  
  В
  от собственно и всё, что я хотел рассказать. Осталось лишь всего одно стихотворение, посвящённое, как вы догадываетесь, выписке из больницы. Грибы мои исчезли, как будто их и не было. Кожа теперь на спине чистая и гладкая и даже мне нравится самому. Спасибо доктору и всему медицинскому персоналу кожного отделения. Пора собираться домой и кончать эту книжку. Это я делаю с удовольствием, из больницы выписываться всегда хорошо, а как хорошо дома - это известно каждому. Ну, что же, прощайте, уважаемый читатель, надеюсь что вы получили удовольствие, чего я и хотел. До свидания и до следующей книжки, которая всё же, я надеюсь, будет не о больнице, а о чём-нибудь другом, но не менее привлекательном. Главное уметь смотреть и видеть, слушать и слышать при этом. Так что никогда не закрывайте глаза и уши, ведь всё вокруг так замечательно.
  
  
  Выписка из больницы
  
  Из больницы выписался я.
  Подлечили здорово меня.
  И теперь, надеюсь, для души
  Будут дни прекрасно хороши.
  
  Я спасибо доктору сказал,
  Медсестёр поздравил персонал,
  С тем, что на спине моей грибы
  Отвалились - это ж знак судьбы.
  
  Подарил коробочку конфет
  Я врачу, здесь сожалений нет,
  А медсёстрам шоколадку я
  Приволок, положено, друзья.
  
  Может вспомнят здесь меня когда
  Добрым словом к счастью, господа.
  И от этого приятно всем
  Будет, будет очень без проблем.
  
  
  
  
  Без грибов же жизнь полна собой
  И на сердце у меня покой,
  И всё будет как во сладком сне,
  Что бывает только по весне.
  
  И наш бокс припомню я порой,
  Был что дружен дружбою мужской,
  Как втроём мы коротали здесь
  Дни болезни, что прошу учесть.
  
  Очень рад, что вот иду домой
  Я к супруге нежной, дорогой,
  Поцелую просто я её
  Ведь сокровище оно моё.
  
  Дом приятен - это не секрет,
  Вот такой даю я всем ответ,
  Да в больнице может ничего,
  Но нет дома лучше своего.
  
   май 2010
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Снежинск июнь 2010
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"