Аннотация: Общий файл 2ой части( комментарии, оценки- просьбы те же)
ПРОЛОГ
Где-то и когда-то
Наверху, там где рядом с божественными Чертогами Братьев светят молодые звезды, среди огней и вихрей темных ветров сидели трое.
Старший мужчина восседал на сгустке тьмы, нервно постукивая по краю темно-фиолетовой чаши, стоящей в центре. Его бледная сияющая кожа в полумраке зала казалась мерцающей, и тем еще более неживыми и пугающими казались его глаза- черные, с еле заметной фиолетовой искрой. Черты лица мужчины постоянно менялись, перетекали из одной формы в другую, искажались, плавились...И единственное, что объединяло все облики Демиурга- это то, что он был пугающе красив, до дрожи, до оцепенения. Но красота его не привлекала, не внушала любви и вожделения- нет, она была такой же холодной и ужасающей, как ветра Темных Небес.
Справа от него сидел юноша, полупрозрачный, мерно источавший серебристо-голубой прохладный свет. Тонкие черты лица, хрупкие запястья и очень длинные, превращающиеся на концах в свет бесцветные волосы. Лунный Свет, Первый Герцог Тьмы улыбался неожиданно радостно и заразительно, а длинные белые когти сплетали в косы лучи ночного светила.
На ступени рядом, закутавшись в тень как в изысканный мех, сидел темноволосый мужчина с мерцающими глазами, Второй Герцог, Ночная Мгла. Тот, слегка улыбаясь, смотрел в наполнявший чашу серый туман, одобрительно кивая увиденному. Там, в глубине тумана, виднелись башни Аль-А-Зира- старые и новые, разрушенные и сверкающие, там ходили потерянные тени и радостные жители, а между всем этим стоял, разрываясь в петле времени юноша с черной кожей и золотыми волосами, да скользили фигуры его спутников, выбирающихся из проклятого города.
-Вы уверены, что он сможет?- раздался голос Демиурга, звучащий тысячами оттенков, рокочущий, глубокий.
-Да, Создатель,- усмехнулся Мгла, понимающе переглянувшись с Лунным Светом.- Он сможет сломать ловушку. Он уже получил Власть Времени, но еще не осознал ее. Ему надо только пройти барьер памяти, созданный вашим старшим сыном, и он выберется из петли.
-Ему даже не понадобится нашей помощи!- кивнул Свет, наклоняясь над чашей.
-Но,- Демиург, пристально следя за поющим жрецом, нахмурился.- Что если он потеряется в потоках? Как когда-то мой Альрен?
Тонкая тень печали легла на чело Бога, когда он вспомнил рассеявшегося тысячами воспоминаний и осколков памяти сына, так и не сумевшего обуздать время.
-Он сильнее,- глухо произнес Мгл, не смотря на Создателя.- Да и те осколки, что заперты в ловушке, подарят менестрелю нужные знания, что бы он не повторил ошибок вашего сына. Единственное, что меня смущает, так это тень Райзена, остатки его бессмертной души, запертые в камнях города...
-Он может воспользоваться беспомощностью Кантаре,- подтвердил Первый, прикусывая бесцветные губы.- И он вполне может укрепить стены Вуали Памяти, не давая барду вспомнить себя. Он хитер. И очень мстителен.
-Он мой сын,- согласился Демиург.- Но и на него найдется управа. Он обозлен на меня, он сам себя запер в том проклятом дне...И это убивает остатки его души, лишает разума. Он обязательно ошибется.
В чаше, наползая одно на другое, появлялись все новые и новые картины- вот сияющие купола блестят от первых лучей солнца, вот летят магические огни фейерверков. А вот...Город горит. Башни за башнями обрушивались во тьму, рассыпались пеплом. Это была ночь, но от зарева магических огней, молний и пламени было светло как днем. И в центре этого ада двое золотоволосых юношей- один, ослепленный ненавистью, запечатывает на мир и отца страшное проклятья, сам становясь призраком-хранителем, а другой, мягко улыбаясь, продолжает играть на своем инструменте, словно не видя как под ним рассыпаются перила...
-Он сможет,- кивают друг другу мужчины и рассеиваются в первозданной мгле, а вылившаяся из чаши жидкость проливается на проклятый Аль-А-Зир, очищая душу отчаявшегося полубога...
Кантаре-Альрен,
Петля времени
Под моими стопами мерцали огни ночной столицы. Иногда казалось, что это не бесполезные шутихи заезжих магов, а пламя горящих пожаров, что не смех и песни долетают до верхних этажей Дома Владык, а стоны и крики заживо сгоравших в пламени войны.
Я знал, что это лишь видения, но в этот час мое усталое сознанье не могло понять, что сон- эта реальность, где за спиной, в роскошной спальне Второго Владыки меня ждут две прекрасные девушки или другая, где светлые жгут мой родной город...Где боль, страх и гарь повсюду, где мой обезумевший от собственного бессилия брат проклинает отца, и где меня больше нет.
Сильные порывы холодного ветра откидывают пряди с лица и я чувствую как по щеке ударяет цепочка...Или это был еще один мираж этой безлунной ночи?
Мои тонкие пальца ласкают струны ситары- новой, блестящей- и словно бы ищут привычные царапины и потертости...и не находят. Струны отзываются тихим перезвоном, Эхо подхватывает мелодию, вплетая ее в смех, крики, стоны и стук песчинок в старых, стоящих на балконе, песочных часах:
-Где ветер безумный на призрачных струнах
Играет над миром сказанья основ,
Танцую над бездной, на огненных рунах,
Сплетая из них вязи истинных слов.
И нет здесь начала, как нет завершенья-
Здесь только дорога свивается в круг...
От солнца до ночи, от славы к забвенью,
От детского смеха до хрипов старух!
Я пою, уставившись в мерцающую пелену миражей и времен, я не помню кто я, я не знаю где я, когда я...Везде ложь- сейчас, в эту холодную ночь я это знаю, чувствую всем телом и мечтаю разорвать эту подделку...Но я так и не могу понять- что же правда? Что? Жизнь? Гибель? Или, может быть, одинокая слезинка на смуглой щеке женщины с выкрашенными хной волосами?
-И струны под пальцами жалобно плачут,
И рвется реальность как будто от ран...
Я вновь призываю Богов на удачу,
Пытаясь понять, где закрался обман.
Здесь все идеально- и холод, и ласки...
Я путаюсь в сети обманчивых снов.
И глаз не заметив, я видел лишь маски,
Пришитые к лицам как сталью оков...
Я хочу вспомнить себя...Я не он- не Альрен, нет, это не мое имя! Я не Владыка, нет! Я помню, помню! Я помню мать- и она не холодная Леди Ночь, я помню рыжего мальчишку, неумело играющего на деревянной флейте, я помню мужчину с серебряной косой и брата- не Райзена, нет! Вампир с серебряными волосами и насмешливый лич, И сид-изгнанник и забавная воровка...Я помню! Я помню и наемницу с жестким характером и необыкновенно теплыми глазами...
Я помню!
Я- Канта...
Четыре теплые ладошки скользят по моей едва прикрытой халатом груди и я все забываю.
-Альрен? Ты не замерз?- говорит одна.
-Давай мы тебя согреем?
И я ухожу, бросив на рассыпающемся балконе ситару...
Кто я? Второй Владыка Аль-А-Зира- Альрен!
Возможно, потерявшийся во времени бард смог бы все вспомнить, если бы в эту секунду обернулся назад...Смог отвлечься от алых губ любовницы.
На старых песочных часах сидела знакомая ему тень Второго Герцога.
Глава один
Диран, наемник.
Чайхана " След оазиса",
Эвир-сарай
-Так вы говорите, что прошли насквозь проклятый город?
Рыжеволосый гном с недоверием покосился на потрепанную команду, подобранную ими на тракте, ведущем через пустыню. Странные это были ребята- это заметили и Селиш с Николой- непонятные, неправильные.
Первый, по-видимому командир- высокий жилистый человек, воин. Или скорее, убийца. Темноволосый со сталью в светлых глазах и кошачьей походкой он напоминал проклятых убийц Гильдии, только вот что-то не давало старому гному в это поверить- толи трепетное отношение к двум мальцам, жавшимся друг к другу, толи необыкновенная улыбка, когда он смотрел на всю компанию, толи настоящая, рвущая душу, боль в глубине этих бесстрастных глаз.
Рядом с ним, небрежно поигрывая тонкими боевыми иглами, сплошь покрытыми магическими узорами, сидел чистокровный дроу, причем из высших слоев. Наметанному глазу наемника это было ясно с первого взгляда- только темные аристократы двигаются не слишком экономно, но красиво и величественно, словно красуясь перед "недостойными". Но вот только он явно слишком молод- эльфенок нервничает, и пока еще не может это полностью скрыть. Его тонкие длинные пальцы подрагивают, отчего смертоносные иглы напряженно звенят, соприкасаясь наполированными боками, да темные зрачки постоянно двигаются, не в силах остановиться на чем-то одном.
Длинноволосый сид, из-под ворота чьего халата виднеется край жреческой татуировки, сидит чересчур прямо и с маниакальным вниманием ровняет длинные ногти. Его распущенные волосы, чуть отливавшие зеленью, скрывали золотистое лицо от взглядов, не давая понять, взволнован ли он, или просто опечален испорченным маникюром. Рядом, облокотившись на стену сидела южная красотка, закутанная в рваный плащ, едва прикрывавший потрепанную кольчугу. Вот она, похоже, совсем не собиралась скрывать свои чувства- боль, обида, непонимание, надежда, усталость и снова безнадежное отчаяние. Судя по разрезу глаз и крашенным хной( это было видно по потемневшим корням) волосам женщина была жительницей этих краев...Странно, странно...Очень редко ханские девушки становились воительницами.
Забавная и невозможная парочка, сидящая чуть в стороне вообще не могла существовать в нормальном мире- ну где могли встретиться нормально общающиеся вампир и некромант? Они же друг друга на дух не переносят! Гном, смотря на двух не совсем живых приятелей, только качал головой да поминал Великого Орла...
Малышня вообще вызывала недоумение и вопрос о нормальности старших- ну кто потащит детей в поход? Да еще и не до соседнего города, на ярмарку, а на хвост к Змею Подземельному, через проклятые развалины? Хотя и они были под стать всем остальным- пытливый и острый взгляд пышноволосой девчушки вызывал желание проверить на месте ли кошелек, а вот от парня хотелось держаться как можно дальше. На первый взгляд ничего пугающего в зеленоглазом сорванце, чье бледное личико покрывал слой веснушек, а грязные пряди золотисто-рыжих волос не желали лежать ровно...Но вот если приглядеться, то холод проползал по позвоночнику неглупого гнома. Вокруг него буквально струилась Сила, мерцая черно-фиолетовыми сполохами. Она была незнакома Дирану- а он повидал множество магов, как темных, так и светлых.
"Змей знает, что тут твориться, но не будь я сыном Красного Орла, если я отвернусь от этих разумных, принесших разнообразие в нашу скучную жизнь!" И наемник переглянулся понимающими взглядами с друзьями, решая вступить в новую игру.
-Да,- хмуро обронил человек, смотря в окно, мимо голов своих сотрапезников. Гном лишь поморщился- этот короткоживущий явно не был разговорчивым. Ну да и не с такими разговаривали! По упрямству с сынами подгорного племени мало кто сравнится!
-Невероятно! Вы первые кто это сделал, да еще и без потерь...
Селеш, полуэльф с темно-шоколадной кожей и теплыми глазами внезапно замолк, увидев как побледнело лицо воина. Растерянно оглядев команду, он переглянулся с Дираном, закусив тонкую губу. Гном только пожал плечами- извиняться было явно поздно. Зато теперь была понятна нервозность ребят- терять своих всегда больно...Так что он только махнул чайханщику и тот споро плеснул всем прохладного вина.
-Выпьем?- Предложил он, поднимая глиняный стакан и слегка салютуя грустным путешественникам, но те неожиданно зло взглянули на чашку, и чуть ли не плюнули туда.
-Еще нет,- зло прошипела баба, вонзая в деревянный стол короткий кривой кинжал.- Мы его вытащим! Кантаре не сгинет там.
-По крайней мере один,- мрачно подтвердил дроу, обнажив зубы в пародии на улыбку.- Я обещал матери, что защищу брата, и я лучше сдохну у той стены, чем сдамся без боя. Он не может вот так нас бросить!
-Учитель всегда держит обещания,- подтвердил мальчишка.
Остальные лишь кивнули, безмолвно соглашаясь с друзьями. Дирану оставалось подивиться их смелости и безумству.
-Вы собираетесь вновь лезть в Аль-А-Зир?- все-таки недоверчиво спросил он, пристально глядя на этих сумасшедших, которые вместо того, что бы радоваться, что пройдя через эти проклятые тьмой руины, потеряли только одного. Собираются снова дразнить Темного. Ведь в этот раз у него может оказаться не столь благодушное настроение, и сгинут уже все...
Путники молчали, но в этой звенящей тишине чувствовалось твердое решение идущих-на-смерть. Старый гном лишь покачал головой, поражаясь смелости и верности таких разных разумных...Что же держит их вместе? Он не понимал...
Словно прочитав его мысли, рыжеволосая красавица произнесла, отхлебнув добрую половину чашки крепкого вина и смотря на суетящегося у дальнего столика чайханщика:
-Он был нашей душой, гном. А тело без души умирает.
-Да кто же этот ваш Поющий?- пробурчал дампир, нахмурив тонкие брови и усмехнувшись бескровными губами.- Король? Великий воин? Могучий архимаг?
-Темный бард?- Не слишком удачно пошутил Селиш, уже изрядно нахлебавшийся крепкой араки- единственного из алкоголя, что брал смеска дроу и южного следопыта, с детства хлеставшего вино как воду.
Только вот их сотрапезникам шутка явно понравилась- смеялись все, пусть немного истерично и невесело, но это было все-таки лучше их траурной невозмутимость. "Отпустило"- переглянулись друзья, когда, отсмеявшись, лич сверкнул своими аметистовыми бельмами и произнес:
-Не поверите, но ваш полуэльф в общем и целом прав!
-Не ужели вы умудрились посеять в Аль-А-Зире самого Апостола Тьмы, Врага в обличье простого смертного, Истинное Зло?- продолжил кривляться Селиш, выгибая подвижные брови и усмехаясь недлинными, но все же больше чем у человека, клыками.
-Он не такой!- запальчиво заявила Джайрин- так кажется звали рыжую бестию. Диран, смотря на яростно сверкающую темными глубокими очами женщину, как-то мельком подумал, что не все так просто с этими двумя- пропавшим бардом и отважной воительницей. Но, решив не делать выводов раньше времени, Диран только пожал широкими плечами и громко прихлебнул разбавленного вина. Гном уже давно, в отличие от своих молодых приятелей, не пил ничего особенно крепкого- после того, как однажды спьяну лишился всего( а приобрел только пару ноющих на погоду шрамов), он предпочитал смотреть на мир более-менее трезвыми глазами. Старик Абдул- здешний чайханщик- знал его давно, еще с тех пор как он сбежал из родных гор, не желая идти по проторенному дедом пути, так что исправно, даже не спрашивая, наливал ему разбавленного красного.
Посмотрев на ребят, и заметив, что Селиш вот-вот ляпнет что-нибудь такое же "остроумное" и нас ждет показательный бой, Диран ощутимо ударил парня своим окованным сапогом, и успокаивающе кивнул женщине:
-Мы его не знаем, прекраснейшая...А мой друг просто немного пьян.
Та грустно усмехнулась, оценивающе посмотрела на полный стакан, но, наткнувшись на напряженный взгляд командира, так и не прикоснулась к чашке.
Справа донесся тихий перестук- Никола, уставший быть украшением интерьера, привлек к себе внимание, постукивая по полупустому глиняному кувшину:
-Так вы все же собираетесь вытаскивать вашего приятеля из проклятого города?
-Да, без сомнений,- прошелестел голос вампира, с интересом разглядывая нечастую смену эмоций своего сородича.
-Тогда вам нужен кто-то, кто разбирается в магии времени и проклятьях.
-Естественно,- казалось, что эти двое не замечают никого вокруг- полностью сосредоточившись друг на друге.
-Я помогу.
-Разумеется.
Два сына Великой Матери-Мыши переглянулись, усмехаясь только им понятными улыбками. А Диран только горестно вздохнул, допивая на пару с Селишон горькую араку. Сегодня можно- они снова ввязались в какую-то авантюру.
Ренеске, Наблюдатель,
Чайхана, Эвир-сарай
Рене с нескрываемым интересом наблюдал за темноволосым дампиром, поражаясь богатству мимики полукровки его Клана. То что он был из Следопытов чувствовалось всем существом Наблюдателя, как и то, что он очень хочет что-то узнать у сородича.
Это можно использовать.
Никола, а так звали этого наемника, понимающе усмехнулся- вампиры все решают равным обменом. И Кровь слегка прикрывает веки, соглашаясь помочь в ответ на помощь мага. Он немного удивился, узнав, что юный полукровка владеет временем( проклятья были одним из очевидных даров вампиров). Судя по всему- это наследие его людской части. Вот еще один плюс скрещивания кровей! Иногда Рене даже жалел о своей чистокровности- ему, как и любому другому вампиру, достался лишь один дар.
Они договорились. Жаль только, что привыкшие к нескончаемому движению разумные так и не заметили этого диалога...Разве что Кэсс что-то почуял, но и то лишь за счет долгой дружбы с Кровью. И Никола начинает танец слов. Бесполезный. Утомительный. Рене отвечает. Односложно, с понимаемой только им двоим иронией.
Остальные тоже должны знать.
Старик гном, обреченно хлебнул из стакана соседа мутно-белую араку, и начал разговор с Неки, признав в нем командира. Как ни прискорбно было это признавать, но человек был куда опытнее долгоживущих и после того, как смешливый бард шагнул за грань ловушки, все беспрекословно послушались его спокойного и жесткого голоса. Нет, не то что бы раньше все решал Кантаре, нет, Рене понимал, что жрецу Проклятого было наплевать на субординацию и тем более он не собирался взваливать на плечи новую ношу, но при его присутствии командир был величиной чисто теоретической- все проблемы решались как бы сами собой.
Но он исчез, а они не знали что же им теперь делать. Следопыту было стыдно признавать, но и он растерялся в тот миг, не зная что делать- толи ожидать возвращения полукровки, толи спасаться самому. И он был благодарен, что тяжелое решение оставить Кантаре принял не он. А взявший на себя ответственность Черный Лис.
Вампир смутно помнил как они неслись по темным улицам города, ужасаясь жутким миражам разрушения и смерти, как молились своим Богам и Темному Демиургу, которому уже принесли клятву. Стены домов проклятого города, порытые остатками рельефов и мозаик проносились мимо...Иногда из соседних окон выпрыгивали странные твари. Но либо Кэсс, либо Шу откидывали их прочь, иногда, если тварь оказывалась излишне живучей, им помогал и сам Рене в компании человечки и дроу. Они скользили все дальше и дальше, надеясь до полуденной жары достигнуть Эвир-сарая, столицы ханства, что бы не оставаться под сенью Аль-А-Зира дольше необходимого. Рене благодарил Матерь-Мышь за то, что круги города были смещены к когда-то прилегавшей к морю, а не к пустыне, крепостной стене, и им не пришлось тратить на дорогу четверо суток. К завалу, обозначавшему выход они подобрались уже к рассвету. Шурай споро, не спрашивая командира, вырастил им лестницу и с первыми лучами жаркого южного солнца они покинули негостеприимные стены старой столицы.
Стены Эвир-сарая, родного города ханни Джайрин, были едва видны в мутном мареве пустыни, но Неки уверенно повел всех вперед- да и никто особенно не возражал. Несмотря на ужасную усталость, раны и быстро поднимающуюся жару, никто не хотел возвращаться для отдыха к проклятым стенам.
Они шли и шли, поднимаясь и спускаясь по широким барханам, а город, казалось не приближался. На карте, которую Рене купил еще у Четырех Путей, стены Эвира были достаточно близко к Аль-А-Зиру, но на деле...Усталость, страх и потеря наваливались на них непосильным грузом, казалось, что только сейчас все поняли, что оставили там, позади, друга. Мелкие раны ныли, а с первого взгляда не сильно текущая кровь, начинала путь сознание. Закончилась вода.
Первыми упали дети- первой Фури, которую тут же подхватил Некатор, а затем и держащийся только на остаточных эманациях Пати. Его взвалил на плечи сам Рене, слепо щурившийся на яркий белый круг солнца.
Не лучше чувствовали и Илл с Кэссом- плоть лича, который не имел сил для восстановления, начала разлагаться на жаре, а кожа дроу, в местах, где плотный плащ был порван, покрылась страшными волдырями. Он практически ничего не видел, шатаясь от проклятого солнца и физического истощения.
Чуть лучше чувствовал себя Шурай, который вместе с дроу разделил последнюю воду. Но и он уже начинал меняться- когда-то масляно блестящие волосы потускнели, посветлели, пожухли как трава, а и так не слишком упитанная фигура ссохлась. Шел он достаточно уверенно, но по тому каким тяжелым и прерывистым стало его дыханье это было не надолго.
Лучше всех себя чувствовали трое- Неки, воин явно был привычен к изматывающим неожиданностям, Рене, который, хоть и не любил солнце, но благодаря Дару, мог защитить себя от жары и жестоких лучей, и Джайрин, вообще прожившая здесь большую часть не такой уж долгой жизни. Но они понимали, что если упадут те трое, то они не смогут дотащить ребят до ворот.
Прошло еще несколько часов ада, прежде чем им встретился купеческий караван, где их подобрала троица наемников- старый гном, в чьей рыжей, заплетенной в три косы бороде уже поблескивала седина, и два похожих словно братья, парня- темноволосый дампир и смесок дроу. Последный, увидев в каком состоянии его сородич, быстро достал какую-то дурно пахнущую мазь и намазал сожженные до мяса руки, спину и лицо Илла. Остальные справились и сами- Шу оказалось достаточно выпить пару литров прохладной воды, что бы если не ожить, то хотя бы уже не напоминать высушенную травку, Детей положили в глубину повозки, положив на лоб мокрые тряпки, а лич, усевшись медитировавать в самый темный угол, достаточно быстро остановил разложение. Восстанавливать плоть он пока не стал- слишком мало сил, и слишком мало магии, просто прикрыв некрасивые куски плащем. Немного пришедший в себя сид, поморщившись, махнул рукой и запах разложения и горелой плоти исчез, оставив легкий аромат сирени.
Разговор с седым караванщиком взяла на себя Джайрин, как наиболее понимающая в здешних реалиях, а Неки начал обрабатывать гнома, скачущего рядом с повозкой на коротконогом рыжем муле. Рене практически не слушал этих разговоров, лишь изредка недовольно морщась, когда караванщик брал особенно высокую ноту театральных причитаний. Сидя рядом с погрузившимся в транс Кэссом, он расчесывал спутанные волосы, морщась от так до конца и не исчезнувшего запаха смерти.
Мимо проносились барханы, иногда заглядывал травник, что бы проверить подростков и сменить повязки на спящем дроу. Илл так и не мог успокоиться. Даже во сне он метался по жесткой циновке и звал брата, безумно, жалко, так как кричал там, в старом полуразрушенном замке, пытаясь проникнуть сквозь черный заслон.
В тот миг всем было плохо- казалось, то от каждого оторвали кусок души и зияющая рана непрерывно кровоточит, обугливаясь на палящем солнце.
Вампир даже не заметил, задремав, как они проехали ворота- очнулся он от осторожного прикосновения Некатора, молча кивнувшего на чайхану. У входа которой их ждали трое наемников.
И вот сейчас он сидел напротив закованного в легкие доспехи дампира. Темно-красные, теплые, глаза Николы не выражали ничего, но вот хищные тонкие ноздри изящного носа еле заметно раскрывались да уголок рта слекга подергивался, выдавая нетерпение. "Что же тебе надо, полукровка?"- пронеслась ленивая мысль в усталом сознании Крови.
Но Рене сейчас не хотелось ни думать, ни решать какие-то загадки- усталость последних дней путала мысли, туманила сознание, и он просто отвернулся, смотря как попрощавшись, уходит в стороны купален Шу. Вампир, брезгливо взглянув на сальные пряди когда-то сияющих темным серебром волос, поспешил за ним.
Уже выходя из зала, он заметил как ушли и Кэсс с Илом, оставив за столом только Джайрин, жаждущую узнать последние новости, и Неки, о чем-то вполголоса разговаривавшего с Дираном.
Купальни оказались неожиданно хороши- мраморные стены и пол, лавки, небольшие фонтанчики и много-много пряно пахнущего пара, приятно ласкающего потрепанную кожу. Рене проводил по бледной коже мягкой, вымоченной в лечебном отваре, тканью, снимая грязь, кровь и усталость. Многочисленные порезы уже затянулись. Пусть и оставив вязь белых шрамов, почти незаметных на бесцветной коже. Но вот глубокая рана на бедре так и не затянулась до конца- у вампира все еще было слишком мало сил, хорошо хоть кровь перестала идти.
С потом из пор выходила грязь, теплый дум успокаивал, но Рене понимал. Что он не может сидеть здесь слишком долго- приятная слабость и расслабление в его положении могут стать если не смертельными, то уж точно опасными, так что он собрался с силами и вышел прочь к заполненной прохладной водой купальне.
Заметив деревянную бадью с чистой теплой водой, он сразу же туда окунулся, смывая грязь с тел и волос. Ароматное мыло, жесткая мочалка- на столике около бочки стояло все. Что надо, так что Рене достаточно быстро отмылся и присоединился к сиду, который, погрузившись с головой в воду буквально впитывал в себя живительную влагу. Вампира немного передернуло, но он все равно окунулся, хоть и не понимал как можно так долго лежать в холодной воде мраморной чаши.
На стоящих в углу магических часах виднелось время- похоже, пока вампир нежился в воде давно перевалило за полночь...И если Рене хочет на рассвете быть достаточно свежим и отдохнувшим, то пора отправляться наверх.
В открытом настежь окне в их комнате- большой, одной на всех- виднелась огромная бледная луна. Ее яркие лучи насмешливо блестели на пыльных куполах древнего чудовища- проклятого Аль-А-Зира, пожравшего их душу.
Некатор, воин,
Чайхана, Эвир-сарай
Когда за низеньким столиком в самом углу чайханы осталось только пятеро, Некатор, откинувшись на круглые подушки широкого дивана, произнес:
-Помоги Вам ваши Боги за то, что решили нам помочь.
Диран на это только усмехнулся, а затем, внезапно став серьезным, заговорил, медленно, словно подбирая слова:
-У меня всегда было Чутье на перемены- Дар, доставшийся от предков, и сейчас оно просто вопит, что на ваших плащах не пыль дорого, а ростки нового мира...
-Неужели здесь все так плохо?- приподняла брови в немом вопросе воительница, стараясь не выдать нетерпение.- Разве не славилось Эвир-ханство своим миром? Тем, что любой пришедший на эти земли, мог найти себе место и счастье?
Гном мрачно хмыкнул, а острый взгляд Неки уловил пробежавшую тень в глазах старика. Да и двое других наемников не скрывали своего напряжения и смутной печали- руки дампира сжались на рукояти клинка, который он чистил, а Селиш-полуэльф зацепил клыком край чашки.
На лице Джайрин, от которой тоже не ускользнули действия сотрапезников, проступило недоумение. Совсем не такого ожидала юная ханни, заведя этот разговор...
-Вы, ханни,- обратился к ней Никола, еле заметно склоняя голову в шутовском поклоне.- Судя по всему давно не были здесь...Вот уже почти полгода как все изменилось.
Он провел по блестящему лезвию своей тонкой рукой, лаская прохладный металл, а затем резко, со звоном, опустил клинок в кожаные ножны.
-Еще недавно Эвир действительно был практически раем для наемников и изгнанников, но с тех пор как умер Хан Абей...
-Что?!- вскричала женщина, вскакивая со стула и потерянно оглядывая сидящих вокруг.- О...Великий Хан мертв?
-Да, ханни,- глухо выронил гном.- Вот уже седьмой месяц, как Сын Неба ушел к предкам. Да будет Небо к нему милосердно!
Они выпили. Неки смотрел на дрожащую женщину и подумал, что когда все успокоится и златовласка вернется к ним, он обязательно потрясет воительницу на предмет его прошлого. Так как он был уверен, что настолько печалятся только о по меньшей мере знакомым..
Он видел, что и их новые знакомые увидели состояние женщины, так как Диран начал говорить:
-Чуть больше полугода назад сюда прилетели драконы...
Драконы...Неки замер, надеясь, что ему только показалось, но судя по мрачным лицам троицы, это было правдой.
Некатор давно понял, что рано или поздно, но им придется встретиться с этим народом, но все-таки надеялся, что поздно. Он не верил в совпадения- так что появление на их пути крылатых сильно встревожило мужчину. Чутье наемного убийцы просто кричала, что не только Кантаре попался в ловушку, но и они идут прямо на зубья капкана...и нет возможности свернуть.
-Да, драконы...- задумчиво протянул полуэльф, смотря поверх голов сотрапезников.- Они прибыли внезапно- ни письма, ни послания, уведомляющего правителя о прибытии послов соседнего государства...Ничего. Просто однажды, ранним утром на главную площадь Эвир-сарая опустились три темных дракона.
Никто не знает о чем говорили за закрытыми дверьми прибывший с ними Советник Владыки и Великий Хан, но этим же вечером обозленные драконы вернулись к себе, а через три дня Абей Сын Неба ушел к предкам...
-Как вы относитесь к таким совпадениям?- тихо пробурчал Селиш.
Неки закусил губу, анализируя информацию. То, что все случившееся совпадение не верилось, так что похоже он может быть уверен, что Белый Владыка драконов знает о барде. Слухи ли, шпионы ли, а может и сам папаша- неизвестно да и, в принципе, не важно, важно лишь то, что Атердоминиус похоже начал охоту на полукровку.
А значит они действительно шли в ловушку.
Владыке нужна была помощь Хана Эвира- но тот отказался, и через три дня Хана больше нет...Совпадение? Смешно.
-И что дальше?
-А дальше грызня между наследниками- обычное дело для южных стран. Юный Хан, выбранный Абеем еще при жизни слишком мал- Файруху только тринадцатый год пошел и еще по крайней мере три года ханству нужен регент.
В голове Черного Лиса защелкали шестеренки.
Он находил все больше и больше подтверждений, что это не очередной завоевательный поход воинственной расы, а короткое точечное действие, которое они, похоже, собираются провести тайно.
"Все ведет к Кантаре да поможет ему Черный Бог!"
-И как-то незаметно,- продолжил за гнома дампир.- Оказалось, что у юноши не осталось ни братьев, ни сестер, и единственным претендентом на роль регента стал Зарух, Первый Советник мертвого Хана.
Неки, наблюдающий краем глаза за Джайрин, увидел как лицо ее скривилось в недовольно-брезгливой гримасе, поддержанной фырканьем Селиша.
-На редкость мерзкий и скользкий тип. Но ему нельзя отказать в таланте и хитрости- старый Абей держал эту гадюку в латной перчатки, не давая вздохнуть полной грудью, но с его смертью его стало некому останавливать. И все полетело в бездну.
Не знаю кто, драконы ли, или его собственная гордыня виноваты во всем...Но он стал менять законы, искажать их, заставляя привыкших к мирной и спокойной жизни граждан взвыть. Он выгнал из страны всех изгнанников и беглецов, не способных заплатить ему немалую виру, он обложил наемников налогами, едва ли не превышающими обычный их заработок...С каждым днем в Эвире все меньше и меньше полукровок- аристократам, входящим в ближний круг регента, разрешено убивать любого нелюдя, увиденного в Светлом городе.
Никола сплюнул на дощатый пол. Джайрин, ошарашенная, смотрела на рассказчика неверящими глазами, не замечая как разорвала шелковый шарф, зажатый в руках.
-Да, ханни, теперь нам приходится ютится здесь, на окраинах города, смиряясь с тем, что нас прировняли к нежити. Вот таким стал наш любимый Эвир.
-Но почему вы тогда все еще здесь? Султанат Уралай не так и далеко отсюда- а там тоже далеко не плохие законы для наемников?- Задал Неки логичный вопрос. Но Диран только хмыкнул:
-Да у нас все пока не так уж и плохо- деньги на налоги наскребаем, а остальное...Плохо это, только вот мы решили, что три года подождем, посмотрим...Вдруг при Файрухе все снова как раньше будет- он малец неплохой, смышленый не по годам. Не плохим правителем должен быть, да и любимый внук Абея вряд ли предаст дедовы заветы...
-Если он доживет,- мрачно сказал Селиш, вставая из-за стола.- Пойду, проветрюсь- уж больно хорошая ночь сегодня.
И махнул в сторону окна.
Неки, повинуясь жесту, тоже взглянул в окно, где светила яркая луна на беззвездном небе. И пусть ее белый свет терялся в теплом освящении чайханы, она все равно была прекрасной.
-Хороша,- подтвердил он, смотря вслед полуэльфу.
Атердоминиус Морбис-Хиберхория,
Палаты Дракона
Сквозь незаметное отверстие в потолке грота пробивались редкие лунные лучи, падая на стены и безмятежную гладь воды. Все вокруг было погружено во мрак.
На мягких подушках сидел Владыка. На тонких бесцветных губах блуждала легкая полуулыбка, а красно-золотые очи были спокойны. Редко можно было увидеть Атердоминиуса в таком расслабленном состоянии - уж слишком сильно была покорежена болью и силой душа полубога.
Его белоснежные волосы падали на плечи, спину, ноги, скрывая фигуру подобно причудливому плащу, а тонкие когтистые руки лениво расставляли на доске фигуры.
-Садись, предатель,- падают в тишину слова.
Тишина.
Черному Господину нравится тишина- она укутывает его больное тело как теплый мех, она облегчает страдания его безумной души, и на него нисходит покой.
Но она прерывается тяжелыми шагами и скрипом, звоном цепей и тяжким дыханием дракона. А еще запахом, сладким запахом крови и страданий.
-Ардор, поторопись, ты можешь пропустить ход!
В круг оставленный тлеющими в жаровнице углями вошел мужчина. Он мог бы казаться красивым- статный, высокий, сильный, резкие черты лица придавали дракону особенного шарма, а золотые глаза разве что не светились умом и честью...Только от видные в прорехах одежд раны и изможденный вид вызывали жалость.
Его руки и ноги были закованы в цепи. Новый узник темниц Дракона.
Ардор Эри-Нокс, отступник.
Он все так же молча сел на холодный пол пещеры, вздрогнув от резкой боли. Пристально, не моргая, наблюдал за ним Белый Дракон, отслеживал каждое движение, наслаждался страданиями. И единственное, что раздражало Владыку- это тот, что этот ничтожный отступник перестал его боятся. Ардор споро переставлял фигуры, насмешливо глядя на него, казалось, что он бросал вызов Атердоминиусу. А он этого не любил.
-Купец на северо-запад, три дня.
-Советник на юг, договор.
-Офицер нападает на крестьянина.
Владыка еле сдержал разочарованный рык, когда воин его пленника сломал ему идеальный расклад он был вынужден признать, что за несколько месяцев в этих подземельях Ардор наловчился играть в дивидоми, и сыну Дракона приходилось прилагать некие старанья, что бы победить.
На лице пленника расплылась злорадная улыбка, которую он даже не пытался скрыть.
Это была последняя капля.
Атердоминиус выбросил вперед правую руку, вонзая когти в жесткую плоть. Его алые глаза пристально смотрели в замершие от боли очи предателя. Это было приятно, по телу Владыки пробежала сладостная дрожь. Он провернул когти, царапая твердые ребра, и наслаждался вырванными стонами воина. Затем он наклонился к самому уху Ардора и прошептал, хрипло, срываясь:
-Не боишься? Ладно. Скоро я получу от тебя все, что хочу.
-О, нет, мой милый, не сейчас. Сначала ты увидишь, как я буду пытать и убивать твоих детей, всех троих... Как я буду срезать с их тонких костей плоть, как выколю им глаза, как буду пить их кровь...
-Ты не достанешь их!
Черный Господин медленно вытянул из раны когти и почти ласково огладил окровавленными пальцами щеку мужчины. Затем, снова улыбнувшись своей до ужаса спокойной и радостной улыбкой, произнес, слегка растягивая гласные:
-Неужели ты не веришь во власть своего Владыки? Пройдет меньше месяца- и мое проклятье, мое солнце, мой позор- твой выродок Кантаре будет здесь. Я уже расставил сети- ему не скрыться!
Ха-ха-ха!
Эхо разносила безумный смех по всем палатам, когда Владыка уходит вглубь, оставляя обессиленного дракона на милость немого тюремщика, следующего тенью за отступником.
А тот стоял над доской и зачарованно смотрел, как на его испуганное отражение падают алые капли крови.
Кап-кап.
Кап.
Селиш, полуэльф,
Сторожевые башни Эвир-сарая
Порывистый ветер на крыше старой башне терзал недлинный плащ, накинутый Селишом перед прогулкой. Огромная луна освещала крутые барханы, делая их похожими на призрачное море. И среди этих волн возносились в небо сияющие купола Аль-А-Зира. Селиш пристально вглядывался в изысканные линии построек, с замиранием сердца разглядывая, как послушная Дару Видения, пришедшему ему от матери, раздвигается ткань мироздания, смешивая три реальность- сияющий город, проклятый город и умирающий город.
Но в эту ночь он пришел сюда не за этим- в эту ночь он вслушивался в тишину, стараясь уловить тихую мелодию.
И она прозвучала.
И полукровка дроу, распластавшись на покатой крыше старой башни, прикрыв глаза, слушал песню, прилетевшую сквозь время...
Глава два
Эсси,
"Ласточка",
На полпути к Эвир-сараю
За бортом крепкого парусника мерно билась вода. Волны, пенясь белоснежными кружевами, омывали темное, покрытое моллюсками дно "Ласточки" и с шумом разбивались на миллионы сверкающих капель...
Эссили, Речная Дева из младших сидов, сидела на резных перилах корабля и перебирала спадающие на плечи синие пряди, украшенные лентами и бусинами. Конечно, если ее увидит Шип Терновника, изображавший по их легенде молодого охранника знатной сиды, то сразу же начнет скрипуче шипеть, что не так положено весть себя "молодой госпоже", но пока он о чем-то договаривается с их хмурым и крикливым капитаном, девушка могла позволить себе некоторую вольность и вспомнить как она сидела в ветвях Белой Рощи и смотрела на суетящегося Шурая...
Дзинь!
По надраенной матросами палубе зазвенели бусины из разорванного тонкими пальчиками девы украшения.
Она не должна об этом думать. Иначе все становится совсем страшно.
Иногда, с тех пор как одурманенный речами отступника сбежал из родного Леса Шурай, Эсси казалось, что все вокруг- это только сон, что вскоре она проснется рядом с темноволосым возлюбленным, разбудит его, пролив на лицо ледяные капли ключевой воды, что он снова будет бурчать, а она...Она счастливо засмеется.
И она пряталась в эти сны. Там, в этих радостных видениях не было место боли и непониманию, там он не предавал Лес и Свет, там Дочь Первого не давала ей задания убить Шурая, там она не сидела на палубе в роскошном темно-синем наряде, расшитом серебром и речным жемчугом и не теребила в руках разорванную ленту...
-Госпожа,- внезапно раздался голос Терновника, заставив Эсси вздрогнуть. Даже за месяц путешествия она так и не смогла привыкнуть к нему, слишком немелодичным, неправильным он был для одного из сидов, пусть и проклятого...
Шип Терновника приближался к девушке стремительно, буквально скользя по мокрой палубе, взлетая над досками. Ему было все равно, что сильные волны раскачивают парусник, что пропитанный влагой и солью ветер, порывами бьющий в паруса, беспокоит даже бывалых моряков- он просто летел к замершей девушке.
Сама Эсси не могла бы пройти так- она в принципе, что бы не навернуться со своих платформ, ажурных, в ладонь высотой, ходила медленно, маленькими шагами и по возможности вдоль стен.
Ее охранник выглядел куда менее пугающим, чем в их первую встречу у подножия Ивы. Вместо непонятных летящих тканей- простой зелено-желтый халат, широкие коричневые брюки, заправленные в знакомые сапоги и кожаный доспех с металлическими вставками; вместо широкого расписного шарфа, собирающего золотисто-зеленые волосы в хвост- простая кожаная лента, а вместо массивных перчаток- тонкие, но с пластинами металла. Да и без маски он выглядел почти нормальным- светло-зеленая кожа мерцала, темные равнодушные глаза уже не так сильно привлекали внимание- хотя бы потому, что вся нижняя часть лица была покрыта небольшими шрамами, как от шипов дикого терновника. Хотя вряд ли хоть кто-то заметил это- простой белый шарф прикрывал их, да и необыкновенно светлая кожа не давала особенно выделяться этим странным отметинам.
Понимая, что сейчас нарвется на очередную лекцию, Эсси быстренько слезла с перил и потупила взор, но охранник почему-то только вздохнул, не произнеся ни слова.
-Терновник?- попыталась спросить девушка, но мужчина прервал ее одним жестом и, аккуратно подхватив под локоть, повел в сторону каюты.
Эсси лишь пожала плечами- понять молчаливого сида она уже давно отчаялась, так что так же молча пошла следом. Спустившись чуть вниз, они оказались у дверей каюты Эсси, единственной на небольшой "Ласточке". Раньше ее занимал капитан, но, взяв на борт "благородную госпожу", отдал комнату женщине. Сида нескончаемо благодарила Священную Иву за то, что разумные вне Леса не знают практически ничего о жизни ее народа- иначе их обман мог бы раскрыться в первые же дни. Уж слишком много несоответствий было в поведении простой девушки и Высоких Сидов, да и Шип Терновника совсем не походил на Стражей Рощ.
Тихо скрипнула дверь, и Эсси вошла в каюту. Достаточно уютная, хоть и предельно скромная, комната сразу же понравилась Речной Деве. Здесь была большая кровать, хоть не такая мягкая как ил родной речки, ковер и множество подушек, похожих на цветущие поля Леса. А еще здесь было окно- большое, мелко расстеклованное, в которое девушка видела бушующее море и иногда, когда "Ласточка" подходила слишком близко к берегу, леса, поля и пустыни далекого материка.
-Госпожа Эссили, ваш ужин,- проскрипел Шип, о котором она уже умудрилась забыть. Он всегда называл ее Эссили, хоть она и просила его общаться с ней проще, хотя бы когда они наедине. Но тот словно бы и не слышал.
Хотя теперь, через некоторое время, ей даже нравилось, как тихо он произносит так не любимое ей имя. И было ли это потому, что Эсси ее звал Шурай, или потому, что даже его ужасным голосом это все равно звучало теплее чем звенящим и чарующим пением матери- она не знала, и, в общем-то, не особенно и хотела.
Обернувшись назад, что бы поблагодарить мужчину, она увидела, что тот уже исчез, бесшумно пройдя мимо скрипучей двери... Она звонко засмеялась, качая головой, и затем, все так же радостно улыбаясь, села за столик, скрестив ноги на мягком ковре.
Он не любил благодарностей. Судя по всему, этому странному сиду никогда раньше не только не говорили "спасибо", "пожалуйста", но и не улыбались благодарно. Иначе почему он всегда исчезает тотчас, как она решает проявить элементарную вежливость?
Эсси перевела взгляд на поднос с легким салатом из водорослей и чаем с булочкой. И замерла в изумлении.
Рядом с чашкой лежали пять жемчужин, упавших с ее волос.
Шип Терновника,
Проклятый воин,
Мачта корабля, на пути в Эвир-сарай
Шип Терновника вдыхал пряный запах водорослей и рыбы, сидя на вершине мачты. Здесь, если не смотреть вниз, было не видно ни суетящихся людишек и полукровок, ни темной палубы, здесь было только бескрайнее синее море.
Он никогда прежде не видел столько воды. Она была везде, занимая все площадь видимую острому глазу мужчины, она пенилась, волновалась, шумела...Мерно, размерено, успокаивая неспокойный нрав воина, сливаясь с чистым небом, обволакивая его проклятую душу мягким коконом покоя. Мимо пролетали чайки, прикрикивая на него своими противными писклявыми голосами, кружась вокруг в надежде отхватить кусок вяленной рыбы, взятый Терновником, что бы перекусить.
На западе медленно опускалось в воду алое солнце, зажигая огнями воду, мелкие облака и, если приглядеться на юго-восток, туда где уже виднелся материк- покатые крыши и золотые купола храмов Эвир-сарая. Чуть прищурясь, сид смотрел на этот медленно приближающийся город с легкой печалью и смутной надеждой. Он знал- у Леса много шпионов, хоть сами сиды и редко выходят из своих владений- что именно туда стремится отступник, в компании таких же отщепенцев и предателей, как и сам Шурай Лиан, Младший Жрец.
Впрочем, как и он, проклятый самим фактом своего рождения, Шип.
Вампир, отрицающий невозмутимость- Дар их Богини, некромант, посвятивший жизнь спасению, а не уничтожению, убийца, предавший клан...Ханни, ставшая воительницей...Дроу, вышедший на свет...И Черный Апостол. Достойная компания для благословенного Тьмою Шурая, своим предательством подарившем Шипу право на достойную смерть. Он не сомневался, что либо эта сумасбродная девчушка, либо, если она не справится, он сам, убьют жреца. Вопрос был, лишь насколько сложным и долгим это будет. А потом его ждет прощающий огонь, сжигающий его отвратительную плоть, дарующий ему надежду на перерождение из пепла. Шанс стать достойным сидом, а не насмешкой судьбы, проклятым семенем близнецов.
Жесткие и сухие ладони как шипы древнего терновника вцепились в мачту, оставляя на твердом дереве глубокие царапины.
Мерно качались темные волны, сине-фиолетовый свод неба сиял тысячами звезд, так не похожими на родной рисунок небес над Лесом, а солнечные лучи, еще не до конца исчезнувшие в волнах, подсвечивали запад, словно бы там, под темными волнами, горел призрачный алый костер.
И усталый воин застыл в восхищении...
Кантаре-Альрен,
Петля времени
За моим окном вставало солнце. Медленно и величаво оно выплывало из восточных лесов, золотя кроны дубов и вершины елей. Вслед за ними, словно загораясь от живого огня, начали светиться тысячи куполов и башен храмов, богато украшенные крыши домов аристократов и кузнецов, башни магов. Первые лучи перламутровыми каплями блестели в окнах и прудах, забирались в мою комнату, сверкали в зеркалах...
Я стоял перед открытым настежь окном обнаженный, так до конца и не очнувшийся от недолгого забытья. Тонкие полупрозрачные шторы колыхались вот свежего ветра, принесенного утренним бризом с моря, он перебирал мои волосы, ласкал тело прохладными пальцами... На мятых простынях темной кровати, что стояла позади меня, остывало тепло женских тел, а пряный запах страсти и тонкий аромат лаванды и фиалок всегда сопровождающий двух прекрасных Сид, все еще чувствовался в воздухе комнаты. Да, я так и не смог выспаться... Ведь когда тебя в постели ждут двое, пусть и холоднокровных, но очень даже горячих девушек, то засыпать как-то не торопишься. Вот мне и удалось урвать только пару часов до рассвета...