Обалдевший, охреневший,
Деревянный словно пень,
Экстатично озверевший,
И напрасный словно тень.

Я не день, не ночь, не вечер,
Не сосиска не банан,
Многоликий, будто вече,
Бородат как партизан.

Ночка темная бушует,
В деревянной голове,
Совесть мыслями прессует,
Полоскаючи в говне.

Мне б напиться анальгину,
Зажевать все колбасой,
С солью тертую малину,
Потоптать ногой босой.

А потом впотьмах кромешных,
Все ругая на ходу,
Побрести по водам вешним,
К очень мрачному пруду.

Да к пруду, где тонны рыбы,
Мирно пляшут и поют,
И упасть со звуком глыбы,
И найти в пруду приют.