Мне теперь даже смешно вспоминать, как старательно и почти пятьдесят лет своей жизни, я, совершенно необоснованно, изображал из себя советского еврея.
А зарывшись для мирного доживания в библейские пески и став впоследствии истинным руситом, я как-то не сразу, но всё же прочувствовал все послеощущения предевкусий пышущей местным жаром тамошней всеобщей и полной мимикрии.
Иудеем? Нет, не пришлось мне влиться в ряды избранных и переизбранных...
Тут дело было в том, что никакой жестокости в моём теперешнем псевдославянском характере так и не образовалось. Зато, шею я здесь наработал чугунную, а совсем недавно ещё и с ужасом понял, что выя моя совсем перестала сгибаться.
До того, как в застывшие пальцы последнюю вставят свечу,
и лицо озарится, и близким покажется - дышит душа,