История эта произошла в окрестностях города Вятич, бывшей столицы Ролании, страны, которую вы вряд ли найдете на глобусе мира. То было время миграции драконов, которые каждые тринадцать лет пролетают над Роланией на пути к Гиперборее, где они устраиваю свои гнезда. А всё началось во время грозы как, собственно говоря, и закончилось. В дом старого доктора Верциуса постучались, а так как в Ролании открытие дверей в темное время суток приравнивалось к самоубийству, то сверток с грудным ребенком был обнаружен лишь ранним утром. Это был красивый, голубоглазый мальчик. Дорогие ткани и позолоченная корзина, говорили о его непростом происхождении. К несчастью, холодная ночь не прошла для него бесследно. Дитя заболело пневмонией и Верциусу пришлось применить все свое знахарское мастерство чтобы, в буквальном смысле слова, вытянуть мальчика с того света. Это были страшные ритуалы и заклинания, которые лучше бы никогда не звучали под нашим небом. Но что свершилось, того не исправить: мальчик выжил, хотя в ту ночь драконы пели о нем свои поминальные песни.
Семейство Верциусов, давно уже поставившее праправнуков на ноги, приютило ребенка и дало ему имя Маркус, так как на шее у него был обнаружен странный медальон из черного металла с буквой "М". Время шло, Маркус рос и набирался знаний. Все что мог, он перенимал у своего отца. Поражало необычайно быстрое развитие его, как личности. Еще на третьем месяце жизни он произнес первые слова, в три ─ научился считать и читать, в четыре ─ писать, а на пятом году жизни он уже довольно сносно ездил верхом и стрелял из лука.
Но такие успехи юного дарования не могли утешить печаль Верциусов. Чуть ли не каждый день к ним с жалобами приходили соседи и другие горожане. "У мальчика недобрый взгляд". "Усмирите своего ребенка. У меня куры мрут". "Моя дочь болеет. Это все он виноват. Она ему игрушку не захотела отдавать, он её и испортил...". "У меня кабанчик скончался".
─ Я не забирал игрушку. Только попросил посмотреть. А она обзываться стала,─ только и мог ответить Маркус, утирая скудные слезы. Казалось, только незыблемый авторитет его отца спасал Маркуса от неминуемой расправы со стороны местных жителей.
Несмотря на все его таланты, Маркуса не взяли в школу чародеев (которые, в отличие от некромантов и колдунов были в законе), и он устроился при местной церкви переписчиком книг. Когда он впервые зашел в книгохранилище, изумлению его не было предела.
─ Сколько книг,─ благоговейным шепотом, произнес он,─ И все Библии?
─ Не только,─ ответил Мелькорн, старый архивариус,─ Коран, Тора, Рамаяна, городские архивы и книги по истории и искусству, подшивки старых бульварных газет, архитектура, механика и магия.
─ Магия? В доме господнем?
─ Не удивляйся, наш мир широк и разнообразен, и все в нем ─ это творение рук господних, а злым бывает лишь умысел человека. При желании человека и лопатой можно лишить жизни, но мы же не считаем лопату злом.
─ К сожалению, не все так лояльны как вы, святой отец.
─ К сожалению... Но здесь есть все, что дали бы тебе в школе и даже в университете магов. По мере твоего прилежного поведения и добросовестности я буду давать тебе ключи от новых камер хранения. А пока то, что ты видишь на полках, в твоем распоряжении.
─ Спасибо, святой отец, я постараюсь оправдать ваше доверие.
И он оправдывал. Сутки напролет он проводил время среди тонн литературы, как губка впитывая в себя знания. И когда его сверстники заканчивали лишь третий год своего обучения чародейскому делу, Маркус по своему уровню превосходил первокурсника чародейской академии. Сейчас он был рад, что его не взяли в школу магов. В скором времени он прочел все возможные книги, которые предоставлял ему архиватор. Но одна дверь хранилища оставалась для него закрытой.
─ Что там? ─ спросил он однажды.
─ Лучше тебе не знать, сын мой, ─ мрачно ответил Мелькорн.
─ Там нечистая литература?
─ Да, ─ нехотя сказал монах, ─ некромантия и колдовство. Я сам никогда ни открывал этих книг и будь моя воля, я бы спалил их, спалил не медля.
─ Да святой отец, вы правы,─ ответил Маркус, так как по глазам понял, что старик ни за что в жизни не предоставит ему ключ от этой камеры. Маркус решил ждать.
Так пролетали год за годом. Тринадцатилетний цикл миновал и драконы вновь вернулись в те места. Дни и ночи на пролет они устраивали ристалища на вершинах Роланских гор. Они устраивают игрища и соревнуются в ловкости полета. Здесь молодые драконы разбиваются на пары, чтобы неразлучно следовать вместе всю свою оставшуюся жизнь.
В ту хмурую пору, время гроз и промозглых туманов, среди острых скал и опавших деревьев, в сердце Маркуса зацвела первая весна. То была первая любовь, наивная, без примеси былых потерь и поражений, самая чистая. Любовь, которой не суждено иметь продолжения, но которая наложит неизгладимый отпечаток на его сердце.
Её звали Азой, и она была дочерью генерала полиции Вятича. Нельзя было сказать, что её отец холодно относился к выбору своей дочери. Сказать это, значит не сказать ничего. Генерал ненавидел её выбор, даже сильнее своего вечного оппонента, оппозиционера Краушеца.
В то время в Роланию прибыл странствующий проповедник. Ежедневно, иногда по несколько раз на дню, он выступал на главной площади. Смущал мирный люд, предрекая близящийся Страшный Суд и скорую гибель всего сущего от руки антихриста. В те времена Конец Света предвещали чаще, чем избирали нового губернатора, и люди уже как-то привыкли, но проповеднику представился шанс подкрепить свои нравоучения живыми фактами.
В ночь, когда над Роланией разразилась гроза, в дверь Верциусов постучались. А так как знали, что в Ролании, после захода солнца никто не открывает двери то, не дожидаясь ответа, вышибли эту досадную преграду.
Глава семейства сорвал со стены свою алебарду и встал на пути взломщиков, госпожа Верциус притихла у него за спиной. Но поднять оружие он не успел, в холл вошел губернатор, а с ним еще несколько высокопоставленных лиц, в их числе был и проповедник.
─ Прости друг. Но так надо, ─ печальным голосом, ответил губернатор,─ где Маркус?
─ Ради Бога, ответь, что случилось,─ лицо знахаря посерело.
─ Мы вставим тебе новые двери... Маркус, он перешел границу. Он применил некромантию. Народ желает расправы, и если правосудие не свершу я, его свершат они...
Верциус понял. За дверью, под проливным дождем, он видел толпы горожан возжелавших мести. И если бы не дождь, улицы были бы освещены сиянием смоляных факелов.
─ И кого он... воскресил? ─ спросил знахарь, скорее для того, что бы оттянуть время.
─ Это не важно, позови...
И тут в холл спустился Маркус.
─ Вы хотели видеть меня? ─ спросил юноша, и его волнение отразилось в голосе, хотя лицо сохраняло каменную маску.
─ Одевайся, пойдешь с нами,─ рыкнул генерал полиции.
─ Я его не отдам! ─ не менее яростно ответил Верциус.
─ Зло не должно осквернять дом такого благочестивого человека, ─ выступил вперед проповедник, ─ Как праведник, ты должен пожертвовать им, ради спасения невинных душ.
─ А ты вообще кто такой? Пошел вон из моего дома...
─ Послушай, ─ губернатор взял знахаря за высохшее плечо и прошептал на ухо,─ я тебя уважаю и обещаю сохранить ему жизнь. Терпение людей иссякло, если я уйду, толпа сровняет твой дом с землей, а всю вашу семью размажет по тротуару. Отдай, он ведь даже не родня тебя...
─ Он мой сын... Маркус, что же ты сделал?
─ Ничего отец! Ничего страшного!
─ Не лги мне! По-твоему, поднимать покойников из могил это не страшное дело?
─ Но я не... Я вернул к жизни всего лишь собаку. Правда... Это всего лишь пес.
─ Вы хотите судить моего сына, за то, что он воскресил животное?
─ Зло должно быть наказано! ─ запричитал проповедник.
─ Пойми меня... ─ начал было губернатор, но его прервал генерал полиции.
─ Собака? Собака говоришь? Это ты пес, а то, что ты создал, это порождение мрака. Признайся, ты хотел довести мою дочь до безумия! Я же сказал, не подходи к ней!
─ Пес кого-то покусал? ─ спросил Маркус, теперь уже бесстрастным голосом, ─ На кого-то напал?
─ Нет... пока. Но он обязательно кого-нибудь сожрет. Его глаза черны как бездна, он играет с воронами и проходит сквозь стены. Крысы ушли из моего дома...
─ По-вашему это плохо?
─ Так ты ещё и дерзишь, мерзавец! Все свидетели, он хочет свести мою дочь с ума, потому и прислал своего адского пса.
─ Он насмехается над нами, ─ провопил проповедник,─ никак сам антихрист стоит сейчас перед нами. Остерегайтесь речей его!
─ Это я его попросила, отец, ─ это была Аза, незаметно она вошла в дом и встала за спинами горожан, все обернулись когда услышали её голос.
─ Что ты делаешь здесь?─ изумился генерал.
─ Мне стало жалко Лорда, и я его попросила. Он отказывался, но я сильно просила, и Маркус согласился. Лорд, он ведь такой добрый, он же ничего никому не сделал...
Но ни разумные убеждения, ни слезы, уже не могли помочь. Ведь ничто не в силах противостоять бесконечной глупости человеческой и нашим страхам. Эти две силы, воистину великий тандем. На следующее утро Маркуса вывели на главную площадь, и под вопиющие крики толпы пытали до состояния полусмерти. Но когда он, повисший на жестких канатах, взирал на окружавшую его толпу, не было для него пытки страшнее, чем одиночество. Он искал в толпе те единственные глаза, которые хотел бы увидеть. Но не видел ничего, кроме громадного, безликого монстра, имя которому Толпа. И не боли, ни холода не ощущало его тело, одно лишь одиночество заполнило его. И тогда сквозь рев толпы он услышал голос, который звал его. Он поднял голову и увидел её, на крыше ратуши, самого высокого здания, если не считать колокольни. И тогда все стало не важно, и чудовище у его ног замолчало и распалось на части. Но палачи все не унимались, истязая юное тело, что-то хрустнуло и Маркуса охватило забвение.
Когда его сняли со столба, проповедник запротестовал, он желал крови. А самое страшное, что его поддерживал народ, бездумно и безвольно вторил они каждому слову сумасшедшего. Но губернатор был непреклонен. Маркусу перерезали сухожилья на правой руке, выбили зубы и выжгли глаза, все для того, чтобы лишить его силы и возможности произносить и творить жестами заклинания. Ночью, пока проповедник спал, его тайно вывезли за город и приказали больше не возвращаться.
Слепой и покалеченный, он долго брел вдоль дороги, пока не сбился с пути и не попал в глухой лес. И тогда, впервые в жизни он почувствовал ненависть.
─ Я проклинаю вас всех! Самые страшные муки я призываю на ваши головы. Любую цену заплачу я за ваши страдания! Будьте вы прокляты! ─ прокричал он, и, обессилев, упал лицом в мокрую листву.
Очнулся он оттого, что кто-то лизал его щеку. Громадная псина стояла над ним и жалобно скулила. Как только Маркус очнулся, Лорд завилял хвостом и радостно залаял.
─ Тише, тише Лорд,─ прошептал Маркус, обнимая пса за косматую шею, ─ они еще могут услышать. Ты сбежал от них, мой ты молодец. Теперь мы вдвоем, не пропадем. Мы ведь еще вернемся сюда, правда? Вернемся...
На ночной лес опускался густой туман. Слепец и пес, не спеша, шагали на встречу своему будущему о содержании которого, могли только догадываться.
Пройдет еще немало зим, прежде чем о Маркусе вновь заговорят в этих землях. Но никогда о нем не забудут его земляки, глупостью своей навлекшие на себя тяжкие испытания. Не один год эпидемии мора, голод и разруха, будут истязать Вятич. И солнце уже не так часто будет показываться из-за туч, не радуя людей своим бледным, угасающим светом. Только холодные ветра найдут приют среди бесплодных скал и провалов. В Ролании наступили смутные времена.
А Маркус всё это время скитался по свету в сопровождении своего верного пса. Где он только не побывал, каких только людей не встретил на своем пути. И из каждой встречи он пытался вынести что-то для себя. Обучился знаниям алхимиков-отшельников, секретам гадания монахов-ведунов из Спасской долины. Три года провел в институте темных эльфов, народа, познавшего тайны сотворения жизни из неживой природы. Он исходил все тропы и дороги вместе с бродячими проповедниками и сумасшедшими учеными.
Но однажды, вороны принесли ему худые новости из его родных земель. Его возлюбленная в сопровождении подруг пошла смотреть на игры драконов. Никто не мог предвидеть несчастья, ведь драконы редко причиняли зло человеку. Взбесившийся самец в порыве ярости сорвался со скалы и убил насмерть четырех человек. Среди них была и дочь генерала полиции. Маркус кричал три дня и три ночи, без перерыва, пока, обессилев, не потерял сознание. С тех пор его голос словно был не от мира сего, а доносился из самой преисподние. В тот же час он возненавидел драконов и поклялся истребить этот священный и неприкосновенный народ. Как показало время, Маркус выполнил свою клятву...
Но в ночь похорон дочки генерала, он не думал о мести. Он вернулся в свой родной город, чтобы проститься со своей любовью навсегда. Дверь старой таверны отворилась. Человек в плаще с двумя красными розами в руке вошел в помещение и подошел к барной стойке.
─ Чего желаете, ─ спросил трактирщик, но незнакомец не ответил. Тогда их взгляды на миг пересеклись, ─ Великие небеса! ─ воскликнул трактирщик, и бокал выпал у него из рук, ─ Но как? Вы видите!
─ Вороны принесли мне новые глаза, ─ ответил Маркус, положив на стол железную руку. Трактирщик отвел его в подсобку, он был близким другом их семейства. Из его короткого рассказа Маркус узнал о смерти приемных родителей, о делах в городе, о войне которая вот-вот должна была начаться, и в которой Ролания несомненно потерпит полное поражение. Он узнал о чуме и голоде, причиной которых являлось его проклятие, но не слова не сказал об этом сам.
Выслушав трактирщика, он направился на кладбище. Но там его уже ждали. Десять вооруженных солдат плотным кольцом оцепили могилу той, с кем он пришел проститься.
─ Что тебе нужно, бродяга,─ не очень приветливо, спросил самый рослый из них.
─ Я пришел навестить могилу той, которая навеки забрала мое сердце с собой в царство теней.
─ Уйди, колдун! Вести о твоем возвращении опережают твой приход, и мы успели к нему подготовиться!
─ Я пришел лишь навестить её могилу. Разрешите мне это, и я уйду.
─ Ты хочешь поднять дочь генерала с того света. Мы не позволим тебе это сделать. В память о твоем отце, чье имя ты порочишь, мы оставляем тебе жизнь. Иди, иначе на рассвете тебя объявят вне закона и бросят в темницу!
─ У меня и в мыслях не было того, о чем ты говоришь. Я полюбил её за душу, а не за тело. А душу вернуть невозможно даже мне.
─ Ни говори мне о любви, исчадие тьмы! Проваливай!
─ Тогда скажи мне, где могилы моих родителей.
─ Их пепел развеяли по ветру по желанию самого Вицериуса. Он не хотел дабы ты совершал над его останками нечестивые обряды.
─ Ты врешь! Отец доверял мне. Позволь мне преклониться пред могилой, проститься и положить эти розы.
─ Последний раз говорю, уйди, нечистый?
─ Нет,─ сказал Маркус и попытался растолкать стражников в стороны, но его оттолкнули, и он упал на землю.
─ Что же, применяй свою темную силу, колдун, чего ты медлишь? ─ смеялись стражники.
─ Святая земля,─ прошептал Маркус, ─ колдовать здесь запрещено.
─ Не ври, что для тебя осталось еще что-то святое.
Маркус ничего больше не ответил, он все бился и бился о живую стену, падал в грязь, но как робот поднимался и снова бился, и снова падал.
─ Слышишь меня Аза! Я здесь! ─ кричал он, ─ Я пришел проститься! Прости меня! Прости.
В конец обессиленый, он стоял на коленях, когда над горизонтом взошло солнце. А его ведь так редко здесь видят, а особенно по утрам. Бывает, что люди годами не видят рассветов, одни лишь закаты. Но в это утро тумана не было вообще и люди увидели восход солнца, последний восход солнца в Ролании. Больше никогда оно уже не показывалось по утрам.
Маркуса схватили, отвели на суд и бросили в темницу. Имя его теперь запрещалось произносить в слух. За всё это время он не произнес ни слова.
Никто не знает, каково ему было в холодной одиночной камере, какие мысли были у него в голове, какие планы он вынашивал. На поверхности были свои заботы. Роланию разрывали междоусобные войны, и внешние враги рвали её на части. Началась эра тотального упадка. Год за годом страна теряла свои территории и людей. Через семь лет после заточения Маркуса, враги добрались до его родного города, тогда про юного колдуна уже совершенно забыли. А ещё что-то случилось на юге, что-то такое страшное, что драконы вернулись на пять лет раньше положенного срока. В те времена появилась в Вятиче сумасшедшая старуха, которая вещала людям, что город буден стерт с лица земли, мужчины будут перебиты в бою, а женщины и дети принесены в жертву нечестивым богам. Все это случится, если колдун, потерявший любовь не выйдет против войска нечестивых людей-псов один на один. Вот тогда то и заметил какой-то молодой ремесленник, что уж больно похожа старуха своими повадками на покойную дочь генерала. В тот же миг засмеялась старуха, закружилась на месте, и остались от неё только рваные одежды да горстка соли. Снова горожане вспомнили о Маркусе. И когда многотысячная армия людей-псов подошла к полуразрушенному от времени городу, сам губернатор спустился в темницу чтобы просить некроманта о помощи.
─ Мне дадут навестить могилу Азы?
─ Да.
─ Тогда я согласен. Но вы должны помочь мне. Архиватор Мелькорн еще жив?
─ Нет, он скончался одиннадцать лет назад от чумы.
─ Мне нужны ключи от всех архивов.
─ Они будут, ─ дрожащим голосом сказал губернатор, понимая, какую страшную силу он выпускает на волю.
Маркуса освободили и дали доступ к архивам. Ему хватило лишь взгляда на книги тьмы, чтобы вытянуть из них все знания. Глаза его наполнились темным светом, а черный пар поднимался над его головой. И губернатор невольно вздрогнул. Он уже пожалел, что впустил Маркуса в хранилище. Он уже думал, как избавиться от него. И он вздрогнул, когда подумал, что Маркус может читать его мысли.
Когда врата за спиной колдуна закрылись, страх не коснулся души его. Он не думал о том, что будет делать. Мысленно он стоял у могилы любимой. Словно грозовая туча с востока надвигалось темное войско людей-псов. Их шаманы знают страшные заклинания и не связаны никаким нормами морали и веры, потому-то простым чародеям не противостоять их грязной магии. Трое всадников выехали на встречу колдуну. То кого они оседлали, вряд ли можно было назвать конями, скорее это были медведи- переростки, кровожадные твари, которых Маркус не раз видел в поселениях темных эльфов.
─ Ты посланник?─ прорычал человек-пес.
─ Я воин,─ ответил Маркус, и кровь в жилах всадников остановилась...
***
Ирхин Кровавый недолго ждал своих дипломатов. В предвкушении быстрой победы он смотрел, как они несутся ему на встречу. Но что это: как-то неестественно выглядят их тела, что-то зловещее читается в их поставе, вороны летят рядом с ними, а тьма клубится над их... Вот оно что, у всадников нет голов! Что за чертовщина! Они держат их в своих руках. Тьма и бездна в их ужасных глазах. Первый всадник приближается и поднимает отрубленную голову над своими плечами. Страшные речи льются из окровавленных уст.
─ Наш повелитель, владыка Тьмы и Мрака, приказывает вам отступить от этого города. В будущем вы еще будете идти с ним плечом к плечу, и он не хочет вашей гибели, но если вы не отступите, то умрете.
─ Что это? ─ спросил вождь людей-псов у главного шамана.
─ Страшная сила. Какой-то безумец вызвал Первичную Тьму. Смотри!
Шаман указал туда, где с земли тысячами поднимались мертвые, в том месте, где когда-то хоронили погибших от чумы. Их кости взлетали над землей и складывались воедино. Еще секунда, и земля окружает их со всех сторон, делаясь тверже камня,─ кости обрели плоть. Еще секунда, и каменных големов охватывает пламя. Они яростно стучат своими кулаками о грудь, высекая снопы искр и издают зловещие крики. А перед всеми ними стоял Маркус, ужасный и великий.
─ Уходим, ─ сказал шаман, ─ Этот город все равно скоро падет, а эта земля будет проклята на веки. Уходим как можно дальше отсюда!
И войско ушло. Но никто не приветствовал Маркуса, не воздавал ему хвалы и благодарности, когда его каменное войско рассыпалось в прах, а кости расползлись по своим могилам. В зловещей тишине его привели на кладбище, железный столб и куча дров у его подножья не предвещали Маркусу ничего хорошего, но он шел... Приблизиться к могиле ему не разрешили. Сразу десяток солдат навалилось на него, и придавили к земле.
─ Вы же обещали! ─ воскликнул он, ─ Дайте мне положить цветы!
─ Не подпускайте его к могилам! К столбу его! ─ отдавал приказы губернатор.
─ Я же не имею здесь силы! О люди!
─ Поджигайте! ─ приказал губернатор, когда Маркуса привязали к столбу.
Ни слова не произнес он, когда языки пламени начали лизать его ноги. Ни к каким силам не взывал он, ни к Богу, ни к Сатане. И тогда Силы сами нашли его.
─ Иди ко мне, ─ прошептал голос, сладкий спокойный, как звон ручья в весеннюю пору, как шелест осенних листьев, как... ЕЕ голос.
И Маркус протянул руку, и не стало, ни боли, ни страха, ни ненависти. И звали его уже не Маркус а Мастер, и стал он выше всего. И ничто не держало его в этом мире, только свое мастерство и тяжелый медальон, на котором огнем горела буква "М", он взял с собой.
Пошел дождь, как и в ту ночь, когда всё начиналось. А на могиле дочери генерала, расцвели две алые розы...