Орки вошли в город рано утром. Охрана ворот благоразумно побросала оружие и разбежалась, едва завидев приближение колонн зеленокожих. Кажущаяся бесконечной вереница всадников, пехотинцев и телег обоза потянулась по узким улицам Хиксвича, а застывший в страхе город наблюдал за ними сквозь щели в затворённых ставнях.
Пока что орки просто шли, в основном - молча. Всадники лишь иногда перебрасывались короткими отрывистыми фразами, слегка подгоняя своих уставших лошадей - здоровых мохнатых битюгов. Пехотинцы, в грубых кожаных доспехах, покрытых дорожной пылью, вертели головами по сторонам, разглядывая окружающие их дома и лавки, время от времени указывая друг другу на что-нибудь.
Казалось, ничто не прервёт движения войска, но на одной из улиц дорогу колонне преградила одинокая фигура в чёрном одеянии. Человек поднял над собой книгу и срывающимся голосом прокричал:
- Стойте!
Как это ни странно, но призыв подействовал. Передние всадники остановили своих лошадей и с интересом уставились на безумца с книгой. Священник же никак не рассчитывал на то, что ему доведётся сказать что-либо ещё, кроме того, что он уже сказал, и потому пришёл в крайнее замешательство.
- Изыдите... отродья диавольские... - ещё более срывающимся голосом попробовал продолжить он, но тут же осёкся, увидев, как двое всадников чуть пришпорили лошадей и направились в его сторону. Священник прижался спиной к стене, прижал к груди книгу и зажмурился, приготовившись встретить собственную смерть.
- Где дом городского головы? - прозвучало вдруг над самым его ухом.
Священник приоткрыл один глаз и осторожно попытался посмотреть на источник голоса. Наклонившийся к нему с лошади здоровенный орк явно был одним из командиров, так же как и второй, подъехавший к нему - на обоих были более ладные, чем на остальных, доспехи, кое-где даже украшенные драгоценностями.
- Где дом городского головы, я тебя спрашиваю?! - ещё более громко повторил вопрос орк.
- А? Что? - священник растерянно разглядывал своих собеседников, искренне не понимая, почему он до сих пор жив.
- Унгар, ну нельзя же так. Ты запугал беднягу до смерти, - вступил в разговор второй из орков.
Он склонился к съёжившемуся священнику:
- Святой отец, мученическая смерть пока что отменяется. Мой товарищ и я интересуемся у вас, как у местного жителя, где дом городского головы.
- Городского головы?
- Ну да, главного человека славного города Хиксвича.
- А-а! - просиял священник, наконец сообразивший, чего от него хотят, - Вы ищете дом герцога!
- Пусть будет герцог, если вам угодно.
- Прямо по этой улице, через базарную площадь, по левую руку, будет каменное здание с башенками, - выпалил на одном дыхании священник.
- Ну наконец-то! - воскликнул Унгар и махнул рукой всадникам, чтобы те продолжали движение. Выкрикнув несколько команд тронувшимся с места солдатам, он и его товарищ спешились. Напарник Унгара положил свою огромную ручищу священнику на плечо и вновь обратился к нему:
- Кстати, мы забыли представиться. Это, - он указал на своего товарища, - Унгар, командир экспедиции, а я - Атраг, главный человековед экспедиции. А как вас зовут, святой отец?
- Отец Урия.
- Прекрасно, отец Урия. Так вот, за время нашей короткой беседы я успел заметить, что перед тем, как вы решили войти в пантеон мучеников, вы решили умерить страх бренной плоти при помощи церковного вина. Я не ошибаюсь?
- Нет, не ошибаетесь, - смутился отец Урия, - но поверьте, совсем немного, только чтобы унять дрожь в коленях...
- Понимаю, понимаю, - успокоил его Атраг, - все мы - живые существа... Но вот в чём беда, святой отец - у нас в обозе совершенно не осталось вина!
- Дадите сорок бочек, - резко вклинился в беседу Унгар.
- Но это же церковное вино! - окончательно пришедший в себя священник даже нашёл в себе смелость возмутиться, - Вы не посмеете! Да и нет у нас столько...
- Святой отец, - перебил его Унгар, - вы не забывайтесь. Я хоть и разговариваю с вами на вашем языке, и под седлом у меня лошадь, а не волк, и вообще я сильно отличаюсь от описаний в ваших научных трактатах, но я ведь всё равно - орк. А как бишь там было в "Оркологии" Октеуса, Атраг?
- "Орк суть есть существо огромной физической силы, нрава дикого, буйного и свирепого", - с готовностью процитировал по памяти Атраг.
- Вот-вот. Буйного и свирепого, - подтвердил Унгар, - так что в случае чего, святой отец, я собственноручно выдерну вам ноги. Обе. Так что - сорок бочек.
Унгар широко улыбнулся священнику, и, несмотря на то, что в улыбке не было обещанных "Оркологией" Октеуса огромных клыков, к отцу Урии мигом вернулась его дрожь в коленях.
* * *
Если отец Урия прибегнул к помощи зелёного змия лишь из-за исключительного случая, то Истван шёл с ним по жизни в обнимку, совершенно вне зависимости от происходящего вокруг. В этот день, как и во многие другие, он спал на базарной площади, в давно облюбованном им углу между прилавками, подсунув под голову торбу с нехитрым скарбом - не столько для удобства, сколько из опасений за сохранность своей собственности.
К Иствану медленно приходило пробуждение, а вместе с ним - приходила извечная жажда, а это означало, что пора просыпаться и работать. Возможно, удастся продать что-нибудь из готовых лубков, а может кто-нибудь попросит изобразить что-нибудь на заказ. С трудом разлепив веки, Истван обнаружил, что окружён рослыми фигурами, явно разглядывающими его скромную персону. Такое внимание немало удивило Иствана, потому как местные давно относились к нему как к части ландшафта, и он снова закрыл глаза, чтобы обдумать увиденное. Наконец, в голове Иствана среди винных паров родилась мысль: "Наверное, это люди герцога". В прошлом году, когда Хиксвич должны были посетить Его Величество, герцог нанимал лубочника, чтобы перерисовать несколько вывесок и табличек, и весьма щедро, по меркам Иствана, расплатился с ним. Правда, ему велели никому не попадаться на глаза до отъезда коронованных особ, но это было мелочью по сравнению с полученной возможностью безбедно пьянствовать в течение почти трёх недель.
Возможная перспектива барышей придала Иствану решимости проснуться окончательно. Он собрался с силами, сел, и открыл глаза во второй раз. В следующий момент Истван стал таким трезвым, каким был, наверное, только в момент рождения - стоявшие вокруг были здоровенными, вооружёнными до зубов орками.
- Смотри-ка, Унгар, он проснулся! - повернулся к товарищу наклонившийся над пьянчужкой Атраг.
- И что с того?
- Ну, как же, это же второй местный житель, которого мы встречаем, - возразил Атраг, а затем, указывая на торбу, обратился к Иствану, - Что у тебя там, голубчик?
Истван, обнявшийся со своей торбой, сидел ни жив, ни мёртв, не в силах выговорить ни единого словечка. Атраг взял торбу за лямку и с легкостью вынул её из ослабевших рук.
- О! Человек искусства! - обрадовался Атраг, обнаружив в торбе угольки, кисти и пузырьки с красками, - А вот, собственно, и творчество.
Он вынул из торбы стопку лубков и принялся их с интересом перебирать.
- Смотри, - он протянул один из лубков Унгару, - вот и про нас есть.
На лубке огромное зелёное существо, с окровавленными клыками на пол-лица, одной лапой душило женщину, а факелом, зажатым во второй, поджигало крестьянский дом. Из окна дома выглядывали рыдающие старик и старуха. Подпись гласила: "Орки всюду нисут смерт и разрушение".
- И много там такого? - Унгар, изучая лубок, становился мрачнее с каждой секундой.
- Да почти всё, - отозвался Атраг, продолжавший перебирать лубки, - есть пара сельских пейзажей, одно купание дев, ярмарка в Хангарде, трёхрогая чудо-корова из Отторда, а всё остальное - про нас. Думаю, с началом похода принца Ангрефа подобного рода вещи стали весьма востребованы.
Унгар вернул лубок Атрагу, схватил Иствана за грудки и хорошенько встряхнул его:
- Ты знаешь, что я имею полное право убить тебя за это? - выдохнул Унгар художнику прямо в лицо, - Или, по меньшей мере, отрубить руки?
Истван по-прежнему молчал, лишь его полные ужаса глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит.
- Ну, думаю, это не к чему, - Атраг спрятал лубки в свою сумку, а торбу Иствана бросил наземь, - Недостойные произведения мы изымаем, а художника оставим как есть, чтобы он понял, насколько он заблуждается насчёт нашей породы, и больше не повторял таких досадных ошибок, верно?
Истван поспешно закивал, подтверждая, что целиком и полностью согласен с ним.
- Скажи ему спасибо, - мотнул в головой в сторону человековеда Унгар, швырнул Иствана на кучу тряпья и соломы, которые заменяли ему постель, а затем старательно растоптал его торбу, - Советую сделать перерыв в творчестве.
Атраг и Унгар развернулись, взяли своих лошадей под уздцы и направились в сторону дома герцога.
* * *
В обеденной зале вместе с орками находились отец Урия, казначей, и несколько слуг герцога. Унгар и Атраг, в окружении своих солдат, сидели на длинной скамье, молча рассматривая залу и людей: священник тискал в руках свою неизменную книгу, казначей беспрестанно отирал заливавший его лысую голову пот, а слуги замерли у стен, боясь пошелохнуться. Орки ожидали хозяина дома - самого герцога.
Городской голова спешно покинул Хиксвич, как только первый орк прошёл сквозь его ворота, но Унгар, ещё до того, как вдалеке показались стены города, отрядил своих лучших всадников, чтобы всё-таки не потерять возможности встретиться с герцогом.
Надеждам Унгара, похоже, суждено было сбыться - в коридорах послышался шум и топот, двери раскрылись, и в зал вошли два дюжих орка, волокущих под руки изрядно помятого герцога.
- Поймали на дороге на Хангард, всего в полутора лигах отсюда, - доложил один из орков, - Совершенно загнал лошадей - набил фургон доверху всяким барахлом.
- Ай-ай-ай, - поднялся со скамьи Унгар, - вас сгубила жадность, герцог. Отправьтесь вы просто верхом, налегке - и я бы вряд ли смог перехватить вас.
Первый человек города Хиксвич затравленно взглянул на Унгара из-под съехавшего на лоб пурпурного берета.
- Ну да ладно, это всё мелочи, главное, что вы - здесь, - продолжил Унгар, - а потому - перейдём к делу. Я - Унгар, командующей экспедицией, а это - Атраг - главный человековед экспедиции.
- Человекоед? - настороженно переспросил герцог.
- Человековед, - поправил его Атраг, - специалист по человекам: язык, нравы, обычаи и тому подобное.
- Что вам от меня нужно?
- Содействие человека, облечённого властью, - ответил Унгар, - Мне нужна помощь в пополнении запасов экспедиции, и не более того.
- С чего бы это я должен тебе помогать, орочье отродье?
- Поумерьте пыл, герцог. Я бы не стал на вашем месте швыряться такими словами, - на удивление спокойно ответил Унгар, - Не мы пришли к вам, а вы к нам - мы лишь возвращаем должок. Армия принца Ангрефа, если вы ещё не знаете, разбита наголову, а сам принц болтается на виселице. Ваша страна осталась совершенно беззащитной - те жалкие огрызки - дружины, которые у вас ещё остались, не смогут даже задержать, не то, что остановить нас. Тем не менее, нам не нужны ни ваша земля, ни ваши люди. И никогда не были нужны. Мы идём в Хангард только с одной целью - вздёрнуть, в назидание, тех, кто вдохновил сопляка-Ангрефа на "великий поход" - его царственного папашу, его прихлебателей, а заодно и его святейшество Ниуона, - Унгар на мгновение повернулся к священнику, - кстати, отец Урия, перед вами открываются возможности карьерного роста. Так вот, когда мы перевешаем всё это кубло, мы отправимся восвояси, а вы, герцог, вполне можете остаться на своём месте. А вот остаться во главе процветающего города или кучи руин - решать вам.
Унгар протянул руку в сторону Атрага и тот вложил ему в руку свиток.
- Здесь, - Унгар указал на свиток, - перечислен список припасов, которые вам нужно предоставить в наше распоряжение в течение двух дней, считая сегодняшний. Если вы не соберёте их, или откажетесь их собирать - я возьму их сам. А заодно, очень может быть, задумаюсь, а так ли уж мне нужны вы и ваши люди живыми.
- Почему я должен вам верить, животные?
- Мои войска в городе с начала дня, и в списке жертв и разрушений до сих пор пусто. Мои ребята не разорили ни одной жалкой лавчонки, и никого не тронули. Единственные пострадавшие - это Отец Урия и пьянчужка, которых мы перепугали. Да пожалуй, ещё вы, герцог - при задержании.
Герцог взглянул на священника и казначея, и те дружно закивали, подтверждая, что Унгар говорит правду - город до сих пор был целёхонек.
- Какие у меня гарантии, что после того, как мы соберём требуемое, вы не устроите бойню?
- Никаких, мой милый герцог, кроме моего честного слова, - развёл руками Унгар, - Но ведь вы полностью уверены, что мы устроим-таки бойню, если вы не соберёте требуемое?
Герцог молчал, глядя на Унгара.
- О, друг мой, это будет бойня по всем правилам, - с жаром продолжил орк, - Я сожгу всё, что можно сжечь, и убью всех, кого можно убить. Горы трупов будут валяться на улицах, а сотни голов украсят развалины обгоревших стен Хиксвича. Хиксвичской бойней будут пугать и через сто лет, поверьте мне.
Унгар приблизился к герцогу вплотную, и смотрел ему прямо в глаза, ожидая ответа.
- Я согласен, - выдавил герцог.
- Великолепно! - похлопал его по плечу Унгар, - Я знал, что вы - разумный человек. Вот список, собирайте вашу дружину и распоряжайтесь ею, как считаете нужным, только, чтобы требования были выполнены в срок.
* * *
Хиксвич давно исчез за горизонтом, а тысячи копыт и орочьих сапог поднимали пыль по дороге на Хангард. Атраг задумчиво разглядывал отнятые у базарного лубочника картинки, и вдруг обратился к своему товарищу:
- Послушай, Унгар, а ты действительно устроил бы в Хиксвиче, то, что обещал, если бы герцог отказался нам помогать?
- Но он же не отказался, - Унгар подмигнул в ответ.
- Нет. Но если бы отказался?
- Я думаю, он сломался бы после пары подожжённых амбаров.
- А если бы нет?
- Если бы, если бы... Не знаю, - буркнул Унгар, - Он сдался сразу - и точка. Даже палить ничего не пришлось. Они нас боятся до дрожи - я считаю, этим надо пользоваться.
- Наверное. Но с другой стороны, ведь они продолжат думать про нас вот так, - Атраг показал товарищу один из лубков с душераздирающими сценами, - А пока они думают так, мы не застрахованы от следующего "великого похода".
- Ну и что ты предлагаешь? - пожал плечами Унгар, - Они всегда так думали. И чтобы они перестали так думать, нужно либо всех их убить, либо занять эту страну лет на триста. Как ты знаешь, делать ни то, ни другое, у нас нет ни возможности, ни желания. Поэтому я намерен дойти до Хангарда, публично повесить вдохновителей этого треклятого похода, чтобы не повадно было, а потом - вернуться домой.
- Да, конечно, ты прав... И всё-таки, я надеюсь, что после нашей экспедиции что-что должно измениться. В том же Хиксвиче всё обошлось вообще без крови.
- Всё может быть, - согласился Унгар и пришпорил лошадь.
* * *
Нашествие - нашествием, но рынок в Хиксвиче заработал в тот же день, как орки покинули город. Гомонящий люд сновал туда-сюда, гружёный снедью и разной утварью. В своём привычном углу, между двумя прилавками сидел и работал Истван. Работал торопливо, лихорадочно, стараясь не упустить вдохновение.
Картина получалась - что надо: на переднем плане орк разрывал пополам ребёнка, на заднем - пылали многочисленные дома и страдальчески заламывали руки женщины. Истван удовлетворённо посмотрел на завершённое полотно и украсил его подписью: "Орки в Хиксвиче". За эту картину он запросит втрое дороже, чем обычно - Истван справедливо полагал, что теперь он имеет на это право. Как очевидец.