Однажды папа сказал, что предательство ранит на много больнее, чем лезвие ножа, он оказался прав. Я чувствовала себя не нужным щенком, выброшенным на улицу. Шатина кряхтела над моей раной, опять что-то напевая, она наверно удивилась, что я ни как не реагирую и не выдержала.
- На твоем сердце печаль, маленькая волчица. Расскажи старой Шатине. - Цыганка, сделала повязку на бок, после уселась на стул напротив моей кровати. Мне не хотелось ни о чем говорить, отвернувшись от Шатины, мои мысли возвращались к Джеймсу и Изабелле. Оба такие счастливые, у Изабеллы даже был тот блеск в глазах, который я всегда наблюдала у матушки. Мамин секрет.
- Ты мне напоминаешь мою дочь, она тоже была такой непоседой. Такая красавица, все мальчики в нее были влюблены, а моя Эсмиральда ни на кого не смотрела. - Голос Шатины задрожал, я обернулась. Старая цыганка вытирала слезы старым потрепанным платком, съехавшим с головы. - Не обращая на меня старую внимания, просто ты так на нее похожа.
- Что с ней случилось?
- Моя птичка повзрослела, она расцвела, влюбилась в молодого сквайра деревни, где мы жили не подалеку. Это был позор для семьи, ведь она обещана другому. Я пыталась помочь ей сбежать, но их поймали, молодой господин сбежал, а моя девочка... моя бедная девочка. - Пухленькие ручки старушки закрыли лицо, заглушая рыдания.
- Шатина, не плакай. - Попросила я сквозь слезы, цыганка улыбнулась сквозь слезы.
- Я вижу, что ты расстроена из-за грядущей свадьбы. Не держи на сердце злость, маленькая волчица, она ни к чему хорошему не приведет. Отпусти молодого господина. - Влажная от слез ладонь Шатины потрепала меня за щеку. - Он и так сильно тебя любит.
- Я никого не держу. - Возмутилась я.
- Ах, маленькая волчица, твое сердечко и душа, как открытая книга. Им суждено быть вместе. Меня передернуло от обиды, как она может говорить такое.
- Не обижайся, я слишком стара, чтобы на меня злились. Мне пора уже уходить. - Старушка поднялась со стула, у меня давно вертелся вопрос на языке, и я не выдержала.
- Шатина? Почему ты называешь меня маленькой волчицей? -Не то чтобы мне не нравилось, скорее пугало.
- Моя бабушка рассказывала мне, что волк с укосом передает частичку себя. Вот я смотрю на тебя и вижу маленькую волчицу, которая станет бесстрашным лидером. - Шатина наклонилась ко мне и поправила волосы.
- Шатина? - Матушка стояла в дверях с чашкой супа.
- Я ухожу госпожа Грета, спасибо за еду.
- Спасибо тебе, пойди на кухню, Роза приготовила тебе корзинку со всем необходимым.
- Спасибо госпожа. - Старая цыганка вышла из комнаты шелестя длинными разноцветными юбками.
- Я принесла тебе суп. - Мама приподняла меня на подушках и поставила поднос мне на колени. Запах овощей, вызвал во мне рвотный рефлекс. Поднос вместе с супом полетел на пол. Я судорожно хватала воздух ртом, пытаясь прогнать запах отвратительного супа.
- Анжелика, что ты вытворяешь?
- Я не хочу его есть матушка, он не вкусный.
- Что ты такое говоришь, тебе всегда нравилась стрепня Розы.
- Я хочу молока. - Попросила я. Мама несколько секунд смотрела на меня в недоумении. - хорошо, я попрошу Розу сходить на рынок, за одно она купит ткани, мне нужно сшить платье на свадьбу. Меня передернуло, а пламя предательства разгоралось все сильнее.
- Изабелла искусная мастерица, твое платье очень красивое, очень подходит к твоим малахитовым глазам.- Мама все говорила и говорила про свадьбу, но я ничего не слышала. В глазах помутнело от обиды и несправедливости. Почему именно Изабелла, ведь кругом полно красивых девушек. Внезапно меня осенило. " Наш отец обязан жизнью отцу Изабеллы.. Все тело содрогнулось от воспоминаний голоса Джонатана. Меня приходили навестить Джеймс и Изабелла, соседи, а так же матушка Джеймса и Джонатана леди Амелия. Но Джонатан не приходил, у меня было дурное предчувствие, что скоро он появится. В голове сразу возник образ Джонатана спутанные темно-русые волосы, черные, горящие безумном пламенем глаза, бледная кожа, даже бледнее моей. Однажды Джонатан схватил меня за руку, его кожа оказалась такой холодной, меня бросало в дрожь от его потных ладоней. Сразу возник образ Джеймса, полная противоположность Джонатану. Голубоглазый ангел, с темными кудрями, загорелой коже, так как много времени проводит на улице и в поле за работой. Мне вспомнилось прошлое лето, Джеймс работал со всеми в поле. Мама дала мне целую корзину провизии, там столько было вкусностей, что мне скорее хотелось поделиться с Джеймсом. Я бежала по знакомой тропинке, по дороге сорвала несколько ягод земляники. Поле уже было близко. Остановившись, попыталась найти глазами Джеймса, как услышала шипение у себя под ногами. Черная змея находилась совсем близко, она уже приподняла голову, чтобы нанести удар. Меня парализовало. И снова этот звук, звук стрелы, которая рассекает воздух. Стрела Джеймса торчала из головы черной змеи. Лицо Джеймса исказило отвращение, он ловко подхватил меня на руки и отнес к тому месту, где все отдыхали.
- Будь осторожнее Анжелика, маленькой девочке не место в поле. Один укус и ты бы ослепла, а потом умерла. - Я сдержалась и не заплакала, а только протянула ему ладонь, где лежала спелая земляника. Джеймс рассмеялся и взял половину ягод и отправил в рот, тоже самое я проделала со второй половиной.
Это воспоминание одно из самых ярких. Оно частенько всплывало в памяти, когда меня наказывала матушка и я не могла увидится с Джеймсом в тот день. Вот сейчас вспомнилось, вот только из-за того, что больше Джеймс не будет проводить столько времени со мной. Не исполнит своего обещания показать мне море, столицу и бал- маскарад, о котором я прочитала в книге. Сжимая зубы от боли, перевернувшись на другой бок я заплакала тихо-тихо, чтобы матушка не слышала. Она продолжала расхваливать работу Изабеллы.
***
Я проснулась очень рано. Голова болела от слез. Вчера вечером приходил Джеймс, но матушка не пустила его, потому что подумала, что я сплю. В доме стояла тишина, даже Роза спала крепким сном. Аккуратно спустившись с кровати, пытаясь не взвизгнуть от боли. Мое платье висело на стуле, все тоже самое, которое едва прикрывало лодыжки. Не знаю, как у меня это получилось, но кое как я натянула его на себя. Найдя под кроватью башмаки, взяв в руки, спустилась по винтовой лестнице. Никто не проснулся в доме. Одев башмаки, я вышла на улицу, холодный ветер растрепал мне волосы, нос тут же замерз. На улице стояла поздняя осень. До старой мельницы оставалось совсем не много, как со стороны леса раздался волчий вой. Обернувшись, я никого не удела, но почувствовала, что за мной наблюдают те самые янтарные глаза черного волка.
На заброшенной мельнице, я подошла к своему тайнику, о нем не знал даже Джеймс. Под толстым слоем сена лежал мой лук с выгравированным именем. Моим именем. Пальцы скользили, огибая плавный изгиб лука. Встав в позу для стрельбы, каждое движение давалось с невыносимой болью. Сжав зубы, натянула тетиву, слезы брызнули из глаз, тошнота тут как тут, в глазах потемнело, но я не сдавалась этот выстрел принадлежал только мне, он необходим мне как воздух, а без него невозможно жить. Глубокий вдох, выдох, еще один вдох ... выдох... Звук летящей стрелы служил для меня вознаграждением за боль. Прикрыв глаза, я попыталась справиться с тошнотой и головокружением. Стрела торчала прямо в груди чучела.
- Не плохой выстрел, Джеймс наверно сума сходит от гордости за тебя. - Ледяной голос раздался за моей спиной. Джонатан стоял, прислонившись к косяку двери и подбрасывал несколько монеток в руке. На меня нашло оцепенение. - Что молчишь малышка Анжелика? Язык проглотила?
- Не знаю, наверно. - Промямлила я, сердце стучало у самого горла. Почему то видеть Джонатана без его ножа, было намного страшнее, звон монет, отдавался эхом в ушах.
- Я разве не говорил тебе обращаться ко мне сэр? - Улыбнулся Джонатан.
- Д-да, извините сэр Джонатан.
- С возвращением Анжелика, нам так не хватало тебя. Особенно моему брату и Изабелле. - Гнев тут же закипел во мне, как вода на костре. Джонатан убрал монеты в карман брюк и подошел к чучелу, выдернул стрелу, вертя в руках.
- Я тоже очень рад, что ты очнулась. - Я молчала, Джонатану не нужен собеседник, ему всегда нравилось слушать только себя. - Джеймс первый понял, что с тобой беда. Я утверждал обратное, но меня никто не слушал. Ведь пропала Анжелика Амстронг. Все сходили с сума, особенно твоя мама и Джеймс. Отец собрал небольшую группу и мы пошли искать тебя, я тоже пошел, как мне это было не противно, пришлось... - Он повернулся и убедился, что я внимательно его слушаю и продолжил. - И у меня крутилась в голове одна мысль, почему все так переживают за тебя, ведь ты никто - нищая, у которой осталось только громкое имя предков. Ведь если бы тебя не стало, всем стало легче жить. Всем. - Его глаза сверкнули в полутьме. А потом я увидел тебя лежащую на земле и двух волков. Ты знала, что они были парой? А волчьи пары на всю жизнь. - Я кивнула головой, отец много рассказывал про волков, а мне нравилось слушать. - Джеймс тоже увидел, он выстрелил и попал в черного волка, а мне пришлось заняться волчицей... Отец наблюдал за нами, хоть и был далеко. Мои руки дрожали, но все из-за тебя. - Джонатан в одно мгновение преодолел расстояние между нами, по щекам у него бежали слезы, глаза полыхали ненавистью. Я почувствовала соленый вкус во рту, лежа на животе. Удар пришелся по лицу. Сплюнув кровь, попыталась подняться. Мне казалось, что это происходит не со мной, что все сон, просто сон, и сейчас я проснусь.
- Ты понимаешь, мне пришлось убить ее из -за тебя! - Его крик страшен, отчаянный, полный ненависти и отвращения к себе или ко мне. Он подошел ко мне и со всей силы ударил в бок, я даже не могла закричать, весь воздух вышел, радовало только одно - бок здоровый.
- Ты. Мерзкая. Тварь. - Он наносил удар за ударом, я попыталась закричать, но не смогла- голос не слушался, вообще все тело не слушалось. Удар. Еще удар. Тело рванулось вперед, чтобы уползти. За что я поплатилась, Джонатан пнул меня в лицо. На улице уже рассвело, я видела свою кровь, которая стекала на грязный пол мельницы, лицо болело.
- Почему ты там не сдохла? - Прорычал Джонатан. Меня вырвало одной водой. Мой мучитель подошел ко мне и в этот самый момент, что-то черное ворвалось во-внутрь, сметая все на своем пути, то есть Джонатана.
Приподнявшись, я увидела, как черный волк, тот самый, нависает над лежащим Джонатаном, в горле рокотало звериное рычание, но он не нападал на него.
Мой кошмар снова оказался наяву. Черный волк... Белая волчица... Окровавленная пасть.
Со стороны я услышала свой жалобный плач. Все вокруг стало тихо. Зверь перестал рычать. Он отпустил Джонатана и подошел ко мне, опустив голову, я вжалась в стену, готовясь к смерти. Теплый, влажный нос ткнулся мне в щеку, заставить себя открыть глаза было куда сложнее. Зверь стал облизывать мое лицо, жалобно скуля. Приоткрыв глаза, черный, красивый, опасный волк- это то, что я запомнила. Но теперь он походил на верного пса. Шершавый язык причинял боль, но с каждым разом становилось все легче. Джонатан смотрел на эту картину с глазами размером с его монетами. Мне казалось, что волк сейчас вцепиться мне в горло, то я ошибалась. Вылизав лицо, он ткнулся мне в руку, пальцы дрожали, когда я погладила ночного зверя. Внезапно он ощетинился и повернулся к Джонатану, который потянулся за моим луком. Его рычание не предвещало ничего хорошего, я отрицательно качала головой, давая знак Джонатану, что бы тот не шевелился. Он продолжал рычать на него, готовясь набросится. "- Он защищает меня"- Панически подумала я, и правда, волк защищает меня от Джонатана.
Снаружи раздались мужские голоса, волк клацнул клыками на Джонатана и бросился бежать в лес.
- Как тебе это удалось? - Просипел Джонатан, он испуган, как маленький ребенок. На секунду меня охватило дикое ликование, он боялся, а не я. И теперь Джонатан боялся и меня, все это у него было написано на лице. "Как открытая книга. "- Вспомнились мне слова Шатины. Джонатан поднялся на ноги, не сводя взгляда с меня.
- Как ты смогла? - Я не понимала о чем он, мне самой не верилось, что волк не убил меня. Дверь скрипнула, Джонатан покинул мельницу, я осталась одна в полнейшем недоумении.
Волк защищал меня...