На полтора метра выше
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Чёрт... кажется, читать лучше с конца. Молодая была.
|
"НА ПОЛТОРА МЕТРА ВЫШЕ..."
"Удача сопутствует смелым" - Риаль повторял это про себя, стараясь отогнать другую мысль: о том, что вором быть противно. Но не появляться же, в самом деле, на людях в уродливом миданском
панцире с шипами, бляхами и амулетами! Как бы еще за забор не зацепиться... Ага, это здесь. Риаль отлично видел в темноте; бесшумно перемахнув через ограду, он затаился - в доме вспыхнул свет и кто-то показался на крыльце. Силуэт, кажется, женский... Гремя тележкой на колесиках, женщина вошла в палисадник и принялась снимать одежду, развешанную для просушки. Риаль зашипел с досады, и тут же свет ударил ему прямо в лицо. Старуха - а это была старуха, морщинистая ведьма - направила на него фонарь. Незнакомец, ощетиненный колючками, был выше ее на две головы - но она даже не вскрикнула. Риаль на всякий случай улыбнулся. Старуха, качнув фонарем, что-то произнесла. Надо было бежать, пока она не подняла шума, но Риаль предпочел действовать по-хорошему. Все еще улыбаясь, он похлопал себя по голым плечам, развел руками: мол, сами видите, хозяюшка... Старая карга, не сводя глаз с вора, порылась в тележке и молча протянула мягкий сверток. Риалю пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться - отойти от забора он не решался. Старуха по-прежнему смотрела на него без всякого выражения. Риаль кивнул и отступил в тень.
Он так привык не доверять тишине, особенно в ночи, что всю обратную дорогу ожидал погони. Не верилось, что все обошлось так легко. В заброшенном сарае он разобрал сверток. Незнакомая одежда, на счастье, оказалась без сюрпризов. Правда, штаны были коротки, а на безрукавке - множество мелких застежек, но это ерунда... Довольный началом, странник лег на сухую траву и заснул безмятежно.
Утром он еще раз вылез на крышу и огляделся. Со всех сторон поселок окружали поля. На востоке, под невысоким еще солнцем он различил какое-то движение, летучие острые блики. Наверняка дорога. Отлично, значит - в путь!
Риаль рад был идти, насвистывая, среди идиллических мирных хлебов. Превратности воинственных миров изрядно ему надоели. Наконец поле закончилось. Он вышел на гладкое бетонное шоссе. Горячий воздух дрожал, искажая линию горизонта. То и дело проносились с ветром коробчатые экипажи, большей частью в одну сторону. Риаль выбросил руку, посигналил - никто не остановился. Ну что ж, придется еще пройтись. Риаль двинулся вслед за машинами. В кармане побрякивали смешные и страшные миданские амулеты - все его достояние на сегодня. Он не знал обычаев этого мира и его языка, но сейчас с него довольно было вот так шагать себе с легким сердцем, а там - что будет. Он все шел и шел, а солнце припекало не на шутку. Но вот вдали над шоссе перегнулась ажурная арка, а за нею плотно, словно в ботаническом саду, зеленели деревья. После голой автострады - даже дух захватывало. Риаль прибавил шагу, и из пышной зелени стали вырастать такие же арки, шпили, силуэты зданий. Город.
Разумная жизнь имеет свои общие законы. У городских ворот встречает и провожает путника заведение, где можно отдохнуть и подкрепиться. Здешнее, на взгляд Риаля, выглядело вполне прилично: чистый просторный зал, витражные окна, приятные ароматы в воздухе. Он сел в углу, подальше от входа, чтобы осмотреться. Входившие не задерживались надолго, но при этом никто не спешил, не слышно было громкой речи. На одинокого засидевшегося посетителя, хоть и странного с виду, никто не таращился. Подошла девушка из-за стойки, что-то спросила. Риаль мог ответить ей пока лишь взглядом; она удалилась. Атмосфера спокойствия действовала расслабляюще. Риаль позволил себе плыть в этом потоке, как обычно, не отдавая себе отчета в том, что чужая обстановка становится почти привычной, а странные звуки понемногу оформляются в слова, обретают смысл. Внезапно Риаль насторожился. Рассеянно скользя взглядом по витражу напротив - кажется, с изображением танцора, - он убедился, что один из посетителей в том конце зала рассматривает его. И как рассматривает - украдкой, жадно, точно диковинку! Это был подросток, почти мальчишка. Поймав взгляд Риаля, он тут же принял невозмутимый вид и стал глядеть на дверь.
Звякнул колокольчик. Вошли двое, одетые одинаково - в белое. Мальчик поднялся и пошел к выходу, а те, в белом, остановились у порога. Безотчетно Риаль наблюдал за ними. Типы в белом пропустили мальчика к двери, а он вдруг обернулся из-за их плеч и предельно выразительно посмотрел на Риаля: "Помоги". Риаль смутился. Вокруг никто не казался взволнованным этой сценой. Мальчик и "охранники" уже были на улице. Риаль поспешил следом. Нагнать их было нетрудно - двое взрослых здоровяков двигались медленно, сутулясь, похоже, мальчишка изо всех сил оттягивал им руки. Молчаливая, странная и скрытная борьба.
- Стойте, - сказал Риаль, спешно подбирая слова. - Ребенок...
Он ничего не мог объяснить, но "охранники" поняли. Один из них показал на свой значок, на мальчика, и что-то произнес, почти вежливое. Риаль уловил: "Уходи спокойно". Мальчишка смотрел отчаянно. Взять его за руку и увести... Однако едва он сделал шаг, как один из "охранников" пошел на него. Риаль подпустил его на расстояние удара и повалил наземь. Мальчик в это время хладнокровно наступил второму стражу на ногу и освободился. Риаль подоспел как раз вовремя, чтобы поставить подножку, а затем для верности слегка стукнул противника головой о землю.
- Зачем они?.. - спросил Риаль, глядя на мальчика. Тот не ответил. Собственно, это был вовсе не ребенок, а скорее юноша, только невысокий и очень уж худой. Он смотрел на лежащих озабоченно.
- Не бойся, - медленно, стараясь соблюдать верный выговор, произнес Риаль. - Ничего плохого...
Парень поднял голову.
- Благодарю, - очень сдержанно произнес он. - Только ты не понял. Теперь иди, пожалуйста.
Вот благодарность, нечего сказать!
- Послушай, - сказал Риаль. - Я не понял, так. Я думал, тебе нужно помочь. Я нездешний. Это ошибка?
- Нездешний... - молодой человек кивнул, точно обдумывая какое-то решение. - Да. Тогда возьми это.
Он отвернул ворот и отстегнул какую-то вещицу, значок или булавку.
- Зачем?
- Я А-Джо, - сказал юноша. - Мой дом за пятой аркой, в садах. Можешь идти туда, скажешь, что это - от меня. До встречи.
Он шагнул прямо в кусты и исчез без шороха. Риаль пожал плечами и спрятал значок в карман.
Всерьез Риаль не предполагал воспользоваться гостеприимством А-Джо. Однако к вечеру стало ясно, что в ухоженном, спокойном, во всех отношениях приятном городе ему не найти бесхозной крыши над головой. Пришлось на ночь глядя разыскивать эту арку, за которой сады, и этот дом... Архитектура была немного крепостная: тяжелая дверь темного дерева, высокие узкие окна, забранные изящными решетками, при двери - молоток. Риаль постучал. Дверь не открылась, было тихо, однако в окнах второго этажа горел свет, и вблизи этого очевидного уюта голод и усталость одолевали странника. Он поднял было руку - постучать посильнее, но тут в двери распахнулось маленькое окошко. Риаль нагнулся и заглянул в чьи-то неласковые черные глаза. Молча он положил на окошко значок. Глаза скользнули сначала по безделушке, потом снова уставились на Риаля.
- А-Джо дал мне это, - сказал странник.
Дверь отворилась, точно это был пароль. Повеяло прохладой. Человек за дверью держался по-хозяйски. Риаль вежливо поклонился.
- Добро пожаловать, - сказал хозяин. - А где А-Джо?
- Не знаю. Мы расстались утром.
Все так же невозмутимо, ничуть не удивляясь странным знакомствам своего домочадца, хозяин взял его за руку и сказал:
- Хорошо. Пойдем.
К радости голодного странника, сначала был ужин. Риаль старался не уронить достоинства, однако недавние варварские привычки, очевидно, давали о себе знать. Впрочем, хозяин и глазом не моргнул. Выждав, покуда гость насытится, он наконец приступил к беседе.
- Будем знакомы, - сказал он.- Я Ас-Мгер.
- А меня называют Риаль.
- Вижу, ты путешественник, - заметил Ас-Мгер.
Риаль кивнул. Его распирало довольство.
- Откуда же ты родом? В молодости я и сам побывал в далеких краях...
- О, я совсем издалека, - Риалю не хотелось уточнять, однако хозяин смотрел выжидательно. - Я вовсе нездешний.
- Вовсе? Иными словами, чужак?
- Да.
Хозяин призадумался.
- Прости, - сказал он наконец, - я, может быть, неправильно понял... Твой мир не здесь?
- Можно и так сказать.
- Но ближние миры необитаемы, - как ни в чем ни бывало возразил хозяин.
- Ближние - может быть, - согласился Риаль, про себя поразившись спокойствию Ас-Мгера. - Но, в конце концов, расстояния можно понимать по-разному...
- Не знаю, что и сказать, - вздохнул Ас-Мгер. - По всему видно, что ты не обманываешь. Но и правдой твои слова тоже... Впрочем, - прервал он сам себя, - что есть, то есть.
- Точно, - Риаль усмехнулся. - А что, пришелец - это для тебя неудобно?
- Пожалуй, нет. Гость есть гость. Вот только что тебя к нам привело?
- Случай. Я путешествую без расписания.
- Вот как? Полагаешься на судьбу?
- Таков мой обычай. Ищу приключений.
- Боюсь, случай тебя подвел. Здесь едва ли ты утолишь свою жажду. Вот если бы ты попал за море...
- А что там? Война?
Хозяин поморщился.
- С чего бы? Просто другая страна, другие люди. Там ты оказался бы в центре внимания. Глядишь, даже разбогател бы.
- На чем?
- На своих знаниях.
Риаль ответил смехом.
- Я человек невежественный. А если и знаю что - не продаю. Но пока мне и здесь не скучно, - он указал на значок А-Джо, которым хозяин зашпилил свободный ворот своей одежды. - Надеюсь, я не сделал ничего плохого?
- Не обязательно было вмешиваться, - хозяин произнес это совершенно ровным тоном, однако Риаль почувствовал себя немного уязвленным. Он поднялся.
- Спасибо за гостеприимство, Ас-Мгер.
- Нежданный гость - к удаче, - ответил Ас-Мгер, видно, поговоркой.
Поздно вечером вернулся А-Джо, и сокровище, приносящее удачу, доверили его попечению. У хозяина в этот час оказались дела, отсрочить которые не могло даже явление пришельца из других миров. А-Джо проводил гостя по дому. На вопросы он отвечал кратко, отчего еще сильнее стала ощутима почти сословная замкнутость и жилища, и семьи. Через сад они вошли в крыло, отведенное гостю. У темной ниши в прихожей А-Джо на мгновение задержался и отвесил короткий поклон.
- Что это?
- Так принято, - ответил А-Джо, и Риаль понял - это нечто особое. Он напустил на себя вежливое безразличие и едва вытерпел, покуда за А-Джо не закрылась дверь внизу.
Неяркий свет загорелся, как только он ступил в нишу. На стене против входа мерцало какое-то изображение. Риаль уловил поначалу лишь переливы смальты и общую вертикаль, направленность вверх. Вгляделся - и отступил с бьющимся сердцем, пальцы сами собой потянулись к несуществующему уже амулету.
Человек, до пояса окутаный пламенем, слитый воедино со столбом огня. Воздетые руки, лицо, обращенное к слепому матово-желтому небосводу. Впечатление отрыва от земли, вознесения было столь сильным, что Риаль не усомнился ни на миг. Вспомнился тут и витраж, под которым А-Джо сидел в кафе. Вот так дела! Обычай... В каждом доме, даже в придорожной забегаловке... Но невероятно. Скорее всего, они просто огнепоклонники... Риаль не мог отвести взгляда от лица возносящегося человека. Черты были стилизованы техникой и каноном, но все же - восторг, упоение, боль полета... Риаль невольно оглянулся. Хорошо еще, что в разговоре с Ас-Мгером он не стал углубляться в подробности. Задерживаться у образа тоже не стоило, однако прежде, чем уйти, Риаль вдруг поклонился. Не без озорства, но все же вежливо, как подобает собратьям.
Иногда и за миг до пробуждения успеваешь увидеть сон. Особенно - если нежишься в уютной и по всем меркам человеческой постели. Риаль вздрогнул и захлопал глазами, перевернулся на живот, пытаясь наяву расслышать леденящий душу смех. Призраков только не хватало! Он напрягал слух до тех пор, пока снова не одолела дремота, однако зловещего хохота больше так и не услышал.
***
- Досточтимый гость, пора обедать.
Это говорил автомат. Система обслуживания в доме с привидениями - это было забавно. Однако в настоящий момент странник едва приподнял голову.
- М-м... Что?
- Наступил час обеда, - повторил голос.
- Сейчас...
Риалю не хотелось обедать. Сначала нужно было еще заставить себя подняться... Жара.
- Досточтимый гость желает освежиться?
- Желаю, - угрюмо буркнул Риаль. Он приковылял в душевую, а там вода хлынула и с потолка, и из стен - славная, холодная водичка... Он почувствовал себя лучше.
За три прошедших дня он привык обедать один. Но в столовой на краю тщательно накрытого стола сидела юная особа по имени Гера - не то родственница хозяина, не то подруга А-Джо. Риаль остолбенел. Подумаешь - девушка сидит на столе, - но это дурацкое мокрое полотенце...
- Привет, - сказала Гера.
Риаль кивнул, молча сел и принялся за еду. Гера, как ни в чем ни бывало, расположилась напротив. Она откровенно разглядывала странника. Риаль ел, не разбирая вкуса - он еще не привык к здешней пище. Гера вдруг прыснула.
- Что такое?
- Ты всегда такой голодный?
- Тебе- то что?
- Нет... Просто. Ты сердишься?
Риаль отложил вилку, и, глядя Гере прямо в глаза, произнес негромко:
- Там, откуда я пришел, женщина смотреть не смела, как мужчина ест. Не то, что задавать глупые вопросы. Ты не забывай - я все-таки чужак.
Про себя он смеялся, думая, что нагнал на нее страху, но Гера смутилась лишь на мгновение.
- Извини. Я не подумала...
- Ладно. На первый раз прощаю. Со мной всегда так на новом месте: несколько дней только ем да сплю. Должен привыкнуть.
- А когда привыкнешь - что станешь делать?
- Не спрашивай.
- Нельзя?
- Ты трещищь, как... как птица. Хочешь знать то, чего я сам еще не знаю.
Гера вздохнула.
- Разве странно, что я хочу все знать? Ведь ты...
- Я несчастный человек. Я устал от вашего солнца. Поговорим после.
- Хорошо. Но ты обещаешь?
Чтобы избавиться от расспросов, Риаль готов был пообещать что угодно.
- Клянусь молнией, - сказал он.
- Молнией! - воскликнула Гера. - А почему ты клянешься молнией?
Но Риаль так посмотрел на нее, что она наконец умолкла.
Конечно, Риаль преувеличивал, говоря, что только ест да спит. У него была редкая возможность составить себе представление об этом мире, прежде чем заняться им вплотную. Библиотека Ас-Мгера, ежедневные сводки новостей - давно забытая роскошь... Здесь при замашках благородного воина ничего не стоило попасть впросак. Как с А-Джо: парень, оказывается, сбежал с занятий. Какое-то привилегированное учебное заведение со своей охраной - военная школа, что ли... Он не стал расспрашивать, как А-Джо выкрутился из более чем странного положения с двумя избитыми охранниками. Тем более, что в семье об этом тоже никто не упоминал. Ас-Мгер и его домочадцы вообще были между собой необычайно сдержаны. Насколько Риаль мог судить, такое поведение тут было в порядке вещей. То, что в здешней прессе он отнес к "политике", означало: мир за пределами Тарка может жить как угодно, сходить с ума, перевернуться вверх тормашками - но в Благословенных Пределах всегда будет царить равновесие, достоинство, сдержанность. Все это опиралось на культ того самомго Возносящегося, чей образ так заинтриговал странника. Риаль оставил в покое прессу и взялся за многотомную "Историю Тарка". Ему открывался в подтексте подлинный, не скованный воспитанием дух этого народа. Войны, войны - без конца, гордость победителей, приниженность рабов, безумие взаимного истребления. И никакого просвета, никакого пути, хотя бы вперед, не говоря уже о том, чтобы вверх. Когда же отчаяние и тьма грозили поглотить народ окончательно, появился безымянный спаситель, Возносящийся. Однако же несомненно было, что он не пришел со стороны. Его породила и вытолкнула наружу сама грязь бытия: последний шанс, который природа дает вымирающим. Возносящийся не стал громоздить до небес пирамиду гнева, хотя это было единственным достоянием ближних его. Может быть, он понимал, что бессмысленно ставить сотни тысяч душ в основание, чтобы наверх выбрались единицы, потеряв на этом пути последние остатки разума. Может быть, сознавал, что никто уже ничего не хочет. Так или иначе, он стал учить стойкости. Он ходил по земле, иссушенной яростью, и был благодатен, как весенний дождь. Для него не было пропащих душ. Внутри каждого "я" заключалась бесконечность. Этот микрокосм, в необьятности своей примыкавший к самому Творцу, вмещал все. Отдавая этой бездне вековой груз зверства, питая ее отчаянием и болью, ученики получали взамен чистую силу и спокойствие. Так был положен конец эпохе разрушения...
На этом месте Риаль закрыл книгу. Какое-то время он сидел, задумчиво глядя на белый ковер с черно-золотыми фигурами играющих зверей. Что же Формула? Об этом "История Тарка" умалчивала. К тому же Риаль чувствовал, как растет внутреннее напряжение в рассказе о Возносящемся. Самое интересное, похоже, было впереди.
Ну, конечно, они нашлись - недовольные. Бесконечность спасения по природе своей была строга, порождала непременную дисциплину воли. Кое-кому это было нестерпимо. Ленивые духом, они не представляли себе свободу иначе, как возможность кричать о своей боли на весь белый свет, заражая души ближних зрелищем мнимых страданий. Они лживо твердили об очищении через ужас сопереживания. Давление со стороны праведных, однако, было уже столь сильно, что эти отщепенцы объединились в секту и стали называться "Братством Воплощений". В книге приводились ужасные описания оргий, которые устраивало "Братство". Риаль не очень-то доверял тут историку, подозревая обычный прием очернения, но это показывало, насколько борьба была нешуточная. С обеих сторон слова сменились делами: запреты и манифестации, террор и контртеррор. Снова смута нависла над Тарком, и казалось, что все погибло, потому что отщепенцы проникли даже в самые близкие к Возносящемуся круги. Дьявол внушил им искусство перемены обличья телесного и духовного. Произошел мятеж. Возносящегося схватили и постановили предать смерти, как виновника новых кровопролитий. Но то была единственная победа слуг дьявола. Вместо казни произошло Вознесение. С трепетом читал Риаль: "... огонь взвился столбом и опал, и Возносящийся явился в огненном вихре. Небеса содрогнулись от удара пламени, раскрылись и невредимым приняли Его. В ужасе пали ниц отступники, пораженные слепотой. Ни один из них не пережил этого дня..." Конечно, это Формула. Без защиты, но какая же защита - на костре... Риаль перевел дыхание. Он вспомнил, как сам учился - это было мучительно, барьер сознания поддался только потому, что наставник не позволял сомневаться. Наставник был непреклонен, ибо знал то, что ученику не могло открыться до времени. Он был по ту сторону барьера. Но он не был Возносящимся, теперь Риаль отбросил эту догадку, как слишком закруглявшую все... У Риаля было открытое сердце, "пустое", как говорил наставник, и он не чувствовал в своем даре привкуса крови ни тогда, ни сейчас. Формула была чистым пламенем - и только, но это касалось уже его самого...
...О-о-омм... О-о-омм... Риаль вздрогнул. Где-то в глубине дома словно бы ударили в колокол. Определенно, что-то было неладно в почтенном семействе Ас-Мгера. Сначала - смех в ночи, потом, в другой раз, он слышал пение - прекрасные ангельские голоса. И сейчас, кажется, в ушах бился ритм. Лязгающий, металлический, жестокий. "Шабаш", - подумал Риаль и отложил книгу. Выглянул в коридор и убедился, что звук идет окуда-то снизу. Отбросив цивилизованные привычки, странник прокрался по лестнице до самого выхода в сад. Один раз путеводный ритм исчез, но в конце концов Риаль обнаружил в вестибюле подвижную плиту пола. Неосторожность хозяев позабавила его. Правда, как только он спустился в лаз, плита задвинулась, едва не ободрав ему спину. Ловушка! Но ступени вели куда-то, а ночное зрение позволяло отлично видеть путь. Риаль сошел по каменной лестнице до площадки, на которую выходили пять одинаковых проемов. Это был вход в лабиринт. Или выход. Риаль стоял в замешательстве. Лица его касались сквозняки, он по-прежнему слышал музыку и голоса, как будто недалекие, но спутанные, искаженные и умноженные эхом. Ориентироваться по слуху было невозможно. Риаль стал обходить площадку в надежде на подсказку - ничего! Интуиция молчала у первой арки, у второй, у третьей - да они же все одинаковые! Но, пройдя мимо четвертой, Риаль остановился. Он не успел понять суть сигнала, ощутив лишь, что он есть. Вернулся, приблизился и тихо засмеялся. Паутина! Проходы справа и слева поросли тонкими белесоватыми нитями. Этот был свободен. Значит, по крайней мере, недавно через четвертую арку ходили. Риаль вошел в тоннель и двигался дальше, пользуясь тем же нехитрым ориентиром. И все-таки уперся в тупик. Не веря глазам, толкнул стену - конечно, она съехала в сторону, за ней был удушливо плотный занавес, а там...
А там Риаля крепко и беззвучно схватили, вывернули руки; он и опомниться не успел, как кисти оказались зажаты за спиной в какое-то приспособление, а через рот протянулась липкая полоса. Риаль яростно брыкнулся, но тут еще и волосы кто-то сгреб в кулак, дернул, поворачивая голову, и далеко внизу Риаль увидел знакомую фигуру Ас-Мгера. Тот несколько мгновений всматривался, затем еле заметно шевельнул рукой, и Риаля отпустили. Точнее, отпустили его голову, он по-прежнему оставался нем и скован. Теперь он разглядел, что находится на узкой площадке над подземным помещением. Оно было полно народу, - Риаль видел ряды одинаковых темных плащей с капюшонами. Все сидели спиной к нему, а там, в глубине... Один из стражников надавил на плечо, заставляя сесть. Риаль подчинился. Он уже и думать забыл о том страже. В глубине зала была сцена. Это был настоящий театр - но под землей? С лабиринтом и охраной? Значит... Если б не заклеенный рот, Риаль бы рассмеялся. Братство Воплощений. Ну-ну, посмотрим, как они тут предаются злу - покуда голова еще на плечах...
Сначала Риалю никак не удавалось почувствовать себя зрителем. Однако, уловив суть пьесы, он уже не мог оторваться. Там развертывались несколько связанных между собой историй. Жизнь и смерть сражались за участников действа. Ветер-убийца прилетел отомстить человеку, который бросил ему вызов. Некто другой был обречен умереть за то, что убил из ревности точную копию своей подруги, куклу, специально созданную для убийства. А та, живая женщина, она смеялась, и целовала другого, и читала нараспев странные стихи... Риаль снова выпал из действа на несколько минут, когда узнал в ней Геру. В жизни прямодушная, звонкая, точно серебро, она тут изгибалась небрежно-капризно, обмирала под взглядом своего партнера, таяла и истончалась в голосе... Эй, а партнер-то - уж не благородный ли это отпрыск, А-Джо? Но каков... Ледяной взгляд, да и вся повадка - как у опытного охотника на женщин. Но знакомые черты лишь промелькнули в этих лицах, скрылись за причудливыми масками грима. Между тем финал приближался неотвратимо. Ветер пролетел над городком, заливаясь смехом растерзанного искателя приключений. Тюремщик, зияя железной усмешкой, произнес: "Закон есть закон" - и ударил колокол, и раскатился жуткий скрипучий хохот, и неумолимый рваный ритм вынес на сцену Геру, завертел ее в последнем отчаянном танце. Но сцена была пустая и пыльная, лишь А-Джо, как статуя, каменел в углу. Когда же бешеное вращение сделалось нестерпимым, все - и музыка, и свет, - столкнули их. Гера замерла, отчаянно отвернув голову, словно искала поддержки в зале. И тут же погас свет, оборвалась музыка. Все зрители разом поднялись и молча трижды поклонились во тьму. Они и расходились тоже молча, присвечивая себе слабыми фонариками. Проходя мимо чужака, плотнее запахивали плащи, опускали головы. Последним шел Ас-Мгер. Стражник ткнул пленника между лопаток. По знаку хозяина Риалю освободили руки, а липучку уж он сорвал сам.
- Поговорим здесь, - сказал Ас-Мгер. - Садись.
Риаль опустился в кресло, облизнул губы.
- Значит, это и есть Братство?
- Да. Но что тебе до этого?
- Ничего, если подумать. У тебя плохая звукоизоляция, Ас-Мгер.
- Это тебя не касается. Ты поступил...
- Нехорошо. Признаюсь. Но я очень любопытен.
- Твое любопытство может дорого нам обойтись.
У Риаля гневно дернулся рот.
- Я не болтаю, Ас-Мгер.
- Я должен верить тебе на слово, странник?
- А что тебе остается? Или ты собираешься вырвать мне язык?
- На вид ты мужчина, - холодно заметил Ас-Мгер, - но ведешь себя, как ребенок. Сядь, - жестом он вернул вскочившего было Риаля на место. - Скажу тебе, что были времена, когда бы языком ты не отделался. Но это история, и я полагал, что она так и останется для тебя лишь в книгах. Поэтому ты должен сказать мне прямо - что стоит за твоим любопытством?
- Могу поклясться, что не шпионство. Напрасно ты меня подозреваешь, Ас-Мгер. В конце концов, я читал про вас такое... А тут всего-навсего театр. Правда, пьеса неплохая.., - Риаль принял небрежный, снисходительный тон. Ас-Мгер медленно закипал, оставаясь внешне спокойным, и странник это чувствовал. - Ты понимаешь, я ведь видел всякое...
- Да, - сказал Ас-Мгер, - Я понимаю. Ты собираешь коллекцию. Может быть, тебе и раньше говорили, что это невежливо?
- Послушай, Ас-Мгер, ты будешь проповедовать мне мораль? Я ведь не сужу о вашем Братстве. Живите, как уж у вас сложилось. Меня это касается лишь как зрителя. И не забывай: сегодня я здесь, завтра исчезну навсегда.
- Как ты свободен, - довльно желчно заметил Ас-Мгер. - Не взыщи: нам, живущим замкнуто, интерес чужих неприятен. Обещай, что больше не станешь приходить сюда. Ты гость моего дома, но не моего подвала.
Риаль потянулся.
- Значит, я могу идти? Как только вы тут сидите - все затекло...
- Иди, - сухо сказал хозяин.
И странник исчез.
***
- Уф-ф! - Риаль отставил стакан и утерся. - Пил бы и пил...
- Ну, так пей, - Ас-Мгер стоял спиною к гостю: доставал лед. - Не думал снова тебя увидеть.
- Оно и понятно. Ведь я, как-никак, варвар. Ухожу, не прощаясь...
- И приходишь, когда не ждут.
- Верно. Но ты можешь считать, что я зашел с извинениями.
- За то, что исчез тогда?
- Да. Я не собирался тебя дурачить, Ас-Мгер. Ты был суров, а я вспыльчив. Но... у каждого свое искусство. Это - мое.
- Искусство иллюзий? - Ас-Мгер, наконец, обернулся и смотрел на гостя пристально.
- Это не иллюзии. Как, по-твоему, я путешествую?
- Сейчас ты, похоже, ходил пешком.
Риаль кивнул, позвякивая льдом в стакане.
- Тогда я не понимаю.
- Я иногда и сам не понимаю, - странник почесал переносицу. - Просто я кое-что могу. Обычно я не... Словом, у меня в мыслях не было тебя смутить.
- Смутить? Гм... Ну, довольно об этом. Где же ты был?
- Это неинтересный рассказ, Ас-Мгер. Твоя страна одинакова везде. День там, день тут. Всё спокойно. Так бы я и поверил, что это настоящий покой.
- Но ты не поверил?
- Я же видел вас, - Риаль позволил себе лишь жестом намекнуть на запретное подземелье. - Твой народ держит дух взаперти...
- И это нехорошо?
- Разве я что-нибудь такое сказал, Ас-Мгер?
- Ты ошибаешься, пришелец. Но и мне нельзя судить тебя. Откуда я знаю, чем тебе представляется это.., - Ас-Мгер рассуждал, скорее, сам с собой, и потому тон его смягчился. - Социальный протест? Было. Утонченный разврат, - тут его губы тронула неприятная усмешка, - тоже... Преступление, мошенничество, моральное насилие, святотатство...
- Ты хочешь сказать...
- Да. - Ас-Мгер встрепенулся. - Я хочу, чтобы ты понял: кем бы мы ни были сейчас, мы - отщепенцы. И потому о нас не нужно ни говорить, ни думать.
- Даже мне? Со стороны?
- Тем более тебе.
- Послушай, Ас-Мгер, с того раза мы так и не поняли друг друга. Я не собираюсь залезать вам в души. Для меня неважно, как сами вы к этому относитесь. Но... есть вещи, которые, представь, касаются и меня. Честно тебе скажу: я и пришел-то для того, чтобы тебя попросить: разреши мне, позволь еще раз побывать там...
Риаль умолк. Ас-Мгер отрешенно глядел в пол, он явно думал о своем. И так же, не поднимая головы, он проворчал:
- Ладно. Все равно... я должен буду с тобой поговорить.
То не было представление, которое Риаль так ожидал увидеть. Ас-Мгер позволил страннику пристуствовать всего лишь на репетиции. Раз за разом звучали одни и те же фразы, совершались строго выверенные телодвижения - в этом повторении на грани абсурда, в изнанке действа было особое впечатление. Риаль помнил, как непостижимо задела за живое чужая и странная пьеса, он надеялся на то же и теперь. Однако почувствовал лишь усталость. Закончилось "собрание" глубокой ночью, и, чтобы развеяться, Риаль задержался в саду. Он бродил между вечнозеленых плодовых деревьев, трогал шершавые стволы, и старался ни о чем не думать. Ему случалось и раньше испытывать такое: когда казалось, будто ничего нет. Ни десятков миров, доступных одним лишь усилием воли. Ни свободы. Ни даже простой радости жизни. Пустоте, которую он тогда ощущал, странник не знал названия. Словно ветер кричал в нем, спрашивал о чем-то, но не было на самом деле ни вопросов, ни ответов. Обычно такой упадок духа длился недолго, Риаль вновь становился деятелен и бодр. Но в этот раз ему, как никогда, казалось, что вся его жизнь есть неудачное бегство.
- Эй! Кто там? Риаль, ты?
Странник вздрогнул и огляделся. Он был у того крыла дома, где в сад спускалась открытая лестница. На верхней площадке стояла Гера. В косах у нее серебрились крупные цветы, бросая на лицо неверный отсвет.
- Ты что не спишь?
- Я всегда так... выхожу подышать. Чтобы отпустило, понимаешь?
Риаль кивнул. Суровая Ас-Мгерова режиссура и его "придавила".
- Тогда зачем? - негромко спросил он. - Зачем ты так живешь?
- А как же иначе? - в голосе Геры послышался смех. - Да я бы по-другому и не смогла. Тут хоть выход какой-то. Уж ты бы должен знать...
- Конечно, знаю. Просто это так странно выглядит со стороны... - Риалю не хотелось говорить о театре, о Братстве, о выходах и входах. Высокие материи отошли на задний план. Его взволновала эта неуловимая девушка, да еще в ночном окружении, в ореоле сияющих цветов. Он ухватился за это прочное, живое ощущение. Он поднялся на несколько ступенек. Он сказал, что никак не может разглядеть ее лица.
- Не потому, что темно, - сказал он. - Просто... ты все время меняешься.
Гера тихо засмеялась.
- Ас-Мгер вот не сразу понял. Он даже злился, говорил, что я ничего не могу, только отражать других... В его времена считалось, что это постыдно. Идти надо от себя.., - она отмахнулась от собственных слов. - Вот иду я от себя - и что получается?
- Что? - странник поднялся еще на пару ступенек.
- Он опять недоволен: теперь я не вижу партнера. Конечно, не вижу. Я все время думаю о тебе.
Никакой игры, никакого кокетства, лишь удивление и печаль. Она объясняла ему и себе:
- Нельзя, чтобы все было в точности так, как ты чувствуешь. Чувствуют те, кто смотрит, а у тебя должна быть... прослойка, иначе не взлетишь... Да нет, ты, наверное не понимаешь, ты же...
- Я понимаю, - негромко сказал Риаль. Он был уже на площадке, их разделяло лишь несколько шагов. - И... сейчас ты ведь не на сцене.
Она посмотрела на него с улыбкой, но так, словно в этих двух шагах была пропасть.
Ас-Мгер медлил. Он хмурил брови, шевелил пальцами, взглядывал на странника и снова уставлялся в ковер.
- Я просто не знаю, как следует с тобой говорить, - признался он наконец. - Ты непонятен. Опыт говорит: от непонятного держись подальше. Но ты же и человек, во всяком случае, выглядишь человеком. С тобой можно, значит, столковаться...
Забавно было видеть сурового и сдержанного главу Братства в такой нерешительности. И то сказать: здравый смысл не позволял ему признать в Риале потустороннее существо, однако же странник исчез из подземелья прямо у него на глазах! Очевидно, Ас-Мгер боролся с каким-то искушением, но Риаль умел выжидать. Он чувствовал - что-то затевается, так ему ли отказываться от большой игры?
- Ты верно заметил, что в Тарке у каждого - свой безвыходный круг. Вымирает Братство, но и праведные не процветают. В сущности, я мог бы устроить представление на площади. Никто не стал бы побивать меня камнями. Никто не запер бы меня. Никто бы меня не увидел и не услышал. Можно быть храбрым, когда в глаза глядит смерть. Но перед лицом пустоты что я сделаю?
Риаль старался, чтобы выражение его собственного лица не было чересчур отстутствующим. Вчуже это было ясно - страдания творческой личности. Однако помочь Риаль ничем не мог.
- Они всегда будут нарождаться, - продолжал Ас-Мгер. - Одни от природы не могут обращаться к пустоте, иных она не вмещает, этим всего хуже. Пока Братство - спасение для них. Но Братство иссякает. Мы начинаем говорить бессмысленным языком. Еще одно, может быть, два поколения, - и мы перестанем быть выходом...
- К чему все это? - не выдержал Риаль.
Ас-Мгер опомнился.
- Да, - сказал он глухо. - Это не для тебя. Я забылся. Ты, конечно, знаешь, что Благословенные Пределы - последний оплот Хранителей. Просто удивительно, до чего люди здесь привержены выбранному пути. Вряд ли будет милостив к нам Творец еще раз и пошлет нового спасителя, - при этом голос Ас-Мгера чуть дрогнул. - Но во всем мире Братство вышло из подполья, и мир не свалился в пучину бедствий. Там, - Ас-Мгер обвел рукой горизонт, - свои праведные и отщепенцы, но, по крайней мере, нет этого проклятия...
Он стиснул пальцы. Кажется, приближался решительный момент.
- Мы должны добиться того же и здесь. Пока есть возможность, мы обязаны изменить отношение к себе.
- Прекрасно ты говоришь. Но что значит - пока есть возможность?
- Покуда на нас не ополчились снова.
- Вот как! - странник потянулся. - Ты стоишь на лезвии, Ас-Мгер.
- Я живу на лезвии, - поправил хозяин. - Потому и не решаюсь просить тебя... Ну, хорошо. Хотя... Нет. Сначала ты поклянись...
- Клянусь, что я буду хранить все твои тайны.
Ас-Мгер в отчаянии поднял руки.
- Что ты за существо? Как я могу довериться тебе?! Слова бегут впереди мыслей!
- Прости, Ас-Мгер. Но я подумал - какой еще клятвы ты можешь потребовать?..
Ас-Мгер смерил Риаля жгучим взглядом, глубоко вздохнул и проговорил сквозь зубы:
- Поклянись, что ты явился сюда в самом деле по воле случая и не имеешь относительно нас никаких намерений.
Риаль хотел было сказать: "Я намерен помочь вам", но Ас-Мгер имел в виду совсем другое, и не стоило перегибать палку. Он сказал:
- Это так. Клянусь молнией.
- Так-то лучше, - проворчал Ас-Мгер. - Ну, вот что. На севере, в Лигере, у меня есть старый знакомый. Он писатель. В последние годы он занимался историей Братства, и я передавал ему материалы. Осталось немного, но сейчас он болен, обречен. Случилось это внезапно, все, что я ему обещал для последней главы, осталось здесь. У меня недели уйдут на то, чтобы официально выехать из Тарка и добраться к нему.
- Я понял тебя.
- Ты снова спешишь? Ничего ты не понял, странник. Это другое государство. Там есть полиция, разведка, - при этих словах Ас-Мгер морщился. - Это здесь ты всего лишь чужак. Никто не знает, никто не видел твоей силы... кроме меня. Но если ты возбудишь любопытство там, то проснутся и наши сонные Хранители Духа. Я для того тебе это говорю, чтобы ты понял, насколько осторожным придется тебе быть. Поэтому, если ты не сумеешь быть невидимым - лучше откажись сразу, забудь все и немедленно покинь эту землю. Места во Вселенной, как я понимаю, достаточно.
Риаль выслушал его спокойно, и так же спокойно ответил:
- Я буду невидимым, Ас-Мгер.
Все-таки ему не удалось сдержать слова. Во-первых, он прибыл неточно, и нужный адрес пришлось еще разыскивать. Во-вторых, болезнь Ас-Мгерова друга поставила перед ним препятствие в виде бледного молодого человека, который ни слова не понимал по-таркийски. Риаль имел твердое указание ни в чьи третьи руки записи не отдавать, а потому написал на листке: "Дела брата" и передал секретарю. Оставалось надеяться, что больной будет в состоянии его принять. Секретарь вернулся и жестом показал:"Войдите".
Беседа длилась лишь несколько минут. Вполголоса, невольно подстраиваясь под собеседника, Риаль пояснил, что он нездешний, что материалов принес лишь половину, и что с остальными вернется завтра утром, как только Ас-Мгер все подготовит. Лицо больного было невыразительно, но высохшие пальцы сомкнулись на кассете - точно он боялся, что записи вот-вот исчезнут.
Вскоре после ухода незнакомца писатель вызвал помощника и попросил подать дневник. Это был электронный дневник с личным кодом, он записывал с голоса и сохранял текст недоступным для посторонних глаз. Секретарь приладил стебелек микрофона у губ больного, включил прибор и вышел. В приемной из недр своего стола он извлек "блокнот", откинул крышку-дисплей, пробежал по клавишам. Через светлое поле экрана поползли цепочки знаков.
"Странный гость был сегодня. Неужели братья в Сесардане творят чудеса? Проклятая болезнь - ничего, кроме этой книги, уже не успею... И проклятая привычка во всем видеть зацепку, начало новой работы..."
Диктовка остановилась, и молодой человек с тревогой уставился на дверь. Но строчки двинулись снова.
"Записи подлинные, я проверил. Но как это может быть? Как брату удалось передать их - и остальные, как только будут готовы! Но мучительнее всего этот посланец. Точно выходец с того света: высокий, весь как будто выбеленный, глаза прозрачные, и такая странная речь... Вот был бы сюжет... Но все равно. Большего, чем просил, не получишь, а я ведь молился только, чтобы мне успеть закончить книгу. Теперь я ее закончу."
Не дожидаясь, покуда его позовут, секретарь выключил "блокнот", спрятал его и был готов приступить к своим прямым обязанностям.
Ас-Мгер хмуро выслушал рассказ Риаля; видно было, что его тревожит персона секретаря.
- Бессер всегда все делал сам. А тут кто-то посторонний...
Риаль развел руками:
- Извини, но твой друг на самом деле плох.
- Ладно. Что ты сказал Бессеру?
- Что утром вернусь со второй частью.
- Она готова.
- Ты хочешь, чтобы я отправился сейчас?
- Да. И ты останешься там до тех пор, пока... Пока Бессер не закончит книгу. Заберешь оригинал с собой. У Бессера договор с издательством, но это тебя пусть не волнует. С "Каона" и копии будет довольно.
- Хорошо, - сказал Риаль сухо. - Но я должен поспать. Хотя бы два-три часа.
- Выспишься у Бессера, - отрезал Ас-Мгер. - Отправляйся.
Ас-Мгер торопился не только потому, что жизнь Бессера Лано отсчитывалась на часы. Он не мог быть спокоен до тех пор, покуда не возьмет в руки "Подлинную историю Таркийского Братства". Да, Хранители Духа не были ни полицией, ни разведкой, по крайней мере, внутри Тарка. Но вне Благословенных Пределов... Думать об этом было противно, но и отрицать опасно. Ас-Мгер был уверен, что секретарь шпионит, и даже не важно, в чью пользу. Умирающий Бессер мог быть фигурой во внутренних играх Лигере, за книгой могли охотиться конкуренты издателя, но больше всего Ас-Мгера смущала мысль о том, что завершения работы ждут также и Хранители. Опередить их и выиграть можно было только чудом, и Ас-Мгер мучился, потому что чудо это было неверное, зыбкое, а главное - из плоти и крови, живое.
Риаль выглянул в окно: на ступенях парадного входа, нисколько не таясь, скучали какие-то личности.
- Это еще что такое?
Секретарь Даглар вытянулся на цыпочки.
- Стервятники, - горько сказал он. - Ждут, когда Бессера не станет.
- Что?
- Это пресса. Мне придется их впустить.
- Ну, для меня-то найдется две минуты?
- Не больше, - Даглар был серьезен. Он вообще держался замкнуто, и за эти дни Риалю с трудом удалось разговорить его настолько, чтобы кое-как понимать язык и общаться. В это утро он казался бледнее обычного.
- Идите отдыхать, - сказал Риаль. - Мое дежурство.
Они по очереди сидели в комнате Бессера, хотя он не просил даже пить. Это было такое же ожидание смерти, как и там, снаружи. Раньше Риаль коротал часы за чтением уже написанного, но сейчас читать не смог. Умирающий диктовал еле слышно, и этот прерывистый шепот завораживал особой жутью. Риаль сгорбился над стопкой готовых записей и не сразу услышал тишину. Наконец поднял голову, вгляделся - и одним прыжком очутился у постели. Бессер Лано не дышал. Успел ли он... да что об этом думать! Торопясь, Риаль откопировал текст, как научил его секретарь, вынул последний диск и все их сложил в заранее приготовленный пакет со шнурком, чтобы можно было надеть на шею. Он спрятал эту своеобразную "ладанку" под одеждой и вышел. Даглар стоял за дверью, и Риаль вдруг подумал: несправедливо, что не он был с Бессером в последние минуты.
- Идите попрощайтесь.
- Все?..
- Да. Спасибо вам.
- Погодите, - Даглар сглотнул. - Идите сюда, я вас выпущу черным ходом.
Он отворил узкую дверь в глубине квартиры, и странник шагнул в темноту площадки. Дверь закрылась, лязгнул замок. И тотчас же из тьмы выступили серые тени - как пауки.
- Стоять! - произнес кто-то по-таркийски. - Ты арестован!
Ах, вот оно что! Ну, псы Господни, получите!
Риаль вскинул руки, и огненное лезвие, распоров перекрытие, вонзилось в небеса.