qing@mail.ru

ВАДИМ ЦИН

Из сборника рассказов ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ

ШЕСТОЕ ЧУВСТВО

Я точно помню, когда у меня впервые проявилось шестое чувство (если его можно так назвать). По стране уже несколько дней брел crazy кризис, мы пили дешевое пойло и жаловались на жизнь. Кот, по кошачьему обыкновению затыкающий энергетические дыры, лежал, свернувшись клубочком, на пустом холодильнике, и даже не повернул головы в мою сторону, когда я протиснулся к окну, за которым лохматая белая собака меланхолично метила пивной ларек.

"Циркуляр N... Об упорядочивании содержания кошек и собак в городе",- мелькнуло в голове. Надо ли говорить, что с прессой я встречался разве что в туалете, и то мельком (совсем недавно, в связи с кризисом, пришлось перейти с пипифакса на газеты). Сами понимаете, циркуляры нашей мэрии - не самое лучшее чтиво, даже в таком месте. Официальная пресса шла прямо по назначению. А тут перед моим внутренним взором встал газетный лист с этим постановлением (которого я никогда не видел воочию!), почему-то помятый и надорванный по краю, но буквы все-таки можно было разобрать. Тогда я не придал этому значения - мало ли что с пьяных глаз привидится. Однако подобные явления стали повторяться все чаще и чаще...

- Ты затрахал меня, козел! - говорит размалеванная девица в ответ на очередное предложение взять тачку и покатить ко мне на флэт. Шестое чувство тут же подсказывает обрывок страницы из какого-то словаря : -"Трахос ( греч ) - козел". Пока я размышляю над этой забавной тавтологией, девица куда-то скрывается...

...Еще не открыв дверь, я уже понял, что вернулся домой не во время. Отец рывками набирал какой-то номер, приплясывая от нетерпения. Я понял, что у него горит душа, и кто-нибудь уже спешит ее тушить.

Через десять минут во двор влетела пожарная машина, сверкая мигалками. Еще через пять вся бригада сидела у нас на кухне и боролась с добрым десятком "огнетушителей". Уже заполночь, порядком сбрендив и подконьячив, они затянули какую-то дикую песню.

- Что стоишь, качаясь...

- Тонкая береза...

- Что роняешь слезы...

- Головой склоняясь до самого тына...

Наутро наша псина так и не дождалась прогулки и тихо скулила, забившись под диван. Батяня, напоминавший киношного зомби, заснул в туалете. Я понял, что сегодня доблестная бригада может не дождаться своего командира, и крепко задумался. Мои новые экстрасенсорные способности не подвели - представился кусок какого-то рецепта из рубрики "Хозяйке на заметку". Как обычно, листок был измят. Вот что я разобрал:

2 ст. л. нашатыря

1 ст л....... торового масла

3 ............ ца

..................

Первые два пункта сомнений не вызывали, а вот над третьим пришлось поломать голову. В конце концов, я разбил в стакан три яйца и кинул три горошины перца, взбив все это миксером. Если верить ощущениям, полученная смесь начинала действовать с расстояния в полтора метра.

- Оно внутреннее или наружное?

Нет ответа... Впрочем, применить средство не удалось - отец, почуяв запах, проснулся и начал пугать унитаз.

- Я тебе еще покажу, чья жопа раком зимует! - витиевато погрозил родитель в паузе между приступами...

- Устам яже тело приемлют Христово, зело неприлично есть бранное слово... Глупость завладела сердцем юноши... - противоречиво отозвалось шестое чувство.

- Да что они все про мою задницу! - возмутился я.

- Нутром чую - не наш он...

И тогда я решил вести дневник. Если со мной что-то случится, потомки узнают всю правду об этом необычайном происшествии. Постепенно выяснилась странная взаимосвязь между шестым чувством и бесплатными газетками, по-прежнему прямиком шедшими в клозет. В голове у меня крутились куски таблиц с вариантами купли-продажи недвижимости, устарелыми курсами валют и тиражами лотерей. Мечты и средства ухода за ними... клуб по обмену опытом между лесби и геями... паста Шок... Макар из Делия... Куплю, продам, сдам, обменяю, реализую, требуется...Большинство бытовых сведений бралось из рубрик "Полезные советы", "Хозяйке на заметку" и т.д. и т.п. Каждая моя мысль, каждый поступок комментировались цитатами из желтой прессы. Я почувствовал, что могу сойти с ума, или уже сошел. Не раскрывая сути, поделился своей проблемой с другом Янисом, работавшим шофером в спецлечебнице. Несмотря на двуликость ануса Яниса (думаю, так можно сказать - мой отец, любитель идиом, давно зовет его головожопым), отношения у нас замечательные. Как партнер я был не в его вкусе, как задушевный собеседник - вполне устраивал.

- Да ты не видел настоящих сумасшедших! - рассмеялся Янис. - Если хочешь, поехали со мной на одну-две ходки.

Я согласился...

Оставив меня во внутреннем дворе, Янис тут же исчезает в "предбаннике", махнув рукой на скамейку около входной двери. По соседству сидит несколько мужчин, один тут же пытается влезть вверх по водосточной трубе.

- Он боится людей-собак, - бросает мне пробегающий санитар. Я испуганно посмотрел на часы - любопытство прошло и хочется побыстрее покинуть это место.

- Чудак считает себя черным котом, по десять раз на дню перебегает всем дорогу, - поясняет сосед. - Любит делать заподло. Не найдется ли у вас сигареты?

- А вам можно?

- Конечно.

Он вежливо кивает головой в ответ на протянутую пачку и вытягивает сразу штук пять, потом, будто застеснявшись, вопросительно стреляет в меня глазами. Я мотаю головой - чепуха, мол. Тогда он прихватывает еще парочку.

Двор больницы довольно велик. Кроме наших двух, я насчитал еще шесть скамеек. Потом решил посчитать плиты в заборе. Если Янис не успеет вернуться, остаются казенные клумбы и урны.

- Скажите, а у вашей машины хорошие тормоза? - осведомляется сосед по лавочке. - Она не может нечаянно сорваться и раздавить нас?

- Нет-нет, что вы, - заверяю его я.

- Жаль. Видите ли, мне давно уже пора на седьмое небо, а самоубийц туда не берут...Раньше я любил гулять по городу - глядишь, сосулька с крыши сорвется - бах! - и мозги вон, или машина из-за поворота неожиданно выскочит... А эти... эти... эти упрятали меня сюда! Здесь же ничего случайного не происходит! Я уже месяц молюсь, чтобы в шприц по ошибке залили какой-нибудь яд... Извините, не могли бы вы чихнуть на меня? Я слышал, в городе какая-то эпидемия. Так что я могу совершенно неожиданно заболеть и умереть...

- Доверяйте своему бессознательному...

Я вновь начинаю говорить членораздельно, когда мы уже порядком отъезжаем от лечебницы. Нет, я точно не сумасшедший ! Может, сглазил кто - не найти ли мне какого-нибудь знахаря?

- Виртуальные услуги. Открываю-закрываю глаза. Диплом седьмого уровня. Садовая, 16. Явно из раздела бесплатных объявлений.

- Янис, у тебя есть полчаса времени?

- Угу.

- Рули на Садовую...

В сенях висят два замурзанных листка бумаги - "Правила обслуживания" и прейскурант.

"1. Не допускаются женщины с непокрытой головой

2. Обязательно снять контактные линзы и нагрудные кресты

3. Иметь при себе фотографию

.................

6. Не курить по крайней мере 3 часа

..................

8. Иметь при себе чистое полотенце

...................."

Прогресс! Я опускаю деньги и пропуск (другой фотографии у меня с собой нет) в щель с надписью "Для денег и фото" и присаживаюсь на топчан. Минут через пять из-под двери выползает краешек конверта. В нем оказывается мой пропуск и фирменный бланк (Фирма СФИНКС. Спрашивайте - отвечаем!) с отпечатанным на струйном принтере текстом. Лист поделен на две графы, одна - "Достоинства", другая - "Недостатки". Против каждой строчки стоят звездочки, максимальное количество не превышает четырех. В нижней четверти листа напечатано: "РЕЗЮМЕ. Вы пришли к нам, потому что вам не хватает душевного равновесия. Когда в каждой строчке каждой графы будет по пять звездочек, вы обретете его. (Да что я, коньяк что ли? - мелькнуло в голове.) Тогда приходите к нам - как старому клиенту, мы закроем вам глаза с 10%-ной скидкой"...

Шли дни за днями. Дела в моей фирме понемногу налаживались, в кармане снова появились деньги, в холодильнике - еда и пиво, в ванной комнате - Aquafresh и Tide, в туалете - рулоны пипифакса. Видения стали повторяться, тускнеть, потом исчезли совсем. И знаете, мне их стало как-то не хватать. Я еще раз перечитал дневники, надеясь найти хоть какую-нибудь зацепку. И нашел! Проявления шестого чувства совпали с исчезновением пипифакса из туалета, и наоборот - с появлением пипифакса они исчезли. Если моя, пока еще смутная, догадка верна - представляете, какие возможности открываются передо мной? Пожалуй, для начала я положу в туалет энциклопедию. Жестковато, но придется потерпеть. А потом... Да мало ли на свете хороших книг!

- Жопой чую - опять что-то задумал,- ворчит отец...

Не задумал, батя, а задумался - может быть, я первый человек на Земле, догадавшийся об истинном источнике экстрасенсорной информации! В месте отдохновения призывно воркует бачок...

МУЖЧИНА БУНИНСКОГО ВОЗРАСТА

С некоторых пор я стал так уставать на работе, что приходя домой, засыпаю сразу же после ужина, бывает - одетым и с книгой в руках. Кстати, как-то раз я установил рекорд - неделю подряд, или около того, засыпал на одной и той же странице. Правда, лист этот, хоть и небольшой по объему, наводил меня на страшненькие квазифилософские размышления - раньше я как-то не задумывался, есть ли в Библии страница 666. Оказалось, есть. На ней начинается "Книга Екклесиаста или Проповедника". По крайней мере, в этом издании - "Printed In Great Britain By Richard Clay Ltd., Bungay, Suffolk". Плохо помню, как она попала мне в руки - по-моему, в порядке гуманитарной помощи разносили по квартирам. Впрочем, "...суета сует - все суета !"

На этот раз я решаю взять что-нибудь попроще, и останавливаюсь на "Темных аллеях". Примерно через полчаса вместе с ожидаемыми симптомами (частое моргание, зевота) пришло и какое-то неясное томление. "Неужто вхожу в бунинский возраст",- думаю с досадой. В самом деле, сколько уже упущено... Он этот зуд хоть как-то растрачивал, превращая в рассказы, а я, распыляясь на заметки в своем журнале, меняю его слишком дешево, потому никак не могу утолить. Сколько лет клянусь, что завтра же положу на стол редактора заявление об увольнении... начну писать большие серьезные вещи... стану известным... буду путешествовать... дальше, думаю, догадываетесь.

Как-то раз дело все-таки дошло до заявления, но я пошел на попятный после увеличения зарплаты и комплимента шефа (поверьте, легче Луне упасть на Землю, чем ему выдавить из себя пару ласковых). Он похлопал меня по плечу и проревел шаляпинским басом: "Сынок, ты прости, если что. Не уходи - без тебя наш ”Good O.K.” потеряет свой неповторимый аромат".

Мои акции резко взлетели. Теперь мне разрешалось бродить по Интернету и отыскивать подходящие картинки для очередного номера. Честно признаюсь, наш “Good O.K.” - журнал отнюдь не для высокоинтеллектуальных особ, поэтому поиски шли на три модных буквы. Я имею в виду ХХХ. Возможно, созерцание девиц в разной степени обнаженности тоже как-то стимулирует зуд. Правда, хватает его только на малые формы, порой не совсем литературные. Однажды, вдохновленный аппетитной попкой в обтягивающих джинсах, я вместо фирменных лейблов подрисовал на одном кармане “Good”, а на втором - ”O.K.” и предложил картинку нашему ответственному секретарю в качестве обложки. Идея прошла на “Ура”, а шеф, кажется, хочет договориться с одной из швейных фабрик об изготовлении опытной партии. Так что работы хватает, с некоторых пор я стал так уставать...

Возвращаясь к теме книги на сон грядущий, хочу уточнить - ее содержание, конечно, как-то влияет на мои сны, но скорее на их оттенки, чем на сам сюжет - он всегда связан с работой. Начинается все с уже пересказанных мыслей о работе, иллюстрируемых картинками ушедшего дня, затем я проваливаюсь в какой-то колодец... Порой на дне его я что-то вижу, опять-таки связанное с работой, порой брожу в пустоте. По словам жены, в такие ночи я нервно дергаюсь, много и часто и говорю... о работе, разумеется. Наутро она, давясь от смеха, выкладывает очередные перлы моего подсознания, хотя я склонен считать многие из них апокрифами, ибо не замечал за собой такого виртуозного владения подцензурными выражениями. Остальной лепет, видимо, является магическими заклинаниями. Вот и сегодня после очередного “Дык ау-у-ыхх едренть” появляется могучий джинн, уносит меня на необитаемый остров, где живет та девушка с рекламы джинсов, она на удивление покладиста... Кажется, это уже сон... немного странного зуда, свойственного мужчинам, перешагнувшим определенный возраст, и веры в то, что я еще способен найти комбинацию слов, которая для кого-то что-то значит...

ШИРМА

Люди любят запах древесной стружки. Потому наверное, что он напоминает им о (мифическом, на мой взгляд) положительном созидательном сделавшем-из-обезъяны-их-самих творческом труде. Не верю, что они могут создать из дерева что-нибудь такое, чего там нет изначально; по-моему, они просто выполняют роль акушеров.

Я появилась на свет при деятельной помощи старичка, преподававшего уроки труда в школе NN. (Ах, мон шер акушер! Семен Семеныч - для учеников, Семеныч - для своих, трижды небритый и дважды похмеленный.) Отшлифовав так, что я почувствовала себя до неприличия голой и покрылась сеткой фамильных узоров, он звонко шлепнул меня ладошкой - знатная получилась! - и густо измазал лаком. Три дня пришлось отбиваться от буквально липнущих ко мне особей обоих полов, пока я не утвердилась в своих взглядах на жизнь настолько, что даже брезгливый толчок пальцем не оставлял теперь ни малейшего следа. Первый палец, с которым случился подобный казус, обозвал меня скелетом, от него же я узнала, что родилась ширмой, вот только не мешало бы мне одеться поприличнее. Позднее мы с ним (а принадлежал он молоденькой учительнице ИЗО) даже подружились, и не раз вспоминали первую встречу... Но я забегаю вперед.

Учительница заказала меня (фи!) Семенычу, надеясь поделить свою маленькую комнату в "коммуналке" на две еще более тесных каморки - одной из них отныне предстояло исполнять роль детской, другой - гостиной, зала, спальни, кухни и т.п. Семеныч сам донес меня до нового дома, получил обещанную мзду и удалился. (С тех пор мы не виделись, вскоре у него началась черная полоса, и, став в одно утро уже четырежды непохмеленным, он решил, что такая жизнь продолжения не заслуживает.)

Я начала знакомиться со своими соседями, и вмиг разочаровалась - это была грубоватая неотесанная деревянщина, лака и не нюхавшая, и только книжный стеллаж привлек внимание своей интеллигентностью. Хотя, как и всем мужчинам, интеллигентность не мешала ему украдкой нескромно пялиться на меня, поблескивая корешками книг. Я складывалась в несколько раз, стыдясь наготы, но еще долгое время оставалась без одежды. Художнице некогда было возиться с моим гардеробом, ее больше волновал гардероб маленькой дочери, поэтому я несколько месяцев была сушилкой для ползунков, распашонок, чепчиков, пеленок и т.п. Незавидная доля, что и говорить, но меня никогда не оставляла надежда на лучшее. Маленькая лысая Наденька тоже заботилась обо мне (на свой лад, конечно), постоянно доставляя на просушку различные предметы одежды. Исследуя эти организованные кусочки материи, я не раз мысленно менялась с Надей местами, примеряла их и, честно говоря, завидовала девочке. Ее ножки были пока такими же маленькими и слабыми, как и мои, но вскоре - я знала - они окрепнут, и Надюшка сама сможет идти туда, куда хочет. А бедной ширме оставалось только погружение в бездны фатализма, да еще мечты, мечты, мечты...

Наконец исполнилась одна из самых заветных. Изголодавшаяся по творчеству художница подарила мне одежду, да какую! Она мечтала тогда - вы не поверите, о том же, о чем и я! - о свободе, о горах, с которыми была знакома чуть-чуть, потому хотела провести там всю жизнь, вольных речках и ручьях, душистых травах и огромном Млечном Пути на близком ночном летнем небе. Все это, в духе японских мастеров, моя хозяйка изобразила на большом куске старого застиранного шелка - как он заиграл, как молодой! - и одела на меня. С тех пор даже древняя табуретка перестала скрипеть по ночам - от зависти, наверное. Проживавшие в комнате особи мужского пола просто сошли с ума. Стол норовил подобраться поближе и жутко ненавидел младшего брата по имени Журнальный Столик за то, что тому этот маневр удавался гораздо чаще. Диван каждый свой скрип превращал в сексуальный стон-вздох; шкаф, когда не было хозяев, оживленно и, как мне казалось, призывно жестикулировал дверцами; холодильник густо урчал, а выключая агрегат, звенел, гремел, стучал всем своим содержимым, демонстрируя богатства, хранящиеся в его утробе. Стеллаж в материальном плане явно проигрывал холодильнику, зато в плане духовном явно выигрывал (да, да, доходя до крайнего пессимизма, допуская, что останусь здесь на всю жизнь, я всерьез думала о них, как о спутниках). По ночам он восторгался моим нарядом, и цитировал "Кокинвакасю" и прочие собрания японских классиков, в большом количестве имевшиеся на его полках. Я млела от восторга, но не поддавалась на его уговоры подойти поближе - сам он не мог, потому что был прикован к стене, как Прометей, о чем не забывал жаловаться по десятку раз за ночь. Откуда я знаю, кто такой Прометей? От стеллажа, конечно. Он же ознакомил меня с современной психологией, философией, классической литературой и всемирной географией. В том объеме, в каком эти сведения имелись на его полках, разумеется. Знакомил доходчиво, талантливо, видимо на нем как-то сказалась педагогическая профессия хозяйки. Лишь намного позже я поняла, что он, отчаявшись найти себе достойную подругу, решил воспитать таковую - вот нахал! - с юности.

Так могло продолжаться годами, но в один из отнюдь не прекрасных (если иметь в виду погоду) дней сбылась моя очередная заветная мечта, вызвав катастрофическое уныние среди мужского населения комнаты. Я, наоборот, ликовала.

Вот как это было. Неожиданно семья хозяйки смогла улучшить свои жилищные условия, переселившись в большую квартиру. На какое-то время я была всеми забыта и пылилась в углу. Тогда же выяснилось, кто из окружающих мужчин питал истинные чувства ко мне - все, кроме холодильника и стеллажа, удалились от меня в другие комнаты. Подозреваю, что и холодильник остался со мной не вполне искренне - на кухне появился молодой и более мощный соперник. Я грустила... Никто, и ничто не развеивали мою грусть. И вдруг! Учительница, воспрянув духом под напором жизненных удач, заручилась поддержкой школьного начальства и организовала из добровольцев-учеников младших классов кукольный театр. Оказалось, что ширма им просто необходима, и я вернулась в родную школу, где впервые увидела этот мир.

Выбор репертуара диктовал отнюдь не возраст детей (акселераты, что поделаешь), а набор кукол одной из прошлых инкарнаций театра. Куклы нашлись на пыльных полках школьного чулана (бр-р-р, страшное место). Петрушка, Царевна Несмеяна (она же - Матрена Ивановна, Прасковья Степановна) и целый зверинец, кроме традиционных медведя, волка, зайца, лисы имевший в своем составе Птеродактиля, Снежного Человека и Несси (вот мода некогда была!). В зависимости от сказки, экзотические персонажи притворялись кем-нибудь другим - у Птеродактиля неплохо получалась роль Змея Горыныча, Снежный Человек с переменным успехом убеждал всех, что он - Идолище Поганое, а Петрушка (вот уж от кого никаких усилий не требовалось) становился Иванушкой Дурачком. Только Несси не везло - даже с вывернутой набок и приклеенной пластырем шеей она никак не походила на Чудо-Юдо-Рыбу-Кит.

Еще более удивительные превращения происходили с людьми. В неуклюжем, страдавшем вечным насморком от долгого пребывания в берлоге медведе, говорившем грубым низким голосом, никто не угадывал ладного высокого мальчика, сына директора школы. Правда, кое-кто божился, что в медведе проглядывались черты его отца... Тщедушной инфантильной Принцессой Несмеяной становилась развитая не по годам толстушка-хохотушка из 5 "Б". Наблюдая за ними во время наших репетиций и представлений, я сделала открытие, приблизившее меня к хозяину-человеку. Я не могу быть человеком...нет-нет, хочется, конечно, хочется, но не стоит предаваться бесплодной мечте...н-н-нет, не могу. Зато я могу превратить человека в кого угодно! В период насморков и простуд, когда не хватало рук, хозяйка тоже укрывалась за мной, и я превращала ее в какое-нибудь бессловесное создание, что доставляло мне - не скрою - некоторое удовлетворение.

Мы с успехом выступали, даже гастролировали, весь этот сезон, а к концу его я познакомилась со школьным чуланом. Мне так и так пришлось бы познакомиться с ним на время летних каникул, но это был другой случай. Школу неожиданно расформировали, часть учителей, в том числе и моя крестная, выпали из сферы образования, решив "все, хватит!", а я вместе с куклами очутилась в чулане. Здание долгое время пустовало (к счастью, заботливо охранялось), пока за него боролись могущественные организации. Наконец, победила турфирма с очень знакомым мне по сказкам названием "Иди-ка ты туда, не знаю, куда", сокращенно ИКТТНЗК. В связи с непроизносимостью названия, длина его постепенно сокращалась, в конце концов, уменьшившись до ИКТ, что расшифровывалось уже как "интеллигентный культурный туризм". И опять я забегаю вперед!

В данный момент повествования я должна пылиться в чулане. Вот и пылюсь. Слушаю склоки никому не нужных вещей, скрип, писк мышей, покрываюсь пылью - живой упрек спорящим организациям. Наконец, подмазав, примазав, умастив, в наше здание вселяется ИКТТНЗК, и я слышу в (бывшем) актовом зале радостный гул голосов и хлопанье пробок. Вслед за очередным серьезным возлиянием новому хозяину (он же директор фирмы) взбрела в голову вполне понятная блажь - исследовать свои владения. После череды одинаковых, с детства знакомых школьных классов он натыкается на чулан...

Чулан - это то, что тоже знакомо с детства. В нем обязательно должны присутствовать бывшие родными (но ставшие остраненно-загадочными) предметы, паутина, толстый слой пыли со строчками мышиных следов и непременный лучик солнца в маленьком оконце с треснутым стеклом. Все это в нашем чулане было, и директор, удалившись от свиты (впрочем, они так упились, что не заметили его исчезновения), занялся разбором экспонатов рядовой кунсткамеры Министерства Народного Образования (или как там оно теперь называется?). Классные доски, с которых уже не удастся стереть следы мела, сломанные парты настолько древнего вида, что он засомневался в их реальности, флаги, изъеденные молью куски материи, наглядные пособия всех эпох до Р.Х. после Р.Х. и т.д. и т.п. Все предсказуемо, впору разочароваться, но новый хозяин искренне жаждал чуда, и оно произошло. Он встретился со мной, и не смог оторвать глаз. Что может быть более уместным в кабинете директора турфирмы, чем экзотическая ширма? И Несси (на его взгляд, символ Шотландии) из ящичка неподалеку. Остальные куклы вызвали в нем брезгливое отвращение, поэтому, пробормотав что-то о "квасном патриотизме", "гражданине Вселенной" и "космополитизме" он поджег их, засыпав для верности макулатурой. Его приближенные, учуяв запах дыма, тут же примчались, но было поздно - от школьного кукольного театра осталась горка металлических частей и золы, да мы с Несси, осиротевшие, но радующиеся помилованию.

Вскоре, после того, как в здании был сделан "евроремонт" (не комментирую), мы воцарились в Кабинете Директора. Да, в Кабинете с большой буквы, ибо в него была вложена изрядная часть капитала фирмы. Зато какое неотразимое впечатление производил он на клиентов! Директор, так и не закончивший десятилетку, как не крути, был большим знатоком современной психологии. А задача его была нелегкой - заставить клиентов расстаться с деньгами, которые они вкладывали в мифические отели на Канарах. Фотографии недвижимости демонстрировались с большим пиететом. Особенно упорным показывалась видеозапись отдыха Клиента Номер Один (конечно, это был зять директора, но кто знал?), после чего контракт, как правило, заключался. Я играла во всем этом немалую роль, изображая (сущая чепуха при моей театральной подготовке) один из японских раритетов. Обидно, мне кажется, что я выше 99% из них. Даже для несведущих в искусстве я все равно являлась объектом вожделения. Отодвинув меня, можно было проникнуть в уютный уголок с циновками, предназначенный для любителей экзотики. Диванчик для "своих", бар для всех. Вы становитесь совладельцем 1/10000000 отеля на острове Хоккайдо? Отлично! Получите фарфоровую чашечку с сакэ, пожалуйста.

Новые для меня функции "заслонять" и "уединять" органично сочетались с уже знакомой - "превращать". Я почти каждый день превращала секретаршу босса из невзрачной девушки-очкарика в секс-бомбу a la фугас, а директора - в нетерпеливого любовника, сбросившего лет 20-30, безропотно позволяющего облечь себя в дурацкие тряпки и высечь хлыстом. Не знаю, на что было похоже его удовольствие, но ее я хорошо понимала. Поверьте мне, в конце последнего (долгого, нудного) рабочего дня (бесконечной, ужасной) рабочей недели высечь хозяина было истинным наслаждением. Опять я погружалась в мечты, то и дело ставя себя на место девушки-секретарши. Пусть эта серая неделя, пусть босс помыкает, если на weekend ты и он окажетесь на Ибице, в центре бразильского карнавала, в парижском кафе! Пусть! Пусть! А что толку от знания всемирной географии, если у тебя такие маленькие деревянные ножки...

И тут на меня снизошло очередное просветление. Началось все с откровенной бытовухи, от которой я и не ждала ничего хорошего. В один из дней скрипнула, приоткрывшись, входная дверь, и в нее заглянула остренькая мордочка жены директора. От проснувшегося сквозняка по материи, натянутой на мои рамы, пошли волны, что вызвало у дамы одновременно два приступа - приступ злорадства и приступ негодования.

- А-а-а-а-а-а-а-а, я так и знала, что когда-нибудь застукаю тебя с этой шлюшкой во время "срочного заседания",- завопила она, и резко толкнула меня. Я покачнулась, но устояла, хотя и сдвинулась в сторону. Озадаченное лицо этой старой карги, увидевшей пустой диван, вознаградило меня за все перенесенные невзгоды.

Когда за ней закрывалась дверь, последний порыв сквозняка показался ничтожеством по сравнению с бурей восторга. Я могу заменять человека! Даже нескольких! Я равна своему богу, своему хозяину-человеку, возможно даже выше его! Материя на мне выгнулась, как паруса клипера...и одно полотнище, самое ветхое, треснуло. Грехопадение... какое печальное слово!

Хозяин, вернувшись из сауны, где они с секретаршей (от слова "секрет", надо полагать, причем во всех смыслах, вплоть до физиологического) неплохо порезвились. Только этим я могу объяснить его решение выкинуть меня на свалку и заменить новой ширмой, во французском стиле. Я, стало быть, начала вызывать у него угрызения совести...

Вот и вся моя немудреная история. Через некоторое время меня подобрала первая хозяйка, помыла, постирала одежки, кое-что залатала, кое-что сделала заново. Я вновь стала главным лицом этой квартиры, и стеллаж, изрядно поседев, приобретя еще большее количество книжек (странно, что количество книг обратно пропорционально остроте его ума), по-прежнему пытается овладеть моим сердцем. Видимо, я скоро поддамся его уговорам - извечный соперник, холодильник с объемистым брюхом, бесследно исчез. Никуда не могу деться от мысли о том, как это грустно - быть человеком...