Факелы на стенах вспыхнули сами по себе, озаряя кабинет неровным светом. Иллюминация оказалась как нельзя более кстати. Значит, они загораются при наступлении темноты, сообразила я.
Теперь понятно, почему в окне башни горел свет, когда мы в первый раз подъехали к замку.
Недовольно мявкнул кот. Я посмотрела в окно. За ним была непроглядная чернота. Резко же тут наступает ночь, однако.
Пуфф запрыгнул ко мне на колени и потянул носом. Потом изрек:
- Мы переместились.
- Переместились? Ты хочешь сказать, кабинет вместе с нами переехал в другое место? В другую башню? Но почему темно? В другой башне уже ночь, что ли?
- Мы не в башне.
- А... где?
- Сыро. Холодно. Не, не в башне. Ясно, да?
Вскочив и сбросив с колен кота, я вытащила из скобы один из факелов. Подскочила к двери. Рывком распахнула.
За ней тоже была темнота. И - кот оказался прав - тянуло сыростью. Точнее, сырой землей. Никакой лестницы, ведущей вниз или хотя бы вверх. Под ногами был темный земляной пол. Дальше ничего видно не было.
- Будем ждать, пока он переместится обратно? - неуверенно спросила я.
- Подождем, - лениво отозвался Пуфф.
Мне уже не хотелось изучать фолианты и заниматься самообразованием. Попасть обратно, наверх, в башню - вот чего я желала больше всего. Однако время шло, а противный кабинет даже и не думал перемещаться.
- Может, выйдем и осмотримся? - спросила я.
- Можем и выйти, - флегматично отозвался кот. - Там водятся мыши. Я бы поохотился.
Мыши?! Не хватало только мышей для полного счастья.
Здраво поразмыслив, я пришла к выводу: зачем-то кабинет перенес нас сюда. Может, надо все-таки выйти и что-то сделать? Не трусь, велела я себе и с факелом в руке шагнула за дверь.
- Идем, - твердым голосом сказала коту. Тот, не торопясь, вышел следом.
Дверь за нами захлопнулась. Ладно, открою после, а теперь неплохо бы понять, где мы все-таки оказались.
Я сделала несколько шагов в сторону и наткнулась на стену. Каменную замшелую стену. Решила пойти вдоль нее - куда-нибудь наверняка приду, а если и нет - вернусь сюда же.
Долго идти не пришлось, через несколько шагов стена делала поворот направо. Странный угол какой-то, не прямой, а острый. Разве такие бывают в нормальных зданиях? Я протопала еще немного вдоль каменной стены, покрытой слизью и кое-где мхом, и снова наткнулась на угол, тоже острый. И снова поворот направо. И снова. Я поняла, что хожу по кругу, точнее, по треугольнику. Что за чудеса? Странное помещение, похоже, замкнутое. Подвал? Жаль, что так и не выяснила, есть ли в замке подземелье. Хотя нет, на полноценное подземелье не тянет, очень уж небольшое тут пространство.
И тут только стало понятно, куда мы с Пуфиком залетели по милости бродячего кабинета. Сразу подкосились колени и закружилась голова.
- Это треугольная башня, - прошептала я.
- Угум, - глухо ответил кот. Он что, действительно мышей ловит, что ли?
- Пуфф, пошли отсюда. Быстро.
Кот зашипел:
- Тут полно норок. Ну дай поохотиться. Давненько мышатину не ел. Печенка надоела, ужас.
Ужас. Он прав. Ужас скрутил мне желудок, когда я зачем-то глянула вокруг маго-взором.
Такого я не видела еще никогда. Плесень на пупырчатых коричневых стенах, которую я сперва приняла за мох, отливала болотно-зеленым и беспрерывно шевелилась, протягивая ко мне тонкие мерзкие щупальца. Некоторые уже касались лодыжек, оставляя ощущение чего-то липкого и холодного, и я взвизгнула, отпрыгивая и тыча в зеленоватую тварь факелом. Несколько щупалец неторопливо, будто обиженно, втянулись в стены, но с десяток новых потянулись к моим рукам, животу, лицу...
- Быстро, я сказала! Где дверь? Кот, ищи дверь кабинета!
Тут я услышала тихий свист. И застонала. Кабинет смылся, бросив нас в жуткой сырой башне без окон и дверей.
Кот разразился удивленным мявом:
- Улетел? Без нас? Вот собака!
- Собака, - согласилась я, отбивая очередную атаку щупалец. - Только не он, а ты. Я говорила - пошли, а ты - мышь, мышь. Вот и охоться теперь за мышатиной.
- Между прочим, на ней можно протянуть довольно долго. Мы будем ждать, пока не вернется кабинет, да? Могу и на твою долю наловить.
- С ума сошел? Да я лучше сто яблок съем, чем одну сырую мышь.
- Поджаришь на факеле. Если к тому времени не потухнет.
Только тут я обратила внимание, что огонь и в самом деле горит уже не так ярко. Возможно, его гасит ополчившаяся на меня плесень. К коту она не проявляла, кстати, ни малейшего интереса.
Остаться без огня в кромешной тьме не хотелось совершенно.
Жаль, не догадалась захватить немного порошка и книжку с заклинаниями, сейчас бы костерок развела - в башне было холодновато.
- Пуфик, иди сюда, - жалобно попросила я, опускаясь на земляной пол в центре башни, подальше от стен с их страшными щупальцами; сюда они, по крайней мере, не дотягиваются. Но и без того вид пульсирующих будто в агонии стен не доставлял мне ни капли удовольствия. Я моргнула и потрясла головой. Накатила усталость. Все-таки маго-взор или, как его назвал Даш, третий глаз отнимает много сил. И совершенно непонятно, как их восстанавливать.
Пуфф, будто не слыша, все еще сидел и смотрел в одну точку. Подкарауливал мышь. Нашел время и место! Печенка ему, видишь ли, надоела.
Как же отсюда выбраться-то? График передвижений кабинета мне неизвестен, коту наверняка тоже. По стене не заберешься - во-первых, она скользкая и противная, во-вторых, гадкая плесень свяжет меня по рукам и ногам в два счета, в-третьих, башня достаточно высокая, чтобы мы смогли добраться до крыши. Я запрокинула голову. Наверху был точно такой же мрак, как и в двух шагах от меня.
Становилось все холоднее. Я воткнула факел в землю и обхватила себя руками. Он уже еле теплился. Я смотрела на угасающий огонек и думала: наверняка Данни, обнаружив мое исчезновение, решит, будто я сбежала. С Дашем-Ербиным. А тем временем документы о наследстве так и не будут подписаны, и моей бедной подруге предстоит многомесячная тяжба с Ариенной, Крадифом и Танти. Замок будет разобран по камушку, и единственное, что уцелеет после такой катавасии - рояль, черное чудовище о трех ногах, занимающее половину моей квартиры...
Пронзительно запищал кот. Я подпрыгнула.
Уф. Это, оказывается, пищала мышь, которую охотник умудрился-таки изловить. Он, гордый собой, подошел и положил добычу к моим ногам.
- Убери немедленно! - приказала я. - Можешь съесть, но только чтобы я не видела.
- Вот сейчас обидела, - буркнул Пуфф. - Я же для тебя старался. Ну, хорошо, если ты всю есть не будешь, я тебе самое вкусное оставлю. Голову.
- Я тебе оставлю, - возмутилась я, краем глаза подмечая, как серая мышка подгребает лапками, стараясь незаметно отползти подальше.
- Зря тут сидишь, - заметил кот. - Если кабинет появится, он грохнется тебе на голову.
- Какая разница, - отмахнулась я, следя за перемещением мыши. - Если я сяду возле стены, то меня слопает зеленая плесень.
- Разница есть, - резонно заметил кот. - Плесень будет есть долго, а кабинет раздавит сразу.
Мышь таки рванула. Но я оказалась проворней и сцапала беглянку за хвост. Меня кабинет раздавит, но коту-то за что страдать?
Полевка отчаянно заверещала. Мне почему-то стало ее жалко.
- Ты правда очень хочешь мышатины?
- Не очень, - признался кот. - Инстинкт. Ясно, да?
- Ясно. Может, тогда, отпустим, а ты попробуешь поймать ее еще разик? Слышишь, как жалобно она пищит.
- Тихо, - вдруг сказал кот. - Она не просто пищит. Она что-то говорит.
Я прислушалась. Может, кот что-то понимает, но я, увы, не разобрала ни слова.
- Просит ее отпустить к деткам, - перевел кот с мышиного. - Обещает за это показать, где есть другая еда.
- Другая еда - это что? - спросила я с подозрением. - Змеи, червяки, лягушки?
- Я не очень силен в мышином, - признался кот. - Зато понял: ты сидишь на входе в какой-то то ли склад, то ли тайник.
О! Это меняет дело! Мне очень хотелось убраться отсюда как можно скорее, сбежать подальше от зеленой плесени. Я вскочила, отбросила в сторону мышь и принялась шарить по земле.
Кот бросился было за добычей, но не догнал и вернулся.
- Помогай, - велела я, отгребая в сторону комья земли. Под ними действительно что-то было, какие-то доски.
Доски оказались крышкой. Квадратной, деревянной, с металлическим кольцом. У моей третьей мамы в доме похожая крышка называлась "творило" и использовалась не для того, чтобы творить, а чтобы затворять погреб.
Я дернула кольцо.
Снизу потянуло затхлым воздухом. Я посветила тусклым светом угасающего факела. Разглядела ступени, ведущие вниз. Глянула маго-взором. Ничего опасного не обнаружила.
- Пошли, - сказала коту и начала спускаться по ступеням. Если это подземный ход, он выведет нас хоть куда-нибудь.
Это и правда оказался подземный ход. Как мне показалось, давно заброшенный - об этом свидетельствовали и кое-где осыпавшиеся камни, укрепляющие стены, и подгнившие деревянные столбы, и огромное количество паутины, что лезла в лицо и трещала в факельном огне.
Едва мы отошли от башни, как услышали знакомый свист и громкое бух - кабинет опустился на творило. У меня сложилось такое впечатление, что это негодное помещение, имея вредный характер, за что-то на меня обиделось и задалось целью делать гадости. Уж не за то ли, что я любезничала с Дашем?
Как бы то ни было, стучать в творило и орать "а ну выпусти и забери нас отсюда" не имело смысла. Он (кабинет, то есть) лишь посмеется своей удачной шутке. Поэтому мы с котом, стараясь не отчаиваться, двинулись дальше.
А дальше ничего хорошего не просматривалось. Коридор подземного хода пошел вверх, идти стало труднее. К тому же то тут, то там обнаруживались боковые ответвления. Кто знает, вдруг именно они ведут к складу, полному еды, про которую пищала мышь? Или на худой конец выведут нас на поверхность?
Я просматривала каждый боковой коридорчик маго-взором, насколько хватало силы. Но ничего стоящего внимания не замечала. Пуфф бодро трусил вперед по главному коридору. Я едва поспевала за ним. Факел мигал, предвещая скорую кончину. Ну потерпи еще немного, уговаривала я его, еще чуть-чуть...
Он все-таки погас. Теперь передо мной встал выбор - либо продвигаться с включенным третьим глазом, но быстро вырубиться, либо плестись еле-еле в кромешной тьме, держась за стены. Я решила комбинировать оба способа.
- Пуфф, - позвала я, - если тебе не очень сложно, пожалуйста, иди рядом.
Милый котик тут же прижался к моей ноге. Идти в темноте очень, очень трудно, а когда под ногами вьется кошка - еще труднее. Однако, не будь Пуффа, я бы точно забрела в какое-нибудь ответвление.
Я уже потеряла счет времени и едва стояла на ногах, когда кот наконец радостно мякнул:
- Чую запах еды.
А вот это очень кстати. Мой желудок уже давно издавал утробные звуки, требуя хоть что-нибудь, хоть сто яблок (только не мышь!). Я активировала маго-взор. Никакой еды не увидела, все те же стены, земляной пол, подгнившие балки...
- Где твоя еда?
Кот рванул в один из коридорчиков. Я едва поспевала за ним.
На последнем издыхании увидела деревянную лестницу, ведущую наверх, к такому же творилу, что мы оставили в башне. Пришли туда, откуда ушли, подумала я, осела на пол и потеряла сознание.
- Да что ж это такое!
Голос доносился до меня как сквозь пелену. Знакомый, кстати, голосок-то.
- Мира! Ты меня слышишь? Ну, скажи на милость, куда тебя понесло на этот раз? Наказание мое, ни на секунду нельзя одну оставить!
Секунду? А что такое секунда?
Я уже собиралась открыть глаза и спросить, как на меня вылили хорошую порцию воды. Пришлось откашливаться и отплевываться. И лишь потом открывать глаза.
Конечно же, надо мной нависал Гвейнард. Взгляд его не предвещал ничего хорошего.
- Очнулась наконец-то, - буркнул он. - Ну, и за каким демоном тебя потащило в подвал?
- В подвал? Ни за каким...
Тут я все вспомнила. Прилет и отлет Даша, перемещение в башню, исчезновение кабинета, мышь, предназначенная к употреблению не то мной, не то котом, подземный ход и... И что дальше?
- Скажи спасибо коту. Он так орал, что перепугал бедного Сварта до колик в желудке. Сварт, конечно, поднял притвор, но вытащить тебя уже не смог. Как ты там оказалась, признавайся! Опять искала свой колдовской плод? Мира, да нет его там! И нигде нет, понимаешь? Макер был знатный инсценировщик, разыгрывал всех подряд! Сварт мне все объяснил. Наверняка и этот розыгрыш для кого-то из своих друзей-магов придумал, вот только не успел осуществить при жизни. Сварта-то зачем разыгрывать? Он всего насмотрелся, еще при жизни хозяина. А вот мы - новенькие, поэтому и стали жертвами розыгрыша.
Капли все еще бежали по моему лицу. Я вытерла их тыльной стороной ладони и огляделась.
Я сидела на полу кухни, рядом с холодильней, откуда так удачно утащила испорченный сыр. А между мной и холодильней зияла черная дыра. Гвейн, присевший рядом на корточки, утверждал, будто это подвал. Ну да, место, где, по словам Пуффа, много-много еды.
- А где кот? - спросила я.
Гвейн почему-то разозлился еще больше:
- Я ей про Фому, она мне - про Ерему. Спит твой котяра. Нажрался и спит.
- Хорошо, - выдохнула я с облегчением. - Может, и мне найдется, что поесть?
- Яблоки устроят? - съехидничал Гвейнард.
- Да. Но не менее сотни.
Он сначала удивился, потом посмотрел подозрительно:
- Ты меня разыгрываешь, да? Терпеть ведь не можешь яблоки, даже видеть их не в состоянии.
- Понимаешь, - я улыбнулась, - когда альтернативой служит мышь, пусть даже и запеченная на факеле, начинаешь ценить то, на что не мог смотреть раньше.
Гвейн посмотрел на меня, как на сумасшедшую. Потрогал лоб. Я поморщилась и дернула головой. Тогда он встал, наклонился и взял меня на руки.
- Эй, - сказала я. - Ты что делаешь? Я ведь тяжелая. Надорвешься.
- Вовсе не тяжелая, - крякнув, он пошел к выходу из кухни. - Неужели сама не заметила, как похудела?
Хм. А ведь и правда не заметила. Ну, как не заметила. Понятно, что поясок стал затягиваться туже, но в череде последних событий этот факт показался столь незначительным, что абсолютно не обратил на себя внимания.
Мы устроились на диванчике в каминном зале, где еще недавно разыгралась сцена признания Крадифа. Мне хотелось спросить, что произошло дальше, и для чего Гвейн поднимался в башню. Может, собирался о чем-нибудь сообщить? Но начинать разговор не решалась. Боялась того, что услышу в ответ.
После непродолжительно молчания Гвейн осторожно спросил:
- Правильно ли я понял, что в подвал ты полезла за мышью?
Я представила, как крадучись пробираюсь в кухню, воровато оглядываюсь, поднимаю притвор и на четвереньках ползу к норке. И расхохоталась.
То ли подействовали события последних часов, то ли нервы сдали окончательно, но я хохотала и никак не могла остановиться. Слезы текли по щекам, капая на и без того мокрую рубаху. Как и следовало ожидать, смех в конце концов обернулся рыданиями. Самыми настоящими, бурными, со всхлипами и ревом в голос. Гвейн, кажется, не на шутку испугался, прижал мою голову к своей груди и начал ласково гладить по голове.
- Ну-ну, спокойно, Мира. Все уже прошло, - бормотал он.
Прошло. Как бы не так. По-моему, еще даже и не начиналось.
Продолжая потихоньку всхлипывать, я рассказала Гвейну про наши с котом путешествия в кабинете, башне и под землей.
- Не понимаю, - сказала я наконец. - Для чего предназначена треугольная башня? Снаружи она защищена охранным контуром, причем самого низшего пошиба. Казалось бы, внутри должны храниться сокровища. Или находиться тайная лаборатория мага. Но в ней ничего, ничего нет! Земляной пол, сырость, да еще противная зеленая плесень на стенах. И, тем не менее, кабинет за каким-то демоном туда перемещается! Для чего? Что там такого, в этой башне?
- А ты спроси у своего знакомого, может, он объяснит.
Я непонимающе взглянула на Гвейна:
- Какого еще знакомого?
- Того самого, с которым ты так мило ворковала.
Он произнес это как можно равнодушнее. Однако жевлаки на щеках так и играли.
- Ты рехнулся? Мило ворковали? Да мы просто разговаривали. Он рассказал много интересного. Например, что...
- Не сомневаюсь, - перебил Гвейн. - Наверняка и ты ему поведала все секреты.
- Ну, не все... - неуверенно сказала я, припоминая, что именно я наболтала Дашу.
Гвейнард взвился:
- Как ты вообще могла с ним откровенничать? Да еще и это... целоваться!
Я рассердилась и даже слегка отодвинулась:
- А тебе какое дело? С кем хочу, с тем и... откровенничаю!
- Он наплел тебе с три короба, а ты и уши развесила. Ну, давай, слушай теперь всех подряд. У соблазнителей, между прочим, есть один особый приемчик, знаешь? Внушить тебе, что ты... ну, например, потерянная в детстве принцесса. Или великая волшебница. Или... неважно, кто, но особа высокого ранга. И все. Ты его с потрохами. Он тебя проглотил, поглотил, не помиловал.
- Вовсе он меня не глотал.
- Ну, конечно. А то я не слышал! Ты даже не знаешь, кто он такой, этот твой Даш! А если он ворюга и спер какую-нибудь важную вещь из кабинета? И вообще, как он туда проник? Что ты про него знаешь?
- Но я и про тебя ничего не знаю. Может, расскажешь, кто ты такой и почему я могу доверять тебе?
Гвейн неожиданно смутился, отвернулся и забормотал что-то неразборчивое.
- Э, нет, - решительно сказала я. - А ну, выкладывай, кто ты такой!
Он, не поворачиваясь, ответил:
- Мира, если честно, я сам не знаю, кто я такой.
- Это как? - удивилась я.
- А вот так.
Он повернулся, и в глазах его было такое отчаяние, что я сразу же его пожалела.
- Не знаю, и все. Не помню. Родины своей не помню, города, где жил раньше, родителей, друзей. Ничего не помню. Будто бы и не было у меня ничего раньше.
- Так, погоди. А с какого момента помнишь?
Я ему сразу поверила. Вот сейчас он говорил правду, а не тужился, якобы вспоминая название своей страны.
- С какого момента? - он задумался. - Первое, что помню - сижу возле дороги. Кто-то проезжает мимо, пыль поднимает. Лошади, телеги, всадники. Никто не останавливается, даже внимания не обращает.
- Значит, дорога была проселочная, а не городская?
- Ну да. Город - как я потом узнал, Ойлин - виднелся вдали, очень далеко от меня... Я с трудом поднялся... У меня почему-то все тело болело, не знаю, почему. Ноги подгобались, дрожали, будто я до того пробежал огромную дистанцию. Тем не менее, я поднялся и пошел к городу. Шел медленно, и город никак не желал приближаться. Но я все шел. Мне зачем-то очень надо было добраться до людей... Очень хотелось есть и пить. Больше, наверное, пить, во рту пересохло и глотать было больно. Меня мутило, перед глазами прыгали темные пятна... Не знаю, сколько прошло времени, когда меня догнала быстроходка. Это я позже узнал, как называется сия конструкция, а тогда подумал: надо же, какая странная штуковина. Вроде не телега, но и не автомобиль...
- Чего? Какой еще автомобиль? - удивилась я. Никогда не слышала этого слова.
- Ну... это машина вроде быстроходки. Перевозит грузы и людей. Только ездит не на магическом элементе, а на бензине... Такая жутко вонючая штука. Извини, не могу лучше объяснить.
Жутко вонючая штука? Хм. Неужели кто-то стал бы ездить на такой?
- Быстроходку вела очень симпатичная девушка. Машина сначала поравнялась со мной, потом замедлила ход и, наконец, остановилась. Девушка открыла дверцу, махнула рукой и показала на соседнее сиденье. Я смотрю и думаю: чего она хочет? Ну, ведь явно же хочет чего-то, а я как дурак стою столбом и не понимаю. И слов ее тоже не понимаю, ни одного. Вернее, я потом уже сообразил насчет слов, а тогда думал: она зачем-то произносит какие-то звуки. Красивые такие, я аж заслушался. Она замолчала и некоторое время внимательно на меня смотрела, вроде бы тоже к чему-то прислушивалась. Тогда я сказал, что хочу пить. Или может просто промычал. Она не понимала меня, как и я ее не понимал. Тогда она вышла из машины, подошла и надела мне на шею цепочку. Вот эту.
Гвейн слегка распахнул ворот рубахи, и я увидела на его шее тонкую ниточку, почти незаметную.
Значит, я не ошиблась, у него действительно была цепь. Все время. Все то время, пока он был здесь, в замке.
- Она сказала - садись, поехали, и я сразу понял. И ее слова, и что сам, похоже, из другой страны. Попросил пить. Она достала бутылку с водой. Я пил жадно, выпил всю воду из бутылки. Девушка смотрела на меня внимательно и испытующе, как на какого-то дикаря. Наверное, я тогда и выглядел как дикарь... А потом мы поехали в город.
Он помолчал и добавил:
- Это была Данни.
Конечно, Данни, кто же еще. И на шее у него не простая цепочка, а цепь раба.
Подобные артефакты изготавливались магами-отступниками, которым требовались дармовые работники. Рабами становились беженцы из соседних стран, привлеченные в Данетию слухами о колдовских штучках.
Итак, полное подчинение хозяину, подавление собственной воли, блокировка памяти, связанной с прошлой жизнью, считывание мыслей, невозможность избавиться от артефакта самостоятельно - вот то немногое, что я смогла сходу вспомнить про цепь раба. Ну, конечно, имелись и положительные свойства, как то: автопереводчик, быстрое восстановление жизненных ресурсов, физическая выносливость.
Ну вот, теперь его странное поведение стало более-менее понятно.
Интересно, неужели Данни не знала, что именно нацепляет работнику на шею? Или была уверена - это всего лишь переводчик?
И еще - откуда у нее цепь раба? И почему она возила ее с собой?
Я подумала и решила - наверняка купила у людей, понятия не имеющих о свойствах цепи.
- Какая интересная цепочка, - сказала я как можно более равнодушно и протянула руку. - Гвейни, милый, ты хотя бы приблизительно представляешь, что это такое?
- Переводчик, что же еще, - он пожал плечами.
- И сколько ты за нее не заплатил?
- Мира, да что с тобой? Конечно, нисколько. Ты меня плохо слушала? У меня ж не было ничего. Данни дала ее просто так. Сказала, я бы без нее пропал. Мне показалось неудобным принимать такую ценную вещь в качестве подарка. Поэтому я спросил, могу ли ее отблагодарить, и если да, то как. Она сказала, было бы здорово, если бы ты - ну, я, то есть - поступил бы к ней на работу и выполнял некоторые поручения. Для начала обучила водить быстроходку. Это оказалось нетрудно. Хотя сначала я управлялся с ней не очень уверенно...
- О да, я отлично помню нашу первую встречу. - ухмыльнулась я.
- Ну, ты сама была виновата, - с вызовом ответил он. - Нечего было бросаться под колеса. Данни, кстати, меня очень хвалила. Я несколько раз отвез ее туда-сюда, и все было в порядке. Мы даже ездили в ближайшие деревни. Она ведь по всей стране мотается в поисках артефактов для своего магазина.
Мотатеся по всей стране. А вот это интересно. По ее словам, замок по самые башни забит всякими артефактами. А она по стране мотается. Странно? Еще как.
Хотя, истинных любителей старины и искателей приключений, к коим относилась Данни, всегда тянет на поиски чего-то особенного.
- А ты не пробовал снять эту цепочку? - спросила я.
- Нет. Зачем? Данни сказала, чтобы не снимал. Иначе перестану понимать речь окружающих.
- Мне так не кажется, - ответила я и выхватила из-за пояса кинжал.
Гвейнард, наверное, не ожидал ничего подобного, поэтому даже не дернулся, когда я коснулась цепочки кончиком кинжала и легко перерезала звенья.
Цепь соскользнула сперва на его колено, а потом стекла на пол. Красивая штучка, изящная. Но и я, и кинжал, нестерпимо горевший в моей руке, справедливо считали, что она опасна.
И все-таки. Странно, что Данни не знала о ее истинном назначении. Она, державшая магазин еще во времена безмагии!
Но странным было и другое.
Гвейнард, носивший запретник, запросто брал в руки кинжалы. При этом его руки не прокрылись волдырями. Он даже боли не чувствовал. Почему?
- Не так-то просто определить, запретный артефакт или нет, - задумчиво сказала я. - Особенно если он красив, полезен и его дарит интересная девушка.
- Да ты никак ревнуешь? - усмехнулся Гвейнард и тут же ойкнул. - Слушай, а ведь я понимаю по-данетски. И сам прекрасно говорю. Но почему?
- Научился, - ответила я. - Выучил язык. Быстроходку тоже раньше не водил, научился же. Ну и вот. С языком произошло то же самое.
- Сравнила! Быстроходку водить просто. А тут целый язык!
- У тебя просто была временная потеря памяти, вплоть до речевого отклонения. Артефакт дал толчок, восстановил утраченные связи... Да, и чтобы не было дальнейшего развития темы. Нет, я тебя не ревную. А вот у Данни есть очень-очень ревнивый жених! Ты, кстати, с ним знаком?
- Нет. Он вечно по заграницам мотается, как она сама утверждает.
- М-да, и мне говорит то же самое... Я даже начала сомневаться, есть ли он на самом деле.
- Так давай спросим! Не хочешь с ней поговорить?
Я хотела. Очень. У меня накопилось к подруге много вопросов. К тому же, я до сих пор не узнала, все ли в порядке в моей квартире.
- А, да, - спохватился Гвейн. - Твой переговорник заело, я забыл. Ну тогда я сам... Ох, нет!
Гвейн вдруг сделался таким испуганным, что и я тоже испугалась:
- Что - нет?
- Мира, что мы... что ты наделала! Ведь мой переговорник - вот эта самая цепочка!
- Да ты что? - сказала я. - Ничего себе.
Я точно идиотка. Ведь говорил же он мне, что соседка связывалась с ним по переговорнику. А я пропустила мимо ушей. И даже не спросила, где его переговорник и как выглядит. Потому что мозги тогда были заняты другим.
- Ну да, - продолжал Гвейн. - Данни, помнится, сказала, мол, хочу, чтобы ты всегда был на связи. Вот и оформили цепочку в качестве связующего устройства.
- На связи или на привязи, - задумчиво сказала я.
- Нет, ты все-таки ревнуешь, - заключил Гвейн.
- Совсем не ревную.
Я имела в виду нечто другое, говоря "на привязи". Постоянно держать абонента в районе слышимости, даже если он находится далеко - отличная задумка. Правда, это было очень не похоже на мою подругу. Но идея с переговорником, находящимся всегда под рукой (в нашем случае - под головой) мне очень понравилась.
- А... как часто она с тобой связывалась?
Он пожал плечами:
- Совсем редко. Я звонил ей намного чаще.
- Что ты делал? Звонил?!
- Ну... вызывал ее. Извини, Мира, иногда со мной происходят странные вещи. Конечно, переговорник не может звонить, если не настроить соответствующий сигнал. Ну, я не знаю, перезвон колокольчиков, что ли. Но почему-то мне кажется, правильнее говорить "звонить", чем "вызывать". Может быть, так говорили в моей стране?
- Не думаю, что в других странах пользуются переговорниками. Для этого надо как минимум иметь часовую башню. Но такое сооружение имеется лишь в Данетии.
- Ты уверена?
- Абсолютно. О строительстве другой куранты стало бы известно министерству магии. А значит, прошло бы по новостным сводкам. Мы в музее их регулярно получаем.
Я вспомнила про заляпанные жиром документы и вздохнула: получать-то получаем, но вот все ли они доходят до сотрудников? Сомневаюсь.
- И, потом, в других странах все, что касается магии, отсутствует...