O Simona : другие произведения.

Снежная Королева и блондинка принцесса Снежана

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Если мысль беспокоит и тревожит принцессу, то нужно отбросить эту мысль, а не извиняться.
  Фрейлина моей матери Снежной Королевы, моя подданная служанка Герда, при всем нечестном народе прижалась ко мне и крепко-крепко поцеловала в губы.
  - Герда, извини, мне стыдно, - я от смущения опустила глаза. - Пойдем быстрее отсюда, а то я сгорю от стыда. - Я потянула Герду за руку.
  Она не сопротивлялась, покорно шла со мной к тропе.
  Но тут прошлое заставило меня вернуться на цыпочках к дому.
  Я знала, что подслушивать и подглядывать - плохо, некультурно.
  Но в школе и в академии я подслушивала и подглядывала, чтобы выжить.
  Одноклассники и сокурсники часто задумывали гадости для меня, или говорили нехорошее.
  Я должна была быть всегда в курсе их злых издевательств надо мной, и разговоров, которые они вели обо мне.
  Например, осмеют мое платье, назовут его мышиным, что оно не только уродливого серого цвета, но еще и сидит, как на корове седло.
  Я подслушаю их мнение, а на следующий день уже приду в другом платье.
  Так я хоть немного спасала себя от некоторых насмешек.
  В общине я на цыпочках бесшумно вернулась к дому, наклонилась и приложила ухо к щели между досками.
  - Да, моя госпожа, все рассказал, как вы велели, - вовремя я подслушала.
  Старик докладывал невидимой мне госпоже.
  В доме есть телефон?
  Или для доклада госпоже у них особая магическая связь. - Дочь Снежной Королевы принцесса Снежана направляется к вам. - Старик замолчал.
  Может быть, он почувствовал, что я подслушиваю под дверью?
  Вдруг, сейчас дед подкрадывается ко мне с другой стороны?
  Я отскочила, потому что у меня большой опыт подслушивания, сделала вид, что просто голая прогуливаюсь по центральной и единственной площади общины.
  - Принцесса, что это было? - Герда с жадностью схватила меня за локоть. - Ты подслушивала?
  - Прости меня, мне теперь очень стыдно, что я подслушивала, - я покраснела от стыда и согласно кивнула головкой. - Дед докладывал госпоже, а госпожа у него одна - Светлана, что рассказал мне то, что она велела.
  Он доложил, что я сейчас направляюсь в ее замок.
  - Отлично! - в глазах Герды загорелся опыт, но опыт не подслушивания, а опыт, который она приобрела в банде разбойников.
  Глаза ее выражали желание пытать, пытать, и еще раз пытать. - Я вытащу из старика все, - Герда угрожающе подняла вилы и шагнула в сторону дома.
  - Что ты, что ты, Герда, - я едва ее удерживала за талию. - Нам выгодно, чтобы Светлана и старик подумали, что все идет по их плану.
  Они же не догадывались, что я подслушала.
  Мы знаем, что они знают, поэтому мы имеем преимущество.
  А, если они будут знать, что мы знаем, что они знают, что мы знаем, то все изменится.
  Пусть дед думает, что мы попадемся в ловушку Светланы.
  Если сейчас ты убьешь старика после пыток, то Светлана изменит свои планы.
  Она перепрячет Снежную Королеву в другое место.
  - Принцесса, ну, ты и хитрая, - Герда остановилась и произнесла с восхищением. - Мыслишь масштабно, по-королевски.
  - Может быть, старик и Светлана допустили, что я подслушиваю, тогда начнется тройная игра, извини, - я загорелась от смущения после похвалы Герды. - Хотя, вряд ли они додумаются до тройной хитрости, извини.
  Только в моем прошлом мире умеют плести интриги так, что не знают, с чего начинали, и ради чего задуман обман. - Я вспомнила недавние события и загрустила.
  Все же немного жаль жестокого мира, в котором я прожила восемнадцать лет.
  Там я всегда стыдилась своего тела: худая, длинная, нескладная бесцветная блондинка с белесыми бровями.
  Грудей у меня не было, бедра узкие, как у мальчика.
  Нет, куда уж там мальчикам до моих бедер.
  У многих мальчиков не бедра, а бочки.
  Я постоянно сутулилась, чтобы уменьшить свой баскетбольный рост.
  Надо мной смеялись, издевались, подшучивали.
  Я находилась в постоянном стрессе, волновалась, стыдилась себя.
  И чем больше я стыдилась, тем нелепее выглядела и еще хуже, чем думала о себе.
  В восемнадцать лет я из аудитории академии, после унижения перед наставником и студентами, перенеслась в Ледяное Царство.
  От снеговика и девушки птицы Гагары я узнала, что я дочь Снежной Королевы.
  У меня, оказывается, есть еще и сестра Снегурочка.
  А моя бабушка Виола, которая воспитывала в другом мире, не просто бабушка Виола, а - Вьюга.
  Мать моя Снежная Королева меня отправила сразу после моего рождения в другой мир.
  Потому что Снежная Королева считала, что я опозорю ее и весь ее род ледяной, потому что у меня нет дара снежной магии.
  Конечно, мамочка права, но я не прощу ей - она же меня родила стыдливой и робкой.
  Еще бы знать, кто мой отец...
  Нужно было партнера для рождения подбирать правильно.
  Вообщем, не я виновата, что выросла нескладной и забитой белой мышкой.
  Так и боролась в том мире за выживание, но неожиданно Снежная Королева пропала.
  Потому что Снежная Королева исчезла, а без нее погибнет не только Ледяное Королевство, но и мой прежний мир.
  Не нужна я была, а, когда всем стало плохо, то понадобилась.
  Неожиданностью было и то, что населяли Ледяное Королевство полулюди полузвери и полузвери полулюди.
  Еще - снеговики и все остальное непривычное: живое и мертвое.
  Снегурочка, сестра моя, даже и не думает вызволять мать.
  Для Снегурочки - все пофигу, по крайней мере, так считают в Ледяном Королевстве.
  Во Дворце я познакомилась с Каем и Гердой, из сказки, которая оказалась не сказкой.
  Кай - утонченный развратный красавец.
  Все девушки вешаются ему на шею, избаловали его.
  Герда - подруга Кая, она прошла через разбойников, медведей, снежных людей, оленей, пока вызволяла Кая из беды.
  Опыт закалил Герду, и она к восемнадцати годам (Герда моя сверстница) стала фрейлиной, приближенной фавориткой Снежной Королевы.
  Общая беда и задача - спасти Королеву, объединили меня и Герду.
  Хозяин подледного мира, мира мертвых полулюдей, полузверей Чернобог или Лель, предоставил мне войско мертвых.
  Громадный Орел перенес меня, Герду и войско в страну вечного Лета, которой правит вечно молодая Светлана.
  Мое войско сразу разбежалось в стране Лето.
  Я и Герда попали в плен в общину, где на одну женщину приходятся десять мужчин.
  Староста Шиллер обещал, что мы будем рожать для общины каждый год.
  Но я выкрутилась, благодаря своему появившемуся свойству - когда меня разозлят до белого каления, я из робкой забитой белой мышки превращаюсь во властную принцессу Снежану.
  С приятными бонусами - не робею, не зову, не плачу.
  Уверенная, строгая и не справедливая!
  К тому же у меня вырастают груди, достойные суровой снежной принцессы, и округляется попка.
  Талия становится осиная, а вся я - во всех смыслах - сногсшибательная!
  Но как только заканчивается злость, то я оборачиваюсь прежней робкой Снежаной - без сисек, с узкими бедрами и постоянными извинениями на устах.
  Преобразования измучили меня, и я страдаю.
  Во время одного превращения я легко расправилась с насильниками из общины - девятерых убила, а одного - старика, оставила.
  Старик в благодарность за жизнь (и за то, что я позволила себя полапать) сообщил, что Снежную Королеву похитила Королева страны Лето Светлана.
  Светлана влюблена в Снежную Королеву, одурела от любви и каждый день ходит ее целовать в колодец.
  Потому что Снежная Королева в колодце хоть в маленьком, но в холоде.
  В стране Лето трудно найти холодное местечко.
  Дальше - все просто: я и Герда освобождаем мать мою Снежную Королеву.
  Она в благодарность передает мне Ледяное Королевство, и я становлюсь новой Королевой.
  Скажем так, о том, что Снежная Королева передаст мне Королевство, я только мечтаю.
  Возможно, придется насильственным путем свергнуть существующий режим моей матери, а ее сбросить с трона.
  Хоть как-то отомщу ей за то, что она заставила меня страдать восемнадцать лет.
  Пока я вспоминала, мы вышли из ворот общины.
  Я заметила мужские ноги в сапогах, которые торчали из зарослей крапивы.
  Но благоразумно я не спросила Герду о причине, по которой ноги торчат.
  Я стеснялась побеспокоить Герду из-за пустяка.
  Она тогда, наверняка, припомнит мне гору трупов под столом.
  Я девять насильников уложила в вечный сон.
  - Герда, а Герда, извини, - я робко тронула Герду за руку. - Извини, пожалуйста, что отвлекаю тебя от мыслей, но мне нужна одежда.
  Нам нужна одежда! - Я присела голой попкой в крапиву, потому что стесняюсь своей наготы.
  А в сидячем положении наготы меньше.
  - Я и без одежды обойдусь, - Герда прошла через лишения и испытания, поэтому испытание наготой публичной для нее казалось пустяками.
  - А мне сложно без одежды, - я с опаской смотрела по сторонам. - Вдруг, увидят меня голую.
  Тогда я от стыда сгорю!
  - В другом образе ты не сгорала от стыда, принцесса, - Герда намекала на то, что я образе властной принцессы все крушила и не заботилась о своем внешнем виде.
  - Не напоминай мне, пожалуйста, об ужасных событиях, а то я в обморок от стыда упаду, - я проблеяла.
  Герда покачала головой, но вернулась в закрытый двор общины.
  Я старалась спрятаться за жалким кустиком смородины.
  - Что я вижу, - послышался уверенный надменный голос над моей головой. - Ягодка красная созрела. - Надо мной стоял огромный мужик из общины.
  Он, наверно, возвращался с покоса или с охоты.
  На плечах общинник нес тушу убитого медведя.
  - Почему здесь? - Мужик спросил строго. - Ты же должна быть в избе и беременеть.
  От его слов я чуть сквозь землю не провалилась от стыда.
  Мужик знал, что меня насильно повели в дом для утех.
  В общине почти нет женщин, и я должна не только угождать мужчинам, но и рожать для них каждые девять месяцев.
  - Уже, - я пролепетала. - Извините, меня отпустили отдохнуть.
  После того как... сами понимаете.
  У меня язык не поворачивается. - Я краснела от стыда и врала. - Ягодок поесть для подкрепления.
  - Тебя уже? - мужик сбросил медведя на землю и захохотал. - Так и я тоже уже буду с тобой.
  Ягодок ты поела, подкрепилась, ягодка ты моя.
  - Сейчас, - я поняла намек. - Не знала, как спасти свою девичью честь.
  Герда не появлялась с платьями.
  Я уже жалела, что не убежала с ней сразу голыми.
  "Зачем мне дурацкие платья? - на моих глазах выступили слезы. - В лесу, в тенечке, в спокойствии, вдалеке от маньяков из общины Шиллера спокойно бы сплела себе сарафан из одуванчиков".
  - Что сейчас? - мужик за волосы поднял меня с корточек.
  Я завизжала от стыда, прикрывала ладошками груди и низ живота.
  - Я всегда мечтала танцевать на ярмарке искусств, извините, - от ужаса мой разум замутился.
  Но это не тот ужас, который обращает меня в суровую принцессу. - Я так хочу, что временами ощущаю себя балериной с флейтой, извините. - Я сделала паузу, чтобы причесать мысли.
  Мужик отпустил мои волосы и гадко улыбнулся.
  - Флейту мою хочешь? - В другом мире все начитанные и культурные, даже мужики деревенские.
  В прошлом моем мире слово "Флейта" поставило бы в тупик крестьянина, а здесь - флейту ему подавай.
  - Какую флейт, извините? - Я вспомнила, как Герда лихо общалась недомолвками со старостой общины.
  - Мою флейту?
  - Где, извините?
  - Вот она, - мужик сбросил портки.
  Я открыла рот и схватилась за сердце.
  - Это флейта, извините?
  - Да.
  - Нет, это не флейта, извините.
  - А что же, это, если не флейта?
  - Что это, извините?
  - Да, что это?
  - Медведь это, извините.
  - Дура, медведь на земле лежит.
  - Лежит, извините.
  - Стоит.
  - Медведь, извините?
  - Что медведь?
  - Медведь стоит, извините?
  - Флейта.
  - Что флейта, извините?
  - Флейта стоит.
  - Это не флейта, извините.
  - Почему, ягодка?
  - По кочану, извините!
  - По кочану?
  - И по капусте, извините! - Я с честью прошла испытание глупым разговором.
  Дождалась, когда из груди мужика вылезли четыре острых зубца вил.
  - Герда, ты нечестно нанесла сударю удар со спины, извини, - я осудила не рыцарский поступок Герды. - Прости мои незнания в турнирах, но ты, по законам моего мира, должна была честно выйти пред мужиком и вызвать его на бой, извини. - Я запнулась на слове. - Прости меня, Герда, за то, что я несправедлива с тобой и ругаю.
  Я солгала: в моем мире никто честно на бой не вызывает.
  Все норовят ударить со спины - так что нормально.
  Благодарю тебя за спасение меня, и еще раз прошу прощения за беспокойство.
  - Беспокойство? - Мужик умирал, но неторопливо.
  Он оглянулся через левое плечо на Герду.
  - Плохая примета - смотреть через левое плечо, извините.
  На левом плече черт сидит - не к добру на черта смотреть, извините.
  Вот и умираешь из-за своей глупости, что оглянулся через левое, а не через правое плечо, извините. - Я учила мужик напоследок.
  - Зачем? - мужик спросил у меня и у Герды.
  - Надо! - теперь Герда беседовала с мужиком.
  - Кому?
  - Нам.
  - Вам?
  - Мне и Снежане.
  - Кто Снежана?
  - Перед тобой Снежана принцесса, дочь Снежной Королевы.
  - Она - Снежана?
  - Она - Снежана.
  - Она - дочь?
  - Все мы чьи-то дочери.
  - Я не дочь, я сын.
  - Ты сын, а Снежана - дочь.
  - Ты сказала, что она Кончита.
  - Я солгала вам.
  - Кончита звучит многообещающе.
  - Многообещающе, но не для тебя.
  - Я умираю?
  - Да, ты умираешь.
  - Зачем убила?
  - Иначе бы ты нас убил.
  - Убил бы.
  - Я первая тебя убила.
  - Ты первая меня убила, - крепкий был мужчина, жаль его.
  Он упал к моим ногам, ногам принцессы.
  - Жил, прости, извините. - Я погладила мужчину по голове.
  - Жил.
  - Жил бы дальше, если бы меня не тронул. Извини.
  Шел бы по дорожке, а я бы сидела около куста смородины, извините.
  - Тогда бы жил?
  - Тогда бы жил, извини.
  - Почему раньше не сказала?
  - Так ты меня насиловать собирался, прости.
  - Собирался.
  - Теперь собираешься насиловать? Извини.
  - И теперь собираюсь насиловать тебя и твою подругу, - это были последние слова умирающего. - Нет, не последние слова, потому что последнее слово выкрикнул нам в спины: - Сына, сына, честь меня, Инуарием назови! - Вот теперь - истинно последние слова.
  - Кому из нас он сказал, чтобы сына Инуарием назвала? - Герда бросила груз забот на мои хрупкие тонкие белые плечи.
  - Извини, Герда, но кажется, что он тебе приказал сына Инуарием назвать... прости.
  - Кем назвать? Ты только что произнесла, Снежана, а я уже имя забыла, как назвать сына и чей сын.
  - Я тоже забыла, имя длинное, извини, - я покраснела от стыда, что не исполнила последнюю волю умирающего. - Но я обещаю, что как-нибудь своего сына назову, извини.
  Прости, если я тебя обидела, Герда.
  - Красиво мужик сказал, что собирается насиловать меня и тебя, - Герда вытерла слезинку, когда мы по тропинке вошли в лес. - Мужественно произнёс о насилии!
   И красиво умер, многообещающе.
  - А я не хочу умереть даже многообещающе, извини, - я ревела в полный голос над смертью мужика. - Его жалко, а остальных не жалко, извини.
  Кстати, как ты убежала от старосты общины Шиллера?
  Он же хотел тебя... - я запнулась на слове.
  Произнести то, о чем я подумала было мучительно стыдно и нагло. - Извини, что я врываюсь в твою личную жизнь.
  - Шиллер хотел, но хотелка не доросла до меня, - Герда злобно сверкнула очами. - Кто он, а кто я! - Герда не объяснила, кто из них лучше: она или староста общины.
  Она протянула мне серый комок. - Ты просила платье, имей его.
  Ничего лучше я в общине не нашла.
  - Спасибо огромное, что выполнила мою просьбу, - я отошла в кусты, чтобы переодеться.
  Смысла не было прятаться, потому что я была голая в лесу, но почему-то потянуло в примерочную.
  За свою стыдливость я была наказана - наступила на ежа левой ногой.
  Правой ногой угодила в муравьиную кучу.
  Заплаканная, искусанная, исколотая выбежала в платье на тропинку.
  - Герда, извини за беспокойство, что отвлекаю тебя от раздумий, но почему ты не одеваешься?
  - Посмотри на себя в этом платье, принцесса Снежана, - слова "принцесса Снежана" Герда произнесла с издевкой. - Я не дура, чтобы так выглядеть.
  Мое тело прекрасное, - Герда провела руками по бедрам, позволила мне в очередной раз полюбоваться ее безупречным телом, - поэтому я не прячу его под грязными серыми тряпками.
  - Прости, что задала тебе вопрос, - я заглянула на себя в зеркало лужи около тропинки.
  На меня из зеркальной поверхности смотрело испуганное чучело с растрепанными белыми длинными волосами.
  Взгляд затравленный, на губах стыдливая улыбка, а ниже головы - кошмарное одеяние.
  Неужели, моя догадка верна, и Герда сняла тряпку с пугала для охраны огорода от ворон?
  Платье оказалось старым пыльным мешком с заплатами.
  - Они в общине это носят? Извини! - я с недоверием спросила. - У них мода странная, извини.
  Прости, что высказываю недоверие к твоему умению выбирать одежду.
  - Ты же хотела одежду, принцесса, ты ее получила, - Герда прятала улыбку в сочных губах.
  - Спасибо большое, - я натянула улыбку. - Зато я одета, извини.
  В одежде, хоть в какой, я чувствую себя защищенной, не голой, извини.
  - Но под одеждой ты все равно голая, принцесса.
  - Мы слишком близко подошли к философии, извини, - я засмеялась. - Голый ли человек, если он одет, извини.
  Ведь под одеждой все мы голые, извини.
  - Принцеса, могу я попросить тебя? - в глазах Герды засветились ироничные звездочки.
  - Проси, Герда, - я насторожено разрешила. - Извини, если в силу своих возможностей не смогу выполнить твою просьбу.
  - Просьба простая, принцесса, - Герда засмеялась.
  Ее небольшие упругие грудки тряслись умеренно. - Не пыли.
  - Не пылить, извини? - я в недоумении смотрела на хохочущую Герду. - Извини за мое непонимание...
  - Платье слишком пыльное, поэтому, когда ты взмахиваешь руками, или дрыгаешься, принцесса, от него поднимается облако пыли, - в доказательство Герда чихнула.
  Я обиделась на нее и засмущалась, потому что виновата, что платье пылит:
  - Зато я одетая, извини. - Щеки мои пылали от стыда за то, что я в неподобающем виде пылю перед Гердой. - Прости пожалуйста, - я не находила в себе силы спросить, но обязана, и, наконец, выдохнула: - Ты поцеловала меня в общине на площади при всем честном народе, назвала "моя королева".
  Зачем? - Я закрыла глаза ладошками.
  - Я хотела тебя поцеловать, моя принцесса, поэтому поцеловала, - Герда засмеялась звонко, серебряно.
  - Прости, пожалуйста, за то, что надоедаю вопросами, но захотела поцеловать почему? - Я дышала с трудом. - Раньше никто не хотел поцеловать меня худую, нескладную, длинную, без выпирающих форм, извини.
  А ты захотела...
  В чем причина твоего поцелуя. Извини.
  - Ты выпрашиваешь новый поцелуй, принцесса?
  - Нет, конечно, извини, - я ответила слишком быстро. - Но в качестве эксперимента, поцелуй меня еще раз, пожалуйста, Герда.
  Возможно, что это будет мой последний поцелуй, извини.
  Прости меня, что я давлю на жалость. - Я ужаснулась своей просьбе.
  Нет, не я произнесла эти постыдные слова.
  Не я попросила дерзко поцеловать меня.
  Я никогда не решусь на подобную просьбу.
  Черт говорил моими устами.
  - Нет, моя принцесса Снежана, - Герда снова засмеялась хрустально. - Сейчас я тебя целовать не буду.
  - Прости, пожалуйста, за назойливость, но я не расслышала.
  Не будешь меня целовать сейчас? - волна стыда и позора достигла моих ушей.
  Они раскалились от прилившей крови.
  Сердце застучало в бешеной тахикардии.
  - Тебя сейчас целовать противно, принцесса, - Герда даже подпрыгнула от восторга и захлопала в ладоши. - У тебя все лицо в грязи от поднятой платьем пыли.
  Кто же поцелует тебя, замарашку? - Герда говорила без издевки, без иронии, а просто поставила меня перед фактом грязного запыленного лица.
  Я на миг потеряла сознание от стыда и безысходности.
  Но не упала, а разозлилась.
  Злость удержала меня на ногах, и чтобы было устойчивее - вернула округлую попку, а к ней - опять же для сохранения баланса в теле и центра тяжести - наливные большие груди.
  К изменению форм подоспела и холодная заносчивость настоящей снежной принцессы.
  - Ты, Герда, издеваешься надо мной? - от тона моего голоса деревья покрылись инеем.
  У пробегающего зайчика покраснел от мороза нос.
  С дубов полетели обледеневшие листья. - Ты. Не хочешь. Целовать. Свою принцессу? - Я от злости вошла в иной образ.
  Насильник у куста смородины таскал меня за волосы, грозил изнасиловать, и то так не разозлил, как отказ Герды поцеловать меня. - Не нравится мое запыленное грязное личико?
  А кто виноват? - Я задала сокровенный вопрос всех тиранов.
  Для диктаторов виноваты всегда все, кроме них.
  Я, разумеется, не виновата, что у меня лицо в пыли от платья. - Ты виновата, Герда, что принесла мне грязное платье нище.
  - Но в общине не было других платьев, моя принцесса, - Герда начала оправдываться.
  - Меня не волнует, что там было, а чего не было, - я топнула ногой по мягкой почве.
  По земле пробежала трещина. - Ты должна была достать из воздуха шикарное платье, достойное меня.
  Мои приказы не обсуждаются.
  - Прости, моя принцесса, что я огорчила тебя, - я и Герда поменялись ролями. - Я виновата, что не нашла тебе в общине королевское новое платье, расшитое золотом и жемчугом. - Теперь она оправдывалась передо мной, а я наступала.
  - И целовать меня не пожелала в грязное мурло, - обида разрывала меня на части. - Твоя забота была отмыть меня в чистом ручье, натереть ароматными лесными травами, смазать волосы барсучьим жиром, ублажить меня массажем.
  А ты смеялась надо мной, маленькая разбойница.
  Ты будешь наказана за свое непослушание и ленивость.
  - Всегда готова получить от тебя, моя принцесса, любое наказание, - Герда с покорностью встала на колени, выгнулась.
  Ее грудь коснулась упавших на землю листьев.
  Попка вызывающе смотрела на меня двумя глазами.
  - Герда, ты не так меня поняла, - я сменила гнев на милость, но все же сорвала прут шиповника и три раза стегнула Герду по ягодицам. - Наказание не эротическое должно быть.
  Ладно, прощу тебя, если ты исправишь свои ошибки.
  - Слушаюсь и повинуюсь, моя принцесса, - Герда резво вскочила, и лукаво подмигнула мне.
  Она ни капли не сердилась на меня за мою власть над ней.
  - Постирай, или найди платью другую замену, лучшую, - я с трудом стянула с себя мешковатое пыльное платье.
  Оно стало жать в груди.
  Герда бережно опустила мое платье на траву.
  Вскочила на поваленное древнее бревно и подняла правую ногу выше головы.
  - Танцуешь, вместо того, чтобы стирать, мыть и делать массаж? - я больше удивилась, чем рассердилась.
  - Ритуальный танец, без него нельзя, - Герда на одной ножке ловко подпрыгнула, повернулась вокруг своей оси три раза в воздухе.
  На языке фигуристов ледяного катка - сделала тройной тулуп.
  В Ледяном Царстве моей матери, наверно, даже самый последний человековолк или Громадный Орел обязан искусно кататься на коньках. - Я вызываю лешего, чтобы он привел к нам озеро.
  Сами мы озеро будем долго искать, ножки исколем.
  - Лешего? Он приведет к нам озеро? - Я открыла рот в удивлении, но затем клацнула челюстями.
  Чтобы открывание рта было торжественно и посвящено не удивлению, а клацанью.
  - Каждый участок леса охраняет свой леший, лесной человек, - Герда опустила ножку и теперь лихо отплясывала на бревне.
  Вроде бы - канкан - род эстрадного танца с нескромными телодвижениями.
  Явно, что Герду тяжелая жизнь научила танцевать голой канкан.
  - Леший - маг? - я не стеснялась показывать свою неосведомленность.
  В прошлом теле - стеснялась, а сейчас мне - море по колено. - Пусть твой леший принесет мне море!
  - Леший - не маг, или, возможно, что не маг, - Герда взвизгивала, подпрыгивала, вертела попкой, садилась на шпагат, совершала бесстыдные телодвижения. - Сами лешие напускают на себя таинственность, стараются казаться всемогущими.
  Но на самом деле, я думаю, что они - простые бездомные, которые селятся в лесу.
  Затем самые сильные отвоевывают себе у других участок леса и в нем хозяйствуют.
  - Короче, бомжи понтуют, - я вспомнила слова из телесериала.
  - Моя принцесса, - Герда от восхищения чуть не свалилась с бревна. - Я слышала эти слова в банде разбойников, когда с их помощью искала Кая.
  Ты тоже прошла через все испытания разбойников?
  - Хуже, я смотрела сериалы об этих разбойниках, - я вздохнула тяжело. - По всем программам у нас показывают только разбойников.
  - Сочувствую тебе, принцесса Снежана, - на глазах Герды навернулись тяжелые слезы. - Ты пострадала больше, чем я.
  - Где твой леший? - я грубо прервала Герду.
  Нечего простой девушке набиваться в подружки к принцессе.
  - Я уверена, что он подсматривает из кустов, - Герда послала воздушные поцелуйчики всем кустам по очереди. - Ни один мужчина не пропустит зрелище, когда голая девушка танцует бесстыдно. - Герда побежала по кругу перед кустами.
  В кусте боярышника раздался восхищенный вздох. - Леший, выходи, а то танец прекращу.
  - Не шуми в моих владениях, прекрасная дева, - из куста выполз настоящий бомж: не мытый, не чесаный, с одутловатым от употребления лицом.
  Одет он в штаны из коры дуба. - Что привело тебя к великому и всемогущему? - Бомж обращался к Герде, но смотрел на меня.
  - Нам нужна чистейшая вода: ручей или озеро, немедленно, - Герда загнула пальчик на правой руке. - И совсем близко.
  Второе - нарви самой ароматной травы для растирания и принеси ягод земляники для маски на лицо.
  - Вода, ягоды, трава, - бомж широко повел руками. - Все в лесу мое!
  Все подчиняется моей воле.
  Но плату за свою услугу возьму с вас великую! - Бомж облизнул меня взглядом.
  Я сразу поняла, о какой плате он говорит.
   - Расплатимся с тобой после умывания, - Герда хитрила.
  - Нет, девочки: утром - плата, вечером - озеро с хрустальной водой. - Бомж подошел ко мне вихляющей походкой бывалого моряка.
  Опустил ладонь на мою правую грудь. - А ты, почему не пляшешь, красавица?
  Почему не выказываешь лешему должное уважение?
  Танцуй, девка, пока молодая!
  Танцуй, девка! - Бомж больно сжал мою грудь ладонью. - Твоя подруга порадовала меня танцем леса.
  Каждое движение ее тонкого белого тела, удивительно пропорционально сложенного, было преисполнено непринужденной грации. - Бомж свободную руку приложил к моей правой ягодице.
  Я улыбнулась, потому что то, что исполняла Герда, в моем понимании было далеко от непринужденной грации.
  Искусно, вызывающе, но без грации.
  - Твои глаза выдают радость от общения со мной, радость моя, - бомж показал мне отсутствие передних верхних зубов.
  Явно потерял их в борьбе за этот клочок леса.
  - Мои глаза выдают меня? - Я пожала плечами. - Если глаза выдают врагу и предают свою хозяйку, то их надо выколоть.
  - Снежана, тише, не буйствуй, - Герда почему-то залилась краской стыда. - Не произноси то, что исполнится.
  - Хватит разговаривать между собой, когда старший рядом, - бомж рявкнул на меня.
  Из его рта полетели брызги мне в лицо.
  Теперь придется отмываться в сто раз дольше, чем я планировала. - Вы заняты собой, а должны быть заняты мной.
  Я хозяин леса! - Бомж постучал в свою грудную клетку кулаками, как в барабан.
  По идее мнимого лешего, должен был раздаться могучий гул из груди, но послышался только треск сухих костей. - Танцуй, кому я сказал, девка! - Бомж начал медленно поглаживать мое округлое бедро. - Падай к моим ногам в танце.
  Я вижу, что ты от меня без ума.
  Что ты еще можешь сделать для меня, кроме танца и мурлыканья? - Голос бомжа прозвучал вкрадчиво.
  - Что я могу еще сделать для тебя, кроме танца и мурлыканья? - Я с доброй улыбкой переспросила лешего. - Многое могу.
  Могу тебя оттаскать за вшивую бороду. - Я схватила поросль на подбородке лешего и дернула ее вниз.
  Голова лешего последовала за моими руками, но в ладонях остались несколько клочков.
  Визг лешего согнал с деревьев трех девушек с рыбьими хвостами.
  Или мне они померещились? - Могу твоей головой ударить о свою коленку. Трижды! Как в сказке. - Я исполнила пророчество.
  Еще могу для тебя, мой леший...
  - Хватит, перестань, - бомж взмолился. - Отпусти меня, все исполню.
  - Подожди, я еще не кончила, - я одной рукой держала лешего за бороду, над которой синело разбитое о мою коленку лицо, а вторую руку опустила на его коленку, повела выше, нырнула под штаны из коры и поглаживала небольшое и нечувствительное.
  Ой, вроде о нечувствительном я ошиблась.
  Оно оказалось очень чувствительным. - Теперь ты найдешь для меня озеро? - Я спросила с лаской.
  Лешего мой добрый голос не обманул.
  - Сначала бороду выдернула, лицо разбила, а теперь по яйцам рукой шаришь.
  Отпусти мое естество, пожалуйста, мадемуазель.
  Оно мне еще пригодится в лесной жизни отшельника.
  А твои поглаживания, думаю, до добра не приведут.
  Я жду, когда ты в любой момент открутишь мне яйца и оторвешь пенис.
  - Это можно, - я легко согласилась с бомжем. - Ты подал мне отличную идею. - Я почувствовала, как у бомжа его естество от страза съежилось до размеров желудя.
  Оно пыталось спрятаться от меня. - Ты даже знаешь умное слово пенис?
  - Снежана, - Герда вежливо кашлянула.
  Все это время она с огромным интересом наблюдала за моими действиями. - Я вижу, что ты не только в банде разбойников была, но еще и руководила бандой.
  Но, моя любовь, - Герда при постороннем не произносила мой титул принцессы.
  Она, к моему удивлению и удовольствию, заменила его на "моя любовь".
  Приятно. Исправляется фрейлина. - У нас остались два незаконченных дела, которые нужно сделать, как можно быстрее: уйти от возможной погони из общины старости Шиллера и - спасти твою мать.
  - Еще одно твое слово, Герда, и кровь в моих жилах вскипит, - я оттолкнула лешего.
  Он воровато посеменил в кусты.
  Оглядывался на меня с испугом.
  Я догнала его около волчьей ямы и обняла за плечи: - Что-то я разгорячилась.
  Из зимы в лето попала и сошла с ума. - Я показала лешему острый язычок. - У тебя крепкие ляжки, мощные бицепсы, друг мой. - Я не давала лешему возможность вырваться. - Конечно, я шучу: ляжки у тебя, как спички, а от бицепсов остались тряпочки.
  Но могу же я сделать комплимент любимому человеку?
  - Госпожа, - лесной хозяин понял, кто в лесу главный. - Я провожу вас к ручью с заводью.
  Удивительнейшая купальня, - леший говорил быстро.
  Он на всякий случай прикрыл руками низ живота, чтобы я не исполнила обещание - не оторвала и не открутила. - Эта живительная целебная вода, знаете ли, способствует.
  Пока вы изволите купаться, я не только травки и ягодок нарву, но и тушку зайчика запеченного в глине принесу вам на один зубок.
  - Тебе нравятся мои зубки, мальчик? - я показала лешему свои жемчужные сверкающие зубы.
  Нет, я же Ледяная принцесса, значит не жемчужные зубки, а - белоснежные. - Не сейчас, но очень скоро твоя плоть с ними познакомится.
  Не вздумай обмануть меня, шалун!
  И не советую убегать, дерзкий мальчишка! - Я отпустила лешего и погрозила ему пальчиком.
  Он заискивающе улыбнулся, поклонился и с понимающей улыбкой повел нас сквозь заросли малины. - Сейчас мне необходимо охладить свой пыл, а затем я позабочусь о том, чтобы ты порядком измотался и спал, как убитый.
  - Не надо мне спать, как убитому, - леший затрясся.
  Вместе с ним затряслись кусты. - И убитый спать не хочу. - Леший врезался в обедающего исполинского медведя.
  Медведь лакомился спелой душистой малиной, но вовремя сориентировался.
  Он облапил бомжа и стал его мять - по обычаю медведей.
  - Леший, ты же хозяин леса - хозяин над деревьями, травами, лесными зверями и птицами, - я хлопала себя по ляжкам. - Прикажу медведю, чтобы он отстал от тебя и не тискал.
  Или он - медведица, с которой у тебя любовь?
  - Я думаю, что нет у меня с медведицей любви, - голос лешего пробивался сквозь треск костей и веток малины. - Спаси меня, госпожа.
  - Неужели, у лешего конфликт с медведем? - Я спросила у Герды. - Что-то не верится в это.
  Сомневаюсь я.
  - Я полагаю, что у лешего с медведем не было конфликтов до нас.
  Даже по поводу еды и любви они находили согласие. - Герда сорвала ягодку малины и обмазала губы.
  Затем облизнула их язычком.
  При этом вызывающе смотрела на меня.
  - Не дождешься, - я нарочито строго сказала Герде. - Не хотела тогда целовать меня пыльную, а теперь я не позволю. - Я обернулась к медведице или медведю.
  Как раз в этот момент она пыталась засунуть голову лешего в свою пасть.
  - Не твое, не жри! - Я грозно рыкнула на медведя. - Я в лесу главная! - Я сделала шаг вперед.
  Медведица с любопытством на меня взглянула. - Иди по своим делам.
  Когда будешь нужна, то позову тебя! - я выдохнула с абсолютной властью в голосе.
  Медведь послушался, оставил лешего в относительном покое и скрылся в зарослях малины.
  Через минуту раздался испуганный женский крик.
  - Медведь вместо меня бабу себе нашел, - леший не так помят, как казалось.
  Жизнь в лесу быстро заживляет раны и сращивает сломанные кости. - Потащил в берлогу наслаждаться.
  - Ты не о наслаждениях медведя думай и не о наслаждениях его новой бабы, - я щелкнула лешего по носу. - Ты о моем наслаждении задумайся и старайся. - Прозвучало двусмысленно.
  Но леший решил понять только один смысл.
  Он через две минуты вывел нас к лесному скрытому хрустальному ручью.
  Не обманул леший: ручей образовал у дуба небольшое озерцо.
  - Иди, работай, - я опустила ладонь на левое плечо лешего.
  Он заметно прогнулся под тяжестью моей власти. - На меня работай! - Я отпустила лешего за травами и пищей.
  Герда взяла меня за руку и повела в воду.
  Ручей влетал в озерцо со всей своей веселой водяной дури.
  Упругая струя била по ногам, а когда мы сели, то и не только в ноги ударяла.
  - Природная джакузи, - я расслабилась и расставила ножки. - Естественный массаж.
  - Принцесса, разве мой массаж хуже, чем природный? - Герда обижено надула губки.
  - Не обижай ручеек недоверием!
  Я уже забыла твой массаж, Герда, - я провела рукой по лицу. - Он был слишком давно.
  - Я напомню, - Герда сорвала цветок лотоса и провела по моим пыльным щекам. - Моя принцесса, сравнишь мой массаж с какой-то дурацкой струей, которая бьет тебя между ног.
  - Вовсе не дурацкая, и совсем не между ног, - я расслабилась под плавными движениями цветка в руках Герды.
  - Первое обстоятельство было мне известно еще до того, как я вас увидела, - раздался голос сверху.
  Я подумала, что леший дерзко осмелился нарушить мой покой.
  Подняла глаза и увидела на дереве, на ветке, которая проходила над озерцом, стройную худенькую девушку с пышной гривой волос: на голове и на треугольнике внизу живота.
  Грудки у девушки небольшие, но крепкие.
  Девушка долго не позировала.
  Она ловко спрыгнула с ветки в воду, подняла тучу брызг.
  - Ты кто и зачем здесь? - Герда недружелюбно сдвинула брови.
  Не любим мы, девушки, конкуренток.
  - Я - Семирамида, - девушка сделала паузу, словно нам ее имя что-то говорило.
  - Семирамида? - я подумала, что да, имя напомнило царицу из древней истории.
  Царица прославилась висячими садами.
  Висели ли сады, или в них висели садовники, история умалчивает. - Та, Семирамида, которая с садами?
  - С садами? - девушка задумалась. - С Морозко была, а с садами не была. - Она сразу выделила, что я главная здесь.
  Поэтому с гневом смотрела на Герду, ревновала ее ко мне: - Я пришла, чтобы сделать массаж.
  - Массаж я уже делаю, - Герда сжала губы, а затем сжала и кулачки.
  - Что это за массаж? - Семирамида звонко засмеялась. - Да кто так делает настоящий массаж? - Она смеялась над Гердой, повернула ко мне хорошенькое наивное личико: - Госпожа, позволь, я покажу тебе истинный массаж.
  Небо с заячий тулупчик покажется.
  - Показывай, - я властно приказала.
  - Снежана, а я? - в голосе Герды звучала нескрываемая обида.
  - А ты, Герда, упустила свой шанс, когда меня не поцеловала из-за моего грязного личика.
  Получай настоящее наказание - следи, как другие делают мне массаж.
  Это тебе обиднее будет, чем тогда, когда ты подставляла свою попку под мои розги.
  - Снежана, это жестоко, - Герда чуть не плакала.
  - Жестокая я, но справедливая, - я вздрогнула.
  По моему телу пробежала молния. - В озере водятся электрические сомы?
  - Мой массаж бьет тебя молнией, госпожа, - Семирамида подмигнула мне.
  - Не мигай, не нужно фамильярностей, - я сразу осадила зарвавшуюся массажистку. - Не набивайся ко мне в друзья.
  Массаж - не повод для дружбы.
  - Я не в друзья набиваюсь, госпожа, а в твои рабыни, - Семирамиде палец в рот не клади.
  Я почувствовала, что вода вокруг Герды закипела.
  - Герда, ты раскалилась от злости или от ревности?
  - От злости и от ревности, Снежана, - из ноздрей Герды повалил дым.
  Из глаз брызнули искры гнева.
  - Частично прощаю тебя, - я сменила гнев на милость. - Делай мне массаж для сравнения.
  Все делайте: и ты - Герда, и ты - Семирамида, и ты - ручей.
  Я выберу, кто из вас лучшая. - Меня тут же подбросило в воде.
  Все втроем они с неистовством начали мне доказывать, что массаж каждой лучше, чему у других.
  Струя ручья не отставала от рук Герды и Семирамиды.
  - Семирамида, что-то новенькое в массаже, - я выгнула спину.
  - Герда, ты более опытная, - я откинула головку.
  - Ручек, ты слишком настырный, - я попыталась сдвинуть ноги.
  Затем меня накрыло волной расслабления.
  - Все, я все, - я с трудом на четвереньках выползла на берег и растянулась морской звездой под дубом. - Вымотали мне всю душу.
  Растормошили ее, истерзали! - Произнесла и провалилась в сон.
  Я проснулась от тихого шепота, который перерастал в громкий.
  - Я решила, что пойду с вами, - Семирамида говорила с придыханием. - Снежана мне нравится.
  - Никуда ты не пойдешь с нами, - Герда зашипела. - Снежана мне тоже нравится.
  И я не допущу, чтобы самозванки пытались ее у меня отобрать.
  "За меня сражаются", - я чуть не улыбнулась.
  Но решила не выдавать, что проснулась и подслушиваю.
  Подслушивание меня часто спасало, и сейчас я решила не изменять своему чувству.
  Вдруг, Семирамида и Герда договорятся и объединятся против меня, чтобы убить.
  Я, конечно, бессмертная, буду жить вечно.
  Но и бессмертную можно пытать и убивать вечно.
  - Ха-ха, не буду спрашивать твоего разрешения, - Семирамида упорно нарывалась на конфликт.
  Что на него нарываться, если он уже есть. - Мой массаж Снежане понравился больше, чем твой.
  - Ни фига не больше, - Герда зашипела и понизила голос: - Тише ты, не разбуди Снежану.
  Я за нее жизнь отдам. Твою жизнь.
  - Не пугай меня смертью, - в голосе Семирамиды послышалась сталь. - Пуганая я.
  Я через Морозко прошла, поэтому теперь ничего не боюсь.
  - Через Морозко? - в голосе Герды послышалось уважение. - А я прошла школу жизни в бане разбойников на большой дороге, затем - с медведями, оленями, снежными людьми.
  - Досталось и тебе, девочка, - конфликт вроде бы исчезал.
  Обидно, а я надеялась, что они из-за меня подерутся. - Ты теперь понимаешь, что после Морозко я бесстрашная.
  Я пойду с вами в поход хоть к черту на рога.
  - А я сказала, что не допущу тебя до Снежаны.
  Тебе леса мало? - Герда снова зашипела.
  Я ошиблась: конфликт не исчерпан. - Хочешь со мной подраться?
  Выясним в битве, кто достоин быть рядом со Снежаной. - Герда произнесла уверено.
  Неужели, она думает, что может победить незнакомую лесную девушку.
  Я бы не поставила на Герду в этой драке.
  В ней говорят разбойничий азарт и безрассудство разбойников с большой дороги.
  А лесная Семирамида, возможно, что фея с магией.
  Напрасно Герда пыжится и строит из себя бойцовский клуб.
  - Драться? - хрустнули косточки.
  Кажется, что Семирамида разминает кулаки. - Не девичье это занятие драка.
  Шрамы украшают мужчину, но уродуют женщину.
  Наставим друг дружке синяков, пасти порвем.
  Моргалы выколем.
  Нам это нужно?
  Кому мы понравимся с ссадинами, кровоподтёками, выбитыми зубами и без ушей?
  Проснется Снежана, посмотрит на нас с брезгливостью и прогонит с глаз долой.
  Заменит нас каким-нибудь лешим.
  Характер у Снежаны волевой, целеустремленный. - Хруст косточек продолжился.
  Я сразу возгордилась: лесная девушка Семирамида оценила мой великолепный характер.
  Только не знает, что он волевой и целеустремленный иногда, когда сиськи подрастают, и попка округляется.
  - И как же мы без драки решим спорт за Снежану? - Герда жаждала драки.
  Они уверена, что я приму ее без ушей и с оторванными в драке руками и ногами?
  - Мы сразимся массажем, - Семирамида удивила даже меня.
  - Массажем? - Герда тоже удивилась.
  - Девушка сражаются в танце, в песне, в уме, в красоте, а я и ты сразимся массажем.
  У кого массаж лучше, та и выиграла.
  - Вдруг, Снежане понравится массаж ручейка?
  - Ручек мы не пригласим, - послышался шорох. - Давай, Герда, только по-честному.
  Кто первая из нас во время массажа расслабится под руками более опытной массажистки, та и проиграла.
  Ты массируй меня, а я буду массировать тебя.
  - По рукам, - Герда после минутного молчания согласилась.
  Возможно, что она думала, что победила бы в драке, а в массаже проиграет.
  - По рукам и по попкам, - Семирамида, кажется, начала массаж.
  - По попкам и по спинкам, - Герда выдохнула.
  Я боялась открыть глаза, чтобы массажистки не подумали, что я проснулась.
  Слышала похлопывания, постукивания, чмокающие звуки.
  Герда и Семирамида усердно делали друг дружке массаж, истомляли.
  Каждая старалась, чтобы соперница первая потеряла над собой контроль.
  - Герда, ты, кажется, вскрикнула? - Семирамида строго спросила.
  - Вскрикнула от боли, - голос Герды хриплый. - Сучок под попку попал.
  - А меня комарик укусил, - Семирамида тоже вскрикнула и тут же нашла оправдание своей несдержанности.
  Массаж, судя по звукам, накалялся и подходил к концу.
  - Всеееее, - Семирамида протянула с жалобным стоном.
  - Ты проиграла, - Герда застонала вместе с ней.
  Послышались удары, всхлипывания и стоны.
  Герда и Семирамида бьются в неистовстве телами друг о дружку и о землю?
  - Мы одновременно? - через минуту Семирамида выдохнула.
  - Да! Признаюсь, что я была не права! - Герда легко сдалась. - Ты вымотала меня своим массажем.
  Ты - непревзойденная массажистка.
  Твой стиль отличается от моего - твой более острый и ледяной.
  - Нет, ты меня вымотала, и я не права, - начались взаимные извинения. - В банде разбойников ты выработала особый стиль: боль и нежность, нежность и боль.
  Мы с подружками часто делаем в лесу массаж друг дружке.
  Поверь, я знаю, о чем говорю!
  Ты - супер Герда! - Послышалось чмоканье.
  Они что, целуются? Бесстыдницы!
  Я подумала, что они бесстыдницы и тут же осознала, что мои груди пропали, вернее - вернулись к своему минимуму.
  А бедра сузились.
  Получается, что пока я спала, злость с меня схлынула, и я опять робкая, стыдливая худенькая нескладная Снежана?
  От досады я чуть не завыла.
  Остановило меня только то, что, вдруг, Семирамида не заметит моих изменений.
  А Герда уже привыкла ко мне разной.
  - Семирамида, я согласна, если ты пойдешь с нами в поход, - Герда произнесла с воодушевлением. - Я на все согласна ради Снежаны.
  Мы вдвоем массажем доставим ей больше радости!
  - Спасибо, Герда, ты душка, - послышался новый чмокающий звук. - Но после твоего массажа я передумала с вами идти.
  Снежана - твоя девушка, и я не хочу мешать вашему счастью.
  Тем более, что мне и в лесу хорошо!
  - В лесу хорошо? - Герда спросила с плохо скрываемой радостью.
  Дружба дружбой, но Семирамида остается, и это обрадовало Герду. - Ты фея лесная?
  Русалка? - В голосе Герды послышались теплые нотки, которых я раньше не слышала.
  - Опусти головку на мои колени, я тебе расскажу, - Семирамида засмеялась. - Рассказ длинный, ты устанешь слушать сидя. - Послышалось легкое шуршание, опять чмоканье. - Герда, это не совсем колени, но мне нравится.
  - Так моей головке мягче, - Герда произнесла с придыханием. - От тебя исходит одуряющий аромат леса и свежести.
  - Я наслаждаюсь твоими волосами, Герда!
  Они шелковые, податливые, будто бархат.
  Мои пальцы скользят в них, как по волнам ветра.
  - Ты вложила столько эмоций в игру с моими волосами, что мне неловко.
  - Не может быть между нами неловкости после изумительного массажа, - Семирамида хихикнула, как игривая школьница. - Я расскажу, как оказалась в лесу, потому что мне нужно выговориться.
  С лешим и с подружками особо не поговоришь.
  - Я внимательно слушаю тебя, и отдыхаю на тебе, Семирамида, - Герда промурлыкала.
  - Было время золотое: жил мой старый отец с моей мачехой.
  У отца была я, его дочка, и у моей мачехи тоже была дочка.
  Все девушки знают, как с мачехой жить: начнешь танцевать на столе среди ночи - будешь избита.
  Не будешь танцевать - тоже будешь избита.
  А ее родная дочь что ни сделает - за все ее по головке гладят и пряниками угощают, умницей называют.
  Я - падчерица - и скотину поила-кормила, на бойню водила, дрова на рынок продавать носила, печь по-черному топила, дом вычищала чуть ли не языком - еще до первых петухов.
  Ничем не могла мачехе угодить - все плохо, все ужасно я делаю.
  Ветер, хоть пошумит, да притихнет, а старая баба разойдётся в крике - не сразу уймешь.
  Вот злая мачеха и придумала - меня убить, чтобы я на наследство не претендовала, а все имущество достанется ее дочке.
  - Вези ее, старый дурак, - приказывает моему отцу, - куда глаза глядят, но чтобы мои глаза ее не видели.
  Хоть в Африку, хоть в Антарктиду, хоть в страны с неблагоприятной эпидемиологической обстановкой.
  Пусть ее за нелегальное пересечение границы казнят.
  Отец мой не осмелился ослушаться старую жену.
  Но повез меня ни в Африку, ни в Антарктиду, а - в лес ближайший, на трескучий мороз.
  Вычитал мой отец, что без одежды на морозе минус сорок пять по Цельсию худенькая девушка долго не проживет.
  Не стал он спорить со своей отцовской совестью.
  Запряг лошадь, поплакал вместе с ней, погоревал, но спорить со старой бабой не решился.
  - Садись, милая моя дочка Семирамида, в сани голой жопой на доски, - и повез меня папа в лес замерзать.
  В лесу свалил бездомную меня в сугроб под большую ель и уехал.
  Знаешь, что самое обидное, Герда? - голос Семирамиды дрогнул.
  - Обидно, что ты голая валялась в снегу?
  Или обидно, что тебя бездомной сразу сделали?
  - Самое обидное, когда отец родной меня не ссадил с саней, а пинком скинул.
  И еще прибавил - "Баба с воза, кобыле - легче". - Семирамида нашла в себе силы продолжить. - Я под елью дрожала, проклинала отца за слабоумие и слабый характер.
  Ладно бы, взял бы себе богатую красавицу молодую, тогда бы я его поняла.
  Но ведь женился на некрасивой старой бабе, у которой даже дома своего не было.
  Да еще и дочку лишнюю в довесок приобрел.
  В сугробе я замерзала, потому что я рождена в стране вечного лета.
  В Ледяное Королевство попала по недоразумению.
  Дурак отец эмигрировал по ошибке.
  Хотел в Рай, а попал в лед.
  В лесу слышу - недалеко Морозко по елкам потрескивает, с елки на елку перепрыгивает, как бабуин, зубами щелкает.
  Страшно мне стало, потому что я о Морозко много плохого слышала, особенно о его плотских предпочтениях.
  Очутился на елке, под которой я замерзала и спрашивает:
  - Тепло ли тебе, девушка?
  - Тепло, Морозко, тепло добренький, - я иронизировала, но Морозко юмора не понял.
  Морозко стал ниже спускаться, морозными зубами щелкает, понизил градус:
  - Тепло ли тебе, девушка, тепло ли тебе, красавица?
  - Теплее не бывает, - сарказм сочился из всех моих природных отверстий.
  Я уже окостеневаю от холода, язык едва ворочается, но знаю, что бесполезно с садистом Морозко спорить.
  Он питается страхом и страданиями людей.
  - Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе красавица?
  Тепло ли тебе везде? - Морозко приобнял меня за плечи.
  Я покрылась коркой льда.
  Оказывается, что Морозко тоже умел шутить.
  - Ой, тепло, голубчик Морозко, - я окостенела.
  Тут Морозко окутал меня снегом, привез в свой дворец и бросил в прорубь.
  Вода в проруби плюс четыре градуса по Цельсию.
  Намного теплее, чем на улице.
  Отогрелась я в воде, резвиться стала, купаюсь, окунаюсь, смеюсь.
  Вышла и предстала перед Морозко во всей своей девичьей нагой красоте.
  Он меня осмотрел с пристрастием, пощупал мускулы, даже груди пощупал, хотя на них нет мускулов.
  В зубы заглянул, чтобы узнать мой возраст.
  Да я сама призналась, что мне восемнадцать лет.
  - Что делать будем? - Морозко наклонил голову к правому плечу.
  - Что пожелаешь, - я стояла в недоумении. - Я все умею.
  - Все умеешь? - Морозко не поверил, но пуговицы на своей шубе расстегнул. - Покажи все.
  А я, глупенькая, наивная, стала показывать: полы подметаю, кабанов на вертеле поджариваю на ужин Морозко, перины снежные ему сбиваю, окна морозные тряпкой протираю.
  - Ты не правильно меня поняла, - Морозко усмехнулся. - Но за то, что во дворце убрала, награжу тебя.
  В это время мачеха моя приказала отцу:
  - Езжай, старый козел, в лес, вези свою дочь на судебную медицинскую экспертизу.
  Когда признают ее смерть ненасильственной, что дочь умерла по своей глупости, то выплатят нам страховку по полису страхования жизни.
  Перед тем, как ты ее в лес отвез, я падчерицу застраховала на круглую сумму.
  Поехал мой отец в лес, доезжает до елки - под ней я сижу: веселая, румяная, в собольей шубе, вся в золоте, в серебре, а около меня ящик с драгоценностями.
  Не пожадничал Морозко, отплатил щедро за мытье полов.
  Старик обрадовался подаркам, но не мне, что я живая.
  Повез он меня домой со свистом и с воплями похоронными.
  А дома старуха пиццу погребальную готовит по мне.
  Французский бульдог под столом говорит человеческим языком:
  - Гуф, гуф! Старикову дочь в золоте и серебре везут, а старухину дочь замуж не берут.
  Старуха бросила бульдогу пакет с собачьим кормом: - Говори: "Старухину дочь замуж берут, а стариковой дочери косточки везут!"
  Старуха бульдогу лакомства кидала, ласкала его, а бульдог все свое гавкает.
  Собака - глупое животное: хоть и разговаривает, но не понимает, что говорит, за свои слова не отвечает.
  Вдруг, заскрипели старые ворота, отворилась дверь в дом моего отца.
  Вхожу я - золотом и серебром сияю.
  А за мной старик волоком тащит ящик величиной с гроб.
  Старуха глянула в него и сразу руки опустила от вида золота и драгоценностей.
  - Запрягай, старый козел, другую лошадь, да получше!
  Вези, вези мою дочь в лес и посади под ту же елку! - Приказала моему отцу.
  Он, как пить стал, так все приказы старухи исполняет без слов.
  Посадил он старухину дочь в сани, повез ее в лес под ту же ель, где меня оставил.
  На этот раз старик вывел старухину дочь за ручку из саней, не свалил ее в сугроб, как меня ронял.
  Старухина дочь сидит, зубами от холода стучит, потому что шуба у нее хоть и дорогая - из меха енота, но щегольская, модельная, поэтому холод пропускает.
  Морозко по лесу трещит, с елки на елку скачет, зубами щелкает, на старухину дочь посматривает:
  - Тепло ли тебе, девица?
  - С ума сошел, Морозко? - старухина дочь зло на него взглянула. - Седина в бороду, бес тебе в ребро.
  Шутки у тебя дурацкие.
  Где тепло, когда у меня промежность льдом покрылась.
  Морозко ниже спустился, нагнал больше мороза.
  - Тепло ли тебе, девушка, тепло ли тебе, красавица?
  - Ноги мои длинные отмерзли, руки мои холеные инеем покрыты.
  Сиськи мои нежные задубели.
  Проваливай, Морозко, а то бороду тебе вырву.
  Морозко намек не понял, что его в шею гонят, прыгнул вниз и обнял старухину дочь за плечи:
  - Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе, красавица?
  - Совсем заморозил меня!
  Пропади ты пропадом, проклятый дурак Морозко!
  Схватил Морозко старухину дочь и к себе в ледяной дворец унес.
  С первыми петухами старуха посылает мужа в лес:
  - Запрягай скорее, старый дурак, поезжай за моей дочерью в лес.
  Привези ее в золоте и в серебре!
  Старик уехал - нравится ему ездить.
  Пока едешь не нужно работать.
  А в это время французский бульдог под столом лает:
  - Гуф! Гуф! Старикову дочь замуж возьмут, а старухиной дочери в мешке косточки везут.
  Старуха кинула французскому бульдогу говяжью вырезку:
  - Не так тявкаешь, породистый бульдог!
  Скажи: "Старухину дочь в золоте и в серебре везут".
  А французский бульдог не унимается:
  - Гуф! Гуф! Старикову дочь замуж возьмут, а старухиной дочери в мешке косточки везут.
  Как показала История, глупый пес ошибся в своих прогнозах.
  Заскрипели ворота, старуха побежала встречать дочку...
  - Семирамида, - Герда резко остановила рассказ лесной девушки. - Много я за свои восемнадцать лет страшного видела у разбойников, и у белых медведей, и у людоедов снежных людей, и у северных оленей.
  Не хочу слышать окончание твоего рассказа, что старуха отвернула покрывало на санях, а там ее дочь мертвая лежит.
  Завопила старуха, да поздно.
  - Нет, Герда, ты ошибаешься, - Семирамида вздохнула. - Не сани, а царская карета во двор въехала.
  В карету запряжены сто коней из северного ветра сделанных.
  Из кареты выскочил Морозко, руку протянул.
  Бережно по ступенькам свел на землю старухину дочь.
  - Осторожно, милая моя жена, здесь ступенька, ножки побереги, - Морозко сюсюкал с ней, как с маленькой.
  Старухина дочь одета шикарно, по последней моде - дорого, богато и неповторимо.
  На голове ледяная корона царства Морозко.
  Смотрит приветливо и с лёгкой ленью, будто все уже повидала, все ей неинтересно.
  Приехала она похвастаться перед матерью и отчимом, а особенно - передо мной, что выгодно вышла замуж за богатого Морозко.
  Чтобы полностью добить меня, рассказала, что отнес ее тогда Морозко в свой ледяной дворец, уложил на пуховую кровать.
  Спросил: что делать будем?
  Старухина дочь ответила, что пусть он сам все по дому делает и деньги зарабатывает.
  Не ее, не девичье дело по дворцу с метлой, да с половой тряпкой бегать, убирать, стирать, еду готовить, прислуживать ему.
  Она должна жить в неге, наслаждаться каждым часом.
  И предупредила Морозко, что, если не угодит ей, то бороду будет ему выдирать медленно, с адской болью.
  Морозко, как услышал слова старухиной дочки, так ахнул от восторга.
  Руки ей целует, на коленях ползает:
  "Душа моя, выходи за меня замуж.
  Не обижу! Пальцем не заставлю пошевелить!
  До тебя была твоя сводная сестра, старика дочь.
  Она, дура, не знает, что нужно богатому олигарху.
  Начала убираться в доме, кабанов мне жарила, показывала, какая она трудолюбивая и умелая.
  А зачем мне это от жены?
  Дворец вычистят наемные уборщики.
  Пищу приготовят искусные повара рабы.
  От жены только требуется, чтобы она мужа ублажала и в страхе его и рабов и слуг держала.
  Ты - мой идеал жены!"
  Так я не попала в точку с Морозко, а ленивая неумелая старухина дочь без труда добилась своего счастья.
  Меня с глаз долой Морозко сослал в страну вечного лета.
  А я и рада, в лесу живу, потому что все и все здесь есть.
  В общину хотела пойти, но там требуют, чтобы я весь день работала, а затем всю ночь мужиков ублажала, а потом еще и рожала воинов и работников каждые девять месяцев.
  Мне это надо?
  Я, на примере сводной сестры, старухиной дочки, поняла, что от трудов праведных не заработаешь палат каменных,
  В лесу выгодно жить - не надо платить ни налоги, ни подати, ни работать.
  Все бесплатно: еда, проживание, массаж.
  - Массаж ты лешему делаешь? - в голосе Герды появились нотки зависти.
  Она работает, спасает Снежную Королеву и мир, а Семирамида живёт на вольных хлебах.
  - Нет, массаж только между нами, девушками, - Семирамида засмеялась. - Лешие сами себе массажи делают, мужские.
  У них суровое лесное братство, как у эльфов. - Семирамида рассказала бы о мужском братстве, но ее что-то отвлекло.
  И я догадалась - это что-то - я! - Герда, а тебе не кажется, что Снежана, пока спала, изменилась?
  Бедра у нее стали узкие, как у мальчика. - Послышался шорох, Семирамида сменила угол зрения. - Грудки маленькие, уменьшились.
  - Да, с ней это случается, - Герда произнесла с любовью. - Не нравится тебе Снежана в образе худой блондинки?
  - Бедненькая Снежана, как я ее понимаю и сочувствую, - Семирамида погладила меня по головке. - Мне Снежана в любом облике нравится.
  Мы же, девушки, понимаем друг дружку и любим.
  А, если полюбила, то - не важно, что случилось с предметом твоей любви: сиськи уменьшились, или попа похудела. - Семирамида снова меня погладила.
  По моей щеке покатились слезы благодарности.
  Но не понравилось, что постоянно жалеют и упоминают мои сузившиеся бедра и уменьшившиеся грудки.
  - Девочки, я проснулась, извините, - дальше скрывать нечего. - Покушать найдется, извините?
  Простите меня за то, что прошу у вас много. - Я села, согнула ноги в коленях, чтобы они прикрывали все голое.
  - Конечно, леший постарался, - Семирамида и Герда с преувеличенной заботой стали подсовывать мне запечённые куски диких зверей.
  - Он тебя уважает, Снежана, - Герда сняла с сука довольно миленькое платьице: дешевое, но новое и неплохое.
  Леший где-то украл для меня по моему приказу.
  Герда и Семирамида сюсюкали со мной, и это было еще больнее для меня.
  Лучше бы они делали вид, что не замечают моих изменений.
  Нет, если бы делали вид, что ничего не произошло с моим образом, то было бы еще унизительнее для меня.
  И так плохо, и этак плохо выходит.
  - Массаж? - Герда и Семирамида предложили одновременно.
  - Нет, спасибо, не хочу вас утруждать, - я решительно потрясла головкой. - Мне стыдно, потому что вы обо мне заботитесь, а я не могу вам ничем отплатить.
  - Вернись живая, моя принцесса, - Семирамида накрыла своими губами мои губы и жарко поцеловала.
  ОГО! Значит, я пропустила, не весь разговор подслушала.
  Герда рассказала Семирамиде о нашей миссии и обо мне, что я принцесса. - Твое возвращение будет лучшим подарком для меня.
  - Спасибо, не смущай меня, Семирамида, - я покраснела и опустила глаза: - Герда, может быть, мы пойдем дальше, извини?
  Если, конечно, ты не против, и тебе не противно со мной путешествовать.
  - Разумеется, мы спешим, принцесса, - Герда бросила быстрый взгляд на Семирамиду.
  Молча сказала ей: "Снежана в новом образе стесняется.
  Не смущай ее".
  Они уже понимали друг дружку с полуслова.
  - Отвернитесь, я переоденусь, извините, - мой идиотизм продолжался.
  Но в этом образе я чувствовала жгучий стыд из-за своей наготы.
  Семирамида и Герда дружно отвернулись.
  Я быстро натянула платье.
  В кустах послышался вздох разочарования.
  Леший бомж все же подсматривает за нами.
  - Снежана, принцесса Снежана, - голос Семирамиды истончился до робости.
  Она боится что-то мне сказать? - Возьми, пожалуйста, они тебе помогут. - Семирамида протянула мне узенькие трусики - как раз под размер моих теперешних бедер. - Трусики из крапивы, я сама их сплела.
  - Спасибо огромное, Семирамида, - я приняла дар. - Не думала, что обнаженная девушка, которая бегает по деревьям, носит трусики.
  Извини, что так сказала, потому что я пролепетала от смущения.
  - Трусики не обычные, - Семирамида покраснела.
  - Все трусики необычные, - Герда подержала Семирамиду.
  - Нет, вы не подумайте плохого о них, что они из крапивы.
  Леший носит трусы из коры дуба.
  - Видели мы его трусы, - я и Герда захихикали.
  - Но у него простые трусы, а эти трусики исполняют заветное желание, - Семирамида наклонила головку к левому плечу.
  - Трусики исполняют желание, извини? - я открыла ротик в восхищении. - Я читала в сказках, что волшебная палочка, волшебный кувшин с джином, волшебный клубочек, волшебная скатерть, волшебные сапоги, волшебная шапка невидимка, волшебный горшок с кашей, волшебная дудочка исполняют желание.
  Но в первый раз слышу о столь экзотической магической вещи, как трусики.
  Даже в истории Гари Потера не упоминается о волшебных трусах.
  - Гарри Поттер трусы не носит, - Семирамида сморщила носик.
  - Гари Потер не носит трусы?
  Ты знаешь гари Потера в этом мире? - Я не переставала удивляться чудесам.
  - Гари Потер живет в стране вечной осени, - Семирамида полезла на дерево.
  Нарочно медленно карабкалась, чтобы мы оценили ее спинку и попку. - Эти трусики из крапивы, Снежана, натяни перед тем, как загадать заветное желание.
  Загадай и сразу их сними.
  Желание, если оно идет от сердца, сразу исполнится.
  - Любое желание исполнится? - я смотрела на трусики с благоговеньем.
  Что загадать? Чтобы трон моей матери Снежной Королевы перешел ко мне?
  Или сразу получить трон в теплой стране Лето?
  Или в вечной весне стать Королевой?
  Я поняла, что одного заветного желания у меня пока нет.
  - Условно любое желание исполнится, - Семирамида скрылась в листве дуба.
  - А сейчас трусики натянуть можно, извини?
  Без желания, извини? - Я крикнула туда, где шевелились ветки.
  - Трусики можно носить просто так, но захочешь ли ты, Снежана, - ветерок пробежался по изумрудной листве. - Трусики из крапивы обожгут твою попку и животик, а самое главное они ужалят твою... - Дальше не слышно из-за налетевшего ветерка.
  - Герда, прости за беспокойство, ты не слышала, во что трусики ужалят? - я повернула личико к Герде.
  - Не расслышала, но догадываюсь, моя принцесса, - Герда показала пальчиком на особо чувствительное место на своем теле.
  Я покраснела, засмущалась, опустила взгляд, а затем, как робкая школьница побежала по тропинке, высоко поднимала колени.
  - Снежана, постой, принцесса, - Герда бежала за мной.
  - Не останавливай меня, пожалуйста, Герда.
  Мне стыдно за мои нехорошие мысли. Извини.
  - Снежана, можешь стыдиться, но в другую сторону, - слова Герды остановили меня. - Ты бежишь туда, откуда мы пришли.
  Хочешь вернуться в общину Шиллера?
  - Не хочу вернуться к насильинкам, извини, - я развернулась на тропе. - Вечно теряю ориентацию и доставляю хлопоты окружающим меня людям.
  Извини меня, пожалуйста, за бег не туда.
  Мы отправились в нужном направлении - в другом.
  Мило болтали о деревьях, о платьях.
  Особенно заступалась за платья Герда, хотя сама принципиально брела голая.
  - Снежана, смотри, мужик еще один, - на краю леса Герда меня мягко взяла под локоток. - Давай, его обойдем.
  Все встречи с мужчинами оканчиваются бедой.
  Этот, вообще, странный, на дудке играет.
  Все мужики сейчас либо в лесу деревья заготавливают, либо на поле траву для коров косят.
  А этому дела не нашлось, бездельник.
  - Играет на дудочке, а девушка под его дудку пляшет, - я согласилась, что мужчина бездельник. - Девушка тоже бездельница - пляшет, а должна снопы вязать, коров доить, смородину собирать по кустам, извини. - Я хотела свернуть с тропинки, чтобы обойти стороной сумасшедших, но резко затормозила, словно наткнулась на подъемный кран. - Извини, Герда, что я не учитываю твои интересы и отнимаю время на болтовню, но мне кажется этот мужчина знакомым. Прости.
  Я здесь не местная, в первый раз, а мужчину уже где-то точно видела.
  Извини меня за подробную информацию.
  - Лель, Чернобог, - Герда пригляделась и выдохнула.
  Она сразу закрыла ротик ладошкой. - Что он здесь делает?
  Он же хозяин подледного царства мертвых.
  - Прости, он еще и войско мертвых нам давал, а войско сбежало в стране Лета, - я воткнула кулаки в бока.
  Самое время мне сейчас разозлиться, войти в другое тело, чтобы устроить Чернобогу допрос с пристрастием и пытками.
  Но мое тело считало, что злости недостаточно для очередной смены образа. - Извини меня, Герда, что я делаю предположение.
  Может быть, войско скелетов и полуразвалившихся трупов полулюдей и полузверей от нас убежало, потому что почувствовали присутствие своего хозяина.
  Мне стыдно за него, извини.
  Прости меня, пожалуйста, Герда, но в нашем мире генерала, который бросает свою родину, а в другой родине играет с девушками на дудках называют предателем.
  Извини! - Сказала и сама поймала себя на неточности.
  В моем мире все, кто сколачивает капитал в своей стране, сразу ее покидают с деньгами, чтобы жить в другой стране.
  Получается, что мой мир состоит из одних предателей Родины.
  Но не сказала Герде о своей ошибке. - Прости за беспокойство, но я должна поговорить с Лелем. - Я по густой траве с ромашками и кузнечиками двинулась к играющему на дудке.
  Лель одет не по своей подледной теме.
  Сейчас его голову украшал легкомысленный картуз.
  Белая с красной росписью рубака расстёгнута на груди.
  Светлые штаны подпоясаны простенькой веревочкой, и нет обуви.
  Не вязался образ сурового властителя подледного мира мертвых с деревенским легкомысленным пастушком без стада.
  Я даже засомневалась на миг.
  Но Лель уже меня заметил и покраснел.
  - Лель, извините меня, пожалуйста, что я беспокою вас своим появлением, - я смущена. - Но увидела вас на лугу и решила поздороваться, извините.
  Простите меня за мою назойливость. - Я немного приврала, потому что ревновала Леля к этой танцовщице.
  Не скрывала от себя, что тогда, в Ледовом Дворце влюбилась в него с первого взгляда.
  Мы встретились всего на пять минут, а я уже Леля полюбила.
  То, что у него были отношения какие-то с моей сестрой Снегурочкой, это нормально.
  До постели, кажется, у них не дошло.
  А вот с деревенской плясуньей луговой - другое дело.
  Ревность душила меня, взяла за горло костлявой лапой.
  Пусть он не знает о моих чувствах к нему, но он мой, и только мой.
  Наверно, в моих глазах мелькали искры гнева, потому что Хозяин подледного ужасного мира мертвых покраснел еще гуще.
  Ему не понравилось, что я и Герда застали его за пустяковым занятием - игра на дудочке и рассматривание ног танцовщицы.
  - Принцесса Снежана? - Лель закашлялся, тянул время, чтобы придумать отмазку. - Какими Судьбами оказалась в стране Лето?
  - Ой, Лель, извините меня, пожалуйста, за то, что я иду спасать мир и вызволять свою мать Снежную Королеву из плена, - я краснела от злости, ревности и смущения, поэтому горела. - Побеспокою вас напоминанием, что вы сами милостиво дали мне войско мертвых и посоветовали лететь сюда на Громадном Орле, извините.
  - Да, припоминаю, - Лель врал, потому что я по глазам видела, что он все прекрасно помнит. - И где же мои подданные, которые должны тебе помогать, принцесса?
  Голая девушка Герда еще не умерла.
  - Не поверите, князь, но они сбежали сразу, как только орел коснулся лапами травы, извините.
  Почувствовали, что хозяин дал слабину, поэтому удрали от меня, извините.
  Кто я для них - никто, извините!
  Кто я для вас, князь - никто? - Силы покинули меня.
  Я упала на траву и разрыдалась.
  Подбежала Герда, сурово посмотрела на Чернобога.
  Сделала бы ему выговор за то, что меня довел до слез.
  Но не посмела ничего сказать, потому что подледный князь, хотя сейчас и выглядит дурак дураком, но все же властитель загробного ледяного мира.
  Лель поступил не по княжески, но приятно для меня.
  Он начал гладить меня по головке, успокаивал, даже заикался от волнения.
  - Снежана, принцесса, - не плачь!
  Ну, прости, что своим видом вогнал тебя в слезы.
  - Сегодня день извинений? - я снова зарыдала.
  - Ты от волнения похудела, как палка.
  Не на что смотреть! - Лель не умет делать комплименты.
  - Спасибо, князь, утешил, извините, - я зарыдала громче.
  Лель уже не играл на дудке, а девушка в цветастом сарафане продолжала танцевать, как заведённая.
  Ее толстые пшеничные косы взлетали тугими змеями.
  - Я буду благодарен тебе, принцесса Снежана за понимание, - Лель продолжал гладить меня по голове.
  - Спинку почешите, князь, между лопаток, извините, - я немного успокаивалась. - Там чешется, извините.
  - С удовольствием, принцесса, - Лель начал поглаживать меня по спине.
  Не чесал, а приятно щекотал профессионально. - Ты удивлена, что я суровый властелин подледного мира мертвых оказался в стране вечного лета с дудкой?
  - С дудкой и с девицей, извините, - я шмыгала носом.
  Сорвала лист лопуха и вытерла мокрый нос. - Извините, князь, что нарушила ваш покой.
  - Я никогда не упускал случая пожертвовать своей личной свободой ради мечты других, - Лель ловко ушел от темы его девушки. - Да, я хозяин подледного мира в Ледяном Королевстве, которым правит твоя мать, Снежная Королева.
  Имя мое Чернобог, но мне давным-давно захотелось сменить имя.
  Я взял себе второе имя - Лель.
  Оно приятное, ласкает слух, и девушки его не боятся.
  - Извините меня, пожалуйста, за прямой тон, но вы бабник, князь, - я произнесла с осуждением.
  Герда улыбкой показала, что согласна с моим утверждением.
  - Я не бабник, - Лель покраснел - от стыда или от вранья. - Я редко ходил на свидания, давно не бывал на вечеринках или других светских мероприятиях в Ледяном Дворце.
  Я не трачу время на комплименты и на цветы для девушек.
  - Простите, Лель, я толерантна, но все же - вы любите мужчин, а не женщин?
  Не стесняйтесь признаться мне, извините.
  Я из того мира, где любовь не выбирает, с кем целоваться, извините.
  - Как это мужчина может любить мужчину? - Лель показал полное непонимание.
  Он древний и старых традиций.
  Хоть это меня успокоило.
  - Простите, князь, я пошутила.
  - Я никогда не задумывался о свадьбе, хотя мне исполнилось, - Лель сделал паузу, наверно, вспоминал, сколько ему лет исполнилось. - Не имеет значения, сколько мне исполнилось.
  Мне нравится моя работа - командовать трупами в мире мертвых.
  Но со временем я почувствовал влечение к легкомыслию.
  Не сильное влечение, но оно разгоралось огнем в груди и в губах.
  Но я должен быть суровым, иначе меня перестанут уважать скелеты.
  Я понял, что заболел, поэтому обратился к мать-моржихе за советом.
  Она лечит душевные болезни.
  И никому не рассказывает о слабостях своих пациентов.
  Девять ледяных башмаков я сносил, девять ледяных посохов сломал, девять ледяных хлебов съел, пока добрался до полыньи, в которой живет мать-моржиха.
  "Скажи, мать-моржиха, что со мной происходит, как это называется, и что мне делать, - я сразу начал с главного. - Снятся мне не дорогие моему сердце снега и айсберги, а заливные зеленые луга с цветами.
  Я просыпаюсь в холодном поту ужаса.
  Сразу бегу в ледяной могильник, чтобы успокоиться.
  Только ты никому не рассказывай о моей болезни, мать-моржиха".
  В оплату за консультацию я выложил моржихе воз рыбы камбалы.
  "Обмотано ли кожаной ниткой твое копье, князь?" - мать-моржиха часто выражается загадками.
  "Будем считать, что обмотано мое копье кожаной ниткой?" - я догадался, о каком копье спрашивала мать-моржиха.
  Тонко намекала, что я, возможно, уже не мужчина.
  Потерял копье свое в бою.
  - Без подробностей пошлых, князь, пожалуйста, - я вытерла мокрые глаза ладонью.
  - Что означает пошлость? - князь подледного мира оказался еще более древним, чем неловкость. - Не знаю никакой пошлости.
  Второй раз задала мне мать-моржиха вопрос о копье:
  "Острый ли наконечник на твоем копье, князь?"
  "Нет, наконечник на моем копье не острый, а тупой", - я признался с гордостью.
  Не хватало мне еще острого наконечника на копье.
  "Очень хорошо, князь, - мать-моржиха съела большую акулу. - Я знаю твою болезнь, и дам совет, как с ней справляться, когда накатит.
  Эта болезнь не лечится до конца.
  Но с приступами ты можешь успешно бороться, и даже будешь получать удовольствие от борьбы.
  Сначала, чтобы понял суть болезни, выслушай историю моего брата по имени Большой Морж.
  Мой брат Большой Морж до семнадцати лет рос отважным, сильным и ловким.
  Лучше все в стойбище он метал копье.
  Дальше всех закатывал в снег снежную бабу.
  Бил без промаха оленя кулаком в глаз.
  Обламывал рога старым оленям.
  Никто лучше чем он не мог поймать кита, затем вытащить его на берег и убить одним ударом в нос.
  Все девушки сходили от моего брата с ума.
  Каждая хотела побыть с ним наедине в ледяном доме и понести от него ребенка в своем лоне.
  Для всех было понятно, что когда Большому Моржу исполнится восемнадцать лет, он возглавит совет старейшин и станет Главой Племени.
  Но, к сожалению, в мире все бывает не так, как мы задумываем.
  Мой брат Большой Морж достиг совершенства во всем, но молодое тело и пытливый ум желали большего.
  Большой Морж хотел двигаться вперед, делать карьеру, не оставаться на месте.
  Энергия била через край его копья.
  Однажды я вошла в ледяной дом без стука.
  Мой брат голый стоял перед зеркалом и рассматривал себя с пристрастием.
  Я часто видела брата голым, и он меня наблюдал голую.
  В одной семье наготу не скроешь.
  Большой Морж встретил меня радушно в ледяном доме.
  Он даже не попытался одеться и скрыть свою сияющую наготу.
  "Сестра моя, моржиха, - Большой Морж повернулся ко мне задом, а к зеркалу передом. - Разденься, пожалуйста, как и я, догола".
  Я послушно выполнила его волю, потому что, во-первых, обязана подчиняться старшему брату, а во-вторых, я девушка, и мне любопытно, зачем Большой Морж попросил меня раздеться догола.
  "Подойди к зеркалу и встань рядом со мной, сестра"
  Я подошла к зеркалу и встала рядом с братом.
  "Рассматривай себя и меня в зеркале во всех подробностях, сестра".
  Я стала рассматривать себя и брата во всех подробностях.
  "Большой Морж, - через час я не выдержала. - Я все посмотрела.
  Можно, я накину на себя шубу, меховые штаны натяну и меховые сапоги?"
  "Подожди, сестра, я еще не закончил, - брат провел ладонью по своей груди, а потом - по моей. - Ты видишь в зеркале, чем отличается мужчина от женщины?"
  "Вижу и даже чувствую, Большой Морж.
  Но для изучения ты мог поставить рядом с голым собой любую из твоих подруг.
  Они с радостью разглядывали бы тебя и себя.
  Зачем тебе понадобилась я, твоя сестра?"
  "Потому что мы - родственные души, - Большой Морж не отходил от зеркала. - Ты произнесла очень важные слова, что видишь отличия между мужчиной и женщиной, и даже их чувствуешь.
  Я достиг многого в жизни, но не знаю и не могу почувствовать, что чувствует женщина.
  Строение некоторых наших органов разное, и это строение диктует другие чувства. - И без дальнейших объяснений брат Большой Морж спросил: - Сестра, можно я надену на время твою одежду? - Не дождался моего согласия, оделся без разрешения. - О! Да это совсем другое дело! - Большой Морж расхаживал в моей одежде по ледяному дому. - Я, словно заново родился.
  Совсем другой человек.
  У меня иные чувства.
  Я не узнаю себя!
  У меня другие желание, не те, как были прежде.
  Иные ощущения, особые мысли.
  Я хочу не жениться, а выйти замуж.
  Выйти замуж как можно скорее и за состоявшегося, самодостаточного, с чувством юмора, молодого, атлетически сложного, любителя путешествий олигарха.
  Я желаю новые платья - много, туфли на высоком каблуке, блестящие украшения, красную спортивную бибику, загорать на пляже, пить через трубочку сок из высоких бокалов
  Не желаю больше ловить рыбу и охотиться.
  Мне противны мужские забавы!" - Мой брат Большой Морж говорил непонятное мне.
  Возможно, что он сам не понимал смысл этих слов.
  Я поняла, что моя одежда превратила брата на время в женщину.
  "Брат, раздевайся, отдай мне мою одежду", - сначала словами, а потом действиями я попыталась раздеть брата.
  Он начал визжать, как девчонка, царапался.
  "Сестра, я не сниму твое женское.
  Лучше ты надень мое мужское".
  "Нет, брат, я вижу, как одежда меняет личность.
  Я не хочу превратиться в мужчину".
  "Разве тебе, сестра, не интересно ощутить то, что ощущает мужчина?"
  "Интересно, но я боюсь", - я все же раздела брата.
  Он сразу сник, стал тихий, как вода в полынье.
  Без слов Большой Морж забрал свою одежду и голый вышел из ледяного дома на мороз.
  Он вернулся в свое прежне состояние: охотился, ловил рыбу, швырял снежные глыбы в китов.
  Но по ночам и по большим праздникам Большой Морж преображался.
  Он надевал женское платье, туфли девичьи и был счастлив.
  Он становился самой веселой и красивой девушкой в нашем стойбище". - Мать-моржиха закончила историю и ждала от меня вопросы.
  "Мать-моржиха, ты хочешь, чтобы я надел женское платье и превратился в женщину? - Я задумался.
  Идея, вроде бы неплохая, но куда я дену свое копье? - Тогда исчезнут мои сны с зелеными летними лугами?"
  "Нет, князь подледного мира, - мать-моржиха вздрогнула.
  Наверно, вспомнила своего брата в платье и в туфлях на высоких тонких каблуках. - Никогда не наряжайся в женское.
  Слышишь меня, никогда! - Мать-моржиха погрозила мне пальцем. - Я рассказала о преобразовании чувств, когда меняешь что-то в своей одежде или жизни.
  Ты взял себе второе имя - Лель".
  "Мне нравится это имя!
  Оно мелодичное!" - Я решил, что ни за что не откажусь от второго имени.
  "Лель - бог любви!
  Он любит лето, играет в траве на дудочке.
  Девки пляшут под его дудку". - Мать-моржиха смотрела на меня с материнской жалостью.
  Я тогда еще подумал: может быть, она - моя вторая мама...
  Или первая...
  "Я понял, что со сменой имени, у меня местами изменилось мышление. - Я присел на моржовую кость. - Как же мне излечиться, но так, чтобы имя Лель осталось?"
  "В дни тягостных раздумий, когда на тебя накатит лето, Лель, то отправляйся в страну вечного лета.
  Ложись в душистую траву, играй на дудочке.
  Наблюдай, как девки пляшут под твою дудку.
  Когда насытишься, то болезнь на время затихнет, сама собой пройдет".
  "Ты мудрая, мать-моржиха!
  Сразу поставила диагноз и нашла лечение! - Я поклонился моржихе в пояс. - Век буду тебе благодарен".
  "Князь, ты же бессмертный!
  Одного века благодарности за мой совет мало будет". - Мать-моржиха умет считать подарки.
  С тех пор я тайно от всех из Ледяного Королевства на время убегаю в страну вечного лета, в Лето.
  Играю в траве на дудочке, наблюдаю, как девки пляшут под мою дудку.
  Потом мне становятся противны: и лето, и трава, и цветы, и пляшущие живые девки в легких платьях.
  Я с удовольствием возвращаюсь в родное ледяное подледное царство с моими обожаемыми мертвыми подданными.
  Так - до следующего приступа болезни из-за моего имени - Лель. - Князь пытливо посмотрел в мои глаза.
  - Все это, конечно, звучит правдоподобно, князь, - я покраснела от стыда, что тревожу Леля. - Извините меня за то, что оторвала вас от дел - играть на дудочке и смотреть на пляшущую бесстыдницу. - Я из ревности назвала девушку бесстыдницей, хотя она одета более строго, чем я. - Простите, вы придумали отличную отмазку и легенду.
  Обеспечили себе алиби в стране вечного лета.
  Но одного я не пойму, князь Чернобог, зачем вы девку приплели в свое вранье?
  Простите меня за грубые слова, я виновата.
  Я же вижу, как вы на нее пялитесь с вожделением, извините.
  Вам нравятся бесстыдные танцы продажных девушек, извините. - Мой голос сорвался на истерический визг. - Врать будете другим, извините.
  А я не дура, чтобы меня можно было считать за дуру, извините! - Я орала, как прокажённая.
  - Это кого ты бесстыдницей продажной назвала, дама? - девушка оторвалась от своих танцев и нависла надо мной.
  - Извините, но вы нарочно называете меня дамой, чтобы разозлить.
  Только мелкая дешевка обзывает других дамами, извините! - Я разгорячилась.
  - Я мелкая дешевка? - девушка покраснела от злости.
  Думаю, да, не от смущения и от стыда вошла в краску, а от злости.
  - Конечно, дешевка, чужих женихов воруешь, извини.
  Пользуешься тем, что князь Чернобог с ума сошел, и сразу его к своим рукам загребущим забрала! - Я подскочила.
  Обоюдное желание драться пришло к нам одновременно.
  Девушка завизжала и вцепилась в мои прекрасные белоснежные волосы:
  - Ты сама бесстыжая невеста без места!
  - Я невеста без места? - Я таскала соперницу за косы. - А ты - потаскуха!
  - Сама потаскуха без трусов! - Мы вопили, визжали, колотили друг дружку кулаками и коленями.
  Стукались лбами.
  Лель и Герда пытались нас разъединить, растащить.
  Но ни великий князь подледного мира мертвых, ни Герда, которая прошла огонь, воду и медные трубы в банде разбойников, не могли нас разлепить.
  Каждая из нас хотела довести дело до конца.
  Смыть позор своей кровью.
  Я обнаружила, что от злости у меня выросли груди, попа округлилась.
  Новое тело очень помогало мне в драке.
  Мы сцепились, повалились в траву и покатились.
  То я сверху и раздаю пощечины, то девушка сидит на мне и колотит меня.
  Щипались, кусались, царапались, колотили мы довольно долго.
  Наконец, скатились с высокого обрыва в глубокую реку.
  Тут уже не до драки - нужно выплывать, жизнь свою спасать.
  Я первая выбралась на песок и, не оборачиваясь, пошла к тропинке.
  - Лель, больше ко мне не приходи! - девушка крикнула князю царства ледяных мертвых. - Надоел!
  - И ко мне больше не приставай, Лель, - я махнула на князя рукой.
  - Я к тебе и не приставал, принцесса Снежана, - Лель удивился.
  Конечно, он ко мне не приставал, но мог бы и не говорить это.
  - Не мужик ты, за свою девушку не мог заступиться, - я, наверно, нарушила этикет дворцовой речи, потому что Герда испуганно вскрикнула.
  Это надо же - я обругала могучего князя, повелителя мертвых!
  - Свою девушку? - Лель по мужскому тупоумию никак не мог понять, о чем речь. - Кто из вас моя девушка?
  Разве у меня есть девушка?
  Дудку мне сломали, когда дрались.
  Кто же теперь будет плясать под мою дудку?
  - Да пошел ты, - я махнула рукой. - Дурак! - Гнев с меня начал спадать только в лесу.
  Герда время от времени заглядывала в мои глаза.
  Она боялась попасть под горячую руку.
  Наконец, решила, что уже можно:
  - Снежана, принцесса, ну ты разошлась!
  Не пойму, тебе, что, Лель нравится?
  - Нравился, да разонравился, - я пылала гневом.
  Руки чесались, хотелось продолжения драки.
  - Он всем нравится, но, чтобы из-за него драться с Травяницей...
  - С какой еще Травяницей? - Я не сразу поняла, о ком речь. - Девка бесстыжая траву на лугу собирает?
  - Травяница - повелительница лугов, трав и цветов.
  Сила у нее немереная, потому что она ее черпает из зелени.
  - У нас тоже деньги называют зеленью.
  У кого зелени больше, те и сильнее! - Я пробурчала.
  - Победить Травяницу невозможно!
  А ты ее отделала, хотя находишься в чужом Королевстве.
  Здесь у тебя не должно быть силы, потому что здесь жарко.
  Ты свою силу из снегов черпаешь.
  Но ты дралась с Травяницей на равных.
  Вот что любовь делает! - Последние слова Герда произнесла на отдалении от меня.
  Боялась, что я отвешу ей оплеуху за откровенность.
  - Не нужна мне никакая любовь, - я по-мужски сплюнула на тропинку.
  - В чужой хате не плюют, - раздался голос с дерева.
  И тут, как листья, посыпались на нас мужики.
  Каждый вооружён - кто луком со стрелами, кто топором, кто молотом, кто серпом, кто косой, кто кинжалом, кто мечом, кто шпагой, кто вилами, кто рогатиной на медведя.
  Один даже, как гладиатор, держал в руках сеть.
  Мужики окружили нас и радостно гоготали.
  Предвкушали развлечение.
  - Лесные разбойники, - голая Герда сразу стала грустная.
  Она знает быт и нравы разбойников, потому что сама с ними жила некоторое время.
  Но те разбойники были из нашего мира, а эти разбойники принадлежат этому миру.
  У них, наверно, и мировоззрение другое.
  Судя по тому, что Герда не обрадовалась встрече, она тоже понимала, что с этими разбойниками две красивые девушки не договорятся и не разойдутся с миром.
  - Лесные зайчики к нам пожаловали! - Разбойник в красной рубахе и с золотой цепью на шее показал черные пеньки зубов. - Сразу ляжете под нас, или поломаетесь для приличия? - Наглый, значит - главарь.
  - Сразу! Сразу ляжете! - Я согласно кивнула головкой очаровательной.
  И на выдохе кулаком левой руки пробила атаману в челюсть.
  Он от моего могучего удара не просто отлетел, а сшиб с ног еще трех разбойников. - Вы мне ответите за мой позор с Лелем. - Двух подлетевших разбойников я стукнула лбами.
  Треск пошел по лесу могучий.
  Лешие подумают, что кто-то деревья рубит. - И за Травяницу разлучницу ответите. - Пинок под зад отбросил разбойника на пять метров.
  Я прошла через ревущий ощетинившийся оружием строй, как нож проходит сквозь мягкое масло.
  Герда выбрала более или менее говорящий и живой полутруп и склонилась над ним:
  - Как банда ваша называется?
  Отвечай немедленно, когда тебя спрашивает доверенное лицо атамана другой банды! - Герда хлестала ладонями по щекам разбойника.
  Герда раскрыла свой секрет: оказывается, она была доверенным лицом атамана в банде разбойников, когда искала Кая.
  Стремительный взлёт карьеры для молодой девушки.
  Чем же она заслужила столь высокое звание?
  - Банда и есть банда, - разбойник стонал. - Сорок человек... было...
  Имя атамана - Али-баба!
  - Али-баба и сорок разбойников, - я повторила с презрением. - Сорок один мужик на двух беззащитных девушек.
  - Не похожа ты на беззащитную, - разбойник застонал, потому что я нечаянно, наверно нечаяно, наступила ему на живот.
  - Уже нет банды, - Герда оглядела искорёженные трупы и раненых.
  Перекрученные, со сломанными конечностями и пробитыми черепами.
  Позвоночники неестественно выгнуты.
  - Кто их так? - Я хлопала ресницами. - Герда, неужели я?
  Извини, пожалуйста, мне так стыдно!
  - Принцеса, хорошо, что ты успела их добить, когда была в прежнем образе, - Герда за руку потащила меня с места преступления.
  - Подожди, я должна извиниться перед теми, кто остался в живых, - я сопротивлялась. - Прости, пожалуйста, что подвела тебя.
  - Не перед кем уже извиняться, - Герда усмехнулась. - Надеюсь, что других банд рядом нет.
  Банда, как стая, как ареал животных.
  Тигры, медведи метят свои территории и не пускают чужаков.
  Разбойники тоже охраняют свои территории. - Герда знает, о чем говорит, она же была доверенным лицом атамана в шайке разбойников.
  Интересно - ее положение фрейлины при Снежной Королеве - повышение по службе, или понижение.
  А, если еще и учитывать, что она помогает мне, принцессе...
  Додумать я не успела, потому что на тропинке оказалось слишком оживлённое движение в обе стороны.
  - Стоять, разбойницы, - на нас из леса вышел передовой отряд конной гвардии.
  - Стражники, - Герда успела мне прошептать. - Они хуже разбойников.
  Разбойники грабят и убивают от души, а стражники - по закону.
  - Где ваш атаман Али-баба? - усатый командир, потому что на белом коне, нависал над нами.
  Я пожалела, что вышла из образа рассердившейся принцессы.
  Думаю, что легко бы сдернула с коней бравых воинов.
  Но в теперешнем образе ничего не могла, кроме как смущено и виновато улыбаться и блеять.
  - Повесить их, - командир не мог подождать ни секунды наш ответ.
  Два гусара со знанием дела перебросили через сук веревки с петлями.
  А еще четыре храбрых конногвардейца потащили нас к виселице.
  - Мы не разбойницы, - Герда закричала, но не со страхом, а повелительно. - Я голая, а моя подружка в простеньком платьице.
  Где вы видели голых разбойниц или в простой одежде?
  - Монсеньёр, - красавчик гусар на вороном коне обратился к своему полевому командиру. - Разбойницы всегда ходят в длинных широких юбках, в красных блузках, а на шеях у них висят золотые монеты. - Наверно, этот гусар - заместитель командира по политической работе. - Это не разбойницы.
  - Дяденьки, извините, пожалуйста, - я заблеяла. - Недоразумение между нами исчезло, вы все выяснили.
  Можно мы пойдем дальше своими ножками?
  Прошу прощения за беспокойство, извините.
  - Никуда вы не пойдете, пока мы вас не проверим, - полевой командир заржал.
  Вместе с ним заржали наездники и кони.
  Гусары стали распускать пояса и стягивали панталоны.
  - Герда, извини, о какой проверке они говорят? - я догадывалась, но хотела услышать страшное подтверждение от Герды.
  - Насиловать нас собираются, - Герда сорвала веточку елки и задумчиво ее жевала.
  То, что Герда сказала, что "собираются", а не "будут" меня слегка успокоило.
  - Разбойники насилуют без закона, а стражи насилуют по закону.
  И называют свое насилие - проверкой на лояльность существующему строю. - Я вспомнила уроки новейшей истории в школе.
  - Я думаю, что путешествие по моим памятным местам будет интересно для вас, мадемуазели, - командир гусарского полка решил первым проверить нас.
  За ним выстроилась очередь стражников, которые приготовились нас насиловать по закону.
  Вторым в очереди стоял заместитель командира полка по политической обстановке.
  Дальше - храбрые воины по рангу и званиям.
  Они ободряюще улыбались нам и подмигивали.
  - А агага не огого? - Герда широко расставила ноги и уперла кулаки в бока.
  Я поняла, что она пытается вывести воинов на откровенный разговор.
  А мне дает время, чтобы я спасла мир, но начала с нас спасать.
  - Что агага? - в этом мире любили поговорить, как и в моем мире.
  Ради беседы даже отложат казнь или изнасилование.
  - То же, что и огого! - Герда поймала нить разговора.
  - Готова?
  - Очень.
  - Тогда.
  - Караганда.
  - Дерзишь?
  - Трясешь.
  - Не трясу, а потрясаю.
  - Не потрясаешь, командир, а сотрясаешь.
   - В каком смысле?
  - Во всех смыслах.
  - Не имеет смысла, мадемуазель.
  - Если я не имею смысла, то и не имей меня.
  - Долг.
  - Что долг?
  - Долг зовет.
  - Куда зовет?
  - В тебя!
  - А сможешь?
  - Еще бы!
  - Он висит.
  - Повисит и перестанет.
  - Слишком маленький.
  - Я?
  - У тебя.
  - А у тебя?
  - Что у меня?
  - Маленькая?
  - Она есть.
  Да мне ей не есть.
  - Вставай.
  - Как.
  - На колени.
  - Дотянешься, командир?
  - Ты должна дотянуться.
  - Лучше отруби его саблей.
  Он тебе без надобности.
  - Нужен.
  - Ворон пугать им?
  - Вороны его не боятся.
  - Монсеньёр кабальеро, - заместитель командира части по политической правде похлопал командира по плечу. - Ваша беседа, конечно, интересна для полка и сыновей полка.
  Но нам пора приступать к проверке мадемуазелей, а потом выступать.
  - Согласен, Андреас, - командир кивнул политруку.
  Наверно, при местном дворе политрук пользовался серой силой.
  Командир за бедра притянул голую Герду к себе.
  - Подружка, сделай же, что-нибудь, - Герда умоляюще взглянула на меня.
  Она даже перед лицом смертельного изнасилования скрывала мое имя и титул принцессы от врагов.
  Сама погибала, а меня на время выручала, давала отсрочку.
  Если бы разбойники законники узнали, что я принцесса, то в первую очередь занялись бы мной.
  Они бы не посмотрели на мою не сексуальную худобу.
  - Что сделать, если я ничего не умею и ничего не знаю, кроме принципа построения космолета. извини, - я начала нервничать.
  Образ второй сильной принцессы не появлялся во мне.
  А, когда появится, то, возможно, уже поздно будет - нечего спасать.
  Честь девичья будет потеряна.
  И тут меня что-то кольнуло в шею.
  Я машинально хлопнула по комару, но попала не на комара, а на трусики из крапивы.
  "Вот оно, спасение, - я задрожала - вдруг, не получится?
  Семирамида обещала, что волшебные трусики исполняют любое заветное желание.
  Нужно только натянуть их, затем загадать желание и снять".
  - Извините, пожалуйста, подождите, гусары, - я подняла руки вверх и густо покраснела. - Я сейчас натяну трусики, а затем сниму. Простите.
  Вы пока никаких действий ни с моей подружкой, ни со мной не предпринимайте.
  Прошу прощения, что побеспокоила вас своей просьбой и прервала. - Я от смущения не могла расправить трусики из крапивы.
  - Синьорита дело говорит, - командир подкрутил ус и с интересом наблюдал, как я пытаюсь справиться с трусиками. - Нельзя так без романтики проверять мадемуазелей.
  На склоне лет встретимся со своими воспоминаниями о любви, о жизни, а в них лишь - скупой расчет и не романтические телодвижения.
  - Но мы же в походе, командир, - политрук все время вставлял свое замечание, дерзил прямому начальнику. - В походе девушек проверяем без романтики, под грохот пушек.
  - Андреас, вот иди и погреми из задницы в кустах, - командир грубо пошутил, как и полагается кадровому военному.
  Полк или рота дружно загоготали.
  Чем проще шутка, тем она доступнее и быстрее доходит до сознания. - Может быть, мадемуазель так эротично натянет и снимет трусики, что превратится в любовь всей моей жизни.
  Она оставит неизгладимый след на века в моей душе.
  - Много веков собираешься прожить, командир? - Герду черт дернул за язык.
  Могла бы не лезть, когда я устраиваю представление с трусиками.
  К Герде угрожающе двинулся заместитель по политике.
  Андреас игнорировал приказ командира - пойти в кусты и погреметь там из...
  Из чего - мне даже думать стыдно.
  Наконец, я пылая от стыда, всунула одну ногу в трусики, затем - другую.
  Мое представление вызвало одобрение у сыновей полка.
  - Мадемуазель, ты платье задери, чтобы мы видели весь процесс натягивание трусиков на девичьи бедра, - убеленный сединами ветеран посоветовал мне по-отцовски, по-доброму.
  Впрочем, откуда я знаю, что означает по-отцовски?
  Я о своем отце никогда не слышала, и его не видела. - Ты в синяках, ссадинах, избитая, с рваными ранами, морда от побоев распухла.
  Но мы солдаты, нам так ты даже больше нравишься, чем твоя изнеженная гладкая подруга.
  На бедрах у тебя царапины и синяки, но ты крути, крути бедрами, когда трусики натягиваешь.
  - Плезир, у нее нет бедер, - молодой солдат сделал открытие и указал на него ветерану.
  - Бедра есть, - я оправдывала свое худое телосложение. - Но их нужно расставлять, чтобы они были видны. - Я, наконец, натянула трусики из крапивы - чуть ли не до пупка.
  Чтобы магия трусиков поняла - я в надела их, а то еще магия начнет спорить, скажет, что натянула, но не до конца.
  - Куда тянешь, синьорита? - Снова добрый отклик из бесштанной команды. - Порвешь свою промежность трусами, а нам потом как тобой пользоваться? - Гусар возмутился.
  Его замечание солдаты одобрили покряхтываем и покашливанием.
  - Уже снимаю, - я быстро стянула трусики из крапивы и повесила их на шею.
  - Мадемуазель, я разочарован, - командир полка нахмурился и покачал головой. - Я ждал романтический танец с трусиками в твоем исполнении, а увидел безобразное неумелое действие.
  Не умеешь ты соблазнять мужчин стриптизом, не умеешь.
  - Умею, - слезы отчаяния душили меня. - Я старалась для вас, а вы не оценили.
  Я отлично танцую стриптиз! - Я выкрикнула в запальчивости.
  Соврала, но не на сто процентов солгала усталым военным.
  До этого момента я не умела танцевать стриптиз, никогда его не видела, даже и в голову не приходило, чтобы я, беленькая мышка, изучала тайны стриптиза.
  Ну, сходила бы на платные занятия.
  Выучила бы стриптиз - базовые движения.
  А перед кем бы я его показывала?
  Кто на меня посмотрит?
  Перед сокурсниками и наставниками танцевала бы голая на столе?
  Они бы засмеяли меня, свистели, издевались бы еще хуже, чем командир и его конноспортивный полк.
  Хотя уже хуже некуда.
  Я подумала, и меня покрыло холодным потом ужаса.
  Потому что тело мое неестественно изогнулось дугой.
  Правая нога взлетела вверх.
  Я провела рукой по узким бедрам, высунула язычок, облизнула губы.
  И начала танец живота вперемешку со стриптизом.
  Лица солдат замелькали яркими пятнами.
  - Герда, невиноватая я, - я прокричала, когда в танце пролетала мимо Герды. - Я загадала заветное желание, но не то, извини.
  Я нечаяно, прости меня, пожалуйста.
  Я хотела загадать, чтобы солдаты провалились сквозь землю, извини.
  Но из-за командира подумала о другом - о том, что страстно мечтаю танцевать стриптиз. - Я танцевала, улыбалась и рыдала от досады.
  Надо же - командир сбил меня с мысли о желании.
  Трусики из крапивы не успели получить мое другое желание - чтобы стражники исчезли.
  Трусики исполняют то, что считают сокровенным для меня в этот момент - обучили меня стриптизу и танцу живота.
  Живота у меня же нет, и не было никогда, но танцую отсутствием живота умело.
  "Нужно снова натянуть и снять трусики, а уже потом загадать, чтобы полк гусар провалился сквозь землю", - я запоздало решала проблему.
  Но танец мой не прекращался, тело извивалось и дергалось.
  В танце невозможно натянуть трусики из крапивы.
  Вместо этого я упала на колени перед политруком Андреасом, соблазнительно поводила узкими плечами.
  Сжимала и разжимала свои соски.
  Тело мое продолжало сладко извиваться.
  Политрук Андреас соблазнился - еще бы он не соблазнился на магию трусиков.
  Он рывком поднял меня с коленей и насильно поцеловал.
  Руки заместителя командира части по политической работе схватили меня за то, что только что было прикрыто трусиками из крапивы.
  Я поняла, что погибаю без трусиков.
  - Кто-нибудь, спасите бедных жертв насилия, извините, - я закричала в ужасе. - Неужели, не найдется среди вас настоящий защитник джентльмен, извините.
  - Не найдешь сейчас настоящего мужика, - раздался голос с треском.
  Нет, голосок знаком мне, а треск - треск исходил не из голоса.
  Так трещат кости, когда их усердно ломают.
  Я этих звуков наслушалась, когда крушила банду Али-бабы и сорока разбойников. - Настоящие мужчины перевелись. - В девичьем голосе слышна открытая тоска по исчезнувшим мужчинам.
  Тело политрука Андреаса в моих руках дернулось и осело на землю.
  Вместо меня появилось знакомое девичье тело.
  - Травяница? Извини меня, пожалуйста. - Я отшатнулась. - Ты снова хочешь со мной драться?
  Прости, пожалуйста, но не смогу удовлетворить тебя в драке.
  Видишь, что я уже другая, слабая, извини.
  Ты меня одним ударом пришибешь, извини. - Я оглядела поле боя.
  Знакомая картина - горы трупов.
  Только эту гору сделала Дева Травяница.
  Герда деловито расхаживала между мертвых и срезала с поясов кошельки с деньгами.
  Опыт разбойницы, который Герда приобрела в банде, не забывается.
  - Куда тебя бить, милая, - Травяница провела ладошкой по моим волосам, а затем страстно накрыла своими губами мои губы. - Ты сейчас выглядишь, как ходячий скелет.
  Когда мы дрались ты была - огого, а теперь - агага! - Травяница повторила начало разговора Герды с командиром полка.
  Оказывается, в этом мире нужно знать этикет общения и часто разговор начинать с агага и огого.
  Менять их местами, в зависимости от ситуации: "агага не огого?", "огого не агага?".
  - Спасибо, Травяница, что назвала меня скелетом, - я освободила губки. - Извини меня, пожалуйста, что дралась с тобой.
  Мне так стыдно, извини.
  Прими уверения в моем глубочайшем почтении.
  - Мы с тобой дрались из-за Леля, а Лель - покровитель влюблённых, поэтому не мужик, - Травяница покачала головкой.
  - В моем прошлом мире... - я открыла тайну, что я из другого мира и замолчала.
  - Я все о тебе знаю, Снежана, - Травяница держала мои руки в своих руках. - Продолжай.
  - В моем прошлом мире мужчины, которые связаны с любовью, очень нежные и женственные, извини.
  Я не удивлена, что князь Чернобог, когда играет на дудочке, то тоже превращается... не в мужчину, извини.
  - Мы ему во время своей драки случайно сломали дудочку, - Травяница захихикала.
  - Главное, что дудку не сломали, - Герда отозвалась от трупа командира полка. - Дудочку можно склеить, а дудку обратно не пришьешь. - Герда пошутила по-армейски, но мы с готовностью подхватили ее смех.
  Он расслаблял нас не хуже массажа.
  - Когда ты ушла, принцесса Снежана, я почувствовала укол совести, - Травяница поглаживала и поглаживала меня. - Ты совершала подвиг ради любимого человека.
  - Лель уже не любимый мне.
  Был любимый, а теперь пусть заслужит звание любимого.
  Извини, пожалуйста, Травяница, что прервала тебя.
  Мне так стыдно, извини.
  Я сгораю от смущения, извини.
  - Ты, дочь Снежной Королевы, принцесса Ледяного Королевства не подумала и смело сражалась за Леля со мной, - Травяница смотрела на меня влюблёнными глазами.
  Только глаза эти подпорчены синяками под ними.
  Я хорошо отделала Травяницу в драке. - У тебя не было силы, но вместо нее у тебя была ярость любви.
  На голом энтузиазме ты дралась со мной.
  Я черпала силу из трав луговых, а ты брала силу из ярости.
  Я после драки помахала кулаками а затем бросилась догонять тебя, чтобы попросить прощение.
  Около тропинки увидела мертвых искалеченных бывших сорок разбойников и их предводителя Али-бабу.
  Поняла, что злость на меня у тебя еще не выветрилась.
  Ты выместила свое плохое настроение на разбойниках.
  - Плохое настроение принцессы Снежаны - это ты мягко сказала, Травяница, - Герда засмеялась.
  - Принцесса Снежана, ты простишь меня? - Травяница с надеждой смотрела в мои глаза.
  - Я на тебя и не сердилась, извини, - я покраснела. - Ты правильно поняла, что мной управляла ярость, извини.
  Это все следствие моей несчастной жизни в прошлом мире, извини.
  Ты радовалась жизни, плясала под дудку Леля, а я со старыми замашками, с неизведанной мной раньше ревностью, ворвалась грубо в твою личную жизнь, извини.
  Согласна, что и с разбойниками я слегка перестаралась откровенно.
  Мне очень неловко перед ними и их родными и близкими.
  Я должна была просто их покалечить: вырвать языки, оборвать уши, разорвать ноздри, выколоть глаза, оторвать ноги, чтобы разбойники уже не могли дальше шалить на дорогах, а вели тихую спокойную праведную жизнь.
  Они, может быть, получали бы за свою нетрудоспособность пособие от Королевы.
  Вместо этого я их убила.
  Прости меня, Травяница.
  И тебя я огорчила: бесцеремонно в твоей зоне влияния наезжала на тебя, предъявляла претензии к тебе и к твоему парню, извини.
  Вы веселились, а я все испортила, извини.
  Плохая я, нехорошая, извини! - Я села на мягкую землю и зарыдала.
  Ой, ошиблась, не земля, а труп.
  Я и Травяница еще, наверно, час, просили друг у дружки прощения, извинялись, рыдали на грудях друг дружки.
  Я извинялась, что моя грудная клетка узкая и костлявая, чтобы Травяница рыдала на ней.
  Она отвечала, что моя грудная клетка отличная.
  Я ответила, что ее груди мягкие - на них так сладко рыдать.
  Вообщем, мы помирились.
  - Дева Травяница, - Герда поднесла к ее лицу зеркальце.
  Изящное зеркало она извлекла из сумки полевого командира. - Ты и Снежана побиты друг дружкой.
  У Снежаны правый глаз заплыл совсем, у тебя - левый.
  Можешь что, нибудь сделать, чтобы синяки и раны закрылись?
  На вас ни одного живого места нет.
  - Нет, Герда, - оказывается, что Травяница и имя Герды узнала. - Я бы травкой залечила любую рану, даже смертельную, но я не в силах убрать даже царапинку, нанесенную в драке во имя любви.
  Придется ждать, когда все само собой затянется и исчезнет со временем.
  - Я! Я знаю, как нас исцелить, - я запрыгала, боль отдавалась в костях. - Извините меня, что отвлекаю ваше внимание. - Герда права - мой правый глаз заплыл и ничего не видел. - У меня же есть замечательные трусики - исполнители сокровенных желаний, извините.
  - Трусики из крапивы! - Герда вздохнула с облегчением. - Только сейчас, принцесса, внимательно сконцентрируйся на самом откровенном желании.
  А то получится, как со стриптизом.
  - Со стриптизом вышло отлично, я научилась танцевать, извини.
  И еще, - мои разбитые губы с болью полезли в улыбке, - вы видели, что и я могу нравиться.
  Гусар Андреас заинтересовался мной.
  - Солдатам понравились твои боевые синяки и раны, а не узкие бедра и маленькие грудки, - Герда спустила меня с небес на землю.
  А я уже размечталась, что стала желанная для мужчин.
  - Я думаю, что трусики из крапивы не снимут наши побои, - Травяница с сомнением покачала головкой. - Против проявления любви бессильна любая магия.
  - Дева Травяница, пусть принцесса Снежана попробует, - Герда возразила. - Не слишком уж сложное дело натягивать и снимать трусики.
  - Ага, Герда, ты хорошо говоришь, извини, - я сняла трусики из крапивы с шеи. - Ты голая ходишь, а я должна страдать, извини.
  Прошу прощения, извини! - Я стала натягивать волшебные трусики Семирамиды.
  То, что я страдаю, я поняла после десятой попытки.
  - Принцесса, закрой глазки и подумай о том, чтобы синяки и шишки исчезли, - Герда напомнила мне в очередной раз. - Сделай это желание самым сокровенным.
  - Извини, - я послушно закрыла глаза.
  Представила самое самое: побои, синяки.
  Мысленно приказала трусикам, чтобы они вернули меня и Травяницу в состояние до драки.
  - Принцесса, принцесса, - в голосе Герды сквозила ирония.
  Я открыла глаза: Травяница, как была в синяках, так и осталась.
  Зато перед моими ногами на траве стояли Лабутены - бежевые, с красной подошвой, фирменные.
  - Моя мечта детства, - я подхватила туфли и прижала к груди. - Моя самая сокровенная мечта. - Я взглянула на нахмурившуюся Герду. - Извини, Герда, что не соответствую представлениям о целеустремлённой волевой девушке.
  Я думала о синяках, а получила Лабутены, извини.
  - Потому что они были твоим настоящим желанием в сердце, - Травяница не осуждала меня.
  - Я сейчас, я доделаю, извините, - я снова натягивала трусики. - Для меня надеть и снять трусики - пара пустяков. - Снова закрыла глаза и размечталась, чтобы побои исчезли.
  Вдруг, мои губы наткнулись на чьи-то губы, и я страстно поцеловала.
  - Принцесса, это твое сокровенное желание? - снова Герда иронизировала.
  Но на этот раз с ноткой недовольства.
  Я открыла глаза и отшатнулась:
  - Травяница, я тебя поцеловала?
  Извини за мою наглость.
  Прошу прощения, за то, что трусики неправильно поняли мое сокровенное желание.
  А я оказалась безвольной исполнительницей в их руках.
  - В руках трусиков? - Травяница добро засмеялась. - Трусики тебя правильно поняли. - И тут Травяница решила меня выгородить. - Они захотели, чтобы ты отдала долг за мой поцелуй.
  Я тебя поцеловала, а теперь трусики приказали, чтобы ты поцеловала меня.
  - Спасибо, Травяница, - я покраснела.
  Прекрасно понимала, что Травяница выгораживает меня.
  И Герда это понимала, и я понимала, что они понимают.
  И они понимали, что я понимаю.
  Без слов я опять натянула трусики из крапивы.
  Закрыла глаза и загадала самое самое на этот момент.
  Снова мои губы столкнулись.
  Но на этот раз с губами Герды.
  - Прости, Герда, - я сгорала от стыда. - Трусики захотели, чтобы я отблагодарила тебя поцелуем за твою помощь в походе, извини.
  - Да, конечно, - глаза Герды сияли.
  - Я смогу, простите мое неумение обращаться с магическими артефактами. - Я сумею снять с нас раны. - Я зажмурила глаза.
  Попыток было десять - и ни один синяк не подался, ни одна рана не исчезла.
  После десятой попытки Герда и Травяница схватили меня за руки:
  - Принцесса Снежана, хватит, достаточно на сегодня.
  Ты трусиками уже все ноги и промежность стерла.
  - Попытки хорошие, моя принцесса, - Герда смотрела на меня с испугом. - Но вдруг получится, случайно...
  Трусики неправильно поймут тебя...
  И тогда затянутся раны не только на ваших лицах, но и все наши природные отверстия затянутся навсегда. - Герда замолчала.
  По поляне пролетела волна холода.
  Она исходила от моего страха.
  - Обещаю, извините меня за самоуверенность, что буду использовать трусики из крапивы только в крайних случаях, да и то - только в мирных целях, извините.
  - Правильно, принцесса, - Травяница одобрила мое решение. - Мы и со шрамами красавицы.
  Пусть мужики принимают нас, какие мы есть.
  Сейчас все поменялось местами: мужчины стали, как женщины, а женщины, как мужчины.
  - Отличная мысль, - дева Травяница, - Герда склонилась над трупом командира полка.
  Она стала снимать с него красный камзол с золотыми пуговицами, перьями и лисьим хвостом.
  - Извини, пожалуйста, меня, Герда, - я заблеяла. - Прости меня за мое любопытство.
  Я здесь не местная, ваших обычаев, нравов и традиций не знаю.
  И, может быть, ты этому научилась в банде разбойников, когда искала Кая, извини.
  Конечно, это твое личное дело, твое личное пространство, твое прайвеси, извини.
  - Моя любимая принцесса, - Герда с недоумением посмотрела на меня и засмеялась. - Из твоей длиной речи с извинениями, которым конца края нет, я поняла, что ты подумала, что я собираюсь оголить труп командира полка, чтобы с ним... - Даже опытная Герда покраснела от смущения. - Это не то, что ты думаешь.
  - Обычно с этих слов начинается то, о чем мы думаем, - Травяница шепнула мне на ушко.
  - Травяница сказала, что мужчины стали женщинами, а женщины, как мужчины, - Герда сделала вид, что не услышала слова Травяницы. - Я и ты переоденемся в форму бравых военных.
  В форме нас пустят во владения Светланы.
  А без формы, нас на каждом посту станут проверять и допрашивать с пристрастием.
  Наши допрашивалки не выдержат...
  - Извини, выдержат, - я ответила, автоматически.
  А когда до меня дошел смысл, и что Герда имела ввиду под "допрашивалками", я загорелась от стыда.
  - Идея отличная, - Травяница подержала мысль Герды. - В военной форме вы будете более в безопасности, чем голые или в легкомысленных легких платьицах.
  Только какую вам форму выбрать: рядовых или офицерскую.
  - Что тут думать? - Герда уже раздевала труп заместителя командира по политической обстановке в мире. - Снежана - принцесса, поэтому она будет в форме командира.
  А я - рядом, значит, я в форме заместителя командира.
  - Не все так просто, не все так просто, - Травяница покачала головкой. - Снежана сейчас немного робкая, извиняется постоянно, вообщем, выглядит, как культурная.
  А командир должен быть четким, целеустремленным, опытным, боевым, как ты, Герда.
  Думаю, что принцесса не обидится на меня, если я скажу, что она прекрасно подойдет сейчас на роль робкого осторожного политрука.
  - Извините меня, пожалуйста, что я согласна, - я покраснела от смущения, что прервала речь Травяницы. - Я согласна и на форму рядового.
  Я хочу быть невидимкой, потому что мне стыдно.
  - Рядовым тебе нельзя быть, принцесса, - Герда послушала Травяницу и уже облачилась в форму командира полка. - Рядового сразу запрягут бревна носить, пушки чистить.
  - Унитазы зубной щеткой драить, извините, - я вспомнила фильмы об армии.
  Герда и Травяница переглянулись, но никак не прокомментировали мое выступление.
  - Когда будешь снова в наших краях, то заходи, - Травяница тепло прощалась со мной. - И тебе, маленькая разбойница, Герда, я буду рада.
  - Зайду, обязательно, прости, - я покраснела. - И тебя приглашаю в гости. - Я запнулась: имею ли я право приглашать во дворец Снежной Королевы.
  Вдруг, у меня прав никаких нет?
  Надо будет подробнее узнать о нраве и быте принцессы в Ледовом Дворце.
  - Без драк? - Травяница засмеялась.
  - Прости, пожалуйста, без драк между нами, - я засмеялась в ответ.
  Мы зацепили мизинчики, потрясли руками в общемировой девичьей клятве.
  - Хорошая, она Травяница, извини, - я и Герда уже прошли далеко, а Травяница все стояла на пригорке и махала нам вслед венком из полевых цветов. - Прости, Герда, и ты очень хорошая.
  - Главное, чтобы все сказанное не было использовано против нас, - Герда произнесла загадочное.
  Наверно, слова из прошлой ее жизни, когда она бегала за Каем.
  - Прости меня, пожалуйста, Герда, за беспокойство, - я начала нервничать. - Замок Светланы слишком близко?
  Он сам приближается к нам? Прошу прощения.
  - Принцеса Снежана! Мы же стремимся в Замок, чтобы сразиться со Светланой и вызволить твою мать, нашу Снежную Королеву, - Герда мне напомнила.
  Наверно, сомневалась в моей памяти и умственных способностях. - Вот и военные пушку толкают.
  Я не знаю устав караульной службы: должны ли мы помочь и толкать с ними пушку, или пройдем стороной. - Герда выбрала обходной путь.
  Но пожилой, с седыми бакенбардами ветеран, заметил наши армейские сапоги.
  Он вместе с другими воинами упирался в пушку и отчаянно стонал от бессилия: - Вы, двое новеньких, ко мне! - Ветеран приказал, и мы не осмелились ослушаться его приказа.
  На нас никто не посмотрел. - Поднажми на колесо, да не бойся замазать морду. - Ветеран нами уже командовал. - Откуда тупиц набирают?
  После сошлю вас сортиры драить.
  Старшие стражники орудие из грязи вызволяют, а вы отлыниваете от службы.
  - Извините, пожалуйста, сортиры драить зубной щеткой? - я задрожала, вспомнила фильмы о бывалых ветеранах, их в армии называют дедами, и о новичках - салагах, или еще, как их только не называют - черпаки, ублюдки...
  Нет, вроде бы, не ублюдки.
  - Зубной щеткой? - ветеран начал грозно оборачиваться. - Салага, да я тебе зубную щетку засуну в... - Он не договорил, потому что рассмотрел меня с ног до головы.
  Не думаю, что от восторга или моей красоты ветеран выпучил глаза.
  Скорее всего, его заинтриговали знаки отличия на моей военной форме.
  Мужчины очень смешные: навешают на себя погоны, бляхи, значки, пришьют лисьи хвосты к шапкам, а затем считают, у кого значков и медалей больше.
  А потом еще смеются над женщинами, что мы любим обвешивать себя драгоценностями.
  Да любой стражник в парадной форме выглядит ярче и петушистее, чем женщина в бальном платье и в бриллиантах.
  - Ваша честь, виноват, не признал вас, - ветеран выпятил грудь и смотрел на меня так, словно я собираюсь его расстрелять или повесить. - Думал, что новичков призывников нам прислали из похоронной команды. - Ветеран надул щеки и заорал: - Равняйсь, смирно, равнение на средину!
  - Герда, извини, а где эта средина, на которую мы должны равняться? - Я прошептала в ушко подруги. - Стыдно перед людьми, что я не могу выровняться.
  - Мы - начальство, принцесса, а они слишком низкие подчинённые, - Герда улыбалась ветерану, и отвечала мне.
  - Прошу прощения, Герда, извини, а почему пожилой человек называет себя виноватым, что нас не заметил.
  Он же нас не видел, задом был повернут, извини.
  - Солдат должен всегда бдить, - Герда повернула голову к строю испуганных стражников и произнесла громко. - Даже, когда солдат спит, он должен думать о своем командире и видеть его во сне.
  - Рады стараться, ваше высокоблагородие, - стражники заорали в один голос.
  Смотрели они исключительно на Герду, наверно, потому что она командир.
  Ветеран чуть из штанов не выпрыгивал от усердия.
  - Извините, пожалуйста, господа, - я зажала ушки ладонями. - Я понимаю, что вы должны кричать, извините.
  Женщины кричат во время родов, а мужчины кричат на параде.
  Извините меня за беспокойство, но могли бы вы пощадить мои ушки?
   - Рады стараться, ваша милость! - снова заорали, но уже в мою в мою честь.
  Я отметила, что на Герду смотрят с восторгом, а на меня - с ужасом и опасением.
  - Извините, можете пояснить, чему вы рады стараться, - я покраснела от смущения. - Искренне прошу простить меня, если я своими дурацкими вопросами нарушаю ваш покой. - Я поклонилась стражникам.
  Герда мне шипела что-то в спину, дергала за рукав мундира.
  Но я от смущения, что своим видом расстраиваю стражников, не отвечала на ее сигналы.
  - Политрук, издевается над нами, гад, - я услышала в задних рядах стражников тихий-тихий шепот.
  Мужчины не подозревают, насколько у девушек острый слух.
  - Настоящий вредный заместитель командира по политической части, - уже другой шепот.
  - Командир - так сразу нас повесит, по-боевому.
  - Командир полка - строгий, но справедливый.
  - А политрук перед казнью будет долго издеваться, всю душу вытащит, пытать начнет словами и каленым железом, - меня боялись больше, чем Герду.
  - Милуем вас, но в другой раз смотрите, выискивайте командиров взглядом, - Герда взяла ситуацию в свои руки, погрозила стражникам кулаком. - Врага вы можете проглядеть, а командира проглядеть нельзя.
  Толкайте дальше вашу пушку в Замок. - Герда небрежно махнула рукой.
  - Пронесло! Не повесят! - Словно ветерок пронесся по лицам солдат. - Командир строгий, но справедливый.
  - А политрук, видишь, как покраснел от злости, что не удалось ему нас в тайную канцелярию отвести и пытать. - Стражники дружно налегли на пушку.
   Она сдвинулась из грязи и лениво покатила по дороге.
  - Нам приказали в замок? - юный стражник спросил ветерана. - Но мы же пушку катили из замка Светланы в Гвадалахару.
  - Разговорчики в строю, - ветеран с длинными седыми бакенбардами отвесил стражнику подзатыльник. - Что начальство прикажет, то и исполняем. - Второй подзатыльник зазвенел.
  - Извини, Герда, что не мое дело, но я спрашиваю тебя, - я задала вопрос, когда мы чуть удалились от стражников. - За что старый бьет молодого?
  - Мужчины друг друга учат подзатыльниками, и друг другу передают мудрость кулаками, - Герда не спускала с лица надменную улыбку, играла роль строгого командира полка. - У мужчин, кто сильнее тот и мудрее, поэтому учит кулаками слабых, поэтому глупых.
  - Не по-человечески это! Извини! - Я загорелась от стыда и гнева. - Побои и наказания нарушают права человека.
  - Моя любимая принцесса, - Герда чуть сжала мою руку. - Когда ты начала извиняться перед низшими по званию, я думала, что стражники раскроют, что мы не настоящие.
  - Как же мы не настоящие, если мы живые, извини?
  - Не настоящие стражники, а переодетые девушки.
  Нас бы раскрыли, если бы на тебе не сидела форма политрука - политического руководителя войскового соединения.
  Ты разговаривала со стражниками вкрадчиво, извинялась, краснела - так поступает настоящий опытный политрук.
  Он гладко стелет, да жестко спать.
  Стражники больше боятся сладких речей начальства, чем подзатыльников.
  - Извини, ты меня смутила, Герда, - я от стыда, не знала, куда спрятать глаза. - Я заставила стражников почувствовать неловко, извини.
  - Но больше, принцесса, не разговаривай с подчинёнными стражниками, - Герда прислонила губу к моему уху - щекотно.
  - Герда, это все одежда сделала? Извини! - Я робко смотрела на Герду. - Если бы мы шли без военных мундиров, или в платьях, то отношение людей к нам было бы иное, извини.
  - Очень иное отношение было бы к нам, - Герда повторила мои слова в обратном порядке и засмеялась. - Встречают по одежде.
  Ты же знаешь, принцесса, что на девушку в длинной юбке мужчины смотрят с осуждением, на девушку в короткой юбке - с восторгом, на женщину в бальном платье или в любой дорогой одежде - с уважением и подобострастием.
  - Извини меня, что я не понимаю, как смотрят на девушку, которая носит короткую юбку, - я от смущения провалилась сквозь землю.
  Немного - лишь в кротовью нору по колено.
  Или не в кротовью? Потому что в норе кто-то лизнул мою ногу. - Я никогда не носила коротких юбок, потому что стыдно, извини.
  Длиной юбкой я скрывала свои некрасивые тонкие длиннющие ноги, извини.
  Прости, что иногда тебе приходится по долгу службы смотреть на них.
  - У тебя разве некрасивые ноги? - Герда от возмущения закричала. - Да у тебя самые красивые ноги на свете!
  Они мне очень нравятся! - Герда вовремя замолчала и прикрыла ротик ладошкой.
  На нас обернулись на миг стражники и посмотрели с улыбками и уважением.
  - Мы погибли, Герда, я прошептала и закрыла лицо ладошками. - Ты выдала, что мы девушки. Извини.
  - Наоборот, я стала для этих стражников не просто командиром, а отцом командиром, - Герда понизила голос, чтобы стражники нас не слышали. - В мужском коллективе воинов поощряются неуставные отношения.
  На привалах и в банях солдаты очень любят смотреть на голые ноги боевых товарищей и не стесняются выражать разными способами и словами свои чувства.
  - Прости, пожалуйста, но я не понимаю, - густая краска стыда залила мое лицо.
  Я прекрасно поняла, о чем говорила Герда, но не хотела обсуждать темы, которые для меня далеки, особено - об оголении со смыслом.
  Вскоре стражники подкатили пушку к воротам замка.
  У ворот другие военные проверяли входящих.
  Я заметила передачу взяток без чеков.
  Но Герда сказала, чтобы я не разговаривала, поэтому я молчала о несправедливости.
  Взятка за проход в замок - яйца, монеты, поцелуи.
  - Анаксагор, скотина, тебе же сказали - кати пушку в Гвадалахару, - начальник караула замка набросился на седого ветерана.
  Я рванулась помочь старику, но Герда меня удержала за воинские белые панталоны.
  - Их высокоблагородие приказали катить пушку в Замок, обратно, - ветеран вытер пот и показал на Герду.
  - Рад стараться, ваше высокоблагородие, - начальник караула надул грудь и от усердия чуть не уронил челюсть, когда нас увидел.
  - Если рад, то старайся, - Герда покровительственно похлопала начальника караула по плечу. - Миляга, отведи нас к Светлане.
  Срочно! По делу! - Где Герда так научилась приказывать и разговаривать с мужчинами?
  В банде мужских разбойников на большой дороге?
  Я от зависти и стыда, что так не умею, покраснела.
  Начальник караула, стражники, и простые люди старались держаться к Герде ближе, к боевому командиру.
  Вокруг меня, наоборот, образовалось пустое пространство.
  На меня смотрели, как на ядовитую змею.
  "Надеюсь, что не меня считают устрашающей с некрасивой личностью, - я опустила головку, смотрела на заплёванные камни площади. - Они боятся моего мундира политического работника".
  Караульные с видимым облегчением передали нас другим солдатам - рослым, румяным, с большими животами.
  - Личная стража Светланы, - Герда шепнула мне, когда мы оказались в просторном холле дворца. - Запоминай расположение помещений в Замке, принцесса.
  Мы вошли через парадный вход, над нами, на втором уровне - зимний сад. - Не понимаю, зачем сад в стране вечного лета, во Дворце.
  - Извини, что перебиваю, твою плавную речь, Герда, но зимний сад в моем прошлом мире нужен в любом загородном доме, независимо от климата, даже там, где никогда зимы не бывает, извини.
  Вечный сад символизирует роскошь, прошу прощения за то, что я выражаюсь слишком научно.
  - Слева от нас спальни Светланы и ее любимых, - Герда кивнула головкой, показывала, что поняла меня. - Еще дальше слева, за ними - башня с обсерваторией.
  Справа от нас - помещения для гостей с общим обеденным залом и залом для торжественных танцев и приемов.
  На улице справа подвалы для заключённых и кладовые с оружием, боеприпасами и запасами еды.
  Чуть поодаль справа - спортивный комплекс с бассейном.
  - Извини, что я назойливая, - я снова покраснела от стыда, - но где находится колодец, в котором страдает от жары моя мать - Снежная Королева.
  Я во сне видела, как силы медленно покидают ее, извини.
  Извини, Герда, что я перебиваю твой увлекательный рассказ о Замке Светланы. - Я опустила глаза от смущения.
  Раздался стук, потом скрип открываемых дверей.
  Послышался топот ног, и все ноги явно смотрели на меня и осуждали мою худобу и дико высокий баскетбольный рост.
  - Рассказа не будет больше, моя любимая принцесса, - Герда произнесла с дрожью в голосе. - Мы попали в ловушку Хозяйки Королевства вечного лета Светланы.
  - Прости Герда, что я бесчувственная, но я не чувствую ловушку, извини, что не понимаю, - я открыла глаза и робко подняла головку - Столько ярких сочных красок я давно не видела.
  - Золото, серебро, роскошь и все цвета радуги.
  В Ледовом Дворце краски серые, белые и черные - с небольшими оттенками, а здесь буйство красок, - последние слова я нечаяно произнесла вслух.
  И заметила людей - их достаточно много.
  Стражники перегородили все входы и выходы из шикарного зала торжественных приемов.
  Придворные мужчины и женщины разглядывали нас через бинокли на палочках, словно я и Герда - невиданные в этих краях зверюшки.
  На высоком золотом троне сидела сочная ладная красавица.
  Она похожа на деву Травяницу, или дева Травяница похожа на нее.
  Неужели? Травяница - дочь Светланы?
  Тугие пшеничные косы Хозяйки вечного лета стелились по полу.
  - Девочка, ты уже догадалась, кто я? - Светлана снизошла до вопроса ко мне.
  Не успела я ротик открыть, чтобы ответить, что я догадливая и извиниться, а Светлана уже махнула рукой в сторону Герды:
  - Заковать ее в цепи и приковать к стене здесь.
  - Цепи медные или оловянные, Королева? - Красавец стражник подмигнул Светлане.
  - Золотые, дурак, - Светлана холодно, не по-летнему посмотрела на стражника.
  И он увял, как майская роза в жару. - Вокруг меня все должно блестеть и сверкать.
  - Прошу прощения, что вступаю в ваш личный разговор, - я горела от стыда. - Мне очень стыдно, поверьте мне.
  Моего стыда вы не узнали бы никогда, если бы обстоятельства не вынудили меня и принудили вызвать ваше беспокойство.
  Отпустите, пожалуйста, Герду на свободу.
  Она, как вольная птица, не сможет жить в клетке.
  Пусть лучше не цепи золотые сверкают на ее конечностях, а она сверкает в полях своей красотой.
  Извините, простите меня, пожалуйста. - Я от стыда готова сквозь мраморный пол провалиться.
  На меня все в зале взирали с презрением и удивлением, словно в замок Светланы прискакала худая лягушка и человеческими словами выражает свое мнение.
  - Принцеса Снежана, не унижайся, - Герда выкрикнула натянуто беззаботно. - Я выберусь из любого плена.
  У меня много отмычек - как железных, так и других! - Герда щелкнула пальчиками.
  На нее смотрели с одобрением, не то, что на меня.
  Стражники вежливо раздели Герду догола и приковали золотыми цепями к каменой стене.
  - Извините, а где колодец, в котором сидит моя мама, Снежная Королева? - голос мой даже до блеянья робкого не дотянул. - Я спасу ее, извините!
  Мы вместе отправимся в Ледовое Королевство и больше не станем вам надоедать.
  Извините, если я сказала не то, что вы рассчитывали услышать от меня. - Снова сгораю от стыда: на этот раз за свое недостойное поведение, некрасоту и дерзость.
  В ответ на мои слова послышался приглушенный смех придворных и стражников.
  А красавица Светлана ржала во весь голос.
  Она - Королева Лета, поэтому она может не скрывать свои чувства.
  Рядом со Светланой возникла девушка необычайной красоты: брюнетка с прозрачной белой кожей, яркими алыми губами, пронзительно ледяными голубыми глазами.
  Девушка присела на колени Королевы Лета, обняла ее и настойчиво поцеловала в губы.
  Затем повернулась ко мне и с насмешкой смотрела, будто прожигала ледяным взглядом.
  Одета девушка не по-летнему: синяя дизайнерская легкая шубка с белым мехом и серебряными нитями.
  Белые непрозрачные чулки подчеркивали идеальность ее ног.
  Голубые сапожки усеяны крупными прозрачными камнями.
  Разумеется, бриллианты, потому что девушка - сама - бриллиант.
  На очаровательной головке сверкает изящная маленькая корона с одним бриллиантом, но с каким - величиной с яблоко.
  - Нравлюсь? - девушка поймала мой восхищённый взгляд.
   - Извините меня, пожалуйста, но красивее вас я никого никогда не видела, - я от откровенности покраснела.
  - Я всем нравлюсь, в этом моя беда, - девушка наиграно вздохнула, будто тяжело нести ношу абсолютной красавицы.
  - Извините, что я говорю без разрешения, но я не понимаю, что за беда, когда вы нравитесь.
  Простите мою назойливость.
  Но я всем не нравилась в другом мире.
  Это настоящая беда, когда девушка никому не нравится.
  Извините, что я осмелилась некрасивая упомянуть о себе в вашем присутствии. - Я опять покраснела, хотя краснела постоянно.
  Удивительное свойство у меня краснеть и краснеть, смущаться и смущаться, сгорать от стыда и сгорать, и так без конца.
  - Снежана, ты не поймешь девушку, у которой все есть, любые желания исполняются по движению ресниц.
  Все готовы мне услужить, подхалимствуют.
  Я давно не слышала правду, потому что из-за моей красоты все льстят мне, никто не осмеливается произнести дерзость в мой адрес.
  Разве что, - девушка с огненной любовью в глазах посмотрела на Светлану, - есть одна упрямица.
  - Извините, что вклиниваюсь в ваши отношения, но вы - Снегурочка, сестра моя? - Я бы выпучила глаза, если бы они были огромные.
  - Снежана! К сожалению, я твоя сестра! - Снегурочка посмотрела на меня с жалостью.
  Но не с жалостью, как на собачку, а с жалостью - как на неисправимую человеческую личность.
  - Снегурочка! Я знаю, что наша общая мама - Снежная Королева!
  Простите, если я искажаю историю.
  Мне так стыдно!
  А отец у нас тоже один на двоих?
  Мне так неловко, что отвлекаю вас расспросами.
  - Мой отец - Морозко, - Снегурочка передернула плечами.
  - Принцесса Снежана, а твой отец - Ледоруб, - обнажённая Герда крикнула из цепей.
  - Герда, ну, кто тебя за твой миленький шаловливый язычок тянул? - Моя сестра с осуждением посмотрела на Герду, а затем махнула изящной ручкой - и махнула тоже изящно: - Ладно, Снежана все равно узнала бы о своем отце.
  - У тебя отец великий Морозко, а у меня какой-то Ледоруб? - я надула губки. - Извини, пожалуйста, что я недовольна отцом. - Я даже в сказках не слышала о Ледорубе.
  Мне стыдно! - Я закрыла ладошками лицо.
  Гогот и ржание раздались со всех сторон. - Бабушка Виола...
  - Виола - вьюга, - сестра поправила меня.
  - Знаю, извини. Вьюга Виола рассказывала мне совсем другую сказку о Снегурочке.
  Жил-был крестьянин Оцеола и была у него жена Женевьева.
  Жили Оцеола в любви и согласии, только детей у них не было.
  Так они и состарились в одиночестве, как наверно, состарюсь и я без жениха.
  Сильно они о своей бездетности горевали, да другими детьми настроение поднимали.
  Но не судьба тем, кто не догадался сделать детей, когда мог.
  Ладно бы Оцеола и Женевьева были бездетные по здоровью, или одинокие, но нет - они просто никогда не занимались этим... - Я горела от стыда. - Ну, вообщем, не знали, откуда дети берутся.
  Я тоже представляю этот процесс смутно. - Зачем я позорюсь? - Однажды, выпал в Колумбии, где они жили, белый снег в виде порошка.
  Детишки чужие резвились в фавэлах, лепили из снега стройных красавиц.
  - Пойду и я себе слеплю снежную женщину, - Оцеола усмехнулся.
  - Что ж, пойдем разгуляемся, - на Женевьеву напал веселый час. - Только я у тебя одна женщина в твоей Судьбе.
  Лучше слепим из снега колумбийского нам дочку.
  - Раздевайся, будешь мне позировать, - согласился Оцеола.
  Вылепил он из снега девушку необычайной красоты.
  Приукрасил, конечно, снежную деву.
  У Женевьевы с возрастом произошли перемены в теле, а Оцеола из снега лепил молодую.
  Он сделал снежной девушке груди молодые, налитые с задорными сосками.
  Не пожалел на подкраску сосков и губ губную помаду жены.
  На лицо снежной девушки наложил легкий слой макияжа.
  Волосы ее висели сосульками, а над низом живота снежной девушки Оцеола задумался.
  - Жена моя, Женевьева, - Оцеола пальцем провел борозду внизу снежной скульптуры. - Не будет ли несоответствием содержания и формы, если я на лобке снежной девушки нарисую волосики?
  - Волосики - лишние, они нарушат гармонию ледяной скульптуры, - Женевьева не согласилась с мужем. - Девушка снежно белая, а у снежных блондинок там волосики не растут. - Это был единственный спор по поводу внешности снежной красавицы.
  - Руки у тебя золотые, мужик, - сказал мудрец, когда проходил мимо снежной статуи. - Надо же - вылепил чудо, от которого у меня в душе и везде вишня зацвела.
  Чудесные формы, изгибы, впадины, выпуклости.
  - Спасибо за комплимент, сэнсэй, - Оцеола поклонился. - Я старался, с жены своей Женевьевы пример брал.
  Она позирует мне для изготовления снежной скульптуры.
  - Вижу, что позирует голая, - мудрец сэнсэй перекинул миску с лапшой собэ из правой руки в левую. - Я нахожу, что твоя жена выглядит, как живая. - Наставник внимательно разглядывал Женевьеву.
  Она под его взглядом опустила скромно глаза.
  И эти глаза нескромно смотрели в ниже пояса самурая.
  - Господин, вы носите самурайский меч в штанах? - Женевьева проявила любопытство.
  Самурай и Оцеола засмеялись над глупым вопросом женщины.
  Но Женевьева не была глупой, она - хитрая и мудрая.
  Оцеола продолжал работать над мелкими деталями снежной девушки: оттачивал черты ее лица, подрабатывал носик, обрисовывал губки.
  - Жена Женевьева, посмотри, какую я красавицу сотворил, - Оцеола с гордостью обернулся.
  Но нет его жены.
  Лишь снег мелко несется к вершине Фудзиямы.
  - Твоя жена Женевьева ушла жить к самураю Судзуки, - снежная девушка ожила. - Сердцу не прикажешь.
  Медленно медленно
  Ползет черепаха по берегу Амазонки.
  Тихая любовь. - Снежная красавица нежно опустила ладони на плечи Оцеолы. - Женевьева из вас двоих: ты и самурай Судзуки - выбрала лучшего.
  Женщина всегда ищет для себя самого наилучшего жениха.
  Судзуки древнего рода, феодальный князь.
  Ты - простой сапожник из фавэлы.
  Женевьева сделала правильный выбор не в твою пользу.
  - Ты! Ты разговариваешь? - Оцеола отпрыгнул от девушки в ужасе.
  - И не только, - девушка превратилась в живую, но снежную.
  - Что не только?
  - То - не только!
  - Да?
  - Да!
  - Что же ты не ушла вместе с Судзуки?
  - Я бы ушла, но он не пригласил меня, - снежная девочка сдвинула брови. - Буду ждать другого достойного жениха.
  А пока придется жить в твоей сакле, раз ты меня вылепил из снега. - Снежная девушка поцеловала Оцеолу в губы.
  И завертелось у них, закрутилась снежная любовь.
  Оцеола с трудом пришел в себя от нахлынувшего счастья.
  Он назвал рождённую из снега - Сноу Герл, то есть Снегурочка.
  Каждый день по вечерам Оцеола уходил в кабак.
  За кувшинчиком сакэ и с подносом с суши он хвастался перед бедными кузнецами своей снежной подружкой.
  Снег на улице давно растаял, зазвенели в Колумбии ручьи и ножи.
  А Снегурочка не тает, а даже - наоборот, в теле снега прибавляет, как холодильник без разморозки.
  Оцеола домой возвращается далеко за полночь.
  Но Снегурочка ждет его, потому что никогда не спит.
  Она сидит у окна сакли и высматривает подходящего нового мужа.
  Подходящие в фавэлы не заходят, поэтому Снегурочка довольствуется пока Оцеолой.
  Она снимает с него сапоги, омывает ноги и чресла в тазике, а затем у них начинается веселье: танцуют, поют, забавляются по-взрослому до утра.
  - Сограждане, - на следующий день Оцеола снова стучит себя кулаком в груди. - Снегурочка, она - она необыкновенная. - И опять пьют сакэ за здоровье Снегурочки.
  Прошла одна самоизоляция во время эпидемии вируса, сменилась другой.
  Чрезвычайная ситуация следует за ситуацией.
  Оцеола в ус не дует, все радуется и радуется.
  Но даже он в кабаке понимает:
  - Радость не бесконечна.
  Только печаль вечная.
  Луна на небе.
  Луна на дне ручья.
  Осенний вечер. - Любят они маленькие стихи.
  На короткий срок отменили чрезвычайное положение.
  Радостно закричали за окном торговцы пахлавы.
  На лавочках зазеленели любители жевать бетель.
  В кишлаках стали разучивать новые песни.
  Девушки собрались в стайку, обсуждают женихов.
  А Снегурочка с каждым днем становится злее и неприветливее.
  Даже с Оцеолы перестала сапоги снимать после его походов в таверну.
  - Что с тобой, любовь моя, - не раз спрашивал Оцеола после ночи развлечений. - Не подхватила ли ты вирус.
  Не заболела ли слабоумием?
  Ты невеселая, даже местами похудела, подтаяла.
  Может быть, сглазил тебя черт?
  - Здоровая я, - Снегурочка боялась попасть в карантин.
  Все девушки обзавелись незавидными женихами.
  "Хоть плохой, но свой", - они хвастались перед Снегурочкой.
  Стали девушки к Оцеоле приставать:
  - Отпусти ты с нами, старый ловелас, Снегурочку на гулянья.
  Пусть завидует на наших молодых женихов, сравнивает их с тобой, пожилым.
  Оцеола не отпускал снежную девушку, держал ее только для своих развлечение.
  Но и Снегурочка крутого нрава: таскала его за бороду, угрожала ему мечом для харакири.
  Не выдержал Оцеола, и с тяжелым сердцем отпустил свою подругу на гулянье.
  - Только на мужиков не заглядывайся, - Оцеола бежала Снегурочкой до ворот Замка. - Ты моя, слышишь, ты моя!
  - Хорошо, - Снегурочка отмахнулась от него. - Если не найду лучше жениха, то твоей и останусь. - Она скрылась за горным хребтом.
  Танцевали парни и девушки, боролись на руках, играли в футбол головой моржа, веселились, хохотали.
  Затем затеяли интересную игру.
  - Снегурочка, мы будем через вулкан прыгать, через его кипящее жерло, - девушки сверкали глазами. - Ты не отставай, за нами беги и прыгай через огонь.
  - Не сахарная, не растаю, - Снегурочка согласилась с девушками.
  Стали парни и девушки через проснувшийся вулкан прыгать.
  Многие не допрыгивали, падали в огненную лаву.
  Только Снегурочка прыгнуть не успела.
  Увидела она мудреца Наставника.
  Наставник взял Снегурочку за руку и отвел далеко-далеко, в свою пещеру для самоусовершенствования и созерцания.
  Долго он созерцал Снегурочку, а затем спросил с пристрастием:
  - Хочешь, я научу тебя боевым искусствам?
  - А ты богатый, сэнсэй? - Снегурочка не дурочка.
  - Я отобрал у гномов все их богатства, - Наставник повёл Снегурочку на экскурсию в подземелья. - Теперь все золото, драгоценые камни и другие полезные ископаемые - твои, жена моя.
  - Ах, - только и прошипела Снегурочка от восхищения.
  Она, наконец, нашла свою любовь.
  Но снежное тело не выдержало накала страстей.
  Испарилась Снегурочка и понеслась легким облачком в небо. - Я тыльной стороной ладони вытерла набежавшие слезы. - Извини, сестра, что я не извинялась за порочные места в сказке.
  Бабушка мне только эту одну сказку рассказывала все мои восемнадцать лет, извини.
  Я ее выучила наизусть, извини.
  - Выучила наизусть бабушку? - моя сестра заржала.
  Разумеется, все в зале ржали.
  Даже Герда от смеха звенела цепями.
  - Извини, что я неясно выразилась, - я покраснела. - Я доставляю тебе беспокойство своей назойливостью. Прости
  - Не только мне доставляешь беспокойство, сестра, - Снегурочка сузила глаза - все равно ей шло любое выражение.
  Красавицу не испортишь мимикой и жестами. - Расказала сказку, да не ту.
  Это и не сказка: и не Снегурочка была в ней, а Бильбоке, дочь морского царя.
  Наша бабушка Виола не стала тебе пояснять.
  Наверно, боялась, что твой слабоумный мозг не выдержит.
  - Прости меня, сестричка, - а зарыдала. - Я всем доставляю беспокойство. - Ты, наверно, думаешь, что я, твоя сестра, претендую на трон Снежной Королевы?
  Извини меня, пожалуйста, но и в мыслях не было переходить тебе дорогу.
  Если ты... то я тебе всегда помогу... в меру моих небольших возможностей.
  Прости, пожалуйста! - Я вжала голову в плечи.
  - Трон Королевы? - Снегурочка расхохоталась. - У тебя древние понятия, деревня.
  Никому не нужен ледяной трон.
  Только в ваших сказках из другого мира, все борются за власть, за царский трон.
  А у нас умные, мы понимаем, что властвовать - тяжелая работа.
  Королева должна выслушивать жалобы, наказывать, миловать, поощрять, придумывать, думать за все королевство, отражать внешние набеги, начинать войны против соседей, усмирять бунты внутри страны.
  Я же, принцесса, живу беззаботно, сплю, сколько пожелаю.
  Я уже говорила, что ни в чем не чувствую отказа.
  Веселюсь с утра до ночи, развлекаюсь, живу, а не служу!
  Должность королевы - не подарок, не почетно, а унизительно.
  Королевы правят только потому, что должны править.
  - Иначе Королевство погибнет? Извини! - Я вспомнила пророчество Снеговика и девушки птицы Гагары.
  - Иначе Королевство погибнет, - Снегурочка согласно кивнула головкой.
  Свет бриллианта больно резанул по моим глазам.
  Как луч лазера в больнице для лечения близорукости. - Но мне плевать на гибель всех королевств.
  Я красивая, поэтому самодостаточная.
  Мне хорошо будет везде, даже в пустом Космическом пространстве.
   - Тогда со Светланой верните Снежную Королеву в ее Ледяное Королевство, - я несмело пропищала. - Она сохранит Королевство и жизнь своим поданным. Извините.
  И мой прежний мир не погибнет от всеобщего потепления. Простите.
  Зачем вы ее в плену держите?
  - В плену держим? - Королева Лета Светлана посмотрела на меня, как на дурочку.
  Затем махнула рукой: - Фаберже, пригласите Снежную Королеву.
  Скажите, что ее дочь заблуждается в некоторых вопросах.
  - Извините, я не понимаю, - что-то укололо меня в шею. - Я сама не местная, извините, поэтому заблуждения... - Я замолчала потрясенная.
  Почему, ну, почему только сейчас в мою головку пришла мысль, что трусики из крапивы подарены мне Семирамидой не для того, чтобы я загадывала туфли Лабутены и умение танцевать стриптиз.
  "Как же я не догадалась в лесу, когда Семирамида подарила мне трусики из крапивы, что можно на месте было сразу загадать сокровенное - чтобы Снежная Королева вернулась в Ледяное Королевство из плена.
  Сколько бед можно было избежать и синяков.
  Сколько сохранить жизней насильникам разбойникам и насильникам стражам закона.
  Просто загадала бы у ручья:
  "Хочу, чтобы мать моя вернулась и правила долго и счастливо".
  Вместо этого я совершила множество глупостей".
  Я решила немедленно исправить положение.
  Сейчас натяну магические трусики из крапивы, затем сниму их и загадаю заветное:
  "Пусть моей мамочке Снежной Королеве будет хорошо.
  Пусть она перенесется в любимое Ледяное Королевство".
  На этот раз я не прогадаю с сокровенным желанием.
  Я начала лихорадочно расстёгивать парадный военный мундир.
  Пальцы мои дрожали, не слушались.
  Мужская одежда оказалась мудрёнее, чем наши платьица.
  Но я не виновата, что трусики из крапивы застряли под военной формой.
  - Снежана, ты решила нас порадовать стриптизом? - Королева вечного лета в удивлении подняла брови.
  - Скорее - не порадовать, а ужаснуть, - Снегурочка засмеялась.
  Намекала на мою худобу и нескладность.
  - Извините, простите, сейчас панталоны сниму и сапоги, - я едва не падала в обморок от стыда.
  Раздеваюсь, как бесстыдница, у всех на виду.
  Но что делать, если волшебные трусики действовали только через натягивание их и снимание.
  Все! Я уже пылаю от стыда, потому что оголилась ниже пояса.
  Из-под мундира я извлекла трусики из крапивы и попыталась просунуть в них длинную ножку.
  Разумеется, я упала, как в прошлой жизни упала перед всей аудиторией.
  Я лежала на спине перед Светланой, сидящей на троне, перед своей сестрой Снегурочкой на коленях Светланы.
  Дрыгала ногами и светила всем наготой узких неприглядных бедер.
   - Трусики из крапивы, - Светлана выскользнула из-под Снегурочки и летним невесомым облачком устремилась ко мне. - Волшебные трусики из крапивы. - Королева Лета вырвала трусики из моих слабых рук.
  - Простите меня, пожалуйста, за неловкость, - я проблеяла и извинялась перед Светланой, затем обернулась к Герде: - И ты, Герда, прости меня, что я нескладная, поэтому не смогла натянуть и снять трусики, чтобы загадать желание.
  Я хотела загадать, чтобы моя мать Снежная Королева была свободна!
  - Кто упоминает мать ее? - раздался ледяной голос.
  Я сразу вскочила на ноги, сгорбилась.
  Натягивала короткий китель на обнажённые бедра.
  От стыда, что я полуголая, я почти теряла сознание.
  Её я сразу заметила - Снежную Королеву!
  Она своей красотой могла сравниться только со Снегурочкой и Светланой.
  Три грации, три безумно красивые.
  Я на их фоне, наверно, выгляжу не только жалко, но и уродиной.
  - Что это? - Снежная Королева подтвердила мою догадку о том, что я жалкое нелепое. - Это еще смеет называть себя моей дочерью?
  В печку ее, с глаз моих долой!
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"