Федечка был паренёк хиленький, слишком высокий для своих 14 и слишком худой. Безобидный такой совершенно и тихий. В школе его, конечно, дразнили, издевались даже: то рюкзак его из окна выкинут, то наклейку какую обидную на спину присобачат... По морде он обидчикам дать не мог, то ли боялся, то ли ещё что, поэтому обычно всё безропотно сносил. Учился средне, с тройки на четвёрку, способностей у него особо никаких не было, интересов тоже, разве что старую рок-музыку любил. Друзья кое-какие имелись, но это так, в футбол поиграть, или курнуть за гаражом, или Маньку Образцову, легкодоступную старшеклассницу обсудить. В общем, парень как парень, ничего примечательного. Федечка себе и Федечка, жил себе своей обычной бессмысленной жизнью. Как большинство людей живёт, только в отличие от них эти обычность и бессмысленность его не пугали и не вызывали желания напиться, а потом кричать и заламывать руки.
Хотя нет. Примечательная черта у Федечки всё же была. Одна, но какая зато...
Наш герой очень любил кладбища.
Вы только не подумайте, он не сатанист какой был, голубей там не резал. Просто любил. Мог подолгу там бродить с задумчивым видом, имелась если сигаретка - выкуривал втихаря, а о чём он думал, даже и представить себе сложно.
Часто он там гулять не мог: боялся скандалов с матерью. Она к этому Федечкиному увлечению относилась более чем настороженно, а наврать ей, сказать, например, что идёт с ребятами во двор, он не мог: по юности врать матери Федечка ещё не научился.
А мать жила с ним одна, кроме сына у неё никого не было, конечно, ей хотелось от него всего по стандарту: хороших оценок, чтобы не хулиганил, книжки почитывал, а потом чтобы и девушку себе хорошую нашёл. А тут вот такое... Мать была женщиной самой обыкновенной. Понять такого увлечения она не могла. Поэтому чаще всего ссорилась с сыном на почве очередной прогулки "куда не надо". Было что-то в этом неправильное. А с неправильным, считала она, нужно бороться по мере сил. То, что Федечкин отец от неё ушёл, было неправильно. Совсем. Но здесь уж ничего не поделаешь: женился, стервец, снова, и на молодой. А на сына можно повлиять, чтобы неправильно не делал.
Два раза в год мать сама с Федечкой ездила на кладбище: на Пасху и когда-нибудь осенью. Они сажали цветы, убирали могилы. А потом уезжали и мать забывала про это до следующего раза. В бога она не верила, никакой значимости посещению усопших родичей не придавала. Но надо было сделать то и это, ведь так было надо, так правильно, и она брала сына и ехала.
А Федечка за неделю предвкушал уже поездку на кладбище. Он весь как будто начинал светиться. Ещё бы - легальный повод побывать там, куда почему-то так тянет... Почему? Федечка об этом не думал.
Он помогал матери купить рассаду, выкопать ямки, посадить, уносил сухие листья, бегал к источнику за водой для поливки. Пока он всё это делал, ему было хорошо. Он смотрел на безмолвные плиты, слушал шелест деревьев. Всё как-то замедлялось, становилось тихим и просторным. Редкие люди тоже как будто притихали. Везде было умиротворение, и чувство абсолютной защищённости, и даже величие.
Потом мать говорила: давай постоим, и они стояли у могилы минуту, может быть две. Федечка просто стоял и наслаждался. Присутствие матери ему не мешало. А она думала, и мысли её были стандартными и, наверно, правильными для человека 37 лет, пришедшего на кладбище.
Ну что ж, думала она. Вот вы были, теперь вас нет. Так надо. Это жизнь, ничего не поделаешь. И меня тоже скоро не будет. Но пока надо жить, сын ведь. Да и молодая я ещё.
Потом настроение у матери портилось. Уже сидя в автобусе она представляла себе, что прошли годы, лет 30-40, что она лежит в земле, и приходит её навещать Фёдор, бывший хилый и нескладный Федечка. А с ним - какая-нибудь пополневшая Таня или Марина, и такой же нескладный, как отец в отрочестве, Саша или Лёвочка. Они тоже сажали цветы, убирались, стояли пару минут со скорбным видом, а потом уходили.
Грустно от этого становилось как-то, хотя всё было вроде бы правильно. Но Федечка замечал по печальному лицу матери, что что-то не так, дома сразу уходил в свою комнату, садился делать уроки или ложился на диванчик и вспоминал поездку, притворяясь, что лёг подремать.
И всё бы так и шло дальше, а может, и не так. Вдруг записался бы Федечка в секцию бокса и про кладбище бы и вспоминать перестал. А мать могла бы заново замуж выйти. Всё бывает.
Но нет. Такими безудержными оптимистами, боюсь, быть не стоит. Ведь чаще почему-то случается грустное, чем весёлое.
А история с Федечкой произошла совсем уж грустная.
Да нет. Трагическая.
Началось с того, что Ванька из десятого врезал ему. Больно и ни за что. Просто так, чтобы перед девчонками повыделываться. Встречается у людей такая гадостная черта - когда необходимо бывает выделываться перед кем-то. А уж в школах она у каждого третьего, к сожалению.
Федечка проходил мимо, его позвали, он подошёл и сразу получил весьма хороший удар в челюсть. От неожиданности он остолбенел. А потом бросился бежать. Прибежал домой, а там мать, у неё работы в тот день не было.
Мать, натурально: что ты, что случилось? Ах, приучаться надо сдачи давать...
Федечке от такого только хуже. В школе получил, а тут ещё и дома учат, что да как, убеждают, что ты козявка, прыщ, ничтожество.
Он поел и захотел пойти побродить сами понимаете где.
Мысли в порядок привести. Покурить. Получить от жизни свою долю удовольствия и спокойствия. Почему им можно, а ему нельзя?!
Мать сказала: нет, сиди дома. У тебя уроков полно, а ты прохлаждаешься, да ещё как-то сомнительно.
Федечка ответил: уроки успею, устал, надоело.
Мать: не успеешь, опять трояков нахватал. И что тебя вечно туда тянет?! Музыку слушаешь какую-то... Неправильную, резкую, что ли. И по кладбищам гуляешь. Ты что вообще?!
Федечка: что хочу, то и делаю.
И т.д. И т.п.
Кончилось это всё тем, что он просто хлопнул по-киношному дверью и ушёл.
Поехал на Востряковское, самое далёкое от дома. Чем дальше, тем лучше.
И до темноты бродил. Читал надписи на плитах, бесчисленные имена несуществующих уже людей, прислушивался к шуму деревьев. Иногда замирал и стоял. И смотрел в небо.
Вдали было слышно шоссе. Негромкий, но непрекращающийся гул. Вечное движение, вечная жизнь... Там. А здесь - смерть. Умиротворение и спокойствие.
Или может здесь тоже жизнь? Просто никто этого не видит и не понимает, потому что они такие зануды, как мать, или такие злыдни, как Ванька?
Федечка присел на скамейку у могилы некого Шлиссера Е. В. Ветер усиливался. На сегодня обещали штормовое предупреждение, но он об этом не знал. Да, дул сильный ветер. Но ему было хорошо и уютно сидеть на скамейке у могилы. Новая куртка отлично грела.
Кем он был, этот Шлиссер Е. В.? Что с ним стало? Как он жил? Почему он, а не кто-то другой?
Федечка представил, что могила не Шлиссера, а его, что он лежит, ему тихо и спокойно, а где-то вдали проносятся машины, и в них кто-то сидит и слушает Pink Floyd. Или Doors. А может быть, и что-нибудь потяжелее, типа Metallica. Это он тоже любил.
И им хорошо. И ему хорошо. И каждый на своём месте.
Мать иногда приходит. Но не часто.
Прибегают собаки, покружат и убегают. Федечка любил собак.
О! И Образцова пусть придёт!
И деревья шумят, и...
И тут старая берёза не выдержала сильного порыва ветра. Она упала, и, падая, повредила несколько могил. И задела Федечку.
А шоссе шумело. И там, возможно, кто-то слушал именно Pink Floyd. Деревья просто заходились шумом от ветра. Собаки попрятались. Мать звонила в милицию. Образцова долбила физику, отвлекаясь на смски от поклонников.
Пошёл дождь. Он шёл до следующего утра.
Утром Федечку нашли двое нетрезвых торговцев венками - они высматривали на могилах новые венки...
От этого гнусного занятия их отвлёк лежащий под огромной упавшей берёзой юноша. Они попытались вытащить его, но, естественно, не смогли. Решили сходить за подмогой.
Жаль, думал один. Совсем ребёнок.
У другого так страшно трещала голова, что он ничего не думал.
Пришла подмога. И кто-то сказал: а может, так надо?..