В синей испещрённой горе издавна поселился горный народ. Гора была огромной, с зазубренным гребнем и закрывалась на ночь крепкими воротами. Не то, чтобы народ боялся неприятеля, просто здесь чтили порядок. Гора должна быть настоящей крепостью, с настоящими стражниками. И стражники, когда темнело, становились в воротах на её охрану. В действительности, это был мирный народ, занимающийся разведением овец.
Овечки были ухоженные, чистые, сытые и довольные. Каждое утро пастух гнал стадо на пастбище, а вечером приводил его обратно в синюю гору. Овцам пришлась по вкусу такая жизнь. Разве может не нравиться, когда тебя холят и лелеют? Им расчёсывали шерсть, вдоволь кормили, и поили исключительно родниковой водой. Ещё их стригли, - для порядка, конечно.
Со временем отара увеличилась настолько, что пастуху стало трудновато присматривать за ней в одиночку, и он взял в помощники сынишку. Хотя, справедливости ради нужно отметить, что овцы были боязливыми и кроткими, и поэтому тоже во всем соблюдали порядок. Они послушно шли туда, куда их вели. Целый день они щипали траву, пили из горных источников воду и отдыхали в тени деревьев, прячась от палящего солнца.
И всё бы ничего, да в стаде подросли два курчавых барашка, которые нередко отбивались от него. Любопытство было тому причиной. То им хотелось посмотреть, как плещутся в речушке рыбки, то непременно появлялась надобность в том, чтобы пробежаться по шаткому мостику над пропастью или попробовать перейти на незнакомый берег через бурлящий горный поток. Что только не привлекало их внимание: и парящие в небе птицы, и порхающие бабочки, и прелестные цветы. Они прислушивались к разнообразным звукам, которые забавляли и настораживали их. Но подлинный страх был неведом барашкам, и они мечтали о приключениях.
Взрослых овец возмущало их поведение, и они советовали барашкам соблюдать раз и навсегда заведённый в стаде распорядок, следовать установленным правилам. Но разве в состоянии грезящие о чем-либо натуры отказаться от своих мечтаний? Их любознательность только-только начала просыпаться; она волновала их воображение.
В один прекрасный день случилось то, что барашки опять невзначай отбились от стада. И поскольку погода этим днём тоже была прекрасной, сын пастуха взял с собой удочку, чтобы на досуге ловить рыбу в небольшом озерце. В то время, когда зрелые овцы вдоволь наевшись травы, легли под деревца отдохнуть, мальчик забросил удочку в озеро.
Молодым барашкам отдыхать совсем не хотелось, и они спустились к воде, чтобы посмотреть, что там делает рыбак. Постояв некоторое время неподалеку, барашки не спеша побрели вдоль берега. То там, то сям они стопорились, чтобы лучше разглядеть ползущую по траве букашку или понюхать цветок. По пути они не раз останавливались под деревьями и, задрав головы, слушали пение птиц. Барашки то приближались к маленькому рыболову, то удалялись от него, поэтому мальчик пропустил ту пору, когда потерял животных из виду.
Рыбалка удалась, и всё внимание рыбака было сосредоточено на поплавке. Спохватившись, наконец, мальчик не нашёл барашков, и решил, что они вернулись на пастбище. Быстро темнело. Рыбачёк смотал удочки и направился в ту сторону, где горел разожжённый пастухом костёр.
Отец, тем временем, сгонял овец в стадо, чтобы вести их на ночлег в синюю гору. Овцы послушно выстраивались дружными рядами. Пастух загасил огонь, набросил на палку свой узелок и пошёл вместе с мальчиком впереди отары.
В синей горе их уже ждали. На громаду наваливалась ночь, стражники заняли свои места. Сквозь узкую щель в воротах наружу пробивалась полоска света. На этот ориентир и вёл пастух животных. Шли организованно и торопливо. Как только ворота замкнулись за стадом, ночь поглотила синюю гору.
Внутри горы пастух принялся пересчитывать овец по головам, но после второго раза понял, что двоих не хватает. Овцы также заметили, что не достает именно тех безрассудных и непоседливых молодых барашков, которые своим непослушанием сильно беспокоили их последнее время.
В синей горе впервые за многие лета случился непорядок и начался переполох. "Как так! Это безобразие! Неслыханное дело!" - ругались люди, раскаляясь добела. Когда же горный народ мало-помалу пришёл в себя, то созвал собрание, на котором постановил оставить всё, как есть, до утра, ведь только утром можно будет открыть ворота и отправиться на поиски пропавших.
А что же барашки, куда они подевались? Понаблюдав за тем, как мальчик удит рыбу, они пошли вдоль берега дальше. Оказавшись в рощице, поиграли там в прятки. Затем они вволю наплескались в ручейке и стали подниматься по горному склону. По нему они намеревались взобраться на самую вершину; им не терпелось узнать, что же там, за перевалом?
С камня на камень прыгали барашки, карабкаясь вверх, но до вершины было еще далеко. С наступлением ночи они добрались до лужайки, золотившейся под луной. Барашки так и ахнули! С восторженными криками, смеясь от радости, они взялись бегать, гоняясь друг за другом. Нарезвившись от души, путешественники упали в траву и засмотрелись на звезды...
Звезды повисли прямо над головой, и чудилось, что до них можно легко дотянуться. Очарованные, долго смотрели они на небо, пока не почувствовали, что продрогли. Тут они вспомнили, что пора бы вернуться назад. Однако кругом была такая тьма, что, хоть глаз коли. Ко всему прочему, обратную дорогу они не смогли бы найти даже при свете дня. Надо же - они заблудились! Сон стал морить их. Тогда барашки спрятались от ветра за ветвистый кустик и тесно прижались друг к другу. Пригревшись, они заснули крепко-крепко, блаженно улыбаясь во сне.
Барашкам снилось, что они, в конце концов, преодолели перевал и увидели там такое, чему пока еще не знали названия. Им снились благоразумные овцы, которые шумно блеяли и бранили их за своеволие. По их мнению, барашки нарочно спрятались. Овцы гнались за ними и велели возвращаться в стадо. Барашки же во сне убегали от них все дальше и дальше, пока не потеряли старых овец из виду.