Аннотация: Рассказ для крипи-феста о том, как опасно бывает отклоняться от туристического маршрута.
Тихо. Стоим. Вода. Вечность.
Дорога шла по серпантину, с одной стороны был обрыв, а с другой - зеленая поросль на склонах гор. Мы ехали уже восьмой час, и вся наша группа порядком устала от переезда. Выезжали в ночь; водитель попался на редкость музыкальный, и всю дорогу, вместо того, чтобы спать в уютных креслах, мы наслаждались льющейся из динамиков попсой девяностых годов.
Тыц-тыц-тыц, тыдыц-тыц-тыц...
Тыц-тыц-тыц, тыдыц-тыц-тыц...
Толкнуло.
Стоит ли удивляться, что к утру настроение в салоне было не самое радужное. Не выспавшиеся, усталые люди тихонько переговаривались, гадая, долго ли еще ехать.
Но вот он, последний поворот - и перед нами въезд на турбазу.
Приехали.
Я вышел из автобуса и с наслаждением потянулся, запахнул легкую курточку, не спасавшую от горного ледяного рассветного воздуха, осмотрелся по сторонам.
Турбаза имела самый затрапезный вид: несколько палаток с сувенирами и нехитрой едой, парковка для автобусов, вдалеке стояло четыре маленьких домика непонятного мне назначения, а чуть слева - железные ворота в пещеру, куда мы, собственно, и собрались.
Звук. Упал. Лежит. Вода.
Пусто. Осколок. Эхо.
Холод пробирался все глубже, заставляя меня плясать на месте. Народ, вышедший из автобуса, нерешительно толкался у палаток и не понимал, куда идти и что делать. Несколько женщин среднего возраста, влюбленная парочка с огромным фотоаппаратом, трое молодых людей от восемнадцати до двадцати, вчера ночью пивших пиво, а сегодня страдающих головной болью, супруги с ребенком и я - вот и вся наша компания, объединенная волей туроператора в один автобус и отправленная в Апшеронский район осматривать достопримечательности плато Лаго-Наки.
-Вы бы курточку напрокат взяли, - раздался у меня над ухом задорный звонкий голос и я увидел коренастую женщину со слегка раскосыми глазами и широкими скулами. Она озорно улыбнулась мне и решительно направилась к группе.
-Всем доброе утро, меня зовут Вера, я ваш экскурсовод на ближайшие два дня на плато, - весело и громко сказала она и тут же была засыпана шквалом вопросов.
-А когда будет завтрак?
-А почему так холодно?
-А где здесь туалет?
-А когда мы пойдем в пещеру?
Упал. Лежит. Вода. Плохо.
Было 157, стало 156.
Плохо. Неправильно. Плохо.
Надо. Чтобы. Новый. Был.
Вера оказалась на удивление расторопной - не прошло и пятнадцати минут, как все были при деле: кто-то отправился завтракать, кто-то изучал ларьки с сувенирами, кто-то прихорашивался перед умывальником. Я, закутанный в плотную синюю куртку, взятую напрокат за символическую сумму, пил травяной чай и озирался вокруг.
Спуститься в Большую Азишскую пещеру мне хотелось уже года два, но я все никак не мог выкроить время.
-Ну как, согрелись? - я кивнул, Вера присела рядом со мной, - тут по утрам зябко. А в пещере еще холоднее, плюс шесть и летом, и зимой.
Я поежился. Еще вчера я лежал на морском берегу и вокруг было сорок градусов жары, а сейчас мне предстоит спуститься вниз, туда, где всего шесть градусов.
-Да вы не бойтесь, там же ветра нет, так что не так уж и зябко, - словно угадав мои мысли, сказала Вера.
Было 157, стало 156.
Плохо. Неправильно. Плохо.
Надо. Чтобы. Новый. Был.
Надо. Чтобы. Новый. Был.
Аккурат в тот момент, когда группа закончила завтракать, подошел второй экскурсовод, пещерный, как назвала его Вера. Здоровенный детина под два метра ростом, он навис над нами как скала.
- Доброе утро, - пророкотал он, оглядывая нас, притихших в ожидании спуска, - меня зовут Ахмет, сначала я скажу вам пару слов из истории пещеры. У адыгов есть легенда, что когда-то давно в этих горах было небольшое царство, а правил им волшебник. Лечил людей, растил цветы, доставал из гор красивые драгоценные камни и дарил их жителям своего царства. Но однажды на царство напали, и жители предали своего правителя в обмен на обещание завоевателей сохранить им жизнь. И тогда волшебник при помощи своей силы взлетел в небо, последний раз посмотрел на оставленный город и камнем бросился в низ. И земля расступилась перед ним, и красивейшее царство ушло под землю со всеми своими богатствами и диковинами...
Его голос завораживал, я не заметил, как докурил сигарету, и обжог себе пальцы.
-Итак, Большая Азишская пещера, самая красивая пещера Европы, образована вследствие размывания горных пород, - продолжал Ахмет, - имеет три яруса. В самом нижнем течет загадочная речка Лозовушка, и до сих пор никто не знает, куда она течет. Проблем со спуском у вас не будет - два верхних яруса оборудованы искусственными переходами. Правила безопасности просты - меня не обгонять, от группы не отставать. Ну что, все готовы к спуску?
И под наше нестройное "да" мы направились к воротам.
Надо. Чтобы. Новый. Был.
Надо. Звать. Надо привести.
Пещера дохнула мне в лицо сыростью и холодом, узкий спуск с кривыми вырубленными ступенями уходил почти вертикально вниз.
Внезапно стало жутко - каменный мешок. Могила, сырая и промозглая. Услужливое воображение призвало картины из недавно вышедшего фильма о том, как несколько человек завалило в пещере при землетрясении.
Застоявшийся воздух ударил в нос.
Жутковатое местечко.
Я отогнал эти мысли от себя и поспешил за остальными, ушедшими вперед в первый "живой" зал. И уже через пять минут восхищенно ахнул.
Они росли, словно гигантские травы, разного размера и цвета, спускались со стен причудливым мхом и восставали из земли, как молчаливые колонны-памятники ушедшим векам.
- В год сталактит вырастает на один миллиметр, вода, капающая с потолка пещеры оставляет на камне тонкую пленку, - продолжал свой рассказ Ахмет, стоя у огромной колонны выше него ростом, - можете себе представить, сколько лет вот этой громадине...
Иди. Иди. К нам. В нас.
Вечность. Жизнь. Покой. Темнота.
Я так и шел в конце группы, наслаждаясь величием вечности. Вот и последний, нижний уровень, а вот и речка, по словам Ахмета, впадающая непонятно куда. Я свесился через перила и уставился в кристальную воду, утекающую вниз, в небольшой проем между скалами, у которого стояли на страже два сталагмита.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Вечность. Жизнь. Покой. Темнота.
Внезапно во мне проснулся школьник, начитавшийся Тома Сойера, я украдкой посмотрел на Ахмета, травившего очередную байку про какого-то духа пещер и перемахнул через ограждение.
Вода тут же промочила ноги, но это было неважно; важным было зайти в ответвление пещеры, оказаться в темноте и тишине, без электрического искусственного света и железных настилок под ногами.
Нырнув под низкий свод, достав из кармана фонарик и осветив проход, я будто оказался словно в другом мире.
Проход был гораздо шире, чем казался на первый взгляд. Я не удержался и решил дойти до первого поворота. В конце концов, я не ребенок и соображу, когда мне нужно будет повернуть в обратную сторону.
Под ногами чавкала земля вперемешку с водой, я почти не чувствовал ног, окоченевших в горной воде, но шел вперед.
Первый поворот.
Второй.
Третий.
Было страшно и весело, было холодно - и в то же время меня бросало в жар от осознания того, что я, будто заправский спелеолог, изучаю в одиночестве какой-то дальний зал, иду, всему вопреки, как Индиана Джонс...
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
-Иди. К нам. Иди. В нас.
Стоп.
Кто это говорит?
Я?
Зачем?
И тут, как в сказке про Али-бабу и сорок разбойников, скалы расступились.
Я оказался в гигантском зале, сталактиты и сталагмиты были повсюду, частоколом стояли вокруг небольшого озера с зеленоватой водой, недвижимой, гладкой. Откуда-то пробивался свет, серый, сумрачный, но это было лучше, чем полная, кромешная тьма, царившая в проходе.
Мой фонарик угрожающе моргнул, но я не беспокоился - в кармане лежали запасные батарейки.
Опьяненный своим открытием, я начал разглядывать каменные сосульки.
Вот эта похожа на козу.
Тот - на медведя.
Вот этот - на мальчика.
-Иди. К нам. Иди. В нас, - снова сказал я.
Что со мной?
Но додумать эту мысль мне не дали - я увидел обломок громадного сталактита, валявшегося тут же рядом.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Батарейка фонаря села, я оказался в темноте.
Монотонный, лишенный эмоций голос звучал у меня в голове, нарастая с каждой минутой.
Накатила паника.
Я заорал, обхватив голову руками.
Что это? Боже, помоги мне, Господи, если ты меня слышишь...!
Но голоса не успокаивались.
-Иди к нам, иди в нас, иди к нам, иди в нас, - размеренно, четко и совершенно спокойно повторил я, и начал расшнуровывать ботинки, снимать с себя ставшую чужой и ненужной одежду, и, голый, но бесконечно довольный собой, уселся на то место, где раньше рос сталагмит.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. Иди. К нам. В нас.
Иди. К нам. Иди. В нас.
Иди. К нам. Иди. В нас.
Иди. К нам. Иди. В нас.
Иди. К нам. Иди. В нас.
Ледяная вода капает мне на голову, стекая по закоченевшему телу, я покрываюсь тонкой, прозрачной пленкой, сижу не шевелясь, не моргая, чтобы не стряхнуть ее, не повредить.