- Праздник в деревне вчера хороший был. И пели хорошо, и девочки молодцы - отлично танцевали. А певец этот греческий как пел по-русски! И песни такие хорошие. А я тоже в Грузии служил. В Тбилиси? Нет, считай, что и не был. Только в танке. Проезжали. Ничего не видел. Когда в армию забирали, родителям сказали: все хорошо, поедут в Москву служить. Погрузили нас в поезд, 170 человек в один вагон. На третьей полке тоже спали, да, кому повезло. Такая вот чешуя. По ночам ехали, днём гуляли. Первый день гуляли в Казани. Ну, у нас все ещё с собой было: пирожки, еда. Погуляли, погрузились, поехали. Потом Волгоград. Понимаем, что от Москвы все дальше и дальше. В Волгограде я свои часы электронные продал каким-то цыганам, хорошие часы были, но жрать хотелось. Потом ночь в поезде - и Астрахань. Не Москва, нет. Приехали на распределение - три месяца нас там держали. Зарплата три с половиной рубля. Из них сержант старослужащий большую часть забирал. 50 копеек на подшивку, 50 копеек ещё на что-то, ещё пятьдесят... Рубля полтора оставалось. Из части не выпускали. А потом приехали нас покупать. Тогда это так назвалось, когда солдат по частям распределяли. А я высокий, худой, а хотел на танке. Меня в танки не берут. Оставался у меня ремень хороший, кожаный, с пряжкой. Я к командиру - возьми в танки! Я у отца в деревне на тракторе ездил! Наврал, конечно. Ремень ему отдал - он и взял. А так в части сидели. Был там магазинчик... Ничего в нем не было, только пряники мятные. Бывало, вот накупишь этих пряников килограмм - и жрешь всухомятку. Без воды, без чая, без всего. Есть-то охота. А потом, как стали из части выпускать - я пошел. В кармане полтора рубля, пришел в чайхану или как это у них там, заказал чая, пирожок какой-то. И тут "Ласковый май" заиграл. "Белые розы". И вот я сижу, пью чай, и думаю: где они, где я и как я сюда попал. А вчера певец в два часа ночи, в Греции, в деревне, как начал петь эти "Белые розы". Хорошо пел. Где они, где я. Такая вот чешуя.