Магия. Слово, наполненное силой. Дар к ней либо есть, либо нет.
Не все с этим согласны.
Тех, кто решается исправить "ошибку" светлого бога своими силами, называют чёрными колдунами. Страстное желание быть избранными толкает их на ужасные поступки.
Семя волшебника есть в каждом человеке от рождения. В ком-то оно прорастает, в ком-то спит, в остальных же - мертво. Все чернокнижники из последних. Пользуясь запретными алхимическими знаниями, они самостоятельно творят "зерно мага".
Спустя какое-то время становится неважно, благие или дурные помыслы толкнули человека на вмешательство в свою природу. Порочность деяния отравляет их и превращает в чудовищ. Для них не существует вещей слишком грязных: убийства, проклятья, сделки с демонами, создание помесей человека и зверя - вот лишь малая часть преступлений чернокнижников. Много столетий Орден борется с ними, но безрезультатно, да и не только Меронии это беда. Щупальцами морского гада мерзкая организация охватила весь мир. Как у дракона из легенды, на месте срубленной головы вырастает три.
Отличить "сотворённого" мага от природного почти невозможно.
Вечером, спустя несколько дней после случая с пауком, в дверь моей комнаты постучался Лейан.
- Мне сказали, ты хорошо разбираешься в точных науках, - прямо с порога заявил он.
"Тори проболтался", - догадалась я.
- Правильно сказали. Но что с того?
Юноша отвёл в сторону взгляд и тихо сказал:
- Позанимайся со мной. Пожалуйста.
От неожиданно вежливой просьбы я чуть не потеряла дар речи. Наши отношения развивались странно: тело во всём голом бесстыдстве мне довелось оценить у него раньше, чем "тонкие" душевные качества.
"Видно, совсем несладко ему приходится на дополнительных занятиях".
- Ладно, - кивнула я. - Проходи.
"Хорошая жена во всём опора мужу".
Мои страхи, что Лейан окажется таким же невежей, как и Тори, не оправдались. У него имелась база, и довольно неплохая, которую следовал лишь отточить и немного расширить. На похвалу северянин с гордостью сказал: "Меня учил отец". Подробностей я добиться не смогла, сколько не пыталась.
Не только благоверный решил заглянуть ко мне тем вечером.
- Эви! - воскликнула маленькая девочка и бросилась меня обнимать. Пришедший вместе с ней высокий юноша покосился на сидящего за столом Лейана - небольшая комната просматривалась с порога.
Нас троих объединяли светлые волосы, серо-зелёные глаза и черты лица.
- Дарьяна заявила, что не ляжет спать, пока не увидит тебя, - несколько сухо сказал брат. - Мы не помешали?
- Это мой товарищ по группе. Мы занимались.
- О, - многозначительно выдал Ванден Флорени.
"Старше меня на четыре года, а ведёт себя как старушка-дуэнья. Между прочим, я могу с Лейаном даже..."
Некстати представшая перед глазами картина того, что позволено проделывать с красавцем-муженьком вогнала меня в краску до кончиков ушей. Брат не упустил этого из виду и наградил спину северянина свирепым взглядом.
- Милая, - ласково обратилась я к Дарьяне, - иди, поиграй с котиком. Нам с братцем нужно поговорить на скучные взрослые темы.
Сестра радостно убежала тискать животное, я же предельно спокойно сказала братцу:
- Учёба в Высшей Школе очень сложна, особенно для членов "мизерикордии". Меня попросили помочь, вот я и помогаю. Тебе ничего не говорит одинаковый цвет наших мантий?
- Делать мне нечего, как разбираться в видах волшебников, - проворчал Ванден. Как и все в семье Флорени, он обладал магическим даром, но совсем слабым. Любой намёк на это - или то, что казалось ему намёком - ранил его честолюбие. - В следующий раз выбирай в ученики кого-нибудь менее...
- Симпатичного? - съехидничала я.
- Подозрительного, - сурово закончил мысль Ванден. - Не возражаешь, если я поговорю с ним?
- По-мужски?
- За кого ты меня принимаешь, сестрица? Я просто хочу знать, кто он.
"Ага. Я тоже не прочь. Жаль, но скелеты Лейана покоятся в опечатанной гробнице".
Северянину Ванден тоже не пришёлся по нраву. И тёмно-зелёная шёлковая лента, стягивающая длинные волосы в хвост, и дорогая красивая одежда указывали на принадлежность брата к дворянам. Я прекрасно понимала настороженность юноши - у членов "мизерикордии" были все основания не доверять знати.
Плохо, что теперь он будет видеть и во мне аристократку.
- Лейан.
- Ванден.
Обменявшись именами, мужчины слегка расслабились. Я решила не мешать им и отправилась готовить чай - Тори подарил мне немного эльфийского.
Дарьяна играла с котом, я кипятила воду огонь-камнем, брат и супруг беседовали. Чисто семейный вечер. Идиллия.
Она просто не могла продлиться долго.
- Что за собрание? - строго спросила Ульдерика.
- Чайпитие с семьёй и товарищем, - с любезной улыбкой ответила я. - Тебе налить?
"Клеймора" наведывалась ко мне регулярно - наверное, не оставляла надежды раздобыть новое платье. Увы, в моём шкафу, как и в кармане, гулял ветер.
- Уставом запрещено... - начала привычную песнь дворянка, но я оборвала её:
- Туфельки не жмут?
Девица вспыхнула. Я не хотела пускать в ход напоминание об отобранных у меня вещах, но пришлось.
- Эви, кто пришёл? - крикнул брат.
- Представлять тебя или сама уйдёшь?
Ульдерика сделала правильный выбор.
- Кто это был? - сварливо поинтересовался Ванден, когда я начала разливать чай.
- Так, знакомая одна. Ничего особенного.
Остаток вечера омрачался лишь холодностью между братом и Лейаном. Первый подозревал второго в непозволительных, по его мнению, намерениях, а "соблазнитель" откровенно сторонился странного аристократа.
Я вспомнила след от кольца на пальце беловолосого северянина. Неужели болезнь презрения к "новым" дворянам не миновала и его?
Родственники не могли оставаться до ночи, и потому вскоре оставили нас одних. Ванден сопроводил прощальные слова тайным напутствием, Дарьяна - поцелуем. Ей очень хотелось забрать кота с собой, но я мягко-настойчиво попросила этого не делать. Милая животина здорово скрашивала унылость моих серых будней.
- У тебя хорошая семья, - сказал Лейан спустя какое-то время после их ухода. - Любит, несмотря на происхождение.
Я сделала вид, будто ничего не понимаю.
- Ты ведь незаконная дочь, Эвиана?
Я хотела разразиться отрицаниями, однако опомнилась и смолчала. Сама судьба давала мне шанс не уронить себя в глазах одногруппников - по крайней мере, пока не завоюю их уважение.
"Небольшая ложь во спасение. Она не повредит мне..."
Случайное прикосновение, смущённый взгляд...
"Маменька, папенька, простите".
- Никому не рассказывай. Прошу.
Взгляд в пол, тихий голос. Классика совращения благородных юных душ.
- Я не стану, - пылко произнёс Лейан и не ограничился словами, поймав и сжав мою руку. Его прикосновение... оно всколыхнуло меня.
"Осторожность. Нельзя о ней забывать".
- До завтра, - холодно сказала я.
Общий лже-секрет невольно сблизил нас. Учитывая обстоятельства, я и радовалась, и огорчалась этому.
Мне приснился странный сон. Я была вовсе и не я, а угрюмый белокурый мальчик, живущий в хижине высоко в горах и держащий у себя двух воронов с именами Мысль и Память, любящими его и прилетавшими по первому зову. В лунные ночи я выходила из дома и купалась в водах ледяного озера. От моей кожи исходило слабое серебристое сияние, когда на неё падал отражённый свет.
Заботился обо мне смуглый старик. После его тихой смерти во сне я ушла из нашего ветхого дома. Сопровождали в пути меня вороны.
Когда кончились припасы, я их съела. Удивительно, но птицы не сопротивлялись, когда им сворачивали шею.
"Что за вздор!" - подумала я, проснувшись. Встала с постели... и обомлела.
На полу лежало длинное чёрное перо.
Некоторым людям светлый бог даровал способность творить волшебство, некоторым - говорить с мёртвыми.
Самые талантливые медиумы уже многие столетия рождались в княжестве Кагаро, стране слишком маленькой и незначительной, чтобы даже теоретически бороться за право называться наследницей Тельсиронской империи. В "битве королевств" она считалась не стороной, а ресурсом. Официально Кагаро сохраняло нейтралитет со всеми государствами региона, фактически всем было на него наплевать. Единственной существенной статьёй его дохода являлась "торговля" способными беседовать с духами гражданами.
После превращения Лориниена в Мёртвую Землю король Деор вызвал двадцать лучших медиумов из Кагаро, но, увы, наш государь только зря потратил деньги из казны. "У них запечатаны уста", - вот, что сказали иностранные "специалисты". Под ними подразумевались жители погибшего королевства.
Несмотря на громкую неудачу, слава кагарских говорящих-с-той-стороной в Меронии не померкла. Их по-прежнему нанимали для лекций в Высшей Школе.
Госпожа Исабель на первый взгляд казалась моложавой зрелой женщиной, на второй - рано постаревшей девушкой. Сколько ей лет на самом деле, я не решалась предположить. Пепельные волосы она укладывала в высокую причёску, поддерживаемую многочисленными серебряными заколками, большие серые глаза густо выделяла чёрным. Её элегантное серое платье подчёркивало стройность фигуры, а нитка жемчуга - изящность шеи.
Выражалась госпожа Исабель томно и витиевато, что не облегчало нам, будущим членам Ордена, приобщения к тайнам потустороннего мира.
- Ежели вам повстречается разгневанный дух убиенной девы, умилостивите его священным вином, настоянном на бутонах белой розы. Щедрость приличествует гостям, а предусмотрительность - магам. Угасшую юность символизируют нераскрытые цветки, невинность - белизна, вино же основа, соединяющая их воедино; его сладость смягчает самый буйных нрав. Лучшего дара не найти для этого вида неупокоенных душ.
И так далее, и тому подобное.
Я сомневалась, что повстречаю когда-нибудь привидение, но прилежно конспектировала разглагольствования медиума. Госпожа Исабель считалась сильнейшей в Кагуро. Её не могли увенчать просто за красивые глаза...
Умному волшебнику долженствует учиться у всех наставников.
"Тьфу! Заразилась".
- Нашёлся ли способ поговорить с человеком из Лориниена? - спросила принцесса Нимфея. Она волновалась - должно быть, думала о принце, с которым её помолвили в детстве.
Загадочная полуулыбка промелькнула на тонких губах кагарийки.
- Светлый бог даровал мне силу рассечь полог мрака. Если миледи не против, я продемонстрирую искусство... но не всем. Лишь несколько дев узрят таинство.
Принцесса пылко уверила, что совсем не против спиритического сеанса.
Получив согласие, госпожа Исабель медлить не стала и выбрала ассистентов-свидетелей прямо из аудитории. Ими стали принцесса, Алия, две девушки из "гладиуса" (все девушки этой группы), а также я... и Тори.
- Он же мужчина! - возмущённо крикнул кто-то с задних рядов.
- Он подходит, - невозмутимо сказала медиум.
Больше возражений не последовало.
Комнату для проведения мистического ритуала выбрали небольшую и без окон. Её окурили благовонными травами, заполнили ароматными свечами и установили в центре круглый стол.
- Мне здесь нехорошо, - шёпотом пожаловался Тори. - Запах как на похоронах стоит.
В очередной раз по-эльфийски обострённые чувства обернулись против моего друга. Я подбодрила его несколькими ласковыми словами, хотя и сама ощущала себя не в своей тарелке. Как дочери семьи Флорени, сделавшей основную часть состояния на торговле вывезенными из Мёртвой Земли сокровищами, мне было известно и о нежити, наводняющей погибшее королевство, и о кое-чем похуже.
Гораздо хуже.
Наёмники, обладающие духовной чувствительностью (отец и дядя специально включали таких в каждый отряд), утверждали все как один: жители Лориниен... выпиты. Их души съели.
Я не верила, что госпожа Исабель и в самом деле вызовет духа, но на всякий случай готовилась к худшему: читала про себя цикл охранных молитв.
- Как зовут несчастную душу? - спросила медиум у принцессы; она сидела на похожем на трон стуле с высокой спинкой, Нимфея, как и все остальные - на обычных.
- Шиориен, - сказала, чуть замявшись, Её Высочество. - Принц Шиориен.
"Как я и думала".
Какая девушка не помнила бы о несостоявшемся женихе?
Когда погибло королевство Лориниен, Нимфее было десять, а её суженому - тринадцать. Говорят, он обещал превзойти красотой короля Фандерры (а его прекрасная внешность гарантировалась волшебством)...
Исабель подозвала помощницу-кагарийку, что-то шепнула ей, и вскоре девушка принесла бутыль из тёмно-синего стекла и небольшую низкую чашу из тончайшего фарфора.
Она налила жидкость в чашу, немного отпила и передала принцессе, та - Алии, и так далее. Напиток, обжигающий и приторный, полностью соответствовал описанию. Я едва заставила себя его проглотить, хотя сделала совсем небольшой глоток, Тори же и вовсе зашёлся в кашле.
Когда чаша сделала полный круг, её поместили в центр стола.
- Возьмитесь за руки, - велела Исабель.
Я не удивилась на первый взгляд странной просьбе. Медиум собиралась подпитываться от нас во время сеанса - призывание духов невозможно без прикосновения к "той" стороне, а оно иссушает.
Слева от меня сидел Тори, справа - Верания, одна из двух "гладиусов". Кольцо ясно указывало на происхождения девушки из "старой" знати, но при дворе я точно не встречала её. Относительно короткие - до плеч - тёмные волосы и едва заметный шрам на щеке тоже не играли на образ "благопристойной" молодой дворянки.
Её одногруппница, Адельфина, ничем особенным не выделялась. Обычная курносая девушка с веснушками из "новых". Её семья разбогатела на торговле пряностями и тканями.
- Взываю к Шиориену Лориниенскому, - низким, отличным от своего обычного голосом произнесла Исабель. - Если слышишь - дай знак.
По комнате будто бы пронесся порыв ветра. Часть свечей погасла, огонь оставшихся изменил цвет на голубоватый. Резко похолодало.
"Неужели... у неё получилось?"
Ладонь Тори стала горячей и влажной. Если происходящее пугало толстокожую меня, то что творилось в душе нежного полуэльфа?
- Ты здесь, Шиориен? - властно спросила медиум.
Послышалось тихое-тихое "да".
Алия ахнула и закатила глаза.
- Не разжимайте руки! - предупредила кагарийка. Она побледнела, на лбу появились бисеринки пота.
Я почувствовала, как у меня леденеют кончики пальцев. Госпоже Исабель перестало хватать её сил, и она начала заимствовать наши.
- Покажись, Шиориен!
В самом тёмном углу комнаты стала проявляться мерцающая фигура. Проявляющийся был мальчиком лет тринадцати, красивый, черноволосый, одетый по последней (как ни странно звучало) лориниенской моде.
- Задавайте вопросы, Ваше Величество. Но спешите - боюсь, я не смогу долго удерживать его в мире живых.
Принцесса кивнула. Как и все мы, она нервничала, но из-за происхождения не могла позволить себе показать слабость.
- Шио... Ты помнишь меня?
- Ты Нимфея, моя невеста, - сказал бледный призрак. Его голос звучал не громче дыхания спящего.
- Что случилось с тобой и всеми в Лориниене?
- На нас пала тьма.
"Ожидаемый ответ".
- Какова её природа?
- Голод.
- Голод? - оторопела принцесса.
- Нас пожрали. Никого не осталось. Лишь я...
Призрак не договорил. Алия страшно закричала, забилась в судорогах, Адельфина не сдержала её... Круг разорвался. Шиориен пропал.
- Нет! - закричала Нимфея, но что она уже могла сделать?
- Сеанс окончен, - с явным разочарованием, но и с облегчением произнесла госпожа Исабель. Её, профессионала до мозга костей, можно было понять - сорвалось, возможно, одно из самых великих деяний в её карьере. Великих... и опасных. Одна-единственная ошибка могла отправить её в место много хуже мира мёртвых.
Я разделяла её чувства. С одной стороны, вряд ли принц откликнется на повторный призыв, с другими же и пытаться не стоит, ведь всех их, как сказал Шиориен, поглотила тьма.
"Голодная тьма".
Как бы сильно не волновала меня загадка Мёртвой Земли, бросать вызов такому я бы поостереглась.
- Я всё испортила? - растеряно спросила очнувшаяся Алия.
Никто не сказал ей, что так оно и было.
Посреди ночи меня разбудило ледяное прикосновение.
- Кто?..
- Тише, Эви. Это я, - прошептал Тори. Судя по голосу, он страшно нервничал.
"Появиться в спальне девушки... Как возмутительно!"
- У тебя должны быть веские причины, чтобы потревожить меня. Потрудись их озвучить!
Холодная формальность. Ею истинная леди потчует незваных гостей.
- На мне проклятье. Пришёл к тебе, чтобы проверить, не пострадала ли и ты.
"Вот далхрос!"
Я активировала лампу со свет-камнем. Выглядел полуэльф неважно: растрёпанный, бледный, поминутно вздрагивающий. Длинные распущенные волосы и долгополая белая ночная рубашка делали его похожим на девушку.
"У нас будто девичьи посиделки. Жаль, повод страшный".
- Взгляни, - прошептал он, закатывая рукав до предплечья.
По нежной коже вились уродливые угольно-чёрные знаки.
Я проверила свои руки - по счастью, они были чисты.
"Слава светлому богу!"
- Ты связался с пречистыми?
Эльфы помогли Лейану, когда на того наслали проклятье. Уж в чём-чём, а в очищении они разбираются.
- Да. Меня скоро заберут.
Я почувствовала облегчение.
- Как ты умудрился разгневать чёрных колдунов?
- Я не привлекал их внимание... По крайней мере, больше обычного, - покачал головой Тори. - Думаю, это произошло на сеансе.
- На сеансе?
Если друг не ошибался...
- Всё в порядке. С тобой всё в порядке, значит, пострадал лишь я.
Больше полуэльф ничего мне не сказал, только попросил предупредить всех, что будет отсутствовать по "семейным делам". Пришлось согласиться: не могла же я объявить о плетущихся в стенах Высшей Школы кознях. Кому охота прослыть сумасшедшим?
Три дня пролетело как дурной сон. Утром четвёртого полукровка появился на занятиях.
- Тебя полностью вылечили? - спросила я его на обеденном перерыве, когда мы как всегда сидели в нашей маленькой гостиной-учебной. - Проблем не возникло?
Проклятья - профессиональный риск волшебников, но риск редкий. Я не думала что столкнусь с ними ещё будучи студенткой... Как говориться, никогда не строй планы на будущее, если не хочешь насмешить светлого бога.
"Скоро я ко всему начну относиться слишком спокойно. Плохо. Магия не любит чёрствых людей".
- Спасибо. Всё прошло нормально, но... - Тори остановился, словно не зная, делиться или нет со мной.
- Что "но"?
- Я ошибся. Это не было проклятьем.
Обычно жизнерадостный полуэльф казался грустным, задумчивым и... виноватым. Я хорошо помнила страшные символы на его коже. Кроме проклятья, что могло их вызвать? Письмена на теле Лейана были точно такими же...
Нет. Знаки с руки Тори лишь напоминали покрывшие тело Лейана. Они даже не принадлежали к одному алфавиту.
Как и друг, я стала жертвой заблуждения.
- Что с тобой произошло на самом деле?
Юноша тяжело вздохнул и признался:
- Эви, я болел.
- Никогда не слышала о такой болезни.
Я немного разбиралась в медицине - спасибо потраченным на подготовку к Университету годам. Недуги поражают органы, но письмена на коже от них не проступают.
- Ты права, - кивнул товарищ. - Люди не подобным не болеют. И эльфы - тоже.
"Этих хоть что-нибудь берёт, интересно?"
- Помнишь человека, женившего тебя на Лейане?
- Такого не забудешь, - скривилась я.
Белокурый лиловоглазый пьяница с серебристо сияющей кожей до конца дней будет являться мне в кошмарах. При одной мысли о нём меня переполнял гнев.