Полоскова Дина
Артемиида/ 2 книга, проба пера. "древнегреческо-мифологическое-городское" фентези/ ознакомительный отрывок

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ну и будни у изгнанных богов! Сплошь покушения, притеснения, провокации и агитации... Исчезновение мамы, единственной, кто способен пролить хоть каплю света на мое происхождение, некстати найденный братец, главарь шайки вампирюг, в прошлой жизни - любимый бог света, в этой - злейший враг... Папенька Зевс Кронович, старый интриган, втравивший младшую, нелюбимую дочку в смертельно опасную игру! Нимфы, вампиры, гномы, населяющие технократические джунгли, с ума сойти! - мы видим все неподвластное человеческому глазу. Мало того, что наказанных богов отправляют на Землю, чтобы родиться здесь в человеческом теле со всеми вытекающими, нам еще и память стирают! Нам. Потому что здесь, на Земле, оказывается, я не одна...
  АРТЁМ И ИДА.
  ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ОЛИМП
  Часть I. Ида [] []
  Глава 1.
  Неудачное утро
   О том, что я - наказанная богиня, я узнала сравнительно недавно. На приеме у психотерапевта. Собственно, к доктору я попала не по этому, не потому, что я 'наини', а в моем мире - мире богов, к небожительницам, оказывается, принято обращаться 'наини'.
  С языка 'Хранителей Неба' 'наи' дословно переводится, как 'танцующий в пространстве пустоты небес'.
  Вот и обращаются к богине - 'наини'. А к богу, как сами понимаете - 'наи'.
  Но по порядку.
  Итак, приём у психотерапевта.
  Тут, все очень просто.
  Я познакомилась с эльфийкой. Не со сбрендившей на фентези ролевичкой, не с пациенткой вышеупомянутого целителя душ людских... а с самой настоящей эльфийкой. А тот, кто знакомится в метро с эльфами, имеет право на свои законные два часа с психиатром. И это если повезет.
  Но нет, по порядку - так по порядку.
  То утро ничто не предвещало не то, что знакомства с эльфами, вообще ничего не предвещало. То есть не предвещало бы, если бы в половину шестого утра ко мне в девичью опочивальню не заявилась мадам Шаинская, сиречь маменька. И то, что до моей опочивальни от отчего, то бишь, материнского дома добрых пять кварталов, родительницу не смутило.
  Услышав сквозь утренний сон настойчивую трель дверного звонка, я решила было эту самую трель списать на сон, волнующий и тревожащий одновременно: в последнее время мне часто снится, что я изо всех сил бегу к океану, и не приближаюсь ни на шаг. Я даже успела привыкнуть к тому, что к ощущению раскаленного песка под стопами и морской свежести добавится теперь невесть откуда-то взявшаяся пляжная музыка, подозрительно напоминающая аккомпанемент моего дверного звонка. Откуда на безлюдном пляже с бледно-розовым песком взяться сиим пренеприятнейшим звукам, естественно, я не подумала. Я вообще редко чему во снах удивляюсь. Так вот, стоило только опять ощутить под босыми ступнями раскаленный, обжигающий песок, к завывающей трели присоединился подозрительно знакомый голос, с едва уловимыми хмельными интонациями:
  - Артё-ём! Тё-ёма! Артём, немедленно открывай, я знаю, что ты дома!
  И ко всему этому сюрреализму добавились глухие удары в дверь. Судя по тому, что глухие, но нечастые удары сменились звонкими и более частыми, родительница сняла туфлю и стучит по косяку металлической набойкой на пятнадцатисантиметровой шпильке.
  Перспектива выяснять спозаранку и без того хлипкие отношения с соседями, мне не улыбалась, и я, героическим усилием стащив себя с кровати, пошла открывать дверь этой, по всему видать не очень трезвой, и вполне себе сумасшедшей женщине, которая меня родила.
  Вы, конечно, скажете, что мол, нехорошо так говорить про мать родную, но какая хотя бы вполовину вменяемая особа способна назвать дочь - Артёмом?! Что, нечего возразить? Вот и молчите.
  Маменька с порога обдала меня чудным сочетанием аромата виски своего возраста и Hermes' 24 Faubourg, слегка покачнулась, задела плечом вешалку, которую я успела вовремя подхватить, сбросила с ноги оставшуюся туфлю, так густо усыпанную кристаллами Сваровски, что она больше походит на хрустальный башмачок Золушки, нежели на обувь светской львицы и популярной писательницы, швырнула в противоположном направлении ту, что держала в руке, повела плечом, ничуть не заботясь о сохранности белоснежного пальто с воротником, отороченным мехом белой лисы, послушно соскользнувшего на пол, и не глядя на родную дочь, направилась на кухню. Ну как, на кухню. Учитывая планировку моей однокомнатной студии, правильнее сказать, за стол.
  Многие сверстницы завистливо вздохнут, узнав, что студентка третьего курса скромного и нерасполагающего к роскоши филологического факультета одного из государственных белорусских ВУЗов проживает в отдельной, собственной, квартире. В которой, кстати, я живу с семнадцати лет. Официально - с восемнадцати, год мы с маменькой шифровались, но по ее словам, я с детства 'достаточно взрослая', а точнее, 'слишком занудная' для того, чтобы продолжать и дальше препятствовать 'творческому поиску', а точнее 'не вполне себе трезвым выходкам и вообще разгулу' одной современной писательницы... Поэтому день моего поступления на первый курс филологического факультета... стал днем переезда на собственную жилплощадь.
  Маменька театральным жестом откинула за спину шикарный золотистый локон, картинно повела плечами, усаживаясь поудобнее, закинула ноги на стол и вопросительно уставилась на меня.
  Я взъерошила непослушные короткие и рыжие, цвета бешеного апельсина, волосы, торчащие во все стороны, и дружелюбно поинтересовалась хриплым со сна голосом:
  - Кофе?
  Маменька презрительно сморщила вздернутый носик (результат пластической хирургии и предмет моей зависти, если честно), и поинтересовалась:
  - А нет ли шампанского?
  - В конце учебного года? - вопросом на вопрос ответила я.
  - У тебя сегодня последний экзамен, - удивила меня неожиданным участием к моей жизни маменька. - Вот если бы шампанского не осталось завтра...
  - А завтра и не останется, - согласилась я с ней. - Ни вчера, ни сегодня, ни завтра...
  - Ай, всё! - перебила меня родительница, поджав ярко-красные губы.
  Вампира она, что ли, на тематической вечеринке, изображала?
  - Давай своё кофе.
  - Свой, - вздохнула я и отвернулась к плите.
  - Артё-ём... - тоном, не предвещающим ничего хорошего, протянула маменька.
  Так, сейчас, чтобы я ни услышала, главное, не поддаваться на провокации. В конце концов, маменька права, сегодня последний экзамен, надо беречь нервы. А зная женщину, по нелепому стечению обстоятельств давшую мне жизнь, нервы мне ещё понадобятся. Судя по тому, как уютно она расположилась в кресле, родительница надолго.
  - Ты спишь в мужских боксерах?!
  Я перевела взгляд на клетчатые, серые в желтую полоску, пижамные шортики:
  - Это пижама, мама.
  - Совершенно неженственная пижама. И вид неженственный. Где то белье, которое я приносила в прошлый раз?
  - Если ты о леопардовом пеньюаре, то я не думаю, что комплект из интим-магазина - лучший подарок для дочери-студентки.
  - Ай, перестань, я же не что-то там тебе подарила... такое... Стоп! Откуда про секс-шоп информация? - насторожилась маменька.
  - А это не информация, это предположение, - хмуро улыбнулась я, и поставила на стол две чашки с умопомрачительным ароматом свежесмолотого кофе, подвинула ноги маменьки, и уселась за стол сама.
  - Впрочем, это неважно, - миролюбиво улыбнулась Латана, отхлебнула из чашки с лошадкой, расплылась в улыбке, и более дружелюбным тоном продолжила:
  - Просто, Артём, тебе уже девятнадцать лет, ты - взрослая, привлекательная девушка, а выглядишь, как бродячий котенок! Худоба сейчас в моде, и даже на твою дурацкую стрижку я готова закрыть глаза, но твой стиль... Этот ваш современной унисекс, вот что я отказываюсь понимать! И не уговаривай меня, - строго добавила она не собирающейся уговаривать её мне. - Это уже ни в какие ворота! Ты на парня больше похожа, чем на девушку!
  - Как корабль назови... - прищурилась я и откинулась на спинку стула.
  - Ах, перестань! - маменька гневно окинула меня взглядом идеально подведенных глаз. Как ей это удается в шесть утра и после, по всему видать, веселой алко-марафонной ночи, одному Небу ведомо...
  - У тебя просто невероятно женственное имя! Исключительное! Восхитительно красивое, магнетически-притягательное! Редкое, наконец! Ты хоть раз в жизни встречала ещё одну Артемиду, кроме себя?
  На это возразить было нечего. Но я нашла.
  - Я просто еще не бывала в Греции...
  - Там тоже не встретишь, - уверенно махнула на меня своей ручкой с кроваво-красным маникюром родительница таким тоном, словно в Греции она проводит большую часть свободного времени.
  - Впрочем, сейчас не об этом! Жаль, что для такой новости у родной дочери не нашлось и глотка шампанского... Но ладно, тебе повезло, что мама у тебя не привередливая.
  - Ты встретила, наконец, любовь всей своей жизни, не то, что мой отец, Царство ему Небесное, на тот случай, если он вдруг жив, и отправляешься в Индонезию или на Филиппины, или куда-нибудь ещё, вставить острова, где ты не была, с этим во всех отношениях достойным человеком, и зашла ко мне попрощаться? - решила я помочь маменьке. А то скоро уже и в универ собираться... Неплохо бы политологию повторить... А родительнице дай только волю - будет интриговать ещё часа полтора - если она сама ко мне заехала, не ограничившись телефонным звонком или сообщением в Вайбере, время у Ланы есть...
  - Как-то цинично это звучит в устах собственного ребёнка, - сказала маменька, чиркнула зажигалкой, и выпустила три кольца дыма, одно за другим, к потолку.
  - Может, цинично курить при собственном ребёнке? - не выдержала я, распахнула настежь окно и вернулась к Латане.
  - Не будь ханжой, Артём... Артемида, - с нажимом на окончание, произнесла маменька. - Во-первых, ты уже год, как совершеннолетняя, а значит, ребёнком считаться никак не можешь, а во-вторых, я пускаю дым вверх. Не взлетай к потолку, не дыши им там, и никаких проблем!
  Я вздохнула. С Ланой спорить - себе дороже.
  - Если со мной разобрались, давай о тебе... Что там у тебя за экзамен?
  - Хороший хоть мужик? - я опять поставила турку на плиту и заглянула в холодильник. Кусочек чёрного шоколада и подсохшая половинка булочки, непонятно как сюда попавшая... Хотя Латана наверняка на диете, а у меня аппетит и не думал просыпаться. В такое-то время!
  - Смотри, - подмигнула родительница, доставая айфон.
  С экрана на меня смотрел молодой, загорелый мужчина с приятным, открытым лицом и чересчур, на мой взгляд, белоснежной улыбкой.
  - Какой-то он слишком молодой? Наверно, и тридцати пяти ещё нет? - подозрительно взглянула я на маменьку.
  Та удовлетворенно закивала.
  - Тридцать пять есть, - кивнула она. А потом добавила, - На целых два года старше меня.
  - Тебе тридцать семь...
  Маменька гневно сверкнула глазами:
  - Мне тридцать три, - тоном, не терпящим возражений, поведала она. - Возраст Христа... Он никогда не заканчивается!
  - Судя по тому, что мне скоро двадцать, - я задумчиво посмотрела на потолок.
  - Что ты хочешь этим сказать?
  - Ничего. Кроме того, что скоро мы сравняемся. В возрасте.
  Вопреки своему обыкновению, Латана промолчала. Вздохнула. Поджала губы. Перевела взгляд на экран айфона. На меня. Опять на экран айфона. Перелистнула на фото где они вместе. Удовлетворенно кивнула. Чего уж там, даже при моем занудстве, точнее, внимательности, Латана и вправду выглядела младше этого покорителя женских сердец с обложки глянцевого издания. Наконец, решилась.
  - Ты права. Я слишком медийная личность, чтобы спускать со счетов собственную взрослую дочь... А ты уверена, что не хочешь поменять паспорт? Ну, то есть пару цифр в графе возраст? Вот если бы тебе было пятнадцать... А что? На взрослую девушку ты мало похожа, спасибо дурацкой стрижке и твоим ужасным широким рваным штанам из синей корабельной парусины...
  - Мама...
  - Можешь называть меня Латаной на людях. И вообще, если я от тебя откажусь, и тебя удочерит бабушка... Ты тогда будешь моя сестра!
  - Я итак зову тебя Латаной на людях. И паспорт менять не собираюсь, и говорили мы об этом уже сто тысяч раз! И вообще, если мне пятнадцать лет, как я могу учиться на третьем курсе?
  - А ты вундеркинд. Индиго!
  - Мама, перестань!
  - Ну ладно, я пошутила. Пожалуй, стоит говорить, что мне тридцать пять...
  - Мама! Мне девятнадцать! Значит, если тебе тридцать пять, то родила ты меня в шестнадцать лет.
  - Тоже мне аргумент! Да я тебя и в пятнадцать родить могла! Да и в четырнадцать... Гипотетически...
  - Все, мама, хватит. Не хочу ничего об этом знать!
  - Моя дочь зануда.
  - Да.
  - Так что за экзамен?
  - Политология.
  - Тебя подвезти?
  - Ты, наверно, шутишь.
  ***
  
  Невыносимо тяжелый воздух сегодня в метро... Странно, я приняла душ, вымыла голову, вопреки плохой студенческой примете, но запах табака словно приклеился ко мне! Электричка ушла из-под носа, издевательски хлопнув дверями прямо перед моим лицом, и запах табака как будто усилился. Может, это от невысокого хлипкого парня в капюшоне, с торчащим ярко-оранжевым проводом наушников? Судя по тому, как он двигает головой в такт неслышимой окружающим музыке, совсем мелкий. Подросток. Я отошла в сторону, прямо к молодой мамаше с двумя детьми, выясняющими между собой отношения. Женщина держит их за руки, по сторонам от себя, но пацаны умудряются отвешивать друг другу, а порой и родительнице, пинки. При этом визжат так, что перекрывают рев трогающейся электрички с соседней платформы.
  Наверно, я слишком молода для пробуждения материнского инстинкта, как у моих одногруппниц, с умилением щебечущих над ворохом детской одежды - сегодня сразу после экзамена Верка Малышева станет крестной... Может, я какая-то бесчувственная, но у меня не вызывают нежности крошечные розовые пинетки и чепчики... А глядя на бойких карапузов, с упоением мутузящих друг друга не смотря на орущую на ультразвуке мамашу, я не просто бесчувственная.
  Я запросто могу убивать детей.
  Но только если это будут семь девочек...
  Внезапно посреди платформы закружились полупрозрачные, словно созданные из света фигурки в просторных белых одеждах, а я почувствовала под пальцами твердое и гладкое древко лука и упругую, натягивающуюся тетиву.
  Помотала головой - видение исчезло. Вот что бывает, когда до трех зубришь Макиавелли и Локка, а в половину шестого принимаешь мадам Шаинскую... Кажется, это называется сон наяву.
  Наверно, я не полностью проснулась, потому что отвратительный гул в ушах усилился, почти оглушая, а потом опять сменился пронзительной тишиной, и серые гранитные плиты подернулись молодой зеленой порослью, и по ним, крича и улюлюкая, понеслись дети. На этот раз мальчишки... Растрепанные, с раскрасневшимися щеками, увлеченные какой-то своей игрой...
  О них позаботится мой брат.
  Стоп.
  У меня что, есть брат?!
  Я прижала пальцы к вискам, пытаясь прогнать наваждение - сон наяву как бы наложился на реальность - то ли сквозь утренние хмурые лица минчан просвечивает зелень и яркий солнечный свет, и прямо сквозь них несутся играющие дети, то ли наоборот, сонные лица пассажиров метро не замечают объемного изображения какого-то исторического фильма. Исторического... Потому что в наше время дети редко ходят босиком и в белых холщовых рубахах...
  Удивительно, но эти сменяющие одна другую картины пронеслись даже не за несколько секунд, время как будто замедлилось и на это ушла какая-то доля доли секунды... Что ещё раз только доказывает, что это всего лишь сон - ведь умудряемся мы во сне за несколько мгновений прожить целые жизни...
  Я покачнулась, помотала головой, отступила назад. Ещё шаг. Ещё.
  Раздались крики, но я не идентифицировала их с собой:
  - Эй!!
  - Девушка!
  - ... !
  - Осторожнее!
  - Упадёшь!!!!
  Я ничего не понимаю...
  Зелёный луг с детьми в белых одеждах почти развеялся, и на первый план выступили искажённые страхом лица людей.
  - Я её удержу!
  Я отступила ещё на шаг, и пятка мокасина не ощутила твердости гранитной плиты. Под ней была пустота. Инстинктивно расставив руки для равновесия, я подалась вперед, и, скорее всего, удержалась бы, если бы не взявшаяся непонятно откуда рука в чёрной перчатке, которая ухватила меня за плечо, удерживая на мгновение, а потом с силой пихнула с платформы.
  В голове промелькнуло - только бы не попасть на рельсы, ток... Эту мысль сменила другая: а кто сказал, что умирать от того, что тебя сбивает поезд легче, чем от удара током... На смену пришла третья, философская - а не всё ли теперь равно,- в унисон с истошными женскими криками и гулом приближающегося поезда. Гулом, который я сначала почувствовала под ладонями и коленями, потом увидела, и только потом - услышала.
  Метнувшаяся сверху тень оказалась тем самым парнем в капюшоне и ярко-оранжевым проводом наушников. Только слетевший в прыжке капюшон открыл кудрявую, светло-русую девичью головку, отчего я поняла, что сон наяву все ещё продолжается. Вот уж повезло - так повезло: одновременно сбрендить и умереть. Жаль, что как-то не так расстались с Ланой...
  Парень, оказавшийся девчонкой, с неженской силой обхватил меня за талию, и рывком взвился - или взвилась? - над шпалами. Собственно, следующее, что я увидела, когда открыла глаза, это склонённую над собой голову девушки, да, всё-таки девушки, светлая прядь волос упала мне на лицо, в огромных, как из аниме-фильма голубых глазах отчетливо читался испуг.
  - Ты как? Артемида?!
  - Ты знаешь, как меня зовут?
  - Конечно. Я - Ни'ида.
  - Прямо как моя любимая лань... - я в отчаянье закрыла рот рукой и оторопело уставилась на девушку. Похоже, сейчас она поймет, что спасла сумасшедшую. И когда я успела свихнуться? И ещё экзамен этот...
  Но случайная знакомая, вопреки моим ожиданиям, рассмеялась.
  - Я - нимфа. Эльф - по-вашему.
  Тут уже моя очередь была скептически нахмуриться. Безумие заразно? Или она тоже - пациент белого дома? А может, это не я сошла с ума, а она? И как ловко она вытащила меня с платформы! Я слышала, в психически больных просыпается недюжинная сила в момент приступов помешательства.
  Я попыталась отодвинуться, но это сложно сделать, когда ты лежишь на холодном полу платформы, на тебе - не такая уж лёгкая незнакомая девица, которая в любой момент может впасть в буйство, а вокруг вас - уже целая толпа сочувствующих, сиречь скучающих.
  Но впрочем, мой манёвр принес неожиданные плоды. Точнее, плод. Один. Но какой! Светлые кудри девчонки качнулись, и из-за русого локона показалось ухо. Не ушко, ухо. Большое, между прочим. Острое.
  Ещё одного взгляда на лицо девчонки, молочно-белую кожу, огромные оленьи глаза, тонкие, даже кукольные черты лица... Мне показалось, или на лбу два крохотных бугорка? Похоже, я действительно имею дело с эльфом. Точнее - с нимфой.
  - Ты хочешь сказать, что я - нормальна? - непонятно к чему спросила у неё я.
  - Пфф... Конечно, нормальна. Ты вспоминать начинаешь. Пойдем! - она помогла мне подняться. - Здесь становится слишком людно.
  - У меня экзамен, - жалобно пробурчала я вслед уходящему поезду.
  - Вот именно. Поедешь со следующей станции.
  Спорить с нимфой не хотелось. Еще меньше хотелось оставаться объектом всеобщего внимания. Сердобольные граждане, убедившись, что ни мне, ни Ни'иде ничего не угрожает, расслабились и подоставали телефоны. Закрываясь рукой от направленных на нас камер, как это иногда делает Лана, если вдруг кто-то узнает её на улице или в магазине, мы с Ниидой выскочили из метро.
  Вскочив в подъехавший автобус, я с запозданием поняла, что обязана нимфе жизнью.
  - Спасибо, - искренне выдохнула я.
  Нимфа пожала плечами.
  - Да пока не за что. Так просто она не успокоится.
  - Ты о ком?
  Я вспомнила руку в черной перчатке и чей-то силуэт на платформе.
  'Я её удержу'...
  Закономерно, что у меня задрожали колени.
  - Ты хочешь сказать... Что я упала не случайно?!
  - Нет, так продолжаться не может, - страдальчески протянула Ни'ида. - Ты не помнишь. - Категорически припечатала она.
  - О чём? Что я должна помнить?
  - Никуда не годится, - продолжала девушка, обращаясь сама к себе. - Знаешь, - она посмотрела на меня, как будто только что заметила, - ты езжай в универ. Вряд ли она решится так быстро... А я пока попробую... У меня дела! - нимфа хлопнула меня по плечу и выскочила в распахнутые двери автобуса, которые в следующий момент захлопнулись.
  - Ни'ида! - крикнула я, прижимаясь к стеклу. Невысокая хрупкая фигурка в капюшоне стремительно удалялась, пока не скрылась за поворотом, как будто померещилась.
  - Не шуми! - строго сказал благообразного вида старичок, нахмурив седые брови. - Ишь, раскричалась на весь автобус.
  - Стыдно! - согласилась с ним уставшая женщина с мятыми пакетами. - Всё-таки в общественном месте находишься.
  Бабуля с поджатыми губами осуждающе покачала головой, но от комментариев, к моему удивлению, воздержалась.
  Остальные пассажиры индифферентно смотрели по сторонам.
  Нет, в метро я больше - ни ногой, решила я. По крайней мере, сегодня. Наземным транспортом, конечно, дольше - две пересадки, но оно, пожалуй, надёжнее. Нервы ни к чёрту. Почему-то тот факт, что я только что чуть не погибла под поездом, казался не таким тревожным, как знакомство с нимфой.
  Я просто не выспалась. Это всё эти сны наяву. Вот сейчас возьму себя в руки и открою в себе Дидро...
  ***
  Глава 2.
  Незадавшийся день
  Политолог Бескудин Андрей Викторович, невысокий, кругленький, с короткой тёмной бородкой и таким добрым лицом, что казалось, он попал в этот кабинет по ошибке, уже вовсю сёк непокорные знаниям головы моих одногруппников направо и налево. На вид Бескудину больше подошла бы профессия повара, детского врача, кого угодно, но не преподавателя политологии. К моему приходу уже нарисовались три пересдачи, что не утешало. Впрочем, глядя на откровенно скучающего препода, устало вытирающего пот со лба, политолога вряд ли можно обвинить в том, что он получает удовольствие от общения с нами. Хотя... Будь даже я на его месте, только услышав, что между унитарным и конфедеративным государством нет принципиальной разницы, отправила бы Малышеву на пересдачу. А он ничего, выслушал. И даже трояк влепил. Видимо, не очень хочет опять встречаться с Веркой...
  Я набросала план ответов на два своих вопроса, ладно, на один и скучала, ожидая своей очереди. Ещё вчера о последнем экзамене я думала не иначе, как с благоговейным ужасом: не смотря на мягкую внешность, Андрей Викторович славился среди студентов крайней степенью самодурства, граничащим с принципиальностью. О высшем бале не мечтали даже те, кто с первого курса уверенно шли на красный диплом. Ваша покорная слуга к таковым не относилась, но всё равно 'портить зачётку' заслуженным трояком не было особого желания. Но это было вчера. А сегодня... После такого запоминающегося знакомства с нимфой... Пфф!
  - С первым вопросом - Проблемы легитимности во власти, Шаинская, все понятно. - Бескудин устало посмотрел в окно, на подоконник которого спикировала ласточка, и, склонив голову вбок, прислушивалась к моему ответу. Второй вопрос?
  - 'Государство' Платона, - я постаралась не выдать себя нотками сожаления в голосе. Но политическая модель государства, ещё и античная - это прямо скажем, не моё. Как, впрочем, и все, что связано с античностью. Ну не усваивается она моим мозгом!
  Бескудин залпом осушил стакан воды, неопределенно махнул рукой, и я приступила к ответу. Если не можешь понять - учи наизусть. Надеюсь, удастся удовлетворить его заученными фразами из учебника. Судя по тому, что Викторович внимал мне с отрешённым видом, пока удаётся.
  Оборвав меня на середине ответа, препод нехорошо сощурился. И на душе как-то сразу похолодело.
  - Всё так, Шаинская, всё так... Но то, что написано в критике, я и без Вас знаю. Вот Вы нашли время на то, чтобы прочитать 'Государство' в первоисточнике?
  Ну конечно, нашла, а как же... Мне же заняться больше нечем! У нас пятьдесят билетов, и практически в каждый из них входит исторический труд, естественно, мы всё читаем! Учитывая, что это всего лишь пятый экзамен, перед которыми было семь зачётов, пфф... всего-то! Естественно, читала, причем в оригинале, на древнегреческом, зря я что ли весь второй курс ходила на факультатив в добровольно-принудительном порядке, 'для того, чтобы иметь драгоценную возможность читать бесценные труды в оригинале'! И не только читала, но и перечитывала, и оставляла ремарки на полях гусиным пером!!
  - Конечно, я читала 'Государство', - с уверенным и в меру наглым видом кивнула я. - Это вообще одно из моих любимых произведений Платона.
  - Так поделитесь своими мыслями, - нехорошо улыбнулся Андрей Викторович.
  - Охотно. Вас интересует взгляд Платона на роль поэзии в воспитании стражей? Или может, пять градаций души по степени счастья? Или рассказать о воинском долге горожан? - говоря это, я удивлялась не меньше Бескудина, ведь я 'Государство' и в руках не держала... Тем не менее, сила, говорившая во мне, продолжала.
  - Или о том, как я отношусь к тому, что Платон призывал ставить у власти мыслителей, философов, мотивируя это тем, что власть неразделима с мудростью и призывал народ чтить богов, не забывать о том, кому они обязаны собственным благополучием?! Да этот достойный человек...
  - Хватит, Шаинская. Я вижу, Вы и в самом деле хорошо знакомы с первоисточником! - Викторович захлопнул зачетку и протянул мне. - Поздравляю.
  В коридоре зачетку сразу выхватили из рук.
  - Тё-ёма! Ничего себе! Единственная, между прочим.
  Не веря, я заглянула через плечо Ершова: ничего себе! Высший балл! Вот уж не ожидала. Нет, я слышала о том, что от страха можно забыть то, что знала, но с тем, что можно вспомнить то, о чём ты со стопроцентной вероятностью понятия не имела, сегодня столкнулась впервые...
  ***
  - Тёма, очнись, - я оторопело уставилась на Верку, дергающую меня за рукав, и по недоумевающим лицам одногруппников поняла, что это не первая попытка Малышевой привести меня в чувство.
  - Завтра в '7'. Собираемся в одиннадцать, в третьем зале.
  - Я помню.
  - Будешь?
  - Постараюсь, - уклончиво ответила я. На самом деле в тот момент я изо всех сил старалась сохранить безучастный вид, не демонстрируя одногруппникам крайнюю степень замешательства. Потому как за спиной Малышевой по серой стене родного альма-матер заструился родник. Я даже отчетливо услышала звон капель о мраморный бортик природного бассейна. Картина, промелькнувшая перед глазами за долю секунды, была настолько реалистичной, что казалось, если я легонько толкну Верку в грудь - купаться ей в удивительной красоты горячем источнике в мраморной пещере, прямо в новом белом платьице с юбкой, расшитой солнечными лучами...
  Вместо того чтобы толкать одногруппницу, я закрыла глаза, и замерла, боясь открыть - и опять увидеть две реальности: одну, наложенную на другую. Как утром, в метро, перед тем, как некто в черных перчатках толкнул меня под поезд. Точно! Как я могла забыть, и какой еще '7'?! Меня хотели убить! Но и это ничто по сравнению с тем, что я свихнулась. Может, ещё не окончательно, но делаю уверенные шаги по направлению к комнате с белым потолком... Но если я сбрендила, может и попытка убийства мне привиделась?! В любом случае, сейчас мне крайне необходимо посетить совсем другое место...
  - Шаинская... - Верка выглядела взволнованной. - Да что с тобой?
  Вдохнув поглубже, я всё-таки открыла глаза и с облегчением уставилась на серую стену факультета, как на внезапно обнаруженное месторождение алмазов.
  - В '7'. Завтра. В одиннадцать. Буду! - я постаралась вложить максимум оптимизма в эти слова и припустила от группки студиозусов, сильно стараясь не перейти на бег.
  - Артём! Подожди, дело есть! - меня нагнал Славик Арсентьев, высокий, пожалуй, даже очень высокий шатен волне себе умопомрачительного, по мнению женской половины всех курсов нашего филиала, вида. По мне - так Арсентьев слишком скучный, иначе говоря, тормоз, но девчонкам нравится, что есть, то есть.
  Хуже всего, что Славик ещё со школы прекрасно осведомлён о собственной внешности, с отказом от очередной дамы сердца, видимо сталкивался не так часто, ввиду чего для того, чтобы покорить очередную гражданку-красавицу с временной или постоянной регистрацией видимых усилий прилагать не привык. От меня ему чегой-то понадобилось?
  - Что надо? - дружелюбно поинтересовалась я. - До завтра не потерпит?
  - Ты какая-то напряженная, Тёма, - ухмыльнулся Славик, заиграв ямочками на щеках, и заправляя прядь волос за ухо. Ни дать ни взять - Аполлон.
  Да до Аполлона ему - как до Большой Медведицы Каллисто в балетной пачке! Слишком слащав! - не согласился со мной внутренний голос, как будто он знает, как реальный Аполлон выглядел...
  - Давай подвезу?
  - На велосипеде?! - съехидничала я.
  В ответ Арсентьев небрежным, но подозреваю, что хорошо отрепетированным жестом щёлкнул ключом от машины и, стоявшая рядом с нами новехонькая бэха мигнула фарами.
  - У братухи взял погонять, - пояснил Славик и картинно распахнул передо мной дверь.
  Я оглянулась - женский состав нашей группы стоял на крыльце, открыв рты. Вот выпендрёжник! Не хватало ещё слухов по всему универу! К победам Арсентьева народ давно привык, и к концу третьего курса очередная осчастливленная мамзель задерживалась на слуху у общественности пару дней, не больше, потом интерес к ней утихал, но учитывая мою репутацию, тут даже летние каникулы не помогут!
  Дело в том, что о моей 'дикости' и 'несговорчивости' тоже в своё время шуршали. У меня не то, что парня из студенческой общины никогда не было, такого, чтобы всё видели, я при встречах в щёчку, как остальные девчонки, не целуюсь. Причем с девчонками тоже. Ну не могу я! Не люблю такой близкий телесный контакт! Мне сама мысль о том, что нужно прикасаться к кому-то постороннему, противна. Я к врачам хожу только при крайней степени необходимости и напившись пустырника, который, кстати, не помогает. Не знаю, что со мной не так. Может, воспитание... не то, чтобы Лана воспитывала меня высокоморальной барышней с томиком Тургенева в руках, даже наоборот. Маменька практически никогда и ничего мне не запрещала. Эдакая муми-мама, только с умопомрачительной фигурой и волосами, как у русалки, до пояса. Да и сама Лана далека от идеального примера добропорядочности для подрастающей дочери.
  Но не совсем логичный ситуации результат я всегда объясняла себе таким образом: запретный плод всегда сладок. Поэтому подружки последнюю треть пубертатного периода вовсю зажигали на дискотэках, флиртовали с мальчиками, сбегали из дома по выходным, правда всегда в одном и том же направлении сбегали, точнее, на одну и ту же дачу - к Наташке Балалайкиной, поэтому родители смотрели на такие 'побеги' сквозь пальцы. Я же никогда не видела особой романтики в том, чтобы ночевать зимой на летней неотапливаемой даче под грудой тулупов, под аккомпанемент дружного сопения хмельных подруг и часто зарвавшихся друзей...
  Немного позже я поняла, что дело даже не в 'запретном плоде' - мне просто действительно неинтересны все эти сюси-пуси, томные вздохи во время разговоров о парнях, 'долгие взгляды коротких встреч' и тому подобная муть.
  Но выделяться из толпы не комильфо, и на первом курсе универа меня отчаянно пытались совратить с пути истинного или хотя бы сосватать. Пришлось маминому поклоннику несколько раз забрать меня на машине после пар, этого с лихвой хватило на рассказы о моих идущих в ногу со временем, и даже это самое время опережающих, амурных делах, и меня оставили в покое.
  И вот теперь, когда даже не смотря на то, что мамины друзья давно не забирали меня из универа, сокурсники наконец-то оставили меня в покое, Арсентьев решил всё испортить!
  Я уже собиралась не менее картинным жестом захлопнуть серебристую дверь 'братухиной бэхи', и поскакать своим ходом к метро, как вспомнила сегодняшний, мягко говоря, не вполне удачный опыт посещения сего общественного места, да ещё прибавить к этому ни с того ни с сего 'поехавшие' мозги... мало ли, в таком состоянии, могу ведь и до больнички не доехать... Была не была!
  Я быстро села на пассажирское сиденье, усиленно делая вид, что каждый день езжу домой с Арсентьевым.
  ***
  
  А всё-таки, что ему от меня надо? - с запозданием подумала я, когда Славик тронул машину с места.
  Услышав адрес, Арсентьев удивленно поднял бровь:
  - Ты заболела?
  - До сих пор флюорографию не сделала, - соврала я, имея ввиду медосмотр накануне сессии.
  - И как тебя допустили? - недоверчиво нахмурился Славик.
  Я пожала плечами:
  - Я клятвенно заверила, что сделаю. Вот, держу обещание.
  - Ты что-то хотел? - спросила я после пяти минут молчания. Ни в жизнь не поверю в мизантропный порыв Арсентьева.
  - Я уже говорил тебе, что ты сногсшибательно выглядишь? - привычным тоном рокового соблазнителя покосился на меня Славик.
  И так правдоподобно у него это получилось, что захотелось откинуть зеркальце и убедиться, что увижу в нем, как и ожидалось, невыспавшуюся физиономию с кругами под глазами (спасибо сессии, а точнее особенностям памяти, которые позволяют этой самой памяти лучше работать почему-то только по ночам и непосредственно перед экзаменом). К слову, физиономию, покрытую завидным слоем сероватого, невзрачного такого цвета, тонального крема... И всклокоченные рыжие короткие волосы... И не серый, почти графитный воротник рубашки, с вышивкой на ней: Angels never die. А не какую-нибудь гламурную фифу типа Левковой, последней пассии Арсентьева.
  И этот бесящий оборот речи, почему-то считающийся комплиментом... Хорошо выглядишь. Я всегда слышу его так: ты в принципе, не очень, но каким-то чудом выглядишь сравнительно неплохо...
  В общем, быстро сверкнув глазами на Славика, я откровенно скривилась в ответ.
  Арсентьев вздохнул.
  - Это правда. Хотя ты совсем не похожа на свою мать.
  Я пожала плечами. Не всегда дети похожи на родителей. И хоть Лана утверждает, что на своего 'урода-папеньку', её выражение, между прочим, а не моё, я, Слава Ей (! Какова?!), не похожа, всё-таки думаю, что определенное сходство должно быть. Потому что с Ланой - Славик прав - мы даже на дальних родственниц не тянем.
  А Арсентьев продолжал заливаться соловьем. Я терпеливо выслушала дежурные комплименты глазам, волосам, лицу, фигуре... Даже недоумённый взгляд перевела вниз, на широкие джинсы, надежно маскирующие оную фигуру - так реалистично пел.
  А когда в гости 'приглашаться' начал, пресекла эту хвалебную песнь брачующегося студиозуса:
  - А зачем в гости? Мы с Ланой раздельно живём.
  Судя по тому, как Славик осёкся и заморгал глазами, в точку попала.
  - Арсентьев, ты серьёзно думаешь, что ты первый придумал ко мне подкатить для того, чтобы поближе с Латаной познакомиться?
  - Я.. я...
  - Ты, да. Только дружеский совет: твой потолок - закомплексованные студентки, а мадам Шаинская тебя с вероятностью в двести процентов - даже не заметит.
  Арсентьев, к счастью, решил не терять лицо, наговорив мне напоследок еще одну кучку комплиментов, звучащих даже правдоподобнее первой. Наверно, с первого курса парень так не выкладывался. Даже жалко его стало. Ведь видит, что его коварный план разгадан, и всё туда же... Или дело здесь не в этом? Что-то я как будто упускаю сквозь пальцы? Или это начинающая развиваться паранойя? А ведь я, не далее, чем полчаса назад, размышляя о своём состоянии, поставила себе диагноз: шизофрения, и, вот, даже к компетентному специалисту приехала, чтобы этот самый диагноз подтвердить?
  ***
  
  Мне повезло: попасть к психотерапевту удалось сразу. Никаких очередей, что говорит о психически здоровом населении родного города. Приятно.
  Психотерапевт оказалась невысокой миловидной брюнеткой, с внешностью, профессионально располагающей к откровенной беседе.
  - Это вы! - ответила она на мое робкое 'здрасте', стоило мне переступить порог кабинета.
  - Я... - растерянно подтвердила я этот факт, не вполне понимая, что она имеет ввиду.
  - Вы садитесь, пожалуйста, - я сама не поняла, как оказалась в глубоком и уютном кожаном кресле. - Чай? Кофе? Может, сока хотите?
  Нифигасе, у них здесь сервис!
  - Вы же та самая девушка, которая утром чуть под поезд не попала? Вас в новостях показывали. Вы наверно, поэтому ко мне?
  А вот это новость.
  Поскольку телевидения я там не наблюдала, да и что бы ему там делать - на конечной станции метро в половину девятого, смею предположить, что очевидцы со своими мобильниками удружили. Век информационных технологий, чтоб его. Никакой тебе конфиденциальности.
  - А имя моё там не назвали?
  - Ни Ваше, ни той, другой девушки. Сказали, личности устанавливаются.
  - Ещё чего не хватало! - возмутилась я. - Извините, - уже опомнившись, - Вы не возражаете, если я маме позвоню?
  - Конечно! Хотите, я выйду?
  Я жестом попросила эту чуткую и понимающую женщину не беспокоиться, и набрала Лану.
  - Тёма, чего тебе? Я же сказала, что улетаю. У меня вылет через два часа, Тоша ждет внизу, а вещи ещё не собраны. Или что-то срочное? - выдала Лана вместо вежливого 'алло'.
  - Я утром чуть под поезд в метро не попала, если новости увидишь, не волнуйся.
  - Не попала же?
  - Нет.
  - Молодец. Экзамен?
  - Десять.
  - Ты моя умница. И в кого только, - пробормотала Лана. - Нет, определенно, не розовый! - это я не тебе. Стой! А имя твоё им известно? Знаешь, не с руки известной писательнице по Карибам разъезжать, когда родная дочь чудом осталась в живых... Артём, ну как ты могла?! Так нечестно испортить мне отпуск...
  - Во-первых, в живых я всё-таки осталась, спасибо за беспокойство, а во-вторых, оперативно покинула место происшествия, так что можешь за амур-тур не париться.
  - Это другое дело! - облегчённо проорала Лана. - Я в тебе не сомневалась. Чао! - и маменька отсоединилась.
  Теперь и я выдохнула. Можно было перейти к непосредственной цели визита.
  Психотерапевт, представившись Екатериной Андреевной, внимательно выслушала меня с самого начала, и приступила к каверзным вопросам.
  - Практически не пью, так, в меру студенческого быта, не курю, никогда не употребляла наркотики, в семье психических заболеваний не было, - бойко отрапортовала я.
  А потом, сделав над собой усилие, спросила:
  - Я сошла с ума? - и затаила дыхание, боясь услышать ответ.
  Екатерина Андреевна поспешила меня заверить, что, конечно же, нет.
  - Нервное истощение, переутомление, недостаток сна - обычное для студента явление во время сессии, - начала она. - То, что вы видели, называется 'грёзы' - или 'сон наяву'. Правда причина может быть несколько глубже, поэтому прежде чем перейти к ней, я немного подробнее остановлюсь на том, что такое сон наяву.
  Это действительно форма сновидения, возникающая во время бодрствования, и это единственная разница с обычным сном. Сны - это диалог с нашим подсознанием, с той стороной личности, которую в обычной жизни мы не осознаем. Чаще всего сны наяву видят дети с хорошо развитым воображением, психика ребенка не так устойчива, как психика взрослого, поэтому при дефиците внимания и самовыражения, дети как будто наяву видят 'воображаемых друзей', или представляют себя в роли сказочных героев, например, принцесс и принцев.
  Сны наяву, гораздо реже, случаются и у взрослых - например, после бессонной ночи, или во время длительного сидения за рулём... Следствием долгих ночных поездок часто оказывается впадение в трансовое состояние... Также как и обычные сны, сны наяву дают возможность человеку выразить то, чего ему не хватает в реальной жизни. Судя по тому, что Вы видели луга в метро и водопад на месте здания университета, вам просто нужно хорошенько отдохнуть. Что несложно сделать, поскольку сессия закончилась, и закончилась, как я понимаю, удачно.
  Екатерина Андреевна улыбнулась.
  - А играющие дети? Костюмы? Это точно было не наше время.
  - Вот к этому я и веду. Вы говорили, что видели, как натягиваете лук?
  - Я точно знала. Чувствовала... Я собиралась убивать.
  О том, что в метро меня столкнули под поезд, я решила умолчать. Всё-таки, учитывая все эти 'грёзы', нельзя быть стопроцентно уверенной.
  - И знакомство с эльфом?
  - Артемида, дети, которые видят себя в своих грёзах принцами и принцессами, видят родителей в коронах и королевских одеждах, и это, спешу вас заверить, нормально. Поэтому и ваше подсознание действовало подобным образом - что-то показало как сон, что-то вынесло в виде мелких незначительных деталей.
  Острые уши и почти рожки на лбу! Ничего себе 'незначительные детали'!
  - В конце концов, уши у спасшей вас девушки могли быть действительно великоваты. А сколько сейчас ролевиков и косплееров, помешанных на фентези, и делающих себе пластические операции и прочие модификации тела в этом ключе...
  - И то, что она сама назвалась нимфой...
  - Артемида, Вы взрослая девушка, если я представлюсь вам королевой Дании, что Вы обо мне подумаете?
  - Что Вы шутите, - пожала я плечами.
  - Так почему Ваша случайная знакомая не могла пошутить? - улыбнулась доктор. - Я пропишу Вам успокоительное, и легкое снотворное, которое поможет выспаться. Бывает, что недостаток сна и нервное перенапряжение препятствует полноценному отдыху. Завтра и думать забудете о детях в древних одеждах и эльфах.
  - Так Вы думаете, она действительно пошутила насчёт того, что она - эльф? - продолжала настаивать я. - А мои познания в античной политологии, я же не читала 'Государство'?
  - Вы вероятно слышали эти факты на лекции, от того же самого преподавателя. Работа подсознания, как и Ваши сны. Впрочем, - Екатерина Андреевна с особым участием заглянула мне в глаза, - причина этих снов может быть и в том, что вы стремитесь заменить реальную личность - выдуманной. Выдуманная личность помогает забыть о неприятностях реальной жизни, воплотить в жизнь самые смелые мечты... Необязательно Ваши, вы могли увидеть подобное в кино, прочитать в книге, услышать чей-то рассказ, потрясающий воображение! А что скажете, если мы попробуем выяснить это с помощью гипноза?
  - Гипноза? - я скептически прищурилась. - Екатерина Андреевна, мы в детстве пробовали гипнотизировать друг друга. Такие, знаете, игры - с самодельными маятниками и тому подобной дребеденью... Вы зря смеётесь! С двумя моими подругами это почти прокатило. Только вот я даже в легкий транс не впала, думаю, я невосприимчива к гипнозу.
  Доктор отсмеялась и улыбнулась мне снисходительно, как улыбаются двухлетнему малышу. Мило, но унизительно для меня.
  - Значит, невосприимчивы... Но мы попробуем! Вы готовы?
  - Конечно, интересно же!
  ***
  
  Первая мысль после того, как я очнулась, звучала так: 'какое же здесь мягкое, уютное кресло... даже вставать не хочется'. Я открыла глаза и обнаружила, что устроилась в нем калачиком. Надо же, заснула, не помню как... Наверно, сказываются бессонные ночи сессии. Сладко потянувшись, я повернулась к окну и натолкнулась взглядом на Екатерину Игоревну.
  Психотерапевт хмурилась и разглядывала меня так, как будто впервые видит. Правда, непрофессиональные эмоции надолго не задержались на ее лице, и изучающее выражение глаз за линзами очков сменилось уже привычным, участливым.
  В этот момент я всё вспомнила. Где я нахожусь, что этому предшествовало - всё. Точно! Докторша предложила попробовать технику гипноза, и последнее, что я помню перед своим пробуждением - монотонное звучание её голоса. Оно обволакивает, успокаивает...
  Фавн подери! Так всё испортить! Хотя я её предупреждала, что гипноз на меня не действует, вот, этот сон - лучшее этому подтверждение. Понятна и реакция Екатерины Игоревны - эксперимент не удался.
  - Извините, я, кажется, заснула.
  Психотерапевт посмотрела на меня удивленно поверх очков.
  - Нет, Артемида. Вы не заснули.
  - Вы хотите сказать...
  - Да. Всё получилось.
  - Я была под гипнозом?
  В ответ докторша подвинула какой-то предмет на столе по направлению ко мне. Я удивленно опознала в этом предмете диктофон.
  - И записать удалось?
  Екатерина Игоревна пожала плечами.
  - А как же. Это - часть сеанса. Только вот, прежде чем мы приступим к прослушиванию... Я сразу хочу Вас предупредить: всё, что услышите - нормально! Это просто диалог с Вашим подсознанием, не более. Считайте, что Вы видели сон и говорили во сне. Просто... Мое предположение подтвердилось: Вы на грани того, чтобы заменить реальную личность - выдуманной.
  - Да какой ещё выдуманной!..
  - Скорее всего, сборным псевдоисторическим персонажем - книги об античности, мифология... Художественная проза... Наверно, сегодня не встретишь дома, где не встретились бы 'Легенды и мифы древней Греции и древнего Рима'... Опять же, Джек Линдсей, Генрих Сенкевич... Я не говорю уже о Вашей учебной программе... Наверняка для Вас обязательны к прочтению труды писателей античной эпохи...
  - Подождите, - я прижала пальцы к вискам, вынужденно перебивая докторшу. - Какие ещё Сенкевич, мифы, легенды... Дело в том, что я терпеть не могу всю эту античную муть. Точнее, нет, даже не так: мне просто не интересно. Не знаю почему, но это одна из немногих тем, которые не откладываются у меня в голове. Наверно, потому и не откладывается, что неинтересно.
  Я пожала плечами, а Екатерина Игоревна нахмурилась.
  - Вот как? Но может, исторические фильмы...
  Я помотала головой.
  - Что ж. Я лучше включу запись. Вы уверены, что не хотите выпить успокоительного?
  Я опять помотала головой.
  Что же там в этой записи-то, а? От волнения меня бросило в жар.
  Следующие несколько минут я сидела, как громом поражённая, боясь не то, что пошевелиться - вздохнуть! Настолько невероятным было то, что прозвучало из старенькой, но профессиональной модели диктофона.
  Я чувствовала себя героиней пьесы абсурда. Или пациентом вполне логичной палаты с войлочными стенами. Всё, что я слышала - начиная от звуков собственного голоса - чужого и отстраненного, исковерканного записью, до того, что я произносила - казалось мне чьей-то шуткой. Несмешной и жестокой. Но судя по сосредоточенному выражению лица Екатерины Андреевны, и по тому, как бегло она делала заметки в толстой тетради (дай Бог, чтобы эта тетрадь не оказалась моей карточкой!), сеанс гипноза шуткой не был.
  
  - Артемида, Вы слышите меня?
  - Наини Артемида, смертная. Хотя откуда тебе знать обычаи Наи.
  - Что такое 'наи'?
  - На твоем примитивном языке, годном лишь для презренных торговцев и ремесленников, это звучит, как 'Танцующий в пространстве пустоты небес'. Так называется народ бессмертных. Мой народ.
  - То есть Вы - бессмертны?
  - Конечно, бессмертна. Вот ведь диво для богини!
  - Вы понимаете, что живете в мире людей?
  Вздох.
  - Лучше бы не понимала.
  - Что в этой ситуации самое обидное?
  - Что ко мне не приходят с подношениями. Одна из сильнейших наини Олимпа... Я привыкла получать подношения. Медвежьи шкуры, оружие, ценный мех... бусы, зеркала, сосуды с благовониями, вазы. Дары лесов и полей, реже - масло...
  Мой голос зашелся в злом, коротком смехе.
  - Видела бы ты, женщина, какого чудесного вепря я наслала на Калидон! Тогдашний царь, Ойней, забыл принести мне первые дары урожая в начале жатвы... Презренный. Ах, что это было за животное! Огромное и свирепое, как гнев Наи! А Адмет, царек Фер! А охотник Бротей! Ах! Что за чудесные были времена...
  Довольный вздох.
  - Но как вы попали сюда, Артемида? В двадцать первый век?
  - Это самое лёгкое из всего. Я сослана. Я - наказанная богиня. Все из-за моего отца, Зевса. Моя мама была его тайной женой. Он говорил, что если я помогла родиться на свет собственному брату, то и быть мне родовспомогательницей, акушеркой по твоему, женщина, а я несколько манкировала своими обязанностями... Да там на самом деле много всего было... Одна Ниоба чего стоит со своим выводком! Бывшим... И вот.
  - Значит, Вы - богиня?
  - Да, но в этом воплощении я совершенно лишена тщеславия и гордости. Если бы во мне сохранилась хоть капля памяти о былом величии - думаешь, разговаривала я бы так запросто, с тобой, ничтожной?!
  - То есть Вы лишены памяти?
  - Знаешь, похоже на то. Я всё помню как бы сквозь пелену тумана... Урывками. И не вполне уверена, что все эти воспоминания - мои. Чувствуется вмешательство папеньки... А знаешь, отец всегда ошибался на мой счет. Мне не занимать милосердия и великодушия. Вот и сейчас. Я дарую тебе жизнь, ничтожная, но припадать к моим ступням в поцелуе - считаю лишним. И не проси, не позволю. Такой милости ты не заслужила, смертная.
  - Спасибо за честь. Мне сложно сдержать себя. Но я воздержусь.
  - Правильно. Не стоит совершать опрометчивых шагов от одного лишь трепета перед Наи, женщина. Знай своё место, умей держать дистанцию, будь кротка и скромна - и тебе воздастся. А теперь мне пора. Негоже мне разговаривать со смертной.
  
  На этом запись оборвалась.
  Занавес.
  Меня заколотило крупной дрожью.
  Екатерина Андреевна заботливо протянула мне стакан воды. Залпом осушила полстакана, оставшуюся половину - вылила на себя. С другой стороны - и не так жарко уже.
  ***
  
  Как я оказалась в коридоре на слабых, ватных ногах - не помню.
  Кажется, промямлила что-то типа 'мне надо в туалет'. Ополоснув лицо холодной водой, ещё раз прокрутила в голове заверения докторши в том, что я нормальна. Что ж. Может, и правда - переутомление. А не поехать ли домой прямо сейчас и не завалиться ли спать - ненадолго, минут на шестьсот - семьсот?
  Возвращаться в кабинет желания не было, вот только на выходе из поликлиники обнаружила, что забыла у психотерапевта рюкзак.
  Пришлось вернуться.
  В коридоре перед кабинетом уже никого не было. Не было привычно снующих туда-сюда медсестер с карточками, санитарок, врачей. Стояла непривычная для городской поликлиники тишина, и поэтому звуки голоса докторши звучали особенно отчётливо, надёжно отпечатываясь в моем сознании. Почему-то я сразу решила, что речь обо мне.
  По паузам понятно было, что Екатерина Андреевна говорит по телефону. Вот только интонации докторши. В них было что-то странное, неестественное, тревожное... Что-то это мне напоминает? Если бы не прослушивание собственной записи с сеанса гипноза, нипочем бы не догадалась, а сейчас - как будто осенило! Четкие, размеренные интонации Екатерины Андреевны звучали, как будто психотерапевт сама находилась под гипнозом. Было в её голосе что-то неприятно-механическое.
  - Сомнений быть не может. Она. Точно. Волосы рыжие. И под поезд в метро чуть не попала сегодня. Когда? Конечно. Не здесь? Хорошо. Записываю адрес. Да, Ольшевского 16А. Поняла. Как можно раньше...
  Дальше мне дослушать не дали, потому что прямо над ухом раздался вкрадчивый голос:
  - Артемида Астрельская?
  Я раздраженно дернула плечом и помотала головой. Во-первых, не Астрельская, а Шаинская, а во-вторых, разозлилась, что мне не дали дослушать, что говорит докторша.
  За спиной раздался вздох.
  - Вот невезуха. А вы уверены?
  Я обернулась и хмуро уставилась на двух бледных, черноволосых парней в кожаных куртках. Странный выбор для конца июня-месяца. Впрочем, рядом с этими ребятами мне самой стало холодно, а рубашка с длинным рукавом совершенно перестала греть. Привлекательные, но всё-таки неприятные лица.
  Что им от меня надо? Не имею настроения выяснять.
  - Совершенно уверена, - процедила я им, надеясь, что мой голос не дрожит, как заячий хвост.
  Похоже, прокатило.
  Парни переглянулись, затем один из них ещё раз смерил меня взглядом и цокнул языком.
  - Не похожа.
  Второй кивнул. Синхронно развернувшись, они прошли мимо по коридору, подошли к лестничному проему, когда с другой стороны ко мне, запыхавшись, подбежала Ни'ида. То ли моя утренняя знакомая не разглядела устрашающего вида ребят, то ли действительно была рада меня видеть, нимфа врезалась в меня с разбегу, выдохнув:
  - Артемис... Вот и ты!
  В тот же момент ребята в кожаных куртках опять-таки синхронно повернули головы.
  - Лгунья, - нехорошо улыбнулся один из них, плечистый и на какого-то известного актёра похожий, а второй потянулся к внутреннему карману. Но не только этот жест, прежде много раз виденный в кино, напугал меня до икоты. Только сейчас до меня дошло, что оба они в черных перчатках. В очень знакомых перчатках...
  - Ни'ида... - прошептала я. - Что же делать?
  - Некогда рассуждать, - нимфа распахнула дверь кабинета Екатерины Андреевны, не дав мне возможности сообщить ей о вероломном предательстве докторши, и силой впихнула меня внутрь, ввалившись следом сама.
  Повернув ключ в замке на два оборота, Ни'ида с разбегу прыгнула на стол и распахнула окно.
  - Артемис, сюда! - оглянулась она.
  А я стояла застыв, вытаращившись во все глаза на неловко осевшую в своём кресле докторшу. Очки сдвинуты набок, голова лежит на плече.
  - Она мертва? - вырвалось у меня фальцетом.
  Словно в ответ на мой риторический вопрос психотерапевт вывела носом тонкую трель.
  - Да быстрей же! - нетерпеливо топнула ногой по стеклу на столе нимфа. - Обычный вампирский гипноз!
  ***
  Глава 3
  Не каждому родственнику нужно радоваться
  Принимая руку Ни'иды, я взобралась на стол, зачем-то подхватив одинокий листок. На нем было написано торопливым почерком:
  Аптека 'Зеленая лавка'. Ольшевского 16А.
  - Она хотела отправить меня в эту аптеку! - сообщила я нимфе, тыча ей под нос эту бумажку. Там засада!
  До меня с запозданием дошло то, что сказала Ни'ида.
  - Ты сказала - вампирский гипноз? То есть это...
  В ответ входная дверь слегка заходила ходуном, как будто кто-то там, снаружи, решил не утруждать себя взломом замка и попросту снять хлипкую белую дверь с петель.
  - Да быстрей же, - дернула меня за рукав Ни'ида, и мы оказались на карнизе.
  Вы когда-нибудь передвигались по карнизу четвертого этажа, крепко прижимаясь при этом спиной к стене? А мне пришлось. Даже успела порадоваться, что вопреки стараниям Латаны, всем сердцем презираю каблуки.
  Ни'ида первая спрыгнула в открытое окно, а затем втянула туда же меня. Рукав рубашки она так и не выпустила.
  Перепрыгивая через лежащие вповалку тела доктора - медсестры - пациента, мы пулей выскочили в коридор.
  - Они тоже? - успела на ходу выкрикнуть я, имея ввиду то же явление, что и с Екатериной Игоревной, кое нимфа обозвала 'обычным вампирским гипнозом'.
  - Да!
  Однако. Кажется, докторша ошибалась на мой счет. Я нахожусь вовсе не во власти грёз, я вполне отчетливо вижу, слышу и ощущаю нимфу, и эти спящие люди? Павшие жертвой вампирских чар? Они тоже грезят? Или это моё сумасшествие прогрессирует?
  Выскочив из здания поликлиники, мы со всех ног бросились к автомобильной стоянке. Я уж решила было, что нимфа за рулем, но ошиблась.
  Ни'ида прыгнула метра на три вперёд, и встала наперерез отъезжающему со стоянки такси, сердито гуднувшему её наглости. Не обращая внимания, Ни'ида втянула меня на заднее сиденье, сообщила недовольному водителю показавшийся смутно знакомым адрес и попросила сделать музыку погромче. Вопреки моим ожиданиям, вместо ожидаемой от такси попсы или 'каторжных да острожных песен' по барабанным перепонкам ударил Rammstein. Впрочем, оно и лучше. Нам с Ни'идой о многом нужно поговорить.
  На мой вопрос, что всё это значит, - от сеанса гипноза, на котором я сообщила, что я - наказанная богиня, до попытки меня убить, и, судя по решительно настроенным ребятам в кожаных куртках, попытки не прекращаются, - Ни'ида зашептала:
  - Ничего хорошего для тебя, Артемис. Для нас обеих. То, что тебе удалось вспомнить под гипнозом, что ты наказанная богиня - правда. Рождение в человеческом теле и стирание памяти - обычная процедура для изгнанных богов Олимпа. Я сбежала, как только узнала, что тебе угрожает опасность. Я здесь, чтобы помочь тебе.
  - Подожди, - у меня голова шла кругом, - допустим, это правда. Допустим, я тебе поверила. Хорошо, мне стёрли память, и я родилась как обычный человек. Но почему эти ребята - ты назвала их вампирами - так настойчиво меня преследуют? Ведь это один из них столкнул меня утром на рельсы?
  Нимфа кивнула.
  - Сначала я решила, что это происки Геры. Думаю, нет нужды напоминать, что относится она к тебе несколько... холодно. Как и ко всем внебрачным детям своего мужа. А если убить бога в смертном теле - до того, как он вспомнит, кто он, душе его придётся опять переродиться в человеке, опять и опять... И с каждым разом шансы вспомнить - уменьшаются. Это сейчас тебя зовут Артемидой. А родись ты какой-нибудь Евстафией, или того хуже, Надей или Олей, ищи тебя - свищи... Да и потом... До определённого возраста ты не опасна.
  Я чуть не подавилась.
  - Чем же я опасна сейчас? Кому? И кто такая Гера?
  - Гера - жена Зевса. Законная жена.
  - Та-ак... Кажется в записи я говорила, что Зевс - мой отец. Кое-что начинает проясняться, - глубокомысленно протянула я, в то время как ничто и не думало проясняться. Наоборот, ещё больше запутывалось.
  Если бы не эти бледные ребята в кожаных куртках, не чья-то попытка сбросить меня под поезд сегодня утром, я вряд ли бы так внимательно слушала сейчас девушку с огромными кукольными глазами и двумя аккуратными бугорками на лбу. Ни'ида сняла капюшон толстовки и взлохматила белокурые кудряшки. Уши прячет, поняла я.
  - Что же, эта самая Гера всех внебрачных детей папеньки убивает?
  - То, что это Гера - пока не факт, - покачала головой нимфа. - Это я навскидку. Из числа первых желающих тебя убить.
  На этот раз я поперхнулась. И даже закашлялась.
  - Обалдеть... И много их? За что же?
  - О, поверь, тебя - есть за что. Поводов... - бойко начала Ни'ида, но запнулась под моим взглядом. Не смотря на то, что я прилагала нечеловеческие усилия, чтобы сдержаться, глаза стремительно наполнялись слезами. - Словом, хватает, - уже не очень уверенным тоном протянула она. - Прости, Артемис, я все время забываю, что ты сейчас - всего лишь человек.
  От жалости нимфы стало как-то не по себе. Поэтому я излишне сухо подытожила:
  - Человек. Не нимфа, как ты. Не вампир, как эти ребята, которые хотят меня убить... Откуда они вообще здесь взялись?
  - А где им ещё быть? - нимфа выглядела удивленной.
  - Ты хочешь сказать, что вампиры и эльфы живут среди людей? - недоверчиво прищурилась я.
  - А ты всё ещё сомневаешься? - вопросом на вопрос ответила Ни'ида. Потом, видимо, вспомнила, что я 'в теме' только с сегодняшнего утра, и продолжила: - Человеческое тело только кажется несовершенным. На деле - это самая совершенная тюрьма для бога, которую только можно представить. Особенности зрения, слуха, ума, обоняния... Люди действительно не видят дальше своего носа!
  - А почему я вижу, к примеру, что ты... нимфа?
  - Ты вспоминать начинаешь. Этого, конечно, мало. В этом теле ты многого не увидишь и не сможешь. Твоя задача - вспомнить.
  - А гипноз?
  - Не считается. Впрочем, - нимфа заложила прядь волос за внушительных размеров острое ухо, - вспомнить - дело второстепенное. Нам нужно тебя спасти. А для этого мало скрыться от погони, надо выяснить, кто и зачем за тобой охотится.
  - И как мы это сделаем?
  - Думаю, отгадку, или хотя бы ключ к ней следует искать у Латаны.
  - У мамы?!
  Ни'ида кивнула.
  - То есть ты хочешь сказать, что мама в курсе?
  - А как иначе? - нимфа пожала плечами. - Узнав о твоём изгнании, Латана предложила сначала себя вместо тебя, а когда не прокатило, добровольно пошла на Землю вместе с тобой, чтобы защищать и оберегать тебя. Ты думаешь, много матерей назвали бы дочь Артемидой? Латана не переставала надеяться, что однажды ты вспомнишь.
  Образ мадам Шаинской никак не ассоциировался у меня с той Латаной, о которой говорила нимфа. Может, мы говорим о разных маменьках? Свою я знаю. Сколько себя помню, она не очень-то меня замечала, всё ждала, когда я, наконец, вырасту, и можно будет перестать обременять себя заботой обо мне.
  - А ты думаешь легко, сохраняя божественную память, жить в настолько несовершенном мире, как Земля? - строго перебила мои размышления Ниида. - Когда по сравнению с обычным для тебя величием ты беспомощнее грудного младенца? Когда ты привыкла жить в мире, где твоя власть - безгранична, мире, где чувственные и ментальные удовольствия не имеют границ?!
  - Стоп! - я перебила Нииду. - И как нам получить разъяснения у Ланы, если она с утра махнула на очередные острова?
  - Ты уверена? - непонятно почему, нимфа сейчас выглядела испуганной.
  - Как в том, что сегодня не завтракала! - воспоминание о том, что за всеми этими покушениями и погонями так и не успела поесть, отозвалось недовольным бурчанием в животе. - Она заходила попрощаться рано утром. Потом я говорила с ней по телефону. Укатила с новым бойфрендом.
  - Нет, я не об этом. Ты уверена, что она... - нимфа запнулась, - уехала добровольно? Не заметила ничего подозрительного в её голосе? И что за новый бойфренд?
  - Светленький такой, загорелый, - неуверенно забубнила я. - Она выглядела счастливой... Нет, точно, ничего подозрительного.
  - Подозрительно то, что Латана уехала, стоило тебе начать вспоминать.
  - Ты об этих снах наяву? Тогда в метро, когда я упала, и потом, возле универа...
  - Что ты видела, Артемис? - Ни'ида с силой вцепилась мне в руку. - Это важно.
  Мне не понравился тон нимфы. Неожиданно в голову закралось подозрение - а кто сказал, что нимфа мне - друг? Говорит мало, часто - загадками... Может, она вовсе не та, за кого себя выдает? Нет, не то, чтобы я сомневалась в том, что она - нимфа... Ну да, она спрыгнула вслед за мной на рельсы, но! Я не разглядела того, кто меня толкнул. Это раз. Запомнила только черную ткань перчатки. Такие же были на тех ребятах, кого Ни'ида назвала вампирами. Но знаете - надеть перчатку в качестве отвлекающего маневра - проще простого. Это два. Она вывела меня из поликлиники... Увлекла в кабинет как раз тогда, когда тот парень полез во внутренний карман. Меня почему-то до ужаса напугал этот жест. Наверно потому, что в кино таким обычно пистолет достают. Хотя, если правда, и они вампиры, зачем им пистолет? Но ведь на меня не подействовал их гипноз, а значит...
  Что все это значит, я додумать не успела. Как не успела принять решение - так стоит ли доверять нимфе, или нет.
  Потому что машина резко затормозила и остановилась. Одновременно водитель выключил музыку.
  - Это не... - начала было Ни'ида, когда водитель обернулся к нам, сверкнув на мгновение вспыхнувшим красным, глазами.
  - Приехали, козочки, - растянул он тонкие губы в отвратительной усмешке, и почему-то подмигнул нимфе.
  И почему мне сразу не бросилась в глаза эта мертвенная бледность?
  Я машинально перевела взгляд за окно, и увидела небольшое здание аптеки с вывеской: 'Зеленая лавка'. Табличка с адресом: Ольшевского 16А показалась знакомой. Это же тот самый адрес! Который психотерапевт сначала записала во время разговора по телефону, а потом я прочитала его с бумажки на ее столе. Она собиралась как можно быстрее отправить меня сюда!
  Ни'ида забилась птицей в клетке, пытаясь открыть дверцу, то со своей, то с моей стороны. Из дверей аптеки вышло трое парней в чёрных кожаных куртках и солнечных очках. Двое тех самых, что в поликлинике были, и третий ещё с ними. Кажется, я его утром видела. На платформе метро. Перевела взгляд на его руки - как и у этих двоих, на нём были перчатки.
  Сказать, что я испугалась - значит, не сказать ничего. Я буквально оцепенела от ужаса, застыла на месте, когда Ни'ида с силой встряхнула меня за плечи.
  - Артемис! Ты должна вспомнить! Должна!!
  Я с силой зажмурилась, думая, что сейчас позорно завою от страха в голос. Как и следовало ожидать, ничего я не вспомнила. Я могла только переводить взгляд загипнотизированного кролика с ухмылки этого водителя на тех ребят, которые решительно приближались к машине.
  - Найди Латану, - быстро и сбивчиво продолжала говорить нимфа. - Она поможет тебе вспомнить.
  - Ты говоришь так, как будто мы прощаемся, - возмущенно воскликнула я, тем временем откидываясь на спинку сиденья, как следует упираясь.
  В следующий миг я сделала то, чего раньше никак бы от себя не ожидала, а именно: ухватившись руками за мягкую спинку сиденья, с силой ударила обеими ногами прямо в наглую рожу нашего мнимого водителя. Плевать, что он меня может за это покусать. Без боя я не сдамся!
  Нимфа добавила закачавшемуся мужику от себя.
  - Ты не понимаешь! Мне нельзя даваться в руки вампирам живой! Для них кровь нимфы... - договорить Ни'ида не успела, потому что дверцы с обеих сторон распахнулись и нас обеих вытащили на свет божий. И хоть мы сопротивлялись, как пантеры, поволокли за здание аптеки, где быстро и надёжно скрутили сзади руки, заклеили скотчем рты и, как мешки с мукой, бросили в багажник огромного чёрного внедорожника.
  Практически одновременно с захлопыванием багажника, машина двинулась с места.
  Всю дорогу, подпрыгивая на ухабах, ощущая рядом теплый бок нимфы, я думала о её последних (тьфу-тьфу-тьфу) словах, о том, что ей нельзя даваться вампирам живой... И о том, что кажется, зря я усомнилась в ней. За сегодня Ни'ида дважды спасла меня. А вот в третий раз не повезло...
  ***
  
  Нимфа что-то промычала, и вряд ли это был стон от резкого торможения машины или подпрыгивания на очередном ухабе. Cкорее, Ни'ида злилась, от того, что хотела что-то мне сказать, но какой тут разговор, когда у обеих плотно заклеены рты, а руки связаны за спиной?! Я тоже промычала что-то гневное в ответ, от чего Ни'ида еще больше разозлилась.
  Очередной прыжок машины слегка повернул меня, и по запястью скользнули холодные пальцы нимфы. Так вот она о чем! Я попыталась развернуться поудобнее - может, ей удастся развязать мне руки? Конечно, слабое утешение для путешествующих в багажнике джипа в неизвестном направлении, но все же... Кто знает, может, перед смертью мы еще пару-тройку носов сломаем?! Какое-никакое, а алаверды!
  Правда, сбыться нашим планам было не суждено. Не знаю куда, но приехали мы раньше, чем Ни'иде удалось избавить мои руки от скотча.
  Особо не церемонясь, нас вынули из багажника и понесли куда-то. Сказать по правде, не очень-то разберёшься, куда, вися у кого-то на плече. Одно порадовало: то, что нас внесли в частный дом, вселило хилую, но все же надежду. Хуже было бы, если бы нас поволокли в лесную чащу или на берег озера...
  Миновав несколько комнат, бросили на низкую твёрдую кровать, укрытую черным покрывалом. Я не успела привыкнуть к полумраку комнаты, освещённой неверным красным светом светильников на стенах и пламенем чёрного цвета свечей, когда в комнату зашел человек, как мне показалось. Хотя кто их тут разберет. Судя по копне светло-русых кудрей, стильной летней куртке, вроде бы не вампир. Парень склонился ко мне, заглядывая прямо в расширившиеся до невозможности от удивления глаза, потянул цепкими пальцами за подбородок.
  - Она, - удовлетворённо кивнул он вампирам. Затем резким движением сорвал с лица скотч.
  - Арсентьев! - возмущенно выдохнула я, изо всех сил стараясь сдержать стон. Мало приятного, знаете ли, когда с твоего лица сдирают противную липкую ленту!
  - Тварь! Что всё это значит?
  - Тёма, не бузи, - вполне миролюбиво обронил мне Славик. - Сейчас всё узнаешь.
  - Ах ты мразь!
  - Ну вот, и это вместо благодарности за то, что я как могу, способствую воссоединению семьи, - Арсентьев наигранно оттопырил вперед нижнюю губу.
  - Какой ещё семьи? - решила уточнить я.
  - Нашей, сестричка, - с этими словами в комнату вошел ещё один парень. Не смотря на то, что был он, как и вампиры, одет в кожу, вампиром явно не был. Светлые, ближе к блондинистым, волосы, развязная походка.
  Вошедший затянулся тонкой коричневой сигаретой, выдохнув мне в лицо струю вонючего дыма:
  - Где Латана.
  Откашлявшись, я пожала плечами.
  - Уехала.
  - То, что уехала, мы и без тебя знаем! - заорал этот псих, и более спокойным тоном добавил, - Куда?
  - Я не спросила...
  - Пол, - Арсентьев успел перехватить руку в черной кожаной перчатке без пальцев, занесенную для удара. - Может, она и не врёт. Сам видел - пусто.
  - Где ключ? - повернулся ко мне этот самый Пол.
  - От квартиры? - услужливо предложила я. А что, проверять, насколько хватит выдержки у этого отморозка, или совести у Славика, чтобы сдерживать его, не хотелось.
  - ... !
  В ответ я захлопала глазами и сглотнула.
  - Она не помнит ничего, - опять влез Славик.
  - Не помнит... - скептически процедил Пол, затягиваясь. - Зря ты ей веришь. Я слишком хорошо знаю нашу сестричку, чтобы забыть о её дьявольской хитрости.
  Под его изучающим взглядом мне стало не по себе. Невесть откуда взявшийся братец разглядывал меня взглядом маньяка. А ведь с него станется меня пытать, обречённо подумала я. Раз уж он не верит в то, что я ничего не помню.
  - Ладно, - добавил он через минуту. - Никуда не денется, расскажет все, что знает.
  - С крово... со своими, - Славик оглянулся на молчавших вампиров, - расплатись.
  - Сколько? - Пол вытащил не закрывающийся бумажник из заднего кармана.
  - Деньги не нужны, - опередил его один из вампиров. - Сам знаешь. При этом он так выразительно посмотрел на Ни'иду, что даже я пискнула от страха, что уж говорить о нимфе, - в её огромных голубых глазах застыл ужас.
  - Как же, помню, - Пол подошел к кровати, на которой мы лежали, вплотную, и одним рывком приподнял Ни'иду за грудки толстовки. - Мм... - довольно промычал этот мерзавец, потираясь покрытой щетиной щекой о молочно-белую кожу нимфы. - Нимфа-а-а... Сладенькая, как мед. И быстрая, как любимая лань сестренки.
  На этом моменте они оба - и Пол, и Славик, почему-то захохотали. Мне показалось, или смех у Арсентьева вышел каким-то натянутым?
  Пол тем временем продолжал развлекаться. Потянув Ни'иду за волосы, он рассматривал шею нимфы.
  - Сам бы пил, да людям надо. - Он сделал знак вампирам. - Забирайте.
  - Нет! Пожалуйста, не надо, - я переводила умоляющий взгляд с Пола на Славика.
  Ни'ида выгибалась дугой в руках легко подхватившего её вампира, что-то мычала, мотала головой. Смотреть, как уносят ту, что за сегодня дважды спасла мою жизнь, было выше моих сил.
  - Я прошу вас! Пожалуйста! Нет! Я всё скажу, всё, что знаю, я вспомню! - кричала я, с отчаяньем провожая вампиров взглядом.
  - А ты знаешь... Похоже, она не придуривается, - кивнул Пол Арсентьеву. - Ладно, пошли, пусть пока поваляется здесь. - И он направился к выходу вслед за вампирами.
  - Только рот ей заклею, - сказал Арсентьев. - Не хватало еще, чтобы на крики соседи сбежались.
  - Давай, - на ходу бросил Пол, выходя из комнаты.
  - Арсентьев, только попробуй, - угрожающе прошипела я Славику, пока он искал край скотча.
  - Не только попробую, Шаинская, - улыбнулся мне подонок, и в следующий момент рот опять оказался заклеен противной лентой.
  К моему удивлению, Арсентьев нагнулся ближе к моему лицу и зашептал:
  - У тебя три минуты. За это время тебе нужно успеть догнать вампиров. Или прервать их пиршество. Уматывайте со своей нимфой на их же тачке, пока обе целы. Вот парализатор. До встречи, очень надеюсь, что в Делосе, Тёма! - с этими словами Арсентьев легко перерезал скотч на моих руках и вышел из комнаты, насвистывая, как ни в чем не бывало.
  Я решила удивляться потом. Подхватила черный пульт то ли электрошокера, то ли парализатора - и с чего Арсентьев взял, что он подействует на вампиров, и рванула из комнаты. И где их искать?! Кажется, хлопнула входная дверь! Я рванула на звук, молясь, чтобы это были вампиры с Ни'идой, а не этот отморозок Пол с Арсентьевым. Видимо Фортуна, в виде большого исключения, решила сегодня сжалиться надо мной, потому что вампиров я всё-таки нагнала. Аккурат у их тачки. Ни'иду они забросили на заднее сиденье, и двое даже не успели удивиться, когда я, нажав большим пальцем на красную кнопку, с силой ткнула обоих, одного за другим. Третий уже сидел за рулем. В то время как его товарищи одновременно оседали на землю, я скользнула на переднее сиденье. Вампир, кстати, тот самый 'таксист' - вон, на щеке ссадина на память, даже не успел толком удивиться, когда я со всей дури ткнула его парализатором.
  Сколько Арсентьев сказал, у меня времени?! Три минуты?!
  Чувство приближающейся опасности заставило нырнуть вниз, с силой приложившись лбом о ручник, и одновременно вывернуть вверх правую руку с парализатором, и в следующий миг четвёртый вампир придавил меня к сиденью своим телом, замерев в своём отвратительном оскале как раз возле моей обнажённой шеи.
  К счастью, Ни'ида успела основательно растянуть скотч на своих руках - сдаваться кровососам без боя нимфа не собиралась, а в том, что у девчонки нечеловеческая сила, мне сегодня уже пришлось убедиться.
  Нимфа и стащила с меня парализованного вампира со злым, не остановившимся взглядом налившихся кровью глаз.
  Водителя из-за руля мы вытащили уже вместе, после чего нимфа уверенно уселась на его место.
  - Лучше пристёгивайся, - подмигнула она мне. - Поедем очень быстро.
  Что имела ввиду нимфа под 'очень', мне предстояло узнать ещё раньше, чем мы обе могли предположить, потому что на пороге дома появились Пол с Арсентьевым, у обоих по пистолету в каждой руке.
  С перекошенным от злобы лицом Пол начал палить из обеих рук. Арсентьев, кстати, тоже, хотя что-то мне подсказывает, этот не очень-то целился. Это было последнее, что я увидела, прежде чем мы со свистом покинули такой негостеприимный частный сектор.
  Говоря, что мы поедем очень быстро, нимфа не преувеличила. Что ж. Повезло, что из нас двоих хоть одна водит.
  - Они же попытаются нас догнать? - слабым голосом спросила я нимфу.
  - Не сомневайся, - весело кивнула Ни'ида.
  Я её веселья не разделяла. Порция адреналина, выделенная, видимо на то, чтобы вырубить четверых вампиров, иссякла, и меня заколотила крупная дрожь.
  - Брось, Артемис, - подмигнула Ни'ида. - Прорвёмся! - и нимфа озорно подмигнула мне.
  - Куда мы сейчас?
  - К тебе домой. Точнее, к Латане!
  - Ты с ума сошла?! - я искренне надеялась, что нимфа шутит.
  На что Ни'ида серьезно заявила:
  - Поверь, это последнее место, где они будут нас искать. Сама подумай!
  Я представила - только круглые дуры попрутся, как послушные овцы, туда, где их гарантированно найдут на раз-два. Надеюсь, в глазах Арсентьева я таковой не выглядела. А Пола как-то не успела узнать получше. К слову - и не спешу узнавать! Да, Пол!
  - Ни'ида, это правда мой брат?! Вот ведь говнюк!
  - Если честно, я сомневалась в том, что Аполлона тоже сослали... Там много сплетен ходило на ваш счет, много предположений, и по большей части бредовых, но... - задумчиво заметила Ниида. - Если это он, то оба они - твои братья!
  Что?! Аполлона, вы говорите?!! Это кто Аполлон?! Тьфу, черт, пакость какая! Стоп! Что значит - оба?? У меня с утра ещё ни одного брата не было!
  - Ну, вот видишь, а уже два, - усмехнулась Ниида. - На самом деле, их гораздо больше. Папа твой особым благочестием никогда не отличался...
  - Стоп! - даже в свете всего произошедшего, последних новостей с лихвой хватило, чтобы голова у меня пошла кругом. - Ты сказала - оба! Арсентьев, он что, тоже?! - спросила я, почему-то холодея.
  - Ага, - кивнула Ниида. - Только он не бог.
  - А кто? - оторопело выдала я, и сама не поняла, чему именно я удивляюсь, и что хотела бы услышать.
  - Смертный. Правда, и не человек. Его мать - нимфа. Он полукровка. Зевс, знаешь ли, и смертными не брезгует, не то, что эльфийками.
  В голове стало немного проясняться.
  - Он поэтому помог тебя спасти?
  - А он помог? - скривилась Ни'ида. - Хотя смотря что понимать под помощью. - Нимфа презрительно скривилась, - судя по тому, как он строчил по колесам... Это как минимум, подвигло меня двигаться быстрее. Так что спасибо ему в шляпу!
  - Ни'ида, нет. - Каков бы Артемьев ни был, этих упреков со стороны нимфы он не заслужил. - Ни'ида... Язык сломаешь! Можно звать тебя Идой?
  Нимфа пожала плечами:
  - Почему нет...
  - Это он меня освободил. И парализатор всучил. Если бы не он...
  - Понятно, - нимфа кивнула. - Он знал, что будет с нимфой, попавшей к вампирам. Стрелял, но не попал ни разу... Я тогда еще подумала, что на Саона это не похоже...
  - На кого?
  - Его зовут Саон. Сколько я знаю этого твоего братца, всегда на удивление ловко стрелял.
  - Да и... Аполлон тоже! - помимо воли вырвалось у меня, - чтобы он промахнулся...
  - Вспомнила что-то?
  - Нет. Само вырвалось...
  Нимфа вздохнула.
  - Ты не путай. Аполлон, похоже, переродился в смертном теле. И вряд ли помнит. Как и ты. Да и навык меткой стрельбы забрать могли. Более тщательнее подтереть в памяти... Представляешь смертного с его характером, который бы стрелял, как бог?
  Я поёжилась.
  - Не хочу представлять.
  - То-то и оно.
  - Погоди, а его наезды - мол, я слишком хорошо знаю сестричку и всё в таком же духе?
  - Вот это мне и не нравится. Он что-то знает. Или помнит, или узнал. Ладно, о твоем ангельском характере можно всё узнать из местных легенд, коих у вас в Сети пруд пруди. Вот уж, если кто и прославился своим милосердием, так это ты, - щебетала нимфа, не обращая внимания на мой хмурый взгляд и поджатые губы. - Но что могло потребоваться здесь Аполлону? Судя по тому, какой он был нервный, вряд ли он здесь добровольно... Но и о том, что его сослали, я более-менее правдоподобной версии не слышала. Хотя бы потому, что Латана из вас двоих выбрала тебя. С одной стороны, вроде бы девочка, да, и всё такое... Но кому, как не матерям знать, что дочери зачастую сильнее сыновей, пусть не по части силы... Духом. А это уже много.
  Я решила прервать бессвязно звучащие для меня рассуждения нимфы вслух:
  - Ты говорила, что богов так наказывают: стирают память и отправляют на Землю. Это самое страшное наказание.
  Нимфа неопределённо пожала плечами, повела рулём, ловко объезжая впадину на асфальте.
  - Богу можно оставить память. Можно вернуть её в определенном возрасте. Показывать частями. Чего только не придумают. Но это уже гуманнее, чем оставить всю, целиком... С самого детства. Хуже этого ничего быть не может. Угадай, в каком месте чаще всего оказываются такие сосланные?
  Я икнула. То есть знать, помнить, что ты - бог, хранить в памяти воспоминания - сколько там живут боги? - о целых тысячелетиях, и при этом быть скованным в клетке человеческого тела? Да тут одна дорога - туда, куда я с утра уже начала собираться, а ведь мне так, сон наяву привиделся... Вспомнила маму, и впервые стало за неё страшно. Всех восхищало в ней это качество - в любой ситуации, не смотря ни на что, уметь жить шикарно, и при этом не придавать значения ни деньгам, ни вещам. Она постоянно меняла любовников, пила, не пьянея, могла выкурить пачку за вечер, если сильно нервничала, а в далекой юности, если верить рассказам, даже баловалась наркотиками. В ней всегда присутствовал некий надрыв, какая-то непонятная окружающим обречённость. Если бы не совершенно необъяснимое спокойствие на грани равнодушия, и завидных размеров чувство собственного достоинства, я всегда боялась представить, чем могут закончиться многие её эксперименты. Странно, я даже не начала вспоминать, но и получив всего-лишь крохи информации, начала лучше понимать маму...
  К дому Латаны, стоявшему в небольшом уютном дворике, в котором я выросла, мы подъехали совсем в темноте. Джип, позаимствованный у вампиров, оставили на дороге, поймали машину.
  - Девчонки, вы если что, того, телефон возьмите, - рыжеватый парень, похоже, не остался в обиде на гонорар, который, не смотря на его довольно вялое сопротивление, всучила ему нимфа. - Вот визитка.
  Попрощавшись с приветливым водителем, развлекавшим нас по дороге анекдотами, мы заскочили в подъезд. Хорошо, что ключи от квартиры Ланы у меня всегда с собой. Зная, с какой скоростью маменька их теряет, взяла в привычку носить запасной комплект с собой.
  ***
  Глава 4
  Экскурс в физиологию нимф
  Больше всего злило то, что о стольком хотелось расспросить Иду, а времени не было совершенно.
  Я выглянула из-под кровати, где со скрупулезностью муравья обшарила каждый квадратный сантиметр площади. Заодно и пыль вытерла.
  Ида как раз закончила опустошать один из маменькиных шкафов и сейчас простукивала его с самым серьёзным видом, на который, похоже, была способна. Зрелище, если честно, комическое. Нимфа с растрепанными белокурыми волосами, торчащими из причёски острыми уголками ушей, нахмурившись и высунув язык, в знак усердия, видимо, в коротком белом топе - толстовку она с порога ещё отбросила в сторону, и широких рэперских джинсах - не зря я её с утра приняла за подростка - являла собой живую иллюстрацию к какой-нибудь модной городской фентезийной саге.
  - Да что мы ищем-то? - в очередной раз не выдержала я.
  - Если бы я знала, - в очередной раз ответила Ида. И не надоело ей! - Пол с тебя какой-то ключ требовал. Я вот думаю - а может, и вправду, от квартиры?..
  Ида склонила головку вбок и прищурилась.
  Ну, с меня хватит! Всему есть предел. Не знаю, как нимфы - может, они нектаром цветов питаются раз в месяц, а я несколько раз сегодня чудом выжила, и сейчас чувствовала прямо-таки зверский голод.
  Так, что у нас тут, на кухне? Впрочем, зная Лану, максимум, что я обнаружу в холодильнике - это обезжиренный творог, а на полках, где нормальные мамы держат крупу, макароны, соль, сахар - горький шоколад...
  Однако ассортимент холодильника меня порадовал: прямо-таки витрина дорогого рыбного магазина 'Океанида': икра, тигровые креветки, нежная, сочная форель, запеченная в фольге, ломтики семги... Я и не замечала, что являюсь таким ярым приверженцем 'морской' диеты, как до этого мгновения! Да это же просто клад, а не холодильник. Однако вряд ли Латана решила сменить образ питания, как и вряд ли она сама, в накрахмаленном фартуке стояла у плиты, чтобы порадовать своего нового друга... Нет, кушанья, конечно, из ресторана, но и на том спасибо. Однако какой безголовой надо быть, чтобы оставить всё это в холодильнике, а самой умотать в отпуск! Впрочем, о чём это я, Лана наверняка даже не подумала о возможных фатальных последствиях, в виде вони от этих бывших обитателей морских глубин, которые вряд ли бы долго протянули в столь аппетитном виде. Впрочем, сейчас Ланина беспечность нам с Идой только на руку.
  Сметя содержимое полок холодильника на огромное чёрное блюдо, я вернулась к нимфе в мамину спальню.
  - Налетай! - гостеприимно пригласила я Иду с набитым ртом. Странно, что никакого гарнира к морским изыскам я не обнаружила. Да что там гарнира, даже куска хлеба не нашлось... Впрочем, мне сейчас это было, как принято говорить у молодёжи, не имеющей отношения к учёбе на филологическом факультете, без разницы. Тигровые креветки оказались умопомрачительно вкусными!
  Ида сначала прыжком пересекла комнату, приземлившись на кровать Ланы, так, что мне пришлось даже подхватить блюдо, сильно смахивающее на поднос, из чего я сделала вывод, что нимфа тоже проголодалась, может, почище меня: вон как прыгать целый день!
  Быстро подцепив блюдце с кольцами кальмара, Ида принялась с быстротой молнии поглощать их, одно за другим, но по мере пережевывания, лицо нимфы все больше и больше вытягивалось и приобретало задумчивое выражение. Не любит она морепродукты, что ли?
  - Артемис, - осторожно протянула нимфа.
  - У-у-у? - интеллигентно поинтересовалась я, что она хочет, не переставая работать при этом челюстями.
  - Скажи... А Латана давно испытывает такую ярую любовь к морской кухне?
  Я помотала головой.
  - Вообще никогда не испытывала, - я пожала плечами. - Наверно, для ухажера заказала. Или он с собой притарабанил. Какая разница? - блаженно зажмурилась я, откусывая ломоть форели, запеченной в фольге.
  - Ага, - вздохнула Ида и несмело последовала моему примеру. - И правда, никакой.
  Когда наше восторженное урчание сменилось более-менее сытым мычанием, и я решила даже расстегнуть верхнюю пуговицу джинсов, Ида спросила:
  - А где та комната, в которой ты выросла?
  - Она у нас по плану следующая, - ответила я, и запоздало спохватилась, - а с чего ты вдруг с таким подозрением интересуешься гастрономическими пристрастиями Латаны?
  - А ты видела фото ее новой пассии? - невпопад переспросила нимфа.
  Я кивнула.
  - Нормальный парень, вроде. Молодой. Светлый. Загорелый. Только зубы слишком белые, не иначе, металлокерамика.
  - Ага, - кивнула своим мыслям Ида, - загорелый, значит. С зубами.
  - Да что такое-то?!
  Эти её намеки в пути, по поводу того, уверена ли я, что Лана добровольно укатила на острова, и сейчас этот подозрительный тон - в свете последних событий, когда нервы итак на пределе - кого угодно выведут из равновесия. А меня, опять же, в свете последних событий, вывести из равновесия намного легче, чем этого абстрактного 'кого угодно'! Пара таких недомолвок и ага.
  - А здесь нигде его фото нет?
  - Фото... фото... забормотала я, выворачивая прямо на пол маменькину тумбочку. Ох и влетит же нам обеим от неё, если, конечно, живыми выберемся из этой передряги.
  - Фото она мне с телефона показывала... Еще наверняка на айпаде есть... Но она скорее всего, его с собой забрала. А нет, здесь. Только разряжен. Понятия не имею, куда она зарядку дела! Так, ещё ноут остается, но я его что-то не видела. Вряд ли она конечно, решила писать в отпуске, учитывая, что роман у неё новый, и как следствие, наверняка бурный... Хотя она всегда говорила, что лучше всего ей пишется подальше отсюда. Я вообще, сколько себя помню, всегда недоумевала, почему мы здесь живём.
  - Здесь тебя легче всего спрятать, - пожала плечами нимфа. - Энергетический фон - один из худших в мире. Зато и отследить по нему практически нереально, - закончила она совсем уж непонятной для меня фразой.
  - Стоп! Она могла с камеры фотки на комп загрузить!
  - А где комп?
  - В моей бывшей комнате! Она в ней себе рабочий кабинет устроила!
  Усевшись на один стул, мы с нимфой, ругаясь и мешая друг другу, всё же отыскали папку с последними загрузками. Есть! Среди многочисленных селфи Латаны - обычных и в зеркале, мелькнуло знакомое фото - где она вместе с новым кавалером. А вот его фото, где он один.
  Ида сидела, уставившись в экран компа с открытым ртом.
  - Эй! Пожалуйста, не пугай меня больше, чем я уже напугана! Ида...
  - Поздравляю. Новый парень твоей мамы - Тритон.
  - Да ладно, - я напрягла память, вспоминая хвостатое земноводное, такое темненькое, в крапинку. - Он симпатичней, - возразила я Иде.
  - Да не тот тритон, что тритон, ящерица! - вспылила нимфа. - Бог Тритон, сын Посейдона и Амфитриты!
  - Эм... - несколько опешила я, вспоминая мамино 'Тоша'. - Это плохо?
  - Учитывая последние события... - тоном, не предвещающим ничего хорошего, протянула Ида.
  - Стоп! А вот здесь неувязка! - не согласилась я. Я, как настоящий утопающий, хваталась сейчас за соломинку, но большой вины тут нет, рефлексы. - Ты говорила, Лана сохранила память.
  Нимфа кивнула. А потом тыкнула меня пальцем в лоб:
  - А про тело я что говорила?! Латана заперта в человеческом теле, которое физически не может распознать бога, эльфа, вампира, океаниду... Если они сами этого не захотят! Тритон - могущественный бог, и уж ему-то ничто не стоит качественно отвести взгляд кому бы то ни было. А то, что у Ланы сохранилась память, к слову, о которой она под страхом быть до конца дней заключенной в дурку не смеет никому рассказать, то представь, что к этому добавляется ощущение, поле, того, кто рядом. Ощущение, говорящее, что рядом с тобой - равный! И плевать, что его никак не подтвердить! Она просто чувствует бога рядом с собой, это для заключенной богини - как глоток свежего, долгожданного воздуха.
  Внутри у меня похолодело.
  - А что может быть нужно Тритону... От мамы?
  Нимфа нахмурилась.
  - Неизвестно пока, от кого.
  - Что ты имеешь ввиду?
  - Может, Латана - только средство, чтобы подобраться к тебе, Артемис?
  Фавн знает что! Ну и денек! Славик Арсентьев, оказавшийся моим сводным братом Саоном, пытается подкатить ко мне, чтобы приблизиться к Латане. Латана уезжает в отпуск с самым настоящим богом, не зная, что он бог! За мной охотится братец Аполлон, возглавляющий банду бандитов-вампиров! К слову, Саон, то ли работает на него, то ли ведет одному ему понятную игру! И да, от несчастий меня оберегает моя собственная нимфа, Ни'ида, которую я, в силу своего наказания, не могу вспомнить! И добро б только оберегает свою бывшую госпожу, хотя мне больше нравится определение 'подруга' от несчастий, но ведь и сама подставляется под удар!
  Судя по некоторому экскурсу в древнюю мифологию, проведенному мне той же Идой, боги в разборках хуже гангстеров - друг друга не жалеют, не то, что нимф, людей и тому подобную смертную мелочь. А учитывая, что приспешники моего братца Аполлона - вампиры, Иде вообще рядом со мной лучше не показываться!
  Эльфы, в отличие от людей, отличаются особенной, практически мгновенной способностью к регенерации, это отражается и на обновлении крови, которая, кстати, среди вампиров считается одним из самых изысканных лакомств. Учитывая, что поймать нимфу не так-то просто, лакомятся ими вампиры ну о-очень редко. А тут - такая удача! Практически подарок судьбы, сделанный кровососам моим подонком-братцем! Мгновенная регенерация эльфов является их же проклятием, по крайней мере, если эльф попадает на клык к вампиру. Вампир будет очень долго пить эльфа. Сколько угодно долго, пока не надоест. Потом может передарить знакомым...
  Хуже всего, что никогда и ничем не болеющие эльфы страдают только одним страшным недугом: они моментально попадают в зависимость. Нимфы это знают, и как чёрт ладана избегают алкоголя, наркотиков, и даже плотских утех, до вступления в брак, в который, впрочем, обычно не спешат вступать, опасаясь обмана, предательства, охлаждения чувств - ведь это может стоить им жизни. Ида, рассказывая мне всё это, не шутила: оказывается, мой собственный приказ, распространяющийся на мою охотничью свиту о том, чтобы непременно сохранять целомудрие, был не таким уж самодурством, как любят его сейчас представить мифологические хроники. Оказывается, стоит нимфе попробовать близости - и она становится зависимой от неё физически, как и от того человека или существа, с кем это произошло.
  - Поэтому редко встретишь союз нимфы и человека, - печально рассказывала Ида. - Век людей недолог, а мы умираем сразу вслед за ними.
  - Ничего себе, перспективка, - согласилась я с ней. - Вот откуда берут начало милые обычаи о восхождении жены на костер вслед за мужем и всё в том же духе.
  Нимфа кивнула.
  - Мы гибнем вслед за нашими возлюбленными, потому что физически становимся зависимы от них.
  - И что, нет шанса переключиться на кого-то другого?
  Ида печально улыбнулась и зябко повела плечами. Из чего я сделала вывод, что шанс настолько смехотворный, что даже говорить о нём не стоит.
  - Самый счастливый союз для нимфы - это союз с богом. Боги бессмертны, и мы приобщаемся к их бессмертию. Автоматически.
  Что касается вампиров, то тут боги, создавшие эльфов столь совершенными существами, видимо, опомнившись собственной щедрости, и сыграли с нимфами совсем уже мерзкую шутку.
  Зависимость нимф распространяется... и на вампиров, то есть на зависимость от их укусов. Стоит вампиру укусить нимфу, как он получает в полное распоряжение послушную, на всё готовую рабыню. На всё готовую ради боли, которую он ей дарит. Нимфа не привязывается к одному лишь вампиру, да и вампиры редко бывают собственниками. Но чем больше вампиров 'пьют' нимфу, тем сильнее её зависимость и страдания.
  - Теперь понятно, почему Славик, даже вопреки воле Пола, сделал всё, чтобы спасти тебя от вампиров. Ты говорила, что он - сын Зевса от нимфы.
  Ида кивнула.
  - Представляешь, у них есть даже бары.
  - Бары? - не поняла я.
  - С нимфами, - горько улыбнулась Ида. - Там еще, конечно, есть другие существа, но только нимфы там находятся 'добровольно'.
  - Добровольно, значит, - зло прошипела я. - И куда смотрят боги?!!
  Ида вздохнула.
  - Куда-то смотрят, конечно. Но за всем ведь не уследишь!
  - Нет! Я не буду наини Артемидой Астрельской, тьфу, Шаинской, Бравронской Медведицей, богиней луны и охоты, если не прекращу этот фашизм!!! - прозвучавшее в собственных интонациях что-то похожее на громовые раскаты, заставило меня саму быстро закрыть рот и даже втянуть голову в плечи.
  - Артемис! - глаза Иды радостно загорелись, и столько было в этих огромных голубых блюдцах света, узнавания и робкой надежды, что глядя на неё, у меня самой от радости закружилась голова, а потом показалось, что мы сидим на полянке в лесу с огромными, в два, а то и в три обхвата деревьями.
  ... И здесь не только Ни'ида, застенчиво и робко склонившая белокурую головку ко мне на колени... Вон, поодаль задумчиво смотрит на верхушки деревьев черноволосая кудрявая Бритомартис, (кстати, моя сводная сестра! Офигеть! Откуда я это знаю?!), рядом со мной сидят сестры Кирена и Киллена, Кирена точит ножи, Киллена затачивает стрелы... Рыжеволосая нереида Фетида и наяда Пирена... Океанида Плейона с молочно-белыми косами что-то тихо напевает, сама себе аккомпанируя на лире, и голос русалки струится и звенит, подобно потоку горной реки... Рядом с ней выводит трель на флейте еще одна русалка, только с потоком голубых волос - нереида Фооса...
  Я чувствую, как губы сами собой растягиваются в улыбке, и запускаю пальцы в мягкие, похожие на шёлк, светлые пряди Ни'иды...
  Перевожу взгляд на свою любимицу, Каллисто... Но нимфа, вместо того, чтобы привычно улыбнуться мне, становится белее снега и опускает взгляд. Но мне хватило мгновения, чтобы заметить, каким влажным, больным блеском подернуты её зелёные глаза.
  - Подойди сюда, Каллисто, - я не узнаю собственного голоса. Он настолько холодный и равнодушный, что мне самой становится не по себе. А как иначе скрыть страшное предчувствие, что только что сжало ледяной хваткой сердце...
  Вопреки моему приказу, Каллисто неловко шарахается в сторону, срывается с места и исчезает в чаще...
  В тот же момент молочно-белые стены рабочего кабинета Латаны вернулись на свои места. Я оторопело смотрела на Иду, нимфа же не сводила глаз с меня.
  - Получилось? - робко, почему-то шепотом, спросила она.
  Я несмело кивнула.
  То, что я видела, не было похоже на сон наяву, скорее, это было... воспоминание?
  - Так вот ты где, дочь моя! - одновременно с громовыми раскатами показавшегося очень знакомым голоса посреди комнаты из ниоткуда возник бородатый, атлетического вида мужик в белоснежном хитоне. Даже если бы его появление не было бы столь эффектно обставлено, одного взгляда на появившегося хватило бы, чтобы стать на сто процентов уверенной: передо мной бог. Кожа исполина излучала слабое сияние, стать говорила о скрытой мощи и силе, во взгляде было столько величия, что хватило бы на целый пантеон подобных качков.
  Но если вернуться к эффектному появлению гостя, то, думаю, вряд ли можно меня винить за то, что нервы к ночи совсем сдали. Я подпрыгнула на месте и взвизгнула, сорвавшись на фальцет. К слову, Ида тоже взвизгнула, правда, куда тише. И заткнулась быстрее вашей покорной наини. Ну так, понятно, ей память никто не стирал, и богов она и раньше видала, а я, до этой секунды, где-то в глубине души все же надеялась, что это всё россказни моей новой подруги-ролевички, вперемешку с галлюцинациями, да пофиг, легче поверить в то, что я двинулась, чем в то, что я, оказывается, богиня, которой стерли память и заставили родиться в человеческом теле...
  Тут до меня с запозданием дошло то, что косматый и бородатый мужик выдал в момент своего появления.
  - Эм... Вы, - или к богам обращаются на 'ты'? - сказали 'дочь'?
  ***
  Глава 5
  Дела семейные, мне не понятные
  Светящийся мужик скрестил на могучей груди огромные руки и разглядывал меня с неменьшим вниманием, чем я его. Только было в его взгляде что-то такое, неприятное, что крайне мне не понравилось, да и понравиться не могло: какая-то снисходительность, если не сказать брезгливость. Ну, так да, я - учитывая стертую память, пару подгруженных картинок не в счет - обычная до сего дня смертная, которая увидела живого бога! Естественно, я пялилась на него с открытым ртом! Первые несколько секунд, не более. Затем я состроила, ладно, попыталась состроить, может, даже и удачно, кто знает, максимально снисходительно-отстраненно-отчужденный вид. И тоже брезгливый, да! Пусть знает, что и мы тут рожи строить умеем.
  Дядька сделал вид, что не заметил моего выражения лица, а может, и не заметил, но решил всё-таки внести ясность:
  - Дочь царя Олимпа,
  Повелителя грома и молний,
  Властителя Олимпийских богов и людей,
  Артемида!
  Пред тобою Зевс-Громовержец и Тучегонитель,
  Явивший свой лик для беседы с тобой!
  - Воу-воу! Во-первых, поменьше громовых раскатов, дядя! Так и оглохнуть недалеко. Не знаю, Вам может, будет понятней, недалече... А вообще слезайте-ка Вы с пафоса, и спецэффекты тоже при себе оставьте, дует, знаете ли, а я простудиться боюсь. Вдобавок, хоть Латана наверняка приучила соседей к громким и не всегда понятной этимологии звукам, учитывая, что в прошлом месяце она решила заняться вокалом при абсолютном отсутствии слуха и голоса, всё же видеть этих самых соседей сейчас не имею никакого желания. Денек, знаете ли, с утра не задался!
  Я, вопреки голосящему внутри на ультразвуке здравому смыслу, выдала эту гневную, и местами откровенно хамскую, тираду, подозревая, что это конец. Сейчас мне прилетит от карающей длани этого самого Громовержца, коль уж не прилетело ни от чокнутого Аполлона и его вампиров-приспешников!
  К чести качка следует заметить, что эту мою визгливую речь он выслушал, не перебивая, правда, с нахмуренными бровями, и играющими мускулами на руках, собственно, к концу обозначенной речи, сиятельное в буквальном смысле лицо приобрело недоуменное выражение, а на щеках заходили желваки.
  Но стоило мне по окончании втянуть голову в плечи, как незваный гость, к моему удивлению, расхохотался. Правда, децибелов из голоса своего поубавил, поэтому и уши не пришлось руками затыкать.
  - Я всегда знал, дочь, что изгнание не поможет. Твой характер ничто не исправит, даже стирание памяти.
  - Что Вы говорите, дядя? Или теперь мне следует называть Вас папенькой? Вот уж увольте! Не имею обыкновения сближаться с теми, кого вижу впервые в жизни.
  - И это моя самая любимая крошка, которая забиралась ко мне на колени, обвивала шею руками и ни в чем не знала отказа! - возмутился незваный гость.
  - Так для лазанья по коленям Вы, уважаемый, подходящий возраст упустили. Как и вообще всё, что связано с воспитанием этой самой крошки! - парировала я. - А насчет любимой, так что-то мне подсказывает, Вы и здесь погорячились. Даже не зная толком древнегреческую мифологию, я и то осведомлена, что там в кого ни плюнь - бог там, нимфа, или смертный-герой - попадешь в Ваше чадо! Спорим, Вы всех детей любимыми называете!
  - А как по-другому? - Зевс недоуменно почесал затылок. - И вообще, прекрати говорить родному отцу - 'вы'!
  - Вот ещё! - настал мой черед возмущаться. - Никаких доказательств того, что Вы - мой отец, у меня нет. Или Вы полагаете, что столь эффектного появления в моей детской комнате - достаточно? Так это любой дурак, любой бог-дурак может! - поправилась я. - Что же, мне всем верить?
  - Что, ещё кто-то приходил? - недоуменно переспросил Громовержец, а затем в руке его появилась молния, которой он, клянусь вам, наметился прямо мне в голову, гад! - Что значит, бог-дурак?! Ты что себе позволяешь, соплячка?!! Смертная, обрати внимание, соплячка!
  Ну что ж. Выбора у меня не оставалось. Сами понимаете, денёк вышел беспокойный, а тут тебе еще и молнией в голову целятся. Если такая ситуация вдруг произойдет с вами, вот мой совет: не теряйтесь, не смущайтесь, будьте сами собой. Истинным... хм... в общем, отвечаю за базар - в этой ситуации терять вам точно нечего.
  Именно поэтому я открыла рот пошире и проорала, стараясь соответствовать папеньке, но в силу гендерных особенностей голосовых связок получилось сие сильно с использованием ультразвука.
  - Да, смертная! Вы совершенно правы! Как Вы можете быть неправы! Вы же, мать его волшебницу, бог! Ну так поправьте несправедливость! Вы, похоже, сильное сожаление испытываете, что 'смертная соплячка' до сих пор жива! Вперёд! Что же Вы застыли! Действуйте, Зевс Кронович! Или, к Вам следует обращаться, наи Зевс Кронович, чтоб Вас черти съели! Что Вы мне в лицо тычете свое молниейкой, меня за сегодня уже и на рельсы спихивали, и вампиры уходить хотели, и в каком-то доме связанную, одну, между прочим, оставляли в темноте, и Вы, который именуете себя моим папенькой, где всё это время были Вы?! Я Вам скажу - там же, где всю мою грёбаную жизнь, на каком-нибудь сраном Олимпе, будь он неладен, или в Дельфах, или в треклятом Делосе, глаза бы мои никогда его не видели! Потому что единственное существо, которое решило мне помочь, и, что немаловажно, помогло - моя собственная бывшая лань, а сегодня - лучшая подруга, которую я даже не помню! Но всё равно спасибо презренному Агамемнону-ахейцу, который и люлей отхватил, за то, что посмел поднять руку на мою любимую Ни'иду, и дочку в мои жрицы отдал взамен. И да, Вы меня тогда благословили на то, чтобы я удержала душу умершей лани и она переродилась в качестве нимфы, так что на этом Вам честно, от души спасибо! В общем, это я к чему - хорошо, что тогда с моей ланью всё так получилось, и у меня теперь, когда вся моя неуважаемая божественная семья от меня отвернулась, и Вы, Зевс Кронович, в первую очередь, эта самая нимфа теперь со мной!
  В запале я не заметила, как могучая рука с молнией опускается вниз, а молния в ней тает, тает, и под конец исчезает, оставив о себе напоминание в виде небольшого сгустка чёрного дыма. И выражение лица 'Зевса Кроновича' постепенно смягчается, правда глубокая морщина между нахмуренными бровями и не думает расходиться, потому как брови у 'наи' по-прежнему нахмурены.
  - Ты всё также боишься темноты, Артемис, - задумчиво сказал Зевс. - А Латану надо как следует наказать, за то, что так плохо воспитала мою дочь!
  - Только попробуй! - прошипела я. - Ещё раз приблизься к маме, и тебе даже собственная молния, которую ты на пиру у дяди Аида, сиречь по сильной пьяни, всадил в свою голень, покажется детским развлечением!
  - Ты смеешь мне угрожать?! - прорычал папенька.
  - Да за Латану я тебя в щепки раскатаю! - подтвердила я, если он ещё сомневался.
  Нуаче, отправил дочь в изгнание, то, что вместе с ней и его некогда любимая женщина там же оказалась, ему до сиреневой звезды. Всю мою жизнь от него ни слуху - ни духу, но учитывая, как маменька о нём отзывается, вот, сказывается, видимо, нестертая память, крови он у неё попил почище вампира! Ведь каждый раз, упоминая 'твоего отца, Артём', маменька никогда не забывает добавить 'Царство ему Небесное!' И то, что он бог, и речь идет о родном доме папеньки, здесь ни при чем. Хотя бы потому, что выражение сие из оппозиционной конфессии, но видимо, для особо непонятливых, маменька всегда добавляет - 'на тот случай, если этот мерзавец ещё жив!'
  - И мы ещё вернемся к вопросу о моем изгнании!
  - Сама виновата! Я тебя предупреждал!
  - О чём? - я недоуменно уставилась на Зевса.
  - Ты не помнишь? - недоверчиво переспросил папенька.
  - Так у меня же память стерта, - резонно заметила я. - Помню себя, начиная примерно с двухлетнего возраста. Смертной, - подпустила ехидства в интонации. - Вообще на память не жалуюсь, но ничего такого, необычного.
  - А так и не скажешь, - обратился папенька почему-то к Иде, и нимфа понимающе кивнула.
  Это они о чём вообще?
  И тут до меня начал доходить смысл сказанного мной же самой минуту назад: и про Олимп-Дельфы-Делос, и про Агамемнона, и про перерождение Иды в нимфу, и даже про пир у дяди Аида - я была совсем крошкой, а взрослые тогда знатно перепились... Во-первых, боги действительно не дураки покутить, и смертным в этом до них как до Большой Медведицы, опять-таки особенности смертного тела, а во-вторых, теплый, ладно, жаркий климат преисподней, сиречь Подземного Царства, вотчины дяди, всяко способствует быстрому и, что немаловажно, эффективному воздействию алкоголя. Наверно, сам дядя поэтому и не употребляет, только с гостями и только умеренно. Наверно, Персефона против.
  - Ай!
  Я взвизгнула.
  - Опять что-то вспомнила? - в один голос спросили бог и нимфа.
  - Кто такая Персефона? - жалобно простонала я.
  - Твоя сестра, - ответил Зевс.
  - Твоя тетя, - в унисон с ним ответила Ида.
  Я перевела задумчивый взгляд с одного лица на другое.
  - Да, там длинная история, - махнул рукой Зевс. - Я к тебе не поэтому.
  - Вот как? - подняла брови я. - А что же ещё могло Вас привести? Неужели не желание провести для потерявшей по вашей вине дочери память экскурс в генеалогическое древо нашей, по всему видать, извращенной семейки?
  - Да брось ты, - миролюбиво буркнул Зевс. - Даже присесть папке не предложила, так ли я тебя воспитывал? - перехватив мой взгляд, он исправился. - Воспитывал бы, если бы... - запутался, махнул рукой. - Вот что, Артемис. Нам о многом надо поговорить. Я, кстати, не понял: тебя, что, толкали сегодня под поезд и преследовали вампиры?
  А он умеет вычленять из информационного потока самое главное.
  Решив, что в ногах и правда, правды нет, а ещё, что в наших с Идой приключениях с утра без 'пол литры' не разобраться (если что, папенькино выражение, не моё), мы решили засесть за немудреной рыбной закуской на кухне у Ланы. Пара бутылок белого сухого вина из Ланиных запасов тоже пришлись как нельзя кстати... Нет, не подумайте, я особо не любительница, да и нимфа, в силу особенной физиологии, оказалось не склонной к злоупотреблению. Правда, её от обычной сладкой газировки растаскивает. Я так и не поняла, в чём тут механизм, Ида что-то объясняла, захлёбываясь от восторга, про 'волшебные пузырьки'. А я сегодня сессию сдала! Чем не повод, а? Между прочим, папеньке пришлось выслушать сперва о моих успехах, что он и выдержал с честью, а с чего б это не выдержать, под винишко-то, прежде чем мы с Идой перешли к главному.
  Наш рассказ Зевс Кронович соперемежал цоканьем языком, кряканьем, а когда и бранным словом! В особенности, когда про Аполлона рассказывала и его вампирышей (это я новое слово придумала, означает что-то среднее между мерзким вампиром и даже симпатичным, по сравнению с кровососом, падким до крови нимф, опарышем) - вот уж когда кухонный стол чудом выдержал. Он, между прочим, не рассчитан, чтобы по нему боги кулаком били!
  - Так что может быть, Вы, Зевс Кронович, - называть папеньку на 'ты', я, не смотря на выпитое, упорно отказывалась. - Изволите внести ясность? Очень, знаете ли-с, неприятно, когда тебя с утра пытаются убить, а ты даже не в курсе, за что.
  - Убить? - Зевс поджал губы. - Тебя... Вряд ли, Артемис.
  - Вряд ли?! - возмутилась я. - Нет, Ида, ты слышала?! - И ее, - я потрясла нимфу за плечи, наверно, чтобы продемонстрировать Зевсу Кроновичу ее наличие на кухне. - И её вряд ли хотели вампирам скормить. Между прочем, псих, Пол который, или Аполлон, по-вашему, совсем не шутил! И когда нашу машину обстреливал, тоже!
  - Совсем он звезданулся что ли... - пробормотал Зевс, и мы с Идой согласно закивали.
  - Так что с Вас, Зевс Кронович, пространственное объяснение, раз уж пожаловали - что происходит? Из этой передряги у нас с Идой вообще есть шанс живыми выйти?
  Насчет Идиных предположений, что охоту на внебрачную дочь Зевса могла и Гера открыть, венценосная супружница то есть, я решила умолчать. Дело наше, семейное, а нимфе за длинный язык от мачехи неслабо прилететь может...
  - Я скажу то, что могу, дочь, - начал Зевс.
  - Шутишь? То есть Вы (я опомнилась и опять перешла на отстраненно-деловой тон) еще и не всё сказать можете? Тоже мне, всемогущий, Громовержец и как там Вас еще!..
  Видя, что папенька опять начал закипать, я постаралась изобразить на лице самую милую улыбку, мол, шучу-шучу, и подложила ему ещё чего-то там на тарелку.
  - Таковы условия твоего изгнания, Артемис, - пожал плечами Зевс Кронович. - Изгнанные боги должны сами понять, за что именно наказаны, а иначе вся педагогическая методика Церберу прямо под змеиный хвост!
  - И как же понять, если вы нам память стираете! - возмутилась я. - И, подождите, а заверения Аполлона, что он слишком хорошо меня знает и всё такое... Ему что, память не стерли? А Славик, то есть Саон, здесь что делает? А Латана? Вот Ида говорит, что она при памяти осталась. И это ещё хуже наказание, чем в беспамятстве жить на Земле. Её-то за что в таком случае намотало на маховик репрессий?
  - Да что твоя глупая нимфа может понимать в божественном правосудии?! - Зевс снисходительно кивнул Иде, как будто это не он её дурой назвал, а она его, но он, так и быть, не обижается. А Ида ничего, выдержала. И мне под столом на ногу наступила со всей дури, мол, если будешь пререкаться с папенькой, мы до утра не разберёмся.
  - То есть, - я уж решила, что Зевс Кронович решил исправиться. - Я хотел сказать, что она может об этом знать вообще! Только передавать слухи, не имеющие подтверждения.
  - За неимением лучшего, знаете ли... - опять-было взвилась я, и Ида отдавила мне вторую ногу.
  - Хотя, - Зевс скользнул взглядом по нимфе. - Может, и не так глупа, как кажется...
  - Эй! Давайте не отвлекаться, - попросила я.
  - Хорошо, - Зевс с видимым сожалением перевел взгляд на свою дочь. - Значит, во-первых, вы с Аполлоном действительно в изгнании. И оба лишены памяти. Как он узнал о своём происхождении, о тебе - мне пока непонятно. Впрочем, о тебе - самое легкое. Достойная дочь своего отца, Артемида, ты в своё время сделала все, чтобы увековечить память о себе. Правда, не всегда это были достойные свершения...
  - Ничего, чёрный пиар тоже пойдет, - беспечно махнула я рукой.
  По переглянувшимся Зевсу и Иде поняла, что сморозила глупость, видимо, чёрный пиар всё же даже в божественном понимании бывает разный.
  - Любому смертному, кто нарушил мой приказ и раскрыл изгнанному богу правду о нем, грозит смерть. Поэтому дайте только узнать, кто всё рассказал Аполлону...
  - Стоп, я что-то сейчас не поняла...
  - С тобой получилось всё как нельзя лучше. Для твоей нимфы, - добавил Зевс. - Она ничего не сказала тебе, ты впервые услышала о своем происхождении на записи у этого вашего целителя. Поскольку рассказала об этом ты сама, сама же потом и услышала, Ида твоя ни при чем, я тому свидетель. Я вообще сильно подозреваю, что она не зря появилась второй раз уже после этого сеанса гипноза, когда ей уже ничего не мешало тебе рассказать. Впрочем, я подозреваю, что к воспоминаниям на той же платформе тебя подтолкнули чары нимфы... - Зевс выразительно посмотрел на Иду, и та не выдержала, опустила взгляд.
  - А это тоже, в общем-то, незаконно!
  - Папа! - раздраженно перебила я Зевса.
  - Ладно, - миролюбиво продолжил бог. - Раз уж она спасла твою жизнь, я готов закрыть глаза на это нарушение. Тем более что охота на вас обеих, похоже, нешуточная. И боюсь, что ищет тебя не только Аполлон...
  - Гера?! - не выдержала я. Просто одно дело брат, заключенный в такое же человеческое тело, пребывающий в беспамятстве, как я, а совсем другое всемогущая богиня, которая, по словам Иды, никогда ко мне не питала дружеских чувств. Оно и понятно.
  - Кстати, о богах... - я невежливо перебила открывшего было рот Зевса. - Ты сказал, что для смертного, открывшего наказанному богу его истинную природу, наказание - смерть. А для бога?
  Зевс нехорошо посмотрел на Иду, потом все же вздохнул, и покачал головой. Он опять повернулся ко мне:
  - Я тебя умоляю, дочь, ни один бог не будет этим заниматься!
  - Так кто меня ещё ищет, и, главное, зачем?
  - Кто? - нахмурился Зевс. - Это ты сама узнаешь, когда они объявятся.
  - Многообещающе, - кивнула я. - Продолжай, пожалуйста.
  Зевс улыбнулся.
  - А вот зачем - в этом, собственно, вся соль. Судя по тому, что тебе действительно удаётся кое-что вспомнить, пусть случайно, пусть немного, пусть урывками, но. Тут никаких сомнений быть не может: ты единственная, кто может добыть Свиток Гекет, потерянный на Земле еще в древние времена.
  - Собственно, именно поэтому ты могла понадобиться Аполлону. Да и любому из изгнанных богов. И не богов. Вообще любому. Необязательно из нашей семьи...
  То, что папенька поведал про этот самый Свиток Гекет, повергло в небольшой шок. Мало того, что обозначенный Свиток сам по себе является древним, могущественным артефактом, многократно усиливающим божественные способности, он не только возвращает изгнанным богам память, так ещё и автоматически возвращает им утраченную божественную природу. И на этом не всё: любому существу, сумевшему открыть его, обращаю внимание, что существу смертному, он дарует силу бога, иначе говоря, делает богом, и это помимо заключенного в нем Знания, которое дает превосходство и преимущество над остальными богами. Что за превосходство - Зевс Кронович умолчал, что, конечно же, натолкнуло меня на нехорошие мысли. Судя по его экспрессивной реакции, сила, заключенная в Свитке, способна стереть с лица Земли не только смертного, но и бога, особенно, если бог этот заключен в человеческое тело. Поелику Свиток сей по нахождению незамедлительно надлежит возвратить в Сокровищницу Олимпийцев, где, среди других артефактов, ему самое место.
  Согласно преданию, открыть Свиток, а открыть его можно только после какой-то там предварительной Активации, сможет тот бог, который, находясь в изгнании, сможет очиститься настолько, чтобы 'вспомнить, хотя б и часть'.
  - Там, дочка, с языка древних переводить, мозг сломаешь, - посетовал Зевс. - Одно понятно, Свиток дастся лишь тому, кто начал вспоминать, не смотря на стёртую память, сам. И пока - это ты одна из всех богов, сосланных на Землю.
  - А нас здесь много вообще? - спросила я Зевса. Надо же знать, к чему быть готовой! Судя по Аполлону, желания знакомиться с остальными у меня особого нет. Так, для информации хочу узнать.
  - Достаточно, - уклончиво ответил Зевс.
  Я нахмурилась и задумалась. Мне кажется, или папенька чего-то не договаривает?
  - Поэтому и нужно найти Свиток как можно быстрее!
  - Быстрее найти и быстрее отдать тебе, - съязвила я, но мой сарказм, судя по довольному кивку папахена, ни понят, ни оценён не был.
  - Но если тебе так нужен этот Свиток...
  - Не мне, - жарко возразил Зевс. - Всем Олимпийцам! Чтобы не случилось непоправимого! Чтобы артефакт не попал в руки к недостойному.
  - И чтобы тебя не свергли, да, - согласилась я, на что Зевс Кронович даже поперхнулся от возмущения.
  - Хорошо, хорошо, я согласна заранее со всем, что ты мне сейчас скажешь, - поспешила я предотвратить очередной приступ папенькиного божественного гнева. - Если этот Свиток так нужен Олимпийцам, а ты, в силу правительственной должности, печёшься об их благосостоянии, здоровье, достатке и субсидиях, почему бы тебе не найти его самому? До сих пор.
  Зевс разом поскучнел. Даже гневаться раздумал.
  - Потому что Активировать этот Свиток может только смертный. Бог в человеческом теле тоже подходит.
  - А допустим, бог в человеческом теле, но при ясной памяти, считается? - прищурилась я и сделала большой глоток из бокала.
  На этот раз папенька понял меня без слов.
  - Латана, - ахнул он. А потом голосом, не предвещающим ничего хорошего для маменьки, поинтересовался. - А где, кстати, твоя мать, Артемис?
  - Ничего себе! - возмутилась я, - и часа не прошло, как ты решил о маме вспомнить. Между прочим, вы с ней не чужие люди. То есть боги. То есть, - я пыталась подобрать нужные эпитеты и не находила их. - В общем, ты меня понял, - махнула рукой я.
  - И всё-таки? - не стал сдаваться папахен.
   - Да тусуется где-то со своим Тритоном, - как будто речь шла о чём-то обыденном, ответила я.
  - С Тритоном?! - Зевс Кронович даже задохнулся от гнева.
  - Ага, его Ида узнала, - я кивнула на нимфу. - А что такое, отец? Ты что, ревнуешь?
  - Дочь!!! - возопил Зевс так громко, что мне пришлось раздраженно замахать на него руками. Обеими. - Ты видимо, вообще меня не слушаешь! - добавил он уже тише. - Я же сказал, что любой бог - независимо от того, изгнанный он, или нет, мечтает завладеть Свитком! Ну, Тритон! Ну, проходимец! Ну, держись у меня! - он гневно погрозил в пустоту молнией, впрочем, тут же спохватился, и втянул ее обратно в ладонь. А мы с Идой закашлялись от чёрного едучего дыма.
  - У меня дела, - внезапно сообщил он.
  И исчез.
  Чтобы в следующую секунду возникнуть на том же самом месте опять:
  - Так что, Артемис? Ты поняла, что должна немедленно отправляться за Свитком?
  - Куда? - опешила я.
  - А мне откуда знать? - удивился Зевс. - Ты сейчас - смертная, тебе и решать. Не забудь, когда найдёшь, позвать меня и вернуть Свиток в Сокровищницу. Сама не открывай, это опасно!
  - И всё? - скривилась я. - А хоть какая-нибудь родственная божественная помощь слабым смертным женщинам?
  - Ты же знаешь, мы не имеем права вмешиваться в дела смертных!
  - Так значит, не имеете, - ядовито, стараясь попасть ему в тон, пропела я. - Ну так имей ввиду: ни за каким Свитком я носиться не собираюсь, папа. Клянусь тебе в этом следующим же вампиром, который укусит твою смертную дочь или её подругу-нимфу!
  - Намёк понял, - поднял вверх руки в примирительном жесте Зевс. - Вампиров беру на себя. С поганцем-Аполлоном тоже проведу воспитательную беседу!
  - И на том спасибо, - кисло кивнула я. - Но имей ввиду! - крикнула начавшему медленно растворяться в воздухе Зевсу. - Мы ещё не договорили! И я ничего не решила, Зевс Кронович!
  Но папахен, похоже, не услышал.
  - Дела... - протянула я отчаянно зевающей Иде. - Ну что ж. От внимания вампиров и моих братьев, по крайней мере, на эту ночь, мы гарантированно избавлены. Давай, что ли, ложиться. Информации в моей голове надо обработаться, а то, боюсь, кукушка не выдержит.
  Наскоро вымывшись и переодевшись в самую приличную, что мы нашли у Ланы, пижаму, решив не расходиться по разным комнатам, мы с нимфой улеглись на огромную маменькину кровать и почти уже уснули, когда Ида пробормотала:
  - Надо быть осторожнее с чарами...
  - Ты о чем?
  - Зевс догадался, я действительно пыталась вернуть тебе память при помощи чар. И, знаешь что - то, что он явился как раз тогда, когда ты что-то вспомнила, не просто так. Латана не зря поселилась именно здесь. Сильно подозреваю, что твоя мать всегда догадывалась о твоей избранности. А по воспоминаниям тебя легче отследить...
  - Надо завтра собрать максимум информации об этом самом Свитке, чтобы понять, что из того, что поведал Зевс Кронович, правда, а что нет... И с мамой бы связаться...
  - Не поверила Зевсу? - даже в темноте почувствовала, что нимфа улыбнулась.
  - Ты меня осуждаешь? - ответила я вопросом на вопрос.
  - За то? Что ты не поверила папеньке? Пфф, - Ида фыркнула. - Да я вообще не знаю, кому из твоей божественной семейки можно верить.
  - Спокойной ночи, Ида.
  - Спокойной ночи, Артемис.
  Круто, когда тебя понимают.
  ***
  Глава 6
  Прелесть техногенного мира
  Первая мысль при пробуждении, когда я не обнаружила под рукой свою любимую подушку, которую всегда перетаскиваю ночью из-под головы под бок, была - где я? Уставившись сонным, ничего не понимающим взглядом в потухший экран на потолке, расписанный золотыми вензелями, я поняла, что решила сегодня ночевать у Ланы. Однако странно, что улеглась в её спальне, а не в своей детской комнате - в будуаре Латаны для меня было всегда слишком дорого, пафосно и помпезно, невозможно расслабиться среди всего этого великолепия, выдержанного в странной гармонии современного и античного стиля. Однако Лана может отдыхать только в такой атмосфэре - от скромного дизайна моей квартирки в духе японского минимализма она всегда морщит нос. О, я же вчера политологию сдала! Легкая тяжесть в голове робко намекнула на выпитый накануне алкоголь. Неужели я так бурно праздновала, что в итоге оказалась у маменьки? Позорище! Мать и дочь... Стоп! А Лана, часом не уехала вчера на острова с новым ухажёром?!
  Увидев на пороге маминой спальни нимфу в Ланином леопардовом халатике со стаканом минералки в руке, я в одну секунду вспомнила всё. От братца-главаря шайки вампиров и ещё одного братца, кстати, коим оказался Арсентьев, до знакомства с родным папенькой, сиречь Громовержцем Зевсом Кроновичем...
  А потом пришла мысль о необходимости срочно найти некий Свиток Гекет...
  - Выспалась? - Ида плюхнулась на роскошное маменькино ложе рядом со мной. В другой руке у нимфы был Ланин планшет.
  Поставив пустой стакан на тумбочку, я повернулась к Иде. К моему крайнему изумлению, нимфа гуглила 'Свиток Гекет'.
  На мой недоуменный взгляд Ида пожала плечами:
  - А ты думала как? Об этом мире я знаю, пожалуй, меньше тебя... Ты здесь девятнадцать лет уже как. А я только с прошлой недели...
  - Стоп, а до этого где была? То есть я хочу сказать, что понимаю, что в каком-то божественном мире. Он один или...
  - Эти миры называются Олимпийскими. Высшими. Есть еще куча низших, есть промежуточные - эти самые высшие.
  Заметив, что я растерянно моргаю глазами, Ида поспешила добавить:
  - Не заморачивайся. Потом узнаешь. Или вспомнишь. Я была в Астрелии - на твоей родине и вотчине. Тебе принадлежит один из Олимпийских миров, Артемис. Перед самым переходом пришлось побывать в Делосе. Не том, который у вас в Эгейском море, в группе островов Киклады. В истинном Делосе. Но это неважно. Этот квест нам надлежит пройти в твоём новом мире. Ты знаешь, здесь прикольно!
  - Судя по твоим фразеологизмам, тебе здесь действительно нравится. Хотя что здесь может нравиться, - я взлохматила и без того взъерошенные волосы.
  - Да, здесь нет магии, техногенная нагрузка тормозит цивилизацию, психическое нарушение потребительской функции у населения и всё такое прочее... Но как же здорово, когда вся информация есть в открытом доступе!
  - Вся? - я недоверчиво прищурилась, и нимфа восторженно закивала. - Так уж и в открытом? - уже менее уверенно спросила я, и подлезла под руку к Иде. После чего вместе с ней и уставилась на странно прыгающие, меняющиеся местами значки на темном графитном фоне на планшете Ланы.
  Ида снова радостно закивала:
  - Круть, правда?
  В отличие от нимфы я ничего из того, что на мониторе, куда она так радостно тыкала пальцем, не понимала, и посему её восторга разделить не могла.
  - Я в душ, ладно? А потом объяснишь мне, что и как с этой самой информацией в открытом доступе?
  Судя по нахмуренным пшеничным бровям нимфы и тому, что она никак не отреагировала на мой вопрос, Ида даже не заметила моего ухода.
  Через полчаса, бодрая и посвежевшая, следуя за умопомрачительным ароматом свежесмолотого кофе на кухню, я обнаружила, что Ида успела не только сварить кофе, но и сервировать завтрак. Круасаны с шоколадом, сыр, печенье, овсяная каша с тонущим в ней ломтиком сливочного масла - всё это говорило о том, что нимфа успела с утра сбегать в магазин. И когда обернулась? И главное, как тихо! У меня очень чуткий сон, но спала я как убитая.
  Сама же Ида сидела за столом, поджав под себя скрещенные ноги и продолжала пялиться в планшет. Правда, вместо непонятных значков на нем мелькали фотографии каких-то древних руин.
  - Тут несколько гипотез по поводу Свитка, Артемис, - не поднимая головы, сказала нимфа. - Потерян он был ещё в Гиперборее, и, между нами, более подходящего места для того, чтобы потерять ценный артефакт, я и представить не могу.
  - ...?! - вырвалось у меня.
  - Не смотря на расположение острова - я имею ввиду северные земли, знания древних позволяли людям жить там в вечных пирах и веселье.
  - Я не об этом. Ты хоть представляешь, сколько веков назад это было? Как найти артефакт, утраченный канувшей в Лету цивилизацией?!
  Нет, нимфа определенно странно на меня влияет. Еще два дня назад мне и в голову бы не пришло столь высокопарно и на старый манер, выражаться.
  Но Ида, похоже, была только рада переменам во мне. Пододвинув чашку с кофе, нимфа невозмутимо заявила:
  - Практически всё, что было здесь когда-то утеряно, утрачено, потеряно и т.д. было успешно обнаружено вашими археологами и можно найти в частных коллекциях. Если удача на нашей стороне, то один из пятнадцати Свитков, обнаруженных мной за это утро - подлинный. Ты его быстренько опознаешь - и дело с концом!
  - А если не на нашей?
  - Что? - подняла брови нимфа, отчего небольшие бугорки на её белом гладком лбу проступили отчётливее.
  - Ты сказала, если удача на нашей стороне, а если не на нашей?
  - Хм. Значит, сами отправимся в экспедицию. Скорее всего, куда-нибудь, куда археологи ещё не совались.
  - Здорово. Например, куда-нибудь в район 'вечной мерзлоты', всего-то каких-то сорок миллионов квадратных километров площади нашей планеты, - оптимистично поддержала я нимфу.
  Ида не согласилась со мной, уставилась в монитор и поправила:
  - Не сорок, а тридцать пять...
  - Сразу намного легче стало! - я постаралась подбавить энтузиазма в свой голос.
  - Ну, я думаю, до этого не дойдет, - сказала нимфа, и отсутствие уверенности в её голосе мне совсем не понравилось.
  - Ладно, ты говорила о частных коллекциях?
  - Да, - с энтузиазмом закивала Ида. - Один из предполагаемых Свитков хранится в коллекции некого обрусевшего латыша, десять лет назад эмигрировавшего в штаты, некого Андриса Таубе... В настоящий момент мистер Таубе проживает на 42й улице центрального Манхэттена в Нью-Йорке, как раз на пересечении Бродвея с площадью Таймс-сквер.
  - Стоп, - у меня даже ложка с кашей изо рта выпала. - С этого варианта мы и начнём. Собственно, на нём же остановимся.
  - Почему остановимся? А, у тебя интуиция? - и Ида радостно захлопала в ладоши, на что я только скривилась.
  - А как ты собираешься попасть в Нью-Йорк?
  - На самолете, - с готовностью сообщила Ида. - Вот, я тут посмотрела рейсы...
  - Ида, - я старалась говорить терпеливо. Всё-таки человек, то есть нимфа, вторую неделю в нашем мире, - Информация в открытом доступе, это, безусловно, круть. Но на этом, боюсь, достоинства нашего техногенного мира заканчиваются. Видишь ли, даже если бы у нас были деньги на билеты в Америку, повторяю - даже если бы были, - мы с Ланой не бедствуем, и счет моей банковской карточки ежемесячно пополняется энной суммой, которую маменька считает достаточной для приличной жизни дочери-студентки, но ведь одно дело - достаточно для жизни в Беларуси, и совсем другое - штаты...
  - Так вот, даже если бы мы располагали необходимой суммой, попасть в штаты не так просто - нам нужны визы, которые не так просто и быстро получить, а я сомневаюсь даже, что у тебя, моя дорогая нимфа, есть паспорт...
  - Вообще-то паспорт у меня есть! - подняла в протестующем жесте руку нимфа. - Выправила ещё в Делосе...
  Последняя ремарка Иды заставила меня задуматься - неужели в высших и техногенно-бюрократичных мирах я не надеюсь, что одинаковые, но хотя бы похожие паспорта?
  Додумать мысль до конца мне помешал звук входящего сообщения на телефоне. Нажав на мигающий конвертик на экране, я помотала головой из стороны в сторону. Если верить сообщению из банка, только что на мою карточку было зачислено... Черт возьми, здесь на пять поездок в штаты хватит! Нет, не может быть! Это какая-то ошибка...
  - Подожди, - попросила я Иду и нашла в телефонной книжке номер своего банка. Надо проверить!
  Продиктовав приветливой девушке ФИО и прочие данные, я от удивления открыла рот.
  - Никакой ошибки, Артемида Аркадьевна. Только что на ваш счет переведена вышеупомянутая сумма. Кто отправитель? Одну минуту. Закрытое Акционерное Общество 'З. и Сыновья'.
  Хм. А папенька-то, похоже, гений конспирации!
  Девушка между тем продолжала.
  - Контакты? Здесь указаны контакты директора. Фебов Павел Аркадьевич, контактный телефон...
  В это время Ида, слушавшая наш диалог по громкой связи, уже вбивала название фирмы и ФИО директора в окошки поисковика в разных вкладках.
  Удивление от увиденного на экране Ланиного планшета помешало мне попрощаться с приветливой девушкой на том конце линии. Потому что с экрана на меня смотрел ни кто иной, как вчерашний чудом найденный братец - Пол, или Аполлон.
  Нервное, с тонкими чертами лицо, немного прищуренные серо-голубые глаза, нос с горбинкой (кого он мне напоминает?)... Правда, на этот раз Пол был одет не в кожу, а в черный костюм с черной же рубашкой. Неприятный тип мой брат, но в чувстве стиля ему не откажешь. Надо будет почитать про Аполлона, а то я толком не знаю, кто это, и какие у нас отношения. Впрочем, судя по его стойкому намерению убить меня вчера, и то, что он с легкостью отдал мою нимфу своим вампирам-приспешникам, не самые тёплые.
  - А чего это он тоже Аркадьевич? - запоздало удивилась я.
  Не может быть, чтобы Лана... Она и меня-то родила в слишком молодом возрасте. А Пол, по паспорту Павел Аркадьевич который, выглядел постарше меня. Хотя сдаётся мне, курение не самый страшный его порок, а курильщики, как известно... Что за чушь лезет в голову, а?!
  - Аполлона сослали раньше тебя. Точнее, одновременно, но Латана отправилась в изгнание с тобой, - туманно пояснила нимфа.
  - Почему? Тут Википедия пишет, что мы близнецы...
  - Таковы условия изгнания, - пожала плечами нимфа. - Вы не должны были расти вместе. Собственно, и встречаться не должны. Что-то мне подсказывает, это не единственный твой кровный родственник, которого мы тут встретим...
  - Звучит почти как кровный враг...
  - Не почти, - серьёзно кивнула нимфа. - В погоне за Свитком у тебя ни друзей, ни родственников нет и быть не может...
  - А ты? - вырвалось у меня.
  - Я... - невесело усмехнулась Ида и отвернулась.
  - Прости, глупость это. Ляпнула, не подумав.
  Ида подняла на меня свои огромные кукольные глаза.
  - А я не смогу вернуться в Астрелию без тебя, Артемис. Таковы условия добровольного изгнания, или побега. Это хуже, чем кровная привязка, гораздо хуже. Наказанный бог может странствовать из тела в тело тысячелетиями, так и не выполнив своего предназначения, и нимфа, или сатир, или иной спутник, решивший отправиться за ним, не имеет возможности вернуться без него.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"