На самом же деле родители назвали её не Маргарина, а Марина-Маргарита, хотя в её паспорте значится именно Маргарина. Длинное имя тяготило девушку и она решила его немного подсократить так чтобы соединить оба имени в одно и не обидеть ни Марину ни Маргариту.
Никто из старожилов-соседей не запомнил её ни маленькой девочкой ни длинноногим подростком. Такое впечатление что она сразу появилась на свет в виде невыносимо перезревшей девицы с надолго запоминающимся бюстом, заметной растительностью на лице, огневым взглядом и дремучей шерстью на руках и особенно на ногах.
Отца своего, Хамона Хамоновича Фуагряна, сантехника по профессии, Маргарина Хамоновна помнит плохо, а мать она вообще никогда не знала. Воспитывалась она у бабушки, которая кормила её инжиром и виноградом, а заодно научила неплохо раскладывать пасьянс.
Когда отец умер от очередной неправильно подобранной дозы чего-то алкогольного, дочь переехала в его однокомнатную квартиру, а уже там все знают её только как зрелую женщину столь знойного вида что почти любой мужчина, впервые бросивший на неё взгляд, испытывает ощутимую слабость в подколенной области и некоторое подташнивание, как будто съел что-то несвежее.
Находятся правда иногда особо ценные мужские экземпляры, не испорченные рафинированными продуктами цивилизации, которые, увидев Маргарину Хамоновну, немедленно отдают должное её роскошной безграничной природе гортанными восклицаниями, раздувающимися ноздрями, вздыбенной грудью и другими выпирающими частями организма. Как правило они незамедлительно становятся её любовниками, но как правило ненадолго. Вероятнее всего, ввиду банального и быстрого мужского истощения сил, которое делает дальнейшие встречи бессмысленными.
Маргарина Хамоновна работает приёмщицей в городском пункте проката. Туда к ней ежедневно приходят множество мужчин разного вида, возраста и комплекции чтобы взять напрокат холодильник или телевизор или стиральную машину. Мужчины более свободные и непринуждённые предпочитают прокатывать велосипеды, мопеды и даже садовые тележки.
Самые же выдающиеся экземпляры обнаруживают непреодолимое желание прокатить саму Маргарину Хамоновну, которое она неизменно удовлетворяет с той только поправкой, что катает клиентов сама и укатывает так, что далеко не каждый после этого катания отваживается когда либо ещё посетить пункт проката, даже если стиральная машина край как нужна.
Во внешности Маргарины Хамоновны нет ничего необычного или отталкивающего, и если некоторое время попривыкнуть, то можно даже обнаружить в ней весьма своеобразный шарм. У многих женщин есть растительность на лице, но лишь наиболее уверенные в себе дамы не делают попыток её истреблять. В Маргарине Хамоновне женской уверенности просто бездна. Вероятно от того что она относится к тому разряду женщин, на которых с какой стороны и с какой целью ни посмотри, но взгляд неизменно попадает на бюст, дальше которого уже ничего не просматривается.
Именно поэтому мужская часть населения никогда не обращает внимания на её своеобразную манеру одеваться и украшать себя. У Маргарины Хамоновны ярко зелёный педикюр и к нему такая же ярко-зелёная сумочка-ридикюль, замечательно сочетающийся с газовым платочком того же цвета, который постоянно увивается вокруг её шеи чтобы никто не пялился на растущие из этой шеи там и сям курчавые чёрные волоски. Волоски не виноваты, им просто не хватило места на голове, где они растут столь буйно и неистово что любой ямайский негр сдохнет от зависти.
Маникюр же у Маргарины Хамоновны кроваво-красного цвета, напоминающего о том что пуля дура, а штык молодец. Маникюр элегантно дополняют туфли-босоножки того же маниакального цвета и с огромными металлическими каблуками, которые оставляют глубокие дыры на асфальте тротуаров и делают небольшие сколы на бетонной мостовой.
Часы у Маргарины Хамоновны золотые с серебряным браслетом, в соединения которого постоянно попадают курчавые жёсткие волосы, растущие на женском запястье, заставляя её периодически вскрикивать и носить часы попеременно на обеих руках.
В отношении же своего интимного белья Маргарина Хамоновна чрезвычайно консервативна. Она носит просторные хлопчатобумажные исподние штаны которые своей верхней резинкой достают до пупка, а нижние находятся где-то на середине бедра. Под этими штанами сверху, то есть от пупка, и до самого низа, находится невообразимая уму непроходимая чаща из жёсткого завитого чёрного волоса. Только самый отважный представитель сильного пола может решительно разгрести эти заросли мужественной пятернёй и проложить себе дорогу между пышущих жаром бёдер к глубоко запрятанному там жаркому и пахучему оазису любви.
Бюстгальтеры же Маргарина Хамоновна не покупает, а шьёт сама из подручных материалов. Выглядят они невыносимо кустарно, зато в их внушительных чашах удобно покоятся большие и сладострастные купола с огромными ареолами вокруг сосков, величиной с чайное блюдце, усеянные всё теми же курчавыми волосками, каждый из которых растёт из большого пупырышка. Таовые пупырышки можно увидеть также на мужской мошонке.
Когда Маргарина Хамоновна возбуждается от любовного пыла, эти шерстистые блюдца съёживаются, каменеют и твёдо выбухают соском вперёд, почти как мужская совокупительная плоть. Во время соития эти твёрдые комки остро упираются в грудь покрывающего мужчины и царапают её каменными сосками и торчащим волосом столь беззастенчиво, что мужчина сперва сопит и порыкивает, а затем взрёвывает как верблюд и кончает, извергая целый водопад спермы как вышеупомянутое животное.
У Маргарины Хамоновны есть дочь, Аргентина Самуэлевна. Фамилия её, правда, не Фуагрян, а Фуагриани. Дочь, при получении паспорта, решила немного подправить фамилию так чтобы в её звучании было нечто итальянское. Имя же и отчество подарила дочери мама. В виду отсутствия достоверных сведений о вероятном отце, мама девочки использовала свою фантазию и чувство прекрасного.
Дочка живёт отдельно от мамы, учится в каком то техникуме с трудно произносимым названием, в котором присутствует что-то суконное, камвольное и кажется прядильное. Дочка пользуется большой популярностью у мужчин, и благодаря их неизменным благосклонностям не испытывает затруднений в денежных средствах.
Примерно раз в месяц дочь покупает бутылку десертного вина, пакет фруктов с рынка и дорогую коробку зефира в шоколаде и отправляется навестить мать. Дочь и мать никогда не делятся друг с другом прозой своей жизни, а беседуют преимущественно о возвышенном - о цветах, о кружевном вышивании, о принцессе Диане и принце Чарльзе, о счастливой судьбе рыбы-прилипалы, которой для жизненного счастья достаточно лишь раз в жизни выбрать надёжную и преданную акулу. Исчерпав все темы, мама и дочь азартно и вдохновенно играют в карты, запивая игру добрым вином и закусывая фруктами и зефиром.
Неожиданно Маргарина Хамоновна бросает взгляд на часы-ходики с гирькой, суетливо тикающие на стене, оклеенной аляповатыми обоями, на которых доминирует ярко красный и ярко зелёный цвета, и виновато произносит: доченька, ты бы пожалуй уже пошла, а то ко мне сейчас придёт сердечный друг. - Ну и придёт, подумаешь! - фыркает дочка Аргентина. - Как это подумаешь? А вдруг он в тебя влюбится?
Дочка вздыхает, вынимает из сумки стомиллиметровую ароматизированную сигарету, вставляет в рот, затем вынимает ещё одну для матери. Обе закуривают от дочкиной зажигалки, после чего дочка Аргентина выдыхает вместе с дымом: какая же ты у меня всё-таки блядь, мамулечка!
Я не блядь, доченька! - спокойно и мудро отвечает мать. - я просто очень страстная от природы. А вот ты, дочка... У тебя... - Мама! Мне во-первых деньги нужны. - безапелляционно отвечает дочь. А во-вторых я молодая, мне так положено. - Так и я, доченька, тоже ещё не старуха! - парирует Маргарина Хамоновна. - Ну мамуля, ну хорошо, так ты бы тогда хотя бы с одним! А ты... - А я... Доченька! Ты же знаешь как я люблю Ашотика. Но он очень далеко живёт, в Тбилиси, у него там семья, и ещё одна женщина в Херсоне.
Ашот Балабаевич Манучарян когда-то лет двадцать назад спознался с Маргариной Хамоновной и до сих пор от неё без ума. Он аккуратно пишет ей любовные послания, кипящие дерзновенной страстью, регулярно ходит на почту и отправляет их заказными письмами. Маргарина Хамоновна жадно читает каждое письмо, её лицо и грудь при этом полыхают. В конце чтения Маргарина Хамоновна вскрикивает, бросает письмо и стремглав убегает в ванную комнату, пускает струю воды, и некоторое время оттуда доносятся страстные стоны. Минут через двадцать Маргарина Хамоновна выходит из ванны уже спокойная, похорошевшая и помолодевшая. Она садится на диван, вытягивает ноги на оттоманку, массирует пальцами веки и улыбается чарующей улыбкой Моны Лизы.
Ашот Балабаевич - маленький юркий мужчинка с обвислым мягким пузцом и ещё более мягкой плюшевой шевелюрой вокруг блестящей светло-коричневой плеши. У него печальные чёрные глаза и взрывной темперамент. Он безумно тоскует по своей возлюбленной и давно мог бы к ней приехать, но не решается. Не решается потому что понимает, что иссякнет через несколько дней, после чего его безжалостно заменят на другой экземпляр, как перегоревшую лампочку в уборной, а этого его кавказская гордость никак не может перенести. Зато в любовных письмах Ашот Балабаевич совершенно неиссякаем. Неиссякаем уже двадцать лет. О, сколько изумительных рекордов может походя поставить человек одной лишь силой своего духа! Рекордов, которых никто никогда не заметит и не оценит, и прежде всего - сам рекордсмен.
Ашот Балабаевич по душевному складу очень похож на йоркширского терьера. Этот маленький кобелёк совершенно не понимает своих микроскопических размеров. Он вполне искренне считает себя огромным и страшным псом и держится в обществе соответственно. Ашот Балабаевич работает техником-наладчиком на хладокомбинате. Зимой и летом он приходит на работу в огромной железнодорожной фуражке с черным лакированным околышем, из выреза его неизменной тельняшки торчат седые космы. В холодную погоду поверх тельняшки надевается военно-морской китель, купленный на городском рынке у вдовы капитана второго ранга, и собственноруно украшенный газырями. Нижнюю часть тела облекают кавалерийские галифе, слегка подрезанные и неуклюже пристроченные в виду малого роста нового владельца, а на ногах его красуются классические кеды - мечта энтузиаста-физкультурника. В одном из бездонных карманов галифе громыхает разводной ключ, а из другого постоянно торчит нескладный деревянный метр, который задумывался изготовителями в качестве складного, судя по наличию на этом приборе многочисленных суставов. Суставы эти от рождения неизлечимо больны каким то тяжелым деревянным ревматизмом и почти не гнутся.
Ашот Балабаевич безумно ревнует Маргарину Хамоновну ко всем мужчинам, но более всего почему-то к её дядьям, с которыми его давняя возлюбленная никогда не состояла в пикантных отношениях.
Действительно, у Маргарины Хамоновны есть два дяди - Иприт Фосгенович Уретрян и Вазген Полипович Фимозошвили. Раз в год оба дяди одновременно заявляются в гости к племяннице, обычно на две недели. Они привозят с собой чемоданы, набитые пахучими мандаринами, инжиром и хурмой, бутылями с вином, порнографическими открытками и дорогими гондонами с надписью по иностранному и с силуэтами женщин в нескромных позах. Они выгружают на туалетный столик яркую и пошлую бижутерию в подарок племяннице, которую Маргарина Хамоновна незамедлительно выбрасывает в помойку. Они привозят искрящееся веселье и неистощимый кавказский темперамент. Затем дядья безжалостно выгоняют племянницу к дочери и начинают рейд по окрестным кабакам, не гнушаясь вокзальными ресторанами, по окончании которого приводят в племянницыну квартиру толпу жутких полупьяных шлюх с вываливающимися из-под сбившегося платья грудями, размазанной по лицу дешёвой косметикой и драными колготками с намертво прилипшими к ним собачьими репьями из неизвестно как оказавшихся на их пути пустырей и кустов.
Участковому милиционеру даётся жирная взятка, под клятвенное обещание придти по этому адресу через две недели и напомнить им что пора уезжать. Оба дяди по внешнему виду - точная копия Ашота Балабаевича. Различия во внутреннем содержании состоят только в том, что дядья не пылают неутолимой страстью к своей племяннице, как пылает ей Ашот Балабаевич. В течение двух недель этих хилые тельцем и великие душой мужчины устраивают такой невообразимый загул, который не в силах переносить даже могучее сердце Маргарины Хамоновны.
После появления участкового, почтительно напоминающего об окончании срока, дядья сурово заставляют измученных шлюх протрезветь и тщательно уничтожить в доме все следы порока и разврата. После этого дядья, одаривают Маргарину, участкового и всех соседей деньгами, цветами и коробками конфет, садятся в такси и отчаливают на вокзал. Маргарина Хамоновна в сердцах смачно плюёт на гонорар, после чего прячет его поглубже в лифчик. Жизнь продолжается своим чередом, и люди в ней постоянно бьются об какие-то неудобные острые углы, совсем как предметы инвентаря, выдаваемые Маргариной Хамоновной в пункте проката.
Жизнь относится к людям ничуть не более бережно чем клиенты пункта проката к взятому ими инвентарю, и поэтому и те и другие как-то быстро и незаметно изнашиваются и в один из дней неожиданно и непоправимо обнаруживают себя выброшенными на помойку, в то время как в душе ещё почти не истаяли неясно-романтические и заманчивые мечтания юности.
Вон там, между поломанной табуреткой и мешком с некстати проросшей свяленной картошкой, которой отказали в счастье материнства, валяется кверху колёсами потёртый пылесос. В юные свои годы ему ничего не стоило прильнуть страстным поцелуем то к одной ковровой дорожке, то к другой. Но не успел оглянуться - и перетёрлись провода, и от любовных усилий лопнул шланг. А ведь мотор ещё хоть куда, и боевой задор как у юноши, и вполне бы ещё - но так уж устроена жизнь, что старые вещи должны уступать своё место новым, как впрочем, и люди.