Концерт для фортепиано с оркестром "ля-бемоль мажор"
Один лысый человек был очень стеснительный. Он стеснялся всех и всегда. Он никогда не ходил на концерты из-за своей стеснительности, но один раз вдруг решил пойти на концерт для фортепиано с оркестром "ля-бемоль мажор". Кажется Грига. Или Берлиоза... А может быть Листа или Сен-Санса - какая разница! Лысый человек шел по улице на свой первый в жизни концерт, и думал о том, как это будет здорово. Гораздо интереснее, чем читать лирические стихи в одиночку, сидя дома. Собираясь на концерт, лысый человек надел свой самый лучший костюм и галстук, положил чистый платочек в карман и надушился специально ради этого купленным дорогим одеколоном. Он шел и представлял себе, как он будет слушать музыку и переживать, а рядом люди тоже будут сидеть и переживать, и переживание это будет отражаться на их лицах, а он будет это видеть, и от этого ему будет приятно, так что будет даже немного покалывать в носу, а на глаза будут наворачиваться слезы.
Погруженный в такого рода мечты, лысый человек пришел на концерт, зашел в фойе и увидел, что там стоит множество людей. И как на зло, не по одному, а группками, по нескольку человек сразу, и все о чем-то друг с другом разговаривают. Лысый человек не ожидал, что люди будут вот так запросто стоять группами и разговаривать, и он сразу очень застеснялся стоять среди этих групп один. Но знакомых, к кому можно было бы подойти и поговорить, среди этих людей не было. По правде сказать, у него и вообще-то никаких знакомых не было, да и друзей тоже не было, потому что очень уж он всю жизнь был стеснительный и так и не завел ни друзей, ни знакомых. Лысый человек прошел фойе из конца в конец, опасливо и застенчиво оглядываясь на тех, мимо кого он проходил, и наконец остановился рядом с компанией из двух длинноногих девиц и трех крупных парней в белых рубашках с галстуками.
И тут ему показалось, что они на него внимательно смотрят и обсуждают его лысину, хотя он и слышал, что они говорят про Монику Лувински. От того, что они не говорили о нем прямо, лысый человек почувствал себя еще более униженно. Он подумал, что это, может быть, оттого, что его лысина очень блестит. Он тогда вынул из кармана носовой платочек и тщательно протер лысину от пота. Он опять прошелся по фойе туда и сюда, и ему показалось, что все, мимо кого он проходит, подозрительно на него смотрят. Лысый человек понял, что это все от того, что он один. Вот если бы он пришел на концерт с женой и двумя дочерьми, тогда можно было бы стоять всей семьей и разговаривать, как все, и тогда никто не смотрел бы, как он стоит один, с потной от смущения, блестящей лысиной во всю голову. Лысый человек вытащил маленькую кепочку из кармана, надел ее на голову и вспомнил, что у него нет двух дочерей. И одной дочери нет. И жены тоже нет. Ведь он был стеснительным всю жизнь, и поэтому так и не женился.
Стеснительный человек в кепке опять походил по фойе и почувствовал, что голове под кепкой жарко, и лысина опять вспотела. Он снял кепку, вытащил платочек и снова тщательно протер лысину и лицо, потом огляделся и встал рядом с тремя нарядно одетыми старушками. Одна старушка посмотрела на лысого человека и сразу стала рассказывать двум другим старушкам, что ее замучила сыпь подмышками и на бедрах, и что врач велел ни в коем случае не есть цитрусовых. Лысый человек с большим испугом пробежал через все фойе к туалету и посмотрел на лысину в зеркало. Никакой сыпи на лысине не было. Врут они все сыпь, пробормотал лысый человек и вышел из туалета.
Мимо проходила высокая, красивая женщина с девочкой, прелестной как куколка. Девочка посмотрела на лысого человека, потом повернулась к маме и что-то ей сказала. Обе громко рассмеялись и пошли дальше. Лысый человек метнулся обратно в туалет и еще раз посмотрел на свою лысину. Никакой сыпи и в самом деле не было, ни на лысине, ни на лице. Тогда отчего же они так смеялись, подумал лысый человек, и почему-то вдруг разом обиделся на весь концерт - на зрителей, ожидающих в фойе, на дирижера, на пианиста, на весь симфонический оркестр, на осветителей, на рабочих сцены, на администратора, сидевшего за стеклянным окошком, на давно умершего композитора, даже на билетершу, которая уже впускала зрителей в зал. Лысый человек вспомнил свое отражение в зеркале и вдруг обиделся еще и на свой лучший, тщательно отутюженный костюм, красивый галстук и замечательный одеколон, потому что они теперь совсем не соответствовали его настроению.
Вот и не буду я слушать ваш гадкий концерт для фортепиано с оркестром "ля-бемоль мажор", мстительно подумал лысый человек, и ему вдруг стало немного легче от этой мысли. Пусть пропадет мой билет и пусть мне из-за вас будет плохо, раз вы все такие, подумал он и почти совсем обрадовался. Пусть я лучше умру, чем я здесь останусь, никому не нужный, жалкий и смешной, подумал лысый человек, и ему стало как-то даже весело, но не так весело, как когда расскажут смешной анекдот, а как-то горько-весело, когда боишься расхохотаться, чтобы ненароком не расплакаться. Веселый человек решил не дожидаться начала концерта, а прямо сейчас уйти домой, а дома выпить целую бутылку уксуса, лечь спать на левый бок и так умереть. На левом боку лысый человек очень не любил спать, потому что никогда не мог заснуть на левом боку. Он шел к выходу и думал как он будет лежать на невзбитой жесткой подушке, а уксус будет противно переливаться у него в животе и бить в нос, а он будет думать о том, какие все люди насмешливые, жестокие и равнодушные, и с этой мыслью он умрет, не простив никого.
Лысый человек так замечтался этой своей злой, обидной мечтой, что выходя в дверь, не заметил входившую даму с увядшим лицом и классической прической. Лысый человек столкнулся с этой дамой, и от этого столкновения классическая прическа дамы слетела с ее головы и упала на пол, обнажив совсем не классические короткие, реденькие, седенькие волосы с черными точками у корней. Лысый человек испуганно поднял прическу, отряхнул ладонью и подал даме, лепеча извинения. Дама невозмутимо приняла прическу и водрузила обратно себе на голову царственным жестом. "Вот уж не думала, что мужчины нынче знакомятся с дамами таким оригинальным способом", произнесла она низким грудным голосом.
Лысый человек несколько секунд пытался осознать что-то очень для него важное, а потом неожиданно сказал охрипшим от волнения голосом: "Меня зовут Николай Иванович, Ревунков моя фамилия". Он подумал и вдруг с отчаянием в голосе добавил "Я - бухгалтер с тридцатилетним стажем, никогда не был женат!". "Очень приятно! А я - Алла Сташевская, поэтесса. Хотя я не думаю, что вы читали мои стихи. Вы не хотите взять меня под руку?". "Да нет, я много стихов читаю! Я все ваши стихи читал, они мне нравятся очень! Последний ваш сборник я купил весной, двадцать девятого апреля прошлого года. Он был синего цвета, в мягком переплете и стоил шестьдесят девять копеек". Николай Иванович взял поэтессу под руку и они вместе пошли в зал, продолжая разговаривать. Пока они шли, Николай Иванович вдруг позабыл, что хотел пойти домой и пить уксус. Он больше не обижался ни на зрителей, ни на дирижера, ни на симфонический оркестр. Его лысина блестела от счастья, но он забыл о ней и думать. Он трепетно держал даму за руку и с нетерпением ждал, когда в зале погаснет свет, и музыканты начнут играть концерт для фортепиано с оркестром "ля-бемоль мажор".