Под сводами подземных укреплений бывшего мемельского городища жителям города представили фундаментальный труд “Клайпедский замок: исследования и источники”. Эта книга – плод коллективного творчества местных историков и археологов, посвятивших всю свою жизнь и работу поискам, изучению и постижению тайн древнего Мемельбурга.
Клайпеда издавна славится своими красивыми девушками, богатым портом, песчаными пляжами и яркими летними фестивалями, однако далеко не все знают, что этот город – старейший в Литве. Его история наполнена многочисленными легендами, тайнами и преданиями, которые передают из уст в уста на протяжении столетий.
(C) Atvira Klaipėda / Martynas Vainorius
В этом году единственный город-порт в Литве отметит свое 786-летие. Впервые в исторических документах Клайпеда упоминается 29 июля 1252 года. Именно в этот день великий магистр Ливонского ордена Эберхард фон Зейне и епископ Курланда Генрих постановили, что на стыке двух рек – между Неманом и Данге – необходимо основать новый замок, защищающий рубежи немецких рыцарей. В этом же году крестоносцы возвели деревянную крепость, получившую название Мемельбург. С этого момента берет начало история жизни будущего города, равно как и участь тех племен и народов, которые со временем образовались в государства, предопределили ход времени и вечное соперничество за то, чтобы называться хозяевами Мемеля, который сегодня носит красивое древнелитовское имя.
Город на болотах
История гласит, что царь Петр I основал город на болотах. В этом смысле сказ о появлении Клайпеды ничем не уступает проекту по строительству Санкт-Петербургу. Литовская версия основания Мемеля существенно отличается от той, что описываются в немецких хрониках и документах, но в то же время в этом и заключается ее шарм, особая притягательность и мистика, нашедшая отражение в современном архитектурном облике города-порта.
Необходимо отметить, что история строительства Мемельбурга, ставшего точкой отсчета для будущего развития прусского Мемеля, не означает того, что эти места были безлюдной чащей у берегов Балтийского моря. Очевидно, что здесь жили люди, представители балтийских племен – курши и скальвы, самбы и пруссы, жемайты и земгалы, поэтому название Клайпеда насчитывает не одно столетие. Старинная легенда рассказывает о том, что два брата отправились в путь через топкую местность прямиком к морю, чтобы найти место для поселения, так как их народ нуждался в новом жизненном пространстве.
Легендарных братьев звали Эльняс и Вилкас. Поднявшись на вершину холма, вдалеке они увидели море, перед которым лежали многочисленные водоемы и болота. Братья-язычники пожелали отдать дань уважения стихии, решив направиться к берегу, но здесь их пути разошлись в прямом смысле этого слова. Эльняс выбрал более безопасную дорогу и пошел вдоль реки, а Вилкас направился по прямой через болота. Первый брат успешно достиг песчаного берега, решив основать здесь новое поселение, а Вилкаса призвала к себе топь, где он без вести пропал. Эльняс долго искал любимого брата, пробираясь через болота и заросли, но нашел лишь жуткий след неведомого чудища – болотного змея. На литовский язык “жуткий след” переводится как “klaikia pėda”. Вот так и появилось название Клайпеды, окутанное легендами и древними преданиями балтов. Впрочем, некоторые утверждают, что место получило свое имя от словосочетания “топкий след”, или “klampia pėda”. Впервые же в официальных документах современное название города датируется 1413 годом. Так эту местность назвал великий князь Витаутас в своем письме к крестоносцам. Литовский правитель указывал тевтонцам на то, что замок был построен на землях жемайтов.
Дух рыцарства и Средневековья
Как рассказывает археолог Гинтаутас Забела, несмотря на то, что Клайпеда серьезно пострадала в годы Второй мировой войны, а башни и крепостные стены мемельской цитадели были разрушены еще в 70-х годах XIX века, поскольку местные промышленники нуждались в новых территориях для строительства верфи и развития кораблестроения, в городе все же можно прикоснуться к живой истории и почувствовать на себе дух Средневековья. Во времена расцвета Ливонии и тевтонцев по дорогам и тропам здешних земель рассекали конные разъезды рыцарей без страха и упрека.
Сегодня в Клайпеде о замке напоминают лишь многочисленные земляные укрепления, окруженные яхтами и катерами, а также хорошо сохранившаяся разветвленная сеть подземных ходов, галерей и коридоров, использовавшихся жителями замка и его защитниками для безопасного передвижения между оборонительными сооружениями и бастионами.
На данный момент здесь действуют два больших музея, где представлены самые разные находки – от средневековой обуви, предметов одежды и бытовой утвари вплоть до редкого оружия, пушек, монет и уникального золотого кольца с бриллиантом эпохи Ренессанс, найденного клайпедскими археологами во время раскопок. Кроме этого, несколько лет назад в подземных укреплениях оборудовали современные конференц-залы и площадки. С этого момента большинство значимых для города международных и региональных конференций проходят именно здесь.
Новый Дортмунд
Говоря о спорах историков и некоторых горожан, отстаивающих немецкое название города, то есть Мемеля, которое Клайпеда носила до 1923 года, когда в конечном итоге была присоединена к Литве, здесь справедливо было бы рассказать о еще одной легенде, которая, в отличие от истории про болотного змея, подкреплена реальными фактами.
Дело в том, что изначально немецкие рыцари всерьез вынашивали планы о том, чтобы назвать город-крепость Новым Дортмундом, рассказывает клайпедский историк Эгидиюс Милтакис.
«В 1254 году магистр Ливонского ордена Анно фон Зангерсхаузен вместе с епископом Генрихом Курляндским написали письмо членам городского совета Дортмунда, попросив ознакомить их с дортмундским городским правом. Дортмунд входил в Ганзейскую лигу. Таким образом, магистр и епископ хотели заручиться поддержкой дортмундских купцов, назвав новый замок и прилегающее к нему поселение Новым Дортмундом. Дортмундцы согласились и прислали все то, что просили ливонцы, однако на раннем этапе Мемельбург так и не смог стать процветающим торговым городом и религиозным центром Курляндского епископства – этому процессу мешали постоянные набеги самбов, куршей и жемайтов», – сказал историк, подчеркнув, что основная функция замка так и осталась оборонительной.
Нужно отметить, что история Клайпеды стоит особняком и существенно отличается от развития других территорий современной Литвы. Когда в Жемайтии еще горели жертвенные огни, воинственные племена поклонялись языческим богам, а легендарный король Миндаугас боролся с междоусобицей, начав объединение разрозненных литовских земель на востоке, в Мемельбурге бурлила жизнь, замок быстро рос и всего через пять лет после основания, в 1257 году, получил статус города.
Кстати, с набегами на Мемельбург связано еще одно предание, которое гласит, что жителей замка спасла головка сыра. Крестоносцы регулярно отражали атаки не только от балтийских племен, но и со стороны шведов. Когда крепость осадили войска шведского короля и через некоторое время мемельбуржцы осознали, что долго не протянут, то решили обстрелять шведов большими кусками сыра, не оставив врагам ничего съестного. Между тем войска противника восприняли эту дерзкую атаку прямо противоположно. Шведы подумали, что в замке такое количество самых разных запасов и еды, что осаждать форт нет никакого смысла: в итоге они отступили. С тех самых пор в Клайпеде трепетно относятся к всему тому, что связано с сыром.
Краеугольный камень
Многие годы историки, археологи и неравнодушные общественники питали надежды на возрождение замка, настаивая на том, что, помимо подземных галерей, на месте старых крепостных стен должны появиться новые башни. Клайпеда должна возродить свой символ, сделав его ключевым центром притяжения в странах Восточной Балтики – с таким посылом выступали активисты, и, похоже, сегодня ситуация сдвинулась с мертвой точки. В прошлом году клайпедские власти подписали соглашение с архитектурной фирмой, которая подготовит проект по возведению донжона – главной замковой башни. Сумма проекта оценивается почти в 107 тыс. евро. Планируется, что на первом этапе будет восстановлен основной силуэт башни, на которой оборудуют смотровую площадку и лифт. На втором этапе должны возвести каменные стены, основываясь на историко-археологических исследованиях местных ученых.
Согласно опросам, абсолютное большинство клайпедчан поддерживают эту идею, однако есть и те, кто считает, что замок не нужен. Противники этой инициативы задают провокационный вопрос, зачем нам замок, который не имел никакого отношения к литовцам, литовской культуре и на протяжении столетий был своеобразным пятном на теле Литовского государства, неся ему прямую угрозу. Между тем директор Музея истории Малой Литвы, археолог Йонас Генис отвечает критикам, что во времена основания замка не было ни Германии, ни Литвы, ни литовцев, ни немцев в том смысле, в котором мы воспринимаем эти определения сейчас. Жизнь Клайпеды нельзя отделить от Клайпедского замка, равно как и саму крепость невозможно отторгнуть от города.
«Жизнь города не представлялась без замка, его строительство и развитие были связаны с развитием самого города. Это символ Клайпеды – ее краеугольный камень, ведь город рос, преображался и продолжает меняться по сей день», – говорит он.
Примечательно то, что недалеко от замка – на другом берегу, подле замковых укреплений, встречающих иностранных туристов, прибывающих на круизных судах, стоит самая таинственная скульптура из всех клайпедских изваяний – силуэт привидения, вылезающего из воды. Это приведение – призрак нежданного гостя, которого повстречал хранитель замка Ханс фон Хейде из земли Дитмарш. Легенда гласит, что ранним утром он встретился с загадочным странником, который сказал ему, что вскоре город столкнется с нехваткой зерна и дров. После этой короткой реплики мистический гость растворился в утренней дымке – исчез в тумане под крики чаек. Поговаривают, что призрак всегда появлялся, когда городу и крепости грозили какие-то потрясения. Клайпедские рыбаки рассказывают, что иногда видят странную тень, бродящую по водной глади среди старых лодок, а душа неуловимого фантома сможет обрести покой лишь тогда, когда замок возродится и вновь будет процветать.
По материалам газеты «Экспресс-неделя»
НОВОСТИ
Денис Кишиневский
2020-07-11
Под сводами подземных укреплений бывшего мемельского городища жителям города представили фундаментальный труд “Клайпедский замок: исследования и источники”. Эта книга – плод коллективного творчества местных историков и археологов, посвятивших всю свою жизнь и работу поискам, изучению и постижению тайн древнего Мемельбурга.
Клайпеда издавна славится своими красивыми девушками, богатым портом, песчаными пляжами и яркими летними фестивалями, однако далеко не все знают, что этот город – старейший в Литве. Его история наполнена многочисленными легендами, тайнами и преданиями, которые передают из уст в уста на протяжении столетий.
(C) Atvira Klaipėda / Martynas Vainorius
В этом году единственный город-порт в Литве отметит свое 786-летие. Впервые в исторических документах Клайпеда упоминается 29 июля 1252 года. Именно в этот день великий магистр Ливонского ордена Эберхард фон Зейне и епископ Курланда Генрих постановили, что на стыке двух рек – между Неманом и Данге – необходимо основать новый замок, защищающий рубежи немецких рыцарей. В этом же году крестоносцы возвели деревянную крепость, получившую название Мемельбург. С этого момента берет начало история жизни будущего города, равно как и участь тех племен и народов, которые со временем образовались в государства, предопределили ход времени и вечное соперничество за то, чтобы называться хозяевами Мемеля, который сегодня носит красивое древнелитовское имя.
Город на болотах
История гласит, что царь Петр I основал город на болотах. В этом смысле сказ о появлении Клайпеды ничем не уступает проекту по строительству Санкт-Петербургу. Литовская версия основания Мемеля существенно отличается от той, что описываются в немецких хрониках и документах, но в то же время в этом и заключается ее шарм, особая притягательность и мистика, нашедшая отражение в современном архитектурном облике города-порта.
Необходимо отметить, что история строительства Мемельбурга, ставшего точкой отсчета для будущего развития прусского Мемеля, не означает того, что эти места были безлюдной чащей у берегов Балтийского моря. Очевидно, что здесь жили люди, представители балтийских племен – курши и скальвы, самбы и пруссы, жемайты и земгалы, поэтому название Клайпеда насчитывает не одно столетие. Старинная легенда рассказывает о том, что два брата отправились в путь через топкую местность прямиком к морю, чтобы найти место для поселения, так как их народ нуждался в новом жизненном пространстве.
Легендарных братьев звали Эльняс и Вилкас. Поднявшись на вершину холма, вдалеке они увидели море, перед которым лежали многочисленные водоемы и болота. Братья-язычники пожелали отдать дань уважения стихии, решив направиться к берегу, но здесь их пути разошлись в прямом смысле этого слова. Эльняс выбрал более безопасную дорогу и пошел вдоль реки, а Вилкас направился по прямой через болота. Первый брат успешно достиг песчаного берега, решив основать здесь новое поселение, а Вилкаса призвала к себе топь, где он без вести пропал. Эльняс долго искал любимого брата, пробираясь через болота и заросли, но нашел лишь жуткий след неведомого чудища – болотного змея. На литовский язык “жуткий след” переводится как “klaikia pėda”. Вот так и появилось название Клайпеды, окутанное легендами и древними преданиями балтов. Впрочем, некоторые утверждают, что место получило свое имя от словосочетания “топкий след”, или “klampia pėda”. Впервые же в официальных документах современное название города датируется 1413 годом. Так эту местность назвал великий князь Витаутас в своем письме к крестоносцам. Литовский правитель указывал тевтонцам на то, что замок был построен на землях жемайтов.
Дух рыцарства и Средневековья
Как рассказывает археолог Гинтаутас Забела, несмотря на то, что Клайпеда серьезно пострадала в годы Второй мировой войны, а башни и крепостные стены мемельской цитадели были разрушены еще в 70-х годах XIX века, поскольку местные промышленники нуждались в новых территориях для строительства верфи и развития кораблестроения, в городе все же можно прикоснуться к живой истории и почувствовать на себе дух Средневековья. Во времена расцвета Ливонии и тевтонцев по дорогам и тропам здешних земель рассекали конные разъезды рыцарей без страха и упрека.
Сегодня в Клайпеде о замке напоминают лишь многочисленные земляные укрепления, окруженные яхтами и катерами, а также хорошо сохранившаяся разветвленная сеть подземных ходов, галерей и коридоров, использовавшихся жителями замка и его защитниками для безопасного передвижения между оборонительными сооружениями и бастионами.
На данный момент здесь действуют два больших музея, где представлены самые разные находки – от средневековой обуви, предметов одежды и бытовой утвари вплоть до редкого оружия, пушек, монет и уникального золотого кольца с бриллиантом эпохи Ренессанс, найденного клайпедскими археологами во время раскопок. Кроме этого, несколько лет назад в подземных укреплениях оборудовали современные конференц-залы и площадки. С этого момента большинство значимых для города международных и региональных конференций проходят именно здесь.
Новый Дортмунд
Говоря о спорах историков и некоторых горожан, отстаивающих немецкое название города, то есть Мемеля, которое Клайпеда носила до 1923 года, когда в конечном итоге была присоединена к Литве, здесь справедливо было бы рассказать о еще одной легенде, которая, в отличие от истории про болотного змея, подкреплена реальными фактами.
Дело в том, что изначально немецкие рыцари всерьез вынашивали планы о том, чтобы назвать город-крепость Новым Дортмундом, рассказывает клайпедский историк Эгидиюс Милтакис.
«В 1254 году магистр Ливонского ордена Анно фон Зангерсхаузен вместе с епископом Генрихом Курляндским написали письмо членам городского совета Дортмунда, попросив ознакомить их с дортмундским городским правом. Дортмунд входил в Ганзейскую лигу. Таким образом, магистр и епископ хотели заручиться поддержкой дортмундских купцов, назвав новый замок и прилегающее к нему поселение Новым Дортмундом. Дортмундцы согласились и прислали все то, что просили ливонцы, однако на раннем этапе Мемельбург так и не смог стать процветающим торговым городом и религиозным центром Курляндского епископства – этому процессу мешали постоянные набеги самбов, куршей и жемайтов», – сказал историк, подчеркнув, что основная функция замка так и осталась оборонительной.
Нужно отметить, что история Клайпеды стоит особняком и существенно отличается от развития других территорий современной Литвы. Когда в Жемайтии еще горели жертвенные огни, воинственные племена поклонялись языческим богам, а легендарный король Миндаугас боролся с междоусобицей, начав объединение разрозненных литовских земель на востоке, в Мемельбурге бурлила жизнь, замок быстро рос и всего через пять лет после основания, в 1257 году, получил статус города.
Кстати, с набегами на Мемельбург связано еще одно предание, которое гласит, что жителей замка спасла головка сыра. Крестоносцы регулярно отражали атаки не только от балтийских племен, но и со стороны шведов. Когда крепость осадили войска шведского короля и через некоторое время мемельбуржцы осознали, что долго не протянут, то решили обстрелять шведов большими кусками сыра, не оставив врагам ничего съестного. Между тем войска противника восприняли эту дерзкую атаку прямо противоположно. Шведы подумали, что в замке такое количество самых разных запасов и еды, что осаждать форт нет никакого смысла: в итоге они отступили. С тех самых пор в Клайпеде трепетно относятся к всему тому, что связано с сыром.
Краеугольный камень
Многие годы историки, археологи и неравнодушные общественники питали надежды на возрождение замка, настаивая на том, что, помимо подземных галерей, на месте старых крепостных стен должны появиться новые башни. Клайпеда должна возродить свой символ, сделав его ключевым центром притяжения в странах Восточной Балтики – с таким посылом выступали активисты, и, похоже, сегодня ситуация сдвинулась с мертвой точки. В прошлом году клайпедские власти подписали соглашение с архитектурной фирмой, которая подготовит проект по возведению донжона – главной замковой башни. Сумма проекта оценивается почти в 107 тыс. евро. Планируется, что на первом этапе будет восстановлен основной силуэт башни, на которой оборудуют смотровую площадку и лифт. На втором этапе должны возвести каменные стены, основываясь на историко-археологических исследованиях местных ученых.
Согласно опросам, абсолютное большинство клайпедчан поддерживают эту идею, однако есть и те, кто считает, что замок не нужен. Противники этой инициативы задают провокационный вопрос, зачем нам замок, который не имел никакого отношения к литовцам, литовской культуре и на протяжении столетий был своеобразным пятном на теле Литовского государства, неся ему прямую угрозу. Между тем директор Музея истории Малой Литвы, археолог Йонас Генис отвечает критикам, что во времена основания замка не было ни Германии, ни Литвы, ни литовцев, ни немцев в том смысле, в котором мы воспринимаем эти определения сейчас. Жизнь Клайпеды нельзя отделить от Клайпедского замка, равно как и саму крепость невозможно отторгнуть от города.
«Жизнь города не представлялась без замка, его строительство и развитие были связаны с развитием самого города. Это символ Клайпеды – ее краеугольный камень, ведь город рос, преображался и продолжает меняться по сей день», – говорит он.
Примечательно то, что недалеко от замка – на другом берегу, подле замковых укреплений, встречающих иностранных туристов, прибывающих на круизных судах, стоит самая таинственная скульптура из всех клайпедских изваяний – силуэт привидения, вылезающего из воды. Это приведение – призрак нежданного гостя, которого повстречал хранитель замка Ханс фон Хейде из земли Дитмарш. Легенда гласит, что ранним утром он встретился с загадочным странником, который сказал ему, что вскоре город столкнется с нехваткой зерна и дров. После этой короткой реплики мистический гость растворился в утренней дымке – исчез в тумане под крики чаек. Поговаривают, что призрак всегда появлялся, когда городу и крепости грозили какие-то потрясения. Клайпедские рыбаки рассказывают, что иногда видят странную тень, бродящую по водной глади среди старых лодок, а душа неуловимого фантома сможет обрести покой лишь тогда, когда замок возродится и вновь будет процветать.