Аннотация: Детектив в инвалидной коляске. Внеконкурс ПВ-13(2015)
***
Когда в руки мне попадается книга, в самом начале которой герой "просыпается", я закрываю ее, чтобы больше никогда не открывать.
Что эти авторы знают о пробуждениях? Что им известно про сон? Меня бы спросили, я бы им рассказал - если бы захотел. Да меня и спрашивали, ведь невозможно утаить шила в мешке, как не старайся.
Странным вывертом моего сознания оказался дар именно во сне решать вопросы. Все спали, чтобы отдохнуть - я же никогда не переставал работать. Именно поэтому мне удалось достичь того, что простому смертному и не снилось. Каламбур.
Кто же знал, что сон станет моим проклятием?
***
Разлепив глаза, я распознал дядю Дэнни и радостно загукал. Он улыбнулся, привычно вытер салфеткой слюну с моего подбородка и протянул бокал с соломинкой. Втянув молоко, я напрягся и выпалил:
- Дя-а-а-дя-а-а... Дэ-э-энни-и-и! Дядя Дэ-энни!
Волна эйфории от того, что я смог - смог! - сказать такие сложные слова, накатила и прошла. Дэнни выжидающе застыл. Я неуверенно посмотрел по сторонам, поднял к лицу ладони - с каждым днем было все труднее их приподнять - и отметил, как нелепо смотрятся высохшие пальцы.
- Дэнни, - снова сказал я, про себя отметив, что от этих мерзких мгновений пробуждения испытываю раздражение меньшее, чем раньше.
- Дэнни, проект от "Мэри Аэронавтик" включи в перечень финансируемых.
- Понял, - в руках Дэнни мелькнул блокнот. Современные электронные средства при мне он не использовал. Они меня бесят.
- Возможны потери, - заметил секретарь. Я проигнорировал - в тот момент меня занимало кое-что другое.
- Снежана приехала?
Дэнни повернул мое кресло и повез в ванную комнату, не ответив.
- Что не так, Дэнни?
- Боюсь, вам это не понравится.
***
Идею провести свое последнее лето в этом полупансионате-полупсихушке для богатеньких знаменитостей подсказал мне сынок. Арчи из кожи лез вон, чтобы обещанные сюрпризы в завещании так и остались пустыми угрозами. Снимая коттедж по соседству, он мозолил мне глаза каждый день, с трудом скрывая неприязнь и плохо изображая сыновью преданность. Я старался его не разочаровывать - брюзжал, как мне тут противно, и узнавал сына через раз. Арчи не подозревал, насколько мне тут понравилось, и что хоть в этом я ему благодарен.
Помимо чистого воздуха и потрясающей природы жизнь подкинула мне и повод посмеяться. Повод звался мисс (или мадемуазель) Люси Т. - именно так она велела себя называть, опасаясь репортеров. Кинодиве полувековой давности все еще не давало покоя внимание этой назойливой публики - но подавиться мне собственными зубными протезами, если сейчас репортеры хотя бы помнили ее имя.
Ее стремления стали понятны сразу. Выяснив, что тут греет кости сам Сонный Джо перед давно и многими ожидаемой кончиной, мисс Люси Т. взяла быка за рога с целью запрыгнуть на подножку уходящего поезда и стать ненадолго миссис Сонный Джо. Ее не смущало ничего. Старая коза была настойчива, целеустремлена и почти в полном маразме, так что мы друг друга стоили. Но если в ее возрасте - а по слухам, ей было столько, сколько обычно не живут - вполне естественно некоторое разжижение мозга, то в мои годы еще рановато пускать слюни. Но человек предполагает, а смеется последним кто-то другой.
Опухоль у меня диагностировали пять лет назад - после того, как я отключился прямо на совещании совета директоров. Врачи обещали от силы год, а потом - геенна огненная. Но я, как последняя скотина, до сих пор не оправдал надежд деловых партнеров, кучи вице-президентов и родного сына Арчи.
"Ждать осталось недолго, информация на сто процентов", наверняка говорили они друг другу и самим себе. "Ну, еще чуть-чуть, герр Шнайдер... Мистер Мартинс, не отчаивайтесь... Не сегодня, так завтра, уважаемый Якумото... Фрау Шнайдер, примите наши соболезнования в связи с кончиной супруга, но согласно непроверенным слухам... Арчи, да эта сволочь просто издевается над нами!"
И так все пять лет.
От дел я отошел, когда обнаружил в себе неприятную особенность - просыпаться "не сразу". Теперь даже на бирже я играл только ради удовольствия - приятно было отмечать сумятицу при своем появлении. Но разве это масштабы?
Чисто выбритый и смердящий одеколоном, я спустился на подъемнике. Дэнни готов был выкатить меня на террасу, но в эту минуту рядышком заиграла гитара.
- Подожди, Дэнни - сказал я негромко. - Куда ты разогнался?
Мелодия тихо и ненавязчиво проникла внутрь меня - туда, где я чувствовал себя сильным и здоровым. И молодым.
Вот я разбиваю бутылку шампанского о борт пассажирского лайнера при спуске на воду - проект убыточный, но, черт возьми, до чего же красивый был корабль!
А вот парни из моего футбольного клуба поднимают над головами кубок лиги, а я пью виски в вип-ложе и стараюсь не думать, во сколько обошлась мне эта затея.
Еще глубже в прошлое - и я беру на руки орущий сверток по имени Арчи, который сразу на меня пописал.
А гитара все играет, вытаскивая из небытия новые картинки...
Я медленно расстегиваю блузку у Снежаны, пуговка за пуговкой, а она замерла и не дышит.
И уж совсем из детства - мы с Доном бьемся смертным боем, потому что он назвал меня "дерьмом", а я затруднился с ответом. Здорово мы тогда друг друга отлупили...
- Концерт окончен, - заявили с террасы, обрывая мелодию. - Дэнни, вывози этот кусок дерьма на всеобщее обозрение.
С тех счастливых времен Дон так и не обновил лексикон. Секретарь протиснул мою коляску через узкие двери, и мы узрели неряшливо одетого человека с седой бородкой, маскирующего лысину потертой ковбойской шляпой. Под мышкой у него дремала гитара.
- Парадокс, - заметил я. - Как у подобного засранца мог родиться такой сын, как Дэнни?
- Ты и впрямь в маразме, - сказал Дон. - Он не у меня родился, а у Нэнси. Она - мама, я - папа. Это просто. Я в ту пору сидел в тюрьме, а она меня навещала. Вот и донавещалась.
- Тебе виднее, - сказал я. - Однако говорят, что в тюрьме понятия папа и мама несколько смешаны. Я не прав?
- Не пойму, чего там шамкает эта биомасса? - развел Дон руками и добавил, обращаясь уже к сыну. - Кстати, отпрыск, привет. Как тебе нынче прислуживается?
Ничто не могло поколебать уверенности Дона в его остроумии. Я покосился на Дэнни. Втихаря усмехаясь, тот смотрел на отца с искренней нежностью.
Мне стало завидно. Уж сколько я сил и нервов потратил на Арчи, а в результате - пшик! Ни деловой хватки, ни хоть какого желания работать, одна ерунда в голове моего сына. И как истинный бездельник, он любит рыбалку. Сидеть часами на одном месте и таращиться на поплавок - вот что может быть глупее?
А Дон вспоминал о своем сыне от силы два раза в год, на Рождество и в день его рождения - в итоге же вырос перспективный деловой человек, которого я планировал рекомендовать в кампанию на высокую должность.
- Мы прогуляемся с твоим папашей до смотровой площадки. Скажи Снежане... - я запнулся. - Передай этим людям, что я буду ждать там. И очень огорчусь, если прожду напрасно.
- Понял, босс, - ответил Дэнни. Дон подозрительно нахохлился и крепче охватил гитару.
- Я не повезу коляску!
- Кто бы сомневался... - пробормотал я, медленно съезжая по пандусу.
Дон шел рядом, поддевая ногами камешки на дороге. Коляска мерно урчала элетромоторчиком.
Оставшись наедине со мной, Дон больше не выпендривался.
- Джо, послушай меня. Я здесь уже охренел. Не знаю, зачем вообще приехал.
- Потому что я попросил.
- Нет. Потому что я - сентиментальный идиот.
- Ты мой друг. И идиот, конечно. Не уезжай, пожалуйста.
Надо было бы добавить: "мне уже немного осталось", но Дона такой пошлятиной не проймешь. Его надо лишь попросить.
- Если сегодня ничего не произойдет, я от скуки взбешусь и что-нибудь выкину, - пообещал Дон.
- Залезь голым с гитарой на сосну.
- Года мои не те, с гитарой-то, - буркнул Дон.
На смотровой площадке мы оказались не первыми. Здесь уже маялся Арчи со своей удочкой. Также тут была мисс Люси Т. в боевой раскраске томной обольстительницы (о, Боже!). Она каждое утро "случайно" сталкивалась со мной именно в этом месте. Вероятно, здесь было романтичнее.
- Всегда считал тебя садистом, - сказал Дон, когда мы подходили. - В твоем мирке деловых людей иначе не выжить. Если вы что-то делаете, то не всегда себе на пользу, но уж точно во вред кому-то другому. Именно поэтому бизнесмен просто обязан быть садистом. Но ты еще круче! Ты вдобавок и мазохист, если имитируешь брачные игры с этой кривлякой. Эй, привет, кого не видел!
Ветер разнес его крик по долине.
- Доброе утро, папа, - сказал Арчи, игнорируя Дона.
- Кто это? - брезгливо прошамкал я, уставившись на своего сына.
- Не знаю, - Дон пожал плечами. - Какой-то мажор.
- Здесь красивый вид, - тягуче пробасила экс-кинодива, затем встрепенулась, будто бы только теперь меня заметила. - Ах, это вы... Как неожиданно!
Дона она тоже демонстративно не замечала. С тех пор, как она перестала подозревать в нем репортера, Дон превратился для нее в пустое место.
- Приятная встреча, мисс, - вежливо ответил я. - Вы все также восхитительны. И вчера были восхитительны. Как у вас это получается?
Дон хрюкнул, чем невероятно опошлил величие момента. Мисс Люси посмотрела на него с ненавистью. Будь у нее возможность, престарелый музыкант полетел бы с обрыва впереди собственной гитары.
Минут пять мы молчали. Кинодива успела заснуть в плетеном кресле, и я позавидовал тому, что она может просто заснуть, а потом просто проснуться. Дон подергивал струны, пытаясь уловить подходящий для момента мотивчик. Арчи страдал, маятником фланируя от перил к лестнице. Ступеньки вели вниз таким образом, что если плюнуть со смотровой площадки, был шанс попасть в того, кто поднимается.
- Везут кого-то, - сообщил Дон. - На инвалидной коляске.
- Снежану, - сказал я.
- Ну-ну. А кто она тебе, старая подружка?
Кинодива мигом проснулась и посмотрела в сторону вероятной угрозы.
- Это сложно объяснить, - ответил я.
Подружка... Она - Снежана, этим сказано все и не сказано ничего. Странно, я никогда не любил ее, как надо любить женщину, но во всех своих спутницах искал ее черточки. Да и что можно сказать про ту, которая была у меня первой, и у которой первым был я?
Она вернулась в мою жизнь неделю назад вместе с пошлым розовым конвертом.
Сама ли ты написала это письмо, Снежана?
Впереди шел Дэнни. За ним семенила молодая женщина, кроткая на вид, как и многие отъявленные стервы. Завершал процессию коротко стриженый громила с золотой цепью на волосатой шее. Он толкал впереди себя инвалидную коляску. В коляске, закрыв глаза, сидела Снежана.
Мы не виделись сорок лет.
- Сопровождающие вашей гостьи, - сказал Дэнни. - Племянница мадам Снежаны и ее телохранитель. Так они представились.
- Тетя так устала, так устала, - встряла племянница, пытливо оглядывая меня. - Всю дорогу говорила только о вас, когда приходила в себя, а вот сейчас заснула. Не надо ее беспокоить.
Только обо мне говорила? Снежана? Как интересно...
- Вы представить себе не можете, насколько я вам благодарен, - сказал я, и при этих словах Арчи передернул плечами. Племянница бросила на него быстрый взгляд и отвернулась.
- Но теперь я прошу оставить нас наедине, - добавил я.
- Что? - встрепенулась племянница. - Не может быть и речи, ведь она в таком состоянии! Это моя любимая тетя.
Громила набычился.
- В таком случае уезжайте, - пожал я плечами. - И заберите с собой эту старую кочерыжку. Спасибо, повидались.
Мне показалось, или кинодива облегченно выдохнула?
- Как вы можете так говорить! - возмутилась племянница и сразу сдалась. - Хорошо. Но мы будем недалеко.
- Мисс Люси, - сказал я. - Вы не желаете прогуляться по аллее... вместе с моим сыном?
Кинодива, оскорбленно шелестя своим одеянием, проследовала прочь, напоминая то мотылька со сломанным крылом, то беззубую змею. Арчи послушно пошел рядом, озираясь и словно не веря в происходящее. За ними ушли все остальные.
Мы остались вдвоем.
Она постарела, да. Но даже под морщинами и за падающими на лоб из-под дурацкой шляпки седыми прядями можно было разглядеть ту девчонку, которая улыбнулась мне на студенческих танцульках.
Ныне она выглядела вполне привлекательной дамой постбальзаковского возраста, присевшей отдохнуть. Неосведомленный человек решил бы, что она просто спит.
- Эх, ты... Встретились, и даже поговорить не можем.
Она не открывала глаза.
- Похоже, что ты меня опережаешь, гимнастка. Не помог тебе здоровый образ жизни. Впрочем, как и мне не помогли все мои золотые россыпи.
Молчание.
- Кретинка! - вскипел я в отчаянии. - Ты ж ровесница мне, чертова дура!
- А вот это лишнее, - она приоткрыла сначала один глаз, потом и другой. - Напоминать женщинам о возрасте - дурной тон. Привет, соня!
И подмигнула мне, а бесенок в ее глазах помахал мне рукой.
***
Неделю назад из центрального офиса мне переслали письмо, пришедшее с бумажной корреспонденцией. Почерк на конверте я узнал сразу, что удивило меня не меньше, чем даже само письмо. Оказывается, я еще помнил ее руку. И помнил ее эпистолярный стиль, которого, вот незадача, в письме не было. Знакомым был только почерк. Это была не Снежана - если только время не сыграло с ней злую шутку и не перемололо ее до неузнаваемости.
Когда я предложил ей приехать, в ответ сразу пришло согласие - будто от меня того и ждали. Мои подозрения укрепились - ведь перед глазами маячил живой пример в виде мисс Люси, устроившей комичную охоту за богатым полутрупом. Неужели Снежана решила поехать по тем же рельсам? Быть того не может.
Когда утром Дэнни сообщил о ее прибытии, я не обрадовался. Самая жизнерадостная и бесшабашная женщина из тех, кого я встречал, теперь сидела в таком же кресле, как у меня - и разум ее спал куда крепче моего.
Но кто написал письмо? И на что расчет? Разобраться следовало незамедлительно - и принять меры. Однако действительность перевернула все мои домыслы, но чтоб мне сдохнуть - как же я был рад этому!
- Я запуталась, - призналась Снежана. - Иначе бы не стала искать у тебя помощи.
- Да, свои проблемы ты всегда решала сама.
- Поначалу было весело, - она улыбнулась во весь рот, словно вспоминая нечто невероятно смешное. - Знал бы ты, как носятся со мной эти двое. Все дело в дурацком условии завещания, которое свалилось на нас с сестрой, хоть мы того не просили. Иметь богатого дядюшку не всегда полезно для здоровья - а наш дядя Стивен вдобавок обладал особенным чувством юмора, если в права наследства мы можем вступить только по достижении семидесяти лет.
- Вот гад, - уважительно кивнул я.
- Сестре оставалось полгода, когда она выпила слишком много снотворного. Виновата эта дура, моя племянница, только об этом никто не знает, я сама случайно подслушала. Она дала своей мамочке побольше таблеток, чтобы крепче спала и не мешала ее молодым делам. Не знала, что та уже приняла сверх всякой меры. Вот и вышло, что наследство могу получить лишь я - а родственников, кроме племянницы, у меня нет.
- Как все запутано, - признался я. - И что же дальше?
- Смейся, красавчик. Я решила, ну, отомстить, что ли, отыграться на этой стерве, своей племяннице. Понимаешь, хоть сестра была и сложной... Но я скучаю по ней. Она не заслужила.
Я посмотрел в сторону коттеджей. Там, на веранде, сидели племянница Снежаны и громила, держа нас в зоне прямой видимости.
- Я притворилась кретинкой, - сообщила Снежана. - Начала изображать маразм. О, как же это весело...
Я решил с ней не спорить. Раньше это было бесперспективным занятием, а теперь, после подобных фокусов, и подавно.
- Этот качок - ее парень, - поделилась Снежана. - С ним она и развлекалась, когда напутала с таблетками.
- Напутала? - усомнился я.
- Ей самой это было невыгодно. Но не в том дело. Недавно я сказала им ради шутки, что ты был в меня влюблен. Сам Сонный Джо, понимаешь. Чувствую - повелись.
Я насторожился.
- И вот племянница начинает меня обхаживать, и все с намеками - а напиши письмо. Почему нет, думаю. Она мне надиктовала. И вот... приехали. Ты не обижаешься?
- Нисколько, - ответил я, думаю о своем. Что-то было не так. Что-то определенно было неправильным.
- Снежана...
- Аюшки?
- А они считают тебя полной дурой? Совсем-совсем?
- Совсем-совсем. Но самое смешное - это пробежки.
- Что?
- Сейчас покажу, - она сняла свою дурацкую шляпку и нахлобучила на меня. - Сижу я, значит, сижу, изображаю полено. И вдруг...
Она соскочила с коляски, присела, и вдруг бросилась к лестнице. Секунда, и она исчезла.
- Да, это невероятно смешно, - пробормотал я, покосившись туда, где сидели племянница и громила.
Они не сдвинулись с места.
Очень интересно. Либо не видят, либо...
В совершенно не свойственном для своего возраста прыжке Снежана материализовалась на краю лестницы. Тяжело дыша, она вернулась в коляску.
- А если сердечко йок? - осведомился я.
- Я - спортсменка, не забывай, - высокомерно бросила Снежана и хихикнула. - Бывшая, правда. Но на шпагат хоть сейчас сяду, веришь? Показать?
- Потом, - отрезал я, шаря рукой в сетке позади себя. Где-то там лежал армейский бинокль, в который я осматриваю окрестности и красивых туристок. - И что ты от меня хочешь?
- Помоги разобраться, - попросила Снежана. - Что дальше делать? Если честно, мне уже надоело притворяться.
- Глупая ты, - я наконец нащупал бинокль и поднес к глазам. Племянница и громила делали вид, что пьют кофе.
- А знаешь, - сказал я как можно разборчивее. - По-моему, дружка твоей племянницы я уже встречал, когда в составе Совета директоров присутствовал на открытии гей-клуба. Он был в женском платье.
На самом деле этого громилу я видел впервые, но провокация сработала. В бинокль было прекрасно видно, как вытаращила глаза племянница. Громила побелел и неслышно для меня закашлял. Я опустил бинокль.
- Твою мать... - только и пробормотал я. Нас банально подслушивали. Вернее, подслушивали Снежану, хитроумную женщину, которая любит разыгрывать своих племянниц с их бой-френдами.
- А что ты делал на открытии гей-клуба? - подозрительно спросила Снежана.
- Ох, - вздохнул я. - Знала бы ты, сколько в бизнесе... этих. И не только в этом смысле.
И в этот момент рядом заиграла гитара. Дон пришел вовремя, в который раз удивительным образом почувствовав, как мне хреново.
Но в этот раз было в музыке что-то новое.
- Кто это? - спросила Снежана шепотом.
- Мой персональный музыкант, - пояснил я и неловко пошутил: - За еду мне играет.
- Смешно, - сказала Снежана. Я погладил ее по руке.
- Но в этот раз, кажется, он играет для тебя.
***
- Какие твои впечатления о ее сопровождающих? - спросил я. Дэнни убрал от меня поднос с остатками обеда и пожал плечами.
- Хотите, чтобы я с ними поговорил, босс?
- Нет. Женщину трогать не будем, а вот молодому человеку я кое-что сам намекну с присущей мне вежливостью. Через полчаса у входа.
Дэнни все устроил, как надо. Громила потел и краснел, но не возражал, когда я объяснял ему правду жизни. Столько лет в бизнесе научили меня быть убедительным.
- Да, конечно, - сказал он, когда я сделал паузу. - Лично гарантирую вам безопасность тети Снежаны. Мы ведь ее так любим.
- Не сомневаюсь. Но делайте это ненавязчиво. Пусть она постепенно забывает о вашем существовании.
Пошатываясь от впечатлений, громила удалился, по дороге чуть не столкнув со ступенек Арчи. Тот увернулся возмущенно, и его удочка со свистом описала полукруг.
- Много пиявок поймал? - спросил я. Арчи подошел ближе.
- Папа, - подчеркнуто уважительно начал он. - У меня к тебе серьезный разговор. Как ты мог допустить до себя эту авантюристку?
- Ты о ком? - прищурился я.
- Об этой старухе, которая приехала утром. Неужели ты не видишь, что она притворяется?
Он приблизился так близко, что я почувствовал его запах - и внезапно вспомнил, как подбрасывал сына на руках. Тогда мы с ним прекрасно понимали друг друга...
- Я был внизу, когда она сбежала по лестнице, - продолжал он. - Она споткнулась и выругалась.
- Как не хорошо, - осудил я.
- Ты не понял. Она нормальная, понимаешь? А изображает идиотку.
- И для чего это ей, как думаешь?
- Эйнштейном быть не надо, - вскинул нос Арчи, как бы символизируя собой только что сказанное. - Она охотится за нашим... то есть твоим состоянием. Мало нам Люси, так еще и вторая. Все они хотят наши деньги.
- Да ты что! - я всплеснул руками. - Кто бы мог подумать. А ведь это мысль, как ты считаешь, Арчи? Женюсь, еще себе наследников наделаю.
Арчи понял, что над ним издеваются. Секунду казалось, что этот взрослый мужчина разревется. Потом он швырнул удочку под ноги.
- Что я тебе сделал? Папа, я же как лучше хочу.
Сзади тихо подошел Дэнни.
- Проблемы, босс?
- У меня уже тридцать лет эта проблема, - сказал я. Арчи развернулся и с излишней поспешностью зашагал прочь, нервно размахивая руками.
- Где Снежана? - спросил я.
- На площадке.
- А твой папаша?
Дэнни пригляделся, рукой прикрываясь от солнца.
- Там же.
- Вот как! И хорошо им вместе?
Дэнни не ответил. Я снова нащупал бинокль, настроил резкость.
Он играл ей, а она слушала. Стоило признать, что такой физиономии у Дона я еще не видел. Его пальцы плясали на струнах, шляпа слетела, но престарелый Казанова больше не стеснялся лысины. Он был самим собой.
Ударив последний раз по струнам, он резко отставил гитару и восторженно посмотрел на Снежану. Та засмеялась - потом вскочила, и снова скрылась на лестнице.
- Два идиота нашли друг друга, - заметил я. - Ты не обижаешься, Дэнни?
- Нет, босс. В чем-то вы правы.
- И на том спасибо. Что там с котировкой "Дойче Стайлз"?
Поговорить со Снежаной еще раз в этот день мне так и не удалось. А когда стемнело, и я сидел в свете фонаря на террасе с журналом, через перила перелез Дон.
- Ты еще не помер? - спросил он, не скрывая ухмылки. - Знаешь, а я передумал уезжать.
- Я заметил.
- Такая женщина! Черт возьми, почему я не встретил ее раньше? Ну почему?
Я не нашелся, что ответить.
- Дэнни сказал, что ты хотел со мной поговорить, - сказал Дон. - Нет, ну какая женщина, а?
- Да, я хотел поговорить. Это важно. Да забудь ты о ней на пять минут! - я даже повысил голос, но безрезультатно. Глаза Дона горели, как у подростка на первом свидании.
- Это касается моего завещания.
- Ага, - Дон попытался перестроиться на новую волну.
- Основная доля, девяносто процентов, будет распределена между наследниками в равных долях. Если хочешь, узнай у Дэнни, сколько это. Еще десять процентов отойдут компании. Месяц назад я назначил Арчи и тебя своими наследниками.
- Ага, - кивнул Дон, определенно не слыша.
- Но сегодня я решил внести изменения и добавить в завещание Снежану. Опять же на равных долях с вами.
- Это правильно, - снова кивнул Дон. Я пригляделся к нему.
- Ты понял, что я сказал?
- Да, проценты и все такое... Погоди, что???
- Это акции и прочая ерунда. Дэнни скажет.
- Ты сделал меня своим наследником? - у Дона отвалилась челюсть. - Но зачем? Джо, ты рехнулся?
- Есть такое, - хмыкнул я.
- Мне-то для чего такая радость?
- Пригодится, - уверенно сказал я. - За это у меня к тебе будет одна просьба... Так уж сложилось, но Снежане нужна опора. Одно к одному. Тебе она нравится...
Он вскочил в крайнем возбуждении. На лице его читалось жгучее желание дать мне по морде.
- Это не твое дело, придурок, - прошипел Дон. - Ты что, так ничего про меня не понял? Нет, ты ни хрена не понял. Меня нельзя купить. Можешь свернуть свои акции в трубочки и засунуть в задницы всему своему Совету директоров.
Он начал перелезать обратно через перила.
- Подожди. Я же сказал, решение принято давно...
- Пошел ты!
И он растворился в темноте. Еще некоторое время я слышал, как он шуршит по траве и матерится.
- Ну и вали в задницу! - крикнул я. - Скотина неблагодарная!
Почему-то очень хотелось, чтобы он ответил.
***
Следующее утро наступило для меня около одиннадцати, что слишком поздно даже для Сонного Джо. Пробуждение затянулось - Дэнни даже пришлось засунуть меня под холодный душ. Цели он достиг, но еще долго меня не покидала обида на злого дядю Дэнни, которому я так доверял, так доверял...
- Твой папаша успокоился? - спросил я после завтрака. Дэнни пожал плечами.
- Не знаю. С вечера его не видел. Вы не поладили?
- Боюсь, музицировать мне он больше не будет, - ответил я.
Но ошибся. Старый гитарист ждал на привычном месте, и когда мы вышли на свежий воздух, вдарил по струнам со страстью и остервенением.
Это был "Свадебный марш" Мендельсона. Гитара мучилась с непривычки, стонала и если б могла, треснула б - но доиграла все до последней нотки.
- Что это значит? - подозрительно осведомился я.
- Женюсь, ха! - Дон притопнул. - Сын, порадуйся за отца. И скажи своему боссу, что если он еще раз намекнет сам-знает-о-чем, то я разобью гитару об его никчемную голову.
"Так-то лучше", подумал я.
- Обязательно передам, - ответил Дэнни.
- Что-то он молчит, - сказал Дон, кивнув в мою сторону. - От удивления околел?
- Вспоминаю, - серьезно ответил я, - где у нее особо чувствительные эрогенные зоны. Тебе, как молодожену, может пригодиться.
От этих слов смутился даже Дэнни.
Снежана вместе с племянницей изволила пребывать на смотровой площадке у своей любимой лестницы. Рядом тревожной тенью стояла мисс Люси Т., все в том же боевом облачении бывалой соблазнительницы, музейный экспонат номер такой-то.
Снежана при нашем появлении не повернулась - зато племянница отреагировала нервно.
- Вы просили нас прийти сюда, - она обращалась к Дону. - Сказали, что это важно. Что за игру вы ведете?
Дон подошел к ней вплотную и важно взял за руку.
- Можете звать меня дядей, - нагло сказал гитарист. - И сообщаю вам, дорогая родственница, что ваши страдания закончились. Теперь опекать Снежану буду я.
- Что за чушь вы несете? - возмутилась племянница. - Кто вам позволит?
- Я позволю, - встряла Снежана. - Мы с Доном уже договорились, что будем жить долго и счастливо и умрем в один день. Ах да, я забыла тебе сказать, что не в маразме.
- Надеюсь, для вас это приятная новость, - улыбнулся Дон. Племянница хищно оскалилась.
- У вас этот номер не пройдет.
Мисс Люси театрально указала пальцем на Снежану, все еще сидящую в инвалидной коляске, и захохотала.
- Аферистка! Мошенница! Ах, я так и знала, я все знала!
- Что вас смущает? - спросила Снежана. - Да, я в кресле. Оно удобное, но вам я его не рекомендую. Чтобы жить и наслаждаться каждой минутой, нужно больше физических нагрузок. Это я вам как бывшая спортсменка говорю. А там и до венца не далеко.
- Лицемерка! - не успокаивалась кинодива. Видимо, она немного запуталась и еще не успела сообразить, что Снежана, как конкурентка, более ей не опасна.
- Не верите? - прищурилась Снежана. - А показать вам класс? Спорим, я сбегу вниз по лестнице и вернусь обратно за две минуты?
- Может, не стоит? - слабо возразил Дон, однако новоиспеченная невеста отмахнулась.
- Стоит. У кого есть секундомер? А, неважно. Раз, два, три-и-и...
Она выскочила из кресла и привычно прыгнула на лестницу. В руках открывшего рот Дона осталась только ее дурацкая шляпка. Секунда - и Снежана скрылась из виду.