Как-то раз проснулся Иванушка до рассвета, встал, да и пошел куда ноги несли. Вышел на берег реки крутой, сел на землю, поднял глаза, да увидел то, что всего милее его сердцу на свете было- землю Русскую во всей ее Красоте: под серым предрассветным Небом, с которого сошли Луна и почти все звезды, раскинулась широкая река, в черных водах которой можно увидеть все- от прошлого до будущего, все, что было, есть и будет, и еще то, что захочешь увидеть; знал Иван, что речные феи, владеющие волшебными зеркалами, обманывающие часто смертных, не обманут его, потому что были они ему как сестры, все столь же любимы им, ведь часто он вот так, сидя на берегу реки, наблюдал как они, отражая свет звезд своими легкими одеяниями и туманно-прозрачными телами, поют свои песни о беге вод, о ласкающей нежности волн.
Прямо за рекою начинался лес и простирался так далеко, насколько глаза у Ивана видели. Лес, который был для Ивана домом родным, его храмом, в котором он возносил мольбы свои к Господу Богу. Скольких только созданий удивительных и странных ни повстречал Иван за долгие свои годы в лесу: и леших, которые, скрипя корнями, делились с ним своею долголетней мудростью, глядя на него своими густыми, словно сама земля глазами и столь же глубокими; и фей лесных, которых любил он наиболее всех прочих за их глаза, речи и песни, в которых всегда столько нежной грусти; встречал Иван и колдунов, оборотившихся волками, рыскавших по своим, только им ведомым делам,- с теми, кто мудрее беседовал подолгу, на тех же, кто был злее и мельче, да пытался бросаться на него, клал крестное знамение со всей Верою своей, отчего те обычно, поджав хвост, уходили в сторону. Да что существа, каждое дерево живет здесь своей отдельной жизнью, и с ними разговаривал Иван, и, не понимая ответных слов, чувствовал их сердцем. Вот такой лес раскинулся пред ним в то утро.
Сидел Иван и думал: "Господи, как же Ты велик и прекрасен, коли создал все ЭТО, коли дал нам сердца и души, способные видеть всю Красоту и наслаждаться ею". Прислушался, и услышал в пении птиц, будто целый оркестр, который он видел когда-то за пределами России, на берегу славного моря Балтийскаго, поразивший его тогда своим величием, который еще не играл, но лишь настраивался. Небо на востоке порозовело, и уже вот-вот должен был прийти рассвет. Облака, увидев Ивана, о чем-то пошептались на горизонте, и поплыли восвояси,- когда можно было, они старались не огорчать его, потому что знали, что Иван будет рад им всегда, но только не в такие минуты.
И вот, оркестр на мгновение смолк, и тут же взметнулся ввысь в Небо самое и еще выше первый солнечный луч, будто вырвавшись из долгого заточения на свободу, и, радостный, осветил весь мир вдруг. В тот же миг оркестр, подчиняясь ему, словно дирижеру, заиграл такую торжественную музыку, что сердце иваново чуть не выскочило из груди, чтобы в бешеном восторге лететь по миру и петь... и петь... Разом заиграли все скрипки, подхваченные волной торжествующих труб и волнующих кровь барабанов, и надо всем этим поднял и возвысил свой голос величественный орган, заполняя весь мир,- все это слилось в один гимн Красоте и Гармонии неразделимых и недоступных, но влекущих, как единственно правильная и единственно возможная цель в кратком миге жизни, заставляющий дрожать и плакать душу Ивана от Великой Радости...