Княжна Али. Жизненный путь княжны Таракановой

(История любви)

Вот Super Gal княжна Али,
'Из дома царственных Романовых последняя звезда'.
Но притча не о доме царственном - о пламенной любви
Влюблённого Доманского. И певчего дрозда

Поэт напомнить должен, чтобы поэма историческая состоялась.
Но прежде о несуразности людской молвы, -
Когда уже  несчастная 'княжна' скончалась,
О ней воспоминания, как зёрнышки растёртые халвы,

Невольно в массу спрессовались, изгладив временем черты.
Её нелепо нарекли княжною Таракановой, невольно памятуя,
Что граф красавец Разумовский, блестящий лоцман дворцовой суеты,
И тайный муж императрицы, имел племянников с фамилией простой. К ним адресуя,

Причислили дочь-самозванку, прелестную брюнетку наивную в делах.
Теперь же по порядку повествованье в оригинальной форме поведём.
Столетью восемнадцатому срок, в году семьсот семидесятом (всё обратилось уже в прах)
В Бордо прекрасная брюнетка объявилась.. (Мы в форме поэтической пройдём

По жизни авантюристки неудачной) Она жила с размахом и шикарно, словно роза
В оранжерее сладостной и в золоте лучей.
Однако это был расчёт всего лишь и авантюристическая поза.
Она достигла своего и горожане знатные заговорили с нежностью о ней.

Показывала горожанам знатным письма, так часто приходившие из Вены,
Свидетельствующие о происхождении её высокородном.
И надо же она не просто кто-нибудь, а отпрыск Габсбургов, - успех мгновенный!
Меж тем, волною слухи докатились до императрицы. И было провидению угодно,

Чтоб арестованную самозванку австрийцам отправили в Брюссель,
Тогда принадлежащий Габсбургам. Бордо же долго сотрясало от скандалов:
Девчонка бойкая наделала чудовищных долгов. И что же делать простакам теперь?
Кто  суммы безумно изрядные затратил...Судьбе-вершительнице не пристало

Стращать прекрасную брюнетку в стенах Брюссельской цитадели,
Известно, главное не опускать безвольно рук!
И чары девы молодой свои плоды успешно возымели -
Австрийский граф-наместник Кобензл поддался (Прелестница проделала несложный трюк)

Соблазну юной самозванки. Благодаря заступничеству влиятельного ловеласа
Режим тюремный заключенья недолгим оказался и нетяжким.
И убедившись, за спиной у самозванки не заговорщики, а лишь долгов изрядных масса
И хитрость, её мгновенно отпустили, велев убраться (никто не думал исправлять её замашки)

За строгие пределы австрийских императорских владений.
Два года о брюнетке, как говориться, не ведали ни духа и даже крошечного слуха.
Затем же в озорном Париже в одной из фешенебельных гостиниц (тебе неймётся гений
Лукавый, авантюрный) шикарная брюнетка появилась, (она неугомонна, словно муха,

Что носится в полуденную летнюю жару) 
Уверенно державшаяся и представлявшаяся знакомым разным
Под разными фамилиями занятными. (входила в образ  - других я слов не подберу)
Брюнетка для одних была прекрасной госпожою Франк, (историями мы ей обязаны)

А для других - британкой Шолл, для третьих - Тремуль, а для четвёртых - Али Эметте,
Для пятых - княжна величественная Вольдомир, а позже Азовская высокородная принцесса,
Графиня Пиннеберг или Зелинская... При всём обилии имён вы не имеете
Конкретных сведений об истинном происхождении - всё покрывает тайная завеса.

А уж какая колоритная была при ней величественная свита -
Высокородный Вантурс, удравший с 'принцессою Азовской' от кредиторов и жены,
А также некий мистер Шенк, загадочная с уголовным прошлым личность колоритная бандита.
Компания жила шикарно, с большим размахом. И вы понять должны,

Что новые знакомства ждать долго не заставили себя.
И очень скоро в число друзей попали и купцы богатые, и кое- кто из знати,
А также гетман Михаил Огинский, изгнанник из Литвы, а с ним и польские князья.
(Как раз раздел в то время Польши состоялся) Об этом интересно будет знать, читатель?

Княжна Али - само очарованье,
Блистала в самовластной красоте.
Сердца пленяла,- со всех сторон признанье.
У ног её и тот маркиз и тот надменный лорд и мистер тот и те.

Признание маркиза де Марин, поклонника несчастного 'княжны':
Она любовный свой диктат творит, -
И я уже и шулер, и игрок азартный, скрываюсь от своей жены.
И только с деньгами перед брюнеткой могу я показаться, и сердце пламенем горит.

Её я ненавижу, когда она, как облако вдали.
Она велит - и я уже скачу, чтобы помочь бежать ей от долгов.
Я эту женщину-кудесницу люблю, когда глаза её заволокли
Печали сумрачной слезинки. Всегда на страже я, всегда помочь готов.

В один все голос говорят: она красива и умна.
Брюнетка с карими глазами, с горбинкою пикантной продолговатый нос
Фигура статная, как статуэтка ангела стройна.
Эффект очарования загадочен и в то же время очень прост.

Признание священника из Ватикана:
Её умение вести проникновенный разговор
Настолько вероломно и опасно, - могу уверить без обмана,
Что может голову легко вскружить, - и это же не вымысел какой-нибудь, не вздор.

Могла свободно изъясняться и по-французски, по-немецки,
Английским, итальянским языками она владела чуть-чуть хуже.
И чем особенно дивились, что ублажало слух поляков светских,
Обиженных на всю Европу, - княжна по-польски (её успех, по существу, заслужен)

Могла эффектно выдать немало фраз и выражений.
Так стоило ли удивляться, когда княжна на гетмана 'свой положила карий глаз',
Огинский голову неосторожно потерял. (в дальнейшем много услышим откровений)
Княжна, известно, - это блеск в глазах, неотразимый шарм, и результат - любовника экстаз!

Они сошлись и были очень близки,
Не мысля дня прожить, не заглянув в глаза друг другу.
И если он не ехал к ней, склоняя голову недугу,
Она спешила помощь оказать - достойная черта авантюристки.

Но в чём же суть её авантюризма?
Влекущие к поступкам дерзким скрытые причины?
Ответ простой - натура сексуально одарённая и, безусловно, секс-харизма,
Стремленья сверх амбициозные.. и вот у ног её порабощённые мужчины!

И вот Огинский во всём ей исповедуется откровенно,
И даже, как не странно, в количестве пилюль, что доктор прописал.
Красавица в ответ - легенду предъявила, что, на взгляд первый, весьма обыкновенно.
В стихах легенду поэт-рассказчик воссоздал.

В нежнейшем возрасте, точнее в девять лет
Её, не знавшую своё происхожденье,
В столицу севера на берегах Невы, где воплотился царственный завет,
Из западной Европы привезли, исполнив тайное каких-то лиц решенье.

Оттуда  - на персидскую границу.
В уединенье к седенькой старушке и трём зловещим старикам.
От ханской ставки на расстоянии около семи тяжёлых вёрст. Так первую страницу
Княжна Али повествования открыла. Указ был отдан этим старым палачам -

И девочке отраву подсыпали.
Она хворала и жаловалась на свою судьбу.
Тогда старуха ей призналась - приказ неукоснительный русского царя жестоко исполняли.
В судьбе её настало просветленье. За жизнь свою она продолжила борьбу.

Спасение пришло в лице простолюдина крестьянского из ближайшего татарского села.
Татарин с нею решился на побег отчаянный.
Пешком преодолели путь через пустыни и непроходимые леса. Брела,
Княжна-девчонка, как сомнамбула, долгих четверо суток. Вышли на окраины

Владений хана. И, наконец, попали в населённые места.
И местный староста над ними сжалился и дал им лошадей.
И вот они уже в Багдаде через несколько дорожных дней.
А там они нашли приют у доброго купца.

А в доме у купца жил князь-богач Али.
Он принял близко к сердцу историю изгнанницы. И чувства нежные, сердечные питая,
Её отвёз в персидскую столицу, город Исфахан. И в Персии загадочной от губителей вдали
Росла княжна, прелестно расцветая.

Персидский князь Али дознался где-то:
Изгнанница, спасённая им, - дочь императрицы русской
Петровской дочери Елизаветы от фаворита Разумовского. Елизавета -
Такое имя настоящее её. Елизавета младшая. Историю не назовёте тусклой.

Волненья в Персии заставили Али покинуть родину надолго,
И путешествовать по странам Европейским.
И младшая Елизавета его кругом сопровождала. Отправились из Астрахани, от дельты Волги,
И всюду побывали: на берегах и Шпрее, Рейна, (я думаю, довольным остался Рейнским

Вином персидский князь) а также Темзы многоводной.
Здесь девушка простилась с благодетелем своим, -
Его на родину позвали важные дела. Она становиться свободной.
Оставил ей и множество камней различных драгоценных, и в слитках золото. И дальше проследим

Её легенду, заинтригованный читатель.
Вот Лондон ей уже изрядно надоел, в Париж уехала она.
Под именем княжны Али персидской её знакомые там знают. Как живописна и полна
Занятных и  романтичных вымыслов очаровательная сказка. Влюблённый и мечтатель

Не вырвется из чувственного плена глаз карих магического притяженья.
Княжна достигнет своей цели. Продолжим наше изложенье.
Тем временем у предприимчивой 'княжны-принцессы' долги изрядные уж накопились.
Не страшно, в Германию податься можно! Но времена так сильно изменились!

Долги настолько велики, что кредиторы вездесущие разыскивают её и там.
Должница, впрочем, не прячется по закоулкам.
Она владыку небольшого княжества германского очаровала: Филиппа Фердинанда. Он сам
В её силки попался. А заодно очаровала и его вассала. Сердца уже забились сильно, гулко

У прежних рыцарей-друзей. Они не в шутку передрались за внимание её и благосклонность!
Филипп взял верх над всеми конкурентами, унял деньгами кредиторов, и даже присвоил ордена.
Соперника-вассала в тюрьму упрятал  - имел к порядку князь природную немецкую наклонность
Княжне персидской предоставил замок, одно из многочисленных владений - богиня для него она.

И стал сходить уже с ума от пламенной любви к брюнетке кареглазой:
Улыбка нежная на милом личике его так сильно восхищала и приводила в бешеный  восторг,
Гримаса же  - на грань безумства подводила - здесь ограничимся лишь этой фразой.
Продолжим изложение истории, я думаю, получится из этого литературный толк!

Когда б не авантюристичное влеченье
Идеи новые рискованные совершать,
Княжна осталась б наслажденье
В старинном замке сладостно вкушать.

Железо следует ковать, пока оно в горниле горячо и светится так обликом луны!
И вот уже к легенде в биографии добавлен весьма значительный штришок -
Её персидский благодетель наследством осчастливил сказочной величины -
И целый караван потянется с Востока, княжне доставив брильянты, золото и тонкий шёлк!

Пока же не мешало бы у князя по соседству графство прикупить!
И вот уже княжна подарок благосклонно принимает,
Становится владычицей крошечного графства Оберштейн. (как можно сердце мужчины покорить)
Она в восторге ещё краше расцветает.

Зачем же ограничиваться графством,
Когда и самого Филиппа Фердинанда можно под венец свободно уволочь,
И стать всего Лимбург-Штирума госпожой? Так попадёт ли к ней Филипп влюбленый в рабство?
Но родственники князя переполошились не на шутку, и стали справки наводить: чья же она дочь?

И выплыли на божий свет разнообразные её афёры, -
Филипп растроганный вмиг кинулся за объяснением к Богине.
Ах, так? Она не вынесла укоры,
И гордо объявила, что все сокровища персидские - так просто пустяки, - так знай отныне:

Законная владычица я подвластных империи Российской земель Азова,
Согласно версии её, территориально где-то на Кавказе.
И, как православная, не может сочетаться браком с каким-то иноверцем. Филипп такого
Исхода, прямо скажем, никак ни ожидал. Филипп не знал, как быть, и в этой фазе

В его любви случился сбой.
Тогда задействован был метод новый:
'Азовская принцесса' упав перед Филиппом на колени, склонившись гордой головой,
Промолвила, что от него беременна, и что наследника ему родит. Какой мужик суровый

От счастья такого ни растает.
И чтоб, как говориться, не складывать все яйца в одну корзину,
В письме Огинскому весть также сообщает,
Что счастлива беременностью от гетмана великого. Что может предложить он будущему сыну?

Властитель Лимбург-Штирума князь Фердинанд растаял.
Но поздно! 'Принцессой' овладели уже новые идеи.
Пришло известие в Европу, что вздрогнуть императрицу Российскую Пугачёв заставил.
Кипит княжны воображенье: престол Российский захватить, как после боя ценные трофеи.

Расчет был прост: поддержкой заручиться обиженных и ненавидящих Екатерину.
Ну кто же самозванке взобраться на русский трон поможет?
Поляки, обиженные унизительным разделом Польши. Ну как преодолеть препоны и рутину,
Что сковывают отважные сердца? И предводитель должен быть решительным и помоложе.

Огинский Михаил на эту роль великую не подходил -
Поэт прекрасный, композитор, но слабоволен и воин никудышный.
Гораздо больший вес в среде изгнанников-поляков имел Карл Радзивилл,
Виленский воевода. Да только нужен к нему ещё подход. И с гетманом рассталась - он лишний

В её честолюбивых замыслах 'Императрицы Всероссийской'
И вот ей подвернулся человек из свиты Радзивилла - Михаил Доманский.
Его брюнетка охмурила. О нём пойдёт наш разговор особый. Но гибели не ощущает близкой
Так увлечённая проектом 'Азовская принцесса'. Дух пламенеет в ней славянский.

И вот уж воеводе рассказана легенда о царственном её происхождении, обновлённая слегка.
Её, высокородную дочь императрицы и внучку Великого Петра, отправили в Сибирь бескрайнюю
В младенчестве. Затем, благодаря священнику сердечному, им руководила Божия рука,
Бежала в Персию, где обосновалась славно и воспитанье получила (по царскому призванию)

При шахском изысканном дворе. Там своё детство провела.
И польский воевода Радзивилл вмиг воспламенился идеей знамя восстания поднять,
И к власти привести 'законную наследницу престола' (как воеводу в искушение ввела),
И Польшу возродить, вернуть былое ей величие. Кто может перед этим устоять?

Вот что он писал знакомой новой:
Вы, как чудо Ангел Провиденья, что витает над родиной моей,
Вы царицей станете законной,
На душе нам будет всем светлей.

'Царица' же поддала жару в полыхающий огонь,
Заверив, что Великий Фридрих, Пруссии король, готов помочь войсками,
Уже готовиться к походу его проворный конь,
Помогут также и деньгами.

И воевода окрылённый отправляется в Стамбул, где праведный избранник Аллаха воссиял -
Просить о помощи турецкого султана в делах столь важных,.
Чтоб Юг России он распял,
В поход отправив янычар свирепых и отважных.

И по пути в Венеции остановился, где встретился с послом Французским.
Туда же едет новоявленная внучка Великого Петра.
Не терпится давно французам - незыблемость Екатерины испытать на троне русском, -
Они по этой части - большие мастера.

В Венеции в посольстве Франции обосновалась самозванка,
Вокруг неё уж группа формируется из разношёрстной публики - задача группы боевая.
Компания, уже возросшая изрядно, в Рагузу отплыла. У претендентки на престол царская осанка,
И почести монаршие ей воздают. Обосновались в доме консула французского. Невзирая

На свиту и охрану, рискуя на пулю часового напороться и в дребезги разбиться, по ночам
К ней лазил по стене отвесной влюблённый насмерть Михаил Доманский.
Восславим подвиг любящего сердца. Вот когда она должна была послать к чертям
Свои авантюристичные поползновенья и понять, что Михаил никакой-нибудь угодник дамский,

А любящий самозабвенно, единственный достойный кавалер,
Что всё-таки она всего лишь женщина незаурядная, что авантюры заканчиваются прахом.
Сейчас же Михаил - любовной дерзости пример.
Дела упрямой самозванки раскручиваются с бешеным размахом.

К султану 'полетели' письма, рассчитывать хотела на помощь янычар.
Письмо направленно и Пугачёву, где он объявлен сыном Разумовского, братом её родным.
Да только - поздно. Предвиденья не свойственен ей остерегающий и тонкий дар.
Могла бы счастье женское простое обрести с Доманским, поклонником надёжным и лихим.

Войну Османы проиграли, и мирный договор с Россией успели подписать.
Звезда бунтующего Пугачёва уже близка к закату.
А в море Средиземном русская эскадра - вошла немного европейцев постращать.
И ничего в Рагузе не остаётся делать осторожному Сенату,

Как завоевателей России неудавшихся покинуть пределы  республики дипломатично попросить,
Три тысячи червонцев золотых дипломатично предложив.
Княжна могла бы пыл свой упрямый остудить,
С Доманским счастливо свой век прожив.

Расстался с самозванкой воевода Радзивилл,
Поняв, что надо отступить, успех им не сопутствует.
И большую часть денег прихватил -
Мораль в таких делах отсутствует.

А что княжна? Её по-прежнему обуревают страсти и притязанья на престол.
'Графиня Пиннеберг' срочно едет в Рим, и в её свите Михаил Доманский верный.
И в Ватикане пытается очаровать влиятельнейшего из кардиналов, но явно произошёл прокол -
'Раб божий' оказался стойким. И как же быть? Как дело складывается скверно!

Ну где же союзников найти? И тут 'графиня' ошибку роковую совершает 
Письмо командующему русской эскадрой графу Алексею Орлову направляет.
Она его, подумать только, свергнуть Екатерину призывает, напомнив, что войны храбрые Орловы
Екатерину к власти привели. А тот, кто гнёт одной рукой подковы,

Григорий славный сейчас в опале незаслуженно томится.
Она - законная наследница престола.
Всё к лучшему должно в России измениться
С её приходом. Она исполнить свою миссию готова.

Увы - на этот раз её противники переиграли.
Орлов о замыслах княжны немедленно Екатерине доложил.
Последовал роман - циничный со стороны Орлова, его предательские лавры не прельщали,
И очень прагматичный со стороны княжны. Мне жаль Доманского, как пережил

Трагически он этот фарс. А дальше доставка в Петербург, суд
И смерть княжны в застенках Петропавловского равелина.
И сердцу моему покоя не дают
Страданья преданного Михаила. Он с нею был до самого конца. Вот истинный мужчина.

О смерти не зная возлюбленной княжны,
Писал императрице слёзные прошенья,
Что для короны российской, Императрица, Вы понять должны,
Мы не опасны, поскольку не имеем властных иль финансовых претензий. Одни лишенья.

'О если б её в жёны отдали покорно мне,
Я взял бы её даже в одной рубашке...'
Всё так трагично на земле, быть может, где-то в вышине
Влюблённых души купаются в лучах и пьют из Божьей чашки!