Прежде, чем меня перебросили в Ленинград, я околачивал финики в госпитале, в Волгограде. Страшный прапорщик медицинского надзора из моей учебки вычислил-таки меня неуловимого в госпитале, и затолкал в кабину какого-то драндулета с красным крестом. На БАМ и в Абакан уже многих бедолаг отправили без меня, оставались блатные места: Венгрия, Монголия или Ленинград, куда теоретически и неизбежно я должен был переместиться в звании рядового железночугунных войск.
В Ленинград я после учебки попал служить немного позже, а пока что меня занесло в лужские болота, строго нести лесную караульную ношу.
Так вот ещё из волгоградского госпиталя я прихватил с собой курительную трубку и двадцать пять пачек махорки. Отец мне как-то привез в гостинец (для укрепления здоровья наверное). В госпитале у меня ею пользовались два киргиза, примерно предполагаю цель назначения. А когда я привез эту экзотику в Лугу, то начиная с земляков и кончая комбатом по кличке Копчёный, трубочка мира перемещалась по "круговой поруке", до тех пор, пока не прогорела до дна. Я её даже на память привез домой после службы.
А вот махорка кончилась не сразу. На неё пошло́ несколько томов собрания сочинений пролетарского вождя, из ротной ленинской комнаты. И, кажется, парочка уставов караульной службы. Ну и ещё полподшивки боевого листка "На страже республик проглотных". Чинарики от козьих ножек-рожек, кстати, валялись по всему батальону, включая близлежащие лесные просторы.
Когда мою любимую трубку мы с сослуживцами категорически убили, то мне её очень не хватало. Кто прошёл караульную службу, тот знает, что на посту курить строго противопоказано (склады с боеприпасами иногда по этой безобидной причине взлетают под облака). Но часами торчать в лесу на вышке и кормить собою термоядерных комаров - согласитесь, тоже не глюкоза. А огонёк трубки, особенно ночью, коварным врагам, и особенно сержанту, не видно. Так ведь опять же и пожарная безопасность соблюдается: склады со снарядами не улетят считать небесные звёздочки.
Вот такая она, была армейская служба в стране советской. Кроме комаров и чистки картошки по ночам, ни о чём и не беспокоились. Только если о трубке мира...