Аннотация: Альтисторический сценарий вступления Турции в войну в 1942 году на стороне оси
Победы Третьего рейха.
Глава 6 НАПРАВЛЕНИЕ - КАВКАЗ
Турция наносит удар по России, 1942 год
Джон Г. Джилл
Восточная Пруссия, начало 1942 года. Для многих обитателей Вольфшанце ситуация, которая складывалась на театре военных действий в начале 1942 года, казалась столь же унылой, как и вид из узких окон штаб-квартиры Гитлера в Восточном Пруссии. Несмотря на то, что своим январским контрнаступлением, которое стало полной неожиданностью для противника, генерал-фельдмаршал Роммель сумел возвратить большую часть утерянных территорий в Северо-Западной Африке, а немецкие подводные лодки, участвовавшие в операции "Барабанная дробь" (Paukenschlag), бесчинствовали вдоль всего побережья Соединенных Штатов, пугающее развитие событий на Восточном фронте укрыло весь штаб фюрера почти непроницаемой завесой уныния. Раблезианское по своим масштабам предприятие было начато с большими надеждами и с небывалым успехом, который привел вермахт к самым воротам Москвы. "Мир, затаив дыхание, будет следить за нашим успехом!" - провозглашал вождь немцев. Однако военные действия зимой 1941/42 года уничтожили, разбили эйфорию, царившую в Ставке.
Помимо трагедии отступления и сильных ударов, нанесенных по престижу армии и чувству уверенности в себе, десять месяцев войны с Советским Союзом привели к ошеломляющим потерям в живой силе и материальных ресурсах. Помимо всех остальных проблем, анализ, проведенный Верховным командованием сухопутных войск (OKX), позволил установить, что потеряно почти 7000 артиллерийских орудий всех калибров, 75 000 единиц автотранспортных средств и 179 000 лошадей, а также допущен большой перерасход горючего и боеприпасов. И за недели, предшествующие началу ожидаемой летней наступательной кампании, не представлялось никакой возможности восстановить убыль по любой из перечисленных статей.
Но тяжелее всего были потери, понесенные вермахтом в личном составе. Если вести разговор о количестве дивизий, то их количество, направляемое на фронт в июне 1942 года, превысило количество подобных подразделений июня 1941 года на 11 пехотных и 3 танковых дивизии. Но это была только видимость увеличения военной мощи. Несмотря на то, что начиная с июня 1941 года Восточный фронт получил пополнение в количестве 1,1 миллиона человек, к началу мая 1942 года трем группам армий, которые воевали на советско-германском фронте с русскими, все равно будет не хватать 625 000 солдат. Имеющегося личного состава не хватит для создания фронтового резерва, и множество вновь прибывших солдат окажутся новобранцами, подготовка которых будет гораздо ниже того уровня, который считался необходимым ранее. Естественно, потери зимнего периода означают и то, что армия будет испытывать сильный недостаток младших командиров как среди офицеров, так и унтер-офицеров. Не приходится удивляться, что, столкнувшись с подобной пугающей статистикой, многие из советников Гитлера ожидали от предстоящего лета скорее дурных, нежели хороших вестей.
Русским конец
Но если кто-то и всматривался в будущее с испугом, сам фюрер не знал сомнений. Хотя ему было известно о трудностях в снабжении, испытываемых вермахтом, и об ограниченных ресурсах Германии, Гитлер был убежден, что его враг находится в еще худшем положении. В своей речи, с которой он 15 марта 1942 года обратился к народу Германии, Гитлер заявил, что "этим летом будут повергнуты в прах полчища большевиков, которые не смогли победить немецких солдат и их союзников прошедшей зимой!"
Подобные речи не были предназначены только для широкой общественности. В частной беседе; с Йозефом Геббельсом, которая состоялась 26 апреля, Гитлер рассказывал о голоде и даже о случаях каннибализма в Советском Союзе и говорил о жалком обмундировании и вооружении пленных солдат Красной Армии как о свидетельстве безнадежного положения, в котором оказалась Россия. Он прямо говорил своим военным советникам, что "русским конец", и вслед за генерал-полковником Францем Гальдером, начальником Генерального штаба сухопутных войск, другие немецкие генералы тоже начинали считать, что "хотя мы сегодня и ослаблены, наш противник находится в гораздо худшем состоянии".
Гитлер намеревался строить предстоящую летнюю кампанию на основе данных о предполагаемой слабости советских войск. Однако состояние его вермахта. а также, хотя и в меньшей степени, люфтваффе позволяло наносить удары лишь по некоторым секторам Восточного фронта. Вопрос о перенесении центра активности на другие театры военных действий в Европе даже не поднимался. Одни только соображения психологического характера требовали, чтобы инициатива в этой войне принадлежала Германии и никто не хотел давать передышку России, в течение которой та могла бы восстановить свои силы. Кроме того, все поникали, что вступление Соединенных Штатов в войну, хотя оно и было встречено в Вольфшанце криками "Ура!", никак не означает, что Второй фронт где-либо в Европе будет открыт ранее середины 1943 года. Поэтому с точки зрения крупномасштабной стратегической перспективы первостепенная важность по-прежнему будет принадлежать морской войне против "англо-саксонских держав" и по-прежнему будет проводиться дальнейшее укрепление оборонительных сооружении на Европейском континенте, возводимых с целью защиты от возможного вторжения. Однако высадка десанта на Мальту откладывается, и Роммелю придется довольствоваться лишь немногим больше того, что есть у него сейчас. Восточный фронт останется основным средоточием и внимания Германии, и ее усилий.
Если первостепенная важность войны с Россией была, с точки зрения Гитлера, абсолютно очевидна, то первоочередность стратегических задач вдоль гигантской по протяженности линии фронта оказывалась не столь очевидной. На северном фланге вторичное по важности наступление позволит овладеть Ленинградом, обеспечить сухопутную связь с Финляндией и создать угрозу грузопотоку, поступающему в Россию с запада через Мурманск. На юге основной точкой приложения сил (Schwerpunkt} в наступательной кампании лета 1942 года будет бросок через Дон, благодаря которому Россия не сможет пользоваться Волгой как транспортной артерией для снабжения войск, а также захват нефтяных полей Кавказа. Решив эти задачи к осени 1942 года, Германия получит собственный доступ к стратегически важным источникам топлива и одновременно лишит СССР этого ключевого продукта. В добавление к боевым действиям на Мурманском направлении рывок на Кавказ тоже станет препятствием на пути потока товаров, поступающих в Советский Союз из США и Великобритании. Далее немецкие стратеги надеялись в ходе этого наступления сломить сопротивление Краской Армии, захватив в своем стремительном марше к далеким горам сотни тысяч военнопленных. Имея в своих руках кавказскую нефть, надежную связь по суше с Финляндией и при условии разгрома Красной Армии, Германия могла уверенно ожидать наступления зимы и наступательных действий со стороны англо-американских войск даже и в том случае, если Советский Союз к этому времени еще не выйдет из войны. Таким образом, исход войны в целом решался на востоке, поскольку как признавал сам Гитлер: "Если я не завладею нефтью Майкопа и Грозного, то мне придется прекращать эту войну". Но с приближением лета он не терял уверенности, заявляя итальянскому послу что "в силу этих обстоятельств обстановка никоим образом не будет складываться в худшую для нас сторону, а только в лучшую".
Однако аппетиты Гитлера не ограничивались пределами Советского Союза. После того как они завоюют Кавказ, германские вооруженные силы в России окажутся в состоянии нанести, можно сказать, смертельный удар по надеждам англичан и американцев, создав вместе с корпусом Роммеля гигантские клеши, в которые попадут Суэцкий канал, а также нефтяные месторождения Ирана и Ирака. Подобная заманчивая перспектива, которая уже вставала перед глазами Гитлера в горячие дни 1941 года, стала еще более заманчивой, после того как в войну вступила Япония и одержала захватывающие дух победы в Малайе и в Сингапуре. Фюрер, который недооценивал решимость Великобритании и переоценивал значимость побед Японии, уже видел триумф Германии на Ближнем Востоке, который опрокинет стратегию союзников, создаст прямую угрозу Индии и, в сочетании с непрекращающимися нападениями немецких подводных лодок, возможно, вынудит Великобританию начать переговоры о мире на условиях Гитлера. "Любой ценой мы должны спуститься и Месопотамскую низменность и отобрать нефть Мосула у англичан, - говорил он своему штабу, - и тогда война будет закончена".
Привести Турцию в наш лагерь
Однако скудость немецких ресурсов однозначно подразумевала, что подобные честолюбивые планы могут быть реализованы только при наличии той или иной степени готовности к сотрудничеству со стороны союзников Берлина. По мере того как на Юге России в обстановке секретности происходила тайная концентрация сил и средств для операции "Блау" - таким было комовое наименование предстоящей летней кампании, - Гитлер начал дипломатическое наступление, с тем чтобы принудить свои партнеров по "оси" приложить еще больше усилии во имя якобы общего дела. Удивительно, но его усилия увенчались успехом в Румынии, Венгрии и Италии, и каждая из этих стран направила тысячи своих солдат на достижение великой цели. Болгария, которая, по мнению немцев, являлась русофильским государством, избежала какой-либо необходимости посылать своих солдат на фронт. Однако ее армия эффективно использовалась для защиты черноморского побережья от высадки русского десанта и несла свою долю обременительных обязанностей по оккупации Югославии.
Переговоры со странами-союзницами в общем и целом оказались удачными для Гитлера. Однако перед ним стояла гораздо более важная задача: убедить присоединиться к "оси" Турцию - страну которая занимала ключевое положение, но не участвовала в игре. В борьбе за обладание Ближним Востоком Турция являлась бесценным активом как по мнению военных стратегов из Вольфшанце, так и по мнению дипломатов Риббентропа из министерства иностранных дел.
В 1941 году, во время кампании на Балканах, Верховное командование вермахта (ОКВ) изучало вопрос о нанесении удара по Турции с целью использования ее в качестве плацдарма для последующего наступления на позиции армии Великобритании в Палестине и в Ираке. Однако, по мнению генерала Альфреда Йодля, штурм природной крепости, защищаемой армией, высокие боевые качеств которой известны всему свету, - несомненно, выльется в "длительную военную кампанию", а подобная перспектива не устраивала решительно никого. Вместо этого немцы предпочли уважать нейтралитет Турции, но в то же время ими был подготовлен план оккупации Турции в случае непредвиденных обстоятельств, и армия Болгарии была подготовлена к активной обороне на тот случай, если Турция примкнет к антигитлеровской коалиции.
Намерение пойти на сближение с Анкарой не было новым. В 1941 году, пока шло завоевание Балкан и велась подготовка к реализации плана "Барбаросса", Берлин начал то, что вылилось в длительные попытки дипломатическим путем привлечь Турцию к активному участях" в военных действиях на стороне стран "оси". Однако в довольно сумбурном нацистском государстве не всегда получалось так, что действия различных правительственны" органов были достаточно хорошо скоординированы. Например, исполненные хамского высокомерия угрозы Риббентропа нередко звучали вразнобой с дипломатически выдержанными заявлениями посла Франца фон Папена или с широко распространяемой прогерманской и антисоветское пропагандой Геббельса. Так, например, работнику посольства Папена удалось загасить готовый разгореться дипломатический скандал, только скупив все появившиеся в Турции экземпляры полевого немецко-турецкого разговорника для военнослужащих (Turkisches Soldaten-Wortierbuch fur der Feldgebrauch). Министр пропаганды направил эти издания в книжные лавки Стамбула в виде недвусмысленного напоминания о военной мощи Германии. И несмотря на это. Результаты столь "разносторонней" дипломатической деятельности складывались в пользу Берлина. Особенно тепло было встречено личное письмо. посланное фюрером президенту Турции Исмету Иненю, в котором он напоминал о боевом партнерстве в годы Первой мировой войны, об общем стремлении уменьшить влияние Великобритании в Средиземноморском бассейне и о взаимной озабоченности в отношении СССР. Кульминацией этих усилии стал договор о дружбе, подписанный ничего не подозревающими турками 18 июня 1941 года, всего за четыре дня до начала вторжения в Россию.
Однако, наверное, самым важным событием стало посещение кораблей советского флота, организованное для генерал-полковника Али Фуат Эрдена и группы высших турецких офицеров осенью 1941 года, в ту пору, когда вермахт в зените своей славы находился в двух шагах от победы. Возвратившись домой с самыми яркими впечатлениями о военной мощи Германии и о быстроте и стремительности современной войны, Эрден, Иненю и другие руководители нации провели шестичасовое совещание, на котором Эрден делился впечатлениями от своей поездки, а также решалась дальнейшая судьба Турции.
Однако Анкара не торопилась с ответом. Несмотря на то. что один из самых блестящих умов министерства иностранных дел Нуман Менеменсиоглу склонялся в пользу укрепление союза с Германией, министр иностранных дел Сюкрю Саракоглу высказывался в пользу государств Запада, а глава Генштаба маршал Февзи Чакмак выражал опасение, что после падения Советского Союза Турция станет следующей жертвой режима нацистов. В таких условиях Иненю трудно было принять решение, и Гитлер отдал приказ подготовть план перестановки в созвездии политических сил Ангары, с тем чтобы оно в большей степени отвечало интересам Берлина.
Весной 1942 года, в то время когда на Юге России сосредотачивалось многотысячное войско стран "оси", предназначенное для участия в операции "Блау", германское давление на Турцию усилилось. Вдобавок к предложению "сыграть ведущую роль в новой системе стран "оси" Папен недвусмысленно намекал на важный "пересмотр границ" в пользу Турции. который будет иметь место, если она действительно вступит в союз. Он особо подчеркивал области в Северной Сирии, в Мосуле и в Ираке, a также "корректировку" границы по островам Додеканес и во Фракии. Германские предложения не включали в себя ключевые paйоны нефтедобычи на Кавказе, но тем самым не исключалась возможность определенных турецких приобретений и в этом направлении, а также и Крыму. Возможность вторжения на Кавказ показалась привлекательной даже Чакмаку, несмотря на все его отвращение к немцам. Подобные действия отвечали пантюркистским настроениям, которые вместе с Чакмаком разделяло множество его коллег-офицеров, и они являлись первым шагом на пути объединения под властью Анкары всех тюркских народов Центральной Азии. Германия также изъявляла готовность вооружить современным оружием и обеспечить необходимую подготовку хотя и храброй, но морально устаревшей турецкой военной машине; она предлагала, чтобы плечом к плечу с предполагаемыми союзниками воевал экспедиционный корпус вермахта. В обмен на это Берлин ожидал от Турции вторжения на Кавказ с южного направления, а также усиления давления на Сирию, Ирак и Иран, направленного на то, чтобы связать здесь вооруженные силы Великобритании, допуска немецких подводных лодок в Черное море и предоставления Германии исключительного права распоряжаться турецкими хромсодержащими рудами, ключевым сырьем немецкой промышленности вооружений и военной техники.
Все эта предложения президент Турции оставил 6ез внимания. Приближался конец июня, последний срок начала операции "Блау", а Иненю оставался непреклонен, несмотря на все дипломатическое искусство Папена и поразительную победу немецких войск, громивших в мае советское наступление под Харьковом. Взбешенный Гитлер принял решение убрать неугодного президента. Немецкий план, которому было присвоено наименование "Операция "Гертруда", имел своей целью сместить Иненю, создавая негативное к нему отношение внутри армии, а также путем использования прогерманской и антисоветской пропаганды предыдущих лет. Как говорил фон Папену генерал Эмир Эрликет, который вместе с Эрденом участвовал в поездке на советско-германский фронт осенью 1941 года, "участие в войне против России было бы встречено положительно и в самой армии, и во многих слоях населения".
Однако участники заговора все еще продолжали плести свои сети, когда в 2 часа 15 минут утра 28 июня чудовищный грохот артиллерийских орудий возвестил о начале операции "Блау". Бронированные колонны вермахта мчались по степи, безуспешно пытаясь повторить своя триумф прошлого гола и загнать противника в гибельный Kesselschlacht ("котел"), а в это время в Анкаре фортуна улыбнулась и самим немцам, и их соучастникам в заговоре с турецкой стороны. 9 июля умер Рефик Сайдам, премьер-министр правительства Турции. Хотя Сайдам числился в правительстве сугубо номинально, прогермански настроенная фракция парламента с умом использовала сложившуюся ситуацию, чтобы поставил" на его место Эркилета, яростного поборника идеи пантюркизма. Десять дней спустя был вынужден подать в отставку Саракоглу. Он был обвинен в том, что из-за его неспособности занять твердую позицию Турция может навлечь на себя гнев Германии, и та лишит ее доли военных трофеев, причитающихся ей. Искушение льстивыми обещаниями, сильное впечатление от успехов операции "Блау", известие о том, что Роммель овладел Тобруком. и грозное предупреждение Гитлера, что "Константинополь может постичь судьба Бирмингема и Ковентри" - все это толкало Иненю к заключению союза с Германией. От этого союза его удерживали только призывы стран-союзниц по антигитлеровской коалиции и понимание того факта, что его страна не готова к войне. Хотя фон Папен и уверял Гитлера. "что мы определенно и очень быстро можем найти форму договора, которая подготовит переход Турции в наш лагерь". Иненю не торопился с решением, и в тот жаркий и пыльный июль в Анкаре воцарилась напряженная обстановка.
В конце концов решать этот вопрос пришлось не президенту 13 июня под натиском наступающих немецких войск пал Ростов. Всего через несколько дней войска группы армий "А" хлынули на юг, стремившись к Кавказу бурным потоком, который, казалось никто и ничто не было способно остановить. Эрден, Эркилек, Менеменсиоглу, который теперь сменил Саракоглу на посту министра иностранных дел, и даже Чакмак пытались подтолкнуть президента к принятию решения, но "казалось, что на Иненю их доводы не производили никакого впечатления". Складывалась отчаянная обстановка, в которой опасения тесно переплетались с надеждами, и 30 июля генералы в заговоре с министром иностранных дел освободили Иненю от занимаемой должности. Последний со всеми почестями, подобающими президенту, был отправлен на виллу на берегу моря, чтобы "подкрепить, пошатнувшееся здоровье". На следующий день заговорщики подписали секретный договор с Германией и подготовились к тому, чтобы объявить свою страну находящейся в состоянии войны.
"Не война, а крестовый поход"
Подписывая соглашение о союзе с Германией, министр иностранных дел Менеменсиоглу не скрывал своего восторга. "Это не война, а крестовый поход", - говорил он Папену на приеме для узкого круга лиц, состоявшемся после церемонии подписания. Другие участники заговора и переворота испытывали определенные сомнения. Разумеется, состояние Турции не было таким, чтобы позволить ей тотчас же лезть в драку и как только -зашла речь о деле, Германия тоже оказалась не в состоянии оказать поддержку, столь щедро обещанную Гитлером и Папеном. В силу этого обстоятельства обе стороны решили отложить извещение о заключенном между ними соглашении до тех пор, пока не будет проведена необходимая военная подготовка.
В 1942 году вооруженные силы Турции представляли собой одновременно и ценное приобретение, и дополнительную статью расхода в балансе стран "оси". В особенности большими были ее сухопутные войска, они пользовались заслуженной репутацией свирепости и стойкости в бою турецких солдат. После нескольких недель мобилизации турки вполне могли рассчитывать на развертывание, как минимум, сорока одной пехотной или горнострелковой дивизии, трех кавалерийских дивизий и одной неполной бронетанковой дивизии. Вместе с гарнизонами крепостей и штабными подразделениями общая численность турецкой армии превышала миллион военнослужащих. По оценке немцев, такие войска представляли собой страшную силу, способную в оборонительных боях создать непреодолимую преграду для противника, особенно в горных условиях их родной страны. Однако офицеры вермахт были настроены гораздо менее оптимистично, оценивая способности своих новых союзников из Турции эффективно проводить оборонительные операции. И у них были серьезные основания для подобной озабоченности. Храбрость храбростью, но турецкая армия совершенно не владела современными метлами ведения боя и вооружением. "Над миром воцарилась новая эра боевых действий, а мы по-прежнему учим воевать по наставлениям времен Период мировой войны, -с грустью отмечал один из турецких офицеров. - Наши оружие, тактика и боевая техника появились на свет именно в то время". "Пушки, которые состоят у нас на вооружении, несли свою службу под Верденом в Первую мировую войну; естественно, и сравнении с танками это не то оружие, которым хотелось бы гордиться", - плакался другой офицер. Особенно слабыми были службы, занятые материально-техническим обеспечением. Не имея горючего в количестве, достаточном даже для своего ограниченного парка моторного транспорта, армия почти всецело полагалась на вереницы вьючных животных, сформированных примерно так же, как формируется караван. Кроме того, недостаточное количество транспортных средств и плохие дороги ограничивали стратегическую мобильность войск; плохо развитая система железных дорог страны еще в большей степени усугубляла это обстоятельство.
Еще худшим было положение с военно-воздушными силами и военно-морским флотом Турции. Из 300 имеющихся самолетов только половину машин можно было бы посчитать современными, а пилоты, которые управляли ими, согласно данный военного атташе Великобритании, "в лучшем случае могут быть отнесены к среднему уровню квалификации при малых навыках полета в условиях плохой погоды". К аналогичному заключению пришли британские специалисты, наблюдавшие за действиями турецкого военно-морского флота. "С точки зрения требований к современному военно-морскому флоту, причем безотносительно к его размерам, состояние военно-морского флота Турции далеко от того, чтобы считаться удовлетворительным". В силу этого обстоятельства турецкий флот, несмотря на свои пять подводных лодок поддерживать военно-морские силы стран "оси" в Средиземном море. Но с немецкой точки зрения гораздо более серьезными были проблемы, связанные с военно-воздушными силами, поскольку их можно было преодолеть, только направив на этот удаленный и достаточно неразвитый театр военных действий достаточно большое количество и без того ограниченных сил и средств люфтваффе.
Само собой разумеется, в люфтваффе сопротивлялись, как могли, указанию обеспечить поддержку Турции. Тем не менее рейхсмаршал Герман Геринг пообещал, что все трудности будут преодолены, и выразил уверенность, что большинство проблем люфтваффе исчезнет само собой, как только последние победы вермахта обеспечат Германии кавказскую нефть. Это заявление привело в ужас его подчиненных, но все равно они бросились по крохам наскребать и выискивать те несколько эскадрилий боевых самолетов, которые нужно будет развернуть в Турции. Нужно отметить, что, не говоря уже о небывалых по масштабам боях на Восточном фронте, одна только поддержка Роммеля с воздуха, а также бомбардировка Мальты и защита рейха от налетов бомбардировочной авиации британских военно-воздушных сил не оставляла средств для выполнения поставленной задачи. Несмотря на все обещания рейхсмаршала, его штаб совершенно не справился с поставленной задачей и вынужден был прибегнуть к сомнительному утверждению, что те самолеты люфтваффе, которые действуют в России совместно с группой армий "А", будут обеспечивать воздушную поддержку наступательным действиям из Турции.
Что касается вермахта, то его помощь в нанесении удара по Кавказу с южного направления, теперь это стало называться "Операция "Дессау", оказалась гораздо более существенной, и она нашла выражение в виде 97-й и 101-й егерских дивизий из XLIV корпуса группы армий "А", которым командовал генерал Максимилиан де Ангелис. Хотя эти дивизии и нельзя было отнести к категории горных, тем не менее, они были специально подготовлены для действий на местности со сложным рельефом и в условиях ограниченною снабжения. Обе дивизии подтвердили "свои высокие боевые качества в тяжелых боях" на Восточном фронте, а поскольку Гитлер уже передал вес имевшиеся горные дивизии тому крылу немецких армий, которое вело наступление на Кавказ, то упомянутые 97-я и 101-я дивизии были назначены в состав экспедиционных сил в Турции. На основании оптимистических прогнозов, содержавшихся в донесении Папена, которое он направил в Берлин после смерти Сайдама, этот корпус в середине июля был выведен из состава соединений, участвующих в операции "Блау" и развернут в Крыму в качестве учебного командования "Юг" (Lehrkommando Sud). Командующий группой армий "А" генерал-фельдмаршал Вильгельм Лист был категорически против такого решения, но его протесты по поводу данной потери были оставлены без внимания. ОКХ высказалось в том плане, что те ощутимые удары с юга, которые будут наносить по противнику XLIV корпус и части турецкой армии, послужат более чем достаточной компенсацией за вывод двух дивизий из-под команды Листа. Более того, ОКХ обещало, что к середине августа, когда войска Листа предположительно должны будут войти в горные районы, он получит в свое распоряжение три альпийские дивизии из итальянского Альпийского корпуса. Вряд это могло успокоить Листа, но пока он тратил время на споры, те железнодорожные составы, в которых был размешен едва сформированный XLIV корпус, постукивая на стыках, катились на юг. Дивизиям было выделено несколько дней, чтобы привести себя в порядок и пройти подготовку к их новому боевому заданию, включая раздачу всему личному составу свежеотпечатанного полевого немецко-турецкого разговорника для военнослужащих (Turkisches Soldaten-Wortierbuch fur der Feldgebrauch). Затем их посадили на транспортные суда и направили через Черное море к порту Самсун, расположенному на турецком берегу.
Пока XLIV корпус плыл через Черное море, турки проводили мобилизацию своей армии, они консультировались у представителей ОКВ по планам развертывания и заваливали Папена требованиями на поставку оборудования, боеприпасов и горючего. Что касается самой мобилизации, то, хотя ее и тормозили бесчисленные помехи и проволочки, она прошла относительно успешно. К концу августа большинство дивизий как регулярной армии, так и резерва были доведены до штатной численности и достаточно хорошо организованы. Что было явно недостаточно, так эти вооружения и необходимой боевой подготовки. Самую большую озабоченность у турецких офицеров и у их немецких коллег, скептицизм которых становился все сильнее и сильнее, вызывало недостаточное количество современной полевой артиллерии. Однако и помимо этого некоторые из подразделений отправлялись к советско-турецкой границе, не имея должного количества винтовок, минометов и другого основного оружия пехотной части. Германская сторона передала Турции кое-что из вооружения, но, как правило, большинство единиц боевой техники представляло собой оружие, захваченное во Франции или в Советском Союзе, и оно не могло обеспечить существенного улучшения боевых качеств турецкой армии. Кроме того, низкое качество ремонта передаваемой боевой техники не могло способствовать росту германо-турецкой симпатии. Одной из самых важных проблем было горючее, но и в этом отношении немцы, которые и сами вот-вот должны были столкнуться с серьезной нехваткой горючего, в непосредственной перспективе мало чем могли помочь. Запас боеприпасов был тоже очень ограниченным. Но даже и в тех случаях, когда они имелись в наличии, зачастую оказывалось невозможным распределить и оперативно доставить их нуждающимся подразделениям при минимальных затратах труда и времени. Первостепенная важность, которая придавалась перемещению и перевозкам XLIV корпуса, еще в большей степени обостряла трудности перевозок для турков.
Пока командиры частей, интенданты и железнодорожники боролись с трудностями, сопровождавшими мобилизацию, развертывание и обеспечение турецкой армии и немецкого экспедиционного корпуса, маршал Чакмак и его немецкие коллеги намечали стратегию предстоящего наступления. Обе стороны согласились с тем, что главный удар должен наноситься из Северо-Восточной Турции в направлении на Южный Кавказ. На этом фронте будут действовать 2-я и 4-я турецкие армии (21 дивизия), а также XLIV корпус. 4-я и 5-я турецкие армии развернут своя 15 дивизий вдоль южных и восточных границ Турции, чтобы не дать Великобритании вмешаться в ход боевых действий на основном направлении, а также чтобы оккупировать те области, которые должны будут перейти под контроль Анкары. К большой досаде немцев, турки настояли на том, чтобы их 1-я армия, включая формируемую бронетанковую дивизию, оставалась на западных рубежах. Хотя они и стали союзниками Германии, турки органически не выносили на болгар, ни итальянцев. Они никоим образом не хотели обнажать ни границу во Фракии, ни свое побережье Эгейского моря Более того, Чакмак отдал командующим 4-й и 5-й армий устной секретный приказ, который предписывал им воздерживаться от любых чересчур враждебных действий в отношении англичан. Проницательный и осторожным маршал хотел избежать ненужных действий, которые выглядели бы как вызов в глазах западных союзников по антигитлеровской коалиции в случае, если окажется несостоятельной вера Эрдена и Эркилета в будущую неизбежную победу Германии.
Намерения союзников
Обстановка в середине лета 1942 года складывалась неудачно для союзников. Казалось, что специально в тот момент, когда немецкие атаки с моря и с воздуха вынудили союзников остановить транспортные конвои в Мурманск, ко всем остальным неприятностям добавилась угроза, нависшая над ближневосточной нефтью и над той тоненькой струйкой помощи, что текла в Россию через Иран. В Северо-Западной Африке Роммель к 30 июня добрался до позиций в Эль-Аламейне и даже ценою кровопролитных атак, которые продолжались весь конец июля, англичане не могли выбить его оттуда. В это же время вооруженные силы Германии, которые, захватив Ростов, шли на юг. достигли северных границ Кавказа и 21 августа установили знамя фашистской Германии на самой большом вершине хребта - на горе Эльбрус высотой 5 642 м. Хоте Гитлер выбранил "глупых скалолазов, которых следовало бы предать военному суду", глубина немецкого продвижения вызвала серьезную озабоченность в Лондоне, Вашингтоне и в Москве. Известия о последних политических шагах Турции усилили беспокойство. Правда, что разведка пока еще не подтверждала факт присоединения Турции к Пакту стран "оси", но ведь и мобилизация турецкой армии не могла пройти совершенно незаметной, а переброска на восток десяти дивизия из Фракии являлась убедительным доказательством угрозы, нависшей "над северный бастионом, защищающим наши позиции на Ближнем Востоке".
Разведка Великобритании получила неоспоримые доказательства "стремления немцев дойти до Кавказа" еще осенью 1941 года. С наступлением зимы опасение, что такое может произойти, несколько ослабло, но "к августу 1942 года тревога Уайтхолла по поводу германской опасности, нависшей над Ближним Востоком, - да на этот раз при активной поддержке Турции - усилилась вновь". Оккупировав Сирию, Ирак, а также войдя вместе с русскими в Иран в 1941 году, англичане, казалось бы, заняли удобную позицию для того, чтобы оказать помощь своим советским союзникам и что6ы отразить любой удар в направлении Суэцкого канала или Абадана. Однако они не располагали необходимым количеством солдат. Поскольку заметно уменьшилась угроза немецкого вторжения в Англию, сюда можно было бы перебросить какую-то часть войск из метрополии. Однако при этом нельзя было забывать также о фронтах в Египте и в Индии. Тем не менее, к осени 1942 года Великобритания смогла под эгидой 10-й армии со штаб-квартирой в Багдаде сформировать войсковое соединение из восьми английских, индийских и польских дивизий. Соединенные Штаты, возможности которых были ограничены участием в операции "Торч", отказались направить в этот район свои сухопутные войска. Но, тем не менее, они поставили несколько крайне необходимых здесь эскадрилий истребителей и бомбардировщиков, а также оказали весьма важную помощь в снабжении. Придя к выводу, что самую большую опасность представляет собою удар немецкой армии, направленный через Баку в Азию, руководство Великобритании и Соединенных Штатов решило сосредоточить в 10-й армии все фактические силы, имеющиеся в этом районе, оставив Сирию под прикрытием тонкой сети реальных подразделений и целого столпотворения ложных районов, объединенных впечатляющим наименованием 9-я армия.
Рузские были обеспокоены в не меньшей степени, чем их западные союзники. Красная Армия разваливалась на куски под ударами вермахта, и Сталин в попытке задержать наступление немцев до того, как оно достигнет Кавказа, издал жестокий приказ "Назад ни шагу!". Этот приказ в сочетании с перестановками в командовании и сильными подкреплениями должным образом усилил сопротивление советских войск, и продвижение немцев замедлилось. Однако их танки продолжали терзать советскую оборону, а приближающееся вступление в дойну Турции очень тяжелым бременем ложилось на советские вооруженные силы. Не было сомнения, что турецкая армия концентрируется у советских границ, и русские пограничники уже докладывали, что на горных участках границы уже наблюдалось проникновение диверсантов на советскую территорию. Они имели задачу разжигать недовольство среди мусульман сталинского государства и проводить "диверсионно-террористические операции на территории СССР". Когда он оказался лицом к лицу с этим растущим кризисом, у Сталина не оставалось иного выбора, кроме того, что выделить дополнительные силы из резерва Ставки главного командования и провести переброску частей из состава оккупационных сил в Иране. К концу августа советское командование оказалось в очень неловкой ситуации, когда восемь армий Северо-Кавказского фронта, развернутые фронтом на север, противостояли грабежу и опустошению, которое несли немцы, а всего лишь в 120-130 км к югу от них Закавказский фронт разворачивал свои пять армий для зашиты от ожидаемого нападения Турции.
Дороги в Баку
В то время как союзники не жалели сил чтобы наскрести достаточно войск для защиты жизненно важных районов нефтедобычи, немцам для их успешного продвижения дальше на юг от Ростова нужно было решить свой круг проблем. Передовые соединения 17-й армии наступали на Новороссийск, а ударные части 1-й танковой армии медленно приближались к Грозному но их продвижение замедлялось из-за того, что постоянно не хватало горючего и из-за того, что все более упорным становилось сопротивление русских. И более того, по мере расширения полосы наступления группы армий "А" немцам стало просто недоставать боевых подразделений, чтобы прикрыть расползающиеся стыки. К концу августа 20 дивизий этой группы вели наступление в полосе шириной в 800 км, где два направления главного удара отделяло друг от друга более 300 км. Само собой разумеется, что продвигаясь с боями, группа армий несла потери. 4-я танковая армия и почти вся авиация, поддерживавшая группу армий "А" с воздуха, уже была переброшена на север под Сталинград. К большому негодованию генерал-фельдмаршала Листа, та же судьба постигла три итальянские альпийские дивизии, которые должны были прийти на замену XLIV корпсу, их тоже направили в поддержку войскам, воюющим под Сталинградом. Не позже чем 21 августа в ОКВ было отмечено, что "фюрер обозлен слишком медленными темпами продвижения через Кавказ". Тем не менее Сталинград оставался главной целью Гитлера, и он все чаше и чаще рассматривал операцию "Дессау" как решение, которое "раскроет настежь дверь к нефти союзников". Однако ветераны прошлогодней зимней кампании в России успели с тревогой отметить, что на высокогорных перевалах снеговой покров лег уже в конце августа.
План операции "Дессау" был простым и прямым. Основной удар будет нанесен в центре, где сосредоточены силы XLIV немецкого и III турецкого корпусов под общим командованием генерала де Ангелиса. На первом этапе двум егерским дивизиям предписывалось, наступая вдоль железнодорожной линии, ведущей от Эрзерума, прорвать оборону противника и захватить Тифлис (Тбилиси), прервав тем самым железнодорожное сообщение м нефтепроводы, связывающие Баку и черноморское побережье. Если захват Тбилиси не повлечет за собой окончательный крах советских позиций на Кавказе, XLIV корпус оставит в городе небольшой гарнизон турецких войск, а сам двинется на восток, чтобы нанести удар по Баку одновременно с Первой танковой армией, которая будет штурмовать город с севера. Действующие на левом фланге XLIV немецкого корпуса III и IV турецкие корпуса 3-й армии под командованием генерала Орбая должны будут отбросить противника от линии железной дороги и запереть советские войска на побережье Черного моря. Второй задачей 3-й армии явится захват важного морского порта Батуми. Эту задачу генерал Орбай поставил перед Х и XI корпусами своей армии, надеясь при этом, что, когда будет взят Тбилиси, этот город будет без боя захвачен войсками стран "оси". Возгвавляемая генералом Гюрманом 2-я турецкая армия силами одного своего корпуса (а именно VIII) должна будет обеспечить прикрытие правого фланга наступающего немецкого XLIV корпуса. Два других ее корпуса должны будут наступать на Баку вдоль советско-иранской границы. На XVII корпус генерала Гюрмана возлагалась задача обеспечения обороны к востоку от озера Ван, и на него же возлагалась обязанность обеспечения стыка с VII корпусом 5-й армии. Несмотря на ограничения, накладываемые устным приказом Чакмака, 5-й армии было поручено овладеть Мосулом в Ираке, а 4-я армия имела приказ взять Алеппо. Турецкий Генеральный штаб отдавал себе отчет в том, что Турции было не по силам завоевать Ирак или Сирию, и поэтому выбор военных пал на цели, которые позволяли надеяться на контроль над железной дорогой Багдад - Бейрут и на возможность оказать влияние на послевоенный раздел территорий.
Наконец были отданы все приказы и проведены все инструктажи, и началась непосредственно операция "Дессау". О ее начале возвестил короткий, но хорошо спланированный артиллерийский обстрел, проведенный перед самым рассветом 2 сентября. Имея небольшое количество крупнокалиберной артиллерии и 6удучи ограниченными в боеприпасах, турки и немцы не могли позволить себе проводить массированную артиллерийскую подготовку в масштабах, которые стили нормой на Восточной фронте. Вместо этого они использовали готовых к предательству агентов из местных, которые определяли точное нахождение позиций советских войск, что позволило вести меткий прицельный артиллерийский обстрел, который сеял панику среди необстрелянных русских солдат и прикрывал выдвижение наступающих. На центральном участке фронта были в общем успешными действия войск XLIV корпуса и III турецкого корпуса. В боях первых нескольких дней они смогли прорваться сквозь зачастую плохо организованную оборону русских и захватить несколько важных участков территории. 3-я турецкая армия, которая вела боевые действия ближе к берегу Черного моря, тоже смогла овладеть большинством объектов ближайшей задачи, пройдя сквозь оборону противника с помощью дружественно настроенного местного населения и уничтожив несколько ее важных укрепленных районов. Однако турецкая 2-я армия, которая действовала на крайнем правом фланге немецкого корпуса, не смогла проявить должной изобретательности в тактике боевых действий и на первых порах не добилась существенных успехов. Такими же вялыми и проводимыми как бы на ощупь оказались атаки более слабых 4-й и 5-й турецких армий, встретивших отнюдь не стойкое сопротивление англичан на фронтах в Сирии и в Ираке.
Боевые действия первых дней определили характер боев на несколько следующих недель. Де Ангелис со своими частями, а также с турецким III корпусом настойчиво и последовательно пробивался к Тбилисской долине невзирая на трудности боевых действий в горах, на плохую погоду и недостаточную поддержку с воздуха. Однако успехи турецкой 2-й армии оказались весьма ограниченными. Атаки ее подразделений были плохо организованы, они не получали практически никакой поддержки ни от имеющихся в наличии более чем скромных сил люфтваффе, ни от своих собственных противовоздушных сил. Кроме того, солдаты вновь сформированных советских 71-й и 72-й армий, которые держали здесь оборону, знали здешние условия не хуже, чем турки и они оказали стойкое и хорошо организованное сопротивление. Тем не менее, к концу сентября турецкий VIII корпус прочно закрепился на позициях к югу от озера Севан, создав коридор глубиною 55 км, вдоль дороги по направлению к Тебризу (Тавризу).
Неожиданно успешным оказалось наступление 3-й армии на Батуми. Задумывая его как не более чем акт диверсии в отношении уязвимого объекта, Орбай ставил задачу связать резервы советского командования и отвлечь его силы от главного наступления далее на юге. Тактика, избранная турками, по форме была близка к тактике боевых действий Первой мировой войны, однако их удар опрокинул 47-ю советскую горнострелковую дивизию. Разбитая в кампании 1941 года и недавно прошедшая переформирование на Кавказе, эта дивизия имела в своем составе множество этнических турок, которые при первой же возможности с радостью сдавались в плен своим соплеменникам. В результате 8 дивизия Х турецкого корпуса 5 сентября вошла в пригород Батуми, что явилось поводом для больших торжеств в Анкаре.
К несчастью для турок, их 8-я дивизия тут же наткнулась на более ожесточенное сопротивление. Командование Закавказского фронта стремительно перебросило сюда подкрепление и нового командующего 12-й армией, а тем временем бригада советской морской пехоты, которую пополнили моряки с боевых кораблей, а также спешно собранный личный состав подразделений, в который вошли все, кто только мог держать оружие, превращали каждый дом города в крепость. Очень скоро 8-я турецкая дивизия была уничтожена, а 6-я и 16-я дивизии оказались втянутыми в затяжные тяжелые бои, разгоревшиеся в Батуми, в этом городе, которому позднее историки Великой Отечественной войны присвоили звание "Сталинграда на Черном море". К концу сентября непрекращающееся сражение измотало обе стороны, и на какой-то период боевое противостояние вылилось в перестрелку снайперов и в короткие кровопролитные схватки в подвалах домов и в проходах между ними. Однако усилия турецкого XI корпуса, направленные на то, чтобы отрезать город на востоке, а также исполненные героизма и беззаветной храбрости атаки лучших пехотных батальонов турецкой армии в конце концов сделали свое дело, и в начале октября город оказался в руках у турок. Сражение за Батуми дорого обошлось туркам, но оно также потребовало от советской стороны вовлечения больших ресурсов в виде личного состава подразделений, боеприпасов и техники. В силу этого обстоятельства генерал Орбай, укрепляя XI корпус подразделениями, взятыми у IV корпуса, и пробиваясь на север к Поти. одновременно вед боевые действия против противника, оборона которого стремительно приближалась к полному распаду
Потеря Батуми создала угрозу всей линии обороны русских к северу от этого города, и только то обстоятельство, что 3-я турецкая армия тоже выдохлась в боях, спасало советскую сторону от немедленной катастрофы. При таких обстоятельствах, когда над четырьмя армиями Северо-Кавказского фронта вставала угроза оказаться отрезанными, а Черноморский военный флот мог вообще прекратить свое существование, Сталин, так или иначе оказывался перед лицом кризиса. Ужас положения усугублялся успехами, достигнутыми группой армий "А". Несмотря на то, что под Грозным удалось остановить продвижение 1-й танковой армии, 17-я армия в последние дни сентября смогла наконец сломить отчаянное сопротивление советских войск и захватить Туапсе. В результате этого в ловушке оказались более 10 000 человек личного состава русской армия и военно-морского флота, которые не смогли уйти со своих позиции при о6ороне Новороссийска.
Пока турки и немцы старались разбить систему обороны русских в горах, союзники по антигитлеровской коалиции старались выработать стратегию согласованного противодействия этой новой угрозе. С точки зрения Кремля, первостепенное значение имели бои под Сталинградом, но после того как обстановка на юге становилась все более и более тревожной, Сталин потребовал от своих военных советников "не забывать Кавказском фронте". У советского руководителя не было никаких намерений забывать о кратчайшей наземной связи между Черным и Каспийскими морями, угроза потерять которую становилась вое более и более реальной. Помимо потери источников нефти, которые имеют решающее значение для жизни страны, помимо гибели Черноморского флота, такое отступление могло бы нанести страшный психологический удар и по стране и по ее армии, одновременно поощряя многие антисоветски настроенные национальные образования СССР. Более того никоим образом не было ясно, представятся ли хоть какие-то возможности вывести войска, воюющие там. Поэтому вместо приказа об отступлении Сталин направил туда такое количество войск из резерва Верховного командования, какое только могли ему позволить условия битвы под Сталинградом и ограниченные возможности транспортных средств. Сюда были направлены подразделения из Средней Азии и советские оккупационные войска из Ирана. Тем самым была увеличена боевая мощь войск, особенно тех, что противостояли 1-й танковой армии; однако вместе с этим оказались слишком растянутыми линии материально-технического обеспечения. Особенно важным оказалось появление на театре военных действий 53-й армии с задачей подготовить позиции для решительной обороны Баку, а примерно такая же по силе 58-я армия получила приказ оборонять Махачкалу на севере.
Среди подошедших подкреплений были многочисленные отряды снискавши себе дурную славу внутренних поиск HКВД, а вместе с ними - всесильный нарком Лаврентий Берия. Берия методично и безжалостно искоренял любые антисоветские проявления в тыловых районах, само его присутствие служило пугающим напоминанием о том, какая судьбе ждет командира любого ранга, если он будет признан не справляющимся со своими обязанностями. Однако вмешательство Берии принесло лишь частичный успех. Конечно же там. гае сохранялась Советская власть. всякое недовольство подавлялось, однако этнические турки являлись мощным средством сбора информации для разведки армий стран "оси", и они в больших количествах поставляли старательных. хотя и неподготовленных новобранцев для армии Анкары. Помимо всего этого, постоянное стремление Берии принимать участие в работе всех систем командования подразделениями Красной Армией и в управлении боевыми действиями только увеличивало путаницу и разногласия в обстановке всевозрастающей неразберихи
О степени встревоженности Москвы можно было судить по ее новому подходу в отношении к ее западным союзникам по антигитлеровской коалиции. В 1941 году Сталин отвергал любые предложения о появлении боевых частей Соединенных Штатов или Великобритании на любом участке советской земли. Однако критическое положение на Закавказском фронте вынудило недоверчивого советского лидера пересмотреть свое отношение к этому вопросу. Лондон, который уже более года планировал подобную операцию, присвоив ей кодовое наименование "Бархат", изъявил готовность пойти на встречу просьбе Сталина, и Вашингтон тоже согласился оказать помощь, даже несмотря на то, что подобное отвлечение сил и средств могло поколебать намерение американцев высадить свои войска в Европе при первой же представившейся возможности. Поэтому несмотря на угрозу Индии со стороны Японии, несмотря на активизацию действий Роммеля, по времени совпавшую с началом операции "Дессау", по мере тот как заканчивалось лето и начиналась осень критического 1942 года, каждый самолет и каждый солдат западных союзников по антигитлеровской коалиции направлялся в Сирию. Ирок или Иран.
Однако после того как Черчилль и Рузвельт приняли решение направить войска в СССР, титанические усилия разработчиков военных операций и штабистов, ответственных за материально-техническое обеспечение этих операций, дали весьма скромные результаты. Хотя они носили весьма впечатляющие наименования, на деле 9-я и 10-я армии Великобритании представляли собой пеструю смесь из плохо подготовленных и недоукомплектованных подразделений в сочетании с потрепанными в боях частями ветеранов, которые проходили переформирование после изнурительных летних боев в пустынях Северо-Западной Африки. Таким путем англичане широко использовали военную хитрость, чтобы обмануть противника и заставить его поверить, что ему противостоят силы гораздо большие, чем те, что были фактически сконцентрированы на границе с Турцией Бригады получали название дивизии и боевые задачи, которые ставились перед ними, вполне соответствовали боевым задачам полнокровных дивизий. Например. при передислокации 10-индиcкoй дивизии из Кипра в Сирию последняя для защиты острова оставила там 25-ю бригаду в ранге "25-й индийской дивизии". Аналогичным образом необстрелянный польский корпус, формирование которого проходило в центральном Ираке, выдавался за полностью готовое к бою соединение всех родов войск. По причине недостаточного количества живой силы и крайне неразвитой системы транспортных коммуникаций в данном районе силы, которые в конце сентября Черчилль направил в Баку, первоначально ограничивались XXI индийским корпусом, а также тремя пехотными дивизиями (5-й британской, 5-й и 8-й индийскими дивизиями) без ощутимой танковой поддержки.
Как это предложение Черчилля, так и готовность Сталина принять его объяснялись крушением обороны русских под Тбилиси. Недели кровопролитных боев на границе измотали бойцов 45-й армии генерал-лейтенанта Ф. Н. Ремезова. До самого начала октября они с большим упорством бились за каждую пяль земли, однако потом две немецкие дивизии, оставив позициях лишь тонкий заслон, который только подтверждал их присутствие, проскользнули на свой правый фланг и провели атаку на наиболее слабый участок фронта обороны русских. 45-я армия дрогнула, и, почувствовав это, немецкие егеря еще более настойчиво пошли вперед, преодолевая слабеющее сопротивление противника. К счастью для союзных войск, XLIV корпус не имел практически никакого моторного транспорта, а за несколько дней до немецкого прорыва 53-я советская армия смогла занять позиции к северу от Баку. Кроме того, плохо вооруженные и ослабленные в силу отрыва от основных частей турецкие подразделения, которые оказались на южном краю прорыва, были бессильны причинить хоть какой-нибудь ущерб обороне русских. В результате всего этого, когда немецкие 97-я м 101-я егерские дивизии крушили оборону 53-й армии, они оказались на самом конце тонкой и непрочной цепочки материально-технического обеспечения, проходившей через труднодоступны горные районы, и длина этого своеобразного поводка не позволила им дотянуться до победы.
Хота де Ангелис до предела растянул свои линии коммуникаций, его солдаты и их турецкие союзники уже сумели добиться значительных успехов. Нанося удар в тыл советской системы обороны на Кавказе, XLIV немецкий корпус и 3-я турецкая армия вынудили Ставку главного командовании принять решение об отводе остатков 12-й армии Закавказского фронта, а также четырех армий Северо-Кавказского фронта. По узкому коридору советские войска поспешно отступили на восток, терзаемые постоянным огнем немецкой артиллерии и ударами немногочисленной авиации с воздуха. В плен слались тысячи советских солдат, тонны самых различных припасов попали в руки армии стран "оси". Черноморский военно-морской флот прекратил свое существование. и его моряки были переведены либо в сухопутные части Красной Армии, либо в очень не6ольшую по своему составу Каспийскую военную флотилию. Ожесточенные арьергардные бои и сложный рельеф местности задерживали движение преследователей, прошло несколько дней, прежде чем 17-я армия выбила последних защитников из Сухуми и Поти. Однако потеря Тбилиси и побережья Черного моря оказалась сильнейшим ударом по боевому духу советских войск. Поражение, которое они понесли на юге, позволило 1-й танковой армии возобновить свое движение к Грозному, который был взят 14 октября, и к Махачкале. В этот город 13-я танковая дивизия вошла неделе позже; перед этим она прошла и рассекла надвое незавершенные полевые оборонительные сооружения, которые поспешно возводила 58-я армия. На обложке номера немецкого армейского журнала "Сигнал", который вышел вслед за данным событием, были изображены немецкие пехотинцы; надменные и решительные, они несли вахту на берегах Каспийского моря. В минуту страшного отчаяния Сталин потребовал, чтобы Великобритания незамедлительно контратаковала немисв.
Подготовка контратаки шла своих чередом, однако трения, обычно возникавшие между русскими и англичанами, недостатки в обеспечении и сложности с транспортом привели к возникновению проблем, которые Сталин называл недопустимыми задержками. А тем временем не имеющие достаточной боевой подготовки солдаты 53-й армии вели отчаянную борьбу на подступах к Баку с XLIV немецким корпусом, закаленные в боях солдаты которого старались разгромить защитников и завоевать город со всей его нефтью. Наконец в последнюю неделю октября, когда 53-я армия была уже на грани разгрома. XXI индийский корпус неожиданно атаковал немцев и нанес сильный удар по их правому флангу. 5-я индийская дивизия, в голове которой были поставлены опытные джаты и пенджабцы из 9-й индийской бригады, сумела пройти по сложной гористой местности и создать угрозу сообщению по дороге для безрельсового транспорта и по железной дороге; обе эти дороги служили для немцев их единственным средством связи с тыловыми службами в Турции. Одновременно с этими действиями англичане нанесли удар по немецким позициям под Баку, однако в силу плохо согласованного взаимодействия с военным командованием на местах атака англичан оказалась менее эффектной, чем могла бы. Следом за ней последовало несколько дней боев с переменным успехом, после которых у англичан стали заканчиваться боеприпасы, и эго обстоятельство остановило их наступательный порыв. Немцы сохранили за собой занятый плацдарм, англичане отступили на более пригодные к обороне позиции, а неудачная контратака послужила искрой, из которой с новой силой вспыхнуло пламя недоверия в англо-советских отношениях. Наступление немцев было остановлено, но вместе с ним на данный момент была утрачена и способность союзных войск вести наступление.
На юге положение союзников выглядело несколько лучше. К западу от озера Урмия южным соседом русских было специально созданное подразделение, получившее название войск Северного Ирака (состоявших их 6-й индийской дивизии и вооруженных формирований из местных призывников). Оно создавало прямую угрозу левому флангу 5-й турецкой армии. В это же время III английский корпус нанес жестокий удар по позициям турок к северо-западу от Мосула. В том бою состоялся дебют 31-й индийской бронетанковой дивизии данного корпуса корпуса, и она разгромила подразделения 64-й турецкой резервной дивизии, тогда как механизированная бригада Арабского легиона изрядно потрепала плохо защищенный фланг турецких войск. После того как возобновились атаки 4-й турецкой армии, был вынужден несколько отступить XXII корпус, действовавший в боевых порядках 9-й армии Тем не менее командующий 9-й армией генерал-лейтенант У. Дж. Холмс отказался вводить в бой резервы. По его мнению, XXV корпус (8-я бронетанковая и 10-я индийская дивизии) следовало сохранить для удара, с помощью которого он планировал расколоть две турецкие армии. И пожалуй, самое главное заключалось в том, что военно-воздушные силы Великобритании благодаря мастерству пилотов и хорошему техническому обслуживанию самолетов сумели очистить небо над Сирией от военной авиации Турции и подвергнуть ее на земные войска и их системы обеспечения и коммуникации непрекращающимся авиационным налетам. И несмотря на все это, успехи, достигнутые на юге, не имели характера решающих и их не было достаточно для того, чтобы повлиять на ход борь6ы на севере.
"Плутон" и "Гренадер"
Когда окончился октябрь, в положении на фронтах союзных армий на Кавказе наблюдалась полная неразбериха. Хотя на фронтальных подступах к Баку и удалось остановить продвижение XLIV корпуса, что болтался на тоненькой ниточке коммуникации. по которым шло его обеспечение, но с севера, вдоль берега Каспийского моря, к городу подходили передовые подразделения группы армий "А". Поскольку перед нею была поставлена задача подготовить наступление к северу от Махачкалы. 1 -я танковая армия сдавала свои позиции на бакинского фронте 17-й армии. Штаб XXI корпуса отчаянно боролся за то, чтобы предупредить следующее наступление войск стран "оси" и хоть немного увеличить свои плацдармы до того, как зима положит конец всем крупномасштабным операциям. Тем более приятным был сюрприз, сделанный русским офицером связи, который доставил предложение провести повторную атаку с целью отбросить XLIV корпус и турецкие войска. Совместная русско-английская военная операция получила название "Плутон". Хотя англичанам в ту пору и не было ничего известно об этом, Красная Армия намеревалась сделать так, чтобы эта операция послужила небольшой прелюдией к "Урану" - крупномасштабному наступлению с целью окружения немецких войск под Сталинградом. Командующий 10-й армией генерал-лейтенант E П. Куинан выступил с предложением, чтобы одновременно с операцией "Плутон" провела наступление 9-я армия с задачей отвлечь на себя часть войск стран "оси" и вынудит"" турок ввести в бой свои резервы.
Задача, поставленная перед 9-й армией, получим кодовое наименование "Гренадер", ее подготовка шла с многочисленными задержками, и началась она только когда полным ходом шла операция "Плутон". И тем не менее на первых порах операция "Гренадер" проходила весьма успешно. Пока усиленный III корпус (2-я британская дивизия, 31-я индийская бронетанковая дивизия) связывал по рукам и ногам 5-ю турецкую армию, XXV корпус взламывал стык между двумя турецкими армиями и устремлялся на север, разбив одну турецкую дивизию и почти без боя взяв в плен вторую. Напуганная превосходством британской авиации в воздухе, 5-я турецкая армия поспешно отступила, вынудив при этом 4-ю армию оставить все завоеванные ею позиции. Однако сопротивление отступающих турецких войск стало усиливаться, как только колонны солдат Великобритании и Индии подойти к горам собственно Турции. Вместе с тем успех операции "Гренадер" не дал туркам оперативно направлять подкрепления в Россию, и они также были вынуждены расходовать боеприпасы и горючее, предназначавшееся для 2-й и 3-й армии. Таким образом, операция "Гренадер" в сочетании с победой 8-й английской армии под Эль-Аламейном позволила отодвинуть непосредственную угрозу нападения на Суэцкий канал.
Но к тому времени, когда началась операция "Гренадер", операция "Плутон" уже становилась отработанным паром. На южном участке "клещи", которые создавали 72-я и 73-я армии, привели к серьезным потерям у турецкого XII корпуса. Однако их наступление захлебнулось, натолкнувшись на отчаянные арьергардные бои, которые вела 4-я кавалерийская дивизия. В непосредственной близости от Баку главной целью операции "Плутон" был XLIV корпус. Де Ангелис, корпус которого был ослаблен неделями непрекращающихся боев и испытывал острый недостаток продовольствия и боеприпасов. особенно после того как бомбардировщики военно-воздушных сил Великобритании стали постоянно разрушать и без того ненадежную сеть железных дорог Турции, предвидел атаку, и он умело расставил свои 97-ю и 101-ю дивизии, а также две приданные им турецкие дивизии на рубеже отражения ожидаемого наступления союзных войск.
Скоро стало очевидным, что де Ангелис проявил глубокую мудрость при расстановке войск на позициях. Хотя отражение атак противника сопровождалось большими потерями и серьезно опустошило и без того ограниченный боеприпас армий стран "оси", и немцы, и турки в большинстве случаев не оставили позиций, занятых ими. Спустя три дня кровопролитных боев корпус де Ангелиса по-прежнему удерживал большую часть своих рубежей, как если бы он стремился подтвердить свое соответствие требованию Гитлера стоять до последнего. Спустя несколько дней его корпус был усилен четырьмя турецкими полками, посланными сюда из центрального резерва Анкары, а 17-я армия передала ему имеющиеся у нее боеприпасы. С другой стороны, XXI корпус, в состав которою входили и английские, и индийские дивизии, имел достаточно сил. чтобы удержать рубежи, отбитые им у противника. но его наступательный потенциал был временно исчерпан. Таким образом, когда в середине ноября из-за погодных" условий были остановлены все крупные военные операции, боевые действия этого корпуса были признаны неудачными, несмотря на гигантское напряжение сил и на большие потери, понесенные им.
Выбор отчаяния
Подводя итог боевым действиям второй недели ноября 1942 года, руководители антигитлеровской коалиции оказались перед необходимостью искать выход из весьма отчаянной ситуации. С точки зрения Кремля, положение было очень тяжелым. Кавказская катастрофа нанесла тяжелый удар по Красной Армии, от которого пошатнулись основы ее морально-политического строения и в результате которого были потеряны тысячи солдат и большое количество материальных ресурсов. Хотя Баку по-прежнему оставалось в руках союзников, складывалось критическое положение дел с добычей нефти, а вооруженные силы Германии перестраивались, нацеливая свой удар на нижнее течение Волги. Если у люфтваффе будет достаточно самолетов, плавание советских транспортов через Каспийское море может сопровождаться такими потерями, которые сделают его невозможным, а это ставит под угрозу как ту тонкую нить, которая ведет к оставшимся источникам снабжения нефтью, так и огромный поток военных товаров, поступающих через Иран с Запада.
Далее, участие в войне Турции на стороне стран "оси" и очевидное "освобождение" проживающих на Кавказ миллионов людей, принадлежащих к тюркским народам, поставят советское руководство перед небывалым по широте диапазона всплеском конфликтов на этнической основе по всем необъятным просторам Средней Азии. Если Берлин сумеет использовать это обстоятельство с умом, племена, населяющие Кавказ, могут превратиться в очень грозное оружие в руках стран "оси" и стать опасным внутренним врагом для Москвы.
Пока Берия туже затягивал гайки в Средней Азии, Ставка главного командования старалась справиться с непосредственными вопросами оперативной обстановки. Проведение контратаки являлось задачей первостепенной важности для советской обороны. Однако моральный и материальный ущерб от поражений на Кавказе, в особенности ущерб от сокращения поставок нефти, означал, что наступательные действия, если они вообще состоятся, будут иметь ограниченный характер. До тех пор, пока Красная Армия терпела поражения на юге, советское командование планировало провести в ноябре два крупных контрнаступления. Одно, получившее наименование "Уран", должно было подсечь немецкий удар в направлении Сталинграда, а целью другого, названного "Марс", должно было стать уничтожение крупного немецкого выступа к западу от Москвы. Ни у кого не возникало сомнений, что одна из этих операций должна быть отменена, и независимо от того, какой операции будет отдано предпочтение, теперь она будет более рискованной, и исход ее будет более сомнительным. Уверенность, с которой раньше действовали Сталин и его генералы, теперь стала больше похожей на отчаяние игрока о кости, который поставил на кон последнее, что имел.
Политическое и военное руководство в Вашингтоне и в Лондоне тоже было встревожено в не меньшей степени. С одной стороны. были достигнуты положительные результаты: хорошо проxoдилa операция "Торч", 8-я британская армия гнала Роммеля из Египта, и благодаря операции "Гренадер" возникновение реальной угрозы Суэцкому каналу со стороны Турции было отодвинуто, как минимум, до весны 1943 года. Однако пассив этого баланса не обещал ничего хорошего, и самое плохое было то, что Турция присоединилась к странам "оси". Это означало, что на пути броска Германии к Суэцкому каналу с севера больше не будет преграды в виде нейтрального государства. Что еще хуже, победа, одержанная армиями стран "оси" на Кавказе, предоставляла потенциально достаточно сильным войскам Германии возможность прервать иранский коридор в Россию, а с приходом весны захватить Баку, перед тем как нанести удар в южном направлении и овладеть жизненно важными районами нефтедобычи в Персидском заливе. И над всеми этими угрозами вставало внушающее ужас опасение, что Россия может прийти к какому-то соглашению с Гитлером и совсем выйти из войны.
Подобные надвигающиеся угрозы важнейшим интересам союзников вынудили их принять самые отчаянные меры. Чтобы воспрепятствовать любому дальнейшему продвижению войск стран "оси" по направлению к Баку, Персидскому заливу и к Суэцу, было принято решение усилить 9-ю м 10-ю армии, а также поддерживающие их соединения военно-воздушных сил Великобритании. Потребуется вовлечение, как минимум, одной бронетанковой дивизии Соединенных Штатов, большого количества и без того дефицитных эскадрилий бомбардировщиков и истребителей, а также огромной армии военно-интендантской службы, которые первоначально должны были участвовать в военных действиях в Тунисе и Южной Европе. Дальнейшее сужение коридора из Ирана в СССР будет также означать, что, как только представится возможность, Великобритании и США придется возобновить практику очень уязвимых морских конвоев в Мурманск и тем самым продемонстрировать готовность оказать всю возможную поддержку их советскому союзнику Насущная необходимость разрядить напряженную обстановку, складывающуюся на фронтах в СССР, вновь привела к усилению напряженности между союзниками по антигитлеровской коалиции, поскольку и американцы, и русские стали снова настаивать на своем требовании открыть Второй фронт в Западной Европе в начале 1943 года.
К середине ноября 1942 года перед германской стороной тоже встала необходимость принять серьезные решения по дальнейшей стратегии военных действии. Наиболее важным был вопрос о дальнейшем назначении группы армий "А". В ставке Гитлера каждый понимал: борьба за взятие Сталинграда продолжится и дальше. И в то время, когда Германия остро нуждалась в любых боеспособных воинских соединениях.. чтобы оказать поддержку войскам, сражающимся в Тунисе, обеспечить оборону рейха в Западной Европе и подавить поднимающее голову партизанское движение в Югославии, от нее еще требовалось сохранить в Закавказье значительное количество своих подразделений, чтобы обеспечить поддержку турецкой армии, по-прежнему держать в напряжении армии союзников и с наступлением весны готовиться к броску на юг. Потребуется, как минимум, несколько дивизий, чтобы преследовать отступающие к низовьям Волги советские войска, возможно, придется послать под Сталинград еще несколько дивизий после их переформирования. Весь вопрос заключался в том, будет ли этого достаточно, чтобы склонить чашу весов в пользу вермахта? Возможности люфтваффе оказались еще более скромными, чем у сухопутных войск. Немецкая военная авиация, предельно растянутая в силу поставленных перед всю задач: вести бои в небе Сталинграда и Северной Африки, обеспечивать поддержку наземным операциям и защиту рейха от налетов английских и американских бомбардировщиков, вряд ли могла сделать что-либо большее, чем просто обозначение своего присутствия в Турции. Разве будет достаточно тех нескольких эскадрилий, которые присутствуют здесь, чтобы противостоять набирающей силу авиации союзников? Ни один из этих вопросов не имел простых ответов, но Гитлер, не обращая внимания на доносящийся гул Сталинградского сражения, был удовлетворен успехами, достигнутыми на Кавказе, и с большими надеждами ожидал наступления 1943 года.
Реальный ход событий
В данном варианте развития событий рассматриваются серьезные попытки Германии убедить Турцию вступить в блок стран "оси", которые предпринимались ею в период с 1940 по 1942 год и упоминаются действительные приглашения, сделанные Анкаре в то время, а также угрозы в ее адрес. Такими же реальными являются и стратегическая обстановка, в которой оказалась Германия весной и летом 1942 года, степень готовности Турции к участию в военных действиях, военные планы союзником по антигитлеровской коалиции, а также основные силы, которыми располагали союзники. Опираясь на эти исходные данные, мы можем использовать предлагаемый вариант развития событий в качестве некоей исследовательской лаборатории, которая позволит нам рассмотреть два вопроса. Что должно было бы измениться в мире, чтобы в результате этого произошло такое существенное изменение реальной политики Турции? И если бы Турция вошла в союз с Гитлером, что было бы необходимо для обеспечения успеха?
В случае первого вопроса ключевым фактором, который определял участие или неучастие Турции в воине, являлось ее руководство. Несмотря на различие во взглядах по многим другим вопросам, и Иненю, и Сараколглу и Менеменсиоглу, а также Чакмак были едины в своем желании удержать Турцию от участия в войне. Вне всякого сомнения, они боялись Советского Союза, но в не меньшей степени их тревожила перспектива оказался еще одной марионеткой в руках Гитлера. Для них наилучшим выходом была бы ситуация, при которой Берлин м Москва были бы полностью заняты друг другом и, таким образом, создали бы политическое пространство, о котором Турция могла бы беспрепятственно решать задачи своей собственной политики. В то же время политические руководство Турции отдавало должное мощи немецкой военной машины, и больше всего его тревожила перспектива воздушных налетов на крупные города страны. В силу этого обстоятельства турецкие власти уклонялись от встреч с лондонскими эмиссарами и, чтобы избежать, того, что не может быть нечем иным, кроме пагубного вовлечения страны в конфликт, кипящий вокруг нее, они осторожно провопили ее курсом, равноудаленным от обеих сторон.
Потому, для того чтобы предлагаемый сценарий выглядел убедительно, разница во взглядах турецкого руководства была преувеличена до такой степени, которая сделала бы возможный государственный переворот и приход к власти реально не существовавшей прогермански настроенной клики. На самом же деле эти люли могли иметь любые политические пристрастия и склонности, но в первую очередь и в наибольшей степени они оставались гражданами Турции, которые в любой ситуации ставили во главу угла национальные интересы своей страны. Точно так же в целях настоящего повествования необходимо было опустить то обстоятельство, что президент Иненю постоянно контролировал политическую ситуацию в стране. Как в этом убедился и сам Саракоглу, и другие лица, все они могли действовать в пределах, определенных волей президента, и когда их мнения или поступки слишком расходились с намерениями и полей последнего, они тут же подлежали увольнению.
Второй вопрос данного варианта развития событий касался условий обеспечения военной победы над СССР, которые поставила бы Турция в том случае, если бы Германия убедила ее присоединиться к пакту стран "оси". Ответ представляется обманчиво простым: еще больше немецких сухопутных и военно-воздушных сил. Маловероятно, чтобы Турция, учитывая состояние ее армии и авиации, могла бы добиться успеха развязав в одиночку войну в Закавказье Да, в августе 1942 года. когда группа армий "А", захватив Ростов, направилась дальше на юг советское командование отвело с турецкой границы и направило на Северный Кавказ шесть дивизий и четыре бригады. Однако это не ослабляло контроля за турецкой стороной и не оголяло свою границу.
Кроме того, если бы стало известно, что Турция демонстрирует готовность связать свою судьбу с судьбой Германии, можно было бы задействовать подразделения Красной Армии, расположенные в Иране, а также в этот район можно было направить части из резерва главного командования (хотя и ценой больших затрат на транспортировку и материально-техническое обеспечение). Наверное, вывод войск из подчинения Ставке главного командования повлиял на результат неудачно закончившейся операции "Марс" - ноябрьского, 1942 года наступления в Средней России, которое должно было бы стать дополнением наступательной операции •Уран". И вместе с тем более чем маловероятно, чтобы Сталин допустил любое уменьшение сил, участвующих в решающих боях пол Сталинградом.
Мы не должны недооценивать громадные усилия, приложенные немцами для разгрома советских войск в ходе выполнения плана операции "Блау", однако действительные перспективы одержать победу в Закавказье могли появиться только в случае ввода немецких войск в этот район. Но здесь нельзя забывать, что в дополнение к действительно впечатляющим обязательствам на Ближнем Востоке у Германии еще была тяжкая ноша в виде экспедиционного корпуса Роммеля, а также в виде необходимости содержать карательные войска на Балканах и быть в постоянной готовности отражать военные вылазки союзников в Западной Европе (которые особенно запомнились Гитлеру после рейда союзников на Дьепп в августе 1942 года). Благодаря всему этому; без того чтобы не ставить крест на других вожделенных намерениях, в распоряжении военно-политического руководства Германии просто не имелось достаточно сил даже для проведения на должном уровне операции "Голубая", не говоря уж о том, чтобы направить дополнительные экспедиционные силы в Турцию. Любой контингент войск, который только можно было бы направить в Турцию, можно было бы направить против групп армий "А" и "Б".
Внимание данной работы сосредоточено на действиях наземных войск, однако обеспечение необходимой поддержки с воздуха оказалось бы еще более проблематичным. Когда в конце лета битва за Сталинград достигла своего пика, то ожидалось, что даже группа армии "А" не получит необходимого авиационного обеспечения со стороны люфтваффе. В боевых действиях на Ближнем Востоке, а также в Иране и в Ираке турки, возможно, смогли бы отразить удары ограниченного контингента вооруженных сил Великобритании и всего британского Содружества наций так, как это описано здесь. Но без надежды на невероятное везение, которое почему-то должно было бы сопутствовать армиям стран "оси", или на то, что русская армия почему-то будет воевать катастрофически плохо, какие-либо существенные изменения ситуации в Закавказье были маловероятны. Чтобы это было не так, требовалось гораздо более значительное, отнюдь не в виде отдельного корпуса, как это имеет место в описываемом варианте развития событий, военное присутствие Германии.
Библиография
Blau, George. The German Campaign in Russia: Planning and Operation.- US Army War College, Cariisie. 1983.
Пограничные войска в Великой Отечественной войне. - M., 1968.
Breil-James, Antony, Ваll оf Fire. Gale &. Polden, Aldershot, 1957.
Conner, Albert Z., and Poirer. Robert G., Red Army Order of Battle in the Great Patriotic War. Presido, Novato, 1985.
Воog, Horst; Rahn, Werner; Strumpf. Reinhard; and Wegner, Bernd, Das deutsche Reich und der zweite Weltkrieg. Deutsche Verlag-Anstalt, Stutgart, 1990.
Deringil, Selim, Turkish Foreign Policy During the Second World War. Cambridge University Press, Cambridge. 1989.
Erikson. John. The road to Stalingrad. Westview, Boulder. 1984.
Гречко А.А. Битва за Кавказ. - М.: Прогресс. 1971.
Gwyer, J.M.A., and Butler;J.R.M., Grand Strategy. HMSO, London. 1964.
Hinsleу, F.H., British Intelligence in the Second World Wаr. HMSO, London.1981.
Joslen, H.F., Orders of the Battle of the Second World War. HMSO, London, 1960.
Kershaw, Jan, Hitler 1936 -1945: Nemesis. Penguin, London. 2000
Kolinski, Martin, Britain's War in the Middle East. Macmillan. London, 1999.
Krecker, Lothar, Deutschland und die Turkey im zweiten Weltkrieg. Klostermann, Frankfurt, 1964.
Lukas, James, Hitler's Mountain Troops. Arms & Armour. London, 1992.
Moller, T.H. Vail. United States Army in World War II, The War in the Middle Еаst, The Persian Corridor and Aid to Russia. Department of the Army, Washington DC, 1952.
Oender, Zehra. Die turkische Aussenpolitik im Zweiten Weltkrieg. Oldenbourg, Munich, 1977.
Papen, Franz von, Memoirs. Andre Deutsch. London. 1953.
Playfair, I.S.O., The Mediterranean and the Middle East (HMSO, London, 1960.
Sandhu, Gurcham Singh, The Indian Armour. Vision, New Dehli. 1987.
Schamm, Percy, ed., Kriegstagenbuch des Oberkommando der Wermacht. Bernard & Graefe. Munich, 1982.
Schultz. Friedrich, Reverses on the Southern Wing. US Army War Cotlege, Carlisle, 1983.
Штеменко С.М. Советский Генеральный штаб в годы войны 1941-1945. - M.: Прогресс, 1985.
Вольфшанце (Wolfchanze, "Волчье логово") - ставка Гитлера, расположенная в глухом лесном yглy Мазурского поозерья на границе Восточной Пруссии в 7 км от городка Растенбург (ныне Кситшин, Польша). - Прим ред.
Статистика взята из работы Ziemkt & Bauer. Moskow to Stalingrad. pp. 283-295.
Подлинная цитата приведена в кн.: Kershaw. Hitler - 1936-1945, p. 506
Подлинные цитаты взяты из: Decisions Affecting the Campaign in Russia (1941/1942) US Army, European Command Historical Division. MS #C-067b, а также из Ziernke & Bauer, p. 296. Оба высказывания принадлежат Гальдеру, но второе на самом деле относится к ноябрю 1941 перед первым крупным поражением под Москвой.
Ссылки на фактические высказывания, сделанные в мае и марте 1942 года, приведены в работе: Kershaw; pp. 513-514.
Выступление Гитлера 5 августа, цитируется по: Boog, et al. Der Globale Krieg, wol VI of Das deutsche Reigch und der zweite Weltkrieg. p. 117
Оценка, которую действительно дал Йодль, приводится в: Krecker. Deutschland und die Tukey im zweiten Weltkkrieg. p. 225. Считалось, что болгарская армия действительно является сдерживающей силой для Турции.
Фактический инцидент, имевший место в начале 1941 года, записанный офицером Службы безопасности немецкого посольства в Анкаре. Приведен в работе: Moyzisch, Operation Cicero, pp. 7-9.
По предложению Папена Гитлер в феврале 1941 года действительно отправил письмо Иненю, и в ноябре того же года немцы на самом деле организовали генералу Эрдену поездку на Восточный фронт.
"Дано в изложении: VWeber. The evacive Neutral, p. 146. Там приведены ссылки на обмен мнениями между германским министерством иностранных дел и фон Папеном в мае 1942 года.
' На самом деле операция "Гертруда" являлась планом действий на случай необходимости военной оккупации Турции. Shramm. Kriegstagebuch des Obercommando der Wermacht, vol. III. рр. l349-1350.
; Данная цитата приведена в: Oender, Die turkische Aussenpolitik im Zweiten Weltkrieg. p. l50
Ссылка на выступление Гитлера 23 ноября 1940 года в работе Deringil Turkish Foreign Policy During the Second World War. p 112
Это было сказано фон Папеном 13 мая 1941 г., там же, с. 117.
Данная ссылка характеризует отношение Иненю к тому, что сообщил ему Эрден после своей поездки по Восточному фронту в 1941 году. Приведено там же, с. 131.
Франц фон Папен. Мемуары, с. 479.
Реальные высказывания турецких офицеров, взятые из работы Деринджила, с. 38-39. Пользуюсь случаем поблагодарить мистера Дэйвида Райэна за его бесценную помощь при поиске данных о развертывании войск на театрах военных действий, а также мистеру Руди Гарсия за соображения, высказанные им по работе в целом. Благодарю также миссис Кейт Флаэрти из отделения архивной иллюстрации Национального архива за ее любезную и быструю помощь в предоставлении фотоматериалов
Второе высказывание принадлежит историку. Первое же содержится в сообщении, сделанном в 1937 году атташе военно-воздушных сил Великобритании. Оба содержатся там же, с. 33-35.
Фактические данные из работы Schultz, Reverses on Southern Wing. p. 145. Действительно был сформирован германский экспедиционный корпус под командованием генерала де Ангелиса, как это показано здесь.
Имели место оба высказывания. Высказывание Гитлера цитируется по работе: Lukas Hitler's Mountain Troops. p. 133. Оценка, данная начальниками штабов Великобритании в марте 1940 года приведена в Deringil, p. 94
Приведено по данным Hinsley. British Intelligence in the Second World War, vol. III pp. 83-103.
Операция "Torch" ("Факел") - это одобренное 25 июля 1942 года и запланированное на осень того же года совместное вторжение британских и американских войск в Северную Африку - Прим. пер.
Хотя о них и было мало известно, в течение 2-й половины 1942 года упомянутые соединения союзных войск действительно несли свою службу на Ближнем Востоке, а также в Ираке и Иране, несмотря на то, что зачастую они не были полностью укомплектованными. Что касается вооруженных сил Великобритании, то только XXII корпус и войска Северного Ирака были придуманы автором. Точно так же не существовало и советских 71-й, 72-й и 73-й армий. Но в случае вторжения турецких войск наиболее вероятным было бы такое построение войск, которое дано здесь. Закавказский фронт и 12-я армия существовали на самом деле, но к октябрю 1942 года они были расформированы. Здесь они сохранены для командования войсками и управления боевыми действиями. 53-я советская армия была расквартирована в Средней Азии.
Данные взяты из действительных донесений в книге Пограничные войска в Великой Отечественной войне, с. 450 и далее.
В первом случае дается ссылка на реально существующий документ. Взята из Schramm, vol. II, р. 617. Вторая ссылка является вымышленной.
Такой долины не существует, есть долина реки Кура, в которой расположен Тбилиси. - Прим. пер.
Реальные слова Сталина, произнесенные им 12 сентября 1942 года. Приводятся по: Erickson. The Road to Stalingrad, p. 189.
Джаты - группа племен, в начале н.э. населявших западные районы Пенджаба и вошедшие в общину сикхов. В Индии джаты образуют земледельческую касту. Современные джаты проживают в Северной Индии и в Пакистане. - Прим. пер.
Планы размещения на Ближнем Востоке, в Персии или в Ираке американской бронетанковой дивизии, а также увеличение присутствии авиации США в небе этих стран разрабатывались на самом деле.