Аннотация: Предпосылки конфликта на Тихом океане, поведение США, Британии, Японии.
По материалам И. МИНЦА, А. ПАНКРАТОВА ("История дипломатии". Под редакцией В.П. Потемкина. Т. 3, - М.-Л.: ОГИЗ, 1945) и других.
Тихоокеанский узел.
Предыстория. Первые столкновения.
Узел противоречий в Азиатско-тихоокеанском регионе, к сожалению, часто рассматриваемый лишь под одним углом зрения, зародился в конце 19 века. Азиатские страны длительное время являлись ареной столкновения интересов европейских держав. Лидирующее положение прочно удерживала Британская империя, при этом основными целями, которые преследовала британская политика в этом регионе, было сдерживание экспансии России в юго-восточном направлении, а также ограждение сферы своих интересов от проникновения других держав. Британия захватила ключевые позиции в этом регионе - военной силой и экономически - но при этом не желала сама вести войну за азиатские земли и рынки.
Стремительно развивавшаяся Япония стала той козырной картой, которую ловко разыграли британские политики. Лишив вместе с другими великими державами Японию практически всех плодов победы в японо-китайской войне 1894-95 гг., Британия заключила с ней в 1902 г. союзный договор, направленный против России и США. Британия была обеспокоена проникновением США в Китай, где американцы не желали считаться с британским принципом "сфер влияния" и пропагандировали принцип "открытых дверей". Интересы России и Японии сталкивались в Корее, зависевшей от Японии после договора 1876 г. Прямым следствием этого англо-японского договора стала русско-японская война 1905 г., в результате которой Япония получила Южный Сахалин (Карафуто), Курильские острова, Ляодунский полуостров с Порт-Артуром, Южно-Манчьжчурскую железную дорогу и установила протекторат над Кореей. Ранее Япония уже получила от Китая Тайвань и Пескадорские острова.
Резкое усиление Японии происходило при прямой поддержке, как Британской империи, так и США. Если Британия видела в Японии военного союзника, то американцев устраивала японская поддержка принципа "открытых дверей" в Китае. Следующим шагом Японии стала заранее подготовленная полная аннексия Кореи, осуществленная в 1910 г. как добровольная уступка императором Кореи всех верховных прав императору Японии. В своих действиях Япония опиралась не только на коллаборационистскую организацию Ильчинхве, но и на поддержку Британии и США: обновленный в 1905 г. англо-японский договор, признание президентом США Теодором Рузвельтом приоритетных интересов Японии в Корее, секретный американо-японском соглашении Тафта - Кацура. При этом США проигнорировали послание о помощи корейского императора, Британия объявила, что не будет препятствовать японской оккупационной политике, Россия не вмешивалась в японо-корейские отношения в обмен на признание Северной Монголии и Маньчжурии сферой своих "специальных интересов". Позднее, когда в 1919 г. в Корее произошло восстание, видный активист движения за независимость Ли Сын Ман направил личное послание президенту США Вудро Вильсону с просьбой содействовать установлению над Кореей опеки Лиги Наций, но его призыв все также не был услышан.
Новая расстановка сил.
Осуществив в 1890-1910 гг. ряд захватов Япония вошла в число великих держав. Первая Мировая война на время отвлекла внимание Европы от дальневосточных событий, однако, там тем временем вновь произошли серьезные изменения. Революция в Китае (1911 г.) и вызванные ей события в начале 1920-х гг. превратили страну в совокупность провинций, управляемых военно-партийными группировками, а центральная власть фактически отсутствовала. Революция в России также резко изменила баланс сил на Дальнем Востоке. Началось активное проникновение Японии в Маньчжурию. Под японской оккупацией до 1925 г. находился Северный Сахалин, Япония получила мандат Лиги Наций на ряд тихоокеанских территорий. Таким образом, в 1920-х гг. на Тихом океане и Дальнем Востоке осталось фактически только три силы - США, Великобритания и Япония.
В годы Первой Мировой войны США из должника Европы стали мировым кредитором, а финансовая экспансия определила направления военно-политической экспансии. Отход от политики изоляционизма вызвал усиление армии и флота. В 1916 г. США приняли огромную программу кораблестроения, по которой к 1924 г. их военно-морской флот должен был стать крупнейшим в мире. Окончание войны замедлило темпы военно-морского строительства, но они продолжали оставаться весьма высокими. Аппетиты США стали распространяться не только на американский континент, но и на все остальные территории, в первую очередь, задевая интересы огромной, но финансово ослабевшей Британской империи. Это столкновение интересов приводило к активному расшатыванию британской власти в колониях и доминионах. Политическая верхушка Канады все больше и больше начинала придерживаться проамериканских взглядов. В то же время, ощутив возросшую мощь Японии, США старались прервать англо-японское сотрудничество. При этом, хотя США и сдерживали Японию на международных конференциях, они все-таки в целом не препятствовали ее действиям по ослаблению позиций Британии на Дальнем Востоке.
По инициативе США в 1921 г. была проведена Вашингтонская конференция, на которой был ликвидирован англо-японский союз. Достигнутое дипломатами равенство США и Британии в морских вооружениях стало серьезным поражением английской политики. Были разграничены сферы влияния на Тихом океане, определены вопросы строительства военно-морских баз. Сингапур остался британским форпостом, вторым важным опорным пунктом стал порт Дарвин на северном побережье Австралии. Архипелаг Бисмарка, бывшая германская колония, также стал британской военно-морской базой, а бухта Бланш этого архипелага должна была стать новой "Мальтой" посреди Тихого океана. Для США особое значение имели военно-морские базы, расположенные на Гавайских и Филиппинских островах. Снабжая флот пресной водой и углем, Гавайи в стратегическом отношении были "Гибралтаром Тихого океана", но строительство баз США на Филиппинах и Гуаме запретили. Следует учесть, что, ввиду удаленности американских баз друг от друга, они не вполне могли обеспечить в случае необходимости успех наступательных операций американского флота. Добивавшаяся равенства в вооружениях на Тихом океане Япония была вынуждена смириться с тем, что соотношение линейных флотов США, Британии и Японии было определено как 5:5:3. Вашингтонская конференция, обозначив англо-японские и американо-японские противоречия, одновременно обострила конфликт между США и Британией. Начало этого конфликта закладывалось финансовыми кругами США, вторгавшимися в сферу британских интересов (например, в Канаде и Австралии) и желавшими потеснить своих конкурентов с занимаемых ими позиций. Велась активная экономическая экспансия в Голландской Индии, где ранее одна треть экспорта (нефть и каучук) контролировалась британскими компаниями.
Борьба между нефтяными корпорациями - англо-голландской Royal Dutch - Shell и американской Standard Oil - за районы нефтедобычи в 1920-е гг. привела к опасному обострению политической ситуации. Под давлением этих корпораций политики США, Британии, Франции, Бельгии и других стран вели борьбу на международных конференциях в Генуе, Гааге, Лозанне в 1922-23 гг. Ради нефти англичане перекраивали государственные границы на Среднем Востоке, а американцы создавали политические союзы. Нефтяные деньги принимали все большее участие в политике. В 1924 г. в США "нефтяная панама" привела к раскрытию злоупотреблений, взяточничества, подкупов виднейших правительственных и должностных лиц, чиновников и министров в связи с получением от государства нефтяных концессий в Калифорнии, серьезно скомпрометировав и демократов, и республиканцев.
Развитие борьбы на Дальнем Востоке.
31 мая 1924 г. было подписано "Соглашение об общих принципах для урегулирования вопросов между Советским Союзом и Китайской республикой", 20 сентября 1924 г. было подписано и соглашение между СССР и "автономным правительством Трех восточных провинций Китая" (Маньчжурией). Основным в этих соглашениях был вопрос о КВЖД. 20 января 1925 г. японо-советским соглашением был подтвержден Портсмутский мир 1905 г., определены условия японской концессионной нефтедобычи на Северном Сахалине и ограничено военное строительство, как на Северном Сахалине (СССР), так и на Южном (Япония). Этими договорами СССР обеспечивало свой дальневосточный тыл. Однако уже в 1929 г. произошел конфликт с Китаем - в ответ на действия против консульства СССР в Харбине и захват КВЖД советские войска нанесли удар по китайской территории. При этом СССР поддерживал нормальные отношения с рядом провинций Китая.
Япония продолжала усиливать свое влияние в Китае, расширяя свои концессионные права в Маньчжурии. Сопротивляясь, однако, не обладая реальной силой, Китай использовал США, которые были заинтересованы в господстве на китайском рынке. В меморандуме императору Японии (1927 г.) премьер-министр генерал Танака формулировал основные выводы Дальневосточной конференции, выделяя идею господства Японии в Азии и на Тихом океане: "Для того чтобы завоевать подлинные права в Маньчжурии и Монголии мы должны использовать эту область [Маньчжурию] как базу и проникнуть в остальной Китай под предлогом развития нашей торговли. Вооруженные обеспеченными уже правами, мы захватим в свои руки ресурсы всей страны. Имея в своих руках все ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, Архипелага, Малой Азии, Центральной Азии и даже Европы... В программу нашего национального роста входит, по-видимому, необходимость вновь скрестить наши мечи с Россией..." Опубликованный в китайской прессе в 1931 г., этот меморандум официально опровергался японским руководством, однако он лишь дополняет общую "паназиатскую доктрину". Японский генерал Доихара ("полковник Лоуренс Азии") формулировал эту доктрину так: "То, что должен сделать теперь Северный Китай, - это создать тот же вид цивилизации, который Япония создала для себя. Он состоит в слиянии и объединении восточной и западной цивилизации в одну, целиком азиатскую и особенно пригодную для народов Азии. Весь Китай должен стать в будущем на эту точку зрения; это движение должно быть распространено по всей Азии и может охватить Индокитай, Индию и другие страны".
Необходимо особо отметить, что основные устремления японских доктрин и меморандумов были направлены не против США, а в сферу интересов Британской империи.
Однако, последствия катастрофического землетрясения 1923 г. и экономического кризиса 1927 г. не позволяли Японии проводить желаемую активную политику, приходилось принимать во внимание влияние других государств, в том числе и экономические контакты с США. Всемирный экономический кризис 1929 г. также сказался на японской политике, руководство которой искало выход из сложного положения в войне.
Лондонская морская конференция (1930 г.), дополнив Вашингтонский договор, вновь ущемила возможности Британии, практически уравняв с США ее крейсерский флот, необходимый для охраны коммуникаций, флот эсминцев и подводных лодок. Разногласия США и Британии полностью использовала Япония, сразу же после конференции приняв программу "пополнения флота", расширив масштаб своего военно-морского строительства. На второй Лондонской конференции (1936 г.), после того, как Японии было отказано в увеличении флота, и она покинула конференцию, США и Британия решили больше ничем не ограничивать свои флоты, а лишь уведомлять друг друга о своем военном судостроении.
Борьба за Маньчжурию и Северный Китай.
В ночь с 18 на 19 сентября 1931 г. японские войска заняли Мукден и ряд других городов Южной Маньчжурии. В течение 12 часов оккупация Южной Маньчжурии была завершена. Японские войска быстро продвигаясь вперед и 3 января 1932 г. полностью заняли Маньчжурию, а 9 марта 1932 г. было создано "независимое" государство Маньчжоу-Го. В то же время Япония под предлогом "наведения порядка" перенесла боевые действия в район Шанхая и Нанкина. Обсуждение конфликта в Лиге Наций было безрезультатным, хотя США некоторое время и поддерживали Китай, не желая чрезмерного усиления Японии. Британия, желая ущемить интересы США в Азии, заняла прояпонскую позицию. Перед США вновь встала проблема борьбы с англо-японским сотрудничеством. 24 февраля 1933 г. Лига Наций приняла резолюцию по манчьжурскому вопросу, с одной стороны, признав незаконным захват Маньчжурии, а с другой стороны, отметив "особые права и интересы" Японии в этой китайской провинции. Это решение было поддержано США в декларации госсекретаря США Стимсона 25 февраля и Британией в речи министра иностранных дел Саймона 27 февраля 1933 г. Фактически Япония получила одобрение своих действий, но решила выйти из Лиги Наций. Это мотивировалось глубоким расхождением взглядов с Лигой Наций "в области политики мира, в особенности основных принципов, коим надлежит следовать для того, чтобы установить прочный мир на Дальнем Востоке".
США и Британия, одобряя действия Японии, старались направить ее устремления на север, подальше от собственных владений и интересов. Напряжение в японо-советские отношения добавляло и то, что СССР оказывал довольно большую военно-экономическую помощь Китаю. Другие государства тоже старались получить свою выгоду от японо-китайской войны. США открыли в Пекине неофициальное авиационное представительство, координирующее вопросы военно-технического сотрудничества. В 1932 г. в Китай прибыла первая группа из 10 американских летчиков-инструкторов, возглавлявшаяся отставным полковником Джоном Джоуеттом, уже через год в китайских ВВС насчитывалось 250 современных самолетов производства США, на которых летало 350 подготовленных американскими инструкторами летчиков-китайцев. Однако под давлением Японии, направившей США ноту протеста, деятельность этого учреждения в декабре 1934 г. (уже при президенте Рузвельте) была свернута. С 1935 г. в Китае действовала итальянская авиационная миссия, возглавляемая полковником Лорди, который стал, фактически, главным авиационным советником Чан Кайши, влияя на политику в области закупок авиационной техники, приобретаемой в США, Италии, Британии, Германии и СССР.
Воспользовавшись инцидентом 7 июля 1937 г. у моста Лугоуцяо, Япония начала захват Северного Китая. В короткий срок японские войска овладели важнейшими торгово-промышленными центрами, заняли Пекин и другие крупные города северо-восточного Китая. Чан Кайши обратился за помощью к СССР и в октябре 1937 г. начались поставки военной техники, продолжавшиеся до начала 1941 г.
В 1930-х гг. отношения между СССР и Японией, официально оставаясь мирными, переросли в ряд военных конфликтов. Бои у озера Хасан (31.07.-11.08.1938 г.) и конфликт на Халхин-Голе (май-август 1939 г.) были, по сути, масштабной проверкой боем границ противника. С началом боевых действий у озера Хасан корабли Тихоокеанского флота (ТОФ) сосредоточились по маневренным базам и были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Подводные лодки охраняли морские коммуникации, а надводные корабли обеспечивали снабжение армии и эвакуировали раненых. Авиация наносила удары по японцам на сопках Заозерная и Безымянная. Конфликт на Халхин-Голе позволил обеим сторонам еще раз оценить свои силы и силы противника. Так, следует отметить, что руководство советских ВВС планировало к осени 1940 г. создать запасы бомб и горючего на востоке из расчета на 6 месяцев войны, тогда как в приграничных (западных) округах - на 4 месяца войны.
Японско-русские отношения в 1940-х годах.
Основным документом, определявшим отношения двух стран, являлся Договор о нейтралитете от 13 апреля 1941 г., но меморандум Танака продолжал направлять часть японского руководства. Сразу же после подписания советско-японского договора о нейтралитете министр иностранных дел И. Мацуока в беседе с германским послом сказал: "Никакой японский премьер-министр или министр иностранных дел не сумеет заставить Японию остаться нейтральной в случае конфликта между Россией и Германией. В этом случае Япония будет вынуждена в силу необходимости напасть на Россию на стороне Германии. Тут не поможет никакой пакт о нейтралитете". После нападения Германии на СССР, в ответ на вопрос посла СССР в Японии К.Е. Сметанина, будет ли Япония соблюдать договор о нейтралитете, Мацуока заявил: "Основой внешней политики Японии является тройственный пакт [Рим - Берлин - Токио] и, если этот пакт о нейтралитете будет находиться в противоречии с этой основой, то он не будет иметь силы". Однако, заявления Мацуока разительно отличаются от последовавшиш событий. 2 июля 1941 г. в Токио состоялась императорская конференция, на которой обсуждалась военно-политическая обстановка на Дальнем Востоке в связи с нападением Германии на СССР. Она пришла к единодушному мнению о необходимости использовать благоприятные условия, которые складывались для новых захватов Японии. Мнения разделились в вопросе о направлении главного удара. Группа во главе с министром иностранных дел Мацуока и командующим Квантунской армией генералом Е. Умэдзу считала наиболее выгодным напасть на СССР, а другая группа, возглавляемая премьер-министром принцем Ф. Коноэ - на страны Юго-Восточной Азии. При этом никто не возражал против мнения решить "северные проблемы" путем войны с СССР, речь шла лишь о последовательности решения проблем. В резолюции, принятой конференцией, говорилось: "Хотя наше отношение к германо-советской войне определяется духом оси Рим - Берлин - Токио, мы некоторое время не будем вмешиваться в нее, но примем по собственной инициативе меры, тайно вооружаясь для войны с СССР. И, если ход германо-советской войны примет благоприятный для Японии оборот, мы применим оружие для решения северных проблем и этим обеспечим стабильность положения в северных районах". Премьер-министр Японии Тодзио констатировал в сентябре 1942 г.: "Европейская война приближается к своему кульминационному пункту, и, весьма возможно, она переместится в Восточную Азию. Советский Союз все больше связывает свою судьбу с судьбой союзников. По этим причинам могут молниеносно возникнуть обострения японо-советских отношений" - он просчитывал варианты превентивных действий, видя угрозу для Японии в потенциально возможной атаке бомбардировщиков США с аэродромов Дальнего Востока.
В 1941 г. в составе военно-морских сил императорской Японии были 10 линкоров, 10 авианосцев с 575 самолетами на борту, 38 крейсеров, 112 эсминцев, 65 подводных лодок. Это значительно превосходило силы, которыми располагал Тихоокеанский флот - 2 лидера, 10 эсминцев, 91 подводная лодка, до 500 самолетов, батареи береговой артиллерии. Сухопутные силы Особой Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА) и Квантунской армии в 1941 г были примерно равны (примерно 40 дивизий с каждой стороны). Но, в то время как японский флот должен был действовать на различных направлениях Тихоокеанского театра военных действий, главная задача ТОФ сводилась к обеспечению противодесантной обороны побережья, подготовке к действию на коммуникациях противника и защите своих морских путей сообщения. В июне 1941 г., в условиях мира с Японией, были выставлены минные поля на подходах Владивостоку, Советской Гавани, Петропавловску-Камчатскому, началось строительство оборонительных сооружений на подступах к военно-морским базам. Также и Квантунская армия была нацелена не только против СССР, но и должна была контролировать Маньчжурию, Северный Китай и Корею. Следует учитывать и достаточно высокий уровень боеготовности частей ОКДВА и ТОФ. План нападения Японии на СССР под кодовым названием "Кантокуэн" (особые маневры Квантунской армии) предусматривал захват Дальнего Востока и части Сибири. На первом этапе войны намечалось овладеть городами Владивосток, Ворошилов (Уссурийск), Благовещенск, Иман, Куйбышевка-Восточная, а затем, при благоприятном развитии событий - Северным Сахалином, Петропавловском-Камчатским, Николаевском-на-Амуре, Комсомольском-на-Амуре и Советской Гаванью. В 1942 г. генеральный штаб Японии разработал новый план войны против СССР, не изменявшийся до весны 1944 г., по которому также предполагалось в выгодный момент нанести удары в направлении Владивостока и Благовещенска.
В целом японское руководство здраво оценивало способности своего северного противника, предполагая начать войну с разведки боем на узком участке границы возле Владивостока. Желание Японии обезопасить себя от потенциальной угрозы с севера вполне понятно, однако ее военные не могли не учитывать расходов и без того ограниченных стратегических ресурсов на такую войну, которая, как они могли понять из опыта интервенции в Сибири и войны в Китае может затянуться. Включение ресурсов захваченных территорий в экономику Японии также требовало времени, а Япония нуждалась в территориях, которые могли бы сразу начать обеспечивать нужды метрополии.
Политика США. Рузвельт -везение и коварство прагматика.
Смена президентов США несущественно изменяет внешнеполитический курс, который всегда отличается особым прагматизмом. Однако при Франклине Делано Рузвельте прагматичность, цинизм и коварство во внешней политике просто расцвели. Он очень рано включился в активную деятельность в рядах Демократической партии и в политическую элиту США вошел не только как партийный деятель, но и женившись на племяннице президента США Теодора Рузвельта. В 1910 г., в возрасте 28 лет он избран в сенат штата Нью-Йорк, а в 1913-1920 гг. был помощником морского министра в правительстве президента Вильсона, выступая за усиление военно-морской мощи США, необходимое для глобального осуществления политики "большой дубинки". В 1920 г. Рузвельт выдвинут кандидатом на пост вице-президента США от Демократической партии, но, потерпев поражение, вернулся к частной юридической практике и предпринимательству. В августе 1921 г. полиомиелит и инвалидность выбросили его из общественной жизни и до 1928 г. он оставался "в тени", не заявлял о себе на общественной или политической арене, но становился все более заметной фигурой в руководстве Демократической партии. "Теневая" позиция позволила ему вновь появиться на политической арене в самый подходящий момент и при этом не быть запятнанным политическими скандалами, подобно остальным. Энергичный, на ходу улавливающий изменение обстановки и легко приспосабливающийся к ней Рузвельт пользовался поддержкой в финансово-промышленных кругах Северо-востока США и влиянием в Демократической партии.
В борьбе за власть демократы решили нанести удар по наиболее слабой позиции республиканской администрации, по ее внешнеполитическому курсу, противопоставив внешнеполитическому изоляционизму республиканцев концепцию активного вторжения в международные дела в интересах утверждения влияния США на ход мирового развития. При этом, отказываясь от прямолинейных методов республиканцев, Рузвельт предложил сменить "дипломатию канонерок" на действия чужими руками.
Во внутренней политике демократы так же, как и правящая партия республиканцев, отмежевывались от радикализма и обещали окончательно ликвидировать последние следы бедности. Однако в 1929 г., после эпохи процветания, страна была ввергнута в экономический кризис. Нью-Йорк первым испытал удар кризиса, армия безработных быстро росла, а с социальной напряженностью боролись с помощью слезоточивого газа и дубинок. Рузвельт, неожиданно для себя и своих сторонников, победив на выборах в 1928 г. и став губернатором штата Нью-Йорк, сделал первый шаг к президентству, но оказался лицом к лицу с самым крупным очагом национального бедствия. Пребывание Рузвельта на посту губернатора штата Нью-Йорк, не было ознаменовано существенными достижениями. Экономика штата была в столь же плачевном состоянии, как и повсюду, а власть штата так же бездействовала, как и Белый Дом. Лишь в августе 1931 г. Рузвельт создал администрацию по помощи безработным, но на фоне полицейских жестокостей, чинимых правительством над безработными, это давало превосходство над президентом Гувером, необходимое для борьбы за президентское кресло. После дикой расправы над пришедшими летом 1932 г. в Вашингтон за помощью ветеранами мировой войны, вызвавшей бурную реакцию по всей стране, Рузвельт благодарил собственное благоразумие, удержавшее его от призыва Национальной гвардии для усмирения голодных бунтов в штате Нью-Йорк. Мастерски проведенная Рузвельтом осенью 1930 г. кампания по переизбранию на пост губернатора штата убедила руководство Демократической партии в том, что он может спасти партию от бесславного развала. Рузвельт считал, что партия должна показывать близость к народу, предложенная им предвыборная программа, направленная на поиск выхода из кризиса, обращенная к простому человеку, получила название "Новый курс". В результате грамотно проведенной кампании Рузвельт стал президентом в марте 1933 г., победив с большим преимуществом. За первые три месяца пребывания Рузвельта у власти были приняты законы по стабилизации экономики; вопреки заявлениям об их экономических задачах, они должны были, прежде всего, создать психологический перелом, выпустить пар из котла, давление в котором достигло критического предела. Но если деловая активность была восстановлена, то в плане проблемы занятости, касающейся миллионов людей, достижения были более скромными. Новая предвыборная кампания 1935 г. вызвала второй, еще более радикальный, этап "нового курса". Публичные выступления президента были полны обличений беспредельной алчности имущих классов и хищничества монополистов в духе самого низкопробного популизма.
Как и всегда, экономика США определяла политические действия их руководства. Борьба за внешние рынки определяла заинтересованность США в политике "экономического национализма", свободу от международных обязательств, уклонение от коллективных усилий по урегулированию международных конфликтов. Огромные военные долги европейских стран заставляли их прислушиваться к мнению США, позволяя американскому руководству использовать практику предоставления "советов", публичного одобрения внешнеполитических актов других государств или, наоборот, позицию умалчивания, оказывая постоянное давление на политику других правительств в желаемом направлении. Но подобный способ воздействия на другие государства абсолютно не связывал и ни к чему не обязывал США, которые оставляли за собой полную свободу действий в любой обстановке. В начале президентской карьеры внешнеполитическая позиция Рузвельта была изоляционистской; в США приняли закон о нейтралитете (1935 г.), но, под тем или иным предлогом, продолжали выполнять поставки вооружения в различные страны. Ведя общий для того времени курс на "умиротворение", США подпитывали очаги войны, ослабляя конкурентов чужими руками.
Посол США в Берлине Додд считал: "любой, кто находился в Европе более или менее продолжительное время, признает факт огромного экономического и политического влияния США. Если мы положим наше могущество на чашу весов, то некоторые здесь в Европе, рассматривающиеся войну в качестве средства завоевания новых территорий, будут более осторожными и, может быть, даже станут сторонниками мира". Но английский посол в Берлине д'Абернон писал: "В послевоенном развитии Германии американское влияние было решающим. Устраните действия, предпринятые по американскому совету, или в предполагаемом согласии с американским мнением, или в предвидении американского одобрения - и весь курс германской политики был бы совсем иным". По мнению де Голля, "США самоустранились от дела обеспечения европейской безопасности вплоть до поражения Франции". Полпред СССР в США Трояновский сообщал в 1937 г.: "Америка не хочет себя связывать, она хочет наблюдать за событиями со стороны, укрепляя свою мощь". Одновременно с политикой "третьего радующегося" в Европе, США уклонились от заключения Тихоокеанского пакта, который должен был сдерживать Японию, из расчета на ее нападение на СССР.
Тем временем внутри США продолжали происходить события, сказывавшиеся и на внешней политике. Выборы 1936 г. принесли победу Рузвельту, в стане оппозиции царило состояние уныния, ожесточенные нападки на президента и его курс усиливались, о реформах говорилось лишь как об орудии чужеземного влияния. Рузвельт стремился сохранить ореол всенародности "нового курса", надпартийности, однако даже внутри Демократической партии назревал раскол. В 1940 г., незадолго до очередных президентских выборов безработных было больше, чем в 1931 г., в апогее краха. Лишь война спасла экономику США от очередного спада и новой массовой безработицы. Рузвельт признавал в 1937 г.: "Огромное число американцев оставались плохо одетыми, голодными, не имеющими достойного человека жилища". Если в 1933 г. было13 млн. безработных, то в 1937 г. - 7,7 млн., а в 1938 г. - 10,4 млн. человек. Весной и летом 1937 г. стачки сотрясли промышленность, движение безработных достигло высшей точки, активизировалась борьба черных американцев. Заговорили о "провокационной роли" деятельности администрации "нового курса", за первые 5 лет которого государственный долг возрос на 16 млрд. $. Экономическая элита США объединялась для борьбы с Рузвельтом, существовала реальная угроза организации экономического саботажа со стороны многих ее представителей. В самой Демократической партии существовало большое количество людей, которые скорее предпочли бы республиканцев Рузвельту. В прессе было много разговоров по поводу раскола в лагере демократов и абсолютной невозможности для Рузвельта баллотироваться в третий раз. Джим Фарли, мечтавший стать кандидатом демократов и рассчитывающий на поддержку антирузвельтовской фракции в партии, не соглашался признать за Рузвельтом права быть кандидатом. Кандидатом в президенты от Демократической партии в 1940 г. должен был стать Гарри Гопкинс - советник президента, идеолог внешней политики соавтор речей, министр торговли. В конце августа 1939 г. врачи, уложившие Гопкинса в постель, сообщили президенту, что дни министра торговли сочтены, но он, пролежав в клинике, вернулся в январе 1940 г. к политической деятельности. Еще 17 июня 1939 г. Гопкинс впервые заявил о поддержке Рузвельта, именно он повлиял на решение Рузвельта выдвинуть свою кандидатуру на третий срок, а вовсе не начало Второй Мировой войны, как это иногда любят представлять. Узнав 1 сентября 1939 г. о начале войны, Рузвельт сказал: "Итак, это, наконец, началось", в его радиовыступлении при этом говорилось: "Пусть никто не пытается утверждать, что Америка когда-нибудь пошлет свои армии в Европу. Мы стремимся не допустить войны до наших очагов, не позволить ей прийти в Америку. Я уверен, что США будут в стороне от этой войны". Накануне выборов 1940 г. Рузвельт остался верен себе, говоря мало и больше намеками, вновь вернулся к испытанному демагогическому способу призывов к "забытому человеку". Съезд Демократической партии открылся в Чикаго летом 1940 г. - после вторжения в Данию и Норвегию и разгрома Франции - и это, вместе с согласием Гопкинса на роль в тени, спасло Рузвельта. На прекрасно организованном спектакле съезда Рузвельт выступил в роли призванного народом и не могущего уклониться от выполнения долга.
Основой избирательной кампании Рузвельта стала борьба с внешним врагом. Хотя в США были сильные изоляционистские и прогерманские настроения, он указал на Гитлера, как на главного противника США. Этому предшествовал произведший глубокое впечатление на Гопкинса и повлиявший на последующие решения меморандум судьи Дугласа, заявлявший: "Если Гитлер справится с Англией (а его шансы на это по крайне мере благоприятны), он предложит "мир" нашей стране. Фактически пропаганда в пользу этого уже ведется. Он сделает ряд жестов, демонстрирующих его желание заключить с нами сделку. Он будет изображать дело так, будто хочет привлечь нас к реконструкции Европы. Он пойдет на все возможные уловки, чтобы перетянуть на свою сторону предпринимательские круги нашей страны, обещая высокие прибыли и т. д. Многие в нашей стране уже говорят, что мы "можем иметь дело с Гитлером", если только нам позволят это. Если мы встанем на этот путь, все погибло, потому что окажемся в зависимости от Гитлера на мировых рынках и в наших домашних делах. Как государство, мы столкнемся с величайшей угрозой в нашей истории".
Фактически весь 1940 г., до и после выборов, Рузвельт избегал высказываться по вопросу вступления в войну, в ничтожных размерах оказывая помощь Франции и Британии. Однако эти полумеры, направленные на помощь Британии, позволяли ей удерживаться на плаву и затягивали войну в Европе, что было на руку США. Ленд-лиз, предоставлявший Британии помощь взаймы или в аренду, позволял США хорошо заработать, освоить ранее недоступные рынки и не быть втянутыми в войну. Рузвельт запретил военно-морскому флоту конвоировать транспорты, хотя Британия терпела поражение за поражением, английский флот терпел в Атлантике урон от подводных лодок, ее снабжение продовольствием и снаряжением было под угрозой. После 22 июня 1941 г. смертельная угроза Британии, передовой линии американской обороны миновала, и появлялась еще одна огромная область экономической деятельности США. В заявлении 24 июня Рузвельт был лаконичен: "Мы намерены оказать России всю помощь, какую только сможем", не указывая как именно, но заставляя Германию прислушиваться к мнению США. 12 августа 1941 г. произошла встреча Черчилля и Рузвельта, который еще раз высказался против вступления США в войну, хотя в 1941 г. Черчилль сообщал Рузвельту, что в случае сохранения США и далее положения невоюющей стороны он не может поручиться за то, будет ли Англия продолжать войну в 1942 г. После инцидента с германской подводной лодкой и американским эсминцем "Гриер" 11 сентября 1941 г., Рузвельт заявил об изменении политики США "в водах, которые мы [США] рассматриваем как исключительно важные для нашей обороны". Американские корабли и самолеты получили приказ без предупреждения атаковать суда Германии и Италии, им разрешили конвоировать суда других стран, то есть, военно-морскому флоту приказали начать необъявленную войну против Германии в Атлантике.
Таким образом без объявления войны США вступили во Вторую Мировую войну, продолжая жить мирной жизнью, зарабатывать на войне огромные деньги и без крови своих солдат завоевывать Британскую империю, расшатываемую не только германскими войсками, но и американскими дипломатами. Так, британское правительство пошло на соглашение с США "базы в обмен на корабли", отдавая британские базы в обмен устаревшие и изношенные американские корабли. А в перспективе - и СССР под видом помощи готовили к переходу в зависимое от США состояние.
На пороге войны в Тихом океане.
В 1940-41 гг. резко изменилось соотношение сил на Дальнем Востоке и Тихом океане. Ослабленная войной в Европе Британская империя уже не могла в полной мере контролировать положение в этом регионе. Французский Индокитай был связан с правительством Виши лишь формально. Япония старалась привлечь под знамена паназиатской доктрины своих соседей. Таиланд (Муанг-Таи, Сиам) стал ее союзником, обеспечивая плацдарм на подступах к Бирме, Малайе, Сингапуру и Голландской Индии. Помощь Китаю со стороны СССР после советско-японского договора 1941 г. была существенно уменьшена. Филиппины, превращенные США в 1934 г. из колонии в автономию, желали независимости.
Островная Япония остро нуждалась в ресурсах, как необходимом условии выживания страны и усиления военной мощи. Получить их Япония рассчитывала из континентальной Азии, на которую и были устремлены взгляды военного командования. Удержание Маньчжурии и Северного Китая было остро необходимо для Японии, при этом она для успешного и полного завершения войны в Китае срочно нуждалась в том, чтобы мирными либо военными способами обезопасить свой тихоокеанский тыл. Япония могла надежно контролировать зону, ограниченную линией Формоза (Тайвань) - Марианские острова - Курильские острова. Граница зоны под контролем США проходила от Алеутских островов через о. Мидуэй и Гавайские острова к Панамскому каналу. За счет центрального положения Гавайев и базы на о. Самоа США могли контролировать юг Тихого океана. Стратегические планы Японии предполагали создание ресурсно-экономически независимой Империи, окруженной надежным поясом обороны. Надо было установить контроль над районом, лежащим в пределах линии, соединяющей Курильские и Маршалловы острова, архипелаг Бисмарка, острова Тимор, Ява, Суматра, а также Малайю и Бирму, укрепить его, после чего склонить США к заключению мира на Тихом океане на этих условиях. В зону интересов Японии попадали при этом принадлежащие США о. Гуам и Филиппины, но это вовсе не означало неизбежной войны между Японией и США. Выбирая между борьбой с ослабевшей Британской империей и стратегически неуязвимыми США, японское руководство намечало экспансию в направлении британских и голландских владений. Одновременно, в Конгрессе США были сильны голоса изоляционистов; военное руководство, желая нанести превентивные удары по стратегически важным объектам и районам Японии, не могло добиться согласия на эти действия.
Однако Рузвельт видел единственное решение всех своих проблем - и внешних и, особенно, внутренних - только в войне. Поэтому американское руководство предприняло ряд политических провокаций, расшатывающих позиции сторонников мира с США в руководстве Японии. С конца 1940 г. США стали основным поставщиком авиатехники для Китая; весной 1941 г. Китаю были переданы 100 истребителей Кертисс Р-40В, ранее предназначавшихся Британии. Были посланы "добровольцы" майора Клера Ли Шенно, ставшие, в первую очередь, фактором морального, а не военного давления. 29 июля 1941 г. Япония, воспользовавшись разгромом Франции, ввела войска во Французский Индокитай. США в официальном ультиматуме потребовали от Японии "немедленно очистить Китай" объявив эмбарго на поставку стратегических материалов, в первую очередь нефти, в Японию. Позже госсекретарь США уверял, что в ультиматуме имелся в виду лишь Индокитай, а не жизненно важная для Японии Маньчжурия, но это просто лицемерное прикрытие провокации. И провокация сделала свое дело: 25 сентября 1941 г. командование флота и армии Японии обратилось к правительству с просьбой решить вопрос о начале боевых действий. Реально оценивая положение, Япония вела с США переговоры по решению тихоокеанского вопроса, и премьер-министр Коноэ настаивал на их продолжении. Но 14 октября 1941 г. военный министр генерал Тодзио выразил вотум недоверия премьер-министру со стороны армии. 16 октября Коноэ ушел в отставку, а 18 октября Тодзио стал премьер-министром, военным министром и министром внутренних дел одновременно. Японский Генштаб 5 ноября 1941 г. утвердил оперативный план войны против США, которая стала для Японии единственным возможным выходом. Эта война должна была стать скоротечной - или проигранной. Командующий ВМС адмирал Исироку Ямамото пророчески заявил: "В первые шесть месяцев войны против США и Англии я буду действовать стремительно и продемонстрирую цепь побед. Но я должен предупредить: если война продлится два или три года, у меня нет никакой уверенности в конечной победе".
Несмотря на пошедшую полным ходом подготовку к войне, японская дипломатия продолжала вести переговоры с США. Но это была уже игра в одни ворота - еще осенью 1940 г. американцами были вскрыты японские шифровальные коды, и теперь Рузвельт полностью контролировал ситуацию. Перехватив и расшифровав даже раньше чем японское посольство документы об объявлении войны, и узнав, что в посольстве начали уничтожать секретные документы, американцы сделали все, чтобы посол Японии смог официально объявить войну уже после японской атаки. Кроме этого Рузвельт отправил в Токио послание императору, в котором просил его не допустить событий, способных привести к трагедии. Ничем иным, кроме как перекладыванием ответственности и заметанием следов преступлении, это назвать нельзя. Предупреждение в Перл-Харбор о возможной атаке со стороны Японии было послано по обычным гражданским каналам связи - и опоздало.
Не зная о том, что они уже стали пешками в большой игре Рузвельта, японские адмиралы тщательно подготовились к предстоящей операции. Отработав все свои действия на беспрецедентных учениях, они, тем не менее, понимали, что в Перл-Харбор должен представлять собой крепкий орешек, и до последнего момента надеялись на успех переговоров с США. Ямамото передал командующему ударным авианосным соединением вице-адмиралу Нагумо такие инструкции:
"1. Если оперативное соединение будет обнаружено противником за двое суток до "дня Х", оно возвратится в Японию, не произведя нападения.
2. В случае обнаружения оперативного соединения противником за одни сутки до "дня Х" - командир соединения под свою ответственность принимает решение о дальнейших действиях.
3. Если обнаружение оперативного соединения противником последует в течение суток до "дня Х" - нападение производится.
4. В случае успешных переговоров с Соединенными Штатами, где бы соединение находилось, нападение отменяется.
5. При попытке американского флота перехватить японское оперативное соединение при подходе к Перл-Харбору - последнее контратакует. При этом если американский флот в погоне за оперативным соединением войдет в воды японской метрополии, в бой в качестве силы поддержки вступят главные силы японского флота.
6. Если после прибытия оперативного соединения в воды Гавайских островов будет обнаружено, что американский флот находится в море, а не в Перл-Харборе, произвести поиск в радиусе 300 миль вокруг о. Оаху и при установлении соприкосновения с американским флотом атаковать его; если же американский флот обнаружен не будет - отойти".
Альтернатива.
Война между США и Японией целиком лежит на совести американского руководства и лично Рузвельта. Победа на президентских выборах 1940 г. Гопкинса или Фарли, лишенных столь глобальных амбиций и личного авторитета Рузвельта могла кардинально изменить ход событий. Маловероятно, что они смогли бы провести кампанию глобальных провокаций и развернули страну курсом на участие в войне в Европе или на Тихом океане.
Необходимо учесть, что вся эпоха 1930-40 гг. является эпохой провокаций, тайных закулисных сговоров и предательств союзников. Стоит вспомнить Мюнхенский сговор о Чехословакии 1938 г., советско-германский договор 1939 г., увиливания Британии и Франции от реальной помощи Польше во время "странной войны" в 1939-40 гг., расстрел союзного французского флота в Алжире британским флотом по команде Черчилля после поражения Франции в 1940 г., высадку войск в Дьеппе в 1942 г. - и таким примерам несть числа.
Американский президент, решая вопросы захвата новых рынков и окончательного установления контроля над территориями Британской империи, мог пойти на тайный договор о разграничении сфер интересов с Японией или просто "дать совет", как это часто делали США на протяжении двух десятков лет. Американскому руководству даже можно было просто не предпринимать активных политических действий в регионе Дальнего Востока, заняв выжидательную позицию, для того, чтобы скоординировано направить японскую мощь вглубь Азии, получая при этом власть над Канадой и Австралией. А уже после столкновения Японии и Британской империи оказать последней "дружескую помощь" ультиматумами и нотами протеста, одновременно зарабатывая деньги на военных заказах.