Шевлягина Ольга
Жажда огня

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В жизни Сабрины Мортьер не было ничего, кроме огромной любви к ее детям. Но в судьбу женщины вмешалось прошлое ее мужа. Что таится в тигриных глазах незнакомца, встреченного Сабриной в городе? Почему знаменитый капитан Мор, беспощадный пират, и знаменитый разбойник Дикий Вилли преследуют ее семью? И как среди страха и боли рушащегося вокруг мира сохранить себя и любовь, что Сабрина хранит глубоко в своем сердце? Жажда мести, как огонь, вспыхнет и унесет с собой много жизней, чтобы пресытиться - и быть утоленной. Данный роман не является историческим и повествует о придуманной стране в придуманном времени.

    Роман закончен.

ЖАЖДА ОГНЯ

Пролог.

   - Война закончилась! Да здравствует победа королевских войск!
   Не успели эти лозунги отзвучать во всех уголках страны, как живым доказательством газетных заголовков потянулись от границы колонны усталых изможденных солдат. Они шли днем и ночью: изорванные, голодные и злые, несмотря на яркое слово "победа". За колоннами плелись тощие клячи - они тащили телеги, явно перегруженные, поскольку лошади еле передвигали свои худые ноги. Их никто не погонял - они шли сами, медленно и уныло, с усталостью глядя на всё померкшими глазами. Иногда проносилась над колоннами унылая песня солдата или брань ротных, нарушая тот нестройный шум, что складывался из шарканья сотен стоптанных сапог, стука копыт и скрипа старых телег, ломящихся от грузов. Это была разная утварь: сундуки, серебро, подсвечники, картины, ковры, резные табуреты и зеркала. Хозяева же всего этого - холеные офицеры и командиры - гарцевали впереди своих войск на раскормленных скакунах. Они смеялись и шутили, мечтая о возвращении в столицу, к женам и возлюбленным.
   Среди них выделялся мужчина лет тридцати с гордой осанкой, выдающимся вперед подбородком и холодным блеском черных глаз. Из-под косо надетой французской треуголки выбивались пепельного цвета волосы. На нем был военный мундир с блестящим крестом на груди и красной лентой, недавно повешенной на него рукой самого короля. Мужчина был статен и в меру высок, с жилистыми руками, небрежно держащими повод скакуна. Он отличался от остальных и тем, что ему было позволено носить фамильную шпагу, как знак отличия за победу в степях. Остальные командиры носили стандартные однотипные клинки без украс, а его шпага блестела десятком драгоценных камней и гербом древнего рода Мортьеров.
   Это был сам граф Мортьер - командующий королевской кавалерией. Он был в меру азартен, хитер и не знал чувства зависти. Ему всегда везло. Мортьер не мечтал о военной карьере, не хотел выслужиться или прославиться, хотя в эту войну ввязался по доброй воле. Граф понимал, что для того, что произошло в степях дикой южной страны, "война" и "победа" слишком громкие названия. Просто для престижа старого монарха такая авантюра была необходима. Король загнал двухтысячную армию в степи, где раскинули свои городки богатые падишахи, периодически совершавшие набеги на приграничные селения монархии. В степях после битвы осталась треть войска, почти вся пехота. Хотя, что и говорить, шахи были разбиты, и их добро теперь ввозилось в страну.
   Сам Мортьер ничего себе не взял - у него и так было огромное состояние, а алчность никогда не жила в нем. Он не был чрезмерно похотлив и потому не позволил никому из своих солдат, равно как и себе, увезти с собой хоть одну женщину из гаремов. Конечно, офицеры нарезвились с ними за то время, пока солдаты гнали врагов по степям.
   Граф очень обрадовался, увидев вдали огни, - было уже за полночь. Солдаты останавливались и падали кто где, уставшие от бесконечного пути. Офицеры направили своих коней в сторону огней.
   Это оказалась деревенька из семи дворов и маленькой часовенки. Испуганные крестьяне вышли из домов. За их спинами прятались любопытные ребятишки.
   Мортьер спрыгнул с коня и огляделся: все дома выглядели вполне ухоженными.
   - Сир, что прикажете?- один из офицеров вытянулся перед графом.
   - Располагайтесь.... И не шумите сильно, а то я опять не высплюсь.
   Все командиры тут же исчезли. Мортьер еще стоял на улице, когда из домов послышались визги девушек и плач. Мортьер недовольно покачал головой. Мимо него пробежала девочка-подросток с ужасом в глазах. За ней со смехом бежал офицер: "Стой, маленькая шлюшка! Не сбежишь!"
   Мортьер направился к избе, что занял для него капрал. Но его привлекли страшные крики девушки, звавшей на помощь. Мортьер завернул за дом и увидел, что разгоряченный офицер, в котором он узнал своего зятя, насилует крестьянку.
   - Пьер!- голос Мортьера был полон угрозы. Офицер вскочил, но девушка не могла подняться, а лежала, стеная от полученных ударов.
   События развивались в секунду. Выстрел. Пьер упал замертво. К крестьянке подбежала женщина и помогла ей встать. Мортьер обернулся в сторону выстрела - в двух шагах от него стоял старик со стареньким мушкетом.
   - Взять!- рявкнул граф, и сбежавшиеся солдаты, как верные псы, исполнили приказ. Женщинам дали уйти.
   Но все на этом не закончилось. Когда мужчину под арестом увели, а тело Пьера отнесли к обозу, к Мортьеру подбежал какой-то мужичок и, опасливо оглядываясь, попросил поговорить с ним. Мортьер устало кивнул и пошел в избу, где в ожидании опустился на скамью.
   - Ну?- не выдержал он, когда мужичок вошел.
   - Ваше благородие, вы в опасности!- наконец, начал крестьянин.
   - Что это значит?- граф выпрямился.- Говори быстрее!
   - Тот старик, что убил вашего офицера, - брат Дикого Вилли, разбойника и бандита. Он часто бывает здесь, и почти все в деревне помогают его банде. К нему уже послали племяшку попа, чтобы сообщить о том, что здесь происходит.
   - Вот черт!- крикнул Мортьер.- Этого еще не хватало. Мои солдаты или пьяны, или смертельно уставши, чтобы сражаться с бандой разбойников, которые ничего не боятся!
   - Еще бы!- вставил мужичок.- Им терять нечего.
   - Это мы еще посмотрим,- проговорил граф.- А ты почему мне это рассказываешь?
   - А я, сир, их всех ненавижу. Я хотел уйти в город, а они не пускают. Возьмите меня с собой!
   Мортьер позвал солдат. Те вытянулись перед ним.
   - Всех жителей, кроме детей, на запор в часовню. По моему приказу подожжете. Только того старика, что прибил Пьера, вместе с его семьей и всеми детьми сжечь в его доме... Его величество дал мне полномочия вершить суд в военной зоне, и я этим правом воспользуюсь.
   Солдаты выбежали, остался лишь капрал.
   - А ты, Эдгар, бери-ка этого,- он кивнул на мужичка,- и повесь его на самом высоком дереве.
   - За что?- в ужасе вскричал обреченный.
   - А я терпеть не могу предателей и перебежчиков. Увести! Эдгар, командуй подъем. Мы должны срочно уйти отсюда, пока Вилли не привел своих головорезов.
   Мортьер быстро собрал свои вещи и вышел на ожившую улицу. Кричали дети и женщины, кто-то пытался сопротивляться. Но солдат было очень много. Вскоре на часовне задвинули засовы, а капрал с горящим факелом встал у дверей, готовый по приказу все зажечь.
   Из одной избы раздался истошный вопль женщины. Через мгновение оттуда выскочил мальчик лет десяти и бросился к лесу. Граф зашел в дом и увидел старика, который убил Пьера. Рядом с ним стояла худенькая пожилая женщина. Она прижимала к себе двух малышей - двойняшек. У печи сидела изнасилованная девушка и убаюкивала грудного ребенка. Мортьер поморщился, кивнул офицеру с солдатами и вышел...
   Уже через четверть часа граф был на холме, откуда было видно полыхающую деревню на фоне светлеющего неба. Мортьер зевнул и обернулся к Эдгару:
   - Что со стариком?
   - Как приказывали - со всей семьей,- отрапортовал Эдгар.
   - А остальные дети?
   - Мы заперли их в одной из хат, чтобы не сгорели случайно.
   - Отлично.
   Мортьер проехал вдоль колонны всадников и задремал в седле, мечтая о том, как вновь увидит свою невесту и, наконец, сможет жениться на ней и, главное, завладеть ею. Как ни странно, но при всей своей внешней холодности он был способен на страстную, сжигающую любовь, которая мучила его и звала. Что ж, ждать оставалось недолго. Час свидания близился.
  
  
   Вокруг костра, горевшего в поле за огромным спящим селом, расположились девушки и юноши, с венками на головах и плечах. Один из парней рассказывал страшную историю о призраках, но двое из слушателей, привлекательный юноша и светловолосая девочка-подросток, только прикидывались заинтересованными. Они перемигивались и улыбались друг другу, но вскоре не выдержали, вскочили и скрылись в темноте ночи.
   Она упала в его объятья и с благодарностью принимала его страстные поцелуи.
   - Мой дядя вернется к утру,- прошептала она, отрываясь от пылких губ.- Если он узнает, что я ослушалась его и вновь пришла сюда, он убьет меня.
   - Я не хочу, чтобы ты уходила...- прошептал парень, вновь пытаясь завладеть ее губами, но она уварачивалась.
   - Я должна. Прекрати, а то утром все увидят мои распухшие губы. Тогда меня просто выставят из дома. Ты же понимаешь, я бааарышня, значит, не имею права вести себя так откровенно.
   - Господи, ну почему ты из благородной семьи?! Я бы женился на тебе, если бы ты была простой девушкой!
   - Ты понимаешь, что это невозможно. Я уже обещана графу, и он сейчас на пути к нам. Возможно, мы с тобой видимся последний раз.
   - И ты так спокойно об этом говоришь?!
   - Влад, ничего не поделаешь.
   - Уходи из дома, стань моей женой, и мы как-нибудь проживем.
   - Нет. Мои родители никогда бы мне этого не простили. Я дочь барона, и у меня есть обязанности. Я должна подчиняться дяде...
   - Дяде, который тебя продал!
   - Это его долг. Он должен воспитать своих детей, а кто ему вернет все деньги, что он потратил на мое воспитание? Конечно, мой муж.
   - Я тебя не понимаю. То ты откровенно нарушаешь его приказы, то готова как верный пес подчиняться.
   - Ты путаешь одно с другим,- девушка улыбнулась в темноте.- Прощай, Влад.
   Они снова поцеловались. Она вырвалась и побежала вверх по дороге, к большому особняку на холме.
   Девушка быстро шла, замечая, что мрак сгущается перед рассветом. Луна скрылась, и дорога казалась тропой среди нависших над ней скал. Она не заметила, в какой момент перед ней выросли две эти фигуры. Она остановилась. Мелькнула мысль, что это ее дядя вернулся и, обнаружив, что ее нет, пошел на поиски.
   Люди не шевелились - очевидно, ждали, что она предпримет. Она тоже молчала, но была готова ко всему.
   Наконец, один из них заговорил:
   - Куда же идет темной ночью одинокая девушка?- голос принадлежал мужчине, и что-то в нем было, в этом голосе, что заставило девушку содрогнуться. Из рассказов подруг - крестьянок она знала, что может случиться с женщиной, если на нее нападает мужчина. И теперь она стояла на темной пустынной дороге перед двумя огромными мужчинами в ожидании своей судьбы.
   А те начали медленно приближаться. Девушка отступала назад. Бежать было бесполезно - эти двое враз ее догонят.
   - Ну что же ты, крошка?- прорычал один из них.- Неужели тебе жалко приласкать двух измученных солдат, которые воевали за родину и Его величество короля?
   - Вы принимаете меня за кого-то другого,- проговорила дрожащим голосом девушка.- Я дочь барона де Сада. Вы не имеете права...
   - Ой, крошка, не ври. Дочери баронов не ходят ночью одни, да еще с веночком на голове.
   Вдруг один из них подскочил к ней и схватил. Девушка закричала.
   - Не ори, а то убью.
   Ее горла коснулось холодное лезвие ножа. Она сжалась в комок.
   Но тут послышались твердые шаги нескольких человек, и нападавшие отступили. Из темноты вышли четверо: двое мужчин и двое детей.
   - Кто кричал?- раздался твердый и совершенно пустой от интонаций голос.
   - Сэр,- девушка кинулась к пришедшим,- эти люди напали на меня.
   - В чем дело, парни?- обратился все тот же человек к мужчинам.
   - А ты проходи, не мешай. Это тебя не касается,- рыкнул один из нападавших, но не осмелился двинуться.
   Раздался скрежет стали, и в свете наступающего утра в руках спасителя блеснула шпага.
   - Убирайтесь искать добычу в другое место. Это владения Дикого Вилли, и он не любит, когда на его земле кто-то совершает насилие без его ведома. Вы ведь знаете, кто такой Вилли?
   Налетчиков как ветром сдуло. Мужчина убрал шпагу и повернулся к спутнику.
   - Проводи девушку до дома. Мы будем ждать тебя у распутья,- и он с детьми направился вниз по дороге.
   Девушка поглядела на неожиданного охранника. Мрак немного рассеялся, и она поняла, что это юноша, чуть старше нее, хотя лицо его было наполовину скрыто широкополой шляпой.
   - Не нужно меня провожать, спасибо,- сказала она, но охранник шел с ней, не издав ни звука. Девушка смиренно вздохнула и поспешила к дому, благодаря судьбу за спасение и молясь, чтобы никто не увидел ее в обществе этого незнакомца. Наконец, через четверть часа, они были у калитки. Она готова была уже поблагодарить спутника за помощь, но он прошел за ней в сад и остановился, лишь когда она поднялась на ступеньки крыльца черного хода.
   - Благодарю вас за все,- прошептала она, вглядываясь в черты лица спасителя. Но в саду было еще темно, и только блеск желтоватых, кошачьих глаз выделялся на его лице. Юноша вежливо поклонился. Тогда она подошла к нему и коснулась губами его колючей щеки. Он отстранился, резко развернулся и растворился во мраке.
  
  
  
   Часть 1.
   Глава 1.
   Дом был озарен светом всех окон первого этажа. Из распахнутых настежь дверей доносились звуки оркестра и оживленная болтовня собравшихся уже людей. У мраморного крыльца, осаженного растениями, которые хозяин привозил со всех концов света, один за другим останавливались экипажи с причудливыми гербами на них. Выхоленные кони нетерпеливо топтались на месте, пока угодливые во всем лакеи помогали выйти из карет лордам в строгих фраках, дамам в неповторимых туалетах и их застенчивым дочкам, которые прятали свои бледные лица за яркие веера. По установившейся моде холостые сыновья приезжали верхом, звякая шпорами и покоряя свет пиджаками, что носили теперь почти все молодые люди Европы. Нарядные гости поднимались к освещенным дверям, где их встречал сам хозяин дома, Патрик Кингстон, граф Мортьер, со своей неизменной полуулыбкой на мраморном лице. К удивлению прибывших, рядом с графом стояла не его молодая жена, а вдовствующая сестра Мортьера, леди де Виль.
   Сам граф, как всегда великолепный, в очередной раз взглянул на часы в гостиной, нашел глазами одну из служанок и безмолвно отдал ей приказ. Девушка кивнула и незаметно прошла наверх, в ту часть дома, где царили тишина и полумрак. Она постучала в одну из дверей и вошла. В комнате горела лишь одна свеча. Возле детской кроватки сидела бледная графиня, уже прибранная к балу, в небесно-голубом платье, со сверкающими серьгами и ожерельем. Она держала на руках завернутую в одеяло, тяжело дышащую дочь и осторожно ее укачивала.
   - Графиня,- шепнула служанка, но все равно потревожила неспокойно спящего ребенка. Девочка заворочалась на руках матери и захныкала.
   - Ну-ну, радость моя, все хорошо,- проговорила графиня, вставая.- Спи, родная. С тобой побудет Клоти, а мамочка скоро вернется.
   Она передала дочь служанке и, тяжело вздохнув, вышла. Девушка медленно шла по коридору, отодвигая тот момент, когда ей придется окунуться в атмосферу веселья в то время, как ее трехлетняя дочь лежала с высокой температурой. Но упрямый и непреклонный граф, однажды приняв решение, уже от него не отказывался. И она, как примерная жена, обязана была смириться. Хотя, он все-таки пошел на одну уступку: ей милостиво позволили пропустить приезд гостей. Но только приезд, а не сам бал.
   Стоило ей появиться на лестнице, как муж тут же подскочил к ней, взял за руку и вывел в зал. Ни слова о больном ребенке, ни намека на какие-либо чувства - граф был верен себе во всем.
   - О, графиня!- к ним тут же подошел генерал Корнель, старый балагур. Он поцеловал маленькую руку графини и улыбнулся.- Вы, как всегда, великолепны, не правда ли, Патрик, друг мой?
   Граф сдержанно кивнул.
   - Но почему вы так бледны, дитя мое? Вам нездоровится?- генерал со строгостью взглянул на графа.- Патрик, неужели ваша жена опять беременна?
   - Нет, что вы!- запротестовала графиня.- Просто здесь душно.
   Мортьер сразу на это отреагировал: через минуту все окна в зале были отворены. Графиня в сопровождении мужа и незаменимого генерала обошла всех гостей, дабы соблюсти этикет. Она говорила пустые и ненужные слова, но мысли ее вертелись вокруг больной Эмили и мужа. Этот высокий властный человек имел над ней превосходство во всем, рядом с ним она чувствовала себя уязвимой и хрупкой.
   Она с детства была небольшого роста, с красивыми руками и белой кожей, что рядом с темным, огромным в своем теле графом придавало ей еще большую воздушность и простоту. Мало кто мог смело назвать ее красивой: она ничем не выделялась со своими вьющимися русыми волосами, светлыми бровями и ресницами, впалыми щеками, изредка покрывавшимися румянцем, небольшим коралловым ртом. Единственное, что привлекало в ее внешности - это были ее светло - зеленые, почти изумрудные глаза. Ничто не сказалось на ее девичьей фигурке с тонкой талией и небольшой грудью - ни прекрасные блюда искусного повара, ни двое детей, которых она родила и вскормила. Все в ней, в этой 23-хлетней графине, было небольшим, умеренным, робким, кроме любви. Любви к своим детям: восьмилетнему Ричарду и трехлетней Эмили, а также к пасынку Альберту, который был моложе нее всего на три года. Альберт с радостью и теплотой встретил новую жену своего отца, когда тот привел молодую графиню в дом девять лет назад еще девчонкой. За эти годы они искренне полюбили друг друга, как родные, и между ними не было ни тайн, ни недомолвок.
   - Сабрина, вы меня слышите?- раздался у нее над ухом требовательный голос графа. Она виновато улыбнулась и кивнула. Мортьер взял жену под руку и подвел к новоприбывшим гостям: маркизу Кассету, деловому партнеру графа, и его спутнику, молодому человеку лет двадцати с ясными глазами и приятной улыбкой.
   - Позвольте представить вам, графиня, моего протеже, Кевина Монтегью, виконта Д` Арно,- улыбнулся с почтением Кассет.
   - Виконт, вы француз?- изумилась Сабрина, подавая руку для поцелуя.
   - Да, графиня, и только недавно из Парижа,- ответил Д` Арно, обволакивая ее своим изумительным взглядом.
   - Кстати, графиня, ваш муж еще не сказал...?- загадочно спросил маркиз.
   - Чего?
   - Виконт - мой новый бухгалтер,- сдержанно сказал граф, взглянув на жену. Та ответила ему холодным взглядом.
   - Виконт, как вам наша страна после блистательной Франции, веселого, опьяняющего Парижа, как говорят о нем люди?- Сабрина одарила нового бухгалтера своей солнечной улыбкой.
   - О, графиня, вы преувеличиваете, говоря о Франции такие слова! Там не так уж все прекрасно, да и в этой стране слишком большая конкуренция в сфере морской торговли. А у вас всего три компании занимаются этим прибыльным делом, и одна из них принадлежит вашему мужу и барону. Поэтому я здесь.
   - Ох, виконт, вы такой же делец, как и мой муж!- вздохнула графиня.- Вы плавно ушли от ответа на чисто женский вопрос и перевели разговор в сферу деловых отношений. Поэтому позвольте мне удалиться.
   Все трое кивнули, и Сабрина с радостью освободилась от рук графа, гнета его огромной фигуры и оценивавшего каждое ее слово взгляда. Она увидела, что к ней идет Альберт, и ласково ему улыбнулась. Он был так же красив, как и его отец, но не холоден и тем более не жёсток. На его открытом лице всегда царили спокойствие и доброжелательность. Альберт был слишком умен и рассудителен для своего возраста, но в нем еще оставалось что-то от ребенка. Его характер был не менее упрямым и твердым, чем у его отца. Именно поэтому граф Мортьер пока так и не смог подобрать невесту для наследника: Альберту всегда хватало сил и упорства, чтобы доказать отцу, что любая из представленных ему девушек не подходит на роль его жены. Ежемесячно между ними вспыхивали ссоры по этому поводу, но всегда Альберт выходил победителем. А неделю назад он ворвался к Сабрине и с горящими глазами сказал, что влюбился. Она обрадовалась и предложила тут же сообщить Мортьеру о выборе сына, но Альберт остановил ее. Оказалось, что его возлюбленная - простая девушка.... Сегодняшним вечером он шел на свидание к ней, и ему необходимо было незаметно ускользнуть.
   - Сабрина, как Эмили?- первым делом спросил Альберт, приветствуя мачеху.
   - Все еще с жаром и с сильным кашлем,- грустно сообщила она.- Ты уже уходишь?
   Молодой человек кивнул. Сабрина улыбнулась:
   - Любовь не дает тебе покоя.
   - Так же, как и тебе,... временами,- ответил Альберт.- Я слышал, что скоро во дворце бал. Значит, вы, наконец-то, увидитесь.
   - Перестань! Он, наверняка, уже забыл обо мне. Мы не виделись почти два года, а вокруг него так много незамужних дам.... Тем более что, пока не поправиться Эмили, я никуда не поеду.
   - Сабрина, мне так хочется, чтобы ты была счастлива. Мой отец только мучает тебя,- сказал Альберт, взглянув на графа.- Он мучает всех вас.
   - Да, но это мой крест, и я должна нести его через всю жизнь.
   - Так не должно быть!
   - Но так есть. Я его жена, и только король может расторгнуть наш брак. Но ты же понимаешь, что он этого не сделает.
   - Беги от него, Сабрина!
   - Сейчас - нет. Пусть он хоть убьет меня, но у меня двое детей, и никто не может позаботиться о них лучше, чем я.... Ну, иди же, пока отец занят гостями.
   Она с улыбкой глядела на уходящего пасынка. С той самой минуты, как он зашел в зал, с него не сводили глаз томные незамужние барышни, мечтавшие выйти замуж за молодого и богатого виконта Баранье, сына самого графа Мортьера - одного из самых состоятельных и влиятельных людей страны, владельца девяти торговых судов и нескольких магазинов и лавок по всей стране. Но сейчас сердце Альберта было уже занято.
   Было занято и сердце самой графини. Занято с тех пор, как она впервые побывала при дворе короля. Она стала лучшей подругой младшей принцессы, Анжелики, которую очень любила. При дворе Сабрина получала почти полную свободу, поскольку Мортьер был всегда занят делами - торговлей, переговорами, договорами - а она была предоставлена самой себе и Анжелике. Так и получилось, что в ее жизни появился Он. Сначала это было лишь взаимное уважение: они были незнакомы. А на виду всего двора их быстрое сближение выглядело бы странным. Но даже когда она появилась при дворе второй раз, они лишь смотрели друг на друга издалека, не смея мечтать о чем-то большем. Она была замужем, у нее уже было двое детей, а он был не свободен по долгу рождения. Анжелика же, заметив их взаимный интерес, просто свела их у себя в комнате. Они весь день напролет проболтали, сидя рядом на софе. При прощании он сказал, что будет ждать их следующей встречи.... Это было два года назад, как раз после первого дня рождения Эмили. С тех пор Сабрина не бывала при дворе, поскольку дочь часто болела. Сабрина очень хотела его увидеть, но боялась, что за это время Он просто забыл о ней. Ведь Он не говорил ей о любви и верности. Тогда они говорили о повседневности, о семье и поэзии. Не было ни слова о любви. Она витала в воздухе, но боялась проявить себя. Может, так лучше для них обоих?
   Сабрина рассеяно окинула взглядом зал, сразу наткнувшись на злобное лицо мадам де Виль. Графиня отвернулась, не желая даже смотреть на старую ведьму. Эта женщина стала кошмаром для Сабрины с того момента, как юная графиня переступила порог дома Мортьера. Его сестра поздно вышла замуж, но через два года ее муж - француз - погиб, возвращаясь с войны, и теперь эта вдова не давала покоя графине, преследуя ее и изводя своими намеками и подозрениями. Мадам де Виль считала, что Сабрина, выросшая без родителей и не получившая должного воспитания, а, следовательно, вульгарная и развратная, в конце концов, соблазнит пасынка и станет его любовницей. Старую барышню сжигала зависть и ревность к более удачливой родственнице: ее, несмотря ни на что, любил граф, у нее было богатство, титул, двое детей и долгая жизнь впереди. Сабрина была желанным гостем при дворе короля: там ее знали и любили. Сама же мадам де Виль была никем, поэтому ее присутствие во дворце было нежелательно. Все это зародило в ее душе жгучую ненависть, и это чувство она бережно несла в себе все девять лет, что они жили под одной крышей.
   Сабрина увидела мужа, который был занят беседой с одним из важных гостей. До ужина оставалось полчаса, и графиня, никем не замеченная, ускользнула наверх, в спальню дочери.
   Эмили спала, засунув в рот палец. У нее все еще была температура, но девочке стало лучше. Она не стонала и не хныкала, а спокойно дремала. Сабрина заглянула в соседнюю комнату: Ричард спал, раскинувшись посреди огромной кровати. Мальчик внешне был похож на своего отца, несмотря на светлые волосы и очень большой рост. С каждым годом он все сильнее напоминал Мортьера. Он был живым и любопытным, на все реагирующим с той чистотой чувств, какие присущи только детям и прямым в своих порывах людям. Ричард был очень непоседлив и старался все узнать и увидеть. Он без памяти любил сестру и обожал Альберта. Сабрине казалось, что он сторонится отца, холодного и не склонного к эмоциям графа. Они были чужими друг другу.
   Графиня села у кроватки дочери и задремала, чутко прислушиваясь к дыханию малышки. Она знала, что, когда гости уйдут, граф найдет ее. И тогда она получит по заслугам за то, что пропустила ужин и ушла без его согласия.
   С первых дней их супружеской жизни он ограничил ее свободу. Он хотел контролировать каждое ее движение, каждое слово. Она долго не могла примириться с этим, но постепенно научилась жить. Привыкла подчиняться, приспособилась. Она задавила в себе свой вольнолюбивый характер. Только в одном она никогда не смирялась - тогда, когда дело касалось ее детей - единственной радости, что еще была в ее жизни. Да, Мортьер был жесток и страшен, но она умела биться до конца. Когда речь шла о ее детях, она становилась львицей, защищающей своих детенышей.
   Часы пробили полночь. Сабрина очнулась от дремы, и в ту же минуту на пороге комнаты возникли граф и Клоти.
   - Графиня, удалитесь в свои покои,- Мортьер сказал это громко и с таким лицом, что Сабрина даже испугалась. Конечно же, он разбудил Эмили. Девочка заплакала. Сабрина рванулась к дочери, но голос графа остановил ее:- Вы слышали, что я сказал. Идите.
   Сабрина с тоской посмотрела на плачущую дочь и выбежала из комнаты, лишь бы не слышать ее хныканья. Она с силой хлопнула дверью, войдя в свои покои, и бросилась в кресло. Почти сразу за ней пришел Мортьер, неся с собой поднос с едой. Он поставил его на столик возле камина, что ярко пылал в неосвещенной комнате.
   - Ешьте, Сабрина.
   - Я не голодна,- огрызнулась девушка, отворачиваясь от мужа. Он покачал недовольно головой и встал, нависнув над ней огромной фигурой:
   - Вы же не ужинали.
   - Плевать.
   Он со злостью выдернул ее из кресла и поставил перед собой.
   - Вы сегодня решили мне перечить?
   - О, даже не пыталась.
   - Что с вами, графиня? Вы ушли с ужина, хотя я запретил вам покидать гостиную до ухода гостей. За ужином мне пришлось всем объяснять, что случилось с моей женой. Мне пришлось лгать, что вы занимаетесь сборами для поездки в столицу.
   - Вы могли сказать правду о том, что наша дочь больна.
   - Состояние здоровья девочки не касается наших гостей. Это сугубо внутреннее дело нашего дома. Почему ты ушла, Сабрина?
   - Вопрос, не требующий ответа,- девушка смело посмотрела в глаза мужа.- Я не могу так просто забыть о больном ребенке.
   Мортьер спокойно улыбнулся:
   - Тебе придется.
   - Что это значит?- насторожилась Сабрина.
   - Завтра мы отъезжаем во дворец. Мне пришло личное приглашение от Его величества короля.
   - Мы не можем! Эмили болеет!
   - Это и будет твоим наказанием за сегодняшнее поведение: мы уезжаем на две недели, а дети остаются здесь.
   - Нет!- Сабрина смахнула его руки со своих плеч.- Ты же знаешь, что Ричард ненавидит твою сестру! У него опять будет нервный срыв. Ведь Альберт не может все время быть при нем!
   - Альберт едет с нами. Пора ему опять появиться в обществе,- невозмутимо сказал граф.- И мы поедем, даже если кто-нибудь завтра умрет.
   Сабрина задохнулась от негодования:
   - Ты подлец! Жестокий зверь! Я не поеду, пока Эмили не станет лучше! Пойми же: этим ты наказываешь не меня, а детей,- на ее глаза навернулись слезы.
   Мортьер крепко обнял ее:
   - Сабрина, я же знаю, как тебе противна мысль расстаться с детьми. И я знаю, что это послужит хорошим для тебя уроком. Да и мальчик должен хоть немного стать мужчиной.
   - Я не поеду.
   - Я увезу тебя силой.... В чем дело, жена? Ведь я придумал для тебя довольно слабое наказание. Ты же всегда любила бывать при дворе.
   Девушка попыталась вырваться из его цепких объятий, но у нее ничего не вышло.
   - Ты не знаешь, что такое настоящая любовь к детям.
   - Мне это и не к чему. Главное - я знаю, что значит настоящая любовь к женщине,- он немного отстранился.- А теперь, если ты не будешь есть, то я хочу в постель, с тобой.
   - Это что - тоже часть наказания?- огрызнулась Сабрина, краснея.
   Граф скрипнул зубами:
   - Спать со мной для тебя наказание?
   - Только не говори мне, что ты этого не знал,- она отвернулась.- На награду это мало смахивает, особенно после первой брачной ночи.
   Граф полоснул полным ярости взглядом. Эти воспоминания задевали его гордость. Тогда он, пьяный, просто набросился на невинную девушку, которая сопротивлялась, громко кричала и плакала. А он, как нетерпеливый юнец, задавил ее телом прямо на полу. Было много крови, Сабрина стонала от боли. Сабрина так и оставила это на совести мужа, хотя пришедшая к ней акушерка объяснила, что такое количество крови связано с индивидуальными особенностями молодой графини, а вовсе не вина неистового графа. Конечно, после девяти лет брака, Сабрина не раз испытывала удовольствие в объятиях мужа, но сама эта процедура не вызывала у нее бурного восторга. И она знала, как можно избежать ее. Вот и сегодня муж оставил ее, хлопнув дверью. Она была слишком зла и почти ненавидела его, поэтому не могла сейчас позволить ему касаться себя. Она тихонько выскользнула из комнаты и провела ночь с дочерью, у ее постели.
  
   Долгие одинокие вечера навивали на нее воспоминания. Их было много, они в беспорядке всплывали в ее голове, вызывая то печальные вздохи, то задумчивый взгляд, то тихую улыбку. Она стояла у окна, обернувшись в теплый платок и обхватив себя руками. На улице было очень темно, только светился вдали огонек у избушки привратника. Все было тихо.
   Вот такими же долгими вечерами она, еще маленькая девочка, сидела у камина в отцовском доме и играла с собакой, которую иногда позволяли брать в дом. Ее красивая, молодая мама вышивала в кресле, иногда поглядывая на крошку-дочку. Напротив нее сидела старая няня и, быстро перебирая спицами, напевала какую-нибудь старинную песню. У окна, за рабочим столом, писал отец, барон де Сад. Бывало, в такие вечера к ним приходил старинный друг барона, ближайший сосед. Он приводил с собой своего сынишку, Пауля. Тогда маленькая Сабрина оставляла свою собаку и долго играла с веселым мальчиком. Их родители мечтали, что когда-нибудь дети смогут пожениться. От этой мысли маленькой Сабрине становилось тепло и хорошо.
   Но эти мечты не сбылись. В год, когда девочке исполнилось семь, на провинцию, где они жили, нашла эпидемия оспы. Сначала умерла старая няня Сабрины, потом Пауль, а следом и мама девочки. Это было тяжелым ударом для ребенка.
   Но детское сердце отходчиво. Сабрина привыкла, и началась новая жизнь - жизнь на воле, без постоянного внимания няни и мамы. Она одевалась, как хотела, ела, что хотела, гуляла, сколько гулялось. Отец все ей позволял, поскольку считал, что она сама должна решать и при ошибках винить только себя. И расплачиваться за ошибки - сама, и нести за все содеянное ответственность. И она всегда отвечала за все, что творила. Когда отец узнал, что деревенский парнишка осмелился ее поцеловать, то приказал его выпороть. Но Сабрина рассказала, что сама позволила это, и наказали ее - целую неделю ее не выпускали из комнаты. Когда девочке исполнилось десять, отец решил положить конец этому раздолью и выписал из города воспитательницу для дочери. Но он не успел осуществить свои планы - он упал с лошади и погиб. Сабрину, оставшуюся сиротой, отправили к двоюродному дяде, а имение и земли погибшего барона пошли в уплату больших долгов, что остались после его смерти.
   Маленькая баронесса оказалась бедной приживалкой в доме дяди. Он был брюзгой, скрягой и нелюдимом. Он постоянно был всем недоволен. Его жена, необычайно красивая и молодая, была постоянно занята собой. У дяди было пятеро детей от первого брака. Три дочери, старшей из которых исполнилось тринадцать, были высокомерны, горделивы и скучны. Они никогда не общались с Сабриной, а порой и обижали ее. Из двух сыновей дяди дружила Сабрина только с пятнадцатилетним Луиджи - спокойным, примерным и добрым мальчиком, который почти все свое время проводил в библиотеке. Вместе они изучали латынь и греческий, читали Гомера и Вольтера, рассматривали карты мира и собирали растения.
   Иногда, ночами, Сабрина убегала из дома - туда, где был простор и воля прошлого, где было счастье, ее сверстники и друзья. Она водила с ними хороводы, плела венки, прыгала через костер и пела песни. Там она впервые узнала, что такое настоящее счастье - впервые с раннего детства.
   А потом в ее жизни появился Мортьер. Он пришел в дом дяди, когда Сабрине было только тринадцать. Девочка заворожено смотрела на высокого, ослепительно красивого военного, который мало говорил, почти не смеялся и глядел на всех странным, застывшим взглядом. Дочери дяди вертелись перед ним, поскольку уже подходило время их замужества. А богатый и красивый граф был так близок. Но Мортьер остановил свой взгляд на тихой, серой, молчаливой сиротке, что ютилась с краю за столом, и в глазах его вспыхнул странный огонь. Он выбрал ее - маленькую баронессу, хотя дядя отговаривал графа, ведь за Сабриной не давали приданного, да и воспитана она была не лучшим образом. Но граф был непреклонен. Он даже выплатил большую сумму денег опекуну. Сабрина тогда не сразу поняла, что ее просто продали. Она мечтала о сказочном принце, и ей казалось, что ее принцем будет именно Мортьер...
   Как она ошибалась. Уже через год жизни с ним она поняла, что не будет счастлива. Он знал лишь страсть - не было ласки, заботы, любви... Любви, что ей так не хватало. И она нашла себе любовь. Ей тогда было семнадцать, она была юна и очаровательна своей простотой, хотя уже стала матерью. Они впервые тогда приехали ко двору. Мортьер был вечно занят. Сабрина бродила по дворцу и в коридоре заметила принца, который о чем-то горячо спорил с офицером. Девушка остановила на нем взгляд в волнении. Он был Принцем - тем, кого она так мечтала встретить, о ком рассказывала няня в сказках. Тогда он даже не заметил ее. Принцесса Анжелика, с которой Сабрина уже тогда начала сходиться, рассказывала, что у брата была любовница, и он безумно влюблен. Графиня затосковала. Потом были долгие четыре года разлуки, когда юная графиня забыла о существовании Принца. Она окунулась в материнские заботы о Ричарде и Эмили. А потом они поехали ко двору. Сабрина, родив двух детей и ощутив радость материнской любви, расцвела и похорошела. Вокруг нее была какая-то аура очарования. Это и привлекло взгляд наследного принца.
   Они столкнулись в коридоре. Он странно взглянул на Сабрину, повел головой и спросил, кто она. На балу она часто встречала его взгляд, чувствовала, что он смотрит на нее. Но рядом постоянно был муж. Они пробыли при дворе две недели. За эти дни Сабрина несколько раз разговаривала с принцем, однажды он даже пригласил девушку на прогулку. Они говорили, говорили и не могли наговориться. Они ловили каждый жест, каждый взгляд, каждую улыбку друг друга. Эта была любовь, но они не говорили о ней. Потом Сабрина вернулась домой, ожидая скорой встречи. Но постепенно чувства притуплялись и отходили на второй план...
   Сабрина покачала головой. Воспоминания навевали тоску. Она любила. Любила сильно и нежно. Это была по-настоящему чистая, верная, небесная любовь. Любовь без тесных физических контактов, лишь нескольких поцелуев и редких объятий, любовь взглядов, легких прикосновений, любовь в письмах, в нежных словах, в дружеской поддержке. Любовь как родство душ. Любовь-мечта, которая поддерживала Сабрину все эти годы. Любовь-образ, который спасал ее в темные одинокие ночи.
  
  
   Глава 2.
   За окном занималось городское утро. Окна ее комнаты выходили на огромную площадь, где неспешно прогуливались мужчины с празднично одетыми дамами. Король объявил праздничную неделю в честь десятилетия его восшествия на престол. Сабрина нахмурилась и отошла в глубь комнаты.
   Они с мужем и Альбертом прибыли во дворец этой ночью - после недели пути. Когда они уезжали, то Эмили было немного легче, температура спала, но жестокий кашель все еще мучил девочку. Ричард держался молодцом, хотя Сабрина видела, как дрожали его губы. В пути их догнал гонец из поместья с новостями из дома - с Эмили было все в порядке. Графиня со спокойным сердцем продолжила путь. За полночь они оказались во дворце, а когда утром Сабрина проснулась, Мортьера уже не было. Приезжая в столицу, он пользовался каждой минутой для деловых переговоров.
   В дверь постучали - вошел лакей с письмом. Сабрина с затаенным дыханием прочла его и улыбнулась. Принцесса Анжелика приглашала ее к себе в апартаменты. Девушка посмотрелась в зеркало и выпорхнула в коридор. Она встретила многих знатных людей, приехавших, как и Мортьеры, на бал. Они пытались заговорить с ней, но она лишь приветливо приседала в реверансе. Через минуту она уже была в комнатах принцессы.
   Анжелика отпустила своих фрейлин и, когда за ними закрылась дверь, бросилась в объятия молодой графини.
   - О, Сабрина! Как мы давно не виделись! Как вы похудели! И усталая какая-то. Что-то случилось?- Анжелика не дала подруге даже вставить слова. Они сели в кресла.- Сабрина, я, как узнала, что вы прибыли, так сразу послала за вами. Но почему вы такая? Неужели все еще проблемы с мужем?
   - Анжелика, вы совсем не повзрослели,- рассмеялась графиня.- Не обращайте на меня внимания. Моя дочь сильно болела, и я совсем не отдохнула. Ну, рассказывайте, как вы?
   Девушка вспорхнула из кресла.
   - Вы не представляете, как здесь скучно!
   - Скучно?!
   - Да. Эти дворцовые интриги, романы, балы и охота просто замучили меня. Я сказала папеньке о том, что мне пора замуж, и он решил устроить бал, чтобы выбрать мне жениха из наших дворян.
   - Почему из наших? Ведь ваших сестер он выдал за границу.
   - Но ведь я самая младшая.... И самая любимая дочь короля,- рассмеялась Анжелика.- Он считает, что мне можно не искать заморского принца и выйти замуж по любви. Я тут же начала выбирать из холостых юношей нашей столицы, но все они или страшные повесы, или зануды. Маман решила, что мне стоит посмотреть на нашу провинцию. Завтра бал, и я надеюсь встретить того, кто будет меня достоин.
   - Вот как,- произнесла Сабрина задумчиво.- Вот зачем Мортьер привез сюда Альберта...
   - Альберта?- глаза девушки загорелись.- Кто такой Альберт?
   - Это старший сын Мортьера, мой пасынок.
   - Вы о нем не говорили,- принцесса уперла руки в бока.- Какой он из себя?
   Сабрина рассмеялась:
   - Замечательный. У него черные глаза и добрая улыбка.... А еще он ужасно галантен и... упрям,- Сабрина встала и подошла к Анжелике.- Но все зря - его сердце уже занято другой дамой.
   - Кто она?- надменно спросила Анжелика.- Я отобью его у любой светской львицы!
   - Вы ведь его даже не видели, а уже собрались отбивать. Но у вас ничего не получится.
   - Вы во мне сомневаетесь?
   - Нет, но он любит крестьянскую девушку.
   - Кого?- принцесса улыбнулась.- Крестьянку?
   - Да. Так что вам придется приложить немало усилий, чтобы приручить Альберта.
   - Вы хотите сказать, что я не смогу отбить его у какой-то крестьянки?- возмутилась Анжелика.
   - О, вы недооцениваете их, крестьянок. Они умеют любить так искренне и преданно, что никому из светских красавиц не превзойти их.
   - Откуда вы знаете?
   Сабрина задумчиво прошлась по комнате, а потом повернулась к подруге:
   - До того, как мой отец умер, я постоянно общалась с крестьянскими детьми. Отец не считал, что это как-то испортит меня, так как знал своих крестьян. Потом отец умер, и я стала жить у дяди. Он не позволил мне общаться с простолюдинами, но я тайно бегала в ближайшую деревню. По ночам мы сидели у костра, пели песни, водили хороводы, целовались под звездами.
   - Целовались?! Тогда неудивительно, что ваш дядя не разрешал вам встречаться с крестьянами. Вы тоже с кем-то целовалась?- Анжелику очень заинтересовал этот разговор. Она села и посадила Сабрину напротив себя.- Рассказывайте!
   - Его звали Влад. Обычный крестьянский парень. Мы встречались с ним вплоть до того момента, как граф, уже мой жених, вернулся с войны. Влад хотел на мне жениться, но я понимала, что это невозможно.
   - Сабрина, какая вы счастливая!- протянула Анжелика грустно.- Ну, скажите, что в вас есть такого, что все мужчины влюбляются в вас? А я до сих пор не заинтересовала никого!
   - Что значит "все мужчины"?- нахмурилась графиня.
   - Ну, как же! Вас любит любой мужчина - от крестьянина до короля!
   - Мне казалось, что ваш отец любит только вашу матушку!- рассмеялась Сабрина. Щеки ее запылали в предчувствии.
   - Не претворяйтесь, вы поняли, о ком я! Ведь мой братец не забыл вас,- Анжелика склонила голову набок.- Он появляется во дворце на каждом крупном празднике, приеме и балу. Но вот уже два года не находит вас.
   - Я думала, его высочество уже забыл обо мне,- глаза Сабрины блестели.
   - О, да! Мне тоже так казалось. Но эти постоянные вопросы, кто из графов прибыл ко двору, его выдают. Правда, папенька об этом еще не прознал, а то Александру пришлось бы забыть о своей страсти. Ведь уже совсем скоро приезжает его невеста - принцесса Джейн Прусская. Хотя отец не в восторге от такой партии...
   - Как вы думаете, принц будет завтра?
   - Не знаю. Он сейчас в замке, на побережье. Если ему успели сообщить о бале, то он, скорее всего, приедет.
   Сабрина испуганно посмотрела на принцессу:
   - Я думаю, нам не стоит встречаться, ведь мой муж рядом.
   - Ой, он же ничем, кроме своих дел, во дворце никогда не занимался! Он думает, что здесь просто невозможно ничего скрыть. Многие так думают, но глубоко заблуждаются,- Анжелика рассмеялась.- Александр однажды три дня жил во дворце, но никто об этом даже не узнал, кроме меня, конечно. Здесь все можно спрятать.
   - Но нам с наследником нечего прятать,- покачала головой Сабрина.
   - Что ж, это и к лучшему,- загадочно улыбнулась принцесса. Она подошла к большим часам и задумчиво на них посмотрела.- Знаете, Сабрина, сейчас у его величества совещание, так что мы можем пойти погулять.
   - Конечно. Но это так важно, чтобы ваш отец был занят?- графиня поднялась с пуфика.
   - Конечно!- принцесса подхватила Сабрину под руку.- Ведь мы пойдем гулять на городской рынок, без сопровождения. Как простые девушки!
   - Вы с ума сошли!- Сабрина изумленно остановилась.- Если с вами что-нибудь случится?
   - Я уже несколько раз так гуляла. И пока все было хорошо.
   - Как же вы собираетесь выйти из дворца незамеченной?
   - На кухне у меня есть свой человек. Он проведет нас через привратницкую и даст накидки. Вы идете?
   - Только потому, что боюсь за вас!- девушки проскользнули в коридор и незаметно прошли на первый этаж, где их встретил молодой лакей с двумя серыми накидками с капюшоном. Девушки облачились в них, надвинули на глаза капюшоны и выскользнули из дворца. Выйдя за ворота, они слились с шумной пестрой толпой и, весело болтая, направились к рынку.
   - Смотрите, Анжелика! Это пони!- рассмеялась Сабрина, когда они оказались у крайних лавок.- Какой смешной!
   Рядом с малюткой - лошадкой стоял толстый человек в затасканном плаще. Услышав слова графини, он кинулся к ним, волоча за собой пони:
   - Красавицы, хотите прокатиться? Недорого беру!
   Девушки рассмеялись и поспешили к прилавкам, пестревшим разным товаром. Они ходили от продавца к продавцу, рассматривали платки и деревянные ложки, ничего не покупая.
   - Александр однажды увидел у меня свисток, который я купила, и устроил допрос,- рассказывала Анжелика, медленно идя к лавке булочника.- Еле выкрутилась. Теперь я покупаю только то, что можно не нести во дворец, - например, бублики.
   Принцесса стала рассматривать выпечку, а Сабрина растерянно огляделась. Ей почудилось, что кто-то пристально за ней наблюдает. Наконец, она смогла поймать на себе взгляд высокого молодого человека, явно аристократа. Его фигура была спрятана под черный плащ с серебряной застежкой в виде зажженного факела. Из-под широкополой шляпы выбивались светлые волосы. Молодой человек пристально посмотрел в ее испуганные глаза, мягко улыбнулся и направился в их сторону. От испуга Сабрина была ни в силах шевельнуться. Она только смотрела, как он приближается к ним.
   - Сабрина, держите!- Анжелика протянула графине ароматный рогалик. Она перехватила взгляд подруги и улыбнулась приближающемуся человеку. Он остановился рядом и галантно поклонился.
   - Доброе утро, девушки. Позвольте мне проводить вас?
   - Нет, сударь, отец будет сердиться, если увидит нас в компании джентльмена,- рассмеялась Анжелика и потянула Сабрину к выходу. Человек шел за ними.
   - Вы живете на дворцовой площади?- спросил он, догоняя их.
   - Да, сир.
   - А где именно?
   Анжелика толкнула локтем подругу. Сабрина, наконец, отвела взгляд от незнакомца:
   - А почему вы спрашиваете?
   - Мне бы хотелось еще раз увидеть вас.
   - Мы живем во дворце,- честно сказала принцесса.
   - Вы служите во дворце?- изумился мужчина.
   Анжелика кивнула. Они остановились у ворот в дворцовый сад.
   - Прощайте, сир,- кивнула ему Анжелика, и девушки скрылись за воротами. Незнакомец задержал взгляд на уходившей Сабрине и зашагал прочь.
  
   Он стоял и заворожено смотрел на полыхающее пламя у горизонта. Оно то пропадало в сумраке, то вновь вспыхивало с новой силой. И он не мог оторвать взгляда. Казалось, он видит в нем что-то свое, давнее, то, что мучило его всю жизнь. Огонь...
   - Ты опять!- раздался возле него гневный голос. Он повернулся - перед ним стояла раскрасневшаяся от негодования Катерина.- Ты опять избил ее, Мор!
   Мор устало потер переносицу и вновь обернулся к бескрайней глади моря и огню, уже едва различимому у горизонта. Корабль быстро шел в сторону архипелага, и Мор надеялся, что там, наконец, достигнет своей цели и сможет начать действовать.
   - Мор, ты зверь!- девушка закрыла руками лицо.- Ну, что она тебе сделала? Ответь!
   Мор отмахнулся от Катерины и подошел к штурвалу. Высокий матрос уступил ему место. Мор подставил лицо ветру. Его длинные черные волосы развивались, а влажный воздух теребил густую бороду. По его лбу пролегла жесткая складка, которая никогда, даже во сне, не разглаживалась. У него был странный морозный взгляд исподлобья, приводящий в ужас его врагов. Он научился быть беспощадным и с равнодушием смотреть на смерть. Матросы считали своего капитана пожилым, умудренным опытом человеком, в то время как близкие ему люди знали, что ему только исполнилось тридцать. Мор всегда был справедлив к своей команде, за что его уважали. Он был удачлив и безрассуден, за что его обожали. С другими же людьми он был жесток и груб, что вскоре и сделало его одним из самых популярных людей его круга.
   Катерина со скорбью покачала головой и спустилась в каюту Мора. Там в углу, на соломенной подстилке, лежала Офелия, пленница капитана, превращенная в рабыню. Она, в отличие от случайных связей Мора, была при нем уже два года. Все это время она жила в его каюте, не выходя за пределы корабля. Ей изредка разрешали выйти на палубу, подышать свежим воздухом. Все остальное время она проводила или одна, или со своим жестоким хозяином. Он нещадно бил ее: не каждый день, но каждый раз после удачной охоты. Тогда в нем просыпался дикий зверь, мечтавший о боли и крови. И все это он находил в бедной семнадцатилетней гречанке, которая, на удивление, очень любила своего хозяина.
   - Офелия, как ты?- Катерина опустилась перед ней на колени. Гречанка улыбнулась опухшими губами и с помощью Катерины села.- Почему ты не хочешь бежать? Ведь однажды он убьет тебя!
   - Нет,- тихо качала головой Офелия.- Я нужна моему господину.
   Катерина гладила ее по голове и тяжело вздыхала:
   - Я попрошу Саймона, обязательно попрошу помочь тебе. Мор послушает его, обязательно. Хотя, когда я теперь увижу Саймона?
   Офелия тихонько дремала под звуки голоса Катерины.
   - Куда поехал Саймон? Зачем Мор отослал его? Что он задумал? Ой, Офелия, мне кажется, что он что-то замышляет. Я так за него боюсь! И за Саймона, и за Вилли.
   Сверху послышался топот ног, крики и властный голос Мора прокричал:
   - Догнать и взять на абордаж!
   Офелия с испугом посмотрела на Катерину и вдруг заплакала. Катерина поняла, что Мор вновь заметил на горизонте суда и готов к новому штурму. Но только на восходе они ограбили голландское судно, а теперь Мор снова рвется в бой. Это значило, что после того, как корабли будут ограблены и сожжены, Мор вновь придет к Офелии.
   Несколько часов девушки настороженно прислушивались к возне над их головами, пока не раздался первый пушечный выстрел. Катерина осторожно вышла на палубу и прижалась к стене. Они уже приближались к двум торговым судам. По их палубам метались люди, спешно пытавшиеся приготовиться к обороне и расчехлить пушки, но было уже поздно. Мор всегда подходил к своим жертвам под видом дружественного корабля и лишь в последний момент поднимал свой черный флаг с горящим факелом на нем. Катерина посмотрела на название кораблей, на герб, на флаги и вскрикнула.
  
   Сабрина под руку с мужем вошла в ярко освещенный зал. Напротив входа на троне восседал король, в задумчивости подперев голову и теребя ус. Его жена с живейшим интересом осматривала зал, и при каждом ее движении драгоценности на ее платье, шее и в ушах вспыхивали разноцветными лучами. Чета графов поприветствовала монархов и окунулась в головокружительную атмосферу королевского приема. Судя по всему, полонез был уже исполнен, и офицеры, снующие по залу, приглашали дам на вальс. То тут, то там сновали с подносами безупречные лакеи, ловко обходя небольшие группки беседующих аристократов. Сразу бросалось в глаза абсолютное преимущество в зале молодых людей - очевидно, соискателей руки принцессы.
   Сама Анжелика стояла в кругу своих фрейлин, в шитых золотом и серебром платьях, и, изящно прикрывая лицо веером, рассматривала присутствовавших. Принцесса подмигнула подруге. Сабрина с тяжелым вздохом обратила свой взгляд на двух мужчин преклонного возраста, к которым они с мужем подошли. Мортьер представил их как посла одной из соседних стран и князя. Они почти сразу перешли на деловые темы, и Сабрина с тоской слушала их разговоры.
   - ... Мы можем поставлять вам чудесные шелка и пряности,- говорил Мортьер князю.- Этого добра наши корабли привозят много. Только из порта вы заберете их сами.
   - Но, простите, граф, я ведь вам плачу!- возмутился князь, поскольку его поместье находилось в двух неделях пути от порта.
   - Дорогой князь, я беру с вас совсем немного денег, ведь, правда, посол?
   Старик кивнул и произнес:
   - Граф совершенно прав. Цены на шелка безумные даже в порту. Вам выгоднее, князь, принять предложение графа. Вы сэкономите большую сумму.
   Князь насупил брови:
   - Но почему бы вам ни сделать как все: привезти мне в поместье?!
   - Если вы упорствуете, князь, то я могу найти и других покупателей. И поверьте, желающих найдется много,- жестко произнес Мортьер. Князь обиженно откланялся.
   - И все же, Мортьер, почему вы ведете именно такую политику? Какая вам от этого выгода?- заговорщицки спросил посол.- Я никому не скажу.
   - Все очень просто, господин посол. Последние несколько месяцев участились случаи грабежей на дорогах. Банда наглых разбойников все чаще очищает обозы и отдельных путешественников. Поэтому я не собираюсь рисковать. Товар отдан, прибыль получена, и за дальнейшую судьбу товара я не отвечаю. Если обозы ограбят, я не потерплю убытков.
   - Но так вы растеряете всех покупателей!
   - О, нет. Вы, что, не знаете наших аристократов? Они удавятся ради одной монеты. Они будут покупать у меня все по сходной цене и думать, что им-то повезет, именно на них разбойники и не нападут.
   - А вы расчетливый человек, граф,- улыбнулся посол, а потом повернулся к графине:- Вам, очевидно, скучно слушать наши разговоры, молодая леди?
   Сабрина пожала плечами.
   - Вы можете пойти поприветствовать принцессу,- позволил ей Мортьер, отпуская ее руку. Девушка со счастливой улыбкой откланялась. Это позволение означало, что теперь до конца вечера ее муж даже не вспомнит о ней, а если и вспомнит, то не будет докучать - просто ему будет некогда.
   Анжелика схватила ее за руку:
   - Сабрина, вы не представляете, кто здесь!
   Графиня с надеждой посмотрела на принцессу.
   - Да нет, не брат. Он не появлялся. Здесь тот незнакомец, что подошел к нам три дня назад на рынке. Только не оглядывайтесь резко!
   Сабрина небрежно окинула взглядом зал. Очевидно, он недавно зашел. Он как раз отдал слуге свою изящную трость и оглядывался. Графиня резко отвернулась.
   - Как вы думаете, он узнает нас?- испуганно спросила Сабрина, прикрывая лицо веером.
   - Уже узнал,- прошептала Анжелика. Она стояла лицом ко входу и заметила удивление на лице незнакомца. Еще бы, ведь на ней была лента, говорящая о принадлежности девушки к королевской семье.- Надеюсь, он не проболтается. Слушайте, Сабрина, а где ваш пасынок?
   - Альберт? Вот он,- Сабрина показала на молодого человека. Он стоял в обществе нескольких кавалергардов - они что-то весело обсуждали.
   - Что ж, прекрасный образчик мужского пола,- улыбнулась девушка. Она встретилась с взглядом Альберта и наигранно смущенно отвела глаза, помахивая веером, который держала стрелой.
   Сабрина рассмеялась, увидев этот детский жест:
   - Альберта таким не заманишь.
   - А что мне еще делать, чтобы он пригласил меня на танец? Я же не могу открыто ему сказать!
   Музыканты заняли свои места и заиграли вальс, который последние несколько лет все прочнее завоевывал свои позиции при европейских дворах. Анжелика вновь посмотрела на Альберта и победно улыбнулась - тот направлялся к ним. Он галантно подал принцессе руку и увлек ее в круг вальсирующих. Сабрина даже не успела обернуться, как ее пригласили на танец. Она рассеяно кивнула и, лишь оказавшись в объятиях партнера, увидела, что это тот самый незнакомец.
   - Значит, вы действительно живете во дворце?- с насмешкой спросил мужчина.- А я тогда не поверил вам.
   - С чего мы должны были лгать вам?
   Незнакомец пропустил ее вопрос мимо ушей.
   - Кто ваша спутница, я теперь догадываюсь, а вот кто вы? Как вас зовут?
   - Могу задать вам тот же вопрос, сэр,- отрезала Сабрина, которая чувствовала угрозу в этом человеке, хотя не понимала, почему.
   - Простите меня за оплошность. Я Питер Ван Кассиль, барон Бернский.
   - Никогда не слышала такой фамилии.
   - Наша семья только недавно вернулась на родину из Голландии, куда была выдана замуж моя бабушка. Но вы так и не назвали себя.
   - Попробуйте угадать,- нахально улыбнулась Сабрина, отстраняясь.- Разрешите?
   - Хорошо. Но как только я узнаю, кто вы, я вернусь,- твердо пообещал барон и зашагал прочь. Сабрина поняла, что совсем скоро он придет, поскольку в этом зале почти все друг друга знали.
   Она оглядывалась по сторонам в поисках мужа, когда увидела, как в зал поспешно входит наследный принц под руку с Анжеликой. Та победоносно улыбнулась Сабрине и что-то сказала брату. Тот медленно повернул голову в ее сторону и тут же отвернулся. Но только она почувствовала на себе всю силу этого взгляда.
   Он был прекрасен, как и два года назад, когда они последний раз виделись. Он почти не изменился, только несколько новых морщинок появилось на его лбу. Ему было 28, он был зрелым, сильным мужчиной. Его короткие русые волосы оттеняли загар, бакенбарды добавляли его лицу серьезности и аристократичности. На нем был зеленый военный мундир с красными отворотами, позолоченными эполетами, высоким вышитым воротничком, двумя рядами начищенных пуговиц и белыми аксельбантами. Он выглядел уверенным и гордым.
   Александр с сестрой подошли к родителям, долго о чем-то беседовали. Все это время Сабрина пыталась сдержать радость, охватившую ее, но тщетно. Она нашла в толпе мужа - он разговаривал с партнерами и даже не смотрел по сторонам. Графиня увидела, как Анжелика и Александр отошли от родителей, медленно двинулись в ее сторону. Александр улыбался.
   - Рад снова вас видеть при дворе, графиня,- прошептал он, целуя ей руку. Она благосклонно кивнула ему. Она обожала его голос: он будто постоянно срывался, переходил на шепот и вновь срывался. Александр пригласил ее на вальс, и Сабрина наконец-то после стольких месяцев, оказалась в его объятиях. Они молчали, хотя оба о многом хотели рассказать друг другу. Но на них то и дело поглядывали придворные, которым очень нужна была новая тема для сплетен. После нескольких танцев они с неохотой расстались, хотя еще несколько раз за вечер Александр со своим адъютантом подходили к Сабрине и Анжелике.
   - Сабрина, вы готовы идти?- Мортьер взял ее под локоть. Девушка кивнула, с разочарованием понимая, что для ее мужа бал закончился вместе с деловыми переговорами. Она видела, как провожал ее взглядом Александр, и незаметно улыбнулась ему. Он весело подмигнул ей в ответ.
   - Сабрина, король пригласил нас с Альбертом на охоту, что состоится завтра. Надеюсь, ты не возражаешь, если завтра мы тебя оставим?
   - Конечно, граф. А с чего это его величество так внимателен к вам?- Сабрина вошла в свои апартаменты.
   - Он заметил, что принцесса Анжелика обратила внимание на Альберта. Завтра он собирается познакомиться с ним поближе..., впрочем, как и с четырьмя другими, достойными, на его взгляд, кандидатами на руку его дочери.- Мортьер снял галстук и устало сел в кресле.- Если не возражаешь, я пойду спать. Завтра нужно проснуться пораньше.
   Сабрина кивнула. Она уныло просидела в одиночестве около двух часов, представляя завтрашний день в опустевшем дворце.
   Когда она встала, то Мортьер с сыном уже уехали, а на столике ее ждала записка от Анжелики. Принцесса приглашала подругу к себе. Сабрина, обрадовавшись, что Анжелика не уехала, быстро прошла в ее комнаты. Лакей открыл перед ней тяжелую дверь и пропустил внутрь. В комнате было тепло от десятка зажженных свечей. Принцессы не было.
   - Анжелика?- позвала Сабрина, подумав, что девушка где-нибудь в дальних комнатах. В ответ раздались шаги, и в дверном проеме показался Александр. На нем была шелковая сорочка и черный жилет с золотой цепочкой. Небрежно повязанный шейный платок выглядывал из-под расстегнутого воротничка.
   - Доброе утро, графиня,- он поцеловал ей руку.
   - Почему вы не на охоте?- изумленно спросила Сабрина, делая реверанс и пытаясь скрыть радость.
   - Кто-то же должен остаться во дворце, чтобы управлять страной,- отшутился принц, приглашая Сабрину сесть, а потом серьезно добавил:- Я сослался на простуду.
   - Вы больны?- обеспокоено спросила Сабрина.
   - Да, в каком-то роде.
   - Вы пили лекарства?
   - От моей болезни лишь одно лекарство.
   - И что же это за лекарство?- Сабрина сощурила глаза.
   - Это вы сами,- рассмеялся Александр, беря ее руку. Графиня не стала протестовать.
   Он посмотрел в ее глаза:
   - Пойдемте в сад, прогуляемся.
   - Не думаю, что мой муж это одобрит.
   - Забудьте про мужа... Хотя бы на время. Пойдемте!
   Принц подождал, пока она сходит за шалью, и вскоре они уже, не спеша, прохаживались по заснеженным дорожкам. В отдалении от них шли двое охранников, мерно звякая шпорами.
   - Я слышал, у вас двое детей?
   - Да, Ричард и Эмили.
   - Они, наверное, безумно на вас похожи. Угадал?
   - Нет. По крайней мере, Ричард очень похож на моего мужа. Эмили, конечно, больше взяла от меня. Но она еще маленькая, и рано об этом говорить,- увлеченно проговорила Сабрина.- А вы собираетесь жениться, не так ли?
   Александр кивнул.
   - Вы не хотите об этом говорить?
   - Скорее да, чем нет,- натянуто улыбнулся он.- Просто это пока спорный вопрос. Моему отцу сложно принять мой выбор... Вы меня понимаете.
   Они шли молча. Сабрине очень хотелось прикоснуться к нему, обнять, но в саду было несколько гуляющих придворных, которые и так с интересом поглядывали на принца и его спутницу. Но Александр, казалось, чувствовал то же самое, так как предложил вернуться во дворец. Он провел ее к себе какими-то пустыми коридорами и залами. По пути им никто не встретился. Они благополучно оказались в апартаментах наследника. Почти час они разговаривали, испытывая наслаждение от этой близости. Потом Александр осмелился ее поцеловать - она была благодарна ему за эту смелость. Так прошел день - в разговорах и поцелуях. Когда за окном раздался топот десятка коней и громкие голоса, они поняли, что этот чудесный день, подаренный им судьбой, закончился. Александр еще раз пламенно заключил ее в объятия и прошептал на ухо:
   - Помните, я навсегда останусь вашим верным другом. Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, обратитесь ко мне. Я сделаю все возможное и невозможное для вас.
   - Это похоже на прощание,- со слезами на глазах прошептала Сабрина.
   - Нет, мы не прощаемся. Ведь вы будете еще во дворце. Просто я думаю, что больше случая сказать вам эти слова мне не представится. Помните, я вас люблю и желаю вам счастья... А теперь идите, а то ваш муж начнет вас искать.
   Сабрина кивнула и выскользнула из комнаты, стирая по пути непрошенные слезы.
  
  
   Глава 3.
   В сумерках лес был необычайно красив и таинственен. Пение птиц заменял унылый шелест притихших деревьев, а луна робко освещала покоящуюся чащу. Но тишина была обманчивой. По густым зарослям, среди кустов и стволов, по одной им известной тропе продвигался небольшой отряд всадников. По их одежде трудно было определить, кто они. Простые, но теплые накидки с капюшонами защищали их не только от ночного холода, но и от посторонних взглядов, если бы вдруг в этой глуши оказались таковые. Из-под накидок видны были шпаги и кинжалы, а у двоих из них за спинами висели луки и колчаны. В центре группы ехала верхом хрупкая девушка. Ее лицо было скрыто капюшоном, но то, как она держалась в седле, выдавало в ней особу женского пола. Они ехали молча, не спеша. Лишь однажды остановились у опушки, и к ним вышел из тени странный человек с рогом на шее. Они недолго постояли и продолжили путь. Через полчаса они вышли на полянку, совсем не большую, но наполненную признаками жизни людей. То тут, то там у корней деревьев горели костры и слышались приглушенные голоса. В густом мраке ощущалось присутствие коней: пахло их потом, раздавалось позвякивание уздечек и тихое ржание. На самой поляне тоже горел слабый костерок, освещавший лес. Возле него, на бревнах, сидели люди, покуривая и попивая что-то из глиняных кружек. Невдалеке виднелось несколько навесов из веток и бревен, занавешенных разным тряпьем. На толстых ветвях деревьев были проложены настилы - дорожки, опоясывающие всю поляну и уходящие вглубь. Все было обвито запахом хорошего табака, вареного мяса и ароматного чая с мятой.
   Всадники спешились. Несколько человек тут же взяли их коней под уздцы и увели прочь. Навстречу гостям поднялись люди, что сидели у центрального костра. От группы приезжих отделились три человека - двое мужчин и девушка - и направились к лагерю. Остальные устало расселись вокруг огня: их угощали мясом и чаем, давали закурить и просили рассказать, как прошла их охота.
   Мужчины и девушка подошли к самой большой палатке. Внутри горели несколько свечей, бросая причудливые тени на людей, сидящих у стола на маленьких ножках. Их было трое: на мягкой подушке сидел статный молодой человек лет 25-ти с длинными светлыми волосами. У него было приятное загорелое лицо с выразительными желтоватыми глазами. На нем был темно-зеленый кафтан, перехваченный ремнем, на который был пристегнут кинжал с рукояткой, усыпанной драгоценными камнями, теплые облегающие штаны и высокие сапоги с заворотом. Он, как впрочем, и остальные, был завернут в шерстяную накидку, скрепленную на шее застежкой в виде факела. Двое других были старше него, одеты попроще, а вооружение их составляла шпага у пояса. Они втроем рассматривали какой-то рисунок, когда вошли прибывшие.
   - Мор?! Я не ждал вас так скоро!- с радостью воскликнул молодой хозяин, обнимая сначала высокого темноволосого мужчину, а потом девушку.- Вы не голодны?
   - Нет, Вил, мы перекусили,- сказал Мор. Он скинул капюшон и сел у стола.
   Девушка мягко улыбнулась Вилли:
   - Я бы легла спать. Морские путешествия меня утомляют.
   - Я тебя и не тащил с собой,- устало откликнулся Мор.
   - Ладно, Мор, ты и сам рад, что я поплыла с тобой,- Катерина чмокнула Вилли в щеку.- Оставлю вас, поговорите, а потом приходи и расскажи, как дела у Саймона.
   - Хорошо. Твоя палатка уже готова. Ганз, проследи за тем, чтобы Кати спокойно могла отдохнуть,- сказал Вил спутнику Мора. Потом они отослали лишних людей, и палатка опустела.
   - Саймон уже выходил на связь?- спросил Мор, усаживаясь за стол.
   Вил кивнул, указывая на рисунок:
   - Он передал точный план дома и двора, а также где находится охрана. В общем-то, все готово. Только самих их сейчас в поместье нет.
   - Ничего, чем дольше муки, тем лучше... Но мы всех поймаем,- Мор взял из коробки сигару и задымил. Потом с интересом взглянул на брата:
   - Вил, кого это вы обчистили? Такие сигары у нас редкость.
   - Мы захватили королевский обоз,- улыбнулся Вил.- Теперь и во дворце будут знать, что такое разбойники Дикого Вилли.
   - Что ж, раз вы смогли одолеть королевскую охрану, значит, мы вполне готовы к осуществлению задуманного.... Завтра я отправлю кого-нибудь на корабль, чтобы привел матросов нам в помощь, а пока ознакомлюсь с планом.
   - Зачем нам твои матросы?- изумился Вил.
   - Не будь самонадеян, брат. Это будет только первый бой, а твои люди нам еще пригодятся. Тем более что моим ребятам тоже нужно поразмяться.... А теперь я пойду отдыхать.
   Мор поднялся и быстро покинул палатку. Вилли покачал ему вслед головой и тоже вышел. Он поднялся по веревочной лестнице на настилы и вскоре был у древесной комнатки Катерины. Возле балдахина, служившего входом, стоял Ганз. Вилли вошел в слабо освещенную комнатушку. Девушка сидела на подстилке, заменявшей ей кровать, и расчесывала волосы.
   - Ну, как морская добыча?- спросил Вилли, садясь рядом.
   Катерина рассказала ему о том, как прошли две недели их плавания.
   - Мор как всегда переусердствовал,- вздохнул Вил.- Хотя, я его понимаю. Мне бы тоже хотелось посмотреть, как начинает действовать наш план. Скоро мы будем отомщены.
   - А что потом? Когда все закончится.... Что?
   Вилл обнял Катерину:
   - Если мы выживем, то купим себе ферму где-нибудь за океаном и заживем счастливо: ты, Джеймс, Саймон и я.
   - А мы возьмем с собой Офелию?
   Вилл помрачнел:
   - Если Мор не убьет ее до этого.
   - Неужели ты ничего не можешь сделать?
   Вилл покачал головой:
   - С ним бесполезно спорить, ты же знаешь.... Знаешь, я снова был при дворе.
   Глаза Кати вспыхнули любопытством:
   - Ты ездил на бал?
   Мужчина гордо кивнул:
   - Я весь вечер слушал рассказы о том, какими обнаглевшими стали пираты и разбойники. Один лорд мне даже сказал, что жандармы объявили о вознаграждении за головы Дикого Вилли и капитана Мора.
   - Ты так спокойно об этом говоришь, а у меня мурашки по коже бегают! Как так можно относиться к себе!
   Вилл рассмеялся:
   - Успокойся, Кати, Дикого Вилли ловят уже больше пятидесяти лет, так что им придется искать еще лет 50, прежде чем они поймут, где скрывается шайка. А Мор сможет за себя постоять.... Ты сбила меня с мыслей. Я ведь познакомился с очаровательной девушкой.
   - Правда?- встрепенулась Кати.- Как ее зовут?
   - Не важно. Она из высшего общества и, к сожалению, замужем.
   - Жаль. А то тебе пора бы уже завести жену. Я боюсь, как бы ты не стал таким же, как Мор.
   Вилл натяжно улыбнулся:
   - Не стану. Мор болен, и я не знаю, станет ли лекарством ему осуществление нашего плана. Может, все зря?
   - Как это зря? Нет!
   - Я на это надеюсь. Знаешь, мне страшно. Я боюсь за брата.
   - А я боюсь твоего брата. Почему он так жесток к женщинам?
   - Тебе этого лучше не знать.
   - Расскажи!
   - Нет!- отрезал Вил, вставая. Он смотрел сверху вниз на семнадцатилетнюю Кати и понимал, что однажды ее соблазнит один из тех людей, что сидели снаружи. И тогда ни он, ни Саймон, ни Мор уже не смогут ограждать ее от мира жестокости, в котором она жила. С раннего детства Мор возил ее с собой везде, особенно в плаваниях. Его матросы всегда были вышколены, и он не боялся за девушку. Вилли же не мог поручиться за своих разбойников, большая часть из которых была просто беглыми каторжниками, преступниками и мошенниками. Почти все они скрывались от властей и копили богатства. Они могли хладнокровно убить, и им ничего не стоило изнасиловать молоденькую девушку. Поэтому рядом с ней всегда кто-нибудь находился, когда она прибывала в стан. Если ни кто-нибудь из братьев Мор, то Ганз, старый евнух, служивший еще дяде Уильяма, первому Дикому Вилли здешних лесов. Ганз был надежным защитником, несмотря на свой возраст. Он заменял девушке родителей и друзей. Также он ограждал ее от ужасов того мира, где она жила. Катерина никогда не видела пленных людей, приводимых в стан, трупов и раненых. Она слышала обо всем от разбойников, но это не так страшно, как было на самом деле.
   - Ладно, я все равно все узнаю! Я спрошу Ганза или Толстуху Милу!- воинственно заявила Кати.
   Вил устало вздохнул и вышел вон, кивнув на прощание Ганзу.
  
  
   Сабрина уложила в чемодан последние вещи и с растерянностью посмотрела вокруг. Когда она вновь приедет сюда? Вернется ли? Девушка подошла к столику и опустилась в кресло. Сердце сжималось оттого, что им вновь приходилось расставаться... Хотелось кричать и плакать. Страсть кипела в ней с новой силой первой любви. И оттого, что эта любовь была невозможна, ей было еще тяжелее думать о муже, который будет рядом до смерти.
   Сабрина заметила, что разбередила на столе бумаги Мортьера. Она кинулась поправлять их и заметила распечатанный конверт из дома, которого она не видела. Она не услышала, как вошел муж.
   - Почему ты не одета?
   Сабрина медленно повернулась к нему, выронив письмо. Слезы побежали из глаз. Мортьер проводил листок взглядом и еще больше выпрямился.
   - Ты не смела трогать мои бумаги!
   - Ты... ты!- девушка ударила его по лицу, что было сил, и выбежала мимо него из комнаты. Патрик не успел удержать ее. Он подошел к столику, подобрал письмо и бросил его в камин. Потом неспешно собрал бумаги и отправился в спальню. Когда он уже был готов уходить, в дверь постучались. В комнату вошел Александр в сопровождении Анжелики и Альберта.
   - Добрый день,- кивнул наследник, оглядываясь.- Уже уезжаете?
   - Да, ваше высочество.
   - А где же графиня?- спросила Анжелика.- Я хотела с ней попрощаться...
   Мортьер сдержанно улыбнулся:
   - Сейчас подойдет. Вышла. Располагайтесь, прошу.
   Вчетвером они пили кофе, который им принес слуга, в ожидании Сабрины. Когда она не пришла через полчаса, Александр послал за ней.
   -Ну что?- спросил он в нетерпении, когда вернулся лакей.- Вы ее нашли?
   - Нет, ваше высочество. Но узнал, что ее светлость взяли карету и уехали.
   Альберт в растерянности вскочил. Принц недоуменно посмотрел на графа. Мортьер потер переносицу.
   - Почему она уехала?- спросила Анжелика в пустоту.- Одна, ничего не сказав...
   - Думаю, отец, вы знаете причину,- обернулся к нему Альберт.
   Мортьер прошелся по комнате, но промолчал.
   - Отвечайте, граф!- крикнул Александр, сжимая кулаки.
   - Она поехала в поместье,- произнес Мортьер.
   - Одна? Без сопровождения?- Альберт помотал головой.- Разрешите откланяться...
   Юноша выбежал из комнаты и вскоре уже скакал верхом в надежде настигнуть Сабрину недалеко от города. Действительно, через два часа он завидел впереди карету. Догнав ее, Альберт приказал кучеру остановить. Он распахнул дверцу и увидел заплаканную графиню. Она с мольбой посмотрела на пасынка и упала в его утешающие объятия.
   - Тише-тише,- шептал он, поглаживая Сабрину по спине.- Что случилось? Опять отец?
   Карета тронулась. Девушка подняла глаза и прошептала:
   - Эмили умирает... Мортьеру пришло письмо... неделю назад. Он ничего не сказал... Может... может она ... она уже...- ее голос сорвался на рыдания. Альберт прижал ее к себе, скрипя зубами.
   - Все, успокойся. Приедем, и все узнаем. Слезами не поможешь.
   Им предстоял долгий путь в поместье. Сабрина все время плакала, утирая глаза платком. Иногда она впадала в спасительный, но беспокойный сон. Альберт уговаривал ее остановиться в гостинице, чтобы отдохнуть, но девушка только качала головой.
   Оставались еще около суток в пути, когда карета резко остановилась. Заржали кони, раздались громкие крики и свист. Сабрина проснулась от толчка и испуганно посмотрела на Альберта.
   - Оставайтесь здесь, я разберусь...- произнес молодой человек. Но дверца кареты уже отворилась. Ночную мглу прорезали десятки зажженных факелов. Внутрь заглядывал человек, закрытый капюшоном.
   - Выходите, господа,- любезно проговорил он, отходя в сторону.- И без геройств, мои люди вооружены.
   Альберт вышел из кареты и помог Сабрине.
   - Эй, да здесь дама!- засмеялся кто-то, и другие подхватили его дружным хохотом. Альберт огляделся - разбойников было около двадцати, все верхом и хорошо вооружены. Их лица были скрыты капюшонами. Кучера и лакея держали два дюжих молодца.
   - Итак, господа, извольте представиться,- предводитель отошел от них, пристально разглядывая.
   - Какая вам разница, сэр! Раз решили грабить, то грабьте, хотя у нас ничего нет.
   - Такой благородный на вид господин, и ничего нет?- снова раздался смех.- Давайте его прибьем?
   Он выхватил из ножен шпагу.
   - Стоять!- раздалось за спинами всадников. Они расступились, и вперед выехал говоривший. Его лица также не было видно, хотя по голосу можно было определить, что он довольно молод.- Не трогать их!
   Человек спешился и подошел к Альберту и Сабрине:
   - Юношу отпустить, а девушку с собой.
   Альберт инстинктивно заслонил собой Сабрину, но человек предвидел это. Он резко взмахнул кулаком, и Альберт упал без чувств.
   - Быстро работаем и уходим!
   Сабрина в испуге метнулась к пасынку, лежащему без признаков жизни. Но разбойник перехватил ее за талию и грубо прижал к себе:
   - Не дергайтесь, леди!
   Сабрина попыталась сопротивляться:
   - Пустите! Пустите, я вам говорю!
   Но мужчина лишь рассмеялся и сильнее стиснул ее, хотя удары ее рук и ног причиняли боль. Он повернул ее лицом к себе и схватил за руки. Она вскрикнула и сникла, опустив голову:
   - Пустите меня!- взмолилась она.- У меня умирает дочь - я должна ей помочь!
   - Не сопротивляйтесь, графиня, или будет только хуже. Я не желаю вам зла. Поверьте!- прошептал он ей на ухо. Девушка пыталась упросить разбойников, но в ответ ей раздавались лишь насмешки или молчание. Ее посадили на лошадь, сзади сел разбойник. Вскоре вся группа верхом скрылась в лесу, оставив на дороге бесчувственного Альберта и связанных слуг. Сабрина расплакалась от бессилия.
   В лесу было темно и холодно. Люди потушили свои факелы и пробирались в полной тьме. С юности Сабрина боялась темноты, которая скрывала опасность. Но сейчас она заставляла себя держаться, хотя и была на грани обморока. Вдруг человек заговорил шепотом:
   - Я знаю, кто вы. И я вас прошу, знать об этом должен только я. Если вы назовете кому-нибудь свое имя, то вас убьют. Я буду звать вас Алисией, понятно?
   Сабрина равнодушно кивнула. Всей душой она рвалась в поместье, к больному ребенку, и к Альберту, лежащему на дороге... Беспомощность угнетала ее.
   Больше разбойник ничего не сказал. Через несколько часов они въехали на просторную полянку, где горел костер. Тихо курили люди, паслись поодаль кони. Когда люди у костра увидели прибывших, они бросились навстречу.
   Разбойник помог девушке слезть с коня.
   - О, Вил, какая у вас добыча в этот раз!- прокричал кто-то, сладко причмокнув.- Мор будет в восторге. Ведь это ему? Или оставишь себе? А нам дашь?
   Разбойник испепеляюще посмотрел на говорившего. Хохот замялся.
   - Идемте!- Вил взял Сабрину за руку и повел к дальней большой палатке. Когда они вошли внутрь, там сидела только старая женщина необъятных размеров и варила что-то на костерке.
   - Вил! Я не знала, что ты тоже увлекаешься похищением невинных девиц,- неодобрительно покачала она головой, помешивая свое варево.
   - Садитесь в углу!- кивнул Вил Сабрине на нечто, напоминающее постель.- Мила, я решил и себе завести девушку. Что же, только Мору можно?
   Мила закивала головой, искоса поглядывая на девушку.
   - Что ж покрасивее-то дамочки не нашел? Да и эта, сразу видно, уже порченная.
   - А я не привередлив, Мила,- улыбнулся Вил, скидывая плащ. Сабрина посмотрела на его лицо и замерла. Она знала этого человека! Он перехватил ее испуганный взгляд и улыбнулся - по-доброму, подбадривающе. От этого молодое лицо разбойника стало очень приветливым и красивым. Таким же красивым, как и на рынке, в городе, и во дворце, на балу.
   Вил вышел из палатки и кого-то свистнул. Раздалась тихая речь, потом он вернулся.
   - Мила, где Мор?
   Толстуха криво улыбнулась:
   - Я почем ведаю? Уехал со своими мордоворотами часа три назад. Почти сразу как ты пошел на промысел.
   Разбойник покосился на пленную девушку и почему-то с облегчением вздохнул. У входа в палатку мелькнули две тени. Через мгновение вошла девушка лет пятнадцати, в длинном цыганском платье, с роскошными черными волосами, остреньким носом и живыми глазами. В ее уши были вставлены кольца, на руках звенели браслеты.
   - Вилли, звал?
   Разбойник кивнул:
   - Катерина, я тебе подругу привел,- он указал на притихшую в углу графиню.- Возьмешь пока к себе. Ее зовут Алисия. Я пришлю еще одеял. Скажи Ганзу, что ее нужно оберегать так же, как и тебя. Идите!
   Катерина с любопытством посмотрела на Сабрину и улыбнулась:
   - Идем.
   Графиня с трудом встала и подошла к девушке. Та вышла из палатки и поманила за собой. Позади них шел старик в теплом кафтане, с секирой и шапочкой - тыквой. Катерина помогла Сабрине залезть по лестнице, и вскоре они оказались в ярко освещенной комнатке с пестрыми одеялами, платками, заколками, горшками и тому подобными девичьими вещами.
   - Располагайся,- улыбнулась девушка и плюхнулась на одеяла. Сабрина в нерешительности стояла у входа, не зная, что сделать.- И не пытайся сбежать - у Ганза звериная хватка. Да и здесь безопаснее, чем там, внизу, среди этих мужланов.
   Графиня смотрела по сторонам, будто не понимала, что происходит. В голове ее крутились мысли о больной Эмили и о раненом Альберте - она не думала о себе. Ей было непонятно, что нужно от нее этим людям и что делать, чтобы вырваться отсюда.
   - Ты немая, что ли?- с любопытством посмотрела на нее Катерина.- Или тебе плохо?
   Сабрина мотнула головой.
   - Нет... Что вы хотите от меня?
   - Я? Ничего.
   Катерина похлопала рукой рядом с собой. Графиня нерешительно села.
   - Не бойся меня, Алисия. Я тебя не обижу. Меня зовут Катерина.
   Сабрина кивнула.
   - Но зачем я здесь? Кто эти люди?
   - Это разбойники Дикого Вилли. Он-то и привез тебя сюда.
   - Зачем я ему?
   - Думаю, что незачем... А ты замужем?
   - Да, уже девять лет.
   - Тогда не понятно, зачем он тебя привез,- задумчиво произнесла Катерина. Мор не спит с порчеными девушками, если только они не прекрасны, как Офелия. Но новая пленница не была красавицей. Зачем тогда Вил ее привез?
   - Мне нужно домой,- осторожно проговорила Сабрина.
   - Ну, теперь забудь. Тебя не отпустят. Лучше давай спать. Повторяю - лучше не пытайся бежать. Ганз тебя поймает, и тебя накажут.
   Катерина помогла Сабрине улечься на постели и потушила свечу.
   Сабрина долго слушала мерное дыхание девушки. Постепенно все стихло - даже коней не было слышно. Отблески костра погасли. Изредка доносился громкий мужской храп.
   Наконец, графиня осмелилась встать. В палатке по-прежнему было тихо. Катерина мирно спала в противоположном углу. Сабрина, подхватив юбки, вышла из палатки. В лесу было очень темно. Девушка осторожно пробиралась по узкой дорожке настила, пока не дошла до лестницы. Это оказалось самым сложным. Платье шуршало и шелестело при каждом ее движении. Приходилось сотни раз замирать и прислушиваться. Но лагерь спал предутренним сном пьяных довольных людей. Только в одной из палаток горел огонь, и чья-то тень маячила на стенах.
   В тот самый момент, как Сабрина оказалась на земле, чья-то жесткая рука легла ей на плечо. Она хотела вскрикнуть, но ей зажали рот, и над ухом прозвучало:
   - Куда это вы, леди?
   Конечно же, это был Ганз. Он долго следил из своего укрытия, что будет делать пленница, но, в конце концов, не выдержал. Ганз бережно развернул девушку к себе и прошептал:
   - От меня еще никто не убегал. А сейчас мы с вами пойдем к хозяину.
   Сабрина хотела что-то сказать, но он уже вел ее к светящейся палатке. Ганз втолкнул ее внутрь и вошел сам, заслоняя вход.
   Милы здесь уже не было. Молодой разбойник бродил вокруг огня, покуривая сигару и что-то бормоча под нос. На нем были лишь бриджи и высокие, разбойничьи сапоги. У пояса болтался кинжал с обсыпанной камнями рукояткой. Вилли обернулся, услышав, что кто-то вошел.
   - Хозяин, пленница пыталась бежать,- отрапортовал верный раб и вышел вон.
   Сабрина осталась одна перед огненным взглядом Вилли. Он строго смотрел на нее, не делая ни шагу. Минута шла за минутой.
   Сабрина настороженно наблюдала за Вилом. В его походке, в его жестах и взгляде было что-то дикое и пленяющее, как в тигре. Даже глаза его блестели как-то не по-человечьи. Она не замечала этого раньше, когда встречала его в городе. Здесь он был в своей среде, своей стихии - дикий и жестокий. Сабрине подсказывало сердце, что под внешним миролюбием скрывается жестокость и звериная беспощадность. И от этих мыслей графиня начинала трястись, как листок перед тем, как его сорвет ветром...
   - Вы не послушались меня,- наконец, произнес Вилли. Голос его был холоден и бесчувственен. В полумраке мерцал огонек его сигары. У девушки кружилась голова от запаха табака и дыма костерка, горевшего в центре палатки. Все плыло и кружилось.- Сейчас мы ляжем спать, а завтра вы получите то, что заслужили.
   Она почему-то плохо понимала, что он говорил. С трудом осознавала, что он взял ее за руку и насильно уложил на постель. Была в подсознании мысль, что нужно сопротивляться, но сил не было. Она хотела закричать, но ничего не вырвалось из ее высохшего горла. Сабрина плохо понимала, что же происходит. Она ничего не чувствовала - она была больна каждой клеточкой своего измученного тела. Она видела перед собой только Эмили, которая была сейчас одинока и больна.
   Вилли сидел рядом и не понимал, что она говорит и почему мечется. Похоже, ее мучили какие-то кошмары. Он и не думал прикасаться к ней - у него не было недостатка в женщинах. Он не хотел спать с ней, поскольку был ужасно зол. Она была в опасности каждую секунду, каждое мгновение, но как ей это объяснить, он не знал. Вил накрыл ее одеялом и лег у костра, думая над тем, когда же возвратится Мор.
  
   Сабрина проснулась оттого, что кто-то стоял над ней. Она открыла глаза и увидела Ганза, который пытался что-то ей сказать на непонятном языке. Когда евнух увидел, что пленница проснулась, он сказал:
   - Вставайте, леди. Хозяин приказал вас наказать.
   - Что?- изумилась Сабрина, когда Ганз рывком поднял ее с постели. Она все так же плохо соображала. Она чувствовала, что у нее жар. Она вся горела. Это было и к лучшему, потому что она не понимала, что Ганз собирается сделать.
   Было хмурое сентябрьское утро, которое обещало перейти в дождливый день, полный влаги и сырой земли. Лагерь уже давно не спал - кто-то занимался работой, кто-то варил еду на большом костре. Несколько детей играли возле деревьев. Женщины громко о чем-то спорили.
   Ганз провел девушку задними дорожками лагеря, где их никто не видел, и привязал девушку к дереву. Через несколько минут разразился ливень, и девушка сразу вся промокла.
   Но, несмотря на осторожность Ганза, вскоре разбойники пестрой и шумной толпой столпились вокруг пленницы. Они отпускали в ее сторону пошлые шутки и замечания, но не подходили близко, поскольку рядом был прихвостень Вилли и зорко следил за шайкой. Ганз не знал - то ли ему отогнать разбойников, то ли охранять девушку. Поэтому он решил выжидать.
   Катерина проснулась от шума и хохота. Она решила, что приехал Мор, вскочила, быстро привела себя в порядок и выбежала на улицу. Только тут она поняла, что не увидела Алисии, которая спала с ней. Быстро она нашла источник всеобщего веселья.
   Катерина не раз наблюдала сцены наказания пленниц. Обычно это были девушки Мора, пытавшиеся убежать. После позорного столба их обычно отдавали толпе на всеобщее пользование. Братья Мор считали, что она ничего не знает и не видит. Они пытались оградить ее от этого жестокого мира, но она была не слепая. И теперь, увидев Алисию, которая очень ей понравилась, полуодетую и связанную, Катерина испугалась. Она бросилась к бедной девушке и загородила ее своим платьем.
   - Пошли вон отсюда!- закричала она.- Чего смотрите?! Займитесь делом!
   Ее крики вызвали новые взрывы хохота.
   - Кати, что это ты взбесилась?- раздалось из толпы.- Дай нам полюбоваться товаром перед покупкой.
   Катерину передернуло от этих слов. Она не сразу стала сознавать, среди каких людей она живет. Мила пичкала ее рассказами и байками о благородных разбойниках, о Робине Гуде, а на самом деле это были жестокие звери, не знающие пощады и жалости, не знающие чести и джентльменства. Они были совсем не такие, как ее любимый. Не такие, как Алисия.
   Катерина обернулась к пленнице: девушка была без сознания. Ее глаза закатились, губы высохли и потрескались.
   - Ганз! Ганз!- позвала Кати, оглядываясь. Он тут же подскочил с вопрошающим взглядом.- Принеси воды, Ганз.
   Тот покачал головой, показывая, что не может уйти с поста. Катерина в растерянности оглянулась. Тут рядом возник один из молодых разбойников и подал кружку с водой. Катерина с благодарностью ему улыбнулась.
   Сабрина немного пошевелилась, когда капли жидкости попали в ее пересохший рот. Она чувствовала, что вся горит, ноги ее не держали, а веревки впивались в запястья. Но ей было хорошо, как никогда. Она видела перед собой улыбающееся лицо дочери, чувствовала, как маленькие ручки касаются ее лица. Бред спасал ее от страшной реальности.
   Катерина отбросила кружку: она видела, что Алисия больна. Но что можно было сделать?! На помощь ей пришла Мила. Старуха протиснулась сквозь тесный круг наблюдателей, осыпая всех проклятиями и тумаками, и встала рядом с Катериной.
   - Так, девочка моя, отвязывай своими пальчиками веревки - а то мои руки к этому уже не способны. Перенесем ее ко мне в палатку.
   Толпа с неодобрением закричала, но стоило старухе оглянуться, как все замолкли и начали расходиться. Вмешаться попытался Ганз, но и он был послан куда подальше с его "приказами" и с его "хозяином". Евнух кинулся искать Вилли.
   Катерина и Мила перенесли пленницу в палатку старухи.
   - Ах ты, бедняжечка!- прошептала Катерина, помогая девушке напиться.- Ну, говорила же тебе, что бежать бесполезно...
   - Кати, прекрати назидания! Ей их щас токо и не хватает. Лучше уйди.
   - Нет, я останусь.
   - Ну, и получишь от Вилли по-полной.
   Катерина упрямо покачала головой. Пусть Вил знает, что она не такая уж глупышка, как он привык считать.
   Вилли не замедлил явиться. Ярость кипела на его лице - в такие моменты он становился просто страшен. Он был зол не только на женщин, нарушивших его приказ, но и на Ганза, которому было велено увести Сабрину подальше от лагеря и наказать вдали от чужих глаз.
   - Что здесь происходит?- рыкнул он, врываясь в палатку и переводя взгляд с Милы на пленницу.
   - А че ты раскричался, а? Молокосос еще, а уже туда же! Кричит тут!- бросилась в атаку Мила, подбоченившись и заслонив своим огромным телом постель, на которой без памяти лежала Сабрина.- Ишь, взял привычку обижать девок, как и братец твой! А она больна, понял?
   Вилли остыл так же быстро, как и разъярился.
   - Что с ней?
   - А не твое собачье дело! Шел бы отсюда, поскорее... Да и пришли нам супчику горячего, одеял и чистую рубашку девке раздобудь. Покоритель женских сердец нашелся!
   Вилли решил скрыться, пока Мила еще не сильно разошлась. С ней было бесполезно спорить. Она была в шайке с тех пор, как дядя Вилли собрал ее. Мила была верной спутницей жизни Дикого Вилли и родила ему шестерых сыновей. Она потеряла всех своих детей в разбойничьих набегах и облавах. Последнего ребенка - дочку - она отдала в приют, чтобы спасти от такой жизни. Она, как родная мать, воспитала Саймона и Кати, любила Вилли и Мора, хотя обходилась с ними довольно резко. Но по-иному было нельзя. Они были дикими людьми, детьми природы, воспитанными жестокой жизнью, где выживал сильнейший.
   Мила опустилась перед бесчувственной Сабриной и дотронулась до ее лба.
   - Да, миленькая, плохи твои дела,- прощебетала старуха над девушкой. Катерина шмыгнула носом.- А ты не шмыгай, не шмыгай! Соплями делу не поможешь...
   На поляне поднялся шум и гам. Катерина в испуге подняла голову.
   - Иди! Небось, старшой приехал!- проворчала Мила.- Иди, давай!
   Катерина нехотя вышла из палатки. Действительно, в центре суматохи был Мор, восседающий верхом. Он громогласно распоряжался своими матросами, которые, казалось, заполонили всю полянку. Это были высокие загорелые мужчины в ярких легких рубашках и сорочках, с платками на головах, в высоких загнутых сапогах, с лихими взглядами пиратских глаз. Они легко знакомились с хозяевами и разбредались по стоянке, сея шум и веселье. Когда толпа разошлась, Мор слез с коня. Только тогда Катерина увидела рядом с ним высокого молодого человека в сюртуке и при галстуке, в белых бриджах светского льва, с тросточкой через руку.
   - Саймон!!!- закричала Катерина, бросаясь к младшему из братьев Мор. Юноша открыл свои объятия и подхватил Кати на руки. Она весело засмеялась, прижимаясь к юноше, которого так любила. Он звонко поцеловал ее и тоже рассмеялся.
   - А мне поцелуй?- спросил Мор, снимая шляпу и убирая со лба мокрые локоны волос.
   Катерина поцеловала и старшего из братьев, отметив, что он в хорошем расположении духа. Саймон в это время повернулся к коню и снял с него мальчика лет десяти с большими, испуганными глазами. На ребенке была легкая тонкая рубашка и бриджи. Он был босиком, с перепачканными землей ногами. На его лице красовались длинная царапина и грязные разводы от пальцев, которыми он, судя по всему, утирал слезы.
   - Принимай заморыша, Кати,- улыбнулся Саймон, снимая мальчика с коня.- Его нужно умыть и накормить.
   Катерина с улыбкой посмотрела на ребенка и протянула ему руку.
   - Идем, я тебя не обижу. Расскажешь, кто ты и как тут оказался. Наверное, это было страшно увлекательно?!
   У ребенка загорелись глаза, и он послушно пошел с девушкой. Мор и Саймон отправились искать Вилли.
   - Да-к, кто ты такой?- спросила Кати, ведя мальчика к ручью.
   - Меня зовут Рик,- лаконично ответил он.
   - А как ты оказался с Саймоном?
   - Саймоном?
   - Да, с человеком, который тебя привез.
   - Аааа... Он забрал меня из поместья, на которое напали разбойники.
   Катерина с испугом посмотрела на Рика, который, судя по всему, совсем не переживал от того, что его дом и его родителей уничтожили разбойники.
   - А кто твои родители, Рик?
   - Крестьяне,- мальчик вырвал свою руку из ладони девушки и с разбегу плюхнулся в воду.
   - Значит крестьяне...- задумчиво произнесла Катерина, заметив на шее мальчика золотой нательный крестик.- Богато жили крестьяне у этого...
   Из леса вышел улыбающийся Саймон, уже без сюртука и галстука, но все еще с тростью, которой он стегал траву.
   - Саймон, кто этот мальчик?- шепотом спросила она у юноши, когда тот подошел к ней.
   - Сын какого-то крестьянина. Когда Джеймс со своими ребятами начал все громить, этот сорванец спрятался в кустах. Я там его и подобрал.
   - Врешь, братец,-
   Саймон нахмурился и с недоумением посмотрел на нее:
   - Почему это?
   - Да по глазам вижу... И еще у мальчика на шее крестик золотой.
   Саймон почесал переносицу и улыбнулся:
   - Стянул у кого-нибудь, наверное. Нужно отобрать, пока никто не увидел.
   Катерина покачала головой:
   - Неужели ты спас этого мальчишку? Неужели забыл своих родителей? Моего дядюшку? Всех тех, кто там сгорел? Я никогда этого не забуду!
   - Кати, перестань!- Саймон поймал ее руки и прижал к груди.- Не забыл! Но мы не можем уподобиться этому зверю и мстить детям! Они не виноваты в грехах своих родителей. Я думал, что ты поддержишь меня. Но ты так же испорчена и жестока, как и мои братья... А я говорил Мору, что тебя тоже нужно отправить учиться в Париж, со мной.
   - Зачем? Чтобы я тоже предала память своего дяди, как ты предал память своих родителей? Своих брата и сестры? Своей свояченицы и племянника?
   - Нет, Кати! Кати, послушай меня! Мы люди. Мы должны быть человечны. Этому меня учили в университете. А дети - это не их родители. Они не отвечают за них. Кати, помоги мне спасти этого мальчика. Умоляю!
   - Миледи, пожалуйста, не убивайте меня,- раздалось рядом с Кати. Рик стоял возле нее, такой мокрый и жалкий, и цеплялся руками за ее юбки.
   Катерина опустилась перед ним на колени:
   - Зачем мне тебя убивать?
   Рик пожал плечами. Еще свежи были в памяти мальчика горящие постройки поместья, мертвые люди, пожар в его родном доме, где остались тетя и уже мертвая сестренка. Он благодарил Бога за то, что она умерла до того, как эти варвары напали на их дом, и за то, что виконт Д` Арно спас его. Рик еще не понимал, почему виконта так хорошо принимают в стане разбойников, но его это не сильно пугало. Виконт был добр к нему и даже научил, как отвечать на вопросы, чтобы ему не причинили вреда.
   - Кати, он останется с нами, пока я не соберусь уезжать. А это произойдет очень скоро,- Саймон погладил девушку по лицу.- Надеюсь, ты отправишься со мной?
   - Не знаю, посмотрим,- Кати пошла в сторону лагеря. Саймон и Рик последовали за ней.
  
  
  
   Глава 4.
   Мор в задумчивости пожевывал кончик трубки, которая уже давно погасла. В полумраке палатки он выглядел почти зловеще. Его брат сидел на подстилках, тоже занятый своими мыслями. В лесу угрожающе заухала сова, и опять все смолкло. Между братьями Мор воцарилось молчание.
   - Что же мы будем делать дальше? - наконец, нарушил тишину Вилли. Он потянулся, расправляя напряженную спину, и глубоко вздохнул.- Одну часть задуманного мы исполнили... То есть ты исполнил... Кстати, как ощущения?
   Мор резко повернулся к брату и сверкнул холодными глазами:
   - Я не успокоюсь, пока ОН и вся его семья не сгорит в пламени, которое он сам разжег девять лет назад. Еще есть его старший сын и его жена...
   Вилли с испугом посмотрел на Мора. По его спине пробежал холодок.
   - Ладно, подумаем на свежую голову,- Мор поднял с пола кувшин и отхлебнул вина.- Мне сказали, что ты привез сегодня девушку. Что за птица?
   Вилли напрягся:
   - Тебя она не заинтересует... Просто она мне понравилась. Ведь у меня давно никого не было.
   Мор хмыкнул:
   - Что ты так испугался? Я не собираюсь отнимать у тебя женщину... Ладно, пойду спать.
   Вилли подождал, пока брат скрылся в своей палатке, надел плащ и вышел в темноту.
   Костры, возле которых вповалку спали разбойники и моряки, почти догорели. Откуда-то доносился громкий храп немолодого человека и присвистывание караульного. Лес спал глубоким сном. Вилли посмотрел наверх - в палатке Катерины свет тоже не горел. Где-то здесь находился неутомимый Ганз. Вилли бесшумно прошел по тропинке и оказался у входа в палатку Милы. Изнутри доносилось тихое пение. Одинокий огонек просвечивал сквозь материал стены. Вилли глубоко вздохнул и смело шагнул в проем. Он сразу увидел свою пленницу, спавшую в углу на пестрых одеялах. Ее волосы разметались по подушкам. В другом углу, возле свечи, сидела Мила, что-то штопая. Рядом прикорнул мальчик лет двенадцати.
   Мила подняла глаза на Вилли, но не прекратила своих занятий. Вил хорошо знал песню, которую напевала Мила - в детстве он много раз слышал ее темными ночами. Первое время после смерти родителей он делил ложе вместе с Саймоном, который плохо спал. Такими ночами Мила приходила к их постели и тихо напевала свои баллады, стирая с глаз мальчика непрошенные слезы и успокаивая.
   Вилли осторожно присел у постели больной девушки, стараясь ее не потревожить.
   - Ей уже лучше,- шепнула Мила, вставая и подходя к мужчине.- Жара нет. Она спит, я дала ей опия.
   - Я ее забираю...
   - Зачем это?- хмыкнула Мила.- Она еще не в состоянии исполнять роль твоей пленницы... Оставь девку... Как детёнок малый, потерпеть не можешь!!!
   - Я все равно ее заберу...
   - Как хочешь,- пожала плечами Мила.- Но если она помрет, пеняй только на себя.
   Вилли гневно посмотрел на женщину, но решил не отступать. Он хотел, чтобы Сабрина была рядом. Он осторожно поднял ее на руки и вынес из палатки. Она пошевелилась в его руках и уютно устроила голову у него на плече, прошептав: "Александр". Вил принес ее к себе и уложил на постель, укрыв одеялом. Он сел рядом и стал пристально смотреть на ее лицо. Еще тогда, в городе, ему показалось, что он где-то уже видел ее. Он судорожно вспоминал, где и когда, но не мог вспомнить. Наконец, решив бросить эти попытки, он скинул сапоги и жилет, отстегнул ножны со шпагой и, задув свечи, лег рядом с Сабриной. Он уже давно спал один и отвык от ощущения тепла, которое принесла в его постель девушка. Вил обнял ее и крепко прижал к себе. Она что-то пробормотала, перевернулась и уткнулась лицом ему в грудь. Вилли судорожно вздохнул. Он подумал, что Мила дала Сабрине настойку опиума, и девушка находится в наркотическом сне. Тут Сабрина снова зашевелилась и, немного отстранившись, произнесла еще слабым голосом:
   - Почему так темно? Мне холодно, обними меня, любимый.
   Вилли, немного удивленный, притянул еще одеял и укрыл ими дрожащую девушку. Но она сама придвинулась к нему и обняла. Он чувствовал ее дыхание на своей шее. Он долго крепился, но, в конце концов, не выдержал и поцеловал ее. Она не сопротивлялась - наоборот - отвечала на его поцелуи. Вилли осознавал, что Сабрина просто не понимает, что делает, но его это никогда бы не остановило. Предмет его желания был в его руках, и он решил воспользоваться ее состоянием. Он слышал, как она несколько раз назвала его Александром, но это еще больше разожгло в нем страсть. Она не сопротивлялась и отдалась ему просто, без слез и стенаний, как это часто было с другими пленницами. Вил понимал, что она просто одурманена и не осознает, с кем она. И был даже этому рад, поскольку он все равно бы переспал с ней, только это могло бы закончиться изнасилованием. А Вилли хотел ответного чувства, ответной страсти и желания.
   Когда встало солнце, он высвободился из объятий девушки и сходил к ручью. Вернувшись, он, веселый и бодрый, присел у костра, насвистывая свою любимую песенку про неуловимого разбойника.
   Сабрина просыпалась тяжело. Сначала она услышала эту игривую мелодию и, не открывая глаз, попыталась сосредоточиться на своих мыслях. Как ни странно, она хорошо помнила, что она в плену и ее должны были наказать. Помнила она и то, что ночью она спала с Александром...
   - Александр?!- она резко открыла глаза и села. Голова закружилась, но, пораженная догадкой, Сабрина удержалась в вертикальном положении. От дальней стены палатки на нее смотрели два серьезных, даже настороженных тигриных глаза. Сабрина поняла, какую ошибку совершила. Она легла обратно, пытаясь сообразить, что же теперь делать...
   - Чем вы опоили меня?- спокойно спросила она, недолго помолчав.
   Вилли тяжело вздохнул, поднялся и подошел к постели:
   - У вас был жар. Мила дала вам опия, чтобы вам стало легче.
   Сабрина вперила в разбойника гневный взгляд:
   - Теперь вы обращаетесь ко мне на "вы"? Воспользовались моим состоянием и строите теперь из себя джентльмена?! Бросьте, вам это не идет... Вы даже не мужчина, потому что мужчине не нужно опаивать девушку, чтобы она хотела разделить с ним ложе...
   Вилли смотрел на нее взглядом разъяренного хищника, но пытался сдержаться. На его лице не мелькнуло ни капли недовольства.
   - Вы считаете, что я не мужчина? Вы считаете, что я вас изнасиловал?- спросил он, медленно садясь перед ней и угрожающе нависая над ее лицом.
   - Вы мерзкий грязный бандит...
   Вилли схватил ее за плечи и притянул к себе. Девушка закричала, упираясь руками в его грудь. Вил только рассмеялся, блеснув рядом жемчужных зубов.
   - Уберите руки!!! Я ненавижу вас...
   - О нет. Ты ненавидишь себя... Ненавидишь за то, что тебе понравилось спать со мной, понравилось быть со мной...
   - Нет!!!
   - Да, да!- Вилли схватил ее за волосы и заставил посмотреть ему в лицо. Она попыталась вырваться, но он жестоко и грубо поцеловал ее, опуская ее на постель и прижимая своим телом. Она укусила его за губу, но он продолжал грубо целовать ее, еще крепче, как в тисках, сжимая ее тело.
   - Вилли!!!- раздался окрик Мора от входа.- Мне можно войти к тебе? Есть разговор...
   Разбойник, чертыхаясь, освободил пленницу из кольца своих рук, но тут же склонился над ее лицом и прошептал:
   - Мы продолжим, потом. Помни, ты моя пленница, и от того, как ты будешь себя вести, будет зависеть твоя судьба... А теперь отвернись к стене и молчи.
   Сабрина с ужасом посмотрела на своего мучителя и не посмела ослушаться. Вилли встал, поправил одежду и сказал:
   - Заходи.
   Мор с усмешкой посмотрел на разгоряченного брата и кивнул на завернутую в одеяло девушку:
   - Что, с норовом попалась девка?
   Вилли насупил брови и зло сказал:
   - Справлюсь, Мор. Чего пришел?
   - Ночью приехал гонец. В порт пришло судно. Капитан сказал, что через неделю после их каравана должен был выступить в море нужный нам. Я отправляюсь на корабль. Без меня ничего не предпринимай. Я скоро вернусь...
   Сабрина с удивлением слушала этого человека. Она знала этот голос - столько раз он спасал ее в кошмарных снах. Ей было тогда четырнадцать, и этот мужчина спас ее от солдат, поймавших ее на ночной дороге. С ним тогда был юноша, провожавший ее до крыльца, и двое детей. Она запомнила этот голос...
   - Еще я хотел попросить у тебя мальчишку... У меня утонул юнга...
   - Какого мальчишку?- Вилли настороженно следил за Сабриной. Она лежала неподвижно.
   - Тут бегает, высокий такой...
   - Бери... Меньше ртов. А где Саймон?
   - С утра уехал узнавать, когда будет паром на Францию. Ну, прощай, братец... И удачи,- насмешливо подмигнул он в сторону постели и вышел.
   Вилли проводил брата взглядом и сел у костра. Настроение упало, и ему ничего не хотелось делать. Но он не мог позволить себе такой роскоши. Он свистнул часового и приказал позвать Милу. Все время, пока он ждал ее, Сабрина ни разу не шевельнулась, но разбойник чувствовал, что она не спит, а только затихла, готовясь к очередному броску. Вил ухмыльнулся своим мыслям и закурил сигару, взятую из обоза его величества короля. Прошло около получаса прежде, чем Мила, тяжело дыша, вошла в палатку. Она была бодра и очень недовольна:
   - Чё эт ты за мной посылаешь?! Нашел служанку... Буду еще бегать, когда те понадобится... Приперло, что ли?- Мила подбоченилась и нависла над сидевшим мужчиной. Вилли медленно встал и поправил ремень с кинжалом.- А ты мне свое оружие не демонстрируй! Мал еще... То ж мне, грозный разбойник нашелся... Чё звал-то?
   - Я ухожу. Мила, любимая моя, прошу, последи за Алисией, помоги ей, в чем надо... Ладно?- Вил заискивающе посмотрел на женщину.- Ты же такая замечательная, с тобой она будет в безопасности...
   Мила рассмеялась и дала ему легкий подзатыльник:
   - Подлиза ты наглый, Уильям Мор! Ладно уж, топай... Посмотрю я за твоей девахой...
   Вилли схватил накидку, шпагу и пропал среди лагерных построек. Мила подошла к постели Сабрины и тронула ее за плечо:
   - Мошь не притворяться - ушел он. Вставай, идем на речку... А то так и завшиветь можно...
   Сабрина с удивлением смотрела на эту дородную женщину с жесткими складками у рта и на лбу, свидетельствовавшими о нелегкой жизни и горьких потерях. Ее густые волосы, сбившиеся копной, уже заметно поседели, а голубые глаза поблекли. Но в них было много света и тепла, что придавало ее немолодому, испещренному морщинами лицу отблеск юности и цветения.
   - Давай-давай, поднимайся...- Мила отошла к костру и понюхала то, что варилось в котелке.- Вон, твой ухажер и завтрак тебе приготовил.
   Сабрина осторожно выбралась из-под одеял и встала. На ней было не ее дорожное платье, а длинная крестьянская рубашка с раскрытым воротом, доходившая ей до середины бедер. Она растеряно посмотрела на Милу. Та критически окинула взглядом девушку и хмыкнула:
   - Да... Вид соблазняющий. Но Вилли это не одобрит... Погодит-ка...- Мила вытащила из-под подушек, служивших сиденьем, серую накидку, такую, какую Сабрина уже видела на разбойниках. Девушка обернулась в нее и благодарно улыбнулась женщине.
   Вдвоем они вышли в лес, кипевший дикой жизнью. Палатка Вилли находилась с краю лагеря, поэтому почти никто не обратил на них внимания. Мила провела Сабрину лесной дорожкой к ручью и кивнула на воду:
   - Прошу...
   Сабрина с отвращением подумала о грязной, холодной, бурлящей воде, в которой ей предлагали вымыться. Она в нерешительности посмотрела на Милу.
   - Чё замерла? Иди...
   Сабрина собралась с духом и, робко взглянув на женщину, попросила:
   - Разрешите мне сбежать... Мне нужно к детям. Моя дочь больна, я нужна ей... Ведь у вас есть дети, наверняка, есть. Вы должны понять меня... Отпустите меня. Пожалуйста!
   Мила с удивлением посмотрела на хрупкую, невзрачную девушку, которая с затаенным дыханием ожидала ее ответа.
   - Да, дети когда-то были. Но наша жизнь легко отнимает детей у родителей, а родителей у детей... Почем те возвращаться к ним? У них, судя по тебе, есть все: отец, няньки, теплая постель, хорошая еда. Они не страдают, живут в покое и достатке... У твоей дочери щас сотня докторов, которые пичкают ее микстурами...
   Мила видела, как наполняются слезами глаза пленницы. Женщина понимала, что жестока и несправедлива к девушке. Она сама отдала бы многое, чтобы быть со своими детьми, со своей дочерью, которой сейчас должно было быть двенадцать лет. Но она не могла. У ее Луизы была новая, спокойная жизнь в хорошей семье, с работящими родителями. И мать-бандитка ей была совсем не нужна.
   - Я прошу вас! Мне здесь плохо, я боюсь. Они могут меня убить,- Сабрина не знала, какие еще аргументы подействуют на эту женщину.
   Мила задумалась, а потом улыбнулась:
   - Не, пока Вилли держит тебя при себе, ты в безопасности... Он не причинит тебе вреда...
   - Не причинит?!- воскликнула Сабрина, скидывая одежду и показывая синяки, оставленные объятиями этого человека.- А как же это?!
   Мила с интересом рассматривала статную фигурку девушки с белоснежной кожей и плавными изгибами. Она начинала понимать, что нашел в ней ее любимый Уильям. Хотя, он, конечно, переусердствовал, поскольку ребра девушки были покрыты фиолетовыми синяками разных размеров.
   - Сама виновата... Нужно быть нежнее и покладистей... Не бушь брыкаться и лягаться як бешеная кобыла, он будет с тобой нежнее... Помни, деваха: нет ничего невозможного для женщины, если ее любит и желает такой парень, как Вил. А ты, девочка моя, мошь сделать его счастливым. И хотя бы потому я не позволю тебе сбежать. Этот мальчик заслужил хотя бы частичку счастья... Все, иди, купайся.
   Сабрина растерянно посмотрела по сторонам. Она могла бы метнуться в лес, но шансы вырваться были практически равны нулю. Она не знала леса, а разбойники, да еще на лошадях, легко ее обнаружат. Можно переплыть реку - но неизвестно, что там, за рекой. Да и плавала Сабрина плохо. Девушка тяжело вздохнула и пошла к воде. Ей оставалось одно - ждать.
   Когда они с Милой возвращались в лагерь, то у самой палатки Сабрина заметила знакомую фигуру... Это был виконт Д` Арно. Девушка от счастья чуть не закричала. Виконт посмотрел в ее сторону, его брови удивленно взлетели. Молодой человек приложил к губам палец и скрылся из виду. У Сабрины начала зарождаться надежда. Слабая, хрупкая, но надежда на избавление.
   - Посидит-ка туточки... Я скоро ворочусь...- Мила исчезла за пологом. Раздались шаги - часовой встал у входа.
   Сабрина начала ходить по палатке. Ей не хотелось есть, сидеть, лежать. Она хотела вырваться отсюда, прижать к себе детей, убедиться, что с Альбертом все хорошо. Но одна мысль не давала ей покоя: сам виконт, от которого она ждала помощи, мог быть в опасности. Если разбойники узнают... И что он делает в лагере Дикого Вилли? Может, его послал Мортьер в поисках Сабрины? У девушки было много вопросов, но ответить на них мог лишь сам виконт. Около часа графиня провела в одиночестве, когда, наконец, появился виконт. Он что-то сказал часовому, и тот пропустил его. Сабрина от счастья бросилась ему на шею.
   - Виконт, вы посланы мне Богом... Помогите мне выбраться отсюда.
   - Как вы здесь оказались, графиня? Кто-нибудь знает, кто вы?- спросил молодой человек, растерянно оглядываясь.
   Сабрина рассказала виконту все, что с ней приключилось за последние несколько дней. Чем дольше она рассказывала, тем обеспокоеннее становилось лицо Д` Арно.
   - Ну, расскажите же вы, наконец! Как мои дети? Как Эмили? Альберт...
   Виконт опустил глаза, не зная, как бы уйти от ответа. Но Сабрина искала его взгляд. Ее лицо стало тревожно и сумрачно.
   - Вы молчите? Значит, моя малышка умерла...- она медленно села, шаря глазами по палатке, не зная, на чем бы остановиться.- Умерла...
   - Мне очень жаль, графиня, но это так...
   - А Ричард? Как же мой мальчик остался один, с этой фурией, без сестренки? Что же с ним?
   Саймон не мог смотреть на это тихое горе. Он хотел чем-то успокоить девушку.
   - Я забрал вашего сына из поместья и отвез в дом своих знакомых. Там ему хорошо. Как только вы вернетесь домой, я привезу его...- Саймон клял Вилли и Мора за то, что без спросу увезли Ричарда на корабль. Он собирался сегодня же отправиться вдогонку брату, чтобы вернуть сына графа домой. Но графине это было знать не нужно.- Успокойтесь, я помогу вам. Но сегодня я должен удалиться. Держитесь.
   Сабрина проводила его долгим взглядом, но ничего не сказала. Она медленно доползла до постели и тихо заплакала. Когда слезы закончились, она заснула.
   Сколько она спала, она не знала. Еще в полудреме Сабрина услышала тихий голос и потрескивание костра. Она с трудом сдерживала слезы - казалось, мысль о смерти дочери парализовала ее, не давая вздохнуть. Она боялась, что больше никогда не сможет чувствовать ничего, кроме этой всепоглощающей тоски, этой тупой боли, горя по дочке. Ей не хотелось ни о чем думать, ничего слышать - только умереть. Заснуть навсегда, забыться. Ее жизнь была пуста без ее детей...
   В палатке был полумрак - наступила глубокая ночь. В дальнем темном углу сидел Вилли, в расстегнутом жилете, с растрепанными волосами. Он согнулся над собакой, лежавшей у его ног и положившей морду ему на колени.
   -... ты одна меня не бросаешь. Ласковая моя, родная. Беси, если бы не ты, кто бы еще меня любил, кого бы я еще ждал... Где ты постоянно шляешься?- мужчина почесал собаке за ухом и тяжело вздохнул.- Да... Мору я не нужен... Ему, кстати, никто не нужен. Почему? И ты еще спрашиваешь? Да потому что у него есть его ненависть, его мания мести. Остальное мелочи... Что ты смотришь?! Саймон... О, да, малыш Саймон... Он мой брат лишь по крови. Ну, сама посуди: такой франт, бухгалтер, говорит на трех языках, крутится в высшем обществе Парижа... Мы с ним не ровня... Ну, да, я тоже могу быть франтом... Но, Беси, ты же знаешь, что это чепуха! Какой из меня франт... Мы с Саймоном из разных миров. Да и Катерина всего лишь девчонка... ей бы гулять да влюбляться, а не влачить скучную жизнь в этой глуши. Вокруг столько людей, а я один. Говорю с собакой... Беси...
   Сабрина с удивлением смотрела на разбойника сквозь ресницы. Почему-то она не испытывала к нему неприязни - в принципе, она ничего не испытывала к своему мучителю. В ней не осталось других чувств, кроме боли. Но он был одинок среди толпы, брошен родными людьми - она тоже жила так долгие годы и вполне понимала его. Сколько ночей она провела вот так, разговаривая с котом, а потом с малышом Ричи, с крошкой Эмили. Они ничего не понимали, не отвечали, но это спасало девушку от одиночества больших домов дяди и мужа.
   - Вы не спите, - вдруг услышала она голос Вилли. Он даже не смотрел на нее, но звериным чутьем почувствовал ее взгляд на себе. Беси встрепенулась и посмотрела в сторону пошевелившейся девушки. Сабрина села и со страхом покосилась на огромного королевского дога, поднявшегося с места.
   - Не бойтесь, она вас не тронет,- Вилли погладил собаку и встал.- Вы голодны?
   Сабрина кивнула. Разбойник подал ей плошку с горячим бульоном со странным привкусом. Вилли задержал взгляд на ее лице и отошел к огню, закуривая.
   - Вы плакали?
   Сабрина чуть не выронила еду от неожиданности.
   - Это из-за меня?
   Девушка отложила тарелку и внимательно посмотрела на мужчину.
   - Нет.
   Вилли кинул сигару в костер и сел рядом с девушкой. Они молча смотрели друг на друга. Он медленно протянул руку и погладил ее по щеке. Она закрыла глаза. Из-под ресниц заструились горькие слезы. Девушка отвернулась, сдерживая подступившие к горлу рыдания.
   Вилли отвернулся. Он разучился быть нежным и ласковым. Он забыл, что это значит. Он ненавидел женские слезы - они его раздражали. Разбойник поднялся и прилег возле костра, положив усталую голову на мешок.
   - Отпустите меня домой... Мой муж хорошо вам заплатит...- услышал он срывающийся голос пленницы.
   - Нет, и больше не говорите со мной об этом,- процедил Вилли и отвернулся, быстро заснув.
   Утром она проснулась одна. Спросонья она слышала, как кто-то пришел за Вилли, и тот быстро покинул палатку. Потом раздались крики и топот копыт. Когда все стихло, она снова заснула. Сабрина вновь вместе с Милой была на речке, потом пришла Катерина.
   - Давай я причешу твои волосы, - предложила цыганка.- А еще я дам тебе мои платья и украшения.
   - Зачем?- спросила Сабрина, но подчинилась. Она, действительно, выглядела довольно неухожено, поскольку уже несколько дней не обращала на себя внимания. Легкие пальчики Катерины скользили в волосах графини. Девушка тихонько напевала веселую песенку и чему-то улыбалась. Когда она закончила, то девушки различались только цветом волос. Катерина с удовольствием осматривала свое творение.
   - Хорошо, а теперь надень мою накидку,-
   - Зачем?- уже с подозрением спросила Сабрина.
   Катерина с опаской оглянулась и прошептала:
   - Виконт Д` Арно просил передать, что ты должна слушаться. Сейчас за тобой придет человек, он будет звать тебя Кати.
   - Но как же этот евнух... Ганз? Он будет следить...
   - Не беспокойся. Я выйду вместе с вами, а потом отделюсь. Он пойдет за мной - ведь я буду одна, а ты с охраной. Человек доведет тебя до дороги. Там тебя уже будет ждать экипаж с эскортом...
   Сабрина с улыбкой бросилась на шею новой подруги, решившейся на предательство брата.
   - Ну, все, пора,- шепнула цыганка, когда в палатку вошел высокий разбойник. Обе девушки накинули капюшоны и вышли на улицу.
  
  
   Часть 2.
   Глава 1.
   Вилли с облегчением спрыгнул с коня и неторопливо пошел к палатке. Полупустой лагерь готовился ко сну, лишь часовые сменялись, громко разговаривая и пыхтя табачным дымом. Спутники Вилли расползлись по поляне, прибиваясь к кострам и грея руки. Поздняя осень была холодной и сухой. Вилли, закутавшись в плащ, прошел в свою палатку. Здесь ярко горел костер, но все равно пахло морозным воздухом и свежестью, которая бывает перед приходом зимы в лесу.
   Разбойник устало опустился на подушки и закурил. Его бледный, каменный лик ярко выделялся на фоне темной одежды и ярких подушек. Только глаза мерцали на осунувшемся лице. Вилли задремал. Но не надолго. На него повеяло улицей, и он резко открыл глаза. В проеме стоял его брат Мор, опираясь на длинную палку, с перевязанной головой. Мужчина слегка покачивался, но лицо светилось решимостью.
   - Тебе нельзя еще вставать!- Вилли помог брату сесть. Мор поморщился от боли, пытаясь удобнее устроить раненую ногу.
   - А что мне оставалось делать?! Ты же не приходишь ко мне! Хотя я звал тебя уже не раз...
   - Ты все еще плохо выглядишь,- Вилли отошел от Мора, пытаясь придумать, как уйти от нежеланного разговора.
   - Плевать. Жив и ладно. Ты мне лучше расскажи, как ты смог нарушить свою клятву?- рыкнул Мор, сверля взглядом Вилли.
   - Это мое дело...
   - Нет! Нет, брат, наше! Ты клялся отомстить за родителей, но не сдержал слова...
   - Я клялся только в том, что отомщу Мортьеру, а не его жене,- Вилли повернулся к старшему брату.- Я, в отличие от тебя, Джеймс, не могу убить женщину, которую однажды спас.
   Мор рывком поднялся, но при этом его лицо перекосилось от боли:
   - О чем ты? Ты еще и не раз ее спасал?
   - Ты тоже, кстати. Помнишь: ночная дорога, девушка перед оголодалыми солдатами и мы, вчетвером, идущие к дяде Вилли. Ведь мы тогда спасли ее - жену Мортьера.
   - Если бы я знал, я бы прошел мимо.
   - Ты дурак, Мор! Ты помешан на своей ненависти. Ты угробил уже стольких людей, но так и не отомстил тому, кто действительно убил нашу семью!- Вилли презрительно улыбнулся. - Ты просто привык убивать, прикрываясь своей местью.
   - Я хотя бы не меняю свои приоритеты,- Мор злобно сверкнул глазами.- Ты предал семью из-за женщины...
   - Мор, делай что хочешь, но не трогай ее. Она моя.
   Мор упрямо замолчал, поджав губы. Было заметно, что он мечется между своей ненавистью к Мортьеру и привязанностью к брату. Вилли закурил, и вскоре палатка наполнилась дымом. Мор глубоко вздохнул и сел:
   - Ладно, с этим разберемся потом. Я хотел еще кое о чем поговорить...
   - Я знаю, о чем. Мы должны проникнуть в усадьбу Мортьера и узнать, что случилось с Кати. Мои люди рыщут по округе, подключились наши друзья по всей стране, но нет ни малейшей зацепки.
   Мор кивнул:
   - Я не понимаю, что могло произойти в этом чертовом поместье.
   - Да, брат, мы в тупике. Пока не найдем Кати, мы не имеем права даже шелохнуться,- покачал головой Вилли, подавая Мору кружку с вином.- Мортьер возвел каменную стену вокруг нового поместья, по территории гуляют сторожевые псы, охрана такая, что мышь не проскочит.
   - А подослать кого-нибудь? Прислугой устроить, в охрану ту же...
   Вилли покачал головой:
   - Мортьер никого не берет. В его охране только его доверенные люди, слуги - самые верные. Мои люди следят за домом, но это лишь отрывочная информация. Ходят слухи, что постройка нового усадебного дома подходит к концу, и скоро состоится прием и графская охота, куда приглашают друзей Мортьера и партнеров...
   - Ты должен попасть туда, в дом, за ограду, и узнать все, что возможно. Твое близкое знакомство с графиней нам здесь на руку...
   Вилли сделал большой глоток вина, вздохнул и решил выложить брату свою козырную карту:
   - Мор, мне кое-что известно, что может нам помочь. Но ты должен слушать меня и не горячиться.
   - Говори,- Мор отложил стакан и внимательно посмотрел на Вилли.- Что тебе известно?
   - Месяц назад я получил письмо от Саймона. Тот беспокоился о мальчике, которого ты увез с собой из лагеря. Помнишь?
   - Да, конечно. Рик. Он замечательный юнга... Когда наши корабли пошли ко дну и меня выносили с тонущего "Габриеля", я приказал одному из матросов найти и вынести мальчишку. Иначе он бы погиб... И что дальше?
   - Если ты помнишь, Саймон привез этого мальчика из поместья Мортьера после вашего набега...
   - Ты хочешь заслать его туда, поскольку он вассал графа?
   - Нет, Мор, я хочу заслать его туда, когда придет время, потому что он - сын графа, Ричард, которого спас наш милый брат.
   Мор поперхнулся вином и выпучил глаза.
   - Господи...! Я спас этого мальчишку... ну, Саймон, ну предатель. Говорил, нельзя отправлять его во Францию...
   - Уймись, Мор, это нам поможет. Как Рик относится к тебе?
   Мор замолчал, а потом его лицо посветлело:
   - Вилли, ты гений. Ведь я не раз слышал, как этот чертенок говорил, что ненавидит Мортьера. Значит... его сын...
   - Теперь его враг. Ведь он почти три месяца был с вами... нужно немного присмотреться к нему, а потом действовать,- Вилли встал.- А теперь давай я отведу тебя в постель, пока Офелия не умерла от страха за тебя...
   Мор усмехнулся.
  
   Красивый новый дом горел сотнями огней и звучал голосами десятка гостей. Зал был уже полон разодетых дам и господ, а кареты все подъезжали. Слуги сбились с ног, открывая дверцы и препровождая высоких гостей к входу. Было довольно холодно, снег шел почти весь день, и дорожки то и дело приходилось подчищать. Красный ковер на высоком крыльце промок и, казалось, скоро превратится в каток, чего так старались не допустить лакеи. Гости, несомненно, продрогшие за долгую поездку в отдаленное поместье графа Мортьера, с удовольствием окунались в шумную атмосферу теплого зала, где уже кипела жизнь. Ожидались последние приглашенные. Стол в столовой уже был готов, когда прибыла чета графов из столицы и барон.
   - Прошу всех к столу, - галантно улыбнулся Мортьер, жестом приглашая гостей. Мало кто мог бы дать ему сорок лет. Он был, как всегда, неотразим и великолепен своей холодной красотой. Даже последние несколько тревожных месяцев не оставили на нем отпечатка.
   Рядом с ним, как всегда, была его жена, молодая графиня. Она была оживлена, много улыбалась и казалась как никогда счастливой. В этот вечер она была очаровательна, светилась радостью и с удовольствием, написанным на ее лице, раздаривала приветливые улыбки гостям. Они с восхищением смотрели на красивую супружескую пару, у которой скоро должен был появиться ребенок - об этом недвусмысленно говорила изменившаяся фигура молодой графини.
   За ужином все обсуждали последние новости: конечно же, восстановление поместья графа, а также скоропостижную кончину короля и коронацию наследника и его молодой жены. За огромным, неимоверно длинным столом кипели разговоры. Они, как волны, то наплывали, то вновь откатывали. На одном конце говорили об одном, на другом совершенно о противоположном. Ужин прошел быстро и вскоре все перешли в бальную залу, где уже играли музыканты, специально выписанные Мортьером из столицы.
   - Хочешь, потанцуем? - спросил Мортьер, прижимая к себе локоток Сабрины и при этом кивая проходившему мимо маркизу.
   Сабрина вздрогнула, потом лучезарно улыбнулась и кивнула. Мортьер закружил ее в танце, прижимая к себе ее теплое, податливое тело. Девушка счастливо засмеялась. Потом они подошли к генералу Корнелю. Мортьер принес шампанское.
   - Графиня, вы прекрасны, как всегда,- склонился к ее руке галантный Корнель, с поклоном отвечая на приветливую улыбку Мортьера.- Ваша жена цветет, мой друг. Какое снадобье вы ей даете, что она просто светится?
   Граф гордо приобнял жену за плечи:
   - Любовь и заботу, генерал...
   - Когда вы ждете прибавления?
   - Меньше чем через пять месяцев.
   - Уже скоро. Все-таки вы, Сабрина, мать от Бога...
   Сабрина рассмеялась, кокетливо прижав руку в атласной перчатке ко рту. В другой руке она небрежно держала прелестный веер, который подарил ей Альберт в свой последний приезд из столицы. Девушка окинула взглядом полный зал и вздохнула:
   - Простите, господа, вынуждена вас оставить...
   Сабрина, как легкая бабочка, выскользнула из залы. Мортьер проводил ее внимательным взглядом и обернулся к генералу:
   - Вы присоединитесь к нам на охоте?
   - О, нет, мой мальчик. Я уже стар для этой забавы... Но я могу предложить вам другого напарника - он моложе и удачливее меня. Я помню, как на королевской гонке он опередил всех, даже великого князя. Его добыча всегда прекрасна.
   - И кто же этот чертовски удачливый человек? Я хочу разуверить вас и общество, что он лучший на охоте...
   Корнель усмехнулся и предложил Мортьеру пройти за ним. В дальнем конце зала стояла группа мужчин во фраках. Они горячо обсуждали последние события в Европе.
   - Господа, позвольте нам помешать вашей беседе,- Корнель кивнул собеседникам.- Вы все знакомы с хозяином дома, графом Мортьером... кроме барона Бернского, не так ли?
   - О, генерал, вы ошибаетесь,- рассмеялся Мортьер.- Мы давно знакомы...
   Молодой человек с золотистыми локонами, коротко постриженными по последней моде, с ясными янтарными глазами и жестко очерченными скулами, протянул руку графу. Мортьер ответил на твердое уверенное рукопожатие и внимательный тигриный взгляд.
   - Да,- кивнул барон, приятно улыбаясь.- Мы познакомились на королевском балу, а потом еще ближе сошлись на охоте, где вместе завалили кабана...
   - Барон, я бы хотел пригласить вас на охоту, которую мы планируем с несколькими моими друзьями в эти выходные,- произнес Мортьер, вежливо кланяясь.
   - С удовольствием приму ваше приглашение, почту за честь, граф,- золото в глазах барона заплясало, переливаясь.- Тем более что в вашем доме такой прекрасный цветок - ваша жена. Смотреть на нее доставляет мне истинное удовольствие.
   - Вы ведь не были ей представлены, барон?- спросил Корнель, отпивая глоток шампанского.- Сабрина действительно чудо.
   - Рад, что вы все это тоже заметили...- засмеялся граф. Гости удивленно посмотрели на него - почти никто из присутствующих еще ни разу не слышал, чтобы Мортьер смеялся. Даже его улыбка выпадала на долю редкого случая.
   Мортьер нашел среди гостей свою жену и пригласил барона следовать за ним.
   - Дорогая, позвольте представить вам Питера Ван Кассиля, барона Бернского...- Мортьер улыбнулся жене. Он не заметил, как она слегка побледнела. Бокал с вином выскользнул из ее руки и разбился о паркет. Барон проследил за ним взглядом, потом выразительно посмотрел на Сабрину, уже взявшую себя в руки, и, пересилив себя, улыбнулся, склоняясь над ее запястьем:
   - Говорят, посуда бьется к счастью... Мое почтение очаровательной хозяйке сих пенат.
   - Добро пожаловать в наш дом, барон...- вежливо ответила Сабрина, холодно взглянув на гостя.
   Вилли наблюдал за ее реакцией. Он исчез из ее жизни почти на пять месяцев. На пять мучительных, страшных месяцев поисков и неизвестности. Именно за этим он явился в дом Мортьера. Он мечтал украсть эту женщину и держать при себе. Она была нужна ему - она принадлежала ему, он считал ее давно своей и должен был получить ее. Но он не мог. Не мог, пока не выяснит, где находится пропавшая четыре месяца назад Катерина. Вилли долго выяснял, следил, но ничего так и не нашел. Ни одного следа. Она ушла в поместье и не вернулась. Именно сюда, в логово врага, вели все следы. Но это логово было закрыто для посещений в период восстановления. И как только оно открыло двери для гостей, Вилли воспользовался случаем появиться в доме Мортьеров. Он мечтал об этой встрече - встрече, которой так долго ждал.
   - Дорогая, с вами все в порядке?
   - Конечно, Патрик, просто я устала.
   - Тогда можете пойти наверх. Я извинюсь за вас перед гостями,- Мортьер поцеловал ее в лоб и отпустил. Сабрина, извинившись, покинула залу. Она была в смятении. С появлением этого человека вновь в ее жизни, в ее душе всколыхнулись страшные воспоминания о том, что она пережила. Боль, так давно спрятанная ею в глубине, вырвалась, и девушка чувствовала, как опять погружается в ужас потери, в тоску по погибшим детям. Она так старалась выбросить из памяти этот период своей жизни - плен, болезнь, смерть дочери, а этот человек вернулся в ее жизнь и вернул все страдания, которые ей так нелегко удалось пережить и даже позабыть...
   Девушка накинула шаль и тихо шмыгнула в боковую дверь. В тиши зимней ночи гулко отдавался каждый шаг, каждый стук ее сердца. Графиня прошла по темной тропинке на пустырь позади всех построек. Раньше здесь стоял барский дом. Теперь над припорошенной снегом землей возвышался угнетающе черный крест. В выемке креста всегда горела свеча - она переливалась темными и огненными тонами, отбрасывая странные тени на снег и цветы, которые специально выращивались в оранжерее. Сабрина опустилась перед крестом, и улыбка, так тщательно приклеенная ею четыре месяца назад, соскользнула с ее лица. Слезы начали срываться с ее ресниц, спрыгивая на раскрасневшиеся от мороза щеки, скапливаясь в уголках рта. Сабрина давно перестала стирать их - здесь она была собой и предоставлена себе. Никто, кроме нее, никогда не бывал здесь.
   - Милая моя, дорогая доченька,- глухо шептали дрожащие губы.- Я безумно скучаю по тебе... По тебе и по твоему брату. Если он рядом с тобой, то передай ему, что я вас сильно люблю. Мне кажется, что без вас мир рушится. Я знаю, что вы среди ангелов, мои любимые. Только как бы я хотела вновь прижать вас к себе, укачать на руках, поцеловать... Я бы так хотела... быть рядом! О, Эмили, крошка моя, я так жалею, что меня не было рядом с тобой. Прости, прости, моя родная, что оставила тебя... О, если бы я знала, что больше никогда тебя не увижу?! Я виновата - ты умирала, когда я была так счастлива... Каждый вечер я молюсь за вас, мои детки... Я надеюсь, что вам хорошо, что вас ничто не мучает... не мучает, как меня...
   Слезы закапали на цветы, замерзая на лепестках. Девушка закрыла лицо руками и зарыдала. Она устала - устала от этой жгучей боли, ото лжи, от чувства вины, что так давно испепеляло ее изнутри.
   - Господи, за что ты отнял их у меня? Ведь я так их любила...
   На ее плечо легла тяжелая рука. Графиня вздрогнула, обернулась. Над ней нависла высокая фигура в хорошо знакомом ей плаще с факелом. Вилли помог ей подняться, исподлобья оглядывая ее.
   - Зачем вы здесь, сударь?- спросила Сабрина, отстраняясь. Слезы на щеках сразу высохли.- Опять играете в своем странном спектакле...
   - Нет, я приехал за тобой.
   Сабрина недоуменно посмотрела на разбойника, которого стерла из памяти, чтобы забыть все, что тогда случилось.
   - За мной? Вы лжете, барон... или может, я могу звать вас сэр Дикий Вилли?
   - Я не лгу,- его глаза зло сверкнули. Что с ней? Почему он оправдывается перед ней?- Я избавлю тебя от ненавистного мужа...
   - О, как благородно,- саркастическая улыбка тронула ее губы.- Благородный избавитель... И чего ради, ваша светлость, вы решили возложить на себя эту ответственную миссию?
   Вилли злился все больше - она насмехалась над ним. Это было совсем на нее не похоже. Не похоже на ту кроткую графиню, что он держал в плену.
   - Ради вашего счастья, мадам...
   - Ради удовлетворения вашей похоти, месье,- жестко ответила Сабрина, холодно улыбнувшись.- Вы не боитесь, что я расскажу мужу, кто вы есть на самом деле?
   - Ты не сделаешь этого,- в голосе разбойника прозвучал металл. Он с угрозой шагнул навстречу девушке, но она не отступила, смело глядя в его глаза.- Я много интересного могу рассказать твоему мужу...
   Сабрина сощурила глаза:
   - И что же такого вы можете рассказать ему? А не слишком ли вы наглы для преступника, которого разыскивают по всей стране? Ведь даже если вы расскажете моему мужу то, что случилось тогда, то именно вас повесят за похищение и изнасилование, а я останусь невинной жертвой. И запомните: я никому не позволю шантажировать меня в моем собственном доме - тем более вам. Убирайтесь!
   - Нет. У меня есть одно важное дело, и пока я его не сделаю, я останусь здесь.
   - Мне глубоко наплевать, зачем ты играешь в эту игру. Но запомни: я в любой момент могу сделать так, что ты уедешь отсюда под конвоем. И ты, наконец-то, исчезнешь из моей жизни навсегда.
   Сабрина развернулась и спешно пошла к дому. Вилли остался у креста, мысленно проклиная ту ночь, когда изверг Мортьер оказался в его деревне со своим войском.
  
   Было раннее зимнее утро. До рассвета оставалось еще несколько часов. В комнате было довольно прохладно, а единственная свеча, оставленная с вечера, уже догорела. Сабрина, слегка поежившись, выскользнула из постели, накинула теплый халат и бесшумно исчезла в гардеробной. Она уже привыкла так начинать свое утро - тихо, крадучись, чтобы выиграть у жизни еще несколько часов свободы. Весь дом проснется не раньше, чем через несколько часов.
   Ее верная служанка, которая когда-то нянчила малышку Эмили, Клоти, приветливо улыбнулась разрумянившейся хозяйке.
   - Доброе утро, ваша светлость. Как спалось?
   Сабрина с благодарностью приняла кувшин с теплой водой и умылась. Через полчаса Клоти уже приводила в порядок локоны графини. Девушка сидела перед зеркалом и внимательно рассматривала свое лицо.
   - Как ты думаешь, Клоти, я сильно располнела?
   - Нет, что вы! Хотя... Ваш корсет я уже давно не затягиваю сильно.
   Сабрина посмотрела на свои румяные щеки, блестящие глаза и с довольным вздохом произнесла:
   - Пока я еще хорошею... Но что будет потом?
   Клоти рассмеялась:
   - Перестаньте. Вы все больше приобретаете очарование беременной женщины...
   Сабрина пожала плечами. В этот момент в дверь ее комнаты постучались. Девушка в испуге посмотрела на Клоти - кто мог так рано прийти к ней, ведь все еще спали?! Клоти вышла в комнату, прикрыв дверь. Сабрина слушала, разглядывая свой округлившийся живот в зеркало. Но плотно закрытая дверь и портьеры глушили и так тихие голоса. Спустя минуту появилась растерянная служанка.
   - Там барон, что гостит в поместье. Он настаивает...
   Сабрина нахмурилась и успела только накинуть халат прежде, чем на пороге возник сам непрошенный гость. Он закрыл за собой дверь и встал в проходе, отрезая пути к отступлению.
   - Сударь, что вы себе позволяете?!- Сабрина одарила его холодным взглядом изумрудных глаз. Вилли только лениво обвел глазами комнату и остановил свой взгляд на графине, сложив руки на широкой груди и сладко улыбнувшись.
   - Доброе утро, ваше сиятельство. Просто проходил мимо и решил, что вы уже не спите...
   - Чего вы хотите?- хладнокровно спросила Сабрина, сев в кресло.
   - Поговорить,- ухмыльнулся Вилли.
   Сабрина кивнула:
   - Клоти, милая, пойди пока убери в моей спальне. И скажи, если кто-то встанет раньше обычного, хорошо?
   - Да, миледи,- прошептала девушка, пытаясь проскользнуть мимо высокого маркграфа. Тот схватил ее за маленький подбородок и тихо сказал:
   - Без глупостей, милая. У меня хороший слух.
   Клоти, бросив на хозяйку обеспокоенный взгляд, прошмыгнула в комнату. Вилли плотно закрыл за ней дверь. В следующий момент Сабрина оказалась в объятиях неистового разбойника.
   - Отпустите меня,- как можно тверже произнесла Сабрина, из последних сил отталкиваясь от него. Глаза его мерцали, а руки крепко сжимали ее. Он искал в ней ответных чувств, и не находил. Она только презрительно глядела в его огненные глаза.
   - Ты мне нужна, я не могу без тебя.
   - Отпусти,- тихо, но жестко сказала Сабрина. Он разжал руки и тяжело вздохнул.- Зачем ты пришел?
   Девушка села у зеркала и начала медленно расчесывать волосы, не обращая внимания на гостя. Вилли долго молчал, а потом силой повернул ее к себе. Сабрина сощурила глаза:
   - Что вы себе позволяете? Не забывайтесь, вы в моей спальне...
   - Мне нужна твоя помощь...
   Графиня недоверчиво посмотрела на него:
   - Вам? Моя помощь? В чем?
   Вилли с интересом смотрел на Сабрину. Она изменилась - резко и непредсказуемо. Из тихой, покорной девушки она стала гордой, независимой, даже немного жестокой женщиной. Она была прекрасна - ее жесты, походка, мимика стали уверенными, гордыми, слегка надменными. От нее веяло независимостью и непокорностью, силой, которой обладает прекрасная женщина. Любящая женщина. Счастливая женщина. Беременная женщина. Ее глаза горели неповторимым огнем. Вилли смотрел на нее и понимал, что влюбился. Он, как любой мужчина, мечтал покорить, победить, даже подчинить себе такую женщину. Он хотел, чтобы это счастье ей дарил он.
   - Или говорите, или покиньте мой будуар. У меня еще много дел...
   - Миледи,- робко произнесла Клоти, заглядывая.- Милорд встал и вышел из своих апартаментов.
   Вилли с недовольной гримасой отвесил ей поклон.
   - Прошу меня простить, дамы, я откланяюсь,- он вышел вон. Сабрина в задумчивости опустилась на стул. В голове бешено пульсировала кровь, ее немного мутило. Этот человек только своим видом приносил в ее душу старую, запрятанную глубоко боль, эти жуткие воспоминания о потерях. Но она обещала себе, что выдержит это испытание.
   Клоти принесла веер и теперь суетилась вокруг расстроенной хозяйки.
   - Что же вы будете теперь делать? Может, пойдете к графу?
   Сабрина отмахнулась от служанки. Сабрина не могла сказать Мортьеру - она никогда не обманывала себя. Она, несмотря ни на что, испытывала симпатию к этому наглому разбойнику. Ей казалось, что Вилли, этот пылкий дикий человек, чем-то похож на ее мужа. Он был также независим, силен и тверд. В них обоих ощущалась мужская сила, особенно в стремлении обладать женщиной. Но Мортьер был сух в выражении своих эмоций в то время, как Вилли был страстной неконтролируемой натурой с душой, привыкшей к свободе и отсутствию каких-либо преград. И она оказалась между ними - между двумя мужчинами, считавшими, что имеют право на нее, - и любила другого, совсем непохожего на них человека. Он был нежен, тактичен, мужественен в том, что давал ей свободу выбора при том, что бережно оберегал ее. Она чувствовала его поддержку, его внимание даже на расстоянии. От этого ей становилось спокойнее. Но было столько "но", столько боли и неразрешимых проблем, что Сабрина просто не видела выхода своим чувствам. Она загнала их подальше, как делала это и раньше.
   - Ладно, Клоти, забудь. Поправь мои волосы, нужно выйти к завтраку...
   За дубовым столом сидели семеро мужчин и хозяйка дома. Помимо графа и барона Бернского, были здесь два партнера Мортьера по бизнесу, а также его друг, маркиз Франко, и брат маркиза - молодой виконт де Лабрюи. Все они собирались принять участие в охоте Мортьера, которая должна была состояться через пару дней. Седьмым был генерал Корнель, молча уплетавший восхитительный завтрак и с легкой насмешкой слушавший все, что говорили за столом.
   Вилли все время украдкой следил за Сабриной: за ее жестами, словами, взглядами. Ему казалось, что перед ним совсем новая женщина - уверенная в себе, твердая, счастливая. Он только не мог понять, играет она или действительно так изменилась. Слишком правдоподобно она играла. Вилли вдруг осознал, что любит ее - ее новую, непокорную, сильную. И желание обладать ею возросло и усилилось.
   Сабрина сидела справа от мужа. Вилли с ревностью смотрел на то, как она касалась руки Мортьера, смеялась, в ответ на его взгляды отвечала подмигиванием. В сторону же разбойника она бросила всего несколько равнодушно-приветливых взглядов, какими она одаривала и других гостей, будто не было этого утра в будуаре графини.
   Вилли попытался поймать взгляд прекрасных глаз графини. Ему это удалось не сразу. Сабрина надменно подняла брови, оказавшись под влиянием тигриных глаз разбойника. Он почувствовал себя не в своей тарелке, но ничем не выдал себя. Она же со сладкой улыбкой обернулась к мужу, накрыв его большую ладонь своей маленькой ручкой, спросила:
   - Ваша светлость, а вы показали нашим гостям оранжерею?
   Мортьер улыбнулся, как и остальные мужчины. Он поднес ее руку ко рту и поцеловал, со страстью глядя на прекрасную девушку:
   - Графиня, вы вежливо дали нам понять, что вам скучно постоянно слушать о политике и торговле... нет, я решил, что это доставит удовольствие вам самой. После завтрака, если господа не возражают, мы можем сходить туда.
   Мужчины с восхищением и завистью смотрели на улыбку, которой одарила мужа Сабрина. Вилли был готов прямо сейчас убить счастливого соперника, который обладал его женщиной. Но этого он сделать не мог. Ни при каких условиях. Причины были две: Катерина и Мор.
   Еще недавно ему казалось, что все замечательно, все спланировано, и осечек не будет. Когда из лагеря исчезла Сабрина, он легко нашел, кто ей помог. Вилли собственноручно, на глазах у всех разбойников, казнил того наглеца, который помог Саймону и Катерине осуществить их дерзкий план. С последними он, конечно, так поступить не мог, каким жестоким бы он ни был и в каком гневе бы ни прибывал. Тогда он долго кричал на них, загнав обоих в свою палатку. Катерина плакала, испугавшись. Они все трое запутались и устали.
   А на следующий день, никому ничего не сказав, и хитроумно избавившись от надзора Ганза, Катерина отправилась во владения Мортьера, чтобы разузнать, как можно вернуть Сабрину. Она считала, что сама должна исправить свою ошибку и вернуть Вилли его женщину. Девочка ушла, и больше о ней никто ничего не слышал. Знали только, что она все-таки добралась до поместья - ее видели на землях Мортьера. А дальше - тишина...
   - ...Барон?- услышал Вилли обращенный к нему вопрос. Он тряхнул головой и посмотрел на генерала Корнеля, который выжидательно глядел на него.
   - Да, простите, генерал, я задумался,- Вилли посмотрел туда, где сидела Сабрина, но ее место уже опустело.
   - Мы говорили о том, что охота должна быть удачной...
   Вилли кивнул, пытаясь угадать, куда же ушла девушка. Но она вскоре появилась, ведя за собой лакея с королевскими гербами на сюртуке. Сабрина выглядела взволнованной и удивленной. Лакей поклонился присутствующим и передал Мортьеру письмо. Графиня с любопытством смотрела, как ее муж читал.
   - Спасибо, можете идти,- сказал граф лакею.- Вас устроят, пройдите в лакейную.
   Все с нетерпением смотрели на хозяина дома.
   - У меня для вас сюрприз, я знаю, вы обрадуетесь.
   - Какой?-
   - Две недели назад мне писал его величество король и сообщал, что отсылает домой моего сына на пару недель.
   - Правда? Альберт скоро будет здесь?- изумилась Сабрина, готовая, как ребенок, захлопать в ладоши.- Но почему король писал вам об этом? Не понимаю...
   - Я еще не все рассказал. Он просил принять в моем доме его сестру, принцессу Анжелику, которая хочет познакомиться с нами перед объявлением их с Альбертом помолвки.
   Все-таки Сабрина захлопала в ладоши. Она была безумно рада, что два дорогих ей человека скрасят ее одиночество в этом доме.
   - Значит, они уже едут?- с надеждой спросила она, робко взглянув на мужа.
   Он кивнул, снисходительно улыбаясь:
   - Сегодня к вечеру они будут в поместье. Идите, подготовьтесь, я знаю, что вам не терпится укрыться в своей комнате!
   Сабрина лучезарно улыбнулась присутствующим и, словно на крыльях, покинула столовую. Мужчины проводили ее восхищенными взглядами и продолжили завтрак.
  
   Глава 2.
   Сабрина стояла у окна, слегка приоткрыв занавеску. Она ждала, когда же распахнутся ворота и появится карета. Ей казалось, что Господь сжалился над ней, послав ей друзей, как спасение от боли и одиночества.
   Двор, окруженный хозяйственными постройками, стоящими вплотную к забору, был покрыт снегом. Кое-где уже намело сугробы, и только истоптанные рабочими и обслугой тропинки выделялись на белом ковре. Почти все деревья, которые раньше в изобилии росли вокруг дома, сгорели в ночь пожара и грабежа, и только некоторые белыми исполинами застыли у пруда. Возле каретной играли трое черных щенков, которых недавно принесла большая овчарка Матильда, сторожившая двор. Сама собака лежала невдалеке и внимательно следила за своими детьми.
   Сабрина видела, как к собакам приблизилась знакомая фигура в черном плаще. Вилли подходил медленно, держа руки вдоль тела и что-то спокойно говоря. Матильда насторожилась и хотела даже встать, но, казалось, передумала и даже присмирела, когда Вилли что-то ей протянул. Собака с удовольствием приняла лакомство и завиляла хвостом.
   Глядя на то, как Вилли играет с собакой, Сабрина вспомнила свою последнюю ночь в стане разбойников: тогда она слышала исповедь одинокого мужчины, которому было больше не с кем поговорить, кроме собаки, некому рассказать о своих чувствах. Вспомнила ту боль, что испытывала тогда, и непрошенные слезы навернулись на глаза. Но девушка смахнула их, скрыв под улыбкой.
   Вилли, поиграв немного со щенками, пошел к каретному сараю, оглядел двор и шмыгнул внутрь. Сабрина нахмурилась. Зачем он появился в поместье? Зачем пытался подружиться с собаками, разнюхивал и исследовал двор? Может, он планировал что-то ужасное?
   Сабрина не хотела в это верить. Еще не давало ей покоя то, что он просил ее о помощи. О какой? Он ведь так е й об этом и не сказал. Что ему было нужно? Почему он здесь?
   Спустя какое-то время Вилли вышел во двор, смахивая с плаща пыль и оглядываясь. Внезапно он поднял глаза на окна и увидел Сабрину, стоявшую у окна. Он улыбнулся ей и отвесил поклон. В этот момент растворились главные ворота, и по аллее, запряженная в прекрасную четверку белых лошадей, въехала карета с королевскими гербами. Позади нее двигался эскорт королевской гвардии, одетый в темно-зеленые мундиры и медвежьи шапки.
   Когда Сабрина, наконец, справившись с накидкой, выбежала на улицу, у кареты уже столпилась дворня, которую оттеснили суровые гвардейцы. Альберт, вышедший из кареты, помогал выйти принцессе.
   - Сабрина!- вскричала Анжелика, выбравшись и вдохнув свежий воздух. Девушка бросилась обнимать подругу, наплевав на все приличия.- Я так рада вас видеть.
   - Я тоже, ваше высочество,- рассмеялась графиня, подмигнув стоявшему рядом Альберту, который многозначительно посмотрел на мачеху, кивнув на ее округлившийся живот. Когда принцесса, наконец, отпустила Сабрину, он шагнул к ней навстречу и принял материнский поцелуй в лоб.- Дорогой мой, я рада, что ты дома.
   За всей этой сценой наблюдал подошедший Вилли. Он скрестил руки на груди и с насмешкой следил за происходящим. Когда приехавший виконт обратил внимание на незнакомого мужчину, Вилли подошел ближе:
   - С прибытием,- дружелюбно улыбнулся он, пожимая руку Альберту.
   - С кем имею честь, простите...?
   Сабрина встала рядом с пасынком:
   - Альберт, знакомьтесь, это гость вашего отца, Питер Ван Кассиль, барон Бернский.
   - Очень рад, барон,- кивнул Альберт.
   А сама графиня следила за реакцией Анжелики, которая встречала Вилли в городе.
   - Ваше высочество, рад видеть вас в добром здравии...- галантно произнес барон, целуя руку принцессы.
   - Спасибо, барон. Мне кажется, мы уже встречались?
   - Да, я не раз бывал при дворе вашего батюшки.
   Из дома вышел Мортьер с весьма недовольным видом:
   - Ваша светлость, почему вы держите гостей на холоде?- граф поприветствовал принцессу и довольно сухо кивнул сыну, отвечая на рукопожатие. В этом был весь Мортьер.- Я думаю, ее высочество хочет отдохнуть после утомительного пути?
   Анжелика кивнула и, взяв Сабрину под руку, пошла вслед за служанкой. Вскоре они оказались в уютной и просторной, жарко натопленной комнате. В соединенной с ней спальне уже готовили ванну. Пока принцесса купалась, графиня мерно вышагивала по комнате, все время счастливо улыбаясь - впервые за долгое время искренне.
   - Все, я свежа, как чайная роза,- рассмеялась принцесса, вплывая в комнату. Ее прекрасные черные волосы были распущены. На девушке был легкий пеньюар с небрежно накинутым халатиком. Она села на диван, подобрав ноги, и с блаженной улыбкой потянулась:
   - Все-таки замечательно сбежать от двора... Можно делать, что хочешь, сидеть, как хочешь...
   Сабрина села рядом и внимательно посмотрела на счастливое лицо подруги:
   - Вы прекрасно выглядите. Такая повзрослевшая и веселая... А ведь мы не виделись всего четыре с половиной месяца... Как же его величество отпустил вас, одну, в наше поместье?
   - Ой, Александр вообще душка! Он совсем не строгий, как наш папенька - да упокой, Господи, его душу. Маман очень сердится, что Александр так меня распустил... Но его величество знает, что виконт присмотрит за мной, да и что здесь есть вы - моя верная подруга... Мы слышали о том, какая трагедия постигла вашу семью, и Алекс знал, что вам нужна поддержка и внимание близких людей. Ведь ваш муж такой сухарь! Я думаю, если бы не корона и долг перед Отечеством, мой брат сам бы сорвался и приехал сюда... О, дорогая Сабрина, мне так жаль, что вы потеряли своих детей... Я знаю, что они были самым дорогим для вас даром в этой жизни...
   Анжелика обняла подругу, слезы сверкали в глазах обеих.
   - Я бы очень хотела узнать, как вы пережили плен и похищение разбойников, но сейчас я слишком устала...- девушка потянулась.- Господи! Я совсем забыла...!!!
   Принцесса вспрыгнула и кинулась к одному из своих сундуков. Она долго там рылась и вскоре извлекла из него небольшой сверток квадратной формы. Анжелика с горящими глазами и заговорщицким выражением юного лица протянула сверток Сабрине:
   - Это послал вам мой брат.
   Графиня дрожащими руками приняла подарок и с надеждой посмотрела на принцессу:
   - Он все еще помнит меня?
   - Конечно!
   - А как его жена? Ведь он женился в день коронации...
   - Жена его очень приятная красивая женщина, немного горячая, правда, но Александра это, по-моему, устраивает. Как мне кажется, они во всем устраивают друг друга... А теперь идите и посмотрите, что прислал вам король! Я же вижу, что вам не терпится вскрыть сверток... А потом расскажете мне.
   Сабрина сразу прошла в свою комнату. На улице уже начало смеркаться, несмотря на еще ранний час. Девушка зажгла свечу возле кровати и неторопливо развернула бумагу, в которую была обернута бархатная коробочка. Сабрина открыла ее и ахнула: пламя свечи заиграло в великолепных драгоценных камнях диадемы, лежавшей на бархате. Девушка дрожащими пальцами дотронулась до бесценного подарка. Под диадемой лежал сложенный вдвое лист бумаги, на котором было аккуратно выведено: "Совсем твой". Сабрина, отложив коробку, с нетерпением вынула его и торопливо забегала глазами по строчкам, написанным рукой любимого человека.
   - Интересно, кто же тот горячий поклонник, который может позволить себе такие нескромные подарки?- раздался насмешливый голос из темного угла комнаты. Из него выступил Вилли, со сложенными на груди руками и холодной ухмылкой на лице. От неожиданности Сабрина выронила письмо из рук. Разбойник с быстротой дикого зверя поднял его и начал читать: "Дорогая моя Сабрина. В эти тяжелые дни я бы хотел быть рядом, стирать слезы с ваших прекрасных глаз и шептать слова любви, чтобы хоть как-то облегчить вашу боль. Я знаю, что ничто не может заменить вам детей... тем более эта безделушка. Но пусть она хоть ненадолго согреет вас своим светом и озарит радостью ваше милое лицо... Я не могу быть рядом с вами. Поэтому я посылаю вам самое дорогое, что у меня есть... нет, не драгоценности - это лишь небольшой знак внимания. Я посылаю к вам мою сестру, зная, что она сможет хоть ненадолго скрасить ваше одиночество. Помните, что я навсегда ваш верный друг и помощник. Ваш образ греет мне душу в эти холодные дни, и я надеюсь, что воспоминания обо мне тоже хотя бы немного спасают вас от одиночества и боли. С любовью, ваш верный друг, Александр".
   Вилли с усмешкой посмотрел на стоящую рядом девушку. Внутри у него все кипело. Она ответила холодным взглядом. Разбойник аккуратно сложил письмо и положил на кровать, рядом с диадемой.
   - Значит, сам король... Вот чье имя ты шептала тогда... Вот о ком все твои мысли, кто предел твоих мечтаний...- иронично проговорил он. Глаза его мерцали, по скулам ходили желваки. Казалось, он еле сдерживает ярость.
   - Тебя это не касается. Ты не имел права врываться в мою комнату! Сюда, кстати, может прийти мой муж.
   Вилли рассмеялся:
   - Ты так боишься Мортьера? Удивлен... Не бойся. Он не придет - он пошел показывать сыну поместье, восстановленное после "ужасного нашествия разбойников".
   - Все равно убирайся!
   - Конечно, я ведь простой смертный, даже не маркиз. Зачем тебе разбойник, если у тебя есть сам король?!
   - Тебя это не касается.
   - Конечно,- Вилли глухо рассмеялся.- Догадывается ли Мортьер, что он дважды рогоносец? Что он делит жену не только с наглым бандитом, но и с самим венценосцем?
   Сабрина наотмашь ударила его по лицу:
   - Не обольщайся. Зря ты ставишь себя на одну ступень с королем - не сравнивай себя с ним!
   Вилли побелел и в упор посмотрел на Сабрину. Его жгла ревность, злость, жажда единолично обладать ею, ни с кем не деля:
   - Может король и лучше меня во всех отношениях, но я сомневаюсь, что кто-нибудь еще с такой же страстью целовал тебя...
   Сабрина угадала, что он сделает в следующий момент, и отступила к двери. Но он перехватил ее, сжал руками, как в тисках, и начал целовать. Сабрина больно ударила разбойника по голени. На мгновение он ослабил руки, и девушка выскользнула к двери. Она распахнула ее и победно посмотрела на своего мучителя:
   - Или убирайся, или я закричу. Это мой дом, и здесь я командую. Теперь я буду определять правила игры...
   Вилли медленно пошел к двери, но перед тем, как выйти, шепотом произнес, глядя прямо ей в глаза:
   - Ты все равно будешь моей - хочешь ты этого или нет. Но учти - силой я беру только пленниц.
   Сабрина с размаху захлопнула за ним дверь и со слезами бросилась на постель. Она долго плакала, хотя обида прошла. Вскоре она задремала, но ненадолго. Она проснулась оттого, что ей ужасно захотелось винограда. Она направилась на кухню.
   Дом уже спал - в коридорах горели лишь несколько свечей. Не было слышно шагов и голосов. Только на первом этаже из-под двери кабинета пробивался свет. Сабрина прислушалась, но внутри стояла тишина. От любопытства она даже забыла, что шла на кухню. Девушка отворила дверь и увидела своего мужа, сидящего в задумчивости за столом.
   Сабрина тихо стояла в дверях и смотрела на этого гордого, волевого человека. Она не знала, почему, но после возвращения из плена она по-новому взглянула на него. День за днем она все больше понимала, что он не так уж плох, что он добр к ней, хоть и бывает жёсток. Он не умел любить - так, как понимала это Сабрина. В нем жила страсть - именно эта страсть заставляла его совершать иногда сумасшедшие поступки. Но все-таки Мортьер был чертовски привлекателен и умен. Рядом с ним Сабрина теперь все чаще чувствовала себя защищенной и окруженной вниманием. Наверное, потому, что и сама девушка стала по-иному относиться к своему немного суховатому на эмоции мужу. И когда он заметил это, то вдруг Сабрина поняла, что он любит ее, что у него есть чувства. Просто он не умел выражать их, или просто не привык. И это еще больше наполнило ее жизнь счастьем.
   Сейчас он сидел за столом, вертя что-то в руках, и устремив невидящий взор в одну точку. Он ушел глубоко в себя и не слышал, как вошла Сабрина. Он еще не ложился - на нем были все те же рубашка и бриджи с сапогами, что и на вечерней верховой прогулке с сыном. Весь его вид излучал спокойную умиротворенность, только жесткая складка у рта навсегда запечатлелась на его лице.
   - Патрик?- осторожно позвала его Сабрина, закрывая дверь. Мортьер поднял на нее глаза, и взгляд его сразу потеплел.
   - Привет. Я думал, ты уже спишь,- он пригласил ее сесть напротив него в кресло.
   - Захотелось есть,- тепло улыбнулась она.- А ты почему не ложишься? Ведь завтра долгий день. Вы ведь собираетесь на охоту?
   Мортьер кивнул, подкидывая в руках странный предмет.
   - Что это?- спросила Сабрина, указывая на фишку в его руках.
   - Так, ерунда.
   - Покажи,- девушка протянула ладонь, и граф нехотя вложил в нее круглую деревянную фишку. Сабрина поднесла ее к глазам. На плоской поверхности были изображены странные углы, круг и петельки в хитром сплетении. На обратной стороне стояли цифры: 282008.- Что это такое?
   Мортьер потянулся и лениво посмотрел на жену:
   - Один из подарков от разбойников...
   - То есть?- спросила Сабрина, подавшись вперед.
   - Ты знаешь, что в последнее время мои обозы часто подвергаются грабежу. Каждый раз бандиты оставляют на месте преступления свои метки. А вот та, что у тебя, была в кармане управляющего, повешенного при нападении на поместье...
   Сабрина медленно положила фишку на стол:
   - Ты сказал, их было несколько.
   Мортьер открыл ящик стола и достал еще горсть таких же вещиц:
   - Их очень много.
   - Не понимаю, зачем они оставляют эти метки? Ты когда-нибудь видел, чтобы преступники метили место преступления? Ведь так их легче найти... просто так подбрасывают улики...?!
   - Вот и я не пойму, что они этим хотят сказать.
   - Что такого ты сделал разбойникам, что они так ополчились на тебя и твою семью?
   Мортьер вздохнул:
   - Если бы я знал, милая. Я не угнетаю крестьян, они живут хорошо, неурожаев уже давно не было. Я содержу монастырь, в котором есть сиротский приют. Занимаюсь благотворительностью. Я не делю территорию ни с кем. Я не знаю.
   Он устало потер лицо, встал и подошел к жене. Она встала и обняла его:
   - Ничего, все образуется.
   - Хорошо, что у меня есть ты... Только тебе я могу полностью доверять, родная.
   В дверь тихонько постучались, и через мгновение вошел Вилли - он тоже еще не ложился. Он с удивлением посмотрел на графскую чету:
   - Извините, я думал, что в такой поздний час по кабинетам прячутся лишь шаловливые слуги и воры.
   Мортьер снисходительно улыбнулся:
   - Ничего, барон. Я очень благодарен вам за бдительность. А теперь пойдемте спать.
  
  
   Глава 3.
   Сабрина невнимательно слушала разговор за столом, ковыряя вилкой в тарелке. У нее последние дни не было аппетита из-за постоянно напряженных нервов. Внутри нее жило ожидание какой-то развязки, чего-то неожиданного, что принесет ей если не покой, то какую-то уверенность, поможет обрести почву под ногами. Она чувствовала, что случиться что-то недоброе, и от этого нервничала.
   Быстро прошли две недели пребывания принцессы и его жениха в поместье. Наутро они должны были отправиться ко двору, где во всю шла подготовка к их помолвке. Эти недели были наполнены смехом, теплом дружеских разговоров, тихих вечеров в кругу семьи, шумных балов и приемов, новых лиц и старых друзей, спешивших поздравить Альберта и принцессу. Почти ничто не огорчало и не заботило Сабрину в эти дни.
   Девушка посмотрела на Вилли, увлеченно обсуждавшего что-то с генералом Корнелем. Он был холоден и неразговорчив в последнее время, если она была рядом. Конечно, был галантен и вежлив, внимателен и обходителен, как и со всеми дамами. Он продолжал рыскать по поместью - то там, то здесь Сабрина видела его облаченную в плащ фигуру, пробирающуюся в тени стен во дворе или по коридорам дома. Он много общался с работниками поместья, которые уже воспринимали барона как своего. Даже собаки тут же кидались к нему, если разбойник появлялся во дворе. Да и сама Сабрина чувствовала, как все сильнее тянет ее к этому обворожительному мужчине с тигриным взглядом и повадками хищника. Он ходил почти бесшумно. Иногда в полумраке коридора девушка наталкивалась на Вилли, притаившегося в темноте, откуда внезапно сверкали его кошачьи глаза. Он охотился... но за кем или чем Сабрина понять не могла, поскольку к ней он проявлял последнее время мало интереса. Лишь изредка ей удавалось поймать на себе его полный ярости взгляд. А порой девушке казалось, что за ней кто-то следит, что по пятам постоянно кто-то ходит, чья-то невидимая тень сопровождает ее, особенно по вечерам, когда она ходила на могилу дочери и часами сидела там. Но мнительная Сабрина отмахивалась от этих пугающих мыслей и списывала все на беременность, которая часто делает женщин подозрительными и боязливыми.
   Еще очень волновал Сабрину Альберт. Что-то с ним было не так, но что, она понять так и не смогла, а сам он не шел на разговор. Девушка хорошо знала пасынка - когда она появилась в их доме, Альберт еще не вступил в подростковый возраст и формировался на глазах юной графини. Она сама еще была девчонкой и прекрасно понимала все, что мучило этого нескладного подростка. Отсюда пошла их привязанность, их доверие и понимание. Сабрина видела, что Альберт любит принцессу - по крайней мере, то, что испытывал молодой человек, можно было так назвать. Они оба светились, когда были вместе, не сводили друг с друга глаз, делали друг другу маленькие подарки. Но иногда по лицу Альберта пробегала тень: он беспомощно оглядывался, тяжело вздыхал и почему-то виновато смотрел на принцессу. Это не давало Сабрине покоя. Чем же мучался ее пасынок?!
   - Сабрина, вы с нами или где-то витаете?- спросил ее Корнель, дотронувшись до ее руки. Девушка рассеяно улыбнулась:
   - Простите, задумалась.
   - Странно, дорогая. Последнее время у вас был прекрасный аппетит, вы ели за двоих, - озабоченно прошептал генерал.- Но уже дня три вы совсем ничего не едите!
   Сабрина не успела ничего ответить, поскольку к ней обратился Мортьер:
   - Дорогая, как вы думаете, вы справитесь, если я завтра уеду в столицу. Я не хочу пропустить помолвку вашего любимого пасынка...
   - Конечно, ваша светлость, езжайте. Со мной все будет в порядке,- Сабрина коснулась губами его щеки.- Но помните, что я жду вас здесь. Не слишком увлекайтесь придворными дамами...
   Мортьер слегка улыбнулся, что последнее время происходило с ним весьма часто:
   - Обещаю вам, миледи. А чтобы вы не скучали, с вами останутся генерал Корнель и барон Тюбенгенский.
   Сабрина весьма скептически отнеслась к этому сообщению, но окружающие увидели только ее приятную улыбку.
   Сабрина пожелала всем спокойной ночи и ушла.
   - Сабрина!- Альберт шел за ней по коридору.- Подожди, я хочу поговорить с тобой.
   - Пойдем ко мне.
   Они вдвоем зашли в комнату, где жарко горел камин, и сели в кресла, друг напротив друга.
   Альберт улыбнулся:
   - Я очень рад за тебя. Теперь у тебя будет ребенок. Ты, наверное, счастлива. Да и внешне ты очень преобразилась. Ты выглядишь прекрасно, просто светишься.
   - Да, наверное, я вполне счастлива.
   - Я заметил, что с отцом у тебя тоже мир и согласие. Неужели гордый граф стал нежнее?
   - Нет, что ты. Твоего отца уже ничто не исправит. Наверное, просто я стала по-другому к нему относиться. С терпением, что ли... или смирением. Да, скорее всего, я просто смирилась и приняла свою жизнь такой, какая она есть, и мужа такого, какой он есть. Ведь на самом деле он не такой уж и ужасный. Моя жизнь просто... великолепна. А теперь еще и ребенок... Мне мало о чем остается мечтать.
   - Я очень рад за тебя...- Альберт поднялся и заходил по комнате. Казалось, он хочет что-то сказать, но не решается. Он подошел к трюмо и взял в руки бархатную коробочку. Открыв ее, он с изумлением обернулся:
   - Кто это сделал тебе такой подарок? Не поверю, что отец - он, по-моему, вообще не знает, что такое подарки.
   Сабрина подошла к Альберту и с улыбкой забрала у него коробочку:
   - Конечно, нет. Это подарок короля. Он узнал о моей потере и пытался хоть как-то порадовать.
   - Значит, ваша любовь все еще жива?
   - Альберт, запомни: настоящая любовь никогда не может умереть за несколько месяцев. Она умирает годами, и не просто умирает, а рубцуется, истекая кровью и мучая непроходящей болью.
   - Ты сейчас говоришь, как мудрая старуха,- усмехнулся Альберт.- Значит, любишь?
   - Да. А теперь давай, выкладывай то, ради чего пришел. Хватит ходить вокруг да около!
   - Откуда ты знаешь, что я хотел что-то тебе сказать?
   - Ну, ты же сам только что назвал меня мудрой старухой,- рассмеялась Сабрина.- Не бойся, я постараюсь понять и помочь.
   Альберт прикрыл глаза, вздохнул, а потом, отвернувшись, выпалил:
   - Позволь мне прислать в поместье одну девушку.
   - Какую девушку?- насторожилась Сабрина.
   Молодой человек обернулся:
   - Просто девушку. Ей некуда идти, негде жить.
   - Ну, пусть приезжает, твой отец возьмет ее на работу, раз тебе это так важно.
   - Нет, ты не понимаешь. Я хочу, чтобы ты выдала ее за свою родственницу, и чтобы она жила в доме.
   - Так, вот отсюда поподробнее,- Сабрина поймала взгляд Альберта.- Почему ты так хочешь? Что с этой девушкой?
   - Она беременна.
   - Давно?
   - Примерно пару месяцев.
   - Ты поселил ее в доме отца и теперь пытаешься избавиться?!- Сабрина укоризненно посмотрела на пасынка.
   - Нет, что ты! Если бы я хотел от нее избавиться, то просто выкинул на улицу!
   - Значит, ты собираешься жениться на принцессе и иметь любовницу?!
   Альберт закачал головой:
   - Нет!
   - Тогда я не понимаю. Объясни все по порядку.
   Они сели обратно к огню. Альберт взъерошил волосы и растерянно посмотрел на Сабрину:
   - Я не знаю, что мне делать. Кроме тебя, мне не к кому обратиться.
   - Так, давай с начала. Ты любишь Анжелику?
   - Да, конечно!
   Сабрина с облегчением вздохнула:
   - А эту девушку?
   - Думал, что да. Но нет. Чувства прошли, как только я лучше узнал принцессу. Наверное, это и не была любовь...
   - Откуда она взялась, эта загадочная дама?
   - Это та крестьянка, о которой я тебе рассказывал, помнишь?
   Сабрина кивнула.
   - Получается, ты перевез бедную девушку в столицу и сделал своей любовницей?
   - Да нет же! Я встретил ее в поместье, когда уезжал ко двору, еще тогда, когда ты только вернулась, чудом спасшись из плена, и отец отослал меня во дворец. Она просила меня взять ее с собой, потому что дома ей стало невыносимо, что там невозможно жить. Я вспомнил все свои чувства к ней и, конечно, не отказал. Но постепенно мы оба поняли, что чужие друг другу. Мы из разных семей, с разным воспитанием и отношением к жизни.
   - Знаешь, что бы ни писали в книгах, все равно социальное неравенство быстро уничтожает все чувства между людьми,- сухо вставила Сабрина.- Но разве она не может вернуться домой?
   - Как? Сабрина, она беременна! Ее убьют просто...
   - Может, мы купим ей дом, дадим денег...
   - Ты что?! Она носит моего ребенка! Я хочу, чтобы он воспитывался в моей семье.
   - Хорошо, успокойся. Я предложила это, чтобы проверить тебя. Ведь ты хочешь ввести в семью чужого нам человека. Я рада, что ты готов нести ответственность за свои поступки. Я согласна. Если срок ее беременности действительно еще мал, присылай ее. Я скажу Мортьеру, что она двоюродная племянница моей мамы, которая давно уже сирота и недавно овдовела. Мы вместе воспитаем наших детей, и ей не будет так трудно. А там посмотрим.
   Счастливый Альберт обнял Сабрину и выскочил из комнаты, как в детстве, когда она разрешала ему то, что запрещал отец.
  
  
   Глава 4.
   Сабрина, скучая, бродила по тихим коридорам своего нового дома. У нее было мирное настроение, какой-то покой снизошел в этот вечер на девушку. Дом опустел и стих: прошло два дня с тех пор, как уехали гости, а с ними и Мортьер. Барон и генерал, оставленные в поместье, не очень докучали ей своим присутствием: Корнель много работал и лишь изредка присоединялся к Сабрине, и они вели неспешные беседы. Вилли же постоянно где-то пропадал, бродил, ездил верхом по владениям Мортьеров и много охотился. Сабрина старалась не попадаться ему на глаза и жила в своем замкнутом мире.
   Но сегодня вечером ей было скучно. Подруг у нее не было, детей пока тоже, а домашние дела были переделаны за день. Бродя по полутемным коридорам, графиня остановилась у двери, что вела в комнату разбойника. Сабрина дернула ручку - дверь была заперта. Любопытство не позволило девушке сразу оставить попытки проникнуть в святилище барона. Графиня знала, что в кабинете мужа есть запасные ключи - вскоре она уже входила в темную комнату Вилли. Сабрина принесла с собой зажженную свечу.
   В комнате царил порядок. В полумраке вырисовывались кровать, платяной шкаф и изящная тумбочка, стол и стулья, расставленные по комнате. В углу спрятался резной сундук.
   Сабрина проверила шкафы и ящики тумбочек: здесь не было ничего занимательного, кроме огромного количества мужских сорочек, шейных платков разных расцветок, бриджей, брюк и сюртуков, сшитых по последней моде. В самом углу одного из шкафов она нашла свернутый плащ с застежкой-факелом, судя по всему, скрытый от посторонних глаз. В ящике стола Сабрина нашла довольно зачитанного "Фауста" Гете, несколько небрежно брошенных газет, футляр с запонками, гребень, перо и чернильницу, чистые листы бумаги, коробку сигар и маленькую причудливую зажигалку. Все это было сложено в беспорядке. Графиня огляделась и остановила взгляд на сундуке, притаившемся в углу. Она вспомнила, что этот сундук стоял в палатке Вилли там, в лагере разбойников, накрытый попонами.
   Сабрина быстро выбросила из него еще десяток рубашек и курток, несколько пар перчаток и шляп. Она сразу приметила, что у сундука двойное дно. В детстве, когда еще жила с родителями, она дружила с дочерью мастера по дереву. Они часто приходили в мастерскую старика и смотрели, как он вырезал стулья, шкатулки, сундуки и трубки. Тогда то мастеровой и показал девочкам, как делаются потайные отделения в таких вещах и как они открываются.
   Теперь Сабрина отложила фальшивое дно и заворожено смотрела на содержание отделения. Здесь лежали, завернутые в материю, шпага и ружье, а также несколько свертков бумаги и свернутый в трубочку кусок бересты. Графиня открыла один из свертков - здесь, в кожаном мешочке, блестели драгоценные камни, а под мешочком лежала связанная стопка денежных ассигнаций разного достоинства. Сабрина обратилась ко второму: в нем было что-то странное и тревожное. Сам сверток пачкал руки пеплом, да и вещи в нем потемнели от сажи, хотя и частично стертой от прикосновений. В ладони Сабрины остались семь грубых железных нательных крестика. Также здесь были потемневшее от времени церковное распятие и закопченная, едко пахнущая не выветриваемой гарью подкова со странными славянскими надписями, какую обычно вешают над входной дверью в избах.
   Наконец, Сабрина развернула берестяной холст. Она помнила такие холсты - на них учили писать и считать крестьянских детей, поскольку бумага была не по карману родителям. На холсте неумелыми печатными буквами с помощью угля было выведено в столбик: "Папа, мама, Джимми, Мария, Вилли, Саймон, Дилон, Дели, Лука"...
   Едва она успела дочитать, как на лестнице послышались шаги - твердые, гулкие. Сабрина была уверена, что это Вилли. Она быстро сложила все его вещи на место, поспешно вышла из комнаты и едва успела повернуть ключ, как в дальнем конце коридора показалась величественная фигура разбойника.
   - Что это вы, графиня, делаете у дверей моей спальни?- заинтересованно спросил Вилли, приблизившись.
   - Хочу напомнить вам, сударь, что это мой дом, и я хожу, где хочу и когда хочу.
   Бровь Вилли насмешливо взлетела:
   - И чего же вы хотели на этот раз? Найти меня? Или обыскать мою комнату?
   - А это не ваше дело. А вот чего хотите вы, обитая в этом доме, я бы знать хотела.
   - Ты знаешь, чего я хочу - ТЕБЯ.
   - А не много ли вы хотите?- саркастически улыбнулась Сабрина. Она плавно прошла по коридору и впорхнула в свою уютную, наполненную теплом комнату. Но дверь, которую она захлопывала, не издала ни звука. Обернувшись, девушка заметила, что ее тихонько прикрыл Вилли и загородил своей широкой спиной.
   - Мы не договорили.
   - Извините, но мне вам сказать большее нечего, а вы предпочитаете молчать. Покиньте мою комнату.
   Вилли покачал головой:
   - Сядь и слушай.
   - Я сказала, уйди!- вскипела Сабрина. Но мужчина одарил ее таким ледяным взглядом, что она решила повиноваться, и опустилась на софу у окна. Вилли немного подошел и прямо взглянул на графиню:
   - Я ищу Катерину... Она пропала два месяца назад.
   - Как пропала?
   - Она ушла и не вернулась...
   - Но почему вы отпустили ее одну? Куда она ушла? Почему ты ищешь ее здесь?
   Вилли горько улыбнулся:
   - Она ушла в ваше поместье, чтобы исправить ошибку, которую совершила,- вернуть тебя мне. Ее видели последний раз здесь приблизительно 4 ноября.
   - И ты думаешь, что...
   - Я думаю, что ее похитил твой муж и где-то прячет.
   - Это абсурд,- покачала головой Сабрина.- Зачем ему похищать эту девочку?
   - Не знаю... Помоги мне найти ее.
   - А что потом? Ты найдешь ее и что?
   - Тогда я увезу вас обеих отсюда. Навсегда.
   - А мое мнение не считается? Если у меня нет никакого желания?- сощурила глаза Сабрина, чуть отойдя в сторону от разбойника.
   - Я увезу тебя силой.
   - А как же мой ребенок? Если ты помнишь, у меня есть любящий муж, который легко защитит меня и нашего будущего малыша.
   - Плевать,- процедил сквозь зубы Вилли, медленно приближаясь к девушке.- Мне нужна ты.
   Сабрина отстранилась и посмотрела на Вилли:
   - Я предлагаю тебе сделку.
   - Какую?- слегка насмешливо спросил разбойник.
   - Я выясню, что случилось с твоей Катериной в нашем поместье, а ты покинешь мой дом... молчи. И это еще не все. Ты узнаешь, что случилось с моим сыном.
   - Твоим сыном?- эхом откликнулся Вилли.
   - Да, с Ричардом. Его увез виконт Д`Арно, гостивший тогда в нашем поместье. Потом он был в вашем лагере - это он, вместе с Катериной, помог мне бежать. Найди моего сына, а я найду Катерину.
   - А как я узнаю, что ты нашла ее?- в задумчивости спросил Вилли.
   - У въезда в наши владения есть дуб с глубоким дуплом - ты легко его найдешь. Там я каждую неделю буду оставлять письмо.
   - Тебе не разрешают покидать усадьбу без охраны. Как ты оставишь письмо, не внушая подозрений?
   - У меня есть Клоти и ее муж. Они полностью верны мне и помогут... Ты принимаешь мои условия?
   Вилли кивнул:
   - Да, но только письма ты будешь оставлять каждые три дня. А если через три недели ты так ничего и не найдешь, я вернусь в поместье. И помни - я всегда рядом.
   Мужчина выразительно посмотрел на нее и вышел. Сабрина без сил упала на софу. Она ненадолго задремала, пока не пришла Клоти.
  
   Прошло три дня с тех пор, как уехал Вилли. Днем муж Клоти отнес первое послание и вернулся с листком бумаги. Вилли назначал ей свидание: вечером у дальних ворот, которыми пользовались крестьяне. Но она не пошла... Просто ей нужно было время. Время, чтобы решить, что делать. Круг смыкался - она это чувствовала. Это тревожило Сабрину.
   Она надолго осталась в одиночестве. Но ее оно не угнетало. Теперь у нее были ее дети, ее близнецы, что росли внутри нее. Доктор, приезжавший утром, расслышал два бьющихся сердечка. Это была милость Божья,- ведь графиня только потеряла двух детей. Она снова будет не одна.
   Наконец, Сабрина скинула давящую задумчивость и, накинув теплый плащ, вышла из дома. Ей нужно было поговорить с кем-то, рассказать о том, что происходило в ее душе. Это она могла сделать только там, на пустыре, где до сих пор витал запах гари.
   В этот раз не было слез и рыданий. Она все уже выплакала. Просто она мысленно говорила с дочерью - ей нужны были эти разговоры, чтобы не захлебнуться тоской.
   - Я знал, что найду тебя здесь,- прозвучал сзади знакомый голос. Вилли был закутан в плащ, глаза его скрывала широкополая шляпа. Он навис над темной фигурой девушки.
   Сабрина подошла к нему вплотную:
   - Что ты опять здесь делаешь?
   - Ты не пришла к воротам. Я думал, что-то случилось. Мой человек сказал, что сегодня здесь был врач,- встревожено сказал Вилли, беря ее руки в свои.
   - Это тебя не касается. И я не обязана бегать по первому твоему зову. Зачем ты назначил эту встречу? Ты что-то узнал о моем сыне?- с надеждой спросила Сабрина, вглядываясь в сверкающие глаза Вилли.
   - Нет, но я все выясню, не беспокойся. Как я понимаю, ты тоже не продвинулась в своих поисках.
   Сабрина кивнула.
   - Но ты нашел следы виконта Д`Арно? Ведь он не мог бесследно исчезнуть из вашего лагеря?
   Вилли кивнул, улыбнувшись:
   - Не мог. Я обещаю, что найду твоего сына... Скажи, когда мы найдем Кати, ты поедешь со мной?
   Сабрина с надменным изумлением посмотрела на него:
   - С какой стати? Ты мне не нужен.
   - Но почему? Из-за короля? Ты любишь его?- в темноте сверкнул его тигриный взгляд.
   - Да, я люблю короля... как любой примерный гражданин нашей страны... Ну, это, конечно, тебя не касается...
   - Ты нужна мне... любой ценой. Ну, хочешь, я куплю тебе дом, у тебя будет все?!- горячо заявил Вилли, пытаясь обнять ее за плечи.
   - Не будет, а уже есть. И ты, кстати, находишься на территории моего дома... Мне бы очень не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось, если мне вдруг надоест твое общество, и я позову слуг...
   Он с яростью посмотрел на девушку, резко повернулся и пошел прочь. Он не собирался слушаться женщины, которая была слаба и подавлена, подвержена влиянию Мортьера и страху. Он был мужчиной и не мог позволить ей им руководить. И, черт возьми, он любил ее все сильнее, и это чувство начинало сводить его с ума. Он никогда не позволит ей принадлежать другому. Никогда!
  
   Глава 5.
   Был морозный зимний день. Снег на полях сбился в сугробы, только кое-где прерываясь узкими тропками, что протоптали крестьяне. Главная дорога была занесена и не расчищена - в зимний период движение здесь почти замирало. Одинокая нитка человеческих следов вела далеко за горизонт.
   Село, которое он искал, лежало у подножия холма. Конь осторожно ступал по оледенелому насту, спускаясь к домам. Их было всего три - довольно неаккуратных, обветшалых и темных. У дороги одиноко стояла снежная баба с палкой вместо носа. Двое ребятишек играли в снегу за домами.
   Собаки первые заметили всадника. Несколько огромных беспородных кобелей выскочили на дорогу и залились задиристым лаем. Дети подбежали к остановившемуся всаднику. Один из мальчишек схватил повод коня и улыбнулся:
   - Давайте я его напою и накормлю, сир?
   Мужчина спрыгнул с коня и, бросив мальчику монетку, кивнул. Дети побежали вслед за лошадью, весело улюлюкая и заливаясь смехом. Приезжий огляделся: видимо, после происшедшего здесь почти десять лет назад, люди ушли из проклятого места.
   Мужчина увидел посреди домов на невысоком холмике крест, обнесенный оградой и усыпанный замерзшими уже цветами. Это место выглядело наиболее ухоженным и окруженным заботой. Он заинтересовался могилой и подошел ближе. Долго смотрел на крест с выдавленным факелом и вырезанными цифрами: "282008". Мужчина достал из кармана деревянную фишку и в задумчивости огляделся. Он, казалось, нашел то, ради чего приехал. Но оставалось разгадать загадку, которая так мучила графа Мортьера, ради чего его светлость и послал своего верного слугу в это Богом забытое село.
   Мужчина постучал в ближайший дом. Ему отворил сгорбленный старик с морщинистым лицом и дрожащими руками. Он подслеповато посмотрел на незнакомца:
   - ?!
   - Здравствуйте, хозяин, нельзя ли у вас передохнуть? Устал с дороги... Я заплачу...
   Старик поводил носом и впустил мужчину в дом. Хата была обставлена просто, без излишеств. Жарко топилась печь. У окна сидела молодая девушка и что-то плела из берестяных лычек.
   - Здравствуйте, молодая хозяйка,- улыбнулся ей гость, скидывая шинель и садясь поближе к огню.
   Девушка смущенно ответила на его приветствие и встала:
   - Может, хотите чего-нибудь с дороги... Правда, мы живем небогато...
   - Ничего, я просто погреюсь и продолжу путь...
   Девушка кивнула, но все равно поставила перед гостем чугунок с вареной картошкой и кувшин с молоком.
   - А что случилось с селом? Я лет десять назад здесь проезжал, и помню, что было много дворов, и жили вы хорошо...
   Девушка широко открытыми глазами посмотрела на мужчину, а потом на старика, что дремал в углу.
   - Да беда здесь случилась... Вот люди и ушли кто куда. Только мы остались, да еще две семьи, у кого старики были. Куда тут пойдешь?! Ведь дед,- девушка кивнула на старика,- привык тут, куда ж его?!
   - А что за беда? Что могло случиться, что целая деревня ушла?
   Девушка кивнула на пустырь с крестом, что был виден из окошка:
   - Пожар был сильный, много людей сгорело...
   - А что загорелось-то?
   Девушка покачала головой, опустив глаза, полные ужаса воспоминаний.
   - Поджег ирод один, из ваших, из вояк,- прохрипел старик из угла, сверкнув глазами, что в упор смотрели на гостя.
   - Поджог? За что?
   - А хотелось ему, вот и сгубил души невинные, Диавол...- старик встал и подошел к окну.- Всех сжег, с малыми детями, младенцем только рожденным... Всю семью сгубил...
   Мужчина насторожился:
   - Ужас! Как он мог? Кто? Вы знаете?
   - А як же,- прошипел старик.- Никто не забудет...
   Он встал и ушел вглубь хаты, больше ничего не сказав.
   - Что же случилось? Почему сжег? Про какую семью говорил твой дед?- мужчина посмотрел на девушку.
   - Я тогда мала была, не помню... Но знаю, что много тогда сгорело людей.
   - Ужас... А тот крест...?
   - Приезжали люди, установили... Лет пять назад.
   - А цветы?
   - Я ухаживаю за могилкой... Все-таки люди были хорошие...
   - Ты говоришь, что вся семья тогда погибла? Кто же крест установил?
   - А я почем знаю...
   - Хватит болтать, иди лучше курей накорми...- проворчал откуда-то старик. Девушка накинула платок и выскочила из хаты.
   - А ты, давай, езжай уже...- пробормотал он, подходя к печке.- Хватит тут разнюхивать. Кто знает, кто ты такой? Может, тоже Диавол какой-нить... Шагай себе...
   Мужчина оделся и вышел. Он увидел, как девушка несла ведро к сараю. Она смущенно ему улыбнулась и скрылась из виду. Мужчина оглянулся и увидел заинтересованное лицо пожилой женщины, что сидела на лавке у дома.
   - Здравствуйте, хозяюшка!- поклонился ей он, подходя.- Добрые у вас соседи, приветливые...
   - Кто? Эти что ли?- голос женщины был высоким, как у всех теток, которые любят поворчать и поругаться. Сразу было видно, что уж она точно все про всех знает.- Да они грубияны, особенно дед их! Скрытные, гордые ходят, такие важные, что к ним барон приезжает...
   - Барон? К ним?- мужчина сел рядом со сплетницей, ожидая узнать от нее все, что хотел.- Да быть не может...
   - Да. Я тоже сначала не верила... Но приезжает: сама слышала, как Анна называла его "барон" какой-то там, не помню какой. Точно приезжает, раз в сезон. Красивый такой, гордый, молодой, на коне таком черном. Сразу видно, богач, франт...
   - А чего ездит? Девушку их сватает?
   Женщина фыркнула:
   - Анну что ли? Нет, увольте, ваше благородие... Он им деньги платит за то, чтобы за памятником ухаживали...- женщина кивнула на крест.- Приедет, постоит возле могилки, а потом сразу к ним в дом.
   - Значит, ради могилки, говорите, ездит. Родственник что ли?
   - Да что вы! Какой родственник! Он барон, а памятник то на месте, где крестьяне сгорели, семья дурака Джона...
   - Что же случилось с Джоном?
   - Дурак он был, сотню раз ему говорила. Он ведь был кузеном самого Дикого Вилли... ну, знаете, разбойник такой есть. Вот, Джон его постоянно в дом пускал, деньги у него брал, соседям давал... Из-за этого деревню-то и сожгли военные.
   - Всю деревню?
   - Ага... И все из-за этого Мора! А его со всей семьей сожгли в хате... остальных то в часовне подожгли, да мимо идущие солдаты, храни их Господи, открыли засов. Многие тогда задохлись, но кое-кто выжил. Я сама там была. Потом мы деток своих из горящей хаты спасали. Доченька моя там помёрла...
   - Да, вы многое перенесли. Значит, вся семья этого Мора тогда погибла?
   - Жаль, что нет. Выжили три их сына...
   - И что с ними стало?
   - А кто ж точно знает? Видели несколько раз их после той ночи, когда они прибежали на пепелище с мужиками, что в поле работали. Побегли тогда они догонять этого графа, что поджог деревню, да так и не нагнали. Схватили их и пригрозили, что если еще раз с оружием попадутся, то их арестуют и казнят... В ту ночь и пропали. Говорили, что пошли к своему дяде, этому Вилли. А еще люди говорят, что вышли из них хорошие разбойники. А старшой стал пиратом... Слышали про капитана Мора? Да-к вот, старшой сын это ихний, уверена... Люди видели, говорят - он.
   - А кто же такой этот барон? Зачем ему эта могила?
   - А кто их, богатых знает? Может, грешки замаливает. Может, тоже участвовал в той расправе... Молодой такой, приятный... Блондин... А глаза какие-то странные... Желтые что ли? Взгляд просто кошачий. И трость с наконечником в виде факела. Странный такой...
   - Понятно. Спасибо, мадам,- мужчина откланялся, оставив на скамеечке мешочек с монетами. Женщина сладко улыбнулась и исчезла в доме. Когда всадник скрылся из поля зрения, от домов отделилась фигура в плаще. Человек пошел в сторону леса.
  
   Сабрина ждала, все время ждала. Ждала, что приедет муж, по которому она научилась скучать, что толкнется ножкой один из ее еще не родившихся малышей, что появится Ричард, ее маленький Ричард, которому должно было уже исполниться девять. Она жила этими ожиданиями: ложилась спать и знала, что завтра вновь будет ждать. Это ожидание не томило ее - оно давало ей хоть какой-то смысл ее сегодняшней жизни. Она знала, что скоро эта жизнь обретет, наконец-то, смысл. Но сейчас было только ожидание.
   - Ваша светлость, прибыла ваша родственница,- робко нарушил ее одиночество лакей. Графиня кивнула и попросила проводить девушку в дом. Вот, закончилось и это ожидание. Она приехала. Сабрина обернулась на тихие шаги. В дверях, как испуганный зверек, застыла хрупкая фигура в черном, с вуалью, прикрывавшей ее лицо. Но Сабрина и так уже знала, кем окажется любовница Альберта.
   - Здравствуй, Катерина, проходи,- Сабрина протянула руки испугавшейся еще более девушке.- Не бойся, здесь тебя никто не обидит.
   Катерина откинула вуаль и пристально, заворожено смотрела на хозяйку дома. Прошло всего полгода с тех пор, как она в последний раз видела графиню Мортьер. Девушка была не готова к переменам, произошедшим в той пассивной, безвольной женщине, что была пленницей Вилли. Катерине даже показалось, что Сабрина зла - зла на нее.
   - Простите, ваша светлость, я говорила Альберту, что это плохая идея...- начала девушка, но графиня усадила ее в кресло, нежно улыбнувшись.
   - Не волнуйся, Катерина, все в порядке. Я сама согласилась принять тебя в нашем доме. А сейчас тебе нужно согреться, поесть и отдохнуть. Я прикажу приготовить тебе ванну, а потом ты поспишь. И только после этого мы поговорим...
   - Откуда вы знали, что это буду я?- спросила Катерина уже в дверях.
   Сабрина улыбнулась:
   - Все потом. Иди же, наконец...
   Сабрина вышла на улицу. Ее немного мутило, и хотелось подышать свежим воздухом. Последнее время у нее было плохое настроение, хотя причин для этого совсем не было. Девушка кивала рабочим, что суетились во дворе, бродила вдоль построек, стараясь ни о чем не думать. Даже об Александре. Наверное, поэтому ей было тоскливо. Ей хотелось увидеть его именно сейчас - в один из самых счастливых периодов ее жизни. Он был так далеко, что, казалось, больше никогда она уже не сможет обнять его, заглянуть в его глаза, услышать его смех, его шепот, почувствовать его теплые руки у себя на лице.
   От этих мыслей ей становилось еще тяжелее. Сердце ныло в каком-то неизвестном предчувствии. Она не знала, чего боится, но ей было страшно. Страшно, что вокруг нее что-то происходит, что какие-то силы окружают ее и вот-вот все завертится, закружится, и уже никто не сможет помочь.
   Сабрина положила руку на живот и глубоко вздохнула. Главное было успокоиться. Все это ее мнительность. Просто устала.
   Графиня поднялась к себе и совсем немного подремала. Заснуть она опять не смогла. Что-то все равно тревожило ее. Она подошла к окну - уже смеркалось. У дальней части стены возились человек пятнадцать рабочих, что нанял Мортьер для постройки каких-то зданий. Девушка нахмурилась и отвернулась.
   Сабрина знала, что где-то там, в темноте, плетет свои козни этот страшный человек, Вилли. Она чувствовала, нет, знала, что он не дремлет, а лишь прикинулся, что спит. Он ждал своего момента, но Сабрина не собиралась приближать этот момент. Лучше уж отдалять... По крайней мере, пока он не разыщет ее сына, ее Ричарда.
   В дверь тихонько постучались. Осторожно вошла Катерина. Она выглядела бледной, истощенной постоянными переживаниями. Беременность почему-то вовсе не красила ее.
   - Кати, ты не больна?- спросила Сабрина, сажая девушку рядом с собой. Та покачала головой, опустив глаза.
   - Ты не очень хорошо выглядишь. Но ничего, мы тебя выходим. Тебя и твоего малыша...- Сабрина увидела слезы в глазах Катерины и обняла девушку, пытаясь успокоить.- Ну, ты что? Ты боишься?
   - Да. Я не хочу здесь оставаться, я боюсь.
   - Почему же ты не сказала этого Альберту? Почему боишься?
   - Я не могу сказать...
   Сабрина глубоко вздохнула:
   - Опять тайны... Ты совсем не отличаешься от своего братца... Если ты не расскажешь, то я не смогу тебе помочь...
   Катерина изумленно смотрела на графиню:
   - Какого брата?
   - Вилли... Разве он не твой брат?- удивилась Сабрина.
   - Нет...
   - Почему ты сбежала, Катерина?
   - Откуда вы знаете, что я сбежала?
   - Твой "не брат" приходил сюда. Он до сих пор разыскивает тебя. Я думаю, они все там беспокоятся о тебе...
   Катерина опустила глаза:
   - Просто встретила Альберта и ушла. Думала, что начну новую жизнь, в законе, благополучную, с нормальной семьей... Глупая...
   - Не знаю, что произошло между тобой и Альбертом, но поверь, теперь ты точно обрела эту семью. Мы с мужем не позволим забрать тебя отсюда...
   Катерина грустно улыбнулась:
   - Если они захотят, то ни вы, а тем более ни ваш муж ничего не сделаете... Они заберут меня силой.
   Сабрина покачала головой:
   - Нет, не заберут. Я тебе это гарантирую.
   - Я все равно не могу остаться здесь...
   Сабрина недоуменно посмотрела на девушку:
   - Чего ты боишься? Разбойники не всесильны...
   - Да их-то я не боюсь. Они не причинят мне вреда...
   - Тогда чего ты боишься?
   Катерина молчала, не решаясь открыть свои тайны. Сабрина мерно ходила по комнате:
   - Катерина, учти, если ты не скажешь всю правду, я не смогу помочь.
   - Вы и так не сможете помочь...
   - Расскажи, а я сама решу, могу помочь или нет.
   - Но я не могу!!!
   - Почему?
   - Вилли убьет меня...
   - Значит, это тайна Вилли,- задумчиво произнесла Сабрина. Что ж, и здесь этот вездесущий Уильям Мор.- Кати, если в связи с этой вашей тайной тебе или Вилли может угрожать опасность, ты должна мне все рассказать... Понимаешь?
   Катерина закрыла глаза и глубоко вздохнула:
   - Это было давно, и я не думаю, что нам грозит опасность. Я устала и хочу отдохнуть,- девушка быстро выскользнула из спальни. Сабрина пожала плечами. Она спустилась вниз и испуганно отпрянула. В кабинете Мортьера горел свет, и кто-то разговаривал. Девушка недоуменно вслушивалась в голоса: ей показалось, что говорил ее муж. Но ведь этого быть не могло!
   Графиня легко постучалась и попыталась войти, но дверь была заперта изнутри. Голоса стихли, потом раздались шаги. Дверь отворил потрепанный Корнель со странным выражением круглых глаз. Он пропустил Сабрину внутрь. За столом действительно сидел Мортьер и грозно смотрел на вошедшую жену. Она только открыла рот, чтобы изумиться, но граф приложил палец к губам:
   - Тише, ваша светлость, тише.
   Корнель затворил дверь и сел на стул, где он, видимо, и восседал до появления Сабрины.
   - Когда ты вернулся? Что это за тайное появление?
   Мортьер холодно посмотрел на нее:
   - Действительно, я приехал тайно. Никто не должен знать, что я тут.
   - Но почему? А как же помолвка Альберта?
   - Нашлись более важные дела...
   - И что же оказалось важнее, чем ваш сын, сир?- презрительно посмотрела на мужа Сабрина.
   - Моя беременная жена и мой дом, ваша светлость... И не нужно смотреть на меня так, будто я кого-то предал.
   - Тогда и вы не смотрите на меня так же, милорд.
   - Я не буду ругаться с вами здесь, Сабрина. Нас могут услышать...
   - А мне плевать! Мне надоели все эти тайны!
   - А вы совсем не храните тайн?- Мортьер встал и с угрозой посмотрел на жену.- Сейчас вы тихо вернетесь в свою комнату и дождетесь, пока я к вам не приду. И не создавайте шума - это для вашей же пользы.
   Сабрина хмыкнула и пошла на кухню. Она не собиралась менять свои планы из-за внезапного возвращения мужа. Хотя в глубине она чувствовала, что вот оно - то, что ее начинает закручивать, втягивать во что-то страшное, что именно сейчас она погружается в какую-то трясину. Туда, где уже не она, а кто-то, или что-то иное, будет управлять ее жизнью...
   Когда она вернулась в комнату, Мортьер уже сидел в кресле, пристально глядя на свечу.
   - Я просил тебя вернуться в комнату,-
   - Ты не просил, а приказал,- Сабрина подошла к мужу.- Что за игру ты ведешь?
   - Завтра ты уезжаешь отсюда.
   - Куда?- равнодушно спросила Сабрина.- И что это значит? Ты знаешь, что мне нельзя ездить...
   - Ты поедешь недалеко, но куда, я пока не скажу. Для твоей же безопасности,- Мортьер повертел в руках сигару.
   - И что же угрожает моей безопасности?
   - Ты сама, моя дорогая.
   Сабрина недоуменно посмотрела на Мортьера, и внутри у нее все оборвалось. В его глазах она видела, что он не шутит. Он что-то знал...
   - Не ходи вокруг да около, Патрик, говори, что хотел. Я хочу спать.
   - А ты ничего не хочешь мне сказать?- спросил он, сощурив глаза.
   - А должна?
   - Уильям Мор, моя дорогая. Это тебе о чем-нибудь говорит?
   Сабрина закрыла глаза. Врать было бесполезно, Мортьер все равно выпытает из нее все, что ему нужно. Да и еще неизвестно, что он от нее хочет услышать.
   - Да, этот человек похитил меня полгода назад.
   - Это все, что ты хочешь мне сказать?- Мортьер встал и в упор посмотрел на жену.- Ты предала меня, а теперь лжешь мне в глаза... А имя барона Тюбенгенского тебе о чем-нибудь говорит?
   - Патрик, я не...
   - Да? А то, что ты не сказала, что в моем доме живет преступник - разбойник, что похитил тебя,- это не предательство?!
   - Он угрожал, что убьет меня... Что мне было делать?
   - Ты должна была сказать мне. Я бы защитил тебя.
   - Да? От него, наверное, и защитил бы, а вот от его банды? Всех бы перебил один?- с сарказмом спросила Сабрина, пытаясь спасти себя и свою семью. Мортьер не должен узнать правды. Никогда.- Я уже потеряла двоих детей, я больше не хочу видеть смерти дорогих мне людей! Не хочу!
   - Не хочешь, но прятала в доме бандита! А ты знаешь, кто он такой? Он убийца твоих детей!
   Сабрина отшатнулась, как от удара. В глазах потемнело, но Мортьер успел подхватить ее.
   - Что... ты... сказал?- слабо выдавила она.
   - Что барон Тюбенгенский, он же Уильям Мор, он же Дикий Вилли, привел в наш дом свою шайку. Они жгли, насиловали и убивали, а потом уничтожили наш дом, вместе с теми, кого мы любили.
   Сабрина опустилась на кровать. Ей не хватало воздуха, было трудно дышать. Мортьер помог ей распустить корсет...
   - Ты знал, кто были убийцы наших детей, и молчал все это время?
   Мортьер вздохнул:
   - Я должен был узнать, чего мне еще от них ждать...
   - Ну, и что? Узнал?- покачиваясь, выдавила Сабрина со злой усмешкой. Если бы она знала, знала эту ужасную правду, она бы своими руками убила этого зверя. Но Мортьер опять выкинул ее из игры, опять все решил за нее.
   - Да, все узнал. Я вернулся потому, что испугался за тебя. Он может в любой момент появиться здесь, чтобы докончить начатое.
   - Начатое?
   - Убить всех, кто связан со мной.
   - Зачем?- Сабрина чувствовала, что вот она, разгадка тайны Уильяма Мора. В голове бродили сотни мыслей, застарелая боль снова заполнила душу. Господи, она отдалась убийце своих детей. Она носила под сердцем его плоть и кровь.
   - Это месть - давняя, кровная и обреченная на провал. Я все равно хитрее, чем они. Я заманю их в ловушку, и они поплатятся за все, что они сделали. Поверь, родная.
   - Уйди,- прошептала она, сворачиваясь клубком на кровати и уткнувшись лицом в колени.- Уходи, Патрик, оставь меня.
   Он не посмел спорить.
   Сабрина разрыдалась. Снова она переживала эту горечь утраты, но теперь к ней примешивалась жгучая ненависть. Ненависть к убийцам, к этому жестокому человеку, что навсегда разлучил ее с детьми. За что? Что за месть могла привести его в ее жизнь? Что за счеты он сводил с ее мужем ценой жизней ее детей?!
  
   Глава 6.
   Она стояла у маленького окна, в которое несмело проникали лучи заходящего солнца. Вокруг стихали звуки, что весь день сопровождали жизнь монастыря. Сестры потянулись на вечернюю молитву.
   Колокол пронзал иссушенное сердце графини гулкими ударами. Она зажмурила глаза и помотала головой, но назойливый звук не прекращался. Он проникал в самую глубину и бередил раны.
   Сабрина внутренне переживала все, что произошло: слова мужа об убийце их детей, боль, неверие. Все, что рассказал Мортьер, казалось, было ложью - она бы хотела, чтобы это была ложь, но отвернуться от этой истины - самой жестокой и беспощадной - уже не смогла.
   Тогда она ворвалась в комнату Катерины и потребовала правды. И она оказалась страшной. Мортьер, ее муж, человек, которого она только начала любить, оказался не менее зверем, чем тот, на кого он сейчас охотился. Они истребляли семьи друг друга во имя какой-то яростной кровной мести, чудовищного долга чести и крови. Кто мог их остановить? Как? Сабрина не знала. Сейчас она жила лишь горечью и ненавистью к тому, кто ее предал.
   На следующий день после того, как Мортьер раскрыл ей глаза, она, еще до рассвета, пришла в спальню мужа. Он стоял у зашторенного окна и смотрел вдаль, на пылающий горизонт. Он не услышал - почувствовал - что она вошла.
   - Что ты хочешь, Сабрина?- обернулся он, поддерживая ее, пока она садилась в кресло.
   - Я хочу тебе помочь, ради этого и пришла,- прошептала графиня.
   Патрик сел у ее колен и заглянул в глаза, полные слез:
   - Для меня нет никого дороже тебя... Я многое скрывал от тебя. Но обещаю, теперь будет все иначе...
   - Не будет, Патрик, не будет. Да я и не хочу,- она протянула руку и запустила пальцы в его густые волосы, уже тронутые сединой.- Давай все сделаем, как ты считаешь нужным. Покончи с этой долголетней местью. Я хочу покоя и безопасности...
   Тогда Сабрина передала мужу письмо, адресованное Вилли, и объяснила, куда его нужно положить. Патрик уже знал о том, что разбойник обещал найти их сына, поэтому, ничего не спросив, спрятал письмо и обнял жену на прощание. Потом их с Катериной тайным ходом, вырытым во время восстановления поместья, вывели за пределы усадьбы и посадили в карету. Мортьер отправил их в самое безопасное место, где были только преданные ему люди, и которое могло выдержать долгую осаду, - в монастырь Святого Патрика...
   Сабрина смотрела на закат и была уверена, что этой ночью ее муж сделает все, чтобы Уильям Мор исчез из их жизни. Но разве этим кончится месть?! За Вилли будет мстить его брат, этот пират...
   В маленькую комнату Сабрины, что отвели ей в монастыре, вошла Катерина, с покорно опущенной головой. Она была в темном платье, с убранными под платок волосами и каким-то просветленным лицом и благоговением в глазах. Девушка села у дверей.
   - Что с тобой, Катерина?- безлико спросила Сабрина, взглянув на склоненную голову девушки.
   - Я с самого детства не ходила в церковь. А сегодня матушка-настоятельница взяла меня с собой. Сказала, что так мне станет легче, что у меня на душе тяжелая ноша, и что я должна обратиться к Богу. Это было так... так...
   Сабрина подошла к Катерине и погладила ее по голове. Бедная девочка. Она стала жертвой мужских игр.
   - Ты действительно выглядишь успокоенной.
   Катерина кивнула:
   - Я всегда ощущала покой после общения с Богом...
   - Тогда почему ты не ходила в церковь? Моры не пускали?- слегка насмешливо спросила графиня, садясь на свою постель.
   - Нет, что вы!- покачала головой Катерина.- Я и не просилась. Просто я чувствовала там себя жутко... после того, как видела нашу сгоревшую церквушку, и людей в ней... Сколько там их сгорело... Сколько икон там погибло... Погибло ни за что...
   Сабрина закрыла глаза. Она устала от всего этого: от горьких мыслей, тяжелых воспоминаний, тягучей боли в душе.
   - После этого ты перестала верить в Бога?
   Катерина сверкнула черными глазами:
   - Нет, просто войти в его дом мне было тяжело. Я росла в доме священника, у своего дяди, всегда почитала и любила Бога, даже когда дом его уничтожил огонь. Я верила, что так надо... А вот Вилли...
   - Что Вилли?- спросила Сабрина, чувствуя, как это имя, произнесенное вслух, вспыхивает в ней искрами боли.
   - Он перестал верить, он отрекся от Бога. Я помню, как он ходил по пепелищу своего дома и собирал нательные крестики. Они были у всех членов их семьи, даже у малыша Луки...
   - Крестики... Лука... - задумчиво произнесла Сабрина, вспоминая что-то, а потом произнесла:- "Папа, мама, Джимми, Мария, Вилли, Саймон, Дилон, Дели, Лука"...
   Катерина испуганно посмотрела на графиню:
   - Откуда вы знаете?
   - Я видела у Уильяма свиток с этими именами. А еще семь нательных крестиков и большой алтарный крест,- Сабрина глубоко вздохнула. - Почему семь? Сколько из них погибло?
   - Шестеро: родители, брат Дилон, сестра Дели, жена Джеймса - Мария, и их сын Лука. Ему не было и месяца...- хмуро сказала Катерина, снимая платок.
   - Седьмой крестик принадлежит самому Вилли... Фауст...- задумчиво произнесла Сабрина.
   - Фауст?- не поняла Катерина.
   - Да, Фауст. Человек, заключивший договор с дьяволом.
   - Да что вы! Перестаньте!- вскочила Катерина.- Вилли не такой!
   - Не важно, Кати. Успокойся, это повредит твоему малышу,- отрешенно сказала Сабрина, инстинктивно прижимая ладони к своему большому животу.- Саймон... Кажется, я слышала это имя от Моров... Кто этот Саймон?
   - Это младший брат Вилли и Джеймса.
   - Он тоже разбойник? Или пират?
   - Нет, он студент. Он живет во Франции, куда его отправил учиться их дядя, Дикий Вилли, когда был еще жив.
   - Во Франции?- Сабрина чуть не задохнулась от догадки. - Как давно он вернулся?
   - Откуда вы знаете, что он вернулся?- Катерина выронила платок от неожиданности.
   - Потому что он, именно он, был в моем доме в роли виконта Д`Арно... Он был наводчиком... Он убил моего сына, моего Ричарда...
   - Ричарда? Нет, он не убивал его!
   - Что ты знаешь о Ричарде?- Сабрина схватила девушку за руки.- Что ты знаешь о моем сыне? Отвечай!
   - Саймон не убивал его,- чуть слышно произнесла Катерина, побледнев.- Он спас его... Саймон спрятал его, а потом привез с собой, солгав братьям...
   - Где он? Где сейчас Ричард?
   - Я не знаю... Правда, не знаю. Он исчез из лагеря почти сразу же. Я думала, что Саймон увез его с собой, но больше мальчика с ним не видела.
   - Он жив...- шептала Сабрина, тихо идя к окну.- Он жив. Я найду его. Я найду моего сына!
   В окно прорвался последний, кроваво-красный луч солнца. Верхний край солнечного диска скрылся за горизонтом, оставив на небе яркие, алые отсветы.
  
   Вот уже несколько часов Вилли гнал коня по одному ему известным лесным тропам. Взмыленный гнедой тяжело дышал и фыркал, но даже на самом крутом повороте легко огибал кустарник и упавшие после сильной бури деревья. В сумраке наступавшей ночи Вилли чувствовал беду и еще быстрее гнал своего коня.
   "Лишь бы успеть... Лишь бы успеть...- проносилось в его голове, пока он выбирал кратчайшие пути к лагерю, где оставались его разбойники и брат.- Только бы успеть".
   Еще три часа назад он спокойно ехал в сторону столицы, куда был приглашен на помолвку принцессы Анжелики.
   Но ему пришлось переменить свои планы. В гостинице, где он остановился пообедать, его ожидал парень лет пятнадцати. Он передал послание от старика Осипа. В их деревню приезжал странный человек и расспрашивал жителей о случившемся там десять лет назад. Особенно его интересовала семья Моров. Также парень сказал, что приезжавший разговаривал со старухой Люсиной, которая, скорее всего, все выложила странному гостю.
   Теперь Вилли мчался в лагерь. Он был уверен, что это человек Мортьера. А значит, хитрый граф уже действует. Что он мог предпринять? Сам Вилли знал, что Мортьер решит побыстрее покончить с разбойниками. Нужно было ему помешать. Как? Вилли и сам еще не понимал. Он знал лишь одно: пока его нет, могло произойти что угодно, - Мор может совершить глупость.
   Была уже ночь, когда Вилли, миновав все посты, въехал в лагерь. Он не чувствовал голода и усталости. Он ощущал лишь тревогу, которая все нарастала по мере того, как он входил в лагерь. Разбойников почти не было - лишь пара десятков человек вразброс спали у костров. Не было видно и силуэтов коней. В лагере было тихо, казалось, он совершенно опустел.
   Вилли ворвался в палатку Милы. Женщина спала, привалившись головой к сундуку. Рядом лежала собака Вилли. Она сразу встрепенулась и подлетела к хозяину. Проснулась и Мила. Она спросонья посмотрела на встревоженного Вилли и села:
   - Что случилось? Чего такой чумной?
   - Где все? Где Мор?
   - Они уехали часа четыре назад.
   - Куда?!
   - Не ори, детенка разбудишь!- зашипела Мила, указав на мальчика, спавшего в углу.- Я почем знаю? Твой братец не докладывается мне. Вроде, какое письмо ему пришло. Он поднял всех по тревоге, и уехали. А че случимшись-то?
   Вилли вылетел наружу, и вскоре уже был в палатке брата. Письмо лежало в кармане попоны. Прочитав его, Вилли понял, что опоздал. Это была ловушка. Но ловушка не для Джеймса, а для него, Вилли. Ловушка, которую подготовили Мортьер и его жена. Она точно была замешана.
   Вилли не хотел верить. Он любил ее. Любил и оправдывал. Ведь у нее жестокий муж, он мог просто заставить ее сознаться в переписке и показать, куда положить письмо. Это вполне вероятно.
   Вилли вскочил на коня и понесся в сторону поместья Мортьера. Он должен был попытаться остановить их, хотя понимал, что опоздал. Но ведь он мог хотя бы спасти брата.
   Уже подъезжая, он понял, что все почти кончено. Раздавались одиночные выстрелы, слышались крики людей. Дом и вся территория поместья была ярко освещена. Вилли спешился и, нагнувшись, побежал к краю леса. Он натолкнулся на нескольких разбойников, бежавших прочь от проклятого места. В их глазах был ужас и стыд поражения. Вилли схватил одного из них:
   - Где Мор? Где мой брат?
   Человек покачал головой и кинулся прочь. Вилли подошел почти вплотную к кустам, что обрамляли край дороги. Через распахнутые ворота он видел мужчин с ружьями, ходивших по двору и осматривавших поле недавнего сражения, где они перебили разбойников. Его разбойников. Где-то там был его брат. Где? Жив ли он? Вилли видел вдали кучку оставшихся в живых, стоявших под прицелом и жавшихся друг к другу от открытых пастей огромных собак.
   В стороне послышался шорох. Вилли пошел на звук. В тени деревьев лежал человек, над ним склонились трое мужчин, раненных и в изодранной одежде. Один держался за голову. На шаги Вилли они обернулись. Это были люди Мора, трое его верных пиратов, которые везде сопровождали его.
   Пираты расступились. На земле лежал убитый Джеймс Мор. Вилли глубоко вздохнул, закрыл глаза, потом встряхнулся. Нужно было уходить.
   - Берите тело и за мной,- скомандовал он, направляясь к своему коню.
   Вскоре они быстро шли прочь от места гибели шайки Дикого Вилли. Тело Мора было перекинуто через седло. Его мертвые руки и ноги качались в такт с шагами натруженной лошади. Один из разбойников помогал идти раненому товарищу. Третий молча шел возле Вилли.
   - Что произошло?- спросил он.
   Пират вздохнул, вытирая струйку крови, бежавшую по виску большой, черной головы.
   - Мы подошли к поместью затемно. Капитан сказал, что мы должны тихо пробраться в дом, найти Катерину и графиню, а затем разграбить и разрушить поместье. В письме было написано, что графа нет в поместье, а обслугу составляют всего пара десятков крестьян. Собак мы не боялись. Четверо разбойников отправились первыми. Через некоторое время распахнулись ворота, и все радостно вбежали во двор. Но в грудь нам ударили залпы ружей. Мы растерялись. Не успели оправиться, как уже рубились с отрядом хорошо вооруженных и обученных людей. Ими руководил сам Мортьер.
   - Как вы допустили, чтобы Мор погиб?
   - Он бросился к графу, но был сражен пулей. Мы это видели и в суматохе вынесли его тело. И вовремя, потому что через несколько минут солдаты просто окружили оставшихся в живых и замкнули лазейку, через которую некоторые смогли вырваться из ловушки.
   - Но как так?! Чем думал Мор? Ведь нужно было дождаться разведки, точных данных!!!
   - Он не желал ждать и слушать кого-либо. Он мечтал вновь разорить поместье Мортьера.
   - Откуда там было столько солдат?! Мои люди все время следили за поместьем. Как пропустили Мортьера?
   - Мы не знаем. Скорее всего, у него есть потайные ходы, туннели. Ведь часовой, что встретил нас у поместья, подтвердил, что графа нет в поместье, а обслуга малочисленна и плохо вооружена.
   Вилли с горечью покачал головой. Какая глупая смерть. Какая простая ловушка. Как легко Мортьер осуществил все. Но все же надменный граф просчитался: он так и не поймал Вилли, на что, видимо, рассчитывал. И даже брата Вилли он не поймал. Он ведь мог и не знать, что Мор убит.
   Перед рассветом они вошли в лагерь. Здесь царила суматоха. Плакали дети. Выла женщина. Из ста пятидесяти разбойников, ушедших с Мором, вернулись лишь четырнадцать. Они сидели у костров - раненые, уставшие, напуганные и злые. В их глазах стоял немой вопрос, когда они смотрели на проходившего Вилли, и ужас от воспоминаний о том, что они пережили.
   Вилли понимал, что сейчас нужно поднимать убитый горем и напуганный лагерь и уходить. Уходить, как можно быстрее и как можно дальше. Люди Мортьера в любой момент могли нагрянуть сюда, ведь в их руках были оставшиеся в живых разбойники. А они, ради своей шкуры, могли продать своих товарищей.
   - Снимаемся!!!- пронесся жесткий крик над лагерем. Воцарилась тишина, сменившаяся ропотом. Но Вилли этого уже не слышал: он взял лопату и скрылся в лесу.
  
   Глава 7.
   Мортьер медленно ходил по своему кабинету, вращая в руках стакан с бренди. Был предрассветный час. После вчерашней бессонной ночи он весь день спал. Поэтому этой ночью так и не смог заснуть.
   На столе лежали папки, листы бумаги, исписанные рукой графа, несколько разбойничьих фишек. Именно благодаря им Мортьер смог разгадать серию загадок, которые мучили его, узнать, за что разбойники преследуют его. И пытливый ум графа быстро построил все нужные схемы и параллели.
   Он взял в руку фишку. Как много раз он рассматривал эти разбойничьи метки. Он понимал, что факел был символом разбойничьей шайки, скорее всего, Дикого Вилли. Но что значили крючки и загогулины на другой фишке, было неясно. Он смотрел, вертел картинку, пытаясь понять то, что на ней было зашифровано. И однажды перед его глазами встала четкая картинка с надписью: по центру был изображен корабельный якорь, а с ним сплетались три буквы - МОР. Это была фишка капитана Мора - знаменитого пирата. Тогда Мортьер еще не понимал, как связаны Дикий Вилли, разбойник, и капитан Мор, пират.
   Что значили цифры на обороте, граф сразу понял: это дата. Методом исключения он решил, что это август месяц. Оставалось понять, что является годом, а что числом - 28 или 20? И только подумав об этом, он вспомнил, что 1828 год был богат событиями. Тогда была выиграна Великая восточная война, в которой принимал участие и сам Мортьер. Что же такого произошло 20 августа 1828 года, что связало разбойника и пирата в борьбе с Мортьером? Тогда граф возвращался с войны - в столицу он с войсками прибыл в начале сентября, это он точно помнил.
   Осознав все это, граф пришел в свой кабинет, где были отчетные книги, в которых он записывал все значимые события того похода, чтобы потом досконально точно доложить королю. Наконец, он, казалось, нашел то, что искал. Под числом "20.08.28" значилось: "Убийство офицера армии Его величества месье Пьера де Виля. Военно-полевой суд по законам государства Его Величества. Приговор приведен в исполнение. За сутки прошли...". Дальше шли данные, цифры и сухая военная статистика.
   Тогда он вспомнил все: как Пьер изнасиловал девушку, как какой-то старик убил Пьера - и поделом. Но Мортьер был тогда на грани, усталый. Он должен был указать крестьянам на то, как поступают с теми, кто убивает офицеров королевской армии. Показать так, чтобы более ему не пришлось разбираться в таких нудных делах. И он сделал, как указано в законе: казнил убийцу и его детей...
   Сожалел ли он когда-нибудь о тех, кто по его приказу был умерщвлен? Нет, не жалел. Но и не получал от этого удовольствия. У него не было привычки сожалеть о прошлом и решать, прав ли он был или нет. Он принимал все, что делал, как неизбежное и должное. Долг... Это слово сопровождало его всю его жизнь, с самого детства.
   Его отец был старым воякой, любил дисциплину и послушание, отчего страдали мать Патрика и его две сестры. Младшая из них, Виктория, скончалась после того, как отец приказал наказать ее розгами. До сих пор Мортьер видел перед собой ее полные ужаса глаза, мольбы о помощи, крики. Но тогда он был маленьким мальчиком и ничем не смог ей помочь. Его мать умерла вскоре после сестры. И чувство вины перед женщинами, которых он любил, но не смог сберечь, надолго поселилось в его сердце. И оно мучило Патрика до тех пор, пока однажды он не дал сдачи своему отцу, когда тот ударил его по лицу. Год спустя отец умер...
   Мортьер отпил из бокала и кинул фишку капитана Мора в огонь. Пусть он не поймал Дикого Вилли, но его брат, капитан Мор, который был во главе шайки, ворвавшейся в его поместье, был мертв. Он сам застрелил его в упор, когда огромный темноволосый человек кинулся к нему, кипя от ярости. Правда в тот момент, когда граф стрелял, он не знал, в кого летит его пуля. Именно поэтому не уследил за тем, как тело исчезло. Скорее всего, в суматохе боя, его кто-то вынес. Но пленные разбойники наперебой описывали капитана Мора. Это был именно тот человек, которого убил Мортьер. Ошибки быть не могло.
   Когда человек Мортьера вернулся из села, подожженного десять лет назад по приказу графа, и рассказал о бароне с тигриным взглядом, Мортьер был взбешен. Но холодный ум и расчетливость победила. Он уже давно был готов к новому нападению разбойников, поэтому в его поместье под видом обыкновенных рабочих и крестьян было около полутора ста солдат королевской конной гвардии. А в псарнях держали дюжину огромных собак. Но все это было неожиданным для разбойников, ведь их разведка была дезинформирована. А то, что разведка была, Мортьер был уверен. Поэтому он тайно приехал в поместье. Да и еще нужно было немного напугать его жену, которая обманула его. Она знала Дикого Вилли в лицо, но при этом покрывала. Тогда он был готов растерзать ее, обвинить во всех смертных грехах. Даже заподозрить в заговоре с разбойниками.
   Потом он винил себя за то, что так думал о Сабрине. Она никогда не была корыстной, злой, мстительной. Все, что она делала последнее время, было направлено на одно - на спасение своих детей. Их она любила больше, чем кого-либо на этом свете.
   Со смерти отца чувство вины сменилось в Мортьере чувством долга. Он должен был заботиться о сестре, о поместье, получать военное образование, служить королю и Отечеству. Потом у него появилась жена, и он должен был не только заботиться о ней, но и о том, чтобы у них появился наследник. После внезапной смерти жены у Мортьера на руках остался малолетний сын... И постоянное чувство долга постепенно заполнило всю его высушенную, отвердевшую душу военного офицера. А потом появилась Сабрина, и душа ожила для новых ощущений...
   Мортьер помнил ее с того момента, как впервые увидел в доме ее дяди. Тихая, загнанная в темную комнату сиротка в сером поношенном платьице, безумно худая. Ее большие глаза изумленно глядели на него из-за угла. Он видел, что она ищет защиты, тепла и заботы. Именно такая жена ему была нужна. Он хотел дать ей все это.
   Но тогда она была еще мала. Взяв с ее дяди обещание, что Сабрина станет его невестой, Мортьер ушел на войну. А когда вернулся, то застал уже не тихую запуганную девочку, а покорную, скромную, но при этом безумно женственную девушку. И он в очередной раз не усомнился в своей интуиции...
   За окном вставало солнце. Мортьер допил содержимое стакана и сел за стол, откинувшись в кресле. Он думал о том, что же предпримет разбойник дальше. Да, в этот раз он ускользнул. Но граф знал, что придет день, когда он поймает этого бандита и довершит дело, начатое десять лет назад.
  
   Сабрина со слезами на глазах, не отрываясь, глядела на распятие, преклонив колени. Ей было тяжело последнее время ходить, не то, что опускаться для молитвы, но каждый день она бывала в церкви. Она молила Господа о покое, о том, чтобы ее душа успокоилась и не болела. Молилась за свою дочь, за Ричарда, за Патрика, за своих будущих малышей. Она ждала облегчения, но тяжесть и боль не уходила. Она плохо ела и спала, хотя понимала, что так нельзя.
   - Дочь моя,- теплая рука матери-настоятельницы опустилась на ее плечо.- Ты опять здесь. Врач сказал, что тебе нужно больше лежать.
   Она помогла Сабрине подняться. Вместе они вышли во двор, освещенный весенним солнцем, отражавшимся в куполах и крестах монастыря.
   - Что мучает тебя, дитя? Чего ты так слезно просишь у Господа?
   Сабрина посмотрела на монахиню. На ее светлом, старом лице отражались годы душевного покоя и смирения. Глаза окутывали теплом и светом. Теплые руки, державшие руки Сабрины, согревали душу девушки.
   Они присели в тени монастырских стен.
   - Ты так ни разу и не была на исповеди. Что тебя мучает?
   - Ненависть, матушка.
   - Ненависть? К кому же?
   - К человеку, который разрушил мой дом, сжег его вместе с моей дочерью, а потом жестоко меня обманул.
   Матушка смиренно посмотрела на небо:
   - Неисповедимы пути Господни, дочь моя. Пока ты не простишь этого человека, не будет тебе покоя. Это ужасный грех, и он изъедает тебя и твою душу.
   - Я не могу простить его, матушка.
   - Но ты должна. Ведь только Господь может судить нас. Мы же должны подчиняться его воле. Не ропщи, а с терпением принимай все испытания, что посылает тебе Господь.
   - Но я не могу простить его!!! Не могу!
   - Ты хочешь покоя? Тогда ты сама должна помочь себе его обрести.
   Сабрина с мучением посмотрела на матушку:
   - Но как мне его простить? Как это сделать?
   - Сначала прости себя.
   - Себя?
   - Да, себя. Ведь ты винишь себя в том, что твоя дочь погибла, а тебя не было рядом, ты не смогла ей помочь, осталась жить. Прости себя, прости этого человека, и ты успокоишься.
   Сабрина тяжело вздохнула, и слезы потекли из ее глаз:
   - Я послушалась Патрика и поехала в столицу, а должна была быть дома, рядом с Эмили. Она давно болела. Но он приказал. Ей стало легче, доктор заверил меня, что она поправляется. Как я, мать, не почувствовала, что она умирает?!
   - Не вини себя, дочь моя. Бог забрал к себе твою дочь. И сейчас она с ним, она ангел, который хранит тебя и твою семью.
   - Я все равно не смогу простить этого человека. Как он не сможет простить моего мужа.
   - Един Бог без греха, милая,- тепло улыбнулась матушка.- Нужно только уметь прощать и жить дальше, не бунтуя против Господа нашего, который испытывает нас. Верь, и обретешь силу.
   Настоятельница поднялась и медленно пошла к саду, где работали послушницы. Сабрина задумчиво сидела на скамейке.
  
   - Ну, парень, как тебя звать-то?- спросила Мила, подавая мальчику миску с супом и с интересом рассматривая странного ребенка. Ему, наверное, исполнилось не больше двенадцати лет, но его внимательные глаза смотрели с выражением мудрого и много видевшего человека. Он был высок и жилист, с шелковыми русыми волосами, очевидно, выгоревшими на солнце. Лицо его, как и все тело, было темно-коричневым от загара, а натруженные, в мозолях, руки уверенно держали ложку. На нем была простая открытая рубаха, из-под которой то и дело выглядывал шнурок с амулетом. Босые ноги были в трещинах и царапинах, но мальчик, казалось, не чувствовал дискомфорта. Его старые штаны были аккуратно заштопаны и залатаны во многих местах.
   - Рик меня зовут,- буркнул мальчик, аккуратно поедая суп. Он уже отвык называть себя Ричардом. Ему казалось, что это было не с ним, в другой - спокойной и ленивой - жизни мальчика- аристократа. Теперь он вырос в собственных глазах, почти ничего не боялся и не стеснялся, и только иногда вдруг наплывала тоска. Он вспоминал свою замечательную маму, свою умершую сестренку, доброго Альберта и своего пони. И тогда он еще больше ожесточался, поскольку знал, что мама сейчас в руках этого ужасного человека - его отца. Еще когда он не знал пиратства и разбойников, он не испытывал теплых чувств к нему. Но уже после, когда кок Лари рассказал Ричарду историю семьи Мор и о том, какую роль сыграл в ней его отец, в душе мальчика начало расти чувство ненависти и презрения. Он мечтал о том времени, когда сможет просто прийти в его дом и забрать свою маму из лап этого чудовища. Впечатлительная детская душа искала успокоения и своего места в большом мире. Капитан Мор, заметив усердие мальчика, помог ему найти это место в его команде. Рика стали уважать, на него полагались, ему давали важные, иногда опасные задания. И чем больше он погружался в эту жизнь, тем сильнее осознавал себя человеком. Первое романтическое впечатление о пиратах - как о веселых людях, грабящих корабли ради приключений и романтики - быстро сменилось реальностью. И с этой реальностью Рик сроднился: он понимал и принимал их борьбу за выживание, за деньги, за свободу. Он обожал и боготворил капитана Мора, который отстаивал свое право на суд, на месть оставшемуся безнаказанным злодею. И только кровопролитные бои, сожжение заживо и пытки пленных Рик не мог переносить. Он убегал на камбуз и прятался в большой бочке из-под рома, ожидая тишины. Пираты смеялись над этой причудой маленького юнги, но Рик не обижался. Тем более что сам капитан снисходительно приказал Рику на время боя сторожить его каюту, что мальчик с гордостью выполнял.
   - Ты жуй, жуй! Щас за тобой пришлет Вилли, тогда уж не поешь,- сказала Мила, погладив мальчика по голове.- Тебя привезли с корабля?
   Ричард кивнул.
   - Моряк, значит? А где твои родители?
   - Дома,- буркнул мальчик и отставил миску, когда в палатку зашел один из разбойников.
   - Пошли, парень, Вилли зовет.
   Рик предстал перед прославленным главарем разбойников. Мальчик был разочарован - совсем не таким он представлял себе знаменитого Дикого Вилли. Перед ним сидел коротко стриженый, довольно молодой мужчина, без бороды и усов, в теплом кафтане и высоких сапогах. На шее висел аккуратный медальон.
   - Проходи, Ричард.
   Мальчик вздрогнул.
   - Не бойся, я знаю, кто ты. И мне очень нужна твоя помощь. Мне и... капитану Мору.
   - Капитану?- испуганно спросил Рик. Он тяжело переживал весть о том, что его любимый капитан, самый смелый и самый красивый, погиб. Еще больнее ему было оттого, что убил капитана его собственный отец. От этого Ричард еще больше ненавидел отца.
   - Вы хотите, чтобы я помог вам отомстить отцу?
   Вилли осторожно кивнул:
   - Да, но не только.
   Ричард широко улыбнулся и кивнул:
   - Я согласен, но что мне нужно делать?
   - Твой отец знает, что он в опасности. Он ждет нас. Но мы будем действовать хитростью. Во-первых, ты должен вернуться домой. Вернуться и узнать все, что там происходит. А главное - узнать, в поместье ли твоя мама, что с ней.
   - С мамой что-то не так?- испугался Рик.
   - Это ты и должен выяснить. Возвращайся домой. Как только узнаешь, где мама и что творится в поместье, свяжись с нами. Мы будем ждать. И помни, главное - чтобы твой отец ничего не заподозрил. Не спеши, лучше потяни время, если не уверен, что тебе доверяют. Только обретя полное доверие, ты можешь входить с нами в контакт. Понял?!
  
   Глава 8.
   Сабрина прогуливалась по утреннему саду, где работали послушницы. Они поднимались до рассвета и проводили в саду все время до обеда. Некоторых девушек графиня уже знала - они помогали ей во всем, ведь с каждым днем женщине становилось все труднее справляться с самыми элементарными вещами. Оставался всего месяц до рождения ее малышей, хотя доктор говорил, что они появятся раньше срока, ведь им очень тесно вдвоем в утробе матери.
   Солнце с каждым днем светило все ярче. К полудню, когда Сабрина уходила к себе, начинало припекать, и не было спасения от жары даже в тени древних монастырских стен. В такие часы они с Катериной пили чай и вязали для детей разные милые вещички. Катерина тоже ожидала малыша совсем скоро, через каких-то полтора месяца. С каждым днем девушка все больше преображалась, проникалась чувством любви к ребенку, становилась спокойнее, приветливее.
   Сабрина дошла до ворот и остановилась, отдыхая. Огромные ворота, выпускающие монахинь в большой мир, были постоянно заперты на огромный засов. Снаружи их охраняли четверо солдат, которым было категорически запрещено впускать на территорию монастыря посторонних или входить туда самим. Но особым их заданием было не выпускать из обители графиню Мортьер, но при этом выполнять любые ее поручения.
   Сабрина уже почти месяц находилась в монастыре. Ей было здесь спокойно, боль затихла под потоком света и ласки, что окружали ее. Монахини со всей свойственной им добротой ухаживали за беременной графиней. Но все равно бледность и хмурость лица часто выдавали ее беспокойство, тревогу. Она очень тосковала по Ричарду, ее маленькому сынишке, судьба которого до сих пор оставалась неизвестной. Скучала она и без общества мужа, хотя тот раз в две недели навещал Сабрину, присылал ей письма и подарки, чтобы скрасить ее тихое существование в монастыре.
   А ночами, во сне, она видела Александра: его образ преследовал ее, сердце сжималось от тоски. Как давно она его не видела, как хотелось ей заглянуть в его глаза, оказаться во власти его рук. Ее принц... Конечно, теперь он король, женатый человек. Скоро он станет отцом. Но это не мешало ей горячо любить его, мечтать о встрече, чтобы поделиться своим счастьем.
   Сабрина уже собиралась пуститься в обратный путь по цветущему саду, когда створки огромных ворот начали открываться. Две монахини сняли огромный засов. Снаружи солдаты налегли на двери, и железные врата расползлись в разные стороны. Во двор въехали сначала двое военных, а за ними Мортьер на своем грациозном коне. За графом следовали еще двое солдат, вооруженные ружьями и шпагами. Сабрина широко открытыми глазами смотрела на Мортьера и не верила: перед ее мужем, крепко держась за луку седла, сидел загорелый рослый мальчик с развивающимися светлыми волосами, выгоревшими на солнце.
   - Ричард,- прошептала Сабрина и как могла быстро направилась к тому месту, где Мортьер остановил коня.- Ричард!
   Когда она, наконец, дошла, мальчик уже стоял перед конем, судорожно закусывая губу, чтобы не расплакаться.
   - Получайте потеряшку, ваша светлость,- улыбнулся Мортьер, глядя в лучистые глаза жены, направленные на мальчика.- Доставлен в целости и сохранности.
   - О, Ричард,- Сабрина прижала его голову к себе, не в силах сдержать слезы.
   - Мамочка,- Ричард отстранился и с нескрываемым восторгом посмотрел на Сабрину.- Я так скучал...
   Графиня вытерла слезы, не отпуская сына из рук, и обернулась к мужу:
   - Патрик, как тебе удалось его найти? Где?
   Мортьер рассмеялся:
   - О, это не моя заслуга. Маленький лорд сам явился домой, нагулявшись. Эту историю он изложит тебе сам, дорогая. Теперь мне пора.
   - Патрик,- Сабрина обняла мужа и поцеловала.- Ты самый лучший муж на свете...
   - Я запомню это,- подмигнул ей Мортьер.- Все, прощай...
   Они стояли и смотрели, как кавалькада исчезала за воротами, а потом Сабрина снова обняла сына:
   - Где же ты был, сыночек? Когда ты вернулся? Как?- засыпала она его вопросами, пока они шли к ее комнате.- Ты не голоден? Не устал? Может, чего-нибудь хочешь?
   - Нет, мама, ведь я жил дома почти две недели.
   - Две недели?- Сабрина побледнела. Опять Мортьер все сделал по-своему. Он знал, что она беспокоится, но по каким-то одному ему известным соображениям не только не прислал сына в монастырь, но даже не сообщил о том, что Ричард в целости и сохранности вернулся домой.- Почему же отец так долго не привозил тебя?
   Ричард пожал плечами, сжимая руку мамы. Мальчик сам не понимал, почему граф так долго откладывал их встречу. А Ричард каждый день спрашивал его о Сабрине, просился к ней. Но граф всегда так странно смотрел на него, так туманно отвечал, что Ричарду ничего не оставалось, кроме как ждать.
   Когда мальчик пришел домой две недели назад, отец почти два часа допрашивал его: где он был все это время, с кем, что делал. Но Ричард очень старался, рассказывал в подробностях ту историю, что придумал для него мистер Мор. Много раз за эти дни он повторял ее для отца. Все остальное время он бегал по поместью, искал старые свои места для игр, тайно стараясь выяснить, где мама, и как можно передать эти сведения разбойникам, если его не выпускают за ворота. Все было тщетно. Ричард даже иногда замечал, что за ним следят люди отца. Поэтому последние дни старался вести себя как можно примернее.
   - Сынок, расскажи, где же ты был все это время?- Сабрина усадила сына напротив себя, не выпуская его руки.- Ты выглядишь таким повзрослевшим, загорелым...
   - Мама, я был с виконтом Д`Арно. Он вывез меня из поместья, когда туда пришли бандиты. Сначала мы жили в лесу, с какими-то странными людьми, но уже через два дня виконт забрал меня, и мы вместе поехали в город. Он хотел оставить меня у своих друзей, пока не свяжется с вами. Но по дороге я потерялся и уже не смог найти обоз виконта. Почти неделю я скитался по деревням, меня подкармливали. Однажды я даже два дня жил у каких-то крестьян. А потом меня схватили бандиты и отправили на свой корабль. Я там выполнял разную работу. Мы были в плавание почти четыре месяца, пока не вернулись сюда. Тогда я сумел сбежать и отыскать дом. Хотя это и было нелегко...- Ричард с гордостью смотрел на маму.
   - О, бедный мой мальчик,- сквозь слезы прошептала Сабрина, прижимая его крепкое тельце к себе.- Сколько же ты перенес...
   - Мама, отец сказал, что скоро у тебя будет двое малышей?
   - Да, родной, совсем скоро. Дай свою руку,- графиня прижала ладошку сына к своему большому животу.- Вот они, наши малыши... А это что?- Сабрина увидела на груди сына амулет на веревке. Это был деревянный кругляшок с замысловатыми закорючками и петельками. На обратной стороне был искусно вырезан профиль длинноволосого человека с сильным подбородком и глубокими глазами.- Кто это?
   - Это амулет, мамочка, я его нашел,- солгал Ричард, пряча безделушку под рубашку. Этот амулет подарил ему капитан Мор, единственный человек, на которого он мечтал быть похожим, когда вырастет. Капитан погиб от руки его отца, но Ричард был готов на все, лишь бы отомстить. Ведь профиль, который он носил на груди, принадлежал самому отважному и сильному человеку, которого Ричард когда-либо видел, - капитану Джеймсу Мору.- Говорят, он приносит счастье...
   Сабрина погладила сына по светлой голове. В этот момент дверь отворилась, и в комнату, как всегда бесшумно, вошла Катерина, снимая платок. Она шла с утренней службы.
   Когда девушка подняла голову, то встретилась с удивленным взглядом мальчишеских глаз. Ричард пристально смотрел на живот Катерины, а потом перевел глаза на маму:
   - Вы тут что, все сговорились?
   - Ты о чем, родной? Кстати, знакомься, это Катерина, моя племянница. Она теперь будет жить с нами.
   Мальчик нахмурил брови и отвел глаза.
   - Или вы уже знакомы?- настороженно спросила Сабрина, поднимая взгляд на Катерину.
   - Да, мы виделись однажды,- смущенно произнесла Катерина.
   - Виделись?- Ричард собрал брови на переносице.- Где? Я не помню...
   - Ладно, милый, может, мы ошиблись. Правда, Кати?- наверное, ее сын плохо запомнил все, что окружало его воспоминания о той ужасной ночи, когда на поместье напали разбойники. Или он действительно не обратил внимания на Катерину. Это только к лучшему.- Идемте умываться и завтракать.
  
   Теплый вечер сменялся ночью. Из-за тонких облаков таинственно выглядывала луна, озаряя своим светом темный, пугающий своей тишиной лес. Катерина глубже закуталась в платок, что захватила с собой, и, осторожно ступая по неровностям тропинки, упорно двигалась вперед. Она шла уже часов пять-шесть, но не останавливалась ни на секунду. Это было тяжело, дыхание ее было частым и хриплым, на лбу выступила испарина, поясницу ломило, ноги подрагивали. Но девушка настойчиво продолжала свой путь. Она стремилась уйти как можно дальше, уйти от погони, которая может начаться.
   Ей хотелось есть, но она знала, что скоро выйдет к деревне, где ей помогут. Там знают разбойников, там знают Вилли, знают, куда он увел своих людей. Тех, кто остался в живых... Графский сын, конечно же, узнал ее. И, как только представилась возможность, Ричард уединился с Катериной. Слушая о том, что произошло, о смерти Джеймса, Катерина чувствовала, что земля уходит из-под ног.
   Мор мертв. Бедный Вилли. Он остался один, наедине со своим горем, со своей ненавистью. Дело всей его жизни оказалось на грани катастрофы. Вся жизнь Вилли сейчас была перевернута. Где он? Что с ним?
   Этими вопросами задавалась Катерина, пробираясь по лесу. Она боялась идти по дорогам - могла натолкнуться на людей графа. Ей удалось ускользнуть из монастыря в суматохе - у графини Мортьер внезапно начались схватки. Все в обители забегали, в волнении вызывали повитуху и графа, посылали гонцов. Вот тогда Катерина, никем не замеченная, проскользнула в приоткрытые ворота. Всем было не до нее в тот момент.
   Вдали показались огни деревни. Лай собак все приближался. Но добралась до первых домов девушка только к зарнице. В голове у нее шумело, перед глазами плавали круги. В почти полуобморочном состоянии она постучала в дом старика Джима. Когда дверь отворилась, Катерина упала на руки к сыну Джима, Тони.
   - Па!- испуганно прокричал парень, внося бесчувственную девушку в дом.- Мила, скорее!
   Из глубины дома вышел седой старик, за ним женщина в дорожной шали.
   - Боже!- ахнула она, роняя корзину. По полу рассыпались буханки с хлебом и яблоки.- Кати!
   - Мила, Мила...- слабо простонала Катерина, когда ее уложили на кровать.- Вилли...
   - Да, милая моя... Бедняжечка...- Мила начала растирать запястья Катерины.- Тони, зови мать.
   Юноша выскочил за дверь.
   - Больно...- прошептала Катерина, прижимая руку к животу.- Больно...
   - Конечно, это же ребеночек твой. Сколько же ты прошла, что он не вытерпел...
   - Больно!- закричала девушка, сжимая руку Милы. Женщина коснулась ладонью лба Катерины - она горела.- Вилли...
   - Джим, отправляйся в лагерь. Вилли нужен тут. А я позабочусь о ней.
   Вскоре дом наполнился женщинами, которые носили воду, пеленки, простынки. Мила не отходила от кричавшей Катерины. Роженица была обессилена, все время звала Вилли.
   - Он скоро придет, родная, с ним все в порядке. Сосредоточься на ребеночке,- уговаривала ее Мила, с беспокойством прикладывая холодную тряпку к ее лбу...
   Вилли прибыл к вечеру, но в дом его, как и других мужчин, не пускали. Почти двенадцать часов оттуда раздавались крики Катерины. Разбойник нервно ходил вдоль стены, прислушиваясь, куря сигару за сигарой и рыча на своих людей, которые пытались с ним заговорить.
   "Катерина беременна... Она рожает...- проносилось в голове Вилли, когда он вновь и вновь проходил под окнами дома, где мучалась девушка.- Как? Где? Может, над ней кто-то надругался? Что же делать?!"
   Вдруг из дома раздался надрывный крик младенца, делающего свой первый вдох. Он кричал так, что Вилли уронил сигару. Одно мгновение он стоял, застыв и недоуменно глядя на друзей, что вскочили при этом удивительном и прекрасном вдохе только родившегося человечка. Затем разбойник кинулся в дом, но одна из женщин заслонила комнату пышным телом:
   - Куда?!- заорала она, перекрикивая младенца.
   - Но ведь уже родила...- растерянно произнес Вилли, пытаясь хоть что-нибудь увидеть.- Кто?
   - Что кто?
   - Кого родила? Как она?
   - А ты, что, отец?- с подозрением посмотрела женщина, оглядывая светловолосого мужчину.- Не похоже... Мальчик темненький совсем.
   - Мальчик...- все еще в недоумении произнес Вилли.
   - Вилли...- он услышал ее слабый голос - голос Катерины. Никакая женщина не смогла остановить его. Его Катерина, его сестренка, о которой он столько заботился, столько переживал. Женщины едва успели накрыть ее голые ноги простыней. Вилли упал перед постелью на колени и схватил горячую, красную руку Катерины.- Вилли... Прости, что я...
   - Ну, что ты, малышка...- Вилли заглянул в ее измученное, мокрое от слез лицо.
   - Сыночка... дай...- простонала Катерина, пытаясь приподняться.
   Мила протянула девушке завернутого в пеленку мальчика, который активно размахивал ручонками и вопил. Катерина прижала его к себе, тихо что-то нашептывая. Ребенок начал успокаиваться.
   - Вилли... Позаботься о нем... Позаботься о моем сыне...
   - Ты сама позаботишься, Кати,- твердо сказал Вилли, не решаясь коснуться маленького тельца.- Ты просто устала...
   - Нет.
   - Вилли, иди, ей надо отдохнуть,- Мила попыталась отстранить мужчину.- Кати, дай ребенка...
   - Нет, оставь...- с трудом проговорила Катерина, прижимая к себе сына и с мольбой глядя на Милу.- Вилли... Я должна...
   - Да, Кати, что?- Вилли махнул в сторону женщин. Было видно, что Катерина силится что-то сказать.- Что ты хочешь сказать?
   - Я... пришла... из монастыря... Обитель Святого Патрика...- выдохнула Катерина. Мила все-таки забрала у нее малыша, оставив Вилли у постели.- Там... там графиня... там женщина, которую ты любишь... Она...
   - Что с ней? Как она?
   - Она... рожает... она сейчас рожает детей... Вилли, она рожает двойню... Твоих детей,- Катерина на миг очень прямо посмотрела на разбойника.- Я считала... Двойняшки... Девять месяцев... Ровно... в срок...
   Вилли тяжело сглотнул, сжимая руку Катерины.
   - Ты уверена?
   - Вилли... Прости... Прости Мортьера... Не убивай... Прекрати это... пока не поздно... Обещай... обещай, что не отдашь им... не отдашь ему моего... сына...- Катерина закрыла глаза и опала вся. Вилли испугался, что она умерла, но тяжелое дыхание девушки вселило в него надежду.
   - Мила!- Вилли обернулся к женщине. Она покачала головой в ответ на немой вопрос разбойника. Она не знала, выживет ли Катерина - слишком длинной была ее дорога, слишком сложными роды.- Она не сказала, кто отец ребенка?
   Мила пожала плечами и отвернулась. Вскоре в доме почти никого не осталось. Медленно горела у постели свеча. В углу в люльке спал младенец, накормленный пришедшей женщиной, у которой был собственный ребенок. Вилли дремал, сидя у постели Катерины. Он чувствовал, как беспомощен, как бессилен он перед смертью, которая отнимала у него дорогих людей. Нет, кое-что он может сделать - убить того человека, который виноват в их смерти. Убить, несмотря ни на что.
   Дети... Правду ли сказала Катерина, или это бред измученного сознания? Почему Мортьер должен отнять у нее сына? Как Сабрина? Он очень боялся, что любимая умрет при родах. Он разрывался на части от тревоги за дорогих ему женщин, но его место было все-таки рядом с Кати - она была беспомощна и беззащитна. Вокруг Сабрины сейчас, наверное, немереное количество помощниц, уход, монахини...
   - Альберт...- тихо произнесли запекшиеся губы Катерины.- Альберт... Наш сын...
   Вилли вскочил, уронив стул, на котором сидел. Медленно распрямился и не отводил взгляда от бледной девушки. Она внезапно открыла глаза и в упор взглянула на Вилли:
   - Альберт, не бросай нашего малыша... Он достоин тебя...
   Разбойник застыл, глядя, как глаза ее закатились, губы приоткрылись, и тело неестественно распрямилось с последним вздохом. Рука ее безвольно упала.
   Вилли медленно повернулся к люльке с ребенком. Его темная головка, совсем крохотная, выделялась на фоне пеленок, в которые его заботливо завернула Мила. Разбойник взял маленькое тельце в руки и с презрением посмотрел на него:
   - Мортьер... Еще один Мортьер! Ты его внук! Она умерла из-за тебя! Кати умерла из-за вас, из-за Мортьеров! Будьте вы прокляты! Вы убили ее! Ты и твой отец!- Вилли вынул кинжал, не обращая внимания на надрывный плач разбуженного младенца.- Ты убил ее... Мортьер!
   Он занес над ребенком нож, покрытый драгоценными камнями, и уже был готов покончить с еще одним отпрыском ненавистного ему человека, когда раздался испуганный женский вскрик, и крепкая рука отвела лезвие от малыша.
   - Не смей, Уильям Мор!- рыкнула Мила, отнимая у разбойника младенца.- Ты безумен!
   - Да, я сошел с ума! Сошел с ума от горя! Посмотри, Мила, она умерла! Они убили ее!
   - Перестань! Кто убил ее?- женщина взглянула на мертвое тело на постели и еще крепче прижала к себе малютку.
   - Мортьеры! Ты сейчас держись на руках еще одного Мортьера, еще одного убийцу! Дай мне убить его, пока он не погубил никого!
   - Ты безумец! Ты не убьешь ребенка. Он неповинен ни в чем! Дьявол!- Мила сверкнула глазами, прикрывая собой малыша от яростного взгляда Вилли.
   Он повел головой, как от удара, заскрежетал зубами. Взгляд его застыл. Вдруг он сорвался с места, откинув кинжал, выскочил из дома и, взлетев на коня, скрылся в темном лесу.
  
   - Ваша светлость, прибыл граф,- молодая монахиня подошла к постели Сабрины и с улыбкой взглянула на малышей, которых держала графиня на руках.- Какие они прелестные... Божьи ангелочки!
   Словно в ответ на слова девушки, один из детей закричал, размахивая маленькими ручками. Плач подхватил второй ребенок, и комната заполнилась нестерпимым воплем. Графиня устало улыбнулась, передавая детей монахиням, которые все эти три дня после рождения двойняшек практически не отходили от Сабрины.
   - Да, сестра Мария, ангелочки, только голоса у них, очевидно, вовсе не из рая,- заметила Сабрина, поднимаясь с постели.- И аппетит вовсе не ангельский...
   Графиня едва успела привести себя в порядок после недолгого сна, как послышались шаги - по каменным коридорам монастыря эхом разносился стук военных сапог. Дверь распахнулась, и служанка пропустил в келью графа Мортьера. Комната показалась сразу очень маленькой. Монахини неслышно испарились, оставив супругов наедине.
   Мортьер внимательно смотрел на жену - у нее под глазами залегли темные круги, она была бледна, но при этом, как всегда, божественно прекрасна. Он очень боялся за нее - роды начались слишком рано. Весть о родах жены застала его на полдороги к столице, где его ждали партнеры для заключения сделки. Мигом, развернув коня, граф помчался в обитель. Его встретили в поместье известием о том, что у него родились сын и дочь, а жена его чувствует себя прекрасно. Поэтому Патрик уже спокойно, передохнув в поместье, ехал в монастырь, прихватив подарки для жены и детей.
   - Как ты себя чувствуешь?- Мортьер глухо кашлянул и стремительно придвинулся к Сабрине, заключив в объятия. Она тихо улыбнулась ему в плечо, наслаждаясь теплом его сильного тела.
   - Как видишь, все хорошо,- она отстранилась и взяла мужа за руку.- Смотри.
   Графиня подвела его к кровати, на которой тихо лежали два маленьких свертка. Лица младенцев были красные, волосы почти бесцветные, как и брови.
   - Тот, что справа, наш сын, Дилон, а слева наша дочка, Дели.
   - Как ты их различаешь? Они же одинаковые,- с сомнением спросил Мортьер, слегка касаясь большой рукой края одеяльца дочери.- Ты уже назвала их...
   - Ты против?- Сабрина посмотрела на мужа, который внимательно глядел на детей.
   Мортьер оторвал взгляд от младенцев:
   - Нет, мне все равно. Только имена ты им дала странные.
   Сабрина покачала головой. Она сама не знала, что толкнуло ее на то, чтобы назвать своих детей именами их погибших дяди и тети. Наверное, так она пыталась хоть как-то исправить то зло, что сотворил ее муж с семьей Моров.
   Мортьер помог Сабрине лечь обратно в постель и сел рядом.
   - Патрик, когда нам можно вернуться домой? Что слышно о разбойниках?
   Мортьер погладил ее по руке:
   - Я бы очень хотел, чтобы ты вернулась в поместье, ко мне, но пока поживи еще здесь. Так ты будешь в безопасности. Даже если Уильям Мор узнает, где ты находишься, то он ничего не сможет сделать даже вместе со своей ордой. Стены монастыря неприступны.
   - Ты уверен, что он захочет причинить нам вред?
   Мортьер пожал плечами, а потом поднес к губам ее теплую ладонь:
   - Лучше я перестрахуюсь. Я спокойно живу, зная, что ты, моя дорогая, в безопасности.
   - Патрик, ты сам должен быть осторожен,- Сабрина грустно посмотрела на суровое лицо мужа, погладила его жесткие волосы. Сердце ее сжалось от беспокойства.- Ведь именно тебе мстит Мор.
   - Я не боюсь его. Я не боюсь смерти,- усмехнулся Мортьер, обнимая жену.- Я боюсь только одного - потерять тебя. Я никогда не переживу этого, понимаешь?
   - Ты не можешь меня потерять. Я твоя всецело,- прошептала Сабрина, отдаваясь его ласке и его поцелуям.
   - Я рад это слышать. Без тебя и твоей преданности моя жизнь совершенно не имела бы смысла.
   - Патрик, почему ты сразу не привез ко мне Ричарда?- спросила Сабрина, чуть отстранившись. - Ты чего-то опасался?
   Мортьер внимательно заглянул в ее глаза и усмехнулся:
   - А от тебя ничего не скроешь? Когда ты стала такой проницательной?
   - Патрик, ты мне ответишь?
   - Да все просто. Я не доверяю мальчишке. Он не так прост, как хочет казаться. По-моему, он что-то замышляет.
   - Господи, Патрик, он же ребенок, наш ребенок. В чем ты его подозреваешь?
   - Он врет о том, где был все эти месяцы. Зачем он врет? Я думаю, его подослали, чтобы шпионить.
   - У тебя паранойя,- зло кинула Сабрина, вставая.- Ты видишь врагов везде, даже в собственном сыне, которому лишь восемь лет. Кто подослал? Зачем, он ведь ребенок!
   - Я бы тоже хотел это знать. Но, думаю, и тебе понятно, кто мог подослать мальчика и где он мог быть. Мои люди зорко следили за ним. А здесь он мне уже не опасен.
   - Ты точно сошел с ума, муж,- Сабрина покачала головой.- Ты боишься восьмилетнего сына?
   - Я не боюсь. Просто я просчитываю все варианта. Давай закроем эту тему. Ведь я привез его к тебе.
   - Да, Патрик, из монастыря пропала моя родственница...
   - Катерина? Как она могла пропасть?- изумился Мортьер, почесав переносицу.
   - Не знаю, но с тех пор, как у меня начались схватки, ее никто не видел. Монахини искали ее, но тщетно.
   - Хорошо, я прикажу своим людям поискать ее в окрестностях. Это странно, что она ускользнула...
   - Не начинай! Это уже мания - во всех видеть своих врагов.
   - Ладно, не злись,- Мортьер обнял свою жену, вдыхая аромат молока, что исходил от нее.- Тебе пора отдыхать, а мне - ехать. Я скоро навещу тебя.
   - Позволь мне проводить тебя до ворот,- Сабрина накинула шаль, не дожидаясь разрешения, и кликнула монахиню, что присматривала за младенцами. Они вдвоем вышли во двор, залитый светом вечернего солнца. Сабрина прижалась к мужу.
   - Где твои охранники?- Сабрина огляделась, но не увидела солдат.
   - Я один. Они ждут меня на распутье, недалеко отсюда. Мы сейчас сразу поедем в столицу, куда я направлялся.
   - Ты ездишь один, без охраны!- вспылила Сабрина, но муж не обратил внимания на эту вспышку. Они вышли за ворота, где стоял конь графа. Мортьер обернулся к жене:
   - Жди меня, я скоро приеду за тобой и заберу домой,- он жадно поцеловал ее губы и долго смотрел в ее чистые, добрые глаза. Она перекрестила Мортьера и еще раз порывисто прижалась к его широкой груди. Когда он сел на коня, ей хотелось вцепиться в луку седла и не отпускать его. Почему? Какое-то смутное чувство тревоги зародилось в ее сердце. Но муж уже скрылся за ближним поворотом.
   Мортьер был довольным и расслабленным, поэтому не сразу заметил, откуда на его пути появился человек. Граф уже хотел объехать фигуру, завернутую в черный плащ, когда из-под насупленных бровей сверкнули кошачьи глаза. Тогда Мортьер узнал его.
   - Вот и встретились,- проговорил он спокойно, слезая с коня под дулом пистолета, что направил на него разбойник. Мортьер толкнул коня в бок, и тот отошел в лес, позвякивая уздечкой. Сам граф осторожно нащупал на поясе кинжал и шпагу. Пистолеты его остались в обозе, что ждал его недалеко отсюда вместе с охраной.
   Вилли тяжело дышал, глядя в холодные глаза своего врага, с которым так давно мечтал встретиться. Перед его взглядом вновь встало пепелище родного дома, лица Джеймса и Катерины, Сабрина.
   - Что ж, Мор, стреляй, что же ты медлишь?!- насмешливо спросил Мортьер. Ни один мускул не дрогнул на его каменном лице. Он говорил жене правду - он не боялся смерти. Тем более от рук этого человека. Ведь по силе и хитрости они были равны. Это была игра, и кто-то должен был проиграть. А проиграть достойному сопернику Мортьер был готов.
   - Не трусь, ты же так давно об этом мечтал.
   - О, да, давно,- проскрипел Вилли, вставая прямо.- Но ты так просто не умрешь... Ты должен мучаться так же, как мучался я все эти годы, как мучались все мы! Ты отнял у меня все... Теперь я отниму у тебя все, во что ты так верил, что ты любил больше жизни...
   - Ты не в силах этого сделать. Стреляй...
   - Ты недооцениваешь меня, Мортьер,- Вилли зло рассмеялся, доставая из кармана измятый листок.- Я отниму у тебя то, во что ты так верил, - я отниму у тебя жену.
   Мортьер рассмеялся, но глаза его оставались холодными:
   - Моя жена вне твоей досягаемости. Даже если ты меня убьешь, тебе она не достанется.
   - Она уже досталась мне, Мортьер. Я овладел ею сразу, как только привез в лагерь... Твоя жена была неверна тебе,- Вилли следил за реакцией графа. Тот яростно сжал кулаки, глаза его сверкнули и снова превратились в лед:
   - Ты изнасиловал слабую женщину, тебе есть, чем гордиться.
   Вилли хмыкнул:
   - Ты не веришь, что она могла добровольно тебе изменить. Хорошо, но ты слеп. Она обманывала тебя все время. Не будем принимать во внимание, что она помогала мне с тех пор, как узнала о моем существовании, что она родила моих детей...
   Разбойник нарочно сделал паузу, но граф снова остался горд и непреклонен, ничто не выдавало его чувств, даже глаза.
   - Но ведь она была неверна все время, что была твоей женой...
   - Ты не мог бы сменить тему. Твоя ложь надоела мне. Стреляй, трус!
   - О, я еще не рассказал самое главное. У твоей жены есть любовник... Нет, не я. Она метит выше - сам король.
   - Ты гнусный лжец, Мор. Мне надоело тебя слушать,- Мортьер лениво потянулся.
   - Тогда прочти это,- Вилли бросил к ногам графа листок.- Твоя жена предала тебя.
   Мортьер нехотя поднял листок. Внутри у него все кипело и дрожало. Он боялся - боялся того, что может открыться. Он прочел слова "совсем твой" и развернул письмо. Он знал, что его чувства не отразятся на его лице. Но ему было больно. Впервые в жизни он испытал настоящую душевную боль. Она действительно предала его. Единственный человек, которому он всецело научился доверять, которого он любил страстно и сильно, предал его.
   Граф поднял на разбойника все тот же спокойный ледяной взгляд:
   - Ты зря тратишь время. Я не верю тебе,- и Мортьер бросился на Вилли, выхватывая по пути кинжал. Раздался выстрел. Мортьер остановился, почувствовав на груди горячие струи крови. Он опустил глаза, рассматривая бурые пятна, расплывающиеся по его мундиру. На удивление, он не чувствовал боли физической - все его существо было мучимо душевной болью.
   Вилли с ужасом заметил, что Мортьер даже не дрогнул после выстрела. Он не упал, а все так же прямо стоял перед ним. Граф поднял на разбойника гордый взгляд серых глаз и зловеще рассмеялся. Вилли снова поднял пистолет. Он должен покончить с этим человеком, отомстить за родных и успокоиться. Он нажал на курок.
  
   Сабрина почти пять минут стояла у ворот, вглядываясь и вслушиваясь в вечерний лес. В стороне курил часовой, кашляя иногда и вертя в руках мушкет. Потом он встал и прошел на территорию монастыря, покосившись на стоящую графиню.
   Сабрина уже собралась уйти, как услышала хлопок - слабый, дальний, который можно было услышать только, если прислушиваться. А она ждала чего-то именно такого. Девушка сорвалась с места и как могла быстро побежала по дороге. В глазах ее плыли пятна, но она не останавливалась.
   Вывернув из-за поворота, она застыла. Прямо перед ней стояли двое мужчин. В тот момент, когда она увидела их, раздался еще один выстрел, и перед ней сверкнули яростные, жестокие глаза Вилли, который держал в руке дымившийся пистолет.
   - Нет!- закричала она, бросаясь вперед. Она видела, как ее муж стал поворачиваться на ее крик, но упал. Грохотом отразился в ней шум его падающего тела. Она подбежала к Мортьеру и схватила за голову.- Патрик!
   Он смотрел на нее еще живыми глазами, но совершенно по-новому. Была в этих глазах такая боль, было столько гордого презрения, что Сабрина отшатнулась.
   - Уходи,- прорычал он, сплевывая кровь, идущую горлом.- Не трогай меня больше, никогда, слышишь?! Я проклинаю тебя, Сабрина! Проклинаю!
   Она заплакала, хотела броситься на грудь раненого мужа, но чьи-то руки отстранили ее от него. Это подоспели солдаты, что ждали графа на распутье и слышали выстрелы. Сабрина завертела головой, ища Вилли, но его уже не было. Женщина попыталась снова оказаться рядом с мужем, но солдаты отстранили ее, подняв его тело и спешно неся к монастырю. Она осталась одна на дороге, всхлипывая и дрожа.
   - Идемте, ваша светлость,- один из солдат подал ей руку. Но она уже не слышала его, падая в обморок. Мужчина успел подхватить ее и понес в сторону обители.
  
   Часть 3.
   Глава 1.
   Большое зеркало, почти во всю стену, отражало то, что делала служанка: она осторожно вынула из большого сундука белое платье с прозрачными рукавами и поясом, с ровной линией декольте и пышной юбкой, обшитой оборками и мелкими, искусно вделанными в юбку драгоценными камешками. Эта роскошь в первое мгновение ослепила стоявшую перед зеркалом, в одном пеньюаре и с распущенными волосами, Сабрину. Графиня настороженно вглядывалась в свое отражение. Она видела свои широко открытые, но потускневшие за последний год глаза, бледные щеки, тонкие руки, нервно теребившие гребень. Тяжело ей дался этот год - год без мужа. Вдова... Она уже привыкла к этому своему новому статусу. Привыкла к тишине большого дома, к подчинению его слуг, к пустоте в спальне, к наглухо запертой двери его кабинета. Привыкла к черным платьям, к полумраку задернутых штор, к шепоту прислуги и скорбным взглядам соседей.
   Он умер. Умер, даже не начав жить. Сабрина сотни раз думала об этом. Патрик был сильным человеком. Сильным и мужественным. Он любил ее. Не смотря ни на что, она тоже любила его. Любила как мужа, как защитника, как друга. Сабрина помнила его горящие страстью глаза, его стальной взгляд в моменты бурь, ярость в гневе. Помнила тихую улыбку и бархатный голос. Это были редкие, но очень дорогие ее сердцу воспоминания. Он был каменным. За это она его любила. Теперь его нет. Уже больше года его нет. Она выносила траур, ровно год. Но в сердце ее до сих пор было тихо и холодно, как в склепе. Лишь только тепло материнской любви, свет детской улыбки и нежность ласковых детский поцелуев заставляли биться ее уставшее, измученное сердце все это время.
   Она похоронила Патрика. Он умер, проклиная ее. Это мучило Сабрину и не давало спокойно жить дальше. Он всегда заботился о ней, всегда был рядом, он любил ее и верил ей. Но перед смертью он отверг ее и даже не позволил приблизиться. Сабрина помнила выражение презрения на его мраморном, застывшем в смерти лице. Это лицо на фоне белого савана и цветов не покидало ее сны...
   - Миледи, давайте одеваться,- горничная поднесла платье к графине.- Ведь вы не хотите опоздать?
   - Я и так уже опоздала...
   Сабрина покорно дала облачить себя в прекрасное платье. Траур закончился, и она теперь может носить все, что хочет. Это платье, и еще несколько не менее роскошных, прислал ей Альберт, чтобы она могла приехать ко двору, где мода меняется стремительно.
   "Как странно,- подумала женщина, глядя в зеркало на то, как служанка собирает ее волосы в высокую прическу,- странно, что я не чувствую радости или волнения. Я приехала во дворец и не кинулась сразу искать встреч с Александром. Я даже не дала никому знать о своем приезде. Даже Анжелике. Мне все равно, как к этому отнесутся. Может, я перестала чувствовать? Может, я и любить перестала? Зачем только я позволила Альберту уговорить себя?".
   - Вот и готово,- радостно улыбнулась горничная и добавила:- Вы прекрасны.
   - Да, спасибо,- царственно кивнула графиня, оглядывая себя. Она действительно была прелестна и женственна. После родов и кормления малышей ее грудь налилась и приобрела форму, соблазнительно подчеркнутую лифом. Туго затянутый корсет демонстрировал статную фигуру молодой женщины, восстановленную за год затворничества в поместье. Длинные, немного вьющиеся волосы были заколоты, и лишь несколько прядей ложились на плечи и спину.
   - Мама, ты прекрасна,- в дверях появился Ричард в черном фраке, с зачесанными назад русыми кудрями и ярким румянцем. Это было его первое появление во дворце. У него были выразительные черты лица и прямой взгляд. Ричард был не по возрасту высок и жилист. Кто бы мог подумать, что такому взрослому на вид графу Мортьеру исполнилось только десять.
   - Сынок, ты ничего не забыл? Где твои перчатки? Ты же знаешь, что джентльмен не может появиться в обществе без перчаток...- заметила Сабрина, отворачиваясь от зеркала.
   - Я не забыл,- мальчик помахал перчатками, вынутыми из-за спины.
   Ричард любовался своей мамой. Наконец-то она перестала носить черное, которое так ее старило. Еще чуть-чуть, и ее глаза опять заискрятся, щеки порозовеют, и она снова станет так же прелестна, как и до смерти отца.
   Ричард помог Альберту уговорить маму начать, наконец, выходить в свет. Она долго отказывалась, ссылаясь то на занятость в поместье, то на детей, за которыми надо смотреть, то просто отмахивалась. Но все-таки, спустя три месяца после окончания траура по погибшему мужу, Сабрина сдалась. Она решилась ответить на очередное приглашение ко двору визитом. Сабрина и трое ее детей прибыли во дворец на празднование первого дня рождения наследника престола.
   - Ну, мама, идем, мы и так опоздали к выходу королевской четы,- проворчал Ричард, склоняя голову набок.
   - Ну и что?- Сабрина застегнула серьгу и принялась за колье, так хорошо смотревшееся с платьем.- Ведь мы официально не значимся в списке прибывших гостей. Никто нас не хватился, не беспокойся.
   - Я думаю, весь дворец уже знает, что мы тут, хотя мы приехали только утром...- Ричард уже нетерпеливо ходил по комнате, заложив руки за спину, чем очень напоминал отца. Но Сабрина никогда не говорила мальчику об этом.
   - Ричард, даже здесь есть тайны, даже здесь можно скрыть все, что угодно. Главное, знать как... Я надеюсь, что весть о нашем приезде не распространилась так быстро,- Сабрина не стала объяснять сыну, что просто не хотела, чтобы все во дворце знали об их приезде. И не просто все, а именно Александр. Она пыталась оттянуть момент их встречи, потому что очень боялась этого.
   Наконец, Сабрина под руку со своим высоким сыном вышла из комнат, и они направились в бальный зал, где уже начался праздник. Навстречу им выбежали несколько детей в нарядных платьях, но, увидев гостей, сразу присмирели. Девочки присели в реверансе, а мальчик галантно поклонился. Ричард при этом весь сжался. Ведь он впервые оказался здесь, среди всей этой роскоши, придворных, балов и правил этикета. Он жадно впитывал все, особенно то, как держался чужой мальчик, как он шел, подав руку своим дамам, как кланялся, как смотрел на графиню.
   Сабрина ободряюще улыбнулась сыну перед дверями зала, которые услужливо распахнул перед ними лакей в безупречной ливрее. Яркий свет на мгновение ослепил Сабрину, а музыка, шелест платьев и звук каблуков, скользящих по паркету, знакомо ударили по ушам. Сверкали драгоценности, улыбки из-за вееров, глаза, устремленные на вошедших. Многих графиня сразу узнала: они приветливо ей улыбались и кивали. Кто-то выглядел удивленным, но все-таки весть об их приезде достигла ушей некоторых из придворных. В зале было много детей и подростков, но они вели себя чинно, не бегали и не кричали, а гордо прохаживались по краю зала, а в центре мальчики кружили в вальсе своих юных партнерш. Вихрь лент, юбок и кружев завораживал.
   Сабрина внезапно с радостью почувствовала знакомое волнение, которое поднималось в душе. Сейчас она окунется в этот сверкающий мир придворного празднества, и все мелочное и ненужное уйдет, потонет в этом вихре. Она чувствовала, как все в ней возрождается навстречу этому миру эмоций и красок.
   Среди танцующих Ричард разглядел Альберта и его невесту, которые сразу поспешили к Мортьерам с улыбками. Судя по всему, их уже известили о приезде графини.
   - Сабрина!- Анжелика нежно поцеловала графиню в щеку и взяла за руки.- Как здорово, что вы здесь! Почему вы не предупредили, что приезжаете?
   - Не успели, ваше высочество, так закрутились,- смущенно улыбнулась Сабрина, поднимая глаза на статную фигуру Альберта.- Здравствуйте, маркиз.
   - Графиня,- тепло сказал Альберт, целуя ее руку и обволакивая лучистым взглядом. После смерти отца он должен был наследовать титул и поместье, но в то время король уже даровал ему титул маркиза Дорсета и обширные владения на юге страны. Поэтому Альберт отказался от графства в пользу своего младшего брата.- Ваше высочество, позвольте вам представить моего брата Ричарда, графа Мортьер.
   Ричард галантно, как учили его когда-то, поцеловал руку принцессы и улыбнулся.
   - Сабрина, какой у вас взрослый сын!- изумилась принцесса, с интересом глядя на мальчика, так похожего на погибшего графа.- А как ваши двойняшки?
   - Ой, растут не по дням, а по часам,- рассмеялась графиня, с удовольствием чувствуя, как все в ней оживает. Ей было так уютно в этом зале, с этими людьми, такими родными и близкими.- Я оставила их в комнате, на попечении няни. Не думаю, что им уже пора появиться в свете.
   - Да уж. Думаю, когда ваши детки выйдут в свет, они произведут фурор,- Альберт попытался скрыть улыбку.- Когда я был в поместье последний раз, они готовились к разрушению половины дома. Удивляюсь, как вы с ними справляетесь, графиня.
   Сабрина все еще улыбалась, когда увидела его. Александр сидел на троне, со скучающим видом подперев голову рукой. Он был все также неотразим, как и два года назад, только все в его позе дышало величием и твердостью. На короле был его парадный зеленый мундир с красными отворотами. С плеча спускалась синяя лента. Желтая мантия, подбитая горностаем, плавно спадала по его могучей спине к его ногам. Женщина увидела в его волосах несколько седых прядей, что заставило ее сердце взволнованно забиться.
   По его правую руку сидела очень красивая женщина, примерно того же возраста, что и король, в ярком платье, со сверкающими драгоценностями, с лебединой шеей и черными волосами, убранными с помощью десятка заколок. Она обмахивалась раскрытым сверкающим веером. Королева. Это было видно не только из того, что она сидит рядом с Александром, но и по тому, как она держалась, с царственным видом оглядывая всех и всё вокруг, небрежно поводя веером и иногда бросая короткие фразы стоявшему рядом с ней высокому мужчине.
   - Сабрина, идемте, я представлю вас моим тетушкам - они совсем недавно прибыли из-за границы. А маркиз пока познакомит короля с молодым графом,- Анжелика легко взяла подругу под руку и увлекла в противоположный конец зала, оторвав ее от созерцания королевской четы.
   Альберт вместе с Ричардом предстали перед Александром и его женой. Королева улыбнулась молодому маркизу и с удивлением посмотрела на складного, очень высокого мальчика, который с почтением склонил голову. Мальчик был похож на стоящего рядом маркиза. Король медленно повернулся в сторону подошедших братьев. Ни капли интереса не промелькнуло в его холодных глазах. Он уже успел устать от этого вечера, хотя гости еще не начали танцевать вальс.
   - Ваше величество, позвольте мне представить вам Ричарда Патрика Кингстона, графа Мортьер, моего единокровного брата.
   При этом имени Александр встрепенулся и с неподдельным интересом посмотрел на мальчика. В глазах его мелькнул вопрос, который за него задала королева:
   - Милый граф, а вы случайно не сын прекрасной графини Мортьер, что так рано потеряла мужа? Что-то ее давно уже не дозваться ко двору...
   Ричард смутился и опустил восхищенный взгляд. За него ответил Альберт:
   - Да, он сын вдовствующей графини. Ваше величество, понимаете, у моей мачехи два маленьких ребенка. Да и траур по отцу только закончился...
   Королева тихо рассмеялась:
   - Милый маркиз, вы так рьяно кинулись защищать графиню. Сразу видно, что вы к ней привязаны,- королева обратилась к Ричарду, уголком глаза наблюдая за пристальным взглядом мужа, направленным на мальчика:- Вы прибыли ко двору один? Или кто-то вас сопровождает?
   - Я приехал с матерью, графиней Мортьер, моим братом, виконтом Баранье, и сестрой, леди Кингстон. Но они слишком малы, чтобы прийти на бал...
   Королева снова засмеялась:
   - Какой очаровательный мальчик,- она видела, как взгляд Александра пробежался по залу и замер. - Ваше величество, вы кого-то увидели?
   Королева Джейн, в крещении получившая имя Евгения, прекрасно знала, кого искал взгляд мужа и впервые за два года, наконец, нашел. Она знала о муже все, тем более о женщине, которую никто и никогда не сможет заменить в его сердце. Но Джейн даже не пыталась занять ее священное место.
   Она выросла при дворе своего отца-императора. С раннего детства ей, единственной и любимой дочери, позволяли все и сквозь пальцы смотрели на ее взбалмошные поступки. Она была страстная и живая натура, способная на жгучую ненависть и пламенную любовь. Она безумно любила своего первого мужа, прусского князя. Но он погиб. Детей у нее не осталось, и ее деверь отпустил девушку на родину, где она и встретила Александра.
   Она верила в дружбу между мужчиной и женщиной. Именно это чувство связало ее с принцем, когда тот гостил при дворе ее отца. Тогда они, танцуя на балу, договорились, что именно прекрасная Джейн станет его женой. Они были родными по духу: оба свободолюбивые и влюбленные. Тогда у принцессы уже появился возлюбленный. Этот же человек был с ней и теперь. Она настояла на том, чтобы герцог Анголонский вместе с ней переселился в новую страну. И он поехал.
   Брак с Александром доставлял ей удовольствие: он был умным собеседником, умел шутить и радоваться, любил охотиться и гулять. Он обязал ее только тем, что до того, как родится их наследник, она не имеет права делить постель с другим мужчиной. И она сдержала слово. Не прошло и года, как родился их первенец, и Джейн вернулась к своему возлюбленному.
   Долгими вечерами супруги просиживали у камина, в спальне, и беседовали. Именно тогда королева узнала о графине Мортьер, возлюбленной Александра. Она видела его глаза, когда он говорил о ней, замечала, с какой надеждой он первое время просматривал списки прибывших ко двору, как ждал и надеялся, как ловил вести о ней. У него были женщины, некоторые милые и веселые, некоторые стервозные и капризные. Но ни одна из них не проникала в его сердце и не оставалась при короле надолго.
   Глаза королевы проследили за взглядом Александра. И Джейн увидела ее. Светлые, почти золотые волосы, округлые линии тела, бледное лицо, хрупкие, немного дрожащие руки. Она была привлекательна, но не прекрасна. Она была матерью... постойте, четырех детей. Она пережила свою дочь и своего мужа. За ней несколько лет охотился один из известных разбойников. Что ж, графиня была довольно интересной личностью.
   В это время Александр обернулся к своему адъютанту, что стоял недалеко, и, когда он наклонился к королю, прошептал ему на ухо несколько слов. Офицер кивнул, слегка улыбнувшись, и отправился в зал.
   - Что вы опять замышляете, ваше величество?- спросила Джейн у мужа, который следил за Сабриной, беседовавшей с фрейлинами принцессы. Она стояла вполоборота к королю, но он видел, что она сильно взволнована: ее плечи напряжены, полностью раскрытый веер немного подрагивает в маленьких руках, обтянутых белыми перчатками. Она то и дело поправляла волосы и бросала взгляд в сторону сына. Мальчик и Альберт разговаривали с семьей английского посла.
   - Государь, что за мысли появились в вашей голове? Вы так напряженно смотрите в зал...- Джейн накрыла своей ручкой его горячую ладонь. Они вместе следили за тем, как адъютант Александра подошел к Анжелике и ее окружению, сказал пару слов. Анжелика улыбнулась и помахала рукой брату. Сабрина тоже обернулась и встретилась с его теплым, нежным взглядом, подаренным лишь ей. Как и два года назад, от этих глаз по ее телу пробежала дрожь. Уже через несколько мгновений Сабрина и Анжелика стояли перед королевской четой.
   - Ваше величество, вы совершенно нетерпеливы,- принцесса озорно подмигнула Александру, но тот смотрел лишь на графиню, присевшую в реверансе. Он даже подался вперед.
   - О, да, принцесса, я ему постоянно говорю про это. Поднимитесь, милая,- королева одобрительно оглядела графиню. Та стояла прямо, гордо держа голову, хотя руки ее еле заметно подрагивали. Она старалась не смотреть на короля. Александр же ловил ее взгляд.- Как ваши дети, графиня? Я слышала, что у вас родились премилые двойняшки?
   Сабрина улыбнулась тепло и по-матерински ласково:
   - У них все хорошо, спасибо, ваше величество. У меня сын и дочка. Они немного старше его высочества наследника престола.
   - Наверное, это безумно тяжело, когда сразу двое малышей?- королева участливо поглядела на графиню. У Джейн было огромное количество хлопот после родов. Хоть она и была королева и могла избавить себя от многих проблем, но считала своим долгом заботиться о крошечном наследнике. Первые два месяца она очень трепетно относилась ко всему, что касалось крошки Чарли. Но она не была создана для материнства. Она, бесспорно, любила своего сына. Но Джейн была слишком непостоянной и пламенной, маленький ребенок обременял и ограничивал ее. Поэтому последние десять месяцев мальчик был в окружении нянь и кормилиц. Сама же Джейн с удовольствием проводила с ним время после обеда, играла, и обязательно заходила поцеловать его на ночь, если была во дворце.
   - Мне кажется, что графине это только доставляет удовольствие, правда ведь, ваша светлость?- Анжелика дружески пожала руку подруге.- Ее дети - сущие ангелы. Поглядеть, хотя бы, на юного графа...
   - Ваша светлость, вы не хотите потанцевать?- спросил Сабрину король, нежно ей улыбаясь и подавая руку.- Или в вашем карне уже все танцы заняты?
   Сабрина покачала головой, скрывая улыбку.
   - Правильно, ваше величество, а то вы, по-моему, засиделись. Думаю, графиня не будет против?! Тем более что сейчас будет ваш любимый вальс,- королева вопросительно посмотрела на Сабрину. Та согласно присела в реверансе.
   Уже через мгновение она оказалась в его объятиях, ощущая тепло его руки на спине и пристальный взгляд. Она подняла на него глаза и счастливо улыбнулась. Он улыбнулся в ответ. Слова застыли на губах.
   - Вы что-то хотите сказать?- он чувствовал ее лучше всех на свете. Откуда взялась эта связь, ведь они столько времени были в разлуке и так мало вместе?!
   - Я много хочу вам сказать, ваше величество,- заметила она, а потом рассмеялась:- Мне показалось, или ваша жена действительно занимается сводничеством?
   Теперь была его очередь рассмеяться:
   - Ее величество счастлива и мечтает, чтобы все вокруг были счастливыми...- он замолчал, посмотрев на нее тоскливым взглядом.
   - Двор изменился за то время, пока меня не было,- заметила Сабрина.- Помню, что вальс был запрещен при дворе вашего отца...
   - Да, но мода меняется стремительно... Вы еще должны сходить со мной в оперетту. Это бесподобно. Хотя с парижской не сравнить...- он заглянул в ее зеленые глаза.- Эти два года показались мне вечностью, милая Сабрина.
   - Вы же знаете, что я не могла приехать...
   - Траур закончился три месяца назад.
   Сабрина удивленно вскинула брови:
   - Ваше величество, вы всегда все знаете?
   Он кивнул, слегка пожав ее руку, так нежно лежавшую в его большой ладони. Сквозь ткань перчатки она чувствовала тепло его пальцев.
   - Я не могла приехать,- Сабрина не хотела рассказывать ему о том, как плохо ей было все эти месяцы, как сжигали ее тоска и чувство вины, как ей было страшно и одиноко. Теперь все в прошлом, она искренне в это верила.
   - Я рад, что вы здесь. Безумно рад,- он обжег ее своим взглядом. У нее перехватило дыхание.
   - Я тоже рада...- Сабрина хотела прижаться к нему, обнять, поцеловать, но она могла лишь высказать эти желания своими глазами. Он понял ее и ответил таким же пламенным взглядом.
   - В полдень я и мой сын завтра будем гулять в саду. Может, вы присоединитесь к нам с вашими детьми?
   - С удовольствием. Спасибо...
   Александр передал руку графини ее пасынку, который уже пригласил ее на кадриль, и вернулся на свое место. Теперь двор уже не казался ему таким однообразным и приевшимся. Он чувствовал, что начинается новая жизнь.
  
   С потолка мерно капала какая-то вонючая, темная вода. Во мраке и гробовой тишине звук ее падения раздавался гулко и болезненно. Он тяжело разомкнул глаза. В висках стучало. Все тело болело нестерпимо, но он упрямо сжимал кулаки и закусывал губу. Хотелось пить, но сил встать не было. Сквозь маленькое темное окошко под потолком проглядывало темное небо. Звезд не было, было тихо и темно. Даже из коридора не доносилось ни звука.
   Он попытался переложить больную ногу удобнее, но в глазах потемнело. Сухой язык слизнул капельку пота, выступившего над губой. Хотелось пить...
   Он закрыл глаза и попытался расслабиться. Постепенно к нему стал возвращаться спасительный сон. Но и там была вода. Ему снилась река возле дома. Она искрилась и шумела под порывами ветра. Справа плескались деревенские мальчишки, его товарищи. Он разбежался и нырнул. После долгого трудового дня в поле, где он помогал отцу и брату, было приятно окунуться в нагревшуюся за день воду. Фыркая, он всплыл на поверхность, затеребил руками и ногами по воде. За ним прыгнул в глубину его младший братишка, только научившийся плавать... А в ушах стоял размеренный плеск воды, шум ветра, смех друзей. Шум свободы и детства.
  
  
   Глава 2.
   - Ты все еще переживаешь, да?- Альберт стоял у окна, облокотившись о высокий подоконник. На нем были белоснежная сорочка, заправленная в брюки, и жилет. Утром он не любил наряжаться.
   - Альберт, давай не будем об этом говорить,- Сабрина подала пасынку чашку с кофе, что принес лакей.- Посмотри, какое дивное утро...
   Маркиз обернулся к окну и сощурился от солнца.
   - Я рад, что ты приехала.
   - Я тоже рада, милый,- графиня опустилась на диванчик, мельком посмотрев на дверь детской. Там было тихо.- Как обстоят дела со свадьбой?
   Альберт повернулся и сел рядом с Сабриной:
   - У меня иногда такое ощущение складывается, что кто-то на небе не желает этого брака...
   Сабрина тяжело вздохнула:
   - И все-таки, вы назначили дату?
   - Да, в первый день зимы.
   - Это же совсем скоро!- изумилась графиня.
   - Да, если ничего не случится. В прошлый раз помешал траур по отцу, а два месяца назад заболела королева-мать...
   - Кстати, я вчера не видела ее на празднике. Как у нее здоровье?
   - Отменное. Мне кажется, что она переживет еще всех нас. А на празднике она не была, потому что терпеть не может жену сына, и так и не признала принца законным наследником.
   - Почему?- Сабрина недоуменно посмотрела на пасынка.
   - Эх, ты! Говорил тебе, что в своем затворничестве ты все пропустишь...- насмешливо сказал маркиз, но, увидев помрачневшее лицо Сабрины, осекся.- Наша королева привезла с собой своего... возлюбленного, который все это время был рядом. А матушка короля не верит, что Евгения хранила верность Александру и родила именно его сына. У Евгении с королевой-матерью очень напряженные отношения.
   - Ее возлюбленный - это тот герцог, что стоял возле нее весь вечер?
   - Да, это герцог Анголонский. Он очень честный человек, но такой же сумасшедший, как и королева.
   Альберт с интересом поглядел на графиню. Понимала ли она то, что он только что ей рассказал? Осознавала ли ту свободу, что царила в семье короля, те возможности на счастье, что открывались перед Сабриной. Маркиз догадывался, что Александр сделает все возможное и невозможное, чтобы графиня осталась при дворе, осталась с ним.
   Эти два года, что Альберт жил во дворце, очень сблизили его с королем. Он был лучшим, если не единственным другом Александра. Они говорили почти обо всем. Именно Альберт держал короля в курсе всех событий в его родном доме. Хотя маркиз понимал, что сам знает далеко не все о том, что же произошло на самом деле за эти два года. Почему отец на смертном одре отверг ту единственную, которую любил в этой жизни, единственного дорогого ему человека. Альберт знал, что отец боготворил Сабрину, он любил ее неземной страстью, был готов на все, лишь бы она оставалась при нем и никогда не принадлежала больше никому. Именно поэтому он так не любил детей. Они отнимали у него любовь Сабрины.
   Да, граф Мортьер был жесток и холоден. Но он любил свою жену. Тогда что же могло произойти, что он проклял ее?! Этого Альберт не знал. Александр тоже хотел знать правду, но лишь отмалчивался. Маркиз догадывался, что король думает узнать все из первых уст - у Сабрины. Но расскажет ли она ему? Ведь именно из-за этого, из-за трагедии, разыгравшейся в поместье, она больше, чем на год, отреклась от жизни, наказав себя. За что?! На этот вопрос она никогда не отвечала ему, Альберту. Только качала головой и уходила.
   - Значит, Александр... тоже имеет любовницу?
   Альберт рассмеялся:
   - Конечно,- он увидел, как побледнела Сабрина.- Но ты должна различать любовницу и возлюбленную. Это ты, родная, можешь запереть себя на полтора года. А он мужчина.
   - Я понимаю. Зачем ты его защищаешь?- насмешливо спросила Сабрина, поднимаясь. Она услышала голоса детей.
   - Я его друг. И он любит тебя.
   - Я надеюсь на это, хотя и не должна. Он женатый человек. Одно дело - любить принца, другое - короля, да еще на виду его жены и всего двора.
   Альберт обнял мачеху и поцеловал в макушку.
   - Это королевский двор, Сабрина. Здесь этим никого не удивишь. И помни - у короля не было еще ни одной любовницы, которая бы стала его возлюбленной...
   Они вдвоем вошли в детскую, где на кровати лежали двое пухленьких светловолосых детей в кружевных одеждах и пеленках. Один из них, одетый в штанишки, пытался слезть с высокой кровати по ступеням, что-то бормоча под нос. Второй малыш невозмутимо созерцал этот процесс.
   - О, Дилон, опять ты за свое!- Сабрина кинулась к ребенку и подхватила на руки, целуя в пухлую щечку.- Ну, и где опять ваша няня?
   - О, миледи, я вышла на минутку за одеялами,- в комнату вбежала Клоти, поправляя волосы и смущенно улыбаясь. Сабрина только покачала головой.
   - Если тебе надо выйти, скажи в следующий раз мне.
   Женщина кивнула.
   - Эй, Дил, как ты вырос!- Альберт забрал брата из рук Сабрины и начал щекотать. Тот залился смехом. Его сестра негодующе вскрикнула и попыталась встать на кровати, но Сабрина вовремя пресекла эту попытку.
   - Доброе утро, Дели,- девочке тоже достался поцелуй мамы.- Альберт...
   Мужчина посмотрел на Сабрину.
   - Ты ничего не знаешь о Катерине?
   Маркиз покачал головой. В его глазах на мгновение появилась боль.
   - Я даже не знаю, родился ли мой ребенок. Ему бы сейчас тоже был годик. Или ей...
   Графиня пригладила волосы дочери и поставила ее на пол. Дели тут же подбежала к Альберту и обхватила его руками. Дети помнили, как всего три недели назад этот большой дядя приезжал к ним домой с подарками и играл с ними.- Ну, вот! А мама уже никому не нужна...
   - Мне нужна,- в комнату вошел Ричард в костюме для верховой езды. Он поцеловал маму в щеку, а потом подхватил на руки Дели, закружив с ней по комнате. Девочка со смехом обняла брата за шею. Сабрина рассмеялась. Ей было так хорошо здесь, с ее большой семьей, среди смеха и улыбок. Даже чувство вины, так давно ее мучавшее, казалось, замолчало под натиском любви и нежности.
   - Ричи, а куда ты так оделся?- Сабрина взяла малышей за руки и отправилась с ними в столовую, где им накрыли завтрак.
   - Альберт и его друг, виконт, едут кататься на лошадях. С ними поедет брат виконта, поэтому меня тоже берут,- с гордостью сказал мальчик.- Можно?
   - Конечно, поезжай. Только будьте осторожны.
   Братья удалились. Сабрина помогла Клоти усадить малышей за столик, который был специально для них принесен в столовую комнату, повязала Дели воротничок и сама села завтракать. Она еще не допила сок, когда лакей доложил о том, что пришла принцесса Анжелика. Графиня вышла поприветствовать гостью.
   Анжелике недавно исполнилось двадцать два. Она была небольшого роста, очень пластичная и подвижная. У нее были абсолютно черные волосы, всегда распущенные по плечам, большие черные глаза и румяные щеки. Ее полные губы всегда улыбались, и казалось, еще мгновение, и она рассмеется.
   - Доброе утро, Сабрина!- принцесса оглядела апартаменты подруги.- Как здорово, что в ваши окна попадает солнце. От этого настроение всегда поднимается.
   Сабрина кивнула. Из дверей столовой выполз Дилон, демонстрируя совершенное владение всеми четырьмя конечностями. Впереди него болтался фартучек, который надели на него перед едой. Малыш что-то бормотал себе под нос, пересекая гостиную, пока не уперся в пышную юбку принцессы. Он сел и сердито выразил недовольство перед внезапно возникшей на его пути преградой.
   - Какой прелестный малыш!- рассмеялась Анжелика, нагибаясь.- Ты, наверное, Дилон?
   Мальчик насупил брови, начал размахивать руками и, в конце концов, схватил принцессу за длинный локон волос. Сабрина поспешила вмешаться:
   - Ах ты, разбойник!- графиня подхватила сына и посадила на диван, придерживая рукой.- Эти дети просто наказание! Ни минуты на месте...
   Анжелика опустилась напротив Дилона, Сабрина села рядом с сыном.
   - А где ваша дочь, Сабрина?
   Тут же в гостиную на своих коротеньких ножках вбежала Дели. Она остановилась в дверях, решительно обвела взглядом присутствующих и с возмущенным криком побежала к маме. Вскоре она уже гордо сидела на коленях Сабрины.
   Анжелика внимательно смотрела на двойняшек. Хотя они и были оба светленькие, они мало напоминали Сабрину, тем более погибшего графа. У малышей были широкие лица, совершенно обворожительные улыбки и ямочки на щеках. Анжелика с удивлением поняла, что глаза у детей какого-то необычного цвета - не то желтые, не то коричневые. Особенно это было заметно у мальчика. У кого-то еще она видела такие глаза. Но у кого? Любопытно...
   - У вас очаровательные малыши, Сабрина,- Анжелика посмотрела на подругу, которая пыталась уследить сразу за двумя детьми.
   - Да, но иногда они просто невыносимы. Клоти!
   Вскоре няня увела детей, и подруги остались одни.
   - Ваш старший сын очень похож на Альберта...
   Сабрина кивнула:
   - А Альберт с каждым годом все больше внешне напоминает отца. Так что не говорите Ричарду об их сходстве с Альбертом...
   - Почему? Разве так ужасно быть похожим на отца?
   Графиня встала и медленно приблизилась к трюмо, где стояла статуя Афродиты:
   - Для Ричарда это невыносимо. Он ненавидел своего отца.
   - Почему?- Анжелика подошла к подруге, заметив, как та напряглась.
   - Это долгая история. Давайте не будем бередить старые раны...- в глазах графини, когда она повернулась к Анжелике, мелькнула боль.- Вы так и гуляете в городе?
   Принцесса загадочно улыбнулась:
   - Да, но теперь очень редко. Ведь Альберт почти постоянно рядом со мной. Да и меня опекают охранники брата. Алекс последнее время очень беспокоится, что со мной может что-то случиться. Мне кажется, он просто что-то подозревает. Или знает меня настолько хорошо...
   Анжелика задумалась, посмотрела на часы и встала:
   - Все, мне пора. Скоро полдень. А в этот замечательный час я посещаю матушку,- девушка скорчила гримасу.- Да, кстати, вечером мы с вами приглашены на чай в покои королевы.
   - Королевы?- Сабрина испуганно посмотрела на подругу.- Как я понимаю, отказаться нельзя?
   - Не бойтесь, Сабрина, Джейн не кусается. Вы с ней обязательно подружитесь. Ну, все, я пошла, пока маман не рассердилась.
  
   Казалось, что сюда не доходят лучи солнца. Глаза привыкли к полумраку, руки - к каменным стенам и жесткому лежбищу. Тело привыкло к боли. Он начал подниматься с постели и доползать до корыта с грязной, теплой водой. Напившись, он долго сидел, опершись о влажную стену, тяжело дыша. Его мутило - не только от воды и нестерпимой боли, но и от вони, что стояла здесь. Днем она усиливалась. На улице пекло солнце, отходы в канавах, что протекали рядом с его маленьким оконцем, издавали зловоние. Его донимали мухи, налетавшие на его немытое тело и кровавые подтеки.
   Его все-таки вырвало - еще один источник вони. Он поморщился и пополз обратно на деревянную лавку. Улегся, отдышался. Глаза различали на потолке мельчайшие трещинки и изгибы каменных сводов. За те две недели, что он содержался здесь, он успел запомнить их в подробностях.
   Он слышал, что вставало солнце. Прогремели у оконца солдатские ботинки, прокричал сиплый петух. Начали лаять собаки. Раздавались одинокие выстрелы. Потом донесся далекий стук колес экипажа по брусчатке внутреннего двора. Скоро понесут еду. А те, кому не повезет, вместо еды отправятся еще глубже, в казематы, откуда они не придут - их приволокут по полу, оставляя кровавые дорожки...
   Лавка начала давить избитое и искалеченное тело. Когда он был маленьким, он постоянно спал на деревянной лавке, покрывшись отцовской шубой, а порой и просто так, в одних штанах. С восходом солнца он просыпался от приятных шорохов босых маминых ног, отцовского кряхтения. Он дремал, лежа в углу хаты, вдыхая родные ароматы затопленной печи, свежего теста, картошки и хлеба. Старший брат приносил из хлева парное молоко и яйца. Тогда и он сам вставал, умывался холодной водой и шел к столу. Отец гладил его по светлой голове, а мама, видя, как он вгрызается в картофелину, смеялась: "Тигренок". Потом отец и брат уходили в поле, а он помогал матери в хате: носил дрова, прибирался, кормил скотину, выпускал коров и коз на пастбище. К полудню он брал узел с едой и бежал за село, далеко в поле, где трудились отец и брат. Пока они обедали, мальчик забирался на стог сена и смотрел в небо, откинув назад светлую голову. В его желтых глазах отражалось солнце, облака бежали то быстро, то медленно. В голубизне парили птицы, дети свободы. Мальчик раскидывал руки и смеялся. Он завидовал птицам - они могли летать. Они были свободны...
  
  
   Глава 3
   - Клоти, оденьте детей!- графиня сходила в гардероб и выбрала свою любимую шаль, которую ей помогла надеть горничная. Ровно в полдень Сабрина в сопровождении Клоти и ее мужа Питера, которые несли детей, вошла в сад.
   Осень уже во весь голос заявляла о себе. Пестрые деревья были окружены легким туманом, сквозь который пробивалось тусклое октябрьское солнце.
   На скамье при входе их уже ждал король. Он сидел, облокотившись на спинку. На его коленях расположился пухленький мальчик в матросской шапочке, укутанный в синенькое пальтишко. Из-под шапочки выглядывали непослушные русые волосы. Ребенок пытался справиться с пуговицей шинели, что была на Александре. За спиной Александра маячила фигура высокого гвардейца.
   Как только Сабрина появилась в саду, Александр вскочил, подняв сына на руки. На лице его сияла приветливая улыбка. Женщина улыбнулась в ответ.
   - Добрый день, графиня!- Александр окинул ее теплым взглядом своих серо-голубых глаз.- Позвольте представить вам моего сына, наследника престола, его высочество Александра Манюэля.
   Сабрина посмотрела на мальчика. Он был безумно похож на своего отца - те же глаза, тот же нос, те же волосы. Только улыбка была от королевы. Достаточно было одного взгляда, чтобы рассеять всякие сомнения о том, кто же отец маленького Алекса.
   - Здравствуйте, ваше высочество!- Сабрина легко дотронулась губами до щечки принца.
   - Я почти завидую моему сыну,- рассмеялся Александр, не отводя взгляда от губ графини. Она улыбнулась и запечатлела такой же невинный поцелуй на щеке короля.
   - Позвольте вам представить моих детей,- Сабрина отступила на шаг назад и взяла малышей за руки,- моего сына Дилона Кингстона, виконта Баранье, и дочь Дели Кингстон.
   Маленький принц оживился, увидев еще двух малышей, и тут же начал сопротивляться рукам отца, крепко сжимавшего его коленки. Вскоре дети, под присмотром нянь и гувернеров, бежали впереди, о чем-то бормоча и рассказывая друг другу. Александр и Сабрина шли позади, неспешно, наслаждаясь мгновениями покоя и нежности. Они долго молчали, хотя телами ощущали близость друг друга.
   - Ты совсем не изменилась,- наконец, тихо проговорил Александр, слегка касаясь ее руки. Сабрина глубоко вздохнула:
   - Разве? Мне кажется, что я стала совершенно другой за эти два года...
   Он покачал головой, и снова воцарилась тишина.
   - Ты надолго приехала?- с надеждой спросил мужчина, поправляя ремень.
   - Не знаю даже. Ведь Ричарду надо учиться, да и мне нужно следить за делами поместья.
   - Никуда оно, твое поместье, не денется!- воскликнул Александр, а потом тише сказал:- Ты должна остаться хотя бы до свадьбы Анжелики и Альберта. Ты просто не можешь уехать.
   - Хорошо,- легко согласилась Сабрина, улыбаясь.- Я останусь, раз ты так хочешь.
   - Не только хочу, но и настаиваю,- Александр сорвал с дерева ярко-бардовый лист и подал графине. Она кивнула. Их пальцы соприкоснулись, взгляды встретились. Их глаза были полны любви и нежности, не нужно было слов.
   - У вас прелестный сын,- улыбнулась Сабрина, следя за принцем.- Наверное, вы балуете его?
   - Ну... Мне, если честно, совсем не до этого, а Джейн считает, что ребенок должен воспитываться хоть и в любви, но в строгости... Хотя, думаю, детство моего сына будет легче, чем было у многих наследников до него.
   - Ваше детство было сложным?- скептически спросила графиня.- Во дворце, в кругу слуг, наследнику престола было плохо расти?
   - Не надо иронии, ваша светлость. Детям короля порой приходилось очень несладко. Нас будили в семь утра, заставляли принимать холодную ванну. Весь день был расписан по часам. Времени на развлечения и баловство у нас почти не было. Особенно у меня... А если мы все-таки шалили, то нас нещадно секли, несмотря на то, что мы царские дети... Мы были куклами, выдрессированными зверушками. Когда нас спрашивали, кем мы хотим стать, когда вырастем, то мы обязаны были назвать род войск...- Александр грустно улыбнулся.- Однажды мой брат Николя сказал, что хочет стать поэтом. За ужином его обнесли десертом...
   - Вы любили своего отца?
   - Любил ли я его?- повторил Александр.- Как можно любить чужого тебе человека, по приказу которого ты находишься во дворце, как в тюрьме?! Хотя, наверное, когда-то я его любил. До того, как мой дядя умер, не оставив наследников. Мне тогда было десять, мне многое разрешалось. Когда мне сказали, что мой отец стал королем, а я наследников престола, я расплакался. С того дня счастливое детство в нашем дворце недалеко от моря закончилось. Мы переехали сюда, в этот огромный холодный дворец. Вот тогда я и понял, чего лишился, превратившись из просто принца в наследного принца...
   Их отвлекли крики и смех детей. Вдвоем они подошли к малышам и полчаса весело резвились с ними, наслаждаясь теплом и счастьем. Прощаясь в коридоре дворца, Александр сказал:
   - Мы с принцем гуляем здесь каждый вторник и четверг, если я во дворце. Будем рады, если вы решите составлять нам компанию,- Александр поцеловал руку графини.- И я бы хотел, чтобы ваши дети часто бывали в детских его высочества. Ему это полезно, да и маленькому Алексу очень скучно с нянями. Я бы даже настаивал на этом.
   - Я думаю, что это хорошая идея. Я пришлю Питера, чтобы они с гувернером его высочества сверили режимы дня наших детей. Спасибо за приятную прогулку, ваше величество.
  
   Апартаменты королевы поражали своей скромностью. Безупречный вкус их хозяйки в сочетании цветовых гамм и мебели, гобеленов на стенах и яркого света был виден с первого взгляда. Здесь было спокойно, уютно, без блеска и помпезности дворцовых залов. Чай был накрыт в маленькой гостиной с притушенным светом, пианино, который притаился в углу, и пылавшим камином, над которым висело полотно кисти Леонардо да Винчи "Мадонна Бенуа".
   Сама Джейн сидела в кресле, изящно сложив свои тонкие руки. Свет играл в ее прическе и отбрасывал причудливые тени на ее кремовое платье с узким лифом.
   Сабрина и Анжелика были встречены сдержано, но как только фрейлины и служанки удалились, лицо королевы осветила радостная улыбка.
   - Присаживайтесь,- Джейн указала гостьям на кресла возле столика.- Графиня, как вы устроились во дворце?
   - Все хорошо, ваше величество, мне очень нравится быть при дворе, особенно после столь долгого перерыва.
   - Я рада. И давайте договоримся, что в приватной беседе я буду звать вас Сабриной, а вы меня Джейн. Так будет удобнее...
   Сабрина удивленно поглядела на сидящую перед ней женщину. Чего королева добивалась, желая сблизиться с ней? Пытается держать при себе своих врагов? Или искренне хочет подружиться?
   - О, Джейн, ты знаешь, что сегодня Альберт и его брат ездили к озеру? Говорят, там есть красивейшее место - склон холма, а внизу - поля... Как бы я хотела побывать там!- Анжелика поставила чашку на стол и мечтательно посмотрела вдаль.- Чтобы встать на край, раскинуть руки, закрыть глаза и представить, что летишь...
   Сабрина и Джейн рассмеялись.
   - Ох, Анжелика, тебе бы все мечтать...- вздохнула королева.- А кто же будет думать о том, как побыстрее выйти замуж?
   - А куда торопиться? Вот, Сабрина, подтвердите, что Альберт любит меня и никуда от меня не денется?
   Графиня задумчиво кивнула, но перед ее глазами встал образ Катерины. Бедная девочка. Где она? Что с ней? Родила ли она ребенка Альберта? Сабрина подняла глаза на принцессу: да, она наивная. Она не почувствовала, когда ее жених изменил ей, когда он пристраивал свою любовницу, носившую его ребенка. Не чувствовала она и боли Альберта о потерянном малыше, о неизвестной судьбе Катерины.
   Джейн внимательно следила за поведением графини. Сабрина умела держать себя и вести разговор, ничем не выдавая своего настроения и своих чувств. Женщина, полная загадок. Как она себя поведет в отношениях с Александром? Чего от нее ожидать? Да, она танцевала с королем, сегодня гуляла с ним и с Чарли в саду. Иногда можно было перехватить ее взгляд, направленный на короля. Но останется ли она во дворце? Станет ли опорой Александра, его женщиной? Королева очень хотела быть уверенной, что когда ее не станет - а это может произойти совсем скоро - король окажется не один.
   Два часа они провели в светской болтовне, обсуждая придворные сплетни, свадьбу Анжелики и детей. Потом Сабрина извинилась и направилась к себе. По дороге она встретила леди Корнуолл, знакомую ей еще по первым визитам ко двору. Женщина, до замужества находившаяся в свите королевы, теперь была в звании гофмейстерины. На груди у нее сверкал портрет королевы-матери в алмазах. Она радостно взяла графиню под руку и усадила в уголке.
   - О, графиня, как вы похорошели!- улыбнулась она, всплеснув руками.- Вы приехали надолго?
   - Я еще не знаю,- осторожно ответила Сабрина.- Как будут чувствовать себя мои дети...
   - Ах, да, дети... Бедняжки даже не увидели своего отца... Бедный граф погиб так внезапно. Наверное, вы тяжело это пережили?
   - Траур закончился несколько месяцев назад.
   - Теперь вы можете снова выйти замуж, ведь поместью нужен хозяин...
   Сабрина попыталась остаться спокойной, хотя в душе вся кипела от такого нахальства, скрытого под дружелюбием:
   - Я еще не думала об этом. А у поместья есть хозяин - мой сын. Да и маркиз, сын покойного графа, очень помогает нам.
   - Ах, да, прекрасный маркиз... Я слышала, что он несколько раз бывал в поместье. Да и здесь он, кажется, не обделяет вас вниманием...- заговорчески проговорила женщина, понижая голос.
   - Да, мой пасынок очень привязан к своим братьям и сестре.
   Леди Корнуолл кивнула, а потом перевела взгляд на двух женщин, что шли в дальнем конце коридора:
   - О, посмотрите, это виконтесса Дерни и ее дочь... Вы знаете, что мамаша способствовала тому, чтобы ее дочь стала фавориткой короля? О, все начиналось с танцев на балу и прогулок по саду в компании его величества. Не знаю, как виконтессе это удалось...
   - Простите, леди Корнуолл, но мне нужно идти. Мои дети не могут заснуть, если я не пожелаю им спокойной ночи,- Сабрина изо всех сил сдерживала свой гнев.- Доброй вам ночи!
   "Сплетница! Чтоб ты язык свой прикусила!- графиня мерно ходила по спальне.- Как низко опускаются здесь женщины! Сплетни, романы на стороне, потеря чести. Стать любовницей короля стало престижно, за это сражаются".
   Немного успокоившись, Сабрина приняла ванну и легла в постель. В тишине и мраке она смотрела на балдахин, волнами спадавший с кровати. В голове витали обрывки мыслей. Сабрина старалась не думать ни о чем тяжелом. Но сон не шел.
   Ей показалось, что она слышит в гостиной какие-то шорохи и шаги. Решив, что это может быть кто-то из детей, она накинула пеньюар и тихо вышла из спальни. В гостиной действительно кто-то был, но одна горевшая свеча не позволяла рассмотреть фигуру, притаившуюся у стены с камином.
   - Ричард, это ты?- шепотом спросила графиня.- Почему ты не спишь?
   Человек пошевелился.
   - Нет, это не Ричард...
   Сабрина сразу узнала этот голос. По телу ее непроизвольно разлилось тепло.
   - Как вы сюда попали, ваше величество?
   Александр вышел из темного угла на свет. На нем были бриджи и рубашка на выпуск, аккуратно застегнутая до могучей шеи. Глаза его мерцали, губы тронула едва заметная улыбка. Он не сводил взгляда с божественного видения, представшего перед ним.
   - Это мой дворец. И я знаю все его потайные ходы...- мужчина подошел ближе к Сабрине и протянул руку к ее ладони.- Идемте отсюда, пока няня ваших детей не выскочила на голоса. Я бы не хотел так испортить вашу репутацию...
   Сабрина ничего не успела возразить, как они оказались в ее спальне, за плотно закрытыми дверями.
   - Александр, ты считаешь, что если тебя найдут в моей спальне, то это скажется на моей репутации лучше, чем, если бы тебя застали в гостиной?- насмешливо спросила женщина, вертя в руках заколку и незаметно поглядев на себя в зеркало. Она выглядела отнюдь не целомудренно, даже, наоборот, чересчур соблазнительно. Но это проблемы его величества, ведь его никто не приглашал в ее спальню поздним вечером.
   - Да-к, почему же вы здесь?
   Александр облокотился о стену у дверей и внимательно наблюдал за передвижениями графини:
   - Я просто поддался голосу чувств и исполнил свое желание.
   - И какое, если не секрет?
   - Увидеть тебя, немедленно. Ты против?
   - Ну, как целомудренная и благочестивая вдова, конечно, против.
   Король оторвался от стены и подошел к Сабрине вплотную, не касаясь ее.
   - А как женщина, которая два года была вдали от меня?
   Сабрина подняла на него глаза:
   - Как женщина я тем более должна думать о своей чести... Особенно рядом с вами...
   - Это не тот ответ, которого я ждал,- тихо рассмеялся Александр, заключая тело любимой женщины в кольцо своих рук.
   - А как же королева, сир?- тихо спросила Сабрина, уткнувшись лицом в его грудь. Ей было тяжело сопротивляться своим чувствам.
   - Королеве сейчас не до меня. Думаю, они с герцогом исполняют все свои желания,- он потерся щекой о ее душистые после ванной, еще влажные волосы.
   - А ваши любовницы?- поддела она его.
   - Любовницы?- бровь Александра удивленно взлетела.- Ах, ну, конечно, любовницы... ну, они стоят в очереди у дверей моей спальни.
   - Вы заставите их ждать?
   Он слегка сжал объятия, и она тихо вскрикнула, а потом рассмеялась.
   - Неужели ты совсем не ревнуешь?- спросил Александр.
   Сабрина задумалась. Она никогда и никого не ревновала. Она даже не знала, что это за чувство. Александр никогда не принадлежал ей, она не считала его своим, чтобы испытывать такое чувство, как ревность.
   - Нет, не ревную.
   В комнате воцарилась тишина. Они стояли, прижавшись друг к другу. Было слышно только их взволнованное дыхание.
   - Почему? Ты меня не любишь?
   - Ну, что ты, как ребенок. Ты же знаешь и без слов, что люблю. Люблю только тебя, и всегда любила. Наверное, всю жизнь,- прошептала Сабрина, проводя рукой по его щеке, теплой и слегка колючей. От него сильно пахло сигарами. Этот родной запах приятно щекотал ноздри.- Но ведь ты не мой. Я никогда не могла назвать тебя своим. Я не имею права на тебя, не имею права и ревновать тебя.
   - Глупости!- покачал головой Александр.- Я твой уже давно - все мое сердце, вся моя душа давно отданы тебе. Ты, и только ты, имеешь на меня право. И я хочу, чтобы ты, наконец, начала пользоваться этим правом...
   Сабрина опустила глаза и покачала головой.
   - Алекс, я знаю, о чем ты просишь. Но я не стану твоей любовницей... Подожди!- остановила она его, когда он хотел что-то возразить.- Я не могу быть твоей любовницей. Не хочу, чтобы в меня тыкали пальцем и говорили, что я фаворитка короля. Я не хочу, чтобы моим детям сказали об этом. Я не хочу, чтобы они стыдились меня. Свежа еще память об их отце. Пойми, я в первую очередь мать, и должна заботиться о своих детях. Какой пример я им подам, если буду делить с тобой постель? Пойми меня...
   - Нет, я не могу тебя понять. Ты знаешь, что никогда не будешь просто любовницей.
   - Я это знаю, да! Но другие этого не знают и не поймут!
   Александр глубоко вздохнул:
   - Они узнают и поймут со временем. Ты мне нужна, я слишком долго ждал тебя, чтобы сейчас потерять.
   - Алекс, пожалуйста...
   - Я не понимаю тебя, Сабрина... Ты не можешь просто так расхаживать передо мной в пеньюаре, обнимать, а потом отталкивать!
   - Могу... Пойми, если бы я была просто вдовой, я бы без оглядки бросилась к тебе в объятия и плевать, что думают другие. Но мне не все равно, что скажет Ричард, что скажут малыши, когда вырастут.
   Александр сверкнул взглядом:
   - У тебя нет выбора. У тебя его не будет, я тебе обещаю. Ты будешь моей...
   Сабрина вздернула подбородок:
   - Выбор есть всегда.
   - Нет. Я король, я могу все. Запомни, Сабрина, ты моя. Если я захочу, ты будешь в моей спальне, нравится тебе это или нет.
   - Вот она, правда,- горько усмехнулась Сабрина.- Ты король... Конечно, ваше величество, я никуда от вас не денусь. Но и вы запомните: я не рабыня, у меня тоже есть чувства. Вы король, вы можете управлять людьми, но чувствами людей вы управлять не можете. Это вам не подвластно.
   Александр смотрел на нее непроницаемым взглядом, только один мускул дергался на его щеке.
   - Уходите,- тихо произнесла Сабрина, отворачиваясь.
   Он хмыкнул и ушел, тихо затворив дверь. Женщина с минуту стояла, тяжело дыша, а потом бросилась на кровать и заплакала.
  
   Александр, как тигр, ходил по своей гостиной, заложив руки за спину. На столике стоял недопитый бокал, дымилась сигара. Он видел, как взошло солнце, слышал, как начал оживать дворец. Скоро - Александр знал - он успокоится, позовет Тома и приведет себя в порядок. Но сейчас он был еще зол. Зол на нее за отказ неизбежному и на себя - за несдержанность. Он обидел ее. И она была права, прогнав его прочь. Но почему? Почему она ведет себя не так, как он ожидал? Почему сопротивляется тому, чего хотят они оба?! Глупо!!!
   Он помнил ее, совсем юную, напуганную, как грациозная лань. Тогда он впервые увидел ее во дворце. Совсем девчонка, она уже была матерью не только своего ребенка, но и сына Мортьера. На Сабрину легла большая ответственность. Но она оставалась девчонкой, с любопытным взглядом и наивной улыбкой, которую она дарила ему тайком от мужа. Он же тогда проигнорировал юную графиню. У него была возлюбленная, уже взрослая женщина, красивая и пылкая. Да и роман с женой Мортьера, одного из самых суровых командиров, каких знала армия за последние сто лет, принц заводить не собирался. Графская чета жила в поместье, они редко приезжали ко двору. Александр тогда отмахнулся от этой юной лани, больше напоминавшей внешностью серенькую мышку, как сказал тогда друг Александра.
   Но потом он уже не устоял. Она снова появилась во дворце. Она повзрослела, ее фигура налилась по-женски соблазнительно, глаза сияли. И Александр влюбился. Он получал огромное удовольствие от бесед с ней, сидя в комнатах сестры, от ее нежных взглядов и мимолетных прикосновений рук. Им тогда не нужно было ничего, только бы сидеть рядом, смотреть в глаза друг другу и говорить, говорить, говорить...
   Два года назад она уже была женщиной - привлекательной, милой, интересной. В ней еще оставалась наивность девчонки, скрытой от всех невзгод за спиной сурового, но сильного мужа. Она знала, что находится в безопасности от любви наследника, поэтому позволяла себе некоторые слабости. Позволяла себя обнимать и целовать. Она отдавалась своему чувству без оглядки на будущее, так как была замужем.
   Теперь же она другая. Да, она любит его, она хочет быть с ним. Но в ней сражаются два человека - женщина и мать. Она рассудительна, иногда расчетлива, таинственна. Она перестала быть предсказуемой. Нужна ли ему такая обуза? Не ошибся ли он?
   Александр провел рукой по лицу. Ему нужно отдохнуть. Подальше отсюда, подальше от нее. Прочь отсюда, прочь от этих страстей, от этого гнева. Он должен подумать, как быть дальше, как быть с его любовью... Им обоим это полезно.
   - Том!
  
   Четыре стены, затхлость и одиночество угнетали его. Тело болело меньше, он даже смог пройтись от стены к стене, правда, недолго. Остальное время он сидел, подтянув колени, под окошком. Так ему доставалось больше свежего воздуха. По ночам он действительно был чище, дышать становилось легче. До узника доносились тихие шаги и шелест листвы под порывами ветра. Иногда казалось, что он слышит прибой.
   Когда ему исполнилось одиннадцать, брат впервые взял его с собой в море на лодке. Сначала они долго шли через лес и поля. Он помнил, как почувствовал запах, особенный запах моря. Он только однажды бывал возле соленой воды - бегали с друзьями без спросу. Потом отец, конечно, выпорол его за волнение матери и непослушание, но это было ничто в сравнении с впечатлениями от увиденного.
   И во второй раз он с возбуждением подбежал к кромке моря. Вода лизала его босые, загорелые ступни. Он собирал ракушки, пока брат выталкивал парусную лодку в воду. Мальчик с воодушевлением впитывал все, что рассказывал и показывал ему старший брат, умело управлявший лодкой даже в сильный ветер. А он, еще ребенок, смотрел вдаль, широко открыв глаза, в которых отражалось солнце. Он хотел узнать, что там, за горизонтом. Он хотел быть птицей, чтобы полететь туда и все увидеть...
   Когда они вернулись из моря, дома их ждал дядя с подарками. Брат отца редко приезжал к ним, он отвечал за большое количество людей. Зато он знал захватывающие истории про пиратов и разбойников, которые всегда дурачили королей и аристократов, выходили целыми из всех передряг и отстаивали интересы бедных. Таких, как их семья.
   Сказки дяди... так не бывает, теперь он знал. Знал, но не хотел верить, что это конец. Что они проиграли. Не хотел, пока билось его сердце. Пока жила в нем любовь и ненависть. Пока он был жив. Сколько ему еще осталось, он не знал.
   Стоило ему об этом подумать, как до его чуткого слуха донеслись тяжелые шаги, стук каблуков нарастал. Их было четверо - это он слышал хорошо. Они молчали. Звенели цепи. У его двери они остановились. Пока скрежетал в дверях ключ, он поднялся. Они не увидят его покоренным. Он встретил их стоя, с ярко блестящими глазами и холодной ухмылкой.
  
  
   Глава 4.
   Почти в то же время карета Мортьеров отъехала от дворца, оставив у окна недоуменную Анжелику. Она постояла, глядя в одну точку, потом подхватила юбки и побежала в апартаменты королевы. Джейн только проснулась, сидела перед зеркалом и причесывала волосы, что никогда не доверяла служанке. Увидев взволнованное лицо принцессы, она отослала прислугу и развернулась к девушке:
   - Что еще случилось?
   - Еще? А что случилось?- не поняла Анжелика.
   - Мне сказали, что рано утром твой брат уехал в войска. С чего бы это его величество сбежал из дворца?
   - И он тоже?!
   - Что значит - и он тоже? Кто еще уехал?- насторожилась королева, отбрасывая щетку для волос.
   - Только что я сама видела, как Сабрина и ее дети сели в карету и уехали.
   - Странно.
   - Может, они поехали туда же, куда и Александр?- с надеждой спросила Анжелика, ничего не понимая.
   - Да нет. Не думаю, что Алекс назначил бы свидание в казармах, да и графиня не повезла бы с собой детей. Что-то между ними произошло.
   - Ты хочешь сказать, что они поссорились?
   - Нет, здесь что-то другое, что-то посерьезнее, иначе твой брат не отступил бы и не сбежал. Он не такой, он сражается за то, что, как он уверен, может получить.
   - Я не понимаю... Они были такими счастливыми...- простонала Анжелика. Глазки у нее наполнились слезами. Она следила за тем, как Джейн напряженно о чем-то думала, стуча пальцами по столику. Потом королева встала и позвала горничную.
   Через десять минут в гостиную вошел герцог, как всегда безупречно одетый, бодрый и полный сил.
   - Джейн, что за спешка с утра?- насмешливо спросил он, слегка касаясь ее щеки губами.- Доброе утро, ваше высочество.
   Анжелика кивнула, всхлипнув.
   - Что за слезы на этом милом личике?- изумился герцог, обращаясь к принцессе, а потом устремив удивленный взгляд на королеву.
   - Адам, только ты в силах стереть их,- решительно приступила Джейн.
   - Что я должен сделать?
   - Лети в южный гарнизон, найди там короля и тащи его сюда, хоть за шиворот!
   - А что это король наш там забыл?
   - Вот и я хочу знать.
   - А что за спешка?
   - Адам, Адам! Ты теряешь время. Алекс должен вернуться, чтобы успеть перехватить карету графини Мортьер, пока она не вернулась в поместье. Потом ее оттуда ничем не выманишь. Спрячется в своей скорлупке... А ведь наш король так ее ждал...
   Герцог кивнул и быстро вышел из комнаты, не сказав ни слова. Джейн глубоко вздохнула и продолжила причесываться.
   - А если она не согласиться вернуться?- горестно спросила Анжелика.
   - Согласиться. Мы применим оружие, бьющее точно в цель: ее любовь к Альберту и детям.
   - Как?- в глазах принцессы загорелась надежда.
   - Неважно. Лучше бегите, ваше высочество, вынимайте вашего жениха из постели. Он должен быть готов ехать за графиней и ее детьми вместе с королем.
  
   ... К вечеру пошел сильный ливень. Дороги размокли и превратились в одну кашеобразную массу с множеством рытвин и кочек. На улице резко стемнело, и было видно не дальше двух метров. Группа всадников стремительно неслась по дороге, раздвигая плотную пелену дождя. Они сильно промокли и замерзли, но неуклонно стремились вперед. Во главе кавалькады скакали двое мужчин. Они напряженно вглядывались в темноту последние четыре часа. Их пугало то, что где-то в этой пелене и грязи едет карета, в которой совершенно незащищенные ни от чего женщина и трое детей.
   - Когда мы ее догоним, и если она будет в порядке, я сам ее придушу,- прокричал сквозь топот копыт Альберт, стараясь не отставать от резвого коня короля. Александр усмехнулся и снова посмотрел на дорогу. Вскоре должна быть гостиница, может быть, Сабрина остановилась там. Он корил себя за то, что вынудил ее уехать, и что не сообразил, что она так и поступит.
   Через четверть часа они, мокрые и уставшие, вошли в холл маленькой, придорожной гостиницы. Здесь было пусто, как и всегда в это время года. Полы были немного грязные, а по залу разносился запах пережаренной свинины. Пара неопрятных девушек семенили у стойки. За стойкой стоял большой, бородатый старик с хитрыми глазками. Он сразу понял, что перед ним знатные гости и раскланялся:
   - Чего желаете? Поесть, обсушиться?
   Александр смерил хозяина презрительным взглядом и жестко спросил о Сабрине.
   - Да-да, графиня с детьми здесь. Прибыли час назад. Карета их увязла в канаве, и мои ребята ее вытащили. Там ось поехала, так что им теперь ждать придется.
   Александр не слушал. Нашел взглядом лестницу и пошел вверх. Вслед ему прокричал бородач: "Пятый номер!".
   Перед дверью его догнал Альберт и чуть придержал за плечо. Король кивнул и отошел. Маркиз слегка постучал. Внутри стояла тишина. Потом раздались тихие шаги, и Сабрина шепотом спросила:
   - Кто там?
   - Сабрина, это Альберт, отопри.
   - Альберт?!- графиня распахнула дверь и с тревогой посмотрела на пасынка:- Что-то случилось?
   - Нет,- мужчина вошел и прикрыл дверь. На кровати в темной глубине комнаты сопели малыши. Еле горела свеча.- Я приехал за тобой.
   - Зачем? Что-то случилось?
   - Я же сказал, что все в порядке. Но мы должны вернуться во дворец.
   Сабрина скрестила руки на груди:
   - Кому должны? Я еду домой.
   - Почему ты так сорвалась?
   - А что мне делать во дворце? Мы были приглашены на день рождения наследника. Теперь едем домой.
   Альберт глубоко вздохнул: "Какая она упрямая!". Он понимал, что будет тяжело уговорить графиню вернуться.
   - Но ведь скоро моя свадьба...
   - Я вернусь в столицу на твое бракосочетание, не волнуйся.
   - Но зачем таскать малышей туда - обратно. Это долгое и нелегкое путешествие, а тем более для детей.
   - Я приеду без детей. Они могут двадцать дней побыть без меня, под присмотром Клоти и домоправительницы. Они справятся.
   - Господи, Сабрина, я не верю, что слышу это от тебя. Ты собираешься расстаться с детьми на 20 дней?!
   Женщина отвела глаза. Если будет нужно, она так и сделает.
   - Ты весь мокрый, тебе нужно обсохнуть и выпить что-нибудь горячее...
   - А где Ричард?- Альберт оглядел комнату.
   - Он с гувернером в соседнем номере,- улыбнулась Сабрина.- Он заявил, что уже большой и не может быть в одной комнате с женщинами.
   - Ладно, пойду тоже лягу, посплю. Завтра поеду обратно. Но обещай, что не уедешь, не сказав мне. Я дам тебе охрану. Не хочу, чтобы ты опять пропала.
   Сабрина осталась одна, в тихой темной комнате. Ей казалось, что чувство счастья ей лишь померещилось, а теперь ее душу снова заполнила тоска. А еще боль, новая боль. Он не понял ее, не мог и не пытался понять. Он был другим, не тем, которого она любила. Он не был романтичным принцем, он был монархом. А она хотела свободы, не хотела снова быть рабой. Она устала подчиняться мужчине. Она устала думать о том, как угодить мужчине. Теперь она будет думать о своих детях - то, что ей не позволял Мортьер. Она отдаст им всю свою любовь... Даже ту, что хотела подарить мужчине - единственному, которого по-настоящему любила. Но он не смог перешагнуть через себя и свои желания и подумать не только о себе, но и о ней. Если бы он смог, она бы осталась с ним навсегда. Она бы забыла обо всем, потому что он бы сделал ее счастливой и никогда никому не позволил бы ее обидеть. Ее или ее детей.
   Сабрина подошла к постели и легла рядом с малышами. В темноте она видела, как блестят их волосы от пламени свечи. Казалось, Господь смеется над ней, ведь все ее дети были очень похожи на своих отцов. Только малышка Эмили была в Сабрину, но ее нет. Эмили... Как часто она думала о своей умершей девочке. Сабрина была уверена, что этот ребенок был бы ей ближе всех, роднее всех. Если бы она выросла, они бы стали подругами. Но ее нет.
   А трое ее ребят ничем не напоминали ее, дочь барона де Сада. Ричард был графским сыном, в Патрика, хоть и не хотел этого всем сердцем. Он был истинным Кингстоном, ее Ричард. А двойняшки... Стоило только взглянуть в их глазенки, как тигриный взгляд их отца пробирал ее, околдовывал, завораживал. Где он, этот дикий Вилли? С тех пор, как он застрелил ее мужа, она ничего не слышала о нем. Он исчез из ее жизни.
   Солнце вставало. Сабрина оделась и подняла детей. Комната наполнилась голосами малышей, их светлыми улыбками и блеском глаз, которые теперь всегда будут ее преследовать. Но она теперь любила эти глаза, эту улыбку. Несмотря ни на что, он подарил ей Дели и Дилона, ее малышей, которых она обожала.
   В дверь постучались, и влетел взволнованный Ричард:
   - Мама, Альберт сказал, что меня звали в гости к князю Орде! Его сын - ну, тот мальчик, с которым мы катались верхом - будет праздновать именины. Можно я не поеду домой?- граф с надеждой посмотрел на маму. Из ее рук упал башмачок Дели. Девочка проследила взглядом за его падением и побежала подбирать, но Сабрина успела подхватить ее.
   - Мам?- огонек в глазах мальчика начал гаснуть.- Нам обязательно ехать в поместье?
   Графиня растерянно смотрела на сына - в его глазах проступили слезы, но он отвернулся. Ричард закусил губу и выбежал из комнаты. Графиня опустилась на кровать, машинально одевая дочери башмачки. Дилон в это время пытался достать до дверной ручки. В этот момент отворилась дверь, и ребенок упал на руки Альберту, за которым шел лакей.
   - Уопс, Дил, доброе утро...- малыш засмеялся при виде своего брата и обвил ручонками его шею.- Графиня, к вам человек из конюшен.
   Высокий лакей прокашлялся:
   - Ваша светлость, у вашей кареты полетела ось, а другой у нас нет. Мы можем послать за ней в столицу, но тогда вам придется подождать пару дней.
   - А у вас другой кареты нет? Я заплачу...- Сабрина глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. День начался удивительно мерзко.
   - Нет, что вы...- покачал головой лакей.- Что мне передать хозяину?
   Сабрина теребила в руках платок. Она не хотела возвращаться.
   - Сабрина, неужели ты хочешь остаться здесь с детьми на два дня?- ужаснулся Альберт.- Здесь отвратительно кормят, здесь странные типы...
   - А что ты предлагаешь?- женщина начала укладывать вещи в сундук, а перед глазами стояли слезы Ричарда и его расстроенное лицо. Это был его первый визит ко двору, он сразу нашел товарища, его пригласили в дом одних из самых влиятельных людей страны. Он расстроен, а она думает только о себе и своем нежелании быть во дворце. Как так можно?!
   - В столицу следует экипаж одного моего знакомого. Он, как раз собирается выезжать. Я думаю, он с удовольствием предоставит вам с детьми места, а сам поедет верхом.
   Она колебалась секунду:
   - Хорошо, мы возвращаемся. Но не во дворец. Мы едем в городской дом твоего отца.
  
   Парадные двери закрылись за Альбертом. Клоти повела детей наверх, Ричард кинулся смотреть дом. Сабрина осталась одна, в мире своих воспоминаний. Дом содержался отлично, хотя почти два года здесь никто не жил. Последний раз здесь обитала Катерина, когда Альберт привез ее в столицу. Сама графиня была здесь четыре года назад. Мортьеру надоело во дворец, и три дня до отъезда они провели в этом доме. Он был довольно большой, с множеством комнат, коридоров, прислуги. Дом был уютен настолько, чтобы здесь жить долго, устраивать приемы и балы.
   - Я рад, что ты вернулась,- прозвучало за спиной Сабрины. Она резко обернулась, встретив взгляд, полный нежности и раскаяния.
   - Ваше величество...- она присела в реверансе. Он одним прыжком оказался рядом, поднял ее и обнял, крепко прижав к своей груди. Она попыталась вырваться, но он не отпустил.
   - Прости. Прости и забудь.
   Она глубоко вздохнула и подняла на него глаза:
   - Я не могу забыть. Я видела тебя таким, какой ты есть...
   - Нет. Нет!- он отпустил ее, взъерошил волосы и посмотрел на нее.- Я обещаю, что больше никогда - слышишь?- никогда не поступлю с тобой так.
   Сабрина покачала головой:
   - Это не самое страшное, Александр. Просто мы с тобой разные люди, мы не можем быть вместе, пойми!
   - Почему?!
   - Ты король, я вдова с тремя детьми... Я тебе уже говорила.
   Александр схватил ее за плечи:
   - Сабрина, ты не можешь так с нами поступить! Ты хочешь быть со мной, как и я с тобой! Мы столько лет любили тайком, прятались, урывками общались. А теперь, когда все стало возможным, ты отвергаешь мою любовь!
   - Ты так ничего не понял,- покачала она головой, отстраняясь.- Я не отвергаю твою любовь, я отвергаю роль твоей любовницы. И пока ты этого не поймешь, то мы не сможем вернуться к тому, что было, и двинуться дальше.
   Король зло сверкнул глазами, подошел к ней и положил руки на ее чуть вздрагивающие плечи:
   - Ты не победила. Я все равно добьюсь, рано или поздно, мы будем вместе. Всегда, везде. Я вернусь. Ты не спрячешься от меня.
   Он вышел из дома и сел на своего скакуна. Охрана последовала за ним. Александр был вымотан физически и морально, хотел спать и есть. Но когда он вошел в свои покои, понял, что его мечты придется отложить. В его спальне сидела королева, читая книгу. Она лишь мельком взглянула на мужа:
   - Ты выглядишь ужасно, Алекс,-
   - Джейн, я не настроен на серьезные разговоры,- он снял сапоги и куртку с жилетом.- Я устал, я хочу принять ванну и лечь спать.
   - Я слышала, что Альберт уговорил графиню вернуться в столицу...- лилейным голоском осведомилась Джейн, поправляя волосы.
   - Нет,- зло бросил король, снимая влажную рубашку.- Это я щелкнул пальцами, чтобы карета ее светлости не была починена, а приглашение князя Орде дошло до молодого графа как можно скорее.
   - Маркиз вернулся час назад. Что задержало вас, ваше величество?
   - Черт, Джейн!- он хлопнул кулаком по столу.- Что я делаю не так?! Почему она не покорилась?! Почему отказала?!
   Королева удивленно посмотрела на мужа:
   - Ой, Алекс, ты злишься? Удивительное состояние. Я просто обожаю эту женщину. Она способна вывести тебя из равновесия, чего я ни разу не видела.
   - Оставь свои шутки.
   - Ладно, поговорим серьезно,- Джейн подняла, наконец, на него глаза.- Ты глупец, муж. Привык мерить всех женщин одной меркой. Тебе нужно лишь заглянуть в ее глаза и помнить - она не такая. Она действительно любит тебя. Ты все делаешь не так, милый.
   Александр зло усмехнулся:
   - Ну, и что, по-твоему, мне делать? Подчиниться ей? Уступить?
   - Ну, у тебя два выхода: продолжать в том же духе и окончательно потерять ее, либо ждать.
   - Чего ждать? И сколько?
   - Ну, откуда же я знаю, сколько. Но, Алекс, ты слишком насел сразу на бедную женщину. Вспомни, сколько она перенесла. Ей не нужен любовник, ей нужен друг, любимый. Да по одному ее взгляду понятно, что ей нужно твердое мужское плечо, поддержка, нежность, забота. Тогда она доверится, и все наладится.
   - Какая ты мудрая,- язвительно сказал Александр, надевая халат.- Ладно, если ей нужно все это, я так и сделаю.
   - Но, милый, помни, что она вовсе не временная твоя любовница. Поэтому придется сменить методы завоевания женщины. Твои временные женщины немногого требовали. Им хотелось разделить постель с королем. А твоя Сабрина любит тебя. Если ты ее завоюешь, она будет твоей. Навсегда.
   Джейн поднялась и ласково похлопала его по плечу:
   - Удачи, ваше величество. Как мне надоело быть вашей сердечной советчицей. Как будто мне больше заняться нечем... Приятных вам снов.
  
   Александр стоял в кругу советников, но не слушал их спор, утомленный их бесконечными препирательствами. Он давно все решил по вопросу, о котором они продолжали горячо спорить, никак не находя покоя. Король отпил из бокала бренди, не отводя взгляда от Сабрины. Она все-таки пришла во дворец на прием в честь именин наследника. Она ни разу не посмотрела на него за весь вечер. Танцевала с послом, потом с пасынком. Сейчас она стояла в кругу принцессы и ее фрейлин, улыбалась, прикрыв порозовевшее лицо веером.
   Он безумно скучал по ней, посылал цветы и записки. Ее малышам он прислал красивые игрушки - из тех, что покупались для принца. Ричарду он подарил коня из своих конюшен. Она отвечала благодарственными записками, но не боле. Как говорил Альберт, она почти не выходила из дома, занималась с Ричардом, музицировала, гуляла в саду с детьми. Она снова вела замкнутый образ жизни. Только молодой маркиз был вхож в ее дом. Из-за этого при дворе уже поползли слухи. Александр знал, что они достигли ушей принцессы, но, судя по всему, Анжелика обладала здравым смыслом, чтобы понять, что роман маркиза с вдовой отца лишь плод воображения придворных сплетниц. Интересно, сама Сабрина предполагает, что ее уже втянули в сплетни, чего она так не хотела?
   - Ваше величество,- рядом оказался герцог Анголонский.- Вы весь вечер где-то витаете...
   Александр кивнул, переводя взгляд на жену, которая устало сидела в кресле и мило улыбалась кому-то из гостей. Да, королева сегодня выглядела больной.
   - Что с Джейн?
   - Все хорошо, просто плохо спала ночью,- герцог хитро посмотрел на монарха.- Вы так и будете весь вечер смотреть на нее и ничего не предпримете?
   Александр гневно сверкнул глазами:
   - Я сам знаю, что делать. Идите лучше, развлеките королеву!- он холодно взглянул на любовника жены и отвернулся. Александр был не в духе. Ему надоело, что все его учат. Он и сам уже знал, что нужно предпринять. Он был уверен, что выиграет партию. В ближайшие дни. В этом ему помогли сплетни, как ни странно это звучит.
   Александр уже собирался подойти к сестре и Сабрине, когда увидел, что его любимая женщина обняла подошедшего к ней высокого мужчину. В этом мужчине король узнал своего тайного советника Луиджи Сантьяго, графа Монмута.
   - Луиджи!- Сабрина поцеловала красивого брюнета с ранней сединой.- Как давно я тебя не видела!
   Граф с легкой насмешкой опытного человека отступил от графини:
   - Ваша светлость, вы непростительно легкомысленны...- он не удержался и рассмеялся.- Мы не виделись одиннадцать лет, но я все же сразу тебя узнал.
   - Ты давно при дворе?
   - Около года служу у его величества советником по особо важным делам.
   - Ого,- Сабрина всплеснула руками.- Мне так тебя не хватало...
   Луиджи окинул взглядом зал, слегка прищурившись:
   - Насколько я понял, ты живешь в доме твоего мужа. Я навещу тебя. Нам есть, о чем поговорить, не так ли?- он поцеловал ее руку и отошел.
   Сабрина улыбнулась ему вослед. Кто бы мог подумать, что ее кузен, тихий начитанный мальчик Луиджи, который скрашивал ее одиночество в доме дяди, станет советником короля. Она столько хотела у него спросить!
   - И откуда же вы знаете графа Монмута?- тихо прозвучал над ее ухом вопрос, когда она шла из бального зала вниз, чтобы вернуться домой.
   - Графа?- Сабрина пыталась вспомнить, кто же это такой, но никак не могла.- Я вас не понимаю, ваше величество.
   - Странно, вы так пламенно обнимали человека, которого даже не знаете?- изумился король, беря женщину за руку и увлекая в темную комнату.
   - Ах, Луиджи граф?!- вскрикнула Сабрина в темноте, которую нарушал лишь свет, пробивающийся из-за штор.
   - Луиджи? Даже так?
   Сабрина в темноте нащупала руки Александра:
   - Ваше величество, вы ревнуете?- в ее голосе слышался смех.
   - Откуда ты знаешь моего советника?
   - О! Опять эти властные нотки...
   - Сабрина!
   - Хорошо-хорошо...- рассмеялась она, обняв его за широкие плечи. Он расслабился и обнял ее в ответ.- Мы с ним несколько лет жили в одном доме. В доме его отца и моего дяди. Алекс, твой граф - мой кузен. Я не видела его 11 лет.
   Она услышала его облегченный вздох. Они молчали в тишине, наслаждаясь близостью, которой давно не испытывали. Близостью душ, близостью сердец.
   - Спасибо за цветы и за подарки детям,- прошептала она, касаясь рукой его щеки.- Я вижу, как ты стараешься.
   Он улыбнулся, и она почувствовала эту улыбку в темноте. А потом он ее поцеловал. Она давно мечтала об этом поцелуе, о его губах, о силе рук. Он был нужен ей.
   - Ты нужна мне, Сабрина...- он будто прочитал ее мысли, еще крепче прижимая ее к себе.- Останься сегодня со мной.
   Она слегка отстранилась:
   - Не дави, Алекс. Меня дома ждут дети. И мне пока достаточно слыть при дворе только любовницей Альберта.
   Король рассмеялся:
   - Думаю, после твоих пылких сегодняшних объятий с графом на виду всего двора, ты будешь и его любовницей.
   - Перестань смеяться!- полушутливо воскликнула Сабрина.- Все, мне пора.
   - Последний поцелуй...
   - Нет.
   Она твердо отстранила от себя мужчину и вышла. Остался только аромат ее духов, стук каблуков и шелест юбок, затихавший в коридоре. Александр прислонился спиной к дверям. Он знал, что делать. Знал точно. Он мужчина и должен принимать решения. Иначе она будет колебаться. Он будет тверд, и она покорится.
   Приняв решение, он поднялся в свои покои и впервые за много дней крепко уснул.
  
   За окошком шел проливной дождь. Повеяло прохладой. Но он это вряд ли чувствовал. Его принесли обратно через три часа и бросили на лавке. Так он и лежал, в бреду, не в силах стереть кровь с лица или лечь удобнее. Но ни слова, ни стона не вырвалось из его упрямо сжатых губ.
   Он умел терпеть боль. Всю его жизнь он испытывал ее: отец, хоть и любил его больше других, был тверд на руку и прост на расправу. Рука у него была тяжелая, а жалости он не знал... Отец... Он был безумно честным, сильным, волевым. Все в его руках спорилось, все получалось. Он мало говорил, но его взгляд говорил за него. Холодная сталь, горячий шоколад, яркий огонь - все это были его глаза. Он любил детей - их у него было пятеро. Лишь одна девочка, зато безумно красивая. Как куколка. Сестренка... Она ведь начала ходить раньше брата-двойняшки. И улыбаться раньше. И так заливисто смеяться, как она, не умел никто. Никто, кроме старшего брата, который последние десять лет не улыбался и не смеялся. Как и он сам.
   Зато все чаще он вспоминал их всех. Особенно маму, которая была самой доброй и самой сильной женщиной на земле. Она во всем помогала отцу. Она обожала своих детей. Она была очень смелой. Однажды на одного из младших сыновей напала собака. Она не растерялась и отбила малыша у огромного кобеля. Отец заботливо выхаживал искусанную жену. Тигрица...
   Да, у него были ее глаза, тигриные. Когда он был маленький, мама часто рассказывала ему, что ее предок, один из шотландских горцев, отправился в горы, где наткнулся на детеныша саблезубого тигра, застрявшего в расщелине. За спасение тигренка его отец, огромный тигр, одарил этого отважного человека силой и взглядом тигриного племени. Тогда он верил этой сказке и мечтал тоже совершить что-нибудь такое отважное. А вышло совсем не так...
   "Прости, мама,- шептали его опухшие губы в бреду.- Простите меня, я не уберег вас, не спас". Снова перед его взором предстало пепелище родного дома, над которым еще поднимался дым. Одинокая печная труба, раскаленная за час пожара, возвышалась, как крест. Старший брат кинулся с другими мужчинами вдогонку убийцам. А он, семнадцатилетний парень, ходил по пепелищу и собирал крестики, глотая слезы. Он чувствовал запах горелого человеческого мяса. Это был запах его семьи. Один, два, три... Самые маленькие крестики лежали там, где раньше была кровать родителей. Тогда он представил, как отец убивает малышей, чтобы они не сгорели заживо. Так бы поступил и он, если бы не оставалось надежды на спасение. Четыре... Этот крест вырезал старший брат для своей молодой жены перед рождением их сына. Она была красивой, совершенно чистой. Она много работала, пока не забеременела. Она была ангелом для братьев, они заботились о девушке, как могли. Пять, шесть... Рядом. Как в жизни, так и после смерти родители были рядом. Шесть горячих кусочков в его черной от пепла ладони. На них капали слезы. Тогда он порвал веревку, на которой висел его крест. Семь... Бога нет, если он допустил такое. Бога нет больше в его жизни. Он заключит договор с кем угодно, но отомстит за них. Отомстит за эту братскую могилу своей семьи...
  
   Глава 5.
   - Луиджи, ты вдовец?!- изумилась Сабрина, отводя взгляд от закрывшейся за детьми двери. По коридору еще долго раздавались звонкие голоса Ричарда и дочери Монмута, Вероники.
   - Да, причем дважды,- подмигнул ей кузен, закинув ногу на ногу и удобнее устроившись напротив сестры в кресле.- Знаешь, по-моему, мне просто не везет. Наверное, одна из моих сестриц старательно наводит сглаз на моих женщин.
   - Почему ты так решил?- графиня не любила вспоминать своих кузин и вообще жизнь в доме дяди.
   - О, старшие из них так и не вышли замуж за богатых и знатных людей, так и не блеснули при дворе. Даже не были не разу. А им так хотелось. Вот и лелеют надежду, что их влиятельный братец - то есть я - пригласит их ко двору, чтобы сопровождать на балах.
   - А они были вообще замужем?
   - Адалина, ты помнишь, она самая старшая из нас, так и осталась старой девой. Она у нас самая злая,- Луиджи рассмеялся,- а Одру папочка выдал за тамошнего приказчика, когда возраст замужества прошел. Но муж быстро исчез после свадьбы. Думаю, это сестрица его убила и закопала в саду.
   - Ты изменился, Луиджи...- заметила Сабрина, внимательно посмотрев на друга детства.
   - Ты тоже, моя дорогая,- он покачал головой.- Хотя у тебя, думаю, на это причин было предостаточно. Как сложилась твоя семейная жизнь, Сабрина? До того, как твой муж погиб.
   Графиня прикрыла глаза, чтобы брат не увидел в них боли. Наверное, она никогда не уйдет. До конца дней будет болеть душа при воспоминаниях о прошлом.
   - Лучше, чем могло бы быть. Лучше, чем в твоей семье.
   - Ладно,- Луиджи пожал плечами.- Допрашивать я тебя не буду...
   Монмут с интересом смотрел на сестру. Он был опытным членом тайного совета. Он начинал с полицейского, потом стал следователем. Постепенно дослужился до Отделения, а потом и до начальника тайного совета, до ближайшего соратника короля. Он был упрям и с упорством добивался своего. Даже потеряв горячо любимую жену, он продолжал свое восхождение, не успевая заботиться о своей маленькой дочери. Для нее он женился снова. Но и вторая жена умерла. Вероника выросла в городском доме, окруженная нянями и гувернантками, получила хорошее воспитание и готовилась к школе благородных девушек, куда поедет весной. Он любил дочь, но за эти годы стал ей не нужен. Как и она ему.
   И теперь он смотрел на сестру, которая, как он знал, жила своей любовью к детям и заботой о них. Если бы у него была такая жена, его дочь была бы окружена лаской и терпением... Сабрина стала красивой. Да, эта невзрачная, блеклая девчонка стала красивой! У нее было внутреннее свечение, сила взгляда, шарм жестов. Луиджи прекрасно понимал, почему король так боготворит эту женщину. Почему Александр мечтает о том, чтобы она осталась в его жизни. В ней была тайна, которую очень хотелось разгадать.
   - Луи, о чем ты думаешь?- Сабрина подала ему чашку с чаем, что принесла служанка.
   - Ты останешься в столице надолго?
   - До окончания празднований по случаю свадьбы моего пасынка.
   - Ах, да, маркиз де Баранье ведь сын твоего погибшего мужа. Я совсем забыл...
   - А почему тебя это интересует?
   - Ну... Знаешь, ради этого я и пришел к тебе. У меня есть одна новость, которая, как мне кажется, не должна оставить тебя равнодушной.
   - И какая же?
   - Через две недели состоится казнь человека, убившего твоего мужа.
   Сабрина выронила чашку, и она со звоном ударилась о пол, расплескав чай по нежно-желтому платью. Графиня побледнела и подняла на кузена помутневшие глаза.
   - С тобой все в порядке, милая?- Монмут заботливо присел рядом и растер ее похолодевшие руки.- Ты совсем бледная...
   - Кто этот человек?- жестко спросила Сабрина, не сводя взгляда с брата.
   - Ты должна была слышать о нем, и даже встречалась с ним в своем доме. Настоящее имя этого человека Уильям Мор, сын крестьянина. Но нам известно еще несколько его имен. Самое популярное - разбойник Дикий Вилли. Тебе он знаком под именем барона Бернского, помнишь такого?
   Сабрина машинально кивнула, отвернувшись. Разве могла она его забыть? Он постоянно был в ее жизни, в ее душе, как тень, как напоминание о том, что произошло...
   - Вы давно его поймали?
   - Почти полгода назад.
   - Когда?!- женщина вскочила, поправляя платье.- И столько времени вы его судили?
   - О, моя дорогая, не все так просто. Во-первых, мы вменяем ему не только убийство графа Мортьер, но и многие другие нехорошие дела. А, во-вторых, и что самое главное, разбойник этот любим в народе, хотя не знаю, почему. Король у нас не дурак. Он понимает, что будет, если казнить народного героя на пике славы. Так было полгода назад. Но людская память недолговечна. Вилли пропал, и постепенно имя его стало сходить с уст. И теперь, даже если какая-то информация о казни разбойника и просочится, это не вызовет больших волнений. Мы все продумали.
   - Как вы узнали, что именно он убил моего мужа?- перед глазами Сабрины встала та картина: дикие, свирепые глаза Вилли, державшего в руке пистолет, еще дымившийся, и падающее на землю, обмякшее тело Патрика, глухой звук падения. Вспомнила страх и ненависть, боль и растерянность... И полное одиночество.
   - Перед смертью твой муж успел назвать его имя своему человеку. И не только назвать имя, но и передать ему все материалы по делу об этом человеке. Оказалось, что Мортьер давно заподозрил неладное и копал под барона. Твой муж был безумно сильным и преданным отечеству человеком,- Луиджи внимательно следил за лицом кузины.- Хорошо, что он все-таки смог назвать имя убийцы, ведь ты ничего не видела и не могла помочь следствию...
   Сабрина с вызовом посмотрела на Монмута. Щеки ее порозовели:
   - Да, действительно,- женщина глубоко вздохнула. Холодный, презрительный взгляд, отталкивающие ее руки мужа. Это была их последняя встреча перед его смертью. Встреча там, на дороге, где его застрелил Вилли. Больше она не видела его живым. Он не хотел ее видеть.- И все это время убийца был в тюрьме?
   - Да, но не в одной. В разных. Но нигде не задерживался подолгу. Сейчас он в главной тюрьме, в крепости северного бастиона столицы,- Луиджи не упускал ни одного изменения ее лица, даже мгновенного.
   - Почему Альберт ничего мне не сказал?
   - Он сам узнал только недавно. Думаю, он просто не хотел тебе напоминать все это и расстраивать.
   - Когда казнь?
   - Через пятнадцать дней. Его расстреляют во дворе крепости...
   Плечи графини передернулись, как от озноба.
   - Ладно, думаю, нам с Вероникой пора. Меня ждут во дворце...
   - Во дворце?- встрепенулась Сабрина.- Как дела при дворе? Что нового?
   Луиджи подмигнул ей:
   - Все по-старому, только сплетни новые,- он рассмеялся, увидев, как заблестели ее глаза.- Кстати, король просил напомнить тебе, что завтра четверг...
   Сабрина что-то хотела сказать, но Монмут уже скрылся за дверью. До нее донесся его смешок и тихое слово "тайна".
  
   Стук шагов эхом разносился по темным коридорам, которые расходились в разные стороны, вверх и вниз, теряясь во мраке подземелий. Впереди шел капитан, держа факел над головой. Он шумно дышал, поскольку с его огромным животом такие походы давались ему с трудом. Сзади шел капрал Осин, звонко отбивая каблуками сапог каждый шаг. Было очень холодно и страшно в этой каменной тишине.
   - Вот, проходите сюда,- капитан открыл массивную дверь в полутемный каземат и отступил назад.
   - Если что, мы будем рядом. Хотя бояться нечего - он прикован,- добавил Осин, слегка касаясь плеча закутанной в шаль посетительницы. Капрал до сих пор не знал, кто она и как ей удалось получить разрешение на свидание с этим узников бастиона. Но он сам проверял свиток с подписью короля. Сомнений быть не могло.
   Дверь закрылась. Напротив стоял человек с прикованными к стене руками. На гостью смотрели два непроницаемых желтых глаза, в которых отражалось играющее пламя факелов. Узник был в рваной, грязной рубахе и затасканных штанах до колен. Лицо его было в тени длинных, спутанных волос непонятного цвета. Узник тяжело дышал, иногда натужно хрипя, и не отрывал взгляда от фигуры в шали, застывшей у дверей.
   Сабрина увидела его взгляд и вспомнила их первую встречу, когда он и его брат спасли ей жизнь. Тогда, в свете фонаря у заднего входа, она видела эти глаза, скрытые в тени шляпы. В ту ночь он смотрел на нее также. Загнанный в ловушку, раненный зверь.
   Она не знала, как начать беседу. Казалось, он не узнал ее. Женщина всматривалась в черты его лица. Она видела, что он был избит и, наверное, не раз.
   - Что? Не ожидала увидеть?- прозвучал его насмешливый голос. Он говорил хрипло, с надрывом, почти рычал.
   - Здравствуй, Вилли,- Сабрина подошла ближе. Он не шелохнулся, даже когда ее рука нежно отвела с его лица грязные волосы. Только глаза его сверкнули.
   - Зачем ты пришла?
   - Не знаю,- ответила Сабрина, отводя взгляд. Хотя нет, она знала, зачем. Ей нужно было узнать правду, чтобы он подтвердил ее догадки. Но самое главное, она пыталась понять, что же она испытывает к этому странному, даже страшному человеку. Ради этого она упрашивала Анжелику достать ей в тайне от короля разрешение на свидание с Мором. Принцесса очень хотела знать, кто этот человек и почему графине так нужно с ним встретиться, но Сабрина была непреклонна. Анжелика все же сдалась и за час достала подруге желанный документ. И вот Сабрина, вместо прогулки с королем, стояла перед человеком, которого должна была ненавидеть. Но ненависти не было. Да, он причинил ей много боли, но почему-то графине было просто жаль этого сильного человека. Он был свободолюбивым, а его держат в клетке. Он любил лес и воздух, а ему не дают дышать. Он привык управлять людьми, нещадно бить их и убивать, а теперь он во власти других и ждет конца этому.
   - Ты теперь вдова...
   Сабрина кивнула:
   - Не без твоей помощи... Ты все-таки убил его. Ты отомстил. Тебе стало от этого легче?
   Вилли подался вперед. Зазвенели цепи. Свет упал на его бледное, измученное лицо, на котором жили лишь глаза.
   - Вилли, скажи, тебе стало легче?!- голос Сабрины дрогнул. В ее голосе не было победных интонаций, не было презрения или ненависти. Была лишь тоска, было сострадание его горю и его боли.- Стало?!
   Узник покачал головой, закрыв глаза и вяло опустив руки:
   - Они приходят ко мне во сне... Все шестеро. Каждую ночь я вижу их белые, мертвые лица... Их убийца мертв, но ненависть осталась. Она никогда не уйдет.
   Сабрина глубоко вздохнула:
   - Это не ненависть, Вилли, это боль. Боль, которой ты никогда и ни с кем не делился.
   Вилли усмехнулся:
   - Благодаря твоему мужу, мне не с кем было делиться. Но ничего, скоро все закончится... я с радостью приму смерть.
   Сабрина вскрикнула, прижала руку ко рту мужчины и замотала головой:
   - Ты не умрешь, слышишь?! Я не позволю тебе умереть!
   Он вздрогнул и отстранился от ее теплой руки:
   - Зачем тебе это? Ты всегда ненавидела меня...
   - Однажды ночью на темной дороге вы с братом спасли меня. Бескорыстно, благородно. Я запомнила голос твоего брата и твои глаза. Они спасали меня в долгие дни мучительного брака с Мортьером в первые годы. Пришло время вернуть долг...
   - Долг?- зло рассмеялся Вилли.- О чем ты говоришь? Я разрушил твой дом, разлучил тебя с сыном, заставил тебя переспать со мной, держал тебя в плену и в страхе... Разве нет? Я убил твоего мужа. Я разрушил твою жизнь!
   Сабрина отступила на шаг:
   - Я рада, что ты все это признаешь...
   Вилли закашлялся, а потом посмотрел на нее влажными глазами:
   - Уходи! Оставь меня! Мне не нужна твоя жалость!
   Женщина не двинулась с места:
   - Я не уйду, пока не получу ответы на свои вопросы.
   - Задавай и уходи...
   Графине стоило немало усилий, чтобы произнести то, что мучило ее все эти годы:
   - Что случилось там, на дороге, перед тем, как ты выстрелил? Что ты сказал Мортьеру, что он возненавидел меня?
   Вопрос раздался, как стон, отразился от каменных стен и потух. Воцарилась тишина, нарушаемая только их тяжелым дыханием.
   - А ты не догадываешься?- насмешливо спросил Вилли и снова закашлялся.
   Сабрина с мольбой посмотрела на узника:
   - Скажи...
   - Я рассказал твоему мужу, что ты изменила ему...
   Эти слова пронзили сердце Сабрины. Она чувствовала, что начинает задыхаться. Она все это время подозревала, что могло оттолкнуть Патрика от нее. Подозревала и молилась, что это не так. Ведь Мортьер любил ее. Он не мог просто так...
   - Он поверил тебе...
   - Да. Я отдал ему письмо, что прислал тебе король с диадемой. И рассказал, кто отец твоих детей...
   Сабрина подпрыгнула, издав испуганный крик:
   - Что?!
   - Я знаю, что ты родила моих детей.
   - Ты сошел с ума?! С чего ты взял?
   Вилли смело посмотрел ей в глаза, звякнув цепями:
   - Ко мне пришла Катерина. Она рассказала мне о том, что ты родила раньше срока... Но вовремя, если считать от той ночи, что мы провели вместе. Ты родила двойняшек... В моей семье тоже были двойняшки...
   - Это совпадение...- смело сказала Сабрина.- Действительно, я родила вовремя. Но это не твои дети, Вилли.
   - Тогда чьи же?
   - Это дети короля,- солгала она, сжав кулачки.- Они очень на него похожи.
   - Короля?- Вилли помотал головой. Нет, не может быть! Он так верил в то, что после его смерти на земле останутся еще Моры, что у него есть дети, и они продолжат его жизнь, только более счастливо. Нет!... Но она так уверенно это говорила... казалось, что она не врет.
   - Это дети короля, Вилли,- Сабрина видела, что он сомневается. Но она не могла позволить ему даже усомниться в этом. А сердце ныло оттого, что Мортьер умер, проклиная ее. Что это не было бредом на смертном одре, временным помешательством измученного раной рассудка. Она действительно виновата перед ним. И он умер, разочаровавшись в ней.- Значит, ты ему все рассказал... Ты отомстил ему, да... Но ты отомстил и мне, понимаешь?!
   - Я не хотел причинять тебе боли,- искренно произнес Вилли, подаваясь вперед, но цепи не позволили ему дотянуться до сникшей Сабрины.- Я никогда не хотел причинить тебе боли. Никогда с тех пор, как увидел тебя на рынке. Даже когда узнал, что ты жена Мортьера. Ведь я похитил тебя только для того, чтобы ты не приехала в поместье, где тебя бы убил мой брат. Я пытался защитить тебя от него.
   - Но от самого себя ты меня защитить не смог,- с горечью произнесла Сабрина.
   - Я люблю тебя, Сабрина! Люблю, как никого никогда не любил!
   Графиня покачала головой:
   - Ты никого и не любил...- тут она спохватилась:- Ты говорил, что разговаривал с Катериной! Значит, она вернулась к тебе? Где она? Что стало с ней? Она родила ребенка?
   Вилли кивнул:
   - Да, она родила сына.
   - Где они?
   - Где ее сын, я не знаю. Я оставил его у разбойников на попечении Милы,- Вилли вспомнил, как чуть не убил младенца, и тряхнул головой.- А Катерина умерла сразу после родов.
   - Умерла...- повторила Сабрина. Значит, у Альберта родился сын.
   - Она выносила внука Мортьера...- процедил Вилли, отходя к стене.- Мы поклялись отомстить Мортьеру и его семье, а сами повязли в отношениях с вами... Катерина была влюблена в сына Мортьера, Джеймс и Саймон привязались к Ричарду, а я... Я влюбился в тебя. Мы были дураками... Бог наказал нас за ненависть и злобу.
   Сабрина с удивлением смотрела на Вилли и не верила своим ушам. Фауст, вернувшийся к Богу...
   Раздался скрежет петель, и в дверном проеме появилась голова Осина:
   - Время истекло, пора.
   Сабрина подошла к разбойнику, взяла обеими руками его голову и поцеловала в распухшие губы:
   - Прощай, Уильям Мор,- затем она резко развернулась и выбежала из камеры. Она так и не заметила слезы, покатившейся по грязной щеке мужчины. Он судорожно сглотнул и сжал кулаки.
  
   За окном зарядил монотонный осенний дождь. Казалось, ему не будет конца. Наступила темная октябрьская ночь. Темная и одинокая. Так одиноко Сабрина давно себя не чувствовала. В тихом доме давно не было света - дети спали в своих кроватках, слуги разбрелись по комнатам до утра. Не спала лишь она, бродя по гостиному залу, обхватив свои озябшие плечи руками. Задернутые шторами окна не пропускали свет с улицы. Лишь угли в камине иногда вспыхивали и освещали заплаканное лицо графини.
   - Патрик, Патрик...- шептали ее губы, а дрожь бежала по телу. Ее окружали призраки прошлого, от которых она так и не научилась прятаться.- Прости, родной...
   Ей казалось, что он здесь, рядом, смотрит на нее с презрением и ненавистью. Она ощущала на себе этот взгляд. Ощущала, как тяжесть произошедшего за последние два года обрушивается на нее с новой силой. И никто не мог ей помочь, никто не мог облегчить ее страдания. У нее были дети, был Альберт, но она была одна. Одна, потому что никто не знал о той боли, что она терпела, и о причинах этой боли. Ей, как и Вилли, не с кем было разделись свою боль. В этом они были похожи. Сабрина чувствовала эту внутреннюю связь с Мором, их связывало одиночество, их связывало прошлое. Их связывали дети, чтобы она не говорила разбойнику. Значит, будущее их тоже было связано. И даже если он погибнет, она никогда не забудет этого человека.
   Она ходила к нему, чтобы, наконец, понять, какие чувства испытывает к этому человеку. Но определенности так и не получила. Ее тянуло к нему, ей было больно видеть его таким. Совершенно неосознанным порывом ее было убрать его волосы с лица, дотронуться до него, поцеловать. Что с ней происходит?! Ведь она должна ненавидеть и презирать Вилли. Но она простила его... Простила тогда, когда впервые взяла на руки своих малышей. Ненависть ушла. Но что теперь? Что за чувства пришли на смену?! Как понять?
   Женщина опустилась на софу у теплого камина. Слезы текли по ее бледному, осунувшемуся лицу. Иногда ей было необходимо выплакаться, чтобы на следующий день снова начать жить и улыбаться. И когда на нее находила тоска, она не сопротивлялась чувствам. Она знала, что завтра станет легче.
   Снаружи раздался стук копыт и легкий шум. Сабрина подошла к окну и увидела, как перед крыльцом спрыгнул с седла человек и направился к двери. Еще трое остались у входа. Раздался стук. Графиня подошла к двери и отворила, поскольку привратник никогда не пустил бы чужого, а дворецкий уже спал.
   - Доброй ночи, ваша светлость,- на нее смотрели строгие глаза королевского гвардейца. В руках он держал какой-то свиток.- По приказу его величества мы должны доставить вас во дворец, немедленно.
   - Что?- изумилась Сабрина, впуская гвардейца в дом и зажигая свечи.- Так поздно? Почему не подождать утра?
   - Не могу знать. Таков приказ короля,- пожал плечами мужчина.- Нам нужно ехать.
   - Почему-то это больше напоминает конвой при аресте,- сощурила глаза графиня, протягивая руку к свитку. Гвардеец отдал его Сабрине. Действительно, ее должны были доставить во дворец по приказу короля. Что бы это значило?- Мне нужно время, чтобы предупредить гувернантку. Подождите.
   Уже через полчаса она ехала в карете по темным и пустым улицам столицы. Во дворце было еще шумно и светло. В коридорах, по которым ее вел гвардеец, еще сновали лакеи и придворные, с любопытством смотревшие на графиню Мортьер в сопровождении офицера его величества. Ее привели в кабинет Александра и попросили ждать. Через пару минут из глубины кабинета стремительно вышел король. Он был в одной рубашке и брюках, заправленных в сапоги. Волосы его были взъерошены, глаза странно сверкали. Губы его были сжаты в одну прямую линию. Это не предвещало ничего хорошего, но Сабрина смело посмотрела на короля, выпрямившись, стараясь, чтобы лицо не выражало ее чувств.
   Александр смотрел на нее, и вся его злость и решимость начали таять. Она была бледна. Казалось, - нет, он был почти уверен, - что она недавно плакала. У нее что-то случилось, а он собирался ругаться с ней. Но нет, он не должен быть мягким, в первую очередь он король.
   - Вы что-то хотели, ваше величество?- дерзко посмотрела на него Сабрина.- Или вы приконвоировали меня сюда, чтобы стоять и молча созерцать?
   - Лучше бы это было так,- рыкнул Александр, и сердце графини пропустило один удар.- Сядьте.
   - Я постою, спасибо. Я жду, что вы объяснитесь...
   Король зло втянул воздух и сощурил глаза, обжигающие холодом:
   - Сядь, Сабрина!
   Женщина еще больше побледнела, но не шелохнулась:
   - Не смейте кричать на меня,- тихо проговорила она, но голос ее дрожал.
   - Ладно,- он попытался успокоиться.- Я задам всего один вопрос и надеюсь получить честный ответ.
   Сабрина кинула, сжимаясь внутри в комок под его пристальным взглядом.
   - Для чего вы обманом добились встречи с Уильямом Мором?
   Женщина вздрогнула, услышав это имя. Она знала, что король все проведает, но не думала, что так скоро. Она еще не была готова к этому разговору.
   - Сабрина, не молчи...- услышала она его надрывный голос.- Зачем?
   - А если я не отвечу?
   - Тебя будут допрашивать люди, в чьи обязанности это входит. Да, я сделаю это, поскольку я король и обязан думать в первую очередь о своей стране.
   - Значит, мой поход в крепость угрожает национальной безопасности?- насмешливо спросила Сабрина. Александр одним прыжком оказался рядом с ней, схватил за локти и процедил сквозь зубы:
   - Не играй со мной, Сабрина. Зачем ты виделась с человеком, который похитил тебя, разрушил твою семью и твой дом, убил твоего мужа?
   Женщина холодно посмотрела на короля:
   - Отпустите, мне больно.
   Александр отошел от нее к столу и налил себе бренди:
   - Я жду твой ответ.
   Сабрина выдохнула и медленно подошла к креслу, куда и опустилась, так как ноги ее не держали.
   - Это долгая история, ваше величество.
   - Я никуда не тороплюсь,- король обернулся, услышав в ее голосе тоску и боль. Он увидел, как поникли ее плечи, как взволнованно дрожали губы. Александр отставил бокал и подошел к ней. Она не смотрела на него. Тогда мужчина опустился перед ней и взял за руку:
   - Сабрина, я не отступлю, пока не услышу всю правду. Пусть ты будешь молчать хоть год, я буду ждать.
   - Но зачем вам это? Разве так важно это, ведь через две недели этого человека казнят.
   - Ты не хочешь этого?- пораженный, воскликнул Александр, заметив, как наполнились слезами ее глаза.- Но почему, Господи?! Сабрина, я не понимаю тебя...
   - Ты не понимаешь, потому что не знаешь...
   - Тогда расскажи мне! Я хочу знать, что за тайны ты скрываешь! Почему в твоих глазах столько боли и тоски, почему ты постоянно замыкаешься?!
   Она, как загнанный зверек, смотрела на короля, но молчала. Александр заглянул в ее глаза:
   - Сабрина, я король. Как король, я обязан знать, зачем ты посещала одного из самых опасных преступников, каких знала наша страна. О чем ты с ним говорила? Что он тебе сказал?- он помолчал, собираясь с мыслями.- Но я не только король. Я еще и мужчина, который любит тебя. И я хочу знать, что причиняет тебе боль, хочу помочь тебе. Разреши мне это...
   - Господи, Алекс, я не могу... Это слишком больно,- она все-таки не выдержала и заплакала. Он привлек ее к себе и крепко обнял сотрясающееся от рыданий тело.- Я очень... очень хочу рассказать тебе...
   Александр физически чувствовал ее боль, поглаживая по спине и утешая:
   - Тихо, любимая, тихо... Все хорошо.
   Он отстранил ее от себя и помог снять шаль, которая была на ней. Потом приобнял за вздрагивающие плечи и повел в глубь комнаты. Там была дверь, которая вела в покои короля. Александр усадил Сабрину в кресло и принес ей бокал с вином:
   - Возьми, выпей. Это поможет тебе успокоиться и расслабиться.
   Она с благодарностью приняла вино и пригубила, стараясь унять дрожь в руках.
   - Сабрина, давай договоримся так. Я не требую от тебя сейчас всей правды. Я вижу, что это причиняет тебе боль. Но я должен знать, что говорить завтра в твое оправдание перед кабинетом службы безопасности и Тайным советом. Расскажи мне, зачем ты ходила к Мору... Все остальное оставим на потом.
   - Хорошо, но так не получится,- она отставила бокал и собралась с духом.- Мне нужно было знать, что он сказал моему мужу перед тем, как убить его.
   - Не понимаю, поясни... Что он должен был сказать Мортьеру?
   - Алекс, мой муж всю жизнь боготворил меня, заботился обо мне. Он так любил меня, что не хотел делить даже с собственными детьми. А перед смертью он проклял меня, он не позволил мне даже увидеть его, умирающего, не подпустил к себе. Его взгляд был полон презрения...
   - Поэтому ты хотела узнать, что могло случиться?
   - Да! Ведь Патрик ехал от меня, мы с ним прекрасно поговорили, он был спокоен и ласков, как всегда. Прошло каких-то двадцать минут, и его убивают...- Сабрина подняла глаза на Александра, стоявшего у камина, в котором ярко пылало пламя.- Я солгала человеку, который допрашивал меня тогда. Я видела все: и то, как Уильям Мор выстрелил, и как он уехал...
   - Ты видела все и промолчала?!- изумился король, садясь напротив Сабрины.- Он убил твоего мужа, а ты дала ему сбежать?
   - О, Алекс, ты ничего не знаешь... Нас с этим человеком связывает спутанный клубок отношений... К тому же я знала, за что Вилли убил Мортьера.
   Александр молчал, откинувшись на спинку кресла. Его взгляд был прикован к лицу женщины.
   - Он сказал тебе то, что ты хотела?
   - Да,- выдохнула Сабрина, и голос ее опять дрогнул.- Мор рассказал моему мужу о том, что я была неверна ему.
   - Неверна? Как? И как разбойник узнал?- изумился Александр.
   - Письмо, Алекс... То письмо, что ты прислал мне с диадемой. Тогда барон был в нашем доме и видел его. Он выкрал его у меня...
   - Но это глупо, Сабрина. Мортьер не тот человек, который верит проходимцам, да и в письме не было ничего, что подтверждало бы твою неверность!
   - Было еще кое-что...- она встала, потому что не могла говорить о случившемся, глядя в глаза Александра. Сердце ее болело, разрывалось на куски, но она была полна решимости поделиться с любимым человеком своей болью. Хватит носить все в себе.
   Казалось, он все понял. Подошел сзади и обнял ее.
   - Расскажи, милая. Я рядом, я пойму все. Поделись со мной тем, что так мучает тебя. Я помогу тебе, обещаю.
   - Алекс, когда меня похитили, я была в отчаянии. Моя дочь умирала, мой муж обманул меня, моего пасынка оставили на дороге без сознания... Я попала в руки страшных людей. Когда я попыталась сбежать, меня поймали и наказали... Но это я плохо помню, потому что была уже больна. Я почти ничего не понимала... Тогда... я была близка со своим похитителем, с Вилли...
   Александр напрягся и развернул ее к себе лицом, заглянув в глаза:
   - Он изнасиловал тебя?!
   - Нет, Алекс. Я сама пошла на это... потому что в бреду я видела тебя. Потом Мор сказал мне, что в ту ночь я называла его твоим именем. Я изменила мужу, изменила тебе...
   Он смотрел на нее и тоже чувствовал боль - ее боль, ее муки и страдания. Что же она пережила, как она это пережила?!
   - Господи, Сабрина, ты не виновата ни в чем,- прошептал он, прижимая ее к себе. Александр почувствовал, как она постепенно расслабляется, узнав, что он ни в чем ее не винит. Вот откуда вина, скользящая в ее глазах, откуда боль и страх. Она сама вынесла себе приговор.
   - Значит, ты не оттолкнешь меня, как Патрик? Ты не сердишься? Ведь я была неверна и тебе...
   - Нет, что ты. Я все понимаю. Мне все равно, с кем ты была раньше близка. Теперь ты моя. Мы забудем обо всех твоих мужчинах, они останутся в прошлом. Я прощаю тебя. Я понимаю тебя. Ты мне веришь?
   Александр сам не знал, откуда берет эти слова, но знал, что говорит именно то, что она ждет от него. Это было видно по тому облегчению, что отразилось в ее глазах, и по тому, как она прижалась к нему в порыве благодарности и маленького счастья. Он целовал ее руки, щеки, плечи, стараясь не раствориться в своем желании. Еще не время...
   - Значит, самое страшное я уже знаю,- тихо прошептал он ей на ухо, улыбаясь.- Все остальное ты расскажешь мне потом. Или ты хочешь сейчас?
   Она помотала головой, вымученно улыбнувшись. Нелегко ей дался этот откровенный разговор. Он понимал, что многое еще предстоит узнать о жизни этой женщины, много загадок она еще ему откроет. Но Александр боялся оттолкнуть ее снова и не хотел давить. Они и так уже сделали большой шаг вперед в своих отношениях - научились доверять друг другу.
   - Я очень устала,- она была бледна, руки ее дрожали. Александр усадил ее у огня и растер холодные ладони. Потом принес ей бокал с бренди:
   - Выпей, это тебя согреет.
   Она залпом выпила искрящийся в свете огня напиток и закашлялась. Почти сразу приятное тепло разлилось по окаменевшему телу. Боль отступала, приходил покой. Сабрина откинулась в кресле, чувствуя на себе взгляд его глаз. Ей было тепло и уютно. Впервые за долгое время на душе стало легко. Глаза женщины закрылись, и она погрузилась в глубокий сон.
  
   Глава 6.
   Она медленно просыпалась, пытаясь понять, где она. Стояла полная тишина в залитой солнцем комнате. Потолок, украшенный великолепной лепкой, был очень высоким. На Сабрину смотрели глаза древнегреческих героев и богинь. Она помотала головой, но прекрасный потолок не исчез. Она откинула с себя шелковое одеяло и села на королевских размеров кровати. Темный балдахин был откинут. Столбики кровати были украшены фигурами львов с раскрытыми пастями. Справа висело полотно во всю стену: на нем был изображен смотр войск, что состоялся во времена дяди Александра. Над горящим камином висел портрет пожилого мужчины с волевым подбородком и шрамом над правой бровью. На всем лежал отпечаток роскоши и красоты. На кресле аккуратно лежали сложенная шаль Сабрины и ее платье. Только тут она заметила, что спит в нижней сорочке и чулках. Спит в постели Александра. Она вспомнила вчерашний разговор и усталость. Наверное, она заснула, и король не стал ее тревожить.
   В ногах был оставлен светло-зеленый халат, в который женщина сразу завернулась. Она умылась из кувшина и привела в порядок волосы.
   Из спальни его величества вели две двери. Через одну из них вчера ночью ее провел Александр. Сабрина осторожно выглянула в кабинет: там был лишь король. Он был одет в свой зеленый мундир, весь свежий и бодрый сидел за рабочим столом и что-то царапал пером на лежащих перед ним документах. На часах, что висели на стене кабинета, был полдень.
   - Доброе утро,- улыбнулась Сабрина, смело входя в кабинет короля. Он оторвал веселые глаза от документов и ответил ей улыбкой.- Правда, уже день в разгаре...
   - Ты выспалась, mon cher? Ты выглядишь отдохнувшей,- он встал из-за стола и ласково посмотрел на ее порозовевшее лицо.
   - Спасибо за заботу, ваше величество. Я заняла вашу постель...
   - О, мне было очень приятно охранять ваш покой всю ночь, графиня,- рассмеялся Александр, обнимая ее.
   - Ты уже виделся со своим Тайным советом?- осторожно спросила она, чуть отстраняясь от любимого.
   - Не беспокойся, все в порядке,- он отвел с ее лица локон шелковистых волос и коснулся губами ее подбородка.- Я сейчас прикажу принести тебе завтрак.
   - Нет! Мне нужно домой. Дети, наверное, уже волнуются.
   - Не нужно тебе никуда,- подмигнул ей король.- Я уже все устроил.
   - Что ты устроил?- настороженно спросила Сабрина, заметив хитрый блеск его глаз.
   - Пока ты спала, я распорядился, чтобы твои вещи и вещи твоих детей привезли во дворец. Хватит прятаться от меня. Ты больше не вернешься в этот большой одинокий дом. Ты будешь жить здесь...
   - Алекс, ты не имел права!
   - Имел. Я тебя люблю, Сабрина, и буду настаивать на том, чтобы ты была здесь, рядом со мной. Ты же не будешь отрицать, что здесь тебе будет намного лучше: среди друзей и родных. И еще кое-что...
   Графиня сощурила глаза:
   - Что еще ты натворил?
   - Я распорядился, чтобы тебе отвели покои в золотых комнатах. Они находятся рядом с апартаментами моей сестры и королевы. Так тебе будет удобнее.
   - Ты сошел с ума!- Сабрина с ужасом посмотрела на короля.- Это же королевские апартаменты! Я не могу там жить! К тому же там нет комнат для детей, а у меня их трое!
   - Погоди, не кипятись. Твои двойняшки с сегодняшнего дня будут жить в детских рядом с комнатами моего сына. Там просторно, удобно, и они смогут играть с принцем. А Ричард занял покои, что издавна принадлежали графу Мортьер.
   - Ты сошел с ума, Александр!- воскликнула Сабрина.- Как я буду смотреть в глаза людям?! Ты селишь меня в королевских покоях, мои дети воспитываются вместе с его высочеством! Зачем вообще ты распоряжаешься моей жизнью и моей семьей?!
   - Не кричи так,- миролюбиво сказал король, мило улыбаясь.- Этим я хочу показать тебе, что ты часть моей жизни, а я часть твоей. Значит, ты часть моей семьи, а твоя семья теперь и моя.
   - Но так нельзя!- уже тише произнесла Сабрина, покачав головой.- Нас не поймут!
   - Почему ты все время оглядываешься на других? Какая разница, что скажет двор? Ведь ты уже давно главная героиня придворных сплетен. Тебя записали в любовницы как минимум трех придворных холостяков. Да-к, не все ли равно, что они говорят?! Давай докажем всем, что это лишь сплетни, что мы с тобой не просто любовники на месяц...
   - Александр, а разве это не так? Ведь ты король. Тебе доступны все женщины, ты можешь иметь любую, какую только захочешь. Да, сейчас тебе нужна я. Но надолго ли? Скоро ты потеряешь ко мне интерес, а я не хочу зависеть от твоей милости... Когда я тебе наскучу, ты щелчком пальца вернешь меня и моих детей обратно в дом Мортьера...
   - Замолчи!- он крепко сжал ее руки.- Как я могу доказать тебе, что хочу прожить с тобой всю жизнь?! Что хочу быть с тобой всегда и везде. Я хочу, чтобы однажды ты стала моей женой! Я мечтаю об этом день и ночь. И я больше не позволю тебе мучить меня и себя какими-то глупыми отговорками.
   - Ты не можешь...
   - Я уже это сделал, и ты ничего уже не исправишь. Ты будешь жить во дворце, в королевском крыле, как можно ближе ко мне, к Анжелике, к Альберту. Ты больше не будешь одна, слышишь?!
   - Нет, Алекс, ты не можешь сделать меня своей женой! Не шути так!
   - Могу. И возможно, совсем скоро.
   - Ты действительно сошел с ума! Ты женат!
   - Сабрина, моя жена смертельно больна. Врачи говорят, что осталось ей совсем немного. Поэтому я хочу, чтобы ты была рядом. Я хочу, чтобы ты стала моей королевой. Только ты, понимаешь?
   Сабрина хотела еще что-то возразить, но все ее слова потонули в его нетерпящем возражений поцелуе. Потом он выжидательно посмотрел в ее настороженные, немного затуманенные поцелуем глаза.
   - Ну, что скажешь?
   - Я хочу увидеть своих детей и пожелать им доброго дня,- сдалась она.- А потом я позавтракаю вместе со своим сыном в его покоях.
   Александр с усмешкой смотрел, как она скрылась в его спальне, и вернулся к работе.
  
   - Доброе утро, дети,- Сабрина уже успела побывать в своих новых покоях и привести себя в порядок. Увидев ту роскошь, что теперь будет окружать ее, она поистине оценила заботу Александра. Поселив ее в королевских покоях, которые никак не прилегали к его апартаментам, а находились рядом с покоями его жены и сестры, он показал всему двору, что она не просто его любовница. Он ценил ее так высоко, что принял в свою семью. Очень много она думала о тех словах, что он ей сказал о королеве. Это ее немного пугало. Но что если это действительно так?
   Сабрина по очереди поцеловала двойняшек, а потом принца, который тоже протянул к ней свои маленькие ручки. Дети сидели в игровой комнате под наблюдением двух нянек в чепчиках и строгим выражением немолодых лиц.
   - Ваша светлость, дети уже позавтракали и скоро идут на прогулку. Его величество сказал, чтобы мы спросились у вас насчет режима ваших детей.
   Сабрина улыбнулась:
   - Не беспокойтесь. Пусть они соблюдают режим его высочества...- Сабрина посмотрела на малышей.- Оденьте их, я хочу сама погулять с ними в саду.
   Вскоре графиня с тремя детьми и в сопровождении гувернера Чарли спустились в сад. За ними увязались два щенка принца, так что прогулка получилась веселая. В конце концов, Сабрина села на скамью и наблюдала за бегающими ребятами.
   Принц был на полголовы выше Дилона, но маленький виконт ни в чем не уступал принцу. Было заметно, что мальчишкам очень нравится дразнить Дели, которая постоянно вскрикивала и пыталась поймать резвящихся ребят. Вокруг этой троицы с лаем прыгали длиннолапые щенки, производя невообразимый шум.
   Сабрина постоянно встречала взгляды своих малышей, которые не забывали следить, чтобы мама никуда не ушла. Эти глаза... Она помнила, как вчера такие же глаза смотрели на нее в темноте подземелий, но с совсем другим выражением. Как загнанный в ловушку зверь: смирившийся со своей судьбой, но так и не покорившийся своим мучителям. Была в его красивых глазах злоба и безысходность.
   Очень поразили Сабрину его слова: он признал всю нелепость того, что они делали. Он понял, что ненависть и месть не смогут вернуть ему семью и покой. Они только погубили еще больше людей и погубили себя. Ненависть снедала братьев Мор изнутри долгие годы, и вот к чему они пришли.
   "Вилли, Вилли",- проносилось в ее голове. Он постоянно был в ее мыслях, забыть о нем она не могла. Он, как тень, следовал за ней день за днем. Она понимала, что с годами Дилон будет все больше напоминать ей об отце, об этом неповторимом разбойнике, чья слава испугала даже короля. Женщина не хотела его смерти, которая страшила ее. Если погибнет Вилли, если она позволит ему умереть такой смертью, что скажет она потом своим детям, как будет смотреть в их глаза?! Однажды, возможно, двойняшки спросят ее об отце. Расскажет ли она им о Мортьере? Или не сможет солгать им... Нет, сможет. Она должна, ведь есть еще Ричард, есть Альберт. Никто не должен узнать о том, что ее малыши вовсе не дети графа Мортьер. Никто и никогда!
   - Мама!- Дели с разбегу упала в ее объятия и рассмеялась. С неба начали падать хлопья белого снега. Первого в этом году снега. Дети стали ловить его своими маленькими ладошками и ртом, что не одобрил гувернер. Алекс приготовился расплакаться.
   - Тише, тише, маленький,- Сабрина взяла его на руки и поправила шапочку на его русой головке.- Не плачь. Сейчас мы пойдем во дворец и съедим что-нибудь очень вкусное.
   Дети радостно закивали. Вскоре вчетвером они сидели в гостиной Ричарда, который весь светился. Еще бы: не каждому мальчику в одиннадцать лет позволяли жить во дворце самостоятельно. Он уже обошел свои владения, рассмотрел все картины, что висели в кабинете, порезвился на большой графской постели и позавтракал в собственной столовой, где его обслужили два безукоризненных лакея. Гувернер Ричарда, Павел, помог ему привести себя в порядок как раз вовремя. Теперь юный граф гордо восседал в глубоком кресле с резными подлокотниками.
   - Мама, а можно я приду к тебе на ужин? Очень хочется увидеть, где ты теперь живешь,- смущенно спросил Ричард, беря из вазы мармелад, который старательно жевали трое малышей.
   - Конечно, сынок, приходи,-
   - Кстати, я совсем забыл!- мальчик вскочил и выбежал из комнаты. Сабрина ласково смотрела ему вслед. Александр и здесь не ошибся - Ричард был очень счастлив и горд, что с ним обращаются, как с взрослым графом. Не прошло и минуты, как Ричард вернулся, стуча каблуками новых туфель, что подарил ему Альберт. В руках у него был лист с гербом королевской гимназии и печатью самого герцога Вольтерианского, директора этой лучшей школы в стране.- Меня приняли в гимназию!!!
   Сабрина прочитала об этом в документе. Действительно, юный граф Мортьер был зачислен в королевскую военную гимназию с последующим обучением в кадетском корпусе и службой в королевской гвардии. Графиня улыбнулась сквозь слезы. Если бы Патрик был жив, он бы гордился сыном. Ведь не всякого мальчика брали в эту престижную военную школу. Сам Мортьер именно таким путем сделал военную карьеру и мечтал о такой же судьбе для Альберта. Но тот отказался от военной службы. А Ричард весной поедет в гимназию. И он мечтал об этом - все можно было прочесть на его счастливом лице.
   - Ричард, я поздравляю тебя, мой милый. Я очень горжусь тобой,- Сабрина обняла сына и мысленно поблагодарила Александра. Это тоже дело рук короля. Он старался завоевать ее доверие через ее детей. Он делал счастливыми ее малышей, а значит, и ее саму.
   Ричард посмотрел на часы:
   - Через полчаса мы с Бредом - это сын маркиза - едем на верховую прогулку, так что я пойду собираться,- Ричард чмокнул маму в щеку, а потом потрепал по голове брата.- Эх, Дилон, ты такой маленький и не понимаешь, как здорово жить во дворце!
   Когда Ричард ушел, графиня отвела детей в детские, а сама отправилась к Александру. В приемной перед кабинетом сидел его адъютант, тот самый молодой гвардеец, что приезжал в ее дом прошлой ночью.
   - Его величество занят, ваша светлость,- поднялся офицер.
   - Хорошо. Но все равно доложите королю, что я заходила,- Сабрина хотела уйти, когда дверь в кабинет отворилась. Оттуда вышел управляющий дворцом, хитро потирая бороду. Он поклонился графине и, слегка шаркая, удалился по своим делам. Адъютант скрылся за дверью, но уже через мгновение пригласил Сабрину войти.
   Король стоял у окна и чему-то улыбался. Заслышав ее шаги, он обернулся:
   - Я наблюдал, как ты гуляла с детьми. Мне кажется, ты очень нравишься моему сыну.
   - Ну, со стороны виднее,- Сабрина улыбнулась.- Прости, если отрываю тебя, но мне хотелось поблагодарить тебя...
   - За что?
   - За то, что ты делаешь счастливыми моих детей, особенно Ричарда.
   - Он получил приглашение в гимназию?- сообразил король, подходя к Сабрине.
   - Да, и безумно счастлив.
   - Я рад это слышать,- Александр подмигнул ей.- Я стараюсь доказать тебе, что ты и твой покой мне не безразличны...
   - Да, конечно. Но, Алекс, не нужно больше ничего.
   - Почему?
   Сабрина опустила глаза:
   - Получается, что я пользуюсь твоими чувствами ко мне и устраиваю судьбу своих детей... Ведь именно так поступали все твои женщины... Анжелика рассказывала, что все они о чем-то просили тебя.
   - О, моя сестра любит поболтать,- наигранно весело произнес Александр.- Но ты права... Большинство женщин, которых мне... подкладывали, были лишь орудием их родственников. Они были нужны, чтобы через мою постель приносить пользу их семьям. Я все это знаю... Мне было даже интересно иногда, до чего дойдет жадность некоторых отцов.
   - Я не хочу, чтобы так думали про меня.
   - Сабрина, первый же, кто посмеет такое сказать про тебя, окажется без языка...- серьезно сказал король.- Здесь хозяин я. Тебя никто никогда не обидит... Я хочу делать приятное тебе и твоим детям. И буду это делать. Ведь я знаю, что ты не такая, как другие женщины. Ты никогда ни о чем не попросишь для себя.
   Сабрина глубоко вздохнула. Ей в голову давно пришла сумасшедшая мысль. Но осмелиться ли она ее высказать?! И как король это воспримет... Но она обязана хотя бы попытаться.
   - Алекс, ты не прав...
   - В чем?- казалось, он уже думал о другом.
   - У меня есть одна просьба. Одна единственная, но она очень необычна. И, скорее всего, тебе она не понравится.
   - Проси, о чем хочешь, я все сделаю...- он усмехнулся, увидев ее серьезное лицо и виноватое выражение глаз.- Что такого серьезного ты хочешь попросить? Звезду? Луну? Пол королевства?
   - Нет, Александр, это действительно серьезно.
   - Ну, хорошо. Чего желает твоя душа?
   Сабрина набрала побольше воздуха и выдохнула то, что было у нее на уме:
   - Не казни Уильяма Мора. Помилуй его.
   Александр вздрогнул, сделал шаг назад и помотал головой, будто ослышался. Он недоуменно смотрел на стоящую перед ним женщину.
   - Скажи, что ты пошутила...- наконец, выдавил он.
   - Нет, я серьезно. Это единственное, что я прошу. Я больше никогда ни о чем тебя не попрошу. Только сохрани ему жизнь.
   - Нет, погоди, давай разберемся. Правильно ли я понял?- он стал загибать пальцы.- Не будем принимать во внимание все то, что натворил этот разбойник на дорогах, что он обманывал власти. Ладно. Но ты хочешь, чтобы я помиловал человека, который похитил тебя, держал в плену, воспользовался твоей слабостью и переспал с тобой? Человека, который безжалостно оставил твоего пасынка на дороге без сознания, сжег твое поместье, разрушил твой дом, не позволив тебе похоронить твою дочь... Человека, который позволил своему брату жить у вас под чужим именем, а затем увезти с собой твоего сына, которого несколько месяцев держали на корабле... Человека, который шантажировал тебя, запугивал, а потом убил твоего мужа? Я правильно понял?
   - Прекрати,- Сабрина пыталась не выдать боли, что вновь всколыхнулась в ее душе.- Да, ты говоришь все верно.
   - Сабрина, неужели он что-то значит для тебя? Кто он для тебя, скажи? Это из-за него ты не хочешь быть со мной?
   Графиня с испугом посмотрела в глаза короля - там была грусть.
   - Да что ты!- изумилась она, погладив его загорелую щеку.- Единственный мужчина в моей жизни - это ты. Но я в долгу перед ним: он не раз спасал мою жизнь, несмотря ни на что! Мы должны понять и простить его. Ведь он давно испытывает только ненависть и боль. Дай ему второй шанс!
   - Я не могу. Это не только мое дело, Сабрина. Тайный совет никогда этого не позволит. Да и я не горю желанием отпускать его. Казнь уже назначена. И менять свое решение я не буду.
   - Алекс, я прошу тебя! Только об этом!
   Король нахмурился, внимательно глядя на стоящую перед ним женщину:
   - Я подумаю. Но ты должна обещать мне кое-что...
   - Все, что угодно, только не убивай Мора...
   - Ты перестанешь противиться мне... Ты будешь принадлежать мне полностью. Тогда я попытаюсь что-нибудь сделать.
   Сабрина смотрела на него широко открытыми глазами:
   - Я согласна. Если такова твоя воля.
   - Да, такова моя воля... и твоя цена за его жизнь. Я обещал тебе, что у тебя не будет выбора. Я всегда держу свое слово...
   Сабрина кивнула, резко развернулась и выбежала из кабинета прочь. Александр закурил сигару, задумчиво глядя в одну точку. Так он провел час, потом встал и вышел прочь.
  
   Сабрина устало скинула шаль и перчатки, отбросила шляпку и села на диван, что стоял в ее гостиной. За окном падал снег, морозный ветер завывал свою ноябрьскую песню. Небо заволокли тучи, и яркие звезды, на которые так любил смотреть Ричард, исчезли. Наверное, дети уже спали. Было за полночь.
   - Ох, Сабрина, я так устала,- рядом с графиней опустилась немного бледная принцесса Анжелика.- Но все равно мне очень понравился балет... Только разговоры великосветские меня безумно утомляют.
   - Ты сама настояла на том, чтобы поехать. Мы бы прекрасно провели вечер и во дворце,- графиня попросила служанку подать горячего чая, ведь в карете они замерзли.
   Анжелика нахмурилась:
   - Что же мне с тобой делать, Сабрина?! Ну, нельзя же так! Ты молода и красива. Пользуйся тем, чем одарила тебя жизнь.
   - Я пользуюсь,- слабо возразила женщина, растирая виски. У нее разболелась голова после получасовой беседы в антракте с дочерью маркиза Орде.
   - Нет, ты сидишь во дворце, проводишь огромное количество времени с детьми и совсем не думаешь об отдыхе. Так нельзя, моя милая!
   - Я очень люблю проводить время с детьми...
   Анжелика только отмахнулась, беря чашку с ароматным чаем:
   - Была бы я на месте Александра, я бы приказала тебе развлекаться. Кстати, мне сказали, что он куда-то уехал.
   - Да, его величество уже три дня, как отсутствует во дворце,- Сабрина вспомнила, что не видела его с тех пор, как попросила о Вилли, целых шесть дней.- Тебе очень досталось от короля за то, что ты помогла мне проникнуть в крепость?
   Принцесса скорчила рожицу и насупила брови, но, не выдержав, рассмеялась:
   - Да ну его, этого короля! Поорал, поударял себя в грудь и упокоился... Я слышала, что тебя пригласили завтра на вечер к послу Франции,- улыбнулась Анжелика.
   - Да, но я не хочу.
   - Почему? Там будет весело!
   - С меня хватило сегодняшней поездки в театр. Я наслушалась нелепых слухов о себе, что передаются из уст в уста. Мне и без этого живется не слишком спокойно.
   - Да брось ты! Это ерунда! Это же сплетни... Ты из-за них расстроилась?
   - Нет, но мало приятного услышать, что я прыгаю из постели Альберта в постель Луиджи и при этом пользуюсь тем, что родила от короля двух детей, которые теперь воспитываются, как и законный сын Александра. Мне налепили уже столько ярлыков, что меня тошнит от этого. Уволь меня, Анжелика.
   Девушка, казалось, искренне расстроена.
   - Сабрина, просто они все завидуют тебе.
   - Перестань, завидовать просто нечему. Я иногда подумываю о том, что было ошибкой позволить королю распоряжаться моей жизнью.
   - Я не знаю, что происходит между тобой и братом, но уверена, что он поступает правильно. Доверься ему. Он сильный, он сможет защитить тебя от всего... Тем более, Сабрина, ты должна подумывать о том, чтобы снова выйти замуж. Нельзя тебе быть вдовой, да еще без компаньонки. А что может быть лучше, чем стать женой короля?
   - Я не хочу быть женой короля, Анжелика. Тем более, наш король женат. Зачем вы заранее хороните Джейн?
   - Мы просто реально мыслим. Да и сама королева постоянно говорит о том, что именно ты должна будешь занять ее место после ее смерти... разве так плохо быть женой короля? Ну, разве мой брат так плох?
   Сабрина промолчала, стараясь не думать о том, какую сделку заставил ее заключить король. Сможет ли он перешагнуть через себя и пойти против совета? Захочет ли исполнить просьбу Сабрины, или лишь воспользуется ее беспомощностью? Было столько вопросов, а долгое отсутствие короля во дворце только подогревало сомнения. Ее душа была в смятении, она не знала, кого слушать: свое сердце или разум? Каким чувствам отдаться?
   - Ладно, я пойду к себе. Кстати, на подносе лежит письмо, прочти его. Приятных снов, Сабрина,- принцесса вышла, тихо закрыв тяжелую резную дверь.
   Графиня распечатала белый конверт. Это было письмо от Александра. Он просил ее прийти завтра вечером в малый бальный зал. Что он задумал? Зачем в зал? Этот мужчина все сильнее пугал ее своей жаждой власти над ее жизнью, ее душой. Даже Мортьер не пытался настолько управлять ею.
   - Значит, вот какая ты стала, сестренка...- раздалось за спиной Сабрины. Женщина обернулась - у дверей, плотно их затворив, стояла высокая, довольно плотная женщина с зеркальным взглядом ядовитых глаз и злорадной ухмылкой. Сабрина помнила, что видела незваную гостью на приеме у князя. Ее лицо казалось ей знакомым.
   - Как вы здесь оказались?- спокойно спросила графиня, сделав шаг навстречу женщине. Незнакомка была красиво одета, с ухоженным лицом и волосами.
   - Ты не узнаешь меня? Как коротка оказалась твоя память...
   Сабрина вспомнила, что гостья назвала ее сестрой. Ну, конечно! Перед ней стояла младшая из ее кузин, сестер Луиджи, Констанция.
   - Почему ты не подошла ко мне у князя, Констанция, раз сразу узнала меня?
   - Зачем?- брезгливо спросила кузина, жадно осматривая золотые покои Сабрины. Они были поистине королевскими: с золотистой драпировкой стен и мебели, с искусной отделкой камина, позолоченными статуэтками и шнурами на тяжелых портьерах. В вазах стояли свежие цветы, издававшие легкое благоухание весны посреди холодной осени.- Я приличная дама, в обществе у меня незапятнанная репутация. Я не могу показать всем, что знакома с такой, как ты. Тем более что ты мне родственница...
   - Такая, как я?- Сабрина вскинула брови.- И чем же я плоха? Титулом не вышла?
   Констанция скривилась:
   - Мортьер был дураком, выбрав тебя себе в жены, когда мог бы взять любую из моих сестер или меня. Но он сам выбрал свою судьбу. Я знала, что ты не принесешь ему ничего хорошего.
   - Какая ты прозорливая,- хмыкнула Сабрина, спокойно отпивая из чашки чуть остывший чай.- Чаю?
   Кузину передернуло:
   - Как низко ты пала, сестрица. Хорошо, что мой отец не дожил до этого дня. Ты опозорила не только его доброе имя, не только имя своего мужа, но и своего отца, барона. Недорого же ты берешь за свою честь...- Констанция презрительно окинула взглядом комнату.- Любовница короля, выносившая его бастардов...
   - Никогда не смей оскорблять моих детей!- ледяным тоном произнесла Сабрина. В ее глазах мелькнула сталь.
   - А иначе что?
   - Ты сама сказала, что я любовница короля. И поверь мне: Александр дорого ценит мои услуги, так что стоит мне только намекнуть на недовольство тобой, на плохое твое отношение ко мне или к детям, и ты тут же поплатишься за свои слова. Так что следи за собой, кузина!- Сабрина была в бешенстве.
   - Я не сомневалась в этом ни секунды. Мало того, что ты шлюха... Ведь твой муж умер не просто так... Это ты наняла убийцу, чтобы быть при дворе, чтобы не вылезать из постели короля...
   - Ты все сказала? Тогда можешь идти, я тебя не приглашала. А если ты задержишься, то мне придется позвать слуг, и они проводят тебя... Кстати, какой ты носишь титул...?- Сабрина сделала скучающее лицо.- По-моему, Луиджи говорил о виконтессе?
   Констанция, махнув юбками, вылетела из комнаты. Остался только ядовитый запах ее духов и неприятное ощущение грязи, что вылилась на Сабрину. Женщина отставила чашку и глубоко вздохнула. Этого она так боялась, этого так не хотела. Ее имя смешивают с грязью, а помощи и защиты попросить не у кого. Александра нет, да он и не поймет того, что мучает ее. Они здесь привыкли ко всей той лжи, что вертится среди придворных. Она к этому не привыкнет.
   "Ты должна терпеть, должна! Ты обещала Александру. Ты в обмен на жизнь Вилли. Но, даже если он не сможет спасти Мора, или не захочет, ты уже не сможешь уехать от него. Тебе не позволят. Ты завязла в этих отношениях, в этих чувствах и больше не существуешь без них",- шептал ее внутренний голос, когда она медленно шла в спальню. Это сильнее ее, это больше, чем любовь. Это страстное желание любви и заботы, мужского внимания и защиты. От этого она уже никуда не денется, и сопротивляться сил у нее больше не осталось.
  
   Глава 7.
   Сабрина стояла у каменной стены во внутреннем дворе крепости, куда ее привел адъютант Александра. Он так и не объяснил ей, почему король не пришел на назначенную встречу неделю назад. Она ждала его десять минут, после чего пришел Дмитрий, адъютант его величества, и сказал, что Александр не может приехать. Сабрина не видела любимого почти две недели. Он постоянно отсутствовал во дворце, а если и появлялся, то старательно избегал встреч с ней. Об этом графиня старалась не думать.
   Сейчас все ее мысли были заняты предстоящей казнью. Низкое серое небо давило, еще больше сужая замкнутое пространство двора. Дальняя стена, вся испещренная пулями, внушала ужас и трепет. Здесь казнили важных государственных преступников. Именно для этого графиня была здесь. Ей разрешили присутствовать на казни Уильяма Мора.
   Женщина поглубже укуталась в теплую шаль. Здесь было довольно тепло - высокие стены ограждали присутствующих от ветра. Снега во дворе тоже почти не было, лишь небольшие белые пятна лежали у самых стен. Недалеко от Сабрины и ее спутника остановилась группа суровых мужчин в военных шинелях. В центре возвышался главный судья. В руках он держал свиток. Еще две группы людей, пришедших на казнь, расположились у самых дверей.
   - Почему так много свидетелей?- Сабрина посмотрела на Дмитрия.
   - Сегодня расстреляют шестерых особо важных государственных преступников. Может, уйдем отсюда?- офицер бережно накинул на графиню свою шинель.- Вы вся дрожите... Это зрелище не для женщин.
   - Нет, мы останемся, раз можно,- твердо произнесла Сабрина, хотя была неуверенна, что сможет вынести всю эту процедуру. Но она должна увидеть это собственными глазами. И за то, что Александр позволил ей это сделать, графиня была ему благодарна.
   Здесь были еще три женщины. Они старательно опускали глаза, иногда вытирая их платками.
   - Кто эти женщины, Дмитрий?
   - Это жена и две дочери бывшего генерала де Бюсси. Сегодня его тоже расстреляют.
   - За что?
   - За измену королю и Отечеству, ваша светлость. Давайте уйдем, пока не поздно.
   Сабрина упрямо покачала головой. Наконец, у внутренних ворот появилось движение. Во дворик вошла рота солдат с мушкетами. Они построились в шеренгу напротив стены и замерли. Вперед вышел судья, с ним начальник тюрьмы и прокурор. Присутствующие - их набралось около двадцати человек - подались вперед. Судья развернул свиток и зачитал приказ короля о расстреле шестерых заключенных. Потом начальник тюрьмы громко начал называть имена обреченных.
   - Артур Коган де Бюсси!
   Из ворот под руки вывели связанного по рукам низкого мужчину. Он смотрел в землю, боясь оглянуться. Волосы его были совершенно белыми, лицо истощенным и бледным. Он еле переставлял ноги. Женщины, не отрываясь, глядели на бывшего генерала. Младшая из них заплакала, уткнувшись лицом в плечо матери.
   Затем вывели еще трех человек, после чего прозвучало имя, от которого Сабрина вздрогнула, хотя знала, что от этого никуда не денешься.
   - Уильям Мор!
   Графиня пристально смотрела на идущего между солдатами человека и не верила своим глазам. Да, он был так же высок, так же молод, но волосы его были черными, как смоль, глаза бешено вращались. Сабрина беспомощно оглянулась на Дмитрия, а он в ответ протянул ей записку. В ней рукой Александра было написано: "Помните, когда-то я сказал вам, что, если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, вы всегда можете обратиться ко мне. Я обещал, что сделаю все возможное и невозможное для вас. Я всегда выполняю свои обещания и держу слово".
   - Идемте,- Дмитрий увлек ее к маленькой дверце, что была за их спиной. Графиня, еще не до конца осознав, что Мор будет жить, покорно шла за офицером по темным коридорам крепости, пока он не впустил ее в маленькую комнату:
   - Ждите здесь, я скоро вернусь,- и он исчез за дверью.
  
   Александр скинул пояс со шпагой на стол и сел на деревянный, колченогий стул. Солдаты пытались принести ему кресло, но он отказался. Он был здесь не для отдыха и приятного времяпрепровождения.
   На столе и на стенах горели свечи и лампы, поэтому в этой каменной каморке было довольно светло. Чего нельзя было сказать о свежести воздуха. Но он сам настоял на том, чтобы узника привели именно сюда.
   Заскрежетали петли на массивных дверях. Двое солдат ввели высокого светловолосого человека и начали приковывать его руки и ноги к торчащим из стен кольцам.
   - Отставить. Не надо,- приказал Александр, махнув рукой.
   - Но, ваше величество...
   - Я сказал отставить. Все вон отсюда!- рявкнул король, вставая. Через мгновение он остался наедине с Уильямом Мором. Тот стоял у стены, гордо выпрямив израненную спину, опустив вниз руки с тяжелыми кандалами. Взгляд его необычных глаз был прямым и вызывающим. Он был худым, но крепко сложенным, со стальной мускулатурой. Его бледное из-за отсутствия свежего воздуха лицо казалось очень вытянутым и даже страшным. Спутанные светлые волосы были завязаны тонкой бечевкой.
   - Чем обязан такому высокому посетителю? Что-то зачастили ко мне гости: то моя бывшая любовница - ваша нынешняя... теперь вы,- насмешливо спросил Вилли, а потом закашлялся.
   Александр пристально посмотрел на узника, губы его сжались, но он промолчал. Было такое ощущение, что Мор пытается сделать с Александром то же самое, что он сделал перед тем, как убить Мортьера, - настроить против Сабрины.
   - Вы решили собственноручно привести приговор в исполнение? За что же мне такая честь?
   Александр молчал, созерцая этого странного человека. Что в нем такого, если Сабрина была готова на все, лишь бы спасти ему жизнь? Дмитрий подтвердил, что она приходила в зал. Она прибежала к нему, так как знала, что от этого зависит жизнь Мора.
   Они долго стояли так, пристально разглядывая друг друга. Потом король достал что-то из кармана своего мундира и протянул Мору:
   - Это ваш паспорт, мистер Ричардсон. Через час вас, по приговору суда, посадят в карету и проводят до границы. Вас приговорили к изгнанию. Если вы еще раз окажетесь в этой стране, вас ждет неминуемая гибель,- отчеканил Александр, сжимая кулаки.
   Мор машинально взял паспорт, глаза его смотрели с подозрением на стоящего перед ним короля:
   - Что это за глупости? Очередная хитрость?
   Александр хмыкнул:
   - Мистер Мор, если бы я хотел вас казнить, мне бы не пришлось хитрить.
   - Тогда что это значит? В этот момент меня должны были расстрелять!- Вилли сверкнул глазами.- Или вы решили продлить свое удовольствие от моих допросов?
   - Я от ваших допросов не имел равным счетом ничего, мистер Мор. Если бы вы сразу сами во всем признались, вас бы оставили в покое до самого дня исполнения приговора... Но, насколько я помню, вы так ни в чем и не признались...- Александр постукивал пальцами по столу. Взгляд и выражение его лица были непроницаемы.
   Вилли хмыкнул, начиная верить в то, что судьба в очередной раз пощадила его. Но зачем?
   - И что? Теперь я должен поблагодарить вас за свое чудесное спасение?
   - Меня? Нет, я не сделал ничего особенного, ведь Уильяма Мора казнили. Все, что я совершил, - это сменил караул на сегодня и способствовал тому, что вы и мистер Ричардсон поменялись местами. Это мелочи...- Александр блефовал. Если об этой мелочи узнает кабинет министров или, что еще хуже, Тайный совет, скандала будет не избежать.- Благодарить вы должны не меня, а графиню Мортьер. Это она спасла вашу жизнь. Женщина, которую вы только что так старались опорочить в моих глазах...
   Мор молчал. Просто впервые в жизни он не знал, что сказать или сделать. Она спасла его! Сабрина не обманула. Но чего ей это стоило?
   - Где она?- взволнованно спросил Вилли.
   Александр почувствовал чудовищную ревность, но снова сдержался:
   - Она рядом. Сейчас вы сможете поблагодарить ее лично. Идемте!
   Они вдвоем прошли короткое расстояние между двумя каморками и предстали перед бледной Сабриной. Она вскочила со стула, опрокинув стакан с водой, что ей принес Дмитрий. Графиня переводила взгляд с одного мужчины на другого, не сказав ни слова.
   - Ну, что же вы, Мор? Не молчите, ваше время подходит к концу,- холодно произнес Александр, стараясь не смотреть на женщину, стоявшую перед ним.
   - Сабрина...- Вилли сделал шаг вперед, но она отшатнулась, покосившись на короля. Тот перехватил ее взгляд и ядовито улыбнулся:
   - Я ухожу, чтобы не мешать вам...
   - Нет, ваше величество!- Сабрина даже не двинулась к нему, но в голосе ее была твердость.- Мне нечего скрывать от вас...
   Александр хмыкнул и вышел, тихо затворив дверь.
   - Я рада, что ты жив,- Сабрина отошла подальше от разбойника, пристально глядя на него.- Что теперь?
   - Его величество изгоняет меня из страны...
   Графиня кивнула:
   - Он очень милосерден. Ты теперь обязан ему жизнью.
   - Я обязан жизнью тебе.
   - Нет. Я просто отдала свой долг. Теперь мы квиты.
   - Как ты добилась того, чтобы меня отпустили?
   - Это неважно. Прощай, Вилли,- Сабрина хотела пройти мимо него, но он схватил ее за руку.
   - Сабрина, едем со мной. Я богат, я люблю тебя, мы будем счастливы вместе где угодно, где ты захочешь.
   Графиня стояла, прямо смотрела в его тигриные глаза. Вот он, момент выбора. Сейчас она должна принять решение, и перестанет метаться ее душа. Решение, которое определит не только ее судьбу, но и судьбу ее маленьких детей. А им еще жить, расти, входить в этот мир, в это общество. Общество, частью которого они должны обязательно стать, чтобы добиться успеха. Ради этого успеха своих детей Сабрина была готова на все.
   - Я никуда не поеду с тобой. Ты мне не нужен. Здесь мой дом, здесь дорогие мне люди. Наши пути с тобой расходятся.
   - Мне не нужна жизнь без тебя!
   - Глупости. Ты жил прекрасно без меня. Прощай, Уильям Мор. Я надеюсь, что мы больше никогда не встретимся.
   Она медленно вышла из каморки. Александра уже не было, ее ждал Дмитрий, ее верный телохранитель.
   - Куда теперь?
   - Во дворец. Я очень устала. А где его величество?
   - Он уехал пару минут назад, куда не сказал.
   - Ладно, идем.
  
   После дня казни прошли три унылых, полных одиночества дня. Сабрина пыталась сначала увидеться с Александром, но он недвусмысленно дал понять, что не желает ее видеть. Она догадывалась, что это все из-за Вилли. Она знала, что им нужно поговорить, но он уходил от разговора.
   Сабрина снова обманулась - в поисках счастья она опять оказалась одна, опять не сбылись ее мечты. Лишь дети приносили ей радость. Но они теперь много времени проводили на воздухе вместе с Чарли, играли в его детских, где Сабрина чувствовала себя всегда лишней. Ричард постоянно пропадал где-то с друзьями и готовился к школе. Через неделю должна была состояться свадьба Альберта и Анжелики. Графиня помогала подруге в свадебных хлопотах. По вечерам они пили чай у королевы. Джейн очень внимательно следила за тем, что происходит во дворце, но так и не разобралась, что же вконец рассорило Александра с Сабриной. Сама графиня отказывалась говорить на эту тему.
   Сабрина очень страдала - так она еще никогда не страдала от любви. Теперь, когда она решилась, когда уже твердо знала, что ей был нужен именно он, нужна его забота, его тепло, даже его власть, Александра не было рядом. Он сам не хотел быть с ней рядом.
   Графиня посмотрела на себя в зеркало и вышла из своих комнат. Легко постучалась в двери королевы. Было еще не очень поздно: она надеялась, что Джейн примет ее.
   - Проходите, что случилось?- королева была еще одета, пила чай в гостиной в компании с герцогом.
   - Джейн, у меня к вам очень необычный вопрос,- чуть краснея, произнесла Сабрина.- Вы знаете тайный ход в покои короля?
   Герцог закашлялся и отставил чашку с чаем. Джейн гневно посмотрела на него, а потом тепло улыбнулась гостье:
   - Хорошая мысль, моя милая. А то вы с Александром так никогда не поговорите... Король, конечно, запретил мне делиться с кем-либо этим секретом, но с вами-то можно,- Джейн подмигнула Сабрине и встала.- Идемте со мной.
   Вдвоем они прошли в спальню королевы. На стене висел огромный холст о падении Трои. Почти такой же, как у Александра. Королева толкнула раму, и в стене появился проход.
   - Идите прямо и упретесь в его спальню. Толкните слегка стену и попадете туда, куда надо. Вот вам свеча, будьте осторожны. И удачи!- Королева подтолкнула Сабрину и закрыла проход.
   Совсем скоро графиня уже стояла в спальне короля. За дверями раздавались его тяжелые шаги. Казалось, он был один и просто вышагивал вдоль кабинета.
   Сабрина смело вошла в освещенную комнату. Александр остановился, увидев ее, и опустил руку с сигарой. Он был в небрежно застегнутой рубашке, в бриджах и сапогах. Волосы на голове торчали в разные стороны, будто их постоянно трепали.
   - Я не буду спрашивать, как вы сюда попали...- хмыкнул Александр, застегивая рубашку и поправляя пояс. Он внимательно вглядывался в милые черты лица: Сабрина была немного бледна, темные круги залегли под глазами.
   - Да, думаю, вы догадались,- кивнула графиня, не двигаясь с места. Она внезапно почувствовала себя неуверенно. Зачем она сюда пришла?!
   - Хотите вина? У меня есть прекрасное французское вино...
   Сабрина покачала головой, стараясь дышать ровнее.
   - Как дела у ваших детей? Я сегодня видел, как они гуляли с его высочеством...
   - Спасибо, все хорошо,- графиня старалась не смотреть на него в упор, отводя смущенные глаза. Они вели какой-то пошло-светский разговор в его кабинете. После всего, что было между ними, казалось, что теперь их разделяет пропасть. И как перейти ее, никто из них не знал.
   - Ваше величество...- начала она, стараясь, чтобы ее голос не дрогнул.
   - Да? Вы хотите попросить меня еще о чем-то? Всегда к вашим услугам,- саркастически произнес он, отвешивая издевательский поклон.
   - Нет, не хочу. И если бы я знала, что предыдущая моя просьба приведет к такому, я ни за что не обратилась бы к вам,- Сабрина глубоко вздохнула и прошла к окну. Александр проводил ее внимательным взглядом, заложив руки за спину.
   - Приведет к какому?
   Женщина резко обернулась:
   - К тому, что вы отвернетесь от меня, станете холодны и неприступны. Вы сейчас поступаете так же, как и мой муж перед смертью, - вы отталкиваете меня. И в этом снова виноват Уильям Мор.
   - Но разве не этого вы хотели? Вы спасли жизнь этому человеку! Радуйтесь!- рявкнул Александр.- И не требуйте от меня большего!
   - Почему вы не пришли на встречу, которую сами же и назначили?
   Король зло усмехнулся:
   - Я проверял вас. Хотел увидеть, действительно ли вы ради этого человека переступите через себя и свои принципы... Я очень не хотел, чтобы вы приходили, но, к сожалению, вы оказались слишком честны... Я не хочу ни к чему вас принуждать.
   - Принуждать?!- Сабрина вспыхнула, осознав, в чем он ее обвиняет. Она подошла к нему и заглянула в его холодные глаза.- Значит, вы обвинили меня, даже не выслушав, просто по результатам какого-то нелепого эксперимента?!
   - Я вас ни в чем не обвиняю. У меня нет на это никакого права.
   - Хорошо, я не буду оправдываться,- Сабрина отошла от него.- Но запомните этот миг. Миг, когда вы потеряли меня. Я пришла за тем, чтобы навсегда остаться с вами. Нет, не из-за Вилли, не из-за каких-то корыстных побуждений. Я пришла ради себя, тоже, кстати, переступив через себя и свои принципы... Конечно, для вас это ничего не значит, ведь вы вынесли свой приговор. Я понимаю, что была глупа, ожидая чего-то от вас... Когда вы очнетесь, наконец, и избавитесь от ревности, вы поймете, что были неправы, даже не выслушав меня! Ведь когда не любят - пытаются обвинить, а когда любят - стремятся оправдать...
   Графиня со всех сил сдерживала слезы унижения. Она развернулась и вышла из кабинета короля в приемную, где сидел Дмитрий. Он тут же вскочил при виде Сабрины, но она даже не взглянула в его сторону. Слезы застилали ей глаза, пока она спешила к себе. В коридоре она натолкнулась на кого-то, но даже не остановилась. Она прибежала в спальню и со слезами бросилась на кровать, колотя кулачками по перине.
   - Будьте вы прокляты, мужчины! Будь ты проклят, Уильям Мор!!!- прокричала она в пустоту.
  
   Было раннее утро, когда Анжелика пришла в детскую, чтобы поприветствовать своего племянника. Принц вместе с Дели и Дилоном сидели за маленьким столиком и ели кашу, которую им подавали на серебряных ложечках няни. В углу отдыхали старшая няня Александра, Валентина, и Клоти, воспитательница детей графини Мортьер. Они оживленно что-то обсуждали.
   - Доброе утро, милые,- принцесса присела рядом с малышами. Те что-то ей говорили, но Анжелика с трудом разбирала слова. Намного легче было сосредоточиться на разговоре женщин:
   -... что его казнили...- заговорчески произнесла Клоти, косясь на детей и принцессу.- А ведь он жил у нас в доме, ужас!
   - У вас? Вы его видели? Ужас, как интересно. Ведь Дикий Вилли давно был у всех на устах...- поддержала ее Валентина.- А как же граф позволил то разбойнику жить у вас?
   - Да-к, никто ж не знал, что он разбойник, только графиня, но она молчала. Боялась за себя и за семью... Он же бароном называл себя... как его там? А, Бернским бароном...
   - Красив разбойник-то?
   - Да кто ж знает. Я так его боялась, что ни разу не посмотрела на него внимательно. Было в нем что-то дьявольское, а что, не знаю...
   Анжелика погладила по голове Дилона, который принес ей показать одну из новых игрушек. Мальчик посмотрел на принцессу желтыми глазами. И тут Анжелика вспомнила эти глаза. Барон Бернский! Ну, конечно. То тот самый разбойник, что выкрал Сабрину, что мучил ее в ее доме. Тот, которого на днях, как говорил Альберт, казнили за убийство его отца. У Дилона, и у Дели, были его глаза, самые необычные, какие девушка когда-либо видела.
   Принцесса выскочила из детской. Ее просто распирала ее догадка, ей хотелось с кем-то поделиться этим. Но в такой ранний час не спала, наверное, только королева. Да и с кем еще можно поделиться такой новостью, зная, что она не разлетится по дворцу?! Джейн очень умная, она знает, как эта тайна может помочь Сабрине и Александру. Вдруг они поссорились именно из-за этого?
   - Анжелика, ты такая бледная,- заметила Джейн, усаживаясь удобнее на диване и отпивая глоток ароматного крепкого кофе.- Что уже могло случиться с утра пораньше?
   - Джейн, я тут кое-что узнала... Помнишь, Альберт рассказывал, что на днях казнили убийцу его отца?
   Джейн кивнула, стараясь внимательно слушать взволнованную принцессу.
   - Я была знакома с этим человеком, я не раз видела его во дворце.
   - И?
   - А сегодня я вспомнила, что это тот самый разбойник, что похитил Сабрину...
   - Дальше...- королева подалась вперед.
   - И тут же я увидела Дилона, сына графини. Да-к, вот. У него глаза этого человека! Глаза барона Бернского, Дикого Вилли!
   - Ну...- Джейн разочарованно выдохнула воздух.- Глаза у всех одинаковые.
   - Ты видела детей Сабрины? Видела их тигриный взгляд?
   - Лишь однажды, кажется, мельком. Почему тигриные? Что в них такого необычного?
   - Их цвет и форма. Вторых таких глаз я не видела больше ни у кого. Ни у кого, кроме того человека.
   - Ты уверена, что они настолько редки и неповторимы?- настороженно спросила Джейн, отставляя чашку.
   - Уверена. Сама посмотри внимательнее... Джейн, ты понимаешь? Отцом двойняшек был вовсе не граф Мортьер...
   -... а его убийца,- закончила Джейн, вставая и поправляя платье.- Это интересно... очень интересно. А Александр когда-нибудь видел этого человека?
   Анжелика пожала плечами:
   - Не знаю. Но я тоже сразу подумала о том, что это и могло послужить причиной разрыва между братом и Сабриной.
   - Да, это интересно.
   Джейн еще долго прохаживалась по гостиной после ухода принцессы. Да, графиня Мортьер действительно оказалась сплошной загадкой. Одна тайна скрывает другую. Что еще есть на душе этой женщины? Неудивительно, что Александр отдаляется от нее - его величество просто не знает, чего еще ждать от графини. Ящик Пандоры. Но без Сабрины он никогда не будет полностью счастлив, будет окружен девицами на неделю, лишенный тепла и ласки любящей его женщины. Нет, Джейн не могла оставить все так.
   Королева уже давно смирилась с тем, что осталось ей совсем немного. Про свою болезнь она узнала почти сразу после свадьбы, но, слава Богу, успела родить Алексу наследника. Теперь он сможет выбрать себе жену не королевских кровей, для себя и для сына. Сабрина будет любить принца и его отца так, как не сможет никто, в этом Джейн была уверена. Когда ее не станет, королевой должна стать именно вдовствующая графиня Мортьер. И чтобы эти планы осуществились, Джейн была готова на все.
   Придя к такому заключению, Джейн вышла из своей комнаты и, зайдя по пути в детские, вскоре оказалась в кабинете мужа. Сам Александр сидел за столом, положив ноги в сапогах на стол и застывшим взглядом уставившись в одну точку. Было похоже, что он даже не ложился этой ночью. Значит, разговор с Сабриной не прошел зря - ему было, о чем подумать.
   - Доброе утро, дорогой. Ты выглядишь отдохнувшим,- королева расположилась в кресле напротив мужа.- О чем размышляешь?
   Александр хмуро взглянул на Джейн и промолчал.
   - Ты с утра в хорошем настроении?
   - Чего ты хочешь, Джейн?- спокойно спросил Александр, не меняя ни позы, ни выражения лица.
   - Вот так сразу, значит,- усмехнулась королева, поправляя на столе перья и чернила.- Ты знаком с детьми Сабрины? Очаровательные двойняшки...
   - Если ты пришла говорить о графине, то зря теряешь время.
   Он встал и направился к зеркалу. Джейн не стала оборачиваться.
   - Вот мне интересно, имеет ли отношение к твоему настроению некий Уильям Мор?
   Александр медленно повернулся к жене:
   - Откуда ты знаешь это имя?
   - О, ну, я же королева, ты забыл?!- засмеялась Джейн.- Хоть я и мало чем интересуюсь, но то, что недавно был казнен знаменитый разбойник и убийца Дикий Вилли, я знаю... Мы очень дружим с женой твоего военного коменданта.
   Король хмыкнул:
   - Казнь разбойника для меня ничего не значит. Это было делом чести для Тайного совета и особого отделения. Вот они были очень рады.
   От Джейн не ускользнули нотки горечи в голосе Александра:
   - Говорят, что мистер Мор был тесно знаком с графиней Мортьер...
   В точку. Он вздрогнул и даже слегка побледнел, когда она обернулась к нему. Александр отбросил шейный платок, который пытался завязать.
   - Хорошо, Джейн, что ты хочешь знать?
   - Я? Милый мой муж, я не хочу знать никаких твоих тайн. Но если ты хочешь что-то мне рассказать, то я слушаю тебя...
   Александр сощурил глаза и снова повернулся к зеркалу:
   - Ты же все равно не уйдешь отсюда, пока не добьешься того, ради чего пришла. Мне надо было сделать тебя начальником отдела расследований. Ты прекрасно ведешь допросы...
   - Что ж, я подумаю... Может, дам пару уроков твоим мальчикам из камеры пыток,- рассмеялась королева, поднимаясь и подходя к мужу.- Ведь это Уильям Мор вмешался в твои чувства к графине Мортьер?
   - Она попросила меня спасти этого человека...- выдавил из себя Александр, беря Джейн за плечи.- Ее глаза умоляли меня не казнить того, кто причинил ей столько боли и страданий. Она просила меня простить этого бандита! Понимаешь? Простить! И знаешь почему?! Потому что она сама его простила! Но как? Как иначе она могла бы забыть все страдания, если бы не любила его?! Ради меня она была не готова плюнуть на все условности общества, на репутацию, на мнения людей, а ради него она была готова на все!
   Джейн видела, как короля трясло от гнева и ревности. Он был ранен в самое сердце. Но, судя по всему, он не знал самого главного, что в корне могло поменять все его умозаключения.
   - Что ж... Да, ты мог сделать все эти выводы, Алекс. Но ты ослеплен своей ревностью. Алекс, ты же ее знаешь столько времени! Даже я, знакомая с ней без году неделю, знаю, что Сабрина не способна на такой обман, даже ради любимого человека. Здесь другое...
   - Что? Расскажи, ты же все всегда знаешь лучше, чем я,- саркастически сказал король, опуская руки.- Оправдай ее, заставь меня поверить в то, что я не прав!
   - Не кричи. Я скажу тебе, что заставило ее поступить так, а не иначе.
   Александр застыл в ожидании.
   - Она просила тебя о спасении Мора из любви, но не к нему, а к своим детям. А ты знаешь, что только ради своих детей она пойдет на все.
   - Как связаны дети и Мор?
   - А ты не догадываешься? Ты хоть раз смотрел хорошенько на ее двойняшек? Я вот только что видела их. Но мне трудно судить. Ведь я не имела случая видеть мистера Мора...
   Александр широко открытыми глазами смотрел на Джейн. Как он мог упустить из виду такой очевидный факт! Конечно, при последней встрече с Мором он был слишком зол и мог не обратить внимания на это бросающееся в глаза совпадение. Но ведь он и до того не раз видел Уильяма Мора, во дворце. А Сабрина сама призналась, что была близка с разбойником...
   - Мор - отец ее детей,- выдавил Александр, отворачиваясь к окну, у которого застыл. Это действительно все меняло.- Она спасала отца своих детей...
   - Если ты сможешь простить ей ее маленькую интрижку с Мором, то...
   - Она говорила мне, как это произошло. Она бредила и верила, что находится со мной. Она отдавалась не Мору, а мне!- король начал ходить по кабинету. Джейн снова села в кресло.- Она обожает своих детей, и не могла себе представить, что позволит убить того, кто подарил ей их. Она простила ему все только за то, что родила от него детей!
   - У твоей графини доброе сердце. Она умеет прощать, Алекс.
   - Да... Мне нужно увидеть ее.
   - В чем же дело? Это твой дворец, мой милый,- усмехнулась Джейн.- Ты иди, а я пока позавтракаю. Только не забудь привести себя в порядок...
   Александр воспользовался тем же способом, что и Сабрина прошлым вечером. Ее спальня была пуста, кровать аккуратно застелена золотистым покрывалом. Король собирался уже пройти дальше, как она сама вошла в спальню, ведя за руку сына.
   - Доброе утро, ваша светлость,- произнес Александр. Сабрина застыла, увидев его перед собой. Она узнала этот взгляд - он окутывал ее теплом и лаской. Что-то изменилось за ночь?
   - Что вы здесь делаете, ваше величество?- графиня подошла к столику и взяла оттуда деревянную игрушку, передав Дилону. Он улыбнулась, вдруг сорвался с места и подбежал к Александру. Тот подхватил малыша на руки.
   - Привет,- мужчина ущипнул ребенка за щечку. Мальчик заинтересованно рассматривал крест на ленте, что была пришита к мундиру короля.
   - Дилон, детка, пойди, поиграй с Дели,- Сабрина хотела забрать сына у короля, но он успел поймать ее руку и прижать к губам. Потом внимательно посмотрел на графиню:
   - У твоего мальчика очень красивые глаза. И ямочки на щеках.
   Сабрина отскочила, как ошпаренная, и испуганно озиралась, будто хотела убежать.
   - Я знаю твою тайну, Сабрина. Прости, что был глуп и не догадался сразу. Но мне было так больно...
   Женщина медленно взяла из его рук ребенка и посадила на кровать.
   - Ты думал, что я использую твои чувства, чтобы спасти Мора... Как ты мог?!
   - Прости, любимая!- он хотел взять ее за руки, но она отшатнулась.- Я слишком сильно тебя люблю, я жутко ревновал. Я думал, ты влюблена в этого человека... Мне и в голову не приходило, что ты просто спасаешь отца своих детей!
   - Да, я хочу честно смотреть в глаза двойняшкам. Да, их отец разбойник, убийца, бандит, но и в нем есть хорошее, доброе... Просто он пошел по другой дороге, его толкнули на другую дорогу. Мне жаль его, ведь я стольким ему обязана. Для меня было долгом попытаться спасти Мора.
   - Но ты согласилась ради него стать моей любовницей, хотя была категорически против!
   - Ты так ничего и не понял. Я согласилась ни ради него, а ради нас. Я много думала об этом. Обо мне уже ходят слухи, одни нелепее других. И я больше не могла жить без тебя, ты был нужен мне. Именно поэтому я была рада воспользоваться твоим предложением, хотя сама эта сделка внушала мне отвращение. Я не хотела продаваться тебе, я хотела подарить себя тебе.
   - Ты говоришь "была",- грустно произнес Александр, заглядывая в ее глаза.- Значит, ты не простишь меня?
   - Я не могу не простить. Но это все, что теперь я могу предложить тебе. Момент, когда я была готова на все ради нашего счастья, уже не вернуть...
   - Ты отказываешь мне в любви?- ужаснулся мужчина, крепко сжимая ее плечи.- Ты не можешь...!
   - Нет, я отказываю тебе в том, чего не могу себе позволить. Попытайся понять и принять мое решение. Я думаю только о своих детях... кто бы ни был их отец. Оставь меня.
   Александр покачал головой:
   - Я обещаю, что больше никогда не попрошу тебя о том, чего ты не можешь дать мне. Я больше не могу без тебя, пойми, Сабрина. Я хочу быть рядом, видеть твои глаза, слышать твой голос, держать твои руки... Я согласен довольствоваться малым. На любых условиях. Только позволь мне это.
   Сабрина недоверчиво посмотрела в его глаза, ища лукавство. Но на его лице было лишь раскаяние. Тогда она обняла его.
   - Ты моя, помни, любимая. И очень скоро ты уже не сможешь никуда от меня деться,- прошептал он ей на ухо, поглаживая ее спину.- Я готов ждать. И когда ты станешь моей перед Богом и людьми, я исполню все свои мечты. И думаю, ради этого стоит потерпеть...
  

Эпилог

   День был в разгаре, а в большом доме, что стоял среди таких же роскошных особняков на одной из центральных улиц Сорбонны, хозяева только начинали просыпаться. Сначала в гостиной появился один из гостей, Шарль Дарни, молодой человек лет двадцати с красными глазами и задумчивой улыбкой. Он в развалку сел у окна, развернув газету, и с пренебрежением посмотрел на служанку, что принесла ему кофе.
   Прошло не менее получаса прежде, чем вниз спустился сам молодой хозяин старинного особняка, что совсем недавно приобрел он сам на наследство, что досталось ему от погибшего брата. У него были черные волосы, коротко постриженные по последней французской моде, и светло-карие глаза. Совсем недавно ему исполнился двадцать один год, он стал самостоятельным и свободным во всех отношениях.
   - Доброе утро, виконт,- поклонился ему дворецкий, поднося почту, которую виконт просматривал по утрам перед завтраком.
   - Моя жена еще не встала?
   - Мадам Жаклин ушли на прогулку,- по-доброму улыбнулся пожилой дворецкий.
   - Твоя жена, Саймон, меня просто поражает... Мы вчера легли на рассвете, а она уже на ногах, наверное, не один час,- к виконту за стол подсел Дарни.
   - О, Шарль, она вообще у меня сокровище,- подмигнул другу Саймон, вскрывая конверт из Парижа. Виконт женился всего месяц назад, но уже успел вкусить всю прелесть семейной жизни, тем более с такой женой, какую выбрал он. Жаклин была из знатной семьи, красива и в меру умна, зато мила и безумно талантлива. Саймон, уже давно купивший себе титул и знатное прошлое, легко смог добиться руки этой девушки, и совсем не жалел об этом.
   - Ты слышал, что на твоей родине грядут перемены?
   - Какие?
   - Ваш недавно овдовевший король снова собирается жениться, на вдовствующей графине.
   - Да? И он решится на морганатический брак?- улыбнулся Саймон, не отрываясь от писем.- И чья вдова?
   - Вдова графа Мортьера. Я слышал, что это прелестная женщина, она очень добра и находится с королем в связи уже почти год... Хотя одна дама, недавно побывавшая при дворе короля Александра рассказала, что ходят слухи о том, что графиня так ни разу и не разделила ложе с королем...
   - Мортьер?- Саймон слегка побледнел и протянул руку к газете. Рядом со статьей была фотография короля Александра и графини Мортьер в дворцовом саду. С ними были трое малышей.
   - И если правда, что эта женщина так и не далась в руки королю, тогда я понимаю, почему он решил жениться на ней. Но как получилось, что она не оказалась в его постели сразу? Кто мог устоять? Ведь это король...- Шарль откинулся на стуле.
   - О, Шарль, ты просто не знаешь этой женщины. Она могла устоять... Да, она достойна быть королевой... Если не она, то тогда уж не знаю, кто может претендовать на это священное место.
   - Ты так говоришь о ней, будто знаком с этим воплощением доброты и целомудрия...
   - Не смейся. Я действительно имел честь общаться с Сабриной Мортьер...
   - Сир, вас дожидается какой-то человек, ждет с самого утра,- шепнул Саймону на ухо дворецкий, помогая слугам накрывать к завтраку.- По-моему, он не француз и проделал долгий путь сюда. Он не один, с ребенком.
   Виконт заинтересованно посмотрел на дворецкого и встал.
   - Шарль, приступай, я сейчас вернусь,- и отправился на кухню, где его дожидался таинственный гость.
   В кухне царил полумрак, полыхало пламя в большой печи, сновали служанки. Из-за стола навстречу виконту поднялся мужчина в плаще. На глаза его был надвинут капюшон. Но Саймон сразу понял, кто этот человек.
   - Вилли!- братья обнялись. От Уильяма пахло потом и сыростью, он был худ и бледен. Грязная одежда была влажной и местами сильно износившейся. Только глаза по-прежнему жили на родном лице.
   - Брат, я привез с собой сына Катерины. Она умерла при родах,- Вилли снял со скамьи мальчика лет двух-трех с густыми черными волосами и цыганскими глазами.- Его зовут Джеймс Мор.
   Саймон кивнул, принимая ребенка из рук брата, и с грустью вздохнул. Это была мечта Вилли: уехать во Францию, поселиться в большом доме и жить в мире и в законе, без ненависти и опасности. Да, мечта исполнилась. Огонь мести потух, унося с собой двух дорогих им людей. Жажда мести была утолена.
  
   16.11.2005
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"