Шевцова Наталья : другие произведения.

Хранители Рубежей Глава 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Только в самолете Ганимед смог снова более или менее ровно дышать и спокойно думать. То, что женщина, которую он полюбил, впервые за три тысячи лет оказалась внешне похожей на Пандору - не могло быть совпадением. Здесь явно не обошлось без Афродиты, которая так и не простила ему отказа. Ирония судьба заключалась в том, что богиня любви и красоты не смогла устоять перед Ганимедом, а он хоть и был польщен ее вниманием, не смог, хотя очень старался, ответить ей взаимностью. В том, что Афродита рано или поздно ему отомстит, он тогда не сомневался, но с тех пор прошло много лет, и он решил, что она о нем забыла. К тому же Ганимед предпринял радикальные меры и наложил на себя иллюзию. Последнюю тысячу лет, все без исключения, видели в нем мужчину около 40 лет довольно посредственной внешности. Очевидно, кроме Пандоры - иначе бы она его не узнала с первого взгляда.
  ГЛАВА 2
  Только в самолете Ганимед смог снова более или менее ровно дышать и спокойно думать. То, что женщина, которую он полюбил, впервые за три тысячи лет оказалась внешне похожей на Пандору - не могло быть совпадением. Здесь явно не обошлось без Афродиты, которая так и не простила ему отказа. Ирония судьба заключалась в том, что богиня любви и красоты не смогла устоять перед Ганимедом, а он хоть и был польщен ее вниманием, не смог, хотя очень старался, ответить ей взаимностью. В том, что Афродита рано или поздно ему отомстит, он тогда не сомневался, но с тех пор прошло много лет, и он решил, что она о нем забыла. К тому же Ганимед предпринял радикальные меры и наложил на себя иллюзию. Последнюю тысячу лет, все без исключения, видели в нем мужчину около 40 лет довольно посредственной внешности. Очевидно, кроме Пандоры - иначе бы она его не узнала с первого взгляда.
  Пандора..., ее нечеловечески прекрасные глаза, это первое, что заставило его усомниться в том, что она Элина и вообще человек. Поразительные, бездонные сине-фиолетовые омуты, обрамленные длиннющими иссиня-черными ресницами, гипнотически-колдовские. И... недоверчивые. Такие же глаза были у Метиды, портрет которой, по сей день, висит у Зевса в личных покоях.
  И Зевс, и Мойры - навязывают ему опеку над Пандорой, а он даже смотреть на нее не может без содрогания, так сильно она напоминает ему Элину. Это же ад смотреть на живую копию любимой и понимать, что это лишь похожая оболочка. А еще эти чужие глаза на таком родном лице. Его знобило каждый раз, когда он случайно заглядывал в их омут. Он предпочитал иметь дело с обычными человеческими глазами. Нет, с Зевсом, запылавшим отцовской любовью, просто увидев эти глаза, все понятно. Ему пришлось пожертвовать Метидой, своей единственной любовью, чтобы не повторить судьбу Кроноса. И то, что она умудрилась дать жизнь их дочери - Зевса скорее порадовало, чем напугало. Опасность для Зевса представлял их с Метидой сын, а не дочь. Ганимед даже не удивился бы, узнай, что теперь Зевс ищет подтверждение тому, что пророчество о сыне отменено, и Метиде можно дать свободу. Но простит ли Зевса Метида? Вот в чем вопрос.
  Ганимед был другом Зевса, настоящим и, пожалуй, единственным, но конкретно в ситуации с Метидой, симпатии Ганимеда были на ее стороне. Он поморщился как от зубной боли, вспоминая, как он сам стал доверенным лицом Зевса, и чем ему пришлось пожертвовать: юный Ганимед помог могущественному богу выпутаться без ущерба для репутации из очень щекотливой ситуации, ничего не попросив взамен. По понятным причинам, разглашению подобная ситуация не подлежала, и Ганимеду пришлось смириться с тем, что отныне и, вовеки веков, боги и люди будут видеть в нем выскочку, соблазнившего Зевса и получившего за этого бессмертие и должность виночерпия. Обидно было еще и потому, что Ганимед не просил быть приравненным к богам, не хотел подниматься на Олимп, и не нуждался в собственном созвездии. Зевс все это ему навязал, решив, что семнадцатилетний Ганимед слишком юн, чтобы знать, что для него лучше. Впрочем, обидно и стыдно было только первую тысячу лет, потом стало плевать на мнение всех и вся, к какому бы миру они не принадлежали. Ганимед тряхнул головой, как будто разгоняя пыль древних воспоминаний, и мрачно пробормотал себе под нос: - Ну, и что толку, переливать из пустого в порожнее, опекунства над Пандорой мне, все равно, не избежать! Зевсу не отказывают! - и углубился в чтение отчетов, подготовленных для него патологоанатомом, криминалистами, аналитиками и штатными магами.
  После того, как семь недель назад было обнаружено тело Элины - его команде удалось обнаружить еще четыре тела. Последнее из тел откопали несколько часов назад в графстве Уилтшир.
  Канада, Англия, Норвегия, Финляндия, Швеция - убийца проявлял непонятную пока привязанность к северо-западному сектору планеты. В Гренландии, Исландии, Бельгии и Дании - к поискам уже приступили. Вот, вот начнутся раскопки в Мурманске, где-то на севере России.
  Как только стало понятно, что ритуальные убийства и сопутствующие ритуалу стихийные атмосферные явления - связаны между собой, обнаружение тел стало лишь вопросом времени. Аномальные стихии, совпадающие с полнолунием, указывали на местность, а трещины в пространственных стенах - подтверждали магическую подоплеку возникновения катаклизма. Убийца выбирал только давно заброшенные кладбища, возможно для того, чтобы не было никаких энергетических помех. Как и в случае с Элиной, все магические и физические следы были тщательно уничтожены, поэтому приходилось вскрывать могилу за могилой. Все найденные тела были магически законсервированы, поэтому, каждый раз, казалось, что девушка просто спит. С каждым обнаруженным телом Ганимед все больше убеждался, что убийца убивает поневоле, не получая от процесса убийства никакого удовольствия, наоборот терзается раскаянием. Отсюда и магическая консервация. Очень похоже на то, что убийца надеется вернуть их к жизни, как только достигнет своей цели.
  Даже для самого цивилизованного высшего темного - это слишком гуманная позиция по отношению к смертным, - подумал Ганимед, - демоны в принципе не способны ценить человеческую жизнь. Когда темный принимает решение, что кем-то нужно пожертвовать ради себя любимого - он жертвует, не озабочиваясь муками раскаяния о содеянном. Сожаления, чувство вины и угрызения совести - это удел, тех в ком присутствует божественный свет. Это значит, что можно исключить всех чистокровных сущностей из миров Мглы, Хаоса и Эреба. Это не их почерк.
  В том, что проход готовится для всадника Апокалипсиса - Войны, сомнений не было. Но, почему же были выбраны светлые ведьмы? Для создания прохода вполне достаточно энергии серых и даже темных магов. А учитывая, "гуманность" убийцы - Ганимед был уверен, что тот предпочел бы более темные души, если бы у него был выбор. Что-то было не так, что-то он не учитывал. В случаях, когда Ганимед, чувствовал критический для дела подвох, но не мог его нащупать, его дар эмпатии ощущался как проклятие. Дурное предчувствие захватывало его целиком, вызывая головную боль и тошноту, мешая трезво мыслить. Ганимеду приходилось прикладывать титанические усилия, чтобы абстрагироваться от тревожащей мысли, и посмотреть на ситуацию со стороны. Но чем сильнее он абстрагировался, тем интенсивнее становилась головная боль и тошнота.
  Ганимед растер виски, принял жменю обезболивающих, и нажал экран монитора, вызывая на связь ведущего аналитика агентства, Эфалида, полубога, обладающего феноменальной памятью.
  - Привет, босс! Чем могу быть полезен? - Эфалид, как всегда, был в отличнейшем расположении духа. Ганимед по-хорошему завидовал этому качеству и не уставал удивляться.
  - Привет. Знаю, что Вы очень заняты, но попроси Астрею и Медею присоединиться к нам, и давайте пройдемся по фактам еще раз. Что-то не сходится, что-то беспокоит меня, но не могу ухватить мысль за хвост...
  - Им! Привет! Как ты? - это была Астрея, самая человеколюбивая из богинь. Зевс с трудом уговорил ее покинуть мир смертных на заре "железного века", но как только Ганимед возглавил ВАОПР - она сразу же покинула свое комфортное созвездие и напросилась к нему в помощницы.
  - Босс! Сколько лет, сколько зим. Мы уже и забыли, как вы выглядите. А вы уверены, что вы наш босс, какой-то вы совсем серый... - это была Медея. Сильнейший маг, обладавшая глубочайшими познаниями всех возможных магических дисциплин, но к этим незаменимым качествам также прилагался очень паршивый характер, и абсолютное отсутствие какого-либо такта.
  Привычно проигнорировав шпильку Медеи, Ганимед ответил сразу всем и, в общем: - Я нормально. Давайте к делу. Эфалид начинай с самого начала, что мы знаем...
  - Все началось с того, что Элина связалась с тобой в ночь ее убийства.
  - То есть, убийца, вероятней всего, осведомлен кто я. Или это могло быть совпадением, что для ритуала была выбрана Элина?
  - Нет. Им. Не думаю, что это было совпадение, - уверено сказала Астрея. Все остальные обнаруженные девушки были резидентами страны, в которой были убиты и захоронены. Элина же - выросла и жила в Греции. А убита и захоронена в Канаде.
  Ганимед согласно кивнул и продолжил мысль Астреи: - То, что Элина для меня много значит - было понятно любому, но о том, что я - Верховный Хранитель Рубежей знает очень ограниченный круг.
  - Согласна, - кивнула Астрея. Но новость одновременно хорошая и плохая. Хорошо, что круг подозреваемых очень сужается, плохо - что кто-то или из сонма богов или из сотрудников ВАОПР.
  - Мне не нравится наша версия с пришествием Всадника..., - осторожно, но твердо отметила Медея.
  И Ганимеду показалось, что он пропустил несколько сердечных ударов, от чего тошнота и головная боль озадачились и отступили. Ему самому что-то не нравилось именно здесь. - Что конкретно тебе не нравится? - уточнил он.
  - Зачем было убивать двенадцать светлых ведьм? Не магинь, а именно ведьм. Подошли бы и темные и серые, и не обязательно ведьмы. Такой бешеный уровень подготовки, столько усилий, но пройти все равно сможет только один единственный Всадник - Война. А что для Земли в ее теперешнем состоянии еще одна война?! Не более чем дополнительный повод для новостей.
  Ганимед слушал Медею и, почти физически ощущал, как его легкая и неуловимая как пар, мысль, загустела, живительной влагой пролилась на дурное предчувствие, и оформилась в догадку: - Еще одна Война - это диверсия! - почти выкрикнул Ганимед. Расчет на то, что мы среагируем, как обычно, бросим все силы на то, чтобы Всадник не остался здесь и не набрался сил...
  - А в это время, - продолжала уже Медея - нечто отсюда проникнет в мир Гемеры - и равновесие будет нарушено. Вот зачем были нужны светлые души! Протянуть что-то темное за границу светлых миров можно только завуалировав это мощной и чистой энергией света.
  - Неужели Афродита как-то с этим связана? - Ганимед не заметил, что думает вслух...
  - Кхе, - Кхе - это была Астрея, - покашливание заставило Ганимеда отвлечься от слишком громких "мыслей". И он увидел ошалевшие от любопытства глаза Медеи и опечаленного Эсфалида, понявшего уже, что продолжения откровений не будет.
  - Спасибо всем. Вы мне очень помогли, - сказал Ганимед и отключился. Он понимал, что объясниться ему все равно, наверное, придется. Но как-нибудь потом. Сейчас у него были более насущные и неотложные задачи...
  - Нет, убить хладнокровно двенадцать девушек - на это Афродита не способна, - развивал свою мысль Ганимед. - Сомнений нет, отвергнутая Афродита под действием эмоций - способна уничтожить любого, причинившего ей боль. В свое время, она бы уничтожила его, но Зевс ей не позволил. Мстительная, как и все боги, она нашла способ отомстить сейчас, поэтому и внушила ему любовь к Элине, откуда-то зная, что той отмерян недолгий срок жизни. И выбрала она Элину, потому что знала, что Зевс обязательно навяжет Ганимеду опекать свою дочь Пандору, а Элина как две капли воды похожа на эту самую дочь. Но Афродита никогда бы не пошла на убийство невинной души. Афродита никогда бы не стала соучастницей подобных преступлений. Афродиту просто использовали в темную, сыграв на ее неутоленном чувстве мести. - Афродита - наш самый ценный свидетель на данный момент, - мрачно констатировал Ганимед, но на мои вопросы она не станет отвечать - даже если от этого будет зависеть судьба Вселенной! Однако, с Пандорой - она не откажется встретиться, хотя бы для того, чтобы попробовать внушить ей чувства ко мне, - усмехнулся своим мыслям Ганимед. - Афродита хорошо знает своего отца и понимает, что если я разобью сердце еще одной его дочери, особенно той, у которой глаза Метиды, то Зевс лично упрячет меня в Тартар. Но если с Элиной Афродита попала в точку и месть ей удалась, то с Пандорой ей не повезло - на дочерей Метиды ее чары не действуют. Но это не остановит Афродиту - она все равно попытается. Ганимед был уверен в этом настолько же стопроцентно, как и в том, что Афродита обязательно захочет помочь найти убийцу девушек, когда узнает, в чем дело. И еще не хотел бы Ганимед оказаться на месте того, кто использовал и обманул Афродиту.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"