Время идет к завершению дня, и солнце, словно спелое румяное яблоко на огромном блюде из гжели, украшает виды из окон квартир маленького курортного городка. Я допиваю свой ароматный чай на террасе, любуясь закатом, и, наслаждаясь одиночеством, слышу громогласное:
- Хелло, Элеееена! - Мой сосед из квартиры справа - высокий, сильно загорелый представитель южной страны Черногории, в которую меня заносит время от времени по работе. Одной рукой он вытаскивает изо рта сигарету, а другой энергично машет.
- Хелло, Шлива!' - бросаю я ему в ответ, и улыбка сама растягивается от уха до уха.
Мои глаза, как у довольного сытого котенка, зажмуриваются на уже едва заметном солнце. Хочется свернуться калачиком и так уснуть - в удобном плетеном кресле, зачехленным мягкой обивкой. Хочется раствориться в пространстве, став молекулой в воздухе, испариться из тела, превратившись в чистое влажное облако, чтобы уплыть так далеко, где нет ничего, кроме красоты и спокойствия. Мне так хочется всего этого!.... Но кто-то настойчиво хочет... простую меня!
Протяжный звонок в дверь рушит почти налаженную связь со вселенной - я вздрагиваю, и из рук падает кружка, со звоном разбиваясь о каменный пол. 'Сдаюююююсь!' - вырывается у меня вместо 'иду'. Открываю дверь: на пороге - Шлива.
- Элена, супер-супер, пришла! - выплескивает на меня эмоции Шлива, и в этот момент я уверенна, что он искренне мне рад. Его мужественное лицо (широкая челюсть, выпуклый лоб, высокие скулы) выглядит сейчас совсем по-детски - темно-карие бегающие глаза, будто стали светлее и излучают неподдельный восторг.
- Ты одна? - сосед с широченной улыбкой бесцеремонно заходит в квартиру. Не страшно? Я учу русский, говорить хорошо, да?
- Да - хорошо. Нет - ничего не боюсь. - Отвечаю я с недоумением, но все с приклеенной улыбкой доброжелательной соседки.
- Если боишься, то иди ко мне или звони. - Продолжает Шлива, уверенно расхаживая по моей просторной гостиной и почти уже топает своими грязными ботинками в спальню, но я перегораживаю ему туда путь.
- Элееена, надо платить за уборка. Это мало, другие платят много - говорит Шлива, протягивая мне в руки квитанцию с цифрами. Я достаю кошелек, и через секунду он становится на двадцать евро легче.
- Добро пожаловать, Элееена, и хорошего отдыха! - бросает последнюю фразу сосед уже в дверях, и я нахожу ее смешной, как и то, что он быстро передумал кружиться по моему паркету, как только ощутил хрустящую бумажку у себя в ладони.
- Спасибо, Шлива, всего тебе самого доброго!
Я загребаю последнюю стеклянную пыль на балконе и снова вздрагиваю от внезапного голоса за спиной: 'Не успела приехать и уже в уборке?' Поворачиваюсь - моя соседка слева, русская Олеся.
- С приездом. - Олеся делает дежурную улыбку и затягивается сигаретой.
- О, Олеся, ты дома! Выходной же! Пойдем, погуляем! - пытаюсь соблазнить приятельницу, с которой я знакома с прошлого года.
- Я не могу, ты же знаешь, летом у меня особенно много работы. Голова просто раскалывается, - говорит она строго. На Олесе легкий домашних халат, волосы спутаны и небрежно завязаны в хвост - ей невозможно не поверить - она, и правда, не выглядит беззаботной тусовщицей. Моя новая попытка вытащить соседку безуспешна - она делает очень серьезное лицо, тушит сигарету в пепельнице, встает и уходит с балкона, кидая напоследок:
- Извини, надо работать, увидимся позже!
Но в следующий момент она появляется снова:
- Елена, советую тебе быть очень внимательной и осмотрительной. Не забывай о тех правилах, которым я тебя учила! Помни о том, что ты в чужой стране, в которой важно иметь хорошую репутацию, легко ее потерять и очень трудно снова вернуть.
Олеся скрывается также быстро, как и появилась, и я решаю, что она очень ценит свое время, а значит то, что она вернулась сказать мне все это - действительно важно! Это определяет мое сегодняшнее амплуа - кроткой, одинокой иностранки, наслаждающейся одиночеством и созерцанием красот!
Я прощаюсь с пустым балконом соседки и вспоминаю прошлогодние напутствия Олеси. 1. Ни с кем не знакомиться, пока не узнаешь о репутации этого человека. 2.Ни с кем не начинать беседу самой - даже (и особенно!) с обслуживающим персоналом, так как на это способны только самые легкомысленные особы. 3. Не ходить, упаси Боже, на ночные дискотеки - кто-нибудь обязательно придумает историю, приклеит ее к твоей репутации и это, непременно, дойдет до дома, в котором живешь!
Не успеваю припомнить четвертое, потому что, спускаясь по лестнице, встречаю еще одного соседа. Лука - красивый высокий шатен с правильными чертами лица - улыбается своей обаятельной улыбкой, и мои мысли рассеиваются в воздухе. "Чао, Элен!" - чувствую на себе его провожающий взгляд... Так о чем я? Вспомнила! 4. Несмотря ни на что не забывать о трех важных пунктах сохранения репутации!
Выхожу на променад и получаю огромное удовольствие от неторопливого ритма людей и машин. Через час останавливаюсь поужинать в кафе с прекрасным видом на море. Присаживаюсь за свободный маленький столик, листаю меню, слушаю шепот прибоя, будто тихо, на ушко, рассказывающего на распев детскую сказку... И среди этого спокойного шуршания пенной волны о берег, слышу знакомый голос соседки.
- Олеся, ты все-таки выбралась! - поворачиваюсь я к столику рядом, искренне радуясь, что Олеся расправилась с рутиной.
- Елена, ты не представляешь, какая серьезная у меня сейчас встреча! - подходит ко мне Олеся. Это все часть моей работы - пришлось выбраться в кафе пообщаться с клиентами, хотя так болит голова и так хочется поваляться в кровати!
- Бедная... Не буду тебе мешать, - сочувственно говорю я.
- Да, ты не скучай, - добавляет Олеся. - И не советую знакомиться здесь - справа сидит риелтор местный, он вопьется в тебя как клещ, слева сидит риелтор русский - он еще навязчивее. Будь осторожна! И еще - если есть желание, присоединяйся ко мне завтра - я еду в Св.Стефан.
Конечно, если бы не эта встреча с Олесей, я бы скорее забыла о тех трех правилах, с которыми отправилась гулять. Но теперь это уже сработало как магическое заклинание, затуманившее разум и поставившее установку на служение единственно важному делу - репутации! Я даю согласие Олесе на встречу так скоро, как она сможет ее организовать (почему бы не пообщаться с образцовой эмигранткой?) и продолжаю клевать носом в меню, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не дать повода с собой заговорить.
Следующие часы одиночества тянуться как вечность. День за днем я блюду репутацию, измеряя шагами расстояние между прибрежными городами, наслаждаясь уникальными видами гор, моря, островов, все больше и больше влюбляясь в эту дикую, нетронутую природу. Здесь все одушевленно, все разговаривает на своем языке - и вода, бьющаяся об камни, и деревья, шуршащие густой листвой, и ветерок, доносящий то крики чаек, то пронзительный визг газонокосилки. Я тону в воздухе, не в воде. Меня накрывает блаженство все это чувствовать, видеть, трогать. Я игнорирую предложение серфингиста научить меня ловить волну - очень хочу, но помню, что совсем не знаю этого человека и боюсь впутаться в неприятную историю. Отказываю пожилому англичанину присоединиться ко мне в кафе за обедом, чтобы скрасить друг другу одиночество - я еще слишком помню о трех важных пунктах и, кто знает, возможно, он окажется моим соседом. Я не иду играть в пляжный волейбол с компанией молодежи, потому что они, наверняка, бывают по вечерам на дискотеках - зачем себя искушать?
Я настроена на умиротворение и аскетизм. Я словно губка, впитывающая окрестные красоты. Я созерцаю, обогащаюсь духовно, я трепещу от каждого прикосновения голыми пятками к песку, перемешанному с разноцветными перламутровыми и матовыми камнями. Мне не нужна суета. Я ушла от нее и потерялась в бесконечности совершенных форм мироздания.
Но суета, как обычно, внезапно находит меня. Она подкрадывается неожиданно, выбирая именно чистый, благолепный момент, чтобы не было времени подумать, и огорошивает со всего размаха! И, когда она, как шапка, плотно сидит на голове, придавливая уши, затылок и лоб, уже не понимаешь, как можно-то без нее?! Как можно было любить тишину и бездействие? Суета - это источник энергии, часовой механизм, движение, жизнь! Это, в конце концов, счастливая вибрация в моем телефоне с одной только строчкой на экране - 'Если успеешь, возьму тебя в город Стефан, Олеся'. Волшебная шапка не только возвращает меня настоящую, она еще и идет мне безумно! Во мне будто что-то взрывается, и я мчусь со всех ног прочь от глади морской к пыльной, шумной дороге, позабыв о том, что в купальнике, шлепках и огромной кислотно-розовой сумкой на плече. Протягиваю руку, чтобы остановить такси - торможу автобус. Захожу в него и только, поймав на себе удивленные взгляды попутчиков, обращаю внимание на свой нелепый вид. Но мне уже все равно! Накидываю большое мокрое полотенце и надвигаю кепку на глаза! Я в своей стихии, не смей мне мешать! Я ураган, я скорость, я в воронке смерча, которая засасывает и попробуй с ней потягаться!
Какие-то пятнадцать минут и я у дома. Олеся в машине: требует поторопиться - у нее как всегда много важных встреч и совсем некогда меня ждать. Я хватаю дома дежурную пляжную сумку, закидываю туда контактные линзы, зубную щетку, пару маек и выбегаю растрепанная, взмыленная на улицу, встречая по дороге Шливу, Луку и еще нескольких соседей-мужчин ( они специально поджидают русских соседок?). Я уже почти в машине, но вдруг меня кто-то зовет:
- Элена, очень прошу тебя, нужна помощь!
Поворачиваюсь. Это Лука. Он подходит ближе и умоляюще смотрит на меня своими светлыми зелеными глазами.
- Мне поставили шкафы и привезли выбрать зеркала, но я не могу, и мои друзья тоже не могут помочь. Жена уехала - очень прошу, помоги выбрать. У тебя есть вкус - Шлива видел твою квартира.
Смотрю на Олесю. Она пожимает плечами, закуривает сигарету и жестом показывает, что у меня еще есть немного времени.
Мы поднимаемся наверх - Лука живет ровно надо мной, на последнем, пятом этаже. Мокрая и горячая, с отдышкой, я мужественно преодолеваю последнюю ступеньку. Переступив порог, вижу наполовину собранную гардеробную - обмана нет. Но сосед предлагает подождать с делом, попить воды. На моем лице, видимо, написано, что я хочу пить или это заранее спланированный трюк - не знаю. Но, как только сосед подходит ко мне с водой - стакан от внезапного резкого движения Луки выливается ему на рубашку, брюки, и он скрывается за углом коридора.
У меня нет времени, и я скорее засовываю свой нос в начинку гардероба в прихожей, разглядывая варианты зеркал - в рамке, без рамки, овальное, прямоугольное... Открываю рот, чтобы прокомментировать свой выбор... и челюсть отпадает, прерывая первое слово на половине. В отражении того самого предполагаемого зеркала я вижу играющие мускулы на идеально подтянутом теле! За моей спиной стоит не Лука, а раскрепощенный, грациозный Давид, готовящийся покорить Голиафа. Один в один как на известной скульптуре, кроме малейшей детали - свободных семейников почти до колен, пестрящих большими красными сердечками и смешными разноцветными микки-маусами. При всем желании я не смогла бы удержаться от смеха! Он вырывается откуда-то из глубины души и бесконтрольно обрушивается на почти идеальную репродукцию Микеланджело. Громила стоит в растерянности, раскрыв от удивления рот, - такую реакцию он явно не предвидел. А я уже в подъезде, и мой хохот еще громче разносится эхом по этажам, достигая ушей всей собравшейся внизу компании.
Слава Богу - машина стоит рядом с подъездом, я спасена! Но Олеся, как назло, только что торопившая меня, вспоминает вдруг о мясе, которое пропадет в ее сломанном холодильнике. Я не могу вернуться - даю ключи Олесе, и она идет перекладывать мясо сама.
Долгие минуты ожидания. Нервное подглядывание в зеркало заднего вида. Напряженное прислушивание к звукам с улицы. Вот и Олеся. Теперь уже точно все. Я пристегиваюсь на пассажирском месте и возбужденно, со смехом, на полном позитиве делюсь с приятельницей свежим и, как мне кажется, очень смешным, сюжетом. Олеся улыбается в течение всего рассказа, но вердикт меня ужасает - я потеряла и соседей, и репутацию, и доброе имя.
- Я тебя научу, как надо дружить с соседями. - Решает все-таки поддержать меня Олеся. - Когда живешь здесь, надо всегда помнить, что соседям интересно знать о тебе все. Они будут подглядывать, следить, компрометировать. Но важно и самим не упускать возможности собрать улики на своих соседей, чтобы всегда иметь ответное оружие.
Олеся продолжает говорить, но я уже ее не слышу. Я приехала не для того, чтобы подглядывать в каждую песочницу и, собирая информацию, играть в шпионские страсти по защите важного секретного оружия - репутации. Я приехала работать и ОТДЫХАТЬ. И мне уже жаль, что я не познакомилась с приветливым серфингистом, у которого могла бы научиться чему-то новому и полезному, не согласилась составить компанию одинокому пожилому иностранцу, с которым попрактиковала бы свой английский, не поиграла в волейбол с веселой молодежью, с которыми просто хорошо провела бы время. Какое значение имеет соблюдение правил по сохранению репутации, если проколоться можно на такой мелочи, как соседская взаимовыручка?! Согревает только одна мысль - скоро я буду в другом городе, где не придется следить за каждым своим шагом, заботясь о пресловутой, почти материальной, репутации.
Домой возвращаюсь в этот же вечер, но без Олеси - она испарилась, как только мы доехали до места. Я прекрасно отдохнула и уже изрядно соскучилась по своей подушке. Но на пороге дома замираю: в моей двери зияет дырка. Открываю - глазок аккуратно лежит на тумбочке в прихожей. В следующий момент страдает мое обоняние: спертый, кисловатый запах врезается в нос, заставляя меня бегать, принюхиваясь, по всем углам. Замечаю шнур от холодильника, беспомощно болтающийся вдоль стены, - переходник, который позволяет дотянуться ему до розетки, исчез. Я открываю дверцу, и меня атакует убийственный запах протухших тушек. Приходится использовать все имеющиеся пакеты, чтобы переместить туда содержимое морозилки и потом еще 'наслаждаться' этим запахом в течение всего пути до мусорных баков, располагающихся в доброй паре сотен метров от дома.
Но и это еще не все! На любимом балконе меня тоже ждет подарок: большая живая черепаха среди кучи пищевых отходов. Я откладываю уборку на утро, подбадривая себя мыслями о возможной неизученной пользе процедуры грязелечения вместо привычного принятия солнечных ванн по утрам, а в голове одна за другой бегут мысли: 'Кто все это сделал? Лука, оскорбленный в своих чувствах или, наоборот, продолжающий ухаживать за мной, а черепаха - подарок вместо душистых роз, которые они, местные, не приучены дарить? Ему ведь легче всего было скинуть с балкона на балкон черепаху и подкидывать ей пищу. Тогда как же насчет холодильника и переходника? Не мог же Лука сам рискнуть спуститься с пятого этажа на четвертый?'
Во мне кипит жажда мести, желание раскрыть преступление! Хочется быстрее собрать улики, наказать виновного! Я ношусь по квартире, и, вообразив себя Шерлоком Холмсом, ищу любые детали. Но ничего. Ни одной забытой вещи, ни одного потерянного волоска. Я навожу справки по знакомым. И что узнаю?! Соседа справа зовут также Шлива, как Петра Сливовича зовут Слива у нас на Родине. Я слышала его имя от приятеля - скорее всего он называл его школьной кликухой, которую я приняла за имя. Представьте картину: 'Здравствуй, слива, как дела, слива?' Мало, кому понравятся такие издевательства. А как он изящно подыгрывал все это время! Нет сомнения, это он разморозил мой холодильник! Но какой хулиган выкрутил глазок? Или все это дело рук и Луки, и Шливы?! Как хорошо, что есть собиратели сплетен! Я не сдамся, пока не расследую все до конца! Я позвоню сейчас еще...'
Но мой дедуктивный метод прерывается - кто-то звонит в дверь. Открываю - незнакомая женщина представляется моей новой соседкой из квартиры напротив (в которой по идее живет Олеся), и протягивает мне переходник, на котором я успеваю заметить следы от моего недавнего клубничного варенья:
- Вы не подскажите, как работает эта вещь? Я переехала сюда утром, а старая квартирантка меня предупредила, что ее переходник перегорел и, если его не заменить, то холодильник не будет работать. Она оставила новый в прихожей. Я его подсоединила, но холодильник все равно не работает... Что с вами? Вам плохо?
- Нет-нет, все хорошо. Там есть сбоку кнопка - ее надо включить. - Отвечаю я, и надуманный образ репутации, вырастающий перед глазами в виде огромного блестящего мыльного пузыря, с шумом лопается, навсегда исчезая из моей курортной жизни.