Когда я стала меняться? Так сразу и не скажешь. Наверное, после развода родителей. Тогда по большей части я была предоставлена самой себе. Нет, обо мне, конечно, продолжали заботиться, но это уже было не то. Не та семья, которую я любила и не та забота, в которой нуждалась. Порой даже проскакивала мысли: а есть ли у меня вообще семья?
Сначала я не придавала особого значения произошедшему. Мала еще была, все воспринимала как игру. А потом, через пару лет, стало больно и тяжело. Порой, даже обидно. А знаете, что было досадно? То, что мое детство, по сути, закончилось в двенадцать лет.
Сначала я стала изо всех сил цепляться за это детство. А мне го-ворили: "Хватит вести себя как ребенок. Пора уже повзрослеть, нако-нец!". Это было жестоко. В такие моменты меня охватывала дикая оби-да. "Забрали у меня детство и еще смеют о чем-то мне говорить! Неужели они не понимают, что мне больно? Я не хочу, чтобы меня выталкивали из детства, которое я себе изредка позволяю. Мне нужна поддержка, а не холодные слова".
Мама поняла меня, но она уехала. Позже уехал и брат. Мне стало жутко одиноко. Я окончательно ушла в свой мир, лишь изредка из него выныривая. И в те короткие мгновенья, что я была со всеми, слышала только поучения и коронное: "Пора взрослеть". Как вы не понимаете - я давно уже повзрослела! Хотя я вам никогда и не говорила. Никогда, наверное, и не хотела. Я не могу открывать перед вами душу. У меня просто не получается. Я привыкла все держать в себе. Чтобы никто не увидел мою слабость, чтобы все думали, что у меня все хорошо. Теперь, когда вы пытаетесь сблизиться, я просто замыкаюсь в себе. Вы говорите, что я жестокая, но я не такая. Просто так легче переносить боль. Я же до сих пор хочу семью. Хочу, чтобы все было по-прежнему.
Еще позже я, кажется, действительно, очерствела. У меня появилась компания, которая помогла мне забыть. Плюнуть на всех и все. Да, я плюнула. И мне действительно стало легче. Даже не так - мне стало по-настоящему легко. Я окончательно перестала обращать внимание на окружающих меня людей. По большей части все наше общение заканчивалось ссорой. Мое безразличие либо отталкивало людей, либо злило. А мне было плевать. Я просто не понимала, насколько обижаю всех, делаю больно. Ведь я почти всегда находилась с теми, кого кроме собственной персоны ничего не волновало.
Но нашлись люди, сумевшие разглядеть во мне остатки того че-ловека, который был когда-то, той личности, что должна была получиться. И они заставили меня снова почувствовать старую боль. Я злилась. Я безумно злилась. Но сегодня я им благодарна. И вот теперь, я, Молох Евгения Викторовна, рассказываю все. Зачем? Просто я не хочу, чтобы кто-то делал такие же ошибки.
Глава 1
Стою перед зеркалом, втайне надеясь, что за ночь произошли хоть какие-то радостные перемены. Совершенно никаких. Все так же. Все по-старому. Блин! Как надоело! Все тот же средний рост. Та же средняя фигура. И до безобразия длинная коса. Когда же я, наконец, отрежу ее?
Так, надо что-то сделать с волосами, хоть какое-то подобие нор-мальной прически. Пятнадцать минут и готово. Теперь макияж и одежда. Это еще полчаса. Да я сегодня рекордно быстро!
- Женька, что это за вид? - Ну и чего ей надо? Сколько можно доставать?
- Что тебе уже не нравится?
- Ну кто в таком виде в школу ходит?
- Я. - Смотрю на себя в зеркало и действительно не понимаю что ей надо. Что уже не так? Юбка всего на ладонь выше колен - я и короче надевала. Вырез на футболке? Чего тут страшного то?
- Неужели ты не понимаешь, что в школу так не одеваются? Ты же вроде бы уже не ребенок.
- Опять ты за старое! Отстань от меня, ба. Мне совершенно до одного места, что можно, а что нельзя. Я одеваюсь так, как хочу! А если кому-то что-то не нравится, пусть не смотрит.