Дюсюбаев Владимир Иванович
Кипель

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Село Кипель Юргамышского района в Курганской области

   Дюсюбаев Владимир Иванович

Кипель

  
   Песня из х/ф Первый день мира (1959). Реж. Яков Сегель
   Я трогаю русые косы
   Ловлю твой задумчивый взгляд
   Над нами весь вечер берёзы
   О чём-то чуть слышно шумят.
   Берёзы, берёзы,
   Родные берёзы не спят.
  
   Быть, может, они напевают
   Знакомую песню весны,
   Быть может, они вспоминают Суровые годы войны.
   Берёзы, берёзы,
   Родные берёзы не спят.
  
   Неужто свинцовой метелью
   Земля запылает окрест
   И снова в солдатских шинелях Ребята уйдут от невест?
   Берёзы, берёзы,
   Родные берёзы не спят.
  
   Я трогаю русые косы
   Ловлю твой задумчивый взгляд
   Не спят под Москвою берёзы Они и каштаны не спят.
   Берёзы, берёзы,
   Родные берёзы не спят.
   Вообще, в России и в Зауралье всего две Кипели - одна в Шумихинском районе, а наша- в Юргамышском. Наша Кипель начиналась очень давно. Научно доказал это Константин Владимирович Сальников, знаменитый ученый-археолог. В его брошюре "В глубине веков", изданной еще в 1949 году, есть такие сведения:
   "Три тысячи лет тому назад картина была такая. И тогда Юргамыш (река) не был безлюден. По его берегам и тогда тянулись поселки, хотя выглядели они совсем по-иному. От современного села Кипель вверх по течению, на правом берегу Юргамыша узкой полоской тогда тянулись хижины крупного для того времени селения. Поселок был зажат между рекой, омывавшей его с севера, и огромным болотом с юга. На протяжении полукилометра в одиндва ряда здесь стояли огромные полуземлянки".
   Места, которые выбрали исседоны (так назвал Сальников жителей тех селений из сведений древних греков) для своего проживания, представляют собой удивительно красивое зрелище. Пойма реки Юргамыш. Река в этом месте делает несколько крутых поворотов. Левый берег ее зарос вековым сосновым бором, правый, более отлогий, с березняком и болотами, кочкарниками. С юга место селения прикрыто глубоким логом с ручьем по дну. Сейчас этот лог называется Павловым (в память одного из первых Зуевых или Важениных). И по правой, и по левой террасам раскинулись удобные поля и поляны для распашки и выпасов скота.
   Река Юргамыш - маленькая зауральская речушка, левый приток Тобола. Истоки ее - болотистые места между Шумихой и Мишкино. Понижение в зауральскую сторону не очень крутое, поэтому течение реки даже в половодье не очень быстрое. Особого питания кроме дождевой и снеговой воды, болот и ключей у реки нет. Уровень воды низкий. Весной в период половодья может достигать 2,5 - 4 метров, летом, в межень, уровень едва достигает 1-1,5 метров. Ширина реки 5-10 метров, а ширина поймы от 50 до 200 метров. В реке есть рыба: окунь, пескарь, чебак- ельчик , гольян , карась, щука, налим; реже попадают судак, лещ, язь. В прибрежных болотах и кочкарниках водится речная и болотная птица и зверь. В последнее время стали массово селиться бобры. По берегам повсеместно растут сосновые, березовые, осиновые леса, заросли ивы и различных кустарников.
   В течение двух тысячелетий жизнь в этом месте кипела. Исседоны за свои земли воевали с сарматами и более поздними южными соседями. Об этом свидетельствуют находки сарматского и совраматского оружия. Вероятно, на левом берегу произошло крупное столкновение исседонов со степняками.
   Как-то Сергей Варченко с детьми пошел по грибы и буквально под ногами на склоне оврага они обнаружили замечательный совраматский железный меч. И почти на этом же месте, чуть в сторонке, за небольшим ложком Андрей Ерохин случайно увидел и поднял из земли очень даже приличный бронзовый наконечник копья. По идентификации с данными К.В. Сальникова это было вооружение сармато-совраматского изготовления, датируемое окончанием II-I тысячелетий до нашей эры. Но древние жители Кипельского селища не бросали насиженных мест после боестолкновений со степняками и возвращались на берега родной реки вновь и вновь в течение 2,5 тысяч лет. Ниже по течению Юргамыша они основали городище "Чудаки", названное так все тем же К.В.Сальниковым. Это городище расположено между деревней Разбегаево (Крутоярка) и селом Горохово на левом берегу, на самом верху надпойменной террасы глубоко в лесу. "Чудаки" -поселение раннего железного века первого тысячелетия нашей эры.
   Великое переселение народов VI-VII веков изменило этническую картину Урала и Зауралья. Племена киргиз-кайсаков (казахов) и башкир вытеснили исседонов с Притоболья, с берегов Юргамыша и дошли до Исети. Коренные жители древнего Зауралья исседоны, вогулы, зыряне вынуждены были идти на север. Южное Зауралье в течение IX-XII веков использовалось как большое пастбище для бесчисленных стад скота башкир и киргиз-кайсаков. В XIII-ом веке с востока в Зауралье хлынули новые завоеватели - сибирские татары.
   Успехи русского царя Ивана IV Грозного, распад Золотой Орды в XVI-ом веке привели на Урал и в Зауралье русских промысловиков, охотников. После разгрома сибирского хана Кучума казаками Тимофея Ермака в 1580-х годах началось активное заселение и освоение Зауралья и Сибири русскими. Прежде всего осваивались берега рек, озер, удобные и плодородные земли; возникали поселения, заимки, остроги, деревни и села.
   Снова люди увидели красоту, удобства, пользу и выгоду когда-то обжитых мест. Так на левом, более сухом и удобном берегу реки Юргамыш, аккурат против бывшего Кипельского селища стали селиться первые русские поселенцы. Правый болотистый и лесистый берег стал естественным укреплением и пастбищем для скота новых поселенцев. Поселение назвали Кипель, так как вода в небольшом озерце рядом все время булькала, пускала пузыри, в общем, кипела.
   Восточнее, за большим бугром стали селиться новые соседи Кручинины, основав свою деревеньку Кручиновку. Соседи жили дружно. Основными занятиями их, как и у всех русских, было земледелие (полей и удобий вокруг было много). Возделывали, в основном, рожь, ячмень, овес, горох; на заливных лугах выращивали огородные культуры. Мужики успешно охотились, промышляя зверя и птицу, занимались на реке и в озерах рыбной ловлей; женщины вели домашнее хозяйство.
   После церковного раскола середины XVII-ого века времен царя Алексея Михайловича и патриарха Никона на Урал и в Зауралье пришли новые поселенцы, продолжив освоение края. И на берегах Юргамыша появились староверы-раскольники (несколько Останиных, Зуевых и Притчиных)- так называемые двоедане. Они продолжали заселять левобережье Юргамыша и селились от кипелян и кручиновцев еще дальше на восток, а границей стал Молочков лог и его глубокий овраг. В остальном же они были довольны: земли удобной и плодородной хватало, река под боком, под крутояром, пастбища рядом и лес недалеко. В округе это место стало называться Останиным краем по фамилии большинства переселенцев. К ним пришли родственники и долго жителей Кипельского заречья называли двоеданами. Селились они основательно. До сегодняшнего дня сохранились усадьбы, дома, саманницы. На берегу реки староверы построили небольшой деревянный храм (в XVIII-ом веке сгорел); за логом, который так и называется Двоеданский, новые поселенцы хоронили на своём погосте умерших. Староверы- новосельцы были работящими, домовитыми, скромными и очень чистоплотными. Семьи у них были большими и дружными, и Останин край быстро рос и расширялся.
  

Новые поселенцы. Шадровцы или вихоровцы.

   В начале XVIII-ого века в связи с освоением и развитием промышленного Урала появилась надобность кормить работных людей на заводах государевых и Демидовых. С севера России (Архангельск, Поморье) в Зауралье стали переселять крестьян с целью производства хлеба, продуктов животноводства. Прибывающие стали осваивать правый берег Юргамыша (аккурат против Кручиновки). Первыми стали селиться семьи Притчиных и Подгорбунских. Некоторые их усадьбы, постройки в переделе сохранились до сегодняшнего времени. С началом Петровских реформ и освоением Урала правобережье Юргамыша начало осваиваться более интенсивно. Видимо, в ходе заселения Южного Зауралья, конкретно, приюргамышья, на правом берегу поселились первые семьи Важениных - предков Данилычей. Их усадьба стояла крайней в деревне, на западной оконечности. К Важениным прибывали в течение девятнадцатого века родственники и расселялись рядом или в улице, некоторые селились в Разбегаево, в 3-х км восточнее Кипели. Так один из сыновей первых Важениных Данила купил место и построил себе усадьбу на берегу глубокого омута, который до сегодняшнего дня так и называется Данилов омут. На юг от усадьбы протянулась стена Буераков. Саманница усадьбы Данилы частично сохранилась, а дома уже нет. У Данилы были братья Федор, Алексей...?
   Поселение свое они назвали Вихоровка то ли по названию своей родины, то ли из-за буйных ветров и вихрей, но Вихоровка ещё была и в селе Петровском, выше по течению Юргамыша. Постепенно в течение двух веков границы Вихоровки дошли до Нижнего Края и Маслянки.
   Видимо, чуть позднее далее на восток правый высокий берег на крутом изгибе речки - Крутояр облюбовали новые переселенцы с шадринского Приисетья: Баклановы, Чунтоновы, Пахомовы, Завьяловы, Елины, Ерохины и основали новую деревеньку Шадровку. Новые жители сотворили у себя небольшой деревянный храм во имя Пресвятой Троицы. Вокруг было достаточно земли и для распашки, по берегу реки для огородов, а пойма удобна для выпасов скота. Жизнь закипела!
   В справке Тобольской духовной консистатории записано: " В духовных Воскресенскому заказу Таловской слободы прошлого 1757-го году росписях приходских ниже записанных деревнях дворов значится, а именно:
   -в сельце господина бригадира Бахметьева Петровском 33 двора;
   -в деревне дворянина Ранчковского ( деревня Юргамышская,
   Васильевка-Городничевка) 4 двора;
  -- в деревне Кипелиной 61 двор;
  -- в деревне при озере Белом 52 двора."
   В приговоре 1758 года о строительстве в сельце Петровском церкви записаны и значатся " лучшие" кипельские люди: Артамон Банников,Тихон Кондаков, Сысой Харитонов, Степан Кокарев, Степан Тельменов, Афанасий Ерохинских, Василий Попов, Илья Важенин, Никон Антонов, Яков Мальцев, Федот Важенин, Степан Ерохинских. Эти факты из "Зауральской генеалогии" (сборник ! 5 2017-го года) статья Суханова М.В. " Дворянское гнездо".
   Вновь прибывающие родственники, знакомые: Соколовы, Тетеневы, Тельмановы, ТрофиМОВЫ селились на пустующем высоком правом берегу реки между рекой и логом, основав новую улицу, названную Бузуха.
   По правому берегу реки между Вихоровкой, Маслянкой и Бузухой есть глубокий лог с ручьем, а в самой середине место занято заливным лугом и небольшим озерком, названным народом Шлёпино. Первоселенцы тут не селились - сыро было, а вновь прибывающие продолжали занимать побережье реки и более удобные места рядом. Вновь прибывающих из-за пристрастия к курению называли табашниками, а место поселения так и сталиназывать Табаковкой, постепенно переходящей в Нижний Край.
   Так за полтора века и правобережье, и левобережье реки были заселены и образовалось единое большое поселение, названное по первому названию Кипель. Новые названия поселений сохранились в названиях улиц и краёв: Вихоровка, Маслянка, Нижний Край, Бузуха, Шадровка, Заречье. Появляются и новые фамилии в поселении: Минеевы, Илларионовы, Мальцевы, Витязевы и другие. В селе были развиты хлебопашество, животноводство, маслоделие, различные ремесла и торговля. Село стояло на удобном перевозе с юга на север (с Тобола на Шадринск) и с запада на восток (с Урала в Сибирь).
   В XVIII-ом веке было проведено пять ревизий (перепись податного населения). Данных о первых двух ревизиях я не видел, а вот по итогам пятой ревизии 1795-ого года известно, что села Таловское и Кипель с деревнями входили в Челябинский уезд Уфимского наместничества, о чем свидетельствует "Окладная книга учиненная Уфимского наместничества в казенной палате о состоящих в округе города Челябы по последней 5-ой ревизии платящих подати душах с показанием какого звания оные люди, сколько числом душ и сколько со оных в год государственного доходу собрать надлежит.
   Значит под сим"
   Государственных
   крестьян
   Число душ
   Подушный
   ( в рублях )
   Оброчный
   ( в рублях )
   село Таловское
   218
   218
   654
   село Кипельское
   373
   373
   1119
   деревня Горохова
   162
   162
   486
   деревня Разбегаева
   57
   57
   171
   деревня Красикова
   35
   35
   105
   деревня Ерохина
   48
   48
   144
  
   по данным www kurgangen.оrg, Михаила Суханова и Павла Варлакова.
   С 1796 года Челябинский уезд вошёл в состав Оренбургской губернии и в течение девятнадцатого века и до 1923 года оставался в нём. Вот как описано географическое положение Челябинского уезда в справочнике "Матерьялы по статистикъ, географии, истории и этнографии Оренбургской губернии, издаваемые Оренбургским Статистическим комитетом. Выпуск 1-ый.
   Оренбург. Типография Ивана Ивановича Евфимовского-
   Мировицкаго. 1877 год." "Далее на юго- восток межа идёт до границы Западной Сибири Курганского уезда Тобольской губернии, а отсюда эта граница пересекается притоком реки Тобола речкой Юргамыш около деревень Красиковой и Ерохиной. Межа идёт по направлению юг-юго-запад-юг и юго- восток до реки Тобола, где ниже устья речки Куртамыш (около 10 вёрст) прилегает к границе Петропавловского округа". Площадь уезда составляла 34364,6 квадратных вёрст или 3579 тысяч десятин. В 1913 в состав уезда входило 19 волостей, в том числе Кипельская.
   Экономика края.
      -- Земледелие. Хлебопашество- преобладала трёхпольная система сева. Сеяли озимую рожь, пшеницу, овёс, ячмень, просо ( до 800 тысяч четвертей разного хлеба), которые давали при среднем урожае до 3-х миллионов четвертей сбора (7-8 четвертей на душу населения). Много хлеба экспортировалось.
      -- Скотоводство. В 1900 году в уезде было:
   -лошадей 208478 голов, крупного рогатого скота- 253918 голов,овец- 371749 голов.
   Действовало 80 ярмарок с оборотом 6 миллионов 500 тысяч рублей по привозу и более 2-х миллионов рублей по продаже. Ежегодно продавали 10-15 тысяч лошадей и до 50 тысяч голов крупного рогатого скота.
   Налоги в Оренбургской губернии для государственных
   крестьян: подушный оклад (подать) - 95 копеек,
   оброчная рента - 2 рубля 58 копеек, общественный налог - 49 копеек, земский сбор - 65 копеек, страховая премия - 5 копеек, мировой сбор - 1 копейка.
   Из брошюры "История Куртамышского района".
   Старые русские единицы мер и измерений.(Справка).
   Длина верста - 1,06680 км ; сажень- 2,13360 м ; аршин- 0,7112м ; вершок- 4,444 см; фут- 0,305 м; дюйм- 2,540 см; линия2,540 мм; точка- 0,254 мм. Масса пуд- 16, 380496 кг; фунт- 0,409512 кг; лот- 12,797 Г; золотник- 4,265 Г; доля- 44,435 мГ.
   Площадь квадратная верста- 1,138 кв. км; десятина- 10923,4 кв. м.
   Объём, вместимость ведро- 12,2994 куб. дм; штоф-(1\10 ведра) 1,229 куб.дм; бутылка винная(1\16 ведра)-0,7687 куб. дм; бутылка водочная(1\20 ведра)- 0, 615 куб. дм; чарка(1\100 ведра)-123 куб. см; четверть(для сыпучих)- 0, 210 куб. м; четверик- 0,263 куб. м; гарнц- 3,280 куб. дм. Цены в уезде на 1877-ой год ("Матерьялы по статистикъ, географии, истории и этнографии Оренбургской губернии") Цена на скот: баран- 2руб. 50 коп.- 4 рубля; крупный рогатый скот: 18-20 рублей; лошадь- 20- 75 рублей. Цены на товары: кожа воловья-4 руб. 50 коп.; кожа конская- 3 руб.; овчина- 50 -65 коп.; кошма- 50-70 коп. квадратный аршин. Цены на хлеб: пшеница пуд-60-70 коп.; мука -80-90 коп.; овёс-30 коп.; просо-15-20 коп. Трактирные цены: селянка- 25 коп.; курица заливная-30 коп.; бифштекс- 40 коп.; дюжина пирожков- 60 коп.; рюмка водки- 3 коп стакан водки- 5 коп.; графин водки- 20-75 коп.; иностранные вина- 1-5 рублей бутылка; стакан вина- 10-40 коп.
   Как видно из документов, все места по течению реки Юргамыш возле Кипели были заселены и освоены к концу XVIII-ого века. Возникает вопрос, почему Кипель по ревизии 1795-ого года названа селом, а в документах воинского присутствия значилась деревней? Наверняка, селом она была по количеству жителей (373 домохозяина!) и по наличию двух церквей - староверческой в Останином краю и новой православной в Шадровке. Но в начале XIX-ого века обе церкви постигла страшная участь: они сгорели. В 40-вых годах XIX-ого века было принято решение и начат сбор средств на строительство нового храма. В 50-х годах на южной окраине большого села, недалеко от сельского погоста, взметнулись в небо купола нового Свято-Троицкого храма. В 1860 - ом году из Таловской волости была выделена Кипельская волость, стали организовываться органы государственного и местного управления. Рядом с церковью были построены здания волостного правления и сельской управы, церковно-приходская и чуть позднее Министерская школы, дом священника, народная амбулатория. Так постепенно южная окраина села превратилась в культурно-деловой центр. В состав Кипельской волости согласно списка населенных мест Челябинского уезда Оренбургской губернии по сведениям, собранным от волостных и станичных правлений, в 1891-ом году входили: село Кипельское (335 дворов, 1566 душ) село Петровское (293 двора, 1316 душ) деревни:
   Тамбовка, Разбегаева, Горохова, Ерохина,
   Красикова, Токарева, Жданова, Рождественская,
   Падунская, Бахарева,
   Елизаветинская, Васильева, Пермякова, Ильинская, Озерская, хутор Гуляев.
  
   То есть в состав Кипельской волости входила вся юго-восточная часть современного Юргамышского района. Основная работа по учёту населения волости, движению населения велась в записях в Метрических книгах Кипельской Свято-Троицкой церкви. В Метрических книгах было три основных раздела:
  
      -- О рождении, родителях и воспреемниках (крёстных).
      -- О бракосочетаниях, женихе и невесте, о свидетелях.
      -- О смерти, причинах смерти, месте захоронения.
   В этих книгах содержится богатый материал по истории села и деревень, истории кипельских семей, общественно- социальному положению населения и многом другом. Много таких книг по приходам церквей Юргамышского района хранилось в Юргамышском госархиве, но власти нужно было место для хранения советско-колхозной документации и Метрические книги просто выбросили. Слава Богу, нашёлся человек, учитель физики и замечательный краевед Сергей Васильевич Плотников, который в буквальном смысле спас историю района и увёз книги к себе домой. Мне удалось пересмотреть почти все сохранившиеся книги Кипельской Свято- Троицкой церкви...
   Жители села Кипель и всех окрестных деревень активно участвовали во всех важнейших государственных делах, а самое главное в защите Отечества. Яркими событиями в истории XVIIIого века были Северная война со Швецией, Семилетняя война с Пруссией, войны с Турцией. Наверняка, в списках воинов тех войн значатся и кипельские фамилии. Достоверно известно, кто из земляков воевал с Наполеоном в войнах начала XIX-ого века и особо в Отечественной войне 1812-ого года. По воспоминаниям жителей Останина края, записанным Юргамышским краеведом Александром Ульяновичем Астафьевым, в Бородинском сражении на батарее генерала Раевского служил зауральский Останин из Кипели. Был он высокий, физически очень крепкий, и, когда французам удалось прорваться на позиции батареи, пушкарь Останин артиллерийским банником бил непрошеных гостей. В 1815-ом году он побывал у них в Париже, но не гостем, а победителем! После войны герой вернулся на родину и продолжал заниматься мирным крестьянским трудом, частенько помогая своим лошадям тянуть возы с сеном или дровами, когда лошади сами не могли.
  
   В Оренбургском государственном архиве есть материалы
   Оренбургского губернского по воинской повинности присутствия ( ф.188). В нем есть списки участников войны 1812-ого года. В этом списке значатся рекруты деревни Кипельской и деревни Разбегаевой Таловской волости.
  
   Фамилия, имя, отчество
   Год
   рождения
   Взят в рекруты
   Откуда
   взят
   Важенин Дмитрий Иванович (сын)

1763

1787

   деревня Разбегаева
   Важенин Федот Артамонович (сын)

1776

1794

   деревня Разбегаева
   Витезев Василий Степанович (сын)

1770

1788

   деревня Кипельская
   Глухих Григорей Никифоров (сын)

1775

1797

   деревня
   Кипельская
   Кузнецов Арсеней Леонтьевич (сын)

1769

1789

   деревня Кипельская
   Кондаков Василий Матвеев (сын)

1783

1805

   деревня Кипельская
   Назаров Алексей Савин (сын)

1776

1794

   деревня
   Кипельская
   Нестеров Карп Зеновьевич (сын)

1765

1790

   деревня Разбегаева
   Онохов Данила Тимофеевич (сын)

1774

1805

   деревня Кипельская
   Подгорбунских Андрей Леонтьевич (сын)

1779

1798

   деревня Кипельская
   Рогожников Епифан

1781

   отдан в рекру- ты по 73 набору
   деревня Кипельская
   Чюнтонов Исай
   Ларионович (сын)

1774

  

1794

   деревня Кипельская
   Останин
   Дмитрий(сын)

Около 1785

1807

   деревня Кипельская
  
  
   Не оставались в стороне кипеляне от военных кампаний Крымской войны 1853-1857 годов, русско-турецкой войны 18771878 годов. Имена участников тех войн предстоит еще найти. Двадцатый век принес новые военные испытания. В 1904-1905 году Николай II с подталкивания и при поддержке Англии, США, Германии ввязался в русско-японскую войну, стараясь спасти свое незавидное правление Россией и избежать революционных потрясений. Простой народ, воины русской армии и флота выполнили свой патриотический долг. Были среди защитников
   Порт-Артура и Манчжурии и кипеляне. Ратник флота с Тамбовского выселка Фрол Сергеевич Кудрявцев воевал механиком на крейсере "Боян" Тихоокеанского флота.
   Десятки кипелян воевали на фронтах первой мировой войны 1914-1918-ого годов. Заведущий Кипельского Министерского 2-х классного училища Антипин Степан Дмитриевич погиб на фронте, и не только он один. Второй учитель Бакланов Филипп Иванович сражался с врагом в Русском экспедиционном корпусе во Франции. Вернулся из Франции он только в 1919-ом году; хорошо говорил и читал по- французски и до установления советской власти в Зауралье выписывал французские газеты, а у нас в школьном музее сохранился комплект французских открыток об авиации. В "Зауральской генеалогии" есть сведенья о раненых, контуженных и травленных газами земляках, родившихся в 1879-80 годах и воевавших на фронтах первой мировой войны. Значатся имена Останина Петра, Соколова Андрея, Ерохина Прокопа.
   С 1918-ого года по 1921-й по Кипели как и по всей России прокатилась гражданская война. В 1918-1919 годах в Кипели стоял запасной колчаковский полк, в котором готовили бойцов белой армии для отправки на фронт. Двое из них отказались служить и сбежали, их поймали и расстреляли в одном километре южнее села. А женщины с кладбища видели этот расстрел. Тела расстрелянных были преданы земле, а в 1924-ом году, когда вся страна прощалась с Лениным, Кипельский волостной исполком принял решение перенести останки расстрелянных в село и поставить памятник Ленину. На месте перезахоронения установили простой деревянный памятник с табличкой и обнесли оградкой. Ленина тогда изваять не смогли. А деревянный памятник в 1979-ом году в честь 50-летия колхоза "Большевик" заменили новым с надписью: "Борцам за советскую власть". Лучше было бы "Жертвам гражданской войны".
   Что же из себя представляет Кипель с высоты птичьего полета? Несколько улиц (старые деревени соединились) протянулись более чем на три километра по извилистым берегам Юргамыша. Существует такое поверье в русских селах и деревнях - селиться и жить нужно на реке в тех местах, где река делает крутые повороты. А Юргамыш от старой Кипели и до конца
   Шадровки извивается как змея, течет то с запада на восток, то с севера на юг. В речку впадает много малых и больших ручьевлогов и оврагов. По правому берегу в границах села в речку впадает Павлов лог и ручей с урочища Буераки (аккурат в Данилов омут); Бузухинский лог, овраг и добрый ручей отделяют Бузуху от Табаковки и Нижнего края, а Шлепинский ручей отделяет Маслянку от Бузухи и Вихоровки. По левому берегу речка соединена рукавом - распадком с Кручиновскими болотами; Молочков лог и добрый ручей отделяет Останин край от остальной Кипели; Двоеданский лог делит Останин край надвое; а далее на восток в речку впадают 1-ая, 2-ая и 3-я Пади. 3-я Падь - самая большая.
   Хозяйства крестьян все были по-сибирски крепкие и добротные. Жилой дом у простых мужиков был пятистен, который состоял из избы (хозяйственного помещения) и горницы. В избе главное место занимала русская печь, которая служила и для отопления, и приготовления хлебов и варева. В зимнее время это была удобная лежанка для стариков и детей. Между печкой и стеной располагался голбчик, в котором хранилась различная домашняя утварь и припасы, а в зимнюю стужу там жили народившиеся телята, ягнята. Между печкой и другой стеной были расположены возле самого потолка палати (большущая полка), которые служили и местом для ночлега, и хранения одежды и постели. Под палатями была широкая лавка, на которой днем работали, а ночью спали. Возле окон стояли лавки и стол. Женская половина избы перед русской печью называлась куть. Там хозяйки стряпали, варили, кухарничали. В подсобниках у них был небольшой стол и настенный шкаф. Горница (от слова красиво) служила местом приема и ночлега гостей. Обогревалась горница отдельной печкой, была в ней широкая кровать с красивым одеялом, стоял стол. Для хозяйственных нужд хозяин пристраивал к пятистену сени и чулан, в которых хранилась различная утварь, орудия труда, припасы. Вокруг пятистена место было огорожено и в ограде располагались пригоны, конюшня, хлев, поветь (хозяйственная подсобная крыша). Почти у всех в ограде или в огороде был колодец. Более зажиточные крестьяне строили дом - крестовик. Многие такие дома стояли на кирпичном цокольном фундаменте, внутри которого располагались хозяйственные помещения. В крестовиках кроме избы и горницы были спальни и детская комната. Были в селе и небольшие избы, которые вмещали в себя всю жизнь хозяев, но таких было немного. Некоторые кипельские дома, говорили старики, были поставлены на пни спиленных для прстройки дома сосен.( Некоторые сосны до сих пор стоят во дворе детдома). Такие дома сохранились на Бузухе, в Маслянке, в Вихоровке. Очень важная часть усадьбы сибирского крестьянства, а кипельских хозяйств в частности - это наличие почти в каждом хозяйстве саманницы. Саманница - быстровозводимое вспомогательное хозяйственное строение. Саман - это блок, сделанный из глины, соломы, опила или конского навоза размером примерно 40 см длиной, 15 высотой и в ширину 20-25 см. Глины в селе было и, слава Богу, есть ещё много. Семья за лето между основными крестьянскими делами успевала наделать саман и слепить из него что-то подобное дому. А если над саманницей была добрая крыша, то стояла она и приносила пользу хозяевам десятки лет. В саманнице, как правило, был погреб - холодильник, лари для хранения урожая, полки и навесы. Удобно и хорошо хранить летом молочную продукцию, соленья, различные заготовки. В жаркие летние дни в саманнице было прохладно, а зимой в стужу и метель можно было чем-то заниматься по хозяйству. Интересным был дом Важениных в Вихоровке. Этот дом по образцу жилых строений Северной Руси служил доказательством, что род Важениных появился в наших местах с русского севера. Он представлял из себя как бы два дома, стоящих рядом. Дома эти были высокими и большими. По уровню как бы второго этажа они были соединены теплым переходом
   (коридором), а, в общем, это было тоже хозяйственное помещение, только не отапливаемое. Между домами располагался внутренний двор для хозяйственных работ. Вся планировка такого строения давала хозяевам простор для жизни большой крестьянской семье - старым, молодым и детям. Но такой дом в Кипели я помню только один на краю Вихоровки, выше Данилова омута. На месте старого дома живет дальний потомок Данилы Важенина Иван Важенин, которого все в селе знают по прозвищу "Окунь" из-за страстной любви к рыбалке.
   Есть в селе несколько каменных домов. Один из них одного из братьев Баклановых стоит в Шадровке; второй купца третьей гильдии Грачева стоит в Останином краю на берегу Юргамыша, а в центре у Грачева было три каменных магазина - продовольственный, скобяной и мануфактурный.
   В Маслянке мельник Ивин построил для своего сына добрый, с хорошим цокольным этажом, жилой дом из нескольких жилых комнат и хозяйственных помещений. После большевистского переворота в 1917-ом мельница, дом, склад и магазины Ивиных были национализированы, но так как были построены основательно, на века, то стоят до сих пор и приносят пользу людям. В XX-ом веке этот дом служил для села школой, детским садиком, яслями, 10 лет в нём была конешкола (школа младших специалистов для животноводства-зоотехников и ветеринаров), а с 1954-го года правление колхоза "Большевик". Ныне этот дом играет важную роль в селе: в нем располагаются сельский ФАП (фельдшерско-акушерский пункт) и небольшой сельский клуб. Рядом с этим домом стоит второе кирпичное сооружение Ивиных - склад готовой продукции (муки разных сортов, отрубей). Здание магазина было деревянным и его уже нет. Через улицу от СвятоТроицкого храма на запад был построен странноприёмный дом для приёма паломников и странников- приют, совмещённый с жилым помещением для настоятеля храма; в нём было отведено помещение для прихожан из дальних деревень и церковная кухня. В общем-то это было служебное помещение, говоря современным слогом. В 30-х годах века дом фактически без особой перестройки сделали столовой детского дома со своей кухней и хлебопекарней. Хлебопекарня обеспечивала хлебом (и каким замечательным!) детдомовцев и население Кипели. Главной пекарихой там трудилась чуть не до самой смерти Чепурнова Анна Фёдоровна. Слава о её самых запашистых, пышных и румяных булках на хмелю да на опаре разлетелась далеко за пределы Кипели. В начале двадцать первого века этот дом пал последним в борьбе с детдомом - директор списала его с молчаливого согласия прокуратуры, разобрали с одним из предпринимателей, а кирпич использовали для строительства личных домов. Рядом в улице стоит, слава Богу, большой дом на добром цокольном полуэтаже из кирпича - это дом одного из владельцев кипельских торговцев Качарина. Этот дом и сейчас украшает южную часть Бузухи. В середине XIX века челябинский купец 2- ой гильдии Молодкин с сыновьями рядом с церковной площадью построил большой магазин, а во дворе каменный домик для правления и управляющего. Кроме этого во дворе был выкопан огромный подвал - склад для продуктовых товаров. В нём стояли огромные бочки с квашеной капустой, солёными огурцами, помидорами, груздями, рыбой и мясом. Было здесь и постное, и сливочное масла. Молодкин переправлял продукты в Челябу и там выгодно ими торговал в своих магазинах и на рынке. Сам Молодкин жил в Челябинске, наезжая в Кипель летом и осенью, а вот сын его хозяйствовал и постоянно жил в Кипели. Дом Молодкиных был для Кипели второй половины XIX века и начала XX - века украшением и каким-то мостиком между русской деревянной архитектурой и архитектурой средневековой Европы. Дом стоял метрах в пятидесяти от магазина окнами на Разбегаево и Горохово, в степь, на зауральские просторы. Дом был двухэтажным, южная и северная стороны дома (флигели) были в три этажа и завершались фигурной крышей. Но! Окна на втором третьем этаже флигелей были фигурными и, по всей вероятности, застеклены цветными стёклами - витражами. Красота! Усадьба по периметру была обсажена тополями, а с востока вётлами, так как место там было низкое и сырое. Часть тополей ещё жива, но много спилено-современная власть подсуетилась, кому она нужна сейчас вековая сельская красота.
   После большевистского переворота 1917-го года, гражданской войны собственность Молодкиных была национализирована. Здание магазина чуть перестроили и назвали клубом - так в Кипели появился социалистический очаг культуры. К южной стене пристроили кинобудку, пробили в стене окна для киноаппаратов, а в зале смонтировали небольшую сцену с оркестровой ямой(!) на полметра ширины. В складе было фойе, билетная касса и стоял биллиардный стол. Клуб работал чуть не до заката социализма ,пока в Кипели не построили новый клуб в 1967-ом году, но это уже новый куплет в песне по истории села. Более почётное место занял жилой дом Молодкиных. По решению Юргамышского райкома партии большевиков и райисполкома здание было демонтировано и перевезено вначале в коммуну "Новый мир", после снова демонтировано и воздвигнуто в Юргамыше как районный Народный дом, позднее - РДК. Откуда-то привезли добрые амбары и сделали к дому большой пристрой- зрительный зал. И это строение Молодкиных служило советской культуре до 80-х годов прошлого века. Но не заслужило ни почёта, ни славы, ни доброй памяти - кануло в лету, часть использовали на свои личные нужды районные чиновники, часть просто стала дровами.
   Промыслы и занятия населения
   С началом заселения берегов Юргамыша у жителей развивалось натуральное хозяйство. Почти все свои хозяйственные и бытовые нужды люди удовлетворяли своими силами: производили орудия труда, изготовляли одежду, обувь, предметы домашнего обихода, продукты питания. Почти в каждом доме была ручная мельница - жернов, были свои маслобойки, кросна (домашние ткацкие станки). Конечно, кое-что приходилось покупать на стороне, чаще в Челябинске или у проезжих купцов: прежде всего металл, оружие, хорошие ткани, чай, сахар, фарфоровую посуду. В деревне были развиты кирпичное производство и печной промысел, разведение овец, пимокатное и овчинно-шубное шитье, разведение скота и кожевенно-скорняцкий промысел, швейное дело, плотницкостолярное ремесло.
   В связи с расширением границ расселения в начале XIX-ого века в Кипели появляется первый ям, основанный семьей Трофимовых. Ямщина Трофимовых занималась перевозкой почты, грузов и людей от Кипели в Куртамыш, на Челябинск, на Шадринск. Ям Трофимовых очень быстро вырос, хозяин поставил добротный двухэтажный дом в нижнем краю на берегу реки возле моста; для ямщиков и проезжих был построен дом заезжих с широким двором для лошадей и повозок. За жилым домом по-над речкой срубили добротную конюшню. После большевисткого переворота дом Трофимовых был национализирован , разобран и увезён в Юргамыш для новых властей. А вот конюшня оставалась на месте и выполняла свои функции и служила новым хозяевам- сельсовету, колхозам, конешколе. В 1960-х годах её разобрали и перевезли в Шадровку, перестроив под здание начальной школы. От всей большой семьи Трофимовых в Кипели сумели спасти только младшего- Петра, остальные Трофимовы ушли от новых властей, попав в изгои.
   Но ведь " свято место пусто не бывает". Этот ям в Кипели работал и до Великой Отечественной и после войны. В доме .... прямо в центре села открыли "чайную", и продолжал действовать постоялый двор. После войны на этом дворе останавливались шофера из Куртамыша, которые возвращались со станции Юргамыш перед дальней дорогой в Куртамыш, а кто и дальше ехал, в Целинное или даже в Казахстан. На первом этаже располагалась сама "чайная" с обедами, пивом и, конечно, с чаем.
   Зимой, в самую стужу или метели-бураны, шоферам приходилось ждать несколько дней. Ехать в непогодь было опасно.
   Ну а Пётр Александрович Трофимов вырос, защищал Родину в страшные годы войны, стал одним из лучших руководителей- хозяйственников колхозного производства в районе да и в области. Он был бригадиром самой передовой в 1960-1980-х годах 5-ой Луговской бригады колхоза "Большевик". В середине XIX-ого века в Кипели появляется второй ям, хозяином которого стал новый житель Бузухи Кулагин. Этот ям обслуживал в основном купцов Молодкиных и население. Дом и саманница Кулагиных на Бузухе всё служат людям , а дом сына Кулагина с 1930-х передали местной Кипельской администрации под сельсовет. И даже как-то однажды в начале XXI века внук Кулагиных- Благининых Тетенёв В.И.( "Капитан") напомнил мне, что мой отец, работая председателем сельсовета, занимал дом его деда незаконно.
   Были примеры в конце XX века, когда государство возвращало часть долгов за незаконно изъятое у граждан имущество (за раскулачивание). Была восстановлена справедливость по отношению семьи Тимошиных из "9-го отряда" с Тимина озера. Гражданская война в Кипели, как и во всей России, видимо, долго будет ещё о себе напоминать.
   В Кипели была широко развита оптовая, розничная ( магазинная и
   особенно
   лавочная) торговля. Из рассказа Важенина Кузьмы Семёновича, секретаря Кипельского волисполкома, магазины в селе были у Петра Александровича Клепинина, у Степана Михайловича Харитонова, у Николая Важенина, у Александра Максимовича Качарина, у Ивана Фроловича Попова, у Варвары Васильевны Ерёминой, у Поплавкова. Самыми состоятельными были купец 2ой гильдии Иван Дмитриевич Молодкин и владелец мельницы Дмитрий Яковлевич Ивин. Справка: Важенин Кузьма Семёнович 1902-го года рождения, житель деревни Разбегаевой. В 1914-1916 годах учился в Кипельском Министерском 2-х классном училище, после был отправлен Челябинскую 4-х классную учительскую семинарию. В связи с событиями 1917-го года и гражданской войной обучение сорвалось. С начала 1920-х годов служил секретарём волисполкома. Кузьма Семёнович до глубокой старости сохранил ясность ума, образность мышления, свой взгляд сельского человека на происходящие в стране события, а память у него была замечательная. Многие факты в этой истории основаны на воспоминаниях Кузьмы Семёновича, царство ему небесное. Я и сейчас вижу его всего белого- в белой ниже пояса рубахе, в белых парусиновых штанах, и голова вся седая, как одуванчик, а вокруг его небольшое стадо белых коз. Прямо какая-то библейская картина... КУЗНЕЦЫ и кузницы.
   Важнейшую часть производственно-хозяйственной деятельности в жизни зауральских крестьян занимало изготовление, ремонт и отлаживание орудий труда. А это прежде всего работа с металлом, поэтому кузнецы в селе были всегда в почёте и уважении. Во всех кипельских краях были свои кузницы, свои мастера- кузнецы. Возле кузниц обязательно был специальный "станок" для подковывания лошадей. В России до сегодняшнего дня живёт поверье, что человека, нашедшего подкову, ждёт удача, а над входной дверью во многих домах до сих пор висят подковы на счастье. Сам я как-то возвращаясь из леса на велосипеде прямо на лесной дорожке, то ли на Суховской, то ли на Савинской, может быть на Саламановской, увидел подкову, уже изрядно поношенную, потёртую и чуть поржавевшую. Подкова всё ещё
   висит над дверью...
   Кузниц в селе было три основных: 1. На Шадровку и Бузуху работала кузница семьи Елиных. Их было несколько братьев: Виктор , Семён, Игнатий, Арефий. Старше всех был Александр
   Викторович, далее Иван Игнатьевич, потом Андрей Семёнович и Василий Семёнович. Все Елины были рыбаками , охотниками, очень деловыми и предприимчивыми. Все были фронтовиками. Алексадр Викторович и Андрей Семёнович работали в колхозе "Пламя", а потом в конешколе; Василий Семёнович (самый грамотный) работал в Гороховском сельпо. Кузню держал Игнатий. Прямо посредине Шадровки он с сыновьями построил добротный дом с каменным цокольным этажом, а позади была кузница. Она стояла долго до начала 60-х годов. Не тронули кузницу революционные потрясения 1917-го года и события гражданской войны- кузница исправно работала, помогая людям выйти из этих бед. Но пришли времена ещё страшнее- началось колхозное строительство. Сын Игнатия Елина Иван в колхоз идти отказался наотрез. Ивана, как пособника кулаков, арестовали, судили и сослали с женой из Сибири " ближней" в Сибирь "дальнюю". Имущество описали, кузницу забрали в колхоз, а дом раскатали и увезли в Юргамыш. Вернулись они из "дальней" Сибири уж после войны. Иван Игнатьевич стал работать в своей, теперь уже колхозной кузнице, а жена в животноводстве колхоза "Пламя". Попытка внуков- правнуков найти справедливость закончилась разными справками и отписками...До сегодняшнего стоит их маленькая избёнка в Шадровке, и кто-то в ней живёт, не зная истории. А наша семья с кузнецом Елиным была связана мотоциклом. Мотоциклов в селе на рубеже 50-60-х годов было несколько: М-72 у участкового Духновского А.Е., трофейный BMW у Останиных за рекой, ИЖ-49 у инженера Козлова И.Е., М-101 у учителей Тимофеевых и Колупаевых(общий) и ещё парочка у молодёжи. Денег же не было у народа тогда. А тут кузнец Елин И.И. с женой купили новенькую модель ИЖ-56. Освоить его Иван Игнатьевич почему-то не смог, и мотоцикл стоял в сарае, укрытый рогожей и клеёнкой. Отец долго уговаривал кузнеца продать эту новинку мототехники. И на паях с братом дядей Сашей они наконец стали владельцами мотоцикла. Для нас, конечно, это было чудо! 2. За рекой кузница была у Останиных.
   Останиных было два крыла- Корниловщина и Глебовщина. Кузница была у Глебовщины. Были эти Останины высокими, физически крепкими, работящими и умелыми. Всё у них в руках крутилось и вертелось. Кузница приносила доход, все держали немалое хозяйство. В Кипели, благодаря краеведу Астафьеву Александру Ульяновичу сохранилась история об одном из Останиных из этой семьи. В Бородинской битве 7 сентября 1812 года на батарее генерала Раевского отличился зауральский Останин- богатырь- артиллерист, который в трудную минуту бился с наседающими французами огромным артиллерийским банником. Останин в 1815-м году дошёл до Парижа, имел несколько наград, а когда вернулся в Кипель, продолжал махать молотом и кувалдой с отцом и младшими братьями. Во время домашних работ он частенько подсоблял лошади завезти на гору воз сена или дров. Такие вот кузнецы жили в Останином краю. Правнук Михаил подхватил эстафету, в Европе тоже "отметился" и в Польше, и в Германии, а в 1945-ом году за пленение целого взвода гитлеровцев удостоился ордена Славы. После войны трудился в кузнице, создал для колхоза пилораму. А кузнечные дела были всегда с ним- и в кузнице 3-ей заречанской бригады колхоза " Большевик", и в кузнице МТМ, и дома у них всегда теплился огонёк горна.
   Младший сын Михаила Николай кузнечное ремесло освоил с детства, с железом был на "ты". А сколько у Останиных было всевозможной самодельной техники: тракторы, мотоциклы (кроме трофейного BMW),автомобили, сенокосилки, различные телеги и прицепы... 3. Третья кузница была в Вихоровке и Маслянке. Кузнецами здесь были мужики из семейства Кузьминых. Кузница стояла посреди Вихоровки, на стыке с Маслянкой. Там сейчас жилой дом. Молодой хозяин Попов Николай при строительстве гаража обратил внимание на разный железный хлам и даже, копая смотровую яму, нашёл старый сошник от сохи. Сошник занял почётное место в школьном музее. А когда образовались колхозы, то кузница Кузьминых стала работать в колхозе " Восход" вместе со своими хозяевами. После войны её перенесли поближе к основному производству, чуть повыше на пригорок. В конце 60-х годов реформы А.Н. Косыгина позволили колхозам вздохнуть посвободнее. В сельское хозяйство от государства пришли какие-то средства, началось бурное строительство ферм, складов, мастерских, появляется новая техника. В Кипели в те годы перенесли МТМ из центра села на юго-западную окраину. Отдельно был сделан гараж для автотранспорта и колёсных тракторов с ремонтным блоком. Были созданы кузница, слесарный цех, токарный цех, цех по ремонту двигателей, аккумуляторный цех совместно с вулканизацией и ремонтом электросистем автомобилей и тракторов. Это был небольшой завод в селе, который выполнял огромную работу. Работали здесь мастера достаточно высокой квалификации. Кузнецы Останин Владимир, Тюленёв Леонид, Минеев Аркадий; токари Важенин Егор, Важенин Андрей и Важенин Николай; слесарь по топливной аппаратуре Чунтонов Леонид; аккумуляторщик Варченко Николай; мотористы Важенин Валерий, Парфёнов ......Железных дел мастера успевали и на колхозной работе и помогали сельчанам, чем могли. Ремонтировали автомототехнику, бытовые механизмы и орудия труда. Наладили производство бытовых мельниц- зернодробилок. До сегодняшнего дня эти механизмы работают, помогая людям вести домашнее хозяйство. По окончании Кипельской средней школы выпускника Руцкого Владимира Тимофеевича все учителя видели студентом какого-либо технического ВУЗа. Многие одноклассники Владимира поступили в том году кто в КМИ, кто в ЧИМЭСХ, а он закончил курсы шоферов и механиков гусеничных машин при ДОСААФ и ушёл служить в армию. После службы вернулся в Кипель и стал работать на стареньком "Урале", который в умелых руках становился всё новее. Владимир одним из первых освоил новинку сельско-хозяйственной техники трактор "Кировец". Они с трактором чем-то были похожи- оба крепкие, кряжистые, сильные и какие-то мощные. Многого трактор ещё не знал и не умел. Владимир своим техническим умом- разумом произвёл расчёты, мужики с МТМ (кузнецы, слесари, токари) помогли изготовить для "Кировца" погрузочно- разгрузочную лопату- ковш. Об изобретении кипельского механизатора узнали в Ленинграде на Кировском заводе, в Кипель прибыла представительная делегация, члены которой ходили, замеряли, проверяли в работе, считали сопромат...и одобрили, и запустили в производство. Все кипельские конструкторы и изобретатели были удостоены поощрений и наград, а сам Владимир Тимофеевич Руцкий (внук первого заречанского председателя колхоза "3- решающий" Важенина Николая) стал участником ВДНХ СССР и удостоен наградой автомобилем "Москвич". В разные годы этим технически сложным производством ( МТМ) руководили Козлов Иван Егорович (фронтовик, офицер- танкист), Меренков Михаил
   Иванович, Подгорбунских Борис Павлович( выпускник
   ЧИМЭСХа), Притчин Павел Михайлович (выпускник КСХИ)......
   Мельница Ивина.
   У Введенского предпринимателя, владельца магазинов и арендатора Ивина почему-то не было детей. Они с женой проверились у специалистов в Челябинске, у народных целителей- результат был неутешительным.(Сейчас-то это часто бывает). И именно в это время у акцизного чиновника Яндаловского, присланного из столицы смотреть за производством и торговлей винозаводчика Шмурло Г. Ф, и горничной девушки Стеши родился сын. Родители Стеши не давали разрешения на брак дочери с иудеем. Вот тут-то Ивины и нашли себе сына, наследника и продолжателя дела- они договорились с родителями Стеши, уплатили немалые деньги и усыновили ребёнка. Когда сын вырос, вошёл в силу и достиг совершеннолетия, старик Ивин решил сделать ему воистину царский подарок. Он давно уже знал самую насущную необходимость жителей нашей части Зауралья в хорошей и доброй муке. Рожь, пшеница, ячмень давали приличные урожаи, а вот доброй, не очень дорогой мельницы в краю не было.
   Но была река Юргамыш с её бесплатной энергией и достаточным для круглогодичной работы запасом воды. Всё предусмотрел старик Ивин, всё рассчитал и нашёл самое удобное место на реке недалеко от села Кипель. Это место до сегодняшнего дня одно из самых любимых и почитаемых в Юргамышском районе. Закипела работа, на левом крутом берегу взметнулось между сосен векового бора 4-х этажное здание мельницы. Река перед ней была перекрыта, а вода пущена в углублёный пруд и оттуда через мельничные валы, выполнив свою работу, вода снова уходила в русло. К мельнице были пристроены амбары с теплыми переходами, отдельно стояло здание конторы. Сделано всё было умно, практично, талантливо! За новым руслом на высоком угоре стали селиться рабочие мельницы. Я в 60- годах запомнил небольшую улочку, на которой стояло домов 5-6 с хозяйственными постройками. Под горкой у самой мельничной плотины стоял дом управляющего. По-над плотиной был налажен мосток, по которому можно было перевозить на мельницу возы с зерном и обратно с мукой и отрубями. Спуск к мостику был очень крутой хотя и сделан серпантином. Поэтому, кто привозил зерно, удерживали коня под узцы или натягивали до предела возжи да ещё кто-то из рабочих мельницы помогал. Однажды, я помню, мы, по- моему, с дедом так спускались на помол. После взвешивания зерна на больших весах, стоящих под крышей у дверей мельницы, дождавшись очереди, клиенты с рабочими несли мешки с зерном к ссыпной яме с натянутым на ней частым решетом, чтоб не попадал в аппарат мусор, камешки. Начинался удивительный, можно сказать, таинственный процесс превращения зёрен в муку и отруби. Кругом всё дрожало, тряслось, сквозь мучную пыль из верхних окон пробивались солнечные лучи. По крутым лестницам, как матрос на корабле, легко и сноровисто то вверх, то вниз сновал мельник. О! Это был волшебник, с ног до головы весь белый от муки, в руках у него была то какая-то небольшая деревянная лопатка, то небольшой металлический ломик. Он проверял натяжение ремней, крепление валов, качество выполняемой работы. А мука на Кипельской Ивинской мельнице была отменная! И грубого помола, и мука первого и второго сорта, и уж, конечно, крупчатка. Готовая мука ссыпалась в бункернакопитель, а рядом с потолка, можно сказать, висел ещё один накопитель- для отрубей. К обоим накопителям специальными ремнями были прикреплены устьями пустые мешки, постепенно наполнявшиеся мукой и отрубями. Наполнившиеся мешки отстёгивали, завязывали и укладывали на весы. На мельнице работал большой и дружный коллектив рабочих, подсобников, даже жёны работников были заняты на производстве(ремонтировали тару, мешки, рабочую одежду). По воспоминаниям стариков, Ивин строго соблюдал трудовое законодательство- у всех работающих были выходные дни, небольшие отпуска, отгулы для срочных сельских дел; к Двунадесятым церковным праздникам выдавали премии, а детям подарки; Ивин помогал семьям рабочих с обучением детей, строительством жилья, приобретением скота и лошадей. Но наступил 1917-й год, началась гражданская война, рабочие на мельнице тоже разделились. Ивин мельницу покинул, оставив все дела, как было написано в протоколе, "рабочей партии". Однажды в разговоре с фронтовиками я узнал любопытную историю. Кто-то из них во время Великой Отечественной был на излечении в одном из госпиталей Казани. Выздоравливающим офицерам разрешали посещать ресторан. Стояли они как-то на парадном крылечке, курили, вспоминали родину и кто-то в разговоре назвал Челябинск, Кипель...К офицерам подошёл старик-метрдотель и представился Ивиным- хозяином старой мельницы. В другой раз я познакомился с родственниками Ивина из Кургана, которые приезжали специально в Кипель и на мельницу. Из работников мельницы более всех запомнился Андриевских Алексей Константинович. По всей вероятности , он работал на мельнице ещё до войны. Прошёл всю войну танкистом, кавалер ордена Славы. Демобилизовавшись, вернулся домой и снова трудился на мельнице. Андриевские и жили в том доме управляющего рядом с плотиной. Сам он выполнял обязанности и главного мельника, и управляющего, и директора. Алексей Константинович был очень подвижным, резким, очень быстро говорил, за что в селе его звали "Ерахточка". В Кипели семья построила дом рядом с почтой, на берегу реки, и перебралась в село одной из последних. В посёлке на мельнице остались старики, выполнявшие роль сторожей и смотрителей, основные рабочие жили в селе. Но мельница исправно работала, механизмы были переведены на электрическую энергию. Как же тут не вспомнить слова из песни: "Старая мельница крутится-вертится, бьется о камни вода. Старая мельница всё перемелется..." Сейчас мельница Ивина охраняется государством и является памятником истории и культуры Урала и Зауралья!
  
  
  
  
  
  
   Кипельское масло.
  
   Один из Кипельских краёв (улица) называется Маслянка. Можно говорить о разных поводах так назвать край. Но самый подходящий- это, кто же первым поселился вдоль реки от крутого поворота Юргамыша на восток к Останину краю. А первыми тут облюбовали место выходцы с Приисетья, с Шадринской Маслянки семьи Подгорбунских и Кузьминых, чуть позднее рядом с ними стали жить Пахомовы и Важенины. В ежегодном издании " Список населённых мест Челябинского уезда" типографии " Печатное дело" за 1916-й год среди многих сведений о Кипельской волости значилось, что на двух маслодельных заводах Кипели получают до 240 пудов масла в год. Масло выжимали из семян подсолнечника, конопли и льна. Маслобойки были две- одна "маслёна" в Маслянке у Подгорбунских. Тётя Зина Пахомова рассказывает, что стояла она на краю улицы, почти на самом берегу Юргамыша. Долгое время там лежал один из жерновов после национализации и разгрома "маслёны". Другая "маслёна" была в самом конце Шадровки у семьи Поповых. Я даже запомнил у Поповых перед крылечком лежал огромный каменный круг (жёрнов) от маслобойки. Молодкины и Ивины оптом покупали масло и увозили в Челябинск, Мишкино, Шадринск. Была лавка и у самих Поповых в Кипели. Помню старушку Сину Попову, которая после войны осталась вдовой с тремя сыновьями, всех поставила на ноги, дала образование и сделала людьми. То, что на закате колхозов в 80-х годах стали вновь заниматься посадкой подсолнечника и получать своё зауральское масло - это просто повторение пройденного, и сейчас в XXI-ом веке толковые предприниматели продолжают заниматься маслоделием. А масло у них запашистое, солнечное и очень даже вкусное, нечета рафинированным отжимкам из евро- пейской России. Думаю, важную роль в тех пудах кипельского масла играла и семья Подгорбунских. Они были из первой волны поселенцев и жили в Вихоровке. Их старый дед Кузьма Платонович так и жил там. Мужчины в семье были ладными, крепкими и очень добрыми; женская половина тоже были статными красавицами, выносливыми и трудолюбивыми, но характер у них был прямым и жёстким, то ли гены им достались по мужской линии предков. Помню, в ограде старой усадьбы деда Кузьмы мы в 70-х гуляли на свадьбе его внука Геннадия и нашей коллеги-словесника Галины Николаевны. Столы стояли под тентом, чтоб солнышко не пекло, а уж танцевали и плясали прямо посреди ограды- пыль столбом, хоть и поливали из лейки. Дед Кузьма воевал, как и все кипельские мужики, хотя по возрасту был уже на пределе. Племянник его Павел Иванович воевал танкистом, знал и любил всякую технику, в колхозе после войны шоферил, работал на тракторе, на пожарной машине. Сыновья Павла Ивановича тоже были технарями- Борис стал инженером-ремонтником после окончания ЧИМЭСХа. Сохранилась, видимо, предпринимательская струнка предков! Работал он в колхозах области, вернулся в Кипель и трудился инженером, заведовал МТМ, ушёл на преподавательскую работу в школу. Многие кипельские пацаны с его лёгкой руки стали механизаторами, механиками и инженерами. Борис Павлович был замечательным, многопрофильным спортсменом (играл в футбол и баскетбол, "играл" гирями, в теннис, ходил на лыжах...). С братом Зуевым В.М. они были постоянными членами сборных команд района, защищали честь Юргамышского района в области и зоне Урала и Сибири. А ещё они с братом были замечательными баянистами (не прошли даром занятия в кружке у Геннадия Ивановича Лоскутникова). В селе ни один праздник, ни один концерт без их активного участия не состоялся. Вот они кипельские
   "шестидесятники"! Кипельские кирпичи!
   Поповых в Шадровке жило две фамилии. Были родственниками, но тяга к промыслам у них была разная. Одни держали "маслёну", другие занимались производством кирпича. Вначале это было подсобное занятие, саманное производство для своего хозяйства, а когда всё наладилось, стали обеспечивать соседей и сельчан. В годы НЭПа Поповы развернули ручное производство кирпича. В конце 20-х годов им было приказано развернуть производство с целью обеспечения строительства ЧТЗ. В ту пору все зауральские кирпичные заводы работали на стройки первой советской пятилетки. В Кипели были замечательные глины и было их в избытке, была полуготовая производственная база, люди. Производство развернули на крутом обрывистом берегу лога против сельского погоста. До сегодняшнего дня пруд этот так и называется Производство. В годы войны кирпичное производство не действовало- некому было работать. В 50-х годах Попов Пётр Павлович, контуженный в 1944 году в боях за Польшу в танке и совсем оглохший, поставил на правлении колхоза вопрос ребром, его поддержали и дали добро на возобновление такого нужного в послевоенном селе и округе производства. Пётр Павлович сам с соседями-единомышленниками, родственниками расчистили новое место, собрали из старых прессов один действующий, установили его и скомплектовали с транспортёром для подачи глины, песка и опила. Чтобы обеспечить производство водой, устроили небольшой пруд, перекрыв Восходовский лог. От села электрики бросили электролинию к "кирпичикам", и закипело новое-старое производство. Были построены вначале одна крыша для сушки сырца, а потом вторая. Сырец увозили под крышу на лошади и небольшой тракторной тележке.(На завод передали списанный трактор, который Пётр Павлович с Чунтоновым Леонидом восстановили). Было это суетно и хлопотно. Пётр Павлович стал искать для производства рельсы и вагонетки, чтобы увозить от пресса сырец. Он нашёл! На "кирпичиках" появилась первая в Кипели железная дорога- узкоколейка, были сделаны поворотные круги и отводные пути под крышами для разгрузки сырца на просушку. На "кирпичиках" работали до десятка постоянных работников: я помню Чунтонова Леонида, Попову Галину (дочь Петра Павловича), Клепинина Николая, Богданову Фаину, мужа и жену Астафьевых, работали члены колхозной стройбригады. Летом количество работников вырастало за счёт нас- учеников на каникулах. Работать на " кирпичиках" было престижно, поэтому многие от пятиклассников до старшеклассников старались по окончании учебного года попасть на кирпичное производство. Отец как-то утром остановил Петра Павловича, спешившего на завод, закурили, обсудили дела и проблемы (отец тогда работал председателем сельсовета), в конце встречи отец попросил взять меня на работу. Пётр Павлович искоса посмотрел на меня хитроватым взглядом и проговорил: "Ладно, пусть придёт после обеда, посмотрим...". Был я мал, нельзя сказать, что был слишком слаб, но кому был нужен такой работник. После обеда в тот день я всё же стал рабочим "кирпичиков". Наша работа заключалась в просеивании опила через большое (метра 2-3) решето, чтоб на транспортёр и в пресс не попадали щепки, сучки, кора. Опил привозили с колхозной пилорамы, ссыпали в кучу, а там уж с напарниками мы работали: один бросал из привезённой кучи на решето, второй сеял, а третий бросал чистый, просеянный опил на транспортёр. Напарники были такими же, как и я, мои одноклассники из Шадровки Витька Елин, Вовка Крошин, Славка Толстоногов...Ребята постарше работали на глине и песке, женщины на укладке сырца на вагонетки и в штабеля под крышами, старшеклассники толкали вагонетки от пресса под крыши. К 12-00 пресс должен был быть пустым и промытым. Самое главное, в 12-00 подъезжал Лёшкин трактор с телегой, вся бригада садилась, ложилась в телегу и ехала на обед на полевой стан 2-ой бригады на Сухое. Это был ежедневный праздник! Дома же так не кормили (дома только хлеб, молоко да яйца, иногда какое-нибудь варево- холодильников же не было), а тут - 1-е, 2-е и компот. Котлета была чуть поменьше тарелки, хлеб был прямо из пекарни от Анны Фёдоровны- всё вкусно и сыто! Пятиклассники после обеда менялись, а все остальные работали до пяти часов. К пяти вечера весь замес должен был пропущен через пресс, сырец сдан под крышу, а весь агрегат тщательно промыт. В конце лета давали зарплату, пусть небольшую, но заработанные тобой рубли и копейки шли в общий доход семьи. За летние каникулы после 8-го класса я заработал на "кирпичиках" своё первое ружьё, курковочку ИЖ-17(! 55837). Той осенью счастлив я был безмерно- я ходил на охоту со своим новым ружьём. Ружьё стоило 21рубль 70 копеек. В Юргамышском универмаге ружья продавались в отделе спорттовары по охотничьему билету. Сосед и друг Виктор Андреевич Шишминцев (сельский киномеханик) купил ружьё по своему охотбилету. Денег хватило и на гильзы, и на дробь, и на капсюли, порох продавали в обществе охотников. Кирпич- сырец всё лето сох под крышами, а поздней осенью и зимой его везли на юргамышский кирпичный завод на обжиг. В 70х годах Пётр Павлович со своей бригадой огоревал свою обжиговую печь, и дело пошло ещё круче. Почти все производственные помещения колхоза "Большевик" (фермы, гараж, МТМ, молокоблоки) были построены своим кирпичём! И
   вот всё утрачено, потеряно, разбросано и не собрано... "О, времена, о нравы..." - так, кажется, кто-то из великих сказал. На месте "кирпичиков" вырос лес, по ямам из которых брали глину и песок собирают грибы; оборудование, собранное Петром Павловичем по крохам, давно уже переплавлено... А кирпич? Кирпич везут из
   Челябинска, соседнего Казахстана, могут и из Москвы заказать.
   Нет же Пророков в своём Отечестве!
   "Люблю я разных дел добрососедство..."
   Одним из важных мужских промыслов в селе была кладка печей. Печь в Зауралье- вещь необходимая и очень важная! Без печи нет тепла, нет пищи, нет дома. Кладка печей (подтопка, обогревательной в комнате и, конечно, русской) дело достаточно хлопотное и ответственное. Наверное, в старину каждый хозяин сам занимался этим, но у одного получалось, у другого печь дымила, у третьего плохо хранила тепло. Особые требования были к русской печи. И чтобы она хорошо топилась и нагревалась, и чтобы в ней можно было готовить завтраки, обеды и ужины. А уж какой хлеб был! Квашня заведена в глиняной ладочке, на приготовленной на хмелю опаре- это ж было чудо! Высоченные булки; пироги рыбные, капустные, грибные, картофельные; шаньги и шанежки; сдоба к праздникам...Запах шёл по всей улице. В избе, по-новому, на кухне, русскую печь делали вместе с подтопком. Подтопок(плита) топился обычно вечером- это дополнительное тепло к ночи(особенно зимой), на плите готовился ужин, варились заготовки к завтраку. Ребятишки крутились возле плиты и пекли тонко нарезанные картофельные оладьи или накатанные из простого теста сочни. Сама жизнь выдвигала настоящих мастеров для для сотворения такой печи- кухонного комбайна. Я помню некоторых мастеров. В Шадровке жил дед Сергей Мальцев (пьяница ещё тот, но дело знал отлично). В Останином краю чудодействовал Останин Мирон Степанович. Когда они постарели , эстафету принял Завьялов Аркадий Потапович. На рубеже веков "пристрастился" к печному делу Мальцев Александр. Нет в нашем доме сейчас никого- все разъехались- разбрелись, а когда приезжаем, затапливаем утричком печку, пламя лижет кирпичные бока, потрескивают дрова, отсветы огня бегают по ещё темным окнам- хорошо, спокойно и как-то радостно. А в окне виден столб дыма из печки соседей, за ним второй, третий...Выглянешь в окно, а там поднимаются в небо десятки дымов, образуя над селом тёплое покрывало. Жаль не сохранилось имён зодчих Кипельского СвятоТроицкого храма и дома священника, магазинов и жилых домов купцов Молодкиных и Грачёвых, мельницы и жилого дома мельника Ивина. И сейчас, в XXI веке, эти строения продолжают свою службу кипелянам, а они порой этого не видят, а жаль... Мастера деревянных чудес. ........... ... ........ О строительстве деревянного дома мы уже вели разговор. Давайте вернёмся ещё раз к дереву и людям, которые его знают, а работа с ним для них стала не только увлечением, а , можно сказать, частью жизни. Мастера-краснодеревщики-так в России называют их. В некоторых кипельских домах сохранились и служат хозяевам круглые столы на одной ноге, накрытые ажурной вязаной скатертью, вокруг стоят стулья с гнутой венской спинкой; у стены стоит шкаф, сервант или комод с выдвижными ящиками. В избе или на кухне специальный кухонный стол, а над ним шкаф для посуды и всяких вкусностей. Окна во многих домах украшены резными наличниками и ставнями. А творили эту красоту после работы в поле простые крестьянские руки. В конце 50-х годов отец с мамой купили сруб нового дома и начали ставить его. Работы велись помочью, когда в один из выходных дней родственники, друзья приглашались на работу, хозяин должен был кормить. В одно лето сруб был подведён под крышу, начались отделочные работы. Помню деда Захара из Разбегаево, он приходил на работу рано утром со своими инструментами. Топоры свои никому не разрешал брать и следил за этим строго. А один топор был с кривым топорищем для выравнивания стен. Почти весь поделок для дома- дверные коробки, двери, оконные коробки, рамы и наличники, плахи для пола и потолка были приготовлены умелыми руками дяди Андрея Павловича Гладышева( он в ту пору работал в Юргамыше на промкомбинате "Победа"). На новоселье они с тётушкой Евдокией Петровной подарили в дом замечательный комод, доныне украшающий комнату и вмещающий немало предметов домашнего обихода. В комнате стоят три этажерки для цветов- шедевр работы друга, коллеги по работе в детдоме мастера- столяра Вятчинина Леонида Дмитриевича. В школьной мастерской работали преподаватель по труду и военрук Тимофеев Иван Дмитриевич и рабочий по ремонту мебели Тетенёв Николай Степанович. Мы все научились держать в руках и работать топором, рубанком, ножовкой, долотом и стамеской, щипцами, плоскогубцами, отвёрткой и гвоздодёром, производить мелкий ремонт в классе и дома; имели представление о работе с электроприборами. Современные школьники не умеют, не знают и, самое главное, не хотят постичь хотя бы какую-то долю наших умений и навыков. В нашем классе учился Тельманов Саша, мальчик с трудной судьбой- в младшем классе он обварился, упав в ёмкость с кипятком на электростанции. Ему сделали обширную пересадку кожи, он продолжал учиться и стал замечательным мастером- мебельщиком, работал в колхозе, в мастерской детдома, выполнял частные заказы, изготовляя кухонную мебель и мебель для жилья, детскую мебель, участвовал в выставках и становился призёром. А когда в чей-либо дом приходило горе, брал Василич с гвоздика у окошка мерный шнурок и приходил снимать последние мерки с земляков и в ночь-полночь начинал готовить домовину. Все свои умения и навыки Александр передал сыну Василию, продолжающему дело отца. Другой Саша- Клыгин, тоже ученик и Леонида Дмитриевича, и Ивана Дмитриевича, вырос в замечательного сельского умельца, мастера на все руки. Мы с Сашей ушли в армию в мае 1970-го. Саша служил на Плесецком полигоне РВСН. После службы учился в Куртамыше в педучилище, а потом ещё закончил и сельскохозяйственный техникум, работал в соседнем селе Горохово в школе учителем физкультуры, преподавателем НВП, преподавателем трудового обучения, мастером производственного обучения юношей (готовил механизаторов). Руки у Михалыча золотые- он прекрасно работает с деревом в своей домашней мастерской- малухе: скворцы из-за его скворешников по весне дерутся, собаки живут не в конуре, а в теремах, чай гости пьют в расписной, резной чайной, замечательные вышивки его жены, учителя- словесника, поэта, матери, бабушки, просто хозяйки Натальи Фёдоровны в резных рамках... Охотникам делает новые или подгоняет заводские неприкладистые и несовершенные приклады ружей. На пенсии Михалыч занялся пчёлами, ульи, рамки- все для пасеки делает сам. Дом у них с Натальей Фёдоровной похож на расписной деревянный терем из какой-то сказки. Заслуживают внимания, уважения и доброй памяти дела и свершения Аркадия Потаповича Завьялова, жившего от нас чуть наискосок в Шадровке. О нём мы уже говорили как о замечательном печекладе. Вот нет человека, а печи его рук всё ещё греют и кормят односельчан. Наверное, от отца досталось ему умение творить чудеса в самых разных делах. Он прекрасно разбирался во всей бытовой технике- мог отремонтировать швейную машину "Zinger" и наладить наши подольские швейные машины; разбирался во всех электроприборах, радиоприёмниках и телевизорах( жаль, не дожил до компьютеров); освоил все транспортные деревенские средства от велосипеда до автомобиля, ремонтировал их для соседей и друзей, себе собрал небольшой трактор, на котором пахал, боронил и культивировал, возил дрова и сено; ремонтировал часы, настенные, наручные, карманные, будильники; мог переставить пружину в патефоне, прослушать гармошку, баян, или аккордеон и определить, какой голос выпал или сломался и наладить звучание нового голоса, мог отремонтировать и настроить балалайку, гитару, мандолину. С музыкой Потапыч дружил- балалайку освоил ещё в детстве, играл на гармошке и баяне. После призыва в войска, кто-то из офицеров приметил, как рядовой Завьялов ловко управляется с баяном, гармошкой и балалайкой, и стал зауральский самоучка заниматься в армейском ансамбле песни и пляски. Там освоил и прекрасно играл на мандолине, до сих пор стоят в ушах звуки "Амурских волн", вальса " Берёзка" и, конечно, "Лявонихи". .........В ансамбле песни и пляски Московского ВО служил и пел другой наш земляк Важенин Николай (токарь с МТМ-Коля"москвич"). Голос у него был действительно прекрасный, поставленный. Голосом Николай "захватил в плен" москвичку Долорес( Ларису) и привёз её в Кипель. Так и живёт в Кипели " москвичка"- умелая и талантливая швея и портниха. Деревянных дел мастером стал наш тамбовский земляк Делягин Иван Николаевич. Родом он из Тамбовки, деревеньки в верховьях 3-ей пади и тамбовского лога, а вот мать его урожденка Кипели. Иван после школы учился и работал в Кургане, служил в армии , после друг (директор школы) пригласил его на работу в школу преподавателем трудового обучения. Почти до конца 70-х годов жили они в городе, а потом решились и вернулись на родину. Иван
   Николаевич стал работать в колхозной столярке, а его жена Зинаида Дмитриевна фельдшером в детдоме. Колхозные столяры и плотники выполняли много работ: обеспечивали лафеты сенокосилок и подборщиков деревянными крыльями, ремонтировали животноводческие помещения и делали ясли для молодняка, следили за остекленением производственных помещений. Члены коллектива хозяйства выбрали Ивана Николаевича председателем профкома, и стал он защитником интересов тружеников полей и ферм. Но любимого хобби не оставлял, помогал сельскому совету, школе и детсаду. Особый мужской промысел, любимое у многих занятие, конечно, рыбалка и охота. Рыбалка в те годы особых забот и затрат не требовала, и ей занимались почти все деревенские пацаны: летом на самодельную удочку, порой с ниткой, конским волосом из хвоста и, кому-то из города привозили леску; удилище вырезали берёзовое в мелкушках за селом, а уж за сосновым бегали в бор за реку. Поплавок делали из гусиного пера, из бутылочной пробки или просто из сосновой коры, на грузило использовали кусочек свинца или дробину. Проблемой было достать добрый(любой) рыболовный крючок. Крючки были у заготовителя сельпо - реможника, но ему надо было сдать кости, тряпьё - ремки или другое какое-либо вторсырьё. Проще было сходить к соседу Ивану Степановичу Бакланову и за пару яиц получить заветный крючок. В речке водились пескари, окуни, ельцы, чебаки, иногда клевал карась. Больше всего было пескарей (старики называли пескозобами), которых почему-то сейчас нет, а жаль- вкусная рыба. Летом делали небольшие недотки из старых тюлевых занавесок, скатертей и по зарослям водорослей рыбачили; можно запросто было поймать крупных окуней, карасей, иногда выгоняли и ловили щуку. На Производстве рыбачили мордами, корчажками, а пацаны просто запускали 3-х литровую банку, закрытую кусочком марли с небольшой дырочкой посредине и крошками хлеба на приваду и ловили гольянов. Вот вкусная рыба! Бывали экземпляры крупные, но чаще в основном мелочь. Но залитая омлетом, обжаренная на сковородке с зелёным луком- это был деликатес! Настоящие рыбаки долгими зимними вечерами вязали сети, невода, насаживали их на поводки, готовясь к весне и лету; старики да и молодёжь плели из ивовых прутьев морды, корчажки, ладили из старых сетей вятиля. Для весенней рыбалки у уважающих себя рыбаков были приготовлены саки- это такие мешки из сетки размером метра полтора на метр. Этот мешок нужно было краями привязать к рамке, к проволоке, приспособить на длинную палку- саковище и ,двигаясь по берегу реки в нужных местах (омуты, перекаты, повороты и затоны, впадения ручьёв) закидывать, прижимать ко дну и быстро тянуть на берег. Интересная, динамичная рыбалка, недели полторы- две, пока шёл лед, шла полая и мутная весенняя вода мы промышляли саком. Сейчас чтото года два сак не насаживаю, стал забывать заветные места, а жаль. Всё лето и осень до ледостава рыбу ловили сетями, неводами, мордами, вятилями, корчажками, ребятня и старики баловались удочками. Вдоль берега по реке стояли лодки. С вечера Бакланов Александр Иванович, старший брат моего друга и одноклассника Цыганкова Анатолия, слесарь с НПС Новый Мир, ставил на реке пару сетей, а утром до работы снимал их. На плотике сидел домашний кот, на берегу ещё пара соседских и ждали своих пескариков-карасиков. Так и рыбачили. Главное, рыбы хватало всем. В годы той страшной Великой и Отечественной дед Аверьян, церковный староста и сторож, облавливал Сухое сетями и корчажками и обеспечивал семьи погибших земляков рыбой. Всё же какая-никакая помощь вдовам с ребятишками. Знатными и удачливыми рыбаками были все деды и их потомки из семейств Важениных. Все Данилычи, Фёдоровичи, Алексеевичи- вся Вихоровка были рыбаки и охотники; в Останином краю - Останины, Илларионовы, Николай Варченко, Ерохины; в
   Табаковке- Притчины, Подгорбунские, Кузьминых; на Бузухе-
   Тетенёвы, Соколовы; в Шадровке- Елины, Клепинины, Баклановы, Поповы, Тюленёвы. Сейчас их дети, внуки и правнуки занимаются этим интересным и необходимым промыслом, только бы государство в лице бездарных и безграмотных чиновников не путалось под ногами: а то сетями нельзя, больше 5-ти кг не моги, сюда не езди, туда не ходи, там частное озеро... Какая-то страна дураков! А сколько рыбы гибнет в период зимнего замора?! Ода нашей речке... Наша речка Юргамыш берёт своё начало где-то из болот между Мишкино и Шумихой и небольшим ручьём бежит на восток, наполняясь по пути родниками, логами, малыми речушками. Село наше своими улицами, переулками и заулками протянулось по берегам Юргамыша на три километра. В течении этих 3-х километров речка совершает более пяти больших и малых, крутых и не очень поворотов с омутами и перекатами. На "ударных" берегах образовались крутояры- обрывистые берега. В границах села таких крутояров пять. Под шадровским крутояром местные пацаны и жители обнаружили останки мамонта (кость ноги и бивень). Когда-то в нашей школе было почти законом совершить поход на истоки Юргамыша( в Мишкино) и к устью( до
   р. Тобол, село Бараба). Многие ребята ходили и знали реку, знали географию родного края. Я как-то со внуками совершил сплав на надувной лодке от мельницы Ивина до Шадровки. Малость, конечно, но очень необходимая для нынешних пацанов. Какая же красота- наша речка! Во все времена года. Особенно, конечно, летом. Не широкая(если не запружена), всего метров 5, а где и меньше, не очень быстрая, по берегам заросшая камышом и кустами(рай для рыбы, зверя и птицы); не глубокая, в омутах метра 2. Но что происходит с речкой весной? Однажды ночью Река превращалась в широченный науправляемый поток, который ломал лёд на своём горбу, крутил льдины словно щепки в ручье. Вода, разливаясь, заходила в вихоровские, маслянские, табаковские покосы, огороды и между Маслянкой, Табаковкой и Вихоровкой прямо через Шлёпино-болотце двумя потоками устремлялась через Нижний Край к основному руслу неся на себе всё, что не было загодя прибрано или закреплено. В Табаковке и Нижнем Краю в половодье вода иногда заходила в подполья и погреба. Останин край на неделю был от Кипели отторгнут. Это сейчас есть два замечательных моста и ещё навесные лавы( светлой памяти Останина Николая Михайловича и Зуева Александра
   Кирилловича), да и природа стала не столь богата, но чудеса случаются... Но приходит май, речка успокаивается, входит в берега, снова мужики ладят плотики, а женщины с плотиков полощут бельё, стирают половики и паласы, в доброе лето моют грузди; ребятишки купаются, старики ищут клеевые места и рыбачат. На берегах пасут телят. Речка исправно работает всё лето. В начале ноября закрайки воды начинают прирастать к берегам льдом. Он ещё тонкий и хрупкий, в тёплые осенние деньки даже оттаивает, но ночью вновь застывает. А уж после Дмитриева дня речка покрывается зимним зипуном, который матереет с каждым. И вот уже мальчишки " коньками звонко режут лёд", мужики топорами и пешнями делают лунки для подлённой рыбалки. На реке делали три катка (в Вихоровке, в Останином краю и в Шадровке), а на повороте у соколова переулка делали ледяную карусель. В крещенские дни делали Иордань и с благословенья батюшки окунались. В феврале- марте почти вся деревня была на реке и спасала задыхающую рыбу, прорубая окна-отдушины и очищая родники. (Хватало и на пироги, жарёху и уху). Даже поздно вечером и ночью стояли у прорубей и вылавливали кто сачком, кто простой кухонной шабалой крупных рыбин. Такая рыбалка продолжалась в течение недели. Приходила Масленница с Весной, земля дышала глубже, лёд приподнимался, и рыбе становилось легче. А уж после Евдокиева дня(Евдокия-14 марта) бежали в речку ручейки, прилетали грачи(не люблю эту птицу), в полях начинали петь жаворонки, где-то за селом на ближних полянах и полях булькали и чуфыркали косачи; в селе делили жильё скворцы с воробьями, а в небе плыли клинья лебедей, журавлей, уток, проносились стайки чирков, гоголей и каких-то северных уток. На наших (Молодкинских) вётлах тысячи пчёл, шмелей собирали на цветущих ветках первую весеннюю дань. Наступало Благовещенье, Вербное воскресенье, Пасха... Красота! Конечно, случались годы, когда весна где-то задерживалась, и тогда Благовещенье можно было встретить по насту на лыжах. Живём, однако, одной ногой на Урале, а другой в Сибири. Тысячи таких вот речушек и ручьёв рождают в России Волгу, Дон, Днепр, Обь, Енисей, Лену, Амур, Байкал. Ни в Европе, ни в Америке, ни в Азии и Африке нет такой красоты и богатства! И народ России, простые люди черпают в этих речушках и ручейках свою могучую силу. Совсем не просто, видимо, поселились древние кипеляне поселились именно в этом замечательном месте, на крутых и извилистых берегах Юргамыша.
  
   Особое слово хотелось бы сказать об охоте и кипельских охотниках. Промысловой охоты, как таковой, у нас к середине xxго века не сохранилось. Зверя и птицы к этому периоду было ещё достаточно много. В лесах, борах, на болотах и озёрах, в полях, в колках и перелесках всегда водилось много разного зверя, пушного, копытного, хищников; боровая дичь (рябчики, перепела, куропатки, глухари, косачи-тетерева), весной все болота и лужи заселялись перелётной птицей, ну а всякой птичьей мелочи было... Однако, сам факт охотничьего промысла и занятия охотой был вне понимания пролетарско- большевистского отношения к труду и капиталу. Занятие охотой сохранилось как хобби и любительство в самых сокровенных и порой необъяснимых порывах души кипельских стариков и мужиков, а от них передавалось по наследству на генном уровне, выработанном веками и тысячелетиями. Господи, пусть и далее сохранятся у русских мужиков такие порывы души, такое трепетное отношение к природе, животному и растительному миру, к речке, лесу, цветам.
   У охотников выработался строгий устав и правила: охотиться разрешалось только в осеннее- зимний период, когда вырастет, встанет на крыло молодняк зверя и птицы. Охота по перу обычно открывалась в самом конце августа, а лучше в начале сентября, устанавливалось ограничение по добыче, по времени охоты, обозначались зоны покоя и воспроизводства. Нельзя было стрелять в зоне 200 метров от сёл и деревень; стрелять можно было по ясно видимой цели, в болотах только над камышом; стрелять патронами, снаряжёнными для данного вида дичи и охоты; нельзя стрелять на "шум, шорох, треск сучьев". Всё же основная охота начиналась в октябре. Выпавший на Покрова (14 октября) снег иногда уже и не таял. Случались годы, когда и Дмитриев день встречали "на голе", но это было редко. Косачи утрами рассаживались на берёзы поклевать почек, погреться после долгой октябрьской ночи на скудном осеннем солнышке. Охотники "чучелили"- готовили чучела косачей, рубили длинный шест-тычку, насаживали на неё чучело и выставляли на наиболее вероятные и заманчивые берёзы. Под берёзой был скрад- шалаш, в котором сидел охотник. Но...нужно было найти подходящую берёзу, построить шалаш, замаскировать его, установить чучела , найти толкового загонщика. Ну как не вспомнить старого бывалого охотника и рыбака Шишминцева Виктора Андреевича, оставившего мне все эти охотничье- рыбацкие премудрости ! Как бы их передать детямвнукам...Почти весь октябрь вечерами бывали на охоте на полях за кормящейся уткой- уж очень утка любит просо, ячмень, овёс, пшеницу; в каком-то году очень успешно добывали утку на кукурузном поле. Утрами утка шла на днёвку на воду- в болота, на озёра, на реку. В самом конце октября или в начале ноября( зависело от погоды) начинался пролёт северной дичи(уток, гусей). У нас он был не столь активен по сравнению со степной частью Зауралья. Но случались непогоды, утка "падала" на ближайшую воду, и можно было миг удачи поймать. После Дмитриева дня обычно почему-то ночью выпадал снег. Начиналась увлекательнейшая охота на зайцев. Это позднее у нас появились гончие, с которыми можно было работать и "на голе". А по снегу шла охота по следу, особенно по свежей пороше. Капканили лис, пушную мелочь(куниц, хорей, колонков, ондатров); вытаптывали на лыжах проспавших косачей. В последние годы стали вновь появляться бобры. Сохранить бы речки, ручьи, болота, навести порядок в природе, в лесах, на полях. Большой урон весной приносят птицам хищные птицы и звери, у нас, в частности, серые вороны, грачи, енотовидные собаки, одичавшие дворовые псы и шавки. Когда-то за отстрел серой вороны полагался патрон; грачи вели себя "скромнее", чувствуя человека; енотов у нас не было; бродячих собак отстреливали... Шалят двуногие и голодные "звери", бьют всё подряд, используя технику (автомобили, снегоходы, квадроциклы, нарезное оружие, приборы ночного видения и тепловизоры). В последние десятилетия дичи стало гораздо меньше. Весной и осенью не наблюдается массовый перелёт гусей и уток (вполне вероятно, что сменились миграционные пути, после нескольких природных катаклизмовпоменялся угол наклона земной оси, изменился климат, наводнения, лесные пожары...). А природе-то нужно помочь, не государственными актами, а нашим гуманизмом.
   В XVIII- ом веке начинали охотиться огнестрельным оружием. За большие деньги покупали фузеи и дробовики у проезжих купцов или ездили за оружием в Челябинск. Главное- нужно было найти огневой припас- порох. Всё оружие было дульнозарядное (была такая фузея у нас в селе и в XX веке у старого охотника Ерохина А.П.) с кремнёвым замком, не очень удобное и ловкое, о чём очень замечательно написали поэт Некрасов А.Н. и многие писатели XIXго века. Со второй половины XIX-века появляется оружие казнозарядное и унифицированные к нему патроны. Это было в основном европейское и американское оружие. Изобретение и создание русским оружейником С. Мосиным 3-х линейной (7,62 мм) русской винтовки стало толчком в развитии русского ружейного производства. На оружейных заводах в Туле, Ижевске, Коврове стали набольшими партиями изготовлять охотничье оружие, вначале переделывая иностранное боевое, а чаще создавая своё отечественное. Появляются наши первые ТОЗы и ИЖи. Однако , долго ещё ходили по рукам Берданы, Маузеры, японские винтовки, Мосинки и Фроловки.
   Помню, что у одноклассника Славки Толстоногова (жаль, нет его в живых) жила и работала Берданка 32-го калибра, а дядя Витя Шишминцев рассказывал, как в годы Великой Отечественной войны старик-кузнец подкармливал баб и ребятишек мясом, добытым старой японской винтовкой времён русско- японской войны. У прадеда Андрея Захаровича Манакова было ружьё "гусятница" то ли 8-го калибра, то ли 10-го (домашняя ручная пушка), из которого прадед стрелял редко и наверняка. Дед же мой (Пётр Андреевич) десятилетним отчаялся стрельнуть в огромный табун казары, низко летевшей к озеру Пески. Выстрел получился замечательный- более десятка гусей свалил дед, но и сам чуть было не кончился , потерял сознание, правую руку пришлось вставлять и править бабке-повитухе. Охотником дед не стал, но природу любил, лес, озеро, поля, любил и умел рыбачить. В 1920-х годах на Тульском и Ижевском заводах налаживается выпуск вначале одноствольных ружей, а потом и вполне приличных двустволок типа ТОЗ-Б и ИЖ. Калибр ружей варьировался от 12-го до 32-го. Признанными мастерами охотничьего промысла в селе слыли потомки Данилы Важенина, его сыновья Иван, Пётр...; брат старого Данилы Фёдор и его сыны Иван, Александр, Яков. Мужская половина Подгорбунских, Притчиных, Кузьминых. Это в Вихоровке и Маслянке. Один из Подгорбунских- Александр и погиб на основе охоты. Где-то в конце 60-х годов он у нас был нештатным егерем, а работал киномехаником. Жену свою, Верку, несовершеннолетней, взял силком и уводом, не дав окончить школу. Трезвым он был нормальным мужиком, общительным, к нам, юным охотникам-безбилетникам относился с пониманием. Но вот по пьяному делу был буян безграничный. Верку он ревновал страшно, ко всем её одноклассникам и знакомым. Как-то пьяным устроил ей скандал с рукоприкладством, а ружьё-то висело на почётном месте и заряженное. Выстрелила Верка в упор. Охотничья страсть всё же должна быть трезвой... Верку посадили, а сын их рос, слава Богу, не в детдоме, а у родственников.
   Многие мужики в Шадровке тоже промышляли рыбалкой и охотой: Елины, Баклановы, Клепинины, Цыганковы. В Останином краю почти все Останины. Один из них, Останин Владимир Александрович (сын знаменитого танкиста Александра Корниловича), после службы на флоте окончил охотоведческий факультет Кировского СХИ и стал дипломированным специалистом охотхозяйства, работал на Куртамышской звероферме, в управлении охотхозяйства Курганской области, в Москве в НИИ " Охота и охотничье хозяйство" занимался темой "Косуля".
   Полноправным членом общества охотников и рыболовов я стал после службы в армии, так как разрешение на ношение и использование оружия дают с 18 лет, ещё нужно было поручительство старого охотника. Так как я занимался охотой и до армии, кипельские охотники избрали меня председателем первичного охотколлектива Кипельского сельсовета, в который входили Кипель, Падун, Луговая, Разбегаево, Елизаветинка. В разные годы охотколлектив состоял из 30-25 охотников. В основном это были сыновья и внуки старых охотников. Председатель обязан был вести учёт охотников, их оружия; проводить организацию по отработке охотниками биотехнических мероприятий, организацию распределения охотничьих угодий и путёвок и лицензий для производства охоты; дважды в год проводить общее собрание охотников. Охотники проводили биотехнические работы для получения путёвок и внося вклад в охрану и развитие охотресурсов. Можно было построить кормушку, крышку для развешивания веников; навязать 160 веников из крапивы, веток берёзы, осины, ветлы; накосить 2 копны сена; построить и заправить 3 солончака для дичи; провести учёт дичи (летний и зимний).Охрана природы велась в течение всего года всем охотничьим коллективом.
   После Великой Отечественной войны, в 40-50-х годах активными охотниками-рыбаками были Ерохин А.П., Важенин А.С., Елин А.В., Клепинин В.К., братья Важенины Иван Фёдорович, Яков Фёдорович, Михаил Алексеевич, Пётр Данилович, Иван Данилович, Бакланов А.И., Подгорбунских А., Шишминцев В.А., Тимофеев М.Д., Минеев Н.И.; в 60-х годах охотниками в законе стали Останин В., Тетенёв В., Полтавцев В., Кузьминых М., Важенин И. Тюленёв Л.; в 70-х наше поколение подошло Цыганков А., Клыгин Александр и его брат Евгений, Тимофеев В., братья Минеевы- Василий, Аркадий, Александр, Ушаков С., Притчин П., братья Илларионовы- Сергей, Александр, Андрей; братья Важенины- Сергей и Николай; братья Пахомовы- Николай, Василий и Иван; Казанцев Валерий; Лагунов Анатолий, Устюжанин Николай; чуть позднее охотниками в законе стали братья Черепановы- Анатолий и Борис, мой младший брат Вячеслав, Останин А. Жданов В.; и уж в нынешнем веке не дают зарасти охотничей тропе братья Притчины- Фёдор и Михаил, Илларионов Роман, Попов Николай, Байков Евгений, Ерохин Денис.
   А сколько охотничьих историй, баек, деревенских легенд пришлось мне услышать у охотничьих костров, за столом или просто в разговоре. Все охотники- большие любители и знатоки природы, животных и птиц. Об этих историях нужно ещё писать отдельную книгу. И ещё немаловажный факт- все охотники служили в войсках СССР и России и всегда готовы встать в строй: больше среди нас пограничников, есть артиллеристы, моряки, лётчики, водители боевых машин.
   Ныне (в XXI веке) система охоты, природопользования, система охотничьего хозяйства разрушилась. Везде главную роль стали играть деньги и власть и в охотхозяйстве тоже. В частных хозяйствах чаще всего не проводятся биотехнические мероприятия, не проводятся собрания охотников. Как тут не вспомнить председателей районного общества рыбаков и охотников Иванова Романа Никоноровича, Капрана Михаила Степановича, Харитонова Николая Алексеевича?! И вообще, всё, что связано с охотой, рыбалкой- это такая ностальгия, но такая добрая и приятная, заставляющая найти удочки, открыть шкаф, достать ружьё, погладить приклад или достать альбом со старыми фотографиями и вернуться в прошлое.
   Важным промыслом и занятием в деревне всегда были мелкий ремонт бытовой техники, изготовление и ремонт домашней утвари, мебели, орудий труда. В Останином краю и во всём селе славился своими "золотыми руками" Важенин Петро Васильевич. Он легко мог разобраться в устройстве всех имеющихся в пользовании кипелянами часов: настенных ходиков, карманных, наручных, трофейных немецких, различных будильников; Петро Васильевич ремонтировал швейные машины (Zinger и наши подольские); паяллудил кастрюли, вёдра, чугунки, металлическую посуду; инвалидам войны ремонтировал мотоколяски; чинил радио, патефоны, а с появлением ламповых радиол и первых телевизоров разобрался и в их схемах и тоже мог их ремонтировать. Я учился с сыном Петра Васильевича Василием. Он себе (с помощью отца) собрал из разного более или менее пригодного металлолома мотоцикл типа "М-105" и на зависть нам гонял на нём. Вместе с отцом Вася ремонтировал только-только появившиеся в селе пилы "Дружба" и "Урал".
   Жил такой "мастер- золотые руки" и у нас в Шадровке Завьялов Аркадий Потапович. Не высокого роста, крепкий, ловкий, с большими руками, неторопливый, рассудительный, внимательный и аккуратный. Разбирался он во всех премудростях деревенской жизни: мог изготовить любое орудие труда, работал с деревом, металлом, пластмассой, с кирпичом и глиной ( о чём было написано выше).Шагнул он и дальше Петра Васильевича- и ремонтировал и налаживал всякую электронику: телевизоры, радиоприёмники, магнитофоны, изготовлял радио-и телеантены; автомототехника тоже была подвластна Потапычу. Работал он в детдоме, следил за исправностью мебели, электрообеспечения, кухонных печей и плит. Для домашнего хозяйства он изобрёл трёхколёсный минитрактор, который мог обрабатывать огород (пахать, культивировать, боронить), возить дрова, сено. Кроме всего этого Потапыч замечательно играл на струнных музыкальных инструментах (гитаре, балалайке, мандолине, домбре), на гармошке и баяне, имел превосходный слух. А когда в школе, клубе или в детдоме в баянах или у деревенских гармонистов начинали сыпаться "голоса"- на ремонт и настройку шли к Потапычу. Таланты Потапыча попали в замечательные и надёжные руки внуков- Виктора и Ивана. Виктор окончил Курганский строительный техникум и работает по специальности, творя красоту людям. Достались ему и музыкальные наклонности деда- Виктор играет на струнных и даже создал музыкальный коллектив. Другой внук- Иван, отслужив на оборонном предприятии по переработке и ликвидации химоружия в Щучье, вернулся в Кипель и занялся работой с металлом, стал замечательным и искусным кузнецом и вместе с участковым Верховых Евгением творят железную красоту- ажурные решётки, изгороди, ворота и калитки, памятники.
   В середине 50-х годов в село пришло электричество. Я запомнил, как мужики по своим улицам копали ямы для столбов электролиний. Ямы были глубокими, не менее 1,5 метров, поэтому к основной яме копали ступеньками вспомогательную. Готовили сообща столбы, электрики приворачивали крюки с какими-то фаянсовыми или стеклянными изоляторами; после столбы устанавливались в ямы, закапывались, и электрики начинали прокладывать линии, залезая на столбы с помощью кошек.
   Электричество подавалось от двигателя, установленного в большой саманнице, расположенной во дворе медпункта (народной амбулатории). Двигатель запускал механик, и дежурный электрик давал энергию один раз утром с 6 часов и до рассвета, а второй раз вечером с 17-18 часов до 23 ночи. В начале 60-х годов со строительством новой МТМ злектростанцию перевели на территорию МТМ. К концу 60-х годов село было подключено к государственной электросети. Главным энергетиком колхоза (села) был Мальцев Иван Иванович, его заместителем и помощником стал демобилизованный электрик-подводник Шалыгин Анатолий Дмитриевич, кроме их в каждой бригаде был свой электромеханик. Электрики успевали везде и в детсаду приготовить ёлку и аппаратуру, на фермах, на МТМ, в школе, в кочегарках, в Доме культуры, выполнить просьбы и заявки жителей села и деревень.
   Прославились своими "золотыми руками" кузнецы дед Кузьминых, дед Минеевых, Останин В. А., Важенин М.К., Тюленёв Л.С., Минеев А.И., токари МТМ Важенин Е.С., Важенин Н.П., Важенин А.Н., слесарь Чунтонов Л.Ф., сварщики стационарной установки
   Островских Василий, Сорокин Леонид, Кузнецов Александр, на ЗАКе (передвижная сварка на Т-40) варил Астафьев Леонид, вулканизаторщик и аккумуляторщик Варченко Николай. Благодаря их усилиям и умениям тысячи гектаров обрабатывались тракторами
   ХТЗ, "Сталинцами", а после ДТ-54, ДТ-75, Т-4, К-700, МТЗ, Т-40, Т-16 и работал весь прицепной инвентарь, комбайны не простаивали в случае поломки. Из разного металлолома мужики умудрялись конструировать и собирать для населения (конечно, за какую-то плату) различные бытовые приспособления. Зернодробилки всё ещё служат верой и правдой в некоторых хозяйствах потомков. В личном подсобном хозяйстве- это немалое подспорье и помощь.
   Первыми кипельскими шоферами стали Максим Яковлевич Останин и Павел Иванович Подгорбунских, освоивших ГАЗ-А- полуторку и в 1941-ом году уехавшими прямо на них на Великую Отечественную войну. После войны, вернувшись с фронта, в начале 50-х годов они получили первые ЗИС-5. Шоферами ( самой в те годы модной профессией) стали Важенин Михаил, Подшивалов Владимир, Федотов Пётр, братья Важенины Иван и Александр, Прошкин Виктор, Руцких Владимир, Астафьев Леонид, Тельманов Леонид. На помощь ЗИС-5 подъехали ГАЗ-51(94), ЗИЛ585, "Уралец".
   За рекой, в Останином краю, умелыми и рукастыми были все семьи
   Останиных, особенно семья Михаила Николаевича и его сыновей Василия, Николая и дочери Александры. Крепко жили, замечательно работали семьи Зуевых, Илларионовых, Мальцевых. Мой одноклассник Саша Зуев после службы на флоте стал замечательным механизатором, за отличную работу был удостоен ордена и поощрён автомобилем "Волга". Все заречане живут в добротных домах, имеют, как закон, крепкое личное подсобное хозяйство. Даже улицы и переулки за рекой были какие-то чистые, прибранные и уютные. Собственно, у коренных жителей Останина края и сегодня всё замечательно. Некоторые семьи породнились и ещё больше укрепили Заречье.
   Не помню, кто тачал сапоги, а вот валенки катали Мирон Степанович Останин, в Луговой жил пимокат Подшивалов. Одна из многих сестёр Илларионовых- Анна сразу после войны ушла в промхоз валяной обуви в Мало- Белое и стала валять валенки на полу-промышленной основе. Нужно было валенки ещё и подшивать, не было же средств и сырья ежегодно заводить новую основную зимнюю обувку. А какую замечательную точку в Великой Отечественной войне в Берлине у Бранденбургских ворот поставила Лидия Русланова 9 Мая 1945 года, спев свои "Валенки, валенки, не подшиты, стареньки...". В селе было несколько мастеров по подшивке и ремонту валенок. В каждой семье были свои умельцы, но две женщины (в народе их звали Грапами) делали это очень хорошо. Шили они и кожаные изделия- в музее есть охотничий патронташ, сшитый директору детдома Ерошкину Василию Ивановичу. Потерявший в тяжелейшем бою обе ноги танкист Антон Васильевич Соколов не опустил рук и стал чинить обувь- сапоги, ботинки, туфли и подшивать валенки для воспитанников детдомов и населения. В наши дни в селе жил Витя
   Бухаров, очень прекрасно подшивающий валенки и
   ремонтирующий другую обувь.
   Старики и мужики вытачивали для женской половины веретёшки, скалки, делали пряслица, ткацкие станки-кросна, изготовляли деревянную посуду, деревянные печные лопатки, ладили лодки рыбакам и охотникам, мастерили бытовую мебель (стулья, табуреты, шкафы, столы, сундуки, комоды). Были среди них краснодеревщики!
   Женщины во всех сельских семьях шили, вязали, штопали, одевая семью. До восьмого класса самой тёплой, лёгкой и удобной одеждой для меня были фуфайки (этакие ватные куртки, говорили, стежёные), которые для нас (всех внуков) шила бабушка Анна
   Даниловна на своей видавшей виды швейной машине "Zinger".
   Бабушка была мастером! Шила она и лёгкую одежду (платья, юбки, блузки, рубахи, штаны), и верхнюю ( пальто, куртки, даже дохи и полушубки).
   В Кипели мастером-портным была Останина Татьяна Спиридоновна. Работала она в швейной мастерской детдома. Работы было много, особенно накануне нового учебного года- нужно было подшить-подогнать каждому почти воспитаннику школьную форму, кому укоротить, кому заузить, а кому расшить. Много одежды приходилось ремонтировать, зашивать. Девчонкамвыпускницам сшить выпускные платья. К Татьяне Спиридоновне обращались и женщины из села сшить что-то модное, стильное. Все запросы и заказы обычно исполнялись почти без примерки- так намётан был глаз Татьяны Спиридоновны. Эстафету у Татьяны Спиридоновны подхватили привезённая из Москвы Важениным Николаем("Москвичём") Долорес. А ещё у Татьяны Спиридоновны есть талантливая ученица и воспитанница Ира Козлова, которая после занятий в школе спешила в швейную мастерскую постигать азы кройки и шитья. После окончания ПУ Ира сама стала мастером, стала Завьяловой, выйдя замуж за старшего сына Аркадия Потаповича Завьялова Александра, став снохой знаменитого кипельского мастера. Они (Долорес и Ира) тоже замечательные мастерицы, а в чём-то и превзошли свою
   учительницу. За рекой в Голодуевке жила и творила в небольшом, уютном пятистене Евгения .... Шила она различную одежду и верхнюю, и повседневную, и праздничную. Заказов было много. Швейная машинка мастера хранится у племянника Аркадия целой и исправной, готовой к пошиву...
   А вот сюжет для сельского художественного фильма- комедии. Начало его почти героическое. На перекрёстке Вихоровки и Маслянки жили Подгорбунские ( о некоторых из них выше было сказано). После окончания Великой Отечественной войны для организации хозяйственно- бытового обслуживания личного состава Группы Советских Оккупационных войск в Германии был проведён оргнабор специалистов и гражданских служащих. Была из Кипели призвана мастер-портной и швея Подгорбунских Анна Дмитриевна. Отслужив положенный срок в начале 1950-х годов, стала Анна собираться домой "на дембель". В части, где служила вольнонаёмная Подгорбунских, в танковом ремонтном батальоне служил немолодой уже капитан Козлов Пётр Егорович. Вся его семья погибла во время оккупации. Но война-то кончилась, нужно было как-то налаживать новую жизнь, и Анна пригласила танкиста- капитана с собой в Зауралье. В Кипель они вернулись вместе, отремонтировали старый домик, благоустроили всё вокруг на немецкий манер окультурили и стали жить-поживать. Танкист Козлов оказался замечательным механиком и вскоре его назначили заведующим МТМ колхоза "Большевик". Он прекрасно знал сталинский наказ: "Кадры решают дело!". Им была налажена колхозная школа механизаторов, занятия которой шли зимними вечерами, и все механизаторы(трактористы, комбайнеры, шофера, механики трудоёмких процессов всех бригад) обязаны были заниматься в этой школе. На занятия привлекали парней старших классов Кипельской средней школы и юношей села и деревень. Как вспоминают эти "студенты", Пётр Егорович назубок знал номера подшипников, регулировку и отладку работы всех агрегатов сельскохозяйственной техники и требовал знаний и умений от своих подчинённых. Механизаторы становились высококлассными специалистами, а мальчишки поступали в ЧИМЭСХ, КМИ, в сельхозтехникумы в Куртамыш, в Петухово, В Чистопрудное и становились инженерами и механиками.
   В жизни Пётр Егорович был балагур и шутник, в карман за словом не лез, знал сотни прибауток и шуток. Но война, потеря семьи и близких, гибель фронтовых друзей, конечно, повлияли на человека. Горе и тяжёлые воспоминания( как и все фронтовики) Пётр Егорович глушил старым русским приёмом- перед обедом и ужином выпивал по 100 грамм "Особой Московской". На фоне этого однажды в селе и произошёл случай, достойный полнометражной кинокомедии. Как-то однажды летом, когда посевная кампания закончилась, ностальгирующий капитантанкист, видимо, крепко выпил. Утром, побрившись, умывшись, Пётр Егорович попросил у благоверной Аннушки рубль
   похмелиться. Анна категорически отказала, поругала мужа, на что Пётр Егорович пригрозил Анне, что покончит с такой несправедливостью. Анна по своим швейно- женским делам к кому-то очень спешила, хлопнула дверью и ушла. "Значит ты так, ну я тебе тоже ..."- в голове Петра Егоровича быстро созрел план мести. В чулане на гвозде висела добрая верёвка, Пётр Егорович привязал один конец за свой офицерский ремень, а другой конец пропустил под рубахой через крюк на матке, толкнул табурет ногой и повис. Пришедшая зачем-то соседка Лукьяновна, ахнула и стала истово креститься, увидев висящего на матке соседа. В доме пахло свежеиспечённым хлебом, стопочкой лежащим на столе, накрытым полотенцем. Лукьяновна, видимо, и приходила за хлебом. Боком-боком, озираясь на висевшего соседа, она взяла булку со стола. " Положь на место!"- раздалось сверху- Лукьяновна бухнулась и лишилась чувств. Тут вернулась Анна и, увидев страшную картину, завыла и выскочила на улицу. Соседки, узнав в чём дело, быстро послали пацанов за дядей Евтуховичем, участковым, который с утра всегда был в правлении колхоза. Старший лейтенант Духновский минут через пять- семь, запыхавшийся был на месте. Вошёл в дом, увидев картину случившегося, попросил нож, чтобы перерезать верёвку, приставил к Петру Егоровичу табуретку, встал на неё и начал резать и тут... Пётр Егорович крепко обхватил участкового за шею, табуретка тяжести не выдержала, ножки её подломились, и мужики полетели на пол. Пётр Егорович оказался на участковом, рука которого, попав на обломки табуретки не выдержала и сломалась. Евтухович после " спасения" ходил на больничном, а Козлов за причинение вреда участковому получил 15 суток. Но жизнь продолжалась, женщины покупали в "мануфактурном" магазине у Останиной Екатерины и Плюхиной Веры отрезы на платья, юбки, кофты и после работы спешили в Маслянку к белошвейке Анне
   Подгорбунской на заказ чего-нибудь модного и красивого.
   В начале 50- х годов прошла кампания по укрупнению колхозов. Кипельские колхозы "Восход", "3- решающий" и "Пламя" были сведены в один "Большевик", возглавил который Андреев С.Ф. Чуть позднее в " Большевик" включили елизаветинский "Красный партизан", разбегаевский "Индустрия"( позднее "ХХ-я годовщина Октября"), луговской "Майские дни", падунский "Победа" и
   бахаревский колхоз "Социализм".
   После объединения всех хозяйств председателем выбрали- назначили "дадцатипятитысячника"- агронома Гороховской МТС Егорова Павла Фёдоровича. Его жена, Александра Ивановна, стала учить девчонок в школе кройке, шитью, готовке всякой вкусности, короче домоводству. Была у девчонок своя мастерская, в которой были швейные машины, электроплиты. Мальчишки занимались с Иваном Дмитриевичем Тимофеевым в своей слесарно-столярной мастерской и бегали к девчонкам угоститься.
   Женские рукоделия украшали жилище, домашнюю утварь, одежду. Все женщины в селе шили, вязали- одевали своих чад и домочадцев. Столы в горницах покрывали красивыми скатертями, кровать, подушки были заброшены вышитыми накидками, у умывальника висели красивые, вышитые рушники-рукотёрты. А
   Любовь Васильевна Дьолог (Трофимова) и Наталья Фёдоровна Клыгина свои комнаты превратили в галереи вышивок на самые разные темы и разных размеров. Красота!
   Были в селе развиты и художественные промыслы: резьба по дереву, выпиливание лобзиком, вышивка. Особо заслуживает внимания рисование. В этом промысле работало немного мастеров, но они были в селе, пусть и на уровне любительства. Нужно назвать Максимова Михаила Сергеевича, учителя истории, рисования и пения, замечательного фотографа; Обласова Анатолия Павловича, учителя пения, руководителя танцевального кружка; Шишминцева Виктора Андреевича, киномеханика, оформителя различной плакатной, рекламной информации, помощника секретаря парткома колхоза и председателя профкома; Коковкина Александра, молотобойца и животновода; Тельманова Александра Васильевича, строителя, столяра-мебельщика; Елина, художника, скульптора из Кургана, но имеющего кипельские корни; Колупаева Виктора Аркадьевича, внука церковного писаря Свято- Троицкой церкви и, как и дед его, ставшего "писарем" и самобытным художником (дед-то запросто мог нарисовать червонец, вспоминали родственники); Тельманов Виктор учился в
   Челябинске в архитектурном институте, стал архитектором. Дочь Клыгиных, Михалыча и Натальи Фёдоровны, Татьяна подхватила эстафету от родителей и училась на отделении худграфики и рисования в Катайске и учит детей прекрасному.
   А какие замечательные стихи и песни писал Владимир Михайлович Зуев! Когда-то я услышал строки песни:
   "Музыки тонкая нить смело плывёт над волнами- Песню нельзя сочинить, песни рождаются сами...". Эти слова и музыка о творчестве кипельского поэта-песенника, учителя от Бога Зуеве В.М. Вся Россия знает и любит передачу "Играй, гармонь" семьи Заволокиных. Владимир Михайлович в Кипели раньше Заволокиных собрал в селе гармонистов, баянистов, взрослых и учеников и приготовил на смотр художественной самодеятельности выступление своего ансамбля. Это было своеобразным отчётом перед сельчанами и первым руководителем кружка баянистов Лоскутниковым Геннадием Ивановичем, чьи кружковцы могли отличить ноту "до" от ноты "ля". Они, кипельские "шестидесятники", все были поэтами, музыкантами, артистами, конструкторами, спортсменами. Кое-что от них досталось и перешло к нам, но уже не в той мере.
   Писал стихи о нелёгком крестьянском труде и быте Попов Павел Петрович, возглавивший колхоз "Большевик" в 70-х годах и руководивший им до самого края, до начала перестрйки. Стихи писала и стала профессиональным литератором Важенина Нина (старшая дочь зав. почтой Елены Степановны), которая работала редактором заводской газеты на КАМАЗе, в Набережных Челнах. Сёстры Важенины-Наталья Фёдоровна и Татьяна Фёдоровна, сейчас уже ветераны-педагоги, пишут о родной природе, о школе, о нелёгком учительском труде, о красоте сельской жизни. К началу нового ХХ1-го века издано уже несколько сборников их замечательных стихов. Писала стихи Большакова Надежда Сергеевна. Появились стихи выпускницы Кипельской школы, ученицы Шишминцевой М.И.,Тимофеевой Л.Е., Яковлевой Г.Н. Бурундуковой (Мальцевой) Анны, продолжившей творческие наработки своей матери Мальцевой Н.И. Активно работает на художественно-литературном и публицистическом поприще выпускник Кипельской школы, выпускник истфака КГПИ, ветеран комсомола Тельманов Виктор. Он собрал богатый материал о жизни и быте своих земляков- разбегаевцев и издал книгу, замечательно фотографирует, пишет картины и стихи.
   ____________________
  
   Рабочий материал Дюсюбаева В.И.
  
   Возможно, имеет статус незавершенности (комм. дочери Дюсюбаевой С.В.)
   С уважением,
Дюсюбаева Светлана.
+7 912 29 00 254,
svetad77@mail.ru 
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"