Щербак Валентина Петровна : другие произведения.

Тамарка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.43*10  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    - 2016г. 4 место. Сборник "Детская литература 2016" т.5 Национальные литературные премии "Поэт года" и "Писатель года".ISBN 978-5-91815-871-2
   Тамарка
  
   С Тамаркой я познакомилась случайно.
   Водопровода у нас в доме не было. За водой ходили в конец улицы "на колонку". С девяти лет я уже помогала по хозяйству - приносила воду. Большое ведро мне бабушка не давала. Я ходила с бидончиком на три с половиной литра. Раза три за день сбегаешь - все равно, что десятилитровое ведро принесешь. Это было не трудно.
   Вот только чугунное сооружение, которое называлось колонкой, я не любила. Оно подавало хорошую струю воды лишь тогда, когда покачаешь тугой рычажок как следует. А у меня силенок было маловато.
   Набираю я однажды воду на колонке. Лето. Жара, солнце печет. По лицу капельки пота спускаются, в глаза попадают. Изо всех силенок качаю тугой рычажок, но жидкость льется из трубы тонкой струйкой с перебоями.
   Подходит девочка, примерно моего возраста, с настоящим большим десятилитровым ведром. Посмотрела на меня и на мои не очень успешные старания и говорит:
   - Давай покачаю.
   И быстро наполнила мой бидончик водой. А потом стала себе качать. А мне и уходить не хочется. Стою, гляжу, как у нее все ловко получается. Была она, конечно, покрепче и посильней меня. "Вон какое большое ведро заполняет водой. Я бы такое точно не донесла до дома", - подумала я.
   - Меня Тамаркой зовут, а тебя как? - проговорила девочка и улыбнулась мне.
   - Сашей, - сказала я, обрадовавшись, что она со мной снова заговорила.
   Так мы познакомились. А потом и подружились. Встречались не часто. У моей новой подруги почти не было свободного времени. Все домашние дела висели на ней. У Тамарки была больная мама.
   Но мы встречались. Зимой вместе с мальчишками мчались на санках с крутого спуска, который начинался возле колонки. Без Тамарки я бы съезжать с него и не отважилась. Летом соорудили в чужом заброшенном саду тайный шалаш. Уединялись там с ней, рассказывали друг другу разные истории. Тамарка - правдивые, а я - сочиненные: и страшные, и веселые. Тамарка их любила .
   Мне было с ней интересно. Она знала многое из того, о чем я даже понятия не имела. Ну, например, как делают детей. А еще она, как и мальчишки, употребляла разные словечки, и некоторые из них мне понравились. И я рискнула даже щегольнуть ими как-то раз дома. Дедушка, услышав такое, поперхнулся картошкой. Бабушка была в ужасе:
   - Откуда это у тебя? Кого ты копируешь? Свою новую подругу Тамару?
   Я молча кивнула головой. Бабушка запретила мне произносить "такие нехорошие слова" и посоветовала не дружить с "этой девочкой".
   Слова я старалась не произносить, но с Тамаркой все равно встречалась. И даже заходила к ним домой. Они жили бедно. Маленькая полуподвальная комната, в ней стол, две табуретки, большая кровать. У Тамарки даже не было своей постели. Она спала вместе с мамой. Когда я бабушке рассказала об этом, она, вздохнув, сказала:
   - Эвакуированные они. Бежали от проклятого немца в чем мать родила.
  
  * * *
   А потом произошло это... Тамарка пришла на колонку с опухшим, зареванным лицом и красными заплаканными глазами.
   - Что случилось? - спросила я ее.
   - Что случилось, то уже случилось, - ответила она. Но ты можешь помочь. Спрячь это ...
   И протянула мне листочек бумаги.
   "Извещение", - прочла я.
   А ниже: "Ваш сын красноармеец Огоньков Сергей Иванович...
  Уроженец... находясь на фронте... В бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявил геройство и мужество в бою и умер от ран."
   - Похоронка...- прошептала я.
   - Спрячь у себя, - сказала Тамарка. - У нас спрятать негде.
   Я вопросительно смотрела на нее, ничего не понимая.
   - Нельзя, чтоб мама это увидела. У нее сердце больное. Не выдержит. Это уже вторая похоронка. Первая была на отца. Маму тогда в больницу на скорой увезли. А эта - на братишку, на Сережку. Не нужно сейчас ей знать об этом. - Тамарка всхлипнула и с затаенной надеждой произнесла:
   - А может, это ошибка? А может, он живой? - Она взглянула на меня, ища поддержки. - Потом, когда-нибудь попозже, придется сказать... Но это-потом... Сейчас нельзя... Спрячешь?
   - Конечно, спрячу, - ответила я, бережно беря в руки чужое горе.
  
   * * *
   Спрятать-то я спрятала и даже, как мне казалось, очень надежно. Я положила извещение в старый альбом с фотографиями. Его давно уже никто не смотрел. Не только положила, но еще и засунула под совсем пожелтевшую от времени фотокарточку. Я честно оберегала чужую тайну и каждый день проверяла: на месте похоронка или нет?
   Но разве от моей бабушки что-либо можно спрятать? Прошло не больше недели. И случилось то, что и должно было случиться.
   Показывает она мне извещение, которое я прятала, и спрашивает:
   - Чье это? Откуда это у тебя?
   Пришлось рассказать все как есть. Бабушка выслушала, вздохнула и строго сказала:
   - Сегодня же отдай извещение Тамаре. Нельзя у себя в доме хранить чужое горе. К тому же это очень важный документ. Он необходим для получения пособия от государства.
   И я отнесла похоронку Тамарке. Она не обиделась, она меня поняла. А когда я передала ей бабушкины слова про пособие, сказала:
   - Пособие - это хорошо, но живая мама лучше.
   Где или у кого Тамарка снова спрятала похоронку, она со мной не делилась. Но я точно знаю, что маме своей она этот страшный документ не показывала.
   А жизнь шла своим чередом. И в сводах Совинфорбюро стали сообщать уже хорошие новости. Наши войска продвигались на запад, отвоевывая оставленные ранее города и села.
  
  * * *
   А потом случилось это чудо. Я сидела за столом у окна и делала уроки. Бабушка была на кухне. У нее всегда там было дел невпроворот.
   Тюк! Кто -то стукнул в окно камешком. Тюк! - снова.
   Жили мы на втором этаже. Выглядываю в окно. Внизу стоит Тамарка и делает мне знаки рукой, чтоб выходила на улицу. К нам она не заходила. Боялась моей бабушки. Чувствовала, наверное, что не нравится ей.
   Выхожу, смотрю на Тамарку и не верю своим глазам. До того красивой она мне показалась. Глаза сияют, румянец во всю щеку. Обхватила она меня руками и закружила на асфальте с радостным криком:
   - Вернулся, вернулся! Сережка домой вернулся. Живой, понимаешь, живой!
   Сначала я никак не могла понять, как же он мог вернуться, если на него уже похоронка оформлена. И глупо переспросила:
   - Живой?
   - Ну, конечно, живой. А я тебе, о чем битый час толкую?
   - Ну, положим не битый час, а всего пять минут, - начала я возражать. И тут же радостно прервала сама себя:
   - Но это же, действительно, здорово, что он живой и уже дома!
   - Он был тяжело ранен...Один госпиталь, второй госпиталь, потом еще один... Он с наградой вернулся! У него медаль "За отвагу"!
   Теперь уже я заключила Тамарку в объятия, и мы снова закружились с ней на асфальте.
   - А куда ты теперь похоронку денешь? - спросила я у подруги.
   - А я ее уже брату отдала. Знаешь, он это извещение маме и показывать даже не будет. У нее от вида живого-то Сережи чуть сердечный приступ не случился, а уж от похоронки на него...
   Тамарка вырвалась из моих объятий, махнула рукой и побежала домой, крикнув на ходу:
   - Я к тебе на минуточку забежала, поделиться радостной вестью!
   Постояв немного и прокрутив в уме все, что произошло, я тоже побежала... на второй этаж своего дома - делиться радостной вестью с бабушкой.
   - Бабушка, не надо больше похоронку прятать! - прокричала я с порога кухни.
   - А ты, что? Разве продолжала ее прятать? - удивилась она.
   - Нет, я не то хотела сказать. Тамаркин брат вернулся с войны живым и даже с наградой! - еще громче закричала я и закружила бабушку по кухне.
   - Да тише, тише, ты крутись. Расскажи подробней, - пыталась она остановить меня.
   - Он был тяжело ранен, в госпиталях затерялся. Вот и написали похоронку, - отпустив, наконец, бабушку, закончила я свое радостное сообщение.
   - И такое бывает, - сказала она, отдышавшись. - И, покачав головой, добавила:
   - Ну, разве ж можно с плохими вестями торопиться?
   - И теперь Тамарке не нужно от мамы ничего скрывать, - продолжала я радостно сообщать новости. - Они с Сережей решили вообще ей про похоронку ничего не говорить.
   - Считай, спасла жизнь матери твоя подруга, - сказала бабушка, вздохнув, и добавила:
   - Хорошая, добрая девочка, Тамара. Ты дружи, дружи с ней.
   - А как же плохие слова, которые она говорит? Не важно?
   - Как же не важно? Важно! - веско произнесла бабушка и, посмотрев на меня с прищуром, добавила:
   - А ты на что? Вы же подруги. Вот и объясни, что так говорить нехорошо.
  
  
  
Оценка: 7.43*10  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"