- Подъём! - раздался голос Клавдии Васильевны. Саша открыла глаза... и улыбнулась. Встречать улыбкой каждый день её научила бабушка.
- Как спала? - спросила Клавдия Васильевна, окинув взглядом палатку.
- Плохо, - ответила Саша. - Три раза просыпалась.
- Не нужно на ночь пить кофе, - останавливая свой взгляд на двух кружках, произнесла Клавдия Васильевна. Саша покраснела. Она ничего не могла поделать с этой особенностью своего организма и краснела всегда, если ей было неловко, когда говорила неправду или скрывала что-то. Бабушка считала, что в этом повинна очень чувствительная нервная система внучки. И сейчас Саша покраснела потому, что боялась дальнейших расспросов. Но Клавдия Васильевна не стала это делать. Ей и так всё было понятно: " Олег провожал Нину, Анатолий крутился около Жени. Значит, это Артём".
- Держи электрический фонарик,- сказала она. - Он будет твоим на всё время экспедиции. А теперь пойдём, я покажу тебе, куда женщины ходят и куда мужчины, и где все умываются, - спокойно проговорила она, меняя тему разговора.
- Мне Нина вчера всё объяснила, - сказала Саша, поспешно натягивая на себя брюки и штормовку.
Они вышли из палатки. Солнце только выглянуло из-за гор и высокие пики их утопали в предрассветном тумане. Воздух был прохладным, трава - влажной от росы. Рассекая пелену тумана, первые лучи солнца обнажали могучие, разлапистые сосны.
Саша, вдохнув всей грудью бодрящую утреннюю прохладу, застыла, наблюдая, как на склоне горы ширится свободная от тумана полоса очертания сосен, напоминая зубья гигантской расчески.
- Красиво и таинственно, как в сказке! - не сдержав восторга, поделилась девушка своими впечатлениями с Клавдией Васильевной. Та только улыбнулась ей в ответ. И тут, сами собой, стали рождаться стихи:
- Тумана пелену с высоких гор снимая, - сама собой сложилась вторая строчка стихотворения.
- На склонах сосны вековые обнажал,- быстро пришла и третья строка. Саша задумалась на минуту, потом догоняя Клавдию Васильевну, уверенно закончила:
- И в солнечный наряд краавиц наряжал.
- Стихи сочиняешь? - спросила она, внимательно посмотрев на девушку.
- Нет, это я так, - засмущалась Саша и быстро перевела разговор на другую тему: - Мне Нина говорила, что здесь медведи водятся. Это правда?
- Да, они сюда заходят, - сказала Клавдия Васильевна. - Недаром малина зовётся "медвежьей ягодой". Медведь лакомка.
- А вы встречали здесь косолапого? - снова спросила Саша.
- Нет, мне не доводилось. Но я ничуть об этом не жалею, - улыбнулась уголками губ Клавдия Васильевна. - А вот пастухи рассказывали историю о том, как здесь были на практике студенты МГУ. И одна девушка повстречала в малиннике медведя. Испугалась, пыталась бежать, но он догнал её, в молниеносном прыжке взмахнул лапой и содрал с головы беглянки кожу вместе с волосами. - Клавдия Васильевна провела руками по своей жёсткой химии. - А вот правда это или нет, я не знаю, - добавила она, внимательно взглянув на Сашу и пытаясь понять, не испугала ли она её своим рассказом.
Но мысли Саши были заняты не медведем, а окружающей красотой и теми чувствами, которые переполняли её. Листья малинника, трава и цветы были покрыты капельками росы, которые блестели, как маленькие алмазы. Стихи рождались сами. Без особых усилий появлялись новые рифмованные строки.
" Только бы не забыть", - думала Саша. Они подошли к большой палатке.
- Ну вот, Александра Ивановна Оленина, - Клавдия Васильевна внимательно посмотрела на Сашу. - Здесь и будет твоё рабочее место. Это наша походная лаборатория. Саша кивнула головой, улыбнулась и сказала:
- Только я не Ивановна, а Андреевна.
- А разве твой папа не Иван Оленин?
-Нет, Иван Оленин - мой дядя.
- У тебя его глаза и улыбка, - тихо сказала Клавдия Васильевна.
- Глаза и улыбка у меня бабушкины, - поправила её Саша. У нас у всех: у папы, дяди Ивана и у меня улыбка и глаза бабушкины.
- Твоя бабушка, наверное, в молодости была очень красивой, - сказала Клавдия Васильевна и с грустью подумала:
"Такая девочка с его улыбкой и его глазами могла бы быть моей дочкой". - Когда она вспоминала молодость, ее голос всегда звучал так, как будто она сожалела о чем-то, чего не сделала в те годы, а могла бы сделать. Чего не позволила себе, а надо было бы позволить.
- У вас большая семья? - спросила она снова.
- Папа, мама, бабушка, дедушка, я и брат Володя, - ответила Саша.
- А у дяди Ивана?
- У него нет семьи. Он один, - сказала Саша и тут же поправила себя: - Мы его семья.
" Я тоже одна", - с грустью подумала Клавдия Васильевна. - "А могли бы быть и вместе".
- Ну, ладно, иди умываться, - сказала она, сменив тему разговора. - Я уже на речке была.
Саша стрелой помчалась к своей палатке. Но вместо того, чтобы взять туалетные принадлежности и идти умываться, она села на раскладушку, достала дневник и стала записывать туда только что сложившиеся строчки стихотворения. Записала, прочла. Задумалась. Это было её первое утро в горах. Оно очаровало её своим величием и красотой. Саша минут пять что-то шептала себе под нос, покусывая карандаш. А потом дописала еще четыре строчки. Так на высоте 1000 метров над уровнем моря у подножья Эльбруса родилось стихотворение, которое она назвала "Утро в горах":
Луч первый утром, воздух прорезая,
Тумана пелену с высоких гор снимая,
На склонах сосны вековые обнажал
И в малахитовый хитон их наряжал.
Как будто из прекрасных глаз слезинки,
С цветов на землю падали росинки.
В них солнечные зайчики играли,
И капли влаги, как алмаз, блистали.
Вокруг, как сказочное диво, сосновый бор стоял
По склонам гор, искрясь на солнце, снег лежал.
Голубизна небес сияла и манила.
И было так торжественно, красиво.
Саша ещё раз внимательно все прочла, удовлетворённо вздохнула, захлопнула дневник.
-Теперь надо привести себя в порядок: причесаться и умыться, - сказала она своему отражению в зеркале, не спеша, расчёсывая волосы. Посмотрела на часики и ахнула. Стукнув себя рукой по лбу и воскликнув: - Балда! - стрелой выбежала из палатки. Умываться на речке было уже некогда. Она опаздывала на завтрак.
Примечание: МГУ - Московский Государственный Университет.
![[]](/img/s/sherbak_w_p/sacha-10/195188.jpg)