В глазах потемнело, и я несколько секунд ничего не мог сообразить, пока голос Василисы не вырвал меня из ступора:
- Вась, а что нам делать-то? Они нас хотят убить, да? Что делать будем?
- Вызови брата.
Василиса кивнула головой, и через три секунды перед нами повисло изображение Вадима, паренька двадцати лет, выглядевшего постарше меня - лет на двадцать пять. Он поднял глаза на Василису и облегчённо сказал:
- Васька! Наконец-то! Ты где?
- Я не знаю...- растерянно сказала Василиса - мы бежали, бежали...куда-то прибежали. Не знаю - куда.
- Так вы в том же районе, где на вас напали последний раз? У 'Руслана'? - переспросил Вадим - выйдите к дороге, сейчас я за вами приеду. Только никуда не уходите! - парень бросил быстрый взгляд куда-то в сторону и отключился.
- Бежим! Скорее! - я схватил Василису за руку и помчался вперёд. Она почти не могла бежать, ноги спотыкались, заплетались и путались в больших башмаках.
- Зачем? - жалобно спросила она, поспевая за мной - Вадим же сказал, что сейчас за нами приедет! Зачем мы убегаем?
- Твой Вадим или сам всё это закрутил, или под контролем у тех, кто это всё сделал - пояснил я сквозь зубы - откуда он знает, где на нас было совершено последнее нападение? Бежать надо! Потом всё обсудим, а пока на всякий случай свалим подальше.
Подальше? - пришла мне в голову чумная мысль - ага, подальше. Вот только как? На машине, как ещё-то. На такси. Как и планировал. Правда до этого я планировал хоть и далеко, но гораздо ближе - например к бабульке с дедулькой, но теперь - только вырываться из города, и никак иначе.
- Стой! Сюда! - приказал я, и рванул Василису в сторону, прижимая к газетному ларьку. Сам осторожно выглянул - попались! Похоже, что попались.
- Что, Вась? - спросила Василиса, тяжело дыша и повиснув на меня, как мост на мостовой опоре.
- Омон. Они вызвали ОМОН и оцепляют район - ответил я, с тоской разглядывая здоровенные автобусы, из которых выскакивали мужики в бронежилетах и касках - машина исключена - не выпустят. Сейчас закроют дороги, устроят повальный шмон. Вот что деньги животворящие делают!
- Вась, нас убьют? - с тоской и обречённостью в голосе спросила девушка, как будто смирившаяся со своей участью.
- Хрен им. Партизаны не сдаются! - с убеждённостью в голосе ответил я. Таковой убеждённости у меня не было, но что может сказать нормальный мужчина, когда на него смотрит влюблённая женщина? Ну - девушка. Пока. Впрочем - не имеет значения. Надо предоставить ей возможность стать женщиной, а для того...
- Духи, ко мне! - осенила меня мысль - Василиса, запрыгивай ко мне на спину, цепляйся руками и ногами, и не в коем случае не отпускай. И не удивляйся! Всё будет в порядке! Поехали!
Я не почувствовал того, как облепившие меня духи вцепились в одежду, упёрлись в тело. Всё, что ощутил - это то, что земля медленно уходит из под ног. Скорость подъёма возрастала, возрастала, возрастала и вот мы уже на высоте двухсот метров, потерялись в ночной мгле. Впрочем - не такой уж и ночной - восток серел, скоро утро. Мы бегаем по городу почти всю ночь.
Подъём прекратился, и движение перешло в горизонтальную плоскость. Я не стал слишком сильно разгоняться, ограничился скоростью около шестидесяти километров в час. Сзади висела Василиса, повизгивая от страха, и вся эта картина напоминала 'Вечера на хуторе близ Диканьки', где я выступаю в роли чёрта. А что - луна есть, полёт есть, вот только снега не хватает. Впрочем - отельные кучи между домами ещё оставались, источая вонь кошатины и потоки грязи.
Внизу проплыли машины с ОМОНом - забавно было смотреть сверху, как маленькие, будто муравьи люди бегают, растягиваясь цепью, суетятся. Меня поразил масштаб происходящего - для двух несчастных людишек развернуть такую крупномасштабную операцию! Не пожалели ни сил, ни денег. Ставка видимо очень велика. Конечно, я себе льщу - не для двух людишек, а для одной людишки, что сейчас тихо повизгивает у меня за спиной, вцепившись, как обезьянка в свою мать. Это ради неё, принцессы, наследницы капитала, начали эту операцию. А я - просто палка в колесе смертоносной машины, и эту палку всё время стараются или и вынуть, или сломать.
Кстати - я ни на секунду не поверил в то, что буду жить припеваючи, если сдамся этим злодеям. Если рассудить по логике - зачем я им нужен? Только затем, чтобы доставить 'живую покойницу' пред чёрные очи супостатов. Её убивают, а следом - само собой, меня. Сплошная экономия, два в одном - шампунь и кондиционер: денег платить не надо, кроме того - устраняется опасность разглашения тайны. Нет Васи - нет проблемы. Впрочем - я ни на долю секунды даже и не подумал о том - а не стоит ли сдать Василису и выжить самому? Как-то не по-русски это. 'Русские своих на войне не бросают!' - вспомнился мне чеканный афоризм из культового фильма двадцатого века. А что с тех пор изменилось? Ничего. Если человек скот - он во все времена скот. А если человек - он Человек. Даже если бы я не был влюблён в Василису - смог бы я бросить её, убежать, оставив на растерзание врагам? Нет, не смог бы. Погиб бы с ней вместе, но не бросил. Вот такой дурак я. Таким уродился.
Неожиданно я заметил, что призраков вокруг меня стало гораздо меньше. Они дружно начали исчезать, и я с досадой понял - вышли из ареала обитания. Призвал новых, 'местных', и тут же толпа серых сущностей стала побольше. Облегчённо вздохнул - эдак можно было грохнуться о землю с высоты двухсот метров. Надо следить за такими делами...
Несмотря на то, что полёт проходил нормально, в заданных параметрах, нашему смешанному космическому экипажу стоило подумать о приземлении - холодновато, однако! Рубашка, что я снял с покойного киллера, продувалась ледяным ветром, как бумажная, меня трясло от холода, и такими темпами я скоро превращусь в кусок мороженого мяса.
Выбрав нужное место, даю приказ призракам спускать меня на землю. Через минуту спуска, мы с моей всадницей стоим на земле.
- Замёрзла? - спросил я, клацая зубами так, как будто работал отбойный молоток.
- Есть немного - виновато ответила Василиса - но ты больше, как я вижу. А что это было, Вась? Как ты так летал?
- Когда-нибудь расскажу - буркнул я, похрюкивая и дрожа - бежим к стоянке такси, потом поговорим!
Мы помчались к стоянке, видневшейся в пятидесяти метрах от нас. Я нарочно спустился к тёмной подворотне, чтобы не привлекать внимания. Впрочем - вокруг и не было никого - по ощущениям пятый час утра, самое глухое время - все ночные уже ложатся спать, а дневные ещё не проснулись. В это время так сладко вытянуться в тёплой постели и храпеть, прижимая к себе тёплое, упругое тело...стоп! Не о том мысли! Бррррр...как зубы клацают!
Выбрав здоровенную тойоту посвежее, я постучал в окно, и дверь машины тут же распахнулась. Голос машины спросил:
- Куда поедем?
- Далеко! За город ездишь?
- Да куда угодно езжу, хоть на Луну! - радостно крикнула машина и замигала подфарниками - прыгайте, сейчас помчимся!
- Эй, эй, без фанатизма - с опаской предупредил я - знаю ваши шалости! Сейчас только одну вашу коллегу гаишник развоплотил за нарушения! Так что без особых безобразий, ладно?
- Да это Бюргер, знаю - хмыкнул автомобиль - он вообще с придурью был. Его купили где-то в Германии, перетащили сюда, а хозяин дурковатый был, вот и машина такая же. Он вечно нарывался. Говорил я ему - аккуратнее, аккуратнее, не надо гаишникам хамить, они тоже делают свою работу, к ним надо находить подход! А он - булленшвайн, и всё тут. Типа - 'полицейская свинья'. Вот и нарвался.
- Интересно, а откуда ты знаешь, что его развоплотили? - удивился я - вы что, общаетесь между собой на расстоянии?
- Гаишник сказал одному, тот другому, и вся стоянка уже знает. А завтра будет знать весь город. Ну, так что, куда едем?
- Сейчас поедем прямо, вдоль проспекта, выходишь за город, на объездную, разворачиваешься на юг и едешь в Сочи.
- Ух ты! Решили поехать отдохнуть? Только у нас правило - если едем на дальняк - нужно сунуть денег километров на пятьсот - сами понимаете...мало ли какие проблемы бывают...
- Я могу сунуть тебе денег на всю дорогу, но если ты обманешь - я найду тебя и развоплощу. Понятно?
- Чего уж тут не понять. Нет, на всю дорогу не надо, тысяч пять суньте - и вам легче. И мне. Как закончатся, я вам скажу добавить. Если устраивает - суйте, и поехали.
Скормив таксометру пять тысяч одной купюрой и дождавшись, когда машина тронется с места, я откинулся на спинку сиденья, достал из карманов добычу, взятую мной в гостинице и стал рассматривать, на сколько я увеличил наш капитал. Ну что же - результат был и не шибко весёлым, и не так уж удручающим - две пачки с тысячными купюрами, и тоненькая пачка пятитысячных - штук двадцать. То есть - тысяч триста. На какое-то время хватит пожить, и вполне так приятно пожить, ну а потом уже будем думать, что делать.
- Вась, а чего мы в Сочи? - очнулась от раздумий Василиса - нам обязательно туда?
- Нам нужно вырваться из города. Куда угодно. А Сочи...ну что Сочи - там сейчас тепло, под тридцать градусов. Там опасность лишь в том, что ты можешь сгореть на солнце - ты же рыжая. А тут у нас под ногами земля горит. Так что бежать нужно куда глаза глядят. Они ведь как сейчас рассуждают: мы будем прятаться в городе и искать справедливости. Все ходы нам перекрыли - ваш Игорь Михайлович настоящий профи, и всё предусмотрел. Даже, уверен, моё обращение к коллегам по работе. Нам нужно отсидеться месяц-два, потом потихоньку вернуться...и вот тогда раздать всем сестрам по серьгам. Ты пойми - уже подключились официальные власти, и стоит нам убить кого-нибудь из полицейских - мы тут же становимся преступниками во всех отношениях. И доказывай потом, что мы спасали свою жизнь, бла бла бла... Ведь по закону что нужно - сдаться, и потом в суде доказывать, что ты не верблюд. Если до него, до суда, доживёшь, конечно. А вот с этим проблема. При желании и достаточном количестве денег можно войти куда угодно и сделать что угодно. Хоть с самим президентом. История это уже доказала.
- А я почти не сгораю - грустно сказала Василиса - я какая-то нестандартная рыжая. Так, слегка прижариваюсь, а потом ничего, загар нормально ложится. Только я не понимаю, как мы будем жить - без документов, без денег. Вечно в розыске...
- Не вечно! - бодренько заявил я, несмотря на то, что на душе у меня скребли не просто кошки, а целая наполеоновская армия кошек, да ещё и гадила при этом - отсидимся, погреемся на солнышке, и вперёд, на врага. Мы обязательно вернёмся и всем негодяям отомстим. Веришь мне?
- Верю... - прошептала девушка, и положила голову мне на плечо. Я вздохнул, и замолчал - будущее было туманно и неясно, как при хождении по минному полю.
Да, нашей ахиллесовой пятой было отсутствие документов, и что с этим делать я пока не знал. Предстояло в ближайшее время решить две проблемы: перво-наперво что-то сделать с волосами Василисы. После того, как я освободил её из багажника автомобиля неделю назад, ей пришлось постричься очень коротко, практически чуть не налысо. Сзади, там, где был выстрижен клок до головы, затылок был почти лысым, выше начинались волосы, увеличиваясь в длине. Получилось что-то такое мальчишеское и очень соблазнительное, да. НО! - волосы-то растут, и в таких коротких причёсках надо или краситься каждые два дня, чтобы не было видно вылезающих рыжих волос, либо...вернуться к натуральному цвету. И она вернулась к натуральному цвету. Волосы были огненно рыжими, практически красными. Её было видно за километр, как фонарь, как пламя костра. И с этим надо что-то делать...
Второй вопрос - одежда. Если я ещё как-то мог сойти за обычного путешественника, то девушка в кисее, через которую, как сквозь стекло, просматривались узкие трусики и голая грудь, тут же привлекла бы внимание. Да ещё когда она бродит в огромных кроссовках, снятых с киллера. Так что эти вопросы нужно было решать срочно, безотлагательно.
Откинувшись на спинку сиденья, закрыл глаза и задумался - а смог бы я сейчас противостоять в открытой борьбе? Предположим, гипотетически, я начал открытую борьбу с государством.
Ну вот - ОМОН, к примеру. Выпустить на него армию духов. Они их всех покрошат в капусты. Омоновцев этих. А дальше что? Духи привязаны к определённому району обитания. Значит каждый раз надо вызывать новых духов. Ну ладно, вызвал, они взрывают танки, уничтожают орудия, которые против меня выставили. Я сижу в постоянной осаде. Затем мне перерезали коммуникации, лишили еды и воды. Улететь? - Вокруг барражируют вертолёты, сидят снайперы. Расстреляют прямо в воздухе. Убить меня и Василису раз плюнуть, и никакие способности не помогут, поработить весь мир я точно не смогу.
Усмехнулся - тоже мне, Чёрный Властелин! Я и пользоваться-то способностями некроманта как следует не могу. И ещё - а кто сказал, что эти способности вечны? Я думаю - да, вечны. Но может - нет? Ведь слышал я что-то про колдовские обряды чернокнижников, увеличивающие способности магов на какое-то время. Будем надеяться - на долгое время...иначе нам с Василиской худо придётся.
Я должен смотреть вперёд, на месяцы и годы. Никакого противостояния с властью, иначе из этой страны только бежать. Не желаю делать пластические операции, чтобы меня не нашли.
И опять - надо разобраться со своими способностями. Когда мы приедем в тихое, пока ещё не загаженное отдыхающими место вроде Имеретинской бухты.
Мелькали дома, мелькали вывески, машины, встречающие по пути. Авомобилей стало на дороге уже больше - за окном занимался тусклый рассвет, знаменующий окончание этой страшной ночи.
Через час мы выскочили из города, проехав мимо поста гаи, возле которого дремали две машины с потушенными огнями. Гаишникам лень было выходить - кроме того, я знал, что машины такси останавливают ночами гораздо меньше, чем обычные автомобили. Их работа такая -носиться ночами, а вот одинокая гражданская машина, крадущаяся в ночи, вызывает гораздо большее, и закономерное подозрение - не тати ли какие задумали воплотить в жизнь свои намеченные преступления?
На объездной дороге, как обычно, было оживлённое движение - узкая полоса, всего на две машины, заполнена фурами, медленно тянущими свои раздутые от груза туши в неизвестном направлении. Много машин было с южными номерами - видимо с югов они волокут на север фрукты, а туда - лес, ну и всякое другое, чего они возят в сторону Кавказа. Я не особенно разбираюсь в этих грузоперемещениях, мне как-то это до-лампочки.
Василиса спала, вытянувшись на сиденье и положив голову мне на бедро. Я старался поменьше двигаться, чтобы не побеспокоить девушку. В кармане что-то мешало, я пошевелился, и Василиса открыла глаза, потом села и глубоко вздохнула:
- Не могу. Слегка задремала, потом как приснилось, что отец и мать живы, и я проснулась. Вась, ну как же так? - девушка заплакала, и слёзы покатились по её лицу, как дождевые капли. Я пожал плечами - ну что было говорить? Что я сочувствую, соболезную? Банально. И родителей это не вернёт. Так зачем говорить пустые слова? Ей нужно время, чтобы осознать, чтобы выйти из шокового состояния. Чем я мог ей помочь? Если только этим... - сунул руку в карман - вспомнил, что мне мешало. Я ведь вместе с едой заказывал и виски, а когда мы бежали, виски уже лежали у меня в кармане - положил, автоматически. Бутылочка плоская, удобная, как-то и не замечал её, пока не уселся в машину.
Я открутил крышечку у бутылки, и предложил:
- Давай помянем твоих родителей?
- Вась, я виски не пила никогда - смущённо сказала Василиса, и нерешительно взяла бутылочку в руки.
- Что, вообще никогда спиртного не пила? - не поверил я.
- Нет - ну пила: лёгкое красное вино, сладкое там всякое, шампанское, а виски, водку и коньяк никогда не пила - пожала плечами девушка - ты что думаешь, раз я дочь олигарха, так сразу разврат, пьянка и наркотики? Чушь это всё. Как и у всех - одни пьют, другие не пьют. Какие родители, такие и дети. Папа у меня не пьёт! Не пил... - поправилась она и снова заплакала, потом подняла бутылку, поднесла к губами и стала судорожно заглатывать коричневую жидкость. Я отнял у неё бутылочку, когда в ней осталось от силы на треть. Василиса выпила грамм двести, не меньше.
Поболтав содержимое, я допил остальное, передёрнувшись и выдохнув. Всё-таки, как ни странно, виски пить легче, чем какой-нибудь коньяк. От коньяка у меня сразу рвотный позыв. Водку - ту вообще не могу пить. Отец всегда смеялся, мол, не пролетарского я происхождения, раз водку не могу пить. И при этом поглядывал на мать, как будто подозревая, что она согрешила с заезжим профессором литературы на симпозиуме пушкинистов. Вот, кстати, бесполезная профессия - пушкинисты! Всю жизнь разбирать, что сказал Пушкин, куда поехал, и зачем. Ну на кой чёрт нам знать, что ему сказал царь и чего Пушкин хотел сказать декабристам? Нет, согласен, один раз прочитать даже интересно, но всю жизнь в этом копаться? Это же просто ненормально, на мой взгляд. А вот если я погибну - будут разбирать мою жизнь по минуткам? Мол - вот он сидел в жёлтом такси, вот взял на колени голову вхлам пьяной Василисы, вот она радостно промычала что-то вроде Выыыасенька...любиииыыммыыый...и задрыхла. Стоит это увековечивания в анналах истории? Может я вообще-то для мира больше значу, чем опальный поэт, убитый круглой пулей, завёрнутой в нестерильную тряпку?
По недолгому размышлению, решил: я гораздо главнее всех Пушкиных и Лермонтовых и заслуживаю увековечивания в аналах. Или в Анналах? Мдя. Ак-то нехорошо звучит...ой, мля, я похоже тоже поплыл. Такую хрень несу... Василиска так совсем вырубилась. Ну и хорошо - немного отойдёт от стресса. Как лекарство этот вискарь. И теплее стало. Тоже надо поспать - эта ночка была злооостной... Меня накрыло тёплая волна сна, и скоро машина превратилась в передвижную жёлтую спальню.
Мне снились сны о том, что я сижу на яхте, здоровый, богатый, рядом со мной Василиса, а вокруг никого, кроме моря и солнца...штиль, тишина, и только голос с небес: 'Ты заслужил, о праведник! Наслаждайся райской жизнью и ни о чём не беспокойся!'
Я проснулся от чувства глубокого удовлетворения, а ещё от того, что бился головой о стекло автомобиля.
Дорога в этом месте была ужасной - в весенней дороге образовались дыры, на которых машина подпрыгивала, громыхала и грозила развалиться. Я посмотрел на Василису - она всё ещё спала, а вокруг нас, за онками, расстилались поля, блестевшие под солнцем лужами воды и остатками не растаявшего снега. Это в городе весна пришла уже давно, а за городом она только начала свою битву с холодом.
В машине было тепло, уютно, поигрывала тихая музыка - интересно, подумалось мне - для кого машина её играет, если мы спим? Для себя? Неужели одушевлённые машины имеют понятие об искусстве, музыке... Вообще - что мы знаем об одушевлении? Пользуемся, как дикари, магией, не зная ни сути её, ни возможностей. Впрочем - а не было магии - пользовались достижениями науки. Чем отличается от магии? Так же ни черта никто ничего не понимал, однако все делали вид, что знают, как работает их телефон и телевизор. И мы мало отличаемся от наших предков. Один из доводов за то, что человека ррраз! - и создали единожды. Со времён пещерных людей мы мало чем изменились - такие же злобные, хищные, коварные.
Я потёр глаза и посмотрел на Василису, сладко посапывающую и улыбающуюся во сне. Что тебе снится? Наверное - как ты с родителями едешь на курорт? Все живы, здоровы и счастливы? Спи, спи...пробуждение будет не очень приятным. Уверен, что мне хватит умения, мозгов, чтобы скрыться, затеряться в дали, чтобы не дать себя найти. Всё-таки ведь не простой парень, а маг, да ещё и некромант. Но пройдёт немало времени, пока это болото успокоится. Вонь из этого взбаламученного омута будет идти ещё долго. Как и на что жить всё это время? Ну что - цены как всегда, я знал их прекрасно - не первый день живу на свете. Пятьсот рублей в сутки за дурацкую халупу где-нибудь на берегу моря. Или двадцать тысяч за однокомнатую квартиру где-нибудь далеко от набережной. Только вот квартира нам не светит - только халупы - без документов никуда. В сотый раз пожалел, что оставил своё удостоверение в особняке Гриньковых, уходя в ночной клуб. Уж по этому документу можно было бы как-то пристроиться.
Василиса засопела громче, потянулась, и открыла глаза:
- Ты не спишь? Мне такой сон хороший снился! Мы с тобой на яхте, море, солнце...и никого вокруг! Так здорово...
- Кхе кхе - поперхнулся я. Мы видели один и тот же сон? Совпадение, или наведённые сны? Может я умею проецировать сон? Хммм...а почему это я проецирую - может она проецирует? Может она сноходящая? Я слышал о таких магах - якобы они умеют входить в сны людей, сообщать им какие-то сведения, и даже убивать во сне - сноходцы и такое могут. Если они убьют человека во сне, он умрёт в и реальности. Например от сердечного приступа. Или остановки дыхания. Интересно. Очень интересно. И кто тогда из нас сноходец?
- Мы уже далеко уехали? - Василиса села на сиденье, почёсывая рыжую лохматую шевелюру, напоминавшую лес на бугре - снизу стрижено, сверху густо.
- Машина, сколько километров от города? - спросил я, и поправился - от того города, из которого мы выехали.
- Четыреста двадцать километров.
- Хммм...проспали несколько часов...неплохо мы с тобой придавили храпака!
- Вась, мне в кустики надо - попросила Василиса - давай где-нибудь остановимся ненадолго, а?
- Машина, остановись вооон у тех ёлок. В сотне метров от нас. Да, да, тут. Тебя проводить?
- Нет, ты чего...я уж сама как-то...смущённо ответила Василиса и открыв дверцу, заторопилась к ёлкам.
Слегка подумав, я решил, что остановка своевременна и отправился через дорогу в другую сторону. Через пять минут вернулся к машине, и с неудовольствием отметил, что Василисы нет на месте. Она ещё не пришла. Так-то вроде и ничего страшного - мало ли чего она там в кустиках задерживается...но сердце что-то кольнуло.
Прождав ещё пять минут, я понял - беда. Она не могла задерживаться так долго. И выругал себя, что не пошёл с ней. Ну постоял бы рядом, и всё! Какого чёрта я постеснялся!
- Машина, стой здесь, не уезжай, пока не кончатся деньги в таксометре. Поняла?
- Поняла. Добавить бы...
- На! Проглотка... - таксофон заурчал, глотая купюру, и мне показалось, что машина довольно хрюкнула, как человек, откусивший от вкусного пирога. Я захлопнул дверь и побежал по следам подруги.
Следы на снегу от её 'лаптей'. Ведут в лес, дальше и дальше. Вот дурочка! Что я, сглажу её, если увижу, как она присела за кустик? Идиотство! В клуб значит можно пойти почти голышом, а вот тут надо влезать в самую гущу ёлок! Полная непоследовательность поступков! Девчонка, одно слово.
Иду дальше...вот тут она присела...следы! Следы крупны собак, или волков! Оборотни! Видно - пыталась бороться, они её тащили, потом следы борьбы пропадают.
Бегом! Бегом по следам! Нет. Стоять! Вспомнить её лицо, улыбку, её тело...щёлк! Нить протянута. Вполне так толстая, крепкая. По нити, бегом, бегом! Задохнулся от бега, но вошёл в ритм и пошёл, пошёл...следы оборотней хорошо видны - в лесу ещё лежит снег, а где нет снега - следы отпечатываются на мокрой земле.
Через полчаса бега почувствовал запах - дым! Жильё. Сбавил шаг, стал передвигаться осторожно. Выглянул с бугра - километрах в трёх деревня - небольшая такая. Их вообще осталось немного, жилых деревень - народ уезжает в город, нечего им тут, в глухомани делать.
Но не все уезжают. Брошенные деревни, насколько я знал, частенько становились приютом нечисти - тех, кто не желал жить в городах людей. Тут собирались и нимфы, и оборотни, и лешие, и колдуны с колдуньями всяких мастей. Пока они не трогали общество людей - не трогали и их.
Я знал об одной полицейской облаве, когда уничтожали вот такую деревню, преобразовавшуюся в секту и приносившую в жертву тех, кого заманили в свои сети.
Это было ещё до моего поступления в полицию - Семёныч рассказывал. Так вот когда брали сектантов, погибло человек пятьдесят - сами сектанты, и несколько человек заложников, которых они держали у себя. Когда начали разбираться - за голову схватились. Жертв было не менее пятисот. И самое гадкое, что нити всего это дела тянулись на самый верх, куда-то в высшие слои общества, на самый верх - эти самые сектанты обещали омоложение тем, кто к ним обращался и платил деньги. И вроде как - помогали. За счёт жизни жертв. С помощью чёрного колдовства.
Когда начали копать в овраге, экскаватор вскрыл буквально завалы из человеческих костей. Потом выяснилось, что в основном руководители секты убивали бомжей и членов секты, которые добровольно шли на смерть. По их вере, человек, который пошёл на смерть, убитый на жертвенном камне, возрождался снова в теле какого-нибудь богача, или красотки, или мачо - тут варианты, как кому что хотелось, так ему и обещалось. Хочешь собакой родиться? Пожалуйста. Родись. Обезьяной? Нет проблем. Главой крупной корпорации? Да прямо завтра. Только сегодня надо лечь на жертвенный камень и отдать своё сердце.
В общем - гадость полная. И у меня были подозрения, что как и всякая зараза, эта пакость могла распространиться по всем уголкам мира. И как обычно - мы с Василиской в неё вляпались.
Впрочем - рано загадывать. Может это всего лишь половозрелые оборотни, впечатлившиеся попой присевшей под кустиком девушки и решившие с ней поразмножаться. Это всё-таки предпочтительнее, чем отдать своё сердце на жертвенном алтаре для изуверских обрядов. В этом я был уверен.
Посмотрев на хутор, понял, что незаметный подход мне не светит.
Несколько больших домов, окружённых высоким забором. Вокруг ходят люди - в каких-то нарядах из меха. Стоп! Это никакие не наряды из меха. Это лешие. То есть люди- мутанты, обросшие шерстью по самую маковку. Они, обычно, уходили из города и жили в деревнях - люди неодобрительно воспринимали этих 'йети'.
Несколько раз я видел в автобусе таких мутантов - обычно вокруг них образовывалось пустое пространство, как вокруг чумных. И это несмотря на то, что подобные мутации происходят уже десятки лет! Лешие отличались огромной силой, были не глупее людей, и на мой взгляд - даже приспособленнее к жизни, чем не мутировавшие люди. Ведь им не надо было ни тёплых домов, ни особых условий для жизни. Лёг в сугроб, и спи. Один недостаток у них был - вспыльчивость и неуравновешенность.
Впрочем - попробуй остаться уравновешенным, если на тебя смотрят как на чудовище из сказки 'Аленький цветочек'! Хотя, как я читал, были и объективные причины их вспышкам ярости и неадекватности - это как-то связано со строением мозга. То есть - они вроде и люди, и в то же самое время - нелюди. И самое интересное - когда должна начаться мутация - никто не знал. Могла - в утробе матери, а иногда - жила себе девушка, жила, и вдруг стала обрастать шерстью. Месяц - и вместо симпатичной девушки лохматое чудовище, на которое все оглядываются и показывают пальцем. Многие сходили с ума, и многие озлоблялись. И практически все уходили от людей.
Другое дело - нимфы. Тут уже зависело от воспитания. Вообще - их главной способностью было соблазнять. Никто из мужчин не мог устоять перед их обаянием (по себе знаю!). Если нимфа хотела - она могла соблазнить практически любого человека. Их тоже опасались, но не ненавидели, как леших. Нимф довольно много жило в городах людей.
Что же касается оборотней - вот эти были непредсказуемы. Они были всякими, как и люди. И плохими, и хорошими. Но тоже частенько уходили в леса, если зов природы был непреодолим. Они часто сбивались в стаи-поселения, где и жили обособленно, колониями, не допуская к себе никого посторонних.
Вот в какое общество попала Василиса, и вот с кем мне придётся общаться на предмет возврата подруги. Или кого мне придётся убивать.
Присмотревшись, я заметил возле ворот сторожевые вышки, на которых стояли двое мохнатых существ. И у них в руках были явно не палки и не волшебные палочки. Усевшись возле ели на пенёк, высушенный апрельским солнцем, я тихо затосковал - всё то, что было до этого, с парнями в масках, стрельбой и злодеями, желавшими нас убить - цветочки, по сравнению с тем, что предстоит сейчас. И что делать, я снова не знал. Единственный способ войти в этот хутор - это было - войти в этот хутор. Тупо войти внутрь, и начать разговаривать с их предводителями.
- Духи, ко мне! - скомандовал я, надеясь, что кто-то появится. И появились.
Лес возле меня заполнился сотнями бестелесных фигур, сразу загалдевших так, что я не мог различить ни слова, только лишь гул толпы. От неожиданности у меня перехватило дыхание - духов было так много, что они заполнили весь лесок до самого хутора. Неужели это все жертвы леших?! Присмотревшись, я заметил, что большинство неприякаянных душ одеты в странные наряды - рваные штаны, рубахи, подпоясанные кушаками, в кольчуги и шлемы - видимо в тот наряд, в котором их застала смерть и в котором эти самые души запомнили себя, прежде чем выйти из тела. Они пытались что-то мне сказать, но перебивали друг друга, и 'шум' стоял в магическом пространстве невыносимый.
- Всем молчать! - крикнул я, перекрывая рёв толпы, и сразу же настала желанная тишина.
Вглядевшись в серые лица, я выбрал одного - воинственного вида мужика, высоченного роста, в броне и шлеме - ты говори! Как твоё имя при жизни?
- Авдей, ты кем был при жизни - спросил я рассеянно, раздумывая про себя - какого чёрта я могу его понимать, ведь он из такой старины, что я должен понять максимум десять процентов его речи, а то и меньше! И тут же ответил сам себе: я же говорю с ними не на человеческом языке, а занимаюсь чем-то вроде обмена мыслями.
- Я был воином, мы грабили караваны - спокойно ответил Авдей - мне не повезло, наткнулись на сильный заслон. Вот теперь я здесь.
- Ясно. Значит так - ты, вот ты, ты, и ты - сейчас идёте на хутор, и находите там девушку с рыжими волосами. Скажете мне - где она находится, каково её состояние, кто находится вокруг неё, посмотрите, сколько живых существ обитает в этом месте. Уточнение - живые существа, похожие на людей. Тараканов и блох пересчитывать не надо.
- Поняли, хозяин! - хором прогудели призраки и исчезли. Остальные же остались стоять вокруг, как серый лес. Я уже стал привыкать к этим серым рожам, так что не особенно беспокоился, хотя на душе было не очень приятно - всё-таки мертвецы. Пусть и бесплотные.
Засланцев не было минут двадцать, потом они появились и стали перебивая друг друга передавать мне информацию. Они бубнили, как четыре приёмника, включенные на одну волну, но вещающие с небольшим запозданием. Впечатление было странным, и поморщившись, я приказал:
- Авдей - говори! Остальные замолчали!
- Девушек с рыжими волосами три штуки, находятся в погребе. Рядом с ними ещё пять девушек. Они пленницы. Рабыни.
- Почему решил, что рабыни? - не выдержал я
- Они голые. На ноге цепочка, приделанная к стене. Свободные девушки голыми не ходят, это запрещено законом. Только рабыни. Их охраняют два леших. В другом погребе двенадцать мужчин. Тоже голые. Они жертвенные.
- Почему жертвенные? - опять не выдержал я.
- Одного из мужчин доставали из погреба и вели к жертвеннику, они совершают какой-то чёрный обряд. Главная обряда - нимфа. Всего на хуторе двадцать нимф, тридцать четыре леших, двадцать восемь оборотней. Это взрослые. Ещё - пятьдесят три ребёнка возрастом до десяти лет.
- Дети?! - опешил я - откуда дети?! Ах дети...
- Дети произведены оборотнями, лешими и нимфами. Они также являются оборотнями, лешими, и нимфами. Но есть и люди - невозмутимо пояснило привидение.
Я задумался - вначале хотел просто уничтожить это гнездо, с помощью привидений. Но дети? Детей куда девать? Всех убивать? У меня рука не поднимется. А жертвы? С жертвами как? С этими-то что делать? Освободить Василису, а всех остальных бросить? Освобождать подругу без крови не получится. И бросить - тоже не получится, я потом себе этого не прощу. И что делать тогда? Ой-ёй...голову сломал в раздумьях. Поднявшись на ноги, скомандовал:
- Ну что, войско моё тихушное, пошли за мной! Ждать команды, будем биться!
- Мы готооовыыы... - прогудели призраки и серой волной полетели следом. Я же стал спускаться в небольшую лощину, заложенную снегом, который будет тут таять до самой летней жары. Ноги вязли в мокром снегу, чертыхался, падал на четвереньки, но упорно шёл вперёд. Можно было, конечно, воспользоваться услугами призраков и полететь над землёй, но решил обойтись без театрального появления. Икара пока изображать не буду.
Меня заметили сразу, как я поднялся на косогор. Несколько оборотней тут же обернулись зверями, и помчались ко мне, отбрасывая ногами комья земли и опавшие еловые иглы. Их было пятеро - здоровенные зверины, каждый по весу равный своему человеческому аватару. Глаза зелёные, пасти красные с белыми зубами. Улыбаются. А что не улыбаться? Жертва сама пришла в лапы, и ловить не пришлось! Лох, он и есть лох, хоть в лесу, хоть на проспекте.
Я встал, как вкопанный и тут же взял быка за рога:
- Ведите меня к вашей главной, нимфе. Мне нужно с ней поговорить!
Оборотни, похожие на огромных волков и одновременно на павианов, закашляли, роняя слюни на землю - видимо, это выражало смех. Потом стали преобразовываться в людей - через минуту передо мной стояли три парня и две девушки - абсолютно обнажённые, но как будто не замечающие холода.
У оборотней вообще чувствительность и к холоду, и к боли понижена. Они могут часами спокойно ходить голышом на таком морозе, который обычного человека превратит в ледышку менее чем за полчаса. Я читал, что это связано с их усиленным обменом веществ. У них всегда повышена температура - если у обычного человека кровь может свернуться при сорока двух градусах Цельсия, эти 'подогревались' до сорока пяти без каких-либо последствий - нормальная для них температура. Только вот еды им надо было много и регулярно - их 'печь' требовала постоянного топлива. Возможно, что этот постоянный голод и был причиной ухода многих оборотней в леса - легче найти свежее сырое мясо, которое те любили до визга. Кроме того, сырое мясо даёт гораздо больше калорий, чем 'испорченное' приготовлением.
Эти ребята были примерно моего возраста - восемнадцать-двадцать лет. Они внимательно рассматривали меня, и казалось - пронизывали взглядом насквозь. Носы оборотней шевелились, особенно у двух девушек. Одна даже подошла ко мне и обнюхала мне плечо (кстати - очень даже симпатичная девушка! Короткие волосы - гораздо короче чем у Василисы - можно сказать шерсть - небольшая, крепкая грудь, твёрдый на вид зад с крупными мышцами, стройные длинные ноги - фотомодель, да и только!)
- Пахнет женщиной. Где-то здесь ещё и женщина! - безапелляционно отрезала девушка, и хлопнув меня по заду, сказала - а он хорош! Я бы не отказалась. А ты, Светка?
- Хммм...худоват, а так ничего. Высокий. Надо будет попросить Марию перед тем, как его принесут в жертву, чтобы она дала нам его для забавы. Может она оставит его для вливания новой крови в Семью?
- Эй! - не выдержал я - вы ничего не забыли? Вроде как я чего-то спросил!
- А кто ты такой, чтобы спрашивать? - усмехнулся один из парнишек - жертвенное мясо, не более того.
- Постойте! - нахмурился один из парней, русоволосый крепыш - а откуда он знает, что старшая у нас нимфа? Что-то нечисто, ребята! Ты кто такой?
- Очень опасный человек - серьёзно ответил я, сосредоточенно ковыряя в носу (ну свербит, чего уж? Неприлично, да, и что?) - и если вы, негодные, не отведёте меня к старшей - я вас накажу.
Несколько секунд было тихо, так тихо, что можно услышать голоса детей за стеной хутора, шум ветра, капель воды, стекавшей из сугроба в овраге. Потом грянул дружный смех - ребята радостно смеялись над забредшим на свою беду придурком, искренне, до слёз в глазах. Потом смех снова стих, и сменился тихим жалобным визгом - оборотни повисли в воздухе, шевеля ногами и выпучив от страха глаза.
- Я же вас предупредил! - как следует почистив нос, сказал великий некромант Вася - чего вы тут клоунствуете? Что, треснуть вас о дерево? Или успокоитесь и пойдёте своими ножками прямо к старшей? Кстати, как её звать?
- Да пошёл ты....придурок! - холодно ответил крепыш, и тут же взвыл от дикой боли в оттянутых гениталиях. Призрак хорошенько прихватил его 'сокровище' и если бы я не остановил - оторвал бы к чертям собачьим.
- Ответ неверный! - важно сказал я (видел в старом боевике, как герой говорил это злодею, перед тем как хорошенько врезать по башке. Вот всегда хотел пустить это выражение в дело!)
- Ну чего ты его мучаешь? - укоряющее сказала висящая в воздухе черноволосая красотка - ты же слышал - Мария её звать!
Я слегка покраснел - и правда, имя-то называли. Чего-то я лажанулся...но вида не подал, тут же изобразив, что спрашивал не совсем это:
- А как у вас её зовут официально?
- Как это - официально? - не поняла девушка - Мария и зовут. Больше никак.
- Хорошо. Продолжаем разговор - я сделал умное лицо и присел на брёвнышко возле ели, с интересом разглядывая тела оборотней. Впрочем - не всех оборотней - чего мне мужиков-то разглядывать, я же не голубой. А вот на девушек снизу открывался замечательный вид! Ох, какой вид...
Опомнившись, я всё-таки занялся тем, ради чего сюда пришёл:
- Эй, придурки, кто мою девушку похитил, и зачем?
- Какую? - спросил один из парней.
- Похоже - ту, рыжую, что вы у дороги прихватили - скривилась блондинка - говорила вам: не надо трогать, слишком близко от людей, и машина на дороге стоит! Нет - вам её задница понравилась, извращенцы чёртовы!
- Это мы-то извращенцы? - ощерился крепыш - а кто только что ощупывал этого парня? Кто собирался с ним кувыркаться? Надо было сразу валить его, глушить, а вы устроили смотрины! И теперь чего будет? Ай! Ай! Не надо! Больно!
- Оторву, зараза! - пригрозил я строго - на кой чёрт вы Василису похитили? Что собираетесь с ней делать?
- Что, что...если девственница - кровь с неё качать. Если нет - там уже по обстоятельствам. Позабавиться, конечно, вначале, а потом и на алтарь можно.
- Что за алтарь? Что ваша Мария делает с алтарём?
- Жертвы приносит, конечно - как на идиота посмотрел на меня оборотень - заклинания творит. Мы всегда здоровые, молодые, ничем не болеем. Её заслуга. Она умеет обращаться с чёрными силами. Больше никто не умеет - её умение выше всех. Она некромантка! Так что тебе конец, если ты собрался с ней связаться. Ты не выручишь свою девку, и не думай даже. Если ты сейчас отпустишь нас и уйдёшь - мы забудем о твоём существовании.
- А зачем мне вас отпускать? - сейчас врежу об эту ель, только щёлкнете, как тараканы. На кой чёрт миру нужно, чтобы вы жили, твари эдакие? Ведь вы же берёте своё здоровье и жизнь от своих жертв! На кой чёрт вы такие сдались?
- Может не надо? - обеспокоилась чёрненькая - мы никого не убиваем, только иногда ловим случайных прохожих и проводим к Марие...
- Вы не убиваете - раздражённо хмыкнул я - а она? Она убивает?
- Ну не часто...больше использует кровь для снадобий - пожала плечами чёрненькая - ну и мужчин используем для деторождения. Женщин - тоже. У нас замкнутое общества, если скрещиваться между собой - уроды будут рождаться. Так нам Мария сказала. А она всегда права. Никогда не ошибается. Она глава нашей Семьи!
- Слушайте, вы ведь вроде бы разумные ребята - какого чёрта вы не живёте со всеми людьми? Чего в лесу сидите? - не выдержал я - зачем вам эта глухомань?
- А нам тут нравится - недоумённо сказал один из парней - а чего в ваших вонючих городах-то делать? Тут чистый воздух, хорошо, и мы делаем всё, что хотим. Пока слушаемся Марию. (Я вспомнил, что многие из оборотней и правда не выносят вони города - нюх у них очень тонкий. Для них запах тонких духов или дезодорантов как удар по носу.)
- Это что такое? - послышался голос сбоку и трое лохматых, кряжистых леших направили на меня стволы ружей - это что за хрень такая?
Стволы тут же вырвались из их рук и улетели вдаль, а овраг, а лешие повисли в воздухе, рядом с оборотнями.
- Ну вот - в нашем полку прибыло! - радостно заявил я - какая приятная компания! Теперь можно идти к вашей чёртовой Марии! Итак, запе-вай! Кто-нибудь знает бодрую песню? Под которую шагать легко и приятно? Нет? Ну, тогда пойдём молча, хоть и скучно. Стоп! Я вспомнил! Есть классная песня!
И я запел, шагая по тропе к хутору, виднеющемуся в пятистах метрах от нас:
- По долинам и по взгорьям!
Шла дивииизияааа вперёд!
Чтобы с боем взять Приморье -
Белой армии оплооот!
- Классно, правда, шагается? - спросил я у мутантов, тянущихся за мной как воздушные шарики. Они смирились со своей участью и тянулись следом, как на привязи. Я выстроил их парами, и всё это напоминало старые парады, которые я видел по ящику. Воздушные парады.
Прикинув ещё - выстроил их в линию друг над другом, подняв на высоту десяти метров. Это впечатляло - сразу же определил я по привизгу и рычанию моих пленников. Ничего, потерпите - не будете больше воровать людей! Это не-хо-ро-шо! Наказание вам такое.
Когда мы подошли совсем близко к хутору, нас уже заметили все, кто там был. Из ворот вывалила толпа существ, многие из которых держали в руках оружие различных видов - в основном охотничью ружья. И правда - зачем им тут пистолеты - они и без них порвут любого, как грелку. А вот ружья в лесу самое то - и для охоты, и для охраны.
На моих глазах ружья вылетали из рук людей и уносились куда-то за лесок - призраки выполняли моё распоряжение чётко и деловито (Вот бы и люди так! Чёрта с два от них дождёшься такой качественной работы!). Я приказал - если духи заметят, что кто-то направил в мою сторону ствол - забросить его вон за тот овраг. Что бестелесные сущности и делали.
Подойдя к толпе, с неподдельным интересом рассматривающих нашу живописную группу, я громко сказал:
- Приветствую вас, хуторяне и хуторянки! А как бы мне увидеть некую Марию? Говорят она тут всем рулит.
- Я Мария - раздвинув толпу ко мне вышла женщина лет тридцати пяти, с сияющими зелёными глазами, зеленоватой кожей и светло-зелёными волосами, в лёгком платье, практически не скрывающем прелестей прекрасного тела. Она взглянула на меня, улыбнулась, спросила:
- Кто ты, и чего хочешь?
Я почувствовал, что единственное, что хочу - упасть у её ног, извиваясь, как червь, целовать её ноги, делать всё, что она мне прикажет, даже вспороть себе живот и развешать кишки по кустам - если будет нужно. Разумом я понимал - чары! Невероятно сильная нимфа, каких рождается одна на миллион! Но поделать с собой ничего не мог.
Мои ноги подогнулись, и я упал на колени перед прекрасной мутанткой.