Грязное небо последних дней октября тяжело лежало на могучих плечах бетонной армии многоэтажек в престижном районе нефтеносного мегаполиса. Автобусы по-хамски плевались жидкой грязью. Спешили по делам равнодушные прохожие. Все вокруг было серым, холодным, предгриппозным. Среди сопения, чавканья и хлюпанья вдруг явилась гостья из иного, параллельного мира - девушка-принцесса -- в роскошном, почти до пят, светло-кремовом пальто, замшевых ботфортах с каблуками длинными, как ноги Клавы Шиффер в лучшие времена, с крошечной театральной сумочкой на золотой цепочке, черноволосая, пухлогубая, не без харизмы. Она неуверенно ступила из распахнувшихся дверей маршрутки прямо в пасть вурдалакского болота-тротуара, подняла полы королевского пальто, осмотрелась и неторопливо поплыла в выбранном наугад направлении. Ее не смутили ни потоки ледяной жижи, плотоядно облепившей новые хорошенькие сапожки, ни унылая крупа - то ли дождь, то ли снег, обильно сыпавшаяся с неба. Всего этого Марина просто не заметила.
Ее душу крутило и выворачивало жестокое, колючее волнение: Марина шла на встречу со своим первым редактором.
С самого раннего детства, даже с младенчества, сколько себя помнит, Марина всегда сочиняла истории. Фантазии, мечтания, "романы" -- она и жила-то больше в своем выдуманном мире. Настоящая жизнь щадила, не била, не царапала, не вытаскивала за шкирку в жестокую реальность - в ней Марина просто плыла по течению. Спала. А по своему прекрасному выдуманному миру всегда путешествовала одна. Хотя Марина была совсем не из тех скряг, которые скрывают сокровища (пусть и душевные) только для себя... Просто она не умела раскрываться. Но сейчас все изменилось.
Господин Случай? А, может, судьба? Марина познакомилась по переписке с парнем по имени Виталий, и именно желание рассказать незнакомцу историю своей жизни подвигла ее взять наконец в руки ручку. Так появился первый рассказ, история королевы, которая жила в Марининой душе... Образами королев, принцесс и драконов Марине было удобнее рассказывать о себе - легче, проще, в итоге получалось, что и правдивей. Ближе к истинному Марининому "я". Виталий скоро исчез из ее жизни, никакой роли в Марининых фантазиях ему не досталось, но это уже ничего не могло изменить - Марина начала писать. Пробил ее час.
Это было счастьем - выводить своих героев в реальный мир, давать им жизнь, пусть на бумаге... Очень скоро Марина захотела познакомить свои персонажи с реальным миром, ввести их в жизнь людей. Ей казалось - чем больше людей узнают о ее прекрасном мире, тем он станет реальнее, обретет плоть и кровь. Иными словами, она решила попробовать опубликовать свои произведения.
Именно в это время (вот удача!) одна из городских еженедельных газет объявила конкурс на лучший читательский рассказ. По телефону Марина выяснила, что может отправить свои произведения по почте, и они будут опубликованы, если конечно, окажутся подходящими. Но она так волновалась, так важно для нее было скорее выяснить судьбу своих героев - собственную судьбу! -- что сил мучиться неизвестно сколько времени у нее не было. Марина решила отвести рассказы в редакцию газеты сама.
Дама--журналистка, невысокая, пухлая, пепельноволосая, встретила Марину довольно любезно, предложила присесть в кресло и подождать. Взяла из рук Марины рукописи и (о, ужас!) принялась тут же читать вслух. Марина сидела ни жива, ни мертва. Изнутри ее всю колотило, она надеялась, что внешне это незаметно. "Акула пера" периодически бросала на нее зоркие, рентгеновские взгляды. Также смотрели на Марину и две другие женщины. Пытка продолжалась довольно долго. Марина даже отчасти пришла в себя и сумела незаметно стереть испарину со лба. Насчет сказки про королеву строгая рецензентка не сказала ни да, ни нет, обещала посоветоваться с владельцем еженедельника. ("Вежливый отказ!" -- пронеслось в лихорадящихся мозгах Марины). А вот другая история - почти земная, осенняя - про любовь, нежданно-негаданно нагрянувшую к программисту-сухарю, краткость встречи с настоящим чудом, истиной, мечтой, горькую неизбежность разлуки, -- строгой тетке пришелся по душе.
-- Это мы опубликуем! Через 2-3 недели. Ждите.
Марина выпорхнула в осеннюю слякоть, не чуя под собой ног от счастья. День, полный грязи, холода, мокрого снега стал для нее самым счастливым на свете. Скоро-скоро раскроется окошко в мир ее героев! Марине, наивной не по возрасту, казалось, что люди, прочитав ее рассказы, станут лучше, добрее, благородней. Мир обретет капельку красоты. Она была очень счастлива в тот миг - среди серой толпы, на заплеванной остановке, в далеком и чужом для нее районе...
Потянулись блаженные дни ожидания. Каждую неделю Марина в сопровождении подруги Галки с трепетом разворачивала газету. Ее рассказа не было. Ни через две, ни через три, ни через четыре недели.
-- Ждите! Очень много рассказов. Через 2-3 недели. - Успокаивала ее блондинистая журналистка, которой Марина иногда решалась позвонить.
Среди зимы Марина поняла, что ее произведение никогда не будет напечатано. Отмазки "2-3 недели" потеряли свое анестезирующее действие. Ей казалось, что все рассказы, публикуемые в газете, слабее ее истории. Впрочем, возможно, у нее мания величия? Ей непременно нужно выяснить причину, понять, почему ее, грубо говоря, так коварно "сделали". В изобретательном Маринином мозгу родилась идея...
-- Давай я напишу другую историю, жизненную, банальную. - предложила она подруге Галке. - Подпишем твоим именем и отправим по почте. Посмотрим на реакцию.
-- Почему это под моим именем - банальную? - возмутилась Галка. - Пиши в полный рост!
Но Марине идея уже запала в душу. И ординарная история вертелась в голове давно: почему, полюбив и продемонстрировав свою любовь мужчине, мы начинаем терять его любовь? Марина знала это не понаслышке, она, так сказать, была в теме. Ручка так и забегала по бумаге. Через пару часов "Пиковая дама" была готова. Галка, изучив материал, к авантюре отнеслась благосклонно.
-- Мне нравится. Отправляй. Имя свое дарю! - великодушно решила она.
Провокационный конверт исчез в почтовом ящике.
"Пиковая дама" с иллюстрациями под Галкиной фамилией появилась ровно через две (!) недели после отправки. "У вас талант, пишите и дальше!" - соловьем заливалась в телефонную трубку дама-рецензентка. Марина узнала ее голос, поскольку взяла трубку сама. Она испытала настоящий шок. В чем дело?! Ей по-прежнему казалось, что написанный всерьез рассказ про осеннюю любовь, в который она вложила частичку собственной души, несравненно выше "Галкиной" бытовухи, слепленной абы как за пару часов
Но настоящий удар нанесла ей собственная мама.
-- Доченька, это же твои слова, я знаю. Ты это написала, а фамилия не твоя, как же так?! -- И мама заплакала.
-- Псевдоним, -- отшутилась Марина. На душе было муторно. Нет ничего хуже несправедливой обиды, особенно если из-за нее плачет твоя мама. Почему?
"Совместный" гонорар они с Галкой прокутили. Перед подругой Марина делала вид, что подобный расклад ее от души забавляет. "Прикольно, да? У тетки аллергия на мою фамилию!". Сохранить лицо ей удалось, хотя и с трудом.
Ее по-прежнему кормили сказками про две-три недели.
Марина по-тихому впала в глухую депрессию. Тут подкатила подруга Софья и добавила огоньку в еле тлевший Маринином костер. Софа сочла Маринин выбор соавтора неудачным. Почему эта легкомысленная Галка, почему не она, Софья? Она тоже согласна делить с Мариной бремя славы! Марина махнула рукой, или, говоря современным стилем, "забила на это". Ей действительно стало смешно. Второй раз Марина до банальностей не опустилась. Она представила дачу Софы, их приключения, саму Софу - темноволосую, сильную, грациозную, как Багира, и просто описала все это.
"Софин" гонорар прокутили в том же кафе. Подруга была в восторге. Она скупила половину газетного тиража и щедро раздаривала Маринины фантазии родне и поклонникам. "Что ж, пусть хоть кто-то будет счастлив", -- философски решила Марина. К неудачливости рассказов, подписанных фамилией истинного автора, она как-то даже притерпелась.
К тому времени наступило лето, и регулярное щебетанье в телефонной трубке про две-три недели до Марининого триумфа выглядело болтовней Дауна. Марина надела доспехи. Марина выхватила острый меч из ножен. Марина взялась за перо.
Она решила втюхать лживой журналистке их настоящую персональную историю. Такой вот Наполеоновский план. Под фамилией Софы, раз той безумно нравится печататься. Но как это изобразить? Описать муки непризнаваемого писателя - и быть наверняка разоблаченной?! "Думай, дорогая, думай, раз считаешь себя талантом. Ищи тему, рой землю. Сделай их, теперь твоя очередь!".
И Марина придумала. Она решила описать... конкурс красоты. Самую красивую претендентку, явную фаворитку, устраняют с дороги - непонятно, зачем, за что и для чего. Как и саму Марину. Это не напоминало о писательских потугах, было актуально, мир моды всегда для всех привлекателен и интересен. Кстати, героиня Марининого рассказа, поначалу от удара судьбы тоже впавшая в мутный депрессон (сорвалась ее поездка в Париж), сумела найти в себе силы и продолжить жизнь в радости, и даже искренне простила своих недругов. Благосклонный Господин Случай предоставил ей возможность подарить коварным интриганам частичку солнышка собственной души, и она не оплошала.
Душным августовским полднем Марина развернула очередной номер газеты и увидела там Софьину аристократическую фамилию. Под своим рассказом, естественно. Он был даже проиллюстрирован. Марина не сдержалась, захихикала прямо у лотка уличного торговца. Прикольно, наверно, изображать в качестве злодея самого себя? Лох - это судьба, увы...
Надо сказать, с этого момента Маринина обида стала трепетать-стихать-угасать и как-то незаметно сошла на нет. К тому же ее постепенно узнали в мире городской прессы и начали печатать в других изданиях. Ее фамилия "расколдовалась". Марина поняла, что не заблуждалась насчет своего таланта, обрела уверенность в себе и почти перестала бояться строгих редакторов.
К тому же благодаря (именно так!) своей первой непонятной неудаче Марина набрела на "золотую жилу" -- писание "легких" рассказов. Само по себе такое никогда не пришло бы в голову вечно витающей в небесах Марине. Нет худа без добра (в каждом облаке есть серебряная подкладка!). Марина "стряпала" легкие рассказы, когда была в шкодном настроении, и они разлетались, как горячие пирожки. Возможно, испытание свирепой теткой-рецензенткой было послано ей именно для этого?
А та Маринина газета-обидчица, кстати, прекратила свое существование. Обанкротилась-разорилась, исчезла с лица земли. Когда Марина узнала об этом, она совсем не злорадствовала -ни чуточки, верьте слову. Справедливость иногда появляется и у нас, и даже, случается, успевает наказать самого обидчика, а не его праправнука. Маринина история тому - лучшее подтверждение.