Мелодичный и назойливый, как комариный писк, звон колокольчика требовал проснуться. Марк раньше слышал этот звук, но где? Полусонная голова соображала плохо. На будильник в мобильном телефоне совершенно не похоже -- там играет другая музыка: ритмичная с диким воем электрогитары и хриплым истошным вокалом.
Воспоминания вернулись яркой вспышкой, словно кто-то нажал нужную кнопку. Марк открыл глаза. Маленькая комната, тесно заставленная старенькой мебелью. За дверью раздаются тихие голоса новых друзей.
-- Пойду разбужу. Он, наверное, опух от пересыпа.
-- Пусть еще поспит.
-- Последний приказ вставать уже прозвенел.
-- Завтрак через десять минут, а он вчера не ужинал.
-- Кроме нас об этом никто не узнал. Ты был бы рад, если и я с Томой заснули бы до ужина.
-- Не пропадать же еде.
-- У тебя пропадет! Крошек голодным мышкам не оставишь.
-- Перестаньте! Лучше разбудите Марка.
-- Сейчас.
-- Сиди, еще испугаешь ненароком своей шоколадной физиономией. Я схожу.
Раздался осторожный стук, дверь медленно приоткрылась, в образовавшуюся щель просунулась рыжая голова Альберта.
-- Уже проснулся! Одевайся, умывайся -- скоро завтрак.
Марк скинул одеяло, сел на кровати. Как он раздевался вспомнить не получалось. Память о вчерашнем дне обрывалась где-то на лестничном подъеме между первым и четвертым этажами.
Выданная Прензом одежда мягким комом валялась на стуле, кроссовки подошвами вверх прижались к шкафу. Проблема возникла только с носками, которые почему-то спрятались под подушкой.
Едва Марк сел за стол в гостиной -- тот замигал оранжевым светом и, как на волшебной скатерти-самобранке, стали появляться тарелочки с вареными яйцами, тонкими ломтиками сыра и кусочками сливочного масла, чашки с душистым чаем, изящная солонка... Когда стол был полностью накрыт для завтрака, оранжевое мигание прекратилось.
-- Откуда это взялось? -- округлив глаза, спросил Марк.
-- "Момедо" -- стол моментальной доставки, -- объяснил Альберт. -- Телепортирует еду с раздаточного стола в "Чародейке".
-- Ясно, -- Марк решил не выяснять тонкости телепортации и положил на чистую тарелочку яйцо и треугольник черного хлеба. -- Какие планы на сегодня?
-- В девять начнется специализация. Тебе на кафедру огня к академику Пирофу, -- ответил Альберт.
-- У нас магию земли академик Геон преподает, -- обронил Сержио, постукивая чайной ложечкой по яичной скорлупе.
-- Не повезло, -- посочувствовал Альберт. -- Я вчера видел, как Боб с Бубом неслись вниз по лестнице. Один из них налетел на Геона, поднимавшегося в свой номер. Балум отскочил от него, как резиновый мячик от стены, а Геон как гаркнет: "Кто за вами гонится?". Я и то вздрогнул от его громового голоса, хотя находился на приличном расстоянии от них.
-- И голос у него такой... мужской, -- поддержал Сержио.
-- У тебя, получается, голос девичий? -- спросил Альберт.
-- Я хотел сказать командный, -- поправился Сержио.
-- Бедный я, судьбой обиженный, -- запричитал Альберт. -- И с фигурой не повезло, и с голосом. Не представляю, как теперь жить?
-- Не прикидывайся обделенным, -- поставив на стол пустую чашка, сказала Тома. -- Сейчас зарыдаю, глядя на тебя несчастного.
-- Тебе, правда, меня жалко?
Состроив плаксивое лицо, Альберт шмыгнул носом.
-- Очень, -- равнодушно подтвердила Тома и демонстративно отвернулась к искрометному лилейнику на подоконнике.
-- И почему мне кажется, что обглоданный гусеницей лист тебе жалко гораздо больше?
После завтрака, оставив пустую посуду на столе, друзья взяли тетради с ручками и направились на занятия.
Кирпичное здание с пылающей надписью "Кафедра огня" Марк заприметил еще вчера по пути на собрание. Внутри здания преобладали красные цвета. Изображенные на полу раскаленные угли выглядели как настоящие, разве что не прожигали подошвы кроссовок. На томатных стенах развешаны желтые тыквы люминных фонарей и картины на огненные темы: пылающий на лесной поляне костер, извилистая река лавы на дне глубокого ущелья, создающий домашний уют камин с языками пламени в топке.
Альберт объяснил, что все аудитории для занятий находятся на первых этажах, чтобы ученики лишний раз не путались под ногами. Марк остановился у лестницы из какого-то малинового камня и выбирал между двумя коридорами, только сейчас сообразив, что он не знает номер аудитории. На верхних этажах слышались голоса, хлопали двери, а на первом, как назло, не было ни души.
-- Заблудился?
От неожиданности Марк вздрогнул, еле сдержав неприличный крик испуга. Рядом стоял худой мальчик в больших очках.
-- Нельзя так подкрадываться -- вдруг у меня сердце слабое.
-- Марк, -- пожав руку нового знакомого, Марк спросил: -- Где будет эта... специализация?
-- В сто четвертой аудитории. Нам туда. -- Алек махнул рукой в сторону левого коридора, указывая направление.
Аудитория мало отличилась от обычного школьного класса: одноместные парты, черная доска, шкафы вдоль стены. Алек занял парту поближе к преподавательскому столу. Марк по привычке сел подальше и огляделся. В аудитории находились еще два мальчика и девочка. С девочкой Марк уже успел познакомиться.
После стычки на лестнице Кира Хокмер была не то что противна, скорее неприятна, как скользкая холодная рыба. С подобными людьми Марк предпочитал общаться по минимуму - так проще скрывать свою неприязнь. К сожалению, судьба не всегда прислушивается к нашим пожеланиям. Хорошо узколобый блондин Фрол оказался в другой группе.
Академик Пироф появился в аудитории минут через десять после звонка в расстегнутом светло-фиолетовом халате, вытирая платком вспотевшие лоб и лысину. Академик поздоровался и так сильно бросил на преподавательский стол принесенный журнал, что тот, проскользив до противоположного края, едва не упал на пол. Пироф сел на стул, бормоча ругательства в чей-то адрес. Успокоился он на удивление быстро, убрал влажный платок в карман брюк и придвинул журнал.
Марк поднялся и встал около парты. Академик Пироф, мельком взглянув на него, кивком головы разрешил сесть на место. Следующим в списке был новый знакомый -- Алек Донелли, потом поднялся Артемий Наймов -- щекастый толстяк с маленькими глазками, за ним Петер Рулок -- мальчик с зализанными назад волосами, завершила ритуал знакомства Кира Хокмер.
-- Как вы знаете, -- нотки раздражения окончательно исчезли из голоса Пирофа, -- у каждого мага есть базовый навык. Он имеется уже при рождении, но проявляться начинает года в четыре. Существуют четыре базовых навыка: полет, дождь, перемещение и нагрев. Сегодня поговорим о врожденном умении магов огня -- нагреве.
Пироф коснулся теоретических основ магии, рассказал почему вещества способны гореть, плавиться, испаряться. Лекция о магии все больше начинала напоминать обычный урок физики в школе.
-- Кто-нибудь пробовал поджечь воду? -- неожиданно спросил Пироф.
-- Вода не горит, -- заметил Алек.
-- При определенных условиях вода горит, но сейчас речь о другом. А расплавить обычный камень вам удавалось?
-- Зачем? -- искренне удивилась Кира.
-- Просто так, ради научного эксперимента, -- объяснил Пироф.
Кира посмотрела на академика как на сумасшедшего, только пальцем у виска не покрутила.
-- Думаю, это возможно, -- поправляя очки, сказал Алек.
-- Теоретически расплавить камень с помощью магии можно. Но я не встречал, даже не слышал о маге, который справился с подобной задачей. Все дело в разумности предпринимаемых действий. Чтобы не тратить напрасно ману -- магический заряд -- вы должны знать физические свойства окружающих вещей, уметь рассчитывать свои возможности.
Пироф встал из-за стола, сложил руки за спиной и начал прохаживаться взад-вперед около доски.
-- Возьмем, к примеру, магов воздуха. Их полет кажется легким и непринужденным. Но сколько часов они смогут пролететь без отдыха? Семь, восемь, может быть, девять...
-- Рекорд по продолжительности полета принадлежит Вистену Кроунзу -- десять часов сорок две минуты, -- блеснул эрудицией Алек.
-- Спасибо, -- поблагодарил Пироф. -- Почему же они не могут лететь дольше? Скажем, сутки. Ответ прост. Мана достигнет минимальной критической отметки, и маг потеряет сознание. Именно поэтому, если попытаетесь поджечь воду или расплавить камень у вас ничего не получится. Вы просто упадете без чувств.
Пироф остановился и повернулся к ученикам.
-- В первом случае из-за глупой растраты магического заряда: вода при обычных условиях не горит. Во втором -- причина другая: вы пытаетесь прыгнуть выше своей головы. Кто знает от чего зависит сила заклинания?
-- От воображения, -- предположил Марк.
-- Воображение, слова, жесты -- лишь ингредиенты. Они важны, но силу определяет другое. Мы, ученые, называем это внутренним потенциалом мага. В ненаучных кругах этот термин часто подменяют более простым и понятным словом дар, что создает некоторую путаницу. Иногда не удается понять какое значение вкладывается в слово дар: внутренний потенциал мага или просто способность к магии, -- тут прозвенел колокольчик, и Пироф закончил: -- Продолжим после перемены.
Когда академик Пироф покинул аудиторию, ученики оживились, только Алек продолжал что-то записывать в тетрадь. Артемий достал шоколадку и, прикрыв маленькие глазки, отправил сладкую плитку в рот. Петер разглядывал в зеркальце свою прическу. Кира выгребла из кармана монеты, пересчитала и отправилась вслед за академиком.
Марк вышел в необычно тихий для перемены коридор. В школе минуты отдыха от уроков заполнены галдежом и топотом бегающих учеников. Здесь даже шаги Киры вдалеке гулким эхом разносились по всему коридору. Марк подошел к высокому, почти до потолка, окну, уперся руками в подоконник и, прижав нос к прохладному стеклу, задумался об услышанном на занятии.
Оказывается магам нужна физика. Вот это новость! Не хватало еще химию с геометрией здесь учить. Всю жизнь мечтал о таких "замечательных" каникулах. Я-то рассчитывал получить волшебную палочку или нечто подобное, выучить заклинания -- и готово: твори чудеса. Не так все просто. Пироф говорил еще о даре, точнее о внутреннем потенциале. Интересно какой он у меня?
-- Прости за тот случай на лестнице. Нехорошо получилось, -- голос Киры вырвал Марка из омута мыслей.
-- Ладно, забыли, -- на автомате ответил Марк и сам удивился почему не послал Киру куда подальше.
-- Будешь коктейль? -- спросила Кира, протягивая бутылочку из темно-зеленого стекла. -- Специально для тебя купила в "Чародейке". Вкусный.
-- Спасибо.
После внезапно заключенного перемирия отказываться было неудобно. Марк взял бутылочку с забавными ушастыми, носастыми рожицами и разноцветной надписью "Веселая вечеринка" на этикетке.
-- Пей! Скоро перемена закончится. Не бойся, не отрава. Я свой почти весь выпила, -- Кира потрясла такой же бутылочкой с остатками жидкости на дне.
-- Ничего я не боюсь.
Отвинтив пробку, Марк сделал небольшой глоток. Пузырьки нежно щекотали язык. У коктейля был приятный малиновый вкус с легкой горчинкой.
-- У-у-у. -- Марк закатил глаза. -- Мне нравится.
-- Я рада.
Кира с прищуром наблюдала, как пустеет бутылочка Марка, незаметно убрав в карман свою. Прозвенел звонок, и Марк, запрокинув голову, вылил последние капли коктейля в рот, положил пустую бутылочку в мусорную корзину у входной двери в аудиторию и сел за парту.
О том, что академика Пирофа опять разозлили, ученики догадались по угрозам, которые он сыпал в адрес некоего Свенона, идя по коридору.
--- ... раствор помутнел. Зачем, спрашивается, греть дальше? Задумался он. На работе надо думать о работе и только о работе. Вот оштрафую Свенона за испорченные реактивы -- сразу голова очистится от посторонних мыслей. Лучше уволю разгильдяя, а на его место возьму кого-нибудь повнимательней.
Около двери академик умолк и вошел в аудиторию быстрым шагом, остановившись у доски.
-- На чем мы прервались? -- спросил Пироф, промокнув потный лоб платком.
-- Вы говорили, что внутренний потенциал определяет силу мага, -- подсказал Алек.
-- Именно так, -- согласился Пироф. -- Внутренний потенциал влияет на максимально возможную силу заклинания. Следует помнить, что без должных знаний и постоянных тренировок от него мало толку. Чем сложнее используемая магия, тем сложнее научиться вкладывать максимально возможную силу, заложенную в вас природой. Конечно, есть достаточное количество заклинаний, где внутренний потенциал имеет второстепенное значение. В основном, это заклинания общей магии.
Марк почувствовал, что в организме происходят странные процессы: в животе забулькало, по телу побежали мурашки, руки одеревенели. Потом началось самое худшее. Глаза в буквальном смысле вылезли из орбит и покачивались на розовых щупальцах сантиметров на пять выше макушки. Непонятное творилось с носом и ушами. Марк посмотрел левым глазом на поросший коричневой шерстью нос размером с крупную морковь, а правым -- на заячьи уши с белым пушком. Сквозь пелену недоумения пробивались дружный хохот учеников и рассерженный голос академика Пирофа.
-- Что за день сегодня? Чаем с утра облился. Пришел в лабораторию -- Свенона как подменили: то реактив недовесит, то раствор перегреет. Тут еще занятие в развлечение превращают. Я не потерплю такого отношения к моему предмету! Грендис! Вы меня слышите?
-- Конечно слышит, академик, с такими-то ушами, -- съехидничала Кира, вызвав новый взрыв смеха.
Увиденное не укладывалось в голове. Марк находился в заторможенном состоянии, и гневная речь Пирофа доходила до сознания с некоторым запозданием.
-- Грендис, я к вам обращаюсь!
Марк боялся открыть рот: вдруг вместо привычного голоса раздастся мычание или кваканье.
-- Он даже разговаривать со мной не желает. Не считает нужным объяснить причины своей выходки или хотя бы просто извиниться, -- возмущался академик Пироф. -- Грендис, сейчас же покиньте аудиторию! Надеюсь, Н удержит вас от совершения подобных поступков в дальнейшем.
Что со мной произошло? Чего он орет? Почему Н меня удержит?
-- Это какое-то вопиющее непослушание. Грендис, или вы покинете аудиторию, или я иду к директору.
Наконец до Марка дошло, чего от него хотят. Правда, он не понимал в чем его вина.
Марк прихватил с парты тетрадь с ручкой и молча вышел из аудитории. Закрыв дверь, он направился не на улицу, а в противоположную сторону, к последнему окну в конце коридора.
Марк сел на корточки, оперся спиной о прохладную стену. Выступ около окна надежно спрятал его от чужих взглядов. В этом укромном уголке никто не помешает спокойно обдумать случившееся.
Что академик Пироф хотел от меня услышать? Какое оправдание? Про Киру не расскажешь: ябедничать -- последнее дело, да еще на девчонку. Сам дурак -- поверил в добрые намерения Хокмер. Фамилия какая противная - Хок-мер. Ведь додумалась, змея, купить две бутылки коктейля, свою, видимо, по дороге вылила, а мне дала целенькую запечатанную. Я и принял за чистую монету ее предложение дружбы. Ничего, сочтемся.
Вдруг тело Марка задергалось, словно невидимые руки трясли за плечи. Глаза непроизвольно закрылись. Не зная чего ожидать, Марк напрягся. Это было ошибкой: тело сильно тряхнуло, и он больно ударился затылком о стену сзади.
Судорожное дерганье прекратилось внезапно, как и началось. Марк с опаской приподнял веки. Улиточные глаза вернулись на определенное им природой место. Марк потрогал гладенький нос, родные маленькие уши и облегченно вздохнул. Он снова стал обычным мальчиком -- теперь не стыдно выйти на улицу.
Дневная жара медленно и неумолимо брала верх в уличной схватке с утренней прохладой. Остывшие за ночь пористые дорожки с удовольствием грели серые спины под солнечными лучами. Веселый ветерок теребил зеленую шевелюру газона, теплым дыханием заставляя стройные былинки кланяться земле.
По пути к отелю никто не остановил Марка, не поинтересовался, почему он гуляет на улице, когда ученики должны сидеть на занятиях. Похоже, здесь не принято лезть с дурацкими нравоучениями. Взрослые изредка кидали равнодушный взгляд на бредущего по дорожке мальчика и проходили мимо, спеша по своим делам.
Марк собрался свернуть на закругленную дорожку, ведущую к отелю, как со стороны кафедры магии воздуха раздался резкий звук, словно ударили железным прутом по толстому стеклу. Вздрогнув, Марк повернулся на звук. Удар повторился -- послышался треск. Явно что-то ломали на верхнем этаже белого небоскреба. Еще удар -- треск усилился. На четвертом ударе раздался грохот -- в нише восьмого этажа появилась детская кровать со страусиными лапами вместо ножек. На ней, схватившись за штурвал, приделанный к металлической спинке, на корточках сидел худой парень в шлеме. Кровать встала на дыбы, как строптивая лошадь, стараясь сбросить неугодного наездника. Парень не сдавался, не отпускал штурвал.
Рядом с Марком высокий мужчина и пухлая брюнетка тоже наблюдали за происходящим.
-- Опять эксперимент вышел из-под контроля, -- сказала брюнетка.
-- Который год у них проблемы с авиазаклинаниями, -- согласился мужчина. -- В прошлом году бешеный ковер носился по институту, норовя кого-нибудь закатать, поднять повыше и сбросить метров так с тридцати. И сбросил же, да еще бездаря. Как знал за кем охотиться.
-- Не повезло Мигелю, -- вздохнула брюнетка. -- Нес бедняга новые книги в библиотеку, а тут налетел сумасшедший ковер.
-- Хорошо хоть поймали, иначе разбился бы.
-- Зачем ей когтистые лапы? Они совершенно не уместны
-- Скорее всего, это пожелание заказчика. Пойдем-ка лучше на кафедру. Посмотри, что она вытворяет.
Мужчина был прав -- кровать окончательно обезумела. Она скакала галопом вокруг небоскреба, то взмывая выше крыши, то бросаясь в стремительное пике. Собравшиеся зеваки ахали, не приближаясь к месту событий.
Худой парень как клещ вцепился в штурвал. Его тело подбрасывало вверх, швыряло на боковые перегородки кровати. Прилетевшие на помощь маги пытались прочными веревками заарканить необычного скакуна. Кровать лягалась, стоило кому-то подлететь слишком близко.
В конце концов маги накинули веревки на спинки кровати и совместными усилиями опустили ее на землю. Только тогда парню-"наезднику" удалось ступить на землю. Шатаясь, как после получасового катания на карусели, он отошел в сторону, снял шлем и плюхнулся на газон.
Маги открутили шишечки по краям спинок, выпустив пурпурный газ из полых трубок, -- кровать мгновенно превратилась в обычную мебель. Подхватив несчастного паренька и кровать, мужская компания взлетела и скрылась в нише восьмого этажа. Марк немного подождал и продолжил путь по закругленной дорожке.
В пустом холле отеля нежно журчал фонтан. Солнечный свет, проникая через окна и прозрачную дверь, раскрасил дымчатый пол большими желтыми прямоугольниками.
Марк остановился у входа, выбирая на каком мягком диванчике подождать друзей. Боковым зрением он увидел справа что-то ярко-красное. Показалось? Раньше ничего красного там не было.
Марк подошел поближе. На стене, между диванчиком и окном, висела доска объявлений, залепленная разными бумажками и листами. Привлекший внимание лист назывался "Список успеваемости". Слева столбиком написаны фамилии всех учеников курсов магических навыков, чистое поле напротив расчерчено на квадраты. Никто еще не успел получить оценок, только в квадрате рядом с надписью "Грендис М." алела жирная буква Н.
-- Оперативно сработано, -- сказал Марк. -- Пожалуй, лучше подождать остальных в гостиной.
Изучив расписание занятий под списком успеваемости, мельком взглянув на другие объявления, где говорилось о скидках для учеников в кафе "Чародейка", о необходимости соблюдать чистоту на территории отеля и просьбой сообщать о нарушителях магису Прензу, Марк развернулся и направился в номер.
Подойдя к лестнице, Марк заметил справа несколько ступенек, ведущих вниз. Там в полумраке виднелась чуть-чуть приоткрытая дверь. Наверное, обычный вход в подвал, предположил Марк. Что интересного в подвале? Ничего, всюду трубы с пятнами ржавых клякс. Неужели у магов тоже самое?
Проводя рукой по резным столбикам перил, Марк начал спускаться. Осторожно, шаг за шагом. У двери он опасливо оглянулся и собрался толкнуть ее плечом.
В крохотной щелке мелькнул свет. В подвале кто-то был, и он приближался.
Возможно, подумал Марк, ничего страшного здесь нет: просто сатир Крауд зашел смести паутину, или Пренз проверял какие-нибудь механизмы. На всякий случай, лучше спрятаться -- может к этой двери вообще запрещено подходить.
Марк быстро попятился, нащупывая ногой ступеньку. Мягкие подошвы кроссовок ступали беззвучно. Марк поднялся, обогнул угол и вжался в стену.
Дверь в подвал открылась, еле слышно скрипнув. От яркого света фонаря на противоположной стене нарисовалась причудливая тень, похожая на мужскую фигуру. Щелкнул замок.
Незнакомец остановился так близко от угла, что Марк слышал шелест его одежды, уловил тонкий аромат его надушенных волос. Повесив люминный фонарь на стену, мужчина уверенным шагом направился через холл к выходу из отеля.
Марк выглянул из укрытия. Статный мужчина со связанными в пучок каштановыми волосами остановился у фонтана, подставил руки под струю падающей в голубую чашу воды. Это был академик Волах.
***
Первым в номере появился Альберт. Он развалился на диване рядом с Марком со словами, что такого Анз еще не знал и продолжил "хвалить":
-- Отличный дебют -- "недостойно" на первой паре в учебном году. Твое достижение несмываемым пятном позора впишут в книгу рекордов ИПИМа. Ладно, батончик "Явление призрака" съесть, но такое! Додуматься "Веселую вечеринку" на занятиях выпить.
-- Откуда я знал про последствия? -- оправдался Марк.
-- Легко отделался. Представляешь, выросли бы у тебя уши как у слона. Ты начинаешь ими махать, стараясь остудить гнев Пирофа. -- Альберт изобразил движение, приставив руки по бокам головы. -- А он еще больше краснеет, накаляется, как уголь в печи под струей воздуха.
-- Хватит выдумывать. У меня заячьи уши были.
-- Или еще круче -- оленьи рога. -- Альберт скрестил руки над головой, растопырив пальцы. -- Ты с испуга вскакиваешь из-за парты, бежишь из класса, наклонив от стыда голову. Забываешь про новые габариты и -- бац -- рогами в школьную доску. Доска в решето.
Безудержный полет фантазии Альберта прервали пришедшие Сержио с Томой.
-- Слышали главную новость большой перемены? -- обратился к ним Альберт.
-- Слышали, -- ответил Сержио. -- Что здесь веселого?
-- По-твоему я должен сидеть с кислой миной и соленой лужей у ног!
-- Это необязательно, -- буркнул Сержио, занимая кресло у дивана.
-- Я бы тебе Н поставила, -- высказала свое мнение Тома, любуясь лилейником на подоконнике.
-- За что? -- удивился Альберт.
-- Хватит вам! -- попытался остановить пререкания Марк. -- Я пока вас ждал, все думал -- какие дела могут быть у академика Волаха в подвале?
-- В каком подвале? -- заинтересовался Альберт. -- Выкладывай, что ты еще успел натворить!
Рассказ Марка друзья слушали молча. Альберт задумчиво водил указательным пальцем по переносице. Тома время от времени бросала осуждающие взгляды на рассказчика. Сержио, изредка моргая, внимательно смотрел на спинку ближнего стула.
-- Интересно, что Волаху понадобилось в подвале? -- спросил Альберт, когда Марк умолк. -- Не полы же он там мыл.
-- Не наше это дело, -- категорично заявила Тома. -- Мы должны хорошо учиться, а не шпионить за преподавателями.
-- Одно другому не помеха. -- Альберт наконец оставил в покое переносицу. -- Как бы узнать, что скрывает Волах?
-- Можно проследить за ним после занятий, -- предложил Марк.
-- После занятий надо выполнять самостоятельную работу, -- тоном строгой наставницы вставила Тома.
-- Вряд ли Волах пойдет в подвал, когда ученики носятся туда-сюда. Лишние свидетели ему точно... -- Альберт внезапно осекся.
-- Что? -- хором спросили Марк и Сержио.
-- Не хотел говорить, -- Альберт сделал паузу и продолжил: -- Позавчера, надевая утром рубашку, я нечаянно задел рукой люминный фонарь -- стекло чуть-чуть треснуло. Чтобы потом не было претензий -- решил поменять фонарь на целый. Подождал, пока все улягутся, и спустился на третий этаж. Фонари там не горят, поэтому жуков Крауд не подкармливает и подмену обнаружат не скоро. Когда я возвращался, -- заметив недовольный взгляд Томы, Альберт добавил: -- совершив ужасное преступление, на втором этаже щелкнул замок. Тогда я не придал этому значения.
-- Забыли дверь закрыть, -- предположил Сержио.
-- Скажи еще, лунатик завелся среди преподавателей, -- съязвил Альберт.
-- Получается Волах не только днем, но и по ночам наведывается в подвал, -- догадался Марк.
-- Вот именно! -- подтвердил Альберт. -- Лучшего времени для темных делишек не найти. Ночью мы без ущерба для учебы проследим за Волахом и узнаем его тайну. Согласны?
-- Играйте в шпионов без меня, -- отрезала Тома, надув губы.
-- Я -- за, -- поднял руку Марк.
Сержио выглядел крайне сосредоточенным. Похоже, принять окончательное решение не получалось. Наконец он спросил:
-- Можно я подумаю?
-- Думай. До ужина, -- смилостивился Альберт. Часы над дверью зазвенели колокольчиком. -- Пора к Волаху на занятие по общей магии. Вечером составим график ночных дежурств.
По дороге на кафедру Марк расспросил Альберта про люминный фонарь, который тот умудрился случайно разбить. Оказалось, так называются желтые стеклянные тыквы, развешанные на стенах отеля. Эти фонари очень популярны в Анз. Их используют дома и на улице; они бывают разных форм, цветов, размеров, но принцип работы у них одинаковый.
Внутри находятся жуки-люмины. В светлое время они спят, с наступлением темноты просыпаются -- начинают есть и светиться. Яркость регулируется с помощью специального рычага -- своего рода дозатора еды. В отельных фонарях рычаг выполнен в виде хвостика тыквы.
-- Самое главное, -- напоследок предупредил Альберт, -- не открывай боковое стекло, когда люмины не спят: они очень шустро бегают.
Нужная аудитория находилась рядом с лекторием, где вчера проходило общее собрание учеников. Размер помещения был побольше, чем на кафедре магии огня, а в остальном -- те же парты, шкафы, доска. По настоянию Томы, ребята устроились подальше от галдящей компании Киры, заняв соседние парты.
Академик Волах вошел в аудиторию одновременно со звонком. Его благородное происхождение проскальзывало во всем: аристократичные черты лица, царственная осанка, степенная походка. Даже голову он поворачивал осторожно, будто опасаясь случайно уронить невидимую корону.
После ознакомительной переклички академик Волах начал занятие. В его пресном голосе, лишенном внутренних эмоций, отчетливо слышались нотки властности. Ученики притихли, превратились в послушных и воспитанных деток.
-- На занятиях по общей магии мы будем изучать заклинания, доступные каждому из вас, независимо от специализации. У этих заклинаний имеется большой плюс -- они не расходуют вашу личную ману, поэтому их действие не ограничено временными рамками. Сегодня мы познакомимся с одним из таких заклинаний... У многих есть то, что не хочется показывать. Кто-то владеет ценным артефактом, кто-то читает запрещенные книги, кто-то банально хранит дома пару мешков тильбо. И все желают спрятать свое богатство понадежнее, подальше от любопытных глаз завистливых или непрошенных гостей. Люди строят секретные комнаты, ставят прочные двери с дорогими замками, но иногда забывают или не знают про одно эффективное заклинание маскировки проемов.
Академик Волах подошел к доске, указательным пальцем написал друг под другом две загадочные фразы: "икста остима" и "икста апертума". Белые буквы проступали на черной доске, словно Волах пользовался мелом, а не собственным пальцем.
Далее последовало подробное объяснение всех тонкостей использования заклинания. Целый тетрадный лист был исписан предупреждениями -- чего нельзя делать. Некоторые пункты поражали откровенной глупостью:
"не вставляйте различные предметы и части тела в маскирующийся проем";
"не применяйте заклинание на высоте 5000 метров и выше";
"не пытайтесь остановить процесс маскировки проема";
"не облокачивайтесь на замаскированный проем при снятии заклинания";
"не используйте заклинание маскировки проема при землетрясении, особенно при сильных толчках".
Закончив с теорией, Волах подошел к входной двери.
-- Посмотрим как все выглядит на практике, -- Волах коснулся рукой двери и произнес: -- Икста остима.
Сказав магические слова, академик быстро убрал руку. Стена волнистыми изгибами поползла на проем. Вскоре она сомкнулась и отличить обычную кладку от волшебной стало невозможно.
-- Как видите, маскировочное заклинание закрывает дверь не хуже привычного замка. Хорошо запомните место, где находится рука при закрытии проема. Старайтесь искать ориентиры по бокам, над дверью или на полу. Впрочем, если вы приблизительно знаете, где находился проем, то методом проб и ошибок вы найдете нужное место -- только на это уйдет значительно больше времени.
Строго посмотрев на учеников, академик продолжил:
-- Не забывайте: проем маскируется как с внутренней, так и с внешней стороны -- не заприте случайно человека в каменной ловушке. Теперь снимем заклинание, -- Волах дотронулся до стены и произнес: -- Икста апертума.
По голубой поверхности побежали волнистые трещинки. Они стремительно расширялись. Стена распалась на части и вернулась на обычное место, открыв спрятанную дверь.
-- После перемены продолжим, -- услышав звонок, сказал Волах и степенным шагом вышел из аудитории.
Второй учебный час ученики по очереди подходили к двери и под присмотром академика Волаха практиковались в применении нового заклинания. Марк совершил только одну ошибку -- рано отдернул руку, не закончив произносить магические слова. Со следующей попытки все вышло безупречно.
Заклинание получалось у всех, пусть и не с первого раза. Каждый ученик после успешного испытания возвращался к своей парте с гордо поднятой головой и довольным видом, словно он справился с архисложным заданием.