СОДЕРЖАНИЕ:
Лобовая атака
Минувшее пульсирует стихами
Печальный шлейф воспоминаний
Блеклый свет
У судьбы нрав изменчив
Непогода в душе
Стихами наша память кровоточит
Фаталисту
А скорость все выше
Жизнь бесконечною казалась
C'EST LA VIE
Мучительней всех испытаний
Мартовская философия
Все мы строим замки из песка
Внутренний мир
Не обмануть природу
Стихом я горло обвяжу потуже
Ночь без сна
Под дождь!
LOVE STORY
Поскучать в тишине ...
Свободой упиваюсь!
В памяти
Солёная память
Очередной этап
Вьётся жизнь ...
Не сумел разыграть козырей
ЛОБОВАЯ АТАКА
Лоб в лоб.
В мгновенье пролетает год,
а может жизнь
впечаталась в мгновенье.
Все.
Невозможно отступленье -
погибнет
кто, не выдержав, свернет.
Рев рвет
ушные перепонки. Взгляд
в меня нацелен -
тоже ожидает.
Мгновенье в микромире тает,
и метры в микрокосмосе горят.
Свернуть!
Уйти!
А после хоть потоп.
Нет, встречный пусть
сворачивает в дрожи.
Мне даже жизни честь дороже.
Я не сверну, а ты уйдешь ...
Лоб в лоб!
МИНУВШЕЕ ПУЛЬСИРУЕТ СТИХАМИ
Минувшее не веет легкой тенью,
А под землей, как труп, лежит оно.
Ф.И.Тютчев
Жизнь замерла на стадии ненастной.
Я стал страницы прошлого листать,
писать стихи и в шахматы играть,
Чтоб скоротать ее остаток праздный.
Минувшее пульсирует стихами,
cобою часто заменяя сон.
Оно, как храма колокольный звон,
растаяло, но остается с нами.
Жизнь предстает размеченной на клетки
присущих шахматной игре дилемм:
избрать ли стиль позиционных схем,
играть ли в стиле ветреной кокетки.
Не все в актив положишь, как в копилку.
Бывало ведь, что несказанно рад,
найдя ходы в форсированный пат,
иль вдруг конем устраивая вилку.
Глядишь порой на прошлого изнанку,
не ведая причины, как баран ...
За черных я в защите Каро-Канн,
а белыми играю "итальянку".
ПЕЧАЛЬНЫЙ ШЛЕЙФ ВОСПОМИНАНИЙ
Остался в прожитом перрон
Без взмахов рук и провожаний.
Печальный шлейф воспоминаний
Влачит обшарпанный вагон.
И нет стремлений к новизне,
Нет жажды новых впечатлений.
Мотив безрадостно-осенний
Звучит на рельсовой струне.
И словно дробью кастаньет
Путей разъездная плетенка
На миг заглушит плач ребенка
И в храпе спевшийся дуэт.
Плывет всхолмленная равнина,
Вразброс грильяжины коров
И одинокость хуторов,
Как неизбывная кручина.
Не прячет поредевший лес
Избушек сгнившие хламиды.
Бегут радищевские виды
И нет потемкинских чудес.
Внезапно через толщу туч,
В кленовых листьях пламенея,
Осенних красок не жалея,
Залил всю землю яркий луч.
Как в сказке, только наяву
Встряхнулись рыжие березы,
Непросыхающие слезы
Устлали бисером траву.
БЛЕКЛЫЙ СВЕТ
Блеклый свет в дождливой дымке
Разжижает мглу.
Торят слезные тропинки
Капли по стеклу.
Безучастный в сизой мути,
В тупике пути
Мир, исчерпанный до сути,
Плакал в забытьи.
Скука филином летает,
Стонет по-людски,
Душу черным застилает
Пологом тоски.
И душа взывает: - Где ж ты,
Суеты финал? -
Знать и он, как луч надежды,
В тучах заплутал.
У СУДЬБЫ НРАВ ИЗМЕНЧИВ
Жизнь, как праздничный бал-маскарад,
Когда истину прячут под маской,
Когда чувства бесценнейший клад
Раздают с мимолетною лаской.
У судьбы нрав изменчив и крут -
За успехами вслед неудачи,
То тебя словно крылья несут,
То готов заскулить по собачьи.
Но не страшно коварство судьбы,
Чередующей розы с клистиром,
Если будешь с собою на ты
И на вы с окружающим миром.
НЕПОГОДА В ДУШЕ
Мертвой зыбью закончились страсти,
Что вчера клокотали ключом.
Сердце больше не рвется на части,
Не безумствует диким конем.
Увядает природа,
Лес в осенней парше.
За окном непогода,
Непогода в душе.
Все былое, замкнувшись в печали,
Не манит за собой, как мираж.
И поблекли остылые дали,
Словно в грязных потеках витраж.
Дождевые разводы
Скрыли ив неглиже.
За окном непогода,
Непогода в душе.
Истирается память годами,
Пеплом угли покрылись, остыв.
Жизнь, сравнимую с вихрем цунами,
Размывает коварный отлив.
В ожиданье исхода
Жизнь стоит на меже.
За окном непогода,
Непогода в душе.
СТИХАМИ НАША ПАМЯТЬ КРОВОТОЧИТ
В стихах мы мысль сплетаем вязью строчек,
А смысл всегда запрятан между строк.
Забвеньем смят и выброшен листок,
Печалью память наша кровоточит.
Фрагменты жизни вспоминаем снова,
Расставив их в логический черед.
Судьба коварна, как весенний лед,
Как из контекста вырванное слово.
Года бегут и исчезают в прошлом,
Оставив в нас едва заметный след.
Восстановив по памяти портрет,
Прошедшее мы видим в свете ложном.
Портреты эти в розоватой дымке.
Кто был любим, тот незабвенным стал.
Почти как беспорочный идеал,
Он предстает нам в мысленной картинке.
Картинки тонут в омуте склероза,
Их поглощает мрак небытия.
В тот мрак скользит забвения ладья
По водам Стикса, в мир анабиоза.
А этот лик светлее среди прочих.
Струит он взглядом нежность и любовь.
И лишь его ты вечно славословь ...
Стихами память наша кровоточит.
ФАТАЛИСТУ
Я Вам скажу
как фаталист,
коллега, значит, Ваш:
- Судьба -
она, как чистый лист,
а жизнь,как карандаш.
Своею собственной рукой
на лист наносите штрихи.
И это - жизнь.
Одной чертой
здесь святость и грехи.
Я Вам скажу как фаталист ...
Нет,
я скорее оптимист.
А СКОРОСТЬ ВСЕ ВЫШЕ
Живу пассажиром я
поезда с дальним маршрутом.
Багаж мой
легко разместился
в одном рюкзаке.
Мой мир прозябает со мною
в вагончике утлом,
и все полустанки,
как точки в истлевшей строке.
А жизнь проплывала лениво
в начале маршрута -
ведь поезд считает на ощупь
плетенку путей.
И время идет не спеша,
словно в сутки минута,
а сутки ползут,
будто в них
тридцать месячных дней.
Вот вырвался поезд
из плена
вокзальной толкучки.
Остались платформы
и сеть тупиков позади.
Ребенок в окошко
просяще высовывал ручки
и время молил:
"Ну, скорее, скорее иди!".
Мальчишки на великах
спорят о скорости с нами,
девчонки приветливо
машут ладошками вслед.
Ребенок на мир
удивленными смотрит глазами
и радостно доброе
жизни лепечет в ответ.
Состав пожирает
бескрайней вселенной просторы,
в азарте погони
во всю убыстряя свой бег.
К заводам теперь
пассажиров прикованы взоры
и к бизнесу,
к стройкам,
к карьере - своей и коллег.
А время? Что время!
Оно зазвенело монетой.
Идет незаметно,
ссыпая валюту в карман.
Сосед, закрываясь
от яркого света газетой,
вдыхает с отравой свинца
этой жизни обман.
Конечная точка маршрута
все ближе и ближе,
и спутников меньше
осталось в вагоне моем.
Но скорость растет,
и время мелькает,
но тише, все тише,
спокойнее в мире
бурливом живем.
А жизнь проплывает
за окнами пестрым ландшафтом -
лачуги да бурость
не тронутых плугом полей.
Вагончик скрипит,
весь обшарпан, замызган, расшатан
на множестве стрелок, разъездов
и стыков колей.
ЖИЗНЬ БЕСКОНЕЧНОЮ КАЗАЛАСЬ
Вокруг бурлило,
клокотало -
зал ожидания вокзала.
По гланды
времени хватало
на двор, на спорт -
все было мало.
Светало.
Влекла
неведомая сила,
по миру щепкою носила.
Она любила,
разлюбила.
Светило солнышко.
Дождило.
Знобило.
Жизнь
бесконечною казалась,
но вдруг:
"Привет! Я - Ваша старость".
Недолюбилось,
недомечталось,
Недожилось всего лишь малость.
Смеркалось.
C'EST LA VIE
В трехтысячном не жить,
хоть он и ближе, чем парсек*.
Не это тяготит - ведь нереально.
Но жаль, преодолеть
мне двадцать первый век
не суждено. Хоть се ля ви,
но все таки печально.
МУЧИТЕЛЬНЕЙ ВСЕХ ИСПЫТАНИЙ
Мучительней всех испытаний,
Что вынести мне довелось,
Душить в себе спазмы рыданий,
Неметь от непролитых слез.
И хочешь порой нестерпимо
Поплакаться другу в жилет
На то, что глядишь нелюдимо
На весь легкомысленный свет.
И друг бы терпел поневоле,
Послушав, сказал: - Твою мать!
Зациклился в этой юдоли.
Кончай, старина, раскисать!-
Бессильна, увы, медицина:
Ни друга, ни недруга нет.
И снова глядишь нелюдимо
На весь опостылевший свет.
МАРТОВСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
Философ за века трудов
Не далеко ушел от старта.
Он объяснить весь мир готов,
Но понял вдруг 8-го марта:
Век познавая, не познать
Натуры женской уникальность ...
Так будем женщин принимать
Как объективную реальность
И в благодарственном угаре
(ведь повод стал ещё один)
Хвалу возносим Цеткин Кларе,
Поздравив наших половин.
Прошёл лишь век, вы не поверите:
Они у нас уже три четверти!
ВСЕ МЫ СТРОИМ ЗАМКИ ИЗ ПЕСКА
Все мы строим замки из песка
и играем в герцогов и фрейлин,
любим слушать 'пули у виска'
и смотреть как киновраг застрелен.
Нам по нраву свара у коллег,
любим зубы скалить, видя палец,
слезы лить, выдавливая смех,
горло грызть, используя 'свой шанец'.
Это жизнь и каждый в ней актер
(так сказал не я, а умный классик -
я бы до такого не допер)
каждый миг, минутку, часик.
ВНУТРЕННИЙ МИР
Как стайер, жизнь на издыханье
Бежит по финишной прямой,
Тревожит рой воспоминаний,
Как ностальгический запой.
От надоевшего мотива
В душе тоска и дребедень,
Хочу уйти от негатива,
Но он преследует как тень.
Мысли впиваются словно вампир,
Срочно скрываюсь во внутренний мир.
Там ожидает волнующий миг -
Память рождает пронзительный стих.
Каждый этапу подводит итог:
Надо бы лучше, но лучше не смог.
Отбор и конкурс, кастинг, тендер
Играют запросто судьбой.
Ты можешь быть Остап-ибн-Бендер,
А можешь Бабою Ягой.
И от того, что рейтинг низкий,
Генеалогией убог,
Три года с правом переписки
Я "исполнял священный долг".
Беззвездное небо, тулуп, ПэПэШа.
Время замерзло, идет не спеша.
Как в самоволку, припрятав мундир,
Я убегаю во внутренний мир.
Здесь разбираю шотландский гамбит,
И срок присужденный быстрее летит.
Шесть лет я в ВУЗовской вечерке,
Как каторжанин в кандалах.
Жизнь вся размечена в зачетке
Без поражения в правах.
Прошел все "университеты",
Познал науку наизмор,
Но отделять от мух котлеты
Не научился до сих пор.
Снова по минному полю иду,
Душу терзаю в любовном бреду.
Словно вином разбавляя чифир,
Я ускользаю в свой внутренний мир.
Там забываю о тяжести лет,
Только и в нем уже мира-то нет.
НЕ ОБМАНУТЬ ПРИРОДУ
Наш год - Природы сутки:
зима и лето - ночь и день,
весна и осень - промежутки:
ко сну, со сна, то кома, то кипень.
Сегодня осень - вечер,
и лес готовится ко сну.
В ветвях чуть слышно ветер шепчет:
'Скорее спи, а то проспишь весну'.
Березы же бунтуют.
Их кроны жидки, но пестры.
Лик молодящейся рисуют
веснушки опадающей листвы.
Проснется в свое утро
вновь зеленеющий массив.
Стряхнув ночного снега пудру,
опять кудряв мой лес, опять красив.
Под маской скроет дама
При мощном стимуле весны
Морщины - возрастные шрамы,
Приманку яркую блесны.
Не обмануть природу.
Спирали вечный задан шаг:
для леса сутки - людям годы.
Ему видней. Господь ведь не простак.
СТИХОМ Я ГОРЛО ОБВЯЖУ ПОТУЖЕ
С тобою быть мне хочется честней,
но сложно говорить при свете дня.
Я знаю, обязательно во сне
скажу слова, достойные тебя.
Во сне перед тобою весь я,
ведь ночь мне - люлька вдохновенья.
Стихов моих тяжеловесье
тебе, и с ними откровенья.
На лист прольется слезная печаль.
Разлука - в горле душащим комком.
На небе звездной россыпью хрусталь
безмолвно стих диктует мне тайком.
Стихом я горло обвяжу потуже,
но хрип свой от тебя не скрою.
Прости, покой стихом нарушу -
молчать не в силах под луною.
А утром я бескрыл, брожу пешком,
и душу не волнует листьев бронза.
Там, у тебя зима? У нас барашки облаков,
и ими чуть спеленутое солнце.
НОЧЬ БЕЗ СНА
Дождь опять шелестит.
Ночь без сна,
но ни строчки в тетради.
Вдохновенья прошу христа ради.
В эту ночь отменен
моей музы визит.
Не хочу засыпать,
а усну,
то уже не проснуться.
Дрожь бессонницы
хвостиком куцым,
и бесплодная ночь,
как пустая тетрадь.
Желтизна фонарей,
блики фар
на асфальтовом глянце.
Дождь нудит
в нескончаемом танце.
Танцевальный дождит
марафон декабрей.
ПОД ДОЖДЬ!
Под дождь, от злобы мрака.
Пусть смоет он липучку склок.
Преподает мне жизненный урок
Кромешный быт - клоака.
Смой грязь, налипшую на мне,
Живительными струями свободы,
Возможностью вкусить наедине
Твои спасительные воды.
Под дождь, в мою стихию.
Люблю, когда мы тет-а-тет.
О, эти годы золотые!
Простыл их след.
Мне благодатны омовенья.
Тишь одиночества живит.
Я жажду вновь уединенья
И хмарь дождя - отрадный вид.
Под дождь! Под мерный крап.
Я узник твой, галерный раб.
LOVE STORY
Он юным был и был влюблен,
Влюблен, безудержно ревнуя,
И, как гарантом, заклеймен
Печатью жгучей поцелуя.
Всегда случается впервые -
Любви никто не избежал.
И ревности минуты злые,
Когда все рушится - обвал!
Его избранница - скрипач.
Пока что учится, конечно.
А он в стихах рифмует плачь
Своей избраннице сердечной.
Сен-Санса милая улыбка.
Многозначительный дуэт,
В котором музой его - скрипка,
Виолончель же он - поэт ...
По каплям в прошлое скользя,
Любовь сама от жара тает.
Мертворожденное дитя
Стихи теперь напоминают.
Их парадокс смешон и страшен:
Любовь не удалось сберечь,
Ему разлуки стали краше,
Милее даже редких встреч.
Исчезла ухажеров рать,
И вдохновенья нет. Вот горе!
Не стал он музу ревновать,
И сразу кончилась love story.
А он мозгами пораскинул,
В стихах его откуда боль?
Любовь поэзии не стимул,
Играет ревность эту роль.
ПОСКУЧАТЬ В ТИШИНЕ ...
Поскучать в тишине, в одиночестве,
Как в берлоге медведь на зимовке.
Иногда это очень уж хочется -
Поболтать, не пугаясь обмолвки.
Поболтать, сам с собой, без свидетелей.
На столе карандаш да тетрадка.
Вы, конечно же, сами заметили,
Как бывает нам нА людях гадко.
За оконцем сентябрь нахмурился.
Лист березы слетает лениво.
Мир скукожился весь и ссутулился,
Как над речкой вздремнувшая ива.
В пелене облаков небо ватное.
Суетня за далекой чертою.
Только время идет безвозвратное
Бесконечной своей чередою.
Сочиняю, как семечки лузгаю.
От печи веет солнечным летом.
Разделив одиночество с музою,
Мы укроемся с ней одним пледом.
И сентябрь уже не сутулится.
Муза светится ласковым светом.
И, похоже, мне явно не чудится,
Что я был с ней когда-то и где-то!
СВОБОДОЙ УПИВАЮСЬ!
Октябрь занудно плачет
Без видимых причин,
А я живу на даче -
Совсем один.
Свободен от дебатов,
В консенсусе с собой.
В кругу ежей и дятлов
Сплошной покой.
Свободой упиваюсь
От всех сует вдали.
В грехах стихами каюсь:
О, Боже, возлюби!
Бездельничает тело,
Благодаря дождю.
В фужере 'Изабелла'.
Сижу, цедю..
Исходят вон нуклиды,
Очистив организм.
Преломлены обиды
Сквозь грани призм.
И ссылка уж не в тягость,
И отступило зло.
Глотну нектара малость -
враз рассвело.
И мир совсем не мрачен,
И дождь не так уж сыр,
Да и октябрь не плачет.
Вино - факир!
В ПАМЯТИ
Прошлое -
достояние памяти.
В нем складирована наша жизнь.
По прошествии лет, может, взгляните
сквозь хрусталь многолетия призм.
Хмурится
память часто в бессилии
от невнятно означенных лет.
Не случилось в них штурма Бастилии
да и Курской дуги тоже нет.
Помнятся
те лишь годы с отметиной,
что оставили в сердце рубец,
те, что бурею в жизни размеренной
рвали в клочья безбрачья венец.
В памяти,
даже если старательно
ты пытаешься их позабыть,
жизнь встряхнули они обывателя,
враз дилемму решив 'быть - не быть'.
Октябрь 2010
СОЛЁНАЯ ПАМЯТЬ
В зябкой зыбкости дождь моросит.
Ночь гнетёт распутицей снов.
Полустёртой луны петит
сквозь вуаль облаков
снова душу мою бередит.
Подставляя дождинкам лицо,
восполняю слёз дефицит.
По небритой щеке резцом
память след бороздит,
поминает обидным словцом.
Блеск предательский капли дождя
выдаёт душевную боль.
Дождь по мокрой щеке скользя,
разъедает, как соль.
Жжёт солёная память меня!
ОЧЕРЕДНОЙ ЭТАП
Я стихами разбавляю прозу жизни,
рифмой ретушь навожу на бытие.
Только часто стих от боли жалко взвизгнет,
словно в сердце вдруг вонзилось острие.
Что же смутною тревогой душу гложет?
Виноват в чём? Что-то памятью ослаб.
Видно, жизнь моя в который раз итожит
завершившийся очередной этап.
Монотонно прогудел он, как в тоннеле
быстротечное мелькание колонн.
Незаметной чередой прошелестели
годы - листья, покидающие клён.
ВЬЁТСЯ ЖИЗНЬ ...
Вьётся жизнь
и оборвётся -
тонкая, как нить ...
Что-то грустно мне поётся,
нечего скулить!
Держит ночью оборону
арьергард зимы,
а с утра
её уроны
наблюдаем мы.
Круто март
за дело взялся.
Первенец весны
ярким солнцем улыбался,
блеском белизны.
Днём Пахра меняет саван
на рябой халат,
и похож
на шкуру пса он
пятнами заплат.
Нарушает звон капели
леса тишину.
Изумлённо смотрят ели,
лапы отряхнув,
на последствия недавних
ледяных дождей -
разрушительностью равных
не припомнить ей.
Пополам берёзы-спички,
старые - в труху.
Что потоньше и погибче,
согнуты в дугу.
Бурых сосен вдоль дороги
остовы стоят.
Царства зимнего итоги
подбивает март.
Я итоги в свете лунном
подвожу в ночи.
Что судьба
на вещих струнах
завтра набренчит?
Бог пошлёт,
ещё придётся
на Пахре побыть...
Что-то грустно мне поётся -
нечего скулить!
НЕ СУМЕЛ РАЗЫГРАТЬ КОЗЫРЕЙ
Лес апрельский затих бездыханный,
Буреломом прикрыв наготу.
Донимают декабрьские раны
От дождей ледяных, накликавших беду.
С лесом общего вижу немало.
Не сумел разыграть козырей.
И меня эта жизнь поломала
Ледяными дождями моих декабрей.
Поломала, что не распрямиться -
Так безжалостен жизни урок.
Вот вернуться б назад лет на тридцать,
И начать всё с нуля ... если б знал, если б смог.
Дождевой леденящей лавины
Избежал бы, коль знал наперёд ...
Дятел гнёздышко долбит в осине,
Для подружки своей он уют создаёт.