Шегге Катти : другие произведения.

Глава 7. Выкуп

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как обеспечить себя? Продай...

  Город Онтар лежал в одном дне пешего пути от заваленной окровавленным снегом низины, в которой схватились войска государя и мятежники. Дорога извивалась среди буераков и оврагов, чередуя спуски и подъемы в глубоких сугробах, покрывавших поля и холмы. Две замерших обессиленных девушки пробирались сквозь холодный ветер, дувший прямо в лицо, в надежде поскорее обрести отдых и теплую постель в доме, который бы согревал яркий очаг.
  Целый день после сражения Марго и Лисса выхаживали раненных воинов. Юная колдунья провела на ногах почти всю ночь, и к утру она едва не падала от усталости. Но Марго отказалась слушать подругу, уговаривавшую её отправиться в фургон, чтобы выспаться и подкрепиться горячим бульоном. Графиня продолжала подолгу находиться возле ложа каждого ещё боровшегося за жизнь солдата, пытаясь передать ему свою чудодейственную силу.
  К вечеру Ланс поведал своей хозяйке планы, которым решил следовать Катар, все ещё возглавлявший бунтовщиков. Потери, понесенные от небольшого отряда конников, были так велики, что все мечты командира встретиться лицом к лицу с армией морийского генерала мгновенно развеялись. Катар собирался отступить с чужой земли назад в Аману, а по пути наведаться в местные деревни, чтобы проучить предавших его тонов и вернуться в родные края не с пустыми руками. Эти намерения совсем не совпадали с маршрутом двух путешественниц. Поэтому Лисса силком отняла, уже изнуренную далийскую подругу от постели солдата, лежавшего без сознания с глубокой раной в голове, и с помощью Ланса заставила её отдохнуть на теплой волчьей шкуре, разложенной у костра. С восходом солнца было решено двигаться в дорогу на север в надежде, что в поселениях тонов к двум бедным девушкам не отнесутся как к соглядатаям, а встретят с положенным сочувствием.
  В лучах заходящего солнца на горизонте показались высокие стены города. Путники приблизились к ним, когда сумерки уже опустились на белую поверхность земли, и лишь яркие горящие факелы, прикрепленные к городским воротам, указывали путь припозднившемуся люду. По краям дороги в город выстроились покосившиеся деревянные дома и загоны для животных, сараи и амбары. Но пустынный вид округи наводил на мысли, что хозяева бедных изб укрылись за стенами города, предупрежденные о возможном нападении аманцев. Во владения онтарских горожан можно было беспрепятственно попасть через маленькую открытую калитку в массивных железных створках главных ворот. Крепчавший мороз оставил её без присмотра, загнав стражей в теплую низенькую каморку у входа. Войдя незаметными в город, девушки поспешили поскорее заплутать в его темных улицах. Городские ворота вблизи представляли собой угрожающее зрелище. К высокой арке были прибиты отрубленные головы посланцев Катара, выставленные на всеобщее обозрение и устрашение врагов.
  Высокие каменные дома вставали друг рядом с другом в ровные ряды. В окнах горели тусклые лампы, огонь от которых слабо освещал городские улицы. По каменным мостовым проезжали редкие кареты, а прохожих почти не попадалось на пути одиноких беглянок. Девушки остановились у широкого порога низкого здания, из дверей которого вышли двое шатавшихся мужчин с бутылкой крепкого напитка в руках.
  - Неужели добрались, - измученно произнесла Лисса.
  - Не знаю, если нас пустят на порог этого трактира, - неуверенно ответила Марго. - Здесь, по-моему, не сдают комнаты на ночь. Но мы могли бы перекусить и расспросить у хозяина о приюте. Хватило бы медяков.
  Едва Лисса приоткрыла глухую дверь и перешагнула через порог, как навстречу девушкам метнулся молодой мужчина, на поясе которого был повязан чистый передник. Своей широкой грудью он вытеснил посетительниц на улицу.
  - Вам нечего здесь делать, - сказал он, немного растягивая слова. - Если вы беженцы с юга, то госпожа Нелли открыла ночлежку в своем старом особняке. Идите туда, а если будете приставать к моим гостям, я позову городскую охрану.
  - Да, мы разоренные крестьяне, - вымолвила Лисса, не ожидавшая такого быстрого отпора. - Мы очень долго добирались до города, устали и промерзли. Разрешите нам согреться...
  - Я сказал, что не хочу неприятностей, поэтому не впущу в дом крепостных. А тем более женщин! Ступайте вниз по улице. Если там все будет забито, можете переночевать в коровнике, за домом. Там есть свежее сено.
  - Примите нашу благодарность, - спокойно ответила Марго, отстраняя тайю, готовую вцепиться в негостеприимного хозяина и молить его о тепле и еде. - Мы бы не хотели вас беспокоить, но можем ли мы рассчитывать хотя бы на кружку горячего молока. Вот два медяка.
  - Меня вы не беспокоите. Я сам из Навии. Но если господин увидит одиноких девушек в своем пивном доме, да ещё не тонок, то я потеряю работу. Подождите здесь, я принесу вам молока с медом.
  Очень скоро парень возвратился на порог с двумя полными кружками горячего напитка. Девушки поблагодарили его и пообещали оставить пустую посуду около порога. Они отошли от входной двери, чтобы не мешать посетителям заглянуть в светлую залу и пропустить чарку вина или пива.
  - Годы текут, а нравы в Рустанаде не меняются, - сказала Марго, поднося кружку к потрескавшимся губам. - Что же мы дальше будем делать? В кармане осталось пару грошей, а работу тут так просто не найдешь.
  - Мы можем запросто дальше лечить людей, - ответила Лисса, согревая замершие ладони о теплую посуду. - Конечно, лучше придумать что-либо более доходное. Можно было бы играть в кости, и с помощью Ланса быстро вычистить кошельки богачей. Но очень жаль, что тоны и русы не одобряют азартные игры.
  - Лисса, о чем ты говоришь?! - усмехнулась Марго. - В Рустанаде я не была, но всем известно, что среди южан - а ведь именно руссов и тонов раньше так называли, а не всех бедняков, незнающих дворянского рода - не то что играть запрещено, у них запрещено все! Следуя заветам Тайры, они могут пить только по особым дням. А по отношению к женщинам должны проявлять почет и уважение, которое обычно сводится к тому, что их жены и дочери не могут работать без разрешения старшего мужчины в доме и даже ходить по улице в одиночестве. Может быть слухи немного преувеличивают, но если нас не пустили на порог таверны, - Марго скривилась в ухмылке, - то значит и на работу нас не возьмут без поручительства.
  - Но мы же не южанки, - возразила подруга.
  - Тем более. Единственно, на что можно рассчитывать - это грязная работа на кухне, в хлеву или уборной. Нам надо найти спутника. Хотя нет, для начала нам надо стать похожими на тонских женщин. То есть отрастить длинные темные волосы, изменить цвет глаз на карий и научиться открывать рот, только когда к тебе обратятся с вопросом.
  - Как же нам раздобыть денег на лошадей и на корабль, - задумчиво произнесла Лисса.
  - Если ты ждешь моего совета, - нарушил молчание Ланс, - то я могу предложить следующие варианты: попрошайничать на площади, грабить темной ночью богатых горожан, влезть в чужой дом и украсть монеты или заставить с помощью колдовства людей самим отдать свои кошельки. Так мы разбогатеем очень быстро. К тому же для колдуна все это не составляет труда и не навлечет никаких неприятностей. Но как к этому отнесется тайя?
  - Может одолжить у кого-то, - тихо предложила Марго. - Ланс заставит ростовщика поверить...
  - О, я бы мог, только для этого надо бы превратить вас в мужчин и затуманить разум всех людей находящихся в доме. Пока что я смогу лишь заставить человека заснуть, испугаться... или влюбиться в красивую девушку, на которую он бы и сам обратил внимание. А если этим решит заниматься Марго, то все может получиться, но затем на нас рухнет какая-то балка, и добром это не закончится уж точно, - заглушил её слова Ланс.
  - Это будет неправильно, если ты или Ланс будете очаровывать людей, выманивая у них деньги, - рассуждала Лисса. - Но ведь мы действительно можем одолжить денег. Взять их без спроса, а потом вернуть. Марго, ты же непременно когда-нибудь вернешься на родину, будешь проезжать через Рустанад...
  В голове громко захохотал Ланс. Лисса понимала, что к нему присоединяется и её внутренний голос, но девушка продолжила, пытаясь убедить себя в правоте:
  - Колдовство может быть опасным. Ведь оно иногда не срабатывает, и тогда нас запомнят в лицо, а затем стражники запрячут нас в темнице или сожгут на костре за подобные истории. Стоять с протянутой рукой я не буду, уж лучше пойти на кражу. А как же иначе, Марго? Завтра мы уже умрем с голоду, а впереди ещё такой долгий путь. Мы возьмем только столько, сколько необходимо, чтобы поскорее добраться до северного леса. Море свидетель, что потом я верну все эти монеты его верным служителям, чтобы они раздали их бедным и обездоленным морийцам.
  - В народных сказаниях всегда прославляются герои, грабившие богатых, чтобы раздать все золото бедным. По-моему, такие же стремления были у Катара и его шайки, - заметил Ланс. - Но нам ещё до таких размахов далеко.
  - Мы можем пробраться в дом, если в нем никто не живет, и забрать несколько драгоценных вещей, - продолжала Лисса. - А потом мы продадим эти вещи в другом городе...
  - Ты не сможешь ничего продать в этой стране, - перебила Марго. - Женщины в Рустанаде могут только заниматься домашними делами и воспитанием детей, а заработок денег на жизнь - удел мужей.
  - Тогда мы заберем золотые и серебряные монеты. Видишь, все эти дома погружены в темноту, - Лисса указала на боковую улицу. - А перед ними высокие железные ограды - значит, жильцы в этой части города не бедствуют. Во всяком случае, там за забором в покинутых домах мы смогли бы и выспаться, и разбогатеть, чтобы поскорее дойти до моря.
  - Если ты говоришь не впустую, то я не буду возражать, - равнодушно бросила Марго. - Я уже не верю в богов, чтобы опасаться кары за свершенное преступление.
  Девушки завернули в ближний переулок, освещаемый лишь блистанием белого снега. В двух первых домах, огражденных от прохожей дороги высоким забором, было тихо и темно. Ланс сообщил, что в округе нет живых людей. Тайя зацепилась за холодное железо и подтянулась вверх на тонких прутьях.
  Марго снизу наблюдала за подругой. Лисса была уже на вершине ограды и готовилась к прыжку по ту сторону забора. Но девушка остановилась в нерешительности. Марго посчитала, что она как обычно выслушивает свой внутренний голос или, как тайя его называла, волшебного духа Ланса. Лисса осторожно повернулась, крепко придерживаясь за прутья, и прыгнула назад на улицу, поскользнувшись на раскатанном снегу. Марго подхватила подругу и подняла её с земли.
  - Пошли отсюда, - уверенно сказала тайя, отряхиваясь от снега, - эта затея все-таки не по мне. Покамест я не умираю от голода. Тайра позаботится о своей дочери.
  Марго двинулась следом за подругой, уверенно спешившей обратно к светлому фонарю, зажженному около таверны. Девушки завернули за дом и зашли в маленький сарай. Внутри было темно и тепло. Лисса зажала нос, чтобы не чувствовать запаха навоза, исходившего от разбросанной на полу соломы. В одном углу лежала корова, разбуженная нежданными гостями, в другом на расстеленных плащах устроились измученные путешественницы. Глаза Лиссы уже были закрыты, и сознание рисовало красочные картины далеких краев, когда сквозь сон послышался знакомый голос Ланса:
  - В чужой постели и с ворованными монетами в кармане ты не смогла бы так быстро и сладко заснуть.
  Ведьмочка встала с первыми лучами солнца, пробившимися сквозь деревянные стены сарая. Лисса еще дремала, свернувшись калачиком под плащом. Колдунья поднялась на ноги, поправила смятое платье, расчесала поломанным гребешком короткие черные волосы и подошла к ведру с водой, стоявшему около дверей, чтобы омыть лицо. Нынче девушке предстояло самой разобраться со всеми делами. Она зажгла в воздухе яркий шар, чтобы осветить полутемное помещение, и глянула в свое отражение в воде.
  В ведре отразились приятные черты молодой девушки, чуть бледной лицом, с блеском в голубых глазах и решительно сомкнутыми губами. Марго не отрывала взгляда от водной поверхности. Она знала, что делала, и не раз выполняла этот трюк в Доме Послушания перед зеркалом. Вода показала совершенно другой облик - остриженная голова, на которую была натянута меховая шапка, более высокий лоб, вытянутое лицо, широкий нос, щетина на подбородке и над толстыми губами. Глаза совсем потемнели, и рот скривился в усмешке. Это были его глаза, в которые она давно влюбилась и не могла так долго позабыть.
  Колдунья повертела головой, и тоже самое проделал мужчина, отражавшийся в ведре. Она опустила руки в воду, и в потревоженной поверхности вновь можно было различить черты юной девушки. Марго глубоко вздохнула. Этот фокус ей удавался, но на короткий срок. Притом она никогда не пробовала его совершать в присутствии людей. Но девушка понимала, что изменить свой облик в глазах окружающих было ей по силам. Ведь это именно те способности колдунов, о которых рассказывала Лисса, а точнее Ланс. Колдуны могли оборачиваться в других людей и животных, но совершалось это за счет воздействия на сознание человека, глядевшего на чародея. Хотя может быть в давние времена чародеи действительно меняли свое тело и порхали в облике птицы или плавали под водой как рыбы, а не только убеждали в этом своих спутников.
  Марго схватила свой плащ и открыла дверь наружу:
  - Ланс, если ты меня слышишь, то предупреди нашу подругу, чтобы она меня дожидалась и не беспокоилась. Я скоро вернусь.
  Графиня решила выполнить свой замысел с раннего утра, когда улицы ещё не были заполнены людом, и на рынке, куда она спешила, можно было отыскать пустые лавки. Она надвинула на лицо капюшон и быстро ступала вперед, стараясь не привлекать лишнего внимания, но не пропуская мимо своего внимательного взора ни один дом под вывеской с именем торговца. В руке Марго сжимала небольшую шкатулку, подарок Дитрия. Добрый видий с неохотой расстался со своими помощницами, но он не смел, да и не смог бы их удержать. На прощание он подарил Марго шкатулку, с жалостью признавая, что не имеет более ценной для них благодарности за помощь, что было сущей правдой, так как видий раздавал все пожертвования, собираемые среди повстанцев, обездоленным женам и детям.
  За расписную безделушку можно было выручить несколько серебренников, и Марго решила с этого начать сбор монет для путешествия на север. Но чтобы продать вещицу не за гроши, нужно было применить свои чары, пускай Лисса и решила, что выманивать деньги у людей, используя колдовство, не подобало честным людям. Марго не возражала словам и действиям подруги, но опыта у графини было, пожалуй, было побольше. Она знала: для того, чтобы выжить, надо применять все свои силы, если они у тебя ещё остались после лишений и несчастий, выпавших на жизненную долю. Очень скоро это поймет и Лисса, заглянув в пропасть нищеты и голода, когда в кармане нет и одного медяка. Колдунья признавала, что границы дозволенного существовали и для всесильных чародеев, ибо наказание за преступление этих пределов свершится руками людей или волей богов, в которых те веровали порой столь яростно и бескорыстно, что будь у чародеев такая сила веры и воли, они, пожалуй, могли бы действительно достигнуть божественного могущества. Но Марго уже не страшилась ничьей кары, не верила ни в людей, ни в их законы, ни в их мечты. Она считала, что сполна заплатила за свои проступки, и теперь настало время насладиться долгожданной волей. Ведь для колдунов не писаны правила, а, соблюдая порядки морийцев, они рисковали своими же руками возвести себе погребальный костер, чтобы безвозвратно кануть в небытие, ибо боги ждали в своей обители лишь души праведных людей. Для нелюдей посмертные врата были заперты, для них не было возвращения назад.
  Из-за угла вышла странная пара. Пожилую женщину, голову которой покрывал темный платок, вышитый красными узорами, сопровождал молодой юноша, одетый в черное одеяние. Его лицо скрывала темная повязка, державшаяся на переносице и открывавшая лишь карие глаза. Парень аккуратно поддерживал женщину за руку, помогая ей идти по улице и выслушивая её старческую болтовню. Они презренно покосились на Марго, и девушка расслышала, как, прервав свой рассказ о волшебном аромате, приобретенном в лавке Толлера, старуха в недостойных словах выразила свое отношение к распущенной молодежи, понахаевшей с юга и не соблюдавшей заветы Тайры на тонской земле.
  Графиня ещё больше надвинула капюшон на глаза и завернула в узкую улочку, по бокам которой располагались двухэтажные каменные дома. Сразу за поворотом девушка споткнулась о высокий порог дома Толлера, где, как гласила вывеска на двери, "вы сможете приобрести все нужное для украшения своего дома". Марго огляделась по сторонам: улица была безлюдна, редкие окна в ближайших домах были закрыты плотными ставнями, а за дверью не было слышно голосов покупателей, лишь шаги и звук передвигаемых предметов. Видно, хозяин наводил порядок в своей лавке, и девушка решила, что настал подходящий случай, чтобы совершить сделку. Теперь главное было с первого раза поймать взгляд продавца, чтобы не быть сразу же выставленной назад на мороз.
  Марго отворила дверь и оказалась в маленькой комнате с высоким потолком, который пересекали толстые деревянные балки. К стене были прикреплены две лампы, освещавшие помещение. На скрип открываемой двери из-за прилавка, за которым на полках стояли разнообразные статуэтки, полные цветных жидкостей склянки, книги и расписанные горшки, появился затылок хозяина. Невысокий грузный мужчина поднял с пола ящик с темными бутылками эрлинского вина.
  - Доброе утро, уважаемый господин, - обратился он к Марго, представшей перед его взором в обличие молодого мужчины в богатом сюртуке, утепленном дорогим мехом. - Что желаете приобрести? Я вчера получил партию крепкого вина, урожай сорок седьмого года, замечательный вкус. Или может предложить вам что-либо для вашей жены? Вот новые ожерелья из эмирского серебра. - Хозяин выставлял перед посетителем свои товары, намереваясь не упустить его без покупки.
  - Я бы хотел продать вам вот эту шкатулку, - голос Марго был низким и хриплым. Она не отрывала взгляда от лица торговца. На столешницу опустилась грубая мужская рука с предлагаемым товаром.
  В глазах купца зажегся жадный огонек. Он внимательно осмотрел вещицу, украшенную мелкими аккуратными листками плюща, сделанными из блестящего металла.
  - Очень добротная ручная работа, - сказал он, приближаясь к одной из тусклых ламп, - но это не золото, поэтому я могу предложить не более двух серебряных монет.
  - Это очень старинная шкатулка, она принадлежала моей матери, - начала торг Марго.
  - Фамильная ценность ваших предков не будет особо интересна моим клиентам, - иронично ответил купец. - Я надбавлю вам немного монет, если вы выберете себе другой товар в моей лавке. Могу предложить вот этот высокий подсвечник, - Толлер обернулся к своим товарам и подтянулся к верхней полке, чтобы достать оттуда красивый подсвечник, сделанный из обычного железа. Но изделие было слишком тяжелым и громоздким, и когда мужчина уже коснулся его пальцами руки, подсвечник с грохотом повалился на пол.
  Хозяин поругал себя за неосторожность и небрежность и скрылся под прилавком. Марго сдержала испуганный крик, готовый вырваться из горла, но дрожь в коленях нарушила её спокойствие и невозмутимость. Когда голова Толлера вновь появилась над столешницей, его взгляд выражал истинное изумление. Он поставил целый подсвечник в ряд предложенных товаров и презрительно обратился к своему собеседнику.
  - Что ты здесь делаешь? Куда делся молодой господин? - торговец вышел из-за прилавка, приблизился к двери и выглянул на улицу, ища взглядом своего покупателя. - Из-за тебя сбежал такой богатый человек, - он вновь вернулся к торговому месту. - Убирайся из моей лавки! Я не подаю милостыни. А ты только распугиваешь моих клиентов.
  Марго взглянула на свои руки и поняла, что от её колдовства не осталось и следа. Она вернула себе настоящий облик измученной бедной девушки в старом грязном плаще.
  - Прошу вас, господин Толлер, помогите мне, - усталым голосом произнесла Марго. Её руки потянулись к шкатулке, но она быстро сообразила, что эта драгоценность ей уже не принадлежала, и тон вдобавок мог обвинить её в воровстве. Девушка была растеряна и не знала, что предпринять.
  - Тебе должен помогать твой муж, а не я, - строго ответил купец. - Только негоже такой красавице распускать слезы. Я верный заветам предкам, и не могу даже глядеть на чужих женщин, не то, что общаться с тобой наедине. Ступай отсюда. - Толлер тоже заметил, что его клиент оставил драгоценность на столе, поэтому не был очень огорчен его странному исчезновению. Он даже достал из-за пояса несколько медяков и кинул их девушке. - Ладно, вот тебе пара монет, но не появляйся больше в моем доме.
  - Благодарю вас, но не могли бы вы помочь мне найти работу. Я могу делать все. Хотите, я буду помогать вам в лавке, тогда посетители не уйдут отсюда без какой-нибудь безделушки, и вы быстро разбогатеете, - продолжала умолять Марго. Она с жалостью глядела, как купец спрятал под стол её шкатулку.
  - Милая моя, я достаточно богат, чтобы не рисковать своей репутацией, беря в помощники девушку, да ещё без попечителя. Но ты ведь родом не из Рустанада, а твои голубые глаза сразу же нашлют на мою уже немолодую голову беды и проклятия Тайры, жены и моей матери.
  - Да, я дворянка и не привыкла просить, - уже более жестким голосом произнесла Марго, - но во имя Моря и Тайры одолжите мне немного денег. Я выдам вам расписку, вскоре я все верну плюс проценты.
  - Нет, но будь ты хотя бы похожа на тонку, я бы взял тебя под опеку, - Толлер подошел к девушке и рукой указал ей на выход, - мог бы даже найти тебе хорошего мужа. Не сомневаюсь, он заплатил бы большой выкуп, но.... Дворянам почет и уважение в других странах Мории, у нас же вы должны сами за все платить деньгами, а не просить у нас, бедных слуг государя.
  У двери, распахнутой хозяином, который прежде убедился, что на улице его нежданную посетительниц никто не увидит, Марго резко остановилась и развернулась, высвобождаясь из рук купца, который выталкивал её за порог. Она не могла уйти отсюда без тех денег, что намеревалась выручить за шкатулку. Кем бы они не были в этой стране - беженцами, преступниками, дворянами, - за звонкую монету можно было рассчитывать на горячий обед и мягкую постель, а с пустыми карманами даже перед носом самого уважаемого тона закрылись бы многие двери.
  Марго взглянула на Толлера и легко помахала ладонью перед его лицом. Она надеялась, что ещё не потеряла в волнении все свои силы. Торговец замигал глазами и погрузился в крепкий сон, опускаясь на грязный пол. Девушка подошла к двери и закрыла её на засов. Теперь предстояло осмотреть его имущество и самой установить цену за маленькую шкатулку.
  Из помещения лавки Марго вступила в темный коридор, ведущий в жилые покои. Комнаты были уставлены крепкой мебелью, обитой дорогими тканями. Широкая лестница вела на верхний этаж, а под ступеньками был спуск в подвал, из которого доносилась веселая песенка служанки. Марго знала, что следовало поторопиться. Она быстро поднялась в спальни, располагавшиеся наверху. В одной комнате на широкой кровати ещё спала женщина, чье лицо колдунья не стала рассматривать, мигом прикрыв за собой дверь. А в следующей просторной спальне Марго тихо раскрыла комод и сундуки, заполненные мужской одеждой.
  Ведьмочка сразу решила, что в первую очередь следовало приобрести в городе, чтобы люди захотели иметь с тобой дело - богатую одежду. Притом это должна была быть мужская одежда. Она отобрала из вещей хозяина плотную рубаху, пару узких брюк, которые явно были ему малы, и черную кожаную куртку. Также в карманы девушки был переложен мешочек с серебряными монетами. Скинув плащ, Марго надела на себя чужой наряд, и явно увеличившись в размерах, тихо выскочила в коридор. В нижней гостиной девушка расслышала женский голос, сверху громко зовущий служанку. Воровка быстро выбежала в незнакомую дверь, откуда перебралась в другую комнату, а после, оказавшись у закрытого окна, распахнула ставни, и, оглядев пустой переулок, выпрыгнула на улицу.
  Она мчалась по улицам Онтара. Город уже заполнился повозками горожан, крытыми экипажами богачей и пешими тонами, спешившими по делам. Женщины, молодые девушки и девочки ступали в сопровождении своих отцов, мужей или сыновей. Марго старалась не поднимать глаза от снежного покрова, чтобы не встречать недоуменные взгляды прохожих. Она обратилась к одному молодому парню, разгружавшему бочки из телеги, с просьбой объяснить ей дорогу к трактиру, возле которого осталась Лисса, и название которого она позабыла, объяснив лишь, что заведение находилось недалеко от городских ворот. Работник внимательно выслушал девушку, подробно ответив на её просьбу, и даже вызвался провести, ибо негоже было одной ходить по улице. Но ведьмочка только улыбнулась его словам, она поблагодарила тона за доброту и помощь и, не отвлекая парня от дел, быстро свернула на другую улицу, следуя его указаниям.
  Лисса поджидала подругу недалеко от сарая, выгнанная на мороз хозяйкой, пожаловавшей утром в коровник, чтобы накормить и подоить скотину. Она окликнула графиню, которую распознала в пополневшей черной фигуре только с помощью Ланса. Девушки возвратились в темноту и теплоту сарая, где ведьмочка, скидывая с себя лишние вещи, быстро прекратила расспросы о своем утреннем исчезновении:
  - Теперь эта одежда твоя. В ней ты будешь выглядеть как молодой господин... Имя можешь придумать себе сама.
  - Я должна носить мужское одеяние?! Эти грязные штаны и куртку? - заупрямилась Лисса. - Где ты это раздобыла? Уж лучше бы это было новое шерстяное платье или теплый плащ.
  - Да, твой плащ уже совсем пообносился, - Марго подошла к подруге и сняла с её плеч черный плащ, истертый до дыр от дождя и грязи. - Но ещё на кое-что сгодится. - Ведьмочка ловко разорвала ткань на узкую прямую полоску. - Пока эта повязка будет скрывать твое лицо, а после мы купим тебе подобающий для юношей пради, то есть покрывало на голову, которое носят молодые парни до встречи со своей первой женой, если дают обеты служения.
  - Неужели у них бывает несколько жен? - любопытно спросила тайя, примеряя вещи.
  - Как рассказывала моя няня, которая многое повидала на своем веку, а родилась она в Рустанаде, плох тот муж, который не развелся со своей женой, ибо он не познал истинной хитрости и коварства женщин. Моряне искоренили обычаи южан иметь несколько жен, но семьи здесь очень часто распадаются по воле обоих супругов, притом муж обязан содержать первую жену, пока она не выйдет снова замуж. В общем, нам, женщинам, в этой стране отводится лишь роль послушной, хозяйственной жены, любимой своим мужем, иначе он её бросит. Ничего без разрешения мужчины делать не позволено. Поэтому только с твоей помощью, мой дорогой друг, - Марго с улыбкой посмотрела на Лиссу, надевшую поверх рубахи и широких штанов куртку, - мы сможем вновь обрести свободу действий, не привлекая при этом лишнего внимания к себе.
  - Почему же тогда ты не переодеваешься в мужчину? И где ты взяла эту одежду?
  - Мне удалось продать шкатулку Дитрия, - мрачно ответила Марго, увиливая от прямого ответа. - И на вырученные монеты не купишь два сюртука, не говоря о всем одеянии. К тому же тебе надо будет сменить обувку, чтобы походить на порядочного юношу, который сопровождает свою сестру. А я решила не менять своего облика. Поверь, в любой стране, а тем более в Рустанаде, к женщине будет больше снисхождения, и за красивую улыбку ей подкинут монетку или уступят в цене.
  - Тогда почему я должна одевать эти обноски, неподобающие тайе, а не ты?! - опять возмутилась Лисса. Марго перемотала её лицо грязной холодной тканью, оставляя на виду лишь глаза. На голову девушки графиня натянула капюшон.
  - Ты уже давно не тайя, - заметил Ланс. - Иначе ты не посмела бы так отвечать дворянке.
  - Потому что это поможет спрятать твои русые кудряшки. Молодые тонки и русайки всегда распускают свои длинные ТЕМНЫЕ волосы...
  - Вот именно, - перебила Лисса упрямым тоном, - в них никак не опознаешь светлоглазых морянок, дочерей Моря.
  - Ну, с этим я легко справлюсь, - Марго лукаво посмотрела на подругу, её голубые глаза медленно приобретали коричневую окраску.
  - Надолго ли, - сомнительно забормотал Ланс.
  - А сейчас мы отправимся на рынок, где ты купишь себе кожаные сапоги, а также шушу для глаз. Настойка этого цветка всегда используется южанками, чтобы увеличить зрачки и подчернить глаза. Уж до этого времени я попробую не терять контроль над своими чарами, - Марго поправила свои короткие волосы и прежде чем приоткрыть дверь во двор, передала Лиссе три серебренника.
  - Конечно, план у вас хорош, но я никогда не приму тебя за мужчину, услышав твой тонкий писк, - Лисса замерла в дверях, оценив соображения Ланса.
  - Марго, а как же я буду говорить? - недоуменно спросила она подругу. - Голос то у меня не очень похож на громкий бас.
  - Иногда мне кажется он у тебя громче грома, - съязвил Ланс.
  - Ты немного похрипи, - Марго остановилась перед дверью, задумчиво глядя на тайю. Девушка не беспокоилась дотоле об этой проблеме. - Лисса, постарайся говорить более низким голосом. Ведь тебе следует подыскать работу, чтобы мы могли обосноваться где-то на несколько дней, пока не придумаем, как достать лошадей. Тебе как единственному мужчине в нашей маленькой семье придется зарабатывать на жизнь. Я предполагала, что юноше подойдут обязанности провожатого, но от немого в этом деле толку немного.
  - Ладно, я попробую, - Лисса прокашлялась. - Ну что ты скажешь теперь? - проговорила она грубым голосом, который звучал неестественно и давался ей с большим усилием. Марго лишь засмеялась в ответ.
  - Ничего смешного в этом не вижу, - уже своим голосом с обидными нотками тайя бросила в сторону подруги. - Сама бы попробовала. - Графиня тут же от удивления приоткрыла рот. Последняя фраза была сказана приятным мужским баритоном. Оказалось, что Лисса сама такого от себя не ожидала. - Ланс, эти твои выходки... - продолжил изумляться незнакомый голос, исходивший из горла девушки.
  - А кто, по-твоему, способен решить все твои проблемы, - Ланс усмехался привычным образом в голове хозяйки. - С моей помощью ты будешь без всяких усилий уговаривать тонских дам и их дочек, а точнее их мужей и отцов, взять тебя в помощники. И мне это не составит особого труда. Я наложил на твой голос маленькое заклятие и смогу, по-прежнему, отлучаться из солонки по своим делам.
  
  ***
  Дом госпожи Утиллы располагался в процветающем квартале Онтара, прозванном Красные Крыши за цветную черепицу, покрывавшую высокие дома. Хозяйка была розовощека, полногруда, невысокого роста, с пышной косой, перевязанной на макушке. Бывший муж Утиллы господин Тивор содержал просторную лавку на рыночной площади, где торговал эрлинскими пряностями и фруктами. Он был единственным кормильцем своей первой жены, с которой уже около десяти лет находился в разводе.
  Несмотря на богатство и обеспеченность мужа жилище Утиллы было скудно обставлено. Комнаты снизу сдавались в аренду многодетной семье сапожника, а на двух верхних этажах среди старой мебели в темных гостиных и спальнях проживала одинокая женщина с молоденькой служанкой и дочерью-подростком. Ярко накрашенные губы Утиллы, которая по-прежнему сохраняла женское обаяние и привлекательность, говорили, что тонка, несмотря на черный платок на волосах, надетый после расставания с Тивором, находится в поисках нового супруга. Именно поэтому к ней в услужение поступил юный провожатый Азар. Он носил черную повязку пради, указывавшую, что в настоящее время парень вел холостяцкий образ жизни и не был обязан обеспечивать свою семью. Тивор счел его подходящим избранником на работу провожатого для первой жены, тем более, что пради намекало на готовность юноши служить за более мелкое жалование, ибо его потребности были пока не столь высоки. Договоренность достигнули в лавке купца, куда юноша забрел в поисках службы, и в тот же день Тивор представил нового слугу Утилле. Отныне он не обязан был ежедневно навещать прежнюю супругу, чтобы прогуляться с ней и дочерью по городу, так как бывший провожатый сбежал из Онтара после обвинения в приставании к купеческой жене, жившей по соседству.
  О том, что на его попечении после смерти родителей находится младшая сестра, Азар сообщил хозяйке после того, как остался с ней наедине и был проведен в свою небольшую коморку под чердаком. Известие это омрачило лоб Утиллы. Она быстро сообразила, что юноша не сможет уделять ей все свое время, но не решилась отказываться от его услуг, понимая, что другого провожатого, готового получать один серебренник в неделю, с таким скрягой, как её первый муж, придется ещё очень долго дожидаться. Поэтому она лишь безоговорочно заметила, что если молодая девушка собиралась проживать в её доме, то ей придется все время проводить в усердном труде на кухне.
  Первые дни среди грязных котелков, раскаленной печи и полных мешков муки тянулись для Марго мучительно бесконечно. Ведьмочке пришлось печь хлеб, растапливать очаг и таскать со двора ледяной воды. Кухарка Зелла своей помощнице была очень рада. Она передала новой работнице все обязанности по дому, а сама с утра выходила за покупками, ссылаясь на то, что у неё есть племянник, который может её провести на рынок, а братец Марго постоянно занят поручениями хозяйки. Зелла была ровесницей Марго, и графине не составило бы труда проучить тонку, но её достопочтенный отец, являвшийся каждый вечер за своей дочерью, чтобы проверить не угнетают ли его дитя в услужении и не утруждается ли она до бессилия, ибо хотел сохранить её красоту и цветущую стать для будущего мужа, выражал одним своим видом, что дочь трудится не ради дополнительного заработка, а чтобы помочь госпоже Утилле, приходившейся ему дальней родственницей. С седым тоном хозяйка вела себя тихо и смиренно, как не бывало даже при супруге. Хотя Зелла готовила скверно и разводила на кухне грязь и копоть, Утилла боялась потерять единственную служанку. Но после того, как в доме появилась бесплатная работница, хозяйка осмелела и даже высказала свои недовольства Тивору по отношению к бессовестной девушке, голова которой была забита ночными посиделками у порога при свете фонарей с молоденькими подружками, их братьями и провожатыми.
  - Наша госпожа прогневает Тайру своими речами, в которых нет и капли правды, - жаловалась Зелла, нарезая для похлебки плохо очищенные овощи, которые она даже не вымыла, не желая опускать руки в холодную воду. - Ну, разве я не провожу весь день в делах?! На рынок беги, за вином беги! А на углу в лавке вино кислое, я и хожу в трактир, что у самых ворот. А тут она приметила, что даже если меня нет, Марго все сготовит и прибирется! Она уже забыла, кто этим всем месяцы до этого занимался, что она и благодарила меня, и отпускать домой не хотела в свободные дни?! А ты, Марго, не думай, что тебе легче станет от того, что отец узнает про её наветы и заберет меня отсюда. Тебе же хуже будет! Самой тебе не справиться. А ты ещё и медяка не получаешь за свои старания. Пусть Азар пристроит тебе в другой дом. Я то тут прозябаю, что она мне тетка дальняя, а твой братец такой удалой, что может и лучшую долю сыскать. За пару дней она его уже так затаскала, что скоро от него лишь облако пыли останется.
  Марго понимала, что тонка была совершенно права. Она устало кивала в знак согласия. За недолгое время колдунья истерла все ладони. Она вставала с восходом солнца и ложилась, когда в доме затихал гул голосов и топот ног. Каждый день Утилла принимала гостей. Она поила их дешевым вином и брагой, а на стол требовала выкладывать самые аппетитные блюда, выдавая на расходы при этом гроши. С приобретением молодого провожатого Утилла тут же пустила его вразнос. Азар, под именем и обликом которого скрывалась Лисса, сопровождал хозяйку с визитами к знакомым и родственникам, а после отправлялся с посланиями и поручениями по всему городу, так как тонка серьезно взялась за свою семью и решила любыми средствами найти достойного мужа.
  - Сегодня Тивор выдал мне жалование за неделю, - Лисса не снимала с лица пради и потому её голос приглушала гладкая черная ткань, прикрепленная к полам меховой шапки. Марго уже поняла, на что были потрачены заработанные деньги. Её младший брат приоделся, а также успел вооружиться. За поясом блестел острый выгнутый кинжал.
  - Очень странно, сегодня Зелла не пришла, - произнесла Марго, выкладывая перед усталым работником в глубокую миску горячую кашу, политую маслом. - Никто не ходил за припасами. Это все что осталось. Хорошо ещё, что хозяйка никого не ждала к ужину. - Графиня присела рядом с Лиссой, которую не видела с вечера. Встречи подруг в основном проходили на тесной кухне, где Марго кормила юного слугу Утиллы, и девушки по возможности откровенно разговаривали, если рядом не было любопытных ушей Зеллы, всегда заигрывающе поглядывавшей на стройного молодца.
  - Тивор расторгнул договор с её отцом. Я застал их вместе, когда ходил в его лавку, - Лисса уже привыкла говорить от мужского лица, да и Марго каждый раз поправляла подругу, когда слышала от неё высказывания про её женскую долю, произнесенные мужским голосом. - По-моему, с сегодняшнего дня все заботы лягут на твои плечи, сестрица. Не думаю, что это тебя обрадует, да и Утилла очень скоро поймет, что лишилась единственной служанки, готовой работать на неё за гроши, особенно когда мы уйдем из Онтара.
  - Когда?! Когда это, наконец, случится? - безнадежно воскликнула Марго. - Если мы будем ждать, пока ты заработаешь на лошадей, то наступит лето, прежде чем мы тронемся в путь. Так уж лучше тащиться пешком....
  - Нынче на улице такой мороз и ветер, что можно застрять и замерзнуть в глубоком сугробе, не пройдя и лиги от города, - рассудительно ответил Азар. - А на лошадей мы как-нибудь заработаем. Я уже познакомился со многими приятелями Тивора и намекнул, что могу им тоже услужить. К тому же Утилла собирается замуж. И если я буду усердным посредником в этом деле, то после буду щедро вознагражден. Как женихом, так и Тивором. Купец уже не может дождаться, когда скинет с себя обузу в виде первой жены и дочери.
  - Если бы лучше заботился о своей семье, то давно бы мог осчастливить и Утиллу, и Нелли. А так он жертвует на их содержание несколько серебренников. Скорее можно замерзнуть и умереть с голоду, чем найти себе мужа, хотя Утилла, несмотря на свои годы, ещё очень хороша собой.
  - Кажется, я уже подсмотрел для неё подходящую кандидатуру, - Лисса пододвинулась к печи, чтобы согреть ладони. - Господин Робер живет в западной части города, на Ветреном Холме. Он владелец рыбацкого судна, скупает и после продает дома в богатых кварталах и входит в городской совет. Завтра я отнесу ему приглашение на обед. С Утиллой он уже встречался и был покорен её непринужденностью и обаянием. Он очень солидный мужчина, в очень богатом сюртуке, - Марго удивилась грубому смешку, раздавшемуся из горла подруги. - Наряд позволяет закрыть глаза на его увесистое брюхо и лицо.
  - И ты думаешь, ему приглянется бедная одинокая женщина, которая встретит его сухими лепешками и сырой редькой?!
  - Я думаю, с помощью Ланса я очень быстро устрою эту свадьбу. А тебе назавтра придется сильно похлопотать. Путь к сердцу этого мужчины уж точно лежит через желудок.
  - Как же так?! - Марго развела руками. - Я не намерена все время стоять у плиты. Я была готова к нескольким дням неусыпного труда, но не к тому, чтобы валиться с ног от усталости. Я даже колдовать не имею сил.
  - Марго, а ты с утра, пока еще не устала, поколдуй уж лучше так, чтобы все само сготовилось, - глаза Лиссы смеялись. - Ведь в сказках такое бывает: скатерть раскрыл - и полон стол.
  Ранним утром Азар сопровождал хозяйку в комнаты красоты, где ей предстояли омолаживающие парные процедуры, очернение глаз, ароматизирование тела и придание мягкости и блеска уже поседевших волосам. Марго упросила соседнего мальчишку семи лет провести её в продовольственную лавку, чтобы потратить последние серебренники, хранившиеся в потайной шкатулке Утиллы. Тонка не пожалела монет, лишь бы сегодняшний богатый стол удовлетворил аппетит её гостя.
  После покупок ведьмочка как обычно растопила печь и принялась за стряпню. Нелли, дочка Утиллы, которой шел уже четырнадцатый год, с любопытством глядела на умелые движения своей служанки.
  - Ты готовишь не хуже тетушки Толлы, - проговорила девочка, перебирая на столе пшено. Марго дала задание юной хозяйке, выполняя личную просьбу Нелли. - Когда мы жили вместе с отцом, он часто водил нас по вечерам в заведение, которое содержит третий муж Толлы. Не помню, как оно называется. Нынче такое нам уже не по карману. Нам даже хорошая кухарка не по карману, - Нелли усмехнулась.
  - Честно говоря, мне пришлось очень долго практиковаться, прежде чем мне удалось сварить съедобный суп и поджарить мясо, - Марго засмеялась. - Обычно оно наполовину сгорало, а наполовину было сырым.
  - Очень странно, что такая красивая девушка находится в услужении. Ты бы легко нашла себе богатого супруга. У тебя очень интересные глаза и губы.
  - Интересные?! - переспросила Марго, поддергивая бровью и сдерживая улыбку.
  - Ну, я хотела сказать, что они очень идут твоему лицу... оно такое белое. На твоем чистом лбу прекрасно будет смотреться родинка. Я бы тоже хотела быть такой как ты. Но мою смуглую кожу уже не спрячешь даже белилами, что покупает матушка.
  - Ты тоже очень хороша собой, - Марго сделал ответный комплимент, - а через пару годков будешь просто нарасхват. Красная родинка очень быстро украсит твой лоб как первая отметка брачного союза.
  - Да, отец уже подыскивает мне мужа. Того, у которого тугой кошелек. А я может тоже хочу выбирать. Вот возьму и уеду в Тайраг и стану тайей. Или принесу у дома коменданта обет безбрачия. Ты ведь тоже дала какой-то обет?
  - Почему ты так думаешь?! - Марго раскатывала тесто для мясного пирога.
  - Иначе Азар бы давно получил за тебя богатый выкуп и мог бы считаться настоящим пради, то есть юношей-одиночкой. А когда он решит снять пради?
  - Тебе приглянулся мой братец? - лукаво спросила Марго.
  - Просто он такой добрый, - Нелли покраснела, - а лицо скрывает, и ... Я уже все закончила, - девушка вскочила из-за стола и выбежала прочь, смущенная своим ответом.
  Марго тихо посмеялась над наивностью юной тонки. Хотя в её речах была справедливость: выгодное замужество могло принести богатство, притом сразу, без лишнего труда и хлопот. Только где найти такого мужа, если она все дни напролет проводила среди закопченных от дыма стен.
  В прихожей в дальних покоях дома раздался звонкий колокольчик. Марго вздрогнула от неожиданности. Она глянула на солнце через маленькое замасленное оконце. Уже перевалило за полдень, и визита гостей можно было ждать в любую минуту, а хозяйка задерживалась. Марго сняла передник и поспешила к входной двери.
  В Рустанаде встречать гостей было принято старшему мужчине в семье, но если лиц мужского пола в доме нельзя было сыскать, что было совсем не по-рустанадски, следовало действовать по обстоятельствам. Так решила Марго. Она распахнула двери. На пороге стояло три высоких мужчины. Господина среди них опытный глаз дворянки отметил мгновенно, хотя даже его слуги были богато одеты в теплые кожаные куртки и шапки, совсем недавно пошитые на заказ. Сам же господин Робер на плечах держал лисью шубу, его сапоги украшали позолоченные заклепки, а за поясом был прикреплен небольшой кинжал в ножнах, облицованных драгоценными камнями.
  Марго слегка присела и склонила голову в знак приветствия:
  - Добрый день! Проходите в гостиную. Там на мягких диванах вы сможете насладиться горячим чаем и согреться от стужи, - она указала рукой в слабо освещенную комнату. Господин сбросил с себя пышную шубу, но от этого не стал меньших размеров. Он медленным уверенным шагом проследовал за Марго, а его прислужники остались на пороге, присев на край больших сундуков. Один из них достал из кармана маленькую жестяную коробочку, раскрыл её и понюхал темную мазь. Он помазал пальцем у себя под носом, а после передал коробочку своему приятелю. За этим занятием тоны намеревались дожидаться хозяина. Марго не стала еще раз повторять приглашение, понимая, что раз слуги увлекаются нюхательными мазями, их ум прост и узок как мост-бревно через маленькую реку, и их лучше не звать даже на кухню, где в расслабленном состоянии они могли учинить беспорядок.
  Робер присел в старое истрепанное кресло, покупательским взглядом оглядывая комнату. Марго ещё раз склонилась в поклоне.
  - Хозяйка наша задерживается, - ведьмочка решила, что лучше увлечь гостя разговорами, иначе он сбежит из представшей перед его глазами нищеты. - Вы ведь сами знаете, как опасно сейчас на дорогах. Скользко, лошади падают, экипажа не сыскать. - На самом деле экипаж Утилле был просто не по карману, и, видимо, поэтому хозяйка еще не вернулась. Марго продолжала разговаривать сама с собой. В Далии за болтовню служанку прогнали бы из дома на барские поля. В Рустанаде же не существовало титулов и званий, глубокой пропасти между людьми разных занятий и происхождения, хотя общественное положение человека как всегда определял размер кошелька, а также размах с каким заработанные деньги тратились на обустройство жилища и содержание красивых женщин, точнее многочисленных жен. - Если господин желает, я зажгу ещё лампы, но именно в этой комнате моя госпожа ежедневно приносит молитвы Тайре и не позволяет раздвигать шторы, чтобы не нарушать привычного полумрака. Госпожа очень набожная, прилежная и скромная. В доме у нас уютно и светло от её доброты. Вы в этом очень скоро убедитесь. А пока я напою вас ароматным чаем. Не откажитесь от чашечки.
  Марго улыбнулась и быстро выбежала на кухню. Вода закипела мгновенно, стоило колдунье лишь взглянуть на полный котелок. Она залила кипяток в глиняный сосуд с засушенными травами. Пока чай настаивался, Марго решила привести себя в порядок. Девушка провела ладонью окружность на закопченной стене, и перед ней замерцала отражающая гладь зеркала, в которой виднелась вылинявшая сорочка, растрепанные волосы, спадавшие на плечи и лоб, а также щеки, зардевшиеся от волнения. Для начала колдунья достала маленькую коробочку с черным порошком шушу, которую прятала на груди, и легонько нанесла его на зрачок, моргнув несколько раз. Почерневшие глаза заблестели озорным огоньком.
  Господин Робер недолго скучал среди сырой мебели и темных углов гостиной. Молоденькая служанка, красоту которой сразу отметил его наметанный глаз, появилась в длинном платье, подчеркивающем её тоненькую талию и высокую грудь. В комнате повеяло великолепным запахом травяного отвара, хотя купцу показалось, что сладковатые ароматы исходят от гладких черных волос девушки.
  - Этот напиток согреет вас и приободрит, а также продлит молодость и укрепит здоровье - Марго улыбнулась, наклоняясь к купцу и передавая ему фарфоровую чашку, привезенную из Эрлинии.
  - Ты считаешь, что я ещё молод? - усмехнулся низким голосом Робер, отпивая маленькими глотками горячую жидкость.
  - Вы замечательно выглядите, господин. Не мне судить о ваших годах, ибо опыт и здоровье не всегда приходят или уходят с их количеством. В любом случае, госпожа Утилла будет очень счастлива видеться с вами и принимать вас в своем доме. Вы можете затмить собой многих молодых людей, - Марго говорила медленно и заигрывающе, поглядывая в глаза собеседнику. Но над последними словами она не успела подумать, прежде чем их произнести, и её лицо покраснело, привлекая к себе взгляд.
  - О да, мой живот затмит многих, - засмеялся Робер.
  - Простите, но я не то хотела сказать, - смутилась Марго. - Вы производите впечатление очень обаятельного и умного мужчины, настоящего мужа. Ведь женщины уже оценили эти ваши качества. Разве нет?
  - О да, ты тоже очень смышленая девица, - купец поманил её рукой, предлагая присесть в кресло напротив. - У меня уже четыре жены, и всего десять детей. А я вот до сих пор увлекаюсь женской красотой и намереваюсь опять жениться. А ты уже проколола уши?
  Марго подняла свои волосы вверх, показывая маленькие ушки, в которых пока ещё не висели серьги, надеваемые женщинами Рустанада после первого замужества.
  - Я, конечно, мечтаю украсить себя длинными золотыми серьгами и красной родинкой, нанесенной на лоб рукой законного супруга, но пока я не встретила этого человека.
  - А каким должен быть тот мужчина, что назовет тебя своей женой? - Робер не сводил с Марго любопытного взгляда.
  - Главное он должен быть опытным и состоятельным человеком, который сможет стать мне наставником и, конечно же, исполнителем моих желаний, - девушка приблизилась к купцу и, склонившись к нему, подлила чая в чашку. В комнате опять развеялся сладкий аромат.
  - Я люблю девушек, точно знающих, чего они хотят от жизни, - Робер притянул за руку Марго и усадил её к себе на колени. - А такая красивая девушка, даже лишенная скромности, заслуживает щедрого господина. Тайра благословит этот союз.
  Марго вырвалась из крепких рук, которые стали гладить её шею и волосы. До слуха девушки донеслись звуки из прихожей, возвещавшие о возвращении хозяйки. А застать себя в таком виде графиня не могла позволить даже подруге Лиссе, не говоря о своем строгом брате Азаре и госпоже Утилле, собиравшейся женить на себе соблазненного тона.
  Обед плавно перешел в вечерние посиделки. Пригожая хозяйка, облаченная в темное бархатное платье, по-видимому, одолженное у какой-либо подруги, угощала гостя блюдами, приготовленными на кухне своей расторопной служанкой, которой она отпускала слова благодарности и хвалы за проделанную работу. Марго сама удивлялась своим кулинарным умениям: и кролик в печи подоспел за несколько минут, и овощное рагу наполнилось вкусом специй, едва колдунья подумала об этом. Девушка радовалась и ужасалась своим способностям, переживая за раскрытие чар и разоблачение обмана. Но довольные сытые глаза всего небольшого семейства развеяли её робость, и Марго даже отважилась на десерт представить сладкие взбитые сливки, которые она закупила всего на одну порцию. Но после одного мановения руки маленькие кусочки на тарелках разрослись в пышные горки. Нелли несказанно обрадовалась нежданному угощению, а взгляд Азара подозрительно скользнул по подносу, после чего графине стало ясно, что её чары действовали не на всех.
  Наутро госпоже Утилле как всегда не сиделось дома. Азару следовало препроводить хозяйку на рынок, чтобы тонка пополнила свой скудный гардероб, а после первая жена Тивора намеревалась навестить мужа и всех своих знакомых, чтобы с восторгом поведать всем о богатстве своего нового жениха, который, несомненно, подведет её к дому коменданта после того приема, который был намедни ему оказан в её скромном жилище. Марго в это время занялась уборкой просторных темных комнат. Ещё вечером она выслушала гневную тираду из уст Лиссы. Слова о беспечности юной колдуньи обрушивались на голову Марго как гром во время грозы. Передавая укоры Ланса, Лисса, а точнее голос Азара, постарался надолго застрять в ушах графини.
  - Я даже смутился, когда увидел в своей тарелке капельку крема, но мои глаза совсем полезли на лоб, когда Нелли продолжала есть пустой ложкой?! Она с аппетитом поедала что-то мне невидимое. Марго, фокус с десертом ты проделала, завораживая людей, и совсем не контролировала свои чары. В итоге мы могли быть погребены под камнями этого дома. Благодари Ланса, что мы ещё живы и даже не лишились хозяйки, которая пускай порой и бывает слишком неугомонной и деятельной, не давая мне и минуты покоя, но не заслужила подобной смерти.
  Марго признала, что опьяненная всемогуществом колдовства, она совсем забыла об его последствиях, и в результате лишь Ланс удержал Утиллу от внезапного падения на лестнице, после которого хозяйка могла повредить себе не только руки и ноги, но и рухнуть на нижний этаж на головы несчастных квартиросъемщиков. Но Марго облегченно вздохнула, ведь гул, раздавшийся в гостиной после отъезда господина Робера, был связан всего лишь с разломом одной ступени, а сама хозяйка поскользнулась на ровном полу перед восхождением наверх, задержанная силой Ланса.
  Ведьмочка смахивала пыль со старинной массивной мебели. Она даже боялась думать, до чего быстро и легко можно было поднять в комнатах ветерок, который выдул бы всю пыль и грязь за дверь. Звонко зазвенел колокольчик, и девушка лениво побрела в прихожую. На пороге стоял высокий молодой мужчина, чье лицо Марго уже недавно видела. Девушка припомнила слугу Робера, едва тот обратился к ней:
  - Мой господин остался очень довольным вчерашней беседой и желает встретиться с тобой вновь наедине. - Мужчина протянул девушке запечатанный конверт. - Он передает тебе это и желает видеть твою особу вечером у себя. Я зайду после захода солнца, чтобы провести тебя, - голос слуги был наглым и скрывал насмешку.
   - Передай своему господину, что с таким предложением следовало обращаться к моему брату, нынче старшему в семье. А он после твоих слов не замедлил бы поставить тебе синяк под глазом и выбить парочку оставшихся зубов, - гневно ответила Марго. Ведьмочка не сумела сдержаться от усталости и неожиданности услышанного предложения.
  Она с грохотом захлопнула дверь перед носом посетителя. В руках у неё осталось послание Робера. Она раскрыла дрожащими руками толстую бумагу. Взору предстал засушенный цветок маргитки и изящный золотой браслет, сделанный, очевидно, умельцами Алмаага. Девушка присела на сундук у двери и залюбовалась подарками. Она тяжело вздохнула, пряча в переднике вновь сложенный бумажный конверт. Оказалось, что даже с помощью колдовства, а ведь Марго знала, что очень сильно желала прошлым вечером очаровать и влюбить в себя богатого гостя, невозможно женить на себе мужчину. Очевидно, что облик Марго запал в сердце купца, но его ответом на старания ведьмочки было любовное свидание за дорогой подарок, а не выкуп за невесту, алая родинка и свадебные серьги. Для того, чтобы из бедной служанки превратиться в даму высшего общества необходимо было околдовать всю родню и знакомых тона, которые бы признали и не препятствовали их союзу. Но, в конце концов, девушка решила, что получить за вчерашние вздохи и взгляды золотой браслет тоже шаг вперед. Отныне возможно было высматривать доброго коня на рынке.
  Утилла была несказанно рада и удивленна нежданному визиту господина Робера, с которым они договорились о следующей встрече только в грядущее полнолуние в доме Тивора, дававшего знатный обед. Полный живот тона скрывал новый роскошный наряд, а обутые на ноги кожаные сапоги на высоких каблуках звонко постукивали по холодному каменному полу.
  На кухню вбежал Азар с приказанием хозяйки немедленно вынести для гостя лучшего вина в доме, на что Марго иронично заметила:
  - Я, конечно, могла бы превратить кислятину, что ты вчера купил на рынке, в ароматное крепкое вино, но боюсь, что назавтра у гостей разболится голова и вспучит живот.
  Выражение лица Лиссы было сокрыто под пради, но колдунья не сомневалось, что оно было не из приятных. Азару надлежало вновь стучаться в стужу к соседним лавочникам, да к тому же вытаскивать из кармана собственное жалование. Кредит госпожи Утиллы был полностью исчерпан, и даже первый муж не намеревался оплачивать её дополнительные расходы на встречи с подругами и женихом.
  Свидание Робера и Утиллы было очень кратким. Тон заверил хозяйку, что по ней скучал, и преподнес ей сухую веточку, украшенную серебряными монетками. Такие зимние деревца было принято дарить в Рустанаде в канун зимних полнолуний. После он сослался на загруженность делами и распрощался, так и не дождавшись возвращения Азара. Купец уверенным шагом направился к выходу, расставшись с хозяйкой в гостиной. Но по дороге он свернул в боковой проход и остановился в дверном проеме в маленькую кухню.
  - Так вот, значит, откуда тебе так не хочется выбираться по вечерам, - обратился тон к девушке, сидевшей около очага с шитьем в руках.
  - Господин Робер, - Марго не ожидала его появления. Она неуклюже поднялась и наклонила голову.
  - Молодая девушка, смелая в выражениях, уверенная в своих желаниях, покоряющая мужчину своей красотой, - Робер, рассуждая вслух, приблизился к столу и презрительно взглянул на кухонную снедь, - оказывается на самом деле грязной служанкой, да ещё строит из себя недотрогу, когда я желал всего лишь её получше узнать. Ты ведь даже не назвала мне своего имени?! К чему были восхваления моей персоны, если ты прогоняешь прочь с угрозами моего слугу, оскорбляя тем самым его господина.
  Марго была ошеломлена:
  - А чего ещё заслуживает господин, если сразу же зовет девушку к себе в дом, да к тому в одиночестве?! Я говорила, что мечтаю встретить мужа, а не продать свое целомудрие за дешевый подарок!
  - Ха-ха-ха, - казалось, что речи девушки лишь раззадорили тона, - самомнение у служанки взлетело до небес, едва на неё обратил внимание обеспеченный муж. Вы, женщины, сами не знаете, чего желаете, а точнее хотите одновременно противоположные вещи. То тебе нужно было богатство, а теперь вспомнила о чести! - Робер перешел на крик. - Да таких как ты десятки в кабаках: беженки из Аманы, готовые у меня в ногах валяться за серебренник. И запомни, если я что-либо предлагаю, ты не смеешь мне отказывать! Не хочешь по-хорошему? Ну тогда очень скоро ты будешь моей служанкой и будешь исполнять мои приказания, а твой братец отдаст тебя замуж за Диора, слугу моего. Тот тебя мигом приструнит.
  Марго не верила своим ушам, выслушивая гневные замечания в свою сторону. Она всей душой пожелала забыть все эти слова. Рука Робера уже была занесена над столешницей, чтобы в запале со всей силой ударить по дереву. Ведьмочка зажмурилась, и лишь когда не услышала глухого удара, призналась себе самой, что у неё получилось задуманное.
  Она открыла глаза. Тон был вновь спокоен и сдержан. Он обходил вокруг стола:
  - Так вот мне очень любопытно узнать все-таки от тебя, чем я тебя обидел, если не имел ничего дурного на уме?
  - Вы спрашивали, господин, мое имя? Все друзья зовут меня Марго, - ласково проговорила графиня. Она была уверена, что её желание исполнилось. Последние минуты беседы были стерты из воспоминаний тона. Девушка решила, что стоило попробовать повернуть разговор в другое русло, ибо угрозы купца, уже испарившиеся в дымном воздухе кухни, могли быть воплощены на деле. - И я была очень удивлена и поражена вашей догадливостью, прозорливостью: маргитки мои любимые цветы. Я благодарю вас за подарок, - Марго вновь кокетливо улыбалась. - Но я не могу его принять, так как не выполнила вашей просьбы.
  - Я не принимаю обратно то, что дарю, тем более женщинам. Для меня это был сущий пустяк по сравнению с твоей улыбкой, - Робер дотронулся до подбородка девушки и заглянул ей в глаза.
  Она опустила взгляд, пытаясь скрыть в нем насмешку. Её чары вновь опутали мужчину, превратив его из озлобленного волка в кроткого ягненка.
  - Я готова уже открыто признаться вам в своих чувствах, господин. Но наша встреча не состоялась из-за вашего слуги, который вел себя вчера слишком неподобающим образом. Поэтому я не могла довериться Диору и согласиться выйти с ним на улицу...
  - Он посмел назваться тебе! Какой наглец!
  - Но ваше сегодняшнее появление здесь развеяло мои подозрения. Ваши слова о чистых помыслах, благословленных великой Тайрой, вселяют в меня надежду о скором счастье. Я согласна стать вашей женой, - Марго мастерски выполняла выбранную роль, нежно взглянув в лицо мужчины. Она посчитала, что лучше сразу перейти в наступление, пока ещё чары были под её контролем, и глаза купца с обожанием глядели в её лицо. Колдунья следовала наставлениям Лиссы и уже направила свои помыслы в ещё одно направление, чтобы избежать нежданного всплеска её способностей в неизвестном месте. Нынче же колдовство разворачивалось прямо над головой тона: на его меховой шапке блестел маленький огонек света.
  
  ***
  Одинокая девушка, закутанная в темный плащ, спешила в ту часть города, где были совсем недавно выстроены высокие остроконечные дома, принадлежавшие онтарским богачам. Крыши этих особняков украшали металлические фигурки зверей, высокие заборы окружали каменные фонтаны и колодцы, треугольные колонны огораживали открытые веранды. Архитектура жилых и декоративных покоев отражала последние приемы в рустанадском строительстве, впитывавшем в себя все новинки Далии, Релии и Алмаага.
  На небе уже сверкали яркие звезды, в сухом воздухе потрескивал мороз, белый снег и желтая луна освещали путь среди узких закоулков. Дороги были пустынны, поэтому девушка тихо вскрикнула от испуга, остановленная рукой, схватившей её сзади за плечо. Она резко обернулась и уже намеревалась отбросить в сторону своим взглядом кого-то или что-то, подкравшееся к ней со спины, но вовремя уняла свою дрожь и вернула спокойствие.
  - Марго, ты куда? - раздался знакомый мужской голос. Девушка обернулась лицом к своему названному брату. Запыхавшись от долгого преследования, Азар продолжал: - Я только с помощью Ланса сумел ... сумела тебя не потерять и догнать, хорошо ещё, что я заметила, как ты выбегаешь из дома.
  - Лисса, ты меня напугала, - Марго отошла в тень ближайшего дома. - Со мной все в порядке. Я спешу по делам, мы поговорим с тобой утром, - графиня развернулась, чтобы продолжить путь.
  - Постой, сестрица, - Лисса опять ухватила подругу за плечо. - Мне как твоему попечителю, единственному брату, следует знать, куда уже не первую ночь бегает его сестра. В одиночку. Не стесняясь пересудов соседей и знакомых.
  - Так ты поэтому решила за мной проследить? Меня не волнует, что обо мне болтают! Здесь у меня нет ни соседей, ни знакомых, ни родных. Пора уже давно покинуть этот город. Или ты совсем забыла, что не собиралась всю жизнь проводить на побегушках у господина?!
  - Марго, я как раз об этом и хотела с тобой поговорить! - раздраженно ответил Азар. - Поэтому пошли домой и не заставляй меня бегать за тобой по всему городу. Или ты желаешь здесь мне все объяснить?
  - А что объяснять?! Я спешу по делам. Если все пройдет хорошо, очень скоро мы сможем уехать отсюда. Так что присматривай-ка нам лошадей получше на рынке!
  - Вот, вот. Уж не касаются ли твои дела господина Робера, с которым я сегодня говорил, - от игривости Лиссы не осталось и следа. В глазах сквозила твердость и серьезность Азара.
  - И что?
  - Я то по простоте представлял, что он говорит мне об Утилле, восхваляя её ум, красоту, молодость, свежесть. По сравнению с Робером, нашу госпожу действительно можно назвать молодой и привлекательной. Думал, что он желает договориться с Тивором о встрече, где они бы уладили дело о свадьбе... Но когда этот жирный тон произнес твое имя и сказал, что просит тебя в свои жены...
  - Он совсем не жирный. Очень упитанный, любит поесть, - скромно заметила Марго.
  - Так оказывается ты в курсе? - Азар был возмущен. - Его слова о твоем ответном чувстве не выдумка? Ты что хочешь стать его женой? И я должен дать тебе на это разрешение?!
  - Да не кричи ты так, Лисса, - Марго приблизилась к подруге и зашептала, пытаясь унять её тон. - А что в этом плохого?! Я, признаться, не ожидала, что он все-таки решится заключить брачный союз. Знаешь, он очень щедрый человек и даже за его подарки можно выручить круглую сумму денег. Тебе стоит этим заняться, - Марго вытащила из складок плаща сложенный платок, в котором позванивали металлические изделия. - Вот здесь кольца и браслеты. Хотя нет, - девушка передумала и тут же спрятала их в плаще. - Пока их стоит приберечь: я одену их на свадьбу, чтобы у него не возникло никаких подозрений.
  - Какую свадьбу, Марго?! Я не дам своего согласия на это! Ты не должна жертвовать собой ради монет. Я погляжу, ты уже совсем стыд потеряла, раз бегаешь к нему на свидания. Не говори мне, чем ты там с ним занимаешься, но после свадьбы ты будешь полностью ему принадлежать. Неужели ты ...
  - Лисса, я не могу никому принадлежать. И не забывай, что я все-таки ведьма и могу за себя постоять, - Марго даже не покраснела от намеков подруги. На ночные свидания колдунья согласилась, не желая разжигать гнев Робера. Мягкость и доброжелательность тона вмиг могли обернуться яростными криками, если ему что-либо не нравилось. Поэтому отказывать Роберу Марго не решалась, её участь и служба Азара по сути находилась в руках этого торгаша. Ведьмочка предпочла действовать хитростью и лаской. Она с улыбкой принимала от купца драгоценности, ночью встречалась с ним в его особняке, ключ от которого получила из рук самого хозяина, но при уединении со своим страстным избранников быстро наводила на него сон или иные чары, и очень редко награждала жениха иными удовольствиями. - По-моему, ты сама имеешь опыт соблазнять мужчин, при этом не прикоснувшись к ним и пальцем. И быть верной своим словам совсем не обязательно, ведь так? Ты же собиралась сбежать от своего муженька после свадьбы. И несчастье обернулось удачей: Тайра вовремя призвала к себе Юлона, и его душа с миром отлетела в морские просторы.
  - Значит, ты признаешь, что сама все это затеяла? Но я в таком деле, Марго, тебе не помощник! Связать себя брачными узами - это клятва богам, а не приветливые взгляды мужчинам. К тому же я никогда этим не занималась! Разве что Табар... и то ... это все Ланс. А Юлон влюбился в меня против моей воли, и я дала ему слово стать его женой и собиралась его сдержать. А ты же, устроив побег после свадьбы, станешь клятвоотступницей. Боги этого не простят! О, милостивая Тайра!
  - Ах так! В моем братце вновь заговорила тайя. Он собирался стать женой крестьянина и совсем позабыть о северном лесе, колдунах....
  - Я этого не говорила, - быстро перебил девушку Азар. - Я хотела после свадьбы все объяснить Юлону, и он бы отправился в путь с нами вместе. Он бы все понял и помог нам.
  - Угу-хм, - Марго сердито взглянула в спрятанное под пради лицо Лиссы. - Ты собиралась рассказать ему, что я колдунья, что ты тайя, что у тебя на шее висит солонка с волшебным духом, что ты была в плену у гарунов, сбежала из Истары. Ты, думаешь, он бы тебе поверил?! И что бы он сделал, если бы поверил?
  - Ты же мне поверила! - Лисса не сдерживала чувств, её голос громом раскатывался по темному переулку. - Марго, я же о тебе беспокоюсь. Из этой затеи ничего путевого не выйдет. Зачем тебе становится богатой тонкой? Завтра я откажу Роберу, и мы уедем. Давай сюда твои украшения, я знаю, где их можно выгодно сдать...
  - Ты хочешь отказать Роберу?! Ты что лишилась ума! Во-первых, его люди могут легко выбить из тебя упрямство. Они повсюду преследуют меня. Оказывается, наш тон ужасно ревнив и не спускает со своих женщин глаз. Во-вторых, назавтра ты поведешь разговор по-деловому, то есть не забудешь поднять цену за свою сестру.
  - Какую цену?! - изумился Азар.
  - Выкуп. Поговоришь с ним о выкупе. Начнешь с пяти сотен, можешь уступить до трех. Этих монет нам должно хватить ...
  - Пять сотен золотых! - глаза тайи расширились от удивления. - Да я даже в глаза не видала столько золота. Мы сможем купить отличных коней и ночевать по дороге в теплых гостиницах, а не в холодных бараках.
  - И, в-третьих, после свадьбы, если Робер не потребует немедленно развода, хотя это было бы даже нам на руку, ибо тогда выкуп остается у семьи невесты, нам придется ещё на некоторое время задержаться в его доме.
  - Ну да, - задумчиво произнес Азар, - надо будет ещё обдумать побег, если уж ты решишься нарушить принесенные клятвы. - Голос Лиссы уже не был столь категоричен в этом вопросе, особенно после того, как подруга упомянула величину выкупа.
  - Нет, от людей Робера будет не так-то легко скрыться. У меня есть другой план. Если он сработает, то все останутся довольны, - Марго умолчала о том, что она конкретно имела в виду и, помахав на прощание подруге рукой, быстро скрылась за поворотом.
  К чему было предупреждать Азара о скором несчастье, ведь его поведение должно было быть естественным, чтобы не вызвать подозрений. И Марго была уверена, что брат прольет не одну слезу над телом внезапно скончавшейся сестры. Колдунья уже не раз обдумывала, чем закончится её свадьба. Она каждый вечер намекала Роберу во время их встреч на нарушение заветов Тайры, подталкивая мужчину к скорому предложению брачного союза. Но семейная жизнь в мечтах Марго не должна была затянуться. Девушка рассмотрела все варианты её окончания: от побега, который представлялся слишком опасным, тем более их ожидал ещё долгий путь по Рустанаду, и преследователи могли его только укоротить, до развода, должного случиться по желанию мужа, иначе весь выкуп следовало вернуть. Колдунья же не знала, как снять любовные чары с тона и заставить его охладеть к себе или изменить, и это между тем требовало слишком много времени. Поэтому Марго решила сделать своего будущего мужа ВДОВЦОМ.
  Опыт в этом смертельном деле у девушки уже был. Марго отлично помнила тот день, когда все старицы в монастыре пришли проститься со своей подругой. Матушка зачитала последнюю волю Марго, выраженную в прощальном письме. Девушка признавалась в своей страшной болезни и завещала произвести сожжение её тела в восточных землях Далии, что ранее принадлежали её отцу. Два дня она оставалась неподвижной, её лицо покрылось бледностью, тело остыло, а в груди не было слышно биения сердца. Во всяком случае, так казалось каждому, приближавшемуся к юной старице, распрощавшейся с жизнью.
  Марго с улыбкой вспоминала свои шалости. Хотя тогда произвела она весть этот ритуал не ради потехи. Желание вырваться наружу за стены монастыря никогда не угасало в сердце девушки. И если ей самой не удавалось далеко уйти за его пределы, она решила, что это получится у чужих людей, которые бы вывезли её тело в крытой повозке для предания погребальному костру на востоке страны. Но её попытка вновь обернулась неудачей. Уже через несколько часов скачки Марго почувствовала, что теряет силы, грудь сжимает тисками, и вскоре перед её глазами действительно откроются морские просторы. Она распотрошила простыни, которыми было укрыто её тело и последним усилием, а может своими чарами, выбила дверь, стремясь поскорее оказаться снаружи. Грохот до смерти напугали ямщика и двух стариц, сопровождавших процессию. Сама колдунья успела лишь прошептать "назад", прежде чем лишилась чувств, и её тело повисло на дверном пороге. Нынче же все было в прошлом, и представление со скорой смертью можно было разыграть до самого конца. По замыслам графини следовало составить завещание с указанием места сожжения, и Азар в печали и скорби вывез бы тело сестры из Онтара. Пради остался бы вне подозрений да к тому с золотыми монетами, полученными в виде выкупа за невесту.
  Оставалось три недели до начала весны, то есть дня равенства света и ночи, ещё одного великого праздника Моря, когда морийцы окунались в ледяные проруби и жгли высокие костры, прогоняя холодные времена и призывая солнечное тепло. Несмотря на это, шпили на крыше особняка господина Робера уже были украшены разноцветными лентами, лужайки во дворе были расчищены от снега и осыпаны лепестками свежих цветов, привезенных из Ал-Мира, а служанки и кухарки в доме сбились с ног от усталости, раскладывая в длинном зале, заставленном красочными картинами, широкие праздничные столы. Весь день и всю ночь в доме звучали нежные скрипка и флейта, под звуки которых красивые пары кружились в медленных хороводах. Но обслуга, восхищаясь богатыми нарядами дам и золотыми цепями на костюмах их кавалеров, усмехалась скромности торжества и отсутствию среди приглашенных коменданта, которому по законам Рустанада надлежало закрепить очередной брачный союз господина Робера.
  - А зачем нашему господину звать на праздник коменданта, - говорила пожилая женщина, чьи волосы покрывал темный платок, знак того, что её последний муж скончался, и вдова ещё не намеревалась искать ему замену. Она засыпала в большой котел, в котором кипятилось вино, разнообразные пряности. - При моей бабке союзы заключались лишь в присутствии старших мужчин в семье жениха и невесты. А глава города участвовал в торжестве лишь, ежели девушка была сиротой. Жених же вправе по законам Тайры сам давать клятву верности. В любом случае Хранитель Очага всемогущей Тайры близкий друг Робера, и данный брак одобрен и принят богами. Наш хозяин пожертвовал довольно золотых у жертвенного огня на площади города.
  - Но сейчас совершенно другие нравы и обычаи, тетушка, - возразила ей молодая женщина, вытаскивавшая жаренного поросенка из печи. - Наш комендант не дал согласие на этот союз. Всем известна его дружба с господином Тивором, что держит лавки и дома в Крайнем районе. Из-за этой девчонки не удался брак его первой жены с нашим хозяином. Поэтому комендант отказался благословить эту свадьбу в угоду приятелю, заявив Роберу, что девица неизвестного рода и обязана предоставить письменное согласие главы родного города.
  - Ясное дело, что это был лишь предлог, чтобы отменить свадьбу. Но хозяин не юнец, чтобы следовать советам коменданта. Ему не впервой брать в жены девицу из бедной семьи, - усмехнулась вдова. - Помнишь, что на вторую свадьбу не явилась даже его мать, госпожа Лала, несогласная принимать в семью молодую вдову с двумя детьми. Хотя после вернула свою милость сынку, едва осталась без доходов.
  - Нынче же эта старуха поселилась в его доме и не дает нам покоя. Она быстро сживет со свету невестку. У той-то никакого характера! Согласиться давать клятву в мужьем доме, а не на городской площади, как подобает всем девушкам?! Не видать ей счастья Тайры! Завтра он проколет ей уши серьгами и молодуха соберет свои волосы да так и не узнает более, что такое настоящая свадьба: трубы гудят, красная дорожка выложена к Фонтану Желаний, комендант возлагает на головы молодых венки из серебряных колокольчиков!
  - Сама то замуж выходила в тесной избе! - заметил высокий мужчина, одетый в нарядную форму лакея. Он, забежав на кухню, бросил на стол пустой поднос и присел на лавку, поднося к губам стакан горячего вина, налитого услужливой вдовой. Слуга залпом выпил полную кружку и вытер заросший щетиной подбородок. - И такого вина ты на своих свадьбах уж точно не пробовала!
  Кухарка метнула в него сырой костью:
  - Чего уселся! Ступай к гостям! Разговорился тут. Я ведь говорю, как надобно богачам свадьбы играть, а не бедным служанкам. А девица наша раз совратила такого завидного мужчину, могла бы и уговорить его хотя бы экипаж свадебный нанять, чтобы вокруг города на быстрой тройке промчаться на зависть всем!
  - Была бы свадьба на широкую руку, ты бы не имела времени язык свой распускать, - огрызнулась вдова. - А так и господину затрат поменьше, и нам хлопот. Хозяйка наша молодая, что она могла поделать? Это братец её все решал. Быстро распрощался с сестрицей, деньжат за неё получил, теперь то и пради снять сможет.
  - Нет, этот не из таких. Он каждый вечер молитвы Тайре приносит, а монеты все бедным раздаст. Помяните мои слова.
  - Откуда тебе это известно? Никак подглядываешь за парнем с тех пор, как переехал он с сестрой в наш дом, - усмехнулась тетка, наливая ещё одну кружку вина для слуги. - Погляди, Тассар, она уже глаз на юного пради положила!
  - Да знаю я, чего свадьба так скоро устроилась, - продолжала молодая кухарка. - Диор сказал, что девица то наша честь уже раздала, вот и хотела поскорее избежать гнева Тайры да принести брачные клятвы. Она ведь каждую ночь приходила в спальню к Роберу. Околдовала своими прелестями старика и стала его новой женой. А она ему в дочери годится. Все это знают! И что он в ней нашел?! Волосы короткие, нос маленький, как у аманок, ростом не вышла. Утилла рассказала об этом всем знатным подругам, вот и собралось немного гостей.
  - Ладно, ладно! Не тебе судить невесту. Сама вымахала вон на сколько локтей, а кто чуть пониже - уже статью ей не пришелся! Робер не обеднеет, ежели заведет ещё хоть пять новых жен. Выкуп то слыхали какой? - спросил Тассар, собираясь вновь вернуться к гостям с подносом, наполненным высокими кубками с вином.
  - Обычный выкуп - триста золотых, - безразлично бросила в сторону вдова. - Даже меньше чем последней жене, упокойся её душа в морских просторах.
  - А сколько ещё дорогих подарков! - воскликнула кухарка.
  Разговоры на кухне, во дворе, на конюшне и в светлом приемном покое не смолкали до самого утра. И Ланс ещё несколько дней передавал их своей переодетой хозяйке, а та делилась с подругой, чья жизнь после свадебных празднеств изменилась, но не стала насыщенней и разнообразней. Наутро после свадебных гуляний Робер на глазах уже уставших гостей нанес на лоб своей новой жены отпечаток своего мизинца, вымазанного в красной жидкости, изготавливаемой по старинным рецептам из сока раги, и проколол тонкой раскаленной иглой девушке уши, куда вдел длинные золотые серьги, от тяжести которых у Марго закружилась голова.
  Покои молодой жены в совсем недавно выстроенном особняке находились в правой половине, вблизи комнат для прислуги, кухни, подвала, столовой и веранды у зимнего сада. Её широкая спальня, уставленная тяжелой мебелью и многочисленными вазами, наполненными сладостными жидкостями и засушенными цветами, сообщалась с опочивальней мужа. Только через эту дверь молодая женщина могла попасть в кабинеты, где Робер вел свои торговые дела. Прежде Марго с братом Азаром занимали комнаты для гостей, выходившие в приемный зал. Отныне же колдунья чувствовала на себе постоянное внимание десятков глаз. Её провожали обиженные или удивленные взгляды прислуги, подозрительный взор матери Робера, а стоило ей подойти к выходной двери, тут же позади вырастал силуэт Диора, самого верного прислужника хозяина дома, который следовал за ней по пятам повсюду на улицах города.
  Дни семейной жизни тянулись крайне медленно и скучно. В город Марго выходила лишь за покупками. Но все её затраты на новые платья, обувь, украшения тут же докладывались Роберу, а что было ещё мучительней - об этом узнавала его мать Лала, взявшая привычку приучать вечером свою молодую невестку к скромности и сбережению.
  - Зачем тебе эти бусы? Они стоят как десяток птиц, а ты оденешь их всего разок да забросишь в шкатулку. Тебе и так столько ожерелий надарил мой щедрый сын, что на долгие годы хватит! Лучше бы купила нитки да вышила своему супругу подарок. А я погляжу, какая ты у меня рукодельница. Эти наемные девицы зарабатывают не хуже лавочника, а дел то: сидят у печи да водят ниткой с иголкой.
  - Мой муж желает каждый день видеть меня в новом одеянии. И руки свои колоть ради вашего удовольствия я не намерена, - поначалу Марго не обращала внимания на замечания свекрови. Но уже через несколько дней Робер заявил ей прямо за ужином, что она обязана во всем слушаться Лалу, и ей лучше пореже выходить на улицу и блуждать среди торговых лавок, где все не сводят с неё глаз.
  На десятый день замужества ведьмочка приступила к осуществлению своего плана. После полудня она как обычно сидела в своей гостиной в большом жестком кресле и послушно вышивала золотые веточки на белоснежных платках, которые следовало подарить родным и близким в день прихода весны. Уже третий дней Марго не выходила из дома. Да и желания к этому у графини давно пропало: если она останавливалась у лавки, то Диор об этом немедленно докладывал Роберу и Лале, если она просто прогуливалась по свежевыпавшему снегу, то супруг замучивал её вопросами, кого она высматривала на улицах города. Даже отправиться к кому-либо с визитом было невозможно в одиночестве, хотя и знакомых в Онтаре у графини не было. Но единственное, о чем сожалела Марго, это то, что уже и с Азаром, под пради которого по-прежнему скрывалась Лисса, она не могла спокойно побеседовать без чужих взглядов и ушей. Хотя именно от брата зависело, как скоро они покинут этот небольшой тонский город.
   - Завтра к нам пожалуют Гилла и Торри, - проговорила Лала. Она сидела за столом и записывала все расходы последних дней, негодуя по поводу того, что служанки закупали так много продуктов. Марго сдерживалась, чтобы не крикнуть в ответ, что её сынок съедал за день корзину мяса и выпивал бочку вина.
  - Это старшие дочери Робера? - спросила Марго, ловко продевая нитку в тонкую ткань и начиная новый золотой лист.
  - Да. Робер слишком добр, допуская их в дом после того, как они его ослушались и не явились на вашу свадьбу. Теперь девицы поняли, что гнев отца страшен, и образумились, тем более что через два года именно он будет искать им подходящих женихов, а не мать, которая уже развелась с третьим мужем. Робер просил, чтобы ты подобрала девочкам дорогие подарки.
  - Так чего же вы до сих пор молчали?! Я попрошу своего брата купить им шелковые пояса. Я видела у Регата...
  - Не стоит беспокоиться, - спокойно прервала невестку Лала. - Я уже выбрала им браслеты из твоей шкатулки. А твой брат к тому же занят дни напролет. По-моему, он завел какие-то дела с лавочниками у дома коменданта. Надеюсь, он не навредит своим длинным языком Роберу. Товар им доставляют одни и те же суда в Бастаре.
  Марго презрительно взглянула на Лалу, но старуха даже не отрывала головы от длинного списка, в котором подсчитывала каждый раз количество истраченных монет.
  - Благодарю за заботу, - тихо проговорила колдунья. Она дотронулась ладонью до своего лба и громко вздохнула. - Меня последнее время не покидает головная боль. И я бы в любом случае не вышла на улицу.
  - От этого у тебя и рассеянность, - Лала покачала головой. - Ты опять забыла сказать своему братцу, чтобы он заплатил мне за продукты. Вот, я все подсчитала. За последние дни он задолжал мне семнадцать золотых. Это не говоря, о том, что он снимает в доме лучшую комнату для гостей.
  - Матушка, это мой брат, а не проходимец, с которого вы готовы снять последнюю одежду! - раздраженно воскликнула Марго. Девушка уже намеревалась заявить, что в этом доме она отныне хозяйка и может принимать кого угодно. Но она не успела вымолвить и слова, хотя получила бы в ответ верное замечание, что хозяин в доме Робер, а он ясно указал молодой жене, чьи советы она была обязана слушать и исполнять.
  В комнату вбежал Азар. Как всегда, его голову и лицо скрывало черное покрывало, через неширокий вырез которого виднелись карие глаза. Атласная темно синяя рубаха плавно переходила в прилегавшие к ногам брюки, заправленные в меховые сапоги, достававшие до колен. Парень отвел покрасневшие глаза от Марго и быстрыми шагами пересек комнату, скрывшись в спальне сестры.
  - Что за манеры! - воскликнула Лала, которая с недоумением проводила взглядом темную фигуру. - Без стука и доброго слова вламывается в девичьи покои! Это не пради, а бродяга с уличного рынка!
  - Матушка, вы не могли бы оставить меня наедине с братом, - ласково попросила Марго, поднимаясь с кресла и жестом указывая свекрови на дверь.
  Лицо тонки сразу побледнело от гнева. Женщина поднялась со стула и приблизилась к невестке, ненавистно взирая на её спокойное выражение лица.
  - Ты прогоняешь меня? Скрываешь от меня что-то? - она погрозила пальцем, злобно бросая обвинения в сторону девушки. - Принимаешь в своей спальне брата. А может это и не твой брат? Пради все на одно лицо. - Старуха уверенно направилась к покоям ведьмочки, дверь от которых была в противоположном углу комнаты.
  - Матушка, я вас прошу, - Марго схватила женщину за руку. - Я вам потом все объясню. - Она потянула упиравшуюся тонку, тяжесть которой равнялась сундуку, заполненному камнями, и выставила её в другую комнату. С лица Лалы не исчезало изумление и выражение того, что это ей все снится в кошмарном сне. Марго заперла замок на ключ и мигом вбежала в свою спальню.
  На широкой кровати распласталась фигура юного пради. Хотя теперь его голова была обнажена, темное покрывало валялось на полу, а светлые вьющиеся волосы спадали на подушку, из которой доносились сдавленные рыдания. Марго присела на край кровати и обняла плечи подруги.
  - Что случилось, Лисса? - по-доброму спросила колдунья.
  - Ничего, - откликнулась тайя. Она отмахнулась от нежных прикосновений графини, присела на кровати, сжимая перед собой мокрую от слез подушку. Её лицо, которое Марго не видела уже много дней, покраснело от плача, а из горла доносились низкие, неподобающие девушке, грубые всхлипывания. Снимая с себя пради, Лисса расстегнула ворот рубашки, и теперь на её груди поблескивал золотой медальон. - Мне все надоело! Хватит. Я больше не буду ни пради, ни торговцем, никем! Я устала. Марго, я хочу домой!
  Девушка кинулась в объятия подруги, которая ласково погладила её по коротким волосам. Тайя продолжала всхлипывать мужским голосом. Она прижалась к Марго, и девушка почувствовала холодную жесть солонки, а также расслышала восклицания невидимого духа, в которого порой она не очень верила:
  - Я уже не могу слушать твой плач. Хватит, Лисса. С кем не бывает?! Я тоже виноват. Очень виноват. Но ведь ничего страшного не случилось. Мы немного потеряли. Чего ты так сокрушаешься! Лисса, перестань! Ну прошу тебя, хозяюшка, милая! Тебе просто необходимо отдохнуть, выспаться. Ты замучилась, устала, но завтра мы продолжим наши дела. И уж тогда выберем лошадей - ого-го!
  - Лисса, - Марго поглядела в залитые слезами красные глаза тайи и строго произнесла, - расскажи мне, что у вас произошло.
  Лисса отодвинулась и отерла лицо простыней. Она не смела глядеть в сторону Марго, но все-таки начала рассказ все ещё срывавшимся голосом:
  - Марго, прости меня. Прости меня, глупую девчонку! Я потеряла твои монеты.
  - Какие монеты? И если это единственная неприятность, то она совсем не стоит стольких переживаний.
  - Нет, это ведь были твои деньги. Выкуп. Он принадлежит тебе, ведь ты столько терпишь только ради того, чтобы мы поскорее добрались до Минора. Я бы никогда не согласилась даже дотронуться до этого толстяка. А ты проводишь с ним дни и ночи.
  - Ну это не так уж страшно, - Марго усмехнулась. - Говори скорей, что ты натворила?
  - Я уже который день высматривала на рынке подходящих скакунов. Но все они тощи, как голодные собаки. Коня надо выбирать в конюшнях знатных господ, да кто ж меня туда, бедного пради, допустит. К тому же за них столько золотых просят, как будто покупаешь целую усадьбу...
  - Породистый скакун всегда был на вес корабля.
  - А свора Робера следует всюду за мной попятам. Ни с кем уже не могу поговорить по делу, все знакомые купцы чураются меня как прокаженного, едва завидев его братию. Конечно, Диор сует свой нос во все дыры, что попадаются ему на пути и докладывает Роберу. А муженек то твой не пользуется особой любовью среди мелких торговцев. Он уже давно занимается перепродажей всех ввозимых в Бастар товаров, не разрешая напрямую получать поставки своим конкурентам.
  - Так чего ж ты ходишь по этим лавочникам. Золотые у нас есть. Ты бы лошадей купила. А я как-нибудь объясню Роберу, почему сразу двух. Он ведь непременно спросит, да эта старая ведьма Лала потребует плату за занятие конюшни.
  - Я об этом и говорю, - на глазах у Лиссы опять выступили слезы. - Хожу я мимо лавок, высматривая, что у них нового - чего ж мне сидеть в этих стенах... Прихвостни Робера вроде затерялись среди закоулков. Я же увидела мужика возле высокой гостиницы у сторожевой башни. Одет прилично, на пальцах кольца золотые, в руках держит поводья от уздечки. Рядом с ним конь черный, здоровый такой, чистый. Я и загляделась на скакуна и спрашиваю его, не продаст ли лошадь. А тот и согласился, - Лисса опять зарыдала в подушку. - Торг у нас начался, условились на сорока золотых. Я ему говорю, нет ли у него ещё одного коня. Он - как не быть, на конюшне в гостинице стоит ещё один статный конь, и попросил ещё сорок монет, тогда, мол, он объяснит хозяину гостиницы, что я могу коня забрать вместо него. Я согласилась, отдала ему полный кошель, он и зашел вовнутрь. Я жду его, уж и Ланс появился, а продавца нет. Я думала, что он предупредил и ушел, и хотела уже домой собираться. Так тут выскочил паренек лет двенадцати, а за ним здоровяк, и стали кричать на меня, чего я к чужому коню привязался: никак увести его хочу. Я отпираться, объясняю им, что только купил его у хозяина, а здоровяк кричит, что он настоящий хозяин. Собрался народ, я и ушел ни с чем.
  - Всего-то делов? - улыбнулась Марго. - Ну попалась на уловки мошенников.
  - Так того негодяя и дух пропал, - Лисса от негодования повысила голос. - Он чужого коня продал да ещё за одного с меня монеты взял! Как Тайра меня не уберегла!
  - А Ланс тебя почему не уберег?
  - Ланс?! Он же должен быть в курсе всех событий в Онтаре! Ни один закоулок не оставляет без внимания, а про хозяйку... Что говорить, я сама виновата! Хотела подешевше да получше купить. Обидно, Марго, понимаешь! Я ведь никогда не думала, что меня могут одурачить.
  - Ладно уж, - Марго пожала руку подруге. - Потеряли восемь десятков - не обеднеем. Может мне упросить Робера продать тебе коней? Если буду выпрашивать в подарок, то выслушаю столько слов от Лалы, что последние дни в этом доме не пройдут в спокойствии и мире. У нас ведь ещё осталось не менее двух сотен золотых, да в придачу драгоценности, подаренные мне. Ты продашь их в Бастаре, пока мы будем дожидаться подходящего судна. Сейчас, к сожалению, они под личным присмотром старухи.
  - Честно говоря, золотом у меня не более пяти десятков, - смущенно произнесла Лисса, опустив глаза. - Я, как и подобает, раздала часть выкупа бедным на комендантской площади после свадьбы, также потратила на новый наряд и ещё отдала сотню под проценты.
  - Что?
  - За две недели - два золотых. Господин Дарсин надежный ростовщик, его знают все купцы, и он всегда держит слово. На днях я получу свои законные монеты. А так они б лежали у меня без дела.
  Вечерняя трапеза в длинной столовой проходила в уединенной обстановке. За столом не было приятелей Робера, которым тон со счастливыми глазами представлял свою молодую жену, умевшую покорять гостей не только привлекательной внешностью, но и умными речами. Нынче рядом не сидели ни Азар, который отправился почивать в свою комнату, ни госпожа Лала. Марго уже принесла свои извинения свекрови при встрече с ней после разговора с братом. Девушка не сомневалась, что тонка пыталась подслушивать через спальню сына: не случайно она выходила из его покоев. Однако отсутствие матери делало вид Робера ещё более напряженным и зловещим. Марго предполагала, что он уже в курсе произошедшего недоразумения в её гостиной и подыскивала слова, которыми бы смогла вернуть его расположение.
  - Дорогой муж, надеюсь, торговля идет полным ходом? Или у тебя опять неприятности из-за аманских повстанцев? - графиня ласково взглянула на супруга и подарила ему скромную улыбку.
  - Нет, меня омрачили вести из дома, - сухо отрезал Робер.
  - Я прошу у тебя прощение за мое недостойное поведение. Наша матушка уже милостиво меня простила и благословила, - Марго утешала себя, что очень скоро она перестанет ежедневно просить прощения у всех домочадцев за свои мелочные проступки, окрики и помыслы. Лала благословила её при встрече в коридоре лишь при условии, что невестка целый месяц не посмеет ослушаться и перечить свекрови, иначе гнев Тайры падет на преступившую её клятвы и заветы.
  - За что же я должен тебя простить?
  - Я несправедливо обошлась с матушкой, была нетерпелива, в чем уже раскаялась, - смиренно ответила Марго.
  - Раскаялась в измене?! Что за лживые слова ты смеешь произносить в моем доме? - Робер бросил в тарелку столовые приборы, отчего в комнате раздался устрашающий звон посуды. Тон яростно взглянул на супругу. - Как у тебя язык еще ворочается во рту!
  Марго испуганно подпрыгнула на стуле. Она нервно придумывала, что предпринять, чтобы унять гнев и возбужденность мужа.
  - Я не знаю, что ты услышал из уст госпожи Лалы, но ей поистине следовало держать их на замке, - ответила девушка.
  - Распутница! - тон схватил жену за волосы и стащил со стула. Марго громко закричала, не ожидая столь быстрых действий. - Изменяешь мне в моей спальне, никого не стесняясь. Кто это?
  - Пусти меня! - графиня распростерлась на полу, пытаясь выскользнуть из рук мужчины. - Как ты смеешь поднимать на меня руки!
  - Я тебе сейчас покажу, что я смею, - Робер отпустил волосы жены и с размаху ударил её по голове, отчего девушка откатилась под стол. - Ты даже ночью шепчешь имена других мужчин! Но до этого тебе удавалось скрывать ваши встречи.
  Марго призвала свое спокойствие. Она пожелала, чтобы Робер уснул. Она выпрямила руку вперед, указывая на супруга, надеясь таким образом направить свои чары в нужную сторону. Она закрыла глаза, чтобы лучше сосредоточиться, но её лодыжка была схвачена огромной рукой толстяка, и тело колдуньи медленно поползло по полу. Ничего не получалось. Чары были бессильны. Марго поняла это, когда на её голову обрушился очередной удар.
  - Это был Азар, - голос графини был по-прежнему спокоен, что ещё больше разозлило Робера. Девушка цеплялась за мебель, стараясь защититься от новых оплеух. - Она его просто не узнала. Робер, успокойся!
  - Азар? - казалось, муж решил выслушать объяснения жены. Он отпустил её и навис тяжелым телом над своей слабой жертвой.
  - Он был очень расстроен сегодня, поэтому без стука зашел в мои покои. Тебе ведь уже доложили, что его обманули в городе, и он потерял кучу золотых! - Марго, пошатываясь, поднялась на ноги. Она не понимала, почему её колдовство не действовало. Она пыталась заставить его уснуть, парализовать, опьянить, но ничего не получалось. С горечью пришлось признать, что настал момент, когда колдовские силы были не властны над человеком, и предупреждения Лиссы об этом оказались правдивы, хотя Марго и сама прежде сталкивалась с такими случаями. Но тогда графиня считала себя недостаточно опытной и знающей в области колдовства. Нынче же ведьма старалась повторить то, что проделывала уже не раз.
  - А вчера? Где ты была ночью, Марго? Ты закрылась с кем-то в своей спальне! - Робер вновь замахнулся на девушку.
  Марго вовремя отскочила, схватив со стола нож:
  - Я всю ночь была возле тебя. Как всегда! - прокричала она в ответ. Колдунья недоумевала, что за бредовые сны приходили ночью к её очарованному мужу.
  С грозным ревом он сорвал скатерть со стола, опрокидывая на пол посуду и еду. Марго медленно отходила к двери, за которой она надеялась позвать на помощь. Она поздно вспомнила, что Робер запер её перед началом ужина. Тогда девушка не обратила внимания на этот странный поступок.
  - Куда ты? Сегодняшний урок надолго останется в твоей памяти, - тон поднял серебряное блюдо и с силой бросил его в сторону жены. - Тебе не захочется после этого разгуливать по ночам!
  Марго замерла на месте. Её способности управлять предметами ничуть не пострадали из-за ярости деспотичного мужчины. Она выкинула вперед руку, и блюдо на всей скорости сменило направление и полетело на Робера. На него устремились подсвечники с низких шкафов, скатерть на полу загорелась от огня опрокинутых свеч, тяжелый стул сбил тона с ног. Поскользнувшись в грибном соусе, он упал на пол, ударившись головой о боковую стену. Она творила погром, но увидев, наконец, поверженного мужа, остановилась.
  Грохот в комнате затих, разгоравшийся пожар освещал царивший кругом беспорядок. Графиня осторожно приблизилась к супругу. Внезапный стук в дверь заставил её в раздумье обернуться назад.
  - Господин, - послышался взволнованный голос Диора, - все в порядке? Вам не нужна моя помощь?
  - Запрягай карету, Диор, - громко ответила Марго голосом Робера. - Моя супруга решила навестить своих родных. И поскорее разбуди её братца!
  Графиня приблизилась к обездвиженному телу тона. Она дотронулась до его лба и с облегчением поняла, что купец ещё жив. Она обыскала карманы длинного сюртука и извлекла оттуда ключ от двери, нюхательные мази и кошелек серебряных и золотых монет.
  В дверь опять постучали. Голос Азара звал сестру. Марго приятно удивилась столь быстрому появлению брата, хотя владельцу всеведущего духа, очевидно, было заранее обо всем доложено. Она поправила растрепавшиеся волосы и с поднятой головой вышла в коридор. Азар был одет по-дорожному, в руках он держал кожаную сумку и темный плащ Марго, который тут же накинул ей на плечи. Диор, стоявший неподалеку, от изумления разинул рот. Марго приблизилась к слуге и, не дав ему вымолвить ни слова, дотронулась до его глаз. Парень обессилено скатился на пол.
  - Если необходимо, Ланс излечит тебя, - взволнованно произнес Азар после того, как прогнал жестом руки кучера с передних сидений. Марго устроилась рядом с ним, она дрожала всем телом, но все время молчала. Пустая карета, запряженная тройкой быстрых лошадей, помчалась в ночь по белым улицам Онтара.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"