Аннотация: Дома ты можешь стать сильнее, дома есть за что жить и бороться...
Ромес уже более двадцати лет в предпраздничные дни занимался доставкой истинно верующих в Тайград на главные гулянья зимы - Ночь Тайры. Низкие крытые помещения, обычно заполненные на барже грузом, заставлялись койками, где паломники из Рустанада, Навии и Лемаха переживали холодные дни и ночи, пока небольшое судно не спускалось по реке в Великое море и не приставало к берегу в столице Тайрага.
Единственная каюта, защищенная от яростных порывов ветра и леденящих морских волн, располагалась между трюмом и палубой. Нынче её занимала гостья, чья красота и кошелек золотых монет явно преобладали над полученными удобствами. Дуглас как обычно выполнял обязанности слуги своей благородной госпожи. Для него был отгорожен холщовой занавеской угол у входной двери, за которой находилась низкая кровать.
Путешествие по реке началось две недели назад. До этого пешим ходом Дуглас и Имира добрались до ближайшего поселения на берегу. Верховье реки уже покрылось льдом, но широкое русло близ Сотника, лемакского города, оставалось полноводным и судоходным. В Сотнике они задержались на несколько дней в ожидании корабля, покуда, наконец, в городе не появился Ромес, который держал путь на север в Тайград, а после празднеств Тайры - в столицу Минора за новым грузом.
До впадения в Навию реки Каро в месте, где был выстроен одноименный главный город в Лемахе, баржу тянули на канатах бурлаки, медленно шедшие по берегу. Но вскоре подул попутный ветер, и капитан распустил огромный парус на мачте, одиноко возвышавшейся посреди плоскодонного судна. С палубы открывался прекрасный вид на заснеженные леса и равнины южного берега. Однако Дуглас редко выбирался из своей каморки, особенно как в его сторону стали коситься все пассажиры баржи. В одно морозное утро на берегу Навии показался большой палаточный лагерь. Генерал Мории собирал войска из Лемаха и других северных государств, чтобы отправить их в Аману и Рустанад для подавления восстания крестьян и вновь разгоравшихся разногласий между русами и тонами. Рудокоп издали осматривал военные гарнизоны. Подле него руские купцы и их дети прильнули к бортику баржи, обсуждая многочисленность дворянских войск. Но едва Дуглас приблизился к краю палубы, как трехлетний мальчонка вцепился в юбку матери и заревел во весь голос, услышанный даже на берегу. Плач и крик подхватили другие ребятишки, обиженно тыча в рудокопа пальцем, хотя впервые увидели парня. Дети успокоились лишь, когда матери увели их подальше от закутанного в плащ незнакомца. С тех пор Дугласа сторонились, и он выходил на свежий воздух лишь по ночам.
Имира в начале плавания большую часть времени проводила с капитаном, расспрашивая его о предстоящем путешествии. Но вскоре девушка предпочла уединение назойливой болтовне Ромеса. Релийка утратила былую свежесть и задор. Дуглас видел, что графиня де Кор слабела с каждым днем. Её лицо приобрело бледно-желтый цвет, глаза покраснели. В Сотнике Имира купила у мясника кровь забитых животных, но, видимо, её запасы подошли к концу, и девушка чахла от голода. Дуглас умолял спутницу перекусить корабельной стряпней, но графиня лишь огрызалась в ответ. Она с сарказмом заявляла, что намеревается сойти на землю в Тайраге, иначе до Минора на барже не останется живой души.
- Ромес сказал, что мы уже вышли в море и завтра достигнем Тайрага, - Имира возвратилась в каюту, пересказывая Дугласу последние известия. Лицо девушки ещё более осунулось и побледнело. Рудокоп только удивлялся, как в Далии она так легко обходилась без крови. Или тогда он просто не обращал внимания на пищу своей попутчицы?!
- И на сколько дней он задержится в порту?
- На три, пока не будут принесены все дары Тайре.
- Я думаю, тебе не стоит выходить в город. Там слишком много людей, Им. А ты мне обещала, что изменишься. Я сам куплю тебе крови на рынке.
- А как же Ночь Тайры? Нет, я должна насладиться этими гуляньями, - засмеялась Имира. - Все улицы будут облиты кровью жертвенных животных. Жители Мории будут всю ночь пить вино на улицах города и распевать хвалебные песни. Я давно решила, Дуг, что не пропущу такого зрелища.
Наутро рудокоп спускался по трапу вслед за дворянкой на причал, наполненный шумом и криками продавцов рыбы, матросов и пьяных гуляк. Капитан предупредил, что если госпожа задержится в городе на торжествах, он не будет ждать опоздавших, пусть они и заплатили за всю дорогу до Минора.
Она зашла в ближайший кабак в порту и расспросила дорогу к площади Тайры, где находился храм богини. Дуглас молчаливо следовал по пятам. Он с интересом осматривал знакомый город, в котором бывал несколько раз с отцом на зимних праздниках. Ничего на первый взгляд не изменилось: черные одеяния тагов мелькали среди обычных горожан, молодые тайи до сих пор не надели перчатки на руки, показывая всем полученные кольца, а иноземцы, приехавшие в столицу на Ночь Тайры, толпились в лавках торговцев, закупая раговый мед и настойку на корнях, лечившие от многих болезней. Воздух как всегда был наполнен ароматом красных цветов, пусть и не столь сладостным в это время года.
- Дуглас, вот тебе несколько монет, - она остановилась возле большой вывески местной гостиницы. - Зайдешь на рынок, снимешь комнатку в таверне или вернешься на баржу, но с тобой нам лучше поскорее расстаться.
- Как расстаться?! - он в недоумении схватил девушку за руку. - Что ты будешь здесь делать, Им? Тебя непременно поймают, и тогда тебе не избежать казни, а таги будут самими безжалостными палачами.
- Хватит ходить за мной! И не стоит за меня переживать, Дуг! Уж лучше самому спрятаться от глаз людей.
- Им, ты обещала отправиться со мной к колдунам!
- Я передумала. Не могу же я сама идти на верную гибель. Колдуны были всегда самыми злейшими врагами Возрожденных!
- Тогда ... у меня нет другого выбора. Я расскажу всем, что ты упырь и, похоже, убила уже не одного человека.
- Пусти меня, прокаженный! Кто поверит твоим словам? - Имира вырвалась из рук рудокопа и пошла вперед, обернувшись на ходу: - Прощай, Дуглас! Ты был верным слугой, но глупым охотником.
Он остался в одиночестве посреди улицы. Сзади возница на санях громкими окриками расчищал дорогу. Парень отпрыгнул к порогу заведения, из которого пахло теплым парным молоком. Фигура Имиры быстро двигалась по улице в центр города через толпу. Рудокоп отыскал взглядом её распущенные каштановые волосы и поспешил следом.
Площадь Тайры располагалась на самом высоком месте в городе. На её краю стоял храм богини, за которым начинался обрыв, круто спускавшийся на каменный пляж. Именно это место считалось святым в Мории, так как туда в середине зимы с высоких стен храма прыгали молодые тайи, принося свои жизни в дар Тайры. Имира подошла к стенам святилища, поднятым из красного камня. На площадь смотрели широкие ворота здания, охраняемые тагами, за поясом которых висели острые мечи. Девушка зашла под высокую арку, украшенную росписями во славу богини, и заговорила с охранниками. Дуглас остановился недалеко от стены и присел на землю, приласкав бездомную собаку, устроившуюся за выступом арки. Он прислушался к голосу девушки. По доносившимся до его ушей звукам парень понял, что один из тагов удалился, чтобы привести человека, названного незнакомкой.
- Имира, дорогая моя, - вскоре раздался низкий мужской голос. - Никак не ожидал тебя здесь увидеть!
Таги с мечами вышли из-под арки на площадь, оставив собеседников наедине. Один из стражников покосился на бродягу, примостившегося возле ворот в храм, но Дуглас не подал виду, что заметил подозрительного взгляда. Он достал из сумки кусок сухого хлеба и стал кормить пса, жадно набросившегося на нежданное угощение от человека, пахнувшего как мертвец.
- Ты сама или с подругой, которую самостоятельно решила впустить в наш узкий круг? - строго спросил мужчина.
- Велли сильный и надежный человек, учитель. Мы оказались в ловушке. Посылки перестали приходить, и я решилась покинуть родные места...
- Ты, наконец, расправила крылья. Добро пожаловать домой! Идем, я выслушаю твою историю. Уверен, путь был нелегким, но я вижу, ты совсем повзрослела, Им, - голос затихал вслед удалявшимся шагам.
Дуглас поднялся с холодной земли и кинул псу ещё один кусок хлеба. Он опустил голову, глядя под ноги, неспешной походкой двинулся вдоль стены. У открытых ворот парень рассмотрел две фигуры, медленно шагавшие среди каменных статуй прекрасных девушек к высоким ступеням храма. Подле графини ступал высокий худощавый мужчина в одежде тага. Его обнаженную голову венчали пышные черные волосы. Незнакомец изрядно хромал на левую ногу, и острый глаз рудокопа не оставил этого без внимания.
Обойдя площадь, Дуглас свернул на знакомую улицу, уводившую к южным воротам города. Лучи полуденного солнца переливались на блестящем снеге. Прогулка в такую погоду доставляла только удовольствие, пусть путь пешком предстоял неблизким. Дугласа никогда не пугала долгая дорога, тем более дорога домой.
***
Трактирщик Арисс подъезжал к своей избе в Сколаде, когда на небе уже давно сверкали яркие звезды, сулившие крепкий мороз. Он с радостью подвез от столицы странника, благо у того нашелся золотой, чтобы заплатить за доброжелательность хозяина повозки.
Всю дорогу Дугласу пришлось выслушивать рассказы Арисса о последних событиях в Сколаде. Рудокоп надвинул на голову глубокий капюшон и остался не узнанным старым знакомым, благодаря чему выслушал немало слов о себе. Трактирщик принял его за нового помощника тага Тамигора, видя на парне черный плащ, и решил первым ввести его в курс обыденных и удивительных дел в поселке. Оказывается, всем уже было известно, что Дуглас Росси, похитивший сестру-тайю из родного дома, хотя Арисс в это не верил, был приговорен к казни, но таги даровали ему жизнь, благословив на поиски живой воды.
Чтобы не разубеждать трактирщика, Дуглас последовал его совету и направился к высокому зданию школы, где жил таг Тамигор. Скрывшись в темноте от посторонних глаз, он свернул на протоптанную тропинку и побрел к родному дому.
Изба семейства Росси одиноко стояла на окраине поселка. В окне светился тусклый огонек лампы. Дуглас тихо постучал в дверь. На пороге появился младший брат Морис. Парнишка подрос за прошедшие полгода, и в свою дюжину годов уже мог стать надежной опорой родителей.
- Мама, - закричал он, придерживая дверь рукой. - Здесь чужак в черном плаще! Что вам надо?
Дуглас улыбнулся. Он скинул капюшон и развел руки, чтобы обнять сорванца.
- Дуг! Дуг вернулся! - мальчонка набросился на старшего брата и был поднят им в воздух.
К порогу подошла Риза. Она со слезами на глазах обняла сына и усадила его за стол, на который тут же выложила все угощения в доме. Мать обеспокоенно озиралась, надеясь увидеть дочь Лиссу, но после объяснений сына, её глаза еще более погрустнели. На Дугласа посыпались расспросы о здоровье, делах и планах на будущее.
- С Лиссой все в порядке, - отвечал он, поглощая уже остывший ужин. - Поверьте, она осталась в надежном месте. Там её никто не обидит и никто даже не подозревает, что она тайя.
- Как я волновалась, когда Тамигор сообщил, что она пропала из Истары. Отец был в гневе, что дочь не сможет выполнить долг тайи и участвовать в празднике Ночи Тайры. Он совсем из ума выжил после вашего бегства, - Риза говорила со слезами на глазах. - А я все надеялась, что может ты проследил за сестрой, не бросил её одну. Хорошо, что теперь она в безопасности.
- А оттуда она не сбежит? - лукаво спросил Морис, устроившийся на лавке за столом рядом с Дугласом.
- Дуглас, не сбежит? - мать тоже вопросительно поглядела на сына. - Она ведь у нас такая непоседа, лучше бы вы оба вернулись домой. Хотя отец бы сам отвез её в Тайград, - она жалостно покачала головой.
- А как у вас жизнь? - спросил Дуглас. - Где все?
- Басист и отец отправились на вырубку раг. Там они посменно работают с другими дровосеками, вернутся уже после праздников. Недрас в столице торгует в лавке жены. Он же у нас женился. На Плессе, твоей невесте. Мы как узнали, что случилось с тагом Тригором, думали, что не видать нам прощения Тайры. Но Тамигор не бросил нас в беде. Объявил, что вас похитили, и люди даже приходили нам помочь и поддержать. А эта девчонка из столицы сделала предложение Недрасу. Конечно, мы не могли отказать ей. Теперь у них хорошая семья. Твой брат там как в масле купается. Монет у этих Ласси полный амбар.
- А можно мы с Дугом поедем к ним в гости? - воскликнул Морис. - Я ещё ни разу не был в Тайграде в Ночь Тайры.
- Ты ступай спать на печь, - строго ответила Риза. - Мал ещё для таких праздников.
Дуглас просидел с матерью за столом до глубокой ночи. Риза уговаривала остаться в поселке, где он мог бы укрыться от чужих глаз. О том, что ей известно о терзавшем сына недуге, женщина проболталась в самом конце:
- Уж болит наверное все тело, сынок? Хорошо, что ты вернулся домой. Никто здесь тебя уже не тронет, будешь спокойно отдыхать, сил набираться, а я пойду к тагам и бабкам-тайям, сведущим в целительстве, раздобуду тебе лекарство.
- Я недолго пробуду дома. Зашел вас навестить, проведать и успокоить, да проститься, может больше и не свидимся, - Дуглас поцеловал мокрое лицо матери и отправился спать.
Следующий день он провел дома. На двор не показывался, да и брату с матерью запретил говорить о своем возвращении. Он оставил Ризе кошелек, в котором ещё позванивала парочка монет, и сообщил, что собирается наутро в Тайград. Следовало еще раз встретиться с Имирой и увезти её из города или найти другой способ обезвредить страсть к людской крови. Хотя Дуглас сомневался, что это было ему по силам.
- Я тоже поеду с тобой, - заявил Морис.
- Нет, - Дуглас пытался ласково отговорить брата от затеи. - У меня там дела, и совсем не будет времени глядеть на представления тагов. А ты к тому же должен помогать матери по хозяйству.
- Я все равно поеду. Я уже большой. Все мои друзья рассказывают о приношении даров Тайре, а я ещё ни разу этого не видел. Если ты будешь занят, я пойду на площадь с Недрасом. Ведь Плесса будет участвовать в завтрашнем ритуале, и он непременно будет возле храма со своей женой.
- Дуг, отвези его в город, - попросила Риза сына, когда Морис обиженно выбежал на улицу. - Мальчик так долго ждал этого. Отец обещал ему этот праздник, а сам уехал на поля. Он посчитал, что раз его дочь оскорбила Тайру и её служителей, он тоже более недостоин божеской милости и даже перестал ходить в гости к соседям в полнолуния, ночи Тайры.
В столицу Дуглас решил отправиться пешком. С восходом солнца он разбудил Мориса, который весь вечер накануне готовился к празднику и выслушивал наставления матери. Паренек одел свой парадный костюм и прикрепил на плечи рюкзак с подарками для Плессы и Недраса. Дуглас должен был оставить брата у них в гостях, если надумал задержаться в городе на несколько дней.
К полудню усталые путники добрели до соседнего городка Раговица, где пристроились на телеге старого купца, направлявшегося в Тайград в гости к дочери.
- Знаешь, Дуглас, я бы поступил на твоем месте точно также, - весело болтал Морис, свесив ноги с края повзки. - Где это видано делать предложение за две недели до свадьбы?! Брисс говорил, что в других морийских городах парни зовут девок замуж, а у нас все наоборот. Ты правильно сделал, что сбежал. Никто ведь не знал, кем могла оказаться эта Плесса. Хотя она на самом деле ничего: красивая, добрая, мне вот подарила сапоги. Но ведь могло случиться, что в день Свадьбы перед тобой бы стояла хромая уродина без зубов. Я через несколько лет тоже уеду из Тайрага, и больше никогда сюда не вернусь.
Дуглас посмеялся над мечтами брата и потрепал его по заросшим волосам. В столицу они прибыли ближе к вечеру. Солнце уже садилось на горизонте, но это было лишь началом народных гуляний. Дуглас крепко схватил брата за руку и повел его к храмовой площади, на которой уже были установлены длинные столы, полные угощения и выпивки. Торговцы расхваливали свой товар, на стенах храма играли музыканты и выступали заезжие актеры с акробатическими трюками, а граждане Тайрага и других морийских государств могли вдоволь наесться, напиться, вознести хвалу Тайре и пуститься в хоровод перед входом в храм.
Нынче в городе был второй день гуляний, когда таги выливали на землю вино, а молодые тайи, готовившиеся стать матерями и принести богине первого дитя, с высоких стен сбрасывали в толпу засушенные цветы раги. Дуглас провел Мориса по площади, угостил брата красным леденцом в виде меча на палочке и остановился в конце площади недалеко от храмовых ворот, в которых два дня назад скрылась Имира. За спиной рудокопа возвышалась стена, отделявшая город от крутого спуска в море. Морис, получив долгожданную свободу, скрылся в толпе гуляк, но вскоре вернулся и устроился на крыше торговой лавки, с которой он мог обозревать как представление на стенах храма, так и гуляния народа среди расставленных столов.
- Смотри. Вон она! - закричал Морис, указывая на маленькие фигуры тай, появившихся на крепостной стене. Музыка стихла, и в воздухе послышались голоса тагов, произносивших молитвы Тайре. Парень мигом соскочил на землю и оказался возле старшего брата. - Это Плесса! А в самом первом ряду стоит Недрас. Пошли к нему, - и он потянул Дугласа за рукав к подножию стены.
Тот неохотно ступал следом. Он был бы рад увидеть брата, но не знал окажется ли это чувство взаимным. Принимая во внимание, что Недрас стал мужем бывшей невесты Дугласа, дружба между братьями могла дать трещину. Морис сзади подтолкнул старшего Росси, заставив его оборотиться.
- Дуглас! - удивленно произнес высокий тайранец. Родной первенец Тиора полностью походил на отца: и статью, и строгим нравом. - А это ты маленьких негодяй толкаешь меня в спину, - Недрас легко потянул Мориса за ухо.
- Доброй ночи, брат! - произнес Дуг, и тут же оказался в крепких объятиях.
- Я так рад тебя видеть. Когда ты вернулся? В Сколаде ходят всякие небылицы про твой уход, мол убил, ограбил кого-то и даже попал в Истару. Слава Тайре, что ты жив и невредим.
- Да, пока ещё жив, - тихо ответил рудокоп.
- А мы как раз собирались зайти к вам в гости, - заговорил Морис. - Ты покажешь Дугу свой большой дом?
- Конечно, мы будем очень рады в праздник Тайры пригласить в дом таким дорогих гостей, - засмеялся громовым голосом Недрас. - Наконец, познакомишься с моей женой, Дуг! Ждем вас нынче на семейный ужин!
Морис был в восторге, он поделился с Недрасом своими впечатлениями, а Дуглас смущенно поблагодарил за приглашение и пообещал брату непременно зайти и остаться на ночлег в их доме.
- Сейчас Плесса будет кидать в толпу цветы, - похвастался Недрас. - Она обещала докинуть букет до меня.
- Тебе повезло, брат, - ответил Дуглас. - Но мне нужно разобраться с некоторыми делами.
- Ладно, идите ещё погуляйте по городу, а позже жду вас непременно в гостях. Морис, ты помнишь, где мы живем?
- Конечно, я останусь пока с Дугласом, а потом приведу его на ужин. Он должен отведать пирога твоей жены. Даже мама не готовит так вкусно!
Морис взобрался обратно на покинутое место на крыше, а Дуглас отошел в сторону, откуда ему никто не мешал толчками и пьяными поздравлениями наблюдать за воротами. Рудокоп слышал веселые крики Мориса в толпу, подбадривавшего незадачливых танцоров или смеявшегося над фокусами жонглеров и шутливыми песенками менестрелей. Площадь заполнялась новыми горожанами, и вскоре Дуглас совсем отодвинулся за крайнюю лавку, на которой примостился брат, чтобы не оказаться затянутым в беспорядочное движение народа. На стенах зажглись фонари, однако света было достаточно только чтобы разглядеть фигуры, но не лица разгулявшихся жителей Мории. Рудокоп решил, что он вряд ли уже сможет заметить и узнать графиню среди тай и тагов, проходивших через арку ворот. Он окликнул брата и велел тому выбираться из столпотворения, пока улочки, ведущие на площадь, не заполнились гулящим людом.
Они шли вдоль домов и лавок купцов, окружавших храмовую площадь, как вдруг Дугласа кто-то окликнул и схватил за полу развевавшегося плаща. Перед ним возникла знакомая релийка. Лицо Имиры вновь отливало румянцем, глаза, по-прежнему, смеялись, и на губах играла белоснежная улыбка.
- Дуглас, куда ты спешишь, ведь праздник только начинается?
- Я не ожидал тебя здесь встретить, - тихо солгал рудокоп, оборачиваясь к девушке.
- Такие народные празднества веселее дворянских балов и приемом, - ответила Имира. - Как у тебя дела? Смотри не загуляй, а то не успеешь на баржу Ромеса.
- Со мной все в порядке. А ты где устроилась? Уже успела подкрепиться? Видел, твой учитель занимает почетное положение в обществе. Он тебя подлечил?
Улыбка исчезла с лица девушки.
- Кто это? - спросил Морис, подошедший к собеседникам. Он не сразу заметил, что Дуглас от него отстал. - Я Морис, брат Дугласа.
- Брат Дугласа, малыш? - удивилась Имира. - А ты на него не похож ни капельки.
- Я немного ещё подрасту и тогда буду почти как он, сильный и храбрый. А ты тайя? У тебя есть кольца или ты высматриваешь жениха?
- У тебя очень забавный брат, Дуг, - проговорила Имира, недоуменно глядя на рудокопа. - Ты мне о нем не рассказывал.
- А еще у меня есть два других брата и сестра, - серьезно говорил Морис. Ему крайне льстило внимание незнакомки. - Правда, она с нами не живет, и Дуглас только вернулся.
- А где вы живете, дружок? - лукаво спросила Имира.
- Послушай, Им, - вмешался Дуглас, пытаясь закрыть рот Морису, - я сейчас занят и спешу. Может мы завтра встретимся и поговорим...
- Наш дом очень большой, он недалеко от столицы, всего несколько часов на быстрой лошади, но сюда мы добирались пешком все утро.
- Морис, ступай за мной! - Дуглас попытался взять мальчугана за руку, которой тот играючи размахивал в разные стороны.
- А ты, правда, к нам приедешь? Мы будем рады, если ты приедешь к нам в гости. Скажи, Дуг?
- Я тоже буду очень рада познакомиться с семьей Дугласа, Морис. Он, к сожалению, совсем ничего о ней не говорил. Так вы приехали из Легалии?
- До завтра, Им! - Дуглас схватил мальчишку за шиворот и потащил дальше сквозь толпу народа.
Когда они вышли на тихие и пустые улочки города, Дуглас отпустил Мориса, который был явно недоволен таким отношением.
- Что я сделал?! - кричал он на старшего брата. - Я уже знаю, как обращаться с этими девчонками. Я пригласил её домой. Ну и что? Конечно, она очень красивая и, наверное, богатая, что не ступит и ногой в дом бедняков. Но, по-моему, она хорошо к тебе относится, Дуг. Будь с ней более решительным. Она ведь все-таки не тайя, да? Глаза у неё зеленые и такие ... замечательные.
- Она очень опасный человек, Морис, - Дуглас отвесил брату легкую оплеуху. - И тебе ещё рано засматриваться на таких девушек, понятно!
- Теперь понятно, что Плесса тебя не покорит даже своими пирогами. А я поначалу думал, что ты будешь жалеть, что не женился на ней.
Оставшийся путь по улицам к дому Недраса они прошли в мочлании. Морис остановился среди высоких домов, выстроенных в два и три этажа, огражденных от дороги рядом хвойных кустарников, и указал на крайнее строение, в котором были освещены нижние окна. Калитка была отворена, как и полагалось в праздничные дни, когда все тайранцы ожидали гостей, и Дуглас последовал за братом по чистой тропинке к невысоким ступеням. Морис зазвонил в колокольчик, прицепленный к балке возле двери, и на пороге появилась хозяйка дома.
Плесса была чуть выше ростом, чем Дуглас. Её огненные волосы волнами спадали на плечи. Красно-белое платье тайи украшали вышитые узоры. Девушка учтиво поклонилась, Морис и Дуглас ответили приветствием. Новоприбывших гостей усадили за длинный стол, уставленный разнообразными блюдами и цветами раг. За праздничным ужином собрались богатые и уважаемые жители Тайграда. Недрас обходил гостей и подливал им игристое вино, благодаря которому из уст верных подданных Тайры непрестанно лились слова благодарности в сторону богини и хозяев этого дома. Он дружески похлопал Дугласа по плечу и предложил комнату наверху, если рудокоп с Морисом устали после целого дня, проведенного в дороге и на площади, и желали поскорее отдохнуть. Дуглас был рад, что гости мало обращали на него внимания, а брат не стал громогласно знакомить его со своими новыми родственниками. Он чувствовал, что голова вновь начинала кружиться как при приближении очередного приступа, а несмолкаемая болтовня вокруг только усиливала режущую боль в висках.
Морис уже вскочил из-за стола и кружился по дому вместе с другими озорными ребятишками, а Дуглас, уловив момент, когда гости решили перейти от застолья к танцам, сообщил Недрасу, что хотел бы уединиться и поспать. На зов хозяина явилась молоденькая девушка, прислуживавшая в доме, она провела Дугласа в спальню на втором этаже. Парень стянул перчатки, сполоснул черные ладони в тазе с чистой водой и, не раздеваясь, улегся на кровать. Суматоха, царившая в доме, была ему не по нраву. Мысли были заняты гаданием, что ответит Имира на его намерение рассказать всем знакомым в Тайраге правду об упырях, если она не уедет вместе с ним в Великий лес.
Сквозь дрему он услышал скрип отворяемой двери. Лампа ещё не потухла и тускло освещала комнату. К столу подошла хозяйка, в руках она держала стопку чистого белья. Дуглас присел на постели, протирая заспанные глаза.
- Да как ты посмел, - шепотом произнесла Плесса, стоя к своему гостю спиной. Её голос выражал гнев и ненависть. - Как ты можешь после такого позора приходить в мой дом?!
Дуглас был обескуражен. Он считал, что Плесса даже не узнала в нем своего бывшего жениха. Её дружелюбная улыбка в обращении с гостями за весь вечер не сошла с нежных губ. А теперь перед Дугласом стояла холодная скала, готовая придавить своей тихой яростью к самому полу.
- Прости меня, Плесса, - взволнованно ответил Дуглас. - Я бы хотел тебе все тогда объяснить, но у меня не было времени. Я рад, что все сложилось хорошо, и теперь у тебя с Недрасом семья. Очень хорошая благополучная семья. Недрас... он очень серьезный, трудолюбивый парень, - Дуг говорил с большими паузами. В любую минуту на него могла обрушиться пощечина или кулаки разъяренной женщины. Характер у тай был горячий, это он знал по сестре.
- Ты отказал тайе, - ответ был кратким. Казалось, девушка даже не слышала оправдательных слов Дугласа.
- Я не отказал, - он сделал несколько шагов в сторону, чтобы разглядеть лицо хозяйки. Её глаза неподвижно смотрели в одну точку на стене. - Просто я должен был уехать. Может быть, когда я бы вернулся, у нас ...
- Я должна была тебя ждать? Но ведь я даже не видела тебя, чтобы ... - тем же холодным спокойным тоном произнесла Плесса.
- Я и говорю, что мы совсем не знали друг друга, поэтому незачем жалеть. Поверь, я не сержусь на тебя, и ...
- Что? - в воздухе послышался хлопок, и на щеке рудокопа отпечатался красный след от удара. - В чем я виновата?! Ты сбежал! Ты меня опозорил! Трус! Негодяй! - Тайя кричала, срывая свой голос. - Что это? Что с твоими руками? - Дуглас испуганно спрятал за спину черные ладони, которыми схватил вновь замахнувшуюся девушку за кисть руки.
- Ничего... - он ступил в темный угол комнаты подальше от ошеломленной хозяйки.
Плесса тяжело задышала и схватилась за живот.
- Мне плохо, - судорожно произнесла она, опускаясь на пол. - Отойди, отойди от меня, - тайя пыталась сопротивляться, когда Дуглас подхватил её на руки и уложил на постель. Он брызнул на её бледное лицо водой из кувшина.
- Ты ведь ждешь ребенка? - Дуглас помог девушке напиться. - Тебе нельзя волноваться, Плесса. Прости меня. Я хотел с тобой проститься, но ... Поверь, я уже наказан Тайрой. Тебе не стоит заботиться об этом. Боги одаривают праведников и посылают проклятия на головы грешников.
Она молчала. На её глазах выступили слезы. Она медленно поднялась на ноги и вышла из комнаты, жалостливо взглянув на гостя.
На следующий день всю Морию ожидало событие, которого жаждали увидеть хотя бы раз в жизни все верующие в Тайру. Молодые тайи под громкие молитвы тагов бросались на прибрежные скалы со стен храма. Зрелище свершалось в закатных лучах, но Дуглас отправился на площадь с раннего утра в надежде встретить там Имиру. Морис увязался следом за братом, несмотря на отговоры: в непогоду мальчик мог легко простудиться. Частые снежинки падали с неба, но Морис выбежал на улицу с еще большим азартом и настроением. Он примостился на прежнем месте на крыше, откуда наблюдал за бойкой торговлей, развернувшейся в преддверии вечерних гуляний на площади. Дуглас же вглядывался в лица прохожих, пытаясь отыскать в толпе худую высокую фигуру графини.
В полдень на перед храмом собралась большая толпа зевак. Велий таг Гарет пригласил в город труппу алмаагских артистов, дававших красочное представление с жонглированием огнем, веселыми песнями, кувырками и прыжками. Дуглас подошел к одной из лавок, чтобы купить горячего чая. Он вернулся к высокому сиделищу Мориса, но парнишка, до этого с запоем глядевший на зрелище, исчез. Дуглас позвал брата, но гул толпы заглушал его крик. Рудокоп забрался на крышу дома. На снегу, покрывавшем соломенный настил, было натоптано немало следов. Одни из них вели к спуску в переулок за домом. Он спрыгнул на землю и прошел по узкой улице к повороту, который заканчивался тупиком. Дуглас уже перестал звать брата. До его острого слуха долетели знакомые голоса.
Глухой закоулок был окружен со всех сторон невысокими деревянными домами, служившими складами городских торговцев. Его длина была не более полсотни локтей. Перед Дугласом предстали две фигуры в самом конце тупика. Имира весело трепала Мориса по волосам и держала в вытянутой руке красивую поясную застежку.
- Значит, Дуглас родился и вырос в Тайраге, - повторяла она слова мальчика. - И вы уже отметили его возвращение всем поселком? Ты сказал, что вы живете в Сколаде, верно?
- Да. Сейчас отец же ещё не вернулся, и Дуглас не показывался на глаза соседям, - отвечал Морис, - он хочет сделать всем сюрприз. А вообще все в Сколаде уважают Дугласа. К его словам прислушивались даже старшие. Он ведь помогал в кузнице....
- Морис! - Дуглас громко позвал брата. - Что ты там делаешь?
- Дуглас, вот и ты. А я даже не заметил, куда ты делся, - паренек направился к брату, но был остановлен быстрым движением девушки. Имира схватила Мориса за руку.
- Куда ты бежишь, Морис? - спросила релийка. - Мы ведь с тобой ещё не договорили.
Мальчик неуверенно замер на месте, почувствовав хватку новой знакомой. Дуглас сделал несколько шагов вперед, но остановился, увидев жест графини. Имира склонилась над шеей подростка, с усмешкой взглянув на рудокопа:
- Если ты сделаешь хоть одно лишнее движение, Дуг, я его укушу.
Морис поглядел на девушку и в испуге попытался отскочить в сторону. Но вырваться из её объятий было уже невозможно, ладони оказались заломлены за спиной, а вторая рука Имиры легко прикоснулась к его шее.
- На самом деле ты мне все время лгал, Дуг, - в голосе графини де Кор закипала холодная ярость. - Ты говорил, что родом из Легалии, а оказывается в Тайраге тебя знает каждая дворовая собака.
- Ты тоже не сразу открыла мне свои тайны. К тому же тебя никогда не интересовало, откуда я родом.
- Нет, ты сказал, что ты из Легалии, - Имира повысила голос, - и я никогда не беспокоилась за твою и свою безопасность. Но теперь ты слишком много знаешь, и я не могу отпустить тебя живым.
Дуглас услышал шаги позади и обернулся. За его спиной возник высокий мужчина, одетый в черное одеяние тагов. В руках он держал длинный острый меч.
- Я просила тебя оставить меня в покое, Дуг, но ты не послушал меня. Теперь у нас не остается другого выбора. А из-за твоего длинного языка погибнет вся твоя семья.
- Что? - в ужасе произнес Дуглас.
- Мы не должны оставлять следов, уж этому ты мог у меня научиться за дни нашего странствия.
- Но они ничего не знают. Я ничего не говорил, Им.
- Морис в любом случае достанется мне на десерт, - девушка засмеялась, обнажая белоснежные удлиненные клыки. - Ты нравился мне, Дуглас. Твоя молчаливость и угрюмость были лучшими качествами моего слуги, но ты сунул нос в чужие дела. Учитель мог бы тебе помочь. Помнишь, я предлагала тебе это, когда ты захотел меня убить первый раз. Он всемогущий, он настоящий сын богини и может дарить и забирать жизни. Но ты выбрал другой путь. Хотя, выслушав мой рассказ, он отказался тебя спасать. Знаешь почему? Ты слабак. Ты не способен на убийство, значит ты не сможешь вечно жить и служить богине.
- Имира, ты знаешь, что я обречен. Но прошу тебя, отпусти мальчика. Он ничего не понимает. Пожалей его, если в тебе ещё осталась капля сочувствия...
- Он как всегда прав, учитель прав, - девушка злобно бросала слова в лицо бывшего попутчика. - Ты никогда не сможешь забыть, кем был рожден, не сможешь забыть своих друзей и близких, даже когда они станут по ту сторону бытия, что имеет начало и конец. Возрожденные же вечны! Ты просишь о жалости?! Жалость - удел людей. Если бы не жалость, я бы ушла на дно холодной реки. Ты тогда поверил мне, Дуг? - девушка опять звонко засмеялась. - Ты поверил выдумкам о болезни. Нет! Я сама захотела такой судьбы и никогда не пожалею об этом. Тебе неведомо наслаждение, получаемое, когда загонишь жертву в угол и утолишь свой голод.
- Значит, вы, упыри, в заговоре с тагами...
- В заговоре? Да ты знаешь, кем были первые таги, защищавшие Морию от нашествия гарунов? Теперь вы зовете нас упырями, а тогда только нашими силами была освобождена эта прославленная земля, южные края, в которых и поднялась из недр матери Теи Тайра, великая богиня.
- Веллина. Я слышал, как ты упоминала это имя, когда встретилась со своим учителем, - Дуглас говорил медленно, чтобы потянуть время. Он видел, что на щеках Мориса уже выступили слезы, но мальчик старался держать себя в руках и не расплакаться. Сам же Дуглас нащупывал за поясом свой старый меч, который он давно не вытаскивал из ножен.
- Мне следовало давно приказать Равину отправить тебя в чертоги Моря, хотя твоя проклятая душа не будет принята вашим богом. Но так и быть я удовлетворю в последний раз твое любопытство, из-за которого мы до сих пор не расстались.
- Ты говорила о Веллине де Терро?
- Да, ты очень проницателен. Веллина тоже избрала праведный путь. Мы редко одариваем людей таким шансом - стать Возрожденным. Велли всегда была моей лучшей подругой, и я осмелилась самостоятельно испить её крови, чтобы она могла избавиться от болезни. Велли стала угасать на глазах, и только свежая кровь могла продлить ей жизнь. Я ведь говорила тебе, что Возрожденным неведомы страх, мучения, болезни.
- Она тоже стала упырем? - изумленно спросил Дуглас.
- По-моему, ему уже давно пора заткнуть рот, - грубым голосом вставил таг.
- Подождите, еще один вопрос, - Дуглас поднял руки вверх и сделал один маленький шаг вперед. - Тогда в лесу ты ведь спасла мне жизнь, Им? Или у тебя не было иного выбора? Ведь мужчина, что нес меня на спине, мне не привиделся в лихорадочном сне?
- Скоро ты сам спросишь его, так как отправишься туда же, - ответила Имира. - А Морис пойдет со мной. Ведь ты же не будешь шуметь, мальчик, иначе не проживешь и лишней минуты.
- Имира, тебе незачем нас убивать, - срывал голос Дуглас. Он отступил на шаг вправо, пытаясь привлечь на себя внимание противников. На боковой крыше рудокоп заметил краем глаза быстрое движение человеческого тела. - Я ведь тебя никогда не предавал и не сделал бы этого. Завтра утром я сяду с Морисом на баржу и уеду из страны. Никто никогда не узнает о тебе. Ведь ты же хотела меня отпустить, даже дала мне золотые, чтобы я добрался до Минора.
- Предательство?! Ты не занимаешься предательством?! Да ты всю дорогу только и мечтал, как избавиться от меня, но не хотел только при этом пачкать руки. Из-за тебя Горн назвал меня человеком, не поверил, что я уже совсем изменилась и стала достойной... - в горло девушки вонзилась острая стрела, и она захрипела, приложив свободную руку к ране.
В то же мгновение Дуглас бросился в ноги тага и повалил его на землю. Слух рудокопа уловил свист пролетающих стрел, с точностью вонзившихся в грудь Равина. Пригибаясь к земле, чтобы не быть расстрелянным метким стрелком, Дуглас сделал два шага в сторону. На ходу он поднял длинный меч, оброненный упавшим на землю тагом. В сторону Дугласа с криком о помощи уже бежал брат. Рудокоп не видел, как Морис изловчился и вырвался из рук девушки, скривившейся от боли.
Но графиня ненадолго потеряла бдительность и самообладание. Она достала из-за пояса два охотничьих кинжала, которыми иногда разделывала добычу в лесу, и метнула их в братьев. Дуглас пригнулся и прижал Мориса к земле. Кинжалы ударились о каменную стену ближайшего дома.
Человек на крыше поднялся во весь рост, направив свой арбалет в сторону Имиры. Внимание Дугласа заняла другая мишень стрелка. Таг, несмотря на стрелы, торчавшие из его тела, поднялся во весь рост и обратил кровавый взор на своего соперника. В руках он держал длинный нож, вытащенный из сапога. Но даже с этим оружием его вид внушал ужас и страх. Молниеносно мужчина оказался возле Дугласа и сильным взмахом руки чуть не выбил у того из ладоней меч. Рудокоп занял оборонительную позицию. Он старался не отступать под бурным натиском противника. Меч Дугласа принимал стремительные удары, но ему не хватало быстроты, чтобы перейти в нападение.
Подмога пришла из-за спины. Морис, схватив кинжал, брошенный Имирой и отскочивший от камней, запрыгнул на плечи Равина и, ухватившись за голову тага, цепляясь за глаза и нос, нанес свободной рукой несколько ударов в плечо упыря:
- Дуглас, бей его! Я держу его! Руби!
Мальчик наносил все новые удары, а таг в бешенстве закружился на месте, пытаясь сбросить парнишку со спины. Дуглас ожидал подходящего момента, он боялся, что попадет ненароком в брата, вращавшемся в безумном танце вместе с кровососом. Времени было в обрез, и единственное, что взбрело в голову Дугласу было подставить нелюдю подножку, после которой тот повалился на землю. Морис удачно отскочил в сторону, но тут же вновь запрыгнул на поверженного врага и стал наносить новые удары. Его лицо было залито кровью и слезами, но от страха не осталось и следа.
- В сердце, - кричал Морис, - упырей убивают прямо в сердце!
Дуглас вонзил меч в грудь тага и с силой нажал на него, пока упырь не перестал шевелиться. Только затем он взглянул в конец тупика, где оставил Имиру.
Казалось, что стрелы, протыкавшие тело графини, приносили ей столько же беспокойства, что комариные укусы: неприятные моменты, создававшие неудобства, но никак не болезненные, а тем более опасные для жизни. Девушка со злостью вытаскивала из окровавленного плаща и платья стрелы, но осознав, что запасы у незадачливого охотника, ставшего на её пути, исчерпаются нескоро, перешла в атаку. Она попыталась забраться на высокий дом, с крыши которого летели новые иголки, впивавшиеся в тело, но выступ, за который можно было зацепиться, чтобы взобраться наверх, находился слишком высоко. Тем не менее девушка сделала несколько попыток и, наконец, ухватилась одной рукой за выступавшую балку. Далее она подтянулась на одной руке и оказалась перед лицом своего соперника, никак не ожидавшего такого результата. Он продолжал хладнокровно посылать стрелы в тело Возрожденной.
Заметив её появление на крыше, когда девушка уже до пояса была на соломенном настиле, стрелок ударом ноги постарался сбросить вниз упырицу, но вместо этого упал и покатился вниз на землю вслед за графиней. Едва он поднялся в куче городского хлама, как удар, пришедшийся по его лицу, отбросил его со всей силой в дальний угол тупика. Имира вытащила из тела прочие стрелы и оборотилась к выходу из переулка, где по её мнению уже должен был лежать мертвый прокаженный. Она не сомневалась в ином исходе поединка, начавшегося между двумя мужчинами. Но в нескольких шагах от неё с обнаженным мечом стоял Дуглас.
- Ты не сделаешь этого, Дуг, - Имира поправила спутанные и слипшиеся в крови волосы. - Ты ведь знаешь, что я не могу умереть!
- Ты сдохнешь как всякая нежить! - Морис злобно крикнул в лицо девушки, стоя с обнаженным окровавленным кинжалом у тела Равина.
- Я отправлюсь с тобой ... за живой водой, - Имира тяжело сглотнула. В горле, казалось, все пересохло, и застрял огромный ком. - Ты не посмеешь поднять на меня меч.
Дуглас стоял неподвижно. Он смотрел, как она медленно приближалась.
- Дай мне ещё один шанс. Прошу тебя.
- Не слушай её, Дуг! Она ведьма, упырь, ядовитая жаба, - кричал Морис, вспоминая слова, которыми обзывал девчонок, когда они жаловались на его приставания своим матерям.
Рудокоп отступил назад. Он вытянул меч, острие которого почти доставало до шеи графини. Но он не мог найти слов, чтобы обратиться к девушке. Он ждал. Надеялся, что сумеет. Не позволит ей опять уйти.
- Если она упырь, ей следует отрубить голову твоим мечом, сынок, - мужчина еле поднялся на ноги из сугроба в конце переулка. В воздухе раздался скрежет вытаскиваемого из ножен оружия.
Имира не стала оборачиваться. Она как пружина кинулась в сторону и подпрыгнула в воздух, чтобы миновать Дугласа, но парень мгновенно взмахнул вверх мечом и поразил её тело. С криком, наполненным болью и отчаянием, девушка приземлилась на разрубленную ногу. Он уже стоял над нею с обнаженным мечом. Острое лезвие легко вошло прямо в сердце и обагрилось новой кровью.
К Дугласу поспешил незнакомец. Это был среднего роста мужчина, лет сорока. На голове, с которой слетел капюшон от короткой куртки, курчавились черные волосы, уже покрытые сединой. На лице сверкали темные глаза. Длинный нос и узкие губы говорили о жесткости нрава.
- Благодарим, - обратился к нему Дуглас. Его лицо покрылось серой бледностью, в голове все перемешалось, и рудокоп боялся нового обморока, которые уже неоднократно случались за последние месяцы.
- Зовут меня Фрол, - стрелок распрямил спину, которую, видимо, слегка ушиб при падении, и отвесил Дугласу приветственный поклон. - Если это упыри, то лучше всего отрубить им головы.
- Вы капитан? - Морис подбежал к брату и крепко его обнял. Дуглас оперся о тело мальчика, пытаясь вернуть себе ясность ума. - У вас на куртке погоны. Это капитанские?
- Ты очень храбрый мальчуган, - Фрол улыбнулся и дружески ударил Мориса по плечу. - Будешь доблестным воином Мории.
- А я и хочу уехать в Лемах или Алмааг, - Морис еще сильнее прижался к Дугласу, ища в нем поддержку. - А пока я с Дугласом останусь.
Фрол замахнулся своим мечом и точным ударом отделил голову девушки от тела. Дуглас прикрыл глаза брату и отвел его в сторону. Капитан проверил карманы плаща Имиры и достал оттуда стеклянную склянку, наполненную кровью. Затем он приблизился к телу тага и также отрубил тому голову, после чего обыскал вещи и вытер меч об его черную одежду.
- Кто ты? - презрительно спросил Дуглас, когда незнакомец вновь приблизился к братьям. - Бандит, обворовывающий своих жертв?
- Ступайте за мной, - кратко ответил Фрол. - Сюда редко кто заглядывает, но как я понял, у этих двоих остались ещё сообщники.
Он попросил Дугласа подсадить его на крышу соседнего дома, а после помог взобраться наверх Морису и рудокопу. Парень подозрительно спросил, куда они направлялись, хотя не упрямился и не отставал от стрелка, ловко перебегавшего по непрочным крышам складов.
- В мое убежище можно попасть только этим путем. А отпускать вас в таком потрепанном виде совсем небезопасно. Приведете себя в порядок, да и расскажете старине Фролу, что у вас были за дела с этими нелюдями.
По небольшой лестнице они поднялись на каменное здание для того, чтобы с его крыши спуститься в темный холодный чердак. Фрол зажег масляную лампу и потрогал дымоходную трубу.
- Хозяева куда-то уехали на праздники, и я здесь скоро совсем замерзну, - заметил он, усаживаясь возле низкого стола, на котором стоял кувшин с остатками вина.
Дуглас с Морисом пристроились в углу на гнилых досках.
- Моя ночлежка не похожа на логово вора, - засмеялся Фрол. - Наверняка, грабители имеют больше монет в своих карманах, чтобы позволить себе теплую комнатушку на окраине города. Я же скромный слуга государя, капитан третьего ранга разведывательных войск. Позвольте узнать ваши имена и занятия.
- Я Морис, а это мой старший брат Дуглас, - заговорил Морис, видя, что брат выдерживает слишком долгое молчание. Он неуверенно поглядывал в его сторону, понимая, что сегодня уже наговорил много лишнего, из-за чего и началась кровавая схватка. - Мы обычные крестьяне, обрабатываем землю, держим пасеку...
- Обычные крестьяне разгуливают по городу с мечом? - усомнился Фрол.
- Мы не обязаны вам ничего объяснять, - громко произнес Дуглас. - Для начала можете попробовать сами нам все рассказать, хотя я уже давно не верю военным капитанам. Тем не менее, еще раз благодарю вас за спасение. Если бы не вы, нас бы уже не было в живых.
- Если уж твой брат такой недоверчивый, - Фрол улыбнулся Морису, делая пару глотков из кувшина, - то я, пожалуй, начну первым. Мне, во всяком случае, действительно нечего терять, кроме жизни. До недавнего времени я был капитаном. Я следил за порядком в маленьком портовом городке Россы в Рустанаде. В основном принимал пошлины при разгрузке товаров в порту. Однажды пришло срочное донесение, что на корабль может незаконным образом проникнуть преступник. Приводилось его подробное описание и даже зарисовка портрета. Знатного руса обвинили в убийстве родного дяди, чтобы заполучить наследство. Обыденная история. Мы должны были в ближайшее время проверить всех пассажиров, желающих отплыть из города.
Но мои люди не доглядели. Случилось новое убийство, притом моего солдата. Тело нашли на берегу моря. Молодой маркиз, проходивший службу в моем отряде, умер от удара мечом. Но на его шее я нашел два маленьких следа от укуса зубов. Сам я родился и вырос в Лемахе, но в Рустанаде я уже отслужил более десяти лет и знал, что рассказы о кровососах не просто выдумка. В одной портовой забегаловке опознали по портрету убийцу, чье появление в порту мы ожидали, и я решил, что смерть моего солдата тоже его рук дело. Я отправился в Руссагр за новыми данными об этом человеке, и там убедился, что его дядя погиб скорее от страшного укуса, а не удара ножа.
Кровососов легко выследить. В жилах их жертв не остается и капельки крови. Я ожидал, что скоро придут известия о новых жертвах на юге страны. В Амане начались восстания крестьян, и это означало, что те края на время лишились внимания государевых войск. Но мой друг из Амина, прибрежного навийского города написал мне об убийствах в окрестных деревнях, очень напоминающих охоту упыря. И я во время своего очередного отпуска отправился в гости к своему приятелю, чтобы заодно узнать детали этих преступлений. Более полугода я гонялся за незнакомым русом, следовавшим на север. Он не изменил своего направления и держался морского побережья. Было глупо и неразумно самому отправиться в погоню, хотя я писал своему помощнику, оставленному в Россах, что задерживаюсь в северных краях в связи с семейными делами, а никак не из-за выслеживания неведомого врага.
Во многих деревнях на навийском побережье Великого море, в тавернах и кабаках опознавали моего беглеца. Я шел по его следам, пока не добрался до Ильма, столицы. Тут я впервые встретился с ним лицом к лицу. Упырь нашел себе прибыльное дело. Он женился на хозяйке маленькой гостиницы на окраине города, где проживала городская голь и пьянь. Комнату здесь можно было снять за медный грош, но многие постояльцы так и не убыли из убогих коморок. Их тела сбрасывались со скалы в море, чтобы душа сразу же обрела покой в просторах бога. К сожалению, у меня доказательств этого нет, разве, что личный опыт. Я снял комнату в той гостинице.
Увы, мы оба недооценивали друг друга. В первый раз мы схватились с ним в той комнате. Тогда мне пришлось бежать перед его силой и ловкостью, но очень скоро в его владения пожаловали городские стражники. Однако от руса к тому времени не осталось и следа. Мне следовало бы вернуться в Рустанад, но я решил, что беглец продолжил дорогу на север. Я переправился через реку Навию и оказался в Тайраге. В Тагре мои расспросы были приостановлены тагами, заявившими мне, представителю государевой власти, что на этой земле только богиня и её верные служители могут блюсти порядок и закон, Писание Тайры. Уже начиналась зима, а к празднику длинной ночи мне предстояло быть в Лемахе, чтобы получить новое назначение на службу. Я решил верхом добираться до Государина, откуда и доложить Правителю Каро о своем возвращении.
На следующий день я уже прибыл в Тайград. Тут то Море и послало мне новые испытания. Я узнал своего упыря в облике тага. Я начал за ним следить. Но по своей простоте сразу же отправил письмо в Навию. Теперь, я подозреваю, что в лавке, торгующей голубями, вскрывались все сообщения, тем более запечатанные знаком слуги генерала морийского. Из наблюдателя я превратился в наблюдаемого. По пятам за мной всюду следовали таги. Я еще не понимал, что попал в капкан. Я даже не думал уехать из Тайграда, хотя это уже тогда, похоже, было бы невозможно. Я подстерег своего лжетага на тихой улочке и приставил меч к его шее, призывая сдаться страже. Глупец! Он проскользнул мимо моего оружия, а меня схватили за нападение на служителя Тайры. У меня отобрали деньги, документы, оружие, кольцо. Они заперли меня в темнице храма. Несколько дней я ждал, пока разъяснятся все недоразумения, но ничего не происходило. К моему удивлению один из тагов помог мне бежать. Он дал мне пару серебренников и заявил, что не все его братья свято соблюдают заветы Тайры. Он предупредил, чтобы я не показывался в порту, где таги обыскивают все корабли, посоветовал возвращаться назад в Навию. Но я не сдался. Я купил арбалет, нашел себе жилье и продолжил выслеживание убийцы.
- Этот Равин и был вашим убийцей? - спросил Морис, когда лемак замолчал и только кивнул в ответ.
- И что же ты собираешься делать теперь, когда настиг своего врага? - поинтересовался Дуглас.
- Я собираюсь узнать, что же сделала твоя знакомая и кем она была, - заметил Фрол.
- Моя история не будет короче твоей, - ответил рудокоп. - А сейчас у нас нет времени на пустую болтовню. Имира была моей подругой, - Дуглас умолчал, что она скорее была его госпожой, - я стал догадываться, что она не совсем обычная девушка. Здесь в Тайграде я увидел её учителя, который скорее всего и превратил её в кровососа. Этот мужчина также был в одеянии тага, к тому же он хромал. Видимо, по его наущению она решила меня убить, хотя раньше говорила, что не собирается пачкать руки о мою гадкую кровь. Мы приплыли в город на рустанадской барже. Капитан завтра утром отчаливает на север. Ты мог бы занять каюту Имиры. Места оплачены до Гореста.
- Да, парень ты смелый, но мой рассказ уже вылетел из твоих ушей. Меня сразу же схватят в порту, сынок. Нет, мне лучше отправиться к реке, перебираться на юг в Навию. Но ты можешь мне помочь. Передашь письмо моему старому знакомому в Государин. Он должен будет тебе поверить, опознав мой почерк. Нам бы следовало также поскорее известить генерала морийского, а может и государя, о том, что творится в сердце морийских земель.
- Я был бы рад выполнить это поручение, но есть ... проблема, - Дуглас стянул с рук окровавленные перчатки, показывая капитану черные расползающиеся пятна.
Морис испуганно подпрыгнул на месте, но быстро прикрыл рот ладонью.
- Что это? - недоуменно спросил Фрол. - Ты болен?
- Можно назвать это и так, - проговорил Дуглас. - Я вне закона, прокаженный, отправившийся на поиски живой воды, которая возможно существует лишь в старинных легендах и преданиях.
- Я поеду с тобой, Дуг, - взволнованно закричал Морис. - Мы предупредим Недраса, что отправляемся в путь...
- Ты, братишка, отправишься сегодня же домой, - Дуглас строго поглядел на мальчика. Казалось, тот уже забыл, что ему пришлось пережить несколько часов назад. - Если ты называешь себя уже большим, то сможешь сам добраться до Сколада. Мать предупредишь и будешь её защитником, пока отец не вернется.
- Может, я лучше у Недраса останусь, - сник Морис. - А завтра он меня отвезет домой.
- Нет, - Дуглас был тверд, - ты понимаешь, что друзья Имиры могут пожаловать в наш дом? Ты ведь расхвалил нашу семью, и даже звал в гости. Помни: обо мне ни с кем не говорить, даже с отцом и Басом, если всё будет спокойно. К незнакомым людям приглядывайся, никому не доверяй. Ты понял меня, Морис? - Дуглас взял брата за плечи и внимательно посмотрел в его опущенные глаза.
- Хотя бы он мог бы меня провести, - тихо предложил брат, указывая на Фрола.
- Он ведь ещё совсем малыш. Для меня будет честь защищать юного воина Мории, - улыбнулся Фрол. Он строго поглядел на старшего брата и отвесил Морису поклон. - А для тебя, Дуглас, я все-таки напишу письмо. Лишних денег у меня нет, чтобы уговорить тебя отправиться в Лемах, но это будет большая услуга для морийцев...
- Хорошо, - прервал Дуглас. - С Морисом вам пора уже отправляться в дорогу. Ты, капитан, не забывай, что твоя личность известна тагам. Будет лучше, если в мой дом ты вступишь темной ночью, не попадаясь на чужие глаза. И еще. Попроси в письме своего друга помочь отыскать мне одного человека в Лемахе.
На сердце было тяжело, когда он прощался с братом за воротами города. Фрол все-таки был малознакомым человеком, пусть и носил истертые погоны капитана. Дуглас дал Морису ещё несколько строгих наставлений, в том числе на счет меткого стрелка, и сунул в его ладонь пригоршню серебренных монет. Обняв мальчика последний раз, он повернул назад в сторону города.
- Ты ведь вернешься, Дуглас? - прокричал Морис ему в след. Дуглас кивнул в ответ головой и помахал в спускавшихся сумерках на прощание рукой.
По широким улицам Тайграда рудокоп спустился к портовым застройкам. Он решил немедленно вернуться на борт судна Ромеса, чтобы наутро уже быть далеко от родного Тайрага. И только, когда парень вышел на пляж и заметил у одного корабля одинокого тага, ему в голову пришла ужасающая мысль. Ведь Имире было известно судно, на котором Дуглас должен был отправиться в Минор. Она, несомненно, рассказала об этом своему учителю, и теперь баржа была не местом спасения, а ловушкой, западней.
Дуглас не медля повернул от пристани назад к городским площадям. По дороге он зашел в маленькую таверну, где можно было перекусить и согреться. Ночевать в доме Плессы и Недраса он считал себя не в праве. А здесь в темном теплом уголке за кружкой вина и полной миской горячих бобов Дуглас решил дожидаться утра, чтобы выбрать дальнейший путь. О морском плавании можно было забыть. Переговоры с гарунами могли завершиться ещё хуже, чем полгода назад, к тому же в порту он совсем не заметил их галер. Оставалась обратная дорога к реке на юг. Или напрямую в Лемах. Путь на восток был самым скорым и безопасным. В Красных Равнинах не было ни людей, ни зверей, ни других живых существ, но оттого пройти их было куда труднее, чем одолеть ледяную пустыню или бурный водоворот.