Аннотация: Казалось, все вернулось на круги своя. Все маски сброшены, известна правда. Вот только таинственное имя не дает никому покоя
Глава 19. Прощальное знакомство
Вальдемар слишком хорошо знал Юту и предчувствовал беду, потому что за все время женщина не сказала ни слова. Это был такой же плохой знак, как и тучи на горизонте перед летней грозой. Ожидать можно было что угодно. Петр тоже молчал, но причина его молчания была иная: он не знал, как так начать разговор со спутниками. Наверно, расскажи ему, что нечто подобное могло с ним случиться, он счел бы человека сумасшедшим. Как объяснить Юте, что он такое? Хотя Юта знала его недолго, Петр привязался к ней. Слова Инги, которая всегда защищала его перед горожанами, сейчас тоже были важны, ведь она дольше всех знала его. Повезло, что она тоже знает Рогнара, могла хоть что - то понять.
По пути к дому Ингу звали, но женщина отвечала отказом. Поймав встревоженный взгляд Вальдемара, направленный в пустоту, целительница поняла, что медиум нуждается в ней.
Когда Юта вошла в дом, она сразу же подошла к полкам, налила из кувшина воду и выпила одним глотком. Вальдемар заметил, как дрожали ее руки.
- Что, черт возьми, здесь происходит? - не глядя на друзей, уперев руки в стену, прорычала она.
- Зависит от того, что ты видела, - хотя Вальдемар был встревожен, его голос был спокоен. - И когда вы с Ингой пришли.
Петр хотел что - то сказать, но медиум махнул рукой, веля молчать. Начинать нужно с малого. Если сейчас Петр расскажет свою судьбу, то Юта сойдет с ума. Сложив руки перед грудью, Инга встала у входных дверей, прислонившись к ним спиной, переводя испуганный взгляд с Вальдемара на Юту и обратно.
- Это шутки у тебя такие? - в голосе Юты появилась злоба. - Ты пытался убить себя! Что за женщина стояла возле тебя? - ее голос сорвался до крика, женщина обернулась и посмотрела на друга.
- Значит, ты видела женщину?
- Я сейчас сама убью тебя! - вытащив спрятанный кинжал, прошипела Юта.
- Вальдемар защищал меня перед Рогнаром, - твердый голос Петра разорвал нагретый между друзьями воздух.
Юта перевела взгляд на него, не убирая кинжал в сторону от Вальдемара.
- Много лет назад я счел Рогнара предателем, совершил ошибку, из - за которой вынужден жить, меняя свои имена.
Итак. Мозг Юты, как и предвидел Вальдемар, не выдержал всего этого безумия.
- Если ты сядешь и спокойно, без нервов, угроз и крика выслушаешь меня и Рабастоса, то все встанет на свои места, - все так же спокойно проговорил медиум.
- Да ладно? Сама, думаешь, не поняла? - все так же злобно прошипела Юта, переведя взгляд на друга.
- А я предупреждал тебя, что моя жизнь изменилась. Добро пожаловать в мой новый мир, - голос Вальдемара стал холоден, как лед.
Юта еще несколько томительных минут стояла, прожигая взглядом дыру в теле друга, затем, громко топая, уселась на ближайший стул и, скрестив руки и ноги, приготовилась слушать. Вальдемар отодвинул стул, на который села Инга.
Теперь Петр рассказывал все сам. Одно дело, когда ты все это видел, совсем другое дело - когда слышишь от участника событий. Внимание Вальдемара ни на секунду не переключалось, мужчина внимательно слушал Петра, пытаясь понять его и найти оправдание его глупости, но все было тщетно. Что могло заставить взрослого сознательного мужчину толкнуть на подобный поступок? Желание жить? Но какой ценой. Лишь сейчас медиум видел, что Петра не устраивает его выкупленная жизнь. Скосив глаза, Вальдемар посмотрел на Юту. Она сидела, подавшись вперед, забыв о своей гневной позе.
- Получается, ты практически толкнул Сонью в лапы смерти, - горько проговорила Инга, когда Петр замолчал, закончив рассказ.
- Клянусь, что не убивал ее! Я никогда бы ни смог убить Сонью! - твердо проговорил мужчина.
- Осталось надеяться на помощь Таты. Ей нужно вспомнить имя Пожирателя. Когда Катарина, Олежка и Настасья вернут ему украденное сокровище, то Рогнар найдет демона. Или ты хочешь продолжить жить? - посмотрев на знакомого, спросил Вальдемар. - Для чего ты ищешь Пожирателя? Ты сам хотел жить. Просил это у него.
- Может, век - другой это можно было назвать жизнью. Но сейчас, - покачал головой Петр. - Инга, прости меня.
- Мне нечего на это сказать, - встав на ноги, Инга подошла к окну. - Я не судья, не могу обвинять тебя или защищать. Просто теперь мне надо снова узнать тебя. Какой ты на самом деле.
- Я менял лишь имена. На деле я все тот же Рабастос, которого вы знали.
- Простите, - подала голос Юта. - Вам самим не смешно?
Все посмотрели на нее. Вальдемар будто снова увидел подругу. На ее лице была злобная насмешка.
- Посмотрите на себя! Вы все так носитесь с этим Рогнаром! "Рогнар поможет!" Да? "Я бы жизнь отдал за Рогнара!" Но вы упускаете самое главное! Почему вы все признали его, хотя он воплощение тьмы?
- В каком смысле? Ты что такое говоришь? - шагнул к ней Вальдемар.
- Насколько я поняла, было множество богов! Великое множество! Но вы поклоняетесь Рогнару, богу мести! Есть иные боги! Например, бог целительства, бог любви. Разве нет? Что такого сделал Рогнар, раз вы слепо идете за ним, как овечки на веревке? Не задумывались?
- Иным богам нет дела до людей, - внезапно ответила Инга. - Когда люди разбили статуи богов, все они отвернулись от людей! Им хорошо живется на небе, во дворце! Рогнар отзывается, потому что это его предназначение. Он защитник слабых, мстительный бог!
- Да как же вы не видите? - вскочила на ноги Юта. - Вы все верите ему, потому что каждого он задел за живое! Сыграл на чувствах Петра, который жить хотел! Вальдемар пришел к нему, потому что Тата рассказала ему о смерти Лоры. Задай себе вопрос, Вальдемар: склонился бы ты перед Рогнаром, если бы ни знал о том, что Лору убили? Да никогда! Ты продолжал бы служить иному богу, бороться с выдумками людей! Жил как раньше жил!
- Задай себе вопрос, Юта: в каком бы мире ты хотела жить? Мир, наполненный спокойствием и ложью, или мир, полный действия и правды? - тихо спросил Вальдемар. - Рогнар хоть и бог мести, он справедливый. Это не жалкие сказки о жертвоприношениях для блага богов. Рогнар этого не требует этого.
- Ты хотел покончить жизнь самоубийством ради него! Он тебя заставил!
- Нет. Этого я хотел сам.
- Почему же ты отвернулась от своего бога, Юта? - неожиданно спросил Петр.
- Что? - посмотрела на него женщина.
- Ты ведь монах, как и Вальдемар. Но отступила от правил своего монашеского Ордена. Вот только не говори, что ты все еще поклоняешься ему. Сама говорила, что захотела быть свободной.
- Я и стала свободной! Я не служу ни одному богу! Для меня нет святыни!
- В твоем сердце есть тьма. Ты как Катарина. Нечто гложет тебя, но ты сама этого не осознаешь. Однако увидела Тату. И я точно знаю, что ты видела Рогнара.
- С ума сошел? Я не видела его!
- Лишь поверивший в Рогнара, способен увидеть его лик, - одними губами проговорил Вальдемар, отводя взгляд в сторону.
- Стоя возле меня, ты смотрела именно туда, где стоял Рогнар. Не на Тату, что стояла в стороне. Ты поверила в Рогнара. Ты ищешь его помощь. Возможно, ты надеешься на него, - продолжал говорить Петр.
- Все это чушь! Я никого не видела, кроме Таты! Да и вообще: как я могу надеяться на помощь бога, которого ни разу не видела? Поверила по рассказам Вальдемара?
Снова Вальдемар вспомнил свое видение. В голове раздался дрожащий голос Юты: "Пред тобой склоняю голову, великий. Даруй же силы для защиты". Но, глядя сейчас на подругу, в голове не укладывалось: могло ли это вообще когда - нибудь произойти? Может это действительно лишь сон?
- Что теперь? Ждем подсказки от демона? - спросила Юта.
- Иного пути нет. Лишь Тата может помочь мне, - кивнул Петр.
- Но ведь что - то произошло. Видимо, Пожиратель как - то травмировал Тату. Видели, как она молила не напоминать о нем Рогнара? - заметил Вальдемар.
- Или Тата просто не хочет помогать вам, - пожала плечами Юта.
- Прекрати, - став суровым, велел Вальдемар. - Ты не имеешь права никого судить! И если ты не видела того, что видели мы, это не значит, что среди нас ты самая умная и правильная.
Раньше он не разговаривал с ней. Неужели эта вера его не так слепа, как думает Юта? Ведь он бросился на помощь Петру. Еще и поверил Рогнару, хотя тот потребовал смерти.
- Нам следует все обдумать. Делать вывод на горячую голову не стоит, - вздохнула Инга. - Предлагаю, лечь спать. Скоро рассвет.
Переглянувшись, друзья все легли по своим местам. Юта долго не могла заснуть. Ей безумно нравился Рабастос. Женщина сама не хотела признавать этого. И вот перед ней другой человек. Петр. Бессмертный человек, шедший на поводу огненного демона и мстительного бога. Все мировоззрение, на котором основывалось рациональное мышление Юты, рухнуло. Что теперь делать? Поверить Вальдемару? Он никогда ее не подводил. А ведь он предупреждал об этом! А она, как глупая неопытная девочка, подумала, что это все его фантазии, изменение сознания вследствие способности видеть иной мир. Как все это сложно!
Решив дождаться Катарину и ее спутников, Петр остался в доме девушки, помогая Инге. Впервые у целительницы было столько помощников! Юта так же решила остаться и помочь всем, чем может. В конечном итоге, порой бывает, что не все можно понять в этом мире.
В один из дней из леса прибежал охотник. На его лице был какой - то безумный восторг. Жители городка, заметившие его, тут же собирались на площади. Мужчина, тяжело дыша, махнул рукой в сторону врат. Буквально через минуту в город вошли Катарина, Олежка и Настасья. О, видели бы их восторг! Наконец - то они вернулись, подобно героям! Люди, стоящие на площади, начали звать друзей и знакомых, что бы рассказать эту новость. Из своего дома выскочила бледная Инга.
- Настасья! - закричала она, расталкивая людей и подбегая к дочери.
- Мама! - радостно закричала девочка, спрыгивая со своего коня. - Мама, все хорошо! Я дома, мама! Не плачь! - сама плача, говорила она, обнимая Ингу.
- Катарина! Олежка! - раздался знакомый голос.
- Рабастос! Вальдемар! - выкрикнул Олежка.
Потеряв холод своей души, Катарина вместе с другом бросились в объятия мужчин.
- Как в сказку попала, честное слово, - шептала она. - Рабастос, я так рада тебя видеть! Просто представить не можешь!
- Вальдемар! - подбежала к мужчине Настасья. - Я знала, что ты вернешься! Честное слово! Знала!
Люди хлопали, кто - то радостно кричал. Никто не знал, где была тройка друзей, но их возвращение было так знаменательно!
- Идем ко мне! Как же вы исхудали, зайки мои! Что же с вами произошло? - целуя то Олежку, то Катарину, то свою дочь, лихорадочно спрашивала Инга.
- Нам будет о чем поговорить, - пообещал Вальдемар.
- Что за женщина? - спросила Катарина, заметив внимательный взгляд женщины, что стояла на пороге дома Инги.
- Это моя подруга детства. Я же сказал, что у нас есть темы для разговора. Но это подождет. А сейчас познакомьтесь: это Юта, моя подруга. Юта, это Катарина, Олежка и крошка Настасья! - громко проговорил Вальдемар.
- Рада познакомиться с вами. Вальдемар о вас много рассказывал, - приветственно махнула рукой Юта. - Заходите. Вы устали, вам требуется отдых.
Олежка уже хотел вместе со всеми зайти в дом Инги, но раздался крик, сзади его обняла мама.
- Милый мой! Мы так волновались! Идем домой! Я вкусно накормлю тебя! Вернись, пожалуйста, - шептала она.
- Надеюсь, ты понял, что я был прав. Катарина подвергла опасности тебя и невинную Настасью. Чудо, что вы вернулись, - обняв сына, проговорил отец Олежки.
- Мне нет места в вашем доме, - холодно заметил Олежка, даже не предпринимая попытки обнять родных.
- Что ты такое говоришь? Олежка, милых, - словно не веря ушам, прошептала его мать, отходя в сторону.
- Я не желаю жить в доме, где все думают лишь о себе любимых. Простите, но меня ждут, - одернув мантию, Олежка повернулся к родителям спиной и пошел к дому Инги, даже не оборачиваясь на плачущую мать.
Катарина стояла возле дверей, слыша все, что происходило. Значит, даже спустя столько дней отсутствия, ее никто не принял. Кроме дома Инги вряд ли ей будет рад кто - то.
За ширмой Инга обрабатывала рану Олежки, качая головой. Решив, что обо всех приключениях и тайнах они поговорят завтра, сейчас друзья сидели за столом и пытались утолить зверский голод. Когда Вальдемар посмотрел на Катарину, он заметил разницу в ее поведении. Сейчас, слушая веселые истории Петра, она искренне смеялась, ее зеленые глаза сияли. Как странно. До его ухода он видел лишь мутные зеленые глаза, наполненные болью и ненавистью, все тело девушки было напряжено, будто она вот - вот вонзит кинжал в тело убийцы. И вот совсем другая Катарина. Веселая, расслабленная, живая. Наверно до гибели Соньи она была именно такой. Неужели они нашли убийцу? Или все удачно произошло с Рогнаром? Судя по всему, она выполнила договор с ним.
- Как он, Инга? Целитель сказал, что основное заболевание прошло, - увидев выходящую из - за ширмы женщину, спросила Катарина.
- Неплохо. Еще день - два отлежится, да придет в норму. Какие вы молодцы. У меня просто слов нет, как я вами горжусь, - сев на стул, вздохнула Инга.
- Осторожно, - раздался смех Юты, женщина тоже вышла к друзьям. - Надо уложить Олежку спать. Иначе он прямо здесь уснет, лицом в тарелке.
- Я уведу его домой, - поднялась на ноги Катарина. - Родители его ждут.
- Не пойду к ним. Среди чужих людей у меня нет дома, - подошел к столу Олежка.
- Все будет хорошо. Если места не будет здесь, мой дом тоже открыт для гостей. Идем, герой, - помогая другу выйти, Катарина со всеми попрощалась.
Вальдемар еще с некоторым удивлением смотрел на Катарину. Все же он не понимал, как за относительно небольшой промежуток времени девушка так изменилась. Но тут же его внимание переключилось, потому что Инга позвала свою дочь по имени.
- Я, пожалуй, помогу Рабастосу с посудой, - встала на ноги Юта, в то время как Петр собирал тарелки со стола.
- Настасья, мне нужно, что бы ты выслушала меня и спокойно отнеслась к моим словам, - со вздохом проговорила Инга, когда друзья ушли. - Видишь ты, так получилось, что мы с Вальдемаром... Как тебе объяснить...
Женщина не договорила. Настасья, радостно улыбнувшись, подбежала к Вальдемару и крепко обняла его со словами:
- Папа, наконец - то ты пришел домой! Я так долго тебя ждала!
Мужчина не ожидал такой реакции, поэтому удивился, задержав дыхание, после чего наклонился и обнял девочку.
- Я обещаю, что не оставлю ни тебя, ни твою маму. К сожалению, у меня не было детей, но я постараюсь быть для тебя любящим отцом, - прошептал он.
- Верю тебе.
- Если хочешь, сегодня ты можешь лечь с нами. Юта поспит на чердаке, а Рабастос уже, видимо, привык спать внизу, - улыбнулась дочери Инга.
- Конечно! - светясь от счастья, кивала Настасья.
В это время Катарина вела Олежку к его дому. Юноша остановился, скрестил руки на груди.
- Ты меня вообще не слышишь? Я не пойду туда!
- Это твои родители, Олежка! Ты не должен терять с ними связи!
- О, да. Я заметил это на твоем примере, - холодно проговорил друг. - Знаешь, я лучше вернусь к Инге. Думаю, она найдет для меня хоть маленький уголок.
Глядя, как он шел обратно, Катарина ощущала некое подобие неловкости. Ей сейчас было стыдно за себя, хотя она ничего такого не сделала. Может, все дело в том, что она была двулична? Ей так хотелось быть возле Олежки, снова быть его лучшей подругой, вернуть детство, когда они были вчетвером. Но все это было неправильно. Детство прошло, его не вернуть. Подросший Олежка сделал выбор в пользу Катарины, отрекшись от родителей, как в свое время поступила сама девушка. Услышал ли он неуверенность в ее словах, когда она говорила о возвращении домой? Может поэтому он так и идет, не оборачиваясь, словно не ощущая ее взгляда?
- Олежка! - окликнула Катарина друга.
Юноша, держась за калитку возле дома Инги, обернулся. Сделав несколько шагов ближе к нему, девушка предложила пойти к ней в дом. Она знала, что он любил ее дом еще с детства, ходил в гости при первой же возможности.
- Не помешаю? - спросил друг.
- Мне? Я живу одна в доме, если забыл, - тепло улыбнулась Катарина. - Это уж лучше, чем ютиться в доме, где полно людей, - она покосилась на дом Инги. - Идем!
Благодаря заботам Рабастоса, в доме было тепло и уютно. Олежка скинул мантию, глубоко вздохнул, но тут же поморщился от появившейся боли в груди.
- Не стой. Садись, - засуетилась Катарина. - Я сейчас тебе постелю. На чердаке поспишь? Что уж тут, на первом - то этаже. Вдруг я разбужу тебя?
- Где угодно. Юта права: я уже готов сидя заснуть, - усмехнулся юноша.
- Это еще твоя болезнь из тебя силы высасывает, - вздохнула девушка. - Подожди пару минут, - она убежала наверх.
Оглядевшись, Олежка невольно вспомнил, как приходил сюда, будучи ребенком. Как билось его сердечко, стоило ему увидеть Катарину! Как сверкали его глаза! Так странно. Создавалось ощущение, что сейчас сверху вместо Катарины появится Сонья и позовет его гулять, а сама Катарина будет ругаться и говорить, что еще много дел и гулять нет времени. Кто же убийца? Почему Рогнар не захотел сразу говорить имя? Или ему требуется время для утоления своего голода без сил?
- Катарина, - позвал Олежка. - Тебе не показалось, что Рабастос вел себя как - то странно? И Инга не смотрела на него, избегала взгляда.
- Кстати, да. Я тоже заметила это. А помнишь, что он сказал мне, что еще будет время обсудить важные вещи? Сомневаюсь, что он говорил о нашем путешествии. Что ты думаешь об этом? - спустившись вниз, спросила Катарина.
- Идей нет. Хотя, может, он хотел про Сонью узнать?
- Думаешь, Инга не рассказала ему до сих пор?
- И то верно. Прости, - не сдержавшись, юноша широко зевнул.
Двигаясь по дому бесшумно, Катарина постелила себе чистую постель и легла, однако сон не приходил несмотря на то, что тело молило об отдыхе. Интересно, когда Рогнар позовет ее? Как далеко надо идти, что бы найти проклятого убийцу?
"Ничего, Сонья. Потерпи немного. Скоро мы с Олежкой отомстим за тебя!" - с удовлетворением подумала девушка, засыпая.
- Я не могу! У меня много работы! - надула губки малышка Катя. - Ты уже сделала свою часть работы?
- Да. Мне Олежка помог! Давай мы вдвоем тебе поможем, а потом пойдем гулять! Ты ведь поможешь, Олежка? - обернувшись назад, спросила Сонья.
- Конечно, - подошел ближе мальчик.
Он никогда не жаловался, отзывался и приходил на помощь. Словно немая тень, он ходил вместе с подругами, тайно надеясь получить хотя бы улыбку от любимой Кати. Весь город, наверно, знал о чувствах сына главы города.
Когда они были старше, весь город шел в церковь. К сожалению, Олежка шел возле родителей, но несколько раз оборачивался назад, пытаясь поймать взгляд подруг.
- Эй, ты хоть махни ему, - подтолкнула сестру Сонья. - Чего идешь, как грозовая туча? Он - то не может махнуть!
- Глупости. Зачем мне махать? - закатила глаза Катарина.
Фыркнув, Сонья замахала рукой так, что едва не сбила шляпу с впереди идущего человека. Олежка едва сдержал смех. Катарина поймала его взгляд и слегка махнула рукой, улыбнувшись. Засмущавшись, Олежка улыбнулся и отвернулся.
- Неужели так сложно было сделать ему приятно? Вот ты махнула! И что? Сломалась что ли? - сварливо спросила Сонья. - Ты только споришь всегда!
- Можно подумать, что, когда ты ему машешь, ему неприятно! А когда я машу, он прямо оживает! Ты глупости говоришь, сестричка!
- Конечно, оживает! Ты ведь ему нравишься! А ты холодная и отстраненная, будто не видишь его стараний!
- Все. Хватит. Не хочу больше слушать эти россказни! - отвернулась Катарина.
- Так и останешься холодной! - в другую сторону отвернулась Сонья.
Катарина резко открыла глаза и села на кровати, запустив пальцы в волосы. Ей показалось, будто голос Соньи звучал наяву! Вот будто он только что растворился в воздухе! "Холодной"... Она еще тогда назвала Катарину холодной. За все время Катя ни разу не подумала, какой видела Сонья ее. Что же происходит?
Сон пропал. Катарина медленно легла обратно на кровать, убрала волосы с лица, собрала их в хвост. На лбу появилась испарина. Катарине стало противно от самой себя. Она посмотрела на свои дрожащие руки, затем снова села, спустив ноги вниз, встала и подошла к окну. Город спал, не горело ни одно окошечко. Достав из сумки кинжал, девушка села и посмотрела на него, думая, может ли она спросить совет у Таты. Неожиданно лезвие кинжала сверкнуло, а через секунду в своих руках Катарина держала серп. Почему так? Она ведь не желала ничего! Почему появился этот серп? Что происходит вокруг девушки?
Вскочив на ноги, Катарина вышла в коридор. Интересно, спокойно ли спит Олежка? Инга и целитель вообще советовали присматривать за ним. Решив, что ничего плохо в том, что она сейчас поднимется, не будет, Катарина поднялась наверх. Из небольшого окошечка лился ночной загадочный свет. Олежка спал, измученный болезнью, ранением и путешествиями. Закусив губу, Катарина встала на колени возле друга, рукой коснулась его лба. Нет, температуры не было.
- Катя? - раздался тихий голос Олежки. - Что случилось?
В полумраке блеснули его глаза. Девушка смутилась.
- Инга попросила присматривать за тобой. Ты ведь еще болен. Я температуру определяла. Все хорошо. Спи.
- Ты дрожишь! Уверена, что все хорошо? - юноша сел.
- Я просто замерзла слегка. Сейчас лягу под одеяло, сразу тепло будет.
- Ложись. Не бойся, ложись. Я ничего не сделаю, - позвал Олежка.
Девушка сразу легла под одеяло к другу, сжавшись в клубочек. Уважая желание Катарины, Олежка лег рядом, но спина к спине. Катарина и сама не сразу поняла, что вся дрожит.
- Прости, что разбудила, - негромко проговорила она.
- Ничего. Тебе стало теплее?
- Да. Намного. Спасибо большое. Знаешь, я все хотела тебя спросить, но не решалась, боялась, что ты грубо мне ответишь, - Катя повернулась лицом к другу, а Олежка лег на спину, глядя в потолок. - Помнишь Машу?
- Кто ж ее забудет, - усмехнулся Олежка.
- Ты перестал с ней разговаривать, потому что я тогда накричала на нее?
- С чего ты взяла это?
- Ну, ты всегда был со мной и Соньей. Вы с Соней общались с Машей, но сестра быстро разочаровалась с ней. А ты еще гулял с ней. Потом я накричала на нее, ты тоже перестал с ней говорить.
Олежка помолчал, затем вздохнул.
- Когда к нашей компании присоединилась Маша, Соня посоветовала мне поухаживать за ней. Мы оба думали, что ты начнешь ревновать. Но потом Соня посоветовала мне держаться от Маши подальше, если я еще хочу быть твоим другом. Одно время я пытался заменить тебя Машей. Лежал так же ночью и думал: я все стараюсь для тебя, а ты все равно не замечаешь. Маше принеси ромашку с ромашкового поля - она даже такой мелочи рада. Она казалась мне достойной заменой. Но потом она начала преследовать меня, надоедать. Я шага не мог сделать без ее присмотра. Она боялась, что я снова приду к вам с Соньей. В один из дней ты накричала на нее, Маша вся в слезах ко мне пришла. Ну, я и сказал, что ты оправданно разозлилась. В общем, если уж говорить честно, то Маша меня бросила, а не я ее.
- Мне было обидно, что ты с Машей был. Я даже заплакала один раз. Наверно, после этого случая Соня и посоветовала тебе отвернуться от Маши.
- Значит, мои жертвы были не напрасны? - усмехнулся Олежка.
- Ты целовался с ней?
- Нет. Только в щеку пару раз. Почему тебя это сейчас интересует? Это же было так давно! Словно в другой жизни.
Катарина тоже долго молчала, прежде чем ответить:
- Хочу, что бы я была у тебя первой и единственной любовью, как и ты у меня.
Утром Петр пришел вместе с Вальдемаром в дом Катарины. Девушка уже была на ногах и, радостно мурлыкая знакомую мелодию, буквально танцевала на кухне.
- Заходите, - она приветливо улыбнулась. - Что случилось? Вы бы видели свои лица! - улыбка сменилась испугом в глазах.
- Где Олежка? Он может спуститься вниз? - спросил Петр.
- Сейчас разбужу его, - кивнула девушка.
Через некоторое время взрослые сидели за столом, попивая чай. Вальдемар нахмурился, увидев четыре царапины на ладони Олежки, уходящие вверх, под рукав рубашки. Юноша, казалось, даже не замечал эти ссадины. Память вернула Вальдемару вчерашний день, когда мужчина так же видел руки друга, но тогда еще царапин не было, Инга бы ни упустила их из вида.
- Налить еще чай? - услужливо спросила Катарина, увидев пустую кружку Вальдемара. - Могу еще печенье принести!
- Сиди. Я сам возьму, - встал на ноги Вальдемар, обошел Олежку и присмотрелся к его шее, на которой тоже были свежие, чуть красноватые царапины, по четыре штуки с каждой стороны.
Горячая мысль обожгла: ногти? След от ногтей? Тогда... Зеленые глаза Катарины горели, было видно, что девушке было тяжело сосредоточиться, несмотря на то, что у Петра действительно было серьезное выражение на лице. Ясно. Дождались...
- Я должен вам кое - что объяснить. Выслушайте меня и не перебивайте, - попросил Петр. - Ну, начну я с того, что мое настоящее имя Петр.
Чем больше говорил мужчина, тем сильнее было выражение ужаса на лице Катарины. Олежка смотрел на свои руки, его глаза быстро перебегали с одного места на другое. Когда Петр закончил рассказ, в доме наступила давящая тишина, даже крики детей, что катались с горы, были слышны.
- Катарина, - окликнул ее Олежка, заметив выражение лица любимой.
Та взмахом руки велела ему замолчать, затем посмотрела на Петра. В ее взгляде была горящая ярость.
- Ты сказал, что хочешь отомстить за смерть Соньи, верно? - тихим угрожающим голосом спросила девушка, посмотрев на Петра.
- Да. Я...
- Как смеешь ты говорить об отмщении, если сам виноват в ее смерти? - теряя контроль над собой, закричала Катя, вскочив на ноги и ударив по столу так, что две кружки перевернулись, разлив остывший чай.
Вальдемар посмотрел на Олежку, надеясь, что он попытается успокоить девушку, но тот сидел, склонил голову вниз, но его сжатая в кулак рука прекрасно выдавала все спрятанные эмоции.
- Я пытался защитить ее! - оправдывался Петр.
- Нет! Ты спасал свою жалкую шкуру! Ты ушел, когда она больше всего нуждалась в тебе! Ты предал нас! Как жаль, что Рогнар тебя не убил! Тебя стоило рвать на части, как разрывали мою сестру!
- Катарина, ты все... - встрял в ее крик Вальдемар.
- Я все правильно поняла, Вальдемар! Не вмешивайся в это! Мы с Олежкой думали, что его изгнали, он страдает, ищет место, где жить! А ты попросту сбежал, как крыса! Зачем ты пришел? Кто тебя звал? Ты бежал, беги и теперь! Никто тебя тут больше не ждет! Благодаря тебе моя сестра умерла! Ты косвенно виновен в ее смерти! Какой ужас, - словно задыхаясь, Катарина, тяжело дыша, посмотрела на Олежку, который тут же поднял голову. - Она была совсем одна! Я потеряла ее, мы с тобой не смогли помочь ей! Инга была далеко! Рабаст... Петр предал ее! Ее тело рвали на части в том проклятом монастыре. Как она страдает! - медленно девушка села на стул, низко опустив голову вниз и запустив пальцы в волосы.
- Катя, я... - открыл рот Петр.
- Убирайся! - внезапно жестко и грубо проговорил Олежка. - Пусть тебя закуют вместо демона, которого ты освободил! Пусть твою подлую душу сжигают на костре! Жаль, что Рогнар не властен над твоей душой. Иначе я убил бы тебя прямо здесь и передал ему!
- Я не хотел этого!
- Ты ушел! Ты ушел, значит, уже стал угрозой ее жизни! Сонья доверяла тебе! Она верила, что ты вытащишь ее живой из того адского места! Убирайся! Уйди, иначе я ударю тебя! Клянусь, - прорычал Олежка.
Вообще, если уж говорить открыто, Вальдемар был на стороне друзей. Но все же...
Петр буквально вылетел из дома Катарины. Вальдемар задержался возле дверей.
- Неужели нет жалости к нему? - тихо спросил он у подошедшего Олежки.
- А у него была жалость к Сонье? - вопросом на вопрос ответил юноша. - У него не было жалости к Тате, когда ему Рогнар рассказывал о преступлении, что совершил Пожиратель? Почему мы должны жалеть его, а он даже благодарности не чувствует. Ты зря за него поручился перед Рогнаром. Если будет нужно, Пожиратель все равно заберет его. Надеюсь, это произойдет совсем скоро.
- Я все понимаю, - кивнул Вальдемар и улыбнулся в ответ на дружелюбную улыбку Олежки, затем пошел догонять Петра.
Закрыв за ними дверь, Олежка медленно подошел к столу, за которым сидела Катарина, будто не заметив отсутствия гостей.
- Милая, мы уже ничего не можем исправить. Смерть Соньи гложет Петра, он будет вечно жить с этой болью, - негромко проговорил он.
- Он был для меня, как отец! Я всегда не любила мать за отношение к Рабастосу! Как я ошибалась! Как могла довериться такой крысе, как он?
- Все мы верили ему. Но он и так страдает!
- Так ты на его стороне? - подняв заплаканные глаза, спросила с яростью девушка.
- Никогда не задавай мне настолько глупые вопросы, - сурово попросил Олежка. - Я не поддерживаю его и не ищу оправданий. Но сейчас ему намного хуже, чем Сонье!
- Она мучилась перед смертью! - крикнула Катарина.
- Верно. Относительная быстрая физическая боль. А он мучается морально уже несколько лет! Я не прошу тебя прощать его. Просто объясняю то, что хотел сказать тебе Вальдемар. Скольких друзей он предал! Сколько боли терпел за все время своего существования! Он остался один. Ты ошибалась, когда говорила, что Сонья была одна. Нет, она была с нами. У нее были мы. А кто есть у Петра? Никого нет. Вряд ли, будь у него возможность, он бросил ту, что ради него была готова пожертвовать своей жизнью. Скоро мы узнаем имя истинного убийцы и отомстим ему! Поверь: он будет страдать! Один человек, косвенно убивший Сонью, уже страдает!
Как странно. Раньше, скажи Олежка такие слова, Катарина обвинила бы его в предательстве, кричала, что он оправдывает Петра. Но внутри девушки что - то сломалось. Впервые она слышала все, что говорил любимый. Все слова! И понимала смысл сказанного. В зеленых заплаканных глазах появился огонек разумности. Стало немного смешно от того, что Олежка настроился на возможный крик Катарины и даже сжался, готовясь стерпеть удары, которые она нанесет ему, обвиняя в предательстве.
- Думаешь, Вальдемар тоже не простил его? - тихо спросила она, переведя взгляд на входные двери.
- С уверенностью тебе могу сказать, что он не простил его, - кивнул Олежка.
- Предлагаешь нам тоже принять его помощь?
- Ну, уж нет! Без него справимся! Я лучше Настасью позову на помощь, чем его! Предал Сонью, предаст и нас! - пренебрежительно проговорил Олежка. - Ладно. Я тут уберу последствие твоего гнева, а ты отдохни и приди в себя. Потом все равно мне придется встретиться с Петром - я к Инге за лекарством иду.
- Что это у тебя? - нахмурилась Катарина, когда любимый начал убирать руку от ее руки. - Царапины?
- Видимо, да. Слушай, я их даже не заметил! - посмотрел на свою ладонь юноша.
- Повернись спиной и присядь! Ой, тут тоже царапины! Их даже видно! Тебе не больно? - осторожно касаясь ссадин на шее, спросила девушка.
- Нет. Сильно видно? Может, рубашку переодеть?
- Да. Лучше переодень.
Чуть позже Олежка зашел к Инге и увидел Петра. Мужчина сидел в темном углу. Юта, помогающая Инге с пациентом, подняла голову и посмотрела на него с жалостью. Не раздеваясь, Олежка подошел прямо к мужчине. Тот поднял заплаканные глаза и снизу вверх посмотрел на гостя.
- Прощать тебя мы не собираемся. Не жди, что все будет точно так же, как раньше. Ни я, ни тем более Катя не хотим больше верить тебе, - холодно проговорил Олежка.
Инга от удивления даже выпрямилась. Она впервые видела Олежку таким. Раньше он был мягким, улыбчивым мальчиком, по уши влюбленным в жесткую Катю. Сейчас он словно оброс панцирем. В его взгляде не было озорных огоньков, в голосе - тепла, а поза всем своим видом выражала негатив. Неужели это на самом деле Олежка? Что с ним произошло? Пугающая перемена. Будто Катя и Олежка обменялись характерами. Катя все чаще улыбалась и была открыта, в то время как Олежка становился более отстраненным и замкнутым. Петр со слезами на глазах смотрел на юношу. Тот, хотя и видел слезы взрослого мужчины, отступать не собирался. Вместо его лица Олежка видел лишь кровавые полосы, оставшиеся от метания раненой Соньи, а в ушах эхом отзывался дикий крик Кати, когда она увидела тело сестры.
- Но отчасти мы понимаем, зачем ты это сделал. Ты хотел жить, но наказан за свою жадность. Сонья страдала недолго, ее физическая боль длилась, пока она была еще жива. Ты же проклят на всю жизнь. Брать свои слова назад я не буду. Советую тебе без острой необходимости подходить к Кате. Тем более не смей у нее снова просить прощение. Не знаю, доверяешь ли ты нам, но мы тебе нет. Если тебе будет угрожать опасность, мы с Катей придем тебе на помощь. Но если она потребуется нам, то никто из нас не обратится к тебе. Ты отвернулся, когда был нужен, так продолжай отворачиваться и дальше. Хоть оправдание будет нашего презрения к тебе, - закончил свою речь Олежка.
Петр встал на колени, начал целовать мантию юноши, благодаря за хоть какие - то слова в его адрес. Юноша, казалось, даже не заметил этого, лишь вырвал полы своей мантии из рук Петра, подошел ближе к сидящим Настасье и Вальдемару. Глядя, как он радостно смеется, щекоча Настасью, Инга все больше удивлялась. Неужели Рогнар так изменил его? Или это сделала Катарина?
- Что с тобой происходит? - выйдя на крыльцо вслед за другом, спросила женщина.
- В каком смысле? - с улыбкой посмотрел на нее Олежка.
- Это все Рогнар? Он так изменил тебя?
- Я не понимаю, о чем ты говоришь! Если ты считаешь, что я стал черствым, потому что так общался с Петром, то он это заслужил! Он предатель! Он виноват в гибели Соньи! - стер улыбку с губ юноша.
- Ты никогда не был таким!
- Я вырос, Инга! Я не тот пугливый добродушный мальчик, каким ты меня запомнила! Вам придется привыкнуть к тому, какой я есть!
- Ты идешь по стопам Катарины! Вы сменили свои роли!
- Неправда! Просто я сделал ее счастливой, как обещал. Со дня на день Рогнар назовет имя убийцы! И его ждет такая же страшная пытка, какую чувствовала Сонья! И если этого не сможет сделать Катарина, то это сделаю я! - в серых глазах юноши появилась истинная ненависть, напугавшая Ингу.
- Неужели именно таким ты нравишься Кате?
- Она принимает меня любым! А я себя нет! Мне пора идти, - отвернувшись, поставив жирную точку в разговоре, Олежка пошел к дому Кати.
Инге оставалось лишь смотреть ему вслед и молить Рогнара о снисхождении к юноше за его горячую любовь.
Город снова был погружен во тьму, позволяя людям спать спокойно. Вальдемар спал возле своей новой семьи, лицом к двери. Несмотря на отвращение к самому себе, Петр сумел заснуть. Юта долго вздыхала, думая о судьбе Петра. Как и все, она пыталась понять его страстное желание к жизни.
Слушая биение сердца любимого, Катарина лежала возле Олежки, положив голову на его грудь. Они оба спали.
Блеск холодных клинков заставил одновременно проснуться Вальдемару, Олежке и Катарине. Словно солнечный блик, по лезвиям их оружий пробежал тусклый свет. Стараясь не разбудить Ингу и Настасью, Вальдемар подошел к своему мечу, взял его в руки. Катарина взяла свой кинжал, вернулась с ним на кровать к Олежке. Подул холодный ветер, на лезвиях возникли черные глаза. Секунда...
Босые ноги коснулись ледяного камня. Все вокруг состояло изо льда. Вальдемар, очутившийся возле окна, выглянул наружу, пытаясь понять, где они втроем очутились.
- Это храм Рогнара, - сообщила Катарина. - Я уже была здесь.
- Сон или явь? - спросил Олежка.
- Это приглашение на грандиозное представление! - раздался усиленный голос Рогнара. - Завтра мы с Татой приглашаем вас принять участие в потрясающем представлении! Это будет история о двойном предательстве и горячем сердце!
- Ты узнал имя убийцы? - громко спросила Катарина.
- Я не только узнал его! Тата нашла убийцу для вас! И завтра вы увидите его лик!
- Почему мы не можем сейчас узнать его? - подал голос Олежка.
- Это будет неинтересно! Теперь, когда у меня есть силы, завтра в полдень я раскрою загадку. Подходите втроем к церкви!
Вальдемар переглянулся с молодыми людьми. Катарина побледнела. Она так ждала правды, а сейчас будто не было к этому готова. Олежка стушевался, посмотрел в сторону. Ничего не говоря, Вальдемар кивнул. И ребята кивнули в ответ. Выбора не было. Они сами шли к этому.