Аннотация: Наэ в Ютте-3 ("Тьма моего сердца", вторая часть)
Приворот
Кайрэ готовила приворотное. Разложила на столе чистую скатерку, расставила баночки и горшочки, достала целую кучу полотняных мешочков с травами и семенами, ступку; извлекла откуда-то стеклянную колбу с непонятной мутной жидкостью, и под конец осторожно поставила на скатерть настоящие аптекарские весы.
Наэ лежал на кровати, подперев голову рукой, и наблюдал.
Девушка закрутила пышную рыжеватую гриву в узел на затылке, сколола шпильками выбившиеся непокорные пряди и склонилась над столом. Что-то мурлыча себе под нос, она принялась за дело: отбирала, взвешивала, бросала в ступку, опять отбирала, взвешивала, в ступку... Веселая песенка без слов задавала ритм работе. Смуглые пальцы порхали над столом проворными мотыльками, постукивал каблучок о половицу, и даже треск свечек в глиняных плошках вплетался в общую мелодию.
За окном гудел весенний ветер, пробуждая холодную землю, деревья и сердца. Пахло травами, медом, теплым воском и чем-то неуловимо горьким. "Наверное, так пахнет любовь", - подумал Наэ.
Кайрэ перестала мурлыкать и принялась толочь в ступке отобранные семена. Под вышитой рубашкой заколыхалась грудь, одновременно плавно и упруго.
- Ты красивая, - сказал Наэ.
Девушка замерла, повернулась к нему и чуть удивленно улыбнулась.
- Ты выбрала красивый облик, - поправился Наэ.
Кайрэ прищурилась, и ее улыбка дрогнула, превращаясь в ухмылку.
- Если есть возможность выбирать, я выбираю лучшее.
- Почему тогда ты выбрала Дика? - спросил Наэ, приподняв брови.
Девушка снова склонилась над ступкой и принялась за работу, но теперь ее движения стали более рассеянными.
Помолчав, она ответила:
- Я же сказала, что выбираю лучшее.
- Тогда, в кабаке, он, может, и был лучшим. А сейчас мы в большом городе. Здесь много хороших людей. Лучших, чем Дик.
- Что-то я пока таких не встречала.
Кайрэ привстала, отобрала из очередного мешочка несколько белесых кристалликов, бросила в ступку и снова: тук-тук-тук...
На соседском дворе залаяла собака. Кайрэ вскинулась, прислушалась и опять вернулась к работе.
- Ты его любишь, - обвиняющим тоном заявил Наэ.
Кайрэ вздохнула, отставила ступку на стол и повернулась к нему.
- Да, я его люблю. Поэтому не ухожу. Это все объясняет?
Верхняя губа Наэ вздернулась, обнажая клыки.
- Если ты хотел улыбнуться иронично, - заметила Кайрэ, - то учитывай, что зубы у тебя острые, поэтому в улыбке больше угрозы, чем иронии.
Наэ тотчас сомкнул губы, задумчиво покусал их, потом спохватился и вскинул голову.
- Он тебя не любит.
- Откуда тебе знать? - пожала плечами Кайрэ, повернулась к столу и взялась за ступку.
- Вижу. Ты зря тратишь на него время, у тебя его и так немного. А у него еще меньше. Хочешь, я скажу, что его ждет?
- Заткнись! - не выдержала она. - Ничего не хочу знать!
Наэ с удовольствием оглядел разгневанную девушку, полюбовался ореолом над ее головой, в котором мешались злость, страх и отчаяние, и сказал:
- Так ты еще красивей.
С минуту Кайрэ молча глядела на него, пытаясь взять себя в руки. Потом перевела дыхание и мягко сказала:
- Ты капризный, избалованный мальчшка.
Наэ улыбнулся и согласно кивнул.
- Ты любишь наблюдать за другими.
Он снова кивнул.
- Ты видишь правду.
Наэ кивнул не так уверенно, не в силах понять, к чему она ведет.
- А ты пробовал наблюдать за собой?
Наэ призадумался на мгновение, потом спросил:
- Зачем? Мне достаточно себя чувствовать. Себя чувствуют, наблюдают за другими.
- Ошибаешься. За собой тоже наблюдают. Это называется следить за собой.
- Вымытые руки и чистая рубашка? - поморщился он.
- Нет, вымытая душа и чистая совесть!
- Ты что это, поучать меня решила? - нахмурился Наэ. Поучения он сносил только от Отца, который есть конец всему, а значит, ему виднее.
- Ни в коем случае, - заверила его Кайрэ. - Просто объясняю то, что ты сейчас сказал.
- Когда?
- Когда сказал, что Дик меня не любит.
- А, это... Я сказал правду.
Кайрэ подошла к постели и села рядом с Наэ.
- Ты хотел меня обидеть?
Он отвел взгляд, потом набычился и уставился ей прямо в глаза.
- Да.
- Ты хотел сделать мне больно?
- Да!
- Почему?
- Потому что... - начал он и запнулся.
Кайрэ усмехнулась.
- А я тебе скажу. Наблюдать за другими и правда легче. Ты хотел меня обидеть, потому что обижен сам.
- Я тебя уже простил, - презрительно фыркнул Наэ.
- Ты обижен не на меня. Ты обижен на Дика.
Наэ захотелось оттолкнуть обнаглевшую девицу, но он решил проявить твердость и дослушать ее бред до конца. Он вздернул длинный подбородок и повелительно бросил:
- Продолжай.
Ухмылка Кайрэ сделалась шире.
- Ты капризный и избалованный мальчишка.
- Это я уже слышал.
Снова залаяла собака, хлопнула калитка во дворе - это вернулся Дик. Но Кайрэ ничего не заметила. "Совсем очеловечилась", - подумал Наэ.
- Ну так слушай то, что тебе никто никогда не говорил, - продолжала девушка, - и, возможно, не скажет. Ты привык, что все склоняются пред тобой. В страхе, восхищении, трепете... неважно, главное, что склоняются. Из-за твоего отца, твоих клыков, твоих крыльев, твоей силы... Склоняются и признают, что ты выше.
Внутренне холодея, Наэ замер, начиная понимать, куда она клонит. Он уже не вскидывал голову, а Кайрэ больше не улыбалась.
- А Дик не склоняется. Он видел твои когти и клыки, и не боится. Он знает, кто твой отец, и не трепещет. Ты не можешь покорить его. Он видит, какой ты есть на самом деле - капризный и избалованный мальчишка. Он видит правду.
- Заткнись, - прошептал Наэ, задыхаясь.
Но девчонка не унималась, ее карие глаза сверкали, на щеках полыхали алые пятна, и от нее несло страшным жаром уверенности в собственной правоте.
- Это тебя и обижает! Еще бы! Ты - принц Полуночи, Высший наймарэ, сотрясатель сердец и девичьих шеек! А кто он? Смертный, мразь, прах у твоих ног! И вдруг выходит так, что покорить эту мразь становиться важнее всего на свете. Именно потому, что ты этой мрази без-раз-ли-чен!
Наэ вжался затылком в подушку, корчась под ударами ее слов, ее голоса, ее правоты. Так плохо ему не было даже тогда, когда в грудь вбивали осиновый кол. По-другому, словно теперь кол выходил изнутри, из горла, не давая дышать и выбивая слезы из глаз.
- Он тебя не любит, - прошептала Кайрэ.
Наэ распахнул глаза, издал хриплый рык и вцепился ей в горло. Но промахнулся. Только вырвал шпильку из волос и оцарапал правое плечо. Кайрэ отшатнулась, ударила его по рукам и отскочила.
От напряжения заныла спина, перед глазами пошли цветные круги, к горлу подкатила тошнота. Наэ откинулся на подушку, закрыл глаза, и немного полежал смирно, приходя в себя.
- Я не хочу такой правды, - прошептал он.
- Я тоже, - тихо откликнулась Кайрэ. - Но я слежу за собой.
Наэ посмотрел на нее - растрепанную, с расплывающимся бурым пятном на рукаве - горгулья горгульей - и засмеялся.
- Прости, что я тебя обидел, - сказал он и протянул руку.
Кайрэ улыбнулась, присела у кровати и взяла его за руку.
- Мир?
- Мир, - сказал Наэ, дернул ее руку к себе и укусил.
Кайрэ взвизгнула, вырвала руку и, не удержавшись на корточках, упала на спину.
- Это за то, что ты взялась меня поучать!
Скрипнула, открываясь, дверь, и вошел Дик.
- Эй, что вы не поделили?
Кайрэ хмыкнула и поднялась с пола, пряча укушенную руку.
- Приворотное. Наэ выпрашивал немного для себя.
- Она врет! - возмутился тот.
Дик закрыл дверь и устало расстегнул плащ.
- Зачем ему приворотное?
- Хотел бабе Гане подсыпать, - хихикнула Кайрэ.
Дик захохотал, и они смеялись так вкусно и заразительно, что Наэ не удержался и тоже улыбнулся.