Сергею Сапоненко
                
Я благодарен богу за то, 
                что через творчество 
   могу говорить людям о его любви!
                                      (С. Сапоненко)

Поэты, 
    отложив карандаши,
должны скорей 
              бежать друг к другу -
показывать кусок... Души -
отхваченный с божественного Круга.
...Свежайший блин 
               земли дремучей, -
шуршание мышей 
                 и взоры птиц,
совсем сгоревший, но пахучий,
съедобный, если счастье не проспишь.
Да будет взор 
             рождённых строчек -
смышлённым (чем нас радует малыш).
Мне позвонили 
              этой ночью:
"Сашко, я знаю, 
                  ты не спишь!
Но если спишь, 
прости собаку! 
Сегодня вою на луну. 
Послушай, 
что я набабахал, 
как уложил свою жену..." -

Обычная бессоница трудяги:
промыв песка, захваченная нить...
Ну как же мне
                 не преломить
твой хлеб
на скатерти  бумаги?
Тебе б к Христу, 
                    чья муза нам поёт,
чей дар "Возвыситься" 
так сильно передался.
(Какое таинство!) звонить мне, 
                             наперёд
уверовав, что сну я не предался.
(И сколь отваги!) 
номер набирать, -
рубить ночные заросли, 
и пробираться,
не устрашась той мысли, 
что начнут орать
на том конце, 
с того конца
          свободного пространства...

(Готов
мне змия принести,
готов сидеть,
цитировать поэтов.)

Скажу, что рад я слышать это!
ведь мне по лестнице,
                 по лестнице идти.

Я тоже духа наберусь,
вдруг позвоню кому-то,
когда меня отыщет Русь,
задышит в ледяное ухо.

Когда меня спасёт Христос -
опять невидимо. Но снова.
Когда букет любимых роз
пошлю ему, связав два слова.

Христос ушёл...
Звенит его капель,
и моет нам глаза и ноги...
................................
Пеку свой хлеб. Варю свой хмель.
Звонит поэт. Нисходят боги.

Поэты, 
       ощутив толчки, 
должны бежать, 
                как псы из бездны, -
с огнём в глазах, с огнём небесным, 
держа в зубах прекрасные куски.  
(Смешно
       быть с ложками на лбу,
и здесь не лба совсем заслуга.)
Поэт так рьян, наверно, потому,
что он сошёл с божественного Круга.
Оставил там
свои 
карандаши,
оставил лампу, с чаем кружку.
Дымящийся кусок Души - 
завёрнут в лист. (И лезет в ушко.)

Поэт, читай свои стихи,
там не твоя, но наша мука:
мы одинаково плохи,
когда от нас другим ни звука.
Поэт, читай свои стихи,
в динамик забивай листочек, 
чтоб я присел на лопухи, 
на распустившийся цветочек. 

Жужжать пчелой,
о доме хлопоча, -
вот маячок к Пришествию второму.
В гудящем улье... Сладость и Свеча.
Царю - дары. Царю - хоромы.

Пришествие второе... 
Будет ли оно?
Наверно,  после нас, 
когда мы сами будем
ходить по небу, как в кино, 
и семечкой сорить повсюду. 

Но мы не видим, 
как , спускаясь вниз,
Христос на шее поправляет ключик...

О, дом! О, блин земли дремучей!
Слепая темь и взоры птиц,
да волчьи ягодки, которыми измучен,
не находя, не находя всех нужных лиц...